Смит Фела Доусон. Разбуженная тигрица

   Дилан мог бы согласиться, но в этот момент вернулась Маргарет.
   — Маргарет, — голос Дилана был тих и нежен, — ты что-нибудь нашла?
   Она отрицательно покачала головой.
   — У тебя нет какого-нибудь предположения насчет того, почему она ушла?
   В его словах сквозило отчаяние. Маргарет сочувственно посмотрела на Дилана.
   — Я уверена, что она ушла не из-за тебя, Дилан.
   — Тогда почему? — Его голос задрожал, и ему стоило огромных усилий взять себя в руки. — Тогда почему? Я понимаю, что с ней произошло что-то ужасное, но она не сказала мне ничего.
   — Хотела бы я быть в состоянии помочь тебе, Дилан.
   — Ты знаешь, куда она могла бы уйти?
   — Думаю, что она поехала домой, — осторожно произнесла Маргарет.
   Генри покачал головой.
   — Но ее здесь нет.
   — Это не ее дом. Генри. — Лицо Маргарет было печально, словно отражало страдание Ариэль. — Он никогда не был ее домом. Индия — вот куда она страстно стремится.
   Дилан искренне удивился.
   — Почему Индия? У нее там ничего не осталось.
   — Там ее воспоминания. И возможно, Кала Ба еще ждет ее.
   — Сомневаюсь, — буркнул Генри.
   — Как вы сказали, воспоминания? — Мысли Дилана понеслись вскачь, его рассудок реагировал на каждое предположение.
   Одинокая слезинка скользнула по щеке Маргарет.
   — Когда Ариэль услышала о смерти моего брата, это чуть не убило ее. Все время ее мучили кошмары. Она плохо спала.
   — Но почему из-за этого она должна уехать домой? — не унимался Дилан. Переживания Ариэль все еще не были ему понятны.
   — Она уехала домой, чтобы попрощаться с отцом. — Теперь слезы уже ручьем струились по лицу Маргарет. — Ариэль ведь не попрощалась с ним. Только так она сможет пережить свое горе.
   Всю дорогу до порта эти слова эхом звучали в голове Дилана. Она не попрощалась с отцом. Его сердце сжималось каждый раз, когда в мыслях звучали эти слова.
   — Проклятье, — ругнулся он на себя. Он многого не знал о ней. — Черт, я действительно ничего не знаю об этой девушке.
   Однако она была его законной женой.
   Его женой. Это утверждение вытеснило из головы все прочие мысли. Если он успеет вовремя на корабль, что ему делать дальше? Что он ей скажет?
   Отчаяние охватило его, выжигая внутренности словно прокисшее вино. Его мысли рассеялись, бесцельно перебегая от одного предмета к другому.
   И снова беспокойство привело его к старому вопросу. Во что она ввязалась? Дилан провел рукой по лицу.
   Он тщательно восстанавливал в памяти все события последних Недель после его возвращения в Англию. Все началось с письма отца, в котором тот просил его расследовать смерть Локвуда. Эта смерть как-то связана с Ариэль? Он приехал в Англию, чтобы выяснить правду. Чутье подсказывало ему, что за этим так называемым несчастным случаем, стоит Харрингтон. А Харрингтон, в свою очередь, шантажировал Генри, чтобы заставить Ариэль выйти за него замуж. Не убил ли он сначала ее отца, чтобы расчистить себе дорогу?
   — Господи, — прошептал Дилан, когда подозрения прояснились. На что еще способен Харрингтон?
   Этого он не знал, но хотел знать, понимает ли Ариэль, какая опасность ей угрожает. Дилан так же понимал, что Брюса не остановит его женитьба на Ариэль. В этом он был уверен. Ему следует остерегаться. Но кто защитит бедную девушку?
   Дилан не позволял себе углубляться в эти мысли.
   Наконец он добрался до порта. Первая остановка была в билетной конторе. Мистер Мак-Дональд был очень услужлив, дав Дилану всю информацию о корабле, на котором уплыла Ариэль. Затем Дилан отправился на собственный корабль, стоящий неподалеку.
