Смит Барбара Доусон. Первый шаг к счастью

   – Я думала, что вокруг будет много других гостей, гуляющих в саду. Я не привыкла бывать на таких балах и не знала, что все одновременно отправятся на ужин.
   – Он выбрал самое подходящее время. А потом ожидал в кустах, пока я выйду разыскивать тебя. Он знал, что я обязательно приду.
   С силой и яростью, которые потрясли Кэсси, Сэмюел стукнул кулаком по сиденью кареты:
   – Проклятие! Эти события должны быть связаны. Вероятно, это тот же самый человек.
   – Какой человек?
   Прищурившись, он внимательно смотрел на Кэсси. Свет от мерцающей лампы на стенке кареты оставлял в тени половину его лица.
   – Кто-то похищал деньги из моей конторы, – отрывисто произнес он. – Именно об этом я и собирался тебе сказать. Я устроил проверку две недели назад, а сегодня мой главный бухгалтер был обнаружен мертвым. Его убили.
   От ужаса и невозможности поверить в это волосы на затылке у Кэсси встали дыбом. Она с трудом осознавала, о чем говорит Сэмюел.
   – Но... как мог человек, который знал мою мать... который писал мне эти письма... как он мог похищать у тебя деньги?
   – Пока не знаю, но намерен это выяснить. Сэмюел нагнул голову и запустил всю пятерню в свою шевелюру. Вид у него был бесконечно несчастный. Когда он наконец поднял голову, взгляд его был жестким и осуждающим.
   – Надеюсь, ты сохранила эти письма. Может быть, мне удастся узнать почерк.
   – Боюсь, что нет. Все его письма написаны печатными буквами, как обыкновенно пишут дети. Он словно боялся, что я могу узнать его почерк. И все письма были адресованы на мою девичью фамилию.
   Сэмюел выругался сквозь зубы.
   – Это значит, что ты хорошо знакома с этим человеком. Были какие-либо намеки в письмах? Есть у тебя хоть какие-то предположения о том, кто бы это мог быть?
   – Нет, я хотела это выяснить, поэтому и решилась встретиться с ним. Я хотела поговорить с человеком, который знал герцогиню и... любил ее.
   Помолчав немного, Кэсси коснулась бриллиантовой броши, приколотой к платью, и призналась:
   – Это он прислал мне брошь, Сэмюел. Посылка пришла по почте. Она лежала на моем столе, когда мы вернулись из замка.
   – И ты надела его драгоценность?
   Ярость ее мужа, будто живое существо, заполнила все пространство кареты.
   – Эта вещь принадлежала моей матери. Я помню ее очень хорошо. Он просил меня надеть ее сегодня... если я захочу встретиться с ним.
   – Значит, ты сделала все, как он просил. Проклятие, Кэсс! В следующий раз в такой ситуации посоветуйся со мной.
   Его осуждающий тон проник ей в самое сердце. И это оказалось последней каплей после всего пережитого ею за этот день. Слезы, которые она с таким трудом сдерживала, покатились по щекам.
   – Ты был так зол сегодня утром, что я не могла тебе сказать. Просто не могла.
   Кэсси закрыла лицо руками, чувствуя себя невероятно несчастной. Такой взрыв эмоций даже испугал ее. Она редко плакала, не теряла контроля над собой – во всяком случае с тех пор, как Сэмюел покинул ее после первой брачной ночи. Но теперь она никак не могла справиться со своей внутренней болью.
   Сэмюел застонал и, пересев на ее сторону кареты, обнял жену, прижал к своей груди и погладил по голове. И пока Кэсси всхлипывала, крепко держал ее, как будто хотел всю ее боль забрать себе.
   Потом, чуть отстранившись, Сэмюел провел губами по ее брови и сдавленным голосом пробормотал:
   – Кэсси... дорогая... не надо плакать. Пожалуйста, не надо. Прости меня, прости за все. Я не должен был говорить с тобой таким тоном.
   – Нет, это ты меня прости, – проговорила она, прижимаясь к нему и опасаясь, что он только жалеет ее. – Он ведь мог тебя убить. И это была бы моя вина.
