Сальников Юрий. Под солнцем горячим

   Муврикова, жуя, заговорила звонким голосом, подражая бывалому экскурсоводу:
   - Товарищи туристы, обратите свой взор налево. Вы видите крупный рогатый скот. Поверните головы направо, товарищи туристы, перед вами сарай…
   - В котором живет артистка Муврикова! - сострил Швидько.
   - Поверните головы, товарищи, - невозмутимо продолжала дурачиться Райка, но тут с завыванием стремительно пронесся мимо встречный самосвал.
   Абрикосова опять взвизгнула.
   Швидько начал ее передразнивать - повизгивать и мычать. И Лидия Егоровна сказала:
   - Лучше пойте.
   Снова запели, но уже не так дружно, потому что сделалось жарко, солнце раскалило автобус. Все сняли панамы. Один Швидько остался в своей соломенной шляпе.
   А мимо окон мелькали телеграфные столбы. На провисших проводах сидели, покачиваясь, птицы. Подступил к дороге редкий лесок. Проскочила вся в садах станица. Сразу за ней поднялись вдали горы.
   Автобус побежал к ним, точно ему прибавили прыти. Или это так показалось?
   Уж очень Гере хотелось к этим горам!

ПРИКАЗ НОМЕР ОДИН

   - Доехали! - объявил шофер и вышел из кабины, хлопнув дверцей.
   После двухчасового тарахтенья мотора ребят окружила непривычная тишина. Автобус остановился на зеленой улочке. Только что проехали центр поселка с магазинами. Там было людно, шумно, а здесь никого не видать. В солнечном зное дремлют прикрытые высокими тополями домики, у многих окна закрыты ставнями.
   А вокруг - горы. Они обступили поселок со всех сторон, сжали его тесным кольцом.
   Лидия Егоровна ходила узнать про ночлег. Одну ночь предстоит провести здесь, а завтра с утра - дальше. И уже без машины, своим, туристским ходом…
   Ребята присели в тени палисадника. Гера увидел, что Толстый Макс пьет воду из фляжки. Герина фляжка давно опустела - выпили сообща в автобусе. Гере тоже захотелось глотнуть, он попросил: «Дай». Но Швидько остался верен себе.
   - Ишь ты! - ухмыльнулся он, встряхивая фляжку. - У меня мало, а в походе, сам знаешь, вода на вес золота.
   - Так ты же у меня пил? - удивился Гера.
   - Ну и что? А теперь вот побережем… - Он похлопал ладошкой по фляжке.
   - Ну, ты! - аж задохнулся Гера от возмущения, но не успел закончить, Муврикова издали закричала:
   - Ребята! Кто пить хочет? Колонка за углом.
   Все с радостными возгласами побежали туда наперегонки, помчался и Швидько. Гера увидел, как Толстый Макс хотел оттеснить от крана Гутьку Коноплеву, но Гера подставил плечо, и толстяк с разгона, смешно согнувшись в три погибели, чуть не пробуравив головой землю, протопал метра три в сторону по самой грязи. Получил, жадюга? Будешь еще воду жалеть!
   Гера напился вдосталь и увидел: рядом стоит какой-то старичок прохожий, сам белый, седой и весь в белом - брюки, ботинки, рубашка.
   - В поход идете? - прошепелявил он, улыбаясь. - Ну, идите, идите, от нашего Чистого Ключа многие идут. Счастливого вам пути. - И пошел тихонечко, осторожно переступая.
   От такого неожиданного доброго напутствия совсем незнакомого человека Гере сделалось весело. Он почему-то подумал, что и вправду все у него будет счастливо и своей цели, ради которой пошел с ребятами, обязательно достигнет!
   А вскоре пришла учительница и сообщила, что отряду на ночь предоставлен класс в школе. Туда перенесли вещи, начали готовиться к обеду. Решили в первую очередь съесть все прихваченное из дому - мамы и бабушки надавали уйму всякой снеди.
   Альбина и девочки подмели пол. На середине класса расстелили целлофановые скатерти. Через минуту они были завалены горами огурцов, вареной картошки, яйцами, колбасой, сыром. Закраснела редиска. А хлеб - и черный, и белый, булочки с изюмом, ну на любой вкус! А печенье? Россыпью и в пачках. А конфеты? И даже - черешня! Глаза разбегались.
