Рымжанов Тимур. Игры чудовищ

   Отстегнув от пояса шлем, я водрузил его на голову и, повинуясь какой-то нелепой уверенности, пошел вперед по шаткому, скрипящему мосту, зная наперед, что никаких ловушек там нет. Глупо, рискованно, но мне наплевать.
   Мост заканчивался огромной аркой в глухой кирпичной стене и лестницей, ведущей вниз. Проход был широкий, но почему-то и в нем я не усмотрел никаких сюрпризов, просто, словно на прогулке, спустился по лестнице и оказался в боковом проходе длинного тоннеля. Вся эта шахта имела довольно приличный наклон, и передо мной встал реальный выбор, куда идти. Вверх или вниз. Оба направления одинаково неизвестны. В обоих могут быть скрытые опасности. Значит, именно здесь я и устрою себе маленький перекур.
   Руки тряслись от напряжения, ноги были ватными. Мышцы болели во всем теле. Во фляжке осталось воды на пару глотков. Это совсем не, радовало. Облизывая сухие губы, я закрыл глаза и попробовал мысленно представить себе весь пройденный маршрут. Получалось не так много, но, сколько времени и сил он у меня отнял. Часы показывали половину девятого, а это значило, что на поверхности солнце еще не скрылось за горизонтом. Какого черта я поддался на тихий шепот этого горбуна! С какой стати я буду шляться здесь еще десять часов, когда мне уже все надоело! Плевать! Собираюсь с силами – и в гостиницу. Смотреть телевизор, пить пиво! Глазеть на тамошние интриги и слушать сплетни.
   Бодро поднявшись на ноги, я смело пошел вверх по проходу, не забывая при этом внимательно осматривать подозрительные, неосвещенные углы.
   Сзади послышались крики. На грани слышимости, еле различимые в пустоте переходов и равномерном завывании ветра, но я был уверен, что мне это не показалось.
   Немного напрягшись, я выдернул из ножен меч и прислушался еще раз. Точно. Крики доносились из дальней части шахты, с противоположной стороны, внизу.
   Под уклон я почти бежал. Дорога казалось легкой и ровной. Ветер восходящим потоком туго давил на грудь, щекотал ноздри и пересохшее горло.
   Возбужденные голоса слышались все ближе и ближе. Я уже различал лязг оружия и топот ног. Надрывные голоса выкрикивали какие-то короткие команды, звон не унимался.
   Шел бой. Самый настоящий. Если не брать в расчет всю ненормативную лексику, которая там слышалась, то драка была почти молчаливой.
   Сбавив шаг и прижимаясь к стене, я оказался в тени коридора, который оканчивался просторным залом, со множеством колонн и дверей. Всюду горели факелы, а я уже знал, признаком чего это является. Если горят факелы, то, значит, где-то рядом летают шарики с паутиной, выпущенные из чрева мерзких существ, похожих на пауков. И действительно совсем недалеко от меня лежала груда нарубленной пластмассы. Все сочленения паука были выломаны, корпус разворочен. На мгновение мне стало жаль несчастное насекомое.
   Из тени было хорошо видно, что за каждой из колонн стоит сопровождающий «похоронного трамвая» – черный рыцарь. В своих вороненых доспехах они больше напоминали статуи. Игроков было не меньше десятка. Они метались по залу из стороны в сторону, сверкая клинками. Послышался звонкий удар, и тот рыцарь в черном, что так мастерски прикидывался бутафорией, вдруг сошел со своего места и, лишь на мгновение, зайдя за колонну, снова появился, волоча за собой игрока с красным, мигающим и свистящим браслетом. Игрок пытался вырваться, но красная жидкость, сочащаяся сквозь щитки и забрала, усмиряла его пыл.
   Поправив шлем, я тихо двинулся вперед, прижимаясь к колонне, оставаясь в тени. Хлопнула тетива. Промах. Я слышал, как стрела стукнулась о каменный пол. Звук падающего лука, шелест меча, вынимаемого из ножен. Еще один рыцарь скрылся за колонной, утаскивая мертвого игрока. Затяжное и громкое шипение. Я уже слышал такое прежде. Скрадж!
   Как бы в ответ на мою догадку, глухим и протяжным звоном отозвалась тяжелая секира монстра, выбивая осколки из каменных колонн. Шипение Скраджа закладывало уши, я слышал топот его ног, на противоположной стене мелькала уродливо размытая, гигантская тень.
   Я не мог ошибиться. Тем более что горбун говорил мне о том, что они действительно перетащили нескольких монстров с высоких уровней. Связываться с этой тварью еще раз я не хотел. Но был ли у меня выбор? Если помнить о том, что весь лабиринт, да и все остальное пространство просто нашпиговано видеокамерами, то оператор, управляющий этим страшилищем, непременно знает о моем появлении. А значит, нет места в подземелье, где я останусь незамеченным.
   Я вышел из-за колонны, чем сразу же привлек внимание Скраджа. Он словно бы забыл о существовании своего противника и повернулся ко мне. Воин рядом с ним, который безуспешно атаковал его луком и стрелами, теперь неумело держал меч, скрываясь за выступом стены. Пока злобная тварь не разделалась с последним из нападавших, у меня есть небольшой шанс. Хотя другие игроки думали точно так же. Они собирались командой напасть на зверя и добыть его голову. На плече монстра виднелся длинный порез. В конечном итоге мы имеем лужи «крови», полный «похоронный трамвай», ожидающий последних двух пассажиров, и плотно сбитого уродца, чувствующего себя здесь как дома. Воин-игрок тоже взглянул на меня, и я увидел отражение факелов в его глазах под узкой щелью забрала.
   – Убивать! – завопил монстр сквозь сжатые зубы и бросился в драку.
   Не знаю, что со мной произошло, но я словно бы потерял всяческий страх и чувство осторожности. Я ужасно хотел пить, мне надоел этот уровень, мне надоела эта игра, я просто желал выбраться на свежий воздух и вздохнуть полной грудью.
   Топор монстра я перехватил левой рукой и прижал к колонне. Спрятанный в недрах силиконовой оболочки механизм оказался на удивление сильным, но недостаточно быстрым. Пропев в полете короткий гимн, лезвие меча снесло голову Скраджа, не оставляя шансов на выживание.
   То ли боковым зрением, то ли чутьем, но я смог почувствовать приближение еще одной опасности.
   – Зараза! Да откуда вас столько набралось!
   Второй Скрадж находился в некотором раздумье, нападать ему или спасаться бегством. Но я уже точно знал, что я добуду и его голову! Монстр пятился назад. Я подобрал отрубленный трофей первой твари и тут же стал наступать на второго.
   – Не убивай! – услышал я из раскрытой, зубастой пасти.
   – С какой стати?
   – Не убивай!
   Мой меч описал короткую дугу и с треском подрубил древко топора у самой лапы монстра.
   – Я сдамся! Не убивай!
   Тяжелое лезвие упало под ноги, отзываясь громким эхом в пустом зале. Краем глаза я видел, как в тени за дверью скрылась фигура черного рыцаря. Пассажиров «похоронного трамвая» больше не будет. Воин-игрок, бросивший лук, стоял не шевелясь. Приблизиться он не решался.
   Отойдя на безопасное расстояние, я опустил меч.
   – Ну, рассказывай. 
   – Что?
   – Как отсюда выйти?
   – Я покажу.
   – Врешь!
   – Человек в красном шлеме украл наш талисман. Мы пришли сюда, чтобы забрать его обратно.
   – Кого забрать?
   – Наш талисман.
   После секундной паузы я обернулся к притихшему воину и махнул ему рукой, давая понять, чтобы он подошел ближе. Тот послушался, но двигался неохотно и с некоторой опаской.
   – Кто-то пробрался в ваш замок и вышел на первый уровень, утащив с собой хороший куш?
   – Так и было, – сказал монстр, вдруг ставший смиренней овцы.
