Страница:
Алекс увидела огонь желания в его глазах, и у нее перехватило дыхание. Когда Уин протянул к ней руки для объятия, она бросилась к нему, обняла его без колебания. Они снова любили друг друга, страстно, отчаянно, самозабвенно.
Близился рассвет, когда Уин оставил ее. Они попрощались, жадно поцеловавшись в дверях каюты, поскольку знали — следующий день многое решит и изменит, неизвестно, когда они будут опять вместе.
День уже клонился к вечеру, когда Алекс стояла на палубе с Уином и Мэттом, с интересом осматривая окрестности. Справа от них остался полуостров Боливар, слева — остров Галвестон, известный своим портом, самым главным на западе после Нового Орлеана.
День был восхитителен: солнце ярко светило сквозь кучевые облака, темно-зеленые волны плавно перекатывались, морские птицы изящно парили над головами наших друзей.
— Мы уже почти приехали, — сказала Алекс, чувствовавшая себя неспокойно. Она надеялась, что долгожданный венец недалеко, что они уже близки к цели и ее отец скоро будет на свободе. Также она понимала, что, когда предательство обнаружится, Уин отвернется от нее, и та радость, которую они делили вдвоем, будет навсегда утрачена. Этого она боялась больше всего. Сердце Алекс наполнилось горечью и болью при мысли о будущем.
— Еще несколько дней — и венец у нас в руках, — заметил Мэтт; ему не терпелось поскорее покончить с расследованием. Каждый день казался ему вечностью с тех пор, как он покинул Кэтрин. Он не знал, чего ему хочется больше: найти венец или вернуться к ней.
— Ты неисправимый оптимист, — усмехнулся Уин, — после тех трудностей, с которыми мы столкнулись при разгадке последнего ключа, не кажется ли тебе, что Лоуренс приготовил нам на этот раз что-нибудь еще более сложное?
— Я об этом не думал, — вызывающе ответил Мэтт, — единственное, чего мне хочется, — вернуться в Новый Орлеан.
— Это из-за Кэтрин? — лукаво спросила Алекс. Мэтт улыбнулся в ответ:
— Допустим, что это так. Что там говорить — как бы ты мне ни нравилась, я безумно рад, что Уин оказался ненастоящим священником.
— Я тоже, — засмеялась Алекс, любуясь высокой, стройной фигурой Уина, стоявшего неподалеку.
— Если принять во внимание мои чувства к Кэтрин, наш с тобой брак, будь он действительным, привел бы к большим затруднениям.
— Она очень хороша, — сказала Алекс. — Если мне, так или иначе, придется уступить тебя кому-то, я рада, что это будет Кэтрин.
Мэтт обвил рукой талию Алекс и дружески поцеловал ее в щеку.
— Еще немного, и расследование закончится. Тогда каждый из нас займется своей личной жизнью. — Он хотел сделать Алекс приятное и не подозревал, какую жестокую боль причинили ей его слова.
Прислушиваясь к их болтовне, Уин внутренне согласился, что его священнические обеты осложнили бы многое в их отношениях. Он полюбил Алекс по-настоящему, ни одна женщина не значила столько в его жизни. Он собирался сделать ей предложение, когда поиски венца благополучно завершатся. Уин посмотрел на нее и вдруг увидел, как печален и безысходен ее взгляд. Казалось, она пребывает в самом мрачном отчаянии.
Как только Алекс почувствовала, что Уин наблюдает за ней, выражение тревоги исчезло из ее глаз, и она безмятежно улыбнулась. Уин был озадачен. В конце концов, он отбросил неприятные мысли и решил, что ему это просто показалось.
Друзья покинули борт парохода и немедленно заказали номера в городской гостинице «Тремонт». Пообедав в ресторане, Мэтт и Уин оставили Алекс в гостинице немного отдохнуть, а сами поехали разузнать, каким образом можно добраться до Сан-Антонио. Все шло гладко: пролив можно было пересечь уже на следующий день. Мэтт и Уин заказали билеты на дилижанс, который отправлялся в полдень. Сделав необходимые распоряжения, они вернулись в гостиницу: Мэтт зашел в бар выпить что-нибудь, а Уин поспешил к Алекс. Он с нетерпением ждал их последней ночи.
Алекс тоже страстно желала увидеться с Уином. Ей безумно хотелось побыть рядом с ним в последний раз. Она понимала, что, когда начнется путешествие в Сан-Антонио, вряд ли у них будет возможность остаться наедине.
Раздался стук в дверь. Это показалось Алекс странным — Уин мог появиться самое раннее через полчаса. Страшно обрадовавшись его неожиданному возвращению, Алекс открыла дверь. Ужас охватил ее: она оказалась лицом к лицу с Филиппом и Робертом. Быть рядом с ними — одно это казалось ей отвратительным, их присутствие оскверняло все.
— Удивлена нашей неожиданной встречей, дорогая? — небрежно спросил Филипп, проходя в ее спальню, не дождавшись приглашения. Роберт последовал за ним.
— Что вы здесь делаете? — закричала Алекс, быстро закрыв за ними дверь, боясь, что кто-нибудь увидит ее в обществе этих людей. — Вы что — сумасшедшие, если приходите сюда подобным образом?
— Сумасшедшие? Мне так не кажется. Я думаю, лучше сказать — люди слова. Мы же обещали не выпускать тебя из виду. Мы знаем, где ты была и чем занималась все это время. Думаешь, это неправда? — заявил Роберт.
— Нет, — призналась она, — я так не думаю. Только имейте в виду, Уин и Мэтт вернутся с минуты на минуту.
— Ага, так все-таки Уин? — громко рассмеялся Филипп, садясь на кровать Алекс и проверяя, насколько она мягка и удобна. Он многозначительно посмотрел на Роберта. — Итак, ты выяснила, что он не священник, не правда ли?
— Вы знали? Когда вы узнали об этом? — Она была в шоке.
— Для нас это не было тайной с самого начала, милая. — Филипп был доволен произведенным эффектом.
— Вы знали об этом, но ничего не рассказали мне. Почему?
— А зачем? По каким-то неведомым причинам наш отец хотел, чтобы в поисках принимал участие священник. Зачем же нам было препятствовать расследованию, нам на руку было позволить ему возглавить вас, — пояснил Роберт.
— Кроме того, — елейным голосом сказал Филипп, — было так забавно наблюдать за ним…
— Забавно? Вы держите моего отца в тюрьме и считаете, что все это забавно?! Для вас это не более чем игра…
— Не беспокойся о своем отце. Пока ты ведешь себя послушно и помогаешь нам, с ним ничего не случится. Но все-таки, имея представление об образе жизни Уина Брэдфорда, нам было небезынтересно наблюдать, как он изображает из себя священника.