   Через несколько часов после того, как Дилан узнал о побеге Ариэль, он поднялся на борт своего корабля и принялся выкрикивать команды.
   — Мы будем готовы отплыть с приливом, капитан.
   — Это слишком поздно, Джон. «Индийская принцесса» с Ариэль уже отплыла.
   — Мы не можем вывести корабль в море на веслах. Придется ждать прилива.
   — Знаю. — Голос Дилана утратил свою резкость. Он почувствовал усталость. — Знаю. Делай как лучше, Джон.
   — Мы догоним ее, капитан. «Индийская принцесса» пассажирское судно. Оно идет вдоль берегов, чтобы взять на борт побольше пассажиров, и мы сможем быть в Александрии раньше него.
   — Ты прав.
   — Все будет хорошо, капитан.
   Мысли Дилана не были столь уверенными. Он вспомнил, в каком лихорадочном состоянии находилась в последнее время Ариэль. Что еще плохого может произойти?
 
   Брюс лежал на койке. Сон не шел к нему. Качка убаюкивала его, но глаза не закрывались. Их заливало потом, и ему приходилось беспрестанно вытирать его.
   «Она будет моей…»
   Он прерывисто задышал. Его тело до боли жаждало Ариэль.
   — Ведьма, — хрипло пробормотал он, сжимая кулаки. — Ведьма. Ты будешь моей, а потом я уничтожу тебя.
 
   Ариэль проснулась, чувствуя реальность страхов, затуманивших ее сознание. Она отбросила одеяло и свесила ноги с койки. Головокружение и боль удержали ее на постели.
   Она оглянулась, но темнота скрывала все вокруг нее. Только почувствовав корабельную качку, Ариэль вспомнила, где она находится и куда едет. Девушка вздохнула. Вместо вздоха у нее получился хрип, закончившийся кашлем.
   Она хотела выпить воды, но вместо этого снова забралась в постель и натянула на себя одеяло, настороженно вглядываясь в темноту и не понимая, что ее разбудило. Страх душил ее, мешая дышать и отнимая тепло у тела.
   Ариэль чувствовала опасность. Она вдыхала ее запах, ощущала ее вкус, а также то, как она нависает над ней. Но не видела ее.
   — Где она? Что это?
   Нет, ей это все только кажется. Она больна. Это лихорадка. Ариэль в изнеможении закрыла глаза.
   Снова открыв глаза, Ариэль не могла понять, сколько прошло времени — несколько минут или целый день. Было все еще темно. Только в этом она смогла удостовериться.
   Ей стало жарко, и она скинула одеяло на пол, после чего с трудом села. В каюте было душно. Пахло болезнью. Ариэль отчаянно нуждалась в глотке свежего воздуха.
   Она настроила свое воспаленное сознание на то, чтобы встать, не обращая внимания на предупреждения своего тела о том, что этого делать нельзя. Ноги ее были настолько слабы и так сильно дрожали, что она сразу же оказалась на коленях. Сжав зубы, Ариэль поднялась.
   Свежий прохладный воздух — вот что ей сейчас требовалось. Медленно, дюйм за дюймом, она начала продвигаться к двери. Глаза ее постепенно привыкли к бледному свету луны, проникавшему в каюту сквозь крохотный иллюминатор.
   Ариэль чувствовала себя ребенком, делающим свои первые нетвердые шаги.
   Дверь казалась тяжелой, но, тем не менее, легко открылась. Неожиданно корабль перевалил через огромную волну, отчего Ариэль отбросило к противоположной стене узкого коридора. Дверь в ее каюту захлопнулась. Она вцепилась в стену, чтобы устоять. Собственные колени подводили Ариэль.
   — Пожалуйста, Господи, — шептала она, на миг, закрыв горящие глаза. — Всего только глоток свежего воздуха. Вот и все, что я прошу.
   Ариэль даже и мысли не допускала о возвращении в душную каюту. Она больше дрожала от боязни снова оказаться в замкнутом пространстве, чем от холодного сквозняка, гуляющего в длинном коридоре. Она вдохнула соленый запах морского воздуха и ощутила новый прилив сил, когда ветер охладил ее горячее лицо.