   Стол готовили девочки с Альбиной и, конечно, Швидько. Он же отрядный хозяйственник - его прямая обязанность заботиться о питании туристов. Только позаботился он прежде всего о себе: оказался около черешни. Ее было мало - ведь еще не сезон! - и она так аппетитно поблескивала крутобокими желтыми шариками. Гера есть не хотел, всю дорогу жевал конфеты и печенье. Но вот чего ему хотелось - это попробовать черешни. Ну хоть несколько ягодок. Да не тут-то было! Швидько улегся рядом, и не успели все глазом моргнуть - ягодки исчезли. А Толстый Макс еще и «запасец» сделал: полные кулаки набрал. Жует, давится, смотреть противно! Будто сроду черешни не ел.
   Гера встал и отошел к окну.
   Вожатая объявила, что сейчас пойдут осматривать Чистый Ключ.
   - Надеюсь, вам не надо говорить, как должны вести себя туристы? - спросила Лидия Егоровна, когда все построились.
   А Кулек- Малек скомандовал: «Шагом марш!»: На Кавказе много разных Ключей. Это и по названиям видно: Горячий Ключ, Голубой Ключ, станция Ключевая. Текут роднички по ущельям, вырываются из-под земли, пенятся, пропадают под корнями деревьев, снова просачиваются на поверхность. И немало среди них целебных. Вот более ста лет существует и курорт Чистый Ключ.
   Обо всем этом рассказала Лидия Егоровна, пока ходили по курорту. И пили воду из целебного источника. И щупали руками холодный шершавый каменный столб, будто вросший в землю, - памятник основателю здешнего селения. Он поставлен более двухсот лет назад.
   Но что такое два века или даже десять веков по сравнению с миллионом лет? А наверное, уже миллион лет - не меньше - стоит гора Гребешок. Так названа голая отвесная скала, которая задумала, видно перегородить реку. Да не хватило у нее силы сделать это, и застыла она на полпути к другому берегу, одинокая, вечно омываемая бирюзовой водой. Самый верх этой горы-стены причудливо источен ветром и дождями. Он похож на петушиный гребень, только седой от старости, весь в трещинах-морщинах. Сквозь щели на нем растет трава, даже кусты. А внизу - вода. Что и говорить - красивое место!
   Лидия Егоровна провела ребят на вершину Гребешка. Поднялись по Адову ущелью. Так называется очень узкий проход между скалами, которые нависают прямо над головой. Идешь, а плечи касаются стенок, все время задеваешь, так тесно. А ступеньки высечены в горе. И очень темно здесь, глухо, сыро. Когда вышли из этого ущелья, то оказались в лесу. Прошли немного по лесу и очутились у обрыва. Отсюда и увидели Гребешок сверху.
   Рядом с Герой остановился Серега. Он подмигнул и, укрываясь за деревьями от учительницы, шагнул на Гребешок по тропинке. Наверное, немало храбрецов уже ступало на эту узкую тропинку, которая вьется по самому верху Гребешка! Гера тоже оглянулся на Лидию Егоровну и шагнул следом за Серегой. Или он трус, как Абрикосова?
   Справа и слева вдоль тропинки росли на скале кусты, за их листвой ничего не было видно. Вдруг они расступились, и Гера оказался совсем один на узком гребне бугристой скалы. Впереди Кулек-Малек. Гера шагнул еще и встал рядом с Серегой. Теперь под его ногами с двух сторон была пропасть, даже захотелось ухватиться рукой за Серегу. Но Гера не ухватился. Он стоял, не шевелясь, и смотрел на долину внизу, где текла река. Вот так же, наверное, было и миллион лет назад, только белых санаториев не было, а эта скала высилась, и на ней стоял доисторический человек! Или нет… шестьдесят лет назад на ней стоял красный партизан. Был здесь у красно-зеленых наблюдательный пункт. Отсюда же далеко видно. И дозорный сообщал командиру, когда замечал постороннего. А командир отдавал приказ: «Двинуть отряд на хутор Алюк!» «Есть двинуть на хутор Алюк!» - отвечал красный партизан Степан Бондарь. - Я знаю, где спрятано».
