Страница:
Затем Рей извлекал из Машины спекшиеся игольчатые комочки шлака и говорил, что дело здорово продвинулось вперед. Знание этих подробностей, однако же, ничуть, не помогало Биллендону понимать разговор о Машине, который Рей вел с посетителем; это была такая тарабарщина, что и г-н Эстеффан почти сразу перестал слушать, заскучав. К счастью, рассеянный его взгляд упал на чековую книжку с именем владельца, валяющуюся в небрежении посреди стола, и все посторонние мысли мигом вылетели из головы, дыхание стеснилось... Никто не заметил этого маленького происшествия. Г-н Эстеффан был выведен из столбняка внезапно долетевшим с площади звуком оркестра, он встрепенулся, вспомнив, где должен бы сейчас находиться. Но оказалось, что оркестр играет "Вернись скорей!", чтобы, должно быть, скрасить встречающим их ожидание, это означало, что г-н мэр еще не прибыл! Г-ну Эстеффану сегодня решительно везло Низа какие деньги и вообще ни за что на свете он не пожелал бы теперь покинуть мастерскую! Посетитель, продолжая слушать Рея, принялся охлопывать и обшаривать свои карманы, на лице его изобразилась досада, и он, обернувшись, кинул властно: - Карандаш! Г-н Эстеффан подбежал, вручил требуемое... Посетитель сбросил пиджачишко, закатал до локтей рукава ветхой клетчатой рубахи, снял шляпу, начертил на ее полях цепочку формул, сунул запись Рею под нос, спросил: - Так? - Почти, - ответил Рей и внес поправки, которые вызвали у собеседника неудовольствие: он закричал фальцетом, затопал ногами, выхватил у Рея карандаш... В гневе даже уши у него зашевелились, подпрыгивали выпуклые очки, дрожал клок волос над гладким сияющим лбом... Но Рей, и не подумав уступить, завладел карандашом в свою очередь. Они едва не подрались, вопя друг на друга и таща несчастную шляпенку каждый в свою сторону. Затем посетитель внезапно успокоился. - Тьфу, устал, собака! Дайте сесть, протянуть ноги! - сказал он, и обруганный г-н Эстеффан подскочил, как ни в чем не бывало, со стульчиком, всех удивив преуниженнейшей почтительностью. - Не поздравляю, коллега! Вы бредете, как слепой, но с пути, очень жаль, не сбиваетесь... Я советую, он загнул один палец, - сломать ее, - он указал на Машину, - и, - загнул второй палец, - позабыть даже принцип! - Почему? - спросил Рей. - Ой какой Санта-Клаус! - посетитель расхохотался. - Вы когда-нибудь придете к ним, скажете: здравствуйте, я изготовил машину, которая из, всего, что вам не нужно, способна делать все, что вам нужно, прямо из воздуха сделает дом, автомобиль, еду для вашего удовольствия, вам о ней не надо даже заботиться, она сама о себе позаботится, себя обеспечит энергией и сделает сама себе ремонт, сама будет себя улучшать, изготавливать другие такие машины - будьте все счастливы! Они побегут делать друг другу подарки, а вы будете сидеть и улыбаться вот так! - Он с обезьяньей живостью спародировал рождественскую открытку. - Нет, коллега! Они скажут: спасибо, давайте машину, мы сначала истребим, распылим всех врагов, а подарки будем делать после!.. Изготовьте из воздуха смерть для врагов, для политических противников и конкурентов, для тех, кто плохо о нас говорит, кто вызывает у нас антипатию, пускай на земле останутся только те, кто нам мил и выгоден или уж хоть безразличен, - вот что они скажут. И сделают, коллега! Я это знаю, сам был всю жизнь дурачок, пока не опомнился! Мы все плывем на стеклянном корабле, бегаем по нему с молотками в руках, но вам этого мало, вы делаете кувалду - и еще меня спрашиваете, почему ее делать нельзя... - Но.. - Молчите, излагаю вашу мысль: вы оставите себе свою Машину, никто не будет знать, и все подарки подарите сами, чтобы никто не догадался от кого. Валяйте, так-перетак! Только сначала сделайте два подарка себе: узнайте у Машины, кто вы такой - не что о вас думают и вы сами думаете, а о том, кто вы такой на самом деле, какие имеете качества. Затем подарите себе знание всех последствий всех ваших действий. Машина ведь сумеет сделать и прогноз! И тогда вам захочется третьего подарка: вы прикажете Машине сломаться, без остатка, навсегда! Коллега Рей, я должен был раньше остановить вас, но я тогда не знал, что такая Машина давно существует. - Как?! Посетитель страшно развеселился - Сейчас я буду над вами шутить, объявил он, - загадывать вам загадки! Такая Машина - лучше вашей, нечего сравнивать! - существует миллионы лет в миллиардах экземпляров, но почти никогда не работает, угадайте теперь почему! - Не морочьте мне голову! Где эта ваша Машина? Посетитель заливался хохотом. - Ха, не можем! Где? Да кругом, да повсюду кругом, коллега Рей! Она живая, умеет ходить, говорить и кланяться, здороваться, смеяться! Ага, он понял, верно: такая Машина - это вы, я, он, она, они... Всякого человека можно назвать машиной для волшебства! - Как это верно! - задушевно пропел г-н Эстеффан. - Могущество человеческого разума... - Но, коллега Рей, никто не знает, что он - такая машина, и этого знать ему нельзя! Вы захотели повторить то, что природа давно изготовила, повторите ее еще раз: сохраните секрет. Сейчас вы такой же