Страница:
Мачколян думал о том же – хмурил лоб, недоуменно жевал губами, а потом, когда они уже подходили к автобазе, где сейчас вовсю суетились следователи и милиция, спросил у Грачева:
– Ты как думаешь, Макс действительно мог ввязаться в это грязное дело?
Грачев недовольно посмотрел на него и ответил сердито:
– А то ты сам не знаешь. Ввязаться однозначно мог, но только никак не в грязное. И даже если он каким-то образом причастен к смерти этого человека, то, значит, на это у него имелись веские причины.
– А ты как думаешь, он сам-то живой? – с тоской спросил Мачколян.
– Знаешь, давай не будем гадать на кофейной гуще! – оборвал его Грачев. – И думать тут не о чем – искать Макса надо! Вот еще и мальчишка пропал.
Тут оба они увидели, что Татьяна уже издали машет им руками, и невольно ускорили шаг. Она что-то кричала, но они не сразу расслышали.
– Это не он! Это не он! – вопила она, нисколько не стесняясь милиционеров, которые неодобрительно посматривали на нее.
– Ну вот, девушка уже не опознала погибшего, – подтвердил сообщение Зябликов. – Для вас факт безусловно радостный, а у меня вопросов только прибавилось.
Он так многозначительно посмотрел в глаза обоим, что Грачеву стало не по себе, и он хмуро спросил:
– Надо понимать, что вопрос этот адресован нам?
– Возможно. Если вы захотите на него ответить, – сказал следователь. – Скажите, у вашего друга точно не было оружия? Огнестрельного оружия, я имею в виду.
– Бред какой-то! Мы же не действующая армия, – ответил Грачев. – Откуда у Макса огнестрельное оружие?
– Этого я сказать не могу, – покачал головой Зябликов. – Вот только сторож, который был здесь всю ночь, утверждает, что за полночь к нему на базу ввалились люди – шлялись по двору, ломились в гаражи, стреляли. А потом к нему в гараж, где он прятался, постучался ребенок...
– Мальчишка?! – воскликнул Грачев.
– Вот именно, мальчик, лет десяти. Если бы не этот факт, сторож ни за что бы не открыл. Он до сих пор напуган до смерти.
– И что же?
– Мальчик отвел его в списанный автобус – вон он торчит посреди двора. И там сторож нашел окровавленного мужчину – по описанию похожего на вашего друга.
– Где он?! – в один голос воскликнули Грачев с Мачколяном, подступая к следователю вплотную.
– Неизвестно, – пожал плечами Зябликов. – Сторож дал им надувную лодку. Он признался мне, что намеревался сам уплыть с автобазы, потому что боялся за свою жизнь, но пожалел мальчишку. Ну и раненого тоже. Если хотите знать мое мнение, он просто постарался избавиться от опасного соседства, но это не суть важно. Он посоветовал мальчику плыть в больницу. Попробуйте там поискать своего друга. Мы тоже туда наведаемся, но несколько позже. Нам еще нужно как следует осмотреть место происшествия, разобраться с трупом... Кстати, не хотите ли взглянуть? Может быть, эта личность вам тоже знакома?
Зябликов проводил их до какой-то платформы, на которой лежало тело в камуфляже и прорезиненной плащ-палатке. С одного взгляда Грачеву стало ясно, что этого человека они никогда не видели. Он с большим облегчением сообщил об этом следователю и тут же попросил:
– Слушайте, пусть нас подбросят на катере поближе к больнице! В данный момент он вам все равно без надобности, а мы бы лишний раз не плюхали по воде. Опять же девушка с нами.
Зябликов махнул рукой.
– Да черт с вами! Я скажу – вас подбросят. Скажите спасибо, что нет с вами сейчас Самохина. Хрен бы вы получили, а не катер.
– Это понятно, – смиренно сказал Грачев.
Через минуту они вместе с Татьяной и хмурым милиционером плыли по улице в сторону городской больницы. По пути Грачев связался по рации с Величко и предложил ему разворачивать машину и ехать на то же место.
– Есть шанс, что Макс в больнице, – сообщил он. – Но надо лично убедиться.
Он ожидал, что в больнице они застанут столпотворение и неразбериху. Все-таки стихийное бедствие, среди населения должно быть много ранений, сердечных приступов, переохлаждений и прочего в том же духе. Все это наверняка имело место, но при этом в больнице был порядок, который даже слегка удивил Грачева. Здесь уже с ночи подавалось электричество, а медицинские бригады действовали слаженно и четко. Впечатления, что здесь загружены работой по горло, не создавалось. Но, возможно, причина была еще и в том, что по объективным причинам многие нуждающиеся в помощи не могли добраться до больницы.
Грачев объяснил ситуацию и попросил проверить, не поступал ли ночью пациент по фамилии Максимов. Он добавил, что при нем мог быть мальчик лет десяти. Списки проверили дважды, потом даже специально вызвали дежурного врача, но ответ был один и абсолютно неутешительный – Максимов в больницу не поступал. И вообще никого похожего на Макса и его маленького спутника дежурная бригада этой ночью не принимала.
Мачколян терпеливо все выслушал, а потом с глубокой обидой обратился к дежурному врачу:
– Э, постой, дорогой! – сказал он. – Что-то я не совсем понял. Если у вас нет Максимова, то где же он тогда?
Врач зажмурился, будто испытал приступ мгновенной боли, а потом устало сказал:
– Простите, но откуда мне знать, где он? Ну, сами подумайте! Я же не ясновидец!
Грачев понял, что врачу этой ночью и в самом деле пришлось несладко и держится он только потому, что многолетняя привычка держаться въелась в его плоть и кровь.
– Не будем мешать людям работать, – сказал он, взяв Мачколяна за локоть. – Будем искать Макса в другом месте.
– В каком? – громогласно поинтересовался Мачколян. – Ты знаешь это место?
На них стали оглядываться. Грачев наклонил голову и решительно вышел из больничного вестибюля на улицу. За ним следом выпорхнула Татьяна, а через некоторое время появился и Мачколян, удрученный и растерянный.
– Черт возьми! – сказал он. – Этого не может быть! Они с мальчишкой поплыли сюда! В резиновой лодке! Следователь сказал!
– Следователь знает это со слов сторожа, а сторож мог соврать, – жестко сказал Грачев. – Но, допустим, все так и было. Судя по всему, Макс тяжело ранен. Допустим, управлять лодкой он не мог. Что из этого следует? Следует простой вывод – лодкой управлял мальчишка. Он вполне мог заплыть не туда.
– Куда это не туда? – ревниво спросил Мачколян.
