Почувствовав, что я действительно здорово вымоталась, я согласилась с ней, и мы уселись в беседке поболтать за рюмкой коньяка.
– Прямо не знаю, что и делать! – пожаловалась я ей.
– А может, тебе в Москву уехать? – предложила она. – Сашка тогда забеспокоится и за тобой рванет! Вот вы, глядишь, и помиритесь!
– А если не рванет и тут останется? – возразила я. – Сейчас я хоть знаю, где он и с кем, а что будет, когда я уеду? Ты представляешь, какие мысли у меня в голове появятся? Да я тогда просто с ума сойду!
– Тоже верно! – согласилась она и тут же раздраженно сказала: – А эти твои паразиты-студенты? Ты на них так надеялась, а они тебя предали!
– Ничего! Я с ними еще разберусь! – угрожающе пообещала я.
– Да уж не помешает! – поддержала меня она и спросила: – Слышишь?
– Что? – не поняла я.
– А на берегу кто-то песни поет, – объяснила она. – Пошли посмотрим?
– Пошли! – безрадостно согласилась я.
И мы с ней отправились. Проходя мимо «Сайгона», мы увидели, что там стоял дым коромыслом и очень заметно выпившие пейнтболисты гуляли на всю катушку. Мы незаметно прошли мимо кафе и направились дальше. Дойдя до озера, мы вниз спускаться не стали – хватит с нас унижений! – а потихоньку посмотрели сверху. Оказалось, что на пляже нудисты, на этот раз одетые, потому что стало довольно прохладно, да и от комаров житья не было, развели костер, вокруг которого все и собрались, включая негодяев-студентов, которые, видимо, переместили сюда свой лагерь, потому что в руках у них были гитары, и Сашку.
– Милицию, что ли, вызвать? – шепотом спросила у меня Лариса. – Они же общественный порядок нарушают.
– Но поют-то они совершенно приличные студенческие песни, да и не настолько громко, чтобы в поселке спать никому не давать, – возразила я. – Ну, вызовем мы участкового, и что толку? Они же сейчас еще и одетые!
– А студенты-то как выпендриваются! Явно стараются этим бабам понравиться, – неодобрительно заметила Лора.
– Дело молодое! – по-стариковски вздохнула я. – Давай возвращаться!
И снова мы уходили от озера в самом подавленном настроении. Вскоре нас догнал Михаил и с виноватым видом протянул мне деньги.
– Вот! Раз у нас ничего не вышло, то возвращаем!
– Что же вы меня предали? – горько спросила я.
– Так Александр же нас узнал и остальным об этом сказал, – объяснил он. – Что же нам было делать? Под статью идти? Чтобы нас арестовали и из училища поперли? Мы вам, конечно, очень благодарны за все, но садиться и этим будущее свое перечеркивать мы не хотим!
– И совершенно правы! – согласилась я.
– Значит, вы на нас не сердитесь? – обрадовался он.
– Ступай себе с богом! Веселитесь! – убитым голосом сказала я. – Я на вас зла не держу!
Он радостно убежал обратно к своей компании, а мы уныло пошли дальше.
– Что же все-таки делать? – спросила Лариса.
– Если бы я знала, – вздохнула я.
Время было уже позднее, и она пошла домой, а я устроилась на веранде, включила телевизор и уставилась на экран, хотя ничего не понимала из того, что там показывали. Я потягивала коньяк и предавалась тягостным размышлениям о своей загубленной по собственной вине жизни. Спать я пошла, когда бутылка уже опустела.
Глава 22. САША. ВСЕ ПО-ПРЕЖНЕМУ ПЛЮС НЕМНОГО ЭКЗОТИКИ
Лариса готовит отменно, но в то утро под ее испепеляющим взглядом мне кусок не лез в горло, и я быстренько ретировался, решив позавтракать в кафе. Народу было уже полно, причем кроме постоянных отдыхающих, большинство из которых я уже более-менее знал, появилось много новых лиц, и я понял из их разговоров, что они приехали сюда на один день, но им тут очень понравилось, и они собирались часто наведываться сюда. Я устроился за одним столиком с оживленными нудистами, которые, оказывается, провели на пляже почти всю ночь – я-то сам ушел пораньше, чтобы не беспокоить своим поздним приходом Богданова с Лорой, – и теперь строили планы на новый день. Тут же были и студенты – они теперь тоже здесь питались. Пейнтболисты после бурного праздника отпивались кефиром и с отвращением смотрели на еду. Одним словом, улыбчивым официантам скучать не приходилось, и они сновали между столиками как челноки. В углу расположились Кряков с Артамоновой и, щелкая клавишами калькулятора, радостно подсчитывали барыши от своего бурно разраставшегося бизнеса. Я же смотрел на все это, и на душе у меня было неспокойно, потому что хотя и проводил время внешне довольно весело, но мысли о страдающей Марусе, по которой я ужасно скучал, хотя исподтишка постоянно наблюдал за ней, когда был в доме Богданова, не оставляли меня ни днем, ни ночью. Мне вспоминался тот райский уголок, которым еще недавно был наш поселок, и его мирная атмосфера, просто взорванная появлением здесь барыги Крякова и его сообщницы, и у меня руки чесались избавить наш кооператив от нашествия чужаков раз и навсегда и вернуть нам былую спокойную, умиротворяющую атмосферу. Чтобы хоть немного остудить радостное настроение Крякова, я подошел к их столику и сказал:
– Что же вы, Александр Викторович, народ обманули? Обещали все благоустроить, ну и где оно, это благоустройство?
– Да вот же оно! – Кряков повел рукой, показывая вокруг себя. – Забор есть? Есть! Кафе открыто! Магазин тоже!
– Пляж, как мы и обещали, отсыпан! Покой дачников никто не нарушает! – добавила Артамонова.
– Ну, не вас нам за это надо благодарить! – возразил я и ехидно поинтересовался: – А как там у вас с проверкой?
– Идет своим ходом, – неприязненно ответил Кряков. – Только я с законом дружу, так что ничего криминального в моем бизнесе нет и быть не может!
– Посмотрим! – многозначительно сказал я и вернулся на свое место, довольный уже тем, что испортил-таки им настроение.
Тут от входа раздались оживленные возгласы, и я, заинтересовавшись, пошел туда. Оказалось, что в полку желающих поживиться за счет отдыхающих прибавилось – на стульчике перед входом расположился невзрачный мужичонка, судя по сизому носу, подверженный слабости не меньше Юрича, а рядом с ним грелся на солнышке средних размеров крокодил со старательно замотанной прозрачным скотчем пастью, на шею которого был надет массивный ошейник с прикрепленной к нему прочной цепью, а другой конец ее с большим замком был обмотан вокруг ближайшего дерева. Рядом с этой колоритной парочкой на земле стояла от руки написанная табличка «Один снимок – 200 рублей», причем никакого фотоаппарата у мужика не было, то есть еще и снимать нужно было своим. Однако желающих запечатлеть себя в обнимку с рептилией было предостаточно, и к нему уже выстроилась очередь. Мужик же спокойно отхлебывал что-то из плоской фляжки и только и успевал совать в карман деньги. Заинтересовавшись, я остановился неподалеку и стал наблюдать. Периодически мужик потрясал своей фляжкой, которая отзывалась аппетитным для него бульканьем, но когда этого не происходило, он шел в кафе и возвращался уже с полной, к которой тут же прикладывался.