   Не так уж и далеко.
   Тяжело дыша, Ариэль медленно и неуверенно продвигалась вперед и кое-как сумела преодолеть длинный коридор.
   Взглянув на лестницу, круто взмывающую к звездам, Ариэль захотелось плакать. В глазах у нее появились слезы, но она тотчас же смахнула их. Она слишком много лазила по деревьям в джунглях, чтобы крутизна лестницы могла остановить ее.
   Уцепившись за перила, Ариэль подтянула свое слабое, постоянно предающее тело. Одна ступенька, вторая. Она считала каждую ступеньку, ощущая себя победительницей, успешно преодолевая очередное препятствие.
   Когда Ариэль выглянула на палубу, море мельчайшими брызгами охладило ее лицо и облегчило жар, сжигающий ее кожу. Она глубоко вдыхала живительный свежий воздух, уничтожающий все зловоние тесной каюты. Облизав влагу с губ, она почувствовала на языке соль.
   Девушка подошла к ограждению и схватилась за него, чтобы устоять. Облака играли в прятки с луной. Как облака, пробегали и воспоминания. Они приходили и уходили вместе с потоком эмоций. Ариэль вспоминала про джунгли, в которых воздух тяжел от сырости внезапного дождя; густые заросли деревьев еще долго стряхивали на нее капли воды, в то время как небеса уже были ясными.
   Ее тоскливый вздох унес ветер, но чувство оказалось не так легко рассеять.. Сердце забилось сильнее, когда Ариэль мысленно увидела, как прыгает среди деревьев Кала Ба, стремясь к ней. Скоро они снова будут вольно бегает вдвоем.
   — Вольно.
   Слово это сорвалось с ее губ хриплым шепотом надежды. Ариэль не знала, что она будет делать, вновь оказавшись в Индии. Но это и не имело значения. Она будет дома.
   — Я скоро буду дома, папа.
   — Скорее, чем ты думаешь, моя милая. — Слова эти донеслись до нее вместе с морским ветром, который охлаждал жар, терзавший ее тело. Ариэль резко обернулась, чтобы увидеть того, кто это сказал, но резкое движение лишило ее равновесия и она, споткнувшись, упала на четвереньки. Боль затопила ей голову, черные сапоги уже исчезли с мокрой палубы.
   — Господи Боже, — бормотал доктор Томпсон, бросаясь на помощь к Ариэль. — Что вы здесь делаете?
   Ариэль позволила ему поднять себя и отнести обратно в каюту. Если он и ожидал ответ, то она была не в состоянии его дать. Глаза ее были закрыты, и только слезы на щеках показывали, что она пребывает в сознании.
   Сколько он хлопотал над ней, она не знала. Времени больше не существовало. Имели значение только ее сны и кошмары.
 
   — Ариэль!
   — Папа!
   — Помоги мне. Ты мне нужна. — Ариэль поднимала тяжелые ноги, каждое усилие отнимало у нее немалые силы.
   — Я иду, папа. Я иду.
   Каждый шаг был мучителен, ноги словно засасывались в болото, удерживая ее на месте, не давая приблизиться к отцу.
   — Я иду!
   Как Ариэль ни старалась, она почти не продвинулась вперед.
   — Папа!
   — Слишком поздно, моя милая.
   Отец рухнул на землю. Над ним, с улыбкой на губах, стоял Брюс Харрингтон. Он вытащил нож, с блестящего лезвия которого капала кровь отца. Кровь попала на руку Ариэль, и она в ужасе вытерла ее. Но пятно продолжало расти, расплываясь по ладони, потом по лицу, тогда она закрыла рукой глаза, чтобы не видеть ужас происшедшего.
   — Нет!
 
   Ариэль вскрикнула и проснулась от ужаса.
   — О, папа, зачем ты покинул меня?
   — Вы что-то сказали, мисс Локвуд? — Ариэль почувствовала, что снова уплывает.
   — Я так и не попрощалась.
   — Ну, дорогая. Поспи еще. Тебе надо отдохнуть.
