Шкатула Лариса. Маленький дракон с актерского факультета

   – Антип, - позвала Катя, - в доме ватрушками пахнет или мне кажется?
   – Венуста позаботилась, - домовой высунул голову из-под комода. - Что ж мне тут с голоду помирать?
   – А как... как она тебе их посылает?
   – не знаю. Салфетку разворачиваю, на стол стелю, говорю, что бы поел.
   – Интересно, я впервые об этом слышу.
   – Все знать нельзя, - важно заметил Антип.
   – Ну и дела! - рассердилась девушка. - А если бы я с голоду помирала? Обо мне кто-нибудь подумал?
   – Так не померла же! - сказал домовой и на всякий случай залез подальше. Он знал, на настроение женщин нельзы полагаться.
   – перестань, Катря, - вступился за домового Егор. - Дались тебе эти плюшки! Вон у нас в избе пряники пекут. Вернемся, поедим.
   – Нет, погоди, я должна знать! Что ещё ты не сказал мне, Антипугка?
   – Про заднюю дверь, - мяукнул тот.
   – Про какую такую заднюю дверь?!
   – Я не могу говорить при чужих. Ты сама не знаешь: то жених, то не жених, а это секрет.
   – Я тебя, Катря, на крылечке подожду, - предложил Егор.
   – Неудобно, - Катя растерянно огляделась. - Я же тебя в гости пригласила.
   – Не беда, - улыбнулся он, - я не охотник до чужих секретов.
   Девушка наклонилась и рывком вытащила из-под комода упирающегося Антипа.
   – Только посмей повторить свой фокус с тухлым яйцом! - сурово сказала она. - Ты зачем меня перед человеком позоришь? То всякой гадостью бросаешься, то секреты выдумываешь...
   – Ничего я не выдумываю, - нахохлился домовой. - Про заднюю дверь мне Вяземский наказывал. Трижда повторял, будто младенцу:" Только в крайнем случае, Антип, в самом крайнем случае!"
   – Да что же это за дверь такая особая? Небось, Никодим Аристархович не герцог Синяя Борода, чтобы запреты на дверь накладывать.
   – Про бороду ничего не знаю, - сказал Антип, а только эту дверь можно открыть единожды.
   – А во второй раз она не откроется. Замок что ли заклинит?
   – Тбе, Катерина, все хиханьки да хаханьки, а мне дом жалко! Я в нем с малолетства. Кто ж это будет своими руками...
   – Погоди, чем повредит дому то, что я открою какую-то заднюю дверь?
   – Чем, чем... Сгорит он, пропадет, тебя спасаючи. Вяземский это слово говорил, а я забыл. Дом тебя обратно вытолкнет, а сам сгорит...
   – Как ракета-носитель?
   – Как ни назови, все плохо, - вздохнул Антип. - Теперь рассуди, мог я тебе об этом сказать? Сгубить дом собственными руками! Отдать на поругание.
   – На поругание! - передразнила Катя. - Романтик!
   – Ругай, не ругай, а понять должна.
   – Ладно, считай, что я пока не знаю про твою заднюю дверь, - задумчиво произнесла девушка. - Для начала попробую сама что-нибудь придумать.
   Она уже пошла было к выходу, но вернулась и спросила домового:
   – Послушай, Антип, когда я тебя вместе с домом уменьшаю, что ты при этом чувствуешь?
   – Ничего не чувствую. Живу, как и жил.
   Егор сидел на кряльце и смотрел на небо. Светящегося шара не было, а звезды висели так низко, что, казалось, цеплялись за коышу.
   – Пойдем, что ли? - тронула его за плеча Катя.
   – Куда? - насмешливо спросил он.
   – Домой.
   – Это мой дом, а вовсе не твой.
   – Ты меня из него решил выгнать?
   – Я думал, ты заднюю дверь откроешь.
   – Погожу пока, - сказала она и, увидев, как осветилось радостью лицо Егора, искренне огорчилась.
 

Глава тридцать вторая

 

   Хороша коммуна!
   И сад здоров .
   Пройти бы туда, да мешает ров.

Владимир Маяковский

 
   За длинным столом, заставленным всевозможными печеными, мочеными, тушеными, вареными разносолами царило веселье. Чай оказался лишь поводом сесть за стол. Невинное занятие: попить чаю. Для того и испекли пряники. Главное началось потом. Может, кто медвежатинки поест? Или сохатины вяленой? Лещей жареных. Белужки вареной. Гуся с яблоками. А к такой закуске уже нужна медовуха...
   Молодую пару встретили шутками.
   – Думали, сВежи, ан все те же. Быбл бы друн - найдется и досуг И строг наш приказ, да не слушают нас.
   Стапанида было заворчала.
   – Самовар уж остыл.
   Остальные вступились.
   – Дело молодое. Пусть похороводятся, пока время есть. Дети пойдут, е до гулянок будет.
   "Дети пойдут! - возмутилась про себя Катя. - Ни Степанида, ни Аксинья детей не принесли, а я за всех отдувайся?"
   Но тут она вспомнила, что вовсе не собирается здесь оставаться, а значит, и рожать детей от Егора...
   Когда она проходила к столу мимо Полактии, та шепнула не разжимая губ:
   – Сегодня!
   У Кати в мозгу вдруг всплыл вопрос, которого она сеебе прежде не задавала: а что все-таки делала Полактия Фортунатовна в тринадцатом веке, для чего она там появилась, не только же из-за чувства мести: какая-то девчонка едва не лишила жизни любимого мужа! П если пережитое вместе не заставило её смягчиться, пересмотреть свое отношение к посланнице белых историков?
   – Что, КАтя, нашла свою потерю? - услышала она льстивый голос Степаниды.
   – Нашла, - кивнула Катя, делая вид, что не замечает невольного движения похитительницы, касающейся своего лифа. В надеэном месте спрятала она украденную вещь, а теперь, небось, недоумевает: почему вдруг их стало две? И как Егор доставал ладанку из-за её лифа?
   Что за глупые мысли лезут ей в голову в ответственный момент. Разве не сегодня они покинут эти суровые места, чтобы никогда больше сюда не вернуться?
   Надо решить и кое-какие хозяйственные вопросы. Например, что делать с Кешей? Поблизости нигде его не видно. Куда задевался этот многословный пернатый?
   Когда наконец все поднялись из-за стола, Катя помогла женщинам прибраться и пошла искать попугая. Кажется, но нашел общий язык, если это можно сказать о птице, с Егором. Тем более, что тот раньше всех вышел из-за стола, чем вызвал немало острот насчет того, что девка совсем парня замучила!
   Катя постучала в дверь Егора.
   – Заходи, невеста! - пригласил её знакомый голос.
   Глазам её предстала идиллическая картина. Егор сидел в плетеном кресле, а на плече его удобно расположился Кеша, который ему увлеченно что-то говорил. "Все самцы по природе - предатели!" - ревниво подумала она.
   – Кеша, ты сменил хозяина? - все же поинтересовалась девушка.
   – Женщины - коварны, капризны, злы, завистливы, скандальны! - со смаком выговаривал попугай, а у Кати, что называется, глаза на лоб полезли.
   – Уж если говорить о коварстве, - насмешливо заметила она, - то нам с попугаями трудно сравниться. Ты рассказывал Егору о некоторых событиях нашей совместной жизни...
   – Я не обещал молчать! - гордо отпарировал попугай.
   – И правда, Инокентий, ты переборщил! - примиряюще сказал Егор.
   – Она меня бросила! - попугай взлетел в воздух. - Бросила! Ходит где-то, не вспоминает! Аксинья кормит! Плохая хозяйка!
   – Смотри, Егорка, скандалиста приобретаешь. Ведь ты решил его у себя оставить?
   – Я сам решил! Сам решил!
   – Помолчи! - Егор щелкнул пальцами и Кеша тут же умолк, тяжело плюхнувшись на застеленную домотканным покрывалом кровать.
   – Значит, приготовилась таки бежать?
   – Приготовилась.
   Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза, а потом Егор отвел взгляд.
   – Не бойся, препятствовать не стану... Попутчицу свою решила здесь оставить?
   – Еще чего! - огрызнулась девушка.
   – Тогда придется жребий метать.
   – Это у вас, колдунов, чуть что, так жребий, а мы, люди, по-другому дела решаем.
   – Мы - тоже люди, - обиделся тот. - Рещайте, как хотите, только мост все равно одного примет, не больше.
   – Егор, а ты не можешь подробнее рассказать? Про мост и все такое.
   – Могу, - он движением руки придвинул к ней... её любимое кресло-качалку. - Садись, в ногах правды нет, а разговор предстоит долгий.
   Он совсем по-мальчишески поерзал в своем кресле и начал рассказ.
   – Наши предки - Дементьевы - жили здесь всегда...
   – Дементий Дементьев! - усиехнулась Катя. - Не слишком старались подобрать сыну подходящее имя.
   – Так уж повелось, что в нашем роду непременно случается Дементий. Кажется, и предки любили пошутить.
   – Но тогда здесь должен был бы существовать огромный поселок, а не всего одна семья.
   – Так и было, пока один из моих любознательных дядьев не решился посмотреть, что там, за концом света? Узнать, что за существа живут в Хаосе?
   – Узнал?
   – Если бы только узнал! Увиденное привело дядьку в такой ужас, что он побкжал обратно, а дыру в стене - не каменной, колдовской - закрыть не успел.
   – И из того мира за ним кто-то прошел? - догадалась Катя.
   – Прошли. Словно ураган. Сметали все на своем пути.... Не застань они моих родичей врасплох, может, все и обошлось бы... Чужвки в первую очеред уничтожили детей, потом стариков и женщин, мужчин они оставили на"звкуску". Те отомстили страшно - уничтожили всех, но и сами полегли. Все кроем двух прадедов и моего отца, которые ловили рыбу на дальнем озере. представь себе, они ушли ненадолго от многолюдного поселка, а вернулись к пепелищу. Один из прадедов первым сообразил, что надо заделать дыру. Он кинулс к ней и чуть не опоздал: одно из чудищ уже выползало наружу. Старику пришлось закрыть дыру собой, превратив наполовину вылезшего чудища и себя в каменную затычку, намертво закрывшую дыру.
   – А какие они, выходцы из другого мира? - робко поинтересовалась Катя.
   – Страшные, - коротко сказал он. - Если бы ты так не торопилась уйти, я бы показал тебе морду каменного зверя, застрявшего в дыре, и каменную фигуру деда, невольно сделавшего себе вечный памятник.
   У Кати с языка рвалась тысяча вопросов. Что значит - страшные? Похожие на людей или совсем непохожие? Но Егор продолжал рассказ.
   – Оставшемуся в живых прадеду пришлось обратиться к самому могущественному колдуну, какого только знал. Тот и объяснил, что мой дядька нарушил древнее соглашение между мирами, которое гласило о незыблемости границ. Закон был создан так давно, что о нем забыли, иначе мой любопытный дядька туда ни за что бы не сунулся. По совету Всемогущего моему отцу пришлось вызубрить Закон наизусть и передавать его вместе с Знанием, чтобы и наши потомки никогда об этом не забывали.
   – Ты хочешь сказать, что из вашего мира бежать невозможно, кроме как нарушить эту самую границу?
   – Мы, владеющие Знанием, можем строить мост над соседним с нами миром, так, чтобы не тревожить его обитателей. И пройти по этому мосту может только один человек.
   – Ты так и не объяснил, почему?
   – Но и мне этого никто не объяснял. Так сказано в Законе. Я лишь знаю, если вступить на мост вдвоем, не уйдет никто.
   Катя пригорюнилась. Вначале казалось все так просто. В нужное время войти в Черную Дыру, оказаться в нужном месте, изъять заветный трактат, вернуться тем же путем и передать его белым историкам, а потом на честно заработанные деньги спокойно дожить до окончания института.
   – Кажется, тот, кто тебя послал, не дурак. Большие деньги тебе пообещали?
   В голосе его звучала насмешка.
   – Тебе-то что, - в том же тоне ответила она, - ведь это я рисковала, а не кто-то другой. И не подвергала опасности никого из близких. Как и неблизких. Что здесь зазорного - получить плату за проделанную работу?
   – Не сердись, Катря, - уже мягче сказал Егор, - но я никак не могу ч этим смириться, потому что в моем роду женщины не зарабатывают себе на хлеб. Это забота мужчин.
   – Мои родители тоже свое согласие не дали бы, - призналась она. - Но я думала, что сумею провернуть все быстро. Белые историки обещали, что это не займет больше трех дней.
   – Твои белые историки не очень хорошие люди.
   – Что ты! - замахала на него руками Катя. - Если бы в мои дела не вмешалась Полактия, я была бы уже дома...
   – Я думал, вы с Полактией вместе.
   – Она присоединилась ко мне... позже.
   – Она тоже ьелый историк?
   Что-то Егор стал тыкать в самые уязвимые места Катиной легенды.
   – Долго рассказывать, - уклончиво ответила она.
   – Постой, значит, все, что бормотал Кеша, правда? - неожиданно развесеоиося Егор. - Надо же, подруги!
   Он задумался, глядя перед собой. Будто всматривался во что-то, прежде неведомое.
   – Да и Полактия вовсе не девочка. А Сема вокруг неё увивался. Да она ж ему в матери годится!
   – Положим, его никто об этом не просил.
   – Но тогда зачем несвой облик принимать?
   – Ее это облик. Только несколько моложе.
   – Странная вы парочка. Подорительная.
   – По-моему, это вы нас поймали в сети, а не мы вас!
   – Прости, я увлекся, - согласился он. - Однако, твоя... подруга тебя ждет. Интересно, что вы решите?
   Полактия Фортунатовна ждала Катю в горнице, сидя у стола, с которого была убрана посуда. Все, кроме Аксиньи, оставшейся с нею, все уже разошлись, а обе женщины сидели и молчали так, как могут молчать лишь близкие люди, когда почти все слова сказаны и в них уже нет нужды.
   – Я готова, - сказала Катя, и обе женщины посмотрели на нее; одна с надеждой, другая с грустью.
   Егор нарисовал перед нею мрачную картину, но отнюдь не безнадежную, а в запасе у самой Катерины имелась некая идейка, которая могла дать и вовсе хороший результат. И вообще, почему магиня выбрала для побега именно сегодняшний день?
   – Дальше тянуть с побегом нельзя, - ответила та на последний вопрос. Аксинья тоже считает, что нынче самое благоприятное время. Чувствуем мы так. Можешь считать это магической интуицией.
   – По мне, чем скорее, тем лучше, - сказала Катя.
   – Боюсь,скорее не получится, - вздохнула Полактия. - Для возвращения во временной коридор, по которому мы шли, нам придется пересечь границы некоего мира, с нашей точки зрения, ирреального. Я называю его Страной Чудовищ. Каким-то таинственным образом здесь, на небольшом отрезке земли собрались и стали существовать самые жуткие монстры, каких только может создать человеческая фантазия. Маги соревновались в умении преобразовывать материю с помощью магии, а когда соревнующимся надоело пугать друг друга, они решили оставить свои создания в живых и телепортировали их в местность, удаленную от человеческого жилья и оживленных путей-дорог. Не повезло лишь Дементьевым, чьими соседями они оказались.
   – Неужели их никак нельзя обойти?
   – Мы с тобой нечаянно обошли, но повторить свой путь, только в обратном направлении, увы, не сможем. Но есть очень короткий путь по землям монстров. Анисья начертила карту, осмотрев их с высоты птичьего полета. как раз недалеко отсюда есть в некотором роде перешеек. Если постараться, можно миновать его в течение полудня.
   – И как вы собираетесь пройти это узкое, но опасное место?
   – Стать на время тем, кто там живет.
   – Чудовищем?!
   – А иначе как стать неотличимым от живущих там?
   Катя подумала, говорить им об идее Егора насчет моста или нет?
   – К сожалению, даже в этой опасной затее есть ещё большее "но". Вера я имею в виду Аксинью - говорит, что пройти сможет только один. Ссылается на какой-то ветхий Закон, типа магической теории вероятности.
   – Странно, через земли монстров сможет пройти один и по мосту один.., - задумчиво проговорила Катя.
   – Про мост Егор тебе сказал? - догадалась Анисья.
   – Ну а кто, кроме него, мог сказать? Тем более, что он и предлагает для нас этот мост соорудить.
   – Я вижу, ты времени не теряла, - заметила Полактия.
   – А вы подумали, что я здесь останусь?
   Никто ейц не ответил, каждый думал о своем.
   – Кажется, есть план! - Полактия Фортунатовна подняла руку. - Я в образе монстра пройду по Стране Чудовищ, а Катя минует это пространство по мосту. И заклинанием откроет для меня проход в стене со стороны временного разлома.
   – И в твоем плане есть "но", - вклинилась в разговор Анисья. - В том месте, куда Катя придет по мосту, тоже действуют свои законы: время сделаетточередной виток и её отнесет далеко от Страны Чудовищ...
   – Дела-а, - только и смогли выговорить беглянки.
 

Глава тридцать третья

 

   Потом я почувствовал печаль - она была похожа на физическое неу добство, что-то вроде зарождающего - ся флюса, только ныла не десна, а та загадочная часть организма, каковую принято называть душой.

Максим Фрай

 
   – Я думаю, без Егора нам не обойтись, - сказала Катя и улыбнулась про себя выражению недовольства на лицах обеих магинь. - Он - порядочный человек, и на него вполне можно положиться.
   Женщины молчали.
   – Двум опытным магиням не хочется обращаться к деревенскому колдуну?
   – Егор - способный юноша, - наконец выдавила из себя Анисья.
   – Я уж думал, верного решения вы так и не примете, - сказал появившийся в дверях Егор. - Катря права: я могу сделать для вас то, что получится не у всякого деревенского колдуна.
   – А не хвастаешься? - подзадорила его Катя.
   Он снисходительно глянул га гее.
   – Пока Полактия будет идти по опасной земле, я остановлю время и Катря сможет выпустить её точно в том месте, до которого та дойдет... Ежели дойдет.
   – Шуточки у вас, боцман! - пробормотала Катя.
   – К делу! - на лице Полактии Фортунатовны появилось решительное выражение. - Пора идти!
   – Ну кто отправляется в путь ночью? - удивился Егор.
   – У женщин интуиция, - хмыкнула Катя.
   – Народ не зря говорит: утро вечера мудренее. Перед трудной дорогой принято отдыхать и идти в путь со свежими силами. Среди монстров, говорят, ест такие, которые свою добычу ищут именно по ночам...
   – Моя интуиция вовсе не утверждает, что идти нужно ночью, согласилась Аксинья.
   – Я бы тоже, пожалуй, отдохнула, - кивнула Полактия.
   Заговорщики разошлись по комнатам, пожелав друг другу спокойной ночи. Комнаты Кати и Егора были в конце коридора, потому некоторое время они шли рядом, но юноша не делал попытки задержаьб её подольше.
   А Катерине неспалось. Она никогда не была ни расчетливой, ни коварной, и Егора ей было откровенно жаль. Наконец она встала и, как была в ночной сорочке, поплеласт к комнате Егора.
   Стучать она не стала. Обратилась облачком тумана и просочилась через щель в двери. Она была уверена, что юноша не спит.
   Так и оказалось.
   – Зачем пришла? - глухо спросил он. - Думаешь, я тебя опять пожалею? Или посмеяться задумала?
   – Хорошего же ты обо мне мнения! - возмутилась она. - Разве ты не можешь просто... нравиться мне?
   – А что значит - нравиться? Мне Анисья нравится, и твоя Полактия, и Антип.
   – Хочешь непременно признания в любви?
   – А ты пришла пожалеть убогого? Деревенского колдуна?
   – Нехорошо подслушивать, - Катя покраснела.
   – А я и не подслушивал. Я не виноват, что слышу... Так почему ьы пришла?
   – Поблагодарить тебя.
   – Заплатить своим телом? Знала бы ты, как мне хочется схватить тебя в охапку и больше ни о чем не думать. Но я не хочу, чтобы ты запомнила меня насильником.
   – Но ведь я сама пришла...
   – Будем считать, что тебе это приснилась.
   Он плавно повел в воздухе рукой и Катины ноги вдруг оторвались от пола. Она услышала, как от дуновения ветерка бесшумно открылась дверь комнаты Егора, а потом и её комнаты и Катя плавно опустилась на свою кровать.
   – Тебе не сптся от беспокойства за завтрашний день, - услышала она голос Егора. - Сейчас тебе станет тепло и уютно, как на весеннем солнышке, когда можно сидеть на крыльце, полставляя лицо теплым лучам и слышать, как журчит капель...
   Непреодолимая сонливость навалилась на Катю, и она не заметила, как заснула.
   На рассвете её разбудил петух. Он яростно кукарекал прямо ей в ухо.
   – Откуда в моей комнате взяться петуху? - пробормотала она.
   – Это я стараюсь, - сказал Егор, который стоял у её кровати полностью одетый. - Сегодня мне приснился странный сон. Одна красивая девушка пришла ко мне...
   – А ты? - лукаво спросила она.
   – Сон и есть сон. Я отправил её обратно.
   – И не пожалел потом?
   – Локти кусал, да поздно было... Знаешь, какой мост я для тебя выстрою? Хрустальный. И устелю его цветами.
   – А ты, оказывается, рыцарь!
   – Не ожидала такого от деревенского колдуна?
   – Егорка, не будь злопамятным, а то я поскользнусь, идя по твоему усыпанному цветами мосту!.. Бедная Полактия в это время будет идти среди чудовищ, сама в жутком обличье...
   – Что поделаешь, - философски заметил он. - В жизни твою похоронную музыку часто заглушает шум чужого праздника... Мост для других будет невидим. И ты на нем - тоже.
   – А есть среди монстров летающие? Они же могут меня просто учуять?
   – Могут. Но мой мост разрежег пространство, как нож масло и любая тварь, вознамерившаяся до тебя добраться, упадет замертво, получив хороший удар дубинкой из спресованного времени.эОказывается, Егор вполне мог говорить циыильным языком. Видно, он просто "косил" под деревенского. То ли для нее, то ли вообще для всех лкружающих.
   Они вышли во вдор, а некоторое время спустя вслед за ними вышли Аксинья с Полактией.
   – Доброе утро.
   Это Полактия. Аксиньй шла не с пустыми руками. С глиняным кувшином в руке и тарелкой, накрытой кружевной салфеткой.
   – Подкрепитесь. Молоко с пряниками.
   Некоторое время все четверо жевали, сидя на крыльце. Картина эта со стороны выглядела настолько мирной и пасторальной, что Страна Чудовищ никак сюда не вписывалась. Катя даже глаза прикрыла от удовольсвия.
   – Не выспалась, что ли? - толкнул её в бок Егор и шепнул прямо в ухо. - Обо мне тосковала?
   Катя возмущенно вскочила, а он расхохотался.
   – Время идти, - проговорил он серьезно. - А то наши проснутся, вопросов не оберешься. А то и мешать станут. Где Полактия переходить решила?
   – Я считаю, надо идти сквозь скалу сразу за озером, - пояснила Анисья, - тая их земля сужается...
   – Неужели чудовища так близко от нас? - поежилась Катя.
   – Иной раз сюда долетает их рев. Ветер доносил, - сказал Егор.
   – Недаром эти места показались мне такими мрачными.
   – А мне нравится! - Егор быстро пошел вперед, увлекая женщин за собой.
   – Мне тоже здесь нравится, - сказала ему в спину Анисья.
   – Понятное дело, - кивнул он, - не то бы ты легкой горлицей вслед за подругой полетела.
   – Ты догадался? Дементию расскажешь? Пообещай, что будешь молчать.
   – Чем я больше узнаю женщин, тем больше дивлюсь. На каждое слово им клятва нужна. Что ж мне теперь землю есть? А то, что я с вами пошел, не считается?
   Они остановились перед скалой, на много метров отвесно уходящей ввысь.
   – Это здесь, - проговорила Анисья.
   – А как вы собираетесь эту стену преодолеть? - поинтересовался Егор.
   – Хочу попробовать расколоть, раздвинуть куски, чтобы я могла пройти, и тут же за собой их сдвинуть.
   – А если у стены случайно окажется кто-то из обитателей этого мира? настаивал молодой колдун. - И тоже захочет пройти в эту самую щель?
   – Риск всегда есть, - пожала плечами Анисья.
   – Но его можно избежать. Если Полактия сделает стену в том месте, которого коснется, такой же упругой, как живица...
   – Как резина, - подхватила Катя. - Полактия Фортунатовна будет ил=дти и продавливать стену перед собой, а за её спиной стена будет обретать прежнюю твердость. Не появится ни трещины, ни дыры.
   – То есть, назад она повернуть не сможет?
   – Не сможет.
   – А в месте её выхода на мгновение возникнет небольшой нарост, который тотчас исчезнет, как наша путешественница ступит на сужую землю.
   – Да, в выдумке молодым не откажешь, - медленно проговорила Аксинья, обдумывая услышанное, и удивленно добавила. - неплохо, черт побери!
   Сказала и покосилась на Егора. Тот посмеялся.
   – Ты иди к своему мосту, - сказала Полактия Фортунатовна Кате, нечего тебе на всякие ужасы смотреть.
   – А как же я вас узхнаю на той стороне.
   – На ту сторону я выйду в своем обычном облике, - усмехнулась та. Надеюсь, я ещё не похожа на чудовище?
   Мост, созданный Егором, проходил над глубоким ущельем.
   – Чудовища там, внизу, в пропасти? - слегка дрогнувшим голосом спросила Катерина, тщетно пытаясь разглядеть дно разверзшейся под мостом бездны.
   Егор насмешливо посмотрел на девушку.
   – Это не пропасть, а картина такая... Ну, как Полактия. У неё образ юной девы, а внутри она - пожилая женщина.
   – Какая же она пожилая?
   – Но и не молоденькая, - отрезал он. - Боишься?
   Еще бы не бояться! Что это за мост? Какие-то редкие перекладины. Она могла бы сделать его попрочнее, но боялась испортить чужое заклинание. Вот тебе, и первый каскадерский трюк! Устроил ей Егорушка напоследок испытание. Ждет паники, испуга? Не дождется! Уж лучше она с этого проклятого моста упадет, но выдержит фасон!
   – Спасибо, Егорка, если обидела чем, прости, не со зла. не поминай лихом!
   Он сжал её в объятиях и так поцеловал, что у Кати захватило дух, а потом пришло даже некоторое сожаление? научила на свою голову. Теперь любая девка от такого поцелуя расстает...
   "Еще как! - ехидно промурлыкал внутренний голос. - Будут таять, чего уж там, вон какой красавец!"
   – Прощай, - сказал он. - Может, когда и в гости надумаю. Примешь?
   – Как же ты меня найдешь?
   – По указателю.
   Он смотрел на неё такими честными глазами, что Катя почуяла подвох. Заметив на её лице сомнение, Егор стал её "забалтывать", сбивать с мысли, но такое она и сама умела.
   – Ты забыла, что мой старший брат их мастерит? Он этим даже деньги зарабатывает. К примеру, один странствующий рыцарь дал ему золотой...
   – Про рыцаря я уже слышала, - сухо проговорила она. - Ну-ка, друг сердешный, покайся, что ты такое на меня прилепил?