   Эта мысль заставила Кэсси снова заплакать, она представила, к чему могло привести ее глупое поведение.
   – Тебе не в чем себя винить, – уверенно убеждал Сэмюел, вытирая ей щеки носовым платком, – ты же понятия не имела о его намерениях. Но обещай мне, никогда... никогда не делать ничего подобного.
   – Я не буду, поверь мне, ни за что не буду. – Кэсси глубоко вздохнула, стараясь взять себя в руки, но ей не удавалось справиться с волнением.
   Кто мог придумать такой изощренный план убийства ее мужа? Писать ей любовные письма, использовать ее как приманку, чтобы заставить Сэмюела выйти в сад? А потом попытаться убить его?..
   И вдруг она вспомнила. Расширенными от ужаса глазами Кэсси смотрела на Сэмюела в полумраке кареты.
   – О Боже мой, – произнесла она еле слышно, – тебя уже пытались убить! Мик рассказывал мне. Он говорил, что огромный бочонок с вином катился прямо на тебя в порту и что он вовремя оттолкнул тебя с его пути. Я-то считала, что он все это выдумал.
   – Мик слишком много говорит, – скривив губы, ответил Сэмюел, – пусть это тебя не беспокоит.
   Перепуганная до смерти, Кэсси провела пальцами по его щеке.
   – Не беспокоит? Но этот человек... если он попытается еще раз? Я боюсь.
   Сэмюел обеими руками приподнял ее голову, смахивая большими пальцами со щек слезинки.
   – Я найду этого негодяя, можешь быть уверена в этом.
   Но Кэсси ни в чем не была уверена. Оба раза убийца был так близок к своей цели. И ему удалось убить бухгалтера из конторы Сэмюела. Боже, сейчас надо думать не об этом. Ей следовало сосредоточить все свои мысли на том, чтобы узнать, кто этот человек.
   – Если он знал мою мать, значит, тебе понадобится моя помощь.
   – Только в получении информации, – уточнил Сэмюел. – Ты должна оставаться вблизи дома, пока все не кончится. Ты это понимаешь?
   – Но ведь опасность угрожает тебе, а не мне. – Кэсси осторожно взяла его за руку.
   – Ты находишься рядом со мной, поэтому ты тоже в опасности. Ты не должна вмешиваться в мое расследование. Это даже не подлежит обсуждению.
   Кэсси решила, что сейчас лучше не возражать. Она все равно сделает все, что сможет.
   – Тебе, наверное, интересно знать, с кем из мужчин я общалась на балу.
   – Особенно меня интересуют те, кто обращал внимание на твою брошь. Первым был полковник Мейна-ринг. – Губы Сэмюела сжались в тонкую линию; казалось, он едва сдерживается. – Он буквально пялился на твою грудь, но, возможно, он разглядывал бриллиантовую змею.
   – Может быть, тебе стоит вернуться на бал и посмотреть, там ли он еще? – Кэсси произнесла эти слова очень неохотно, так как ей ужасно не хотелось его отпускать.
   К счастью, Сэмюел отрицательно покачал головой:
   – Сейчас в этом нет никакого смысла, слишком много времени прошло. Он мог покинуть бал под каким-либо предлогом, мог и успеть возвратиться на бал. А кто еще?
   – Граф Иствик, – сказала Кэсси, вспоминая его бычью фигуру и грубое поведение, – он подошел ко мне, когда я разговаривала с Уолтом.
   – Иствик! – разозлился Сэмюел. – Это же самый отъявленный негодяй. Что он тебе говорил?
   – Он поспорил, утверждая, что я дочь герцогини Чилтерн. Он хотел, чтобы я подошла к его друзьям и подтвердила это, но Уолт велел ему убираться.
   – Оказывается, у твоего кузена есть голова на плечах. Я обязательно поговорю с Иствиком.
   Кэсси перечислила еще нескольких мужчин и дам, которые были знакомы с ее матерью. Но никто из них не обращал особого внимания на бриллиантовую брошь.
