Скотт Аманда. Властитель островов

   С Гектором все было иначе. Его не будет в Лохбуи неделю, а то и больше, и следить за выполнением его приказа будет некому. Однако он не похож на человека, который будет раздавать бесполезные указания или потерпит неповиновение. До сих пор все его распоряжения были толковыми, даже последний, заставивший ее заскрежетать зубами. Однако Кристина умела принимать решения по хозяйству самостоятельно и знала, что не даст ему постоянно вмешиваться в свои дела.
   Ей пришло в голову, что Лахлан, очевидно, тоже привык отдавать приказы и следить за их беспрекословным выполнением. Однако Майри, по всей видимости, была себе на уме и сама могла дать прекрасный совет по вопросам намного более важным, чем экономки и горничные.
   Поэтому на следующее утро, помахав мужу, его брату и их гребцам на прощание, она позвала слугу и отправила его в Дуарт с посланием, в котором спрашивала, будет ли леди Майри удобнее приехать навестить ее самой или она пригласит Кристину к себе. В тот день к вечеру пришел ответ – в виде самой Майри.
   Стремительно ворвавшись в зал, она широко улыбнулась и воскликнула, не скрывая своей радости:
   – А вот и я, дорогая! Твои люди позаботятся о моих гребцах, так что я переночую и мы сможем как следует поболтать!

Глава 7

   – Боюсь, мы мало уделяли внимания тому, как живет Гектор, – сказала Майри, когда обе леди сели за большой стол в зале, чтобы поужинать. К тому времени Кристина уже успела показать гостье замок. – Он всегда приезжал в Дуарт – ну, или Лахлан навещал его здесь. А я не была в Лохбуи с того времени, как еще ребенком училась ездить на лошади. Йен Берк, наш слуга, показывал мне, как взбираться на вершину холма, и оттуда мы любовались на Лохбуи – тогда он принадлежал моему отцу.
   – Разве не все острова являются владениями его светлости? – удивилась Кристина.
   – Он правитель Островов и управляет здесь почти всем, но среди земель есть наследные – например, те, что принадлежат моему мужу и твоему, – пояснила Майри. – Другие поместья – например, земли Маккиннона здесь на Малле – жалованы их владельцам моим отцом в пожизненное пользование. Власть отца простирается не только на острова, но и на большую часть Западной Шотландии, включая Кинтейл, – добавила она, – поэтому твой отец и является одним из его советников.
   – Лахлан Любанох и Гектор тоже советники?
   – Да.
   – Но разве Йен Дубх Маклейн умер? – спросила Кристина.
   – Конечно, нет. И сейчас он гостит у нас в Дуарте – изучает документы, которые недавно отыскал: в них излагаются события, сопровождавшие начало объединения Шотландии Робертом Брюсом.
   – Йен Дубх наверняка большой ученый. Тетя говорила мне, что Маклейны – очень образованный клан.
   – Верно, но если тебя интересует, как Лахлан получил свою власть, могу сказать, что он обязан ею отношениями с моим отцом. Однако Йен Дубх, глава клана Гиллианов, и сам именно его назначил своим преемником. Лахлан уже пользуется большой частью власти главы клана, поскольку его отец отошел от дел. Лахлан и Гектор начали представлять Йена Дубха на ежегодных Островных советах в Финлаггане несколько лет назад. Теперь его представляет только Гектор, ибо Лахлан как верховный лорд-адмирал занял место среди руководителей Совета.
   Кристина кивнула и постаралась все запомнить, чтобы обдумать на досуге. Ей понравилось водить гостью по замку. Она сразу заметила, что Майри опытнее ее в управлении хозяйством. Они обсуждали мебель и необходимые подновления, запасы и уборку, потребности слуг и их количество, сад и другие важные вопросы. Среди прочего Майри предложила Кристине составить список вещей, которых не хватает для уюта в полупустых комнатах замка.
   – Теперь Гектор станет часто привозить сюда гостей, – объяснила она. – У него теперь есть жена, которая за всем проследит, так что развлекаться можно чаще.
   – Ты думаешь? – посерьезнела Кристина. – Ты же знаешь, что он не считает меня настоящей женой. Ты из вежливости не спросила, почему мы спим в разных комнатах, но наверняка заметила это.
   – Так часто бывает, – утешительно сказала Майри. – У моей сестры Марджори отдельная спальня, и у других моих знакомых тоже. Конечно, большинство мужей спят вместе со своими женами в парадной спальне, хотя в очень уж больших замках они часто ночуют в отдельной комнате за парадной спальней. Моя мать уже давно уединилась в отдельной комнате, чтобы спокойно спать по ночам: отец использует парадную спальню как кабинет. Но спать он приходит к ней, а если вдруг возникнет неотложное дело, слуга вызывает его в парадную спальню.
   Кристина знала, что гостья просто хочет успокоить ее, но за их недолгое знакомство Майри успела так понравиться ей, что она сочла возможным отпустить слуг, которые ждали тут же, не прикажет ли чего хозяйка, и сказала:
   – Мне бы хотелось задать тебе более щекотливый вопрос, если позволишь.
   – Все, что угодно.
   – Гектор отдает мне приказы, как будто я ничего сама понять не могу. Мой отец тоже властный человек, но он позволял мне принимать решения по хозяйству и не давил на меня. А если его указания противоречили здравому смыслу, я просто не обращала на них внимания и, когда он уходил, делала, как считала нужным.
   – Гектор дает указания, противоречащие здравому смыслу?
   – Нет, – призналась Кристина. – Они совершенно уместны, но я думаю, мы не всегда будем во всем соглашаться. Я сказала ему, что буду блюсти обеты жены и повиноваться ему, как жена должна повиноваться мужу, и я действительно собираюсь это делать, но, признаюсь, его манеры меня раздражают. От природы я не вспыльчива…
   – Уж это верно, – со смехом перебила ее Майри. – Я думаю, он обращается с тобой так же, как с любым из своих друзей-солдат, просто более вежливо. Лахлан почти такой же. По сути, полагаю, большинство мужчин таковы. Помню, после того, как мы с Лахланом встретились и понравились друг другу, он часто говорил, чтобы я предоставила все решать ему и не забивала себе голову никакими делами. Поскольку я привыкла обсуждать с отцом и братьями все, что меня хоть как-то касалось, мне показалось странным перестать принимать решения. Я твердо верю, что в любом деле одна голова – хорошо, а две – лучше.
   – И что было дальше? Майри улыбнулась:
   – Он постепенно приучился доверять мне. Если ты проявишь терпение, то же случится и с Гектором. – Она улыбнулась еще шире. – Я-то не имела ни твоего терпения, ни спокойствия. Однажды даже столкнула Лахлана в пролив.
   – Не может быть!
   – Однако это так.
   Кристина попыталась представить, что бы в этом случае сделал с ней Гектор.
   – А он что?
   Майри расхохоталась:
   – К счастью, мне удалось сбежать, прежде чем его вытащили из воды. Он предупредил меня, чтобы я не пыталась повторить что-либо подобное, если не хочу поплатиться. Я ответила: «Хочешь остаться сухим – веди себя прилично».
   Кристина покачала головой:
   – Я завидую тебе – у вас такие легкие отношения. Мне бы хотелось искупить перед Гектором свою вину, но иной раз так и подмывает сказать ему в лицо, что я думаю о его приказах.
   Майри пожала плечами:
   – Так и скажи, сомневаюсь, что он тебя съест. Что касается искупления, оно невозможно. Да, ты могла поступить иначе, но, что бы ты ни сделала, Маклауд не свернул бы с намеченного курса. Ты действительно думаешь, что могла бы его переубедить – его, такого упрямого и суеверного?
   Поразмыслив, Кристина поморщилась от своей беспомощности и сказала:
   – Нет, я бы все равно сдалась.
   Майри кивнула:
   – Мой муж говорит, что главное в жизни – научиться распознавать, что неизбежно и что нет. Мудрая философия.
   – Все говорят, что Лахлан Любанох очень мудр.
   – Чаще говорят, что он хитрый, но я согласна, что у него острый ум.
   Они продолжили приятную беседу, и Кристина обнаружила, что рассказывает Майри больше, чем кому бы то ни было раньше. Экзальтированный характер тетушки не располагал к откровенности – да леди Юфимия и не поощряла ее. Что до сестер, то Адела казалась сочувствующим слушателем, но ее жизнь была так далека от забот Кристины, что та стыдилась обременять ее своими волнениями или мечтами. Мариота же не имела времени заниматься чужими мыслями, так как была слишком занята своими. Она так часто просила Кристину о помощи, что о делах самой Кристины не могло быть и речи.
   В тот вечер, готовясь ко сну, она поняла, насколько была одинока в своей большой семье. С момента встречи с Майри все изменилось. На следующий день, готовясь к отъезду, та сказала:
   – Ты должна побыстрее приехать ко мне. Возможно, ты захочешь пригласить к себе погостить кого-то из сестер или вашу чудесную тетушку. Они с удовольствием помогли бы тебе привести замок в порядок, тем более что ты скучаешь по ним. Если вокруг будут родные люди, тебе не будет так одиноко.
   Кристина недолго обдумывала этот совет – она сразу же последовала ему. Вызвав дворецкого – достойного человека, который хорошо знал свое дело и с готовностью давал ей необходимые справки о слугах, – она спросила, как лучше отправить родным приглашение.
   – Скажите, что им передать, и я сразу пошлю лодку в Гленелг, миледи.
   Она чуть не спросила, не следует ли сначала спросить разрешения у Гектора, но быстро отбросила эту мысль.
   – Хорошо, так и сделаем. Судно может и привезти гостей сюда?
   – Да, если прикажете.
   – Сколько займет дорога? – поинтересовалась Кристина.
   – День туда, день обратно, и пока гости соберутся в путь. Сколько гостей изволите пригласить?
   – Думаю, всего двоих – сестру и тетю.
   – Тогда понадобится одна лодка. Вернутся они к вечеру послезавтра или днем позже, все зависит от расторопности приглашенных.
   Скорость, с которой ее желание могло быть выполнено, заставила Кристину задуматься. Что подумает тетя? А главное – что подумает Маклауд? Она вспомнила, что Маклауд, как и Гектор, и Лахлан, наверняка уже уехал в Финлагган. Поэтому она не может пригласить Аделу, о которой подумала в первый момент. Если сестра уедет, Халамин останется на Мариоту, а это недопустимо. Кристина нежно любила Мариоту и скучала по ней, но она прекрасно знала ее недостатки и знала также, что ей не понравится лишняя ответственность, а Аделе она будет не в тягость.
   Осознав, что скучает по Мариоте, Кристина решила, что предоставит ей решать – приезжать или нет в Лохбуи. Сначала ей пришло в голову, что Мариоте, возможно, будет неловко – ей самой на месте сестры было бы неловко. Но минутное раздумье привело ее к мысли, что практичная сестра уже наверняка забыла о Гекторе. В конце концов, теперь он муж Кристины и не может вызывать ее интереса. А путешествовать Мариота любит – тем более на баркасе, полном мускулистых гребцов, с которыми можно пококетничать.
   Что касается самого Гектора, то, рассудила Кристина, ему будет приятно принять Мариоту в Лохбуи. Сама она была несколько смущена: нельзя было поручиться, что Мариота не начнет заигрывать с Гектором и торопить его с аннулированием брака. Но если ее не пригласить и предпочесть других сестер, она обидится… Решение было принято.
   Кристина отдала свой первый настоящий приказ в роли леди Маклейн терпеливо ждавшему дворецкому и на следующее утро уже наблюдала, как уходит в залив баркас, держащий путь на Кайл-Ри за ее тетей и сестрой.
   Гектор и Лахлан прибыли в Порт-Аскайг, гавань близ Финлаггана, за несколько дней до прочих советников его светлости. Лахлан, будучи мажордомом Макдональда, отвечал за готовность замка к приему советников и их свит, а также всех прочих, кто желал посетить Островной совет.
   Основные постройки замка располагались на двух островах посреди Лох-Финлаггана – красивого озера между лесом и поросшими вереском холмами на острове Ила, в пятидесяти милях к югу от острова Малл. Дворцовый комплекс находился на Илеан-Мор – большем из двух островов, а совет заседал на меньшем. Здесь стоял массивный каменный стол великого Сомерледа – первого правителя, пытавшегося объединить острова. Тот союз продержался только до смерти Сомерледа за двести лет до описываемых событий, но Макдональду удалось восстановить его, и он уже сорок лет управлял островами.
   Несмотря на обилие обязанностей, Лахлану все удавалось. Гектор же побывал на Иле, еще когда объезжал глав кланов с приглашением, и успел удостовериться, что все готово. Поэтому братьям оставалось только еще раз оглядеться и одобрить все приготовления. Гектор был правой рукой Лахлана и без сомнений осуществлял все его замыслы.
   В Порт-Аскайге люди и лошади уже ждали их, и они сразу поскакали к Лох-Финлаггану, находившемуся от гавани примерно в пяти милях.
   До этого момента, хотя братья много разговаривали, обсуждая дела, Лахлан почему-то обходил тему женитьбы Гектора. При встрече с братом, когда тот взошел на его баркас в зал иве Лохбуи, он вежливо выразил надежду, что Кристина здорова, но дальнейшее общение близнецов сосредоточилось на том, сколько судов каждый клан собирается выслать для эскорта Роберта Стюарта, к чему приведут споры вокруг сбора и продажи жира буревестников, и прочих вопросах, накопившихся со времени последнего Островного совета.
   Гектор, чувствуя неловкость брата, замалчивавшего тему его неудачной женитьбы, и думая, что Лахлану почему-то понравилась Кристина, не хотел сам поднимать эту тему. Но наконец он решился.
   – Поедем вперед, мне нужно с тобой поговорить.
   – Как скажешь, – пожал плечами Лахлан. Он смотрел прямо перед собой, но Гектору показалось, что на лице брата промелькнула усмешка, и он поморщился. Если его положение казалось Лахлану забавным, от него не добьешься толку.
   Несколько минут они ехали молча, пока не убедились, что ветер не донесет их слова до слуг.
   – Я собираюсь как можно скорее начать дело об аннулировании брака. Если я все верно понимаю, придется обращаться к самому папе, – заговорил Гектор.
   – Все верно… но я не советовал бы тебе избирать этот путь.
   Гектор чуть не вспылил, но взял себя в руки.
   – Ты же не думаешь, что я покорно подчинюсь подлой воле Маклауда!
   – Я понимаю, тебе претит мысль о том, что он обманул тебя, но раз уж его замысел удался, любой твой поступок выставит тебя и весь клан Гиллианов в дурном свете. Если все, что ты говорил мне, правда, то Кристина – всего лишь невинная жертва своего отца. Более того, она милая девушка.
   – Конечно, не тебя же на ней женили!
   – Все так, но я руководствуюсь долгом перед кланом Гиллианов – нашим общим долгом.
   – Повторяю вопрос: ты полагаешь, мне стоит смириться с подлостью Маклауда?
   – Если она станет достоянием гласности, то – нет. Но раз он не собирается болтать об этом, мне кажется, следует подойти к вопросу тонко, чтобы не бросить тень на семью. Надеюсь, ты понимаешь, что, если дело дойдет до аннулирования брака, Маклауд постарается опозорить тебя.
   – Ради Бога, ты заходишь слишком далеко!
   – Зайду даже дальше. – Лахлан сурово посмотрел ему в глаза. – Не поступай опрометчиво. Гнев – плохой советчик. Взвесь все «за» и «против» и затем сделай так, как будет справедливо по отношению к Кристине.
   – Ты хочешь, чтобы я оставил ее у себя?
   – Я хочу того, о чем только что сказал, – отрезал Лахлан, – ни больше и ни меньше.
   Гектор на минуту истово пожелал, чтобы им снова было по двенадцать лет: он мог бы сбить брата на землю и силой заставить согласиться со своим мнением. Но затем он вспомнил, что даже в то время Лахлан частенько брал над ним верх – не руками, так головой. И теперь, как бы то ни было, именно он исполнял роль главы клана Гиллианов, и Гектор знал, что, если бы он искал поддержки у отца, Йен Дубх стал бы на сторону Лахлана и велел Гектору поступить так, как советует Лахлан.
   Иногда Гектору казалось, что он просто придаток Лахлана – рука или нога, а своей воли у него вовсе нет. Даже его обширные владения и замки были обязаны своим появлением уму брата: они перешли к Гектору в качестве приложения к тем землям и той власти, которых добился Лахлан.
   Гектор любил своего брата и был верен ему и клану Гиллианов. Однако ему казалось, что в данном случае Лахлан безосновательно принял командный тон, и возмущение заглушало совесть.
   Лахлан осторожно покосился на Гектора, и тот понял, что брат читает его мысли. Через несколько минут, когда они завидели Лох-Финлагган и древний камень, стоявший у его оконечности, Гектор сказал:
   – Скоро приедет торжествующий Маклауд.
   – Да, скоро. Макдональд стремится к миру со всеми Маклаудами: они родня Николсонов и дружат с Маккиннонами – это три самые распространенные фамилии на северных Островах. Более того, Маклауд из Гленелга обладает большим влиянием в Китейле, на острове Льюис и – через своего кузена – на Скае. Его светлости очень нужны все эти территории. Он стремится показать Стюарту, что Острова полностью под его властью и, значит, всецело поддерживают претендента на престол.
   – А ведь из северных островитян мало кто поддерживает Роберта Стюарта.
   – Так и есть, – ответил Лахлан. – Именно по этой причине я не желаю скандала и каких-либо осложнений. Я потихоньку разузнаю про аннулирование брака – прежде всего у нашего отца, большого знатока подобных тонкостей. Если ты начнешь расспрашивать людей сам, все сразу поймут, что ты хочешь избавиться от молодой жены, а это мало кому из островитян придется по вкусу. Придется представить обоснования.
   – Она помогала своему отцу в его грязных делишках, – сказал Гектор и сразу устыдился: разве не он недавно уверял Кристину, что понимает ее положение?! Он нахмурился и признал свою неправоту: – На самом деле я сказал, что не стану обвинять ее, так что теперь нельзя использовать данный довод против девушки.
   – Верно, и это осложняет положение, даже несмотря на юридическое право детей противостоять желаниям родителей. Если мы выставим против нее такое обвинение, это будет по меньшей мере ханжеством – если не бессмысленной жестокостью.
   Гектор не мог не согласиться с братом. Однако ему было очень важно заставить Маклауда признать свою низость, и если Лахлан или его светлость попытаются запретить ему призвать мерзавца к ответу, его ярость не будет знать границ. Он понимал, что затевать ссору во время Совета неразумно, но и проглотить обиду не мог. Надо все тщательно обдумать. Обычно Лахлан думал за двоих, но Гектор полагал, что и сам сможет решить данный вопрос.
   Кристине нравилось в Лохбуи. Никогда прежде она не пользовалась такой властью. Слуги Гектора, а также работники и горничные, присланные Майри, беспрекословно повиновались ей. Сразу после отхода баркаса в Гленелг Кристина воспользовалась приглашением Майри и провела у нее в Дуарте целые сутки – там за обедом она познакомилась со своим свекром.
   Тот оказался высоким, стройным седоволосым мужчиной с проницательным взглядом синих глаз и элегантными манерами. Зная, с каким почтением относятся к нему оба брата, Кристина была приятно удивлена его простотой в обращении и обаянием.
   – В том, что мы ранее не встречались, вина не только Гектора, – сказал ей Йен Дубх с вежливой улыбкой. – Он приглашал меня на свадьбу, но я так увлекся историческими изысканиями, что не смог оторваться от этого занятия.
   Она грустно улыбнулась в ответ:
   – Если вам известна история этого брака, сэр, полагаю, вы должны радоваться своему отсутствию на этой свадьбе.
   Он покачал головой:
   – Браки по расчету – не важно чьему – часто оказываются весьма удачными.
   Он так сильно отличался от Маклауда, что поначалу Кристина не знала, как вести себя с ним. Однако он продолжал поддерживать с ней негромкую беседу до конца обеда, и к тому моменту, когда Йен Дубх вернулся к своим документам, Кристина уже была им полностью очарована.
   Майри предупредила ее, что они вряд ли встретятся еще раз за время визита Кристины.
   – Он полностью уходит в свои книги, – пояснила она. – Я посылаю за ним слугу, когда подают на стол, и он всегда говорит, что придет, но в девяти случаях из десяти он просто забывает это сделать, и мне приходится отправлять еду в его комнату.
   Однако в тот вечер Йен Дубх удивил ее тем, что вышел к ужину и спросил Кристину, нет ли у нее каких-либо просьб к нему.
   – Насколько я помню, Лохбуи плохо обставлен, – добавил он. – Но я скоро вернусь в Сейл и прикажу моим людям отобрать необходимые вещи, чтобы вы могли взглянуть на них, когда захотите. Уверен, вам что-нибудь пригодится.
   Тепло поблагодарив его, Кристина уверилась, что ее мужу очень повезло с отцом. После беседы о ближайших изменениях в Лохбуи Майри обещала Кристине выслать ей баркас с мебелью, что и было сделано через два дня.
   Кристина была изумлена как скоростью получения этого подарка, так и широтой выбора присланного. Но капитан баркаса заверил ее, что все эти вещи не пришлись ко двору в Ардторнише и Дуарте и только занимали там место и что леди Майри просит Кристину пользоваться ими так долго, как ей заблагорассудится. Среди мебели нашлись и несколько многоцветных гобеленов, и Кристина велела повесить их на стены большого зала, чтобы там стало теплее.
   Изучая замок, она обнаружила в меньшей из двух башен небольшую пустую комнату и решила сделать ее своим тайным убежищем. Комнаткой никто не пользовался, и Кристина выбрала среди присланного несколько предметов мебели для нее.
   Она привезла с собой кое-что из Халамина, в том числе доставшийся ей от матери сундучок – на крышке была подушка, вышитая самой леди Анной, – и вязаную шаль, которую мать часто носила. Кристина сама отнесла в комнатку эти вещи и любовно расставила и разложила их по своему вкусу.
   В сундучке хранилось ее шитье, и она поставила рядом с ним стул, на спинку которого накинула шаль, чтобы иногда закутываться в нее. В комнате был крохотный открытый камин – зимой там наверняка было дымно или холодно, но сейчас, весной, Кристине было приятно здесь находиться, особенно когда на единственном окне была задернута тяжелая штора.
   В Халамине у девушки не было места, которое она могла бы назвать только своим. Она делила спальню с Мариотой и Аделой, и каждый уголок замка служил определенной цели. Даже когда она покидала замок ради пешей или конной прогулки, чаще всего одна или несколько сестер сопровождали ее.
   Большую часть жизни Кристина мечтала об уголке, который могла бы назвать своим, – об убежище или тайном приюте, куда бы она могла удалиться, чтобы подумать или просто побыть одной. Теперь она обрела такое место и была счастлива. Угольку и Золушке оно тоже понравилось. Каждый раз, когда она уходила в комнатку, они бежали за ней и сворачивались там в смешной серо-черный клубок, удовлетворенно мурлыкая.
   Майри нашла для Кристины экономку – приятную женщину по имени Альма Галбрайт, которая оказалась доброй и умелой и даже смогла подружиться с поваром Гектора, Калумом. Тот относился к своим обязанностям очень ответственно и не терпел вмешательств в свою работу. Готовил же он так, что для воинов и слуг эти блюда сойти еще могли, но для мужа и гостя, по мнению Кристины, требовалось нечто совсем иное.
   Хоть Альма и вошла в доверие к Калуму, Кристина вскоре увидела, что экономка чересчур добра и тиха и не справится с ним. В конце концов, последнее слово в этих вопросах всегда оставалось за хозяйкой. Поэтому, зная, что если еда в Лохбуи окажется хуже, чем в Халамине, Мариота скажет свое веское слово, Кристина смело вошла на кухню накануне того дня, когда гости должны были прибыть из Гленелга.
   – Калум, – сказала она, – я ожидаю, что мои тетя и сестра скоро приедут сюда погостить на пару дней, и хотела тебе сказать, что еда, которую ты подавал нам до сих пор, была обильной, однако не столь вкусной, как та, к которой привыкли мои гости.
   – Ради Бога, леди, я готов готовить вам, как скажете. Хозяину было все равно. Главное – баран или бык на столе, а так он ел все подряд. Так мы с парнями и не изощрялись готовить, раз ему нравится.
   – Если ты не против, я дам тебе некоторые рецепты из Халамина, – предложила Кристина. – Тетя и сестра будут рады, если ты приготовишь несколько знакомых блюд специально для них.
   Уладив вопрос, она осмотрела спальни и решила, что не стоит добавлять в них мебель и лучше пожить сначала несколько месяцев с той, что прислала Майри. Если Гектору будет чего-то не хватать или он захочет что-то заменить, это можно будет легко сделать.
   Баркас прибыл на следующий день. Узнав о его прибытии сразу, как только судно вошло в залив, Кристина устремилась на пристань, но первой на берег сошла не леди Юфимия и не Мариота.
   – Где Золушка и Уголек? – спросила Изобел, подбежав к сестре и крепко обняв ее. – Они очень выросли?
   – Дорогая, прошло каких-то десять дней!
   – Кристина! Как я рада видеть тебя снова, – воскликнула Мариота, подходя к ней с объятиями. – Я так скучала! Адела все делает не так!
   – Я тоже скучала о тебе, дорогая. Я так рада, что ты приехала.
   – Как я могла не приехать? – сказала Мариота с изумлением. – Мне хотелось повидать тебя и место, где мне было суждено жить. Здесь красиво? Мне уже пора впадать в отчаяние от роскоши?
   – Ах, милая моя, – воскликнула леди Юфимия, которой слуга помогал сойти на берег, – ты не должна так говорить. Я знаю, что тебе любопытно узнать, где теперь живет Кристина, но будь же тактичнее в своих вопросах, а лучше подожди, пока она сама расскажет тебе то, что сочтет нужным. Я и сама хочу узнать побольше, да и Изобел, уверена, тоже. Кристина, ты наверняка удивлена тому, что с нами Изобел. Но если ты думала, посылая за нами слуг – ах, как это было неожиданно! – что твой отец уже уехал в Финлагган, ты горько заблуждалась. Он не уехал. И поэтому…