Страница:
Ignorant: Приведи мне какие-нибудь примеры дуалистических концепций.
Doctor: По учению древнегреческого философа Аристотеля, материя – это грандиозное строительное вещество, лишенное каких-либо очертаний, качеств или свойств, а идеальное из этого бесформенного материала создает конкретные вещи со всеми их свойствами. Идеальные сущности, которые он называл формами, являются как бы образцами, или эталонами, и, попадая в какой-нибудь бесформенный кусок материи, превращает его в некую определенную вещь. Любой предмет мира, говорит Аристотель, – это единство материи и формы, это часть материи, приведенная с помощью идеальной формы в нормальное состояние. В философии был другой вариант дуализма, предложенный французским философом XVII в. Рене Декартом, который утверждал, что одновременно существуют два равноценных мировых начала – духовное и материальное. Основным свойством первого является мышление, а второго – протяженность. В мире есть и то и другое, причем существуют эти два начала вечно, и ни одно из них не возвышается над другим.
Ignorant: Ты знаешь, мне кажется, что дуализм не снимает самый главный вопрос – вопрос о происхождении материального и идеального. Если этих начал два, значит, они порождены или созданы неким третьим. Что оно собой представляет? Если нечто материальное, тогда дуализм превратится в материализм, а если нечто идеальное, тогда он станет идеализмом, а если же ни то и ни другое, тогда – что? Не отвечать на этот вопрос нельзя, а ответить на него довольно сложно, потому что не вполне понятно, что еще может быть, кроме материального и идеального.
Doctor: Ты правильно мыслишь. Действительно, если материя – это полная противоположность сознания, как считают и материалисты, и идеалисты, то мы можем спросить первых, каким образом из материи может произойти то, чего в ней нет, а идеалистам адресовать вопрос, как может сознание породить свою полную противоположность, создать то, что в нем никоим образом не содержится. И в том и в другом случае получается, что нечто происходит из ничего. Для пояснения приведу пример. Ответь мне, любезный, может ли из камня вырасти дуб?
Ignorant: Что за фантазия?! Конечно же, не может.
Doctor: А из желудя может вырасти дуб?
Ignorant: Ну может. И что дальше?
Doctor: А почему?
Ignorant: Это же элементарно. Потому что желудь сам продукт дуба, в нем дуб как бы уже содержится, или запрограммирован.
Doctor: Таким образом, если нечто одно каким-либо образом содержится в другом, то первое вполне может из второго произойти. Значит, если сознание, как считают материалисты, происходит из материи, то оно в ней изначально содержится. И наоборот, если материя, как считают идеалисты, происходит из сознания, значит, она в нем так или иначе представлена.
Ignorant: То есть ты хочешь сказать, что материя и сознание, как желудь и дуб, не разные вещи, а в конечном итоге одно и то же, а вернее, они разные проявления, или состояния, или формы чего-то одного, единого.
Doctor: Да. Это единое можно назвать бытием, или вечным существованием, или еще чем-нибудь в этом роде. Воззрение, по которому материя и сознание тождественны друг другу, называется философией тождества. Оно противостоит и материализму, и идеализму. Рассматривая материальное и идеальное как одно и то же, философия тождества снимает вопрос о первичности. Нельзя спрашивать, что было раньше – материя или сознание, точно так же, как нельзя спрашивать, что было раньше – желудь или дуб, курица или яйцо. Будучи тождественными, материя и сознание как бы плавно перетекают, или переходят, друг в друга, и никакой границы между ними нет.
Ignorant: Концепции каких философов можно отнести к этому направлению?
Doctor: Одним из представителей философии тождества был нидерландский философ XVII в. Бенедикт Спиноза, который говорил, что существует только одно мировое начало. Им является Бог, или природа. Причем Бог (духовное, идеальное) и природа (физическое, материальное) – это одно и то же в учении Спинозы. Точку зрения философии тождества также разделял немецкий философ XVIII–XIX вв. Фридрих Вильгельм Йозеф Шеллинг, который утверждал, что первичным не было ни материальное, ни идеальное, что и то и другое – это потенции (скрытые возможности, качества, свойства) природы, которые она в своем вечном существовании периодически проявляет и реализует. Говоря иначе, природа изначально содержит в себе и материальное, и идеальное и может порождать в разное время и в различных местах как то, так и другое.
Советуем подумать:
Советуем прочитать:
Глава 2.
2.2. Множественность форм бытия
2.3. Пространство и время
2.4. Креационная и эволюционная модели мира
Doctor — ученый.
Фома Аквинский — средневековый философ XIII в.
Парменид из Элеи — древнегреческий философ VI–V вв. до н.э.
Зенон Элейский — древнегреческий философ V в. до н.э.
Аристотель Стагирит — древнегреческий философ IV в. до н.э.
Гераклит Эфесский — древнегреческий философ VI–V вв. до н.э.
Плотин — древнегреческий философ III в.
Авиценна — арабский врач и философ XI в.
Ибн Араби — арабский философ XII–XIII вв.
Сергей Николаевич Булгаков — русский религиозный философ ХХ в.
Майстер Экхарт — немецкий философ-мистик XIII–XIV вв.
Николай Кузанский — немецкий философ XV в.
Джордано Бруно — итальянский философ XVI в.
Бенедикт Спиноза — нидерландский философ XVII в.
Фридрих Вильгельм Йозеф Шеллинг — немецкий философ XIX в.
Демокрит из Абдер — древнегреческий философ V–IV вв. до н.э.
Готфрид Вильгельм Лейбниц — немецкий философ XVII–XVIII вв.
Рене Декарт — французский философ XVII в.
Пьер Абеляр — французский философ XII в.
Уильям Оккам — английский философ XIV в.