— Уин ничего не изображал, — отрезала Алекс, вспомнив, как Уин ненавидит братьев Энтони. Она проклинала тот момент, когда согласилась помогать им. — Он на самом деле очень хочет найти венец и уберечь его от ваших грязных лап.
Услышав эти гневные слова, Филипп злобно усмехнулся, глаза его сузились.
— Иногда твоя наивность, дорогая, переходит все границы, — сказал он. — Неужели ты думаешь, что Брэдфорд такой благородный и бескорыстный герой? Это смешно! Может, ты считаешь, что он ищет венец ради того, чтобы сделать доброе дело?
— Мы-то знаем его лучше, поверь, — вставил Роберт.
— Для Брэдфорда это не более чем игра, дорогая моя девочка. — Филипп говорил важно, ведь он собирался раскрыть Алекс глаза на действительное положение вещей. — Ты для него очередная забава. Он богат, избалован, он идет по жизни шутя, люди для него — орудие для достижения личных целей. Сейчас он использует тебя, как всех остальных многочисленных женщин. Ты — приятное развлечение, кроме этого, ты помогаешь ему в охоте за сокровищем. Если бы ты знала, как быстро окончится ваш «роман», когда венец будет у него в руках!
— Брэдфорд имел всех женщин, каких только желал; средства, и легкий взгляд на жизнь ему позволяли это, — добавил Роберт. — Ты бы видела его в Лондоне! Он самый обычный Дон-Жуан! Его интимные связи с дамами, замужними и одинокими, были настолько многочисленны, что все изумлялись, как у него сил хватает! Женщины для него — одно из развлечений, не более. Ни к кому он не относился серьезно. Он не заставляет себя долго уговаривать: малейший намек — и Брэдфорд стучится в дверь очередной спальни.
— И не думай, Алекс, что ты для него что-то значишь. Ты — одна из многих, поверь, — с показным сочувствием сказал Филипп.
— Он вовсе не такой! Он изменился. — Алекс защищала Уина, ведь он был с ней добрым, благородным и нежным, а совсем не бессердечным развратником, каким рисовали его братья Энтони.
— Ты так думаешь? Что ж, тебя легко одурачить. Ты не много знаешь о лондонском светском обществе, там бы тебя просветили. У Брэдфорда там однозначная репутация. Да разве ты на собственном примере не испытала, какой он прекрасный актер? Он может изобразить все, что угодно. Ты же поверила, что перед тобой священник. Он обманул тебя тогда, значит, может обманывать и теперь. Я уверен, он успел тебя убедить, что ты — единственная в его жизни и никого он не желал так страстно, как тебя. Разве не так? — По изменившемуся выражению ее глаз Филипп понял, что попал в точку.
Роберт продолжал:
— Милая девочка, не позволяй себя одурачить. Слишком многие попались на удочку, да и на тебе он вряд ли остановится. Он использует тебя, чтобы найти венец, а в один прекрасный день он бросит тебя, и ты его никогда не увидишь.
Алекс была поражена. Она не хотела им верить. Уин говорил ей, что хочет только ее, она убеждена, что он был искренен. Но тут она подумала, что ведь Уин никогда не признавался ей в любви… Вспомнив страсть Уина, Алекс почувствовала возбуждение и страшную тоску: они правы. Он ничего не говорил о своих чувствах.
Алекс не хотела им верить, но в их словах была логика, был здравый смысл. Вопросы мучили ее. Неужели она была только игрушкой для Уина? Мимолетным развлечением, чтобы не томиться одиночеством в долгом путешествии? Сомнение грызло ее сердце, но она ничем не обнаружила свою боль перед Филиппом и Робертом. Она не позволит им взять верх в споре.
— Зачем вы пришли? Неужели в ваши намерения входила благая мысль предостеречь меня? Ваши нравоучения неуместны. — Она решила сменить тему разговора.
— А ты не догадываешься, зачем мы пришли? Нам нужно знать, куда вы отправитесь на этот раз.
— В Сан-Антонио, — не медля, призналась она и возненавидела себя за это. — Они как раз поехали за билетами.
— Хорошо, хорошо. Ты умная, послушная девочка. Мы учтем твое примерное поведение, — усмехнулся Филипп.
— Я надеюсь на это, Филипп. Вы должны дать мне гарантии, что отец будет освобожден, когда вы получите венец.
— О, поверь, все так и будет. Мы же договорились. Ты выполнишь свои обязательства, тогда мы выполним свои, — ухмыляясь, ответили они.
Филипп медленно встал с кровати и направился к двери. Проходя мимо Алекс, он остановился. Прежде чем она успела отвернуться, он поцеловал ее в щеку. Она брезгливо вытерлась. Филипп злобно рассмеялся:
— Скоро, дорогая, придет наш день. Ты поможешь нам в этом. Ты хочешь показать мне, что я тебе отвратителен? Ладно, пусть пока это так. Но, может быть, в скором времени все переменится? Подумай об этом.
— Мы свяжемся с тобой, — заговорил Роберт, желая отвлечь Филиппа от Алекс и напомнить ему о венце.
Они открыли дверь, но прежде чем выйти осторожно огляделись по сторонам. Им очень не хотелось попасть в руки Брэдфорда. Это может разрушить их прекрасно разработанный план.
Когда они ушли, Алекс закрыла дверь и села на кровать. Она дрожала, нервы ее были на пределе. Она ненавидела и презирала Филиппа и Роберта. Но то, что они сказали, глубоко задело ее чувства. Теперь Алекс сомневалась в искренности Уина. Вдруг то, что сказали братья Энтони, — правда? Не хотелось бы думать так, но…
Алекс подошла к умывальнику и вымыла лицо, тщательно протерев то место, куда поцеловал ее Филипп. Это не успокоило ее, она продолжала ходить по комнате взад-вперед, не в силах сдержать обуревавших ее эмоций. Глубокая обида наполнила сердце при мысли, что Уин использует ее. Разве Уин плохой актер? Она знала ответ на этот вопрос.
Гневная решимость овладела Алекс. Если она и собиралась предать Уина, то ею руководили благородные мотивы, речь шла о жизни ее отца. Однако Уин действовал исходя из корыстных побуждений. Если Филипп и Роберт сказали правду, она придумает, как защититься от посягательств Уина. Для него это игра — что ж, она примет правила игры. Она научится владеть собой и станет лучшей актрисой, чем он. Ей будет труднее, она понимала это, — ведь она успела полюбить его. Но она сумеет избавиться от своего чувства, забыть Уина и одержать победу в их нелегкой борьбе.
Подъезжая к гостинице, Уину не терпелось поскорее увидеть Алекс, и он не обратил внимания на остальных посетителей. Филипп и Роберт только-только вышли из парадной двери и обрадовались, что им удалось избежать неприятной встречи. Они поспешили за билетами в Сан-Антонио.