кретин, как я был, можете сделаться убийцей хуже, чем я! - Ах, что вы! - льстиво вознегодовал г-н Эстеффан. - Ваши заслуги перед отечеством.., перед сообществом... - Послушайте, я ничего не понимаю! - сказал Рей. - Вижу, что не понимаете, и странно! - сказал посетитель. - Могли бы сами додуматься вы имели раньше меня эту книгу! - Он достал из кармана пухлый растрепанный томик. - Если бы не она... - Но ведь это же сказки! - воскликнул в изумлении Рей. - Ну и что? - Сказки, волшебные сказки! Выдумки о том, чего не бывает! - А чего-нибудь не бывает? Он живет в этом городе - и говорит... посетитель осекся. - Я глуп, но не настолько, коллега: теперь знаю, что такое сказки. Сперва только думал, что технические подробности насчет того, как из гребешка делать море, из мусора золото, из человека лягушку, все достижения господ волшебников, которыми я так был восхищен, засекречены службой безопасности! Но потом я навел справки, коллега Рей. Это был печальный для меня день, я вас очень ругал за вашу книгу... - А я вас за вашу куклу!.. - Ха! Как она поживает? Ага, молчите, знаю, пустяки. Но зато я одновременно получил сведения о других феноменах - зрении без помощи глаз, передаче мысли... - Шарлатанство! - простонал г-н Эстеффан. - Вот! - сказал посетитель, тыча в него пальцем. - Не боятся бить друг друга палкой по голове, вышибать мозги - сам видел, показали по телевидению... Но сразу пугаются, если им сказать, что этот мозг способен действовать издали на другой! Мне дали много сомнительных сведений, другие показались достоверными - этого хватает, чтоб немножко задуматься о механизме... - Все так называемые "достоверные" случаи могут быть объяснены при помощи теории вероятности! - победоносно произнес г-н Эстеффан и оглядел исподтишка присутствующих - все ли услыхали, оценили?.. - Это пишут, читал! - равнодушно отозвался посетитель. - Вероятность смехотворно низка, истинность намного вероятнее. Если ее допустить, получится, что наши отношения с миром не таковы, какими кажутся... Вернее, более сложны мы сами. Сейчас, коллега Рей, я объясню, насколько сумею, перестаньте обо мне беспокоиться! Я вижу, как вы думаете, что я сошел с ума! Мне раньше казалось, - продолжал он задумчиво, - что тело и мозг два разных живых существа - не один организм, а симбиоз двух организмов, что-то вроде кентавра.., или помните ту сказку, где зрячий безногий едет на здоровенном слепом? Мозг - существо-паразит, как лиана, однако паразит полезный, нужнее телу, чем оно само! Но, коллега Рей, на самом деле все куда сложнее! Мы знаем только очень маленькую часть самих себя, своей собственной личности, все остальное - в тени! Как изо всего спектра электромагнитных колебаний мы воспринимаем только узенькую часть - видимый свет, так и в своих отношениях с Миром - наблюдаем, способны наблюдать только самые простые - механические отношения: вот я держу свою шляпу в руке, вот надел ее на голову... Я выпустил из пальцев карандаш, он падает на пол, он катится... На этих наблюдениях мы строим гипотезы и теории, делаем выводы, хотим, исходя из них, объяснить весь мир.., удивляемся, что не выходит, удивляемся своим неожиданным мыслям, поступкам, тому, что не знаем себя! Но как нам знать себя, когда мы за собой и всем окружающим подглядываем в узкую освещенную щель и не желаем знать ничего по сторонам, как этот тупой лаборант! - он снова ткнул пальцем в сторону г-на Эстеффана, который в ответ с готовностью осклабился. - Теневая наша личность чрезвычайно обширна, ее невидимые связи с миром разнообразнее, невероятнее, чем можно даже предполагать, догадываться!.. Что следует из того, что один человек способен передать мысль другому без помощи слов, жестов, технических средств? Мозг сложен, воздействие также. Должно быть, доступнее действие на более простые тела - в том числе свое собственное. Я читал, как слабый человек, спасаясь, перепрыгнул через такой забор, что никакому спортсмену не повторить этого прыжка! Автор правильно пишет: организм включает резервную мощность. Но такой механической мощностью организм не располагает, иначе она могла бы после тренировки проявляться в обычных условиях, этого не случается. Резервная мощь принадлежит теневой нашей личности, которая в исключительных обстоятельствах проступает на свет, но не вся, коллега Рей, не вся целиком, показывается только ее краешек! И все же, коллега Рей, ее присутствие можно уследить всегда, во всяких ежедневных пустяках, если получше вглядеться. Ха, если вы дадите лаборанту подбрасывать бутерброд для проверки прогноза теории вероятности, то прогноз подтвердится: пятьдесят на пятьдесят, потому что интересует вас не бутерброд, а теория. Но бутерброд, который вы хотите кушать, будет чаще падать маслом вниз почему? Потому что вы этого опасаетесь, этого не хотите, одним словом, про это думаете - и влияете сами на событие как раз именно так, как вам не хочется, не умеете иначе! Да, эта скрытая, незнакомая нам энергия все-таки проявляется, дает утечку, и кто-то испытывает предчувствия, кто-то считает быстрее компьютера, кто-то оглядывается, если