– Господи, да куда угодно! – с надрывом воскликнула Татьяна. – Как будто вы не видели, что творилось этой ночью! Они могли погибнуть! Возможно, они сейчас погибают. Их еще можно спасти, а вы тут рассуждаете, как будто речь идет о футбольном матче!.. Вы спасатели или кто?
Грачев неодобрительно покосился на ее возбужденное раскрасневшееся лицо и негромко заметил:
– Если ваши газетные публикации столь же горячи, как и ваши высказывания, то крупного судебного разбирательства вам не миновать, девушка! Рано или поздно вы очень здорово подставитесь. Нужно быть сдержаннее и логичнее. А эмоции хороши именно на футбольном матче.
– Да что там! – вдруг покаянно сказал Мачколян. – Девушка безусловно права! Мы валяем дурака, вместо того чтобы помочь людям, попавшим в беду. Как будто Макс – это просто инструмент, который не обязательно спасать. А мальчик? Его тоже нужно бросить?
– Ну, вы, я смотрю, совсем заговариваться начинаете! – рассердился Грачев. – Свои собственные страхи и комплексы вы пытаетесь перевалить на меня. Макса нужно искать – это без сомнения. Мальчишку нужно искать тем более, но давайте не будем пороть горячку. Давайте думать, где они могут оказаться.
Татьяна и Мачколян растерянно переглянулись и примолкли. Пауза затягивалась. Вдруг раскрылась больничная дверь, и на крыльцо выскочила молоденькая медсестра. Она быстро огляделась и замахала рукой.
– Вас-то мне и нужно! – быстро затараторила она. – Идемте, дежурный врач вас зовет! Там какой-то дяденька... Ну, в общем, он сам вам скажет.
Грачев, озадаченный, немедленно вошел в вестибюль и заглянул в приемный покой. Врач, писавший что-то в журнале, поднял голову и ткнул ручкой в угол.
– Хорошо, что вы еще не ушли. Вот тут товарищ услышал, что вы ищете мальчика, и хочет что-то рассказать. Поговорите с ним, может быть, это вас касается.
Грачев оглянулся. С больничной кушетки навстречу ему встал мужчина средних лет, в пижаме, с загипсованной рукой. Он кивнул Грачеву и протянул здоровую руку.
– Павел Иванович, – назвался он. – Вообще пенсионер. У меня стаж северный, поэтому так рано ушел. Но здоровье уже не то. Вот теперь еще руку сломал... Но это я все не по делу. Вас не это интересует – случайно слышал, как вы про мальчика спрашивали, думаю, а вдруг тот самый... Я, понимаете ли, на лодочной станции подрабатываю сторожем, ну, и по совместительству на все руки... Гм, теперь вот инвалид. Но я опять о своем. А дело вот в чем. Ночью-то, знаете, что делалось. А у нас так вообще ад кромешный. Вода как пошла – все лодки покрошила. Какие унесла, какие поломала, кое-что удалось отстоять. Хорошо, я сразу понял, что дело неладно, – сразу за мужиками сбегал. Ну, пока всех собрал... В общем, паримся мы там на причале, спасаем, что можно спасти, а тут слышим крик. Причем вроде ребенок кричит. Посветили фонарем на воду – лодка! Резиновая лодка, и в ней кто-то сидит – толком разглядеть не удалось, но как будто пацан это был. Почему не помогли? – он приподнял загипсованную руку. – Честно говоря, не до того было. Сами на пределе были. Один у нас вообще чуть не утонул. Где там было на посторонние лодки отвлекаться!
– Так, значит, куда двигалась эта лодка? – спросил Грачев.
– Ну ясное дело – по течению шла, – удивленно сказал Павел Иванович. – В сторону главного шоссе. А это, извиняюсь, что же за мальчик, которого вы ищете? Родственник ваш, не сынишка ли часом?
– Не сынишка, – сухо сказал Грачев. – Но что это меняет? Лучше скажите: во сколько примерно вы видели лодку?
– Да кто знает, во сколько? Поздно было. За полночь, а точнее не скажу.
– А, кроме мальчика, еще кого-нибудь в лодке видели?
– Эх, да я и мальчика толком-то не видел! Вы представьте себе, что там у нас творилось! Голову некогда повернуть было.
– Понятно, – сказал Грачев. – А скажите, лодку сейчас в городе достать можно?
Павел Иванович с удивлением посмотрел на него.
– Вроде вы – спасатели, – осторожно заметил он. – У вас вся техника. А если вы частные имеете в виду, то вряд ли вы сейчас что-нибудь найдете. Все в деле уже. Сами посудите – из нового микрорайона пешком никак уже не выйдешь, а в старом городе и вообще труба – некоторые дома по самые окна в воде. Притом многие лодки еще ночью унесло. Так что не знаю, найдете ли вы чего. Лучше по своим каналам...
– Своих у нас тут раз-два и обчелся, – сказал Грачев. – К сожалению.
Мачколян и Татьяна выражение лица Грачева поняли по-своему.
– Что, плохо дело? – спросил Мачколян. – Не тот мальчик? Или вообще мальчика не было?
Грачев объяснил ситуацию и сказал, что видит один выход.
– Связываемся с Зябликовым – пусть отправляет своих людей. Как-никак это в его интересах – мальчик может быть важным свидетелем.
– А мы будем спокойно сидеть и ждать? – недовольно воскликнул Мачколян.
– Вообще-то мы не должны сидеть, – заметил Грачев. – У нас есть свой участок работы.
– Это теоретически, а практически нас просто отодвинули в угол, – возразил Мачколян. – Что мы можем сделать, когда нам даже транспорта не выделили? Нет, конечно, мы можем подсуетиться – вывезти пару старушек из зоны затопления. Но разве судьба пропавшего ребенка не важнее? Со старушками и без нас справятся.
– С ребенком милиция тоже справится лучше, – заявил Грачев. – Гораздо лучше.
– Держу пари, – тут же сказал Мачколян, – что Зябликова твое сообщение не заинтересует. Это сказка про белого бычка.
На Зябликова пришлось выходить при помощи радиосвязи и только через диспетчерскую службу штаба гражданской обороны. Времени это отняло море, а результат оказался совсем мизерным. Выслушав Грачева, следователь без колебаний заявил:
– Грубо говоря, вы хотите, чтобы я сорвал с места людей, выделил им плавсредство, которых в городе катастрофически не хватает, и отправил куда глаза глядят? И все это только на том основании, что кому-то ночью привиделся мальчик? Уверяю вас, что на моем месте вы ни за что не согласились бы на такое предложение. О вашем мальчике и вашем друге я помню, так что можете не беспокоиться. Розыскные мероприятия в этом плане проводятся. Предоставьте это дело нам, профессионалам. И больше, пожалуйста, не беспокойте меня по поводу слухов. За факты буду благодарен, а на все остальное у меня просто нет времени.
– Ну что? – спросил Мачколян, когда разговор закончился.
– Ты выиграл пари. Зябликов назвал эти данные слухами и попросил не мешать работать.
– А в это время несчастный ребенок несется в резиновой лодке по реке, – с ужасом сказала Татьяна. – Даже представить такое жутко.
– И что еще хуже – с ним раненый Макс, – сказал Мачколян. – Парочка что надо. Я думаю, если Макса не заметили с причала, значит, он лежал. Значит, совсем плохой. Нет, Грач, я готов просто выломать кусок забора, сделать из него плот и плыть на выручку.
– Понимаете, каждая минута может оказаться роковой! – воскликнула Татьяна. – Потом мы себе этого не простим!
Грачев молча направился к машине, которая ждала их за углом больницы. Величко все это время дремал за рулем и, только когда Грачев забрался в кабину, открыл глаза и с большим интересом спросил:
– Чего мрачный? Что-нибудь случилось?
– Много чего случилось, – недовольно сказал Грачев. – Раненого Макса вместе с мальчишкой унесло вниз по реке. Следователь в это не верит, да, честно говоря, у него и без того хлопот по горло. Нас, по сути дела, кинули. Даже Самохин теперь исчез и, мне кажется, больше уже не появится. Но хуже всего, что у нас нет лодки, чтобы отправиться за Максом. Все плавсредства давно разобраны.
– А мне кажется, дело решается очень просто, – заметил Величко. – Когда я ехал к вам, то в двух кварталах от больницы видел магазинчик под названием «Рыбак». Наверняка в нем можно купить резиновую лодку. Если Макс уплыл на такой, то почему мы не можем?
– Ты гений, – констатировал Грачев. – Вези нас в эту лавку, если она открыта.
– Она открыта. Иначе бы я не стал морочить тебе голову. В этом квартале сухо. Просто мы должны поторопиться, пока эти самые лодки не расхватали другие желающие. Для такого бизнеса нынче благоприятная конъюнктура.
Величко как в воду смотрел. Хотя особенного наплыва покупателей в магазине «Рыбак» не наблюдалось – люди были слишком заняты, чтобы шататься по магазинам, – хозяин явно решил погреть руки на выгодной для него ситуации и за плохонькую резиновую лодку заломил десять тысяч рублей.
– Ты, мужик, часом, в уме не повредился? – спросил его по этому поводу Величко. – От переживаний? У тебя совесть есть – просить такие деньги за кусок резины?
– Кусок резины в аптеке, – гнусно улыбаясь, парировал продавец. – Изделие номер два называется. А у меня лодка, необходимая в хозяйстве вещь. Вот и вас подперло. Плавать хотите, а бабки платить западло?
Грачев попытался объяснить ему всю трагичность ситуации, но продавец остался непреклонен.
– Я байки тоже травить умею, – заявил он. – Как заведусь – не остановишь. Кореша говорят, ты, Никита, хохмач, каких мало. Только когда речь про деньги идет, я шуток не понимаю. Мальчики, там, девочки... Да ищите кого угодно – мне-то что? Десять кусков платите – и лодка ваша.
Друзья отошли в сторонку и посовещались. Деньги у них с собой были, но десяти тысяч не набиралось. Недостающую сумму – около шестисот рублей – добавила Татьяна.
Получив в свои руки деньги, алчный торговец вошел во вкус и попытался заявить, что весла в комплект не входят и их надо покупать отдельно. Тогда Мачколян молча перегнулся через прилавок, сгреб в охапку лодку с веслами, прихватил заодно ножной насос, моток нейлонового троса и передал все это Грачеву. Хохмач Никита, возмущенный таким самоуправством, по примеру героев голливудских боевиков тоже полез под прилавок и вытащил оттуда бейсбольную биту. Этой штукой он собирался напугать Мачколяна.
– Знаешь, дорогой, спрячь-ка ты эту штуку подальше, пока я ее не увидел, – мрачно посоветовал ему Мачколян. – А то засуну я ее тебе, не при девушке будь сказано, в одно интересное место. И ты будешь сильно жалеть, что меня не послушал.
– Да я на вас... в ментовку стукну! – крикнул им вдогонку продавец, когда они спокойно выходили из магазина. – Мы еще встретимся. Я вас на зону упеку! Мародеры!
– Рыбак рыбака видит издалека, – сострил Мачколян. – А вот встречаться со мной еще раз я бы тебе не советовал. Не принесет тебе счастья эта встреча.
Его никто не поддержал, и в затопленные районы они ехали в полном молчании. У всех были свои сомнения насчет задуманного, но никто не торопился высказывать их вслух. Главной была мысль о том, что в любую минуту может случиться непоправимое.
У воды они накачали лодку, и Грачев хмуро объявил, обращаясь к Татьяне:
– Ну, сами понимаете, дальше нам с вами не по пути. В этой калоше дай бог нам самим разместиться. Пожелайте нам удачи.
– А деньги мы вам вышлем, как только доберемся до дома, – добавил Мачколян. – С процентами.
– И постарайтесь успокоить всех в детском доме, – сказал Величко. – Мне кажется, что мальчик жив и здоров. С такими озорниками никогда ничего не случается. По своему опыту знаю. А раз он жив, то мы его найдем. Обязательно.
Девушка поочередно смотрела на каждого из них, безвольно опустив руки.
– И если увидите вдруг Самохина, объясните ему, куда мы отправились, – сказал Грачев. – Мало ли что? Пусть имеет в виду.
– Я обязательно передам, – сказала Татьяна. – Только вы их найдите, ладно?
– Ладно, – улыбнулся Мачколян.
Глава 18
– Ты как думаешь, Макс действительно мог ввязаться в это грязное дело?
Грачев недовольно посмотрел на него и ответил сердито:
– А то ты сам не знаешь. Ввязаться однозначно мог, но только никак не в грязное. И даже если он каким-то образом причастен к смерти этого человека, то, значит, на это у него имелись веские причины.
– А ты как думаешь, он сам-то живой? – с тоской спросил Мачколян.
– Знаешь, давай не будем гадать на кофейной гуще! – оборвал его Грачев. – И думать тут не о чем – искать Макса надо! Вот еще и мальчишка пропал.
Тут оба они увидели, что Татьяна уже издали машет им руками, и невольно ускорили шаг. Она что-то кричала, но они не сразу расслышали.