   – А бойня, которую вы здесь устроили, это что было?
   – Самозащита! Мы не хотели нападать, они первые начали. Мы их пугали, но они все равно нападали.
   – Сколько их было?
   – Восемь человек, я девятая, – сказал воин, снимая шлем.
   Увидев девчонку, я почему-то ничуть не удивился. Либо мне было все равно от усталости, либо я ожидал чего-то подобного.
   – Привет, я Алексей.
   – Ира.
   Быстро взяв себя в руки, она стала подбирать все те немногие вещи, которые остались после разгрома ее команды. А я снова обернулся к Скраджу и продолжил свой допрос:
   – Что это был за талисман?
   – Простое копье. Штандарт.
   – И вы ради этого простого копья тащились сюда с девятого уровня?
   – Да.
   – Я тебе не верю.
   – Воин, помоги мне найти копье, и я расскажу, где хранится ключ от ворот Скраджхолла.
   – Замок на холме. Я его видел, но не уверен, что пойду туда, предложи что-нибудь посущественней.
   – Деньги! Хочешь много денег?! Я дам тебе, сколько пожелаешь.
   – Выведи нас отсюда, и тогда мы поговорим о деньгах. Твой пустой череп тоже неплохой товар.
   Монстр лишь мельком взглянул на отрубленную голову своего товарища и стал двигаться к стене.
   – Идемте со мной, я покажу выход.
   Ни единому слову этого зубастого крокодила я не верил. Человек, управляющий нелепой куклой, слишком хорошо знает свою роль. Чем больше игроков он отправит к началу игры, тем лучше. Сколько таких, как я, встречались с ним, и все считали себя умнее остальных. Чем моя персона лучше или хуже? Такая же, как все, и его задача отправить меня в начало этапа, а все разговоры и прочая ерунда – не больше чем отвлекающий маневр.
   Ира собрала все, что посчитала нужным, и опасливо подошла ко мне:
   – Можно мне пойти с тобой?
   – Разумеется.
   Ни секунды не колеблясь, я отдал ей отрубленную голову и повернулся к проводнику, ковыляющему по узкому проходу.
   Из множества переходов и залов, гораздо меньшего размера, он четко узнавал безопасный путь. Шел молча, еле слышно повизгивая микромоторчиками, встроенными в его кукольное тело. Выход оказался совсем близко. Минут двадцать по прямой, с небольшими остановками. Здесь уже чувствовался свежий и прохладный вечерний воздух. В самом конце тоннеля виднелся свет и кусочек голубого неба. Я даже вздохнул с облегчением, когда Ира догнала меня и спокойно, как бы невзначай сказала:
   – Мы пришли этим же путем.
   Монстр что-то отрывисто хрюкнул, и я замер как вкопанный. Все еще обнаженный меч стремительно сорвался с места и без всякой подготовки врубился в плечо карлика. Второй удар отсек ему руку, третий уже заученным, хоть и неумелым движением снес голову.
   – Как ты догадался? – спросила отрубленная голова, не проявляя особых эмоций. – Ты не мог знать, что здесь ловушка.
   – Хорошие Скраджи – мертвые Скраджи. Мне дали дельный совет, и я им воспользовался.
   Ира была удивлена, но не вмешивалась. Глядя на меня широко раскрытыми глазами, она не могла произнести ни слова. Ей очень хотелось спросить, какого черта я тут вытворяю. Эмоции просто переполняли ее, но она держалась.
   Бросив обезглавленное тело в одной из комнат, мы пошли дальше.
   Соблюдая максимальную осторожность, прошли еще несколько метров и, когда до выхода было рукой подать, остановились. Слова Андрея о том, что нельзя возвращаться тем же путем, что и пришел, не давали мне покоя. Может случиться, что я выйду из пещеры, а вот моя случайная спутница застрянет надолго. Или наоборот. В любом случае ни один из вариантов меня не устраивал. Как бы я ни вглядывался в бугристые камни стен, определить ловушку мне так и не удавалось. Может, ее и вовсе не было, и последние слова Скраджа не больше чем просто блеф.