посмотрят в затылок. Не мы ею владеем - она владеет нами, иногда дает это понять... Она ждет настоящего хозяина, который в нас заключен, как бабочка в гусенице, того существа, в которое мы должны будем по ходу своей эволюции превратиться. - Когда это будет? - рискнул тут спросить г-н Эстеффан. - Если будет - когда станем хотя бы не опасны для окружающих, отвечал посетитель, - не опасны вообще для всего - для людей, зверей, деревьев, земли, воды... Наша деятельность - это грабеж и убийство. Вы хотите еще резервную мощность? Видеть сквозь землю, сквозь стены, где можно украсть, кого можно убить? Научиться убивать одной мыслью? Вы даже себя могли бы покалечить, а что станете вытворять с другими! Нет, надо сперва измениться: позабыть не только про то, как дурно делать, но про то, как дурно думать. - Ах, - разочарованно проныл г-н Эстеффан. - Опять нравственное самоусовершенствование! Неужели же, если я вдруг завтра стану совсем-совсем хорошим... - Вы не станете, вы притворитесь, - отбрил посетитель. - Может быть, обманете соседа! Но никак нельзя обмануть то устройство, которое блокирует нашу спрятанную мощь, оно будет знать, что вы по-прежнему опасны! - А господа волшебники? - ухмыляясь, спросил Биллендон. - Вы правы, блокада может нарушаться отчасти! Мы говорили об ежедневных истечениях сверхэнергии, об ее внезапных выбросах при чрезвычайных обстоятельствах. Кроме этого, я думаю, можно допустить вероятность редких особых случаев: если кто-то имеет от рождения или приобретает сам полную безвредность; если кто-то преодолевает блокаду, сознательно, специально упражняясь для этой цели, как йоги. Наконец, блокада может быть нарушена болезнью, может произойти наследственная мутация. Вы, господин Биллендон, собирались поймать меня: а как же, мол, злые волшебники? Ха-ха! Да, возможно, что злой через упражнение или болезнь обгонит доброго, не спорю... В этих случаях, напоминаю, исключительных, шансы у всех одинаковы. А правило таково: резервная мощь, свойственная каждому, для своего проявления ждет критической массы добра, господин Биллендон! Если завтра взаправду станете совсем хорошим, неожиданно обратился он к Эстеффану, - вам будет довольно подумать: пускай поедет стул под этим толстым лаборантом - и стул поедет! Стул вправду поехал, г-н Эстеффан с воплем подпрыгнул, но тут же сообразил, что это он сам, ерзая, по нечаянности двинул стулом, и устыдился. - Хватит нам болтать, - сказал посетитель. - Коллега Рей, дайте мне карандашик! - Не буду мешать! - щебетнул г-н Эстеффан. - Не сделаете ли одолжение быть гостем на моем сегодняшнем званом вечере? - адресовался он к посетителю. - Отстаньте, приду!.. - отмахнулся тот. - Буду счастлив! - г-н Эстеффан выскочил за дверь и, словно конница, поцокотал штиблетами по мощеной дорожке. - Кто это? - вполголоса спросил Биллендон, кивнув на посетителя, углубившегося в вычисления на полях шляпенки. Рей пожал плечами. - Катались на карусели, - отвечал он неопределенно. - А как его зовут, ты знаешь? - Понятия не имею!.. Года три назад, в воскресенье, когда к другим приехали родители, а Рей, как всегда, оставался один, его вызвали вдруг в кабинет ректора, сообщив, что какой-то приезжий хочет с ним побеседовать. Рей удивился: такого еще не случалось - и побежал вниз. - Рад видеть, коллега, - сказал ему этот самый человек в этой самой шляпенке, которая выглядела разве чуть поновее. - Читал вашу работу, - он вытащил сильно помятую контрольную по мегадронике, где Рей вздумал пофантазировать насчет фрувиала небель-функции. - Я думал не так, очень вам обязан, пойдемте веселиться, пьете джин? - Нет, - ответил Рей в изрядном недоумении. - Странно, - сказал гость, - я заметил: все, когда веселятся, пьют джин и ром, но я тоже не пью, очень сильно воняет! Они поспорили немного насчет фрувиала, даже едва не подрались, изрисовали формулами шляпу и потом пошла в парк. Это был плохонький пригородный парк с дешевым набором аттракционов, который не знал еще столь благодарной публики! В комнате смеха новый приятель Рея дохохотался до икоты, едва не падая перед каждым новым зеркалом, на карусели накатался до головокружения, электрический автомобильчик привел его в совершеннейший восторг, он отказался из него вылезать и всюду норовил расплачиваться чеками на миллионы филлингов, к счастью, Рей прихватил свой кошелек. Новый приятель заявил, что он никогда еще так не веселился, Рей тоже остался доволен. Друзей в колледже у него не было, его презирали за отсутствие собственного автомобиля, но одновременно уважали, даже побаивались. Приятель явился еще раз с огромной механической куклой, которую Рей потом ловко сплавил одной девчонке в ее день рождения, - жуткая глупость, за которую долго пришлось расплачиваться. А приятелю подарил, что нашлось под рукой: книгу сказок, полученную когда-то в награду за успехи. Он ушел и канул, чтобы Появиться снова только теперь - В голове от него у меня карусель, - сообщил Биллендон - Сделай одолжение, займись заказом Эстеффана; не микрофон, а труха! Издалека, с площади, доносились бодрые звуки оркестра.
