Скотт Аманда. Властитель островов

   Кристина кивнула. Она знала, что большинство католических священников не женятся, но она не знала о взглядах папы римского на древние привычки шотландцев. Возможно, его святейшество был слишком нетерпим, ведь кельтский уклад жизни намного древнее католического. Если бы Богу не нравились их привычки, он бы наверняка давно заставил кельтов забыть о них.
   – Скоро ужин, – напомнил Гектор. – Пора переодеваться.
   – Когда прибудет Стюарт?
   – Скоро, но идем же. Куда отнесли твои вещи?
   – Не знаю, – призналась она. – Меня никто не спрашивал, куда их нести, да я и не знаю замка.
   – Предположу, что Майри велела отнести их ко мне в спальню, – сказал Гектор. – Отведу тебя туда, а потом мы поищем твоего отца.
   Он оказался прав, и Брона ждала их в его спальне. Гектор оставил жену приводить себя в порядок и отправился на поиски Маклауда. Вскоре он вернулся, качая головой.
   – Ты была права, – начал он, когда Кристина отпустила Брону. – Твой отец сказал, что Мариота не обращает внимания на мужчин, роящихся вокруг нее, ибо верит, что я аннулирую наш брак и женюсь на ней. Он сказал ей, что не допустит этого, что мы с тобой законные супруги и останемся ими, но она его будто не слышит. Она сказала ему, что Зеленый аббат обещал ей поддержать мое прошение об аннулировании брака, так что можно ожидать скорого распространения слухов на эту тему.
   Кристина вздохнула. На какое-то время, пока Гектор не нашел ее отца, к ней вернулась надежда, что он оставил мысль о расторжении брака. Но раз уж аббат готов ему помочь, Гектор наверняка вернется к этой идее.
   Вошел слуга Гектора, чтобы помочь ему, и Кристина наблюдала, как он быстро сменил камзол на другой, более роскошный – из темно-серого бархата, отороченный горностаем, с серебряными пуговицами. В этом наряде его глаза казались еще ярче.
   Присаживаясь на стул, чтобы слуга мог причесать его, Гектор сказал:
   – Кажется, ты говорила, что тебе приходилось раньше бывать при дворе его светлости?
   Подавив раздражение, настигавшее ее каждый раз, когда он давал ей понять, что не помнит их встреч до его визита в Халамин, она произнесла:
   – Да, приходилось.
   – Тогда ты должна знать, что здесь не принято обсуждать дела его светлости и прочие политические вопросы, – продолжил он. – Если знаешь мало, легко оскорбить тех, кого эти дела лично касаются.
   – Но я обычно разговариваю только с женщинами, – возразила Кристина.
   – Это не важно, – пояснил он. – Женщины повторяют все за мужьями, а если с ними не согласиться, обижаются даже сильнее мужчин. Взять хотя бы жир буревестников. Ты не имеешь к этому отношения, потому что Гленелг и Скай не могут похвастаться большой добычей этого товара, хотя мы тоже получаем свою долю прибыли от его продажи. Но другие жители Островов считают его весьма ценной статьей дохода и берегут жир как зеницу ока. Так что лучше, как мне кажется, избегать разговоров на подобные темы и, конечно, о наследнике трона.
   – Все так, – холодно сказала Кристина. – Ты, наверное, приготовил для меня список разрешенных тем?
   Гектор взглянул на нее и на слугу, как раз выбиравшего украшение для его камзола. Кристина смело ответила на его взгляд.
   – Я думаю, ты достаточно сообразительна, чтобы самой решать такие вопросы, – проговорил он. – Если кто-нибудь поднимет вопрос, который покажется тебе неудобным, ты всегда можешь сказать, что тебя зовет муж, и уклониться от ответа. А теперь, если ты готова, мы можем идти вниз, – добавил он, как будто это она его задерживала.
   Их спальня находилась в новом крыле гостевых комнат, пристроенном к главному зданию со стороны арсенальной башни. Поэтому им пришлось вернуться в главное здание, чтобы спуститься по лестнице в северной стене к главному входу и выйти во внутренний двор.