Постепенно наплыв желающих сфотографироваться иссяк, и я подошел к мужику.
– Откуда это чудо-юдо? – спросил я, кивая на крокодила.
– По случаю купил! Мы с ним по городу, особенно по выходным возле ВДНХ или на Арбате, хорошо зарабатываем, так что он себя оправдывает. Одна беда – менты гоняют! А тут, как мне знакомые подсказали, место «хлебное» и ментов нет. Вот я его сюда и привез! – словоохотливо ответил он – видимо, сидеть здесь одному ему было скучно, и он был рад собеседнику. – А как он тут людям приестся, я питона привезу – у меня он тоже есть! – похвалился он.
– Ну-ка! Ну-ка! – заинтересовался я. – А поподробнее рассказать можешь? А то я биолог по специальности и давно интересовался, как они в квартире себя чувствуют?
– А у меня свой дом! – опять похвалился мужик.
– Тем более! – кивнул ему я. – Ты расскажи мне, чем ты их кормишь, как они зиму переносят... Ну, словом, все что знаешь!
– Чего ж не рассказать? Расскажу! – пообещал он.
Тут из кафе вышли нудисты со студентами и позвали меня:
– Александр! Мы на пляж! Ты с нами?
– Не сейчас! – ответил я. – Мне тут гораздо интереснее! – что было истинной правдой.
Глава 23. МАША. НУ НЕ ДУРА ЛИ Я?!
«Господи! Как же пусто и однообразно тянутся дни без Сашки! – горько размышляла я, глядя на часы, которые показывали мне, что уже наступил вечер. – Казалось бы, ничем он мне на даче не помогал, а вот нет его – и жить не хочется! Может, действительно в Москву уехать, чтобы, как говорится, с глаз долой – из сердца вон? Вдруг поможет? Все равно на даче делать нечего! Урожай мой накрылся, и сидеть целыми днями и предаваться самобичеванию можно и в городе, – задумалась я, но потом решила: – Нет! Ничего из этого не выйдет! Ведь в квартире мне все тоже будет напоминать о Сашке, а здесь я по крайней мере держу руку на пульсе. Хотя... Держи не держи, а изменить я ничего не могу! – вздохнула я, а потом встрепенулась: – Почему это не могу? Я же могу попросить у него прощенья! – и тут же передернулась от одной мысли о том, что мне для этого придется перед ним унижаться. – Остается только быть спокойной, сдержанной, не нарываться самой на неприятности и ждать! – поняла я. – Когда-нибудь он все-таки успокоится и тогда сам простит меня, а значит, нужно быть здесь, пока он тоже тут! – И вдруг меня осенило: – Черт! Ну неужели я, которая написала столько сценариев различных розыгрышей, не смогу придумать такую ситуацию, которая поспособствует нашему примирению? Да какая же я тогда после этого творческая личность?»
Я принялась напряженно думать, но правильно говорят: «Чужую беду рукой отведу, а к своей ума не приложу», потому что ничего путного мне в голову так и не пришло. Решив подстегнуть вдохновение, я потянулась было за коньяком и обнаружила, что его уже нет. «Неужели я одна выпила две бутылки? – в ужасе подумала я. – Так ведь и спиться недолго! – И решила: – Нет! Надо с этим завязывать!» Но сколько я ни терзала измученные ревностью, страхом и подозрением мозги, ничего плодотворного они мне не выдали. «Ну, хорошо! – сдалась я. – Куплю только одну маленькую стограммовую бутылочку, и все!»
Я стала переодеваться, чтобы поехать в Салтыковку в приличном виде, и тут сообразила, что нужды-то в этом нет, потому что коньяк вполне можно купить и в кафе, тем более что такая мизерная порция никого не наведет на нехорошие подозрения – может, я кофе с коньяком люблю пить по вечерам? И, успокоив себя вот такой все объясняющей мыслью, я отправилась в «Сайгон». Около него я заметила крокодила и остановилась, но потом я увидела, что он на цепи, успокоилась и спокойно вошла внутрь. И... остолбенела! Ночного наплыва посетителей еще не было, и в полупустом зале за столиком сидели Сашка с Богдановым в компании с каким-то неприглядным мужиком, но не это главное! Все трое были пьяными в хлам! У меня из головы мигом улетучилось мое решение быть сдержанной и не нарываться, и я, как коршун, бросилась к их столику.
– Этого мне только не хватало! – орала я. – Сначала ты в нудисты записался! – это было неправдой, потому что он все время был в плавках, но мне было на это уже наплевать. – А теперь еще и алкашом стал! Только слабые люди заливают горе водкой! А я-то, дура, всегда считала тебя сильным! Как же я ошибалась!
Сашка посмотрел на меня и отвернулся, а вот Богданов попытался что-то сказать, но вышло у него это плохо, хотя общий смысл я уловила:
– Маша! Ты ничего не понимаешь! Иногда это нужно! Бывают случаи, когда именно водка решает все проблемы!
– Они вам, Сергей Сергеевич, еще только предстоят! – многозначительно заявила я и, забыв о своем намерении купить коньяк, бросилась обратно в поселок.
Я как ненормальная давила на кнопку переговорного устройства, хотя Лариса несколько раз и спросила: «Кто там?» – но я сквозь стиснутые от ярости зубы была не в силах ответить ей что-то членораздельное. Наконец, не выдержав, она подошла к калитке и открыла ее, и тут меня прорвало:
– Лора! Представляешь? Наши мужья с каким-то мужиком сидят и пьют в кафе! Они уже и лыка не вяжут! Господи! За что мне такой позор? – причитала я, а потом решительно заявила: – Пошли вытаскивать их оттуда!
– Я никуда не пойду! – неожиданно сказала она с самым спокойным видом.
От неожиданности я застыла и потеряла дар речи, но быстро взяла себя в руки и, решив, что неправильно ее поняла, спросила:
– Как не пойдешь? А-а-а! Ты что, хочешь на машине их оттуда увезти? – догадалась я. – Ой, как ты правильно решила! Действительно ведь, тащить таких здоровых мужиков нам не по силам.
– Да нет! Я вообще никуда не пойду и не поеду! – объяснила она. – Не каждый же день у меня Сережа так напивается! Зачем же мне его позорить? Ведь раз он так поступил, значит, так надо было! Потому что нажраться-то они с Сашей и здесь могли, хоть до положения риз – бар вон ломится, – и я бы им и слова не сказала. Но если они так не поступили, значит, у них были на то свои мужские причины, и я не хочу вмешиваться в их дела! Мне мир и покой в семье дороже!