   – И еще был сэр Лайл Апшоу. Он заинтересовался брошью, когда мы танцевали. – Вспомнив его тщеславие, Кэсси иронически улыбнулась. – Но этого пижона я просто не могу представить сидящим в кустах и стреляющим из пистолета. Он испортил бы свой изумительный галстук.
   Жесткий взгляд Сэмюела смягчился. Искорки засверкали в его синих глазах. Кончиком пальца он провел по губам Кэсси, осторожно, будто перышком.
   – Вот теперь я узнаю мою дорогую девочку. Ты опять улыбаешься.
   В этот момент атмосфера кареты неожиданно изменилась, словно наэлектризовавшись. Рука Кэсси лежала на груди Сэмюела, и она ощущала сильные удары его сердца, вдыхала присущий только ему аромат. Желание охватило каждую частичку ее тела. Казалось, они снова вернулись в их замок.
   Похоже, для того, чтобы преодолеть непонимание, возникшее между ними, им надо было только коснуться друг друга. И если одно объятие заставило их забыть все разногласия, то можно только представить, что сделал бы поцелуй.
   Кэсси обеими руками притянула его голову к себе, и Сэмюел моментально прореагировал на приглашение мягким и долгим поцелуем, после которого во всем мире остались только они двое. Он ладонями обнял ее грудь, ощущая тепло сквозь одежду. Страсть охватила Кэсси.
   – Сэмюел, – простонала она между поцелуями, – ты мне так нужен.
   Руки ее скользили по его телу, и ей безумно хотелось, чтобы он оказался внутри ее, чтобы они соединились в одно целое. Она протянула руку к пуговицам на его бриджах.
   Сэмюел застонал, схватил ее пальцы и постарался удержать:
   – Подожди... мы уже почти дома.
   И действительно, карета завернула за угол и остановилась у входа в городской дом Стокфордов. Сэмюел дышал тяжело, как после длительного бега, Кэсси задыхалась, ей недоставало воздуха, недоставало его. Он, как истинный джентльмен, помог ей выйти из кареты, и только глаза его горели необычным лихорадочным блеском. Очутившись дома, они быстро поднялись по лестнице.
   – В твоей комнате? – спросила она.
   – Нет, в твоей.
   Сэмюел хотел, чтобы это была ее спальня, чтобы все здесь напоминало ей об их яростных объятиях, чтобы каждое утро он был первым в ее мыслях. Он хотел, чтобы Кэсси поняла всю невозможность расставания с ним.
   Свеча горела на столике у кровати. Едва они вошли в комнату, Сэмюел запер дверь. Они не сговариваясь начали освобождаться от одежды, не переставая ласкать и целовать друг друга.
   Сэмюел пытался заставить себя не спешить. Как бы это ни было для него трудно, он должен сделать так, чтобы у Кэсси остались незабываемые воспоминания. Он всегда гордился тем, что хорошо умел обращаться с женщинами и старался вести себя так, чтобы все продолжалось долго, чтобы напряжение нарастало медленно, чтобы не оставалось сомнений в полноте удовлетворения женщины.
   Но в этот вечер его самоконтроль улетучился как дым. События сегодняшнего дня разбудили в нем бесшабашность. Сэмюел хотел, чтобы все произошло немедленно.
   Сняв с Кэсси платье, корсет и рубашку, он поцеловал ее и повел к кровати. Сбросив с себя ботинки и бриджи, он осторожно опустил ее на постель. Она лежала как дар небес, покрасневшая от возбуждения, влажная и горячая, и через секунду он оказался внутри ее, постаравшись проникнуть как можно глубже.
   Кэсси вскрикнула от восторга, прижалась к нему, выгнула спину, и все ее тело охватила дрожь.
   Ее реакция воспламенила Сэмюела, погружая в бесконечное блаженство.
   Но конец наступил. Кэсси лежала удовлетворенная, с полузакрытыми глазами. Мягкая улыбка на ее лице вызвала у Сэмюела бурю таких эмоций, наличия которых он в себе даже не предполагал.