Глава 3
Г-н Эстеффан не опоздал: когда он явился на площадь, секретарша г-на мэра, стоя в окне второго этажа, выкрикнула, что полминуты назад шеф отбыл из Ноодорта, просят не расходиться! Г-н Эстеффан с гордым видом прослушал сообщение, неодобрительно вглядываясь в лицо этой особы - секретарши. Крашеная гривка над узеньким лобиком, нос с двойной горбинкой - настоящий клюв! А эта фальшивая улыбка длинных вялых губ, а уж голос-то, голос - деревянный какой-то, каркающий! Ворона, истинный крест, ворона! Подумать только: как он мог?! Счастье, что она ему отказала! - В недавнем, очень недавнем прошлом г-н Эстеффан польстил секретарше предложением руки и сердца, но успеха почему-то не имел, хотя, согласно слухам, сделал это, стоя на коленях! - В сущности, надо быть последним идиотом, чтобы... - И тут, на потеху близ стоящим, аптекарь хватанул себя по лбу кулаком. - Что с вами, господин Эстеффан? - испуганно спросил г-н Доремю. - Автоклав! - отвечал громко аптекарь. - Показалось, что забыл его выключить! Нет-нет, все в порядке! Потеплевшим взглядом отыскал он в толпе семейство г-на булочника. Сам г-н булочник изрядно раздобрел за прошедшие годы, раздобрели его прыщи, а также супруга перестала быть сухопарой; рядом стояли два зятя, крепкие парни, заядлые кальвинисты, и три на славу выпеченные дочери. Старшей из них, пока незамужней, г-н Эстеффан адресовал свой многозначительный взор и дружескую улыбку! Однако ответа не было. Более того, жеманница отворотилась. Что это может означать? Ведь госпожа булочница, кажется, обещала.., и те маленькие тайны, что с некоторых пор.., и цветы, и книги? Булочник снова вмешался? Или семейство заметило, что Эстеффан посмотрел в окно ратуши? Это несправедливо: все ведь туда смотрели, и взгляд г-на Эстеффана, он прекрасно это знает, был суров! За что ж терпеть кару? В душе аптекаря закипала горечь. - Трудно жить в этом мире, - сказал он г-ну Доремю. - Вы правы, - подтвердил тот смиренно, - при нынешней дороговизне... Аэротакси зависло над площадью, как стрекоза над колодцем. Раньше предполагали, что оно сядет на крышу гостиницы, где имелась специальная площадка, и толпа пережила мгновения паники, когда винты зашуршали над торговыми рядами, над головами людей. Ветер погнал смерчи пыли, шлака, кусков бумажного шпагата, капустных листьев, целлофановых пакетов. В окне ратуши хлопнула форточка, брызги стекла осыпали тех, кто жался к стене. Телеоператор, свесившись из люка, снимал панораму площади миниатюрной видеокамерой. Эти кадры сохранились. Мы видим, что в центре площади остался только духовой оркестр г-на Доремю. Музыканты съежились и зажмурились, прижав ноты к пюпитрам. Инструменты мутнеют от пыли... Г-н Эстеффан также порывался совершить попытку к бегству, но мужество маленького робкого соседа, который не покинул своего поста, заставило его устыдиться. - Сейчас увидим наше лучшее достояние! - все еще обуреваемый мизантропией, прокричал он в ухо г-ну Доремю, силясь удержать на голове парадный цилиндр, и г-н Доремю в душе осудил г-на Эстеффана за иронию, переходящую в радикализм. Но вслух ничего не сказал был слишком занят, спасая от ветра свою грандиозную шевелюру. Аэротакси - полудирижабль, какие были в ходу в описываемую эпоху, медленно опустившись, осело на треногу, обутую в шаровидные башмаки. Лопасти перестали вращаться. Дверца-трап опрокинулась вниз, по бокам ее, звякнув пружинами, встали тонкие дюралевые перильца. Г-н Доремю просиял восторгом и преданностью: на верхней ступеньке трапа, держа шляпу в руке, появился г-н мэр! Дорожные невзгоды не оставили на нем следа. Он был свеж, опрятен, чисто выбрит; неизменный платочек в нагрудном кармане сверкал всегдашней белизной. - Прошу приветствовать представителей прессы! - сказал мэр встречающим, без церемоний извлекая из люка телеоператора, который тут же уставился на публику немигающим глазком своей камеры. - А это, - мэр приобнял за талию второго приезжего, выскочившего следом как чертик из коробочки, - корреспондент ведущих столичных газет, радио и телевидения. Тут он назвал совершенно незнакомое имя. Г-н Доремю взмахнул палочкой, оркестр грянул марш "Возвращение на родину". - Спасибо, спасибо, друзья! - повторял мэр, ведя приезжих сквозь толпу и с чувством пожимая протянутые руки. - Примите мою искреннюю благодарность, господин Доремю! - Г-н Доремю осторожно коснулся его пухлой прохладной ладошки. - Мы здесь ценим искусство, - сообщил мэр репортеру. А