Ошеломленная ее ответом, я некоторое время молчала, а потом грустно сказала:
– Насколько же ты умнее меня! А вот я не удержалась!
– Опять?! – всплеснула руками она. – Господи! Да ты и так уже дров наломала столько, что на них целая деревня всю зиму прожила бы, а то и две, и все никак не успокоишься! Ну когда ты угомонишься?
– Наверное, никогда! – вздохнула я. – Теперь-то уж Сашка меня точно не простит!
– А ты бы его простила, если бы он тебя так опозорил? – спросила она.
– Не знаю! – подавленно сказала я.
– Да ладно тебе! Не простила бы! – уверенно сказала она. – А все твой характер дурацкий!
– Ну и что мне с ним делать, если он у меня всю жизнь такой? – воскликнула я. – Ведь все для себя решила, а как увидела его пьяного, так на меня словно затмение нашло, и я сорвалась!
– Меняй характер, Маша! Меняй! – наставительно сказала Лора. – А то ведь одна так останешься! Сашку ты, считай, уже потеряла, так хоть с другим мужиком, если он у тебя появится, сдерживай себя!
– Думаешь, потеряла? – убитым голосом спросила я.
– А ты сама-то как считаешь? – получила я в ответ. – Это же надо было додуматься опять мужика на людях полоскать?! – воскликнула она. – Словно одного раза тебе было мало?! Уж коль тебе так невтерпеж, что под самое не могу, то могла бы дождаться, когда он сюда придет, и тут на него наорать! Мы с Сережей это как-нибудь пережили бы и ничего никому не сказали, а тебя словно черт надирает на публике выступать!
Она была со всех сторон права, и ответить мне ей на это было нечего. Проклиная свой идиотский характер, я поплелась домой. Усевшись на веранде, я уставилась на дорогу, сама не зная зачем – было же ясно, что после такого моего демарша Сашка даже спьяну в нашу калитку не свернет. «Черт! – думала я. – И в доме ни капли спиртного! И в кафе я не купила, и у Ларисы не догадалась попросить! Нет, ну что я за дура?» От жалости к себе и своей загубленной жизни я разрыдалась и плакала довольно долго, пока не задремала.
Разбудили меня чьи-то голоса, причем один был похож на Сашкин. Я выскочила во двор и прислушалась – точно! Во дворе Богданова о чем-то разговаривали сам Сергей Сергеевич и Сашка. Я бросилась к забору, но услышала только их заключительные реплики:
– Ну, Саня! – восхищенно говорил пьяным голосом Богданов. – Ты настоящий мужик!
– Да и ты, Сергеич, не хуже! Даже не ожидал, что ты на такое решишься! – не менее восхищенно отвечал ему Сашка.
– Получается, мы с тобой настоящие русские мужики! – заключил Сергей Сергеевич.
– И за это надо выпить! – заявил Сашка.
– Нет! Я больше не буду! – отказался Богданов. – Лора и так расстроится!
– Тогда я тоже не буду! – согласился Сашка.
– Правильно! Нам хватит! – одобрительно пробормотал Богданов и опять заявил: – Нет! Ну, какие мы с тобой молодцы!
Наверное, они уже поднялись на крыльцо, потому что я услышала голос Ларисы.
– Да уж, молодцы! – без всякого раздражения, а с добродушной насмешкой сказала она. – Что? Нагулялись? А кто потом утром головой будет маяться?
– Лора! Прости! – покаянно сказал Богданов. – Но другого выхода не было!
– Да, Лариса! Не было! – поддержал его Сашка. – Но мы все равно молодцы!
– Идите уж спать, добры молодцы! – рассмеялась она. – А утром вас красна девица будет рассолом отпаивать!
– Ты у меня самая лучшая на свете! – растрогался Сергей Сергеевич. – Счастье ты мое!
– Ну, не чужое же! – ответила она, и голоса стихли.
Вернувшись в дом, я с тоской подумала: «А вот меня никто больше не назовет „счастьем“, – и, еще немного поплакав, легла спать. Но как же холодно, пусто и одиноко было мне в постели!
Глава 24. САША. ЭКЗОТИКА СБЕЖАЛА!
Как я слышал, Лариса разбудила своего мужа довольно рано, чтобы он успел прийти в себя – ему же, в отличие от меня, на работу ехать. Я тоже не стал залеживаться и вышел в кухню, где Лора поила Богданова рассолом.
– Горе ты мое! – беззлобно укоряла она его. – Ну, неужели можно столько пить?
– Так вышло, Лора, что меньше не получилось! – виновато оправдывался он. – Но больше такого не повторится, я тебе обещаю!
– Верю, Сереженька! Так ведь только плохие люди поступают, а ты у меня хороший! – отвечала она и, увидев меня, налила стакан и мне: – Выпей и ты, Саша! Должно полегчать!
– Спасибо, Лора! – сказал я и сел рядом с Богдановым. – Какая же ты понимающая женщина! Повезло Сергеичу с тобой! – совершенно искренне заметил я. – Вот если бы Маруся была такая же! – как о несбыточной мечте, сказал я.
– Это мне с ним повезло! – улыбнулась она. – А на Марусю ты не сердись! Ну что делать, если она у тебя такая темпераментная? Да и любит она тебя без памяти, вот и ревнует к каждому столбу! Можно подумать, ты сам ее не ревнуешь! Она ведь у тебя красивая!
– Ревную, – согласился я. – Только мои чувства не проявляются так бурно и прямолинейно! Можно сказать даже – в лоб! И не оскорблял я ее никогда! А она?
– Так ведь ты подумай, сколько ей пережить пришлось! – сочувственно сказала Лора. – Да если бы я тут в этом грохоте хоть одну ночь провела, то еще неизвестно, что со мной было бы! Может, я тоже стала бы на людей бросаться!
– С чужими она почему-то себе такое не позволяет! – возразил я.
– Так близкие на то и есть, что с ними можно быть самой собой и не притворяться, – ответила она и спохватилась, что сказала что-то не то, но было уже поздно, потому что я воскликнул:
– Вот именно! Быть грубой и необузданной! Вытворять, что твоя левая нога захочет, и быть уверенной, что тебе все сойдет с рук! Ты это имела в виду?
– Ой, да ну тебя! – отмахнулась она. – Не цепляйся к словам! Ты ее любишь, она тебя – тоже, столько лет вместе счастливо прожили, так чего же вы нервы друг другу мотаете? Встретились бы где-нибудь на нейтральной территории, сели и поговорили спокойно!
– С ней спокойно нельзя, она бешеная, – ответил я.
– А ты повода не давай! – посоветовала она.
– А ей и не надо! Она его сама найдет! – буркнул я.
– А поговорить все-таки стоит! – не унималась Лора. – Авось до чего-нибудь и договоритесь!
– С ней? – спросил я и сам же уверенно ответил: – Никогда! Она же упрямая, как черт!
