Щепетнёв Василий. Первое дело Йеро

   Раздвинув завесу, он вошел.
   В полумраке хижины глаза не сразу различили сухонького старика. Старик, скрестив ноги, сидел у очага. И старик, и очаг были удивительными.
   Старик в одной набедренной повязке, казалось, дремал. Зачем ему одежда, она может скрыть татуировку, татуировку, занимающую все тело. Это были не узоры, не знаки, а настоящие картины. Вот Люди Льда плывут на длинной узкой лодке по небу, вот они причаливают к горе, покрытой снегом, вот собираются вокруг Дерева Мира, на котором растут и плоды, и звери, и рыбы, и еще много других картинок. Очаг же представлял собой железную чашу, стоящую на треножнике. В чаше горел синий огонь, поднимающийся от синей же спирали на дне чаши. Неугасимый огонь.
   - Я ждал тебя, молодой шаман светлых людей, - шаман открыл глаза, ясные, голубые.
   - Я пришел, - ответил Иеро просто.
   - Садись же, и выкурим трубку понимания.
   Неприметным движением шаман достал откуда-то трубку.
   - Я принес тебе подарок, - Иеро протянул шаману кисет. Очень удачно получилось, а то он все ломал голову, как вручить подношение.
   - Благодарю тебя, мой светлый брат. В непогожий день я буду курить трубку удовольствия и вспоминать о тебе.
   Иеро промолчал, усаживаясь на пружинящем полу. Трубка удовольствия, вот как. Представления о вещах у людей разное. Ему вдыхать в себя дым не доставляло удовольствия. Но обычаи круглолицых возникли задолго до появления на их земле поселенцев Аббатства. Придется приноравливаться.
   Он взял из рук шамана трубку, вдохнул. Похоже на лукинагу - в голове словно замигали разноцветные огоньки, мир стал теплым и близким.
   Он вернул трубку шаману. Тот выпустил клуб дыма, и дым вдруг принял очертания головы достопочтенного Хармсдоннера.
   - Как поживает Озабоченный Молчальник?
   Странное прозвище
   - Бодр и здоров, - ответил Иеро.
   Шаман вновь передал ему трубку. Не стоит и пробовать. Да и кого ему лепить из дыма, если он никого в племени Людей Льда не знает?
   Поэтому он просто запыхтел, этакий маленький кузнечный горн. Дым сложился в дерево с длинными ветвями, которые лениво шевелились. Это не дерево, это озерный сайрен!
   - Да, в озере поселился Ненасытный Зов. Две женщины Людей Льда поддались обманным призывам. Теперь женщины Людей Льда не могут навестить Материнский остров. Плохо.
   - Материнский остров?
   - Да, мой светлый брат. Если женщина хочет стать матерью, она прежде целую луну проводит на Материнском острове. Тогда у нее родится здоровый сын.
   - Нам это чудище тоже ни к чему. Погиб наш воин, - Иеро решил больше не вдыхать дым трубки. Уж больно легко стали срываться слова с языка. Неровен час, сорвется и такое, о чем Людям Льда лучше бы не знать.
   - Войны Людей Льда готовятся вступить в бой с Ненасытным Зовом. Мы вернем себе и озеро, и остров. Люди Льда храбрые и смелые войны. Они победили Заур-Руха, справятся и с Ненасытным Зовом, - шаман показал на свое плечо.
   Рисунок на плече показывал момент битвы Людей Льда с огромной двуглавою птицей. Одни наскакивали на птицу с копьями, другие осыпали ее стрелами, третьи жгли длинными факелами.
   - Мой предок, премудрый Ши, дал совет войнам, совет, приведший к победе. Задайте головам такую задачу, чтобы они, головы, стали ее решать всякая по-своему. Если две головы, а тело одно, наступит свара меж головами. Один отряд начал жечь птицу, другой колоть. Ужасный Заур-Рух хотел одновременно и кинуться на воинов, и лететь прочь - оттого не сделал ни того, ни другого, - похоже, шаман был одновременно и священной книгою Людей Льда, и ее толкователем. - Сейчас я думаю, как нам одолеть Ненасытный Зов. Быть может, светлый брат знает что-нибудь о повадках этого доселе невиданного в землях Людей Льда исчадия?