вот господин Эстеффан! Надеюсь, вы не ослабляете усилий? - Г-н Эстеффан, слегка осипнув, подтвердил, что не ослабляет. - Труд, неустанный труд! кивнув, проговорил мэр. - Господин Эстеффан - надежная наша опора. Потрогал платочком щеки, хотел было вытереть лоб, но спохватился, засунул платочек снова в прозрачный пакет, водрузил в кармашек, скосил глаза видать ли уголок, - вторично пожал руку г-ну Эстеффану и вынудил сделать то же репортера, сказал, что рад их знакомству. Г-н Эстеффан не упустил сличая пригласить г-д журналистов на свой званый вечер. Затем процессия проследовала к двери ратуши, где, стоя навытяжку, ее приветствовал сержант Дамло. Тут мэр надел шляпу, козырнул по-военному, снял шляпу, обменялся с Дамло рукопожатием. - Наша гордость; полицейский, который обеспечивает полное спокойствие и порядок во всем городе. Происшествий нет, Дамло? Ни единого? - Так точно! - отрапортовал Дамло. - На участке соблюдается порядок! В двери появилась секретарша с букетом роз, и у г-на Эстеффана внезапно перехватило дыхание. Предчувствие не обмануло секретарша получила поцелуй, да такой звонкий, что Дамло - и тот ухмыльнулся, потер ухо, в котором висела серебряная серьга. Раздались смех и аплодисменты "Я скажу ей: я знаю теперь, кто он.., его имя!" - думал свирепо г-н Эстеффан, забывая, что не может ни на что более претендовать. Но заметил, что все семейство булочника вдруг на него уставилось, словно рыбы сквозь стекло аквариума, только старшая дочь, незамужняя, скромно потупила глазки. Аптекарь вздрогнул, будто пойманный, с омерзением ощутил липкость своей кожи и, сам удивленный, услыхал свое собственное запоздалое неестественное хихиканье. Рыжие бровки г-на булочника подпрыгнули. Г-н Эстеффан надумал объясниться. - Я думаю, только в нашем городе, в патриархаль. - шум мотора и жужжанье лопастей, к счастью, смяли конец его речи, в которой не было ничего, способного смягчить г-на булочника, но наверняка содержалось бы нечто для того, чтобы пуще его раздражить; г-н булочник непременно обнаружил бы именно это, если бы даже в словах предполагаемого зятя не имелось вообще никакого смысла... Г-н мэр вывел на балкон приезжих, туда устремились все взоры; г-н Эстеффан независима откашлялся и последовал общему примеру. - Друзья мои, - сказал мэр, - не хочу вас обманывать: я не заработал этой пышной встречи! Я посетил лиц, которых надлежало посетить, и ознакомил их с проблемами нашего города. Это не вызвало интереса. Никакого сочувствия, хотя я не жалел аргументов, бесспорных.., и спорных, могу здесь в этом признаться! Пусть наши гости оценят мою откровенность. Пусть они знают, что, несмотря на небольшие разногласия в религиозных делах, мы здесь - одна семья, и скрывать нам нечего! - Он сделал короткую паузу. Что услыхал я в ответ? - Голос его накалялся. - Одни увертки! Времена, мол, тяжелые для всех. Обязательства перед союзниками, расходы на оборону, экономические затруднения... Будто не знаете, о чем вечно твердят эти люди, едва заведешь речь о деньгах. Я добрался до господ из союзной ассамблеи. Они оказались не лучше наших доморощенных бюрократов. Короче, новых ассигновании не ждите, чрезвычайных расходов нам тоже не возместят. - На площади поднялся ропот. Г-н мэр взмахнул кулаком. Голос его загремел. - Труд, неустанный труд, который возродил этот забытый уголок, приобщил его к бодрому делу прогресса ради процветания, смею сказать, всей страны, наш труд остался незамеченным, неоцененным, выброшенным на свалку! - Ропот усиливался. - Не слышу, о чем вы там толкуете, но легко догадаться! - Он улыбнулся весело и щедро. - Хорошенького вы мнения о своем мэре, черт вас побери! - Он переждал смешки. - Неужели вы думаете - этим кончилось? Как бы не так! - Г-н мэр вновь стал очень серьезен, даже суров. - Пришлось искать поддержки у частных лиц, у фирм. Обойдемся, без имен. Дело делается. Коли о нас не думают, позаботимся о себе сами, только будем ли делиться, вот вопрос! - Он погрозил кому-то в воздухе, давая понять, что надежды на дележку напрасны. - Мы обратимся прямо к публике, пусть она рассудит, достойны ли мы внимания. Вот! - он поднял над головой книжицу в яркой обложке. - Пусть кто хочет называет это рекламой, нам наплевать! Господин Эстеффан, получите свой экземпляр бесплатно! - Мэр швырнул книгу вниз, в толпу. - Эй, эй, не разорвите, успеете наглядеться, в багаже достаточно!.. - Видеокамера проследила путь книжки к рукам г-на Эстеффана, который