Сашнева Александра. Наркоза не будет

   - Что? Типа карате? Да? - Коша умирала от любопытства.
   Он усмехнулся:
   - Типа. Я иногда занимаюсь. К сожалению, не каждый день. Но иногда очень хочется.
   Он снял черную рубашку и забрался в голубую футболку. Коша вдруг заметила, что худоба Рони, которую она всегда принимала за тщедушность, на самом деле является лаконичностью хорошо тренированного тела.
   - А... - протянула она. - Так вот почему ты никого по ночам не боишься! Почему ты мне никогда этого не говорил?
   Роня вынырнул из футболки и улыбнулся:
   - Глупая!
   - Почему? - Коша насторожилась. - Чего это я глупая-то?
   - Ну так... - сказал Роня и заправил футболку в штаны. - Мужики всегда так говорят, когда хотят сказать что-то приятное. Где была, что видела? Рассказывай!
   Коша села на стул и вздохнула.
   - А чего рассказывать-то? - растерянно начала она. - Я потеряла вообще всякий смысл жизни. Я так запуталась, что ни одна ворона не расколупает. Слушай, Роня! А может ты меня поучишь драться? А? Может быть, меня это спасет...
   - От чего?
   Коша еще глубже задумалась и тяжко вздохнула:
   - Если бы я сама знала... Знаешь, я просто подумала, что если бы я могла побить Валька...
   Роня наклонил голову набок и задумчиво посмотрел в окно. Так прошло минуты три. Коша молчала. Вдруг с крыши спорхнула ворона и, крякнув, опустилась на толстую ветку напротив окна.
   - Ну, давай попробуем, - произнес Роня необычно весомо.
   Кошу его интонация заставила собраться, и обычный шутовской тон показался в эту минуту неуместным. Она встала.
   - Когда начнем? - потянула она его за рукав.
   - Прямо сейчас. Я тут где-то видел подходящую для тебя дубину.
   Роня выбежал из комнаты, вернулся через пару минут с обломком швабры и вручил ее Коше.
   - Держи! Как сказал Миамото Мусаши, если сердце железное, то любой меч настоящий.
   (Рита)
   Описание тренировки Рита пропустила.
   Дальше следовала длинная цитата из Миамото Мусаши, потом несколько фраз из "Transmition of Yan family". История о том, как мастер Ван не давал птичке взлететь с его ладони. Все это не особо относилось к тому, что происходило (происходило ли?) в дневнике. К тому же все это Рита уже читала в свое время в припадке даосизма и преклонения перед Лао Цзы, котрый благополучно пережила.
   Как и все свои прежние увлечения.
   Она подумала о том, что редкий человек может сам выбрать свой Путь. Она так и подумала Путь с большой буквы. Скорее Путь выбирает человека, не оставляя ему другого выбора. Она, Рита Танк, выбрала не Путь, а жизнь. Ей нравилось иметь деньги, иметь ненапряжных необременительных друзей, книги, фильмы, возможность тусоваться в "кругах" и почти никакой ответственности.
   Так было до сих пор. И устраивало Риту на все сто.
   Ладно... Что там дальше? Прошла еще неделя? Или две? Кто так пишет дневники? Кто? Ни числа, ни года. Только синоптик может разобрать, что к чему.
   ПЕРВЫЙ ЗВОНОК
   (Коша)
   Коша залезла на шкаф и вытащила оттуда сломанную ручку. Долго смотрела не нее. Потом вдруг подошла к окну, взглянула на пустынный тротуар и выбросила улику на проезжую часть. Кто-нибудь найдет и унесет в неизвестное место. Починит и будет писать. Или переплавит и сделает кольцо.
   Кольцо. Коша посмотрела опять с интересом на серебрянную змейку, подаренноую им. Приснившуюся ей во сне и найденную Роней на пляже. Не может быть, чтобы у такой чудесной вещи не было никакой истории. Наверняка, это магическое колечко. Только магические вещи приходят так удивительно. Их не купишь в магазине.
   Как там у Кастанеды... Предмет Силы.
   Коша повертела в руках мобилу, данную Чижиком, и начала сомневаться в его существовании. Наверное, его уже грохнули. Люди с оружием привлекают к себе смерть. Потому что, если ему не нужна смерть, зачем ему оружие? Так думала Коша и вертела в руке мобилу.