   Он пригладил ее влажные волосы, и она расслабилась под его ласковыми прикосновениями. Он был добр и ласков. Внезапно перед ее глазами возник образ Харрингтона, заставивший ее отпрянуть от рук доктора.
   — Папа.
   Доктор Томпсон закутал Ариэль в одеяло. Он снял очки и потер усталые глаза. Некоторое время он пристально смотрел на крепко спящую Ариэль. Он ничего не знал об этой юной леди, оказавшейся на его попечении. Встав, он подошел к кувшину с водой для умывания и снова намочил в нем тряпку. Вернувшись к больной, он нежно вытер ее горячий лоб.
   — Папа, — пробормотала она в полусне.
   — Ш-ш-ш, — шепнул он.
   — Это ты, папа?
   Доктор Томпсон погладил ее по руке.
   — Да, мисс… — он остановился, потом поправился, — Ариэль. Это твой отец.
   Улыбка коснулась ее губ, и Ариэль снова уплыла в сон. Доктор Томпсон продолжал протирать ее воспаленную кожу влажной тряпкой. Это будет длинное путешествие.
 
   Дилан стоял на палубе своего корабля, уставившись в темноту ночи. Единственное, что успокаивало его в этот момент, был звук, с которым деревянный корпус корабля разрезал волны. Сон редко приносил ему облегчение.
   Ветер ерошил волосы Дилана. Он потер обросшее щетиной лицо. Он чувствовал себя измученным. Весь день он ощущал ужас, но ничего не мог с собой поделать. Ничего.
   Он вцепился в поручень.
   — Черт тебя подери, Ариэль. Почему ты сбежала? Я мог бы помочь тебе. Что я должен сделать, чтобы ты доверяла мне?
   Доверие. Почему она должна довериться ему? Они не знали друг друга. Они все еще были посторонними друг другу.
   — Я научу тебя доверять мне, Ариэль. Я обещаю.

Глава ДВАДЦАТАЯ

   Порт был переполнен людьми и грузами. Разноязыкие крики, многоцветье и разнообразие одеяний… Ржали лошади, кричали ослы, квохтали куры и гикали гуси — каждый добавлял что-то свое в музыку и запах порта. Различные ароматы образовывали пряную сладкую смесь. Корабли теснились до самого горизонта. Высоко поднимались к небу тучи мух.
   Дилан проталкивался сквозь толпы людей. Он потерял терпение, видя, как все спускаются с «Индийской принцессы».
   — Извините, — бормотал он, поднимаясь на борт и сталкиваясь, то с одним, то с другим пассажиром, спускавшимся с судна. Это было как плавание против течения — чтобы сделать шаг вперед, он был вынужден отступать на два шага назад. Наконец он ступил на палубу, после чего быстро осмотрел судно и определил капитана, присматривавшего за разгрузкой груза.
   Дилан не стал терять время.
   — Капитан!
   Человек обратил на Дилана свое внимание.
   — Да?
   — Я Дилан Кристиансон, сэр. Я ищу свою жену, но не вижу ее.
   Слова были произнесены достаточно спокойно, но капитан уловил то волнение, которое испытывал Дилан.
   — Я не припоминаю пассажирку с таким именем. У нас на борту только одна молодая леди, путешествующая, в одиночестве. Некто мисс Локвуд.
   Дилан с облегчением вздохнул.
   — Да, мисс Локвуд моя жена. Мы только что поженились.
   — Да, — улыбнулся капитан. Дилан не был уверен, что именно означает эта улыбка. Важно, что Ариэль на борту.
   — Мисс… — капитан поправил себя, — миссис Кристиансон еще в каюте. С ней корабельный доктор.
   Облегчение вновь сменилось тревогой.
   — Доктор?
   — Ваша жена была очень больна. Доктор Томпсон был с ней ночью и днем на протяжении всего плавания.
   Первым побуждением Дилана было желание броситься к Ариэль и самому убедиться в том, что с ней все в порядке. Но Дилан сдержался.
   — Вы не могли бы проводить меня к ней, капитан?
   — Конечно.
   Когда они шли по направлению к трапу, Дилан добавил:
   — Я высоко ценю вашу помощь моей жене и хотел бы заплатить вам за беспокойство.