   С залива дул сильный западный ветер, но замок служил отличной защитой, и, несмотря на вой ветра в вышине, воздух в саду оставался спокойным. Муж и жена прошли вслед за остальными гостями к парадному залу, который находился вне главного здания замка и образовывал третью стену двора.
   Между юго-западным углом зала и гостевым крылом замка пролегала широкая дорожка, с которой отлично просматривался соседний холм. Со стороны Морверна крепостной стены не было. Отсюда правитель Островов не боялся нападения, поскольку Морверн был абсолютно верен ему. Эта верность служила лучшей защитой замку. Но замок и так был почти неприступен, находясь на крутом утесе, куда можно было подойти либо со стороны Лох-Эйлин, либо по крутой лестнице в скале от залива Ардторниш, которую было легко защитить.
   Парадный зал был огромен. Сейчас он был полон гостей его светлости, многие из которых, как было известно Кристине, ежедневно приезжали в Ардторниш из соседних замков и на ночь уезжали обратно.
   В Ардторнише почти всегда царило веселье, звучала музыка, столы ломились от вкуснейших яств. Это было особенно приятно для тех, чьи кладовые опустошила зима и кто собирался соблюдать длинный Великий пост.
   Гектор проводил Кристину за большой стол на возвышении напротив главного входа, по пути представил жену леди Маргарет и нашел ей место через несколько человек влево от хозяйки замка. Как только Кристина познакомилась с соседками по столу, Гектор перешел на мужскую половину стола, справа от Макдональда, и занял свое место рядом с Лахланом.
   Вскоре Макдональд кивнул своему капеллану, и тот произнес молитву. После этого все сели, раздались фанфары, и шесть слуг во главе с волынщиком его светлости внесли на серебряном блюде целого зажаренного вепря в окружении разнообразнейшего гарнира. Они обошли весь зал и остановились перед правителем Островов, который улыбнулся в знак одобрения, разрешая им унести мясо и разрезать его. Другие перемены блюд, начиная с шести оленьих боков и заканчивая двумя громадными лососями, сопровождались той же церемонией.
   Кристина надеялась, что ее посадят рядом с Майри, но та заняла почетное место подле матери, и ее отделяли теперь от Кристины еще две леди. Однако соседки Кристины оказались вполне занимательными собеседницами, да и еда была выше всяких похвал.
   На всем протяжении обеда на галерее играли менестрели. Пиршество все продолжалось, лакей его светлости и его помощники с прежней важностью и помпой выносили все новые и новые блюда. После них труппа актеров развлекала присутствующих пантомимой, фокусами и другими шутками, а потом музыканты начали настраивать инструменты для танцев.
   В дальней части зала были убраны скамьи, чтобы не мешать танцующим, и несколько молодых людей встали в линию для хоровода. Кристина оставалась сидеть за бол ь-шим столом в ожидании Гектора.
   Он все не шел, но и другие леди продолжали сидеть у стола, в том числе леди Маргарет и Майри, поэтому Кристине не казалось странным отсутствие мужа. Они сидели с ним на одной стороне стола, и после того, как все сели, она его не видела. Даже теперь для этого ей приходилось наклоняться вперед и искать его среди сидящих. Это было не слишком прилично, и Кристина сидела спокойно и лишь притоптывала в такт музыке.
   Ее ближайшие соседки поднялись из-за стола, и она увидела Майри, которую пригласил танцевать красивый мужчина, пришедший с мужского конца стола. Кристина решила, что это один из единокровных братьев Майри от первого брака ее отца на Эми Макруари.
   Ни Гектор, ни его брат не появлялись. Когда Макдональд встретился с ней взглядом и улыбнулся, она ответила ему улыбкой, надеясь, что ее тревожное выражение лица не выдало, что она ждет мужа и недовольна его отсутствием.
   – Кристина, что же ты сидишь как истукан – пошли потанцуем, – вдруг весело сказала рядом с ней Мариота. Кристина вздрогнула.
   – Я жду Гектора, – объяснила Кристина.
   – Плевать на Гектора, – засмеялась сестра. – Он, Лахлан Любанох и какие-то еще мужчины ушли отсюда минут десять назад. У них наверняка важные дела, но разве это повод скучать? Ну пошли же со мной. Наш отец тоже исчез, так что, возможно, их позвали на Совет. Посмотри туда! – махнула она рукой. – Его светлость тоже уходит.
   Макдональд встал и нагнулся к леди Маргарет. Та поднялась, и он помог ей сойти с помоста.
   – А где леди Юфимия? – поинтересовалась Кристина.
   – Конечно, уже у себя в спальне. Хорошо, что она забрала с собой и Изобел. Это неподходящая для нее компания.
   – Это понятно, но не могут же ей подавать обед в спальню, – заметила Кристина. – Она вполне может есть со всеми, если тетушка Юфимия будет рядом с ней. Ведь ты не хочешь, чтобы тетушка была рядом с тобой, – добавила она с лукавой улыбкой.
   – Это уж точно, – убежденно ответила Мариота. – Но пошли, давай потанцуем, а?
   Кристина согласилась, решив, что в отсутствие Маклауда и леди Юфимии следить за сестрой следует ей.
   Вместо того чтобы встать в конец ряда танцующих, Мариота вбежала в середину хоровода, проскользнув между двумя симпатичными молодыми джентльменами и заявив им с милой улыбкой, что они, конечно же, простят ее за это.
   Кристина покраснела, но была вынуждена последовать за ней. Хорошо еще, что оба джентльмена только заулыбались в ответ на невежливость сестры. К изумлению Кристины, мужчина, оказавшийся рядом, начал откровенно и весьма мило заигрывать с ней, не обращая внимания на Мариоту и развлекая Кристину остроумными замечаниями. Его дерзкие комплименты заставили ее покраснеть.
   – Прошу вас, сэр, – сказала она после очередного острого словца, – вы не должны говорить мне подобные вещи. Я замужем.
   – Что вы сказали, миледи? – переспросил он, наклоняя к ней голову и пытаясь перекричать музыку и смех. – Я не слышу!
   Она нагнулась к нему, чтобы повторить свою просьбу, и обратилась к нему громче, но не успела произнести и двух слов, когда сосед привлек ее к себе в крепко поцеловал в губы.
   Кристина в ужасе отшатнулась, но он только улыбнулся и вырвал ее из ряда танцующих.
   Продолжая улыбаться, он сказал ей на ухо:
   – Если вы намерены дать мне пощечину – давайте. Я заслужил ее. Вы самая красивая женщина, которую я когда-либо видел, и мне не терпится повторить только что сделанное.
   Ей было приятно, но она плохо соображала от пережитого потрясения и нашла в себе силы только сказать:
   – Прошу вас, сэр, мой муж…
   – Я слышал. Вы сказали, что Бог наказал вас замужеством, – сказал он с деланным вздохом. Затем, ударив себя в грудь, добавил: – Покажите мне его, чтобы я мог его убить и взять вас себе.
   – Не глупите, – уже тверже сказала Кристина, торопливо оглядываясь и боясь увидеть устремившегося к ним Гектора. – Я не должна… Боже мой!
   Услышав ее восклицание, собеседник проследил за ее взглядом, обращенным к главному входу. Макдональд и его жена вернулись в зал и теперь стояли у двери вместе с Гектором Рейганохом, Лахланом Любанохом, Майри и каким-то пожилым мужчиной. По сигналу Макдональда музыканты на галерее перестали играть, и вперед выступил волынщик. Главный придворный управляющий зычно объявил:
   – Его светлость Роберт Стюарт, наследник трона Шотландии!
   Волынщик заиграл, и Роберт шагнул вперед. Все присутствующие в зале поклонились или сделали реверанс. Почтительно присев, Кристина увидела, что муж смотрит на нее. Он переводил взгляд с нее на ее соседа и обратно.
   Гектора Рейганоха нельзя было назвать довольным.

Глава 15

   Кристине было страшно смотреть мужу в глаза, но она не могла отвести взгляд. Казалось, он приковал ее к себе на расстоянии. Видел ли он, как незнакомец поцеловал ее? Наверняка – иначе отчего он смотрит на Кристину, словно удав на кролика?!
   Чья-то сильная рука сжала ее локоть, и тихий медовый голос, который она едва узнала – голос незнакомца, – прошептал ей прямо в правое ухо:
   – Что это за парень там смеет смотреть на вас столь дерзко? Не пойти ли мне поучить его учтивости?
   Кристина уставилась на него в ужасе: да в своем ли уме этот человек?
   В зале все стихло, но те, кто ждал от наследника шотландского трона речи, были разочарованы. Стюарт только кивнул при виде всеобщего проявления уважения и снова погрузился в разговор с дочерью – леди Маргарет. Волынщик закончил играть, и Макдональд дал менестрелям знак продолжать танцы.
   – Черт бы побрал этого парня, он все еще пялится на вас. Я просто обязан поговорить с ним.
   Испугавшись, что незнакомец выполнит свое намерение, и сдерживая непонятное желание рассмеяться, Кристина удержала его за руку и сказала:
   – Не надо, сэр, вы рискуете жизнью!
   – Ради Бога, миледи, вы не знаете, кто я такой. Обещаю, что он не сможет сравниться…
   – Вас я не знаю, зато знаю его, – перебила Кристина, не давая ему дать неисполнимое обещание. – Возможно, вы прекрасный фехтовальщик, но он лучше вас.
   – Ба! Да мое искусство славится везде на Островах, разве я не справлюсь с этим невежей? Он чересчур здоровый и вряд ли ловко владеет шпагой. Взявшись за ножны, он, того гляди, оступится и упадет, запутавшись в своих гигантских ногах.
   – Это Гектор Рейганох, – произнесла Кристина. Мужчина замолчал. Он весь напрягся, его глаза сузились, а лицо побледнело.
   – И мой муж, – мягко добавила она.
   Незнакомец отвесил ей низкий поклон.
   – Простите меня, миледи, я не знал этого. В таком случае я удержу свою руку от битвы, но не ждите от меня извинений за нескромный поцелуй. Он был слишком сладок. Этот здоровяк весьма удачлив – и весьма глуп, если оставляет вас в одиночестве. Если, пока я в Ардторнише, он будет продолжать в том же духе, то обещаю вам – я не упущу эту возможность.
   Он подмигнул ей, повернулся и исчез в толпе.
   Кристина чувствовала приближение мужа, хотя и не смотрела на него. Он шел к ней, не обращая внимания на людей, поспешно расступавшихся при его приближении.
   Ей стало страшно, все ее нервы, казалось, были обнажены. Гектор был похож на убийцу, но она спокойно ждала его, и на этот раз ей не приходилось заставлять себя быть спокойной. Было очевидно, что он заметил незнакомца, проявившего к ней интерес, и был недоволен этим. Любопытно, может ли человек, желающий аннулировать свой брак, быть до такой степени взбешенным тем, что произошло?
   Внутренний голос нашептывал ей, что муж всего-навсего ревниво относится к своей собственности. Он был бы так же разъярен потравой своего пшеничного поля или кражей коровы из Лохбуи. Думать так было неприятно, но Кристина не успела огорчиться, так как Гектор уже остановился перед ней. Его глаза горели синим огнем, губы были плотно сжаты.
   – Что за негодяй осмелился поцеловать тебя?
   – Ты видел его?
   – Разумеется, видел. Кто это, черт возьми?
   – Я не знаю.
   Он грубо схватил ее за плечи:
   – Как это не знаешь? Ты позволила ему поцеловать себя – и не знаешь, кто он?
   – Собираешься скандалить прямо здесь? Отпусти меня, пожалуйста.
   Он сразу же разжал руки. Ее это даже обидело.
   – Я ничего ему не позволяла. Он сделал это без разрешения, а потом ушел, не назвавшись. Если даже ты не знаешь его, откуда же мне знать?
   – Его зовут Ферпос Лав, – весело сказала внезапно появившаяся Мариота. – Разве он не красивейший джентльмен? Мне кажется, он очень подойдет Кристине после того, как ваш брак будет аннулирован. Правда, Гектор?
   – Это наши личные дела, миледи, – отрезал Гектор. – Пойдем, Кристина, нам надо поговорить. А вам, Мариота, стоило бы извиниться и пойти спать – час уже поздний.
   – Как – не дождавшись начала представления? Никуда я не пойду. Между прочим, здесь мой отец, сэр, и вы не имеете права мной командовать!
   – Можно подумать, кто-то тобой распоряжается, – пробормотал он, повернулся и твердой рукой направил Кристину к двери, ведущей во двор.
   – На нас смотрят, – сказала она. – Хотя бы притворись веселым.
   – Думаешь, бить жену так весело? – проворчал он.
   Кристина замолчала и надеялась, что за ними не наблюдают. Она уговаривала себя, что он не отважится ее выпороть, но даже сама верила в это с трудом.
   Почему, думал про себя Гектор, эта девочка заставляет его чувствовать себя нашкодившим мальчишкой даже тогда, когда это она натворила бед? Почему ему кажется, что это его сейчас должны наказать? Ведя ее к двери в сад, он окинул взглядом зал, но не смог найти того подлеца, который поцеловал его жену.
   Почему она не ударила его? Ему показалось, что она вообще не сопротивлялась, но когда он подошел к ней с обвинениями, ее лицо даже не дрогнуло. Да, он позволил себе выругаться, но разве она не заслужила этого? Безусловно, заслужила.
   Атеперь Кристина шла рядом с ним, тихая, как монастырская курочка, даже не пытаясь защищаться. Она только попросила не устраивать сцен. Можно подумать, не она только что заставила говорить о себе все Острова, допустив этот безумный поцелуй.
   И откуда здесь взялась Мариота? При чем здесь она? Зачем она стала увиваться вокруг них и повторять ему о поцелуе и красавце, который женится на его жене после аннулирования брака? Насколько он знал ее характер, девочка заигрывала с любым человеком в камзоле и штанах и начинала ревновать, стоило ему лишь взглянуть на кого бы то ни было другого.
   Кристина до сих пор не начала оправдываться. У нее что, гордости нет?
   Уверенность покинула Кристину, она чувствовала, что муж увлекает ее к неотвратимому наказанию и она ничего не может сделать. Гектор был вдвое больше и сильнее ее, а ярость удваивала его мощь. Молчание Кристины проистекало от страха, что вот сейчас муж остановится и закричит на нее, доведет до слез. Она не хотела, чтобы их личные дела обсуждались всем замком. Скорее всего она уже и так стала предметом сплетен на несколько недель, а Мариота сделает все от нее зависящее, чтобы эти слухи не прекращались как можно дольше.
   Вообще-то, вспомнила Кристина, именно Мариота вмешалась в ряды танцующих. Не собиралась ли она привлечь ее внимание к тому молодому человеку? Думать так Кристине мешало только то, что трудно было представить Мариоту желающей привлечь чье-то внимание к сестре – и таким образом отвлечь его от себя.
   Они вошли в главную башню, и Гектор подтолкнул жену к винтовой лестнице на следующий этаж. Пройдя внутреннюю комнату, они пересекли каменный мост перед арсенальной башней в сторону гостевого крыла и вскоре подошли к двери в спальню Гектора.
   Когда он распахнул дверь и заставил Кристину войти, у нее забилось сердце – то ли от быстрой ходьбы, то ли от ужаса неизвестности. Она вся напряглась, но страха перед мужем не испытывала. Она скорее была обижена на него. Почему он увел ее из зала, не познакомив с Робертом Стюартом? Ей было бы любопытно поговорить с будущим королем Шотландии. Раньше Кристина никогда его не видела, и вероятность его долгого пребывания на Островах была ничтожна.
   Когда дверь за ними громко захлопнулась, она глубоко вздохнула и повернулась к мужу.
   Он был страшен, но вдруг кошмар рассеялся, его лицо приняло совсем другое выражение. Его глаза потеплели, губы разжались, а дыхание ускорилось.
   Встретившись с ним взглядом, Кристина почувствовала ответное возбуждение. Ей казалось, что он коснулся ее, что он ласкает ее тело, как тогда в Лохбуи. Она облизала внезапно пересохшие губы, пытаясь понять, чего он от нее хочет.
   – Подойди ближе, – приказал Гектор.
   – Что ты собираешься делать?
   – Ты заслуживаешь сурового наказания, разве нет?
   – Нет, ведь я не сделала ничего, за что меня стоило бы наказать.
   – Я велел тебе оставаться дома, так?
   – Разве я могла ослушаться твоего отца?
   – Он поцеловал тебя, и ты даже не попыталась его остановить.
   – Твой отец?
   – Осторожнее, жена. – Гектор положил ей руку на затылок и привлек к себе. – Если ты собираешься целовать всех подряд, хотя бы прибереги лучшие поцелуи для твоего хозяина, слышишь меня?
   – Как скажешь… – робко сказала Кристина.
   – Ради Бога, девочка, что в тебе за чары? Клянусь, я ничего такого не ощутил, когда впервые увидел тебя, так почему же?..
   Его слова потонули в стоне, он резко прижал ее к себе и властно поцеловал в рот, словно стирая с него следы чужого поцелуя.
   Кристина почувствовала, что теряет над собой контроль. Она не могла остановить его. Да ей и не хотелось его останавливать. Его губы были жгучи и требовательны, они брали все, что она могла дать. Его язык настойчиво пытался проникнуть к ней в рот, его руки гладили ее так уверенно, словно он прекрасно знал ее тело и был уверен, что она ни в чем ему не откажет.
   – Разденься, – скомандовал Гектор, отступая на шаг и тяжело дыша.
   – Нужно послать за камеристкой, – сказала Кристина. – Я не справлюсь сама.
   – Не стоит, – ответил он, берясь за ее корсет обеими руками. – Я сам тебе помогу не хуже.
   – Не порви, – предупредила Кристина, удерживая его за кисти, но зная, что, захоти он порвать корсет, она не смогла бы его остановить. – Это мое любимое платье.
   – Я тебе новое куплю.
   – Не хочу новое. – Кристина посмотрела ему прямо в глаза долгим взглядом, не отнимая рук.
   Он вздохнул:
   – Тогда повернись.
   Она послушалась, и его пальцы яростно заработали.
   – Боюсь, ты не впервые работаешь камеристкой.
   – Сейчас не время для оскорблений, жена. Выбирай выражения.
   Но она уже знала, что он перестал злиться на нее. На Фергюса Лава – да, но не на нее. В нем проснулась страсть, и для нее это было только к лучшему.
   Его пальцы уверенно бродили по ее телу, уверенно распутывали застежки платья и так же уверенно, наконец, содрали его с ее плеч. Оно с шумом упало на пол. Туда же отправилась нижняя юбка, и Кристина осталась в сорочке. Гектор снова положил ей руки на плечи.
   – Боюсь, теперь мне и самому нужна камеристка, – сказал он. У нее порозовели щеки, и по всему телу прошло тепло.
   – Я постараюсь, – прошептала она. – Но предупреждаю – я не настолько хорошо знаю мужскую одежду, как вы – женскую.
   – Если ты способна только на колкости, девчонка, лучше вообще замолчи. Просто делай свое дело и повинуйся своему господину.
   Она улыбнулась, изумляясь про себя тому, что и приказы, оказывается, способны доставлять женщине удовольствие.
   – Я сказал что-то смешное?
   – Немного. – Она подняла голову и улыбнулась еще шире.
   – Злюка, ты заслуживаешь самого строгого наказания.
   – Неужели?
   – Да, иди сюда и поцелуй меня, да покрепче.
   – Почему это? Сомневаюсь, что желание расторгнуть брак позволяет мужу командовать женой, от которой он хочет избавиться.
   Неужели она это сказала? Слова неловко повисли в воздухе между ними. Гектор нахмурился.
   – Разве я не объяснил тебе? – спросил он. – Если только ты этого не хочешь, я больше не собираюсь аннулировать брак и жениться на твоей сестре. Как ты полагаешь, мы сможем нормально жить вместе?
   – Да, если ты не против…
   Ее сердце бешено билось, но она инстинктивно подавляла свои чувства и сохраняла видимое спокойствие:
   – Все в руках Бога и святой церкви, а я поклялась во всем быть твоей женой.
   – Хорошая девочка, – сказал Гектор и снова заключил ее в объятия. – А теперь принимайся за завязки моего камзола. Раз уж ты такая неумеха во всем, что связано с мужской одеждой, я буду тебе подсказывать.
   – Ладно, но сначала у меня к тебе просьба.
   – Ты смеешь ставить мне условия? Ты забыла, как поступают с непокорными женами?
   Не обращая внимания на вопрос и надеясь, что он сказал это, чтобы ее подразнить, Кристина серьезно произнесла:
   – Мне кажется, в предыдущем разговоре ты не понял того, что я рассказывала о Мариоте. Умоляю тебя ничего ей не говорить. Пусть сама убедится и привыкнет к мысли о том, что мы не собираемся расставаться.
   – Почему ты так беспокоишься за Мариоту? Она окружена здесь таким вниманием, что уже и не помнит обо мне. Не забивай себе голову, лучше расшнуруй мою рубашку.
   Кристина с тяжелым вздохом погрузилась в работу. Расшнуровывать было трудно. Именно в этот момент Гектор снял с нее через голову сорочку и начал ласкать ее грудь. Потом он подхватил ее на руки и понес на кровать.
   Осторожно положив жену на одеяло, Гектор моментально стянул с себя оставшуюся одежду и присоединился к ней. Он обхватил ее одной рукой и притянул к себе. Затем, опершись на локоть, вновь приник к губам жены долгим поцелуем. Его руки в это время блуждали по ее телу, и там, где они касались ее, пламя охватывало Кристину – так что наконец она стала извиваться и стонать от желания. Он быстро овладел ею, вознеся на вершину блаженства, а потом и сам моментально получил удовлетворение. Когда все закончилось, Кристина поняла, что ей чего-то не хватает.
   – Прости, детка, – сонно пробормотал Гектор, обнимая ее. – Боюсь, я слишком соскучился.
   Он сразу заснул, а Кристина лежала еще час, пытаясь понять, откуда это чувство, что муж снова покинул ее. Не то чтобы она ждала большего. Ее опыт был еще слишком мал, и она не знала, как это бывает. Но муж казался полностью удовлетворенным – она вспомнила, как он застонал и рухнул на нее, словно в обмороке. А она, кажется, только начинает свой путь к невыразимому сладострастию. Ее ощущения пока были явно слабее, чем его, но тело уже обещало ей многое, и это обещание предстояло воплотить в жизнь ее мужу.
   Постепенно Кристина снова обратилась мыслями к Мариоте. Вдруг Гектор прав? Могла ли сестра насытиться вниманием, уделяемым ей всеми достойными молодыми людьми на празднике? Из опыта Кристина знала, что это маловероятно. Если Мариота решила для себя, что ей нужен Гектор, ей не будет покоя, пока она его не получит. Но если он не хотел быть с ней и действительно решил строить жизнь с женой, данной ему святой церковью, что тогда? Об этом было даже страшно подумать. Кристина наконец поняла, как устала за день, и крепко уснула.