Услышав стук в дверь, Алекс, помедлив минутку, подошла и спросила:
— Кто там? — Больше Алекс не хотела испытывать судьбу.
— Это Уин, — был ответ.
Алекс медленно протянула руку и открыла дверь, Уин стоял на пороге, еще более привлекательный, чем обычно. Смотреть на него было для Алекс пыткой. Она попыталась убедить себя, что перед ней стоит тот самый отвратительный подонок, о котором говорили Филипп и Роберт, — человек, для которого нет ничего святого, который ради достижения своих целей готов на все.
— Ты что-то бледна, с тобой все в порядке? — спросил Уин и погладил ее по щеке.
Она не сопротивлялась, поскольку не хотела будить в нем подозрений. Тем не менее, Алекс знала, что главное сейчас — побороть свою любовь. Ей удалось слабо улыбнуться.
— Мне что-то нехорошо. — Это было правдой, сердце ее билось как сумасшедшее. — Если не возражаешь, я сегодня пораньше лягу.
Он подошел к ней вплотную и спросил, стараясь говорить тихо и страстно:
— Одна?
— Да. — Она кивнула в ответ. Он испугался:
— Может, позвать врача?
— Нет, спасибо. Я просто устала. Отдохну, и все пройдет. — Как бы ей хотелось, чтобы он действительно заботился о ней, переживал за нее. Увы! Это всего лишь игра умелого актера.
С беспредельной нежностью Уин поцеловал Алекс в щеку и пристально посмотрел на нее:
— Ты уверена, что все обойдется?
— Да, все будет в порядке. Иди. Я сейчас лягу.
— Надеюсь, до утра ты поправишься.
— Разумеется. Во сколько мы отъезжаем?
— В семь. Я зайду за тобой в шесть, мы позавтракаем и поедем в порт. — Уин пожелал Алекс спокойной ночи и ушел.
Заперев за ним дверь, Алекс подошла к кровати и сорвала с нее покрывало, на котором сидел Филипп. Потом нырнула в постель и накрылась одной простыней.
Она лежала неподвижно и напряженно думала. Неужели Уин хочет приобрести венец из жадности? Неужели отношения с ней — это только игра? Неужели она ничего для него не значит? Он развлечется, а потом забудет ее…
Алекс хотела поскорее заснуть и забыть обо всем. Но сон не приходил. Слезы навернулись у нее на глаза. Она пыталась разбить в своем сердце идеальный образ Уина, опорочить его в собственных глазах, но это не помогло: она не переставала любить его.
Утро наступило для Алекс слишком скоро. Едва девушке удалось заснуть, как лучи восходящего солнца разбудили ее. С усилием она встала, заметив темные круги под глазами. Что ж, они возникли вполне закономерно, ведь она не спала почти всю ночь.
— Как ты себя чувствуешь сегодня? — спросил Уин, когда зашел за ней. Она выглядела такой изможденной.
— Немного лучше, — ответила Алекс. Это была правда.
— Мы можем остаться здесь еще на один день, если ты хочешь. Ты хорошенько отдохнешь, — предложил он.
— Нет, — она отвергла это предложение, — поедем сегодня же. Сейчас уже нельзя медлить. — Меньше всего ей хотелось оставаться в гостинице. Она хотела покончить со всем, и чем быстрее, тем лучше.
— Хочешь позавтракать? Мэтт пошел вниз заказать для нас столик, но, если ты хочешь, я принесу тебе завтрак сюда.
— Все в порядке, я себя прекрасно чувствую. Пошли вниз, — ответила Алекс.
Они нашли Мэтта в ресторане, присоединились к нему и плотно позавтракали. Неизвестно, когда им удастся поесть в следующий раз.
Глядя на Уина, сидевшего напротив, Алекс улыбалась и делала вид, что все нормально. Это было нелегко. В конце концов, она собрала волю в кулак и сосредоточила все мысли на спасении отца. Это единственная причина, по которой она находится здесь. Все остальное не имеет никакого смысла. Ни венец, ни, разумеется, Уин Брэдфорд. Однако, хотя умом Алекс понимала, что может обойтись без Уина — жила же она без него, сердце твердило ей, что в нем — ее счастье, ее жизнь, ее любовь.
Они пересекли залив и прибыли на станцию вовремя. Дилижанс был битком набит. Трое из пассажиров: грузная женщина, седовласый пожилой мужчина и похожий на жирную селедку моряк средних лет — уже сидели внутри, на жестких деревянных скамейках.
При виде своих попутчиков Уин, Мэтт и Алекс поморщились и переглянулись. Дорога предстояла дальняя.
— Готовы? — спросил Мэтт, с тоской вспоминая великолепный пароход.
— Как всегда, — ответила Алекс, про себя думая, что этот способ передвижения куда менее приятен, чем даже поезд, а уж там им пришлось трудновато.
Уин был занят, помогая водителю управиться с багажом, поэтому Мэтт подал Алекс руку и помог забраться в дилижанс. Она села между мужчиной и женщиной. Мэтт лукаво посмотрел на нее и уселся напротив.
— Алекс, если хочешь сесть рядом с Уином, я с удовольствием уступлю тебе мое место, — предложил Мэтт, когда Уин забрался в дилижанс и занял место рядом с ним.
— Нет-нет. Мне вполне удобно здесь, — отказалась Алекс и радостно улыбнулась. На самом деле она была зажата с обеих сторон, кроме того, духи, которыми пользовалась соседка, отличались резким и неприятным запахом.
Едва дилижанс тронулся, как пожилой мужчина практически улегся на Алекс и через несколько минут громко захрапел. Она поняла, что это путешествие она запомнит надолго.
Уин сидел напротив Алекс и любовался ею. Несмотря на пыль, жару и неудобства, она казалась ему красавицей. Алекс была прелестной женщиной, непохожей на всех, кого он знал. Ее мужество и решительность были достойны восхищения. Даже в самых отвратительных условиях она оставалась очаровательной, милой и жизнерадостной. Уин знал, что любит ее, и чем больше он о ней думал, тем больше ему хотелось, чтобы Алекс сидела сейчас рядом с ним. Он хотел быть с ней всегда.
На лице Алекс держалась неизменная улыбка. Она дружелюбно болтала с дамой, особенно последние часы пути, пытаясь отвлечься от настойчивых взглядов Уина, сидевшего напротив. Иногда она, однако, не могла сдержаться и смотрела на него в ответ. Когда они встречались глазами, его глубокий взгляд обдавал ее жаром.
Они были безумно счастливы, когда к вечеру дилижанс наконец-то остановился, чтобы дать лошадям передохнуть. Пассажирам удалось перекусить, немного прогуляться и отдохнуть от тряски и духоты.