– И на чертей управу найти можно, если умеючи! – сказала она и велела: – Допивайте скорее, а то я щи разогрела, боюсь, остынут. Вам они сейчас в самый раз будут!
Навернув наваристых кислых щей, мы с Богдановым переглянулись и поняли, что понемногу оживаем, в глазах и в голове, во всяком случае, прояснилось. Но, как оказалось, на критический взгляд Ларисы, ее муж еще недостаточно пришел в себя, и она решительно заявила:
– Как хочешь, Сережа, но за руль я тебя сегодня не пущу! Я сама тебя отвезу!
– Да что ты, Лорочка! Я нормально себя чувствую! – запротестовал он, но она осталась непреклонной:
– Сережа! Дорогой! Ты мне живой нужен! – объяснила она и пошла собираться.
Вернувшись, она протянула мне ключи и сказала:
– Держи! Мы теперь только к вечеру вернемся. А ты чем будешь заниматься? – спросила она и тут же посоветовала: – Тебе бы лечь да поспать!
– Нет, Лариса! Я пойду на озеро и поплаваю всласть, вот остатки хмеля и выветрятся – вода-то еще прохладная! – ответил я.
– Ну, как знаешь, только ключи не потеряй! – сказала она.
Они с Богдановым уехали, а я оделся и действительно пошел на озеро. Проходя мимо кафе, я остановился, потому что у дерева, где вчера был привязан крокодил, от него остались только обрывки скотча и по-прежнему пристегнутая к дереву цепь, но вот ошейник был расстегнут. Сам же хозяин спал неподалеку прямо на траве. Я бросился к нему и принялся тормошить его.
– Эй, мужик! – сказал я, когда он начал подавать признаки жизни. – А крокодил твой где?
– Здесь был! – сквозь сон пробормотал он.
Но я своих попыток не оставил, и он, хоть и с трудом, но все-таки разлепил глаза и, когда увидел, что осталось от его зубастого питомца, мигом протрезвел:
– Ё-о-о! – заорал он. – Кормильца сперли!
– Да кто бы решился к нему подойти? – возразил я.
– Так эти же! – Мужик потыкал пальцев в сторону кафе и запричитал: – Ой, пустят они его теперь на жаркое! А как же я без него буду? Я же пропаду!
– Погоди вопить! – попросил я, подходя к тому месту, где раньше лежал крокодил, а потом позвал мужика: – Иди сюда и смотри!
Тот мигом вскочил с земли и подбежал ко мне на непослушных ногах.
– Чего? – с надеждой спросил он.
– Вот! – сказал я, показывая ему на землю. – Если бы это были вьетнамцы, то им проще было бы прирезать его на месте, и уж они точно не стали бы снимать с него скотч – что они, сумасшедшие, что ли? Он ведь их и укусить мог! А следов крови здесь нет!
– Так куда он делся? – недоуменно спросил мужик.
– А ты на след посмотри! – посоветовал я. – Видишь, куда он ведет? Аккурат в их огород!
– Ну и что? – все еще не мог понять он.
– Да то, что сбежал он у тебя! – не выдержал я.
– Куда? – спросил мужик – видимо, он еще до конца не протрезвел и до него доходило как до жирафа.
– Вот пойдем по следу и выясним, – ответил я. – Только куда рептилия отправилась бы первым делом? Я так думаю, что к озеру!
– Так он же там кого-нибудь сожрет! – заорал мужик и бросился по следу, а я за ним.
– Надо людей предупредить, чтобы они в воду не заходили! – на бегу предложил я.
– Ты чё? – испугался он. – Нельзя! Паника начнется! Ментов вызовут, и я потом не расхлебаю эту кашу! Как минимум оштрафуют, а то и кормильца конфискуют! Я же без лицензии работаю, и он у меня нигде не зарегистрирован!
– Получается, он у тебя нелегальный эмигрант? – спросил я.
– Вот именно! Не хуже этих вьетнамцев! – ответил он.
Тут мы с ним добежали до пляжа, где, несмотря на раннее время, народу было уже полно – день обещал быть жарким, причем очень многие, судя по влажно блестевшим телам, уже успели искупаться, но сейчас в воде, к счастью, никого не было.
– Александр! Идите к нам! – позвали меня нудистки.
Я подошел к ним, поздоровался и спросил:
– Девушки, а вы здесь ничего необычного не заметили сегодня утром?
– Да нет! – удивленно ответили они. – Все как обычно, а что?
– Да нет, ничего! – поспешно ответил я.
Мужик тем временем тоже крутился среди отдыхающих и выспрашивал, все ли в порядке и не было ли каких-нибудь неожиданностей, даже звуком не упомянув о пропаже своего питомца – все правильно, он же сам не хотел вызывать панику. Люди удивленно переглядывались и пожимали плечами, давая понять, что все в порядке. Мы с ним провели возле озера еще некоторое время, но все впустую, и тут я увидел спешившую на пляж Марусю.
Глава 25. МАША. НЕУДАЧНАЯ ПОПЫТКА ПРИМИРЕНИЯ, А ВСЕ КРОКОДИЛ ВИНОВАТ
Всю ночь я проворочалась без сна и задремала только под утро. Но поспать мне не удалось, потому что меня разбудил звонок Лоры, которая быстрым шепотом сказала:
– Маша! Я говорю, пока Сережа не слышит! Я с Сашей сегодня утром кое-какую воспитательную работу провела, так что немедленно беги к озеру! Он пошел купаться, а народу на пляже сейчас, скорее всего, не будет – рано еще. Так что попробуй его наедине отловить и как-нибудь хотя бы наладить отношения! Только очень тебя прошу: держи себя в руках. Все! Сережа идет!
Ответом на мое «спасибо» были короткие гудки, и я, отложив телефон, бросилась собираться. Бежать как есть я не хотела, чтобы муж не увидел меня такую неприбранную, да еще и обдумать надо было, как мне к нему подлизаться! Хватанув от души валерьянки, я мысленно возликовала, что вчера так и не выпила спиртного и перегаром от меня пахнуть не будет, и побежала к озеру. Как я еще издали поняла, что явно лишку провозилась, приводя себя в порядок, – народ там уже был. Первым моим желанием было повернуться и пойти домой, но, поскольку я тогда глупо выглядела бы, потому что меня многие успели заметить, мне ничего не оставалось, как идти дальше – гуляю я, понимаете ли, утренний моцион совершаю!
Спустившись вниз, я села на песок возле куста и принялась исподтишка наблюдать за мужем, который вместе со вчерашним алкашом ходил по берегу и что-то выспрашивал у отдыхающих, но те в ответ только отрицательно мотали головами или пожимали плечами. Но вот когда какой-то парень решил зайти в воду, Сашка его остановил, и тот, удивленно глянув на него, вернулся на место. Потом Сашка с мужиком пошли обследовать ближайшие к озеру кусты, которые росли на самом берегу и склонялись над водой, но, видимо, ничего не нашли и вернулись обратно. Тут Сашка подошел ко мне, и я, выскочив ему навстречу, обрадовалась, решив, что он сам хочет помириться, но, как оказалось, рано, потому что он сказал:
– Прямо не знаю, что и делать! – пожаловалась я ей.