   - Гусельников! Кульков! Это что же такое? Вам кто разрешил? А ну сию минуту назад! - Сердитый голос учительницы вернул Герку в действительность. Ребята, окружившие Лидию Егоровну, смотрели на Гусельникова и Кулькова с испугом.
   - Вы что - решили без головы остаться? - спросил Семен.
   - Домой! - приказала Лидия Егоровна.
   Когда вернулись в школу, она выстроила отряд во дворе. Она сделала это без помощи командира Кулькова. Командир на этот раз стоял вместе со всеми. А учительница сказала:
   - Мне очень неприятно начинать поход с выговора. Я надеялась, что вы сами понимаете. Но некоторые из вас… Кульков и Гусельников, выйдите из строя! Я просто не нахожу слов! - Она помолчала, будто и вправду не находила слов, потом добавила: - Читай, Альбина.
   Вожатая развернула тетрадку. Было уже темно, Семен подсвечивал ей карманным фонариком. Строгим четким голосом, как диктор по радио, Альбина прочитала:
   - Приказ номер один по экспедиционному отряду «Вперед!»
   Это был короткий приказ, но «выразительный», как оценила Муврикова. Лидия Егоровна поздравила всех участников экспедиции с началом похода и высказала уверенность, что они проведут его успешно. Но, к сожалению, отмечала она, первый день показал: не все поняли, как надо вести себя настоящим туристам. За нарушение дисциплины командиру отряда Кулькову и костровому Гусельникову объявляется перед строем выговор.
   В вечерней тишине слова приказа падали, как тяжелые камни. Гера не видел ребячьих лиц, но чувствовал: все смотрят и осуждают его с Кульковым. А Семен Кипреев прямо-таки, наверное, хохочет тихонько от радости - вот как опозорился ты, Герман Гусельников! И когда Альбина кончила читать, а Лидия Егоровна поставила провинившихся в строй и распустила отряд, все побежали с кружками за чаем в дальний угол школьного двора, где в красноватом отсвете костра маячили черные фигуры поваров. А Гера не захотел никакого чая. И не побежал к костру. Он пришел в класс в улегся.
   Вскоре стали возвращаться ребята, класс наполнился разноголосым гулом. Пришел и молча лег рядом Кулек-Малек. Как видно, и ему было тошно.
   В разных концах темной комнаты шептались, прыскали от смеха. Лидия Егоровна сказала: «Отбой!» И все замолчали.
   Гера лежал с открытыми глазами, смотрел на звездное небо, висящее далеко за большим квадратным окном. Сбоку ворочался и тяжело вздыхал Серега. Гера подтолкнул его локтем. Серега ждал этого, как сигнала. Он сразу повернулся к Гере лицом и прошептал:
   - Эх, невезучий я.
   - Как это?
   - А так. Всегда что-нибудь со мной бывает.
   - Да ну…
   - Вот увидишь. Еще что-нибудь случится.
   - Кто там шепчется? - прозвучал голос вожатой. - Спать!
   Гера с Серегой затихли.
   Герка, конечно, понимал Кулька-Малька. Мечтал человек отличиться в походе, хотел быть самым примерным туристом, лучше всех готовился, и одет как полагается, и рюкзака такого ни у кого нет и надувного матраца. А вот поди же ты, что получилось!
   Только причем здесь «везение» или «невезение»? Полезли куда не следовало, вот и все. Да мало ли что иногда хочется сделать? Не делай чего не велят, и будет тебе сплошное везение.
   - Нет, увидишь, увидишь! - опять убежденно зашептал Серега. - Со мной еще что-нибудь будет, честное слово, будет!
   До чего же расстроился человек!
   Хотя, если откровенно сознаться, Гере сейчас тоже обидно. Крути, не крути, а плохо и для него начался поход…

ТОЛЬКО ВПЕРЕД!