– Это не он! Это не он! – вопила она, нисколько не стесняясь милиционеров, которые неодобрительно посматривали на нее.
– Ну вот, девушка уже не опознала погибшего, – подтвердил сообщение Зябликов. – Для вас факт безусловно радостный, а у меня вопросов только прибавилось.
Он так многозначительно посмотрел в глаза обоим, что Грачеву стало не по себе, и он хмуро спросил:
– Надо понимать, что вопрос этот адресован нам?
– Возможно. Если вы захотите на него ответить, – сказал следователь. – Скажите, у вашего друга точно не было оружия? Огнестрельного оружия, я имею в виду.
– Бред какой-то! Мы же не действующая армия, – ответил Грачев. – Откуда у Макса огнестрельное оружие?
– Этого я сказать не могу, – покачал головой Зябликов. – Вот только сторож, который был здесь всю ночь, утверждает, что за полночь к нему на базу ввалились люди – шлялись по двору, ломились в гаражи, стреляли. А потом к нему в гараж, где он прятался, постучался ребенок...
– Мальчишка?! – воскликнул Грачев.
– Вот именно, мальчик, лет десяти. Если бы не этот факт, сторож ни за что бы не открыл. Он до сих пор напуган до смерти.
– И что же?
– Мальчик отвел его в списанный автобус – вон он торчит посреди двора. И там сторож нашел окровавленного мужчину – по описанию похожего на вашего друга.
– Где он?! – в один голос воскликнули Грачев с Мачколяном, подступая к следователю вплотную.
– Неизвестно, – пожал плечами Зябликов. – Сторож дал им надувную лодку. Он признался мне, что намеревался сам уплыть с автобазы, потому что боялся за свою жизнь, но пожалел мальчишку. Ну и раненого тоже. Если хотите знать мое мнение, он просто постарался избавиться от опасного соседства, но это не суть важно. Он посоветовал мальчику плыть в больницу. Попробуйте там поискать своего друга. Мы тоже туда наведаемся, но несколько позже. Нам еще нужно как следует осмотреть место происшествия, разобраться с трупом... Кстати, не хотите ли взглянуть? Может быть, эта личность вам тоже знакома?
Зябликов проводил их до какой-то платформы, на которой лежало тело в камуфляже и прорезиненной плащ-палатке. С одного взгляда Грачеву стало ясно, что этого человека они никогда не видели. Он с большим облегчением сообщил об этом следователю и тут же попросил:
– Слушайте, пусть нас подбросят на катере поближе к больнице! В данный момент он вам все равно без надобности, а мы бы лишний раз не плюхали по воде. Опять же девушка с нами.
Зябликов махнул рукой.
– Да черт с вами! Я скажу – вас подбросят. Скажите спасибо, что нет с вами сейчас Самохина. Хрен бы вы получили, а не катер.
– Это понятно, – смиренно сказал Грачев.
Через минуту они вместе с Татьяной и хмурым милиционером плыли по улице в сторону городской больницы. По пути Грачев связался по рации с Величко и предложил ему разворачивать машину и ехать на то же место.
– Есть шанс, что Макс в больнице, – сообщил он. – Но надо лично убедиться.
Он ожидал, что в больнице они застанут столпотворение и неразбериху. Все-таки стихийное бедствие, среди населения должно быть много ранений, сердечных приступов, переохлаждений и прочего в том же духе. Все это наверняка имело место, но при этом в больнице был порядок, который даже слегка удивил Грачева. Здесь уже с ночи подавалось электричество, а медицинские бригады действовали слаженно и четко. Впечатления, что здесь загружены работой по горло, не создавалось. Но, возможно, причина была еще и в том, что по объективным причинам многие нуждающиеся в помощи не могли добраться до больницы.
Грачев объяснил ситуацию и попросил проверить, не поступал ли ночью пациент по фамилии Максимов. Он добавил, что при нем мог быть мальчик лет десяти. Списки проверили дважды, потом даже специально вызвали дежурного врача, но ответ был один и абсолютно неутешительный – Максимов в больницу не поступал. И вообще никого похожего на Макса и его маленького спутника дежурная бригада этой ночью не принимала.
Мачколян терпеливо все выслушал, а потом с глубокой обидой обратился к дежурному врачу:
– Э, постой, дорогой! – сказал он. – Что-то я не совсем понял. Если у вас нет Максимова, то где же он тогда?
Врач зажмурился, будто испытал приступ мгновенной боли, а потом устало сказал:
– Простите, но откуда мне знать, где он? Ну, сами подумайте! Я же не ясновидец!
Грачев понял, что врачу этой ночью и в самом деле пришлось несладко и держится он только потому, что многолетняя привычка держаться въелась в его плоть и кровь.
– Не будем мешать людям работать, – сказал он, взяв Мачколяна за локоть. – Будем искать Макса в другом месте.
– В каком? – громогласно поинтересовался Мачколян. – Ты знаешь это место?
На них стали оглядываться. Грачев наклонил голову и решительно вышел из больничного вестибюля на улицу. За ним следом выпорхнула Татьяна, а через некоторое время появился и Мачколян, удрученный и растерянный.
– Черт возьми! – сказал он. – Этого не может быть! Они с мальчишкой поплыли сюда! В резиновой лодке! Следователь сказал!
– Следователь знает это со слов сторожа, а сторож мог соврать, – жестко сказал Грачев. – Но, допустим, все так и было. Судя по всему, Макс тяжело ранен. Допустим, управлять лодкой он не мог. Что из этого следует? Следует простой вывод – лодкой управлял мальчишка. Он вполне мог заплыть не туда.
– Куда это не туда? – ревниво спросил Мачколян.
– Господи, да куда угодно! – с надрывом воскликнула Татьяна. – Как будто вы не видели, что творилось этой ночью! Они могли погибнуть! Возможно, они сейчас погибают. Их еще можно спасти, а вы тут рассуждаете, как будто речь идет о футбольном матче!.. Вы спасатели или кто?
Грачев неодобрительно покосился на ее возбужденное раскрасневшееся лицо и негромко заметил:
– Если ваши газетные публикации столь же горячи, как и ваши высказывания, то крупного судебного разбирательства вам не миновать, девушка! Рано или поздно вы очень здорово подставитесь. Нужно быть сдержаннее и логичнее. А эмоции хороши именно на футбольном матче.
– Да что там! – вдруг покаянно сказал Мачколян. – Девушка безусловно права! Мы валяем дурака, вместо того чтобы помочь людям, попавшим в беду. Как будто Макс – это просто инструмент, который не обязательно спасать. А мальчик? Его тоже нужно бросить?
– Ну, вы, я смотрю, совсем заговариваться начинаете! – рассердился Грачев. – Свои собственные страхи и комплексы вы пытаетесь перевалить на меня. Макса нужно искать – это без сомнения. Мальчишку нужно искать тем более, но давайте не будем пороть горячку. Давайте думать, где они могут оказаться.
Татьяна и Мачколян растерянно переглянулись и примолкли. Пауза затягивалась. Вдруг раскрылась больничная дверь, и на крыльцо выскочила молоденькая медсестра. Она быстро огляделась и замахала рукой.
– Вас-то мне и нужно! – быстро затараторила она. – Идемте, дежурный врач вас зовет! Там какой-то дяденька... Ну, в общем, он сам вам скажет.
Грачев, озадаченный, немедленно вошел в вестибюль и заглянул в приемный покой. Врач, писавший что-то в журнале, поднял голову и ткнул ручкой в угол.
– Хорошо, что вы еще не ушли. Вот тут товарищ услышал, что вы ищете мальчика, и хочет что-то рассказать. Поговорите с ним, может быть, это вас касается.
Грачев оглянулся. С больничной кушетки навстречу ему встал мужчина средних лет, в пижаме, с загипсованной рукой. Он кивнул Грачеву и протянул здоровую руку.
– Павел Иванович, – назвался он. – Вообще пенсионер. У меня стаж северный, поэтому так рано ушел. Но здоровье уже не то. Вот теперь еще руку сломал... Но это я все не по делу. Вас не это интересует – случайно слышал, как вы про мальчика спрашивали, думаю, а вдруг тот самый... Я, понимаете ли, на лодочной станции подрабатываю сторожем, ну, и по совместительству на все руки... Гм, теперь вот инвалид. Но я опять о своем. А дело вот в чем. Ночью-то, знаете, что делалось. А у нас так вообще ад кромешный. Вода как пошла – все лодки покрошила. Какие унесла, какие поломала, кое-что удалось отстоять. Хорошо, я сразу понял, что дело неладно, – сразу за мужиками сбегал. Ну, пока всех собрал... В общем, паримся мы там на причале, спасаем, что можно спасти, а тут слышим крик. Причем вроде ребенок кричит. Посветили фонарем на воду – лодка! Резиновая лодка, и в ней кто-то сидит – толком разглядеть не удалось, но как будто пацан это был. Почему не помогли? – он приподнял загипсованную руку. – Честно говоря, не до того было. Сами на пределе были. Один у нас вообще чуть не утонул. Где там было на посторонние лодки отвлекаться!
– Так, значит, куда двигалась эта лодка? – спросил Грачев.
– Ну ясное дело – по течению шла, – удивленно сказал Павел Иванович. – В сторону главного шоссе. А это, извиняюсь, что же за мальчик, которого вы ищете? Родственник ваш, не сынишка ли часом?
– Не сынишка, – сухо сказал Грачев. – Но что это меняет? Лучше скажите: во сколько примерно вы видели лодку?
– Да кто знает, во сколько? Поздно было. За полночь, а точнее не скажу.
– А, кроме мальчика, еще кого-нибудь в лодке видели?
– Эх, да я и мальчика толком-то не видел! Вы представьте себе, что там у нас творилось! Голову некогда повернуть было.
– Понятно, – сказал Грачев. – А скажите, лодку сейчас в городе достать можно?
Павел Иванович с удивлением посмотрел на него.
– Вроде вы – спасатели, – осторожно заметил он. – У вас вся техника. А если вы частные имеете в виду, то вряд ли вы сейчас что-нибудь найдете. Все в деле уже. Сами посудите – из нового микрорайона пешком никак уже не выйдешь, а в старом городе и вообще труба – некоторые дома по самые окна в воде. Притом многие лодки еще ночью унесло. Так что не знаю, найдете ли вы чего. Лучше по своим каналам...
– Своих у нас тут раз-два и обчелся, – сказал Грачев. – К сожалению.
Мачколян и Татьяна выражение лица Грачева поняли по-своему.
– Что, плохо дело? – спросил Мачколян. – Не тот мальчик? Или вообще мальчика не было?
Грачев объяснил ситуацию и сказал, что видит один выход.
– Связываемся с Зябликовым – пусть отправляет своих людей. Как-никак это в его интересах – мальчик может быть важным свидетелем.
– А мы будем спокойно сидеть и ждать? – недовольно воскликнул Мачколян.
– Вообще-то мы не должны сидеть, – заметил Грачев. – У нас есть свой участок работы.
– Это теоретически, а практически нас просто отодвинули в угол, – возразил Мачколян. – Что мы можем сделать, когда нам даже транспорта не выделили? Нет, конечно, мы можем подсуетиться – вывезти пару старушек из зоны затопления. Но разве судьба пропавшего ребенка не важнее? Со старушками и без нас справятся.
– С ребенком милиция тоже справится лучше, – заявил Грачев. – Гораздо лучше.
– Держу пари, – тут же сказал Мачколян, – что Зябликова твое сообщение не заинтересует. Это сказка про белого бычка.
На Зябликова пришлось выходить при помощи радиосвязи и только через диспетчерскую службу штаба гражданской обороны. Времени это отняло море, а результат оказался совсем мизерным. Выслушав Грачева, следователь без колебаний заявил:
– Грубо говоря, вы хотите, чтобы я сорвал с места людей, выделил им плавсредство, которых в городе катастрофически не хватает, и отправил куда глаза глядят? И все это только на том основании, что кому-то ночью привиделся мальчик? Уверяю вас, что на моем месте вы ни за что не согласились бы на такое предложение. О вашем мальчике и вашем друге я помню, так что можете не беспокоиться. Розыскные мероприятия в этом плане проводятся. Предоставьте это дело нам, профессионалам. И больше, пожалуйста, не беспокойте меня по поводу слухов. За факты буду благодарен, а на все остальное у меня просто нет времени.
– Ну что? – спросил Мачколян, когда разговор закончился.
– Ты выиграл пари. Зябликов назвал эти данные слухами и попросил не мешать работать.
– А в это время несчастный ребенок несется в резиновой лодке по реке, – с ужасом сказала Татьяна. – Даже представить такое жутко.
– И что еще хуже – с ним раненый Макс, – сказал Мачколян. – Парочка что надо. Я думаю, если Макса не заметили с причала, значит, он лежал. Значит, совсем плохой. Нет, Грач, я готов просто выломать кусок забора, сделать из него плот и плыть на выручку.
– Понимаете, каждая минута может оказаться роковой! – воскликнула Татьяна. – Потом мы себе этого не простим!
