Второе - с работы ее наверняка поперли, так давно она там не объявлялась. Кое-какие деньги у Лины еще остались, конечно. Она - девушка экономная, зарплата у нее была немаленькая, плюс бонусы и проценты. Так что удалось кое-что скопить. Плюс то, что оставили ей в свое время родители. Но надолго этих денег не хватит. Хотя, мрачно подумала девушка, вполне вероятно, что она скоро окажется за решеткой, так что вопрос о хлебе насущном может и не встать. В тюрьмах кормят, пусть и баландой, с голоду умереть не дадут. В воображении Лины представилась кошмарная картина, основанная на прочитанных ею когда-то романах Б. К. Седова (папочка увлекался, и она пару книг пролистала): вот она лежит на верхней шконке, одетая в полосатую робу… В камере вместе с ней еще двадцать жутких теток, одна другой отвратительнее. И вот одна из них, ростом почти с Кинг Конга, улыбается Лине и говорит: «Ах, какая цыпочка! Какая милашечка! Иди ко мне, я тебя приголублю!»
Девушку передернуло. Лучше сразу вниз головой с десятого этажа…
Третье - Артур… Этот чертов спецагент, в которого ее, кажется, угораздило влюбиться… Ох! В человека, которому от нее нужно одно - загадочный медальон и который не задумываясь пожертвует ее жизнью, если надо будет. Или не спецагент, а бандит? В глубине души девушке казалось, что этот Бэтмен к ней неравнодушен, но… Не верила она ему, и все тут.
И последнее - медальон. Надо вернуть его и разгадать его тайну. Чем черт не шутит, а вдруг там и впрямь ключ к сокровищам? Что там еще может быть? Не списки же немецких шпионов времен Первой мировой войны? Медальон принадлежит ее семье уже третье поколение, если в нем таились какие-то политические секреты, они давно утратили актуальность. С годами не утрачивает актуальность только ЗОЛОТО… Золото - это ключ к свободе… Она сможет уехать подальше отсюда, может быть, даже из этой страны, забыть обо всех ужасах, которые ей довелось пережить за последние несколько месяцев… Лина вздрогнула. Год назад ее приводила в ужас одна мысль о том, чтобы уехать из России, из Питера. А сейчас… Но теперь ее ничто здесь не держит. Она потеряла любимого человека, брата, маму… На глаза девушки навернулись горькие слезы.
Тяжелые мысли Лины были прерваны телефонным звонком.
Лина вздрогнула, бросилась в гостиную и схватила трубку:
- Алло!
- Здравствуйте, Лина, - раздался бархатный голос Воронцова.
- Артур! Здравствуйте! - Лина изобразила радость.
- Лина… Милая, я очень хочу вас видеть. Давайте встретимся сегодня…
- О! Не смею отказывать суперагенту, которому сам Джеймс Бонд в подметки не годится. Конечно, я согласна! - лукаво ответила девушка.
- Я буду счастлив видеть вас. Заеду в семь часов. Годится?
- Да, вполне. Жду вас.
Положив трубку, Лина задумалась…
Почему бы не попытаться использовать Воронцова для того, чтобы разгадать тайну медальона… Очевидно, что хрупкая девушка вроде нее, не имеющая нужных связей и возможностей, в одиночку мало что сможет сделать. Зато вместе с Артуром… а там будет видно.
Внезапно Лина вздрогнула и покрылась холодным потом. Она совсем забыла про Прынцессу… Хотя… в свете того, что она сделала с Червонцем, история одиннадцатилетней давности ситуацию не сильно ухудшит. И девушка горько засмеялась. Потом встряхнулась, посмотрела на часы.
- В семь часов. А сейчас два. И как мне убить эти пять часов? - Она подумала и решительно произнесла: - Я знаю. Я потрачу эти пять часов с пользой для дела.
И пошла в комнату одеваться.
Через десять минут Лина вышла из подъезда и, остановив белую «Волгу», сказала:
- В Московский район. К «Электросиле».
- Сто пятьдесят, - бодро ответил водитель. Лина кивнула и уселась рядом с ним.
Его приятели, сидевшие за соседними автоматами, были не так удачливы, как Гвоздь, и на его радостные возгласы отвечали только недовольным ворчанием.
В дверях показалась стройная и красивая рыжая девушка, которая, войдя в заведение, остановилась в растерянности. На девушке были обтягивающие джинсы, туфли на высоком каблуке и тесная черная футболка. Было видно, что в павильоне игровых автоматов она находится впервые и не знает, как тут нужно себя вести и вообще - что делать.
Завидев ее, дежурный механик оторвал зад от высокой никелированной табуретки и пошел навстречу.
- Добрый день, - вежливо сказал он, в то время как его взгляд абсолютно невежливо пробежался по фигуре девушки, раздевая ее.
Почувствовав это, Лина усмехнулась и ответила:
- Здравствуйте. Я никогда не играла на этих штуках, - она кивнула в сторону заманчиво светившихся автоматов, - вы не покажете мне, как это делается?
- Конечно, покажу, - кивнул механик, - это моя работа. Вам на какой?
- Я не знаю, - Лина пожала плечами и снова оглядела автоматы, - ну… Ну давайте на этот.
И она указала на сверкавший никелем автомат, разрисованный символами удачи, богатства и счастья. Символы были просты - знаки доллара и евро, кучи золотых монет, низвергавшихся из рога изобилия, небывалые автомобили и красотки с большими бюстами.
Механик подошел к автомату и, положив магнитный ключ на его крышку, спросил:
- Вам на сколько поставить?
Лина подумала, посмотрела на табличку с надписью «10 коп» и ответила:
- Ну, скажем… на пятьсот рублей. Механик защелкал кнопками и на табло появились цифры «5000».
- Пожалуйста, - сказал он.
Лина кивнула и села на высокую неудобную табуретку.
- И на что тут нажимать? - поинтересовалась она, задумчиво глядя на ряд больших светящихся кнопок.
Механик принялся объяснять ей тонкости игры на автомате, а Гвоздь, который с самого момента появления Лины перестал играть и только жадно пожирал девушку глазами, представляя ее в самых затейливых и сладострастных позициях, сглотнул и громко сказал приятелям:
- Гля, какие тут зайчики приходят! Так бы и съел.
В его устах такие слова были комплиментом высшего сорта, и те девушки, с которыми он обычно общался, знали это. Лина не привыкла к оценкам подобного рода, однако прекрасно поняла, что этот простой, как молоток, парень выразил свое искреннее восхищение ею.
- Слышь, Гвоздь, - сказал один из его приятелей, - видишь, девушка не знает, как играть? Помог бы, что ли…
Гвоздь.
Именно эту кличку называл перед смертью Червонец.