Забираясь обратно в дилижанс, Уин решил, во что бы то ни стало сесть рядом с Алекс. Теперь ничто не мешало им тесно прижаться друг к другу. Когда-то Алекс обрадовалась бы этому, но сейчас она расстроилась, снова ощутив все то, что тщетно пыталась изгнать из своей памяти. Если раньше она страдала от запаха духов и громкого храпа, то теперь ее мучило другое — рядом был Уин. Алекс уже не знала, чье соседство она предпочла бы.
Глава 19
Близился рассвет, когда Уин оставил ее. Они попрощались, жадно поцеловавшись в дверях каюты, поскольку знали — следующий день многое решит и изменит, неизвестно, когда они будут опять вместе.
День уже клонился к вечеру, когда Алекс стояла на палубе с Уином и Мэттом, с интересом осматривая окрестности. Справа от них остался полуостров Боливар, слева — остров Галвестон, известный своим портом, самым главным на западе после Нового Орлеана.
День был восхитителен: солнце ярко светило сквозь кучевые облака, темно-зеленые волны плавно перекатывались, морские птицы изящно парили над головами наших друзей.
— Мы уже почти приехали, — сказала Алекс, чувствовавшая себя неспокойно. Она надеялась, что долгожданный венец недалеко, что они уже близки к цели и ее отец скоро будет на свободе. Также она понимала, что, когда предательство обнаружится, Уин отвернется от нее, и та радость, которую они делили вдвоем, будет навсегда утрачена. Этого она боялась больше всего. Сердце Алекс наполнилось горечью и болью при мысли о будущем.
— Еще несколько дней — и венец у нас в руках, — заметил Мэтт; ему не терпелось поскорее покончить с расследованием. Каждый день казался ему вечностью с тех пор, как он покинул Кэтрин. Он не знал, чего ему хочется больше: найти венец или вернуться к ней.
— Ты неисправимый оптимист, — усмехнулся Уин, — после тех трудностей, с которыми мы столкнулись при разгадке последнего ключа, не кажется ли тебе, что Лоуренс приготовил нам на этот раз что-нибудь еще более сложное?
— Я об этом не думал, — вызывающе ответил Мэтт, — единственное, чего мне хочется, — вернуться в Новый Орлеан.
— Это из-за Кэтрин? — лукаво спросила Алекс. Мэтт улыбнулся в ответ:
— Допустим, что это так. Что там говорить — как бы ты мне ни нравилась, я безумно рад, что Уин оказался ненастоящим священником.
— Я тоже, — засмеялась Алекс, любуясь высокой, стройной фигурой Уина, стоявшего неподалеку.
— Если принять во внимание мои чувства к Кэтрин, наш с тобой брак, будь он действительным, привел бы к большим затруднениям.
— Она очень хороша, — сказала Алекс. — Если мне, так или иначе, придется уступить тебя кому-то, я рада, что это будет Кэтрин.
Мэтт обвил рукой талию Алекс и дружески поцеловал ее в щеку.
— Еще немного, и расследование закончится. Тогда каждый из нас займется своей личной жизнью. — Он хотел сделать Алекс приятное и не подозревал, какую жестокую боль причинили ей его слова.
Прислушиваясь к их болтовне, Уин внутренне согласился, что его священнические обеты осложнили бы многое в их отношениях. Он полюбил Алекс по-настоящему, ни одна женщина не значила столько в его жизни. Он собирался сделать ей предложение, когда поиски венца благополучно завершатся. Уин посмотрел на нее и вдруг увидел, как печален и безысходен ее взгляд. Казалось, она пребывает в самом мрачном отчаянии.
Как только Алекс почувствовала, что Уин наблюдает за ней, выражение тревоги исчезло из ее глаз, и она безмятежно улыбнулась. Уин был озадачен. В конце концов, он отбросил неприятные мысли и решил, что ему это просто показалось.
Друзья покинули борт парохода и немедленно заказали номера в городской гостинице «Тремонт». Пообедав в ресторане, Мэтт и Уин оставили Алекс в гостинице немного отдохнуть, а сами поехали разузнать, каким образом можно добраться до Сан-Антонио. Все шло гладко: пролив можно было пересечь уже на следующий день. Мэтт и Уин заказали билеты на дилижанс, который отправлялся в полдень. Сделав необходимые распоряжения, они вернулись в гостиницу: Мэтт зашел в бар выпить что-нибудь, а Уин поспешил к Алекс. Он с нетерпением ждал их последней ночи.
Алекс тоже страстно желала увидеться с Уином. Ей безумно хотелось побыть рядом с ним в последний раз. Она понимала, что, когда начнется путешествие в Сан-Антонио, вряд ли у них будет возможность остаться наедине.
Раздался стук в дверь. Это показалось Алекс странным — Уин мог появиться самое раннее через полчаса. Страшно обрадовавшись его неожиданному возвращению, Алекс открыла дверь. Ужас охватил ее: она оказалась лицом к лицу с Филиппом и Робертом. Быть рядом с ними — одно это казалось ей отвратительным, их присутствие оскверняло все.
— Удивлена нашей неожиданной встречей, дорогая? — небрежно спросил Филипп, проходя в ее спальню, не дождавшись приглашения. Роберт последовал за ним.
— Что вы здесь делаете? — закричала Алекс, быстро закрыв за ними дверь, боясь, что кто-нибудь увидит ее в обществе этих людей. — Вы что — сумасшедшие, если приходите сюда подобным образом?
— Сумасшедшие? Мне так не кажется. Я думаю, лучше сказать — люди слова. Мы же обещали не выпускать тебя из виду. Мы знаем, где ты была и чем занималась все это время. Думаешь, это неправда? — заявил Роберт.
— Нет, — призналась она, — я так не думаю. Только имейте в виду, Уин и Мэтт вернутся с минуты на минуту.
— Ага, так все-таки Уин? — громко рассмеялся Филипп, садясь на кровать Алекс и проверяя, насколько она мягка и удобна. Он многозначительно посмотрел на Роберта. — Итак, ты выяснила, что он не священник, не правда ли?
— Вы знали? Когда вы узнали об этом? — Она была в шоке.
— Для нас это не было тайной с самого начала, милая. — Филипп был доволен произведенным эффектом.
— Вы знали об этом, но ничего не рассказали мне. Почему?
— А зачем? По каким-то неведомым причинам наш отец хотел, чтобы в поисках принимал участие священник. Зачем же нам было препятствовать расследованию, нам на руку было позволить ему возглавить вас, — пояснил Роберт.
— Кроме того, — елейным голосом сказал Филипп, — было так забавно наблюдать за ним…
— Забавно? Вы держите моего отца в тюрьме и считаете, что все это забавно?! Для вас это не более чем игра…
— Не беспокойся о своем отце. Пока ты ведешь себя послушно и помогаешь нам, с ним ничего не случится. Но все-таки, имея представление об образе жизни Уина Брэдфорда, нам было небезынтересно наблюдать, как он изображает из себя священника.
