Страница:
– Думаешь, стоит проверить этих ученых? – Алекс посмотрел на Валентина.
– Насчет всех не знаю. Мне лично почему-то кажется, что резон убивать Круглякова был только у одного человека.
– У того, кто обладал доступом не только к результатам испытаний, но и к любой информации по этому поводу, – сам догадался Алекс. – Может, даже имел собственные ключи от лабораторий.
Валентин кивнул:
– Убийца однозначно из клиники. Исполнителем может быть кто угодно, но заказчик несомненно не последний человек в этом богоугодном заведении. Как думаете, кто это может быть?
– Да тот, кто метит на освободившееся место, – первым высказался Ашот.
– Вряд ли. Слишком уж это очевидно, умный человек так рисковать не станет.
– Тогда, может, убийца какой-нибудь конкурент?
Алекс отрицательно замотал головой:
– У меня почему-то наибольшее подозрение падает на организатора научно-исследовательских опытов. Ведь именно ему не в кон запрет на препарат, другие-то о нем мало знают. А если бы и знали, то на запреты им было бы плевать. Препарат можно производить и самостоятельно, особенно если знаешь, как это сделать.
– Так ему-то тогда что не дает поступить так же? – не понял Ашот.
– Ученые – это не экономисты и не бизнесмены, – принялся разъяснять Алекс. – Остальной рынок для них малоизвестен. К тому же они хотят делать все на законном основании, не подвергаясь гонениям и опале, а это единственный выход своего добиться. Производство будет вестись здесь же, о партиях поставок также будет известно все досконально, останется лишь сообщить нужным людям, где и что следует забрать, купить или выкрасть. Никто ничего даже не заподозрит.
– Стоп, парни, так мы что, опять склонились к тому, что наплела нам вдовушка? – вдруг осознал Андрей. – А я-то думал, вы ей не верите.
– Теперь верим. И тебе советуем. Дама не наврала, сам видишь. И убили Круглякова, скорее всего, совсем не из-за фарса с АЭС. Это прошлое.
– Допустим. И как вы предлагаете вывести виновного на чистую воду?
– Нужно за ним проследить. – Алекс спихнул с коленей Графа, начавшего игриво бить его лапой по груди. Это был первый признак того, что он все съел, ему скучно и он требует к себе внимания. Но сейчас было не до него. – Так мы сможем узнать, чем он занимается, с кем встречается и все такое. Предлагаю позвонить в клинику и, узнав его имя-отчество, пробить по своим каналам.
– Ну, это вы несомненно мне предложите сделать, – допетрил Ашот.
Никто не возразил.
– Ну а пока ты этим занимаешься, мы немного посидим у него на хвосте.
– В клинике мы будем слишком заметными, – вставил Валентин. – Своих там знают, так что любой из нас только привлечет к себе лишнее внимание.
– Вовсе не обязательно ходить по клинике лично. Можно просто навести о нем справки или же возложить эту миссию на кого-то из работников. Должны же быть там преданные покойному шефу люди. Этим лучше заняться тебе, ты в людях хорошо разбираешься.
– Так, опять я с краю, – возмутился Макс. – Или у меня выходной? Вообще-то я не против чем-то своим заняться. Это намного лучше, чем за вами всюду таскаться. – По выражениям лиц товарищей он понял, что об этом можно даже не мечтать, а потому тут же добавил: – Но это, конечно, не срочно. Говорите, что я-то делаю.
– От тебя нам требуется только какой-нибудь прибор, позволяющий прослушивать те беседы, что ведутся за стеной, – пояснил Величко. – Полагаю, что он будет очень кстати. Всем все ясно? – Мужчины сдержанно кивнули. – В таком случае приступим. У нас важная задача: найти человека, завладевшего данными о препарате, иначе…
– Дальше можешь не продолжать, – вздохнул Ашот. – Кино смотрим, знаем, какие они, сбрендившие с крыши. Кстати, а никого не смущает, что уже ночь? Да и в дежурку заглянуть не лишним было бы. Нас небось уже обыскались.
– Так ты что, опять рацию вырубил? – нахмурился Алекс.
– А чего она все время под ухо орет, с ней и самому, как этим типам, с ума сойти недолго. Бесит она меня, я давно говорю.
– Хорошо. Едем в дежурку, пересдаем смену, отсыпаемся, а с утра за дело. Нужно выяснить, насколько правдиво все то, что поведала нам супруга убитого. Если это не ложь, остаться в стороне не получится.
Имя организатора и ответственного за научно-исследовательские опыты в клинике Круглякова было добыто спасателями в считаные минуты. Они попросту спросили об этом у жены Германа Юрьевича, найдя ее домашний телефон по справочнику. Правда, пришлось уделить какое-то время несчастной женщине и поговорить с ней, но это все были мелочи. Главное, теперь они знали, что Кустов Юрий Николаевич – это тот, кому не может быть безразлично то открытие, которое было сделано в клинике. Теперь осталось лишь навести о нем справки, найти самого и немного за ним последить. Возможно, конечно, что он и ни при чем, но пока говорить об этом уверенно было нельзя.
После того как Грачев нашел среди работников клиники того, кто был совсем не против помочь им все прояснить, и обо всем с ним договорился, Алекс отправил всех по домам отсыпаться, сказав, что начнет слежку первым, а уже вечером его сменит кто-нибудь другой. На этом и условились.
Расположившись в будке охранника клиники, установленной на проходной, Величко, в общем-то, просто попросил предупредить его, когда Кустов решит покинуть эти стены, и завалился спать. Он знал, что до конца рабочего дня далеко, внутри клиники за мужчиной по их просьбе уже присматривают, а значит, и зря таращить глаза ни к чему. К тому же ему просто необходимо было хорошенько выспаться, чтобы не быть потом вялым и безынициативным. Что касается охранника, то ему было рассказано о проводимом расследовании, и тот сразу согласился в нем участвовать. Ведь от него даже не требовалось ничего лишнего, чего бы он и без того не обязан был делать.
Таким образом, Алекс успешно выспался, затем поел, немного поболтал со страдающим от безделья охранником и даже успел побеспокоить нанятого ими работника клиники. Того человека звали Григорием, по мнению спеца в области психологии Грачева, он был человеком спокойным, усердным, старательным и, самое главное, честным донельзя. И естественно, что его природе просто противоречили всевозможные нарушения закона, с которыми он и помогал бороться. В общем, этот странноватый, лоховатого вида типчик по поводу своего задания сумел рассказать следующее:
– Кустов весь день кружился у кабинета бывшего директора. Нового нам еще не дали, а дверь заперта. Ключей ни у кого нет, но он дверь все равно открыл.