– А может, тебе в Москву уехать? – предложила она. – Сашка тогда забеспокоится и за тобой рванет! Вот вы, глядишь, и помиритесь!
– А если не рванет и тут останется? – возразила я. – Сейчас я хоть знаю, где он и с кем, а что будет, когда я уеду? Ты представляешь, какие мысли у меня в голове появятся? Да я тогда просто с ума сойду!
– Тоже верно! – согласилась она и тут же раздраженно сказала: – А эти твои паразиты-студенты? Ты на них так надеялась, а они тебя предали!
– Ничего! Я с ними еще разберусь! – угрожающе пообещала я.
– Да уж не помешает! – поддержала меня она и спросила: – Слышишь?
– Что? – не поняла я.
– А на берегу кто-то песни поет, – объяснила она. – Пошли посмотрим?
– Пошли! – безрадостно согласилась я.
И мы с ней отправились. Проходя мимо «Сайгона», мы увидели, что там стоял дым коромыслом и очень заметно выпившие пейнтболисты гуляли на всю катушку. Мы незаметно прошли мимо кафе и направились дальше. Дойдя до озера, мы вниз спускаться не стали – хватит с нас унижений! – а потихоньку посмотрели сверху. Оказалось, что на пляже нудисты, на этот раз одетые, потому что стало довольно прохладно, да и от комаров житья не было, развели костер, вокруг которого все и собрались, включая негодяев-студентов, которые, видимо, переместили сюда свой лагерь, потому что в руках у них были гитары, и Сашку.
– Милицию, что ли, вызвать? – шепотом спросила у меня Лариса. – Они же общественный порядок нарушают.
– Но поют-то они совершенно приличные студенческие песни, да и не настолько громко, чтобы в поселке спать никому не давать, – возразила я. – Ну, вызовем мы участкового, и что толку? Они же сейчас еще и одетые!
– А студенты-то как выпендриваются! Явно стараются этим бабам понравиться, – неодобрительно заметила Лора.
– Дело молодое! – по-стариковски вздохнула я. – Давай возвращаться!
И снова мы уходили от озера в самом подавленном настроении. Вскоре нас догнал Михаил и с виноватым видом протянул мне деньги.
– Вот! Раз у нас ничего не вышло, то возвращаем!
– Что же вы меня предали? – горько спросила я.
– Так Александр же нас узнал и остальным об этом сказал, – объяснил он. – Что же нам было делать? Под статью идти? Чтобы нас арестовали и из училища поперли? Мы вам, конечно, очень благодарны за все, но садиться и этим будущее свое перечеркивать мы не хотим!
– И совершенно правы! – согласилась я.
– Значит, вы на нас не сердитесь? – обрадовался он.
– Ступай себе с богом! Веселитесь! – убитым голосом сказала я. – Я на вас зла не держу!
Он радостно убежал обратно к своей компании, а мы уныло пошли дальше.
– Что же все-таки делать? – спросила Лариса.
– Если бы я знала, – вздохнула я.
Время было уже позднее, и она пошла домой, а я устроилась на веранде, включила телевизор и уставилась на экран, хотя ничего не понимала из того, что там показывали. Я потягивала коньяк и предавалась тягостным размышлениям о своей загубленной по собственной вине жизни. Спать я пошла, когда бутылка уже опустела.
Глава 22. САША. ВСЕ ПО-ПРЕЖНЕМУ ПЛЮС НЕМНОГО ЭКЗОТИКИ
Лариса готовит отменно, но в то утро под ее испепеляющим взглядом мне кусок не лез в горло, и я быстренько ретировался, решив позавтракать в кафе. Народу было уже полно, причем кроме постоянных отдыхающих, большинство из которых я уже более-менее знал, появилось много новых лиц, и я понял из их разговоров, что они приехали сюда на один день, но им тут очень понравилось, и они собирались часто наведываться сюда. Я устроился за одним столиком с оживленными нудистами, которые, оказывается, провели на пляже почти всю ночь – я-то сам ушел пораньше, чтобы не беспокоить своим поздним приходом Богданова с Лорой, – и теперь строили планы на новый день. Тут же были и студенты – они теперь тоже здесь питались. Пейнтболисты после бурного праздника отпивались кефиром и с отвращением смотрели на еду. Одним словом, улыбчивым официантам скучать не приходилось, и они сновали между столиками как челноки. В углу расположились Кряков с Артамоновой и, щелкая клавишами калькулятора, радостно подсчитывали барыши от своего бурно разраставшегося бизнеса. Я же смотрел на все это, и на душе у меня было неспокойно, потому что хотя и проводил время внешне довольно весело, но мысли о страдающей Марусе, по которой я ужасно скучал, хотя исподтишка постоянно наблюдал за ней, когда был в доме Богданова, не оставляли меня ни днем, ни ночью. Мне вспоминался тот райский уголок, которым еще недавно был наш поселок, и его мирная атмосфера, просто взорванная появлением здесь барыги Крякова и его сообщницы, и у меня руки чесались избавить наш кооператив от нашествия чужаков раз и навсегда и вернуть нам былую спокойную, умиротворяющую атмосферу. Чтобы хоть немного остудить радостное настроение Крякова, я подошел к их столику и сказал:
– Что же вы, Александр Викторович, народ обманули? Обещали все благоустроить, ну и где оно, это благоустройство?
– Да вот же оно! – Кряков повел рукой, показывая вокруг себя. – Забор есть? Есть! Кафе открыто! Магазин тоже!
– Пляж, как мы и обещали, отсыпан! Покой дачников никто не нарушает! – добавила Артамонова.
– Ну, не вас нам за это надо благодарить! – возразил я и ехидно поинтересовался: – А как там у вас с проверкой?
– Идет своим ходом, – неприязненно ответил Кряков. – Только я с законом дружу, так что ничего криминального в моем бизнесе нет и быть не может!
– Посмотрим! – многозначительно сказал я и вернулся на свое место, довольный уже тем, что испортил-таки им настроение.
Тут от входа раздались оживленные возгласы, и я, заинтересовавшись, пошел туда. Оказалось, что в полку желающих поживиться за счет отдыхающих прибавилось – на стульчике перед входом расположился невзрачный мужичонка, судя по сизому носу, подверженный слабости не меньше Юрича, а рядом с ним грелся на солнышке средних размеров крокодил со старательно замотанной прозрачным скотчем пастью, на шею которого был надет массивный ошейник с прикрепленной к нему прочной цепью, а другой конец ее с большим замком был обмотан вокруг ближайшего дерева. Рядом с этой колоритной парочкой на земле стояла от руки написанная табличка «Один снимок – 200 рублей», причем никакого фотоаппарата у мужика не было, то есть еще и снимать нужно было своим. Однако желающих запечатлеть себя в обнимку с рептилией было предостаточно, и к нему уже выстроилась очередь. Мужик же спокойно отхлебывал что-то из плоской фляжки и только и успевал совать в карман деньги. Заинтересовавшись, я остановился неподалеку и стал наблюдать. Периодически мужик потрясал своей фляжкой, которая отзывалась аппетитным для него бульканьем, но когда этого не происходило, он шел в кафе и возвращался уже с полной, к которой тут же прикладывался.
Постепенно наплыв желающих сфотографироваться иссяк, и я подошел к мужику.
– Откуда это чудо-юдо? – спросил я, кивая на крокодила.
– По случаю купил! Мы с ним по городу, особенно по выходным возле ВДНХ или на Арбате, хорошо зарабатываем, так что он себя оправдывает. Одна беда – менты гоняют! А тут, как мне знакомые подсказали, место «хлебное» и ментов нет. Вот я его сюда и привез! – словоохотливо ответил он – видимо, сидеть здесь одному ему было скучно, и он был рад собеседнику. – А как он тут людям приестся, я питона привезу – у меня он тоже есть! – похвалился он.
– Ну-ка! Ну-ка! – заинтересовался я. – А поподробнее рассказать можешь? А то я биолог по специальности и давно интересовался, как они в квартире себя чувствуют?
– А у меня свой дом! – опять похвалился мужик.
– Тем более! – кивнул ему я. – Ты расскажи мне, чем ты их кормишь, как они зиму переносят... Ну, словом, все что знаешь!
– Чего ж не рассказать? Расскажу! – пообещал он.
Тут из кафе вышли нудисты со студентами и позвали меня:
– Александр! Мы на пляж! Ты с нами?
– Не сейчас! – ответил я. – Мне тут гораздо интереснее! – что было истинной правдой.
Глава 23. МАША. НУ НЕ ДУРА ЛИ Я?!
«Господи! Как же пусто и однообразно тянутся дни без Сашки! – горько размышляла я, глядя на часы, которые показывали мне, что уже наступил вечер. – Казалось бы, ничем он мне на даче не помогал, а вот нет его – и жить не хочется! Может, действительно в Москву уехать, чтобы, как говорится, с глаз долой – из сердца вон? Вдруг поможет? Все равно на даче делать нечего! Урожай мой накрылся, и сидеть целыми днями и предаваться самобичеванию можно и в городе, – задумалась я, но потом решила: – Нет! Ничего из этого не выйдет! Ведь в квартире мне все тоже будет напоминать о Сашке, а здесь я по крайней мере держу руку на пульсе. Хотя... Держи не держи, а изменить я ничего не могу! – вздохнула я, а потом встрепенулась: – Почему это не могу? Я же могу попросить у него прощенья! – и тут же передернулась от одной мысли о том, что мне для этого придется перед ним унижаться. – Остается только быть спокойной, сдержанной, не нарываться самой на неприятности и ждать! – поняла я. – Когда-нибудь он все-таки успокоится и тогда сам простит меня, а значит, нужно быть здесь, пока он тоже тут! – И вдруг меня осенило: – Черт! Ну неужели я, которая написала столько сценариев различных розыгрышей, не смогу придумать такую ситуацию, которая поспособствует нашему примирению? Да какая же я тогда после этого творческая личность?»
Я принялась напряженно думать, но правильно говорят: «Чужую беду рукой отведу, а к своей ума не приложу», потому что ничего путного мне в голову так и не пришло. Решив подстегнуть вдохновение, я потянулась было за коньяком и обнаружила, что его уже нет. «Неужели я одна выпила две бутылки? – в ужасе подумала я. – Так ведь и спиться недолго! – И решила: – Нет! Надо с этим завязывать!» Но сколько я ни терзала измученные ревностью, страхом и подозрением мозги, ничего плодотворного они мне не выдали. «Ну, хорошо! – сдалась я. – Куплю только одну маленькую стограммовую бутылочку, и все!»
Я стала переодеваться, чтобы поехать в Салтыковку в приличном виде, и тут сообразила, что нужды-то в этом нет, потому что коньяк вполне можно купить и в кафе, тем более что такая мизерная порция никого не наведет на нехорошие подозрения – может, я кофе с коньяком люблю пить по вечерам? И, успокоив себя вот такой все объясняющей мыслью, я отправилась в «Сайгон». Около него я заметила крокодила и остановилась, но потом я увидела, что он на цепи, успокоилась и спокойно вошла внутрь. И... остолбенела! Ночного наплыва посетителей еще не было, и в полупустом зале за столиком сидели Сашка с Богдановым в компании с каким-то неприглядным мужиком, но не это главное! Все трое были пьяными в хлам! У меня из головы мигом улетучилось мое решение быть сдержанной и не нарываться, и я, как коршун, бросилась к их столику.
– Этого мне только не хватало! – орала я. – Сначала ты в нудисты записался! – это было неправдой, потому что он все время был в плавках, но мне было на это уже наплевать. – А теперь еще и алкашом стал! Только слабые люди заливают горе водкой! А я-то, дура, всегда считала тебя сильным! Как же я ошибалась!
Сашка посмотрел на меня и отвернулся, а вот Богданов попытался что-то сказать, но вышло у него это плохо, хотя общий смысл я уловила:
– Маша! Ты ничего не понимаешь! Иногда это нужно! Бывают случаи, когда именно водка решает все проблемы!
– Они вам, Сергей Сергеевич, еще только предстоят! – многозначительно заявила я и, забыв о своем намерении купить коньяк, бросилась обратно в поселок.
Я как ненормальная давила на кнопку переговорного устройства, хотя Лариса несколько раз и спросила: «Кто там?» – но я сквозь стиснутые от ярости зубы была не в силах ответить ей что-то членораздельное. Наконец, не выдержав, она подошла к калитке и открыла ее, и тут меня прорвало:
– Лора! Представляешь? Наши мужья с каким-то мужиком сидят и пьют в кафе! Они уже и лыка не вяжут! Господи! За что мне такой позор? – причитала я, а потом решительно заявила: – Пошли вытаскивать их оттуда!
– Я никуда не пойду! – неожиданно сказала она с самым спокойным видом.
От неожиданности я застыла и потеряла дар речи, но быстро взяла себя в руки и, решив, что неправильно ее поняла, спросила:
– Как не пойдешь? А-а-а! Ты что, хочешь на машине их оттуда увезти? – догадалась я. – Ой, как ты правильно решила! Действительно ведь, тащить таких здоровых мужиков нам не по силам.
– Да нет! Я вообще никуда не пойду и не поеду! – объяснила она. – Не каждый же день у меня Сережа так напивается! Зачем же мне его позорить? Ведь раз он так поступил, значит, так надо было! Потому что нажраться-то они с Сашей и здесь могли, хоть до положения риз – бар вон ломится, – и я бы им и слова не сказала. Но если они так не поступили, значит, у них были на то свои мужские причины, и я не хочу вмешиваться в их дела! Мне мир и покой в семье дороже!
Ошеломленная ее ответом, я некоторое время молчала, а потом грустно сказала:
– Насколько же ты умнее меня! А вот я не удержалась!
– Опять?! – всплеснула руками она. – Господи! Да ты и так уже дров наломала столько, что на них целая деревня всю зиму прожила бы, а то и две, и все никак не успокоишься! Ну когда ты угомонишься?
– Наверное, никогда! – вздохнула я. – Теперь-то уж Сашка меня точно не простит!
– А ты бы его простила, если бы он тебя так опозорил? – спросила она.
– Не знаю! – подавленно сказала я.
– Да ладно тебе! Не простила бы! – уверенно сказала она. – А все твой характер дурацкий!
– Ну и что мне с ним делать, если он у меня всю жизнь такой? – воскликнула я. – Ведь все для себя решила, а как увидела его пьяного, так на меня словно затмение нашло, и я сорвалась!
– Меняй характер, Маша! Меняй! – наставительно сказала Лора. – А то ведь одна так останешься! Сашку ты, считай, уже потеряла, так хоть с другим мужиком, если он у тебя появится, сдерживай себя!
– Думаешь, потеряла? – убитым голосом спросила я.
– А ты сама-то как считаешь? – получила я в ответ. – Это же надо было додуматься опять мужика на людях полоскать?! – воскликнула она. – Словно одного раза тебе было мало?! Уж коль тебе так невтерпеж, что под самое не могу, то могла бы дождаться, когда он сюда придет, и тут на него наорать! Мы с Сережей это как-нибудь пережили бы и ничего никому не сказали, а тебя словно черт надирает на публике выступать!
Она была со всех сторон права, и ответить мне ей на это было нечего. Проклиная свой идиотский характер, я поплелась домой. Усевшись на веранде, я уставилась на дорогу, сама не зная зачем – было же ясно, что после такого моего демарша Сашка даже спьяну в нашу калитку не свернет. «Черт! – думала я. – И в доме ни капли спиртного! И в кафе я не купила, и у Ларисы не догадалась попросить! Нет, ну что я за дура?» От жалости к себе и своей загубленной жизни я разрыдалась и плакала довольно долго, пока не задремала.
Разбудили меня чьи-то голоса, причем один был похож на Сашкин. Я выскочила во двор и прислушалась – точно! Во дворе Богданова о чем-то разговаривали сам Сергей Сергеевич и Сашка. Я бросилась к забору, но услышала только их заключительные реплики:
– Ну, Саня! – восхищенно говорил пьяным голосом Богданов. – Ты настоящий мужик!
– Да и ты, Сергеич, не хуже! Даже не ожидал, что ты на такое решишься! – не менее восхищенно отвечал ему Сашка.
– Получается, мы с тобой настоящие русские мужики! – заключил Сергей Сергеевич.
– И за это надо выпить! – заявил Сашка.
– Нет! Я больше не буду! – отказался Богданов. – Лора и так расстроится!
– Тогда я тоже не буду! – согласился Сашка.
– Правильно! Нам хватит! – одобрительно пробормотал Богданов и опять заявил: – Нет! Ну, какие мы с тобой молодцы!
Наверное, они уже поднялись на крыльцо, потому что я услышала голос Ларисы.
– Да уж, молодцы! – без всякого раздражения, а с добродушной насмешкой сказала она. – Что? Нагулялись? А кто потом утром головой будет маяться?
– Лора! Прости! – покаянно сказал Богданов. – Но другого выхода не было!
– Да, Лариса! Не было! – поддержал его Сашка. – Но мы все равно молодцы!
– Идите уж спать, добры молодцы! – рассмеялась она. – А утром вас красна девица будет рассолом отпаивать!
– Ты у меня самая лучшая на свете! – растрогался Сергей Сергеевич. – Счастье ты мое!
– Ну, не чужое же! – ответила она, и голоса стихли.
Вернувшись в дом, я с тоской подумала: «А вот меня никто больше не назовет „счастьем“, – и, еще немного поплакав, легла спать. Но как же холодно, пусто и одиноко было мне в постели!
Глава 24. САША. ЭКЗОТИКА СБЕЖАЛА!
Как я слышал, Лариса разбудила своего мужа довольно рано, чтобы он успел прийти в себя – ему же, в отличие от меня, на работу ехать. Я тоже не стал залеживаться и вышел в кухню, где Лора поила Богданова рассолом.
– Горе ты мое! – беззлобно укоряла она его. – Ну, неужели можно столько пить?
– Так вышло, Лора, что меньше не получилось! – виновато оправдывался он. – Но больше такого не повторится, я тебе обещаю!
– Верю, Сереженька! Так ведь только плохие люди поступают, а ты у меня хороший! – отвечала она и, увидев меня, налила стакан и мне: – Выпей и ты, Саша! Должно полегчать!
– Спасибо, Лора! – сказал я и сел рядом с Богдановым. – Какая же ты понимающая женщина! Повезло Сергеичу с тобой! – совершенно искренне заметил я. – Вот если бы Маруся была такая же! – как о несбыточной мечте, сказал я.
– Это мне с ним повезло! – улыбнулась она. – А на Марусю ты не сердись! Ну что делать, если она у тебя такая темпераментная? Да и любит она тебя без памяти, вот и ревнует к каждому столбу! Можно подумать, ты сам ее не ревнуешь! Она ведь у тебя красивая!
– Ревную, – согласился я. – Только мои чувства не проявляются так бурно и прямолинейно! Можно сказать даже – в лоб! И не оскорблял я ее никогда! А она?
– Так ведь ты подумай, сколько ей пережить пришлось! – сочувственно сказала Лора. – Да если бы я тут в этом грохоте хоть одну ночь провела, то еще неизвестно, что со мной было бы! Может, я тоже стала бы на людей бросаться!
– С чужими она почему-то себе такое не позволяет! – возразил я.
– Так близкие на то и есть, что с ними можно быть самой собой и не притворяться, – ответила она и спохватилась, что сказала что-то не то, но было уже поздно, потому что я воскликнул:
– Вот именно! Быть грубой и необузданной! Вытворять, что твоя левая нога захочет, и быть уверенной, что тебе все сойдет с рук! Ты это имела в виду?
– Ой, да ну тебя! – отмахнулась она. – Не цепляйся к словам! Ты ее любишь, она тебя – тоже, столько лет вместе счастливо прожили, так чего же вы нервы друг другу мотаете? Встретились бы где-нибудь на нейтральной территории, сели и поговорили спокойно!
– С ней спокойно нельзя, она бешеная, – ответил я.
– А ты повода не давай! – посоветовала она.
– А ей и не надо! Она его сама найдет! – буркнул я.
– А поговорить все-таки стоит! – не унималась Лора. – Авось до чего-нибудь и договоритесь!
– С ней? – спросил я и сам же уверенно ответил: – Никогда! Она же упрямая, как черт!
– И на чертей управу найти можно, если умеючи! – сказала она и велела: – Допивайте скорее, а то я щи разогрела, боюсь, остынут. Вам они сейчас в самый раз будут!