   Одно Сэмюел знал твердо – он хочет остаться здесь до конца своей жизни. Он не может отпустить Кэсси, какие бы соглашения они ни заключали. А значит, он должен постоянно держать ее в состоянии блаженства.
   Он наклонился и нежно поцеловал ее губы, щеки, бережно лаская изумительную кожу.
   – Это произошло слишком быстро. В следующий раз будет лучше, медленнее.
   – М-м... – Кэсси издала какой-то непонятный звук и пошевелила бедрами, как будто наслаждаясь своими ощущениями. – У нас впереди еще целая ночь.
   Сэмюел усмехнулся:
   – Ты просто удивительная женщина, ты знаешь об этом?
   Кэсси отрицательно покачала головой, по своей наивности не очень-то понимая, что он имеет в виду.
   – Нет... А что, другие женщины не получают от этого удовольствия?
   – По слухам, не все. Но я не об этом. Ты должна была сердиться на меня за то, что я на тебя накричал, за то, что оставил тебя одну на балу.
   Глупый. Зачем он напоминает об этом?
   Кэсси резко поднялась в кровати и прижала к себе подушку. Волосы ее были распущены, и золотой каскад живописно падал на обнаженные плечи.
   – Я теперь все поняла. Твоя голова была занята мыслями об этом убитом бухгалтере. Но почему ты не сказал мне?
   – Чтобы испортить тебе вечер? И вообще это не тема для разговоров с леди.
   – Меня абсолютно не интересуют условности. Кто-то угрожает твоей жизни, и я должна знать все. Я этого требую.
   Кэсси выглядела как истинная аристократка, как леди, сознающая свою власть над ним и понимающая, что он не сможет ей отказать. И Сэмюел рассказал Кэсси и про проверку, и про растрату, и про то, почему он уверен, что у Гектора Баббаджа должен быть сообщник. Выложив все, разделив с женой давивший на него груз, Сэмюел почувствовал облегчение.
   – И ты думал, что я принимала в этом участие? – упрекнула она его. – Поэтому и рылся у меня в столе?
   Подозрения его казались теперь настолько глупыми, что, чувствуя себя виноватым, он только пожал плечами:
   – Я не знал, что еще можно было думать, когда застал тебя в своем кабинете.
   Сэмюел приготовился выслушивать обвинения, но Кэсси сменила тему. Она рассеянно постукивала по его руке, занятая своими мыслями.
   – Сегодня на балу ты беседовал с разными людьми, пытаясь что-то выяснить? Поэтому ты оставил меня?
   – Да, но не спрашивай о подробностях, я не буду рассказывать.
   – Следовательно, ты ничего не знал о моем тайном поклоннике. Тогда почему же ты решил, что сообщник Баббаджа принадлежит к высшему обществу? Может быть, это один из тех должников, кого ты отправил в тюрьму за неуплату долгов?
   Сэмюел насторожился:
   – Кто тебе сказал об этом?
   – Уолт узнал. Но не вздумай злиться на него. Если это правда, ты не должен скрывать ее от меня.
   Сэмюелу не хотелось говорить на эту тему. Он не стеснялся того, что давал деньги в долг; он всегда был уверен, что должник сможет расплатиться, хотя бы имеющейся у него собственностью. Одалживая деньги ее отцу, он знал, что может получить Кэсси.
   – Ты права, – кивнул он, – я кое с кем поговорил на балу. По той или иной причине у меня были основания подозревать этих людей. Однако...
   – Что?
   Сэмюел не хотел разрушать ее иллюзии, даже если они были необоснованны. И ни в коем случае он не хотел ссориться с ней. Но для ее же собственной безопасности он должен был предупредить жену.
   – Тебе неприятно будет это слышать, Кэсс, но я разговаривал с Эндрю Джеймисоном.
   – Мистер Джеймисон? Я не знала, что он был на балу. – Кэсси на секунду остановилась, переводя дыхание. – И он тоже должен тебе деньги?