Вернер Гейзенберг — немецкий физик ХХ в.
Пифагор — древнегреческий философ VI в. до н.э.
Рене Фредерик Том — современный французский математик, философ.
Платон Афинский — древнегреческий философ V–IV вв. до н.э.
Алексей Федорович Лосев — российский философ и филолог ХХ в.
Иммануил Кант — немецкий философ XVIII в.
Николай Александрович Бердяев — русский философ XIX–XX вв.
Августин Блаженный — средневековый философ IV–V вв.
Эдмунд Гуссерль — немецкий философ XIX–XX вв.
Освальд Шпенглер — немецкий культуролог ХХ в.
Иоанн Скот Эриугена — средневековый философ IX в.
Ансельм Кентерберийский — средневековый философ XI в.
Анри Бергсон — французский философ XIX–XX вв.
Пьер Тейяр де Шарден — французский философ ХХ в.
2.1. Всеединство бытия
Doctor: По учению древнегреческого философа Аристотеля, материя – это грандиозное строительное вещество, лишенное каких-либо очертаний, качеств или свойств, а идеальное из этого бесформенного материала создает конкретные вещи со всеми их свойствами. Идеальные сущности, которые он называл формами, являются как бы образцами, или эталонами, и, попадая в какой-нибудь бесформенный кусок материи, превращает его в некую определенную вещь. Любой предмет мира, говорит Аристотель, – это единство материи и формы, это часть материи, приведенная с помощью идеальной формы в нормальное состояние. В философии был другой вариант дуализма, предложенный французским философом XVII в. Рене Декартом, который утверждал, что одновременно существуют два равноценных мировых начала – духовное и материальное. Основным свойством первого является мышление, а второго – протяженность. В мире есть и то и другое, причем существуют эти два начала вечно, и ни одно из них не возвышается над другим.
Ignorant: Ты знаешь, мне кажется, что дуализм не снимает самый главный вопрос – вопрос о происхождении материального и идеального. Если этих начал два, значит, они порождены или созданы неким третьим. Что оно собой представляет? Если нечто материальное, тогда дуализм превратится в материализм, а если нечто идеальное, тогда он станет идеализмом, а если же ни то и ни другое, тогда – что? Не отвечать на этот вопрос нельзя, а ответить на него довольно сложно, потому что не вполне понятно, что еще может быть, кроме материального и идеального.
Doctor: Ты правильно мыслишь. Действительно, если материя – это полная противоположность сознания, как считают и материалисты, и идеалисты, то мы можем спросить первых, каким образом из материи может произойти то, чего в ней нет, а идеалистам адресовать вопрос, как может сознание породить свою полную противоположность, создать то, что в нем никоим образом не содержится. И в том и в другом случае получается, что нечто происходит из ничего. Для пояснения приведу пример. Ответь мне, любезный, может ли из камня вырасти дуб?
Ignorant: Что за фантазия?! Конечно же, не может.
Doctor: А из желудя может вырасти дуб?
Ignorant: Ну может. И что дальше?
Doctor: А почему?
Ignorant: Это же элементарно. Потому что желудь сам продукт дуба, в нем дуб как бы уже содержится, или запрограммирован.
Doctor: Таким образом, если нечто одно каким-либо образом содержится в другом, то первое вполне может из второго произойти. Значит, если сознание, как считают материалисты, происходит из материи, то оно в ней изначально содержится. И наоборот, если материя, как считают идеалисты, происходит из сознания, значит, она в нем так или иначе представлена.
Ignorant: То есть ты хочешь сказать, что материя и сознание, как желудь и дуб, не разные вещи, а в конечном итоге одно и то же, а вернее, они разные проявления, или состояния, или формы чего-то одного, единого.
Doctor: Да. Это единое можно назвать бытием, или вечным существованием, или еще чем-нибудь в этом роде. Воззрение, по которому материя и сознание тождественны друг другу, называется философией тождества. Оно противостоит и материализму, и идеализму. Рассматривая материальное и идеальное как одно и то же, философия тождества снимает вопрос о первичности. Нельзя спрашивать, что было раньше – материя или сознание, точно так же, как нельзя спрашивать, что было раньше – желудь или дуб, курица или яйцо. Будучи тождественными, материя и сознание как бы плавно перетекают, или переходят, друг в друга, и никакой границы между ними нет.
Ignorant: Концепции каких философов можно отнести к этому направлению?
Doctor: Одним из представителей философии тождества был нидерландский философ XVII в. Бенедикт Спиноза, который говорил, что существует только одно мировое начало. Им является Бог, или природа. Причем Бог (духовное, идеальное) и природа (физическое, материальное) – это одно и то же в учении Спинозы. Точку зрения философии тождества также разделял немецкий философ XVIII–XIX вв. Фридрих Вильгельм Йозеф Шеллинг, который утверждал, что первичным не было ни материальное, ни идеальное, что и то и другое – это потенции (скрытые возможности, качества, свойства) природы, которые она в своем вечном существовании периодически проявляет и реализует. Говоря иначе, природа изначально содержит в себе и материальное, и идеальное и может порождать в разное время и в различных местах как то, так и другое.
Советуем подумать:
Почему философию можно определить как специфическую форму духовной культуры, не сводимую ни к одной из других ее форм?
Почему философские вопросы называют вечными?
Раскройте содержание понятия «метафизика». Почему оно является одним из наиболее важных философских понятий?
Какие вопросы и проблемы, на ваш взгляд, вытекают из противоречий субъекта и объекта?
Почему философские вопросы называют вечными?
Раскройте содержание понятия «метафизика». Почему оно является одним из наиболее важных философских понятий?