Навернув наваристых кислых щей, мы с Богдановым переглянулись и поняли, что понемногу оживаем, в глазах и в голове, во всяком случае, прояснилось. Но, как оказалось, на критический взгляд Ларисы, ее муж еще недостаточно пришел в себя, и она решительно заявила:
– Как хочешь, Сережа, но за руль я тебя сегодня не пущу! Я сама тебя отвезу!
– Да что ты, Лорочка! Я нормально себя чувствую! – запротестовал он, но она осталась непреклонной:
– Сережа! Дорогой! Ты мне живой нужен! – объяснила она и пошла собираться.
Вернувшись, она протянула мне ключи и сказала:
– Держи! Мы теперь только к вечеру вернемся. А ты чем будешь заниматься? – спросила она и тут же посоветовала: – Тебе бы лечь да поспать!
– Нет, Лариса! Я пойду на озеро и поплаваю всласть, вот остатки хмеля и выветрятся – вода-то еще прохладная! – ответил я.
– Ну, как знаешь, только ключи не потеряй! – сказала она.
Они с Богдановым уехали, а я оделся и действительно пошел на озеро. Проходя мимо кафе, я остановился, потому что у дерева, где вчера был привязан крокодил, от него остались только обрывки скотча и по-прежнему пристегнутая к дереву цепь, но вот ошейник был расстегнут. Сам же хозяин спал неподалеку прямо на траве. Я бросился к нему и принялся тормошить его.
– Эй, мужик! – сказал я, когда он начал подавать признаки жизни. – А крокодил твой где?
– Здесь был! – сквозь сон пробормотал он.
Но я своих попыток не оставил, и он, хоть и с трудом, но все-таки разлепил глаза и, когда увидел, что осталось от его зубастого питомца, мигом протрезвел:
– Ё-о-о! – заорал он. – Кормильца сперли!
– Да кто бы решился к нему подойти? – возразил я.
– Так эти же! – Мужик потыкал пальцев в сторону кафе и запричитал: – Ой, пустят они его теперь на жаркое! А как же я без него буду? Я же пропаду!
– Погоди вопить! – попросил я, подходя к тому месту, где раньше лежал крокодил, а потом позвал мужика: – Иди сюда и смотри!
Тот мигом вскочил с земли и подбежал ко мне на непослушных ногах.
– Чего? – с надеждой спросил он.
– Вот! – сказал я, показывая ему на землю. – Если бы это были вьетнамцы, то им проще было бы прирезать его на месте, и уж они точно не стали бы снимать с него скотч – что они, сумасшедшие, что ли? Он ведь их и укусить мог! А следов крови здесь нет!
– Так куда он делся? – недоуменно спросил мужик.
– А ты на след посмотри! – посоветовал я. – Видишь, куда он ведет? Аккурат в их огород!
– Ну и что? – все еще не мог понять он.
– Да то, что сбежал он у тебя! – не выдержал я.
– Куда? – спросил мужик – видимо, он еще до конца не протрезвел и до него доходило как до жирафа.
– Вот пойдем по следу и выясним, – ответил я. – Только куда рептилия отправилась бы первым делом? Я так думаю, что к озеру!
– Так он же там кого-нибудь сожрет! – заорал мужик и бросился по следу, а я за ним.
– Надо людей предупредить, чтобы они в воду не заходили! – на бегу предложил я.
– Ты чё? – испугался он. – Нельзя! Паника начнется! Ментов вызовут, и я потом не расхлебаю эту кашу! Как минимум оштрафуют, а то и кормильца конфискуют! Я же без лицензии работаю, и он у меня нигде не зарегистрирован!
– Получается, он у тебя нелегальный эмигрант? – спросил я.
– Вот именно! Не хуже этих вьетнамцев! – ответил он.
Тут мы с ним добежали до пляжа, где, несмотря на раннее время, народу было уже полно – день обещал быть жарким, причем очень многие, судя по влажно блестевшим телам, уже успели искупаться, но сейчас в воде, к счастью, никого не было.
– Александр! Идите к нам! – позвали меня нудистки.
Я подошел к ним, поздоровался и спросил:
– Девушки, а вы здесь ничего необычного не заметили сегодня утром?
– Да нет! – удивленно ответили они. – Все как обычно, а что?
– Да нет, ничего! – поспешно ответил я.
Мужик тем временем тоже крутился среди отдыхающих и выспрашивал, все ли в порядке и не было ли каких-нибудь неожиданностей, даже звуком не упомянув о пропаже своего питомца – все правильно, он же сам не хотел вызывать панику. Люди удивленно переглядывались и пожимали плечами, давая понять, что все в порядке. Мы с ним провели возле озера еще некоторое время, но все впустую, и тут я увидел спешившую на пляж Марусю.
Глава 25. МАША. НЕУДАЧНАЯ ПОПЫТКА ПРИМИРЕНИЯ, А ВСЕ КРОКОДИЛ ВИНОВАТ
Всю ночь я проворочалась без сна и задремала только под утро. Но поспать мне не удалось, потому что меня разбудил звонок Лоры, которая быстрым шепотом сказала:
– Маша! Я говорю, пока Сережа не слышит! Я с Сашей сегодня утром кое-какую воспитательную работу провела, так что немедленно беги к озеру! Он пошел купаться, а народу на пляже сейчас, скорее всего, не будет – рано еще. Так что попробуй его наедине отловить и как-нибудь хотя бы наладить отношения! Только очень тебя прошу: держи себя в руках. Все! Сережа идет!
Ответом на мое «спасибо» были короткие гудки, и я, отложив телефон, бросилась собираться. Бежать как есть я не хотела, чтобы муж не увидел меня такую неприбранную, да еще и обдумать надо было, как мне к нему подлизаться! Хватанув от души валерьянки, я мысленно возликовала, что вчера так и не выпила спиртного и перегаром от меня пахнуть не будет, и побежала к озеру. Как я еще издали поняла, что явно лишку провозилась, приводя себя в порядок, – народ там уже был. Первым моим желанием было повернуться и пойти домой, но, поскольку я тогда глупо выглядела бы, потому что меня многие успели заметить, мне ничего не оставалось, как идти дальше – гуляю я, понимаете ли, утренний моцион совершаю!
Спустившись вниз, я села на песок возле куста и принялась исподтишка наблюдать за мужем, который вместе со вчерашним алкашом ходил по берегу и что-то выспрашивал у отдыхающих, но те в ответ только отрицательно мотали головами или пожимали плечами. Но вот когда какой-то парень решил зайти в воду, Сашка его остановил, и тот, удивленно глянув на него, вернулся на место. Потом Сашка с мужиком пошли обследовать ближайшие к озеру кусты, которые росли на самом берегу и склонялись над водой, но, видимо, ничего не нашли и вернулись обратно. Тут Сашка подошел ко мне, и я, выскочив ему навстречу, обрадовалась, решив, что он сам хочет помириться, но, как оказалось, рано, потому что он сказал: