Сартинов Евгений. Последняя империя. Книга 1

   ЭПИЗОД 28
   Колеса невидимой войны закрутились, все увеличивая обороты. Громадный механизм, предназначенный для этих целей, вышел из инертного состояния гражданского времени и первым делом занялся чисткой своих рядов. Была проведена классическая операция по обезвреживанию "кротов", двойных агентов на самом высоком уровне. Десяти подозреваемым подсунули самые разные данные сногсшибательного характера, от посылки террористической группы для убийства президента США до наличия агента ФСБ в ближайшем окружении помощника по национальной безопасности. Именно эта "деза" сработала, на время исчез личный секретарь Гарри Линча, а вскоре "лег в больницу" и отдал Богу душу один из генералов ГРУ. Теперь можно было начинать большую игру.
   Третьего января две тысячи пятого года в центре управления космического слежения в Колорадо-Спрингс царила самая обычная деловая атмосфера. Служба специалистов центра не предусматривала обычного для большинства американцев небольшого рождественского отпуска, все пересуды по поводу подарков и вечеринок уже закончились, царила скука, типичная для учреждений, где большую часть работы на себя берут сверхумные машины. В большом зале было сосредоточено управление космическими аппаратами военного назначения. Здесь фиксировалось все: спутники свои и чужие, взлеты космических носителей и падения отработанных ступеней. Именно здесь восторженному Рональду Рейгану в бытность его президентом продемонстрировали летящий на высоте ста километров обычный гаечный ключ, выпущенный из рук кем-то из зазевавшихся космонавтов. С тех пор изменилось многое. Компьютеры стали миниатюрнее и гораздо умнее, поубавилось людей, но по-прежнему огромный экран высвечивал все находящиеся в космосе материальные объекты.
   - А русские, говорят, больше любят встречать Новый год, чем Рождество, - сказал Джон Самуэльсон, чернокожий, полноватый начальник смены операторов слежения. Очки в тонкой золоченой оправе, белоснежная рубашка и строгий галстук - все в его облике соответствовало имиджу бывшего выпускника Гарварда, закончившего это престижное заведение в первой десятке.
   - Они же нехристи, что им Рождество, - отозвался его сосед, Гарри Форд, белый парень лет тридцати, одетый в такую же униформу, что и его чернокожий коллега, но с профилем и манерами английского лорда. Парадокс состоял в том, что Форд не имел ни малейшего отношения ни к бывшему президенту США, ни к еще более известному семейству автомагнатов. Гарри сделал себя сам. Прослужив пять лет в морской пехоте, он на заработанные деньги и привилегии отучился в Принстоне и всего второй месяц работал в центре. А вот чернокожий Самуэльсон, наоборот, являлся представителем третьего поколения семейной династии миллионеров и считался в центре слежения одним из старожилов.
   - Наверное, поэтому Бог и покарал их с последним запуском, ухмыльнулся Джон, отхлебывая из бутылки "Пепси". При его полноте Самуэльсону следовало бы пить минералку, но дурные привычки врезаются в наши души куда как крепче, чем благие пожелания. За дежурство Самуэльсон поглощал не менее трех литров этого проклятого, высококалорийного пойла и ничего не мог с собой поделать.
   - Да нет, просто они там перепились по случаю праздника. Для них это, говорят, дело обычное.
   Самуэльсон хотел еще отхлебнуть из бутылки, но его отвлек пульсирующий сигнал с одного из дисплеев.
   - Так, начинаются неприятности, - проворчал он.
   - Что такое?
   - Исчез сигнал с "Дельты".
   - Это, наверное, самый худший из спутников. Он уже барахлил в прошлом месяце. Попробуй запасной канал, - предложил Форд.
   Самуэльсон начал было выстукивать на клавиатуре быструю дробь запроса, но потом остановился и чертыхнулся. Гарри быстро подкатил к нему на своем кресле, глянул на дисплей и присвистнул. На экране горели уже три надписи, фиксирующие потерю связи со спутниками.
   - "Гамма" и "Эпсилон". Что это с ними, эпидемия гриппа?
   - Скорее СПИД. Посмотри туда.
   Форд глянул в сторону руки Самуэльсона. На гигантском табло, высвечивающем прохождение всех космических аппаратов вокруг Земли, тревожно мигали три лампочки.
   - Похоже, это не связь.
   На глазах операторов в течение получаса таких мигающих лампочек стало уже пять. Самуэльсон потянулся к телефону.