Лина почувствовала холодок под ложечкой. Она не ожидала, что все получится так просто, что бандита по кликухе Гвоздь можно будет найти так легко и что он сам захочет вступить с ней в контакт.
В контакт… Лина улыбнулась и подумала, что начинает мыслить категориями специального секретного агента.
Гвоздь же, который следил за ней, едва не роняя слюну, принял эту мимолетную улыбку за одобрительный знак и, подмигнув приятелям, сполз с насеста.
Лина увидела его отражение в стеклянной морде игрального автомата. Гвоздь, повернувшись к дружкам и думая, что девушка его не видит, недвусмысленными жестами показал, что он будет делать с нею. Жесты были изобретательны и разнообразны, они обещали немало плотских удовольствий, но Лине стало только противно. По сравнению с Артуром Гвоздь выглядел, как гиена рядом со львом, и не вызывал ни малейшей симпатии.
Подойдя к Лине, Гвоздь взгромоздился на соседний табурет и сказал автоматчику:
- Василий, принеси нам с девушкой пивка.
- Я не пью пива, - кокетливо ответила Лина, чувствуя, что встает на тонкий лед опасного приключения.
- А что ты пьешь? - спросил Гвоздь. - Это ничего, что я сразу на «ты»?
- Ничего, - Лина развратно улыбнулась, - а пью я сок или кофе.
- Какой сок? - развивал знакомство Гвоздь.
- Ананасовый.
- Василий, - Гвоздь энергично пошевелился на табурете, - мне пиво, а девушке - ананасовый сок и кофе.
Василий кивнул и пошел в буфет, а Гвоздь, снова повернувшись к Лине, сладким голосом спросил:
- Ну и как нас зовут?
У Лины аж свело челюсти, но она не подала виду и ответила:
- Меня-то? А меня Валентиной зовут.
- Валюха, стало быть, - удовлетворенно сказал Гвоздь.
- Ага, - кивнула Лина.
Она представила себе всех этих Валюх и Зинок, глупо хлопающих глазками и восхищающихся бандитскими подвигами, и себя среди них. Интересно, подумала она, а если бы он узнал мое настоящее имя - Акулина, - он стал бы называть меня Линькой?
Василий принес небольшой подносик с пивом, соком и кофе и стал расставлять заказ на узкой полочке сбоку от автомата.
А Гвоздь, барским жестом достав из кармана толстый бумажник, широко открыл его и, хвастливо показав Лине толстую пачку тысячных купюр, сказал:
- Во, Валюха, смотри! Выиграл! Фарт - это, понимаешь, дело тонкое… Могу и поделиться, мне не жалко. Слышь?
И он многозначительно толкнул Лину локтем.
У нее снова свело зубы, но игра стоила свеч, и Лина, поведя плечиком, ответила:
- Да я и сама девушка не бедная. Меня деньги не интересуют.
- А что тебя интересует? - Гвоздь расплатился и убрал бумажник. - Может, вмазаться хочешь или по коксу?
- Пока не хочу, - Лина догадалась, что речь идет о наркотиках, - может быть, потом…
- Ну смотри… - Гвоздь присосался к бутылке с пивом.
- А что это у меня тут такое выпало? - спросила Лина, указывая на экран, где образовалось каре.
- Во, коряга! - обрадованно завопил Гвоздь, увидев на экране каре на восьмерках. - Ну ты фартовая, Валюха! Жаль только, что ставка маленькая. Давай, жми, может быть, файф выскочит!
Лина неуверенно нажала на кнопку, но ничего особенного не выскочило.
- Так, - Гвоздь взял на себя инициативу, - давай для начала ставку поднимем…
Он пощелкал кнопками, и числа в графе выигрышей поменялись на более внушительные.
- Во, другое дело. Давай, жми!
Лина нажала, и снова выпало каре, но на этот раз ее выигрыш составил уже четыре тысячи рублей.
- Точно говорю, фартовая!
Гвоздь по-свойски приобнял Лину за плечи и сильно прижался к ней.
- Ну, давай, жми. Если сейчас будет пятая восьмерка - ты выиграешь пятнадцать косарей.
- То есть как это - пятая? - удивилась Лина. - Их же всего четыре тут.
- Ну, это если джокер выскочит. Он за любую карту канает, - объяснил Гвоздь.
Он все еще покровительственно обнимал Лину, и она, чтобы освободиться от неприятного прикосновения, уронила на пол ложечку для кофе, которую держала в левой руке.
Гвоздь снял руку с Лины и, подняв ложечку, положил ее на автомат.
- Ну, давай, жми, - он уже по-хозяйски поднял руку, чтобы снова облапить Лину, но она чуть посторонилась и сказала:
- Жарко…
- А я вообще жаркий, - ухмыльнулся Гвоздь.
- Это хорошо, - кивнула Лина и нажала на кнопку.
С электронным шуршанием выскочила дама бубей.
- Не, не то… - разочарованно протянул Гвоздь. - А так бы пятнадцать косарей, считай - пятьсот бакинских!
Он отхлебнул пива и, рыгнув, спросил:
- А ты вообще чего любишь, Валюха? Ну, я в смысле, если не деньги?
- А я красивые вещи люблю, - хищно улыбнулась Лина, - у меня к ним страсть. Особенно старинные. Мне по гороскопу серебро полагается.
- Серебро… А чо не золото? Золото - оно покруче будет!
- Нет, я не люблю золото. У него блеск дешевый. А вот серебро - это другое дело.
- О! - Гвоздь сладко прищурился и сказал: -Слышь, Валюха, а у меня для тебя как раз кое-что имеется. Вещь старинная, цены немалой… И как раз серебряная. Только она дома у меня. Поехали, покажу! Она тебе точно подойдет. Только веди себя со мной хорошо, - и погладил ее по круглой коленке.
Лина помолчала и, чувствуя, что приближается к повороту, за которым опасность может стать реальной, игриво спросила:
- А что за вещь? Может, она и не стоит того, чтобы нам с тобой специально к тебе ехать?
Она нарочно сделала ударение на словах «нам с тобой», и Гвоздь, попавшись на элементарный крючок, затараторил:
- Да ты чо! Вещь такая, что тебе в самый раз. Повесишь на грудь, а грудь у тебя высший сорт, прямо как яблочки, и между яблочками как раз… Это… Короче, объясняю. Старинный серебряный медальон. Овальный и открывается.
Гвоздь перевел дух и присосался к пиву. Опустошив бутылку, он повернулся к бару и сказал:
- Васек, давай еще пивка! А Валюхе моей - шампанского.
Сердце Лины стучало не то чтобы быстро, но как-то резко, и она, глубоко вздохнув, капризно спросила:
- А какое там у него шампанское?
При этом она расправила плечи, и черная футболка туго обтянула ее грудь, которую Гвоздь только что довольно метко сравнил с яблочками. А поскольку бюстгальтера она не носила, то Гвоздь, увидев это, вздрогнул и сказал:
- Не, точняк, этот медальончик как раз для тебя. Он, между прочим, антикварный и стоит немалых бабосов. Так что поехали, примерим. И вообще…
- Может, и поедем, - благосклонно ответила Лина и многозначительно улыбнулась, - только я не услышала ответа.
- Какого ответа? - нахмурился Гвоздь.
- Насчет шампанского. Если сладкое - я не буду. Лучше полусухое.
- Васек, у тебя там полусухое имеется?
- Для тебя найдется, - донеслось из бара.
- Ништяк, - одобрительно ответил Гвоздь, - давай его сюда. И шоколадку побольше.
Он подумал и добавил:
- И потолще.
Довольный удавшимся, по его мнению, сексуальным каламбуром, Гвоздь, улыбаясь, повернулся к Лине и, воодушевясь ее кокетливой улыбкой, сказал:
- Ща шампанское будет. А с собой возьмем?
- А что же не взять? - Лина пожала плечами. Этот жест у нее получился настолько сексуально, что Гвоздь, вконец обалдев, закричал:
- Васек, шампусика давай коробку!
Лина посмотрела на Гвоздя и увидела, что он совершенно готов. Для того чтобы довести его до состояния полного умопомрачения, ей понадобилось каких-нибудь полчаса.
Вообще- то Лина не любила этого.
Ей не нравилось вот так, прямолинейно и пошло охмурять мужчин. Но она умела делать это, что и было продемонстрировано на примере тупого бандита Гвоздя.
В ее совсем не богатой сексуальными похождениями жизни все было иначе. Лина никогда не флиртовала ради флирта и не раздавала пустых авансов просто так, из спортивного интереса.
- Слышь, Васек шампанское притаранил! - Гвоздь ухватил задумавшуюся Лину за талию и прижал к себе.
Он был уверен, что все уже решено.
Рыжая правильно отреагировала на некоторые контрольные вопросы, и теперь можно спокойно вести ее к себе, а там…
- Ух, какая ты кайфовая! - восхитился Гвоздь и запустил мизинец за пояс джинсов Лины.
Лина мягко освободилась и со смущенной улыбкой спросила:
- А если играть по самой высшей ставке?
- Ну, ты решительная моя! - Гвоздь одобрительно ухмыльнулся. - Тогда смотри…
Он нажал на кнопку, и на экране автомата показались числа с многими нулями.
- Если на высшей ставке выпадет рояль, выиграешь тридцать штук. А если файф - тогда джек-пот. А джек-пот у нас сегодня… - он поднял голову к большому ярко светившемуся табло, - сто двадцать шесть тысяч рублей. Считай - четыре тысячи бакинских.
- Сто двадцать шесть тысяч? - изумилась Лина. - И часто он выпадает?
- Ну, не очень часто… - Гвоздь пожал плечами, потом хвастливо улыбнулся. - Но фартовым ребятам выпадает. Надо только знать, когда сесть за автомат.
- И ты знаешь?
- Я много чего знаю, - Гвоздь подмигнул Лине, - вот ко мне приедем, покажу.
- А где ты живешь? Ехать-то далеко? - поинтересовалась Лина.
Гвоздь, поняв, что все решено уже на двести процентов, сладко поежился и ответил:
- Не, недалеко. На Варшавскую.
- Давай доиграем, - подумав, сказала Лина, - а потом поедем. Посмотрим, что там у тебя за медальон.
- Ну, там-то медальон обычный, - снисходительно бросил Гвоздь и, нагнувшись к Лине, понизил голос, - главный-то медальон у меня всегда с собой. Пойдем в подсобку, дам поиграться!
- Нет, не сейчас, - Лина капризно повела плечами, снова приведя Гвоздя в возбужденное обалдение, - сначала доиграем, а потом поедем.
- Ну ладно, ладно, - в голосе Гвоздя слышалось с трудом скрываемое нетерпение.
Лина ясно видела, что он готов был наброситься на нее прямо здесь, не стесняясь присутствием приятелей, и ломала голову, как избежать его домогательств, когда они приедут к нему домой.
«Черт с ним, - подумала она, - как-нибудь выкручусь».
- Ну, давай, жми, - сказал Гвоздь, открывая бутылку шампанского, - тебе сегодня фарт.
- Посмотрим, - игриво сказала Лина.
И нажала на большую квадратную кнопку.
Глава одиннадцатая
БЫЛО ВАШЕ - СТАЛО НАШЕ!
Девушку передернуло. Лучше сразу вниз головой с десятого этажа…
Третье - Артур… Этот чертов спецагент, в которого ее, кажется, угораздило влюбиться… Ох! В человека, которому от нее нужно одно - загадочный медальон и который не задумываясь пожертвует ее жизнью, если надо будет. Или не спецагент, а бандит? В глубине души девушке казалось, что этот Бэтмен к ней неравнодушен, но… Не верила она ему, и все тут.
И последнее - медальон. Надо вернуть его и разгадать его тайну. Чем черт не шутит, а вдруг там и впрямь ключ к сокровищам? Что там еще может быть? Не списки же немецких шпионов времен Первой мировой войны? Медальон принадлежит ее семье уже третье поколение, если в нем таились какие-то политические секреты, они давно утратили актуальность. С годами не утрачивает актуальность только ЗОЛОТО… Золото - это ключ к свободе… Она сможет уехать подальше отсюда, может быть, даже из этой страны, забыть обо всех ужасах, которые ей довелось пережить за последние несколько месяцев… Лина вздрогнула. Год назад ее приводила в ужас одна мысль о том, чтобы уехать из России, из Питера. А сейчас… Но теперь ее ничто здесь не держит. Она потеряла любимого человека, брата, маму… На глаза девушки навернулись горькие слезы.
Тяжелые мысли Лины были прерваны телефонным звонком.
Лина вздрогнула, бросилась в гостиную и схватила трубку:
- Алло!
- Здравствуйте, Лина, - раздался бархатный голос Воронцова.
- Артур! Здравствуйте! - Лина изобразила радость.
- Лина… Милая, я очень хочу вас видеть. Давайте встретимся сегодня…
- О! Не смею отказывать суперагенту, которому сам Джеймс Бонд в подметки не годится. Конечно, я согласна! - лукаво ответила девушка.
- Я буду счастлив видеть вас. Заеду в семь часов. Годится?
- Да, вполне. Жду вас.
Положив трубку, Лина задумалась…
Почему бы не попытаться использовать Воронцова для того, чтобы разгадать тайну медальона… Очевидно, что хрупкая девушка вроде нее, не имеющая нужных связей и возможностей, в одиночку мало что сможет сделать. Зато вместе с Артуром… а там будет видно.
Внезапно Лина вздрогнула и покрылась холодным потом. Она совсем забыла про Прынцессу… Хотя… в свете того, что она сделала с Червонцем, история одиннадцатилетней давности ситуацию не сильно ухудшит. И девушка горько засмеялась. Потом встряхнулась, посмотрела на часы.
- В семь часов. А сейчас два. И как мне убить эти пять часов? - Она подумала и решительно произнесла: - Я знаю. Я потрачу эти пять часов с пользой для дела.
И пошла в комнату одеваться.
Через десять минут Лина вышла из подъезда и, остановив белую «Волгу», сказала:
- В Московский район. К «Электросиле».
- Сто пятьдесят, - бодро ответил водитель. Лина кивнула и уселась рядом с ним.
* * *
В этот день Гвоздю снова везло. Поставив тысячу, он выигрывал уже восемнадцать.Его приятели, сидевшие за соседними автоматами, были не так удачливы, как Гвоздь, и на его радостные возгласы отвечали только недовольным ворчанием.
В дверях показалась стройная и красивая рыжая девушка, которая, войдя в заведение, остановилась в растерянности. На девушке были обтягивающие джинсы, туфли на высоком каблуке и тесная черная футболка. Было видно, что в павильоне игровых автоматов она находится впервые и не знает, как тут нужно себя вести и вообще - что делать.
Завидев ее, дежурный механик оторвал зад от высокой никелированной табуретки и пошел навстречу.
- Добрый день, - вежливо сказал он, в то время как его взгляд абсолютно невежливо пробежался по фигуре девушки, раздевая ее.
Почувствовав это, Лина усмехнулась и ответила:
- Здравствуйте. Я никогда не играла на этих штуках, - она кивнула в сторону заманчиво светившихся автоматов, - вы не покажете мне, как это делается?
- Конечно, покажу, - кивнул механик, - это моя работа. Вам на какой?
- Я не знаю, - Лина пожала плечами и снова оглядела автоматы, - ну… Ну давайте на этот.
И она указала на сверкавший никелем автомат, разрисованный символами удачи, богатства и счастья. Символы были просты - знаки доллара и евро, кучи золотых монет, низвергавшихся из рога изобилия, небывалые автомобили и красотки с большими бюстами.
Механик подошел к автомату и, положив магнитный ключ на его крышку, спросил:
- Вам на сколько поставить?
Лина подумала, посмотрела на табличку с надписью «10 коп» и ответила:
- Ну, скажем… на пятьсот рублей. Механик защелкал кнопками и на табло появились цифры «5000».
- Пожалуйста, - сказал он.
Лина кивнула и села на высокую неудобную табуретку.
- И на что тут нажимать? - поинтересовалась она, задумчиво глядя на ряд больших светящихся кнопок.
Механик принялся объяснять ей тонкости игры на автомате, а Гвоздь, который с самого момента появления Лины перестал играть и только жадно пожирал девушку глазами, представляя ее в самых затейливых и сладострастных позициях, сглотнул и громко сказал приятелям:
- Гля, какие тут зайчики приходят! Так бы и съел.
В его устах такие слова были комплиментом высшего сорта, и те девушки, с которыми он обычно общался, знали это. Лина не привыкла к оценкам подобного рода, однако прекрасно поняла, что этот простой, как молоток, парень выразил свое искреннее восхищение ею.
- Слышь, Гвоздь, - сказал один из его приятелей, - видишь, девушка не знает, как играть? Помог бы, что ли…
Гвоздь.
Именно эту кличку называл перед смертью Червонец.
Лина почувствовала холодок под ложечкой. Она не ожидала, что все получится так просто, что бандита по кликухе Гвоздь можно будет найти так легко и что он сам захочет вступить с ней в контакт.
В контакт… Лина улыбнулась и подумала, что начинает мыслить категориями специального секретного агента.
Гвоздь же, который следил за ней, едва не роняя слюну, принял эту мимолетную улыбку за одобрительный знак и, подмигнув приятелям, сполз с насеста.
Лина увидела его отражение в стеклянной морде игрального автомата. Гвоздь, повернувшись к дружкам и думая, что девушка его не видит, недвусмысленными жестами показал, что он будет делать с нею. Жесты были изобретательны и разнообразны, они обещали немало плотских удовольствий, но Лине стало только противно. По сравнению с Артуром Гвоздь выглядел, как гиена рядом со львом, и не вызывал ни малейшей симпатии.
Подойдя к Лине, Гвоздь взгромоздился на соседний табурет и сказал автоматчику:
- Василий, принеси нам с девушкой пивка.
- Я не пью пива, - кокетливо ответила Лина, чувствуя, что встает на тонкий лед опасного приключения.
- А что ты пьешь? - спросил Гвоздь. - Это ничего, что я сразу на «ты»?
- Ничего, - Лина развратно улыбнулась, - а пью я сок или кофе.
- Какой сок? - развивал знакомство Гвоздь.
- Ананасовый.
- Василий, - Гвоздь энергично пошевелился на табурете, - мне пиво, а девушке - ананасовый сок и кофе.
Василий кивнул и пошел в буфет, а Гвоздь, снова повернувшись к Лине, сладким голосом спросил:
- Ну и как нас зовут?
У Лины аж свело челюсти, но она не подала виду и ответила:
- Меня-то? А меня Валентиной зовут.
- Валюха, стало быть, - удовлетворенно сказал Гвоздь.
- Ага, - кивнула Лина.
Она представила себе всех этих Валюх и Зинок, глупо хлопающих глазками и восхищающихся бандитскими подвигами, и себя среди них. Интересно, подумала она, а если бы он узнал мое настоящее имя - Акулина, - он стал бы называть меня Линькой?
Василий принес небольшой подносик с пивом, соком и кофе и стал расставлять заказ на узкой полочке сбоку от автомата.
А Гвоздь, барским жестом достав из кармана толстый бумажник, широко открыл его и, хвастливо показав Лине толстую пачку тысячных купюр, сказал:
- Во, Валюха, смотри! Выиграл! Фарт - это, понимаешь, дело тонкое… Могу и поделиться, мне не жалко. Слышь?
И он многозначительно толкнул Лину локтем.
У нее снова свело зубы, но игра стоила свеч, и Лина, поведя плечиком, ответила:
- Да я и сама девушка не бедная. Меня деньги не интересуют.
- А что тебя интересует? - Гвоздь расплатился и убрал бумажник. - Может, вмазаться хочешь или по коксу?
- Пока не хочу, - Лина догадалась, что речь идет о наркотиках, - может быть, потом…
- Ну смотри… - Гвоздь присосался к бутылке с пивом.
- А что это у меня тут такое выпало? - спросила Лина, указывая на экран, где образовалось каре.
- Во, коряга! - обрадованно завопил Гвоздь, увидев на экране каре на восьмерках. - Ну ты фартовая, Валюха! Жаль только, что ставка маленькая. Давай, жми, может быть, файф выскочит!
Лина неуверенно нажала на кнопку, но ничего особенного не выскочило.
- Так, - Гвоздь взял на себя инициативу, - давай для начала ставку поднимем…
Он пощелкал кнопками, и числа в графе выигрышей поменялись на более внушительные.
- Во, другое дело. Давай, жми!
Лина нажала, и снова выпало каре, но на этот раз ее выигрыш составил уже четыре тысячи рублей.
- Точно говорю, фартовая!
Гвоздь по-свойски приобнял Лину за плечи и сильно прижался к ней.
- Ну, давай, жми. Если сейчас будет пятая восьмерка - ты выиграешь пятнадцать косарей.
- То есть как это - пятая? - удивилась Лина. - Их же всего четыре тут.
- Ну, это если джокер выскочит. Он за любую карту канает, - объяснил Гвоздь.
Он все еще покровительственно обнимал Лину, и она, чтобы освободиться от неприятного прикосновения, уронила на пол ложечку для кофе, которую держала в левой руке.
Гвоздь снял руку с Лины и, подняв ложечку, положил ее на автомат.
- Ну, давай, жми, - он уже по-хозяйски поднял руку, чтобы снова облапить Лину, но она чуть посторонилась и сказала:
- Жарко…
- А я вообще жаркий, - ухмыльнулся Гвоздь.
- Это хорошо, - кивнула Лина и нажала на кнопку.
С электронным шуршанием выскочила дама бубей.
- Не, не то… - разочарованно протянул Гвоздь. - А так бы пятнадцать косарей, считай - пятьсот бакинских!
Он отхлебнул пива и, рыгнув, спросил:
- А ты вообще чего любишь, Валюха? Ну, я в смысле, если не деньги?
- А я красивые вещи люблю, - хищно улыбнулась Лина, - у меня к ним страсть. Особенно старинные. Мне по гороскопу серебро полагается.
- Серебро… А чо не золото? Золото - оно покруче будет!
- Нет, я не люблю золото. У него блеск дешевый. А вот серебро - это другое дело.
- О! - Гвоздь сладко прищурился и сказал: -Слышь, Валюха, а у меня для тебя как раз кое-что имеется. Вещь старинная, цены немалой… И как раз серебряная. Только она дома у меня. Поехали, покажу! Она тебе точно подойдет. Только веди себя со мной хорошо, - и погладил ее по круглой коленке.
Лина помолчала и, чувствуя, что приближается к повороту, за которым опасность может стать реальной, игриво спросила:
- А что за вещь? Может, она и не стоит того, чтобы нам с тобой специально к тебе ехать?
Она нарочно сделала ударение на словах «нам с тобой», и Гвоздь, попавшись на элементарный крючок, затараторил:
- Да ты чо! Вещь такая, что тебе в самый раз. Повесишь на грудь, а грудь у тебя высший сорт, прямо как яблочки, и между яблочками как раз… Это… Короче, объясняю. Старинный серебряный медальон. Овальный и открывается.
Гвоздь перевел дух и присосался к пиву. Опустошив бутылку, он повернулся к бару и сказал:
- Васек, давай еще пивка! А Валюхе моей - шампанского.
Сердце Лины стучало не то чтобы быстро, но как-то резко, и она, глубоко вздохнув, капризно спросила:
- А какое там у него шампанское?
При этом она расправила плечи, и черная футболка туго обтянула ее грудь, которую Гвоздь только что довольно метко сравнил с яблочками. А поскольку бюстгальтера она не носила, то Гвоздь, увидев это, вздрогнул и сказал:
- Не, точняк, этот медальончик как раз для тебя. Он, между прочим, антикварный и стоит немалых бабосов. Так что поехали, примерим. И вообще…
- Может, и поедем, - благосклонно ответила Лина и многозначительно улыбнулась, - только я не услышала ответа.
- Какого ответа? - нахмурился Гвоздь.
- Насчет шампанского. Если сладкое - я не буду. Лучше полусухое.
- Васек, у тебя там полусухое имеется?
- Для тебя найдется, - донеслось из бара.
- Ништяк, - одобрительно ответил Гвоздь, - давай его сюда. И шоколадку побольше.
Он подумал и добавил:
- И потолще.
Довольный удавшимся, по его мнению, сексуальным каламбуром, Гвоздь, улыбаясь, повернулся к Лине и, воодушевясь ее кокетливой улыбкой, сказал:
- Ща шампанское будет. А с собой возьмем?
- А что же не взять? - Лина пожала плечами. Этот жест у нее получился настолько сексуально, что Гвоздь, вконец обалдев, закричал:
- Васек, шампусика давай коробку!
Лина посмотрела на Гвоздя и увидела, что он совершенно готов. Для того чтобы довести его до состояния полного умопомрачения, ей понадобилось каких-нибудь полчаса.
Вообще- то Лина не любила этого.
Ей не нравилось вот так, прямолинейно и пошло охмурять мужчин. Но она умела делать это, что и было продемонстрировано на примере тупого бандита Гвоздя.
В ее совсем не богатой сексуальными похождениями жизни все было иначе. Лина никогда не флиртовала ради флирта и не раздавала пустых авансов просто так, из спортивного интереса.
- Слышь, Васек шампанское притаранил! - Гвоздь ухватил задумавшуюся Лину за талию и прижал к себе.
Он был уверен, что все уже решено.
Рыжая правильно отреагировала на некоторые контрольные вопросы, и теперь можно спокойно вести ее к себе, а там…
- Ух, какая ты кайфовая! - восхитился Гвоздь и запустил мизинец за пояс джинсов Лины.
Лина мягко освободилась и со смущенной улыбкой спросила:
- А если играть по самой высшей ставке?
- Ну, ты решительная моя! - Гвоздь одобрительно ухмыльнулся. - Тогда смотри…
Он нажал на кнопку, и на экране автомата показались числа с многими нулями.
- Если на высшей ставке выпадет рояль, выиграешь тридцать штук. А если файф - тогда джек-пот. А джек-пот у нас сегодня… - он поднял голову к большому ярко светившемуся табло, - сто двадцать шесть тысяч рублей. Считай - четыре тысячи бакинских.
- Сто двадцать шесть тысяч? - изумилась Лина. - И часто он выпадает?
- Ну, не очень часто… - Гвоздь пожал плечами, потом хвастливо улыбнулся. - Но фартовым ребятам выпадает. Надо только знать, когда сесть за автомат.
- И ты знаешь?
- Я много чего знаю, - Гвоздь подмигнул Лине, - вот ко мне приедем, покажу.
- А где ты живешь? Ехать-то далеко? - поинтересовалась Лина.
Гвоздь, поняв, что все решено уже на двести процентов, сладко поежился и ответил:
- Не, недалеко. На Варшавскую.
- Давай доиграем, - подумав, сказала Лина, - а потом поедем. Посмотрим, что там у тебя за медальон.
- Ну, там-то медальон обычный, - снисходительно бросил Гвоздь и, нагнувшись к Лине, понизил голос, - главный-то медальон у меня всегда с собой. Пойдем в подсобку, дам поиграться!
- Нет, не сейчас, - Лина капризно повела плечами, снова приведя Гвоздя в возбужденное обалдение, - сначала доиграем, а потом поедем.
- Ну ладно, ладно, - в голосе Гвоздя слышалось с трудом скрываемое нетерпение.
Лина ясно видела, что он готов был наброситься на нее прямо здесь, не стесняясь присутствием приятелей, и ломала голову, как избежать его домогательств, когда они приедут к нему домой.
«Черт с ним, - подумала она, - как-нибудь выкручусь».
- Ну, давай, жми, - сказал Гвоздь, открывая бутылку шампанского, - тебе сегодня фарт.
- Посмотрим, - игриво сказала Лина.
И нажала на большую квадратную кнопку.
Глава одиннадцатая
БЫЛО ВАШЕ - СТАЛО НАШЕ!
Вынырнувший из обморока Грин открыл глаза и увидел склонившегося над ним Дамбера.
- Ну что, очухался? - участливо поинтересовался Дамбер, глядя в мутные глаза приятеля.
- Ага… - Грин, держась за край липкой лавки, привинченной к стене, с трудом встал.
- Смотри, - Дамбер ткнул пальцем за решетку, - поймали этого, который нам наркоту подкинул.
И в самом деле, в дежурку пинками загнали того самого парня с длинными волосами, который сунул в руки Грина злополучный пакет с белым порошком.
- Эй, шеф, - обратился Дамбер к русскому копу, у которого на плечах было четыре звездочки, - это тот самый парень, который подставил нас!
Четырехзвездочный русский коп покосился на Дамбера и коротко бросил ему несколько непонятных слов. Однако смысл их был вполне понятен из интонации, и до Дамбера дошло, что ему предлагают заткнуться, а то будет хуже.
- Он не понимает, - сказал Грин.
- Конечно, не понимает, - Дамбер повернулся к интеллигентному бродяге, - простите, сэр, не могли бы вы перевести этому засранцу то, что я только что сказал?
Бродяга кивнул и, откашлявшись, поставленным лекторским голосом произнес длинную фразу. Начальник выслушал его с брезгливым лицом, потом внимательно посмотрел на американцев и о чем-то спросил. Опустившийся лингвист ответил, кивая головой, и тогда начальник, повернувшись к длинноволосому наркодилеру, недобро прищурился и заговорил.
В его хриплом голосе Дамбер с Грином услышали давно знакомые и родные полицейские интонации. Говорил он долго, кивая на несчастных американцев, и внимательно слушавший его бродяга произнес вполголоса:
- Про международный скандал говорит. Мол, в свете развивающихся отношений между Россией и США его действия будут расценены как грубая провокация, и помешают… В общем, серьезно помешают. Ага… Обещает ему международный трибунал и двадцать лет тюрьмы.
Дамбер взглянул на парня и увидел, что тот, побледнев, прижал руки к груди и заговорил быстро и сбивчиво.
- Сломался, - констатировал Грин.
- Ага, - кивнул Дамбер, - сейчас расколется. Начальник, привстав, подался в сторону длинноволосого и угрожающе произнес несколько слов. Длинноволосый кивнул и повесил голову на грудь. Потом он с ненавистью взглянул на Грина и, кивнув еще раз, неохотно сказал короткое слово.
Русский коп удовлетворенно откинулся на спинку стула и сказал что-то одному из подчиненных. Тот взял со стола связку ключей и, гремя железом, отпер обезьянник.
- Выходите, - сказал он американцам, и они поняли его без всякого переводчика.
Бродяга привстал и, жалобно глядя на начальника, спросил о чем-то. Начальник засмеялся и кивнул. Потом встал и, равнодушно глядя на Грина и Дамбера, произнес несколько фраз служебным тоном.
Ободренный переводчик, выслушав его, бойко произнес:
- Офицер приносит свои извинения за произошедшее недоразумение. Он ссылается на обострившуюся нарко… наркологическую обстановку в России и надеется, что инцидент можно считать исчерпанным.
- Конечно, можно! - радостно согласился Дамбер.
Грин, которому все еще мерещились сибирские снега и березовые ботинки, с готовностью закивал.
- И меня с вами отпускает, - добавил бродяга, - вам, говорит, переводчик нужен, так что можете забирать.
Выйдя из вонючей кутузки, Грин и Дамбер переглянулись и, посмотрев на стоявшего в позе ожидания бродягу, Дамбер пошарил по карманам, а затем сказал Грину:
- Дай ему денег, а то у меня нету.
Грин тоже проверил свои карманы, обнаружил несколько купюр, выбрал из них тысячную и, протянув ее бродяге, спасшему их, спросил:
- Этого хватит?
Бродяга с достоинством принял деньги и сказал:
- Вполне. Благодарю вас. Так вам нужен переводчик?
Дамбер критически осмотрел его и, отрицательно покачав головой, ответил:
- Только для того, чтобы сказать адрес гостиницы таксисту.
Он поднял руку, и тут же рядом с ними резко затормозил автомобиль без всяких опознавательных знаков.
- Это такси? - удивился Грин.
- В России все автомобили - такси, - ответил бродяга, - какая у вас гостиница?
- «Астория», - ответил Дамбер.
Бродяга нагнулся к открывшейся двери машины и заговорил с водителем. Тот посмотрел на американцев, сказал что-то и кивнул.
- Можете садиться, - бродяга выпрямился, - дайте ему пятьсот рублей.
- Благодарю вас, - сказал Дамбер и залез на заднее сиденье.
Грин устроился рядом с ним, и водитель, подмигнув ему в зеркало, сказал:
- Америка - Россия! Френдшип!
- Ага, френдшип, - ответил Грин и понизил голос, - ну так что будем делать?
- Как что? Переходим к плану «Б».
- Понятно, - кивнул Грин, - но сначала - душ.
- Обязательно, - с жаром ответил Дамбер и понюхал свою футболку, - от меня воняет, как от этого переводчика.
- Ну что, Валюха, приехали, - радостно сказал он, - пошли.
Лина кивнула и, чувствуя, что тонкий лед под ее ногами становится совсем тонким и прозрачным, вышла из машины. Входя в подъезд, она слышала за спиной возбужденное сопение Гвоздя и ломала голову над тем, как будет выходить из положения.
Кое- что она уже придумала, но если ее план не удастся, то Гвоздь наверняка получит то, что Лина пообещала ему. Пусть силой, но получит. И, к сожалению, будет прав, потому что Лина продемонстрировала ему свое согласие самым недвусмысленным способом.
Остановившись на площадке первого этажа, Гвоздь достал ключи и стал отпирать дверь, приговаривая:
- Мы люди простые, мы на первом этаже живем… Зато лифт не нужен. Я однажды застрял в лифте, так пришлось два часа просидеть. Ну я потом лифтеру-то жопу разорвал. За то, что он так долго булками шевелил…
В прихожей было темно, и после яркого солнечного света Лина почти ничего не видела. За ее спиной Гвоздь лязгал ключом, запирая дверь. Это было неприятной новостью. Оказывается здесь, как и в той квартире, где Лина сидела в плену у бандитов, дверь не захлопывалась, а запиралась изнутри на ключ. Стало быть - ее просто так не откроешь.
Наконец Гвоздь закончил с замком и тут же, без всякой паузы, набросился на Лину. Задрав ей футболку, он с возбужденным ворчанием впился губами в ее грудь, и ошеломленная таким напором Лина замерла, не в силах даже пошевелиться.
А Гвоздь тем временем, оторвавшись на секунду от ее левой груди, пробормотал, тяжело дыша:
- Ну точно - яблочки!
И присосался к правой, энергично сверля ее языком.
Несмотря на все свое отвращение к этому бандиту, Лина вынуждена была признать, что мужчина он настойчивый, сильный и наверняка неутомимый. Она с ужасом и презрением к себе почувствовала, как ее тело, давно не знавшее ласк, предательски отвечает на разнузданную страсть Гвоздя, и ей стало дурно.
Собрав все свои куда-то пропавшие силы, Лина осторожно отстранила распаленного Гвоздя.
- Подожди, - слабым голосом сказала Лина, - я не люблю вот так, сразу…
Тяжело дышавший Гвоздь оставил в покое ее грудь, и Лина, опустив футболку, с трудом улыбнулась.
- Ты такой напористый, я даже испугалась, - сказала она.
Гвоздь горделиво улыбнулся и пнул ногой коробку, в которой глухо звякнули бутылки с шампанским.
- Тогда давай для начала по шампусику, - уверенно предложил он.
- Давай, - согласилась Лина и прошла в единственную комнату.
- Мы люди скромные, - сказал Гвоздь, внося вслед за ней шампанское, - нам и однокомнатной хватает. Купил за тридцатник полгода назад.
- Видно, что еще не обжитая, - кивнула Лина, - но зато кровать…
- Да, - с довольным видом ответил Гвоздь, оглядывая огромное лежбище, занимавшее едва ли не половину комнаты, - кроватка у меня что надо. На четверых хватает.
Он открыл шампанское и, поставив бутылку на подоконник, метнулся в кухню.
- Бокалов нету, ну так мы из кружек, - донеслось оттуда.
- Ага, - ответила Лина.
Гвоздь вернулся, держа в руках две фарфоровые чайные кружки.
- Вот и кружечки есть, - приговаривал «герой-любовник», наливая теплое шампанское в кружки, - ну, давай за знакомство.
Он протянул Лине кружку и, подняв свою, сказал:
- А ты, Валюха, мне сразу понравилась. Бля буду.
Лина улыбнулась и, тоже подняв свою кружку, ответила:
- А я всем нравлюсь.
Гвоздь залпом выпил шампанское и, с трудом удерживая рвавшиеся в нос газы, сказал, неожиданно посерьезнев:
- Знаешь… Теперь ты будешь только мне нравиться. А если кто посмотрит в твою сторону - загашу, как свечечку.
- О… - Лина удивленно подняла брови. - А это не слишком?
- Ну что, очухался? - участливо поинтересовался Дамбер, глядя в мутные глаза приятеля.
- Ага… - Грин, держась за край липкой лавки, привинченной к стене, с трудом встал.
- Смотри, - Дамбер ткнул пальцем за решетку, - поймали этого, который нам наркоту подкинул.
И в самом деле, в дежурку пинками загнали того самого парня с длинными волосами, который сунул в руки Грина злополучный пакет с белым порошком.
- Эй, шеф, - обратился Дамбер к русскому копу, у которого на плечах было четыре звездочки, - это тот самый парень, который подставил нас!
Четырехзвездочный русский коп покосился на Дамбера и коротко бросил ему несколько непонятных слов. Однако смысл их был вполне понятен из интонации, и до Дамбера дошло, что ему предлагают заткнуться, а то будет хуже.
- Он не понимает, - сказал Грин.
- Конечно, не понимает, - Дамбер повернулся к интеллигентному бродяге, - простите, сэр, не могли бы вы перевести этому засранцу то, что я только что сказал?
Бродяга кивнул и, откашлявшись, поставленным лекторским голосом произнес длинную фразу. Начальник выслушал его с брезгливым лицом, потом внимательно посмотрел на американцев и о чем-то спросил. Опустившийся лингвист ответил, кивая головой, и тогда начальник, повернувшись к длинноволосому наркодилеру, недобро прищурился и заговорил.
В его хриплом голосе Дамбер с Грином услышали давно знакомые и родные полицейские интонации. Говорил он долго, кивая на несчастных американцев, и внимательно слушавший его бродяга произнес вполголоса:
- Про международный скандал говорит. Мол, в свете развивающихся отношений между Россией и США его действия будут расценены как грубая провокация, и помешают… В общем, серьезно помешают. Ага… Обещает ему международный трибунал и двадцать лет тюрьмы.
Дамбер взглянул на парня и увидел, что тот, побледнев, прижал руки к груди и заговорил быстро и сбивчиво.
- Сломался, - констатировал Грин.
- Ага, - кивнул Дамбер, - сейчас расколется. Начальник, привстав, подался в сторону длинноволосого и угрожающе произнес несколько слов. Длинноволосый кивнул и повесил голову на грудь. Потом он с ненавистью взглянул на Грина и, кивнув еще раз, неохотно сказал короткое слово.
Русский коп удовлетворенно откинулся на спинку стула и сказал что-то одному из подчиненных. Тот взял со стола связку ключей и, гремя железом, отпер обезьянник.
- Выходите, - сказал он американцам, и они поняли его без всякого переводчика.
Бродяга привстал и, жалобно глядя на начальника, спросил о чем-то. Начальник засмеялся и кивнул. Потом встал и, равнодушно глядя на Грина и Дамбера, произнес несколько фраз служебным тоном.
Ободренный переводчик, выслушав его, бойко произнес:
- Офицер приносит свои извинения за произошедшее недоразумение. Он ссылается на обострившуюся нарко… наркологическую обстановку в России и надеется, что инцидент можно считать исчерпанным.
- Конечно, можно! - радостно согласился Дамбер.
Грин, которому все еще мерещились сибирские снега и березовые ботинки, с готовностью закивал.
- И меня с вами отпускает, - добавил бродяга, - вам, говорит, переводчик нужен, так что можете забирать.
Выйдя из вонючей кутузки, Грин и Дамбер переглянулись и, посмотрев на стоявшего в позе ожидания бродягу, Дамбер пошарил по карманам, а затем сказал Грину:
- Дай ему денег, а то у меня нету.
Грин тоже проверил свои карманы, обнаружил несколько купюр, выбрал из них тысячную и, протянув ее бродяге, спасшему их, спросил:
- Этого хватит?
Бродяга с достоинством принял деньги и сказал:
- Вполне. Благодарю вас. Так вам нужен переводчик?
Дамбер критически осмотрел его и, отрицательно покачав головой, ответил:
- Только для того, чтобы сказать адрес гостиницы таксисту.
Он поднял руку, и тут же рядом с ними резко затормозил автомобиль без всяких опознавательных знаков.
- Это такси? - удивился Грин.
- В России все автомобили - такси, - ответил бродяга, - какая у вас гостиница?
- «Астория», - ответил Дамбер.
Бродяга нагнулся к открывшейся двери машины и заговорил с водителем. Тот посмотрел на американцев, сказал что-то и кивнул.
- Можете садиться, - бродяга выпрямился, - дайте ему пятьсот рублей.
- Благодарю вас, - сказал Дамбер и залез на заднее сиденье.
Грин устроился рядом с ним, и водитель, подмигнув ему в зеркало, сказал:
- Америка - Россия! Френдшип!
- Ага, френдшип, - ответил Грин и понизил голос, - ну так что будем делать?
- Как что? Переходим к плану «Б».
- Понятно, - кивнул Грин, - но сначала - душ.
- Обязательно, - с жаром ответил Дамбер и понюхал свою футболку, - от меня воняет, как от этого переводчика.
* * *
Квартира, в которую Гвоздь привез Лину, находилась на углу Бассейной и Варшавской. Остановив машину около подъезда, Гвоздь заглушил двигатель и нетерпеливо посмотрел на Лину.- Ну что, Валюха, приехали, - радостно сказал он, - пошли.
Лина кивнула и, чувствуя, что тонкий лед под ее ногами становится совсем тонким и прозрачным, вышла из машины. Входя в подъезд, она слышала за спиной возбужденное сопение Гвоздя и ломала голову над тем, как будет выходить из положения.
Кое- что она уже придумала, но если ее план не удастся, то Гвоздь наверняка получит то, что Лина пообещала ему. Пусть силой, но получит. И, к сожалению, будет прав, потому что Лина продемонстрировала ему свое согласие самым недвусмысленным способом.
Остановившись на площадке первого этажа, Гвоздь достал ключи и стал отпирать дверь, приговаривая:
- Мы люди простые, мы на первом этаже живем… Зато лифт не нужен. Я однажды застрял в лифте, так пришлось два часа просидеть. Ну я потом лифтеру-то жопу разорвал. За то, что он так долго булками шевелил…
В прихожей было темно, и после яркого солнечного света Лина почти ничего не видела. За ее спиной Гвоздь лязгал ключом, запирая дверь. Это было неприятной новостью. Оказывается здесь, как и в той квартире, где Лина сидела в плену у бандитов, дверь не захлопывалась, а запиралась изнутри на ключ. Стало быть - ее просто так не откроешь.
Наконец Гвоздь закончил с замком и тут же, без всякой паузы, набросился на Лину. Задрав ей футболку, он с возбужденным ворчанием впился губами в ее грудь, и ошеломленная таким напором Лина замерла, не в силах даже пошевелиться.
А Гвоздь тем временем, оторвавшись на секунду от ее левой груди, пробормотал, тяжело дыша:
- Ну точно - яблочки!
И присосался к правой, энергично сверля ее языком.
Несмотря на все свое отвращение к этому бандиту, Лина вынуждена была признать, что мужчина он настойчивый, сильный и наверняка неутомимый. Она с ужасом и презрением к себе почувствовала, как ее тело, давно не знавшее ласк, предательски отвечает на разнузданную страсть Гвоздя, и ей стало дурно.
Собрав все свои куда-то пропавшие силы, Лина осторожно отстранила распаленного Гвоздя.
- Подожди, - слабым голосом сказала Лина, - я не люблю вот так, сразу…
Тяжело дышавший Гвоздь оставил в покое ее грудь, и Лина, опустив футболку, с трудом улыбнулась.
- Ты такой напористый, я даже испугалась, - сказала она.
Гвоздь горделиво улыбнулся и пнул ногой коробку, в которой глухо звякнули бутылки с шампанским.
- Тогда давай для начала по шампусику, - уверенно предложил он.
- Давай, - согласилась Лина и прошла в единственную комнату.
- Мы люди скромные, - сказал Гвоздь, внося вслед за ней шампанское, - нам и однокомнатной хватает. Купил за тридцатник полгода назад.
- Видно, что еще не обжитая, - кивнула Лина, - но зато кровать…
- Да, - с довольным видом ответил Гвоздь, оглядывая огромное лежбище, занимавшее едва ли не половину комнаты, - кроватка у меня что надо. На четверых хватает.
Он открыл шампанское и, поставив бутылку на подоконник, метнулся в кухню.
- Бокалов нету, ну так мы из кружек, - донеслось оттуда.
- Ага, - ответила Лина.
Гвоздь вернулся, держа в руках две фарфоровые чайные кружки.
- Вот и кружечки есть, - приговаривал «герой-любовник», наливая теплое шампанское в кружки, - ну, давай за знакомство.
Он протянул Лине кружку и, подняв свою, сказал:
- А ты, Валюха, мне сразу понравилась. Бля буду.
Лина улыбнулась и, тоже подняв свою кружку, ответила:
- А я всем нравлюсь.
Гвоздь залпом выпил шампанское и, с трудом удерживая рвавшиеся в нос газы, сказал, неожиданно посерьезнев:
- Знаешь… Теперь ты будешь только мне нравиться. А если кто посмотрит в твою сторону - загашу, как свечечку.
- О… - Лина удивленно подняла брови. - А это не слишком?