Страница:
Чем-то разъяренная и, видно, голодная пантера быстро взметнулась на толстую ветку, которая наклонялась почти горизонтально над потоком, образуя что-то вроде моста; рыча и показывая зубы, она двинулась по ней на другой берег.
Это была очень красивая пантера и к тому же очень опасная. у нее был размер и даже внешность небольшого тигра, правда, с более круглой головой и темно-желтой пятнистой шкурой. Она была метра полтора длиной, то есть одна из самых крупных в этом семействе.
Ее противником выступала безобразная обезьяна, ростом примерно со среднего человека, но с такими сильными и непомерно длинными руками, что казалась гораздо крупнее. Грудь ее была развита необычайно, а мускулы рук и ног образовывали настоящие узлы, указывая на необыкновенную силу.
Эти обезьяны, которых туземцы называют «майас», обитают в самых глухих лесах и предпочитают влажные низменные районы.
Они строят себе довольно просторные убежища на вершинах деревьев, используя для этого толстые ветки, которые ловко сплетают между собой.
Нрав у них очень суровый и замкнутый, они не любят больших компаний. Обычно они избегают человека и других животных в лесу. Первыми не нападают никогда, но, разъярившись, становятся ужасными, и тогда уж горе любому противнику.
Заслышав хриплое рычание пантеры, орангутанг разом остановился. Он находился на противоположном берегу ручья, перед гигантской кокосовой пальмой, которая выбрасывала свой прекрасный лиственный зонтик метрах в тридцати от земли.
Заметив свою опасную соседку, орангутанг в упор уставился на нее. Сначала он просто смотрел на пантеру, но чем дальше, тем больше шерсть на загривке у него становилась дыбом, а глаза наливались кровью.
— Похоже, мы увидим схватку этих титанов, — сказал Янес, который остерегался двигаться дальше. — Может, изменим курс?
Сандокан окинул взглядом берега. Две сплошные стены из стволов, листьев, шипов, корней и лиан обрамляли русло реки. Чтобы прорубить в них проход, пришлось бы основательно потрудиться.
— Мы не сможем выбраться, — сказал он. — При первом же ударе ножа обезьяна и пантера могут кинуться на нас с общего согласия. Останемся здесь и постараемся не дать себя заметить. Схватка не затянется.
— Нам потом придется иметь дело с победителем.
— Возможно, он окажется в таком жалком состоянии, что не сможет преградить нам путь.
— Тихо!.. Пантера разъярена.
— Орангутанг тоже сгорает от желания пересчитать ей кости.
— Взведи курок, Сандокан. Кто знает, что может случиться.
— Я готов стрелять и в одного, и…
Страшный крик, похожий на рев разъяренного быка, прервал его слова.
Орангутанг разъярился.
Видя, что пантера не желает покинуть ветку и спуститься на берег, он двинулся вперед, издав еще один угрожающий рев и в ярости ударяя себя по груди, которая резонировала, как барабан.
Это чудовище внушало страх. Его красноватая шерсть поднялась дыбом, на лице была страшная ярость, а длинные зубы, способные перегрызть ствол ружья, как простую палочку, скрежетали.
Увидев, что он приближается, пантера подобралась, как будто собираясь броситься в атаку, однако не торопилась покинуть свою ветку.
Орангутанг ногой уцепился за толстый корень, змеившийся по земле, затем схватился двумя руками за ветку, на которой сидела пантера, и тряхнул ее с такой силой, что она, несмотря на то что вцепилась в дерево своими острыми когтями, не удержалась и свалилась в реку.
Но это была молния. Едва коснувшись воды, она тут же взметнулась на берег и бросилась на обезьяну, вонзив ей когти в плечо и в бока.
Орангутанг взвыл от боли. Из ран хлынула кровь и, стекая по шерсти, закапала в ручей.
Довольная удачной атакой, пантера отпрыгнула назад и попыталась вернуться на ветку, пока ее противник не опомнился. Она подпрыгнула и уцепилась за ветку передними лапами, но задние подвели, соскользнули.
Орангутанг несмотря на свои страшные раны, быстро протянул руку и схватил врага за хвост.
Его руки, наделенные ужасной силой, впились в этот пятнистый хвост мертвой хваткой. Они сжали его, как клещами, вызывая у пантеры рев боли.
— Бедная пантера, — сказал Янес, который с живым интересом следил за всеми фазами этой дикой схватки.
— Она погибла, — сказал Сандокан. — Это ее последний миг.
Пират не ошибся. Почувствовав хвост в руках, орангутанг выпрыгнул вперед и взобрался на ветку.
Собрав все свои силы, он поднял пантеру, раскрутил ее в воздухе, как будто это была просто мышь, и ударил со всего размаху об огромный ствол дерева.
Послышался сухой удар, точно разбилась костяная коробка, и бедное животное, брошенное своим врагом, упало бездыханным на берег и медленно сползло затем в черные воды ручья.
— Черт побери!.. Вот это удар!.. — пробормотал Янес. — Не думал, что обезьяны могут так запросто справиться с пантерой.
— Они побеждают даже питонов, — сказал Сандокан.
— Но теперь он может кинуться на нас?..
— Он так разъярен, что не пощадит нас, если увидит.
— Похоже, однако, что он и сам в жалком состоянии. Кровь из раны хлещет вовсю.
— Орангутанги так живучи, что поправляются, даже получив несколько пуль.
— Подождем, пока он уйдет?
— Боюсь, что это затянется.
— Но ему здесь больше нечего делать.
— Я думаю, что здесь его убежище, на этом дереве. Я заметил среди листвы темную массу и перекладины, брошенные через ветки.
— Тогда нужно вернуться.
— Даже и не думай об этом. Нам придется сделать огромный крюк, Янес.
— Тогда пристрелим его и пойдем дальше по руслу ручья.
— Другого выхода нет, — сказал Сандокан. — Подойдем поближе, чтобы целиться наверняка. Здесь столько веток, что попасть трудно.
В то время как они готовились напасть на орангутанга, тот подошел к реке и полил из пригоршни воды на свои раны.
Пантера изуродовала его ужасно. Ее мощные когти разорвали плечи бедной обезьяны почти до костей. Из боков кровь так и хлестала, образовав на земле настоящую лужу.
Стоны, почти человеческие, время от времени срывались с губ раненого, сопровождаемые яростным воем. Зверюга еще не успокоился и, даже страдая, выказывал свой свирепый нрав.
Сандокан и Янес отошли к противоположному берегу, чтобы можно было скрыться в лесу в случае неудачных выстрелов.
Они уже остановились за толстой веткой, которая протянулась над ручьем, и оперлись на нее, чтобы лучше прицелиться, когда орангутанг вдруг вскочил на ноги, яростно барабаня себя по груди и оскалив зубы.
— Что с ним? — спросил Янес. — Неужели он заметил нас?
— Нет, — сказал Сандокан. — Это не на нас он собирается кинуться.
— Неужели какое-то другое животное пыталось напасть на него?
— Тсс!.. Молчи: я вижу, что ветки и листья двигаются.
— Черт побери!.. Неужели англичане?
— Тихо, Янес.
Сандокан осторожно приподнялся и, прячась за узловатым переплетением лианы, спускающейся с высоты, посмотрел на противоположный берег, где находился орангутанг.
Кто-то приближался из чащи, раздвигая перед собой ветки. Он, наверное, не знал, какая опасность его подстерегала, так как направлялся именно туда, где притаилась обезьяна.
Орангутанг не стонал больше и не рычал, только сиплое дыхание выдавало его присутствие.
— Так что же происходит? — спросил Янес у Сандокана.
— Кто-то неосторожно приближается к обезьяне.
— Человек или животное?
— Мне не удалось разглядеть его.
— А если это бедный туземец?
— Мы здесь, и не дадим растерзать его. О!.. Я не ошибся. Я заметил руку.
— Белую или черную?
— Черную, Янес. Целься в орангутанга.
В это мгновение гигантская обезьяна кинулась в заросли с жутким ревом.
Послышался вопль ужаса и сразу за ним два ружейных выстрела. Это Янес и Сандокан открыли огонь.
Орангутанг, которому пуля попала в грудь, повернулся с рычанием и, увидя пиратов, кинулся к ним через реку.
Сандокан бросил ружье и выхватил крисс, решив схватиться с ним один на один. Янес же, вспрыгнув на ветку, спешно пытался перезарядить карабин.
Тяжело раненный орангутанг все же бросился на Сандокана. Он уже протянул к нему свои чудовищные лапы, когда с противоположного берега послышался крик:
— Капитан!
И тут же прогремел выстрел.
Орангутанг остановился, схватившись руками за голову. Минуту он стоял прямо, сверля Сандокана последним взглядом своих сверкающих дикой яростью глаз, потом кинулся назад и свалился в воду, подняв тучу брызг.
В ту же минуту человек, едва не попавший в лапы обезьяны, бросился к ним через речку, крича:
— Капитан!.. Господин Янес!..
Пираты разом обернулись.
— Параноа!.. — вскричали они.
— Собственной персоной, мой капитан, — весело отвечал малаец, закидывая свой карабин за спину.
— Что ты делаешь в этом лесу? — спросил Сандокан.
— Ищу вас, капитан.
— А как ты узнал, что мы здесь?
— Я кружил по окраинам этой чащи, заметил англичан, которые рыскали здесь с собаками, и решил, что они ищут вас.
— И ты отважился забраться сюда один? — спросил Янес.
— Зверей я не боюсь.
— Однако только что орангутанг чуть не разорвал тебя на куски.
— И все-таки кончилось тем, что я всадил ему пулю в башку, — беспечно отвечал Параноа.
— А наши праос пришли все? — спросил Сандокан.
— Когда я уходил искать вас, никто еще не прибыл, кроме моего.
— Только один? — спросил Сандокан с тревогой.
— Да, мой капитан.
— Когда ты покинул устье речки?
— Вчера утром.
— Неужели наши праос постигла беда? — спросил Янес, с беспокойством глядя на Сандокана.
— Возможно, буря отнесла их слишком далеко на север, — отвечал Тигр.
— Наверное, так и случилось, капитан, — поддержал Параноа. — С юга дул такой страшный ветер, что противостоять ему было невозможно. Мне посчастливилось укрыться в маленькой бухте, милях в шестидесяти отсюда, поэтому я и смог раньше всех прийти в условленное место. Впрочем, я высадился вчера утром, а за это время другие тоже могли прийти.
— Тем не менее я очень беспокоюсь, Параноа, — сказал Сандокан. — Я бы хотел уже быть в устье реки, чтобы избавиться от этого беспокойства. Ты не потерял ни одного человека во время шторма?
— Ни одного, капитан.
— А судно не пострадало?
— Оно получило несколько мелких пробоин, которые уже заделаны.
— Ты его спрятал в бухте?
— Я оставил его в открытом море из боязни какой-нибудь неожиданности.
— Ты высадился один?
— Один, мой капитан.
— Ты не заметил англичан в окрестностях бухты?
— Нет, но видел, как они обшаривали этот лес.
— Когда?
— Сегодня утром.
— С какой стороны?
— С востока.
— Они пришли от виллы лорда Джеймса, — сказал Сандокан, глядя на Янеса.
Потом, повернувшись к Параноа, спросил его:
— Мы далеко от бухты?
— Нам не добраться туда раньше заката.
— А сейчас не больше двух часов пополудни! — воскликнул Янес. — Насколько же мы отдалились! Нам придется пройти немало, чтобы добраться до цели.
— Этот лес очень обширен, господин Янес, и к тому же труднопроходимый. Нам понадобится по крайней мере четыре часа, чтобы дойти до берега.
— Пошли! — нетерпеливо сказал Сандокан.
— Ты торопишься добраться до бухты, не так ли, дружище?..
— Да, Янес. Я боюсь несчастья и, вероятно, не ошибаюсь.
— Ты опасаешься, что оба праос погибли?
— К сожалению, Янес. Если сегодня мы их не найдем в бухте, то никогда больше не увидим.
— Черт побери!.. Это катастрофа для нас…
— Настоящая катастрофа, Янес, — сказал Сандокан со вздохом. — Какой-то рок преследует нас.
— А если случилось, что будем делать, Сандокан?
— Что делать?.. Для меня нет вопроса, Янес.
— Мы продолжим борьбу. На их железо ответим нашим железом, на огонь — огнем.
— На борту нашего праос не больше сорока человек.
— Сорока тигров, Янес. С нами они совершат чудеса, и никто не остановит их.
— Ты хочешь бросить их на виллу?
— Это мы увидим. Я не вернусь на мой остров без Марианны, даже если мне придется сражаться со всем гарнизоном Виктории. От этой девушки зависит теперь спасение или гибель Момпрачема. Наша звезда померкла, я вижу ее все бледнее, но, может быть, она еще засияет, яркая, как никогда. Ах!.. Если бы Марианна захотела!.. Судьба Момпрачема в ее руках.
— И в твоих, — ответил португалец со вздохом. — Но пока что бесполезно говорить об этом. Поищем речку, чтобы убедиться, что все праос на месте.
— Да, пошли, — сказал Сандокан. — С таким подкреплением я чувствую себя способным броситься на завоевание всего Лабуана.
