Смирнов Андрей. Князь лжи

   Эдрик покачал головой. Ему претила мысль о том, что свободу и силу, которую он обрел, следуя учению Школы, можно так вот запросто взять и подарить кому-то. Стать ничем. В этом было что-то неправильное.
   «А ведь боги, – подумал он затем. – Наверное, считают так же…»
   Может быть, впервые в жизни он подумал о Солнечных Князьях не как о мелочных деспотах и тиранах, а как о тех, чьей силой были сотворены все Сферы… и можно было понять, почему они не желают отказываться от этой власти. Никому не хочется становиться всего лишь тенью своего прошлого «я»… терять все, не получая ничего взамен.
   Он встал с постамента и задумчиво прошелся по комнате. У женщин, державших сияющие сферы, были отрешенные, красивые, но ничего не выражающие лица… Ни проблеска живого чувства…
   Он встал под отверстием в потолке, посмотрел вверх, потом бросил еще один взгляд на пленницу. Она его ни в чем не убедила. Выбор по-прежнему был тем же, что и прежде. Он мог уйти, а мог освободить ее – и посмотреть, что будет. На одной чаше весов – осторожность, а на другой – любопытство.
   «С другой стороны, – подумал Эдрик, не переставая разглядывать постамент. – Даже если она Темная Княгиня… даже одна из Последовавших… мне-то какое дело? Еще одно маленькое беспокойство для светлых божков, захвативших Сальбраву. Пусть боги грызут друг друга, я не против. Может быть, меньше внимания станут обращать на таких, как мы. Если же она не солгала… маловероятно, но если… Хм. А это может быть даже забавно».
   В любом случае, какой-то выбор надо было делать.
   И Эдрик его сделал.

Эпилог

   Разум постепенно возвращался ко мне… Наверное, напряжение последних месяцев оказалось слишком огромным, и что-то во мне надломилось, когда я увидел это горбатое существо в маске – призрака, выбравшегося из моих снов. Я и в самом деле оказался каким-то образом связан с ним после встречи с Ночной Тенью – а может, это и была Тень? Что, если она угнездилась во мне, и, пройдя Мост вместе со мной, обрела таким образом самостоятельное существование?.. Впрочем, она и раньше была вполне самостоятельной – под Бэрверским холмом я убедился в этом достаточно ясно. Значит, горбун – не Тень?.. Но что он тогда такое?.. Почему я оказался связан с ним?.. Размышлять об этом можно было долго и бесплодно.
   Сказав нечто странное – как будто его действительно волновало то, что со мной случится – он выбросил меня в портал. Мне кажется, он опасался богов, которые сторожили выход из Слепой Горы. Я не выбирал путь – в те минуты я был просто бездумным животным. Случайно так получилось, или так желал демон в маске, но я оказался на маленьком безлюдном островке посреди океана. Здесь были только скалы и камни, и волны, ревущие внизу. Когда я более-менее пришел в себя, я несколько раз обошел остров. Ни животных, ни птиц, не было даже растений.
   Я обречен. Мне осталось жить в лучшем случае два или три дня. У меня больше нет сил, я все истратил на Игольчатом Мосту, и магия мне не поможет. Я не боюсь смерти, но содрогаюсь, когда думаю о том, что за последней чертой меня будет ждать голодный оскал Ночной Тени.
   Я сижу на скале, и смотрю на море. Солнце иссушает меня, но я стараюсь не думать о нем. Не думать ни о чем… Я проиграл. С этим нужно смириться.
   Нет.
   Не смирюсь никогда. Если б была хотя бы крошечная возможность что-то изменить, я бы воспользовался ею. Но я бессилен. И все же… пока я могу, я буду бороться и с Тенью, и с собственным отчаяньем. Пусть даже мне не суждено победить в этой битве.
   Предельное напряжение сил на Мосту, и шок, пережитый при встрече с демоном, как-то повлияли на меня. Вернулись воспоминания, которые я считал давно утраченными… но нет, они просто таились во мне – до времени.