– Когда?
– Во время совещания. На этом этаже в такие часы совсем никого не бывает, поэтому бояться почти нечего. Он отпросился выйти, я следом. Смотрю, он отмычкой какой-то в замке поковырялся и вошел. Что он там делал, я не знаю, но вернулся он сильно недовольный и вроде как даже раздраженный. Мне кажется, он что-то там искал, – сделал собственный вывод мужчина. – Похоже, вы были правы, он что-то замышляет. Может, рассказать о нем руководству?
– Пока не стоит, – слегка улыбнулся Алекс. – Нельзя спугнуть его прежде времени. Дайте нам шанс выяснить до конца, что именно он ищет. Согласны?
Странноватый ученый пришибленной наружности скромно кивнул и, утерев со лба пот чистеньким платочком, выуженным из собственного кармана, стал собираться назад в лабораторию.
– Если вас не затруднит, – вновь обратился к нему Алекс, – продолжайте следить за ним и дальше.
Мужчина опять же кивнул и торопливо удалился, озабоченно посматривая по сторонам, словно ожидая, что и за ним могут тоже следить.
Постепенно время докатилось до вечера, служащие клиники начали медленно расходиться, не отстал от остальных и Кустов. Как ни странно, он не задержался на работе ни на минуту, сразу же сел в свою машину, темно-зеленый джип, и выехал за пределы института. Алекс с трудом поймал такси и направился следом за ним.
Машина Кустова немного поколесила по городу, а затем он припарковался у офиса, расположенного на первом этаже девятиэтажного дома. Весь остальной первый этаж занимали квартиры, так что данная фирма в этом доме была одна. Алекс обратил внимание на то, что над дверью или возле нее нет никаких опознавательных табличек, указывающих на род деятельности данной организации. Но те, кто к ней подъезжал, видимо, хорошо знали, что она собой представляет.
Расплатившись с таксистом, Величко переместился в тень ближайших деревьев и стал осматриваться на местности. Отпущенный на свободу Граф умчался по каким-то своим делам, оставив хозяина одного, впрочем, достаточно было просто свистнуть, чтобы шавка-гавка вновь предстала перед его лицом. Всего за несколько минут пребывания у офиса у Алекса сложилось впечатление, что посетителями последнего являются только люди состоятельные, каждый из них подкатывал на собственной, чаще новенькой, машине, выглядел презентабельно и важно. Но что всем им могло там понадобиться, он пока не понимал.
Бессмысленно таращиться на дверь не имело смысла, и Алекс отправился к ближайшей лавочке, где заметил нескольких нежащихся на солнышке дедков, которые резались в домино. Подойдя к ним ближе, он поздоровался, протянул каждому руку и только после этого произнес:
– Скажите, пожалуйста, что за фирма находится в вашем доме? Я имею в виду вон ту контору. Чем там занимаются?
– А кто бы знал, – прошамкал наполовину беззубым ртом один из дедков. – Видишь, какие кареты паркуются. Поговаривают, журналисты там сидят, только что-то мне в это не верится. Журналисты народ бедный, а эти полдома выкупили.
– Правда, ведут себя тихо, жаловаться грех, – присовокупил второй.
– А в вашем районе можно откуда-нибудь позвонить? – снова спросил он, не заметив пока поблизости ни одного таксофона.
– А как же, – мотнул плешивой башкой дед. – Прямо за углом дома агрегат висит.
– Спасибо, – бросил Алекс и сразу направился искать таксофон.
Нашел он его почти сразу, но тут выяснилось, что его карта совершенно пуста. Алекс попытался отыскать место, где ее можно было бы купить, но ничего хоть немного напоминающего киоск не заметил. Мысленно выругавшись в адрес тех, кто за все это отвечает, Величко стал искать способ раздобыть карту. Словно назло у всех тех, кого он останавливал, ее не оказывалось. У большинства были сотовые телефоны, но давать звонить с них люди отчего-то отказывались, не слушая никакие уговоры и попросту торопливо проходя прочь. Видимо, боялись, что, получив в руки телефон, Алекс кинется с ним бежать, такое ведь случалось часто.
С трудом ему все же удалось найти девушку, у которой имелась телефонная карта. За десять рублей она позволила сделать по ней короткий звонок, а затем сразу потребовала вернуть. Алекс торопливо набрал номер Ашота, и в трубке послышались длинные гудки. Говорить никто не торопился. Алекс начал негодовать и негромко ругаться себе под нос, но это не помогало. Он повторил набор, но и это не дало результатов. Подойдя к девушке, Алекс со вздохом и немного виноватым лицом протянул ей пустую таксокарту. Она молча взяла ее и, сунув к себе в сумочку, зашагала прочь.
Алекс вернулся назад к таксофону, снова сунул туда чужую карту и принялся упорно названивать Мачколяну. Ему, конечно, было стыдно за свой поступок, но это необходимо не для него, а для общества, которому грозила смертельная опасность. Поэтому он попросту поменял свою пустую карту, на которой уже не было ни одной кредитной единицы, на ту, что принадлежала девушке. Так сказать, ловкость рук и никакого мошенничества. Все гениальное, как говорит Макс, просто. Тем более что все картинки на ходовых телефонных картах одинаковы, а разница состоит лишь в серийном номере, но его никто и никогда не запоминает. Естественно, что обнаружить обман леди сможет лишь тогда, когда сама решит воспользоваться услугой уличного телефона, а это может случиться даже и не сегодня.
Упрямство Алекса в конечном итоге дало свои результаты, и он добился, чтобы ему ответили. Недовольный, заспанный голос друга протянул в трубку:
– Ну-у, – после чего Величко разразился такой бранью, что сон с Ашота словно рукой сняло.
– Ты, мать твою, свиноматка паршивая, время не позднее, а он уже дрыхнет. Ты что, оглох? Я до тебя полчаса уже дозвониться пытаюсь. Арбуз ты полосатый. Просил же ждать звонка.
– А чего ты так шумно? Случилось что? – кое-как сумел все же вставить слово Ашот. – Чего орешь? У меня, может, самочувствие плохое.
– Ну да как же, волосы болят и зубы чешутся, – подколол его и в самом деле немного перенервничавший Величко. Агрессивным он бывал редко, да и отходил в считаные секунды. – Поднимайся. Мне нужно, чтобы ты нашел Макса и привез его сюда с какой-нибудь прослушивающей аппаратурой. Он все знает, главное, просто его найти. Да и для тебя тоже задание есть. – Алекс коротко продиктовал адрес и перед тем, как повесить трубку, добавил: – Помнится, больше других о спокойствии своей семьи радел ты, так что шевелись, спать после будем.
Спать, по крайней мере в ближайшее время, не пришлось вообще. После того как Ашот доставил Макса к той фирме, у которой крутился Алекс, его заставили настроить свои агрегаты, чтобы иметь возможность услышать, о чем ведется речь внутри. Ашота же Алекс отослал в машину, велев ему пробить по адресу фирмы, кому она принадлежит, и выяснить вообще все, что о ней известно.
Андрей долго ковырялся в своих коробочках с проводами, что-то соединял, подтягивал и подкручивал, все время повторяя:
– Сейчас проверим. Надеюсь, сработает.
– Так ты что, еще эту хреновинку не использовал? – слегка удивился Алекс.
– Нет, конечно, ты же только вчера мне задание дал собрать. Я и собрал…
– Что?
– Прибор, позволяющий считывать информацию по вибрации стекол. Когда в помещении разговаривают, звуковые волны бьются о стекло, и их можно считать, что я и хочу сейчас сделать.
– Ну ты фантазер, – подивился Величко. Он хоть и знал, что Максимов человек очень творческий и грамотный в плане всевозможной аппаратуры, но каждый раз не переставал удивляться масштабности его изобретений.
– Фантазеры книжки пишут, а я творю. Ладно, надевай наушники, будешь говорить мне, как слышно.
Алекс вставил в ухо маленький наушник и приготовился ловить слова. Максимов начал что-то крутить, направляя небольшую антеннку на стекло конторы. Постепенно уха Величко стали достигать отдельные звуки, сначала шорохи и стуки, затем обрывки слов. Он обо всем докладывал Андрею, и тот снова что-то настраивал. В конечном итоге сумел добиться почти идеального результата, и хоть и не совсем отчетливо, но стала слышна человеческая речь. И началось прослушивание конторы.
Слушали они долго, но с каждой минутой все меньше и меньше понимали, чем именно занимается эта фирма. Телефон в ней трещал без умолку, секретарь или тот, кто сидел возле него, постоянно назначал какие-то встречи, договаривался о переговорах. Самым более или менее понятным из всего оказался следующий разговор:
– Серж, объявление уже дали?
– Да. Было несколько желающих, но я всех отмел.
– В чем именно проблема?
– Габаритами маловаты и подготовки никакой. Не тянут они на частных сыщиков, – со смешком парировал ответчик.
– Продолжай отбирать дальше. Необходимо пополнение.
Из этого диалога Величко понял, что у них есть возможность попасть в среду этих странных деятелей и уже изнутри посмотреть на их работу. Но это позже, а пока… Он отцепил наушник и повернулся к Андрею.
– Думаю, на сегодня хватит. От тебя потребуется еще только один момент: номер телефона этой конторы и, если сможешь, найти ту газету, в которой опубликовано их объявление о работе. Насколько я понял, они кого-то там себе набирают. Все это нужно будет мне к утру, так что пока свободен.
Отфутболив Андрея, Алекс высвистал пса и вместе с ним двинулся к машине, в которой, дожидаясь их, уже успел задремать Ашот. Кое-как растолкав его и не без помощи Графа приведя в форму, Александр спросил:
– Ну, соня, хоть узнал что-нибудь или так и проспал весь вечер?
– Почему сразу весь. Все я сделал, только интересного ничего не вижу. Контора эта журналистская, занимается частными расследованиями. Владелец ее некто Едунов Георгий Леонидович. Он же двоюродный брат Кустова.
– Опаньки, а говорил, нет ничего, – заострил на этом моменте внимание друга Алекс. – Значит, братья. Занимательно, почему это Едунов не предложил родственнику теплое местечко у себя, ведь получают они здесь наверняка побольше, чем в этой экспериментальной клинике. Или Кустов там как раз по просьбе Едунова работает, а? Ну, скажем, это именно его братец и был заказчиком убийства директора.
– А ради какой цели? – Ашот уставился на друга.
– Ради какой? – Алекс неопределенно покачал головой. – Точно сейчас сказать не могу, но мне отчего-то кажется, что журналистская фирма – это прикрытие чего-то большего, чего-то совсем другого. Если бы мы смогли это выяснить… Стоп, так ведь мы и можем. Нужно найти Грача. Давай сейчас забрось Макса домой, а затем доставь меня до Валька.
– Я тебе что, бесплатное такси? – возмутился Ашот. – Туда их отвези, оттуда привези. Живете прямо как нефтяные шейхи с личным шофером. Я с вас скоро плату за поездки брать буду, чтоб хоть на бензин не тратиться.
– Хватит бурчать, – донеслось сзади. Это Максимов, наконец, упаковав все свои коробки, перетащил их в машину и теперь укладывал на заднее сиденье. – Еще скажи, что тебе не нравится заниматься спасательской работой. Ни за что не поверю. Вот я не возмущаюсь, что дома почти не живу и все время куда-то влипаю. А все потому, что мы собираем историю, делаем легенды. Я тут как-то услышал одну вещь, – Андрей запрыгнул на сиденье и, поудобнее устроившись, высунул голову вперед, видимо, чтобы его лучше было слышно.
Ашот устало вздохнул, давая понять, что он начинает выходить из себя, только Андрей все равно продолжил трещать:
– Вот мы живем, время идет. А начнешь вспоминать, что было, что вспомнишь? Не жрачку, – он ткнул Ашота пальцем в живот, – не шашлыки, не тачки, на каких ездил. Время все это унесет с собой, и останутся только сохраненные, неуловимые образы городов, где бывал, интересных встреч, людей, каких-то своих приключений, в которых участвовал. Поэтому обязательно нужно что-то делать, чтобы потом было что вспомнить. Эти зрительные впечатления – личное достояние каждого, оно навсегда твое и не подлежит приватизации.
– Браво! – громко захлопал в ладоши Алекс. – Блестящая речь. Не пойму, правда, каким ветром ее в твою дурью башку задуло, только все это нам давно уже известно и без тебя. Поехали, Ашот, а то он нас своими сказками еще полчаса травить может. Нашел бесплатных слушателей.
Глава шестая
– Насчет всех не знаю. Мне лично почему-то кажется, что резон убивать Круглякова был только у одного человека.
– У того, кто обладал доступом не только к результатам испытаний, но и к любой информации по этому поводу, – сам догадался Алекс. – Может, даже имел собственные ключи от лабораторий.
Валентин кивнул:
– Убийца однозначно из клиники. Исполнителем может быть кто угодно, но заказчик несомненно не последний человек в этом богоугодном заведении. Как думаете, кто это может быть?
– Да тот, кто метит на освободившееся место, – первым высказался Ашот.
– Вряд ли. Слишком уж это очевидно, умный человек так рисковать не станет.
– Тогда, может, убийца какой-нибудь конкурент?
Алекс отрицательно замотал головой:
– У меня почему-то наибольшее подозрение падает на организатора научно-исследовательских опытов. Ведь именно ему не в кон запрет на препарат, другие-то о нем мало знают. А если бы и знали, то на запреты им было бы плевать. Препарат можно производить и самостоятельно, особенно если знаешь, как это сделать.
– Так ему-то тогда что не дает поступить так же? – не понял Ашот.
– Ученые – это не экономисты и не бизнесмены, – принялся разъяснять Алекс. – Остальной рынок для них малоизвестен. К тому же они хотят делать все на законном основании, не подвергаясь гонениям и опале, а это единственный выход своего добиться. Производство будет вестись здесь же, о партиях поставок также будет известно все досконально, останется лишь сообщить нужным людям, где и что следует забрать, купить или выкрасть. Никто ничего даже не заподозрит.
– Стоп, парни, так мы что, опять склонились к тому, что наплела нам вдовушка? – вдруг осознал Андрей. – А я-то думал, вы ей не верите.
– Теперь верим. И тебе советуем. Дама не наврала, сам видишь. И убили Круглякова, скорее всего, совсем не из-за фарса с АЭС. Это прошлое.
– Допустим. И как вы предлагаете вывести виновного на чистую воду?
– Нужно за ним проследить. – Алекс спихнул с коленей Графа, начавшего игриво бить его лапой по груди. Это был первый признак того, что он все съел, ему скучно и он требует к себе внимания. Но сейчас было не до него. – Так мы сможем узнать, чем он занимается, с кем встречается и все такое. Предлагаю позвонить в клинику и, узнав его имя-отчество, пробить по своим каналам.
– Ну, это вы несомненно мне предложите сделать, – допетрил Ашот.
Никто не возразил.
– Ну а пока ты этим занимаешься, мы немного посидим у него на хвосте.
– В клинике мы будем слишком заметными, – вставил Валентин. – Своих там знают, так что любой из нас только привлечет к себе лишнее внимание.
– Вовсе не обязательно ходить по клинике лично. Можно просто навести о нем справки или же возложить эту миссию на кого-то из работников. Должны же быть там преданные покойному шефу люди. Этим лучше заняться тебе, ты в людях хорошо разбираешься.
– Так, опять я с краю, – возмутился Макс. – Или у меня выходной? Вообще-то я не против чем-то своим заняться. Это намного лучше, чем за вами всюду таскаться. – По выражениям лиц товарищей он понял, что об этом можно даже не мечтать, а потому тут же добавил: – Но это, конечно, не срочно. Говорите, что я-то делаю.
– От тебя нам требуется только какой-нибудь прибор, позволяющий прослушивать те беседы, что ведутся за стеной, – пояснил Величко. – Полагаю, что он будет очень кстати. Всем все ясно? – Мужчины сдержанно кивнули. – В таком случае приступим. У нас важная задача: найти человека, завладевшего данными о препарате, иначе…
– Дальше можешь не продолжать, – вздохнул Ашот. – Кино смотрим, знаем, какие они, сбрендившие с крыши. Кстати, а никого не смущает, что уже ночь? Да и в дежурку заглянуть не лишним было бы. Нас небось уже обыскались.
– Так ты что, опять рацию вырубил? – нахмурился Алекс.
– А чего она все время под ухо орет, с ней и самому, как этим типам, с ума сойти недолго. Бесит она меня, я давно говорю.
– Хорошо. Едем в дежурку, пересдаем смену, отсыпаемся, а с утра за дело. Нужно выяснить, насколько правдиво все то, что поведала нам супруга убитого. Если это не ложь, остаться в стороне не получится.
* * *
Имя организатора и ответственного за научно-исследовательские опыты в клинике Круглякова было добыто спасателями в считаные минуты. Они попросту спросили об этом у жены Германа Юрьевича, найдя ее домашний телефон по справочнику. Правда, пришлось уделить какое-то время несчастной женщине и поговорить с ней, но это все были мелочи. Главное, теперь они знали, что Кустов Юрий Николаевич – это тот, кому не может быть безразлично то открытие, которое было сделано в клинике. Теперь осталось лишь навести о нем справки, найти самого и немного за ним последить. Возможно, конечно, что он и ни при чем, но пока говорить об этом уверенно было нельзя.
После того как Грачев нашел среди работников клиники того, кто был совсем не против помочь им все прояснить, и обо всем с ним договорился, Алекс отправил всех по домам отсыпаться, сказав, что начнет слежку первым, а уже вечером его сменит кто-нибудь другой. На этом и условились.
Расположившись в будке охранника клиники, установленной на проходной, Величко, в общем-то, просто попросил предупредить его, когда Кустов решит покинуть эти стены, и завалился спать. Он знал, что до конца рабочего дня далеко, внутри клиники за мужчиной по их просьбе уже присматривают, а значит, и зря таращить глаза ни к чему. К тому же ему просто необходимо было хорошенько выспаться, чтобы не быть потом вялым и безынициативным. Что касается охранника, то ему было рассказано о проводимом расследовании, и тот сразу согласился в нем участвовать. Ведь от него даже не требовалось ничего лишнего, чего бы он и без того не обязан был делать.
Таким образом, Алекс успешно выспался, затем поел, немного поболтал со страдающим от безделья охранником и даже успел побеспокоить нанятого ими работника клиники. Того человека звали Григорием, по мнению спеца в области психологии Грачева, он был человеком спокойным, усердным, старательным и, самое главное, честным донельзя. И естественно, что его природе просто противоречили всевозможные нарушения закона, с которыми он и помогал бороться. В общем, этот странноватый, лоховатого вида типчик по поводу своего задания сумел рассказать следующее:
– Кустов весь день кружился у кабинета бывшего директора. Нового нам еще не дали, а дверь заперта. Ключей ни у кого нет, но он дверь все равно открыл.
– Когда?
– Во время совещания. На этом этаже в такие часы совсем никого не бывает, поэтому бояться почти нечего. Он отпросился выйти, я следом. Смотрю, он отмычкой какой-то в замке поковырялся и вошел. Что он там делал, я не знаю, но вернулся он сильно недовольный и вроде как даже раздраженный. Мне кажется, он что-то там искал, – сделал собственный вывод мужчина. – Похоже, вы были правы, он что-то замышляет. Может, рассказать о нем руководству?
– Пока не стоит, – слегка улыбнулся Алекс. – Нельзя спугнуть его прежде времени. Дайте нам шанс выяснить до конца, что именно он ищет. Согласны?
Странноватый ученый пришибленной наружности скромно кивнул и, утерев со лба пот чистеньким платочком, выуженным из собственного кармана, стал собираться назад в лабораторию.
– Если вас не затруднит, – вновь обратился к нему Алекс, – продолжайте следить за ним и дальше.
Мужчина опять же кивнул и торопливо удалился, озабоченно посматривая по сторонам, словно ожидая, что и за ним могут тоже следить.
Постепенно время докатилось до вечера, служащие клиники начали медленно расходиться, не отстал от остальных и Кустов. Как ни странно, он не задержался на работе ни на минуту, сразу же сел в свою машину, темно-зеленый джип, и выехал за пределы института. Алекс с трудом поймал такси и направился следом за ним.
Машина Кустова немного поколесила по городу, а затем он припарковался у офиса, расположенного на первом этаже девятиэтажного дома. Весь остальной первый этаж занимали квартиры, так что данная фирма в этом доме была одна. Алекс обратил внимание на то, что над дверью или возле нее нет никаких опознавательных табличек, указывающих на род деятельности данной организации. Но те, кто к ней подъезжал, видимо, хорошо знали, что она собой представляет.
Расплатившись с таксистом, Величко переместился в тень ближайших деревьев и стал осматриваться на местности. Отпущенный на свободу Граф умчался по каким-то своим делам, оставив хозяина одного, впрочем, достаточно было просто свистнуть, чтобы шавка-гавка вновь предстала перед его лицом. Всего за несколько минут пребывания у офиса у Алекса сложилось впечатление, что посетителями последнего являются только люди состоятельные, каждый из них подкатывал на собственной, чаще новенькой, машине, выглядел презентабельно и важно. Но что всем им могло там понадобиться, он пока не понимал.
Бессмысленно таращиться на дверь не имело смысла, и Алекс отправился к ближайшей лавочке, где заметил нескольких нежащихся на солнышке дедков, которые резались в домино. Подойдя к ним ближе, он поздоровался, протянул каждому руку и только после этого произнес:
– Скажите, пожалуйста, что за фирма находится в вашем доме? Я имею в виду вон ту контору. Чем там занимаются?
– А кто бы знал, – прошамкал наполовину беззубым ртом один из дедков. – Видишь, какие кареты паркуются. Поговаривают, журналисты там сидят, только что-то мне в это не верится. Журналисты народ бедный, а эти полдома выкупили.
– Правда, ведут себя тихо, жаловаться грех, – присовокупил второй.
– А в вашем районе можно откуда-нибудь позвонить? – снова спросил он, не заметив пока поблизости ни одного таксофона.
– А как же, – мотнул плешивой башкой дед. – Прямо за углом дома агрегат висит.
– Спасибо, – бросил Алекс и сразу направился искать таксофон.
Нашел он его почти сразу, но тут выяснилось, что его карта совершенно пуста. Алекс попытался отыскать место, где ее можно было бы купить, но ничего хоть немного напоминающего киоск не заметил. Мысленно выругавшись в адрес тех, кто за все это отвечает, Величко стал искать способ раздобыть карту. Словно назло у всех тех, кого он останавливал, ее не оказывалось. У большинства были сотовые телефоны, но давать звонить с них люди отчего-то отказывались, не слушая никакие уговоры и попросту торопливо проходя прочь. Видимо, боялись, что, получив в руки телефон, Алекс кинется с ним бежать, такое ведь случалось часто.
С трудом ему все же удалось найти девушку, у которой имелась телефонная карта. За десять рублей она позволила сделать по ней короткий звонок, а затем сразу потребовала вернуть. Алекс торопливо набрал номер Ашота, и в трубке послышались длинные гудки. Говорить никто не торопился. Алекс начал негодовать и негромко ругаться себе под нос, но это не помогало. Он повторил набор, но и это не дало результатов. Подойдя к девушке, Алекс со вздохом и немного виноватым лицом протянул ей пустую таксокарту. Она молча взяла ее и, сунув к себе в сумочку, зашагала прочь.
Алекс вернулся назад к таксофону, снова сунул туда чужую карту и принялся упорно названивать Мачколяну. Ему, конечно, было стыдно за свой поступок, но это необходимо не для него, а для общества, которому грозила смертельная опасность. Поэтому он попросту поменял свою пустую карту, на которой уже не было ни одной кредитной единицы, на ту, что принадлежала девушке. Так сказать, ловкость рук и никакого мошенничества. Все гениальное, как говорит Макс, просто. Тем более что все картинки на ходовых телефонных картах одинаковы, а разница состоит лишь в серийном номере, но его никто и никогда не запоминает. Естественно, что обнаружить обман леди сможет лишь тогда, когда сама решит воспользоваться услугой уличного телефона, а это может случиться даже и не сегодня.
Упрямство Алекса в конечном итоге дало свои результаты, и он добился, чтобы ему ответили. Недовольный, заспанный голос друга протянул в трубку:
– Ну-у, – после чего Величко разразился такой бранью, что сон с Ашота словно рукой сняло.
– Ты, мать твою, свиноматка паршивая, время не позднее, а он уже дрыхнет. Ты что, оглох? Я до тебя полчаса уже дозвониться пытаюсь. Арбуз ты полосатый. Просил же ждать звонка.
– А чего ты так шумно? Случилось что? – кое-как сумел все же вставить слово Ашот. – Чего орешь? У меня, может, самочувствие плохое.
– Ну да как же, волосы болят и зубы чешутся, – подколол его и в самом деле немного перенервничавший Величко. Агрессивным он бывал редко, да и отходил в считаные секунды. – Поднимайся. Мне нужно, чтобы ты нашел Макса и привез его сюда с какой-нибудь прослушивающей аппаратурой. Он все знает, главное, просто его найти. Да и для тебя тоже задание есть. – Алекс коротко продиктовал адрес и перед тем, как повесить трубку, добавил: – Помнится, больше других о спокойствии своей семьи радел ты, так что шевелись, спать после будем.