   — Это доктор Томпсон ухаживал за ней. Вы могли бы поговорить с ним.
   Они подошли к двери, и капитан тихо постучал. Дилан пожал ему руку.
   — Моя благодарность. — Он шагнул в каюту.
   — Ариэль.
   — Она отдыхает. — Обернувшись на голос, Дилан помедлил, дав время глазам привыкнуть к полумраку, прежде чем пройти дальше в комнату.
   — Вы, должно быть, мистер Томпсон?
   — Да, а кто вы, сэр?
   — Я муж Ариэль.
   — О!
   Было сказано только это, но Дилан вздрогнул от осуждения, прозвучавшего в столь коротком восклицании.
   — Она поправится? — Он осмелился взглянуть на постель, в которой терялась хрупкая фигурка Ариэль. Его сердце запнулось и понеслось вскачь. Он, не дыша, ждал ответа доктора.
   — Думаю, что худшее уже позади. Ей необходим уход. Может быть, нужно, чтобы другой врач осмотрел ее. Я сделал все, что в моих силах.
   Дилану пришлось проглотить ком в горле, чтобы избавиться от сухости во рту.
   — Я благодарен вам за все, что вы сделали. Пожилой мужчина махнул рукой.
   — Не надо. Просто обещайте мне, что будете заботиться о ней.
   — Обещаю. — Дилан подошел к постели и, взяв Ариэль на руки, нежно завернул ее в одеяло. — Со мной карета.
   — Вот. — Доктор протянул ему вышитую сумочку. — Это все, что у нее было.
   Он взял сумку и пошел к двери, но по дороге еще раз остановился и обратился к доктору.
   — Я благодарен вам навеки.
   Тот кивнул и начал собирать свои вещи. Через минуту Дилан уже был в карете, направляясь в гостиницу в Александрии.
   — Я позабочусь о тебе, Ариэль, — шептал Дилан ей на ухо, целуя теплую раскрасневшуюся щеку. Откинув волосы с ее воспаленного лба, он пристально всматривался в ее спящее лицо. Иногда она шевелилась, и с запекшихся ее губ срывался слабый стон.
 
   В толпе стоял Брюс и смотрел вослед уезжающей карете. Он не был очень удивлен появлением Дилана в александрийском порту.
   Возможно, это можно будет использовать. Возможно, он сможет отомстить им обоим. В воображении Брюса мелькали картины, дразня его будущим восторгом. Возможностей было множество, и это радовало его. Смерть Кристиансона принесет ему массу удовольствия, так же как и укрощение Ариэль.
   В мечтах он представлял, как укротит ее, как будет трепетать под ним ее изумительное тело. В его власти будет вызвать боль или наслаждение, дать жизнь или убить.
   Власть воображения была столь возбуждающа, что пульс Брюса участился, и кровь его побежала по жилам в два раза быстрее. Он вытащил белый носовой платок и промокнул пот, выступивший на лбу.
   Скоро, очень скоро. Предвкушение было подобно наркотику, его эликсир действовал не только на мозг, но и на тело.
   — Мне нужна женщина, — пробормотал он, направляясь за каретой. — Может быть, даже две.
 
   Дилану пришлось приложить все силы, чтобы усидеть на стуле в ожидании. Прошло совсем немного времени, а ему показалось, что прошли часы, прежде чем дверь открылась, и вышел доктор.
   На этот раз Дилан позволил себе встать.
   — С вашей женой будет все хорошо. Жар спал. Через несколько дней она почувствует себя лучше, но заставляйте ее отдыхать. Много отдыхать. Это единственное, в чем она нуждается.
   — Я буду, как следует ухаживать за ней.
   — Прекрасно. Она может проспать день или два. Не волнуйтесь. Она тяжело болела.
   — Я позову вас, если ей опять станет хуже.
   — Конечно. Завтра я заеду посмотреть ее.
   — Я буду очень признателен. — Направляясь к двери, доктор сказал:
   — Я оставил пузырек с опиумом. Если сон станет беспокойным, дайте ей пару капель в стакане воды. Она будет лучше спать.