прямо-таки расцвел, но чего-то и испугался. - Мир услыхал о нашем городе, он видит его сейчас с помощью Друзей, которых, можно сказать, привела сюда молва! - Г-н мэр указал на репортера и оператора. - Мы, с божьей помощью, не дадим заглушить эту весть! Эй, мадмуазель, вручите-ка дары! - Секретарша вынесла на балкончик стеклянный поднос, на коем обыкновенно стоял графин воды в кабинете мэра, а теперь лежали два огромных ключа из пластмассы. Они могли развинчиваться, обнаруживая вделанные внутрь плохонькие штопоры. - А теперь дадим им возможность ознакомиться с достопримечательностями. - Приобняв гостей за талии, он выпроводил их с балкона и обратился к толпе, сменив строгий торжественный тон на деловую скороговорку. - Только не воображайте, будто клецки сами запрыгают в рот! Придется поработать. Есть у меня кое-какие мыслишки, пускай другие тоже покумекают. Господ советников прошу на заседание. Остальных благодарю за честь. Не тратьте больше времени на болтовню со своим непутевым главой! - Мэр хлопнул себя по редкой макушке. - Доремю, сыграйте-ка на прощанье что-нибудь бодрящее: состояние бюджета пока что этого требует! - Он подмигнул и засмеялся. Выходя на площадь под звуки марша "Вперед, вперед, на бой, на бой!", репортер подумал: "Ну и гусь!"
***
Звереныш был счастлив: стоя на задних лапах, он поджидал, когда поля шляпенки сплошь покроются математической абракадаброй, он обдирал и, всасывал эту премудрость, и шляпа становилась как новенькая, а посетитель, протянув руку, произносил механически: "Коллега Рей, Дайте мне карандаш!" Вступать с ним в разговоры не имело смысла, он ничего не слышал и не видел, кроме своей шляпенки и огрызка карандаша. Скоро Биллендон отравился на заседание в ратушу. Возясь с заказом г-на Эстеффана, Рей размышлял о Машине и о рассуждениях своего странного приятеля, который не сумел его убедить, но заинтересовал чрезвычайно. Машина и впрямь повторяла, а лучше сказать, пародировала в своем устройстве энергетические схемы некоторых биоструктур, очень возможно, что... А насчет последствий - эксперимент покажет! Машина должна будет дать способ их заранее учесть. Настоящая Машина, а не эта шумливая дура, которая зря только жрет электричество!
Глава 3
Г-н Эстеффан не опоздал: когда он явился на площадь, секретарша г-на мэра, стоя в окне второго этажа, выкрикнула, что полминуты назад шеф отбыл из Ноодорта, просят не расходиться! Г-н Эстеффан с гордым видом прослушал сообщение, неодобрительно вглядываясь в лицо этой особы - секретарши. Крашеная гривка над узеньким лобиком, нос с двойной горбинкой - настоящий клюв! А эта фальшивая улыбка длинных вялых губ, а уж голос-то, голос - деревянный какой-то, каркающий! Ворона, истинный крест, ворона! Подумать только: как он мог?! Счастье, что она ему отказала! - В недавнем, очень недавнем прошлом г-н Эстеффан польстил секретарше предложением руки и сердца, но успеха почему-то не имел, хотя, согласно слухам, сделал это, стоя на коленях! - В сущности, надо быть последним идиотом, чтобы... - И тут, на потеху близ стоящим, аптекарь хватанул себя по лбу кулаком. - Что с вами, господин Эстеффан? - испуганно спросил г-н Доремю. - Автоклав! - отвечал громко аптекарь. - Показалось, что забыл его выключить! Нет-нет, все в порядке! Потеплевшим взглядом отыскал он в толпе семейство г-на булочника. Сам г-н булочник изрядно раздобрел за прошедшие годы, раздобрели его прыщи, а также супруга перестала быть сухопарой; рядом стояли два зятя, крепкие парни, заядлые кальвинисты, и три на славу выпеченные дочери. Старшей из них, пока незамужней, г-н Эстеффан адресовал свой многозначительный взор и дружескую улыбку! Однако ответа не было. Более того, жеманница отворотилась. Что это может означать? Ведь госпожа булочница, кажется, обещала.., и те маленькие тайны, что с некоторых пор.., и цветы, и книги? Булочник снова вмешался? Или семейство заметило, что Эстеффан посмотрел в окно ратуши? Это несправедливо: все ведь туда смотрели, и взгляд г-на Эстеффана, он прекрасно это знает, был суров! За что ж терпеть кару? В душе аптекаря закипала горечь. - Трудно жить в этом мире, - сказал он г-ну Доремю. - Вы правы, - подтвердил тот смиренно, - при нынешней дороговизне... Аэротакси зависло над площадью, как стрекоза над колодцем. Раньше предполагали, что оно сядет на крышу гостиницы, где имелась специальная площадка, и толпа пережила мгновения паники, когда винты зашуршали над торговыми рядами, над