   – Нет. Он не игрок. Он может служить идеальной моделью уважаемого джентльмена.
   – Тогда почему ты его подозреваешь? – запальчиво спросила она.
   Сэмюел почувствовал укол ревности. Проклятие, он должен^сделать так, чтобы она поняла!
   – Он в течение нескольких лет был тесно связан с моей конторой, он хорошо знал Баббаджа и легко мог стать его помощником. И у него были серьезные основания желать моей смерти. – Он остановился, перед тем как произнести последние слова: – Он влюблен в тебя, Кэсси.
   Она побледнела.
   – Это просто смешно и вовсе не может быть правдой.
   – Поверь мне. – Желая одновременно и успокоить Кэсси и напомнить, кому она принадлежит, Сэмюел провел ладонью до ее золотистым волосам. – Сегодня вечером я прямо спросил его об этом, и он не стал этого отрицать.
   Удивленными голубыми глазами Кэсси смотрела на мужа. Потом вздохнула, прижав подушку к груди:
   – Я не знаю, что на это сказать. Я не поощряла его. Он был мне... как отец эти последние четыре года.
   Кэсси выглядела такой расстроенной, что Сэмюел с чувством раскаяния нежно поцеловал ее.
   – Он не должен бывать в этом доме. И ты не должна вступать с ним ни в какие контакты, пока мне не удастся что-нибудь выяснить. Ты поняла меня?
   Покусывая губу, она медленно кивнула.
   – Но он не мог никого убить, Сэмюел. В это я просто не верю.
   Сэмюел удержался от возражений, оставив свои противоречивые соображения при себе. Кэсси никогда не сталкивалась с темной стороной жизни, она не могла знать, как порой умело преступник может скрывать свое истинное лицо.
   – А где эти письма? Мне хотелось бы взглянуть на них.
   Отложив подушку, Кэсси перевернулась на бок и потянулась к ящику столика, стоявшего у кровати. Очарование ее гибкого тела отвлекло внимание Сэмюела, и он затаив дыхание любовался ее обнаженной фигурой. Протянув руку, он провел ею по бедрам жены, до талии и дальше до груди, которая моментально среагировала на его прикосновение. Кэсси обернулась, губы ее были полураскрыты, глаза подернуты дымкой желания.
   – Сэмюел? – вопросительно произнесла она. Выражение ее глаз и хриплый голос были невероятным искушением. Но Сэмюел заставил себя убрать руку.
   – Сначала письма.
   Кэсси вытащила из ящика простую деревянную коробку, открыла ее и передала мужу три сложенные бумажки. При свете свечи Сэмюел читал их, и по мере того, как он читал, возрастал накал эмоций, которые его одолевали. Тревога, страх, злость.
   Сухие лепестки розы выпали из одной бумажки и рассыпались по простыне.
   «Мое сердце бьется только для вас». Прочитав эти слова, Сэмюел раздраженно сбросил лепестки на пол.
   – Проклятие! Если эту чепуху писал Джеймисон, я убью его.
   Кэсси осторожно положила руку ему на плечо.
   – Четыре года мистер Джеймисон был моим опекуном. Если бы он был знаком с моей матерью, то давно сказал бы мне об этом.
   – Но в первом письме написано, что он наблюдает за тобой. Вряд ли это только слова.
   Кэсси нахмурилась, всем своим видом показывая несогласие.
   – Ты делаешь выводы, не имея никаких серьезных доказательств. Ты злишься на мистера Джеймисона за этот договор о раздельном проживании. Но ты не должен допустить, чтобы личные отношения влияли на твои суждения.
   Сэмюел положил коробку и письма на край кровати.
   – Я тебе объясню, что влияет на мои суждения. Это когда чужой мужчина охотится за моей женой.
   Он прижал ее спиной к подушкам, накрыв своим телом. Но Кэсси подняла руку, помешав ему поцеловать ее.
   – Почему ты так ревнуешь? Я никогда не могла бы желать Джеймисона так...
   Какое-то первобытное чувство охватило Сэмюела. Он медленно двигал бедрами, стараясь заставить жену думать только о нем.