   - Пора докладывать начальству.
   Через два часа начальник центра управления Джозеф Хенд и два его заместителя молча стояли за спиной взмокшего от напряжения Самуэльсона. Выпитая "Пепси" просилась наружу, но он не мог покинуть поста в присутствии начальства. А те словно и не собирались никуда уходить. Они поглядывали то на дисплей Самуэльсона, то на большой экран, сейчас больше похожий на цветомузыку дискотеки для глухих.
   - Уже десять. Надеюсь, это предел? - сказал Хенд, глянув на часы.
   - Надеюсь, - отозвался Самуэльсон.
   - Что же все-таки происходит?
   Джону было не до спутников, все его мысли занимал грозящий лопнуть мочевой пузырь, но он постарался сосредоточиться на деле.
   - Судя по всему, метеоритный поток. Службы слежения не зафиксировали рядом никаких крупных физических тел.
   - Такой обширный поток, что снес чуть ли не все наши спутники на разных высотах и разных орбитах? Чушь!
   - Сэр, я, кажется, понял, в чем дело, - вмешался в разговор до сей поры скромно державшийся в стороне Форд. Все это время он быстро просчитывал что-то на своем компьютере. Все четверо собеседников повернулись к новенькому.
   - Ну, удиви нас, малыш, - хмыкнул Хенд.
   - Двадцать часов назад взорвался выведенный на орбиту большой русский спутник, квалифицированный нами как "Большой Иван-3". Сначала он разделился на три больших фрагмента, потом еще на несколько более мелких частей. Осколки его разлетелись на необычно большое расстояние, а затем были потеряны из виду станциями слежения. Так вот, я с уверенностью могу сказать, что это была совсем не авария.
   - А что же? - удивился Хенд.
   - Это похоже на разделение головной части ракеты стратегического назначения типа СС-19 "Сатана". Двадцать две отделяемые боеголовки вышли на свои орбиты, взорвались и создали искусственный метеоритный поток, уничтоживший наши спутники.
   В это время Самуэльсон все-таки решился.
   - Сэр, извините, мне нужно... - пробормотал он и стремительно удалился в сторону туалета. Хенд и его заместители неодобрительно посмотрели ему вслед, а потом снова уставились на Форда, с азартом принявшегося стучать по клавиатуре. Закончив расчеты, он снова обернулся к начальству:
   - Поток обломков этих боеголовок должен быть довольно плотным, сейчас попробуем найти хотя бы один. Есть! Вот он. Ширина десять километров, высота семь, более сотни обломков в каждом потоке. Это как грабли, они летят навстречу нашим спутникам и рано или поздно встречаются с ними. Для полного ознакомления интересно было бы поближе взглянуть на эти обломки.
   Подошел Самуэльсон, но Хенд уже не обращал на него внимания, а обращался непосредственно к Форду:
   - Пусть поймают один из этих потоков в оптику.
   Через пять минут Гарри доложил:
   - Сэр, они не могут это сделать. Сильная облачность.
   Хенд разозлился.
   - Звезды разглядывать у них получается, но они не для этого предназначены! Тогда пусть развернут в эту сторону "Хаббл"! Черт возьми, мне нужно взглянуть на чертовы обломки!
   Операция по переориентации громадной космической обсерватории "Хаббл" заняла гораздо больше времени, чем ожидалось. Наконец через два часа на большом экране показалась фотография фрагмента русского спутника, столь удачно сбивающего дорогостоящую аппаратуру.
   - Это же... гвоздь! - прохрипел Хенд.
   - Да, русский гвоздь, - подтвердил Гарри Форд. - Здоровый такой, миллиметров сто в длину.
   На самом деле так называемые гвозди были выполнены из алюминия, просто в такой форме они очень удобно укладывались в контейнер боеголовки. Материал не имел никакого значения. Даже кусок фольги, летящий встречным курсом на скорости двадцать километров в секунду, мог пробить дыру в обшивке любого спутника. Кроме того имелась и явно издевательская подоплека запуска в космос именно "гвоздей". Психологи от космических войск России просчитали все очень верно.
   После четырехчасового совещания у президента с участием сотрудников НАСА, Совета национальной безопасности и комитета начальников штабов было решено не афишировать происшедшее. Восемнадцати утраченных спутников не вернешь, а русские гвозди, сбивающие тонкую американскую технику, выглядели просто издевательством.