Какие вопросы и проблемы, на ваш взгляд, вытекают из противоречий субъекта и объекта?
Советуем прочитать:
Бердяев Н.А. Я и мир объектов. Опыт философии одиночества и общения // Н.А. Бердяев. Философия свободного духа. – М., 1994.
Вольф Р. О философии. – М., 1996.
Декарт Р. Рассуждение о методе, чтобы верно направлять свой разум и отыскивать истину в науках // Р. Декарт. Соч.: В 2 т. – М., 1989. – Т. 1.
Мамардашвили М.К. Как я понимаю философию. – М., 1992.
Ортега-и-Гассет Х. Что такое философия? – М., 1991.
Ясперс К. Введение в философию (любое издание).
Вольф Р. О философии. – М., 1996.
Декарт Р. Рассуждение о методе, чтобы верно направлять свой разум и отыскивать истину в науках // Р. Декарт. Соч.: В 2 т. – М., 1989. – Т. 1.
Мамардашвили М.К. Как я понимаю философию. – М., 1992.
Ортега-и-Гассет Х. Что такое философия? – М., 1991.
Ясперс К. Введение в философию (любое издание).
Глава 2.
Что я могу знать? Введение в онтологию
Бытие… Таким именем существительным именуется то, что мы имеем в виду, когда говорим «есть», «было», «будет»… И все же, едва заслышав слово «бытие», мы уверяем, что за ним невозможно ничего себе представить, в нем невозможно ничего помыслить.
Мартин Хайдеггер
Диалоги
2.1. Всеединство бытия2.2. Множественность форм бытия
2.3. Пространство и время
2.4. Креационная и эволюционная модели мира
Действующие лица
Ignorant — профан.Doctor — ученый.
Фома Аквинский — средневековый философ XIII в.
Парменид из Элеи — древнегреческий философ VI–V вв. до н.э.
Зенон Элейский — древнегреческий философ V в. до н.э.
Аристотель Стагирит — древнегреческий философ IV в. до н.э.
Гераклит Эфесский — древнегреческий философ VI–V вв. до н.э.
Плотин — древнегреческий философ III в.
Авиценна — арабский врач и философ XI в.
Ибн Араби — арабский философ XII–XIII вв.
Сергей Николаевич Булгаков — русский религиозный философ ХХ в.
Майстер Экхарт — немецкий философ-мистик XIII–XIV вв.
Николай Кузанский — немецкий философ XV в.
Джордано Бруно — итальянский философ XVI в.
Бенедикт Спиноза — нидерландский философ XVII в.
Фридрих Вильгельм Йозеф Шеллинг — немецкий философ XIX в.
Демокрит из Абдер — древнегреческий философ V–IV вв. до н.э.
Готфрид Вильгельм Лейбниц — немецкий философ XVII–XVIII вв.
Рене Декарт — французский философ XVII в.
Пьер Абеляр — французский философ XII в.
Уильям Оккам — английский философ XIV в.
Вернер Гейзенберг — немецкий физик ХХ в.
Пифагор — древнегреческий философ VI в. до н.э.
Рене Фредерик Том — современный французский математик, философ.
Платон Афинский — древнегреческий философ V–IV вв. до н.э.
Алексей Федорович Лосев — российский философ и филолог ХХ в.
Иммануил Кант — немецкий философ XVIII в.
Николай Александрович Бердяев — русский философ XIX–XX вв.
Августин Блаженный — средневековый философ IV–V вв.
Эдмунд Гуссерль — немецкий философ XIX–XX вв.
Освальд Шпенглер — немецкий культуролог ХХ в.
Иоанн Скот Эриугена — средневековый философ IX в.
Ансельм Кентерберийский — средневековый философ XI в.
Анри Бергсон — французский философ XIX–XX вв.
Пьер Тейяр де Шарден — французский философ ХХ в.
2.1. Всеединство бытия
Ignorant: Человек живет в мире, полном различных предметов и явлений. Они возникают и исчезают. Но при всем многообразии изменений что-то все-таки остается постоянным и неизменным?
Doctor: Это действительно так. Ведь если бы этого не было, мир бы представлялся нам хаосом событий и явлений, в которых невозможно ориентироваться. Действительно, каждый миг нашей жизни ставил бы перед нами массу новых проблем и загадок, и мы бы постоянно блуждали в лабиринтах бесконечности. К счастью, все не так страшно. Мир представляется нам как единая, целостная система, существование которой основано на определенных закономерностях. Философы всех времен пытались уяснить, что представляет собой эта основа, которая позволяет всем предметам существовать, взаимодействовать, соединяться и исчезать. Эту основу выражает понятие «бытие».
Ignorant: А данная основа мира материальна, вещественна или идеальна, духовна?
Doctor: А ты вспомни, что мы говорили по этому поводу, рассматривая «основной вопрос философии». Давай определимся с нашей позицией.
Ignorant: Я не хочу опять погружаться в дискуссию.
Doctor: А этого и не требуется. Достаточно сказать, что бытие может проявлять себя в разных формах. Бытие бывает материальным и идеальным. Материальное бытие называют существованием, идеальное – сущностью. Материальное бытие имеет пространственно-временные характеристики, оно индивидуально и неповторимо. Идеальное бытие не имеет пространственно-временных характеристик, с точки зрения материальных объектов оно неизменно и вечно.
Ignorant: Здесь все просто. Если, например, у меня в руках шариковая ручка, я ее вижу, ощущаю, и тем самым она имеет пространственно-временные характеристики, значит – это объект материального бытия. А если теперь эту шариковую ручку я положу в ящик стола, данный объект исчезнет из поля моего восприятия, но образ этого объекта сохранится в моей памяти; сам по себе этот мыслительный образ, конечно же, не имеет никаких пространственно-временных характеристик, следовательно, этот образ – объект идеального бытия.