Грачев молча направился к машине, которая ждала их за углом больницы. Величко все это время дремал за рулем и, только когда Грачев забрался в кабину, открыл глаза и с большим интересом спросил:
– Чего мрачный? Что-нибудь случилось?
– Много чего случилось, – недовольно сказал Грачев. – Раненого Макса вместе с мальчишкой унесло вниз по реке. Следователь в это не верит, да, честно говоря, у него и без того хлопот по горло. Нас, по сути дела, кинули. Даже Самохин теперь исчез и, мне кажется, больше уже не появится. Но хуже всего, что у нас нет лодки, чтобы отправиться за Максом. Все плавсредства давно разобраны.
– А мне кажется, дело решается очень просто, – заметил Величко. – Когда я ехал к вам, то в двух кварталах от больницы видел магазинчик под названием «Рыбак». Наверняка в нем можно купить резиновую лодку. Если Макс уплыл на такой, то почему мы не можем?
– Ты гений, – констатировал Грачев. – Вези нас в эту лавку, если она открыта.
– Она открыта. Иначе бы я не стал морочить тебе голову. В этом квартале сухо. Просто мы должны поторопиться, пока эти самые лодки не расхватали другие желающие. Для такого бизнеса нынче благоприятная конъюнктура.
Величко как в воду смотрел. Хотя особенного наплыва покупателей в магазине «Рыбак» не наблюдалось – люди были слишком заняты, чтобы шататься по магазинам, – хозяин явно решил погреть руки на выгодной для него ситуации и за плохонькую резиновую лодку заломил десять тысяч рублей.
– Ты, мужик, часом, в уме не повредился? – спросил его по этому поводу Величко. – От переживаний? У тебя совесть есть – просить такие деньги за кусок резины?
– Кусок резины в аптеке, – гнусно улыбаясь, парировал продавец. – Изделие номер два называется. А у меня лодка, необходимая в хозяйстве вещь. Вот и вас подперло. Плавать хотите, а бабки платить западло?
Грачев попытался объяснить ему всю трагичность ситуации, но продавец остался непреклонен.
– Я байки тоже травить умею, – заявил он. – Как заведусь – не остановишь. Кореша говорят, ты, Никита, хохмач, каких мало. Только когда речь про деньги идет, я шуток не понимаю. Мальчики, там, девочки... Да ищите кого угодно – мне-то что? Десять кусков платите – и лодка ваша.
Друзья отошли в сторонку и посовещались. Деньги у них с собой были, но десяти тысяч не набиралось. Недостающую сумму – около шестисот рублей – добавила Татьяна.
Получив в свои руки деньги, алчный торговец вошел во вкус и попытался заявить, что весла в комплект не входят и их надо покупать отдельно. Тогда Мачколян молча перегнулся через прилавок, сгреб в охапку лодку с веслами, прихватил заодно ножной насос, моток нейлонового троса и передал все это Грачеву. Хохмач Никита, возмущенный таким самоуправством, по примеру героев голливудских боевиков тоже полез под прилавок и вытащил оттуда бейсбольную биту. Этой штукой он собирался напугать Мачколяна.
– Знаешь, дорогой, спрячь-ка ты эту штуку подальше, пока я ее не увидел, – мрачно посоветовал ему Мачколян. – А то засуну я ее тебе, не при девушке будь сказано, в одно интересное место. И ты будешь сильно жалеть, что меня не послушал.
– Да я на вас... в ментовку стукну! – крикнул им вдогонку продавец, когда они спокойно выходили из магазина. – Мы еще встретимся. Я вас на зону упеку! Мародеры!
– Рыбак рыбака видит издалека, – сострил Мачколян. – А вот встречаться со мной еще раз я бы тебе не советовал. Не принесет тебе счастья эта встреча.
Его никто не поддержал, и в затопленные районы они ехали в полном молчании. У всех были свои сомнения насчет задуманного, но никто не торопился высказывать их вслух. Главной была мысль о том, что в любую минуту может случиться непоправимое.
У воды они накачали лодку, и Грачев хмуро объявил, обращаясь к Татьяне:
– Ну, сами понимаете, дальше нам с вами не по пути. В этой калоше дай бог нам самим разместиться. Пожелайте нам удачи.
– А деньги мы вам вышлем, как только доберемся до дома, – добавил Мачколян. – С процентами.
– И постарайтесь успокоить всех в детском доме, – сказал Величко. – Мне кажется, что мальчик жив и здоров. С такими озорниками никогда ничего не случается. По своему опыту знаю. А раз он жив, то мы его найдем. Обязательно.
Девушка поочередно смотрела на каждого из них, безвольно опустив руки.
– И если увидите вдруг Самохина, объясните ему, куда мы отправились, – сказал Грачев. – Мало ли что? Пусть имеет в виду.
– Я обязательно передам, – сказала Татьяна. – Только вы их найдите, ладно?
– Ладно, – улыбнулся Мачколян.
Глава 18
Макс открыл глаза и тупо уставился на человеческий силуэт, который вырисовывался на фоне занавешенного окна. Он не сразу сообразил, где он находится и что за человек стоит над ним. Простыни, на которых он лежал, хрустели от чистоты, в комнате стоял легкий аромат полевых цветов. Раненая нога напомнила о себе нарастающей дергающей болью, которая после операции вернулась не сразу. Видимо, кончалось действие анестезии.
Ну, конечно, как он мог забыть – ему же сделали операцию! Дом, на который они случайно вышли, оказался просто удивительным. Во-первых, в одной из комнат здесь была самая настоящая операционная. Во-вторых, почти все обитатели дома оказались врачами, профессионалами высокого класса. А в-третьих, что удивило Макса больше всего, никто из них не ломался, прежде чем оказать ему помощь. Ну или почти не ломался, что по нашим временам совсем не худо.
Оперировал его Сергей, тот самый безукоризненный джентльмен с пшеничными усиками. Ассистировала ему жена хозяина, которого звали Константином. Теперь этот самый Константин стоял у кровати Макса и внимательно смотрел на него, видимо, решая, будить его или нет.
Макс приветственно кивнул ему, давая понять, что уже не спит. Он хотел сказать это словами, но в пересохшем рту язык никак не хотел ворочаться.
– Вам неслыханно повезло, дорогой мой! – вдруг сказал Константин. – Я разговаривал с Сергеем. Он утверждает, что погуляй вы с этой раной еще часок-другой, и ногу пришлось бы оттяпать к чертовой матери! К тому же вы потеряли порядочно крови. Анализы мы тут приватно делаем не каждый раз, но и без того видно, что кровопотеря была массивная. К счастью, у Василия Сергеевича оказалась та же группа крови, что и у вас. Одним словом, вы в рубашке родились, молодой человек! Но у меня к вам один щекотливый вопрос. Скажите откровенно – вы бандит? Даю слово – я не стану сообщать в милицию.
Тут уж Максу волей-неволей пришлось выдавить из себя несколько слов.
– Ну и зря не будете! – проскрипел он. – По закону обязаны. Только я не бандит.
– В самом деле? Приятно слышать, – серьезно сказал Константин. – А то мы все здесь всполошились не на шутку. Особенно женщины. Согласитесь, ваше появление выглядело весьма экзотически. Ночь, гроза, окровавленный незнакомец у порога... Триллер, да и только!
– Мне нужно связаться с Бельском, – озабоченно сказал Макс. – И еще очень хочется пить. Можно?
– Отчего же нельзя? Мы же не на брюшной полости оперировали. Сию секунду я вам налью. А вот насчет вашей первой просьбы...
Он отошел в сторону, звякнул стеклом. Макс услышал, как зажурчала вода. Константин вернулся и протянул ему тонкий стакан с пенящейся прозрачной жидкостью. Макс выпил ее одним махом – это оказалась минеральная вода – и почувствовал себя гораздо лучше.
– Уф! – сказал он. – Спасибо. Насчет связи я, конечно, погорячился. Связи, наверное, пока нет. Но, может быть, у вас тут можно как-то узнать, что там происходит?
– Так вы оттуда? – задумчиво кивнул Константин. – Для ностальгии как будто рановато, а?
– При чем тут ностальгия? – возмущенно сказал Макс. – В Бельске чрезвычайная ситуация. Город остался без света, катастрофа на заводе, наводнение...
– Стреляли, – подсказал Константин.
– И это тоже, – подтвердил Макс. – Неужели вы ничего не слышали?
– Видите ли, мы все, собравшиеся здесь, чрезвычайно занятые люди. Постоянная суета, проблемы, борьба за место под солнцем. Но по негласному уговору это место – обитель тишины. Здесь нет даже телевизора. Разумеется, у нас есть с собой мобильные телефоны, но это место так удачно расположено, что пока ни одна из компаний связи не накрыла его своей сетью. Мы собираемся здесь не часто, но зато отдыхаем по-настоящему.
– Так это чей дом-то? – спросил Макс. – Общий, что ли?
– Зачем общий? – с достоинством ответил Константин. – Это мой загородный дом. Сам я живу в Желтогорске, там же у меня частная косметологическая клиника, бизнес, так сказать. Большую часть времени я провожу именно там. За домом смотрит мой дворецкий, домоправитель – называйте его, как хотите.
– Тот самый, что поделился со мной кровью?
– Тот самый, – улыбнулся Константин. – Так что в некотором роде вы теперь родственники.
– Ну, не знаю, родственники ли. Во всяком случае, я его должник. Да и ваш тоже, – сказал Макс. – Должники вроде должны помалкивать, да? И все же я рискну попросить вас еще об одном одолжении – отвезите нас с мальчишкой в Бельск. Как он, кстати?
– По-моему, с ним все в порядке, – пожал плечами Константин. – Сейчас жена угощает его фруктами. Боюсь, кончится это расстройством желудка. Мягко говоря, мальчик ест за двоих. Вы его совсем не кормите, что ли?
– Я-то его точно ни разу не кормил. Не до этого было. Все, что он урвал в ограбленном магазине, – это связку бананов и бутылку воды.
– Звучит забавно. Вы с ним всегда питаетесь в ограбленных магазинах?
– При чем тут мы с ним? Я его вчера впервые увидел. Говорю, нам некогда было питаться.
– Странно, по-моему, он заявил моей жене, что вы его родной брат, – прищурив глаза, сказал Константин.
– Если он так сказал, значит, он соврал, – буркнул Макс. – Я даже фамилии его не знаю. Но это и неважно. Пацану пришлось несладко, и он заслуживает, чтобы к нему проявили милосердие.
– Я не против милосердия, – пожал плечами Константин. – Но мне кажется, для этого совсем не обязательно ехать в Бельск. Вы же сами говорите – там чрезвычайная ситуация. Для чего же эту ситуацию усугублять? Там наверняка есть чем заняться и без вас, мужчины, который не может ходить, и мальчика, который постоянно хочет есть. Уверяю вас, всем будет лучше, если вы поживете здесь два-три дня.
– Нет, не лучше, – возразил Макс. – Нас будут искать, будут волноваться, возможно, делать какие-то глупости. А от вас всего-то требуется нарушить свой покой и прокатиться километров шестьдесят на машине. Я угадал? Правда, лучше было бы сделать это по левому берегу, потому что...
– Километров здесь меньше – пятьдесят, – уточнил Константин. – Но понимаете, какое обстоятельство... У нас здесь несколько щекотливый момент. Тот бритый мужик, которого вы видели, Виталий, – он очень состоятельный человек, владелец крупного риелторского агентства. Но ему чертовски не везет в личной жизни. Он мечтает о семье, о детях, но никак не может найти себе пару. Все ему кажется, что баб интересует только его счет в банке, а не его лысый череп, ха-ха!.. Одним словом, сегодня у нас здесь что-то вроде смотрин. Мы пригласили одну милую девушку, нашу хорошую знакомую... Ну, вы понимаете. И, кажется, между этими двумя что-то назревает...
– И пусть назревает, – сказал Макс. – Нас может отвезти один человек. Вы, например. Или этот ваш друг, как его – Сергей. Он потратит на это максимум три часа. А влюбленных мы трогать не будем.
– Ну, знаете! – разочарованно протянул Константин. – Вы смотрите на это, простите, исключительно со своей колокольни. А если со мной по дороге что-то случится? Если я не вернусь через три часа? Вы представляете, что здесь начнется? Извините, мы и так сделали для вас все, что можно было сделать. Большего я вам обещать не могу, да и не хочу. Может быть, вам это покажется циничным, но нужно и честь знать. Вы кто по профессии?
Ну, конечно, как он мог забыть – ему же сделали операцию! Дом, на который они случайно вышли, оказался просто удивительным. Во-первых, в одной из комнат здесь была самая настоящая операционная. Во-вторых, почти все обитатели дома оказались врачами, профессионалами высокого класса. А в-третьих, что удивило Макса больше всего, никто из них не ломался, прежде чем оказать ему помощь. Ну или почти не ломался, что по нашим временам совсем не худо.
Оперировал его Сергей, тот самый безукоризненный джентльмен с пшеничными усиками. Ассистировала ему жена хозяина, которого звали Константином. Теперь этот самый Константин стоял у кровати Макса и внимательно смотрел на него, видимо, решая, будить его или нет.