   Происходившее имело еще одну скрытую подоплеку. В Америке только что прошел избирательный бум. Апдайк с минимальным перевесом, но сохранил свое кресло. При этом его партия лишилась большинства как в сенате, так и в конгрессе. Республиканцы до сих пор не могли прийти в себя от досады, что какие-то два процента отделили их от вожделенного первого поста в стране. Апдайк понимал, что история со спутником не войдет в положительный баланс его президентства. Республиканцы победили в гонке за власть под лозунгами большей безопасности страны и увеличения влияния США в мировом политическом процессе. И то, что Штаты в один день лишились большей части своего космического щита, могло стать козырной картой в большой политической игре.
   Первая реакция президента была простой и естественной.
   "Не дай Боже эта история просочится в газеты, - подумал он. Республиканцы поднимут страшный шум. Нельзя давать им в руки такой важный козырь".
   - Придется отменить полеты "Шаттлов" к "Альфе", - продолжал докладывать директор НАСА. - Очень сложно вычислить траекторию запуска так, чтобы избежать пересечения с этими... гвоздями.
   - Когда они совсем сойдут с орбиты?
   - Они легкие. Продержатся, как минимум, год, у некоторых потоков жизнь будет гораздо большая. До пяти лет.
   - Сколько спутников сейчас у русских?
   - Пять. В последнее время у них проблемы с космическим шпионажем.
   - Есть гарантии, что они не запустят в космос еще какую-нибудь дрянь?
   - После взорвавшегося "Протона" Казахстан наложил запрет на все старты кораблей. Русские ведь преподнесли всему миру этот пуск как неудачный.
   - Ладно, у нас есть еще восемь спутников плюс четыре на стационарной орбите, - сказал президент в конце совещания. - Никто не должен знать, что в противоракетной системе защиты страны образовалась такая здоровущая дыра. Надо ускорить изготовление и запуск новых спутников.
   - А русские, в свою очередь, могут запустить еще пару ракет со скобяными изделиями, - шепнул Хенд своему заместителю.
   - Кстати, мы усилили нажим на Казахстан с требованием вообще прекратить запуски русских ракет как противоречащие нормам международного эмбарго. Аманго... в общем, их президент уже дал согласие, надо только ему хорошо заплатить, компенсировать плату за аренду Байконура, - словно подслушав его мысли, отозвался Гарри Линч.
   - А их космодром в Плисецке не может запускать тяжелые ракеты, вроде той, с гвоздями. Так что скоро с запусками ракет в России будет покончено раз и навсегда.
   Линч поспешил. Казахстан, получив соответствующую мзду и придравшись к очередным неплатежам России, действительно закрыл Байконур. Но эра космоса в России на этом далеко не закончилась.
   Да, "космические грабли" невзначай сгребли с орбиты и незапланированный груз: пять спутников связи, принадлежащих Франции и Германии, и два собственных российских метеорологических зонда.
   ЭПИЗОД 29
   Уютная, тихая, удобная для жизни Европа даже не представляла, чем ей грозит необъявленная война между Россией и Америкой. "Пепси-Кола", "Макдональдс" и другие межнациональные монстры лишились значительной части своего пирога. Но больше всего пострадала Германия, вложившая в экономику России многомиллиардные средства. Недаром представитель Берлина воздержался при голосовании о введении эмбарго на ассамблее ООН. Слишком много было завязано в одно целое с Россией, и разорвать эти отношения стоило огромных затрат. Но, повинуясь нажиму США и НАТО, Германия отказалось от поставок российского газа, и ей пришлось закупать его в огромных количествах в Кувейте. Это было очень накладно, сжиженный газ стоил гораздо дороже, приходилось отапливать города "с колес", любая задержка танкеров грозила обернуться большими неприятностями для всей страны и правительства.
   В гамбургской пивной "Старый Франс"его знали как герра Вальтера. Высокий, худой старик в светло-коричневом плаще и такого же цвета шляпе неизменно появлялся в восемь часов вечера. Ни с кем не здороваясь, брал два пива, сто граммов водки и сидел с ними до самого закрытия. Длинные седые волосы, выбивающиеся из-под шляпы, всегда казались неопрятными, немытыми. Худое лицо со впавшими щеками щедро украшали старые шрамы, а, открыв рот, старик демонстрировал изрядный недостаток зубов. Медленно потягивая пиво, он вслушивался в голоса вокруг него, но сам никогда не заговаривал, при нужде ограничиваясь односложными, короткими ответами.