Doctor: Хороший пример, но учти, что не все так просто. Как же тогда быть с виртуальностью? Ведь виртуальные объекты даны нам в чувственном восприятии, но тем не менее это не материальные объекты. Ведь существует и трехмерное изображение, и трехмерный звук. Виртуальность оказывает огромное воздействие на жизнь современного человека и, возможно, постепенно она заменит собой весь материальный мир. Ты только представь, вдруг все, что мы считаем материальным, – это уже виртуальность.
Ignorant: Опять тебя потянуло на научную фантастику. Уверяю тебя, док, все, что мы видим вокруг, – реальность.
Doctor: Но ты только представь возможность того, что на самом деле твоя жизнь проходит совершенно по другой схеме, чем тебе казалось. Тебе кажется, что материальные предметы окружающего мира оказывают воздействие на твои органы чувств, и полученная в ходе этого воздействия информация поступает в твой головной мозг и обрабатывается в нем. Но если справедливо это допущение, то можно предположить и обратное. Допустим, некие неконтролируемые тобой воздействия на твой головной мозг создают в нем привычные для тебя образы реальности, которые передаются органам чувств. Разница в том, что воздействие идет не «извне», а «изнутри». Но при этом картина мира та же самая. Тогда твое физическое существование могло бы быть просто «мозгом-в-сосуде», к которому подключены сенсорные датчики. И то, что ты считал материальной реальностью, может просто быть виртуальностью твоего сознания, на которое воздействуют неведомые тебе импульсы.
Ignorant: Мне это кажется абсолютно невероятным. Как тебе такое вообще могло прийти в голову?! Зачем искать сложности там, где все банально просто? Достоверность и очевидность реального существования материального мира настолько несомненна, что не нуждается ни в каком дальнейшем обосновании.
Doctor: Однако «очевидность» – это, по сути, только твоя психологическая установка, но не рациональный, логический аргумент.
Ignorant: Хорошо. Если даже допустить, что в твоих словах есть доля правды, объясни, кому и для какой цели понадобилось совершать с нами такой бессмысленный эксперимент, как «мозг-в-сосуде»?
Doctor: В том-то и дело, что это нам не известно.
Ignorant: В таком случае твоя гипотеза о «мозге-в-сосуде» абсолютно бессодержательна, так как все останется на своих местах независимо от истинности или ложности этой гипотезы. Что толку говорить об объективности того, что не может быть представлено в качестве реального объекта?
Doctor: Друг мой, пойми одну простую вещь. Мы рассуждаем об этом не для того, чтобы продемонстрировать друг другу силу своих личных убеждений. Мы должны быть беспристрастны, только тогда нам, может быть, откроется истина. Хочется тебе или нет, но мы все-таки должны рассматривать виртуальность хотя бы как область потенциально возможного бытия.
Фома Аквинский: Различие между реальным (actus) и потенциальным (potentia) — самое важное в характеристике бытия. Любое сущее способно быть и не быть, т.е. изменяться. Рассмотрим каменную глыбу: в потенции (возможности) это статуя, но в акте (действительности) – нет. Если ваятель придаст ей форму, статуя станет действительностью, но не исчезнет и ее потенция – например возможность превратиться в пыль.
Doctor: Если все сущее способно к изменению, то возникает вопрос о принципе его единства, в силу которого оно, изменяясь, является этим определенным сущим, этой субстанцией (от лат. substantia – сущность). С этого мы и начали разговор.
Фома Аквинский: Этот принцип есть форма. Если форма есть определенность, то она нуждается в парном принципе – определяемом. Это само по себе неопределенное, но определяемое (оформляемое) есть материя. Материя – это основа множественности, поскольку одна и та же форма может воплотиться в различных вещах.
Ignorant: Мне кажется, что-то подобное было у Аристотеля. Его концепцию мы рассматривали как дуализм.
Фома Аквинский: Насчет Аристотеля ты прав, а насчет дуализма я бы поспорил. Ведь форма и материя не являются самостоятельными видами сущего, способными разделиться: они суть то, посредством чего (quo est) сущее есть то, что оно есть (quod est). Субстанция есть совокупность формы и материи. Сущность актуальна в индивидуальных субстанциях, а мыслится она в общих понятиях.
Doctor: Значит, уважаемый doctor angelicus, вы хотите сказать, что сущность и бытие – это не одно и то же.
Фома Аквинский (1225–1274)
Фома Аквинский: Конечно, ведь можно знать сущность чего-либо, не ведая, существует ли оно. Акт наделения бытием (actus essendi) делает сущее сущим. Поэтому бытие так относится к сущности, как акт – к потенции. Бытие есть чистая актуальность (рис. 4)[36].
Рис. 4
Ignorant: Господа философы, мне кажется, что я уже потерял нить нашего разговора. Конечно, можно рассуждать о бытии с точки зрения материального и идеального, актуального и потенциального, но все равно мы будем говорить об одном и том же. Вот это и удивительно! Получается, что бытие всякий раз ускользает от нас, и нам всякий раз нужно прилагать определенные интеллектуальные усилия, чтобы его обнаружить.
Doctor: Мне нравится ход твоих рассуждений. Действительно, с древнейших времен люди пытались как-то «ухватить» и «ухватиться» за подлинное бытие. Самые ранние представления о бытии носили отпечаток мифологического сознания. Люди считали, что все в мире, да и сам мир зародилось из некого первоначала (архе), первовещества, подобно тому, как в яйце зарождается птенец. Первоначало представляет собой, по мысли древних философов, некое вещество, находящееся в вечном движении и перевоплощении. Не меняя своей сути, первоначало – источник многообразных комбинаций своих проявлений, что объясняет многообразие окружающего мира. Таким образом, архе — это вещество, из которого все состоит, форма, управляющая ходом развития, и цель, к которой все стремится.
Ignorant: Мне кое-что известно об этом из древней мифологии. Существует множество легенд и преданий о происхождении мира из некого первоначала, например легенда о «мировом яйце», «мировом дереве», о возникновении мира из водной или огненной стихии.
Doctor: Однако постепенно в философии представления о бытии приобретают все более абстрактный характер. Это связано с тем, что очевидная для всех картина мира, предполагающая изменчивость и разнородность его многообразных элементов, данная нам в ощущениях, не соответствовала представлению о бытии как о едином целом, существующем в разуме.
Ignorant: Действительно, если постигать бытие только умозрительно, то все динамические процессы материального мира станут как бы иллюзорными, неподлинными, ведь мысль не обладает их характеристиками. Но если обращать внимание только на изменчивость форм бытия, то в таком случае станет невозможным наше знание о нем или же это знание тоже будет изменчивым (рис. 5).
Парменид из Элеи: Я считаю, что бытие все-таки должно быть едино, непрерывно, цельно, неделимо и сплошь однородно, поскольку только таким оно дано нашему разуму. То, что постигает разум, и есть подлинное бытие, ибо мысли без бытия не бывает, так как одно и то же есть мысль и то, о чем мысль существует.
Рис. 5
Ignorant: Что это значит? Кажется, что в этом определении бытия речь идет не о многообразном по форме и проявлениям окружающем мире, а о какой-то каменной глыбе, постигаемой разумом.
Парменид из Элеи: Однако, тем не менее, если мы попытаемся помыслить бытие «само по себе», как нечто объективно существующее, как некое целостное единство, то неизбежно наш разум приведет нас к подобному определению.
Парменид из Элеи: Небытие немыслимо ни в прямом, ни в переносном смысле слова, а значит, наличие динамических процессов, происходящих вокруг нас и с нами, является лишь чувственной иллюзией, которая рассеивается при свете мысли.
Ignorant: Я никак не могу с этим согласиться. Мне кажется, что здесь не наши чувства заблуждаются, а заблуждается наш разум, не доверяющий чувствам.
Зенон Элейский: Тем не менее, любезный, тебе придется все-таки согласиться с тем, что существование движения недоказуемо[38].
Парменид из Элеи (540–480 до н.э.)
Ignorant: Как же я могу согласиться с тем, что противоречит очевидному?! В таком случае я должен буду признать, что либо мои чувства обманывают меня, либо мои мысли не имеют никакого отношения к тому, что является реальностью для чувств. Но я не намерен признавать ни то, ни другое!
Зенон Элейский: Тогда представь, что ты стоишь у окна и наблюдаешь движение повозки по дороге. Разобьем время твоего наблюдения на мгновения, тогда картина, которую ты наблюдаешь, будет представлять собой отдельные «кадры». В каждое мгновение «кадр» запечатлел предмет (повозку) покоящимся в определенной точке пространства. Следующий «кадр» передает нам покоящийся предмет в другой точке пространства и т.д. Время – это сумма мгновений, это очевидно. В таком случае видимое нами движение есть сумма «покоев». Но сумма «покоев» (это тоже очевидно) никакого движения дать не может. Получается парадокс.
Ignorant: Парадокс в том, что отчетливо воспринимая движение, я никак не могу его понять, помыслить! Но я же сам двигаюсь. Вот я иду по комнате. Для понимания того, что есть движение, мне этого вполне достаточно.
Зенон Элейский (490–430 до н.э.)
Зенон Элейский: Но это ровным счетом ничего не доказывает. Допустим, тебе нужно дойти от одной стены до другой. Для того чтобы покрыть это расстояние, тебе необходимо как минимум пройти половину пути. Но для того чтобы пройти половину пути, тебе необходимо пройти сначала половину этой половины и т.д. Любое расстояние делимо до бесконечности, это очевидно. Но в таком случае получается, что между одной стеной и другой находится бесконечно огромное расстояние, которое нельзя ни вычислить, ни преодолеть. Движение при таких условиях невозможно в принципе; состояние покоя будет длиться бесконечно долгое время, что сводит возможность движения к абсолютному нулю. Таким образом, движение немыслимо, что и требовалось доказать, а потому, как учил Парменид, оно не свойственно бытию.
Ignorant: Я ничего не понимаю. Мне кажется, что здесь кроется какая-то ошибка.
Аристотель Стагирит (384/383–322/321 до н.э.)
Аристотель Стагирит: Ты прав. Но ошибка станет видна, если мы установим четкие различия между актуальным и потенциальным, чувственным и мыслимым в бытии. Важно также иметь в виду, что несмотря на эти различия, бытие представляет собой их единство. Мы видим, что Зенон бесконечно делимое смешивает с бесконечно большим. Он не видит разницы между актуальной и потенциальной бесконечностью. Хотя в возможности время и пространство бесконечно делимы, это не означает, однако, что они в действительности бесконечно раздельны. Потенциальная бесконечность признает бесконечную делимость величин, но не признает, что эта делимость может быть представлена в виде актуально данных раздельных величин[39].
Ignorant: В чем же тогда смысл этих доказательств?
Зенон Элейский: В обнаружении противоречия в строго логически выверенных следствиях основных понятий, которыми мы оперируем. Например, в понятии «движение». Противоречие же является достаточным основанием для устранения его из сферы подлинного знания о бытии, перевода его в область «мнений».
Doctor: Однако если следовать логике рассуждений Парменида и Зенона, то мы неизбежно столкнемся с парадоксом.