   — Спасибо. Завтра увидимся.
   Когда дверь за доктором закрылась, Дилан пригладил волосы и пошел в спальню. Ариэль спала в большой кровати, изредка вскрикивая. Он подошел к ней. Волосы ее разметались по подушке, поблескивая красными искорками в свете лампы, стоящей на тумбочке. Изящные кружева наволочки обрамляли ее лицо. «Как же она хрупка!» — подумал Дилан.
   Раздался еще один слабый стон. Дилан сел на край кровати. Он гладил обнаженную руку девушки и шептал:
   — Теперь все будет хорошо, Ариэль. — Ариэль зашевелилась. Топазовые ее глаза широко открылись. Слезы переполняли их, соскальзывая то и дело с темных ресниц нижних век.
   — Папа?
   Дилан хотел ответить, что он не ее отец, но не смог этого сделать. Слова, казалось, застряли у него в горле. Может быть, при виде выражения ее лица. В глазах Ариэль смешались горе и любовь, разбивая его сердце.
   — Папа, — хрипло прошептала она надтреснутым от сухости голосом. — Я пришла попрощаться. Мы так и не попрощались.
   — Я люблю тебя, Ариэль. — Были ли это его собственные слова или слова ее отца, он не знал. В любом случае это вызвало у Ариэль улыбку, и он почувствовал себя счастливым.
   — Я тоже люблю тебя, папа. — Слезы хлынули по щекам. — Зачем ты меня отослал? Я была тебе нужна, а меня не было рядом.
   — О Ариэль! — Дилан взял ее на руки и стал баюкать. Ее рыдания разрывали ему сердце. — Все хорошо, дорогая.
   Постепенно рыдания стихли, и он осторожно опустил ее на постель.
   — Спи, Ариэль. Я здесь для того, чтобы присматривать за тобой.
 
   Ветер играл белыми прозрачными занавесями высоких окон. Пальмы за окнами махали гигантскими резными листьями, наполняя воздух тихим шелестом. Комната купалась в потоках солнечного света.
   Дилан прикрыл глаза и расслабился. Прошло два дня, а Ариэль все еще спала. Кошмары больше не тревожили ее, и сон был крепким и глубоким. Волнение из-за ее болезни слабло, но Дилана продолжали терзать другие мысли и заботы. С одной стороны, он хотел, чтобы Ариэль выспалась, окончательно поправилась, но с другой — ему не терпелось, чтобы она проснулась, и они смогли бы поговорить.
   — Поговорить, — прошептал он, закрывая рукой уставшие глаза. Поговорят ли они? Доверится ли Ариэль ему настолько, что расскажет о причине, по которой убежала от него?
   Он отвернулся от окна. Красота города не трогала его. Его взгляд остановился на кровати под балдахином. Хрупкая фигурка Ариэль терялась в море белого кружева и голубого атласа. Его взгляд упал на ее лицо. Глубина глаз Ариэль была ясна и настороженна.
   Ее губы изогнулись в улыбке, в глазах мелькнула радость.
   — Дилан?
   Никогда еще не был он так счастлив, слыша свое имя. Но он понял, что за этим скрывается ее растерянность. Ариэль отвела от него взгляд и обвела им роскошную комнату. Ее растерянность увеличивалась с каждой секундой.
   — Где я? — Она снова обернулась к нему с отчаянием в глазах. — Как ты…
   Ариэль не смогла закончить вопрос и уткнулась в подушку. До Дилана донеслись рыдания, чуть было не разбившие все те его надежды, которые он выстроил за последние дни. Он и хотел подойти к ней, и боялся.
   — Господи, — вздохнул он и, глубоко вдохнув, шагнул к кровати. Положив руку на ее голову, он начал поглаживать пряди ее каштановых волос. При его прикосновении рыдания усилились.
   — Ариэль, — горестно прошептал он, — не плачь.
   Он не мог выносить ее слез, но она не останавливалась. Дилан почувствовал неловкость. Он притянул ее к себе и обнял. Он хотел что-нибудь сказать. Все равно что! Но вместо этого он продолжал обнимать ее. Все вопросы, которые преследовали его, остались невысказанными — он просто крепко прижимал Ариэль к себе.