головами людей. Ветер погнал смерчи пыли, шлака, кусков бумажного шпагата, капустных листьев, целлофановых пакетов. В окне ратуши хлопнула форточка, брызги стекла осыпали тех, кто жался к стене. Телеоператор, свесившись из люка, снимал панораму площади миниатюрной видеокамерой. Эти кадры сохранились. Мы видим, что в центре площади остался только духовой оркестр г-на Доремю. Музыканты съежились и зажмурились, прижав ноты к пюпитрам. Инструменты мутнеют от пыли... Г-н Эстеффан также порывался совершить попытку к бегству, но мужество маленького робкого соседа, который не покинул своего поста, заставило его устыдиться. - Сейчас увидим наше лучшее достояние! - все еще обуреваемый мизантропией, прокричал он в ухо г-ну Доремю, силясь удержать на голове парадный цилиндр, и г-н Доремю в душе осудил г-на Эстеффана за иронию, переходящую в радикализм. Но вслух ничего не сказал был слишком занят, спасая от ветра свою грандиозную шевелюру. Аэротакси - полудирижабль, какие были в ходу в описываемую эпоху, медленно опустившись, осело на треногу, обутую в шаровидные башмаки. Лопасти перестали вращаться. Дверца-трап опрокинулась вниз, по бокам ее, звякнув пружинами, встали тонкие дюралевые перильца. Г-н Доремю просиял восторгом и преданностью: на верхней ступеньке трапа, держа шляпу в руке, появился г-н мэр! Дорожные невзгоды не оставили на нем следа. Он был свеж, опрятен, чисто выбрит; неизменный платочек в нагрудном кармане сверкал всегдашней белизной. - Прошу приветствовать представителей прессы! - сказал мэр встречающим, без церемоний извлекая из люка телеоператора, который тут же уставился на публику немигающим глазком своей камеры. - А это, - мэр приобнял за талию второго приезжего, выскочившего следом как чертик из коробочки, - корреспондент ведущих столичных газет, радио и телевидения. Тут он назвал совершенно незнакомое имя. Г-н Доремю взмахнул палочкой, оркестр грянул марш "Возвращение на родину". - Спасибо, спасибо, друзья! - повторял мэр, ведя приезжих сквозь толпу и с чувством пожимая протянутые руки. - Примите мою искреннюю благодарность, господин Доремю! - Г-н Доремю осторожно коснулся его пухлой прохладной ладошки. - Мы здесь ценим искусство, - сообщил мэр репортеру. А вот господин Эстеффан! Надеюсь, вы не ослабляете усилий? - Г-н Эстеффан, слегка осипнув, подтвердил, что не ослабляет. - Труд, неустанный труд! кивнув, проговорил мэр. - Господин Эстеффан - надежная наша опора. Потрогал платочком щеки, хотел было вытереть лоб, но спохватился, засунул платочек снова в прозрачный пакет, водрузил в кармашек, скосил глаза видать ли уголок, - вторично пожал руку г-ну Эстеффану и вынудил сделать то же репортера, сказал, что рад их знакомству. Г-н Эстеффан не упустил сличая пригласить г-д журналистов на свой званый вечер. Затем процессия проследовала к двери ратуши, где, стоя навытяжку, ее приветствовал сержант Дамло. Тут мэр надел шляпу, козырнул по-военному, снял шляпу, обменялся с Дамло рукопожатием. - Наша гордость; полицейский, который обеспечивает полное спокойствие и порядок во всем городе. Происшествий нет, Дамло? Ни единого? - Так точно! - отрапортовал Дамло. - На участке соблюдается порядок! В двери появилась секретарша с букетом роз, и у г-на Эстеффана внезапно перехватило дыхание. Предчувствие не обмануло секретарша получила поцелуй, да такой звонкий, что Дамло - и тот ухмыльнулся, потер ухо, в котором висела серебряная серьга. Раздались смех и аплодисменты "Я скажу ей: я знаю теперь, кто он.., его имя!" - думал свирепо г-н Эстеффан, забывая, что не может ни на что более претендовать. Но заметил, что все семейство булочника вдруг на него уставилось, словно рыбы сквозь стекло аквариума, только старшая дочь, незамужняя, скромно потупила глазки. Аптекарь вздрогнул, будто пойманный, с омерзением ощутил липкость своей кожи и, сам удивленный, услыхал свое собственное запоздалое неестественное хихиканье. Рыжие бровки г-на булочника подпрыгнули. Г-н Эстеффан надумал объясниться. - Я думаю, только в нашем городе, в патриархаль. - шум мотора и жужжанье лопастей, к счастью, смяли конец его речи, в которой не было ничего, способного смягчить г-на булочника, но наверняка содержалось бы нечто для того, чтобы пуще его раздражить; г-н булочник непременно обнаружил бы именно это, если бы даже в словах предполагаемого зятя не имелось вообще никакого смысла... Г-н мэр вывел на балкон приезжих, туда устремились все взоры; г-н Эстеффан независима