   В тот вечер народу в баре было больше чем обычно. Футбольный клуб "Гамбург" наконец-то начал показывать игру, достойную своих болельщиков, шел на третьем месте в бундеслиге и в этот день разгромил извечного чемпиона "Баварию" со счетом три-один. Столик Вальтера долго оставался неприкосновенным, но и к старику наконец подсел невысокий, добродушного вида бюргер с синим шарфом фаната на шее.
   - Герр позволит присоединиться? - вежливо спросил он завсегдатая "Старого Франса", обнаружив при этом характерный акцент недавнего переселенца откуда-нибудь из Казахстана. Старик не очень дружелюбно глянул на потревожившего его покой человека, недовольно буркнул что-то, но тем не менее кивнул головой на свободный стул. Отхлебнув добрую порцию пива, незваный гость мечтательно сказал:
   - Да, если бы "Гамбург" всегда так играл, то мы бы выиграли и Лигу чемпионов.
   Старик со злостью уставился на назойливого фаната. Желтоватые белки его глаз, сморщенная кожа лица, красные прожилки вен, длинные космы седых волос - все это контрастно смотрелось с благостным, краснощеким, гладким лицом его собеседника.
   - Я не интересуюсь футболом. Два десятка жеребцов, гоняющих какую-то тыкву, это не для меня, - пробурчал Вальтер.
   - Конечно, я знаю, что вы больше любите совсем другие виды спорта, например, рулетку, так ведь, герр Вальтер?
   Старик быстро глянул на собеседника, затем спросил:
   - Вы из полиции? Отдел надзора? Рулетка ведь не запрещена, не правда ли?
   - Нет, я не из полиции, скорее, наоборот.
   - И что вам надо?
   - У меня деловое предложение, но обсуждать его будем не здесь. Я подожду вас на улице.
   Они неторопливо шли по ночным улицам, и никто из гуляющих пар и продолжающих колобродить болельщиков не обращал на них внимания.
   - Мы знаем про вас очень много, гораздо больше, чем узнала в свое время полиция. Вы Вальтер Крафт, последний из оставшихся в живых членов знаменитой террористической организации "Баадер-Майхоф". По этому делу вы прошли как сочувствующий, наверное, поэтому уцелели и в тюрьме.
   Террористическая организация "Баадер-Майхоф" доставила немало хлопот полиции ФРГ в семидесятые годы. Убийства и похищения видных промышленников, прокуроров и крупных чиновников в течение нескольких лет держали страну в огромном напряжении. В кровавой истории группы было все: закладка бомб, убийства, захват заложников и самолетов. Поэтому многие вздохнули с облегчением, когда трое основателей группы, уже приговоренные к пожизненному заключению, покончили с собой в тюрьме.
   - С чего вы взяли? - хмыкнул Вальтер.
   - В архивах "Штази", тех, что успели вывезти в Россию, мы нашли докладную одного из ваших парней, работавших на разведку ГДР. Знаете, кто это был?
   - Нет.
   - Альт.
   - Ганс Альт! - старик даже остановился. - Вот бы никогда не подумал. Он куда-то исчез перед самым моим арестом. Я подозревал, что именно он сдал меня, но это оказался Курт.
   - Да, он успел уйти и умер в Венгрии два года назад. Именно он оставил подробную характеристику на вас как на крупного специалиста в своем деле.
   - Они дали мне пятнадцать лет, хотя так и не смогли доказать причастность к терактам организации, - разоткровенничался Вальтер. - То, что Андреас, Ян и Гудрун покончили собой, чистая ерунда. Я слишком хорошо знал их, ни один не думал о такой смерти. Если бы имелась хотя бы какая-то возможность сбежать, хоть через двадцать лет, хоть через тридцать, они бы ее не упустили. Их убили, потому что боялись и побега, и того, что последуют новые захваты заложников с попытками обмена. В свое время мы частенько встречались в "Старом Франсе". Все изменилось, время, люди, только "Старый Франс" все тот же. Когда хозяин решит поменять интерьер, умрет и эта часть моей молодости. Так что вам надо?
   - У вас хорошая пенсия, на нее можно прожить, и неплохо. Но вы азартный человек, герр Вальтер. Каждый месяц вы ездите в Монте-Карло и спускаете все в рулетку.
   - Пусть они подавятся своей пенсией. Это жалкая подачка, ведь в их тюрьмах я оставил здоровье. Три года меня избивали каждый день, требуя признаться в том, что я был в том микроавтобусе при похищении Шлейхера.
   - Мы предлагаем вам лично миллион долларов.
   - И что мне надо делать? - хмыкнул Вальтер. - Убить канцлера или президента? А может взорвать рейхстаг?
   - Нет. Существует группа молодежи, желающая продолжить дело "Баадера-Майхофа". У них есть почти все - оружие, желание поставить на уши всю страну, нет только руководителя и консультанта. Оружие ведь само собой не стреляет. Подумайте над нашим предложением.
   Ответ старика поразил даже опытного вербовщика:
   - А что тут думать! Прозябать в этом дерьме? Нет уж, если есть перед смертью возможность задать перца этим толстым бюргерским задницам, то ее нельзя упускать. Пусть всем небесам будет жарко!
   Через три недели после этого разговора, долгой зимней ночью в штабе охраны нефтяного терминала Гамбургского порта было неспокойно. Уже несколько часов бушевал шторм, принесенный атлантическим циклоном. В сети падало и тут же резко возрастало напряжение, по освещенному периметру ограды одна за одной перегорали лампочки прожекторов и светильников, а заменить их не было никакой возможности.
   - Черт, в десятом секторе совсем ни черта не видно! - выругался сидевший за пультом систем слежения охранник-оператор. - Откуда такие дикие скачки напряжения? Эти галогенки должны выдерживать все, а они перегорают, как свечки на рождественском торте. Может, все-таки послать подъемник и попробовать сменить хоть пару ламп?
   - Не фантазируй, Ганс. Электрика сдует с вышки, как перышко, да и кто согласится работать в такой ветер? - отрезал дежурный начальник караула, вглядываясь в мониторы наружного наблюдения. Телеметрия оставалась единственной работающей охранной системой, все остальные виды сигнализации за эту бешеную ночь просто вышли из строя.
   - Передают, что подобного шторма не было уже сорок лет, - сказал третий из охранников, слушающий небольшой транзистор. - Помехи просто дикие. Может, выпьем кофе? Чайник согрелся.
   - Давай, - согласился шеф секьюрити, отходя от пульта к небольшому столу. - Ганс, ты будешь?
   - Конечно, только со сливками... - Ганс хотел добавить что-то еще, но тут ему показалось, что в проклятом десятом секторе мелькнула какая-то тень. Не отрываясь, оператор смотрел на монитор несколько минут, к нему уже подошел начальник с чашкой кофе, и лишь тогда тень появилась снова, двигаясь в обратном направлении, от емкостей с нефтью к забору.
   - Там кто-то есть! - закричал Ганс, пытаясь увеличить изображение на экране. - Кто-то проник на территорию терминала!
   - Тревога всем постам! - скомандовал начальник караула, нажимая красную кнопку. Тут же по периметру взревела сирена. Отдыхающий состав караула еще выбегал на улицу, когда со стороны десятого сектора грохнул взрыв и разгорающееся пламя пожара озарило серую мглу.
   Через полчаса на месте пожара собрались десятки пожарных и полицейских машин. Горящую громадную емкость поливали из десятков стволов и пенотушителей, черная бахрома дыма тянулась в сторону города.
   - Хорошо, что сегодня ветер с севера, - сказал мэру начальник пожарной охраны города, косясь на подветренную сторону, где в полукилометре возвышались серебристые круглые емкости со сжиженным газом. В этот момент к ним подошел начальник криминальной полиции.
   - Все подтверждается, сетка разрезана кусачками, сами они валялись метрах в десяти от забора.
   - Значит, теракт?
   - Безусловно.
   В это время в пяти километрах от терминала, на трубе заброшенного завода Вальтер Крафт в бинокль любовался делом своих рук. Ветер с такой яростью трепал его тщедушное тело, что лишь спасательный монтажный пояс удерживал диверсанта на площадке. Снизу, по маршевым лестницам загремели шаги, на площадку поднялся Дитер Клосс, основатель и руководитель группы "Б.Р.Э." - сокращенно "Баадер, Распе, Энслин". Десять молодых парней и две девушки из благополучных, обеспеченных семей, пресытившись благостной, скучной жизнью искали способ стать сверхлюдьми. В своих поисках они успели побывать и в секте сатанистов, и в неонацистах. Ни те, ни другие не устроили этих парней. Им были нужны не митинги и не лозунги, не тайные сборища и ритуалы, они жаждали славы, власти, крови и чужого страха.
   - Ну что? - спросил старик.
   - Там собралась чертова уйма полицейских машин и пожарных, телевидение сразу пяти каналов.
   - Хорошо, сейчас мы им преподнесем сюрприз.
   Взрыв емкости с нефтью был лишь первым актом дьявольского замысла старого террориста. Один из членов группы устроился на терминал подсобным рабочим. Два дня назад он пронес на территорию хранилища и подложил под одну из емкостей пластиковую радиоуправляемую бомбу. Склонившись к рации, Вальтер нажал красную кнопку. Тысячегаллонная емкость со сжиженным газом была заполнена лишь на треть, но и этого хватило для того, чтобы, сдетонировав, снести в радиусе километра все живое и неживое. Огромный огненный шар напоминал атомный взрыв. Сотни людей, пожарных, полицейских, журналистов и просто зевак за считанные секунды сгорели в рукотворном аду. Сила взрыва была такова, что дымовую трубу, убежище Вальтера, раскачало, как дерево в шторме, и оба террориста лишь с помощью монтажных поясов удержались на площадке. За десяток километров от взрыва в самом городе повыбивало стекла в жилых домах. Когда стих жуткий грохот, и к Дитеру снова вернулся слух, первое, что он услышал, был хохот старого подрывника. Пламя на горизонте все разгоралось, горели уже все емкости с нефтью, огонь охватил и остальные три шара с сжиженным газом. Тушить их было некому. Две трети пожарных Гамбурга сгорели в ловушке между двух терминалов.
   - Пошли, а то, если рванут и эти шарики, труба не выдержит, - сказал Вальтер и первым начал спускаться вниз. Он не ошибся, они еще не вышли за территорию завода, когда взорвалась еще одна емкость с газом, послужив детонатором для остальных двух. Взрывной волной снесло не только старую трубу, от рукотворного землетрясения начали рушиться и сами ветхие корпуса завода. Террористы бежали среди падающих стен, в клубах пыли, чудом оставаясь в живых среди этого ада. Громадная эстакада обвалилась как раз над ними, но словно дьявол прикрыл их своею ладонью, и многотонная металлическая конструкция грохнулась на землю в каких-то метрах за спинами бежавших террористов. Лишь за забором они почувствовали себя в безопасности и остановились. Старый Вальтер, прислонившись спиной к столбу, медленно сполз на землю, с хрипом и стонами переводя дыхание. Обеспокоенный Дитер склонился над ним:
   - Эй, старик, ты чего? Ты, случаем, не подохнешь?
   - Не... дождешься... Это только начало...
   Через две недели группа провела еще один теракт на газовом терминале в Ганновере. На этот раз им не повезло, охрана была усилена, в бою погибли почти все, лишь старый Вальтер и его более молодой сподвижник Дитер сумели прорваться к емкостям с сжиженным газом. Залегший за опору Клосс отстреливался от охранников из автомата, а Вальтер спокойно и с виду даже неторопливо прикрепил пластит к днищу шара, вставил запал. Затем он подполз к напарнику и пристроился с автоматом с другой стороны опоры.
   - Карл ушел или нет? - спросил он.
   - По-моему, нет. Я видел, как он упал.
   - Сколько тебе лет?
   - Двадцать шесть, - сказал Дитер и дал еще одну очередь. По ним стреляли редко и очень аккуратно, стараясь не попасть в саму емкость.
   - Жалко, перед смертью и вспомнить нечего.
   - Почему нечего, - Клосс, приподнявшись, повернулся лицом к старику. - А тот взрыв в Гамбур... - Пуля снайпера, попав в голову, прервала на полуслове последний монолог террориста.
   Вальтер откатился в сторону, достал из рюкзака пульт адской машинки и, пробормотав: "Сейчас вам будем немного жарко. Делайте ваши ставки, господа", - нажал на кнопку.
   Уничтожение двух крупнейших терминалов привело к тому, что целые федеральные земли Германии остались без отопления. А зима в том году в Европе выдалась на редкость холодная. Даже в Испании выпал снег, морозы добрались до Италии и Кипра. В Россию срочно прилетел канцлер ФРГ Шнейдер, и через сутки голубое золото потекло по трубам в сторону Рейна. Первый клин между США и Европой был благополучно вбит.
   ЭПИЗОД 30
   Операции за рубежом требовали больших, просто огромных затрат валюты. Кроме контрабандной торговли нефтью и бензином к добыче валюты подключили и спецслужбы.