   Впрочем, по-настоящему-то поход еще не начинался. Ведь все, что было до сих пор, - только экскурсия: на автобусе да по курорту - без вещей. А самый поход начался на следующее утро, когда после завтрака выстроились с рюкзаками на плечах. В руки пришлось взять дополнительный груз - кому досталось ведро, кому палатка. Гере Альбина опять сунула две железные стойки для костра:
   - Не забывай свое хозяйство, Гусельников.
   Эх, знать бы раньше, что у кострового такое железное хозяйство, отвертелся бы как-нибудь. А теперь… А теперь Лидия Егоровна сказала:
   - Пошли, друзья! - И зашагала впереди - в широкополой шляпе, в желтой кофточке и синих спортивных шароварах, в синих кедах, с палкой в руке. На глазах - черные очки.
   Ребята двинулись за ней цепочкой, тоже одетые по-походному. Сначала - самые маленькие, те, что послабее, а с ними Альбина, а сзади более сильные. Замыкал походную цепочку Семен. В таком порядке протопали по безлюдному в ранний час Чистому Ключу к речке и перешли ее вброд.
   Первый брод на их пути! Лидия Егоровна выбрала мелкое место и осторожно пошла по камешкам, но поскользнулась и ступила в воду.
   - Эх, все равно! - засмеялась она и, махнув рукой, пошла прямо по воде.
   - Эх, все равно! - сказали Муврикова и Абрикосова, подражая учительнице, и нарочно зашагали напрямик, сильно брызгая.
   И Гера тоже. Ногам стало приятно, прохладно, а когда вышли на берег, в кедах забулькало. Не обращая внимания на это бульканье, двинулись дальше. Но Лидия Егоровна объявила:
   - Стойте! Проверьте, не мешает ли что-нибудь. Может, плохо уложены вещи или надо подтянуть ремни. Приготовимся к большому переходу. Теперь зашагаем, как полагается: привалы через сорок минут.
   Все засуетились, проверяя рюкзаки. У Геры был полный порядок, он просто посидел на рюкзаке.
   - Вперед! - раздался голос Лидии Егоровны. Вперед. Сколько раз услышит такую команду Гера в пути! Сейчас и для него, и для всех ребят этот боевой туристский девиз прозвучал, как призыв начать настоящий поход. Чистый Ключ с его санаториями остался за спиной. Отряд двинулся между горами. Справа возвышалась скалистая стена. Слева, за высокими тополями, текла речка, а на другом ее берегу тоже высилась гора.
   Дорога шла на подъем. Да и солнце уже отчаянно припекало. Гера взмок, в плечо врезалась лямка, костровые стойки оттягивали руку.
   А скала справа вдруг отступила в сторону, открылось большое поле, и впереди на горизонте появились синие горы. Далеко, далеко. Кажется, шагай целый месяц и все равно до них не дойдешь. Отряд растянулся - передовые уже за поворотом дороги, Альбина с девочками где-то посередке, а Гера совсем сзади, около Семена. Попить, что ли?
   Достигнув поворота, Гера увидел, что все столпились у столбика. С одной стороны дощечки на этом столбике была написана цифра «1», с другой «14».
   - Не может быть! - заволновалась Муврикова, тряся своим «конским хвостом». - Шли-шли, и всего один километр. Неправильный указатель!
   - Не верь километровым столбам! - улыбнулся Семен. Он стоял, не снимая рюкзака, а все, как и Гера, сейчас же скинули их на землю.
   - Да-а, - протянул Швидько. - Туризм - лучший вид отдыха. «Идет пешком турист-ишак, а на плечах верхом рюкзак».
   - Ишаки мы и есть, - согласилась Файка Абрикосова, растрепанная больше, чем обычно.
   Гера воспользовался тем, что стоят, и присел, поправил вещи - банка сгущенки торчала ребром, он повернул ее и сунул руку в мешочек с сухарями. У каждого из дому взяты сухари. «Это наш НЗ», - сказала Лидия Егоровна. Но Гере захотелось погрызть сейчас.
   - Дай мне, - сразу запросил Толстый Макс.
   Гера не стал жадничать. Но тут раздалось:
   - Вперед! - Лидия Егоровна уже шла.
   Только не успели сделать и десяти шагов, сзади послышалось:
   - Стойте!