* * *
Спать, по крайней мере в ближайшее время, не пришлось вообще. После того как Ашот доставил Макса к той фирме, у которой крутился Алекс, его заставили настроить свои агрегаты, чтобы иметь возможность услышать, о чем ведется речь внутри. Ашота же Алекс отослал в машину, велев ему пробить по адресу фирмы, кому она принадлежит, и выяснить вообще все, что о ней известно.
Андрей долго ковырялся в своих коробочках с проводами, что-то соединял, подтягивал и подкручивал, все время повторяя:
– Сейчас проверим. Надеюсь, сработает.
– Так ты что, еще эту хреновинку не использовал? – слегка удивился Алекс.
– Нет, конечно, ты же только вчера мне задание дал собрать. Я и собрал…
– Что?
– Прибор, позволяющий считывать информацию по вибрации стекол. Когда в помещении разговаривают, звуковые волны бьются о стекло, и их можно считать, что я и хочу сейчас сделать.
– Ну ты фантазер, – подивился Величко. Он хоть и знал, что Максимов человек очень творческий и грамотный в плане всевозможной аппаратуры, но каждый раз не переставал удивляться масштабности его изобретений.
– Фантазеры книжки пишут, а я творю. Ладно, надевай наушники, будешь говорить мне, как слышно.
Алекс вставил в ухо маленький наушник и приготовился ловить слова. Максимов начал что-то крутить, направляя небольшую антеннку на стекло конторы. Постепенно уха Величко стали достигать отдельные звуки, сначала шорохи и стуки, затем обрывки слов. Он обо всем докладывал Андрею, и тот снова что-то настраивал. В конечном итоге сумел добиться почти идеального результата, и хоть и не совсем отчетливо, но стала слышна человеческая речь. И началось прослушивание конторы.
Слушали они долго, но с каждой минутой все меньше и меньше понимали, чем именно занимается эта фирма. Телефон в ней трещал без умолку, секретарь или тот, кто сидел возле него, постоянно назначал какие-то встречи, договаривался о переговорах. Самым более или менее понятным из всего оказался следующий разговор:
– Серж, объявление уже дали?
– Да. Было несколько желающих, но я всех отмел.
– В чем именно проблема?
– Габаритами маловаты и подготовки никакой. Не тянут они на частных сыщиков, – со смешком парировал ответчик.
– Продолжай отбирать дальше. Необходимо пополнение.
Из этого диалога Величко понял, что у них есть возможность попасть в среду этих странных деятелей и уже изнутри посмотреть на их работу. Но это позже, а пока… Он отцепил наушник и повернулся к Андрею.
– Думаю, на сегодня хватит. От тебя потребуется еще только один момент: номер телефона этой конторы и, если сможешь, найти ту газету, в которой опубликовано их объявление о работе. Насколько я понял, они кого-то там себе набирают. Все это нужно будет мне к утру, так что пока свободен.
Отфутболив Андрея, Алекс высвистал пса и вместе с ним двинулся к машине, в которой, дожидаясь их, уже успел задремать Ашот. Кое-как растолкав его и не без помощи Графа приведя в форму, Александр спросил:
– Ну, соня, хоть узнал что-нибудь или так и проспал весь вечер?
– Почему сразу весь. Все я сделал, только интересного ничего не вижу. Контора эта журналистская, занимается частными расследованиями. Владелец ее некто Едунов Георгий Леонидович. Он же двоюродный брат Кустова.
– Опаньки, а говорил, нет ничего, – заострил на этом моменте внимание друга Алекс. – Значит, братья. Занимательно, почему это Едунов не предложил родственнику теплое местечко у себя, ведь получают они здесь наверняка побольше, чем в этой экспериментальной клинике. Или Кустов там как раз по просьбе Едунова работает, а? Ну, скажем, это именно его братец и был заказчиком убийства директора.
– А ради какой цели? – Ашот уставился на друга.
– Ради какой? – Алекс неопределенно покачал головой. – Точно сейчас сказать не могу, но мне отчего-то кажется, что журналистская фирма – это прикрытие чего-то большего, чего-то совсем другого. Если бы мы смогли это выяснить… Стоп, так ведь мы и можем. Нужно найти Грача. Давай сейчас забрось Макса домой, а затем доставь меня до Валька.
– Я тебе что, бесплатное такси? – возмутился Ашот. – Туда их отвези, оттуда привези. Живете прямо как нефтяные шейхи с личным шофером. Я с вас скоро плату за поездки брать буду, чтоб хоть на бензин не тратиться.
– Хватит бурчать, – донеслось сзади. Это Максимов, наконец, упаковав все свои коробки, перетащил их в машину и теперь укладывал на заднее сиденье. – Еще скажи, что тебе не нравится заниматься спасательской работой. Ни за что не поверю. Вот я не возмущаюсь, что дома почти не живу и все время куда-то влипаю. А все потому, что мы собираем историю, делаем легенды. Я тут как-то услышал одну вещь, – Андрей запрыгнул на сиденье и, поудобнее устроившись, высунул голову вперед, видимо, чтобы его лучше было слышно.
Ашот устало вздохнул, давая понять, что он начинает выходить из себя, только Андрей все равно продолжил трещать:
– Вот мы живем, время идет. А начнешь вспоминать, что было, что вспомнишь? Не жрачку, – он ткнул Ашота пальцем в живот, – не шашлыки, не тачки, на каких ездил. Время все это унесет с собой, и останутся только сохраненные, неуловимые образы городов, где бывал, интересных встреч, людей, каких-то своих приключений, в которых участвовал. Поэтому обязательно нужно что-то делать, чтобы потом было что вспомнить. Эти зрительные впечатления – личное достояние каждого, оно навсегда твое и не подлежит приватизации.
– Браво! – громко захлопал в ладоши Алекс. – Блестящая речь. Не пойму, правда, каким ветром ее в твою дурью башку задуло, только все это нам давно уже известно и без тебя. Поехали, Ашот, а то он нас своими сказками еще полчаса травить может. Нашел бесплатных слушателей.
Глава шестая
– Добрый день! – Валентин прошел в помещение той самой фирмы, за которой весь вчерашний вечер наблюдал Алекс на пару с Максимовым, и, остановившись на середине, чтобы всем его было видно, приветливо улыбнулся. – Я к вам по объявлению относительно работы. К кому можно обратиться?
Приятный молодой человек с удлиненным лицом и немного впалыми скулами слегка привстал из своего кресла и указал рукой на место напротив себя.
– Присаживайтесь и расскажите о себе. На какую должность вы претендуете?
Прежде чем ответить, Грачев оценивающе пробежался глазами по лицу паренька. У него были густые, но аккуратно подстриженные брови, волос слегка вился, но из-за короткой стрижки, которую он носил, в глаза это бросалось не сразу. Хитрость во взоре отсутствовала, как, впрочем, и осторожность, но так казалось лишь при первом осмотре. По чертам губ, тому, как и когда он на него смотрел, Валентин для себя отметил, что юноша прекрасно осведомлен о том, чем занимается эта фирма и, в свою очередь, зачем-то тоже очень старательно изучает и оценивает его. Стало быть, шанс быть принятым у него был.
Кратко изложив свое резюме, Валентин еще раз указал на объявление в газете, а затем добавил:
– В настоящее время не работаю, но очень бы хотелось, особенно по специальности.
– Вы служили в армии? – последовал вопрос совсем не в тему.
– Да, служил.
– В каких войсках?
– В войсках МЧС, отдельном механизированном батальоне. Служил на контрактной основе.
– Почему не пошли затем работать в МЧС?
Подозрительность вопросов, совсем не относящихся к журналистской работе, дала Валентину понять, что от него ждут чего-то большего. А раз их интересует именно армия, значит, о подвигах там и следует говорить. Сделав такое логическое заключение, он продолжил:
– МЧС, конечно, хорошо, но сами посмотрите на меня, – он встал, давая парню возможность осмотреть его телосложение, – какой из меня спасатель? – Валентин даже слегка иронично усмехнулся. – Впору хоть самого спасать.
– А что вас привлекает в журналистике?
– Наверное, как и всех: новые горизонты, возможность общаться с людьми, быть на пике событий. – Валентин на минуту замолчал, затем ему пришла в голову какая-то мысль, и он добавил: – Если честно, то мне нравится убивать на бумаге тех, кто этого заслуживает. Как говорится, у журналистов единственным режущим инструментом, который не требует заточки при постоянном пользовании, является именно перо.
В глазах парня промелькнула заинтересованность последними словами. Уловив это, Грачев принялся рассказывать о том, как однажды он написал обличительную статью про судью, сбившего на своей машине маленького мальчика и даже не привлеченного за это к ответственности. Мол, по нашим законам, обвиняемым судья может стать, только когда он отстранен от работы, а до этого он неприкосновенен. Естественно, ничего такого на его счету не было, а идейку он позаимствовал из прочтенной на днях газетной статейки. Но, в общем-то, это сработало, и нужного расположения он добился. Теперь с ним стали беседовать с большим благоволением, все время ему улыбались, не забывая при этом в самое неожиданное время задавать вопросы с подвохом.
Но экзамен на вшивость Грачев выдержал с блеском, так что прикопаться наверняка было не к чему. Сразу после этой беседы с менеджером по кадрам гостя проводили в другой кабинет. Там его представили некоему Антипову Руслану Владимировичу, угрюмому типу с почти черными глазами и немного азиатской внешностью. У него было квадратное лицо, глубоко посаженный нос, впалые скулы. При виде Грачева мужчина не двинулся, продолжая сидеть в кресле с руками, сцепленными в замок. Только когда менеджер удалился, Антипов произнес:
– Мы рады, что вы выбрали именно нашу фирму. Надеюсь, вы оправдаете наше доверие. Но, прежде чем вы начнете свою стажировку, я хотел бы задать вам еще несколько вопросов.
– Я слушаю, – с готовностью откликнулся Валентин.
– С какими трудностями, на ваш взгляд, сопряжена работа журналиста? – тут же последовало от собеседника.
– Вопрос для первого класса, считаю даже унизительным отвечать на него. Я уже работал по этому профилю – знаю, – утвердительно кивнул Грач.
– Вы рисковый человек?
– В каком смысле?
– Можете ради благого дела не думать о себе? – продолжая сверлить Валентина своим тяжелым взглядом, пояснил Антипов. Он был похож на замороженную статую, ни жеста, ни движения, даже взгляд и тот был устремлен строго в одну точку – в переносицу Валентина. Грачев знал эту тонкость, знал и о том, что такой взгляд выдержать сложнее всего, так как он считается взглядом лидера, повелителя и просто очень сильной личности. Таким взором обладали Гитлер, Наполеон, Сталин, да и много других предводителей всего прогрессивного человечества. Но при всем при этом находились люди, которые знали, что взгляд этот пуст и просто сосредоточен на вымышленной точке на переносице, хотя и кажется, что тебя он сверлит и уничтожает.
Не спеша отвечать тем же – бунтарей наверняка тут не терпят, – Грачев предпочел сосредоточиться на рассмотрении рук мужчины и сказал:
– Ну, если дело того будет стоить… Сенсация – дитя риска, по-другому ее не добыть.
– Сразу хочу сообщить вам, что работа в нашей фирме требует от вас хорошей подготовки и, несомненно, умения оставаться незамеченным. О том, как мы работаем, чем занимаемся, вам будет рассказано позже, а пока осмотритесь здесь.
Что понималось под «хорошей подготовкой», Грачев уяснил для себя уже через полчаса, когда ему демонстрировали, где и что находится. Во время этого осмотра ему показали огромнейший спортзал, оформленный по всем современным требованиям. Это был настоящий тренажерный зал с оборудованием по последнему слову техники.
– Это наш зал физической подготовки, – пояснил все тот же менеджер, теперь еще и экскурсовод. – Здесь вы можете проводить столько времени, сколько вам хочется. Плату за это у нас не взимают.
– Замечательно. Мне это нравится.
– А теперь позвольте ваш паспорт, нам необходимо снять с него ксерокопию.
Валентин кивнул, понимая, что грядет самое сложное. Сейчас его наверняка станут проверять по всем возможным каналам. Хорошо, что Алекс вовремя вспомнил об этих дурацких корочках, а Ашот позаботился о том, чтобы ему сделали новые документы и, так сказать, «написали» новую жизнь. У Мачколяна всегда имелись под рукой знающие люди, для которых создание второго удостоверяющего личность документа было задачкой для первого класса, не говоря уже о помещении в нужный информационный поток посредством Интернета необходимых в сей момент данных. Хакеров ныне было немерено, главное – иметь на руках бабки, а остальное они сделают.