откашлялся и последовал общему примеру. - Друзья мои, - сказал мэр, - не хочу вас обманывать: я не заработал этой пышной встречи! Я посетил лиц, которых надлежало посетить, и ознакомил их с проблемами нашего города. Это не вызвало интереса. Никакого сочувствия, хотя я не жалел аргументов, бесспорных.., и спорных, могу здесь в этом признаться! Пусть наши гости оценят мою откровенность. Пусть они знают, что, несмотря на небольшие разногласия в религиозных делах, мы здесь - одна семья, и скрывать нам нечего! - Он сделал короткую паузу. Что услыхал я в ответ? - Голос его накалялся. - Одни увертки! Времена, мол, тяжелые для всех. Обязательства перед союзниками, расходы на оборону, экономические затруднения... Будто не знаете, о чем вечно твердят эти люди, едва заведешь речь о деньгах. Я добрался до господ из союзной ассамблеи. Они оказались не лучше наших доморощенных бюрократов. Короче, новых ассигновании не ждите, чрезвычайных расходов нам тоже не возместят. - На площади поднялся ропот. Г-н мэр взмахнул кулаком. Голос его загремел. - Труд, неустанный труд, который возродил этот забытый уголок, приобщил его к бодрому делу прогресса ради процветания, смею сказать, всей страны, наш труд остался незамеченным, неоцененным, выброшенным на свалку! - Ропот усиливался. - Не слышу, о чем вы там толкуете, но легко догадаться! - Он улыбнулся весело и щедро. - Хорошенького вы мнения о своем мэре, черт вас побери! - Он переждал смешки. - Неужели вы думаете - этим кончилось? Как бы не так! - Г-н мэр вновь стал очень серьезен, даже суров. - Пришлось искать поддержки у частных лиц, у фирм. Обойдемся, без имен. Дело делается. Коли о нас не думают, позаботимся о себе сами, только будем ли делиться, вот вопрос! - Он погрозил кому-то в воздухе, давая понять, что надежды на дележку напрасны. - Мы обратимся прямо к публике, пусть она рассудит, достойны ли мы внимания. Вот! - он поднял над головой книжицу в яркой обложке. - Пусть кто хочет называет это рекламой, нам наплевать! Господин Эстеффан, получите свой экземпляр бесплатно! - Мэр швырнул книгу вниз, в толпу. - Эй, эй, не разорвите, успеете наглядеться, в багаже достаточно!.. - Видеокамера проследила путь книжки к рукам г-на Эстеффана, который прямо-таки расцвел, но чего-то и испугался. - Мир услыхал о нашем городе, он видит его сейчас с помощью Друзей, которых, можно сказать, привела сюда молва! - Г-н мэр указал на репортера и оператора. - Мы, с божьей помощью, не дадим заглушить эту весть! Эй, мадмуазель, вручите-ка дары! - Секретарша вынесла на балкончик стеклянный поднос, на коем обыкновенно стоял графин воды в кабинете мэра, а теперь лежали два огромных ключа из пластмассы. Они могли развинчиваться, обнаруживая вделанные внутрь плохонькие штопоры. - А теперь дадим им возможность ознакомиться с достопримечательностями. - Приобняв гостей за талии, он выпроводил их с балкона и обратился к толпе, сменив строгий торжественный тон на деловую скороговорку. - Только не воображайте, будто клецки сами запрыгают в рот! Придется поработать. Есть у меня кое-какие мыслишки, пускай другие тоже покумекают. Господ советников прошу на заседание. Остальных благодарю за честь. Не тратьте больше времени на болтовню со своим непутевым главой! - Мэр хлопнул себя по редкой макушке. - Доремю, сыграйте-ка на прощанье что-нибудь бодрящее: состояние бюджета пока что этого требует! - Он подмигнул и засмеялся. Выходя на площадь под звуки марша "Вперед, вперед, на бой, на бой!", репортер подумал: "Ну и гусь!"
***
Звереныш был счастлив: стоя на задних лапах, он поджидал, когда поля шляпенки сплошь покроются математической абракадаброй, он обдирал и, всасывал эту премудрость, и шляпа становилась как новенькая, а посетитель, протянув руку, произносил механически: "Коллега Рей, Дайте мне карандаш!" Вступать с ним в разговоры не имело смысла, он ничего не слышал и не видел, кроме своей шляпенки и огрызка карандаша. Скоро Биллендон отравился на заседание в ратушу. Возясь с заказом г-на Эстеффана, Рей размышлял о Машине и о рассуждениях своего странного приятеля, который не сумел его убедить, но заинтересовал чрезвычайно. Машина и впрямь повторяла, а лучше сказать, пародировала в своем устройстве энергетические схемы некоторых биоструктур, очень возможно, что... А насчет последствий - эксперимент покажет! Машина должна будет дать способ их заранее учесть. Настоящая Машина, а не эта шумливая дура, которая зря только жрет электричество!