Макс приветственно кивнул ему, давая понять, что уже не спит. Он хотел сказать это словами, но в пересохшем рту язык никак не хотел ворочаться.
– Вам неслыханно повезло, дорогой мой! – вдруг сказал Константин. – Я разговаривал с Сергеем. Он утверждает, что погуляй вы с этой раной еще часок-другой, и ногу пришлось бы оттяпать к чертовой матери! К тому же вы потеряли порядочно крови. Анализы мы тут приватно делаем не каждый раз, но и без того видно, что кровопотеря была массивная. К счастью, у Василия Сергеевича оказалась та же группа крови, что и у вас. Одним словом, вы в рубашке родились, молодой человек! Но у меня к вам один щекотливый вопрос. Скажите откровенно – вы бандит? Даю слово – я не стану сообщать в милицию.
Тут уж Максу волей-неволей пришлось выдавить из себя несколько слов.
– Ну и зря не будете! – проскрипел он. – По закону обязаны. Только я не бандит.
– В самом деле? Приятно слышать, – серьезно сказал Константин. – А то мы все здесь всполошились не на шутку. Особенно женщины. Согласитесь, ваше появление выглядело весьма экзотически. Ночь, гроза, окровавленный незнакомец у порога... Триллер, да и только!
– Мне нужно связаться с Бельском, – озабоченно сказал Макс. – И еще очень хочется пить. Можно?
– Отчего же нельзя? Мы же не на брюшной полости оперировали. Сию секунду я вам налью. А вот насчет вашей первой просьбы...
Он отошел в сторону, звякнул стеклом. Макс услышал, как зажурчала вода. Константин вернулся и протянул ему тонкий стакан с пенящейся прозрачной жидкостью. Макс выпил ее одним махом – это оказалась минеральная вода – и почувствовал себя гораздо лучше.
– Уф! – сказал он. – Спасибо. Насчет связи я, конечно, погорячился. Связи, наверное, пока нет. Но, может быть, у вас тут можно как-то узнать, что там происходит?
– Так вы оттуда? – задумчиво кивнул Константин. – Для ностальгии как будто рановато, а?
– При чем тут ностальгия? – возмущенно сказал Макс. – В Бельске чрезвычайная ситуация. Город остался без света, катастрофа на заводе, наводнение...
– Стреляли, – подсказал Константин.
– И это тоже, – подтвердил Макс. – Неужели вы ничего не слышали?
– Видите ли, мы все, собравшиеся здесь, чрезвычайно занятые люди. Постоянная суета, проблемы, борьба за место под солнцем. Но по негласному уговору это место – обитель тишины. Здесь нет даже телевизора. Разумеется, у нас есть с собой мобильные телефоны, но это место так удачно расположено, что пока ни одна из компаний связи не накрыла его своей сетью. Мы собираемся здесь не часто, но зато отдыхаем по-настоящему.
– Так это чей дом-то? – спросил Макс. – Общий, что ли?
– Зачем общий? – с достоинством ответил Константин. – Это мой загородный дом. Сам я живу в Желтогорске, там же у меня частная косметологическая клиника, бизнес, так сказать. Большую часть времени я провожу именно там. За домом смотрит мой дворецкий, домоправитель – называйте его, как хотите.
– Тот самый, что поделился со мной кровью?
– Тот самый, – улыбнулся Константин. – Так что в некотором роде вы теперь родственники.
– Ну, не знаю, родственники ли. Во всяком случае, я его должник. Да и ваш тоже, – сказал Макс. – Должники вроде должны помалкивать, да? И все же я рискну попросить вас еще об одном одолжении – отвезите нас с мальчишкой в Бельск. Как он, кстати?
– По-моему, с ним все в порядке, – пожал плечами Константин. – Сейчас жена угощает его фруктами. Боюсь, кончится это расстройством желудка. Мягко говоря, мальчик ест за двоих. Вы его совсем не кормите, что ли?
– Я-то его точно ни разу не кормил. Не до этого было. Все, что он урвал в ограбленном магазине, – это связку бананов и бутылку воды.
– Звучит забавно. Вы с ним всегда питаетесь в ограбленных магазинах?
– При чем тут мы с ним? Я его вчера впервые увидел. Говорю, нам некогда было питаться.
– Странно, по-моему, он заявил моей жене, что вы его родной брат, – прищурив глаза, сказал Константин.
– Если он так сказал, значит, он соврал, – буркнул Макс. – Я даже фамилии его не знаю. Но это и неважно. Пацану пришлось несладко, и он заслуживает, чтобы к нему проявили милосердие.
– Я не против милосердия, – пожал плечами Константин. – Но мне кажется, для этого совсем не обязательно ехать в Бельск. Вы же сами говорите – там чрезвычайная ситуация. Для чего же эту ситуацию усугублять? Там наверняка есть чем заняться и без вас, мужчины, который не может ходить, и мальчика, который постоянно хочет есть. Уверяю вас, всем будет лучше, если вы поживете здесь два-три дня.
– Нет, не лучше, – возразил Макс. – Нас будут искать, будут волноваться, возможно, делать какие-то глупости. А от вас всего-то требуется нарушить свой покой и прокатиться километров шестьдесят на машине. Я угадал? Правда, лучше было бы сделать это по левому берегу, потому что...
– Километров здесь меньше – пятьдесят, – уточнил Константин. – Но понимаете, какое обстоятельство... У нас здесь несколько щекотливый момент. Тот бритый мужик, которого вы видели, Виталий, – он очень состоятельный человек, владелец крупного риелторского агентства. Но ему чертовски не везет в личной жизни. Он мечтает о семье, о детях, но никак не может найти себе пару. Все ему кажется, что баб интересует только его счет в банке, а не его лысый череп, ха-ха!.. Одним словом, сегодня у нас здесь что-то вроде смотрин. Мы пригласили одну милую девушку, нашу хорошую знакомую... Ну, вы понимаете. И, кажется, между этими двумя что-то назревает...
– И пусть назревает, – сказал Макс. – Нас может отвезти один человек. Вы, например. Или этот ваш друг, как его – Сергей. Он потратит на это максимум три часа. А влюбленных мы трогать не будем.
– Ну, знаете! – разочарованно протянул Константин. – Вы смотрите на это, простите, исключительно со своей колокольни. А если со мной по дороге что-то случится? Если я не вернусь через три часа? Вы представляете, что здесь начнется? Извините, мы и так сделали для вас все, что можно было сделать. Большего я вам обещать не могу, да и не хочу. Может быть, вам это покажется циничным, но нужно и честь знать. Вы кто по профессии?