Ignorant: Парадокс будет связан с тем, о чем говорил Аристотель?
Doctor: Конечно. Ведь абсолютное полагание одного с выводами для него самого предполагает, раз оно абсолютно, то кроме него вообще ничего не существует, т.е. нет ничего иного. Однако в таком случае его не с чем и сравнивать, т.е. нельзя приписывать ему вообще какие-либо признаки и особенности, которые бы возникали в результате его сравнения с иным. В таком случае равно никакая категория не характеризует его, ни его качество, ни количество и прочее, оно делается абсолютно непознаваемым и, следовательно, перестает быть для нас самим собой, исчезает. Кратко: если только существует одно и больше ничего нет, то не существует и этого одного.
Ignorant: Как же выйти из этого парадокса?
Doctor: Только если рассматривать бытие как отношение, подобно глагольной связке «есть», существует. Например, «книга (есть) – лучший подарок». Обратим внимание на то, что смысл есть там, где нечто наличное (книга) отсылает к другому, к тому, чего здесь и сейчас нет (лучший подарок). Таким образом, смысл есть не только благодаря бытию, но и благодаря небытию, благодаря вторжению небытия в существование. Ведь этой конкретной книге нужно не просто быть лучшим подарком, но и стать им. Например, что мы видим, читая книгу? Отпечатки черной краски, буквы, слова, текст, смысл текста?
Doctor: Это действительно так. Ведь если бы этого не было, мир бы представлялся нам хаосом событий и явлений, в которых невозможно ориентироваться. Действительно, каждый миг нашей жизни ставил бы перед нами массу новых проблем и загадок, и мы бы постоянно блуждали в лабиринтах бесконечности. К счастью, все не так страшно. Мир представляется нам как единая, целостная система, существование которой основано на определенных закономерностях. Философы всех времен пытались уяснить, что представляет собой эта основа, которая позволяет всем предметам существовать, взаимодействовать, соединяться и исчезать. Эту основу выражает понятие «бытие».
Ignorant: А данная основа мира материальна, вещественна или идеальна, духовна?
Doctor: А ты вспомни, что мы говорили по этому поводу, рассматривая «основной вопрос философии». Давай определимся с нашей позицией.
Ignorant: Я не хочу опять погружаться в дискуссию.
Doctor: А этого и не требуется. Достаточно сказать, что бытие может проявлять себя в разных формах. Бытие бывает материальным и идеальным. Материальное бытие называют существованием, идеальное – сущностью. Материальное бытие имеет пространственно-временные характеристики, оно индивидуально и неповторимо. Идеальное бытие не имеет пространственно-временных характеристик, с точки зрения материальных объектов оно неизменно и вечно.
Ignorant: Здесь все просто. Если, например, у меня в руках шариковая ручка, я ее вижу, ощущаю, и тем самым она имеет пространственно-временные характеристики, значит – это объект материального бытия. А если теперь эту шариковую ручку я положу в ящик стола, данный объект исчезнет из поля моего восприятия, но образ этого объекта сохранится в моей памяти; сам по себе этот мыслительный образ, конечно же, не имеет никаких пространственно-временных характеристик, следовательно, этот образ – объект идеального бытия.
Doctor: Хороший пример, но учти, что не все так просто. Как же тогда быть с виртуальностью? Ведь виртуальные объекты даны нам в чувственном восприятии, но тем не менее это не материальные объекты. Ведь существует и трехмерное изображение, и трехмерный звук. Виртуальность оказывает огромное воздействие на жизнь современного человека и, возможно, постепенно она заменит собой весь материальный мир. Ты только представь, вдруг все, что мы считаем материальным, – это уже виртуальность.
Ignorant: Опять тебя потянуло на научную фантастику. Уверяю тебя, док, все, что мы видим вокруг, – реальность.
Doctor: Но ты только представь возможность того, что на самом деле твоя жизнь проходит совершенно по другой схеме, чем тебе казалось. Тебе кажется, что материальные предметы окружающего мира оказывают воздействие на твои органы чувств, и полученная в ходе этого воздействия информация поступает в твой головной мозг и обрабатывается в нем. Но если справедливо это допущение, то можно предположить и обратное. Допустим, некие неконтролируемые тобой воздействия на твой головной мозг создают в нем привычные для тебя образы реальности, которые передаются органам чувств. Разница в том, что воздействие идет не «извне», а «изнутри». Но при этом картина мира та же самая. Тогда твое физическое существование могло бы быть просто «мозгом-в-сосуде», к которому подключены сенсорные датчики. И то, что ты считал материальной реальностью, может просто быть виртуальностью твоего сознания, на которое воздействуют неведомые тебе импульсы.
Ignorant: Мне это кажется абсолютно невероятным. Как тебе такое вообще могло прийти в голову?! Зачем искать сложности там, где все банально просто? Достоверность и очевидность реального существования материального мира настолько несомненна, что не нуждается ни в каком дальнейшем обосновании.
Doctor: Однако «очевидность» – это, по сути, только твоя психологическая установка, но не рациональный, логический аргумент.
Ignorant: Хорошо. Если даже допустить, что в твоих словах есть доля правды, объясни, кому и для какой цели понадобилось совершать с нами такой бессмысленный эксперимент, как «мозг-в-сосуде»?
Doctor: В том-то и дело, что это нам не известно.
Ignorant: В таком случае твоя гипотеза о «мозге-в-сосуде» абсолютно бессодержательна, так как все останется на своих местах независимо от истинности или ложности этой гипотезы. Что толку говорить об объективности того, что не может быть представлено в качестве реального объекта?
Doctor: Друг мой, пойми одну простую вещь. Мы рассуждаем об этом не для того, чтобы продемонстрировать друг другу силу своих личных убеждений. Мы должны быть беспристрастны, только тогда нам, может быть, откроется истина. Хочется тебе или нет, но мы все-таки должны рассматривать виртуальность хотя бы как область потенциально возможного бытия.
Фома Аквинский: Различие между реальным (actus) и потенциальным (potentia) — самое важное в характеристике бытия. Любое сущее способно быть и не быть, т.е. изменяться. Рассмотрим каменную глыбу: в потенции (возможности) это статуя, но в акте (действительности) – нет. Если ваятель придаст ей форму, статуя станет действительностью, но не исчезнет и ее потенция – например возможность превратиться в пыль.
Doctor: Если все сущее способно к изменению, то возникает вопрос о принципе его единства, в силу которого оно, изменяясь, является этим определенным сущим, этой субстанцией (от лат. substantia – сущность). С этого мы и начали разговор.
Фома Аквинский: Этот принцип есть форма. Если форма есть определенность, то она нуждается в парном принципе – определяемом. Это само по себе неопределенное, но определяемое (оформляемое) есть материя. Материя – это основа множественности, поскольку одна и та же форма может воплотиться в различных вещах.
Ignorant: Мне кажется, что-то подобное было у Аристотеля. Его концепцию мы рассматривали как дуализм.
Фома Аквинский: Насчет Аристотеля ты прав, а насчет дуализма я бы поспорил. Ведь форма и материя не являются самостоятельными видами сущего, способными разделиться: они суть то, посредством чего (quo est) сущее есть то, что оно есть (quod est). Субстанция есть совокупность формы и материи. Сущность актуальна в индивидуальных субстанциях, а мыслится она в общих понятиях.
Doctor: Значит, уважаемый doctor angelicus, вы хотите сказать, что сущность и бытие – это не одно и то же.
Фома Аквинский: Конечно, ведь можно знать сущность чего-либо, не ведая, существует ли оно. Акт наделения бытием (actus essendi) делает сущее сущим. Поэтому бытие так относится к сущности, как акт – к потенции. Бытие есть чистая актуальность (рис. 4)[36].
Ignorant: Господа философы, мне кажется, что я уже потерял нить нашего разговора. Конечно, можно рассуждать о бытии с точки зрения материального и идеального, актуального и потенциального, но все равно мы будем говорить об одном и том же. Вот это и удивительно! Получается, что бытие всякий раз ускользает от нас, и нам всякий раз нужно прилагать определенные интеллектуальные усилия, чтобы его обнаружить.
Doctor: Мне нравится ход твоих рассуждений. Действительно, с древнейших времен люди пытались как-то «ухватить» и «ухватиться» за подлинное бытие. Самые ранние представления о бытии носили отпечаток мифологического сознания. Люди считали, что все в мире, да и сам мир зародилось из некого первоначала (архе), первовещества, подобно тому, как в яйце зарождается птенец. Первоначало представляет собой, по мысли древних философов, некое вещество, находящееся в вечном движении и перевоплощении. Не меняя своей сути, первоначало – источник многообразных комбинаций своих проявлений, что объясняет многообразие окружающего мира. Таким образом, архе — это вещество, из которого все состоит, форма, управляющая ходом развития, и цель, к которой все стремится.
Ignorant: Мне кое-что известно об этом из древней мифологии. Существует множество легенд и преданий о происхождении мира из некого первоначала, например легенда о «мировом яйце», «мировом дереве», о возникновении мира из водной или огненной стихии.
Doctor: Однако постепенно в философии представления о бытии приобретают все более абстрактный характер. Это связано с тем, что очевидная для всех картина мира, предполагающая изменчивость и разнородность его многообразных элементов, данная нам в ощущениях, не соответствовала представлению о бытии как о едином целом, существующем в разуме.
Ignorant: Действительно, если постигать бытие только умозрительно, то все динамические процессы материального мира станут как бы иллюзорными, неподлинными, ведь мысль не обладает их характеристиками. Но если обращать внимание только на изменчивость форм бытия, то в таком случае станет невозможным наше знание о нем или же это знание тоже будет изменчивым (рис. 5).
Парменид из Элеи: Я считаю, что бытие все-таки должно быть едино, непрерывно, цельно, неделимо и сплошь однородно, поскольку только таким оно дано нашему разуму. То, что постигает разум, и есть подлинное бытие, ибо мысли без бытия не бывает, так как одно и то же есть мысль и то, о чем мысль существует.
Ignorant: Что это значит? Кажется, что в этом определении бытия речь идет не о многообразном по форме и проявлениям окружающем мире, а о какой-то каменной глыбе, постигаемой разумом.
Парменид из Элеи: Однако, тем не менее, если мы попытаемся помыслить бытие «само по себе», как нечто объективно существующее, как некое целостное единство, то неизбежно наш разум приведет нас к подобному определению.
Doctor: Итак, допустим, бытие дано разуму только в единой, целостной, однородной структуре. Но, принимая это, мы должны иметь в виду, что в таком случае бытию не может быть свойственно никакое изменение, движение, перемещение и т.п., поскольку речь идет о некой «сплошь заполненной» бесконечной структуре. В этой структуре мы не в состоянии зафиксировать какие-либо изменения, поскольку мы сами являемся частью этой структуры и не можем выйти за ее границы, чтобы посмотреть на нее со стороны.
Парменид о бытии
Не возникает бытие и не подчиняется смерти.
Цельное все, без конца, не движется и однородно.
Не было в прошлом оно, не будет, но все в настоящем.
Без перерыва, одно. Ему ли разыщешь начало?
Как и откуда расти?..