   - Что еще там? - Гера оглянулся.
   - У Кулькова рюкзак оторвался, - сообщил кто-то.
   Семен и Серега сидели на корточках перед геологическим рюкзаком на порыжевшей от солнца придорожной пыльной траве. Сразу вспомнилось, как ночью Кулек-Малек встревоженно хныкал и нашептывал: «Вот увидишь, увидишь, со мной что-нибудь еще будет!» И надо же - лучше других собирался и рюкзачок взял новенький, а вот не выдержал геологический.
   - Готово, пошли, - скомандовал Семен.
   И снова потянулась пустынная дорога - белая, горячая от зноя. Ребятам не встретилась ни одна машина. Ни одна их не обогнала.
   Но вот впереди загрохотало - навстречу медленно полз грузовик с прицепом, доверху заваленный толстыми бревнами. Лесовоз протащился мимо ребят, отступивших на обочину, обдал их пылью и въедливым запахом отработанного газа.
   Пока Гера ждал, когда лесовоз пройдет, костровые стойки совсем оттянули руки. Ох уж эти стойки! И вообще - вещи в руках. Был бы один рюкзак за спиной - еще полбеды. К нему привыкаешь: висит и висит. Но хуже нет, когда что-нибудь несешь. Болтается, стукает по коленкам.
   Гера едва доплелся до первого привала.
   Ребята уже лежали под деревьями. Только Швидько сидел, обхватив руками ноги, надвинув низко на брови твердую, как корзина, шляпу с черной лентой.
   Абрикосова добиралась сзади с Семеном - он нес ее рюкзак.
   Лидия Егоровна распорядилась выдать по нескольку кусков сахара.
   - Для подкрепления духа! - сострил Толстый Макс. Гера быстро съел свой сахар, и захотелось пить. Во фляжке было пусто.
   Отдохнувшие ребята повеселели. Посыпались шутки:
   - Меняю кусок сахара на глоток холодной воды.
   - Кто посеял фляжку?
   - Если с водой, то я.
   - Лидия Егоровна, а мы уже в горах? - допытывалась Гутя Коноплева.
   - А что? Уже устала?
   - Нет.
   Гера промолчал. Зачем обманывать? Он устал. Да еще как! Прошли совсем ничего, и даже привал Лидия Егоровна сделала раньше, чем надо. А что же будет дальше?
   - Вперед!
   Ох! Гера с трудом взвалил на себя мешок.
   - Сто-ой! Что там еще?
   Опять у Кулькова! Опрокинул ведро, а в ведре - бидон с маслом. Масло от солнца растаяло и потекло. Девочки бросились обтирать ведро травой и тряпками. И все ругали Серегу на чем стоит свет - рюкзаки за плечами, а тут задержка. Да уж действительно - не везет Сереге! То одно, то другое. Будто заколдованный.
   - Вперед, туристы!
   А впереди - новый столбик. Но что это? «2»?
   Нет, Муврикова права - тут какая-то путаница! Столбы врут. Идешь, идешь, а километры не прибавляются. Безусловно - столбы расставлены неправильно, слишком далеко друг от друга.
   Гера принялся отсчитывать шаги: два шага - как раз метр. Теперь он сам проверит, сколько до следующего столба! Но девчонки запели песню про черного кота и сбили со счета. А следующего столба и не видать. Может, его вообще забыли поставить?
   Дорога выпрямилась, повела по раскаленному бугру у подножия каменной стены, покрытой чахлым кустарником. Это уже и вправду какое-то сплошное мучение - жара, тени нет, воды нет и столбов тоже нет. Туризм, чтоб его!…
   Но идут и идут ребята. О нем-то даже спорит Серега Кульков с Максимом Дроздиком. Еще хватает силы - рот открывать.
   И вдруг - «ура!» Увидели очередной столбик, побежали к нему, бренча ведрами. Есть еще силы - бегать?… Неужели один Герка так безнадежно выдохся? Ему было уже ни до гор, ни до леса. Свирепое солнце жгло над головой. Под ногами на твердой белой земле острые камни. Да еще эти стойки в руках - будьте неладны! Уже синяки на коленях…
   А что, если их оставить здесь? На время. До привала. А когда все будут отдыхать, Гера быстренько вернется сюда без рюкзака и налегке дотащит в два счета. Место приметное. Правильно! Не раздумывая долго, Гера бросил стойки в траву под куст. Сразу сделалось легко. И вроде даже прохладнее. Ноги сами зашагали быстрее, глаза снова стали замечать все вокруг - лес, горы, небо… И деревья, которые растут сбоку, где-то в пропасти - перед Герой только верхушками качают, будто приветствуют.
   Скоро привал. Разлягутся ребята на траве, и вдруг Лидия Егоровна спросит: «А где же твои стойки, Гера?» «Да принесу сейчас», - ответит он. «Ты бросил их?» - удивится учительница. «Не бросил, а так… Тут недалеко». «Интересно, - скажет Альбина. - Это что-то новое в туристской практике - километр вперед, полкилометра назад». А Толстый Макс наверняка сострит: «Гусь изобрел оригинальный метод. Поделись опытом, хочу оставить свой рюкзачок». «А я ведро», - пискнет разлохмаченная Абрикосова. И все ребята будут смотреть насмешливыми глазами.
   Нет, стоп, Гусельников!
   - Ты что остановился? - Рядом Семен. Он опять несет два рюкзака - кроме своего, еще чей-то. - Что у тебя?
   - Ничего, - сбрасывая свой мешок на землю, крикнул Гера. Он кинулся назад, к кусту, под которым оставил стойки. Схватил их и вернулся. Семен все еще стоял, ждал его.
   Наверное, он обо всем догадался. Ну и ладно! Пусть рассказывает, как сплоховал Гусельников, пусть!
   - А ну-ка! - Семен забрал у Геры стойки и, помолчав, сказал: - У спортсменов бывает такой момент - критическое дыхание. Бежишь и кажется - выдохся. Подмывает сойти с дорожки. А пересилил себя и смотришь: добрался до финиша. Так и у туристов - учти. Вообще-то дальше легче пойдет.
   - Почему это легче? Горы-то выше.
   - Горы выше, а идти легче. Втянемся.
   - И я втянусь?
   - А ты что? Хуже других, что ли?
   Гера помолчал и потянулся за стойками к Семену.
   - Давай их!
   Семен посмотрел внимательно и ничего не сказал - отдал Гере стойки.
   … Снова бьет солнце жгучими лучами в спину. Короткая тень падает на дорогу перед Герой. Он наступает на нее, а она уходит из-под ног. Не спеша, размеренно, твердо ступая, Гера идет и идет вперед.
   Дорога сзади уползает белой змеей за поворот, горы уже сомкнулись сплошным кольцом. Впереди же синеют, как прежде. И хорошо видно теперь, как далеко продвинулся отряд, проник в глубь Кавказских гор по склону пышнозеленой долины, все ближе к неведомому Хазаровскому перевалу, за которым Черное море!
   Эх, в море бы сейчас - прохладиться!
   А вот и столб. Но почему на нем цифра «5»? А когда же был четвертый? Неужели не заметили?
   - Ура! Дошли! - закричал Максим Дроздик.
   В долине, среди зелени полей и садов, были раскиданы маленькие домики.
   - Это Великолепное, - сказала Лидия Егоровна.
   - Километра три еще будет, - уточнил Семен.
   - Что нам три километра? - храбро сказал Кулек-Малек.
   И Гера подтвердил:
   - Вперед и только вперед!

А ВСЕ-ТАКИ ВЕЛИКОЕ ДЕЛО - ТРАНСПОРТ

   Пыля и гудя, ребят нагнала машина.
   - Лидия Егоровна, - встрепенулась Файка. - Поехали, а?
   - Да ты что? - запротестовал Кулек-Малек. - Ты туристка или пассажирка?
   Грузовик прокатил мимо. Но глядя, как он быстро удаляется вместе с хвостом желтой пыли, которую ветер отбрасывал в сторону на каменистую кручу, Гера опять ощутил страшную усталость. И когда сзади снова зарокотал мотор и подкатил, громыхая, еще один порожний грузовик, Гера поднял руку. Он сделал это, даже не подумав. Грузовик заскрежетал тормозами и остановился.