Приятный молодой человек с удлиненным лицом и немного впалыми скулами слегка привстал из своего кресла и указал рукой на место напротив себя.
– Присаживайтесь и расскажите о себе. На какую должность вы претендуете?
Прежде чем ответить, Грачев оценивающе пробежался глазами по лицу паренька. У него были густые, но аккуратно подстриженные брови, волос слегка вился, но из-за короткой стрижки, которую он носил, в глаза это бросалось не сразу. Хитрость во взоре отсутствовала, как, впрочем, и осторожность, но так казалось лишь при первом осмотре. По чертам губ, тому, как и когда он на него смотрел, Валентин для себя отметил, что юноша прекрасно осведомлен о том, чем занимается эта фирма и, в свою очередь, зачем-то тоже очень старательно изучает и оценивает его. Стало быть, шанс быть принятым у него был.
Кратко изложив свое резюме, Валентин еще раз указал на объявление в газете, а затем добавил:
– В настоящее время не работаю, но очень бы хотелось, особенно по специальности.
– Вы служили в армии? – последовал вопрос совсем не в тему.
– Да, служил.
– В каких войсках?
– В войсках МЧС, отдельном механизированном батальоне. Служил на контрактной основе.
– Почему не пошли затем работать в МЧС?
Подозрительность вопросов, совсем не относящихся к журналистской работе, дала Валентину понять, что от него ждут чего-то большего. А раз их интересует именно армия, значит, о подвигах там и следует говорить. Сделав такое логическое заключение, он продолжил:
– МЧС, конечно, хорошо, но сами посмотрите на меня, – он встал, давая парню возможность осмотреть его телосложение, – какой из меня спасатель? – Валентин даже слегка иронично усмехнулся. – Впору хоть самого спасать.
– А что вас привлекает в журналистике?
– Наверное, как и всех: новые горизонты, возможность общаться с людьми, быть на пике событий. – Валентин на минуту замолчал, затем ему пришла в голову какая-то мысль, и он добавил: – Если честно, то мне нравится убивать на бумаге тех, кто этого заслуживает. Как говорится, у журналистов единственным режущим инструментом, который не требует заточки при постоянном пользовании, является именно перо.
В глазах парня промелькнула заинтересованность последними словами. Уловив это, Грачев принялся рассказывать о том, как однажды он написал обличительную статью про судью, сбившего на своей машине маленького мальчика и даже не привлеченного за это к ответственности. Мол, по нашим законам, обвиняемым судья может стать, только когда он отстранен от работы, а до этого он неприкосновенен. Естественно, ничего такого на его счету не было, а идейку он позаимствовал из прочтенной на днях газетной статейки. Но, в общем-то, это сработало, и нужного расположения он добился. Теперь с ним стали беседовать с большим благоволением, все время ему улыбались, не забывая при этом в самое неожиданное время задавать вопросы с подвохом.
Но экзамен на вшивость Грачев выдержал с блеском, так что прикопаться наверняка было не к чему. Сразу после этой беседы с менеджером по кадрам гостя проводили в другой кабинет. Там его представили некоему Антипову Руслану Владимировичу, угрюмому типу с почти черными глазами и немного азиатской внешностью. У него было квадратное лицо, глубоко посаженный нос, впалые скулы. При виде Грачева мужчина не двинулся, продолжая сидеть в кресле с руками, сцепленными в замок. Только когда менеджер удалился, Антипов произнес:
– Мы рады, что вы выбрали именно нашу фирму. Надеюсь, вы оправдаете наше доверие. Но, прежде чем вы начнете свою стажировку, я хотел бы задать вам еще несколько вопросов.
– Я слушаю, – с готовностью откликнулся Валентин.
– С какими трудностями, на ваш взгляд, сопряжена работа журналиста? – тут же последовало от собеседника.
– Вопрос для первого класса, считаю даже унизительным отвечать на него. Я уже работал по этому профилю – знаю, – утвердительно кивнул Грач.
– Вы рисковый человек?
– В каком смысле?
– Можете ради благого дела не думать о себе? – продолжая сверлить Валентина своим тяжелым взглядом, пояснил Антипов. Он был похож на замороженную статую, ни жеста, ни движения, даже взгляд и тот был устремлен строго в одну точку – в переносицу Валентина. Грачев знал эту тонкость, знал и о том, что такой взгляд выдержать сложнее всего, так как он считается взглядом лидера, повелителя и просто очень сильной личности. Таким взором обладали Гитлер, Наполеон, Сталин, да и много других предводителей всего прогрессивного человечества. Но при всем при этом находились люди, которые знали, что взгляд этот пуст и просто сосредоточен на вымышленной точке на переносице, хотя и кажется, что тебя он сверлит и уничтожает.
Не спеша отвечать тем же – бунтарей наверняка тут не терпят, – Грачев предпочел сосредоточиться на рассмотрении рук мужчины и сказал:
– Ну, если дело того будет стоить… Сенсация – дитя риска, по-другому ее не добыть.
– Сразу хочу сообщить вам, что работа в нашей фирме требует от вас хорошей подготовки и, несомненно, умения оставаться незамеченным. О том, как мы работаем, чем занимаемся, вам будет рассказано позже, а пока осмотритесь здесь.
Что понималось под «хорошей подготовкой», Грачев уяснил для себя уже через полчаса, когда ему демонстрировали, где и что находится. Во время этого осмотра ему показали огромнейший спортзал, оформленный по всем современным требованиям. Это был настоящий тренажерный зал с оборудованием по последнему слову техники.
– Это наш зал физической подготовки, – пояснил все тот же менеджер, теперь еще и экскурсовод. – Здесь вы можете проводить столько времени, сколько вам хочется. Плату за это у нас не взимают.
– Замечательно. Мне это нравится.
– А теперь позвольте ваш паспорт, нам необходимо снять с него ксерокопию.
Валентин кивнул, понимая, что грядет самое сложное. Сейчас его наверняка станут проверять по всем возможным каналам. Хорошо, что Алекс вовремя вспомнил об этих дурацких корочках, а Ашот позаботился о том, чтобы ему сделали новые документы и, так сказать, «написали» новую жизнь. У Мачколяна всегда имелись под рукой знающие люди, для которых создание второго удостоверяющего личность документа было задачкой для первого класса, не говоря уже о помещении в нужный информационный поток посредством Интернета необходимых в сей момент данных. Хакеров ныне было немерено, главное – иметь на руках бабки, а остальное они сделают.