   – Ты никогда не захочешь другого мужчину, Кэсс. Кэсси чуть-чуть опустила ресницы, и это придало ей какой-то таинственно-очаровательный вид.
   – Тогда постарайся, чтобы я была счастлива, – пробормотала она, – сделай меня своею.
   Сэмюел моментально ответил на приглашение. Но в этот раз он не позволил себе спешить. Он снова поцеловал ее – нежным, долгим поцелуем. Лаская друг друга в полутьме, они шептались между собой.
   Что-то мягкое и сильное поселилось у Сэмюела в груди. Он уговаривал себя, что это не может быть любовью. Просто ему нравятся ее аромат, ее улыбка, ее любознательность. А любовь – это не для него. Он не позволит себе стать таким, как его мать. Любовь несет страдания, и только глупец может согласиться на такой риск.
   Поэтому Сэмюел сосредоточился на физической стороне, стараясь контролировать себя и продлить наслаждение. Они занимались любовью, глядя в глаза друг другу, счастливые от этой близости.
   Потом Кэсси заснула в его объятиях, ее голова лежала у него на плече, золотистые локоны раскинулись по подушке.
   Несмотря на полное физическое удовлетворение, Сэмюел не мог заснуть. Его мозг не переставал работать, не давая ему избавиться от какого-то иррационального страха, от ощущения, что Кэсси в опасности.
   Возможно, страх этот был вполне обоснован.
   Когда свеча догорела и утонула в расплавленном воске, Сэмюел все еще продолжал всматриваться в темноту и думать о том, кто мог быть заинтересован в его смерти. Что-то в этой ситуации ускользало от него, находилось за гранью его понимания. Он знал, что не успокоится, пока не рассмотрит все факты с разных сторон.
   Тот, кто стрелял, имел какую-то власть над Баббаджем. Он узнал про проверку и убил Баббаджа, чтобы тот не заговорил. И этот же самый человек писал любовные письма Кэсси.
   Кроме того, он был знаком с ее матерью. Каким-то образом в его руки попала драгоценность, принадлежавшая герцогине. Сэмюел продолжал размышлять над этим. Может быть, этот человек украл бриллиантовую змейку? Или герцогиня сама отдала ее ему? Возможно, он был ее любовником?
   Не мог ли он быть с ней в ту ночь, когда герцогиня погибла?
   Эта мысль, возникнув, уже не покидала его. Как будто она была самой главной в его рассуждениях.
   Кэсси вздохнула во сне и еще ближе придвинулась к Сэмюелу. Переполненный нежностью и страхом за нее, он поцеловал жену в волосы, стараясь вспомнить, что именно она ему рассказывала о смерти своей матери.
   Ее мать возвращалась с какого-то вечера поздно ночью на барже с друзьями. Герцогиня упала за борт, и хотя несколько мужчин бросились за ней в воду, спасти ее не удзлось. А если это не несчастный случай?
   Такое предположение потрясло Сэмюела, кровь заледенела в жилах. Боже! Вполне вероятно, что герцогиню убили.
   И это совершил тот же человек, который писал любовные письма Кэсси.

Глава 23
ВОСКРЕШЕНИЕ ГРЭНДИЧА

   – Негодяй! – закричала я. – Я никогда не покину моего дорогого мистера Монтклифа.
   Грозное, мрачное выражение появилось на лице у пиратского капитана. Он подозвал викария, стоявшего неподалеку.
   – Вы обвенчаете нас немедленно по специальному разрешению.
   Он вытащил из внутреннего кармана сюртука бумагу и передал ее священнослужителю.
   –Это, безусловно, подделка, – сказала я, – никакой епископ не даст разрешения такому человеку, как вы.
   И в тот момент, когда я произносила эти слова, у дверей раздался шум. К моему огромному облегчению солдаты и жители соседней деревни пришли мне на помощь. Видя, что людей очень много, Персиваль Грэндич вскрикнул в ярости и выбежал через небольшую дверь за алтарем.

«Черный лебедь»

   На следующий день, после долгих размышлений, Кэсси решилась написать письмо единственному из своих знакомых, которого она считала способным на убийство.
   И сейчас она грациозно поднялась с кушетки в гостиной, стараясь скрыть волнение за маской вежливости.
   – Добрый день, мистер Вудрафф. Благодарю, что вы так быстро откликнулись на мое приглашение.
   Чарлз Вудрафф, в хорошо сшитом синем сюртуке и серых бриджах, обтягивавших его полные ноги, напоминал картинку из модного журнала. Он снял шляпу – его светлые волосы были модно подстрижены – и улыбнулся многозначительной слащавой улыбкой, вызвавшей у Кэсси отвращение.
   – Вы видели меня вчера вечером на балу? – спросил он, оглядывая ее с головы до ног. – Я заметил вас, но вы тут же исчезли.
   Когда он хотел поцеловать ей руку, Кэсси скрестила руки так, чтобы это оказалось невозможным. Ради успеха расследования она могла заставить себя быть привлекательной и вежливой, но не в состоянии была перенести его прикосновение.
   – Присаживайтесь, пожалуйста, – сказала она, указывая на кресла, стоявшие у камина. – Как я уже упомянула в письме, нам не удалось поговорить с вами вчера.
   – Незачем тратить время на разговоры. Лучше сразу поднимемся наверх. – Чарлз попытался обнять ее, но она быстро подошла к креслу и села.
   – Боюсь, вы неправильно поняли смысл моего письма.
   – А зачем еше вы могли пригласить меня? Ваш муж отправился в свою контору, и вы хотели бы устроить любовное свидание.
   – Нет, я этого не хочу, – твердо и уверенно произнесла Кэсси, догадываясь, что намеков он не поймет. Одна мысль о том, чтобы оказаться в постели с этим человеком, да и с любым другим, кроме Сэмюела, приводила ее в ужас. – И мне хотелось бы знать, откуда вам известно о местонахождении моего мужа.
   Чарлз Вудрафф с опаской и тревогой посмотрел на дверь, как будто ожидая, что вот-вот войдет Сэмюел.
   – А разве он здесь?
   Предпочитая не лгать, Кэсси оставила вопрос Чарлза без ответа.
   – Садитесь сюда, – повторила она, – у меня есть к вам несколько вопросов, и я хотела бы получить ответ.
   Когда он сел в кресло напротив Кэсси, выражение его лица стало еще более неприятным.
   – Если это связано с моей мачехой, то где, черт возьми, она сама? Боится встретиться со мной после того, как разрушила мои планы? Наверное, считает деньги, которые моего отца заставили отправить ей.
   – Это не имеет никакого отношения к Флоре. И вам не придется встречаться с ней.
   Кэсси строго-настрого запретила подруге спускаться вниз, в общих чертах рассказав о случившемся. Флора очень нервничала и волновалась, хотя Кэсси обещала ей быть осторожной.
   – А в чем же дело? – спросил Вудрафф с плохо скрываемым раздражением. – Из-за вас я отменил игру.
   Он барабанил пальцами по подлокотнику кресла. Глядя на него, Кэсси не могла поверить, что Чарлз был тем человеком, который писал ей любовные письма.
   Но вчера он был на балу. Он родом из Ланкашира, его отец, Норман Вудрафф, был викарием в церкви Святого Эдмунда, расположенной недалеко от Чилтерн-Палас. А это значит, что Чарлз мог знать ее мать, во всяком случае, видеть ее.
   Прошлой ночью, после шока, который она испытала во время выстрела, Кэсси не сразу вспомнила о том, что мельком видела его в танцевальном зале. Может быть, это он прятался в кустах и стрелял в Сэмюела?
   – Мне интересно знать, – спросила она, – вы когда-нибудь встречались с моим мужем?
   Чарлз небрежно качнул головой:
   – Кто-то показал мне его вчера вечером. Высокий парень с черными волосами. Незаконный сын Стокфорда.
   – Кто указал вам на него?