   – Послушай, – обратился я к Ире. – Проходов из зала было множество. Ты уверена, что вы пришли именно по этому?
   – Вроде бы да.
   – Нужно знать точно. Почему ты в этом уверена?
   – Не знаю, но мне кажется, я здесь уже была.
   – Я просто чую здесь какой-то подвох, что-то не складывается. Не мог Скрадж быть настолько честным, чтобы вывести нас из подземелья, не отомстив за смерть своего соплеменника.
   – Я эту тварь вообще впервые вижу, никогда еще такая уродливая морда мне здесь не попадалась.
   – Давно вы сюда спустились?
   – Вчера после полудня.
   – Девять человек бродили здесь больше суток и не могли найти выход?!
   – Мы семь часов одного вытаскивали из ловушки. Другой боялся высоты, и нам пришлось идти в обход, еще три часа потеряли. Потом вымотались, нашли укромное место и легли спать. Когда проснулись, оказалось, что тоже попали в ловушку. Зал, в котором мы спали, наглухо закрылся. Долго искали выход, я уж и со счета сбилась, сколько времени прошло, и вот вывалились сюда. Сначала не решались идти, а когда пошли, эти черти появились вместе с пауками с первого уровня и давай молотить всех в мелкую капусту, я только свистки браслетов и слышала. Пыталась из лука их достать, но стрелы отскакивали, да и попадали не всегда, лук как детская игрушка.
   – Ни фига себе история. Я сегодня в семь вечера сюда спустился, и мне уже все надоело до чертиков, а вы сутки бродили.
   – Нам тоже надоело, но выход все не находился.
   – И это на первом-то уровне.
   – На третьем.
   – В каком смысле?
   – Эти залы – третий уровень.
   – Весело, но я спускался с первого. Все! Пошли отсюда.
   Не оставляя время на раздумья, я взял Иру за руку и шагнул к выходу. Быстро пройдя последние пять метров, почти бегом, мы выпрыгнули на зеленую траву склона.
   Проход, из которого мы только что вышли, с грохотом закрывался. Тяжелая, на вид каменная плита загораживала свод пещеры.
   – Вот и последняя ловушка, – выдохнула Ирина.
   – Боюсь, что нет.
   Разглядывая чудесный пейзаж убегающей вдаль равнины в лучах заходящего солнца, я заметил семь лохматых чудовищ, скопившихся у подножия холма.
   С виду они чем-то напоминали медведей, но были намного больше. На спинах этих существ были прикреплены седла, а в седлах все те же мерзкие Скраджи. Седла на двух «Медведях» пустовали. Монстры кричали, шипели и издавали множество других шумов. В их лапах помимо топоров и секир были еще и копья. Некоторые имели на своих рогатых головах шлемы с длинным полотном кольчуги, свисающей до самого седла. Таким просто так голову не оттяпаешь. Тем более сидящим так высоко.
   Трое темных рыцарей, безучастные ко всему, утаскивали двух воинов, с ног до головы залитых «кровью». На одном из них был шлем алого цвета.
   – Похоже, рогатые отвоевали свой штандарт, – сказала Ира и надела шлем.
   – Вот какую ловушку имел в виду этот паразит. Их тут целая банда.
   – Будем драться? – Ира присела, сгибая лук для того, чтобы натянуть на него тетиву.
   – Нет. Я не рискну против пяти. Тех несчастных, как и нас, тоже было двое, и вот чем это закончилось.
   Скраджи злобно шипели и размахивали своим оружием. Медведи под ними были более флегматичны, но тоже рычали и мотали головами, переминаясь на месте.
   Не заметить нас, стоящих на склоне, было просто невозможно.
   Один из монстров повернул своего огромного медведя в нашу сторону и стал взбираться вверх.
   – Эй, ты! Отдай головы наших друзей.
   Как мне показалось, Скраджи были настроены не очень агрессивно. Если поразмыслить, то заряд их батарей небезграничен, и предыдущий бой вымотал их основательно, да и дорога, наверное, не близкая, а это значило, что теперь они легкая добыча.
   Чувство превосходства и какое-то сладкое умиротворение овладело мной в этот момент. Я снял шлем и посмотрел в глаза монстра, ожидающего ответа.
   – А что я буду иметь взамен?
   Темные рыцари уже отправили своих пассажиров в широкий люк, скрытый под слоем травы. И теперь стояли молча, ожидая продолжения.
   – Мы сохраним тебе жизнь.
   Я услышал, как у меня за спиной заскрипел натянутый лук. Ира все-таки не теряла надежды и была готова вступить в бой, то ли прикрывая меня, то ли просто из охотничьего азарта. Медведь под Скраджем попятился.
   – Мы еще встретимся, Лихоруб! Берегись!
   Медведи уходили быстро и слаженно, выстроившись длинной вереницей, словно караван. Открылся еще один потайной проход, и весь отряд чудищ скрылся в глубинах холма с дикими звериными воплями.
   – Ужин, выпивка, и спать. – Ира утомленно закрыла глаза и запрокинула голову к небу.
   – Ты остановилась в гостинице на первом уровне?
   – Да, а ты?
   – Тоже на первом.
   Всю дорогу Ира смотрела на меня с нескрываемым интересом. Словно бы и забыла о том, что ее браслет помигивает желтым цветом, что больше суток бродила в угрюмых катакомбах, что на ногах стоит еле-еле. Возможно, некоторые мотивы моего поведения ей были непонятны. Я ничего не рассказывал о себе. Я был один, без команды. Появился невесть откуда; естественно, ей было интересно, что я собой представляю.
   – Они тебя назвали Лихоруб, вы знакомы? Ты бывал здесь прежде?
   – Нет, никогда, просто с этими милыми созданиями у меня свои, странные отношения как-то сразу сложились.
   – В каталоге указано, что это бесы с девятого уровня, живут в огромном, неприступном замке. За голову такой твари дают целое состояние.
   – Я знаю, сегодня после обеда я уже продал кузнецу одну такую голову.
   – Теперь понятно, откуда взялось это прозвище.
   Глядя в отражение полированного меча, Ира; не снимая перчатки, поправила свои светлые волосы, сплетенные в тугую косу длиной почти до пояса.
   – Мне такое прозвище совсем не нравится. Ладно, потом разберемся, пошли хвастаться трофеями.
   Пока мы возвращались в деревню, огибая огромный холм, сумерки успели сгуститься. У Иры несколько раз звонил сотовый телефон. Это ее друзья, доставленные на первый этап, доложили, что последний день своей путевки проведут там. Ждать не будут, уедут без нее. Она очень скромно заметила, что индикатор ее жизненных сил почти на нуле и что ей чудом удалось выбраться. Уточнять подробностей не стала.
   Казалось, что в поселке со вчерашнего дня ничего не изменилось. Все те же костры вдоль реки, все тот же шум и бессмысленно слоняющиеся из стороны в сторону тени.
   В трактире играла музыка. Я был почти на сто процентов уверен, что это живой оркестр. На этот раз какая-то рок группа, заглянувшая в «Гиперборею» с концертом. Такое бывало не очень редко.
   От ярко освещенной веранды отделились две шатающиеся фигуры и скрылись во мраке, по направлению к реке. Этой парочке в светлом зале стало неуютно, и они поспешили уединиться.
   Мы шагали медленно и устало. Свет от наших браслетов был единственным ориентиром. Мой зеленый и ее желтый с редким, конвульсивным миганием.
   – Чем займешься? – спросил я, немного сбавляя шаг.
   – Тем же самым, чем и ты. Наемся, напьюсь и спать.
   – Тогда я приглашаю присоединиться ко мне за ужином и отметить нашу победу.
   – Спасибо за предложение, не откажусь, а то я совсем на нуле.
   – Но теперь-то нет, одна голова твоя.