   И у мобилы была приятная тяжесть оружия.
   Коша на секунду представила себя с пушкой и подумала, что уж если бы она была с пушкой, то Валек точно ничего бы не смог с ней сделать. Интересно, подумала так же Коша, можно ли будет развести Чижика на ствол? Чтобы он подарил ей ствол?
   Отложив трубку на стол, Коша вернулась к начатому холсту и приготовилась продолжить работу.
   На голубом небе, которое она тщательно сконструировала из нескольких слоев краски различной голубизны и прозрачности маковым лепестком светилась старнная, не виданная доселе Кошей птица. Почему-то Коша решила, что картина должна непременно называться "Красный Ибис". У птицы был длиннй, тонкий, загнутый вниз клюв. Она наконец добилась того, чего хотела - птица казалась подсвеченной.
   Все загремело одновременно: на улице свалился с велосипеда подросток, заорала ворона, сам собой со стола свалился журнал, рухнул холст, пристроенный Кошей на спинках двух стульев для просушки, и наконец-то подала голос мобила.
   Коша нажала кнопочку и поднесла аппарат к уху:
   - Алле!
   - Хай! - раздался голос Чижика. - Через полчаса на Гостинном дворе. В центре зала. Купи зажигалку.
   - Ага! У меня есть, - кивнула Коша. - Э-э-э...
   Но трубку уже бросили.
   Кое-как восстановив положение холста, не переодеваясь, она выпрыгнула в окно и вприпрыжку побежала к метро. Хотя полчаса это круто! Черт! Она с огорчением поняла, что придется потратить последние бабки на машину.
   ***
   На Гостинке Коша спустилась на станцию. Огляделась. Чижика не было. Она, было, подумала, что все отменилось, но тут за спиной раздался знакомый звонкий голос:
   - Не оглядывайся. Держи! Спрячь в карман и езжай до конечной!
   Он что-то сунул ей в руку и пошел дальше. Коша в полной непонятке сжала в руке пакетик и двинулась в указанном направлении.
   - Блин! И что дальше-то? - довольно злобно пробормотала сама себе уже в вагоне и растерянно пожала плечами.
   Она сунула руку в карман и ощупала пакет.
   Целофан мягко проминался под пальцами - там было что-то сыпучее.
   "Наркотики..." - отстранненно отметила Коша. - "А может и нет..."
   Она не решалась вытащить пакет, чтобы разглядеть получше. Внезапно она почувствовала, что наличие этого пакетика отделяет ее от остальных людей, едущих в метро, словно магическое заклинание. Какой-то легкий сдвиг времени (или пространства?) сделал все окружающее ненастоящим. Легкая светящаяся пелена, похожая на ту, что висит над осокой на пляже, окутала все, что было перед глазами. Коша с удивлением потрогала блестящий никелированный поручень. Метал на ощупь был холоден и тверд, но вызывал ощущение необъяснимого подвоха. Коша прислонилась лицом к стеклу. Мимо, чиркая тусклыми лампочками, неслась темнота.
   На Приморской Коша поднялась наверх, в полном непонимании, что делать дальше. Побрела за толпой на троллейбусную остановку, прикидывая, что если уж ничего больше не произойдет - можно забить на все и забрести в общагу. Перешла дорогу и остановилась на автобусной остановке. Люди шли прямо сквозь нее, словно не видя, то и дело задевая локтем или авоськой. Твердые, плотные люди смотрели на нее в упор и не видели. Только уже налетев на Кошу, они удивлялись ее существованию на тротуаре. Это начало злить. Коша отошла к стеклянной стенке остановки. Однако и здесь не было спасения. Какая-то тетка подошла прямо к ней и, сгрузив на ногу тяжеленную авоську, принялась изучать табличку с расписанием автобусов и троллейбусов.
   Коша выругалась и, пихнув авоську ногой, отошла на другую сторону.
   Раздалась трель мобилы.
   Коша нажала кнопочку и поднесла аппарат к уху.
   - Алле! - сказала она, с любопытством ожидая ответа.
   - Видишь парня с короткими желтыми волосами в черной куртке? - спросил голос Чижика.
   Коша огляделась.
   - Где? А! Вижу!
   У киоска с журналами стоял высокий худой парень. Его круглый затылок был покрыт коротеньким канареечным ежиком. Парень старательно перебирал журналы и даже не собирался обращать на Кошу внимания.
   - Подойди к киоску. Он попросит прикурить. Чиркни зажигалкой и незаметно отдай пакет.
   В трубке снова раздались короткие гудки.
   Коша пожала плечами и приблизившись к киоску, взяла для приличия первый попавшийся журнал. Парень сосредоточенно рассматривал "Плейбой". Вдруг под курткой запищало, и он извлек оттуда черную трубку, такую же, как у Коши. Коша про себя ухмыльнулась и пробормотала:
   - Конспираторы хреновы!
   Желтоволосому что-то сказали, он пару раз кивнул и снова уткнулся журнал. Потом купил "Спорт", вытащил сигарету, повернулся к Коше и довольно сильно ткнул локтем в бок.
   - Э! Слышь! - обратился он к ней с дебиловатым выражением. - У тебя огонька нет?
   - Есть! - злобно ответила Коша и достала зажигалку, прихватив пакетик.
   Парень прикрылся от ветра полой куртки и наклонился к зажигалке.
   - Пакет сунь в карман, - тихо сказал он.
   Коша опустила пакетик в его оттопыренный внутренний карман и, сообразив, что ей за это ничего не будет, еще более злобно с удовольствием прошипела:
   - Урод!
   И быстро отошла в сторону. Парня перекосило, но он сдержался. Плюнул и быстро пошел к обочине. Там он еще раз оглянулся на Кошу и, подняв руку, остановил первую же легковушку. Коша с безысходностью смотрела на приближающийся троллейбус. Деньги кончились. Неизбежность коммунальной транспортной жизни была очевидной. Но когда троллейбус подъехал и распахнул двери, она резко повернулась и пошла пешком.
   Раздражение медленно проходило. Она злилась сама на себя за то, что разозлилась на глупую тетку с авоськой, на дебильного парня. Завитки пыли поднимались на асфальте за шинами проносящихся машин. Озера горячего воздуха дрожа отражали перегретые капоты. Бесконечный забор тянулся почти до самой Гавани.
   Ноги сами привели ее на залив. Море плавно переходило в небо абсолютно без всякого горизонта. Она прошла мимо ивовых кустов. На привычном кострище темнели обгоревшие жестяные банки и головешки. У самой воды Коша села на огромный обломок кирпичной кладки, наполовину занесенный песком. Волны с тихим плеском равномерно выкатывались на пляж, терпеливо зализывая письмена чаячьих следов. От перламутровой ракушечной крошки над песком висел бледный серебристый свет, он словно растворял в себе зеленые клочья осоки на песчаных загривках пляжа. Кошин взгляд остановился над небольшим бугорком и вскоре она заметила, что над травой, словно вырастая из нее, тянутся в небо едва заметные золотистые волосы.
   Снова затренькала трубка.
   - Да...
   - Привет! - прочирикал весело Чижик. - Я знал, что ты умная девочка. Приходи в бар вечером. Я тебя найду там.
   - Блин! - выругалась Коша. - Этот мудила мне синяк поставил!
   Чижик рассмеялся:
   - Ничего! Это с перепугу! Он больше не работает...
   - Это почему? - удивилась Коша.
   - Пугливый очень. Нам это не подходит. Приходи! Все. Пока!
   Трубка запищала короткими гудками.
   Коша снова посмотрела на бугорок. Волосы над травой пропали. Вернее она перестала их видеть.
   ***
   Вечером в баре было битком.
   Коша прошла через все столики, но нигде не увидела Чижика. "Надурил!" - пытаясь ничего не чувствовать, подумала она и остановилась около столика, где Зыскин и Котов деловито уплетали яичницу. Она нависла над плечом Зыскина и скользнула пальцами по его затылку. Зыскин напрягся и медленно повернул голову.
   - Привет! - сказала Коша и плюхнулась на скамейку рядом с Зыскиным.
   - Привет, - сказал Котов.
   - А! Это ты... Напугала. Привет! - пробормотал Зыскин и расслабился. А я думал Муся. Хочешь яичницу?
   - Хочу! - обрадовано заявила Коша.
   - Можешь доесть мою, - Зыскин подвинул тарелку.
   Коша удивилась:
   - Да ладно! Ты что, обнищал?
   - Нет. Просто не хочу больше, - сказал Зыскин и продолжил, обращаясь к Котову. - Давай, завтра звони мне. Часов в десять. - Зыскин снова повернулся к Коше. - Я толстый. Мне надо худеть.
   - Хорошо, - сказал Котов и засобирался.
   Он швырнул пару купюр на стол, придавил их стаканом и, потянувшись, вдруг наклонился к Коше.
   - А ты не хочешь выпить там, закусить. Ну и все такое! - грубовато поинтересовался он.
   - Блин! Котов! - Коша сморщилась и подтянула тарелку с яичницей. - Ты скажешь, как перднешь!
   - Не хочешь? - необидчиво спросил Котов. - Ну и фиг с тобой! Другую найду. С бабками вас пучками можно покупать. Без всяких там... розовых соплей. Заплатил - засунул. Вернее наоборот. Засунул, потом заплатил. Мне все равно. Ладно, Зыскин! До завтра!
   Зыскин привстал, чтобы пожать руку, и Котов стремительно выкатился из бара.
   - Вот. Зыскин... - вяло вздохнула Коша, доедая яичницу. - Все плохо и Муси нет.
   - Что? До сих пор? - Зыскин внимательно посмотрел на Кошу. - Где же она может быть?
   - В Караганде... - Коша мрачно вздохнула. - Можно, конечно, тетке позвонить. Но я номер не знаю...
   Зыскин вытащил из брюк брелок с ключами и поднялся:
   - Пойдем в кабинет. Позвоним. Ты ее фамилию знаешь?
   - Ну... Знаю. - Коша поднялась следом.
   Она вытянула голову, все еще выглядывая Чижика, но того нигде не было.
   - Пойдем позвоним, - Зыскин грустно хлопнул ресницами. - У меня есть справочник. Вдруг она заболела, и ее надо навестить с конфетами?
   - Ага! С конфетами, - усмехнулась Коша. - Пойдем.
   Зыскин двинулся к коридору, где была лестница на второй этаж. Коша покорно поплелась за ним. Лампочки в коридоре были, как обычно выбиты, из полуоткрытого сортира сочился тусклый коричневатый свет. Зыскин выругался:
   - Так достали эти трупы!
   На темной лестнице валялся в обнимку с пузырем мертвецки пьяный металлист в тяжелых кованных казаках.
   Зыскин сразу же, как только пришел в кабинет, набрал номер охраны и мягко распорядился:
   - Вы уже проснулись? Отлично! Там на лестнице покойничек. Уберите его, пожалуйста. И хоть одну лампочку вкрутите.
   Он грустно положил трубку и вытащил из ящика стола справочник. Коша опустилась на стул, по другую сторону стола, странно чувствуя себя посетительницей. Чтобы прогнать ненужную ассоциацию, она принялась перебирать скрепочки, ручки и резинки, рассыпанные в беспорядке по стеклу на столешнице, прижимающим различные флаеры, бейджики и проспекты различных турфирм.
   - Слушай! А где Котов работает? - вдруг спросила Коша.
   - В мэрии. А тебе зачем?
   - В мэрии?! - Коша подпрыгнула на стуле.
   - Да... А что? - не понял ее удивления Зыскин.
   - Блин! Такой мудак?
   Зыскин вздохнул:
   - Он не всегда мудак. По делам он даже очень. А кто как водку пьет, никого не е...т. Говори фамилию.
   Зыскин раскрыл справочник на алфавитном указателе.
   - Малевич, - мрачно сказала Коша все сильнее расстраиваясь о непришедшем Чижике.
   - Макаров, Макаров, Малагин.... ага Малевич. Только одна. На! Звони!
   Зыскин протянул Коше справочник и телефонный аппарат. Коша послушно набрала номер. Трубку взяла тетка и недовольно сообщила, что Муся уехала к родителям.
   - Вот. К родителям уехала, - грустно повторила за теткой Коша и положила трубку.
   - Печально, - сказал Зыскин и вздохнул. - Пойдем вниз. Хочешь, выпьем водки?
   - Хочу, - кивнула Коша.
   В ней заколыхалась мутная рябь беспокойства. От этого она расстроилась еще больше и решила, что теперь точно ничего не остается, как нажраться.
   Они спустились вниз. Коша еще раз с надеждой окинула уже порядком задымленное помещение бара. Безрезультатно. Зыскин взял графинчик водки и два апельсиновых сока. Они сели неподалеку от стойки, чтобы в случае надобности повторить. Коша сразу опрокинула два стаканчика. Ее моментально развезло.
   - О! Ни фига себе! Зыскин прикинь! Неделю не пила и пи... ой! Хаха! Типа... О! У меня язык заплетается! - Коша внезапно пришла в состояние эйфории. - Круто! Зыскин! У меня заплетается язык! Надо еще выпить! Мне понравилось это!
   Коша решительно налила еще пятьдесят и снова выпила.
   Зыскин с опаской отодвинул от нее графинчик.
   - Ты сейчас доэкспериментируешься!
   - Да не-е-е... Я в порядке. Зыскин. Будь спок! - Коша опрокинула стаканчик и глаза ее подозрительно заблестели.
   Бармен поставил танцевальную долбилку и на пятачок между столиками потянулись первые плясуны.
   - И-й-ех! - крякнула Коша и вывалилась в прыгающую компанию.
   Минут двадцать она с остервенением тряслась вместе со всеми. И доколбасилась до того, что промокла от пота насквозь. Соленые ручьи текли по бровям, по лбу, футболка прилипла к телу, пот начал щипать глаза. Ведь если нет никакого завтра, то нужно сегодня, прямо сегодня палить эту жизнь фейерверком, безжалостно ее жечь и расходовать в свое удовольствие.
   Коша побежала в сортир умываться.
   Она закрылась на задвижку, сняла майку и влезла по пояс под кран. Вода приятно охладила тело. Из бара глуховато, но все же довольно громко доносилась музыка. Коша сняла ботинки и помыла в раковине утомленные за день ноги.
   - Зашибись! - громко сказала она вслух и закрутила кран. - Вот она, жизнь-то! Вот она!
   Хмель все еще клубился с голове буйным весельем. Коша вышла в коридор, и, в полной уверенности, что никто не услышит, запела во всю глотку:
   - Дорогая моя киска!
   Чижик возник внезапно из темного проема коридора.
   - Ну ты набралась! Как люди без денег умудряются так нажраться?! изумленно воскликнул он.
   Коша с азартом наехала на работодателя:
   - А-а-а-а-а! Наконец-то! Блин! Я уже думала - ты не придешь! Блин! Чижик! Ну, у меня же есть телефон! Почему я должна тебя ждать три часа! Блин! Тоже мне Тутанхамон!
   Чижик расхохотался.
   Она потрясла мобилой перед его лицом и довольно сильно ткнула его кулаком в картинку на животе, изображающую длинношеего плезеозавра с Лох-Несского озера.
   - Не вижу никакого повода надо мной надсмехаться!
   - Эй! Полегче! А то некому будет с тобой расплатиться! - засмеялся Чижик.
   - Да!? Кстати! - Коша вспомнила про деньги. - Должок! Кто-то мне обещал бабки!
   - А я для этого и пришел! - расхохотался Чижик. - Только я не ожидал, что ты уже без меня доведешь себя до такого состояния. Может тебе их завтра лучше отдать?
   - Э-э-э-э-э-э!!! Знаю я эти фокусы! - Коша дернула Чижика за локоть и чуть не свалилась. - Давай сейчас!
   Чижик со смехом протянул Коше три бумажки.
   - На! Не потеряй!
   Коша поднесла купюры к глазам, чтобы узнать номинал.
   - Три сотки? - спросила она, неуверенная в зрении. - Точно три?
   - Три.
   - Клево! - растерянно пробормотала Коша, торопливо пряча деньги в карман брюк. - Ничего не понимаю! Рисуешь-рисуешь - ни фига! А тут пять минут и три сотки! Кто мне это объяснит?
   - Вопрос того, сколько при этом заработают на тебе! - Чижик улыбнулся и вдруг спросил. - Хочешь, пойдем куда-нибудь. Развлечемся?
   - М-м-м... - Коша задумалась. - Куда?
   Глаза ее заблестели в предвкушении развлечений.
   - Потанцевать или посмотреть... Или покататься. Хочешь?
   - Покататься? Ночью? На чем? Что, есть ночные карусели?
   - На машине. Поехали в Прибалтику. У тебя есть паспорт?
   - Есть... - Коша с сомнением оглядела Чижика. - А это... Визы и все такое?
   - Фигня! На месте получим! Пошли!
   Чижик взял ее за руку и потащил в темноту коридора. Коша, слегка упираясь, поволоклась следом.
   - Э! А ты куда? Куда ты меня тащишь?
   - Через черный ход, - коротко чирикнул Чижик. - Я через него и вошел. Я же знал, что ты все равно выйдешь в дабл!
   Он со скрипом отодвинул задвижку и впустил в пахнущий жрачкой коридор свежую прохладную струю ночного воздуха. Они скользнули сквозь нее на улицу и оказались в небольшом дворике.
   - Ну что? - Чижик вдруг ни с того ни с сего прихватил Кошу за талию и наклонившись к плечу выдохнул. - Счастье это то, что сейчас!*
   Коша оторопело остановилась пораженная новой для нее мыслью и восхищенная лингвистическим открытием.
   - Счас ... тье. Сейчастье!? Прямо сейчас?! - переспросила она, чувствуя как ее тело теряет вес.
   - Это не я придумал. У меня была девушка. Она писала стихи и песни. Это ее строчка...
   Чижик тихо улыбнулся налетевшему порыву ветра. Его глаза влажно блеснули в темноте. Коша рассмеялась и упала прямо в объятия Чижика, чувствуя их легкую недолговечность. Теплые ладони удобно и невесомо приняли тело.
   - А где сейчас твоя девушка? - немного огорченно спросила Коша и поймала себя на мысли, что ей не нравится существование какой-то девушки. Хотя, может быть, она и классная.
   - Далеко-далеко... - сказал Чижик. - И уже никогда не вернется.
   - А... она пишет тебе?
   - Нет. Она меня забыла, - немного грустно сказал Чижик.
   Оставив в коробке дворика эхо шагов, они вышли на проспект.
   Чижик тормознул машину, наклонился, сказал адрес. Они сели на заднее сидение и поехали. А Коша пыталась представить, какая она - эта девушка, которая сказала, что счастье - это то, что сейчас. Минут через десять ее укачало, и она с уронила голову Чижику на колени. Чижик улыбался и осторожно гладил Кошу по волосам.
   ***
   Коша очнулась и увидела в бархатной тьме за окном машины мелькающие черты огней и светофоров. Она подняла голову и увидела, что едет уже в другой машине, что Чижик за рулем, и они несутся по окраине, приближаясь к полной кромешной темноте.
   Коша потянулась и громко мяукнула, зевая.
   Чижик улыбнулся ей в стекле заднего обзора яркой сверкающей улыбкой:
   - Через полчаса мы будем в Нарве!
   - Да?! - Коша поднялась на сидении. - А я что, спала??!
   Чижик кивнул.
   - А ты меня перетащил?
   Чижик кивнул.
   - А я долго спала?
   - Около часа... - сказал Чижик бросив взгляд на фосфоресцирующий циферблат.
   - Чижик!.. - вздохнула Коша. - Ты похож на птичку.
   Тот засмеялся в ответ и придавил газ. Машина рванула, вдавив Кошино отощавшее тельце в спинку сидения.
   - А теперь? - спросил Чижик и, хищно улыбнулся белым рядом зубов.
   Он засветился силой внутреннего огня, заставив пространство вокруг себя наполниться потоком теплого ветра.
   - И теперь... - Коша удивилась перемене и внимательно посмотрела на юношу, восхищаясь невыразимой красотой его лица, высвеченного огоньками приборной доски. - Только уже не на чижика. Ты - сокол-сапсан, наверно...
   Она тихо рассмеялась и повторила:
   - Сап-сан...
   Открутила ручку окна и высунула руку наружу. Ветер плотным комом уперся в раскрытую ладонь и больно резанул по глазам, заставив сощуриться.
   - А-а-а-а-а-а-а-а-а! - закричала Коша, наполняясь восторгом и силой ветра. - Чижик! Мы уже летим! Да!?
   Чижик снова улыбнулся, спидометр показывал отметку 180 км/ч. Коша засмеялась, чувствуя, что перестает быть. И это небытие избавляло ее от напряжения нести ответственность за будущее.
   - Близкая смерть избавляет от лишних мыслей, - сказала она сама себе и закрыла глаза.
   Чижик ткнул кнопочку на сидюке, и салон машины наполнился бесконечным круговым вращением стеклянных колокольчиков, вздохов флейты и задумчивого хора, выбирающегося постепенно из Марианской глубины басов к холодным Тибетским высотам сопрано.
   Машина выехала на шоссе и неслась в бескоординатной тьме двумя шаровыми молниями. Фары выхватывали перед собой два тусклых конуса на асфальте, быстро теряясь в пространстве.
   ***
   Через полчаса они подъехали к средневековой крепости, за которой начиналась заграница. Чижик взял паспорта и выскочил из машины. В течение пары минут перемолвившись с пограничником, он вернулся. Шлагбаум поднялся. За мостиком над торопливой речушкой Чижик снова выскочил, чтобы пообщаться с другим пограничником. Тут тоже обошлось без проблем. Поднялся второй шлагбаум, и тихая эстонская земля вежливо расступилась перед путешественниками, пропуская на спящую улочку Нарвы.
   Чижик снова втопил газ.
   Через двадцать минут они выехали на длинную темную улицу, по обе стороны которой, в глубине сосновой рощи, смутно виднелись силуэты котеджей. Машина замедлила ход и повернула направо. Около темного пансионата дорожка уперлась в огромный песчаный холм. За ним светлой полосой виднелось плоское Прибалтийское море.
   - Все... - сказал Чижик, выключил двигатель и откинулся к спинке сидения.
   Коша открыла дверцу и сразу окунулась в запах воды, песка, сосен и размеренный шорох волн.
   - А здесь совсем не так пахнет... - тихо сказала она.
   Чижик молчал.
   Осторожно прикрыв дверцу, Коша вышла из машины. Тонкая взвесь песка тускло светилась под ногами. Девушка поднялась на холмик. Песчинки мягко шелестели, осыпаясь в лунки следов. Ветер теребил волосы и щекотал веки. Она оглянулась: Чижик спал, откинувшись вместе с сидением назад.
   Коша вздохнула:
   - Ну вот, стоило ехать сюда, чтобы подрыхнуть...
   Она поежилась - ветер был довольно свеж. Надо было как-то самой себя развлечь.
   - Интересно, какое оно на вкус? - спросила она вслух и побежала к воде.
   Балтийское море плескалось тонкими слоями волн, неторопливо удаляясь к тусклому отсвету горизонта. Коша села на корточки и протянула к нему руку, но вода была слишком мелкой, чтобы можно было зачерпнуть. Волны устремились к ногам, норовя ухватить за ботинок. Коша удивилась их вежливой хваткости.
   - Э! - крикнула она воде и отпрыгнула.
   Волны откатились, снова укоротив цепкие языки. Коша побежала вдоль прибоя, и вода погналась за ней.
   - Вы играете со мной? Или хотите намочить мне обувь?
   Море снова с силой плеснуло, швырнув на песок узорчатую кружевную полоску.
   - Ах так! - сказала Коша и сняла ботинки. - А теперь что?
   Она поставила ботинки на сухое и прыгнула в набегающую волну босыми ступнями. От холода сразу заломило мышцы, но Коша не вышла. Она дождалась, когда ноги чуть согрелись, и наклонилась. Волны успокоились и вернулись к своему обычному ритму.
   - Какая ты злая... - с упреком сказала Коша воде и опустила в нее ладони.
   Она зачерпнула соленую горсть и плеснула в лицо. Свежесть пробиралась внутрь, заставляя двигаться. Коша выпрямилась и побрела вдоль берега, разгребая ногами плотные упругие волны.