— Уин ничего не изображал, — отрезала Алекс, вспомнив, как Уин ненавидит братьев Энтони. Она проклинала тот момент, когда согласилась помогать им. — Он на самом деле очень хочет найти венец и уберечь его от ваших грязных лап.
Услышав эти гневные слова, Филипп злобно усмехнулся, глаза его сузились.
— Иногда твоя наивность, дорогая, переходит все границы, — сказал он. — Неужели ты думаешь, что Брэдфорд такой благородный и бескорыстный герой? Это смешно! Может, ты считаешь, что он ищет венец ради того, чтобы сделать доброе дело?
— Мы-то знаем его лучше, поверь, — вставил Роберт.
— Для Брэдфорда это не более чем игра, дорогая моя девочка. — Филипп говорил важно, ведь он собирался раскрыть Алекс глаза на действительное положение вещей. — Ты для него очередная забава. Он богат, избалован, он идет по жизни шутя, люди для него — орудие для достижения личных целей. Сейчас он использует тебя, как всех остальных многочисленных женщин. Ты — приятное развлечение, кроме этого, ты помогаешь ему в охоте за сокровищем. Если бы ты знала, как быстро окончится ваш «роман», когда венец будет у него в руках!
— Брэдфорд имел всех женщин, каких только желал; средства, и легкий взгляд на жизнь ему позволяли это, — добавил Роберт. — Ты бы видела его в Лондоне! Он самый обычный Дон-Жуан! Его интимные связи с дамами, замужними и одинокими, были настолько многочисленны, что все изумлялись, как у него сил хватает! Женщины для него — одно из развлечений, не более. Ни к кому он не относился серьезно. Он не заставляет себя долго уговаривать: малейший намек — и Брэдфорд стучится в дверь очередной спальни.
— И не думай, Алекс, что ты для него что-то значишь. Ты — одна из многих, поверь, — с показным сочувствием сказал Филипп.
— Он вовсе не такой! Он изменился. — Алекс защищала Уина, ведь он был с ней добрым, благородным и нежным, а совсем не бессердечным развратником, каким рисовали его братья Энтони.
— Ты так думаешь? Что ж, тебя легко одурачить. Ты не много знаешь о лондонском светском обществе, там бы тебя просветили. У Брэдфорда там однозначная репутация. Да разве ты на собственном примере не испытала, какой он прекрасный актер? Он может изобразить все, что угодно. Ты же поверила, что перед тобой священник. Он обманул тебя тогда, значит, может обманывать и теперь. Я уверен, он успел тебя убедить, что ты — единственная в его жизни и никого он не желал так страстно, как тебя. Разве не так? — По изменившемуся выражению ее глаз Филипп понял, что попал в точку.
Роберт продолжал:
— Милая девочка, не позволяй себя одурачить. Слишком многие попались на удочку, да и на тебе он вряд ли остановится. Он использует тебя, чтобы найти венец, а в один прекрасный день он бросит тебя, и ты его никогда не увидишь.
Алекс была поражена. Она не хотела им верить. Уин говорил ей, что хочет только ее, она убеждена, что он был искренен. Но тут она подумала, что ведь Уин никогда не признавался ей в любви… Вспомнив страсть Уина, Алекс почувствовала возбуждение и страшную тоску: они правы. Он ничего не говорил о своих чувствах.
Алекс не хотела им верить, но в их словах была логика, был здравый смысл. Вопросы мучили ее. Неужели она была только игрушкой для Уина? Мимолетным развлечением, чтобы не томиться одиночеством в долгом путешествии? Сомнение грызло ее сердце, но она ничем не обнаружила свою боль перед Филиппом и Робертом. Она не позволит им взять верх в споре.
— Зачем вы пришли? Неужели в ваши намерения входила благая мысль предостеречь меня? Ваши нравоучения неуместны. — Она решила сменить тему разговора.
— А ты не догадываешься, зачем мы пришли? Нам нужно знать, куда вы отправитесь на этот раз.
— В Сан-Антонио, — не медля, призналась она и возненавидела себя за это. — Они как раз поехали за билетами.
— Хорошо, хорошо. Ты умная, послушная девочка. Мы учтем твое примерное поведение, — усмехнулся Филипп.
— Я надеюсь на это, Филипп. Вы должны дать мне гарантии, что отец будет освобожден, когда вы получите венец.
— О, поверь, все так и будет. Мы же договорились. Ты выполнишь свои обязательства, тогда мы выполним свои, — ухмыляясь, ответили они.
Филипп медленно встал с кровати и направился к двери. Проходя мимо Алекс, он остановился. Прежде чем она успела отвернуться, он поцеловал ее в щеку. Она брезгливо вытерлась. Филипп злобно рассмеялся:
— Скоро, дорогая, придет наш день. Ты поможешь нам в этом. Ты хочешь показать мне, что я тебе отвратителен? Ладно, пусть пока это так. Но, может быть, в скором времени все переменится? Подумай об этом.
— Мы свяжемся с тобой, — заговорил Роберт, желая отвлечь Филиппа от Алекс и напомнить ему о венце.
Они открыли дверь, но прежде чем выйти осторожно огляделись по сторонам. Им очень не хотелось попасть в руки Брэдфорда. Это может разрушить их прекрасно разработанный план.
Когда они ушли, Алекс закрыла дверь и села на кровать. Она дрожала, нервы ее были на пределе. Она ненавидела и презирала Филиппа и Роберта. Но то, что они сказали, глубоко задело ее чувства. Теперь Алекс сомневалась в искренности Уина. Вдруг то, что сказали братья Энтони, — правда? Не хотелось бы думать так, но…
Алекс подошла к умывальнику и вымыла лицо, тщательно протерев то место, куда поцеловал ее Филипп. Это не успокоило ее, она продолжала ходить по комнате взад-вперед, не в силах сдержать обуревавших ее эмоций. Глубокая обида наполнила сердце при мысли, что Уин использует ее. Разве Уин плохой актер? Она знала ответ на этот вопрос.
Гневная решимость овладела Алекс. Если она и собиралась предать Уина, то ею руководили благородные мотивы, речь шла о жизни ее отца. Однако Уин действовал исходя из корыстных побуждений. Если Филипп и Роберт сказали правду, она придумает, как защититься от посягательств Уина. Для него это игра — что ж, она примет правила игры. Она научится владеть собой и станет лучшей актрисой, чем он. Ей будет труднее, она понимала это, — ведь она успела полюбить его. Но она сумеет избавиться от своего чувства, забыть Уина и одержать победу в их нелегкой борьбе.
Подъезжая к гостинице, Уину не терпелось поскорее увидеть Алекс, и он не обратил внимания на остальных посетителей. Филипп и Роберт только-только вышли из парадной двери и обрадовались, что им удалось избежать неприятной встречи. Они поспешили за билетами в Сан-Антонио.
Услышав стук в дверь, Алекс, помедлив минутку, подошла и спросила:
— Кто там? — Больше Алекс не хотела испытывать судьбу.
— Это Уин, — был ответ.
Алекс медленно протянула руку и открыла дверь, Уин стоял на пороге, еще более привлекательный, чем обычно. Смотреть на него было для Алекс пыткой. Она попыталась убедить себя, что перед ней стоит тот самый отвратительный подонок, о котором говорили Филипп и Роберт, — человек, для которого нет ничего святого, который ради достижения своих целей готов на все.
— Ты что-то бледна, с тобой все в порядке? — спросил Уин и погладил ее по щеке.
Она не сопротивлялась, поскольку не хотела будить в нем подозрений. Тем не менее, Алекс знала, что главное сейчас — побороть свою любовь. Ей удалось слабо улыбнуться.
— Мне что-то нехорошо. — Это было правдой, сердце ее билось как сумасшедшее. — Если не возражаешь, я сегодня пораньше лягу.
Он подошел к ней вплотную и спросил, стараясь говорить тихо и страстно:
— Одна?
— Да. — Она кивнула в ответ. Он испугался:
— Может, позвать врача?
— Нет, спасибо. Я просто устала. Отдохну, и все пройдет. — Как бы ей хотелось, чтобы он действительно заботился о ней, переживал за нее. Увы! Это всего лишь игра умелого актера.
С беспредельной нежностью Уин поцеловал Алекс в щеку и пристально посмотрел на нее:
— Ты уверена, что все обойдется?
— Да, все будет в порядке. Иди. Я сейчас лягу.
— Надеюсь, до утра ты поправишься.
— Разумеется. Во сколько мы отъезжаем?
— В семь. Я зайду за тобой в шесть, мы позавтракаем и поедем в порт. — Уин пожелал Алекс спокойной ночи и ушел.
Заперев за ним дверь, Алекс подошла к кровати и сорвала с нее покрывало, на котором сидел Филипп. Потом нырнула в постель и накрылась одной простыней.
Она лежала неподвижно и напряженно думала. Неужели Уин хочет приобрести венец из жадности? Неужели отношения с ней — это только игра? Неужели она ничего для него не значит? Он развлечется, а потом забудет ее…
Алекс хотела поскорее заснуть и забыть обо всем. Но сон не приходил. Слезы навернулись у нее на глаза. Она пыталась разбить в своем сердце идеальный образ Уина, опорочить его в собственных глазах, но это не помогло: она не переставала любить его.
Утро наступило для Алекс слишком скоро. Едва девушке удалось заснуть, как лучи восходящего солнца разбудили ее. С усилием она встала, заметив темные круги под глазами. Что ж, они возникли вполне закономерно, ведь она не спала почти всю ночь.
— Как ты себя чувствуешь сегодня? — спросил Уин, когда зашел за ней. Она выглядела такой изможденной.
— Немного лучше, — ответила Алекс. Это была правда.
— Мы можем остаться здесь еще на один день, если ты хочешь. Ты хорошенько отдохнешь, — предложил он.
— Нет, — она отвергла это предложение, — поедем сегодня же. Сейчас уже нельзя медлить. — Меньше всего ей хотелось оставаться в гостинице. Она хотела покончить со всем, и чем быстрее, тем лучше.
— Хочешь позавтракать? Мэтт пошел вниз заказать для нас столик, но, если ты хочешь, я принесу тебе завтрак сюда.
— Все в порядке, я себя прекрасно чувствую. Пошли вниз, — ответила Алекс.
Они нашли Мэтта в ресторане, присоединились к нему и плотно позавтракали. Неизвестно, когда им удастся поесть в следующий раз.
Глядя на Уина, сидевшего напротив, Алекс улыбалась и делала вид, что все нормально. Это было нелегко. В конце концов, она собрала волю в кулак и сосредоточила все мысли на спасении отца. Это единственная причина, по которой она находится здесь. Все остальное не имеет никакого смысла. Ни венец, ни, разумеется, Уин Брэдфорд. Однако, хотя умом Алекс понимала, что может обойтись без Уина — жила же она без него, сердце твердило ей, что в нем — ее счастье, ее жизнь, ее любовь.
Они пересекли залив и прибыли на станцию вовремя. Дилижанс был битком набит. Трое из пассажиров: грузная женщина, седовласый пожилой мужчина и похожий на жирную селедку моряк средних лет — уже сидели внутри, на жестких деревянных скамейках.
При виде своих попутчиков Уин, Мэтт и Алекс поморщились и переглянулись. Дорога предстояла дальняя.
— Готовы? — спросил Мэтт, с тоской вспоминая великолепный пароход.
— Как всегда, — ответила Алекс, про себя думая, что этот способ передвижения куда менее приятен, чем даже поезд, а уж там им пришлось трудновато.
Уин был занят, помогая водителю управиться с багажом, поэтому Мэтт подал Алекс руку и помог забраться в дилижанс. Она села между мужчиной и женщиной. Мэтт лукаво посмотрел на нее и уселся напротив.
— Алекс, если хочешь сесть рядом с Уином, я с удовольствием уступлю тебе мое место, — предложил Мэтт, когда Уин забрался в дилижанс и занял место рядом с ним.
— Нет-нет. Мне вполне удобно здесь, — отказалась Алекс и радостно улыбнулась. На самом деле она была зажата с обеих сторон, кроме того, духи, которыми пользовалась соседка, отличались резким и неприятным запахом.
Едва дилижанс тронулся, как пожилой мужчина практически улегся на Алекс и через несколько минут громко захрапел. Она поняла, что это путешествие она запомнит надолго.
Уин сидел напротив Алекс и любовался ею. Несмотря на пыль, жару и неудобства, она казалась ему красавицей. Алекс была прелестной женщиной, непохожей на всех, кого он знал. Ее мужество и решительность были достойны восхищения. Даже в самых отвратительных условиях она оставалась очаровательной, милой и жизнерадостной. Уин знал, что любит ее, и чем больше он о ней думал, тем больше ему хотелось, чтобы Алекс сидела сейчас рядом с ним. Он хотел быть с ней всегда.
На лице Алекс держалась неизменная улыбка. Она дружелюбно болтала с дамой, особенно последние часы пути, пытаясь отвлечься от настойчивых взглядов Уина, сидевшего напротив. Иногда она, однако, не могла сдержаться и смотрела на него в ответ. Когда они встречались глазами, его глубокий взгляд обдавал ее жаром.
Они были безумно счастливы, когда к вечеру дилижанс наконец-то остановился, чтобы дать лошадям передохнуть. Пассажирам удалось перекусить, немного прогуляться и отдохнуть от тряски и духоты.
Забираясь обратно в дилижанс, Уин решил, во что бы то ни стало сесть рядом с Алекс. Теперь ничто не мешало им тесно прижаться друг к другу. Когда-то Алекс обрадовалась бы этому, но сейчас она расстроилась, снова ощутив все то, что тщетно пыталась изгнать из своей памяти. Если раньше она страдала от запаха духов и громкого храпа, то теперь ее мучило другое — рядом был Уин. Алекс уже не знала, чье соседство она предпочла бы.
Глава 19
Поездка в Сан-Антонио оказалась для Алекс как никогда изматывающей. Дорога была неровная, погода — жаркая, а Уин — постоянно рядом. Алекс пыталась понять, что у него на уме, но Уин так хорошо играл свою роль, что она не могла найти в его поведении ни следа притворства.
В тесном экипаже было почти невозможно заснуть, а остановки на перегонах были слишком короткие для отдыха. Ко второму дню поездки Алекс чувствовала себя совсем измученной, к тому же сказалась и бессонная ночь перед отъездом. Сидя вплотную к Уину, она и не собиралась спать, так как все время старалась отодвинуться от него, что в такой тесноте было практически невозможно. В конце концов, глаза ее стали закрываться, а попытка держать дистанцию постепенно сходила на нет, и, уже не сознавая этого, она сдалась и заснула.
— Уин, — тихонько произнес Мэтт, чтобы привлечь его внимание, и кивнул в сторону Алекс.
Уин посмотрел на нее и нежно улыбнулся. С каждым днем его все больше восхищали ее решительность и выдержка. Осторожно приобняв Алекс, он привлек ее к себе на грудь.
— Думаешь, она устала? — с ухмылкой спросил Мэтт.
— Конечно, но она никогда не жалуется.
— Сегодня вечером будем в Сан-Антонио и наконец-то отдохнем по-настоящему.
Уин сидел не шевелясь и наслаждаясь близостью с Алекс, которая уютно устроилась на его груди. Долгие часы езды в тесном соседстве с другими пассажирами сказывались на его нервах. Он жаждал остаться с ней наедине. Он мечтал дарить ей цветы и украшения, путешествовать с ней по романтическим местам. А вместо этого он торчит в этой колымаге вместе с Мэттом и тремя другими людьми, с которыми предпочел бы вовсе не встречаться.
— Уин, — пробормотала во сне Алекс и чуть-чуть шевельнулась так, что ее рука случайно соскользнула ему на колени.
У Уина было достаточно времени, чтобы отвлечься от воспоминаний об объятиях Алекс. Но стоило Алекс коснуться его, так невинно и в то же время так интимно, как огонь чувственности, который Уин старательно подавлял в себе, вспыхнул с новой силон. Внезапно ему стало трудно дышать, и он собрал всю свою волю, чтобы хоть как-то сохранить над собой контроль. Уин весь напрягся и старался не шевелиться, как будто боялся расплескать свои чувства. Он жадно смотрел на Алекс, спящую, уютно прильнувшую к нему. Боже, как она очаровательна! Отведя взгляд от спутанных кудрей и нежного изгиба щеки, Уин уставился в окно. Скорее бы закончилась эта проклятая поездка!
Алекс спала на груди Уина под успокаивающее биение его сердца. Вдруг колесо попало на ухаб, резко вытолкнув ее обратно в реальность. Открыв глаза, Алекс увидела, что смотрит на Мэтта, сидящего напротив. Он насмешливо разглядывал ее, и внезапно она осознала, где и в каком положении находится.
— Ох, извините… — Она почувствовала жар тела Уина под рукой и едва не застонала от унижения.
— Ничего, — ответил Уин с улыбкой, встретившись с ней глазами.
Сидящая напротив женщина смотрела на них с осуждением. Она наблюдала за этой парочкой всю поездку и прониклась убеждением, что между ними было нечто большее, чем дружба. То, что сейчас произошло, только укрепило ее подозрения. Она заметила, как человек по имени Уин обнял и привлек к себе спящую девушку. А когда ее рука упала ему на колени… Ну и ну! Она была вне себя, пытаясь решить, что делать. Это так… так… возмутительно!
Сейчас, видя покрасневшие щеки девушки и обольстительную улыбку мужчины, ей оставалось только схватить свой веер и нервно им обмахиваться. Она пыталась вспомнить, когда в последний раз мужчина, красивый, как этот, смотрел на нее. Тщетно. Она еще раз покосилась на них и принялась обмахиваться с новой силой.
Алекс не могла не заметить страсть во взгляде Уина и отвернулась с пылающими щеками, Уин же вел себя так, словно не случилось ничего необычного, и лишь чуть отодвинулся от нее. Он закрыл глаза и скрестил руки на груди, притворяясь, что отдыхает. На самом же деле он был как никогда далек от того, чтобы расслабиться. Быть так близко от Алекс, охранять ее сон — все это разожгло его желание. Он был даже рад осуждающим взглядам дамы, сидящей напротив, так как они несколько отрезвляли его.
Поздно ночью, согласно расписанию, они прибыли в Сан-Антонио и едва добрели до гостиницы. Все трое были измотаны до предела и, договорившись встретиться утром, поднялись наверх.
Уин не собирался отпускать Алекс без поцелуя. Оставшись в холле одни, Уин обнял ее и поцеловал, глубоко и страстно.
— Я ждал этого столько дней, — провозгласил он, отстраняясь.
Из последних сил Алекс удалось улыбнуться:
— Я тоже.
Но даже после такого нежного ответа она была полна смущения. Все это время она старалась подавить стремление к нему, однако было достаточно единственного поцелуя, чтобы ее сердце учащенно забилось.
— Я приду за тобой, как только наступит утро, — пообещал он.
— Я буду готова.
Уин нежно поцеловал ее напоследок и отправился спать. Алекс приняла ванну и легла, но заснуть сразу не смогла. Мысли об Уине да еще волнение об отце не давали покоя. Чтобы хоть немного снять напряжение, Алекс стала вспоминать слова последнего ключа, пытаясь найти в них скрытый смысл:
«Святой, покровитель счастливых находок,
Вручит вам венец золотой.
Итак, обрели бы таинственный дар,
И труд не напрасен ваш был.
Взгляните наверх, вы увидите знак,
Знак истины, веры, надежды.
Не требуйте больше, чем вам суждено,
Забудьте о записи тленной,
Да будет советчиком чистое сердце,
И увенчается миссия успехом».
Алекс еще раз произнесла это вслух, останавливаясь на каждом слове в надежде обнаружить и понять тайный смысл.
Лоуренс послал их в Сан-Антонио, и, по его словам, венец был здесь. Нужно лишь найти, где он спрятан. Ей вдруг вспомнилось слово «миссия» в последней строчке. Ведь в Сан-Антонио много испанских миссий — здесь явно существует прямая связь. Завтра она все разведает.