Так неподвижно лежит в переделах оков величайших
И без начала, конца…
Но все же есть для него и последний предел,
И все бытие отовсюду
Замкнуто, массе равно вполне совершенного шара
С правильным центром внутри[37].
Парменид из Элеи: Небытие немыслимо ни в прямом, ни в переносном смысле слова, а значит, наличие динамических процессов, происходящих вокруг нас и с нами, является лишь чувственной иллюзией, которая рассеивается при свете мысли.
Ignorant: Я никак не могу с этим согласиться. Мне кажется, что здесь не наши чувства заблуждаются, а заблуждается наш разум, не доверяющий чувствам.
Зенон Элейский: Тем не менее, любезный, тебе придется все-таки согласиться с тем, что существование движения недоказуемо[38].
Ignorant: Как же я могу согласиться с тем, что противоречит очевидному?! В таком случае я должен буду признать, что либо мои чувства обманывают меня, либо мои мысли не имеют никакого отношения к тому, что является реальностью для чувств. Но я не намерен признавать ни то, ни другое!
Зенон Элейский: Тогда представь, что ты стоишь у окна и наблюдаешь движение повозки по дороге. Разобьем время твоего наблюдения на мгновения, тогда картина, которую ты наблюдаешь, будет представлять собой отдельные «кадры». В каждое мгновение «кадр» запечатлел предмет (повозку) покоящимся в определенной точке пространства. Следующий «кадр» передает нам покоящийся предмет в другой точке пространства и т.д. Время – это сумма мгновений, это очевидно. В таком случае видимое нами движение есть сумма «покоев». Но сумма «покоев» (это тоже очевидно) никакого движения дать не может. Получается парадокс.
Ignorant: Парадокс в том, что отчетливо воспринимая движение, я никак не могу его понять, помыслить! Но я же сам двигаюсь. Вот я иду по комнате. Для понимания того, что есть движение, мне этого вполне достаточно.
Зенон Элейский: Но это ровным счетом ничего не доказывает. Допустим, тебе нужно дойти от одной стены до другой. Для того чтобы покрыть это расстояние, тебе необходимо как минимум пройти половину пути. Но для того чтобы пройти половину пути, тебе необходимо пройти сначала половину этой половины и т.д. Любое расстояние делимо до бесконечности, это очевидно. Но в таком случае получается, что между одной стеной и другой находится бесконечно огромное расстояние, которое нельзя ни вычислить, ни преодолеть. Движение при таких условиях невозможно в принципе; состояние покоя будет длиться бесконечно долгое время, что сводит возможность движения к абсолютному нулю. Таким образом, движение немыслимо, что и требовалось доказать, а потому, как учил Парменид, оно не свойственно бытию.
Ignorant: Я ничего не понимаю. Мне кажется, что здесь кроется какая-то ошибка.
Аристотель Стагирит: Ты прав. Но ошибка станет видна, если мы установим четкие различия между актуальным и потенциальным, чувственным и мыслимым в бытии. Важно также иметь в виду, что несмотря на эти различия, бытие представляет собой их единство. Мы видим, что Зенон бесконечно делимое смешивает с бесконечно большим. Он не видит разницы между актуальной и потенциальной бесконечностью. Хотя в возможности время и пространство бесконечно делимы, это не означает, однако, что они в действительности бесконечно раздельны. Потенциальная бесконечность признает бесконечную делимость величин, но не признает, что эта делимость может быть представлена в виде актуально данных раздельных величин[39].
Апория (от греч. а – отриц. частица и poros – дорога, мост) – безвыходное положение, неразрешимая проблема, потому что в самом предмете или в употребляемых понятиях содержатся противоречия.Doctor: Мне кажется, что ошибка Зенона заключается в том, что он абсолютизирует непрерывность времени и противопоставляет ей прерывность пространства. В этих апориях Зенон рассматривает пространство как сумму конечных отрезков и противопоставляет ему бесконечную непрерывность времени. Но пространство, как и время, это тоже непрерывный континуум.
Ignorant: В чем же тогда смысл этих доказательств?
Зенон Элейский: В обнаружении противоречия в строго логически выверенных следствиях основных понятий, которыми мы оперируем. Например, в понятии «движение». Противоречие же является достаточным основанием для устранения его из сферы подлинного знания о бытии, перевода его в область «мнений».
Doctor: Однако если следовать логике рассуждений Парменида и Зенона, то мы неизбежно столкнемся с парадоксом.
Ignorant: Парадокс будет связан с тем, о чем говорил Аристотель?
Doctor: Конечно. Ведь абсолютное полагание одного с выводами для него самого предполагает, раз оно абсолютно, то кроме него вообще ничего не существует, т.е. нет ничего иного. Однако в таком случае его не с чем и сравнивать, т.е. нельзя приписывать ему вообще какие-либо признаки и особенности, которые бы возникали в результате его сравнения с иным. В таком случае равно никакая категория не характеризует его, ни его качество, ни количество и прочее, оно делается абсолютно непознаваемым и, следовательно, перестает быть для нас самим собой, исчезает. Кратко: если только существует одно и больше ничего нет, то не существует и этого одного.
Ignorant: Как же выйти из этого парадокса?
Doctor: Только если рассматривать бытие как отношение, подобно глагольной связке «есть», существует. Например, «книга (есть) – лучший подарок». Обратим внимание на то, что смысл есть там, где нечто наличное (книга) отсылает к другому, к тому, чего здесь и сейчас нет (лучший подарок). Таким образом, смысл есть не только благодаря бытию, но и благодаря небытию, благодаря вторжению небытия в существование. Ведь этой конкретной книге нужно не просто быть лучшим подарком, но и стать им. Например, что мы видим, читая книгу? Отпечатки черной краски, буквы, слова, текст, смысл текста?