Следуя за Параноа, они выбрались на берег и пошли по той самой тропинке, которую малаец обнаружил несколько часов назад.
Когда они добрались до берега маленькой бухты, уже несколько часов как спустилась темнота.
Параноа и Сандокан двинулись к последним скалам и начали внимательно осматривать темный горизонт.
— Смотрите, капитан, — сказал Параноа, показывая Тигру на светящуюся точку, едва различимую, которую можно было принять за звезду.
— Это фонарь нашего праос? — спросил Сандокан.
— Да, капитан. Видите, он движется к югу.
— Какой сигнал ты должен дать, чтобы судно приблизилось?
— Зажечь на берегу два костра, — отвечал Параноа.
— Пойдем на крайнюю оконечность этого маленького полуострова, — сказал Сандокан, — и дадим сигнал изменить курс.
Они углубились в настоящий хаос небольших скал, покрытых обломками раковин и кучами водорослей, и вскоре добрались до крайней точки уходящего в море мыска.
— Зажжем костры здесь, — предложил Янес. — Ориентируясь по ним, судно сможет войти в бухту без опасности сесть на мель.
— Мы велим ему подняться вверх ближе к речке, — сказал Сандокан. — Я хочу укрыть его от глаз англичан.
— Я тоже так подумал, — подхватил Янес. — Мы спрячем его в болоте среди тростника, прикрыв ветками и сняв предварительно мачты и снасти. Эй, Параноа, сигналь!
Малаец не терял времени. На окраине лесочка он набрал сушняка, сложил два костра, поместив их недалеко один от другого, и поджег.
Минуту спустя, пираты увидели, что белый фонарь на борту праос исчез, и на его месте загорелся красный.
— Они нас увидели, — сказал Параноа. — Теперь можно потушить огонь.
— Нет, — возразил Сандокан. — Он поможет нашим людям держать правильный курс. Ведь никто из них эту бухту не знает?
— Нет, капитан.
— Значит, мы будем вести их.
Три пирата уселись на берегу, не сводя глаз с красного фонаря, который изменил направление и медленно двигался к ним.
Минут десять спустя корабль стал ясно заметен. Его огромные паруса были подняты, и слышалось, как вода журчит перед носом. Проступая сквозь этот мрак, он казался гигантской птицей, скользящей по воде.
Он вошел в бухту и углубился в канал, ведущий к устью речки.
Янес, Сандокан и Параноа загасили костры и вернулись быстро назад, к берегам маленького болота.
Едва они увидели, что праос бросил якорь у густых тростников, как направились на борт.
При виде своих главарей экипаж готов уже был разразиться взрывом бурного восторга, но Сандокан жестом велел молчать.
— Враги, возможно, недалеко, — сказал он. — Хранить абсолютную тишину, чтобы нас не выследили здесь и не застали врасплох.
Потом, повернувшись к помощнику, спросил его с таким волнением, что его голос почти дрожал:
— Не пришли еще два другие праос?
— Нет, Тигр Малайзии, — отвечал пират. — За время отсутствия Параноа я обошел все ближайшие острова чуть ли не до Борнео, но не видел ни одного из наших судов.
— И ты думаешь?..
Пират не отвечал, он колебался.
— Говори, — приказал Сандокан.
— Я думаю, Тигр Малайзии, что наши суда разбились о северные берега Борнео.
Сандокан сжал кулаки так, что ногти почти вонзились в ладонь, свистящий вздох сорвался с его губ.
— Это рок!.. — прошептал он глухим голосом. — Ее золотые волосы приносят несчастье тиграм Момпрачема.
— Взбодрись, дружище, — сказал Янес, положив ему руку на плечо. — Не будем отчаиваться. Может, наши праос отнесло очень далеко, и они получили такие повреждения, что не смогла сразу выйти в море. Пока мы не найдем их обломки, нельзя быть уверенным, что они утонули.
— Но мы не можем и ждать, Янес. Долго ли еще лорд Джеймс будет оставаться на вилле?.. В любой момент он может покинуть ее.
— Я бы этого и хотел, дружище.
— Что ты хочешь сказать, Янес?
— Что у нас достаточно людей, чтобы напасть на него по дороге,
— Ты хочешь сделать это?
— А почему бы и нет?.. Наши пираты все отчаянные храбрецы, даже если лорд возьмет с собой в два раза больше солдат, они не уступят им в схватке. У меня зреет прекрасный план, и, надеюсь, он полностью удастся. Дай мне отдохнуть сегодня ночью, а завтра начнем действовать.
— Хорошо, я тебе доверяю, Янес.
— Не сомневайся, Сандокан.
— Однако праос мы не можем оставить здесь. Его может заметить какое-нибудь судно, которое войдет в бухту, или охотник, забредший случайно.
— Я подумал обо всем, Сандокан, и Параноа уже получил инструкции. Пойдем перекусим и сразу спать. Я, признаюсь тебе, уже на ногах не держусь.
Пока пираты под руководством Параноа разбирали снасти судна, Янес и Сандокан спустились в маленькую каюту на корме и набросились на еду.
Утолив голод, который много часов мучил их, они впервые за несколько дней с наслаждением вытянулись на койках.
Португалец, отличавшийся завидным хладнокровием, сразу же крепко уснул; Сандокан же, как ни старался, долго не мог сомкнуть глаз.
Мрачные мысли и смутное беспокойство не давали ему уснуть. И только перед самым рассветом он слегка задремал да и то ненадолго.
Когда утром он поднялся на палубу, пираты уже закончили работу по маскировке судна, ччтобы сделать его невидимым ни со стороны бухты, ни охотнику, который мог спуститься к реке. Судно оказалось спрятанным на краю болота, посреди густого тростника. Мачты вместе со снастями были сняты, а палуба завалена грудами тростника ветками и листьями, положенными так густо, что они покрыли ее целиком.
— Что ты об этом скажешь, Сандокан? — спросил Янес, который уже стоял на палубе под маленьким бамбуковым навесом, поднятым на корме.
— Отличная работа, — ответил Сандокан.
— Теперь пойдем со мной.
— Куда?
— На берег. Там уже двадцать человек, которые нас ждут.
— Что ты собираешься делать, Янес?
— Скоро увидишь. Эй!.. Шлюпку на воду и смотрите в оба.
Глава 22
Это была очень красивая пантера и к тому же очень опасная. у нее был размер и даже внешность небольшого тигра, правда, с более круглой головой и темно-желтой пятнистой шкурой. Она была метра полтора длиной, то есть одна из самых крупных в этом семействе.
Ее противником выступала безобразная обезьяна, ростом примерно со среднего человека, но с такими сильными и непомерно длинными руками, что казалась гораздо крупнее. Грудь ее была развита необычайно, а мускулы рук и ног образовывали настоящие узлы, указывая на необыкновенную силу.
Эти обезьяны, которых туземцы называют «майас», обитают в самых глухих лесах и предпочитают влажные низменные районы.
Они строят себе довольно просторные убежища на вершинах деревьев, используя для этого толстые ветки, которые ловко сплетают между собой.
Нрав у них очень суровый и замкнутый, они не любят больших компаний. Обычно они избегают человека и других животных в лесу. Первыми не нападают никогда, но, разъярившись, становятся ужасными, и тогда уж горе любому противнику.
Заслышав хриплое рычание пантеры, орангутанг разом остановился. Он находился на противоположном берегу ручья, перед гигантской кокосовой пальмой, которая выбрасывала свой прекрасный лиственный зонтик метрах в тридцати от земли.
Заметив свою опасную соседку, орангутанг в упор уставился на нее. Сначала он просто смотрел на пантеру, но чем дальше, тем больше шерсть на загривке у него становилась дыбом, а глаза наливались кровью.
— Похоже, мы увидим схватку этих титанов, — сказал Янес, который остерегался двигаться дальше. — Может, изменим курс?
Сандокан окинул взглядом берега. Две сплошные стены из стволов, листьев, шипов, корней и лиан обрамляли русло реки. Чтобы прорубить в них проход, пришлось бы основательно потрудиться.
— Мы не сможем выбраться, — сказал он. — При первом же ударе ножа обезьяна и пантера могут кинуться на нас с общего согласия. Останемся здесь и постараемся не дать себя заметить. Схватка не затянется.
— Нам потом придется иметь дело с победителем.
— Возможно, он окажется в таком жалком состоянии, что не сможет преградить нам путь.
— Тихо!.. Пантера разъярена.
— Орангутанг тоже сгорает от желания пересчитать ей кости.
— Взведи курок, Сандокан. Кто знает, что может случиться.
— Я готов стрелять и в одного, и…
Страшный крик, похожий на рев разъяренного быка, прервал его слова.
Орангутанг разъярился.
Видя, что пантера не желает покинуть ветку и спуститься на берег, он двинулся вперед, издав еще один угрожающий рев и в ярости ударяя себя по груди, которая резонировала, как барабан.
Это чудовище внушало страх. Его красноватая шерсть поднялась дыбом, на лице была страшная ярость, а длинные зубы, способные перегрызть ствол ружья, как простую палочку, скрежетали.
Увидев, что он приближается, пантера подобралась, как будто собираясь броситься в атаку, однако не торопилась покинуть свою ветку.
Орангутанг ногой уцепился за толстый корень, змеившийся по земле, затем схватился двумя руками за ветку, на которой сидела пантера, и тряхнул ее с такой силой, что она, несмотря на то что вцепилась в дерево своими острыми когтями, не удержалась и свалилась в реку.
Но это была молния. Едва коснувшись воды, она тут же взметнулась на берег и бросилась на обезьяну, вонзив ей когти в плечо и в бока.
Орангутанг взвыл от боли. Из ран хлынула кровь и, стекая по шерсти, закапала в ручей.
Довольная удачной атакой, пантера отпрыгнула назад и попыталась вернуться на ветку, пока ее противник не опомнился. Она подпрыгнула и уцепилась за ветку передними лапами, но задние подвели, соскользнули.
Орангутанг несмотря на свои страшные раны, быстро протянул руку и схватил врага за хвост.
Его руки, наделенные ужасной силой, впились в этот пятнистый хвост мертвой хваткой. Они сжали его, как клещами, вызывая у пантеры рев боли.
— Бедная пантера, — сказал Янес, который с живым интересом следил за всеми фазами этой дикой схватки.
— Она погибла, — сказал Сандокан. — Это ее последний миг.
Пират не ошибся. Почувствовав хвост в руках, орангутанг выпрыгнул вперед и взобрался на ветку.
Собрав все свои силы, он поднял пантеру, раскрутил ее в воздухе, как будто это была просто мышь, и ударил со всего размаху об огромный ствол дерева.
Послышался сухой удар, точно разбилась костяная коробка, и бедное животное, брошенное своим врагом, упало бездыханным на берег и медленно сползло затем в черные воды ручья.
— Черт побери!.. Вот это удар!.. — пробормотал Янес. — Не думал, что обезьяны могут так запросто справиться с пантерой.
— Они побеждают даже питонов, — сказал Сандокан.
— Но теперь он может кинуться на нас?..
— Он так разъярен, что не пощадит нас, если увидит.
— Похоже, однако, что он и сам в жалком состоянии. Кровь из раны хлещет вовсю.
— Орангутанги так живучи, что поправляются, даже получив несколько пуль.
— Подождем, пока он уйдет?
— Боюсь, что это затянется.
— Но ему здесь больше нечего делать.
— Я думаю, что здесь его убежище, на этом дереве. Я заметил среди листвы темную массу и перекладины, брошенные через ветки.
— Тогда нужно вернуться.
— Даже и не думай об этом. Нам придется сделать огромный крюк, Янес.
— Тогда пристрелим его и пойдем дальше по руслу ручья.
— Другого выхода нет, — сказал Сандокан. — Подойдем поближе, чтобы целиться наверняка. Здесь столько веток, что попасть трудно.
В то время как они готовились напасть на орангутанга, тот подошел к реке и полил из пригоршни воды на свои раны.
Пантера изуродовала его ужасно. Ее мощные когти разорвали плечи бедной обезьяны почти до костей. Из боков кровь так и хлестала, образовав на земле настоящую лужу.
Стоны, почти человеческие, время от времени срывались с губ раненого, сопровождаемые яростным воем. Зверюга еще не успокоился и, даже страдая, выказывал свой свирепый нрав.
Сандокан и Янес отошли к противоположному берегу, чтобы можно было скрыться в лесу в случае неудачных выстрелов.
Они уже остановились за толстой веткой, которая протянулась над ручьем, и оперлись на нее, чтобы лучше прицелиться, когда орангутанг вдруг вскочил на ноги, яростно барабаня себя по груди и оскалив зубы.
— Что с ним? — спросил Янес. — Неужели он заметил нас?
— Нет, — сказал Сандокан. — Это не на нас он собирается кинуться.
— Неужели какое-то другое животное пыталось напасть на него?
— Тсс!.. Молчи: я вижу, что ветки и листья двигаются.
— Черт побери!.. Неужели англичане?
— Тихо, Янес.
Сандокан осторожно приподнялся и, прячась за узловатым переплетением лианы, спускающейся с высоты, посмотрел на противоположный берег, где находился орангутанг.
Кто-то приближался из чащи, раздвигая перед собой ветки. Он, наверное, не знал, какая опасность его подстерегала, так как направлялся именно туда, где притаилась обезьяна.
Орангутанг не стонал больше и не рычал, только сиплое дыхание выдавало его присутствие.
— Так что же происходит? — спросил Янес у Сандокана.
— Кто-то неосторожно приближается к обезьяне.
— Человек или животное?
— Мне не удалось разглядеть его.
— А если это бедный туземец?
— Мы здесь, и не дадим растерзать его. О!.. Я не ошибся. Я заметил руку.
— Белую или черную?
— Черную, Янес. Целься в орангутанга.
В это мгновение гигантская обезьяна кинулась в заросли с жутким ревом.
Послышался вопль ужаса и сразу за ним два ружейных выстрела. Это Янес и Сандокан открыли огонь.
Орангутанг, которому пуля попала в грудь, повернулся с рычанием и, увидя пиратов, кинулся к ним через реку.
Сандокан бросил ружье и выхватил крисс, решив схватиться с ним один на один. Янес же, вспрыгнув на ветку, спешно пытался перезарядить карабин.
Тяжело раненный орангутанг все же бросился на Сандокана. Он уже протянул к нему свои чудовищные лапы, когда с противоположного берега послышался крик:
— Капитан!
И тут же прогремел выстрел.
Орангутанг остановился, схватившись руками за голову. Минуту он стоял прямо, сверля Сандокана последним взглядом своих сверкающих дикой яростью глаз, потом кинулся назад и свалился в воду, подняв тучу брызг.
В ту же минуту человек, едва не попавший в лапы обезьяны, бросился к ним через речку, крича:
— Капитан!.. Господин Янес!..
Пираты разом обернулись.
— Параноа!.. — вскричали они.
— Собственной персоной, мой капитан, — весело отвечал малаец, закидывая свой карабин за спину.
— Что ты делаешь в этом лесу? — спросил Сандокан.
— Ищу вас, капитан.
— А как ты узнал, что мы здесь?
— Я кружил по окраинам этой чащи, заметил англичан, которые рыскали здесь с собаками, и решил, что они ищут вас.
— И ты отважился забраться сюда один? — спросил Янес.
— Зверей я не боюсь.
— Однако только что орангутанг чуть не разорвал тебя на куски.
— И все-таки кончилось тем, что я всадил ему пулю в башку, — беспечно отвечал Параноа.
— А наши праос пришли все? — спросил Сандокан.
— Когда я уходил искать вас, никто еще не прибыл, кроме моего.
— Только один? — спросил Сандокан с тревогой.
— Да, мой капитан.
— Когда ты покинул устье речки?
— Вчера утром.
— Неужели наши праос постигла беда? — спросил Янес, с беспокойством глядя на Сандокана.
— Возможно, буря отнесла их слишком далеко на север, — отвечал Тигр.
— Наверное, так и случилось, капитан, — поддержал Параноа. — С юга дул такой страшный ветер, что противостоять ему было невозможно. Мне посчастливилось укрыться в маленькой бухте, милях в шестидесяти отсюда, поэтому я и смог раньше всех прийти в условленное место. Впрочем, я высадился вчера утром, а за это время другие тоже могли прийти.
— Тем не менее я очень беспокоюсь, Параноа, — сказал Сандокан. — Я бы хотел уже быть в устье реки, чтобы избавиться от этого беспокойства. Ты не потерял ни одного человека во время шторма?
— Ни одного, капитан.
— А судно не пострадало?
— Оно получило несколько мелких пробоин, которые уже заделаны.
— Ты его спрятал в бухте?
— Я оставил его в открытом море из боязни какой-нибудь неожиданности.
— Ты высадился один?
— Один, мой капитан.
— Ты не заметил англичан в окрестностях бухты?
— Нет, но видел, как они обшаривали этот лес.
— Когда?
— Сегодня утром.
— С какой стороны?
— С востока.
— Они пришли от виллы лорда Джеймса, — сказал Сандокан, глядя на Янеса.
Потом, повернувшись к Параноа, спросил его:
— Мы далеко от бухты?
— Нам не добраться туда раньше заката.
— А сейчас не больше двух часов пополудни! — воскликнул Янес. — Насколько же мы отдалились! Нам придется пройти немало, чтобы добраться до цели.
— Этот лес очень обширен, господин Янес, и к тому же труднопроходимый. Нам понадобится по крайней мере четыре часа, чтобы дойти до берега.
— Пошли! — нетерпеливо сказал Сандокан.
— Ты торопишься добраться до бухты, не так ли, дружище?..
— Да, Янес. Я боюсь несчастья и, вероятно, не ошибаюсь.
— Ты опасаешься, что оба праос погибли?
— К сожалению, Янес. Если сегодня мы их не найдем в бухте, то никогда больше не увидим.
— Черт побери!.. Это катастрофа для нас…
— Настоящая катастрофа, Янес, — сказал Сандокан со вздохом. — Какой-то рок преследует нас.
— А если случилось, что будем делать, Сандокан?
— Что делать?.. Для меня нет вопроса, Янес.
— Мы продолжим борьбу. На их железо ответим нашим железом, на огонь — огнем.
— На борту нашего праос не больше сорока человек.
— Сорока тигров, Янес. С нами они совершат чудеса, и никто не остановит их.
— Ты хочешь бросить их на виллу?
— Это мы увидим. Я не вернусь на мой остров без Марианны, даже если мне придется сражаться со всем гарнизоном Виктории. От этой девушки зависит теперь спасение или гибель Момпрачема. Наша звезда померкла, я вижу ее все бледнее, но, может быть, она еще засияет, яркая, как никогда. Ах!.. Если бы Марианна захотела!.. Судьба Момпрачема в ее руках.
— И в твоих, — ответил португалец со вздохом. — Но пока что бесполезно говорить об этом. Поищем речку, чтобы убедиться, что все праос на месте.
— Да, пошли, — сказал Сандокан. — С таким подкреплением я чувствую себя способным броситься на завоевание всего Лабуана.
Следуя за Параноа, они выбрались на берег и пошли по той самой тропинке, которую малаец обнаружил несколько часов назад.
Когда они добрались до берега маленькой бухты, уже несколько часов как спустилась темнота.
Параноа и Сандокан двинулись к последним скалам и начали внимательно осматривать темный горизонт.
— Смотрите, капитан, — сказал Параноа, показывая Тигру на светящуюся точку, едва различимую, которую можно было принять за звезду.
— Это фонарь нашего праос? — спросил Сандокан.
— Да, капитан. Видите, он движется к югу.
— Какой сигнал ты должен дать, чтобы судно приблизилось?
— Зажечь на берегу два костра, — отвечал Параноа.
— Пойдем на крайнюю оконечность этого маленького полуострова, — сказал Сандокан, — и дадим сигнал изменить курс.
Они углубились в настоящий хаос небольших скал, покрытых обломками раковин и кучами водорослей, и вскоре добрались до крайней точки уходящего в море мыска.
— Зажжем костры здесь, — предложил Янес. — Ориентируясь по ним, судно сможет войти в бухту без опасности сесть на мель.
— Мы велим ему подняться вверх ближе к речке, — сказал Сандокан. — Я хочу укрыть его от глаз англичан.
— Я тоже так подумал, — подхватил Янес. — Мы спрячем его в болоте среди тростника, прикрыв ветками и сняв предварительно мачты и снасти. Эй, Параноа, сигналь!
Малаец не терял времени. На окраине лесочка он набрал сушняка, сложил два костра, поместив их недалеко один от другого, и поджег.
Минуту спустя, пираты увидели, что белый фонарь на борту праос исчез, и на его месте загорелся красный.
— Они нас увидели, — сказал Параноа. — Теперь можно потушить огонь.
— Нет, — возразил Сандокан. — Он поможет нашим людям держать правильный курс. Ведь никто из них эту бухту не знает?
— Нет, капитан.
— Значит, мы будем вести их.
Три пирата уселись на берегу, не сводя глаз с красного фонаря, который изменил направление и медленно двигался к ним.
Минут десять спустя корабль стал ясно заметен. Его огромные паруса были подняты, и слышалось, как вода журчит перед носом. Проступая сквозь этот мрак, он казался гигантской птицей, скользящей по воде.
Он вошел в бухту и углубился в канал, ведущий к устью речки.
Янес, Сандокан и Параноа загасили костры и вернулись быстро назад, к берегам маленького болота.
Едва они увидели, что праос бросил якорь у густых тростников, как направились на борт.
При виде своих главарей экипаж готов уже был разразиться взрывом бурного восторга, но Сандокан жестом велел молчать.
— Враги, возможно, недалеко, — сказал он. — Хранить абсолютную тишину, чтобы нас не выследили здесь и не застали врасплох.
Потом, повернувшись к помощнику, спросил его с таким волнением, что его голос почти дрожал:
— Не пришли еще два другие праос?
— Нет, Тигр Малайзии, — отвечал пират. — За время отсутствия Параноа я обошел все ближайшие острова чуть ли не до Борнео, но не видел ни одного из наших судов.
— И ты думаешь?..
Пират не отвечал, он колебался.
— Говори, — приказал Сандокан.
— Я думаю, Тигр Малайзии, что наши суда разбились о северные берега Борнео.
Сандокан сжал кулаки так, что ногти почти вонзились в ладонь, свистящий вздох сорвался с его губ.
— Это рок!.. — прошептал он глухим голосом. — Ее золотые волосы приносят несчастье тиграм Момпрачема.
— Взбодрись, дружище, — сказал Янес, положив ему руку на плечо. — Не будем отчаиваться. Может, наши праос отнесло очень далеко, и они получили такие повреждения, что не смогла сразу выйти в море. Пока мы не найдем их обломки, нельзя быть уверенным, что они утонули.
— Но мы не можем и ждать, Янес. Долго ли еще лорд Джеймс будет оставаться на вилле?.. В любой момент он может покинуть ее.
— Я бы этого и хотел, дружище.
— Что ты хочешь сказать, Янес?
— Что у нас достаточно людей, чтобы напасть на него по дороге,
— Ты хочешь сделать это?
— А почему бы и нет?.. Наши пираты все отчаянные храбрецы, даже если лорд возьмет с собой в два раза больше солдат, они не уступят им в схватке. У меня зреет прекрасный план, и, надеюсь, он полностью удастся. Дай мне отдохнуть сегодня ночью, а завтра начнем действовать.
— Хорошо, я тебе доверяю, Янес.
— Не сомневайся, Сандокан.
— Однако праос мы не можем оставить здесь. Его может заметить какое-нибудь судно, которое войдет в бухту, или охотник, забредший случайно.
— Я подумал обо всем, Сандокан, и Параноа уже получил инструкции. Пойдем перекусим и сразу спать. Я, признаюсь тебе, уже на ногах не держусь.
Пока пираты под руководством Параноа разбирали снасти судна, Янес и Сандокан спустились в маленькую каюту на корме и набросились на еду.
Утолив голод, который много часов мучил их, они впервые за несколько дней с наслаждением вытянулись на койках.
Португалец, отличавшийся завидным хладнокровием, сразу же крепко уснул; Сандокан же, как ни старался, долго не мог сомкнуть глаз.
Мрачные мысли и смутное беспокойство не давали ему уснуть. И только перед самым рассветом он слегка задремал да и то ненадолго.
Когда утром он поднялся на палубу, пираты уже закончили работу по маскировке судна, ччтобы сделать его невидимым ни со стороны бухты, ни охотнику, который мог спуститься к реке. Судно оказалось спрятанным на краю болота, посреди густого тростника. Мачты вместе со снастями были сняты, а палуба завалена грудами тростника ветками и листьями, положенными так густо, что они покрыли ее целиком.
— Что ты об этом скажешь, Сандокан? — спросил Янес, который уже стоял на палубе под маленьким бамбуковым навесом, поднятым на корме.
— Отличная работа, — ответил Сандокан.
— Теперь пойдем со мной.
— Куда?
— На берег. Там уже двадцать человек, которые нас ждут.
— Что ты собираешься делать, Янес?
— Скоро увидишь. Эй!.. Шлюпку на воду и смотрите в оба.
Глава 22
ПЛЕННИК
Переплыв речку, Янес привел Сандокана в густую чащу, где притаились двадцать человек, полностью вооруженных; у каждого, кроме того, был с собой запас провизии и шерстяное одеяло.
Параноа и его помощник Икаут тоже были там.
— Все здесь? — спросил Янес.
— Все, — ответили они.
— Тогда слушай меня внимательно, Икаут, — снова начал португалец. — Ты вернешься на борт и, если что-то случится, пришлешь сюда гонца, который встретит здесь нашего человека и через него передаст нам известие. Таким же путем и ты будешь получать наши приказания, которым ты должен неукоснительно следовать. Будь осторожен, не дай захватить себя врасплох красным мундирам. И не забывай нас обо всем извещать, что бы здесь у вас ни произошло.
— Рассчитывайте на меня, господин Янес.
— Возвращайся на борт и жди.
В то время как помощник прыгнул в шлюпку, Янес во главе отряда двинулся вверх по течению речки.
— Куда ты меня ведешь? — спросил Сандокан, который ничего не понимал.
— Подожди немного, дружище… Скажи мне, прежде всего, на каком расстоянии от моря находится вилла лорда Гвиллока?
— Около двух миль по прямой.
— Тогда у нас людей больше чем достаточно.
— Для чего?
— Потерпи немного, Сандокан.
Он сориентировался по компасу и быстрыми шагами двинулся в лес.
Пройдя четыреста метров, он остановился возле огромного камфарного дерева, окруженного густыми кустами, и, повернувшись к одному из матросов, сказал:
— Ты устроишь здесь наблюдательный пункт, и не покидай его ни в коем случае, кроме как по нашему приказу. Река отсюда недалеко, поэтому ты сможешь легко сообщаться с праос. На таком же расстоянии к востоку будет находиться один из твоих товарищей. Любой приказ, полученный с праос, ты тут же передашь своему ближайшему соседу. Ты меня понял?
— Да, господин Янес.
Пока малаец устраивался у подножия дерева, отряд пустился дальше, оставив и второго человека на указанном расстоянии.
— Теперь понятно? — спросил Янес у Сандокана.
— Да, — ответил тот. — Восхищаюсь твоей хитростью. С этими часовыми, расставленными по лесу, мы можем в считанные минуты снестись с нашим судном, даже находясь возле виллы лорда Джеймса.
— Да, Сандокан, и приказать Икауту быстро оснастить наш праос, чтобы сразу же выйти в море или же послать нам помощь, если понадобится.
— А где мы сами устроимся?
— На дороге, которая ведет в Викторию. Оттуда мы увидим, кто направляется на виллу или кто выходит из нее, и тут же примем свои меры. Если лорд Джеймс надумает бежать, мы встретим его, как надо.
— А если он на это не решится?
— Черт побери!.. Нападем на виллу или найдем другой способ, чтобы похитить девушку.
— На крайности мы не пойдем, Янес. Этот человек способен убить Марианну, лишь бы она не попала в наши руки.
— Тысяча чертей!.. Тогда применим хитрость.
— У тебя есть план?
— Мы найдем его, Сандокан.
Тем временем они добрались до окраины леса. Перед ними расстилалась небольшая равнина, покрытая кустами и тростником, перерезанная посередине грунтовой дорогой, по которой, по-видимому, мало ездили, потому что она заросла травой.
— Это та дорога, что ведет в Викторию? — спросил Янес у Сандокана.
— Да, — ответил тот.
— Вилла лорда Джеймса, должно быть, недалеко.
— Вон там, за теми деревьями видна изгородь парка.
— Прекрасно, — сказал Янес.
Он повернулся к Параноа, который следовал за ними с шестью людьми, и приказал:
— Поставьте палатки на окраине леса, в укромном месте.
Пирату не нужно было повторять дважды. Он тут же нашел подходящее место, велел натянуть палатку и замаскировал ее ветками и листьями банана.
Там он выложил провизию, состоящую из консервов, копченого мяса, сухарей и нескольких бутылок испанского вина, и сразу отправил своих людей прочесать окрестности, чтобы убедиться, что поблизости не притаился какой-нибудь шпион.
Сандокан и Янес, не дойдя метров двести до ограды парка, вернулись в лес и растянулись в палатке.
— Ты доволен моим планом? — спросил португалец.
— Да, брат, — отвечал Тигр Малайзии.
— Мы всего в нескольких шагах от парка, на дороге, которая ведет в Викторию. Если лорд Джеймс покинет виллу, ему придется проехать здесь на расстоянии ружейного выстрела. Меньше чем за полчаса мы сможем собрать двадцать человек, решительных, готовых на все, и за час иметь при себе и весь экипаж праос. Если только лорд двинется, мы нападем на него.
— Да, — сказал Сандокан. — Я брошу всех до единого даже против целого полка.
— Тогда позавтракаем, дружище, — сказал Янес, потирая руки. — Эта утренняя прогулка разбудила у меня зверский аппетит.
Они уже позавтракали и курили сигареты, сидя за бутылкой виски, когда увидели поспешно входящего Параноа.
Лицо храброго малайца отражало волнение, он был возбужден.
— Что с тобой? — спросил Сандокан, быстро поднимаясь и протягивая руку к ружью.
— Кто-то приближается, капитан, — сказал тот. — Я слышал лошадиный галоп.
— Неужели кто-то едет в Викторию?
— Нет, Тигр Малайзии, он, должно быть, едет из Виктории.
— Он еще далеко? — спросил Янес.
— Наверное.
— Пошли, Сандокан.
Они взяли карабины и выбрались из палатки, в то время как их люди притаились за кустами, вооружившись ружьями.
Сандокан вышел на дорогу и, опустившись на колено, приложил ухо к земле. Он отчетливо различил торопливый галоп лошади.
— Да, приближается всадник, — сказал он, проворно вставая.
— Советую тебе пропустить его без помехи, — сказал Янес.
— Ты так думаешь? Мы возьмем его в плен, мой дорогой.
— А с какой целью?
— Возможно, он везет на виллу какое-нибудь важное донесение.
— Если мы нападем, он будет защищаться, начнет стрелять, поднимется шум.
— Он попадет в наши руки, не успев дотянуться до оружия.
— Это непросто, Сандокан.
— Проще, чем ты думаешь.
— Объясни.
— Лошадь несется галопом, поэтому не заметит препятствия. Всадник мигом слетит и будет в наших руках.
— А что за препятствие ты хочешь устроить?
— Иди, Параноа, возьми веревку и сразу назад.
— Ага… — сказал Янес. — Блестящая идея!.. Да, мы захватим его, Сандокан!.. Он и в самом деле нам пригодится! Я включу это в свой план.
— О каком плане ты все время говоришь, Янес?
— Ты узнаешь это позднее. Увидишь, ловкая штука!..
— Ты смеешься?..
— Я дам и тебе повод посмеяться. Увидишь, Сандокан, как разыграем лорда. Параноа, поторопись!..
Малаец с помощью двух человек натянул прочную веревку поперек дороги, довольно низко от земли. Заметить ее было трудно — ее скрывала трава.
Сделав это, он спрятался за кустом, держа в руке крисс, в то время как его товарищи рассеялись впереди, чтобы напасть на всадника в случае, если тому удастся избежать западни.
Параноа и его помощник Икаут тоже были там.
— Все здесь? — спросил Янес.
— Все, — ответили они.
— Тогда слушай меня внимательно, Икаут, — снова начал португалец. — Ты вернешься на борт и, если что-то случится, пришлешь сюда гонца, который встретит здесь нашего человека и через него передаст нам известие. Таким же путем и ты будешь получать наши приказания, которым ты должен неукоснительно следовать. Будь осторожен, не дай захватить себя врасплох красным мундирам. И не забывай нас обо всем извещать, что бы здесь у вас ни произошло.
— Рассчитывайте на меня, господин Янес.
— Возвращайся на борт и жди.
В то время как помощник прыгнул в шлюпку, Янес во главе отряда двинулся вверх по течению речки.
— Куда ты меня ведешь? — спросил Сандокан, который ничего не понимал.
— Подожди немного, дружище… Скажи мне, прежде всего, на каком расстоянии от моря находится вилла лорда Гвиллока?
— Около двух миль по прямой.
— Тогда у нас людей больше чем достаточно.
— Для чего?
— Потерпи немного, Сандокан.
Он сориентировался по компасу и быстрыми шагами двинулся в лес.
Пройдя четыреста метров, он остановился возле огромного камфарного дерева, окруженного густыми кустами, и, повернувшись к одному из матросов, сказал:
— Ты устроишь здесь наблюдательный пункт, и не покидай его ни в коем случае, кроме как по нашему приказу. Река отсюда недалеко, поэтому ты сможешь легко сообщаться с праос. На таком же расстоянии к востоку будет находиться один из твоих товарищей. Любой приказ, полученный с праос, ты тут же передашь своему ближайшему соседу. Ты меня понял?
— Да, господин Янес.
Пока малаец устраивался у подножия дерева, отряд пустился дальше, оставив и второго человека на указанном расстоянии.
— Теперь понятно? — спросил Янес у Сандокана.
— Да, — ответил тот. — Восхищаюсь твоей хитростью. С этими часовыми, расставленными по лесу, мы можем в считанные минуты снестись с нашим судном, даже находясь возле виллы лорда Джеймса.
— Да, Сандокан, и приказать Икауту быстро оснастить наш праос, чтобы сразу же выйти в море или же послать нам помощь, если понадобится.
— А где мы сами устроимся?
— На дороге, которая ведет в Викторию. Оттуда мы увидим, кто направляется на виллу или кто выходит из нее, и тут же примем свои меры. Если лорд Джеймс надумает бежать, мы встретим его, как надо.
— А если он на это не решится?
— Черт побери!.. Нападем на виллу или найдем другой способ, чтобы похитить девушку.
— На крайности мы не пойдем, Янес. Этот человек способен убить Марианну, лишь бы она не попала в наши руки.
— Тысяча чертей!.. Тогда применим хитрость.
— У тебя есть план?
— Мы найдем его, Сандокан.
Тем временем они добрались до окраины леса. Перед ними расстилалась небольшая равнина, покрытая кустами и тростником, перерезанная посередине грунтовой дорогой, по которой, по-видимому, мало ездили, потому что она заросла травой.
— Это та дорога, что ведет в Викторию? — спросил Янес у Сандокана.
— Да, — ответил тот.
— Вилла лорда Джеймса, должно быть, недалеко.
— Вон там, за теми деревьями видна изгородь парка.
— Прекрасно, — сказал Янес.
Он повернулся к Параноа, который следовал за ними с шестью людьми, и приказал:
— Поставьте палатки на окраине леса, в укромном месте.
Пирату не нужно было повторять дважды. Он тут же нашел подходящее место, велел натянуть палатку и замаскировал ее ветками и листьями банана.
Там он выложил провизию, состоящую из консервов, копченого мяса, сухарей и нескольких бутылок испанского вина, и сразу отправил своих людей прочесать окрестности, чтобы убедиться, что поблизости не притаился какой-нибудь шпион.
Сандокан и Янес, не дойдя метров двести до ограды парка, вернулись в лес и растянулись в палатке.
— Ты доволен моим планом? — спросил португалец.
— Да, брат, — отвечал Тигр Малайзии.
— Мы всего в нескольких шагах от парка, на дороге, которая ведет в Викторию. Если лорд Джеймс покинет виллу, ему придется проехать здесь на расстоянии ружейного выстрела. Меньше чем за полчаса мы сможем собрать двадцать человек, решительных, готовых на все, и за час иметь при себе и весь экипаж праос. Если только лорд двинется, мы нападем на него.
— Да, — сказал Сандокан. — Я брошу всех до единого даже против целого полка.
— Тогда позавтракаем, дружище, — сказал Янес, потирая руки. — Эта утренняя прогулка разбудила у меня зверский аппетит.
Они уже позавтракали и курили сигареты, сидя за бутылкой виски, когда увидели поспешно входящего Параноа.
Лицо храброго малайца отражало волнение, он был возбужден.
— Что с тобой? — спросил Сандокан, быстро поднимаясь и протягивая руку к ружью.
— Кто-то приближается, капитан, — сказал тот. — Я слышал лошадиный галоп.
— Неужели кто-то едет в Викторию?
— Нет, Тигр Малайзии, он, должно быть, едет из Виктории.
— Он еще далеко? — спросил Янес.
— Наверное.
— Пошли, Сандокан.
Они взяли карабины и выбрались из палатки, в то время как их люди притаились за кустами, вооружившись ружьями.
Сандокан вышел на дорогу и, опустившись на колено, приложил ухо к земле. Он отчетливо различил торопливый галоп лошади.
— Да, приближается всадник, — сказал он, проворно вставая.
— Советую тебе пропустить его без помехи, — сказал Янес.
— Ты так думаешь? Мы возьмем его в плен, мой дорогой.
— А с какой целью?
— Возможно, он везет на виллу какое-нибудь важное донесение.
— Если мы нападем, он будет защищаться, начнет стрелять, поднимется шум.
— Он попадет в наши руки, не успев дотянуться до оружия.
— Это непросто, Сандокан.
— Проще, чем ты думаешь.
— Объясни.
— Лошадь несется галопом, поэтому не заметит препятствия. Всадник мигом слетит и будет в наших руках.
— А что за препятствие ты хочешь устроить?
— Иди, Параноа, возьми веревку и сразу назад.
— Ага… — сказал Янес. — Блестящая идея!.. Да, мы захватим его, Сандокан!.. Он и в самом деле нам пригодится! Я включу это в свой план.
— О каком плане ты все время говоришь, Янес?
— Ты узнаешь это позднее. Увидишь, ловкая штука!..
— Ты смеешься?..
— Я дам и тебе повод посмеяться. Увидишь, Сандокан, как разыграем лорда. Параноа, поторопись!..
Малаец с помощью двух человек натянул прочную веревку поперек дороги, довольно низко от земли. Заметить ее было трудно — ее скрывала трава.
Сделав это, он спрятался за кустом, держа в руке крисс, в то время как его товарищи рассеялись впереди, чтобы напасть на всадника в случае, если тому удастся избежать западни.