Чувствуя, что наконец-то обрела над собой контроль, Алекс перевернулась на другой бок и погрузилась в дремоту.
— Я поняла! — объявила Алекс на следующее утро, когда Уин зашел за ней.
— Что поняла? — спросил он, любуясь ее прелестным и свежим видом после хорошего отдыха.
— Где спрятан венец! Пойдем к Мэтту, я все вам обоим расскажу.
В тесном экипаже было почти невозможно заснуть, а остановки на перегонах были слишком короткие для отдыха. Ко второму дню поездки Алекс чувствовала себя совсем измученной, к тому же сказалась и бессонная ночь перед отъездом. Сидя вплотную к Уину, она и не собиралась спать, так как все время старалась отодвинуться от него, что в такой тесноте было практически невозможно. В конце концов, глаза ее стали закрываться, а попытка держать дистанцию постепенно сходила на нет, и, уже не сознавая этого, она сдалась и заснула.
— Уин, — тихонько произнес Мэтт, чтобы привлечь его внимание, и кивнул в сторону Алекс.
Уин посмотрел на нее и нежно улыбнулся. С каждым днем его все больше восхищали ее решительность и выдержка. Осторожно приобняв Алекс, он привлек ее к себе на грудь.
— Думаешь, она устала? — с ухмылкой спросил Мэтт.
— Конечно, но она никогда не жалуется.
— Сегодня вечером будем в Сан-Антонио и наконец-то отдохнем по-настоящему.
Уин сидел не шевелясь и наслаждаясь близостью с Алекс, которая уютно устроилась на его груди. Долгие часы езды в тесном соседстве с другими пассажирами сказывались на его нервах. Он жаждал остаться с ней наедине. Он мечтал дарить ей цветы и украшения, путешествовать с ней по романтическим местам. А вместо этого он торчит в этой колымаге вместе с Мэттом и тремя другими людьми, с которыми предпочел бы вовсе не встречаться.
— Уин, — пробормотала во сне Алекс и чуть-чуть шевельнулась так, что ее рука случайно соскользнула ему на колени.
У Уина было достаточно времени, чтобы отвлечься от воспоминаний об объятиях Алекс. Но стоило Алекс коснуться его, так невинно и в то же время так интимно, как огонь чувственности, который Уин старательно подавлял в себе, вспыхнул с новой силон. Внезапно ему стало трудно дышать, и он собрал всю свою волю, чтобы хоть как-то сохранить над собой контроль. Уин весь напрягся и старался не шевелиться, как будто боялся расплескать свои чувства. Он жадно смотрел на Алекс, спящую, уютно прильнувшую к нему. Боже, как она очаровательна! Отведя взгляд от спутанных кудрей и нежного изгиба щеки, Уин уставился в окно. Скорее бы закончилась эта проклятая поездка!
Алекс спала на груди Уина под успокаивающее биение его сердца. Вдруг колесо попало на ухаб, резко вытолкнув ее обратно в реальность. Открыв глаза, Алекс увидела, что смотрит на Мэтта, сидящего напротив. Он насмешливо разглядывал ее, и внезапно она осознала, где и в каком положении находится.
— Ох, извините… — Она почувствовала жар тела Уина под рукой и едва не застонала от унижения.
— Ничего, — ответил Уин с улыбкой, встретившись с ней глазами.
Сидящая напротив женщина смотрела на них с осуждением. Она наблюдала за этой парочкой всю поездку и прониклась убеждением, что между ними было нечто большее, чем дружба. То, что сейчас произошло, только укрепило ее подозрения. Она заметила, как человек по имени Уин обнял и привлек к себе спящую девушку. А когда ее рука упала ему на колени… Ну и ну! Она была вне себя, пытаясь решить, что делать. Это так… так… возмутительно!
Сейчас, видя покрасневшие щеки девушки и обольстительную улыбку мужчины, ей оставалось только схватить свой веер и нервно им обмахиваться. Она пыталась вспомнить, когда в последний раз мужчина, красивый, как этот, смотрел на нее. Тщетно. Она еще раз покосилась на них и принялась обмахиваться с новой силой.
Алекс не могла не заметить страсть во взгляде Уина и отвернулась с пылающими щеками, Уин же вел себя так, словно не случилось ничего необычного, и лишь чуть отодвинулся от нее. Он закрыл глаза и скрестил руки на груди, притворяясь, что отдыхает. На самом же деле он был как никогда далек от того, чтобы расслабиться. Быть так близко от Алекс, охранять ее сон — все это разожгло его желание. Он был даже рад осуждающим взглядам дамы, сидящей напротив, так как они несколько отрезвляли его.
Поздно ночью, согласно расписанию, они прибыли в Сан-Антонио и едва добрели до гостиницы. Все трое были измотаны до предела и, договорившись встретиться утром, поднялись наверх.
Уин не собирался отпускать Алекс без поцелуя. Оставшись в холле одни, Уин обнял ее и поцеловал, глубоко и страстно.
— Я ждал этого столько дней, — провозгласил он, отстраняясь.
Из последних сил Алекс удалось улыбнуться:
— Я тоже.
Но даже после такого нежного ответа она была полна смущения. Все это время она старалась подавить стремление к нему, однако было достаточно единственного поцелуя, чтобы ее сердце учащенно забилось.
— Я приду за тобой, как только наступит утро, — пообещал он.
— Я буду готова.
Уин нежно поцеловал ее напоследок и отправился спать. Алекс приняла ванну и легла, но заснуть сразу не смогла. Мысли об Уине да еще волнение об отце не давали покоя. Чтобы хоть немного снять напряжение, Алекс стала вспоминать слова последнего ключа, пытаясь найти в них скрытый смысл:
«Святой, покровитель счастливых находок,
Вручит вам венец золотой.
Итак, обрели бы таинственный дар,
И труд не напрасен ваш был.
Взгляните наверх, вы увидите знак,
Знак истины, веры, надежды.
Не требуйте больше, чем вам суждено,
Забудьте о записи тленной,
Да будет советчиком чистое сердце,
И увенчается миссия успехом».
Алекс еще раз произнесла это вслух, останавливаясь на каждом слове в надежде обнаружить и понять тайный смысл.
Лоуренс послал их в Сан-Антонио, и, по его словам, венец был здесь. Нужно лишь найти, где он спрятан. Ей вдруг вспомнилось слово «миссия» в последней строчке. Ведь в Сан-Антонио много испанских миссий — здесь явно существует прямая связь. Завтра она все разведает.
Чувствуя, что наконец-то обрела над собой контроль, Алекс перевернулась на другой бок и погрузилась в дремоту.
— Я поняла! — объявила Алекс на следующее утро, когда Уин зашел за ней.
— Что поняла? — спросил он, любуясь ее прелестным и свежим видом после хорошего отдыха.
— Где спрятан венец! Пойдем к Мэтту, я все вам обоим расскажу.