   …Я и в самом деле подходил к Вратам Тедхара много лет тому назад, когда еще жил среди скайферов. Мы организовали набег на поселения близ Сайбо. Часть клана отступила в пустыню с добычей и пленниками, а небольшая группка молодых воинов, захватив с собой нескольких человеческих детей, отправилась дальше на юг и восток. Мы вошли в ущелье. Я помню, мы стояли там с Зелкариш, смотря на Врата, и я чувствовал недобрую силу этого места. Наши спутники вошли в крепость. Там они проведут ночь: принесут в жертву павшим Детям Горгелойга плененных детей, и будут молить Мать Демонов о том, чтобы она вернулась к ним и даровала им свое благословение. Я хотел последовать за ними, но Зелкариш задержала меня.
   – Нет, – сказала она. – Тебе туда не нужно. Не сейчас.
   – А когда будет пора? – раздраженно спросил я. Я думал, мне не доверяют потому, что я сам был человеком.
   – Иллейдшаорх сказал, что твое время еще настанет.
   Так звали вагу, моего учителя. Я попытался расспросить Зелкариш о том, что все это значит и что он еще велел передать, и почему сделал это так странно – через нее, но она отказалась говорить. Похоже, что она и сама ничего не знала. Она чувствовала, что я разозлен, и постаралась смягчить впечатление от своих слов, убрав платок, закрывающий нижнюю половину лица. Это был знак доверия и любви. Как и у всех скайферов, в ее лице было что-то змеиное. Она приникла к моим губам, и ее раздвоенный язык пощекотал мое небо. Она тоже не вошла в Тедхарадхим: осталась со мной до утра. Мы провели упоительную ночь…
   …Я вспомнил и другие имена. Женщину, которая стала моей женой, звали Анталис. Яальские кочевники убили ее и ее детей, которые называли меня «отцом», хотя родным отцом им я не был. Анталис вспороли живот, оборвав не только ее жизнь, но и жизнь ребенка, которого она вынашивала. Моего ребенка.
   Тогда все началось. Не у скайферов, и не в Бэрверском холме. Когда я приехал к своему сожженному дому, в моем сердце поселилась смерть, и больше она не покидала меня. Я больше не мог ни любить, ни радоваться. Словно пробудилось что-то, что жило во мне всегда, ожидая своего часа. Я разыскал отряд, который побывал в моей деревне, и перебил их всех. Когда я подвесил предводителя над огнем, он стал просить, чтобы я убил его быстро.
   – Нет, быстро не будет, – сказал я. И напомнил, что они сотворили с моим домом и с моей семьей.
   – Так захотели наши боги, – прохрипел он.
   Я пытал его больше суток. Потом он умер – не выдержало сердце…
   Воспоминания…
   …Я помню, как меня и Оллегри привели к друидам. Моего товарища они забрали сразу, меня – не хотели брать.
   – Почему? – спросил я.
   – Ты нам не подходишь, – ответил высокий старик в буром плаще. – На тебе печать тьмы. Будет плохо, если ты обретешь силу и дашь тьме волю в твоем сердце. Будет очень плохо.
   Я заплакал. Я был всего лишь маленьким мальчиком и ничего не знал ни о каких печатях.
   Другой старик, не такой суровый, сжалился надо мной.
   – Кто, кроме нас, поможет ему удержать эту тьму на цепи? – спросил он своего спутника.
   Они приняли меня к себе – на время – и обучали так, как остальных…
   Было много воспоминаний, и я погружался в водоворот памяти, как утопающий – в морскую бездну. Мне всегда казалось, что в моей жизни есть какой-то смысл, цель, неведомая мне самому. Что-то, что сделает меня целым, даст ответы на все вопросы… Совсем скоро я умру, и за гранью смерти не увижу смысла – стану кормом для демонической твари, что поджидает свои жертвы в покинутом адском городе… Так в чем же смысл всего этого? Для чего я рождался и жил, предавал и ненавидел, боролся за свою жизнь на долгом пути сквозь Алмазные Княжества и Речное Королевство?.. Зачем, для чего?.. Только для того, чтобы привести в мир горбатого демона в маске?.. Я не хотел в это верить. Я искал смысл, но не находил его. Я так и не обрел целостности, и все мои вопросы так и останутся только вопросами…
   Я не знаю, как долго он находился рядом – я совершенно не ощущал его присутствия. Вечером похолодало, подул ветер. На западе Солнце погружалось в океан, раскрашивая море и небо золотыми и алыми красками. Я повернул голову – и увидел его. Он тоже любовался закатом. Стоял на скале, опираясь на клюку, всего лишь в нескольких шагах от меня.
   – Люблю смотреть, как Солнце умирает, – сообщил он.
   Я молчал…
   Немного позже он повернулся ко мне лицом… нет, там не было лица: только маска, нацепленная на пустоту.
   – Я думаю, тебе есть о чем меня спросить, – сказал он.
   Я усмехнулся. Я не ощущал страха – внутри все перегорело. Я чувствовал странную отрешенность, как будто происходившее было чем-то нереальным, какой-то картинкой или сном…
   – Ты всегда был особенным, – сказал он. – Не таким, как все. Я хорошо изучил тебя, пока жил в тебе. Я рад, что ты прошел Мост и остался в живых.
   Я покачал головой.
   – Случайность. Если бы не вмешался Фремберг, я бы вступил на Слепую Гору в неурочное время. Я даже немного жалею, что этого не произошло.
   – Тебе не следует ненавидеть меня, – произнес демон. – Разве хоть в чем-то ты можешь меня упрекнуть? Игра – это моя магия. Сейчас ты утратил ее, но благодаря ей ты вырвался из темницы, ты прошел Княжества и Речное Королевство. Я спас тебе жизнь, когда выбросил тебя в портал…
   – Перестань. Ты отнял у меня все. Что тебе еще от меня надо?
   – Ты не понимаешь, – возразил он. – Ты был обречен в любом случае. Разница в том, что та, которую ты называешь «Ночной Тенью», желала, чтобы ты прошел Мост в неурочное время. Она отобрала часть твоих воспоминаний, и дала взамен другие – ровно столько, чтобы ты обманулся, полагая, что знаешь о ловушках книги и времени прохождения всё. После того, как ты прошел бы Игольчатый Мост, я бы воскрес в любом случае, это было уже вне твоей власти. Но ты должен был погибнуть. Однако, повторяю, я рад, что этого не произошло.
   – Когда ты… поселился во мне?
   – Меня вложила в твою душу Ночная Тень.
   – Значит, вы заодно… – Я отвел взгляд.
   – Не так, как ты думаешь. Ты полагаешь, что Тень использовала случайного человека, подвернувшегося ей под руку, но это не так. Она долго ждала твоего появления в Морфъёгульде.
   – Для чего?
   – Ты не поймешь, если я отвечу сразу. Сначала нужно объяснить, кто ты – на самом деле. Ты воображаешь себя человеком и думаешь, что с тобой поступили несправедливо. В этом твоя ошибка. Ты не человек. И никогда им не был.
   – И кто же я такой, по твоему мнению?
   – Многие могущественные существа, – будто не заметив моего вопроса, продолжил он, – высокоразвитые демоны… или боги… присутствуют в Сальбраве не как одно-единственное существо, но как множество, восходящее к одному центру. Их сущность соборна. Такое существо может иметь множество воплощений в различных мирах. В этом случае Лийт – высшая душа, и Живой Алмаз, в котором покоится она, у такой сущности одно, но принадлежит сразу всем ее воплощениям.
   – Какое ко мне все это имеет отношение?
   – Ты – одно из таких воплощений.
   – Что за бред… Я – это я, и никто кроме. Я никогда не был частью чего-то большего… и не хочу быть.
   – Сложность в том, – произнес демон в маске, – что если силу бога… или демона… повреждают, его единство может быть разбито на множество «я», имеющих призрачную самостоятельность. У них есть свой Холок, свое Шэ, свои Тэннак и Келат… иногда есть свой аспект Тобха, тела судьбы и даже, бывает, свой собственный бессмертный Анк… Но у них нет собственного Камня Воли, Живого Алмаза. Вернее, он присутствует в них, потому что может присутствовать везде. Но он им не принадлежит. Случилось так, что соборная сущность, в состав которой когда-то входил твой Келат, была разбита на части. Тогда ты и начал свою жизнь – как индивидуальность. Ты и подобные тебе – в этом и других мирах. Ты несколько раз воплощался. Ты обрел максимум самостоятельности. Но сущность, которую низвергли много тысяч лет назад, вернулась к жизни, и стала собирать частицы себя, разбросанные по различным мирам. И наконец она встретила тебя…
   – И эта сущность – ты? – криво ухмыляясь, перебил его я. Веры этой твари во мне не было ни на грош.
   – Нет, не я, – спокойно ответил он. – Ночная Тень.
   Я сжался на земле – это имя хлестнуло меня, как плеть. Нет. Не может быть. Не верю.
   – Она моя сестра, – продолжал он. – Я привык называть ее «сестрой», хотя у нее столько же мужских обликов, сколько и женских. Есть двуполые и бесполые вовсе. Как и у любого из нас. Давным-давно она предала нас. Когда обман раскрылся, мы выбросили ее вон, и Князья Света испепелили ее. Немногим позже схожая участь постигла и нас. Мой Камень Воли бросили в Озеро Грез, и самостоятельно возродиться я не мог. Сестру всего лишь убили, прошли века и она, накапливая мощь, частично смогла вернуться в мир яви. Она ждала тебя. Объединившись с тобой, она восстановилась бы настолько, что уже смогла бы покинуть Морфъёгульд, и соприкоснуться с Источниками Силы, которые когда-то входили в ее бисурит. Но что она могла – одна против неба? Ее сломали один раз, с еще большей легкостью низвергли бы снова. Поэтому она отдала тебя – мне. Она вложила мой Камень Воли в тебя, и отправила тебя проходить Мост. Ты должен был погибнуть в конце и слиться с ней, а я – воскреснуть из мертвых.
   – Подожди. Если она смогла забрать Камень Воли из Озера Грез, зачем…
   – Она не смогла. Живой Алмаз может присутствовать в любом месте, я ведь говорил тебе. Все, что она могла – сделать тебя моим воплощением, временным пристанищем. Сам Камень по-прежнему покоился внизу, в туманных водах мечтаний и неувиденных снов. Я поднялся к вершине Столба, как призрак, и там встретил тебя. Явь и греза соединились. Так я вернулся.
   – В Бэрверском холме, – медленно проговорил я, – Тень в меня ничего не помещала. Кроме яда и осколков чужих воспоминаний. Она извлекла из меня какой-то сияющий камень…
   – Это был ее собственный Живой Алмаз. Тот его образ, который присутствовал в тебе. Она лишь забрала то, что ей и так принадлежало. Она лишила тебя своей воли и одарила – моей.
   – Я не видел…
   – Вероятно, ты был в беспамятстве. На ее месте я бы тоже не стал беспокоить носителя знанием о том, что в него что-то вложили.
   Я долго молчал. В это невозможно было поверить. И все же…
   – Что тебе нужно от меня – теперь? – спросил я. – Если все это – правда, какой смысл в твоем рассказе? Через пару дней я бы умер и узнал все это… сам. – Я содрогнулся.
   – Я готов простить сестру за то, что она совершила, – ответил демон в маске. – Но мне не нравится ее основное сознание. Предавший раз – предаст снова. Поэтому я хочу помочь тебе.
   – Каким образом? Если ты не лгал, мне вообще нельзя помочь. Что бы я не делал, рано или поздно я объединюсь с ней. Так ведь?
   – Так. Но объединение может быть разным. Я могу сделать так, что твое сознание станет основным.
   – И… – Я растерялся. – Что тогда?..
   – Тогда у меня будет брат, а не сестра. – В бездушном до сих пор голосе мне послышалась усмешка. – Если, конечно, ты захочешь сохранить мужское – и человеческое – обличье. У тебя будет большой выбор.
   – Я не верю тебе.
   Легкий вздох…
   – Хотя я и был первым солгавшим в Сальбраве, позже я узнал, что совершенное искусство обмана имеет и свою обратную сторону. Каждый раз, когда мне выгоднее было говорить чистую правду, мне не желали верить. Даже те, кто никогда меня не знал.
   Лгал ли он сейчас?.. Действительно ли был тем, за кого выдавал себя?.. Нет, я не мог в это поверить. Но я на секунду допустил эту мысль – только для того, чтобы продолжить разговор с ним.
   – Если так… ты не боишься, что я обращусь к Солнечным Богам, и расскажу, кто ты?.. Может быть, в награду они исцелят меня…
   – Тебя невозможно исцелить, – спокойно ответил он. – И твою молитву боги не услышат, ибо твои высшие души, которые могли бы соприкоснуться с ними, принадлежат моей сестре. Ты – порождение тьмы, и светлые боги глухи к таким, как ты.
   Мне захотелось сказать ему – назло, что он не прав, что я могу измениться, если захочу, но в глубине души я знал, что неправ я, а не он. Невозможно молиться тому, во что не веришь.
   – Если я соглашусь, как это будет выглядеть?.. Сам процесс?..
   – Я по-прежнему связан с тобой, – ответил горбатый демон. – У тебя нет собственной воли. Я одалживаю тебе свою, чтобы волить. Если ты дашь согласие, мы снова соединимся – на какое-то время. Затем ты оправишься к Тени. И я – через тебя – использую свой талант к Игре, чтобы поработить Тень. Тогда центром станешь ты, а не она.
   – Точнее, мы оба будем подчинены тебе.
   – Нет, мне это не выгодно.
   Я рассмеялся. Как будто не заметив моей реакции, он терпеливо объяснил:
   – Если я оставлю сестру в подчинении, то приобрету лишь еще одну маску. С довольно ограниченными – на данный момент – возможностями. Но сестра лишится шанса восстановить себя. Стать той, кем она была. Могущественный союзник выгоднее, чем еще одна посредственная оболочка.
   – И ты думаешь, я поверю в эту чушь? – Я покачал головой. Похоже, он принимал меня за идиота.
   – Ты можешь поверить и согласиться. Можешь не верить и отказаться. Простой выбор. Ты знаешь, что тебя ждет, если ты откажешься. Но ты не знаешь, что будет, если ты согласишься. Взвесь все и решай.
   – Ты же говорил, что у меня нет собственной воли?
   – Да, это так.
   – По-моему, это самая очевидная ложь из всего, что ты мне тут нарассказывал…
   Я не договорил – что-то случилось… Мне вдруг стало все равно. Как будто из меня что-то изъяли. Я опустился на камень и застыл. Ничего не хотелось – ни жить, ни умирать. Все безразлично. Я будто бы наблюдал за собой со стороны – ни думая ни о чем, ничего не желая. Я чувствовал приближение смерти, и там, за ее гранью, терпеливое ожидание Ночной Тени, но меня это не беспокоило. Я стал куклой, которую отпустил один кукловод и готовился подхватить другой… листом, несомым течением к водопаду…
   Сложно сказать, сколько прошло времени – я не замечал часов. Когда я начал приходить в себя, была глубокая ночь. Светила Луна, и океан тяжело дышал внизу, у подножия скал…
   Демон в маске по-прежнему был здесь. Стоял на том же самом месте, в той же позе. Похоже, он так и не пошевелился за все это время.
   – Теперь ты все понял? – все тем же ровным, ничего не выражающим голосом спросил он. – Иллюзию твоей самостоятельности поддерживаю я. Сестра отдала мне одно из своих воплощений во временное пользование. Я должен был оставить тебя после того, как воскрес. Отдать ей. Но я этого не сделал. Я чувствую, как она злится из-за того, что я задерживаю тебя у себя. У тебя не так много времени, Льюис Телмарид. Решай.
   – Если ты волишь за меня, что я могу решить? – Я рассмеялся. – Получается, я лишь иллюзия, и ты разговариваешь сам с собой.
   – У нас разные тела, разные Шэ, разные Тэннак и Келат. В этом смысле ты вполне самостоятелен. Пока.
   – Решения принимает воля. Если у нас воля одна – твоя, выходит, я просто не могу принять иное решение, чем то, что хочешь ты. Получается, для меня все предрешено. Зачем тогда вся эта болтовня? Я должен был бы просто захотеть так, как хочешь ты…
   – Дурачок, – произнес он. – Мне не нужна твоя воля для того, чтобы выполнить мой замысел. Да у тебя ее и нет вовсе. Мне нужен твой выбор. Я одаряю тебя способностью волить, но как использовать ее, выбираешь ты сам. Поэтому ты все еще можешь отказаться.
   – Для тебя это будет катастрофа, не так ли? Ведь когда я соединюсь с Тенью, она узнает, что ты мне предлагал…
   – Меня это не беспокоит. По сравнению с предательством, которое она совершила на заре времен, мои интриги против нее – сущая мелочь. Мы в любом случае будем в союзе – в конечном счете у нас с сестрой одни цели. Но мне будет трудно сотрудничать с ней.
   – А со мной – легко? – хмыкнул я.
   Демон помолчал, прежде чем ответить.
   – Ты мог бы оказаться достаточно разумным союзником. – Вот и все, что он сказал.
   – А что это за предательство, о котором ты…
   – Какая разница? Через несколько часов ты сам все узнаешь. Что бы ты ни выбрал.
   Я подумал, что эта хитрая бестия в маске рассчитала все очень тщательно. Даже если он лжет… У меня был очень ограниченный выбор. Я знал, что будет, если я откажусь. Я не хотел этого. Что угодно, только не это. Второй выбор предполагал неизвестность.
   Я выбрал неизвестность.

* * *

   …Бэрверский холм я покинул с рассветом. За моей спиной восходило Солнце…
   Я – не Льюис Телмарид, не Отравительница, Мать Демонов, которую Льюис называл «Ночной Тенью». Я – не тысячи людей, демонов, стихиалей, единство которых составляет то, что я есть. Располагая сознанием и памятью их всех, я – нечто большее, чем каждый из них в отдельности…
   Я тянусь к своему бисуриту и открываю себя ему, и он становится самой внешней моей оболочкой, проникающей в сотни Сфер. Я вижу множество миров – одновременно, и неисчислимое множество существ, ликуя, приветствуют возвращение своего господина и творца. Крылатые демоны скользят по кровавым небесам Нижних Миров, люди-скорпионы варят отраву в железных котлах, искаженные минералы поют, наполняя воздух завораживающим губительным волшебством, ядовитые цветы порождают сны, которые, как капли, падают на черные полы преисподен… В черном зеркале, подаренном Асо еще в те времена, когда мы были дружны, я вижу небеса и Город Славы, озаренный солнечным светом. И облака, похожие на причудливых животных – облака мира смертных…
   Я еще не уверен, мужской или женский облик будет основным. Да и какая, в сущности, разница? Чем определяется род – половой принадлежностью? Я могу мгновенно изменить тело по своему желанию. Самосознанием? Я осознаю свою принадлежность к обоим.
   Я был зачат под Бэрверским Холмом в конце зимы, я мучился в родовых схватках – человечек, не понимающий, кто он, отчаявшийся, лишенный всего, слепо бредущий по Игольчатому Мосту, которым была вся его жизнь… и я был рожден на второй день после того, как год перевернулся, и Солнце пошло на убыль. Я, Князь Демонов, властелин болезней и ядов.
   Я поворачиваюсь к Солнцу и улыбаюсь – правой, человеческой половинкой своего лица. Правая половина похожа на разлагающийся труп. Левая половина – тень, смутное подобие демонической фигуры, там нет улыбки, только холод и ненависть. Теперь ты бессильно, Светило. Твои власть и время иссякают, и твои боги слабее, чем прежде. Они не посмеют залить землю новым Потопом, ведь если они уничтожат человеческий род, им нечем будет питаться. Здесь, на земле, мы зажжем пожар войны, который пожрет всю Сальбраву, и низвергнем Солнечных Князей с их тронов – так же, как когда-то они низвергли нас.
   Мы преобразим этот мир, и Солнце погаснет, и наш господин и отец, Горгелойг, Светило Тьмы, вновь воссияет на небе, и будет владеть этой вселенной вечно.
   Так будет.
 

Конец первой книги

ГЛОССАРИЙ

   Бисурит – особое энергетическое поле, формирующееся как некая целостность, отдельными элементами которой могли служить люди, предметы, живые существа, состояния психики и т. п. В некотором роде служили богам и различным могущественным духам как бы их «внешними телами».
   Вага – колдун-жрец у скайферов. Многие из них достигали бессмертия или приближались к нему.
   Гёльт («течение») – уровень мироздания. Часто использовалось в комбинации с наименованиями душ, обозначая таким образом уровень, в котором они находятся. Например, Холок-гёлът («плотное течение») – физический, видимый мир.
   Кадёт – демон, в которого мог переродиться вага. Обычный облик: парящий в воздухе черный признак в длинной мантии с капюшоном. Кадёты наделены огромным колдовским могуществом.
   Ламисера – растение, обладающее наркотическими свойствами. Маги-персоналисты отождествляли состояние сознания, в которое вводила человека ламисера, с духом смерти.
   Лекемплет – сложная, самостоятельная энергетическая система, обычно – не связанная либо слабо связанная с физическим миром. Может иметь как искусственное, так и естественное происхождение. Впрочем, различие между искусственным и естественным тут достаточно условно, поскольку под первым обычно понимается деятельность человека, а под вторым – деятельность духов, демонов или богов. Иногда этим же словом обозначают отдельную область в «тонком» мире, что не совсем безосновательно: такие области, даже давным-давно вросшие в существующие Сферы, имеют то же происхождение, что и прочие лекемплеты (были созданы как обширные самостоятельные системы, перераспределяющие энергию внутри себя). По своему «объему» и сложности лекемплет является чем-то средним между обычным заклинанием и полноценной Сферой.
   Сейг – демон-охотник из Сеигбалаокха (один из кругов Преисподней).
   Сингайл – поэт-мистик. Славились тем, что пытались составлять стихи на Искаженном Наречье.
   Скрэ – элемент магического облика. Обычно соответствовал какой-либо определенной способности, служа как бы ее символом и воплощением.
   Сальбрава (все части, все связанное, совокупность) – совокупность миров (Сфер) и энергетических уровней (Гёльт), составляющая единое целое. То же, что и «вселенная», «мироздание» (с точки зрения обитателей Кельриона). Верхней «границей» Сальбравы считался Эдем и Сияющая Обитель (покои Солнца), нижней – Дно Миров, по периметру внешней «границы» вращался комплекс Лунных Сфер (самостоятельная меньшая система миров, относящаяся к Сальбраве как часть к целому (правда, как часть, практически с целым не связанная).
   Стханат – (буквально «известные земли», ойкумена) наименование крупного межгосударственного образования, и одновременно – исторической эпохи, когда это образование существовало. Географически Стханат включал в себя земли современного Ильсильвара, Речного Королевства, северо-восточную часть Хэплитской пустыни (тогда этот регион еще не был пустыней), южную половину Хальстальфара, побережье Многоцветного Моря, северную часть Яала, Черное Королевство, а также Геш и земли за ним. Стханат управлялся так называемыми «Небесными Избранниками» – особым родом людей, получившим от богов многочисленные сверхъестественные дары (в некоторых случаях – и бессмертие). Избранники управляли не только людьми, но и другими расами (исключая скайферов, фактически истребленных во время их владычества). Оборотни, жившие целыми кланами (Древами), были вассалами Избранников и нередко входили в их свиту. Стханат просуществовал более трех тысяч лет, однако Избранники, возгордившись, начали враждовать между собой, претендуя на первенство. Неоднократно Стханат переживал времена раздробленности, когда отдельные его провинции вели войны друг с другом. Некоторых Избранников поражало безумие, насылаемое, согласно легендам, богами, разгневанными творящимися на земле несправедливостями. Согласно другому мнению, причина безумия и физических уродств лежала в том, что брачные союзы Избранники несколько тысяч лет подряд заключали в своем тесном кругу. Первой областью с самостоятельным, независимым от Избранников, управлением, стал Геш – небольшая страна храмов и монастырей. В это время Стханат уже находился на стадии разложения, но его агония растянулась на века. Избранники в тот период все меньше являлись проводниками божественной воли, все более превращаясь в тиранов. Хальстальфар возник в ходе мятежа одного из северных герцогов против власти Избранников; в жестоких войнах он сумел отстоять свою независимость. Приблизительно в это же время откололся и Крылатый Город, приняв, в качестве своего правителя одного из младших богов моря (впоследствии уничтоженного, но оставившего после себя множество потомков). В конце концов, в бесконечных войнах, Избранники совершенно истребили свое племя. Их былые вассалы стали суверенными государями Ильсильвара, Речного Королевства, Алмазных Княжеств. Последний из рода Избранников – бессмертный Король Теней, закрывшийся от остального мира неприступными горами. Впрочем, из рода Избранных он был извергнут давным-давно, ибо свое могущество и само бессмертие получил не от богов, а от Князей Тьмы. Никто не может сказать, почему боги не уничтожили его за измену; впрочем, никаких вестей из Черного Королевства не приходило уже очень давно и неизвестно, во что превратилась эта страна под властью Короля Теней.