   – Я не могу ее взять.
   – Если бы не твоя фраза, там, в тоннеле, мы бы сами без голов остались. Так что все честно. И те пятеро, на медведях, меня одного точно бы раскроили пополам, а напасть на двоих не решились.
   – Это не медведи. Отарки. С четвертого уровня, бестолковая и легкая добыча. Они стрелкового оружия смерть как боятся. Я поэтому его и выбрала, планировала пройти весь четвертый уровень.
   – Тем более все набранное нужно разделить, чтоб я делал с этими отарками в ближнем бою?
   – Да помер бы, наверное.
   Мы вошли в зал таверны. Горбун стоял возле входа, видимо ожидая нашего прибытия, с сияющим от счастья лицом.
   – Ну, привет, Алексей, привет! Не ждал тебя так рано, но все равно рад снова свидеться. И вам, Ирочка, добрый вечер.
   – А с тобой, Сашенька, мы потом отдельно поговорим.
   – О чем это, друг мой?!
   – О третьем уровне.
   – Ах, ну что ты, какая мелочь, ведь жив же остался, вон и браслетик совсем зелененький, ну чисто изумруд.
   – Выпить давай!
   – Сейчас все будет в лучшем виде. Выпить. Конечно же! Ты этой фразе у Андрея научился?
   В зале воцарилась полная тишина. Я оглянулся по сторонам и понял, что все присутствующие с отвисшими челюстями смотрят на меня с Ирой. Среди блеклого свечения их браслетов редко попадался зеленый огонек.
   – Всем привет, – сказал я, нарушив неловкую паузу, схватил Иру за руку и пошел вслед за горбуном к своему столу.
   Молчание плавно перетекло в приглушенный шелест. Послышались возмущенные возгласы, недовольное бормотание. По толпе посетителей текла плавная волна ропота.
   Мы сидели за столиком и откровенно не понимали, что происходит. Оркестр молчал. За стойкой бара и в подсобных помещениях началась какая-то суета, быстрые перемещения. Горбун пробежал мимо несколько раз, прижимая плечом к уху сотовый телефон. Подошла официантка, та же самая, что была вчера.
   – Привет, герой. Как дела? – спросила она, ставя перед нами два серебряных кубка с вином.
   – И тебе привет. А вот как дела, пока не знаю.
   Горбун появился откуда-то из-за спины и, запыхаясь, затараторил:
   – Ну, дела, ну дела! Народ требует показать, как ты добыл трофеи. Что мне делать? Скажи, пожалуйста, что мне делать?!
   – Ну, так покажи, вы ведь все равно все записываете.
   – Записывать-то мы, конечно, записываем, но обычно у нас принято отснятый материал показывать игроку, чтоб в случае чего вырезать нежелательные моменты.
   – Так я вроде матом там не сильно ругался, да и в штаны не наделал ни разу.
   – В общем, можно считать, ты не против?
   – Я нет.
   – А вы, Ирочка?
   – Да без проблем.
   Саша расплылся в довольной улыбке и снова убежал, сообщая о нашем согласии невидимому собеседнику.
   Мы успели заказать себе ужин, под бомбардировкой пристальных взглядов выпили вино и заказали еще. Я с сожалением обнаружил, что под перчаткой у меня лопнул водяной мозоль, и на какое-то время отвлекся, изводя салфетки на свою трясущуюся и вдруг онемевшую кисть.
   Загорелись большие экраны, висящие под потолком на самом видном месте. Сначала появилась заставка с официальным логотипом игры. Затем короткий рекламный ролик и на конец, моя фотография. Анфас, в профиль и полный рост. Короткая информация о том, кто я и откуда, сколько лет и сколько времени нахожусь в игре. После того как на экране появился счетчик часов моего пребывания, по залу прошел, тихий шепот, а Ира, сидящая рядом со мной, аж присвистнула. Восемьдесят девять часов и одиннадцать минут.
   – Про других с таким набором проведенного времени говорят, что он чайник, и делают комплимент.
   Первым эпизодом показали, как я разделался со Скраджем, а берегу реки. Стоянки проводников видно не было. Не знаю, как им удалось все это отснять, но складывалось такое впечатление, будто не монстр гонял меня, а совсем наоборот. Эпизод был очень короткий и неважного качества. Не могу сказать, что там я выглядел плохо. На следующем кадре я стою в паучьей пещере и разглядываю скелет, приклеенный к стене паутиной. Дальше почти без монтажа: я вбегаю на пологую стену и всем своим весом плюхаюсь на спину паука, у которого мгновенно гаснут огоньки, и он теряет подвижность. У меня над головой занесенный меч, и кто-то из зала выкрикивает, увлеченный просмотром:
   – Бей!
   Но я не бью. Быстро успокаиваюсь и как ни в чем не бывало, продолжаю путь. Сцена с сундуком и книгой была немного подрезана, но до такой степени незаметно, что я сам даже не сразу сообразил, в каком именно месте.
   Выбрался из ловушки, рухнул сквозь паутину в большой зал. Под шквалом летящих в меня зарядов, вроде, как и вовсе не спеша, прошел в треугольный тоннель и замер возле черно-белой мозаики на полу. Как все могут изменить спецэффекты и звук, динамика кадров. И действовал вроде бы спокойно, не спеша, и живости своей картинки, мелькающие на экране не теряли. С ракурса камеры, видимо подвешенной под потолком, было замечательно видно, что весь этот орнамент – не просто герб третьего уровня, а еще и надпись, которую я так и не смог прочесть с близкого расстояния. Далее красиво отснятый эпизод с моим раскачиванием на канатах, не самое удачное приземление, но я успел увидеть, как некоторые в зале при виде этого невольно поморщились, видимо вспоминая свои собственные падения.
   И вот я уже бегу на выручку неизвестных мне игроков, голоса которых были хорошо слышны и немного усилены.
   Ира крупным планом. Все зрители невольно взглянули на нее и, убедившись, что не ошиблись, опять уставились в экран. Скрадж шипит и наступает, размахивая топором.
   Громко бьет тетива, но стрелы отлетают от массивного тела. Мое «внезапное» появление, и вот одна голова уже на полу. Короткий диалог, сцена с перерубленным древком топора. Мы идем к выходу. Монстр ехидно смеется. Затемнение. Отрубленная голова лежит на каменистом полу.
   – Как ты догадался!? Ты не мог знать, что здесь ловушка.
   Затемнение. Тяжелая плита перекрывает вход в пещеру.
   Темные рыцари выносят из толпы монстров брыкающихся «окровавленных» игроков. На одном из них алый шлем.
   С экрана видно это все как бы глазами монстра, немного в красноватом цвете и чуточку искаженно. Звон меча, покидающего ножны, и камера-голова резко оборачивается к склону. Мгновенным увеличением монстр видит страшные трофеи у наших ног. Рык, свист, скрежет и клацанье зубастой челюсти.
   Короткое требование вернуть головы, мой наглый и неуместный торг. Крупным планом Ира, натягивающая тугой лук с двумя стрелами одновременно. Отарки, оседланные медведи, нервно встрепенулись и попятились.
   – Мы с тобой еще встретимся, Лихоруб! Берегись!
   Затемнение.
   На экране вновь возник логотип игры. По залу прокатился шелест легкого волнения. Перешептывания продолжались несколько минут, затем от столика в самом центре отделился человек высокого роста в хорошей броне, мне не знакомый, опытный и немолодой игрок. В правой руке он держал кубок, а левая покоилась на рукояти меча, у пояса. Окинув беглым взглядом слегка притихшую толпу, человек поднял свой бокал над головой и сказал:
   – Я хочу произнести этот тост не за тех людей, которые пали в бою, не за тех, кто вышел победителем, и даже не за тех, кто будет удивленно смотреть на окружающий его мир, прибыв сюда впервые. Я хочу поднять этот кубок за удачу, за главную спутницу всей нашей жизни.