   Сколько времени прошло, прежде чем Ариэль перестала плакать, Дилан не знал. Вскоре ее ровное дыхание усыпило его, и он уснул, продолжая сжимать ее в объятиях.
 
   Ариэль медленно и лениво отходила от глубокого сна. Она слышала, как ровно бьется ее сердце. Нет, не ее, а…
   Она задрала голову, ощущая тепло его тела под своей щекой. Усилием воли распахнула она глаза и увидела кончик подбородка, подбородка Дилана с темными пятнами щетины на бронзовом загаре.
   На этот раз она услышала, как стучит ее собственное сердце. Теплое дыхание Дилана лакало ее лицо, его близость заставила Ариэль вспыхнуть.
   Как он отыскал ее?
   На этот вопрос ответить было нетрудно, Ариэль сообразила, что было не так уж и сложно узнать, что она поехала в Индию, и выяснить, на каком она корабле находится. Но как она оказалась здесь, ей было неясно.
   Ариэль смутно вспомнилось, что она была больна и кто-то, какой-то старый добрый джентльмен, ухаживал за ней, все остальное перепуталось в ее голове.
   Какая-то часть ее была переполнена радостью оттого, что Дилан рядом с ней, другая же желала, чтобы он ушел. Ничего не изменилось — она все ещё в беде.
   Ариэль вздрогнула, когда в памяти ее всплыла угроза Брюса.
   «Скорее, чем ты думаешь. Скорее, чем ты думаешь».
   Вздох Ариэль заставил Дилана зашевелиться. Его руки сильнее сжали ее. Она поняла, что он проснулся еще до того, как открыл глаза. Ее охватила паника. Она понимала, что Брюс не мог оказаться на борту «Индийской принцессы». Или все-таки он там был? Она не могла унять терзающий ее страх.
   Что она скажет Дилану? Что она может сказать?
   Слезы жгли ей глаза, но она подавила их, решив больше не плакать.
   Дилан ощутил, как напряглась Ариэль. Он почувствовал себя виноватым в том, что удерживает ее. Но так приятно было ощущать ее рядом, ее тепло успокаивало его. Он неохотно отпустил ее, глядя как нетвердо она держится на трясущихся ногах.
   Дилан хотел что-нибудь сказать, но не находил нужных слов. Лицо Ариэль все еще было испуганным.
   — Я не хотел напугать тебя, — наконец произнес Дилан, протягивая к ней руку. — Пожалуйста, вернись ко мне.
   Ариэль не двигалась. Румянец сошел с ее лица. Ее бледность испугала Дилана. Он увидел, как она задрожала, и успел подхватить ее, когда она стала падать на пол.
   — Ты еще слишком слаба, Ариэль. Ты должна снова лечь. Пройдет какое-то время, прежде чем ты наберешься сил.
   Он поднял ее и отнес обратно в постель. Она молчала.
   — Я принесу тебе немного супа. Ты, должно быть, умираешь от голода.
   Словно добрая маменька, Дилан подоткнул одеяло и взбил подушки, удостоверившись, что Ариэль удобно.
   — Ну вот. — Он улыбнулся, в последний раз тронув подушку, после чего повернулся, но остановился, ища ее взгляд. — Ариэль, я…
   Что? Что он хотел сказать? Никогда еще Дилан не чувствовал себя таким растерянным. Ариэль же продолжала молчать, усугубляя тем самым ситуацию.
   — Я сейчас вернусь с подносом.
   Дилан сказал совсем не то. Он просто не хотел давить на нее. Ариэль все расскажет ему, когда придет время. Ему придется доказать ей, что она может доверять ему. Что не имеет значения то, что…
   Не имеет значения, что… Какие только ужасы ни пронеслись у нее в голове, когда он вновь увидел страх в ее глазах. Это сводило его с ума — не знать всей правды. Ариэль же ничего не рассказывала ему.
   Дилан закрыл дверь в спальню. Он на минуту остановился, подавляя желание вернуться обратно и потребовать у Ариэль объяснений.