   Семен вскочил на подножку. Гера услышал одну фразу: «Двух или трех, очень устали». Водитель, молодой парень, лицо которого лоснилось от жары, будто смазанное жиром, открыл дверцу:
   - Сади всех!
   - Сюда! - завопила Файка-модница и - откуда у нее силы взялись! - первая полезла в кузов.
   И все, кто был поблизости, стали взбираться. Посыпались рюкзаки. Муврикова начала умолять шофера:
   - Заберем и тех, что вперед ушли, заберем, да? - Впереди была группа с вожатой и Лидией Егоровной.
   Их догнали и тоже взяли. Лидия Егоровна села в кабину.
   Ветер ударил в лица, затеребил волосы, панамы, красные галстуки. Кулек-Малек нацепил галстук на палку и поднял над мчащейся машиной, над головами ребят, будто отрядный вымпел. А мимо неслись деревья, дорога, горы, весь зеленый мир вокруг. Стремительно надвигалось Великолепное, замелькали аккуратные домики. Но дорога сделала крутой поворот. Великолепное осталось сзади. «Почему? Куда едем?» - послышались голоса. Кулек-Малек догадался:
   - Прямо до Красногорийского.
   Да, Лидия Егоровна решила ехать до Красногорийского.
   Пусть туристская совесть никого не гложет: ребята молодцы, для начала похода они отлично прошли семь километров, первые, самые трудные туристские километры. А топать по дороге неинтересно. Впереди же у них настоящие тропы и длинный путь, на котором расстояние между Великолепным и Красногорийским -только крохотный кусочек. Так Лидия Егоровна объяснила потом свое решение. Никто не возражал. Все были рады. И правда - что значат какие-то пять километров, если впереди шестьдесят! Там уже не поймаешь машину.
   Так что - ура! Даешь и да здравствует современная техника!
   Не успели и песню спеть, как въехали в Красногорийское. Вот что значит транспорт!
   Домики в зелени, длинные огороды, малолюдные улочки - чистеньким, тихим и сонным в этот июньский знойный полдень предстало перед ребятами Красногорийское. Водитель остановил машину. Его поблагодарили, выгрузились, распрощались. Он покатил дальше. А ребята стояли около рюкзаков, сваленных прямо у дороги. И первое, что увидели, - была гора. Она возвышалась крутобоким зеленым горбом, закрывая полнеба. Домики, будто сбежавшись к ее подножию, укрывались под деревьями. Герке стало казаться, что гора сама распласталась перед ними и прикрыла всех, кто здесь поселился, зеленым плащом своим ласково оберегая. Хорошо жить в такой красоте!
   - А где школа, Лидия Егоровна? А когда в музей пойдем? А если прямо сейчас?
   До чего же нетерпеливые краеведы Муврикова, Файка и Серега Кульков. Учительнице пришлось умерять их пыл:
   - Сначала разбить лагерь надо, на ночлег устроиться.
   - А потом пойдем, да? И в классе, где сидел Гузан будем, да?
   Ох, сколько же разговоров об этом.
   Но Гера от них - в стороне.
   У него тут интерес свой… Особый.

НОВЫЕ СВЕДЕНИЯ

   Лагерь разбили за рекой, на поляне, окруженной ясенями. Палатки поставили в ряд. Гера попал в палатку с Серегой Кульковым и двумя Максами.
   Только не так просто, оказывается, натянуть туристскую палатку! Кулек-Малек строго покрикивал на своих помощников, а в конце концов и сам запутался. Помог Семен. Он уже поставил палатку девочкам. Под его руководством сделали все, что надо - крыша натянулась гладкая, как киноэкран.
   - Живите! - хлопнул по ней рукой Семен и пошел к следующей четверке туристов.
   Гера забрался в зеленоватую сумрачность палатки и улегся на прохладное брезентовое дно. Он захватил местечко рядом с Кульком-Мальком. Балуясь, они помяли друг друга, но тут же выскочили наружу - прохлаждаться некогда: у туристов на стоянке всегда уйма дел. И уже доносился голос Альбины: