— Ты чего, мужик? — обалдело спросил он. — Не проспался, что ли? А ну отойди, а мне ворота открыть надо.
— Стоять! — повторила я. — Ты что, не понял? Я из охраны клиники.
— Да вижу я, что ты из охраны, — недо-о вольно проворчал парень, — и что с того?
Тебе что — указания насчет меня и Коляна не давали?
— Давали, — кивнула я, — но мне все равно нужно проверить вашу машину.
— Чего? — скривился парень. — Тебе же было, придурку, сказано, что ни в коем случае нас с Коляном не задерживать, а наоборот — во всем помогать, если что нам понадобится. И ты мне очень поможешь, если свалишь отсюда подальше — чтобы я тебя не видел здесь больше. Усек?
— Нет, — твердо проговорила я, — именно мне поручили проверить вашу машину. Во избежание возможного срыва.
Парень посмотрел на меня очень внимательно — я на мгновение даже испугалась: вдруг мое воздействие на его сознание по каким-то причинам приостановилось и вместо здоровенного мужика в камуфляже он увидел перед собой меня — тоненькую девушку в джинсах и кофточке.
Парень вдруг усмехнулся.
— Я понял! — сказал он. — Ты пьяный, да? У вас тут все бухие в жопу валяются, я видел. Может, ты выпить хочешь, а спросить стесняешься, а? Там на крыльце водяры осталось немного в бутылке, мы с Коляном бухали. Иди допей и не возникай больше. Не, в натуре — надо вашему начальнику стукнуть. Распустились совсем, псы…
— Туго соображаешь?! — заорала я в лицо парню. — Проверить машину мне нужно — и все! А ну пошел обратно, фуфел! Пошел!
Парень на секунду опешил.
— Чего ты там копаешься? — заорал из кабины джипа второй парень — кажется, его звали Колян. — Открывай ворота и поехали — времени мало! С кем ты там базаришь?
— Да тут какой-то… охранник хочет машину проверить, — откликнулся парень, — говорит, шеф дал такие указания… Орет на меня.
— Так пускай проверит машину, хрен с ним, — немедленно получил он ответ. — Поехали быстрее, мы и так уже почти опоздали.
— Пошли, — сказал мне парень, и мы двинулись к джипу.
Когда парень отвернулся от меня, я сделала Даше знак — следовать за мной.
— Ольга, что происходит? — шепотом спросила она меня. — Почему он так… так странно к тебе обращается?..
— Потому что вместо меня он видит охранника, — ответила я. — Внушение!
— Внушение… — медленно повторила Даша, — это как? Когда дежурный врач вместо нас видел двух старушек?
— Точно, — сказала я, — только теперь из старушек мы трансформировались в двух здоровенных детин в камуфляже и с автоматами.
— Здорово! — оценила Даша. — А что дальше?
Ответить я не успела. Мы уже подошли к машине, и парень распахнул перед нами багажник.
— Нате! — с сердцем сказал он. — Смотрите! Только быстрее, а то нам давно ехать надо.
Я принялась деловито рассматривать совершенно пустое днище багажника, простукивать запасную камеру для колеса. Когда закончила с этим, выпрямилась и проговорила деловито:
— Салон надо осмотреть.
Парень с досадой плюнул и, открыв нам дверцы, пристроился на сиденье рядом с водителем.
— Что за поклажа? — спросила я, увидев большой мешок на заднем сиденье автомобиля.
Парень демонстративно молчал, но, когда я потянула мешок на себя, тот, кого, должно быть, звали Толяном, и тот, кого звали, кажется, Коляном, разом обернулись ко мне и в два голоса заорали, чтобы я ни в коем случае мешка не трогала. Честно говоря, не могла себе представить, что будет такая реакция. Значит, в мешке этом находится что-то очень ценное. Ну, может не ценное, а как бы это сказать… важное. Я обернулась к Даше.
— Что дальше? — молча, одними глазами, спросила она меня.
Действительно, пора было переходить к реализации заключительной и самой главной части моего плана.
— Хорошо, — сказала я, выпуская мешок из рук, — можете проезжать. Но только не обессудьте, если я шефу доложу о вашем отвратительном поведении.
— Пошел ты, — коротко ответил Колян, — это я стукну на вас на всех тут! Нажрались и херней страдают. Проверку устроили, надо же!
Фыркнув, он отвернулся, и у меня появилась секунда для того, чтобы… Коротко выдохнув, я разжала и сжала кулаки, и тотчас почувствовала, как энергия плеснула в кончиках пальцев: я вытянула вперед руки и указательными пальцами ткнула сидящих впереди парней в особую точку под черепными костями — очень важно было проделать это быстро и точно, и глупо было бы, если бы я промахнулась, потому что тогда бы парни обернулись и…
Но ничего такого не случилось. Оба парня, Колян и Толян, на несколько секунд застыли.
— Что теперь? — шепотом спросила Даша, с тревогой озираясь по сторонам.
— Ничего, — в полный голос ответила я. — Теперь порядок. Садись на заднее сиденье и поехали.
— Куда? — испуганно поинтересовалась Даша.
Я пожала плечами.
— Не знаю, — сказала я, — туда, куда нас эти молодчики привезут.
— А-а… ты уверена, что когда эти молодчики придут в себя, они нас из машины не выкинут? — не двинувшись с места, спросила Даша. — Мне показалось, что они были настроены против того, чтобы мы рылись в их машине. И уж точно против того, чтобы мы с ними куда-то ехали…
— Глупый вопрос, — усмехнулась я, — как они могут нас выкинуть, если они нас даже не видят?
— Как это — не видят? — не поняла Даша.
— Очень просто, — ответила я, — ты думаешь, если мне по силам сделать так, чтобы нас принимали то за старушек, то за охранников, то я не смогу сделать так, чтобы нас ни за кого не принимали — чтобы нас вовсе не замечали рядом с собой? Это еще проще…
Даша с сомнением покачала головой.
— Садись быстрее! — скомандовала я. — Сейчас они придут в себя и поедут… туда, куда им нужно. А мы — поедем с ними, и, поверь мне, Даша, им даже в голову не придет, что рядом с ними кто-то есть. Понимаешь? Идеальный способ слежки, для этих двоих мы теперь — невидимки.
— А для всех других? — поспешила уточнить Даша.
— А для всех других нет, — ответила я, — так ты едешь или нет?
— Еду, — быстро ответила Даша и плюхнулась на сиденье рядом со мной.
Я быстро передвинула мешок — ближе к левой дверце, чтобы тот, кто за ним полезет, не наткнулся на нас с Дашей, и, понимая, что времени на разговоры не остается вовсе, наклонилась к Даше и прошептала скороговоркой:
— Ни слова не говори, а то тебя услышат… Лишних движений не делай — тебя могут заметить. Прежде чем что-то предпринять, спроси у меня…
— А как я могу спросить, если ты мне сказала не говорить ни слова… — начала было спорить Даша, но я тут же хлопнула ладонью по сиденью.
Даша понимающе кивнула и замолчала.
— Черт, — хрипло проговорил Колян, — задремал я, что ли?
— Водяры жабать не надо было, — отозвался Толян, — хотя мне тоже как-то… не по себе.
— Водка, наверное, паленая была, — предположил Колян, — потому и торкнуло так.
— Ага, — отозвался его товарищ, — вот я случай помню, когда…
— Поехали! — заорал Колян, посмотрев на часы. — Опаздываем ведь! Из-за этих ослов-охранников сколько проканителились, так теперь ты байки травить будешь!
— А где они, кстати? — поинтересовался Толян, заводя машину.
— КТО?
— Охранники.
Колян обернулся на заднее сиденье и посмотрел сквозь меня. Потом покрутил головой и вернулся в исходную позицию.
— А хрен их знает, — сказал он, — бухать пошли дальше. Нет, надо стукнуть на этих уродов шефу. Пусть с ними разберется. Я бы таких уродов просто убивал…
— Смотри, как бы шеф тебя самого не убил, — проворчал Толян, — опоздаем… Иди ворота открывай.
— Не убьет, — весело ухмыльнулся Колян. — Да чего там? Нас уже один раз убивали…
После этих загадочных слов разговор прервался — Колян пошел открывать ворота, а Толян на время замолчал, потому что разговаривать ему было не с кем.
Витя тяжело вздохнул и сильнее навалился на руль. Васик вдруг заметил, как разительно переменился Витя за одну ночь: зловещие синие тени легли под его глазами, веки вспухли и покраснели, глаза покрылись сеточкой багровых прожилок; лицо стало серым, словно покрылось слоем дорожной пыли, а руки заметно подрагивали.
«Нелегко ему далась эта ночка, — подумал Васик, — что и говорить… Какое же ему спасибо за то, что он мне помогает!.. Хотя, в сущности, не мне, а Ольге, то есть — помогает мне из-за нее. Ну и из-за того, что застрелил тех двух подонков, а теперь отрабатывает свою горячность, так сказать…»
Витя заговорил внезапно, Васик был занят собственными мыслями и уже забыл о своем вопросе; и когда мерное гудение работающего двигателя автомобиля было нарушено голосом Виктора, Васик вздрогнул.
— Значит, так, — сказал он. — Не скажу, что мне с легкостью удалось добыть сведения, которые я добыл, но все-таки… дело сделано. Я все узнал.
— Что? — нетерпеливо тряхнул головой Васик.
— Твоим сыном занимаются очень серьезные ребята. Эта команда практикуется на разбоях, грабежах, вымогательстве и похищениях. Короче говоря, обычные бандиты-отморозки. Но цель их в данном случае — не твой сын, не Катя и даже не ты.
— А кто же тогда? — удивился Васик.
— Твой отец.
— Ну да, — усмехнулся Васик, — понятно. Я давно у своего отца как бельмо на глазу. Сколько уже раз всякие жулики пытались добраться до его денежек, используя меня. Я ведь слабое звено в цепи, уязвимое место в окружении отца. Он меня любит, а я — привлекательная цель для всякого рода жулья. Раньше я пил, еще раньше наркоманил, и всякие типы из-за этого тянули из меня денежки, а я — в свою очередь — тянул деньги из отца. Ни охраны у меня, ни бронированного джипа, ни особняка с трехметровым забором нет… И я просто хочу жить, как все нормальные люди! Теперь кто-то решил сыграть по-крупному… Хватит! — вдруг выкрикнул Васик. — Надоело мне! Мне что-то в последнее время кажется, что я не человек, а… какой-то канал, через который можно выкачивать крупные купюры из банка отца. А я ведь уже самостоятельный человек! И скоро женюсь! У меня даже есть сын!
Выкрикнув последнюю фразу, Васик замолчал, переводя дыхание.
Витя подождал немного и, глянув искоса на Васика, едва заметно усмехнулся — так, чтобы Васик его усмешки видеть не мог и не обиделся.
— Эти ребята давно искали подход к тебе, — продолжил Витя, — они хотели уже было похитить Нину, но случайно узнали о существовании твоего сына.
— Как это — случайно? — не понял Васик. — Я сам о нем не знал, а они узнали…
— Все дело в Кате, — объяснил Виктор.
— Что?!
— Катя, — повторил Витя, — встречалась с одним из членов этой банды. Она и выдала им тайну.
— Та-ак… — зловеще протянул Васик, — теперь все понятно. Значит, эта сука была заодно с похитителями? Значит, она специально передала мне сына и выдумала его болезнь для того, чтобы его похитили и…
— Вот этого не знаю, — качнул головой Витя, — зря говорить не буду. Но мне кажется, я так понял из разговора с одним очень компетентным человеком, что Катя здесь ни при чем… То есть — виновата, конечно, но вина ее тут небольшая.
— Как это?
— Я так понял, что Катю заставили передать тебе твоего ребенка, — сказал Витя, — у нее просто не было выбора. Она же тоже человек, у нее родители есть… жизнь которых Кате небезразлична. И сына ее… твоего… наверняка пригрозили убить, если она не согласится. Понимаешь?
— Понимаю, — буркнул Васик, — но все равно… Объяснила бы по-нормальному, нечего было бы выдумывать. Мы с Ольгой точно знали бы, что нам делать. И не было бы этого глупого жестокого похищения, не стреляли бы ни в кого, и Нина в больнице бы сейчас с огнестрелом не лежала…
— Что говорить… — пожал плечами Витя, — дело прошлое. Но теперь нужно думать о том, как сына твоего вытащить из рук этих отморозков.
— Да, — кивнул Васик и вдруг злобно добавил:
— А Катеньку я разыщу… Я ей, паскуде, такой устрою бенефис. Актриса, мать ее… Надо же — в слезы кидалась, про болезнь врала какую-то.
— Катю ты теперь вряд ли разыщешь, — предположил Витя.
— Почему? — спросил Васик.
— Подумай сам. Бандиты заинтересованы в том, чтобы она после того, как свою работу выполнит, больше с тобой не встречалась, правильно? Потому что она одна знает, что к чему. И выйти на отморозков, похитивших твоего ребенка, она вполне может помочь. Так вот ее или уже нет в живых, что вероятнее всего, или она сейчас о-очень далеко отсюда — это в том случае, если ее тот бандюга, с которым она встречалась, от своих дружков отмазал.
— Отмазал! — Васик яростно сжал кулаки. — Тоже мне, Сонька Золотая Ручка! Встречается со всякими уголовными мордами! Дрянь!
— Я бы не стал так, — рассудительно и как-то очень устало покачал головой Витя. — Бандиты часто выбирают себе подруг из таких… тихих красавиц, как Катя. Закон противоположностей, понимаешь? А Катю в этом плане — что она с бандитом встречалась — упрекать тоже сложно. Во-первых, она могла не знать, что он бандит, а во-вторых… Матери-одиночке несладко жить на этом свете.
«На что это он намекает? — подумал вдруг Васик. — На то, что это месть свыше? Заделал ребенка и сбежал? То есть не то что сбежал, а даже и не знал об этом… Обрек девушку на скудное существование… А теперь расплачиваться приходится за все…»
Васик глянул на Витю. Тот крутил руль, рассеянно глядя на дорогу перед собой. Казалось, он думал о чем-то очень важном для него.
— Ладно, — проговорил Васик, — а что же теперь делать мне-то прикажешь?
— Я говорил с этими бандитами, — сказал Витя.
— Ка-ак? — обомлел Васик. — Неужели так просто — взял и поговорил? Что там у вас вообще творится — в мире большого и среднего бизнеса? Есть хоть какая-то граница между криминалом и обычным человеческим обществом?
— Есть, — успокоил его Витя, — но очень зыбкая. Сам знаешь, в какой стране живем. Ты думаешь, почему твой отец такие бабки заколачивает?
— Потому что… работает?.. — предположил Васик.
— Работает, — усмехнулся Витя, — понятно, что не ворует. Только вот налоги он наверняка не все платит. Чтобы крупный бизнесмен абсолютно весь комплекс налогов платил — такого не бывает. А неуплата налогов — тоже, между прочим, уголовно наказуемое деяние. Понимаешь? И так вот — каждый должен соблюдать правила общежития. Такая уж среда у нас. Вот, я слышал, недавно один барыга проштрафился, что-то с кем-то не поделил… Ну, я имею в виду, с людьми своего же круга — барыгами простыми, а те простые — стукнули кое-кому повыше. Те, кто повыше, прислали своих людей, чтобы с зарвавшимся ублюдком поговорить. Барыга их послал. Очень грубо послал. Теперь принято решение наказать этого барыгу. Жестоко.
— Как это — жестоко? — проговорил Васик. — А куда же менты смотрят? Его что — убьют этого барыгу?
— Откуда я знаю, — нехотя сказал Витя, — я просто разговор слышал. В соответствующих сферах. Это я тебе к примеру сказал. А барыга тот вообще нехороший человек, между прочим. Ворует у своих… Растлевает несовершеннолетних… Сейчас живет со своей пятнадцатилетней наложницей… Крыса и мразь… Ну это я отвлекся… Итак, о чем это мы?..
— О том, что ты говорил с бандитами, похитившими моего сына, — деревянным голосом напомнил Васик.
— Ну да, — невозмутимо кивнул Витя, — говорил. Только это не то, что ты подумал. Не с самими бандитами, а с посредниками. Не говорил, а только связывался — через других лиц.
— А-а… — сказал Васик, — тогда понятно. Так бы и сказал сразу.
— Ситуация следующая, — начал объяснять Витя, — тех двух невинно убиенных я взял на себя. За это разборки другие будут, тебя они не касаются.
— Так ты же их из-за меня застрелил, — проговорил он, — значит, это я…
— Да ладно! — энергично махнул рукой Витя. — Если я в это дело влез, то и мне рулить придется. А те уроды стволы первые достали — сами виноваты. Тем более я тогда не в теме был, защищался просто. А они легко и завалить могли. По всем понятиям, я прав выхожу. Да и покровители у меня кое-какие есть. Тебе не об этом думать надо, а немного о другом…
Васик пожал плечами.
«Ну и хорошо, — подумал он, — хочет поиграть в благородного Зорро, пускай поиграет. Мне же меньше хлопот будет. Тем более, если здраво рассудить, то он в самом деле виноват. Бандюги не убивать, а попугать меня хотели. Естественно, думали, что ничего им не угрожает — я же не отморозок, меня бояться нечего. А этот Витя со своими прежними солдатскими инстинктами влез, хотя его никто не просил… Вначале-то я ему благодарен был, думал, он меня от смерти спас, а теперь понимаю…»
— Итак, — подытожил Витя, — теперь мы имеем следующее — ты сейчас разговариваешь с представителями этой самой группировки… Не бойся, просто разговариваешь. Они просто — по-пацански — объясняют тебе, что надо сделать, чтобы твой сын остался в живых. Главное — не бойся. Те, с которыми ты базарить будешь, ничем не страшны…
— Я и не боюсь… А когда состоится этот разговор?.. Ого! — вдруг воскликнул Васик, догадавшись. — Это мы туда, что ли, едем? С бандитами базарить? Витя молча кивнул.
— Нормальный расклад, — прикинул Васик, — ты бы еще позже сказал об этом…
— Да не волнуйся ты! — прикрикнул на него Витя — видно было, что он тоже несовсем спокоен.
— Я не волнуюсь! — рявкнул Васик. — И не надо на меня орать, понял? Конечно, спасибо тебе за все, что ты сделал, но… если бы ты тех двоих не шлепнул, то, может быть, я сейчас уже с Петькой был…
— Может быть, — неожиданно спокойно ответил Витя, — а может быть, и нет.
— Это как? Не понимаю.
— А чего тут не понимать? — усмехнулся Витя. — Ты раньше ведь для тех братков был кем?
— Кем? — тупо повторил вопрос Васик.
— Обыкновенным лохом, — ответил сам на свой вопрос Витя. — Да-да… Богатеньким буратино. И Петю твоего тебе могли бы и не отдать, потому что… не любят такие ребята следы оставлять. Получили бы выкуп и тютю… Ни их нет, ни твоего Пети…
Васика так и передернуло.
— А сейчас? — тихо спросил он.
— А сейчас другое дело, — проговорил Витя, закуривая сигарету, — сейчас я влип в твое дело. А я повязан со своими покровителями. А покровители — серьезные люди и, в свою очередь, повязаны с бандитами, похитившими у тебя сына. Замкнутый круг. Ни те, ни другие на попятный пойти не могут — показывать слабину в нашем кругу нельзя. Остается одно — честно выполнить условия сделки и вернуть тебе сына Петю. Естественно, в обмен на полученные от тебя денежные знаки. Усек?
— Усек, — вздохнул Васик.
Он помолчал немного и по-собачьи преданно посмотрел на Витю.
Машина, в которой ехали Васик с Витей, выкатила на пригородную трассу.
Глава 11
— Стоять! — повторила я. — Ты что, не понял? Я из охраны клиники.
— Да вижу я, что ты из охраны, — недо-о вольно проворчал парень, — и что с того?
Тебе что — указания насчет меня и Коляна не давали?
— Давали, — кивнула я, — но мне все равно нужно проверить вашу машину.
— Чего? — скривился парень. — Тебе же было, придурку, сказано, что ни в коем случае нас с Коляном не задерживать, а наоборот — во всем помогать, если что нам понадобится. И ты мне очень поможешь, если свалишь отсюда подальше — чтобы я тебя не видел здесь больше. Усек?
— Нет, — твердо проговорила я, — именно мне поручили проверить вашу машину. Во избежание возможного срыва.
Парень посмотрел на меня очень внимательно — я на мгновение даже испугалась: вдруг мое воздействие на его сознание по каким-то причинам приостановилось и вместо здоровенного мужика в камуфляже он увидел перед собой меня — тоненькую девушку в джинсах и кофточке.
Парень вдруг усмехнулся.
— Я понял! — сказал он. — Ты пьяный, да? У вас тут все бухие в жопу валяются, я видел. Может, ты выпить хочешь, а спросить стесняешься, а? Там на крыльце водяры осталось немного в бутылке, мы с Коляном бухали. Иди допей и не возникай больше. Не, в натуре — надо вашему начальнику стукнуть. Распустились совсем, псы…
— Туго соображаешь?! — заорала я в лицо парню. — Проверить машину мне нужно — и все! А ну пошел обратно, фуфел! Пошел!
Парень на секунду опешил.
— Чего ты там копаешься? — заорал из кабины джипа второй парень — кажется, его звали Колян. — Открывай ворота и поехали — времени мало! С кем ты там базаришь?
— Да тут какой-то… охранник хочет машину проверить, — откликнулся парень, — говорит, шеф дал такие указания… Орет на меня.
— Так пускай проверит машину, хрен с ним, — немедленно получил он ответ. — Поехали быстрее, мы и так уже почти опоздали.
— Пошли, — сказал мне парень, и мы двинулись к джипу.
Когда парень отвернулся от меня, я сделала Даше знак — следовать за мной.
— Ольга, что происходит? — шепотом спросила она меня. — Почему он так… так странно к тебе обращается?..
— Потому что вместо меня он видит охранника, — ответила я. — Внушение!
— Внушение… — медленно повторила Даша, — это как? Когда дежурный врач вместо нас видел двух старушек?
— Точно, — сказала я, — только теперь из старушек мы трансформировались в двух здоровенных детин в камуфляже и с автоматами.
— Здорово! — оценила Даша. — А что дальше?
Ответить я не успела. Мы уже подошли к машине, и парень распахнул перед нами багажник.
— Нате! — с сердцем сказал он. — Смотрите! Только быстрее, а то нам давно ехать надо.
Я принялась деловито рассматривать совершенно пустое днище багажника, простукивать запасную камеру для колеса. Когда закончила с этим, выпрямилась и проговорила деловито:
— Салон надо осмотреть.
Парень с досадой плюнул и, открыв нам дверцы, пристроился на сиденье рядом с водителем.
— Что за поклажа? — спросила я, увидев большой мешок на заднем сиденье автомобиля.
Парень демонстративно молчал, но, когда я потянула мешок на себя, тот, кого, должно быть, звали Толяном, и тот, кого звали, кажется, Коляном, разом обернулись ко мне и в два голоса заорали, чтобы я ни в коем случае мешка не трогала. Честно говоря, не могла себе представить, что будет такая реакция. Значит, в мешке этом находится что-то очень ценное. Ну, может не ценное, а как бы это сказать… важное. Я обернулась к Даше.
— Что дальше? — молча, одними глазами, спросила она меня.
Действительно, пора было переходить к реализации заключительной и самой главной части моего плана.
— Хорошо, — сказала я, выпуская мешок из рук, — можете проезжать. Но только не обессудьте, если я шефу доложу о вашем отвратительном поведении.
— Пошел ты, — коротко ответил Колян, — это я стукну на вас на всех тут! Нажрались и херней страдают. Проверку устроили, надо же!
Фыркнув, он отвернулся, и у меня появилась секунда для того, чтобы… Коротко выдохнув, я разжала и сжала кулаки, и тотчас почувствовала, как энергия плеснула в кончиках пальцев: я вытянула вперед руки и указательными пальцами ткнула сидящих впереди парней в особую точку под черепными костями — очень важно было проделать это быстро и точно, и глупо было бы, если бы я промахнулась, потому что тогда бы парни обернулись и…
Но ничего такого не случилось. Оба парня, Колян и Толян, на несколько секунд застыли.
— Что теперь? — шепотом спросила Даша, с тревогой озираясь по сторонам.
— Ничего, — в полный голос ответила я. — Теперь порядок. Садись на заднее сиденье и поехали.
— Куда? — испуганно поинтересовалась Даша.
Я пожала плечами.
— Не знаю, — сказала я, — туда, куда нас эти молодчики привезут.
— А-а… ты уверена, что когда эти молодчики придут в себя, они нас из машины не выкинут? — не двинувшись с места, спросила Даша. — Мне показалось, что они были настроены против того, чтобы мы рылись в их машине. И уж точно против того, чтобы мы с ними куда-то ехали…
— Глупый вопрос, — усмехнулась я, — как они могут нас выкинуть, если они нас даже не видят?
— Как это — не видят? — не поняла Даша.
— Очень просто, — ответила я, — ты думаешь, если мне по силам сделать так, чтобы нас принимали то за старушек, то за охранников, то я не смогу сделать так, чтобы нас ни за кого не принимали — чтобы нас вовсе не замечали рядом с собой? Это еще проще…
Даша с сомнением покачала головой.
— Садись быстрее! — скомандовала я. — Сейчас они придут в себя и поедут… туда, куда им нужно. А мы — поедем с ними, и, поверь мне, Даша, им даже в голову не придет, что рядом с ними кто-то есть. Понимаешь? Идеальный способ слежки, для этих двоих мы теперь — невидимки.
— А для всех других? — поспешила уточнить Даша.
— А для всех других нет, — ответила я, — так ты едешь или нет?
— Еду, — быстро ответила Даша и плюхнулась на сиденье рядом со мной.
Я быстро передвинула мешок — ближе к левой дверце, чтобы тот, кто за ним полезет, не наткнулся на нас с Дашей, и, понимая, что времени на разговоры не остается вовсе, наклонилась к Даше и прошептала скороговоркой:
— Ни слова не говори, а то тебя услышат… Лишних движений не делай — тебя могут заметить. Прежде чем что-то предпринять, спроси у меня…
— А как я могу спросить, если ты мне сказала не говорить ни слова… — начала было спорить Даша, но я тут же хлопнула ладонью по сиденью.
Даша понимающе кивнула и замолчала.
— Черт, — хрипло проговорил Колян, — задремал я, что ли?
— Водяры жабать не надо было, — отозвался Толян, — хотя мне тоже как-то… не по себе.
— Водка, наверное, паленая была, — предположил Колян, — потому и торкнуло так.
— Ага, — отозвался его товарищ, — вот я случай помню, когда…
— Поехали! — заорал Колян, посмотрев на часы. — Опаздываем ведь! Из-за этих ослов-охранников сколько проканителились, так теперь ты байки травить будешь!
— А где они, кстати? — поинтересовался Толян, заводя машину.
— КТО?
— Охранники.
Колян обернулся на заднее сиденье и посмотрел сквозь меня. Потом покрутил головой и вернулся в исходную позицию.
— А хрен их знает, — сказал он, — бухать пошли дальше. Нет, надо стукнуть на этих уродов шефу. Пусть с ними разберется. Я бы таких уродов просто убивал…
— Смотри, как бы шеф тебя самого не убил, — проворчал Толян, — опоздаем… Иди ворота открывай.
— Не убьет, — весело ухмыльнулся Колян. — Да чего там? Нас уже один раз убивали…
После этих загадочных слов разговор прервался — Колян пошел открывать ворота, а Толян на время замолчал, потому что разговаривать ему было не с кем.
***
— Так ты объяснишь, куда мы едем? — спросил Васик у Вити, который молча вел машину по малооживленным улицам московской окраины.Витя тяжело вздохнул и сильнее навалился на руль. Васик вдруг заметил, как разительно переменился Витя за одну ночь: зловещие синие тени легли под его глазами, веки вспухли и покраснели, глаза покрылись сеточкой багровых прожилок; лицо стало серым, словно покрылось слоем дорожной пыли, а руки заметно подрагивали.
«Нелегко ему далась эта ночка, — подумал Васик, — что и говорить… Какое же ему спасибо за то, что он мне помогает!.. Хотя, в сущности, не мне, а Ольге, то есть — помогает мне из-за нее. Ну и из-за того, что застрелил тех двух подонков, а теперь отрабатывает свою горячность, так сказать…»
Витя заговорил внезапно, Васик был занят собственными мыслями и уже забыл о своем вопросе; и когда мерное гудение работающего двигателя автомобиля было нарушено голосом Виктора, Васик вздрогнул.
— Значит, так, — сказал он. — Не скажу, что мне с легкостью удалось добыть сведения, которые я добыл, но все-таки… дело сделано. Я все узнал.
— Что? — нетерпеливо тряхнул головой Васик.
— Твоим сыном занимаются очень серьезные ребята. Эта команда практикуется на разбоях, грабежах, вымогательстве и похищениях. Короче говоря, обычные бандиты-отморозки. Но цель их в данном случае — не твой сын, не Катя и даже не ты.
— А кто же тогда? — удивился Васик.
— Твой отец.
— Ну да, — усмехнулся Васик, — понятно. Я давно у своего отца как бельмо на глазу. Сколько уже раз всякие жулики пытались добраться до его денежек, используя меня. Я ведь слабое звено в цепи, уязвимое место в окружении отца. Он меня любит, а я — привлекательная цель для всякого рода жулья. Раньше я пил, еще раньше наркоманил, и всякие типы из-за этого тянули из меня денежки, а я — в свою очередь — тянул деньги из отца. Ни охраны у меня, ни бронированного джипа, ни особняка с трехметровым забором нет… И я просто хочу жить, как все нормальные люди! Теперь кто-то решил сыграть по-крупному… Хватит! — вдруг выкрикнул Васик. — Надоело мне! Мне что-то в последнее время кажется, что я не человек, а… какой-то канал, через который можно выкачивать крупные купюры из банка отца. А я ведь уже самостоятельный человек! И скоро женюсь! У меня даже есть сын!
Выкрикнув последнюю фразу, Васик замолчал, переводя дыхание.
Витя подождал немного и, глянув искоса на Васика, едва заметно усмехнулся — так, чтобы Васик его усмешки видеть не мог и не обиделся.
— Эти ребята давно искали подход к тебе, — продолжил Витя, — они хотели уже было похитить Нину, но случайно узнали о существовании твоего сына.
— Как это — случайно? — не понял Васик. — Я сам о нем не знал, а они узнали…
— Все дело в Кате, — объяснил Виктор.
— Что?!
— Катя, — повторил Витя, — встречалась с одним из членов этой банды. Она и выдала им тайну.
— Та-ак… — зловеще протянул Васик, — теперь все понятно. Значит, эта сука была заодно с похитителями? Значит, она специально передала мне сына и выдумала его болезнь для того, чтобы его похитили и…
— Вот этого не знаю, — качнул головой Витя, — зря говорить не буду. Но мне кажется, я так понял из разговора с одним очень компетентным человеком, что Катя здесь ни при чем… То есть — виновата, конечно, но вина ее тут небольшая.
— Как это?
— Я так понял, что Катю заставили передать тебе твоего ребенка, — сказал Витя, — у нее просто не было выбора. Она же тоже человек, у нее родители есть… жизнь которых Кате небезразлична. И сына ее… твоего… наверняка пригрозили убить, если она не согласится. Понимаешь?
— Понимаю, — буркнул Васик, — но все равно… Объяснила бы по-нормальному, нечего было бы выдумывать. Мы с Ольгой точно знали бы, что нам делать. И не было бы этого глупого жестокого похищения, не стреляли бы ни в кого, и Нина в больнице бы сейчас с огнестрелом не лежала…
— Что говорить… — пожал плечами Витя, — дело прошлое. Но теперь нужно думать о том, как сына твоего вытащить из рук этих отморозков.
— Да, — кивнул Васик и вдруг злобно добавил:
— А Катеньку я разыщу… Я ей, паскуде, такой устрою бенефис. Актриса, мать ее… Надо же — в слезы кидалась, про болезнь врала какую-то.
— Катю ты теперь вряд ли разыщешь, — предположил Витя.
— Почему? — спросил Васик.
— Подумай сам. Бандиты заинтересованы в том, чтобы она после того, как свою работу выполнит, больше с тобой не встречалась, правильно? Потому что она одна знает, что к чему. И выйти на отморозков, похитивших твоего ребенка, она вполне может помочь. Так вот ее или уже нет в живых, что вероятнее всего, или она сейчас о-очень далеко отсюда — это в том случае, если ее тот бандюга, с которым она встречалась, от своих дружков отмазал.
— Отмазал! — Васик яростно сжал кулаки. — Тоже мне, Сонька Золотая Ручка! Встречается со всякими уголовными мордами! Дрянь!
— Я бы не стал так, — рассудительно и как-то очень устало покачал головой Витя. — Бандиты часто выбирают себе подруг из таких… тихих красавиц, как Катя. Закон противоположностей, понимаешь? А Катю в этом плане — что она с бандитом встречалась — упрекать тоже сложно. Во-первых, она могла не знать, что он бандит, а во-вторых… Матери-одиночке несладко жить на этом свете.
«На что это он намекает? — подумал вдруг Васик. — На то, что это месть свыше? Заделал ребенка и сбежал? То есть не то что сбежал, а даже и не знал об этом… Обрек девушку на скудное существование… А теперь расплачиваться приходится за все…»
Васик глянул на Витю. Тот крутил руль, рассеянно глядя на дорогу перед собой. Казалось, он думал о чем-то очень важном для него.
— Ладно, — проговорил Васик, — а что же теперь делать мне-то прикажешь?
— Я говорил с этими бандитами, — сказал Витя.
— Ка-ак? — обомлел Васик. — Неужели так просто — взял и поговорил? Что там у вас вообще творится — в мире большого и среднего бизнеса? Есть хоть какая-то граница между криминалом и обычным человеческим обществом?
— Есть, — успокоил его Витя, — но очень зыбкая. Сам знаешь, в какой стране живем. Ты думаешь, почему твой отец такие бабки заколачивает?
— Потому что… работает?.. — предположил Васик.
— Работает, — усмехнулся Витя, — понятно, что не ворует. Только вот налоги он наверняка не все платит. Чтобы крупный бизнесмен абсолютно весь комплекс налогов платил — такого не бывает. А неуплата налогов — тоже, между прочим, уголовно наказуемое деяние. Понимаешь? И так вот — каждый должен соблюдать правила общежития. Такая уж среда у нас. Вот, я слышал, недавно один барыга проштрафился, что-то с кем-то не поделил… Ну, я имею в виду, с людьми своего же круга — барыгами простыми, а те простые — стукнули кое-кому повыше. Те, кто повыше, прислали своих людей, чтобы с зарвавшимся ублюдком поговорить. Барыга их послал. Очень грубо послал. Теперь принято решение наказать этого барыгу. Жестоко.
— Как это — жестоко? — проговорил Васик. — А куда же менты смотрят? Его что — убьют этого барыгу?
— Откуда я знаю, — нехотя сказал Витя, — я просто разговор слышал. В соответствующих сферах. Это я тебе к примеру сказал. А барыга тот вообще нехороший человек, между прочим. Ворует у своих… Растлевает несовершеннолетних… Сейчас живет со своей пятнадцатилетней наложницей… Крыса и мразь… Ну это я отвлекся… Итак, о чем это мы?..
— О том, что ты говорил с бандитами, похитившими моего сына, — деревянным голосом напомнил Васик.
— Ну да, — невозмутимо кивнул Витя, — говорил. Только это не то, что ты подумал. Не с самими бандитами, а с посредниками. Не говорил, а только связывался — через других лиц.
— А-а… — сказал Васик, — тогда понятно. Так бы и сказал сразу.
— Ситуация следующая, — начал объяснять Витя, — тех двух невинно убиенных я взял на себя. За это разборки другие будут, тебя они не касаются.
— Так ты же их из-за меня застрелил, — проговорил он, — значит, это я…
— Да ладно! — энергично махнул рукой Витя. — Если я в это дело влез, то и мне рулить придется. А те уроды стволы первые достали — сами виноваты. Тем более я тогда не в теме был, защищался просто. А они легко и завалить могли. По всем понятиям, я прав выхожу. Да и покровители у меня кое-какие есть. Тебе не об этом думать надо, а немного о другом…
Васик пожал плечами.
«Ну и хорошо, — подумал он, — хочет поиграть в благородного Зорро, пускай поиграет. Мне же меньше хлопот будет. Тем более, если здраво рассудить, то он в самом деле виноват. Бандюги не убивать, а попугать меня хотели. Естественно, думали, что ничего им не угрожает — я же не отморозок, меня бояться нечего. А этот Витя со своими прежними солдатскими инстинктами влез, хотя его никто не просил… Вначале-то я ему благодарен был, думал, он меня от смерти спас, а теперь понимаю…»
— Итак, — подытожил Витя, — теперь мы имеем следующее — ты сейчас разговариваешь с представителями этой самой группировки… Не бойся, просто разговариваешь. Они просто — по-пацански — объясняют тебе, что надо сделать, чтобы твой сын остался в живых. Главное — не бойся. Те, с которыми ты базарить будешь, ничем не страшны…
— Я и не боюсь… А когда состоится этот разговор?.. Ого! — вдруг воскликнул Васик, догадавшись. — Это мы туда, что ли, едем? С бандитами базарить? Витя молча кивнул.
— Нормальный расклад, — прикинул Васик, — ты бы еще позже сказал об этом…
— Да не волнуйся ты! — прикрикнул на него Витя — видно было, что он тоже несовсем спокоен.
— Я не волнуюсь! — рявкнул Васик. — И не надо на меня орать, понял? Конечно, спасибо тебе за все, что ты сделал, но… если бы ты тех двоих не шлепнул, то, может быть, я сейчас уже с Петькой был…
— Может быть, — неожиданно спокойно ответил Витя, — а может быть, и нет.
— Это как? Не понимаю.
— А чего тут не понимать? — усмехнулся Витя. — Ты раньше ведь для тех братков был кем?
— Кем? — тупо повторил вопрос Васик.
— Обыкновенным лохом, — ответил сам на свой вопрос Витя. — Да-да… Богатеньким буратино. И Петю твоего тебе могли бы и не отдать, потому что… не любят такие ребята следы оставлять. Получили бы выкуп и тютю… Ни их нет, ни твоего Пети…
Васика так и передернуло.
— А сейчас? — тихо спросил он.
— А сейчас другое дело, — проговорил Витя, закуривая сигарету, — сейчас я влип в твое дело. А я повязан со своими покровителями. А покровители — серьезные люди и, в свою очередь, повязаны с бандитами, похитившими у тебя сына. Замкнутый круг. Ни те, ни другие на попятный пойти не могут — показывать слабину в нашем кругу нельзя. Остается одно — честно выполнить условия сделки и вернуть тебе сына Петю. Естественно, в обмен на полученные от тебя денежные знаки. Усек?
— Усек, — вздохнул Васик.
Он помолчал немного и по-собачьи преданно посмотрел на Витю.
Машина, в которой ехали Васик с Витей, выкатила на пригородную трассу.
Глава 11
Бледный человек в черной спортивной шапочке бродил по пустой и гулкой квартире, бесшумно ступая по мягким коврам. Несколько раз в прихожей он натыкался на труп убитого им человека и бездумно перешагивал через него или останавливался и какое-то время тупо смотрел себе под ноги — точно холодными, бесчувственными руками трогал мертвое тело. А когда странный человек проходил через спальню, где поперек большой кровати с пышно взбитыми подушками лежало окровавленное тельце девочки, он» медленно поводил почти неподвижными рыбьими глазами из стороны в сторону, точно не хотел смотреть на сотворенный им самим ужас.
В голове странного человека в черной спортивной шапочке медленно колыхался бесцветный дурман, похожий на мутную грязную водичку. Мысли не появлялись на поверхности его скованного чужеродным вмешательством сознания, а если и появлялись, то были не его собственными, а указаниями того, кто подчинил себе его волю, лишив возможности мыслить и действовать самостоятельно.
«Убить первого, кто войдет в эту квартиру, — непрерывно стучало в голове у странного человека, — убить первого, кто войдет в эту квартиру…»
В квартире номер сорок пять, где и находился человек в черной спортивной шапочке, никого не было, кроме него и убитых. Ни звука не доносилось оттуда, только толкались в холодное безмолвие неслышные импульсы скованного злой паранормальной силой сознания:
«Убить первого, кто войдет в эту квартиру, убить первого, кто войдет в эту квартиру…»
«Самый благодатный час для злодеяний, — подумала я, — светло, но все еще спят. Никого нет на улицах — ни патрульных, ни загулявших прохожих, ни спешащих на работу граждан. Для одних слишком поздно, для других — слишком рано».
Парни остановили машину у подъезда какого-то дома, вышли, прихватив с собой мешок с заднего сиденья, на котором сбоку притулились мы с Дашей, и направились к двери подъезда. Как только дверь захлопнулась за ними, из машины вышли мы.
— Хорошо, что они не заперли тачку и на сигнализацию не поставили, — сказала я, — тогда бы выбраться наружу для нас стало бы проблемой.
Даша молчала, как-то странно крутя головой и оглядываясь по сторонам, будто что-то пыталась вспомнить, но не могла.
— Быстрее! — скомандовала я. — В подъезд — за ними! И не стучи так каблуками, пожалуйста! Они нас не видят, но могут услышать. А нам нужно войти за ними в ту квартиру, в которую войдут они.
Даша кивнула, и мы побежали с ней следом за парнями, стараясь тем не менее двигаться как можно незаметнее и тише.
Парни неторопливо поднялись на нужный этаж и остановились перед металлической дверью.
— Ну? — вопросительно проговорил Колян, глядя на Толяна.
Тот хмыкнул, достал из кармана ключи, потом, стараясь не шуметь, вставил ключ в замочную скважину и осторожно повернул.
Дверь открылась почти бесшумно.
— Вперед! — хрипнул Колян, и парни вбежали в квартиру.
«Странно, — подумала я. — Если эта квартира принадлежит им, то почему они ведут себя с такими предосторожностями? А если нет, то откуда у них ключи?»
Однако на то, чтобы долго обдумывать это, у меня не было времени. Схватив Дашу за рукав, я втащила ее в квартиру через незакрытую дверь.
Огляделась.
В богато убранной прихожей стоял мешок с заднего сиденья джипа, рядом с которым мы ехали, но посмотреть, что там, я не решилась: парни всполошились бы на шум, полезли проверять и, не дай бог, обнаружили бы нас с Дашей. А это вовсе ни к чему — сорвался бы весь наш план.
А сейчас проверять, что там было, в этом загадочном мешке, у меня просто не было времени. Судя по предосторожностям, с которыми эти двое проникали сюда, в этой квартире должны быть люди, разбудить которых раньше времени они явно опасались. Для Коляна и Толяна мы с Дашей были невидимы, а вот для обитателей этого места… Значит, нам с Дашей нужно сейчас укрыться в этой квартире там, где в этот ранний час никого нет.
— На кухню! — шепнула я ей, и мы метнулись туда. Присели за стол. Мне было как-то не по себе, а Даша опять озиралась по сторонам.
— Странно, — шепнула она мне наконец, — какой номер у этого дома? У меня такое ощущение…
Узнать, какое ощущение посетило Дашу в связи с нашим вторжением в квартиру, я не успела. Пришлось поднять палец — и Даша замолчала. Нужно было прислушаться — здесь явно что-то происходило.
Парни гремели чем-то в недрах квартиры, затем послышался сдавленный женский вскрик:
— Что вам нужно?!
Вскрик оборвался внезапно, будто человеку, издавшему его, тотчас заткнули чем-то рот. Впрочем, скорее всего, так оно и было.
Я вскочила, но тут же снова опустилась на стул. Даша вопросительно глядела на меня.
— Не время! — сквозь зубы процедила я. — Не время сломя голову бросаться на защиту… пока не знаю кого. Оставайся здесь, а я тихонько проберусь и посмотрю, что там все-таки происходит…
— Нетрудно догадаться, что там происходит, — негромко заметила Даша, — наверняка что-то нехорошее.
Я вышла из кухни и пошла в том направлении, откуда, как мне показалось, донесся женский крик.
Спальня. Дверь туда приоткрыта, и в прихожую падает неяркий свет ночника. Мне все прекрасно было видно, что происходит там. А когда я заглянула за дверь, то мигом оценила ситуацию и поняла, что прятаться мне ни к чему. Поэтому я наблюдала за происходящим, утвердившись в проеме двери.
Колян и Толян в грязных одеждах навалились на белейшую постель и сейчас вязали простынями руки еще не вполне проснувшейся женщине. Изо рта женщины торчал туго залепивший его кляп, но, несмотря на это, и так было заметно, что женщина эта потрясающе красива.
Не имея никакой возможности кричать, она только открывала и закрывала глаза от непереносимого ужаса.
Представляю себе, если бы на меня, полусонную, навалились два невесть откуда взявшихся молодчика и принялись вязать простынями, предварительно заткнув рот кляпом, мне бы, наверное, тоже было не по себе, а я ведь уже более-менее привыкла к экстремальным ситуациям.
«Так-так, — подумала я, — убивать эту женщину парни явно не собираются. Напротив, они обращаются с ней не очень грубо. — Вот Колян даже подложил ей под спину подушку, чтобы ловчее было закинуть петлю на ноги. Кто же такая эта женщина и что живым мертвецам Коляну и Толяну надо от нее?»
Оба тем временем, туго спеленав женщину, положили ее на постель и, отдуваясь, вышли из спальни — я посторонилась, чтобы дать им пройти.
— Готово, — вытирая пот со лба, проговорил Толян, — а ты боялся!
— Я? — возмутился Колян. — Ты что? Чего это я буду пугаться бабы?
— Ну, говорил, что вопить она начнет, — уточнил Толян.
В голове странного человека в черной спортивной шапочке медленно колыхался бесцветный дурман, похожий на мутную грязную водичку. Мысли не появлялись на поверхности его скованного чужеродным вмешательством сознания, а если и появлялись, то были не его собственными, а указаниями того, кто подчинил себе его волю, лишив возможности мыслить и действовать самостоятельно.
«Убить первого, кто войдет в эту квартиру, — непрерывно стучало в голове у странного человека, — убить первого, кто войдет в эту квартиру…»
В квартире номер сорок пять, где и находился человек в черной спортивной шапочке, никого не было, кроме него и убитых. Ни звука не доносилось оттуда, только толкались в холодное безмолвие неслышные импульсы скованного злой паранормальной силой сознания:
«Убить первого, кто войдет в эту квартиру, убить первого, кто войдет в эту квартиру…»
***
Ехали мы недолго, тем не менее, когда оказались на месте, почти совсем уже рассвело.«Самый благодатный час для злодеяний, — подумала я, — светло, но все еще спят. Никого нет на улицах — ни патрульных, ни загулявших прохожих, ни спешащих на работу граждан. Для одних слишком поздно, для других — слишком рано».
Парни остановили машину у подъезда какого-то дома, вышли, прихватив с собой мешок с заднего сиденья, на котором сбоку притулились мы с Дашей, и направились к двери подъезда. Как только дверь захлопнулась за ними, из машины вышли мы.
— Хорошо, что они не заперли тачку и на сигнализацию не поставили, — сказала я, — тогда бы выбраться наружу для нас стало бы проблемой.
Даша молчала, как-то странно крутя головой и оглядываясь по сторонам, будто что-то пыталась вспомнить, но не могла.
— Быстрее! — скомандовала я. — В подъезд — за ними! И не стучи так каблуками, пожалуйста! Они нас не видят, но могут услышать. А нам нужно войти за ними в ту квартиру, в которую войдут они.
Даша кивнула, и мы побежали с ней следом за парнями, стараясь тем не менее двигаться как можно незаметнее и тише.
Парни неторопливо поднялись на нужный этаж и остановились перед металлической дверью.
— Ну? — вопросительно проговорил Колян, глядя на Толяна.
Тот хмыкнул, достал из кармана ключи, потом, стараясь не шуметь, вставил ключ в замочную скважину и осторожно повернул.
Дверь открылась почти бесшумно.
— Вперед! — хрипнул Колян, и парни вбежали в квартиру.
«Странно, — подумала я. — Если эта квартира принадлежит им, то почему они ведут себя с такими предосторожностями? А если нет, то откуда у них ключи?»
Однако на то, чтобы долго обдумывать это, у меня не было времени. Схватив Дашу за рукав, я втащила ее в квартиру через незакрытую дверь.
Огляделась.
В богато убранной прихожей стоял мешок с заднего сиденья джипа, рядом с которым мы ехали, но посмотреть, что там, я не решилась: парни всполошились бы на шум, полезли проверять и, не дай бог, обнаружили бы нас с Дашей. А это вовсе ни к чему — сорвался бы весь наш план.
А сейчас проверять, что там было, в этом загадочном мешке, у меня просто не было времени. Судя по предосторожностям, с которыми эти двое проникали сюда, в этой квартире должны быть люди, разбудить которых раньше времени они явно опасались. Для Коляна и Толяна мы с Дашей были невидимы, а вот для обитателей этого места… Значит, нам с Дашей нужно сейчас укрыться в этой квартире там, где в этот ранний час никого нет.
— На кухню! — шепнула я ей, и мы метнулись туда. Присели за стол. Мне было как-то не по себе, а Даша опять озиралась по сторонам.
— Странно, — шепнула она мне наконец, — какой номер у этого дома? У меня такое ощущение…
Узнать, какое ощущение посетило Дашу в связи с нашим вторжением в квартиру, я не успела. Пришлось поднять палец — и Даша замолчала. Нужно было прислушаться — здесь явно что-то происходило.
Парни гремели чем-то в недрах квартиры, затем послышался сдавленный женский вскрик:
— Что вам нужно?!
Вскрик оборвался внезапно, будто человеку, издавшему его, тотчас заткнули чем-то рот. Впрочем, скорее всего, так оно и было.
Я вскочила, но тут же снова опустилась на стул. Даша вопросительно глядела на меня.
— Не время! — сквозь зубы процедила я. — Не время сломя голову бросаться на защиту… пока не знаю кого. Оставайся здесь, а я тихонько проберусь и посмотрю, что там все-таки происходит…
— Нетрудно догадаться, что там происходит, — негромко заметила Даша, — наверняка что-то нехорошее.
Я вышла из кухни и пошла в том направлении, откуда, как мне показалось, донесся женский крик.
Спальня. Дверь туда приоткрыта, и в прихожую падает неяркий свет ночника. Мне все прекрасно было видно, что происходит там. А когда я заглянула за дверь, то мигом оценила ситуацию и поняла, что прятаться мне ни к чему. Поэтому я наблюдала за происходящим, утвердившись в проеме двери.
Колян и Толян в грязных одеждах навалились на белейшую постель и сейчас вязали простынями руки еще не вполне проснувшейся женщине. Изо рта женщины торчал туго залепивший его кляп, но, несмотря на это, и так было заметно, что женщина эта потрясающе красива.
Не имея никакой возможности кричать, она только открывала и закрывала глаза от непереносимого ужаса.
Представляю себе, если бы на меня, полусонную, навалились два невесть откуда взявшихся молодчика и принялись вязать простынями, предварительно заткнув рот кляпом, мне бы, наверное, тоже было не по себе, а я ведь уже более-менее привыкла к экстремальным ситуациям.
«Так-так, — подумала я, — убивать эту женщину парни явно не собираются. Напротив, они обращаются с ней не очень грубо. — Вот Колян даже подложил ей под спину подушку, чтобы ловчее было закинуть петлю на ноги. Кто же такая эта женщина и что живым мертвецам Коляну и Толяну надо от нее?»
Оба тем временем, туго спеленав женщину, положили ее на постель и, отдуваясь, вышли из спальни — я посторонилась, чтобы дать им пройти.
— Готово, — вытирая пот со лба, проговорил Толян, — а ты боялся!
— Я? — возмутился Колян. — Ты что? Чего это я буду пугаться бабы?
— Ну, говорил, что вопить она начнет, — уточнил Толян.