   - Там, где я живу, Мудрый Ша, его называют Озерный Сайреном. Но и там его нет, лишь дальше к югу, в местах, где Смерть посеяла свои семена, живет Озерный Сайрен, посылающий и человеку, и зверю, и лемуту манящие видения. Обманутая жертва становится легкой добычей недвижной монструозии, питает ее и ее отпрысков, покуда Сайрен не выест всю округу. Только браухли могут селиться рядом с Озерным Сайреном, но почему они могут разгуливать безбоязненно меж щупальцев, не знает никто.
   - Значит, светлые люди не борются с Ненасытным Зовом?
   - Боролись в прошлом, когда границы Смерти простирались далеко к северу. Зимою Озерный Сайрен слабеет, а в крепкие морозы засыпает. Тогда его и уничтожают
   Шаман задумался. Дымок из трубки едва курился, и увидеть в нем можно было все. Или ничего, только сизый дымок.
   - Зима... Зима наступит не скоро. И дети тогда родятся поздно, не весною, а осенью... Но зато сохранятся войны, сильные, здоровые войны. Благодарю за совет, светлый брат.
   Они посидели еще немного. Молча. Наверное, теперь Иеро должен был бы попросить совета, но он не знал, что спрашивать.
   - Светлые Люди любят тишину? - вдруг нарушил молчание шаман. О какой тишине идет речь? О статис-поле, догадался Иеро.
   - Да, Мудрый Шугадан-Оглы, - осторожно, осторожно, не наболтай лишнего.
   - Люди Льда отдают тишину своим мертвым. Для мертвых тишина и есть звук. Там, в тишине, они слышат нас и иногда помогают, посылая оттуда вещие видения. Люди Льда чтут своих мертвых.
   Иеро только склонил голову. Чтут своих мертвых. Значит, дорожат местом упокоения. И добром оттуда не уйдут.
   - А есть ли поблизости еще Места молчания, мудрый Шугадан-Оглы? Места, где нет мертвых людей племени Льда?
   Шаман помедлил с ответом, посмотрел на Иеро, вздохнул.
   - Есть маленькие, но очень тихие пята молчания. Их трудно найти, можно пройти в шаге и не заметить. Оно же не кричит, молчаливое пятно, оно молчит. Люди Льда знали несколько местечек, но сейчас они боятся Ненасытного Зова. Потом, зимою, когда мы вернем себе материнский остров, я покажу его тебе, Светлый брат.
   Трубка погасла
   Шаман поднялся.
   - Тебя ждут люди твоего племени. Светлый брат?
   - Да, ждут, - поднялся и Иеро. Что ж, пора расставаться.
   Он опять коснулся рукою костяной занавеси.
   - Когда я умру, мои кости тоже будут стучать на ветру, - вдруг сказал шаман, глядя на свои руки.- Если, конечно, племя признает, что я был хорошим шаманом.
   Ага, значит, это шаманские косточки, а не остатки пиршественного обеда. Вот как важно не делать поспешных выводов.
   Рон подвел лорса. Помощник шамана сопроводил их до границы стоянки круглолицых.
   Когда они отъехали. Иеро спросил у Рона:
   - Почему он зовет нас светлыми людьми? Из-за цвета кожи? Но она лишь немногим светлее, чему людей Льда.
   - Пер Кельвин говорил, что это от того, что, что мы пришли с юга, светлого места, места, куда уходит на зиму солнце.
   - Вот как...
   Похоже, каждое слово мудрого Ша имеет два значения. Или три.
   Достопочтенный Хармсдоннер словно случайно прогуливался около Дома Совета. Не прогуливался, а давал указания, как получше обустроить прилегавшую к Дому площадь.
   - Пер Иеро, вы уже вернулись! - он подошел к молодому священнику поближе.
   Иеро соскочил с лорса, передал поводья Рону. - Отведи его в конюшню.
   - Как вы нашли круглолицего? Мудрый Шугадан-Оглы не пытался заморочить вам голову?
   - Мудрый Шугадан-Оглы, похоже, пользуется влиянием у Людей Льда, - ответил Иеро уклончиво.
   - Вы не намекнули ему, что кладбище круглолицых неплохо бы перенести в другое место?
   - Мудрый Шугадан-Оглы сказал, что поблизости есть места полной тишины. Возможно, там располагаются... Как вы их называли, скопление самородков? Гнезда? Гнезда рашшина.
   - Это интересно. И шаман покажет нам эти места?
   - Да. Если мы истребим Озерного Сайрена.
   - Ну... - разочарованно протянул достопочтенный Хармсдоннер. - Истребить эту монструозию раньше зимы никак не получится. Пойти на озеро сейчас и потерять дюжину - другую людей поселение Но-Ом позволить себе не может. Чем это лучше войны?
   - Ждать зимы не придется, - ответил Иеро. - И рисковать людьми тоже.
   - А кто же тогда истребит Сайрена?
   - Я, - ответил Иеро. - Я и Рон.
 

8

   Достопочтенный Хармсдоннер посмотрел на Иеро с изумлением.
   - Я, неверное, не расслышал. Или не понял, пер Иеро. Мне показалось, что вы вдвоем с Роном собираетесь истребить Озерной Сайрена?
   - Да, достопочтенный Хармсдоннер. Истребив монструозию, мы поможем Людям Льда, поскольку озеро имеет для них огромное значение. В обмен они покажут нам участки, где может быть рашшин. Да и вообще, будут нам обязаны. Разве плоха идея?
   - Замечательная. Но как истребить Озерного Сайрена? Это же... это же невозможно! Я нисколько не сомневаюсь, пер Иеро. что вы обладаете выдающейся ментальной силой и сможете противостоять Озерному Сайрену - какое-то время. Но все силы уйдут на ментальную борьбу и вы обессилите прежде, чем приблизитесь к нему на полет стрелы. А уж Рон...
   - А я, достопочтенный Хармсдоннер, вовсе не собираюсь меряться с монструозией ментальной силой.
   - Тогда... Я не понимаю.
   - Вы сами дали мне надежную защиту против монструозии.
   - Я? Дал вам защиту? - внезапно лицо достопочтенного Хармсдоннера просветлело. - А! Понял! - он перешел на шепот. - Медальон! Как же я сразу не догадался! Вы хотите под защитою медальона пойти на озеро, не так ли?
   - Совершенно верно, достопочтенный Хармсдоннер.
   - Хорошая идея. Вот что значит свежий взгляд! Но, - тут старшина снизил шепот до едва различимого - медальоны это некоторым образом секрет, доступный лишь посвященным. Рон же к таковым не относится.
   - А кто относится?
   - В поселении - только советники. Для всех остальных рашшин - ценный металл, добавление которого в броню делает ее непробиваемой. Панцири для стражей границ, киллменов, все такое...
   - Но тот, кто делал медальоны?
   - Тот, кто делал медальоны, стоит перед вами, пер Иеро.
   - Вы, достопочтенный Хармсдоннер.
   - Да. И мне помогала дочь, но она тоже не знает о свойствах медальона, для нее это всего лишь украшение.
   - Это идея. Совершенно не обязательно объяснять Рону устройство медальона. Пусть это будет знак Союза Аббатств или еще что-нибудь...
   - Да... Вы правы. И дело того стоит - истребление сайрена принесет поселению двойную пользу. Он ведь и нам мешает, сайрен, а если окрепнет и расплодится, по тропе и не пройдешь. Вдруг из Аббатства пошлют нарочного, а он, нарочный, ничего не ведая, угодит... Нет, конечно, сайрена нужно убрать. Но позвольте предложить следующее - у Рона нет своего панциря. Мы выдадим ему на время один из резерва Стражей Границ, и вошьем медальон в панцирь. Таким образом он будет защищен от ментального воздействия твари, и в то же время нам удастся предотвратить распространение слухов о чудесных свойствах медальона. Вы, пер Иеро, можете даже сказать, что поставили Рону ментальный блок от Сайрена. Впрочем, это на ваше усмотрение.
   Разговаривая, они шли в сторону отдельного домика, что стоял позади Дома Совета.
   - Надеюсь, пер Иеро, что сегодня вы отобедаете с нами?
   - Я... Да, конечно.
   Что побудило Иеро принять приглашение - голод, необходимость следовать установленным традициям, желание поближе узнать достопочтенного Хармсдоннера или иные причины, он и сам не знал. Все вместе, наверное. И более всего - желание увидеть Лору. Почему нет? Тайны отцов раскрываются в детях, писал величайший Лек-Сий.
   Труды Лек-Сия изучали первые три семинарских года, и основные положения отложились, похоже, на всю оставшуюся жизнь. Лек-Сий, великий богослов времен пре-Смерти писал коротко, но чрезвычайно емко, и его высказывания помогали осмыслить случившееся тысячелетия спустя. Во всяком случае, ни одно сочинение не обходилось без цитирования "Завета Верных", главного труда жизни Лек-Сия.
   Все эти необязательные и даже лишние мысли вертелись в голове Иеро в то время, пока он приводил себя в порядок. Обед - дело серьезное, особенно обед, на котором присутствуют старшина поселения и священник. Это не просто трапеза, это еще и обмен мыслями. Не мыслями, словами, поправил себя Иеро. К счастью, мыслями в поселении обмениваться не получалось. Статис-Поле. И очень хорошо, что не получалось, потому что Иеро чувствовал, что мысли у него сейчас самые несерьезные. Мысли семинариста, а не священника поселения пионеров.
   Достопочтенный Хармсдоннер представил его семейству. Абигайль, его жена. Лора, его дочь. Сара Хармсдоннер, его сестра. Почтенный Им-Зик, гость.
   Все сдержанно и с достоинством ответили на приветствие Иеро.
   Молитву он прочитал хорошо, искренне. Но без лишнего, неуместного за обеденным столом жара.
   Столовая, уютная, небольшая, сияла золотым светом. Всюду вышивки золотою нитью, видно сразу, что хозяйка - рукодельница. Или обе хозяйки, мать и дочь. Плюс тетушка.
   Старшая Хармсдоннер, Абигайль выглядела лишь немногим взрослее своей дочери. Но одета наряднее, ради гостя или просто из любви к красоте. Наряжаться незазорно, если наряды сделаны своими руками. А они, наряды, были достойны королевы дальних стран, что на берегу Лантического моря-окияна. О тех странах любят рассказывать вечерами бабушки внукам и внучкам. Все есть в тех странах - короли и рыцари, колдуны и драконы, прекрасные красавицы и дворцы из рубинов и изумрудов.
   Блюда, что подавали Лора и Абигайль, были простыми. Иначе у пионеров не бывает. Но простое кушанье, сделанное искусными руками, стоит изысканного. Во всяком случае, Иеро давно не ел с таким воодушевлением, как сегодня.
   Его расспрашивали о жизни в Аббатстве, он отвечал в меру собственной осведомленности. Спрашивали, какое впечатление производит Но-Ом. Самое замечательное. А поселение круглолицых? Он видел очень мало. А шаман? Правда, что он живет в хижине из человеческих костей?
   Костей в хижине всего ничего, завеса на двери. Пальцы, запястья прежних шаманов. Очевидно, по представлениям язычников, подобная завеса ограждает шамана от зла.
   Когда обед подошел к концу, Иеро решил, что собеседники, особенно Сара и Лора хотели бы задать вопросов много больше, но чувство приличия заставляло их сдерживаться. Ничего удивительного, новый человек в поселении надолго оставался в центре внимания, если выкладывал известия скупо, расчетливо. А бухнуть все разом значило разочаровать слушателей, настроенных на долгое, занятное дело - выпытывать кроха за крохой подробности жизни в Аббатстве, на Большой Земле. Поселенцы до некоторой степени, действительно, чувствовали себя островитянами. Многие дни пути по Тайгу делали Аббатство чем-то далеким, малодоступным. Воистину, путешествие на корабле доставило бы меньше забот. Корабль плывет сам, да и груз может взять несравненно больший, чем даже большой караван.
   Женщины подали манную брагу и покинули мужчин. Теперь можно было говорить серьезно, но о чем? О насущных нуждах поселения Иеро знал еще очень, очень мало, и, не желая попасть впросак, предпочитал больше слушать.
   - Семнадцатый шурф - самый обещающий. Содержание рашшина в руде - ползолотника на центнер. В остальных меньше. Нужно устраивать шахту, - Им-Зик говорил коротенькими фразами. Скажет - помолчит, скажет - помолчит. От этого слова становились тяжелее. Весомей. Да и сам Им-Зик был человеком, способным двигать горы - не очень высоким, но очень крепким. Горняки - люди особенные.
   - Мы уже начали заготавливать крепеж, - достопочтенный Хармсдоннер смотрел даже не в корень проблемы, а на три сажени глубже. Во всяком случае, такое складывалось впечатление. - Ползолотника, что ж... Ползолотника тоже пригодятся. Два раза по ползолотника - уже золотник. Как раз на один панцирь. А что еще в руде?
   - Свинец, много свинца. И золото. Оно не в руде, а в кварцевой жиле. Как девичья коса, переплетаются. Свинцовая и золотая жилы то есть.
   Познания Иеро в геологии не позволяли судить, нормально это, или редкость. Поскольку рашшин вообще был редкостью, нужно думать, и переплетение жил тоже редкость.
   - Золото тоже добро, не выбрасывать же. Союзу Аббатств пригодится, его ценят на берегах Внутреннего моря. Совет Аббатств даже планирует послать Большой Караван к берегам Лантического моря-окияна, установить посольство и завязать торговлю. Вот товару прикопят, и - в путь-дорожку. Тут наше золото и скажется, - достопочтенный Хармсдоннер подлил манной браги Иеро. - Я вижу, вы оценили продукт нашего теплого сада.
   Иеро только сейчас заметил, что осушил бокал.
   - Теплого сада, достопочтенный Хармсдоннер?
   - О, поселенцы - люди находчивые. Почтенный Рэндольф, с которым вы познакомились утром в церкви, устроил рядом с горячими источниками садик. В пещерах, естественно. Теплая вода дает результаты невиданные - манна растет пышная, сладкая, и брага из нее не уступает виноградному вину - так мы, поселенцы, самонадеянно утверждаем.
   - Вино и впрямь отменно, - согласился Иеро. Знатоком вин он не был, но темно-вишневая влага в бокале ему действительно нравилась. - Но сегодня с меня довольно. Нужно подготовиться к завтрашнему походу на озеро, разведать как и что.
   - Пер Иеро хочет посмотреть на Озерного Сайрена, - пояснил достопочтенный Хармсдоннер советнику.
   - Никогда не слышал. У нас тишина. Мне пора, - поднялся из-за стола Им-Зик. - Иду к штреку. Начнем разработку. Время летнее, дорогое.
   - Лучше бы его и никогда не слышать. Пер Иеро, вскоре ко мне должен зайти капитан Брасье. С ним мы и обсудим ваше предприятие, - удержал старшина Иеро.
   Тот охотно остался сидеть за столом. Сегодняшний день непростой, можно чуть-чуть и отдохнуть. Да еще брага. Славная штука, но клонит ко сну. Впредь правило - не выпивать больше бокала.
   - Хорошо, достопочтенный Хармсдоннер. И вот еще...- Иеро, наконец, вспомнил. Весь день где-то бродила мысль по окраинам сознания, насилу пробилась. - Вы говорили, что после пера Кельвина остались бумаги.
   - Да... Да, конечно.
   - Мне бы хотелось ознакомиться с ними.
   - Разумеется, пер Иеро. Я распоряжусь, и бумаги, которые хранятся в архиве поселения - знаете, архивы растут быстрее, чем города, - эти бумаги вы получите сегодня же.
   - Благодарю вас, - одной заботой меньше. И одной заботой больше - нужно будет попытаться найти причину того, что случилось с пером Кельвином в его записях.
   - Я вас оставлю, отдохните чуть-чуть до прихода Брасье - достопочтенный Хармсдоннер покинул столовую. - Заодно распоряжусь насчет бумаг и об изготовлении панциря с секретом для вашего помощника.
   Отдыхать пришлось именно чуть-чуть.
   - Достопочтенный Хармсдоннер рассказал мне про вашу идею, - начал Брасье с порога. - Отличная идей, пер Иеро. Но двух человек, считаю, будет мало.
   - Сколько же, по вашему, требуется людей? - Иеро постарался стряхнуть с себя послеобеденную сонливость.
   - Еще, по меньшей мере, один. Я. Рон парнишка неплохой, смышленый и крепкий, но с одной левой рукой большой помощи от него не жди.
   - Если вы, капитан Брасье, возглавите наше предприятие, я буду только рад, - Иеро понял, что старший офицер стражей границы хочет получить свою веточку лавра.
   - Не возглавить, что вы, пер Иеро. Просто это моя обязанность - обеспечивать безопасность поселения.
   - Я буду только рад, - Иеро повторил искренне. В самом деле, сайрен без ментальной силы менее опасен, но он все равно остается чудовищем. И его желание победить сайрена в одиночку - или на пару с Роном - это желание юнца, наслушавшегося старинных преданиях о рыцарях, вызывающих на бой дракона. Но рыцари распоряжались собственной жизнью, умрет, так один и умрет. А здесь целое поселение.
   - Вот и ладненько. Тогда идемте подбирать оружие, пер Иеро. Мы здесь все стражи границы, и оружие для нас - продолжение тела.
   Арсенал в поселении занимал небольшой бревенчатый дом. Выбор небогат, поселенцы обычно имели собственное оружие, а здесь располагался запас на всякий чрезвычайный случай. Охоту на сайрена, например. Хотя чего там охотиться когда зверь охотника сам к себе тащит невидимым, но прочнейшим арканом.
   - Вам что больше по душе, пер Иеро? Меч, копье, лук? Панцирь примерьте. Он хоть кожаный, да кожа грокона покрепче иной меди. Да тут еще пластины вставлены, снапера попросили поделиться.
   В семинарии Иеро научился и на мечах биться, и на топорах, и из лука стрелять. Без этого нельзя. Когда по наивности еще в начале учения он спрашивал, а как же "не убий", ответ был короток и ясен: ближнего убивать грех, но Мастера Тьмы и их прислужники - не ближние.
   - Я возьму для завтрашнего дела топор.
   - Хороший выбор, - одобрил киллмен. - А для повседневного употребления?
   - У меня есть нож... Хороший, охотничий, с пятидюймовым лезвием! - поторопился добавить он, завидя улыбку на лице Брасье.
   - Поверьте моему опыту, пер Иеро - нож хорош, чтобы освежевать зверя, не больше. Встретится рэт-лемут, и что ему нож? Забава одна. Нет, пер Иеро, выбирайте, лук или арбалет? Арбалет пешему удобнее, лук всаднику. Хотя, говорят, есть мудрецы, что выдумали конные арбалеты. Я бы все-таки посоветовал лук, если у вас есть навык стрельбы на скаку.
   - Навык есть, но я предпочитаю арбалет, - вот из арбалета Иеро стрелял изрядно. С малых лет его дед приучал охотиться на дичь, и он бил влет и голубей, и чирков. С двадцати шагов не давал промаха. Разумеется, из знакомого арбалета.
   - Как знаете.
   В арсенал вошла Лора.
   - Что, и ты решила вооружиться?
   На поясе у Лоры висел легкий "девичий" меч. Ничего особенного - все пионеры носили оружие. Даже дети.
   - С меня хватит того, что есть, дядя Жан. Отец сказал, что нужно принести панцирь для ремонта.
   - Ах да, панцирь Вот он, - киллмен передал девушке отобранный для Рона панцирь.
   - Да он, похоже, не нуждается в починке.
   - Возможно, твой отец хочет вшить пару пластин рашшин-брони.
   Втроем они вышли из арсенала.
   - А вам, пер Иеро, очень к лицу оружие. Просто киллмен, настоящий киллмен, - смеялась Лора или говорила серьезно? Кто их разберет, молодых проказливых девушек. - Когда начнутся занятия в школе? У меня столько вопросов к вам, пер Иеро! По Второй Книге Лек-Сия, мы как раз начали ее изучать!
   - Ладно, ладно, ступай, - отослал девушку киллмен. - Не сердитесь на нее, пер Иеро. Молодая, хочется позабавиться. Но очень славная девушка. Моя крестница. Прошлой замою справилась с Ор-Кысью, а это не каждому мужчине по силам. Ор-Кысь сидела в засаде на дереве, а Лора - уж не знаю как, разглядела ее в ветвях и сняла метким выстрелом. Попала в глаз. Кстати, неплохо бы вам пристрелять арбалет.
   Тут же, у казармы оказался-таки тир, зря он боялся. Поколдовав над арбалетом, Иеро добился, чтобы тремя стрелами трижды попасть в воловий глаз. Пусть не Ор-Кысь, а все-таки...
   - По неподвижной цели вы, пер Иеро, стреляете неплохо, - признал Брасье. - Стрелы Лайджа я приготовлю к утру/
   - Я надеюсь, что Озерный Сайрен не будет бегать за нами по озеру, - ответил Иеро, складывая стрелы в колчан. Ему тоже был урок на вечер - поточить наконечники стрел простых, обыкновенных, поупражняться с топором, обжиться с панцирем. Он уже надел его на себя, чтобы привыкнуть и не стесняться в движениях. Со стороны - просто истинный Страж Границы.
   - Тогда до встречи утром.
   Иеро пошел к церкви.
   Повседневно служили лишь заутреню - поселенцы люди занятые. Вот и завтра отслужит службу да и пойдет на озеро сайрена изводить. А школа... Да, ведь он должен вести занятия в воскресной школе. Нужно подготовиться, чтобы не осрамиться. Как сказала Лора - они изучали Вторую Книгу Лек-Сия? Ее-то он знает назубок, трудностей быть не должно.
   У порога домика он остановился. Нет ли непрошеного гостя внутри? Выбор, чем потчевать незванца, у него теперь большой. Боевой топор, нож, арбалет. А еще доброе слово и увесистая затрещина.
   Он открыл дверь.
   Увещевать было некого.
   А вот отпевать...
   На длинном, спускающемся с балки ремне висел Рон.
 

9

   Тело еще не успело остыть, но душа покинула этот мир бесповоротно. Нечего и пробовать воротить. В лучшем случае не получится ничего. В худшем же вместо Рона будет... Лучше и не думать.
   Он перерезал веревку,
   Тело упало на пол мягко, почти бесшумно. Ему-то, мертвому, все равно.
   Отчего, отчего он полез в петлю?
   Пришел, развел очаг и - повесился?
   Иеро бросился к очагу.
   Полено свей-дерева не догорело до жаркого слоя, следовательно, разожгли очаг склянку тому назад, не раньше. Но в воздухе был и особый запах, запах...
   Запах горелого пергамента!
   За всю свою жизнь Иеро лишь однажды пришлось видеть, как горит пергамент. В годовщину Истинного Писания сжигали Подменное Писание. Не само Подменное Писание, разумеется, то предал огню сам величайший Лек-Сий, а его имитацию - один лист с ложным Символом Веры. Пергамент ценили, и трепетно относились к каждому клочку. В быту, для повседневных, мелких записей пользовались бумагой, оставляя пергамент для записей чрезвычайно важных.
   И вот кто-то его безжалостно сжег. Рон? Но откуда вообще мог быть пергамент у Рона? Лишь заклинатели высоких степеней имели право пользоваться им. Да и дорог пергамент. А уж в пограничном поселении и вовсе диковинка.
   Он заметил потемневший обрывок на решетки очага. Да, пергамент.
   "евероят... чудовищ" - было на нем выведено мелким почерком.
   Он бережно расправил лист и положил его в маленький цитатник Лек-Сия. Такие цитатники, сделанные собственноручно, были у каждого семинариста, у каждого священника всегда с собой.
   "Евероят... чудовищ". Невероятное чудовище? Невероятная чудовищность? Да это же запись пера Кельвина! Кому же еще писать на пергаменте в поселении Но-Ом!