Страница:
Она вытянулась в спальном мешке и стала ждать, пока Джесс поставит свои ловушки в каньоне. Не видя его, она жаждала его возвращения. Это не было просто тревогой из-за грозящей ему опасности. Она хотела продлить мгновения взаимного интереса. Недавно, когда они завтракали в каньоне, все было совсем как в старые времена.
Бандит сегодня угрожал их жизням, но в окружающем мире было так много покоя! Они видели горного козла и орла. Джесс с таким упорством старался доказать, что он белый, но унаследованное им от индейцев отношение к земле и природе в целом проявлялось, где бы он ни находился.
Джесс с виду казался таким открытым, что ей в голову не пришло, что в душе он страдает из-за своей смешанной крови. Какую пару они составляли! Она была воспитана белыми и теперь старалась принять что-то из индейского наследства. А Джесс хотел отказаться от него. Неудивительно, что он не хотел выяснять их отношения. Чего ему нужно было – так это блондинку, которая быстренько заставит его забыть обо всем. Может, это Конни Тернер. Впрочем, нет. Она покачала головой.
Она не представляла их вместе. Джесс мог бороться с чертами, унаследованными им от индейцев, но они оставались его неотъемлемой частью. Он бы возненавидел жизнь, которой упивается Конни.
Большой Хозяин говорил ей, что конфликт между белыми и индейцами коренится в отношении каждого народа к природе. Белые смотрели на землю, как на что-то, что следует завоевать и подчинить. Индейцы относились к земле, как к матери, и их величайшим желанием было жить в гармонии с ней. Она видела следы этого противоречия в Джессе.
– Ты не спишь? – Голос вернувшегося в лагерь Джесса нарушил ход ее мыслей. – Я слышу, как у тебя в голове шевелятся мысли…
– Да, есть о чем подумать.
– Ты не боишься? – Участие, прозвучавшее в его голосе, тронуло ее.
– Нет. Я думала о том, что сейчас могут делать доктор Дэвидсон и остальные. Вероятно, они беспокоятся за нас.
– Наверное, завтра они отправятся на ранчо. И пришлют нам подмогу.
– Хотела бы я сейчас знать, что нас ожидает завтра.
– Сегодня все равно нет ответа, так что об этом лучше не думать, – посоветовал он.
Он казался расслабленным, когда раскинулся на своем спальном мешке. Его спокойствие задевало ее, пока она не почувствовала, что его внутренние терзания сродни ее собственным.
– Почему ты не спишь? Я подежурю, а потом разбужу на смену тебя, – предложил он.
Поспать – это было явно неплохая мысль. Она мало спала за прошедшие дни, подвергая свое тело проверке на выносливость.
– Разбуди меня в полночь, – согласилась она.
Джесс встал, чтобы подложить дров в костер. Она уснула прежде, чем он успел вернуться на свое место.
… Усилием воли она заставила себя открыть глаза. После того как Джесс приступил к дежурству, он и сам неожиданно уснул. Он устал, как и она. Именно это дало ей возможность свернуться рядом с ним и урвать побольше часов тревожного сна.
Луна переместилась с одной стороны горизонта на другую. Небо переливалось новыми созвездиями, по мере того как вращалась земля. Сверчки пели свою песню. Она часто вставала во время своего дежурства, чтобы подбросить в огонь хвороста. Потрескивание вновь разгоревшегося пламени обострит ее притупившиеся чувства, в то время как движение вдохнет новую жизнь в ее уставшее тело.
Ее нижнюю губу стало жечь в том месте, где она прикусила ее, чтобы не уснуть. Несколько раз она смотрела на огонь, но это не помогало. Как только она снова села, ее голова поникла. Вес в десять фунтов, навалившийся на ее веки, превратился в двадцать. Как же она могла не уснуть?
Перед самым рассветом черный бархат сна соблазнил ее против ее воли. Только на одну минутку, подумала она. Я только на минутку. Ее мускулы расслабились, Осень окутало теплом, пока ее не разбудил странный треск.
Глаза ее открылись, но она скомандовала своему телу оставаться неподвижным. Ей был слышен шорох одежды шевелившегося позади нее Джесса. Вероятно, он подбрасывал в огонь дрова. Она молчала и ждала.
Но не услышала знакомого шума бросаемых в огонь дров и потрескивания пламени. В самом деле, она вообще ничего не слышала. Она начала переворачиваться, но остановилась. Казалось, его шаги удаляются от лагеря.
Она прислушалась. Снова послышались шаги, на этот раз вдалеке.
Какое-то мгновение она стояла, оглядывая лагерь. Он ушел, забрав с собой винтовку. Она подождала еще минут пять – на тот случай, если он вернется. Как только она поняла, что он не собирается этого делать, она отправилась следом за ним в том направлении, куда ушел он. Стояла кромешная тьма; луна скрылась за горизонтом много часов назад. Конечно, это мешало ей продвигаться вперед, но и давало ей преимущество. Несколько раз она определяла его местонахождение по отзвукам его шагов.
Ее удивило, когда он не пошел вниз по ущелью, по направлению к пещерам. Он держал постоянное направление к скалистым кучам вдоль западной части каньона. Что же он искал?
Впереди открытое пространство меняло направление, и Осень остановилась на его границе. В течение бесконечно долгих секунд она изучала тени. Ничто не двигалось. Куда подевался Джесс?
Ползая на руках и коленях, она кружила по краю открытого места. Она не обнаружила на песке никаких человеческих следов – только следы нескольких мелких животных. Она вслушивалась, сидя на корточках. Обычные ночные голоса отзывались эхом в тишине, но не было слышно никаких необычных звуков. Она потеряла его. У нее поникли плечи.
Усилием воли она собралась с силами, стараясь побороть изнеможение. Осень закрыла глаза и постаралась сосредоточиться. У нее в запасе оставались самые последние крохи внутренней энергии. Она обязательно должна найти его, или же она попадет в переделку еще худшую, чем прежде.
Потом она принюхалась – пахнуло дымом. Она выпрямилась во весь рост и сосредоточила внимание на тонкой струйке дыма, гонимой ветерком. Не от их ли он лагеря? Нет. Ветер дул с востока.
Она позаботилась о том, чтобы не произвести шума, обходя открытое место и двигаясь по направлению к источнику дыма. Большая куча камня перегородила ей дорогу, вынуждая ее пойти окружным путем. Она надеялась, что ей не придется слишком далеко уходить, отклоняясь к востоку. Тогда она может пройти мимо, и, если не будет дыма, она даже не узнает места.
Потом она заметила мерцание света. От облегчения у нее подогнулись колени. Она нашла костер. Она направилась к нему с величайшей осторожностью.
Она прошла несколько ярдов и остановилась. До нее донеслись негромкие звуки – разговаривали мужчины. Она не могла разобрать, сколько их было, и не поняла, был ли у них наблюдательный пост. Возможно, она попала в ловушку.
Довольно долго она изучала окрестность. Ничто не шелохнулось. Сердце ее отчаянно колотилось, каждый мускул напрягся, готовый к опасности. Она подошла чуть поближе к лагерю. Наконец, на расстоянии нескольких футов от костра она вышла на открытое место.
И припала к последнему загораживающему ее валуну.
Усилием воли она успокоила сердце, мускулы ее расслабились. Между ней и костром оставался только редкий можжевельник. Она молила, чтобы он защитил ее, чтобы ее не заметили.
В тот момент, когда их увидела, она словно приросла к месту. Сердце наполнилось болью и гневом. Спиной к ней стоял Арло, разговаривавший с незнакомцем. Все-таки он предал их.
Ей хотелось кричать, ругаться, вцепиться ему в лицо за ложь, предательство, варварское разрушение. Как он решился на такое? Разве он не знал, какую боль он причинит всему клану и Большому Хозяину?
Она с такой силой уперлась головой в скалу, что ей стало больно. Возьми себя в руки, приказала она себе. Но, даже прикрыв глаза, она не смогла отогнать увиденное.
Может, Арло нашел этот лагерь случайно? Может, встреча не была запланирована? Внутренний голос настаивал, что должно быть какое-то разумное объяснение. Или ей этого просто очень хотелось?
Она выглянула из-за скалы и посмотрела на костер, чтобы увидеть, там ли Джесс. Если он нашел этот лагерь, то должен прятаться где-то рядом.
Ее размышления прервал разговор. Она снова спрятала голову за скалу.
– Ты пригнал мулов? – спросил Арло.
– Они привязаны тут недалеко, – махнул рукой жилистый блондин небольшого роста.
– Они нам понадобятся. Тюки тяжелые, – продолжал Арло.
Стоявший рядом с ним человек повернулся, и Осень увидела мельком его лицо. Она не знала этого человека. Но она запомнит неровный шрам, идущий от щеки до самых его рыжих волос. Он не был одним из проводников Арло.
Она достаточно скоро все выяснит, когда задержит их, вот только хорошо бы ей знать, как она собирается сделать это? Ее ладони вспотели, пот струился по спине, когда она планировала атаку. Она смогла бы захватить их в тени, но на их стороне численное превосходство.
И в этот момент она увидела – в трех шагах от нее – винтовку. Они оставили ее, прислонив к небольшому валуну. Наверно, она сумеет завладеть оружием, прежде чем они ее заметят. Но ведь винтовка может и не быть заряжена. Этого она не знала, но должна использовать последнюю возможность.
Она закрыла глаза и сконцентрировалась на том, что хотела совершить. В голове ее проносились разные мысли, пока она, наконец, не решила, что должна рискнуть. Она глубоко вздохнула и выскочила из-за скалы, схватила винтовку и замерла, расставив ноги.
– Не двигаться, – закричала она. – Я вас захватила. – Арло повернулся на каблуках. Мужчина со шрамом бросился на землю. Она двинулась вперед, выкрикивая свою команду. Негромкий звук позади насторожил ее, но слишком поздно. Неожиданно ослепляющая боль расколола затылок. Черный бархат, о котором она мечтала всю ночь, окутал ее.
12
Бандит сегодня угрожал их жизням, но в окружающем мире было так много покоя! Они видели горного козла и орла. Джесс с таким упорством старался доказать, что он белый, но унаследованное им от индейцев отношение к земле и природе в целом проявлялось, где бы он ни находился.
Джесс с виду казался таким открытым, что ей в голову не пришло, что в душе он страдает из-за своей смешанной крови. Какую пару они составляли! Она была воспитана белыми и теперь старалась принять что-то из индейского наследства. А Джесс хотел отказаться от него. Неудивительно, что он не хотел выяснять их отношения. Чего ему нужно было – так это блондинку, которая быстренько заставит его забыть обо всем. Может, это Конни Тернер. Впрочем, нет. Она покачала головой.
Она не представляла их вместе. Джесс мог бороться с чертами, унаследованными им от индейцев, но они оставались его неотъемлемой частью. Он бы возненавидел жизнь, которой упивается Конни.
Большой Хозяин говорил ей, что конфликт между белыми и индейцами коренится в отношении каждого народа к природе. Белые смотрели на землю, как на что-то, что следует завоевать и подчинить. Индейцы относились к земле, как к матери, и их величайшим желанием было жить в гармонии с ней. Она видела следы этого противоречия в Джессе.
– Ты не спишь? – Голос вернувшегося в лагерь Джесса нарушил ход ее мыслей. – Я слышу, как у тебя в голове шевелятся мысли…
– Да, есть о чем подумать.
– Ты не боишься? – Участие, прозвучавшее в его голосе, тронуло ее.
– Нет. Я думала о том, что сейчас могут делать доктор Дэвидсон и остальные. Вероятно, они беспокоятся за нас.
– Наверное, завтра они отправятся на ранчо. И пришлют нам подмогу.
– Хотела бы я сейчас знать, что нас ожидает завтра.
– Сегодня все равно нет ответа, так что об этом лучше не думать, – посоветовал он.
Он казался расслабленным, когда раскинулся на своем спальном мешке. Его спокойствие задевало ее, пока она не почувствовала, что его внутренние терзания сродни ее собственным.
– Почему ты не спишь? Я подежурю, а потом разбужу на смену тебя, – предложил он.
Поспать – это было явно неплохая мысль. Она мало спала за прошедшие дни, подвергая свое тело проверке на выносливость.
– Разбуди меня в полночь, – согласилась она.
Джесс встал, чтобы подложить дров в костер. Она уснула прежде, чем он успел вернуться на свое место.
… Усилием воли она заставила себя открыть глаза. После того как Джесс приступил к дежурству, он и сам неожиданно уснул. Он устал, как и она. Именно это дало ей возможность свернуться рядом с ним и урвать побольше часов тревожного сна.
Луна переместилась с одной стороны горизонта на другую. Небо переливалось новыми созвездиями, по мере того как вращалась земля. Сверчки пели свою песню. Она часто вставала во время своего дежурства, чтобы подбросить в огонь хвороста. Потрескивание вновь разгоревшегося пламени обострит ее притупившиеся чувства, в то время как движение вдохнет новую жизнь в ее уставшее тело.
Ее нижнюю губу стало жечь в том месте, где она прикусила ее, чтобы не уснуть. Несколько раз она смотрела на огонь, но это не помогало. Как только она снова села, ее голова поникла. Вес в десять фунтов, навалившийся на ее веки, превратился в двадцать. Как же она могла не уснуть?
Перед самым рассветом черный бархат сна соблазнил ее против ее воли. Только на одну минутку, подумала она. Я только на минутку. Ее мускулы расслабились, Осень окутало теплом, пока ее не разбудил странный треск.
Глаза ее открылись, но она скомандовала своему телу оставаться неподвижным. Ей был слышен шорох одежды шевелившегося позади нее Джесса. Вероятно, он подбрасывал в огонь дрова. Она молчала и ждала.
Но не услышала знакомого шума бросаемых в огонь дров и потрескивания пламени. В самом деле, она вообще ничего не слышала. Она начала переворачиваться, но остановилась. Казалось, его шаги удаляются от лагеря.
Она прислушалась. Снова послышались шаги, на этот раз вдалеке.
Какое-то мгновение она стояла, оглядывая лагерь. Он ушел, забрав с собой винтовку. Она подождала еще минут пять – на тот случай, если он вернется. Как только она поняла, что он не собирается этого делать, она отправилась следом за ним в том направлении, куда ушел он. Стояла кромешная тьма; луна скрылась за горизонтом много часов назад. Конечно, это мешало ей продвигаться вперед, но и давало ей преимущество. Несколько раз она определяла его местонахождение по отзвукам его шагов.
Ее удивило, когда он не пошел вниз по ущелью, по направлению к пещерам. Он держал постоянное направление к скалистым кучам вдоль западной части каньона. Что же он искал?
Впереди открытое пространство меняло направление, и Осень остановилась на его границе. В течение бесконечно долгих секунд она изучала тени. Ничто не двигалось. Куда подевался Джесс?
Ползая на руках и коленях, она кружила по краю открытого места. Она не обнаружила на песке никаких человеческих следов – только следы нескольких мелких животных. Она вслушивалась, сидя на корточках. Обычные ночные голоса отзывались эхом в тишине, но не было слышно никаких необычных звуков. Она потеряла его. У нее поникли плечи.
Усилием воли она собралась с силами, стараясь побороть изнеможение. Осень закрыла глаза и постаралась сосредоточиться. У нее в запасе оставались самые последние крохи внутренней энергии. Она обязательно должна найти его, или же она попадет в переделку еще худшую, чем прежде.
Потом она принюхалась – пахнуло дымом. Она выпрямилась во весь рост и сосредоточила внимание на тонкой струйке дыма, гонимой ветерком. Не от их ли он лагеря? Нет. Ветер дул с востока.
Она позаботилась о том, чтобы не произвести шума, обходя открытое место и двигаясь по направлению к источнику дыма. Большая куча камня перегородила ей дорогу, вынуждая ее пойти окружным путем. Она надеялась, что ей не придется слишком далеко уходить, отклоняясь к востоку. Тогда она может пройти мимо, и, если не будет дыма, она даже не узнает места.
Потом она заметила мерцание света. От облегчения у нее подогнулись колени. Она нашла костер. Она направилась к нему с величайшей осторожностью.
Она прошла несколько ярдов и остановилась. До нее донеслись негромкие звуки – разговаривали мужчины. Она не могла разобрать, сколько их было, и не поняла, был ли у них наблюдательный пост. Возможно, она попала в ловушку.
Довольно долго она изучала окрестность. Ничто не шелохнулось. Сердце ее отчаянно колотилось, каждый мускул напрягся, готовый к опасности. Она подошла чуть поближе к лагерю. Наконец, на расстоянии нескольких футов от костра она вышла на открытое место.
И припала к последнему загораживающему ее валуну.
Усилием воли она успокоила сердце, мускулы ее расслабились. Между ней и костром оставался только редкий можжевельник. Она молила, чтобы он защитил ее, чтобы ее не заметили.
В тот момент, когда их увидела, она словно приросла к месту. Сердце наполнилось болью и гневом. Спиной к ней стоял Арло, разговаривавший с незнакомцем. Все-таки он предал их.
Ей хотелось кричать, ругаться, вцепиться ему в лицо за ложь, предательство, варварское разрушение. Как он решился на такое? Разве он не знал, какую боль он причинит всему клану и Большому Хозяину?
Она с такой силой уперлась головой в скалу, что ей стало больно. Возьми себя в руки, приказала она себе. Но, даже прикрыв глаза, она не смогла отогнать увиденное.
Может, Арло нашел этот лагерь случайно? Может, встреча не была запланирована? Внутренний голос настаивал, что должно быть какое-то разумное объяснение. Или ей этого просто очень хотелось?
Она выглянула из-за скалы и посмотрела на костер, чтобы увидеть, там ли Джесс. Если он нашел этот лагерь, то должен прятаться где-то рядом.
Ее размышления прервал разговор. Она снова спрятала голову за скалу.
– Ты пригнал мулов? – спросил Арло.
– Они привязаны тут недалеко, – махнул рукой жилистый блондин небольшого роста.
– Они нам понадобятся. Тюки тяжелые, – продолжал Арло.
Стоявший рядом с ним человек повернулся, и Осень увидела мельком его лицо. Она не знала этого человека. Но она запомнит неровный шрам, идущий от щеки до самых его рыжих волос. Он не был одним из проводников Арло.
Она достаточно скоро все выяснит, когда задержит их, вот только хорошо бы ей знать, как она собирается сделать это? Ее ладони вспотели, пот струился по спине, когда она планировала атаку. Она смогла бы захватить их в тени, но на их стороне численное превосходство.
И в этот момент она увидела – в трех шагах от нее – винтовку. Они оставили ее, прислонив к небольшому валуну. Наверно, она сумеет завладеть оружием, прежде чем они ее заметят. Но ведь винтовка может и не быть заряжена. Этого она не знала, но должна использовать последнюю возможность.
Она закрыла глаза и сконцентрировалась на том, что хотела совершить. В голове ее проносились разные мысли, пока она, наконец, не решила, что должна рискнуть. Она глубоко вздохнула и выскочила из-за скалы, схватила винтовку и замерла, расставив ноги.
– Не двигаться, – закричала она. – Я вас захватила. – Арло повернулся на каблуках. Мужчина со шрамом бросился на землю. Она двинулась вперед, выкрикивая свою команду. Негромкий звук позади насторожил ее, но слишком поздно. Неожиданно ослепляющая боль расколола затылок. Черный бархат, о котором она мечтала всю ночь, окутал ее.
12
Джесс посмотрел на скалу, поднимающуюся позади него. С ее высоты он заметил лагерный костер и увидел людей, движущихся вокруг него. Впереди пространство пересекало большое ущелье. Чтобы добраться до лагеря, ему придется пересечь его.
Медленно он продвигался по крутому склону, стараясь не задеть камни и не наделать шуму. Он уже не видел людей, но по-прежнему слышал их разговоры.
Какая удача, что он нашел лагерь. Он понимал, что рискует. Он не мог быть абсолютно уверен в том, что одним из этих людей будет человек, стрелявший в них вчера, но мог бы поспорить на свое ранчо, что это так.
Осень.
Джесс ускорил шаг, а в голове его замелькали мысли. Она могла проснуться и последовать за ним. Или она почувствовала запах костра, как и он. Но другая возможность наполнила его ужасом: неужели она запланировала эту встречу?
Когда он одолел половину пути, интонация голосов изменилась. Вдруг он услышал, как Арло закричал. Его слова толкнули Джесса вперед.
– Не убивай ее, она невиновна. – Нехороший смех заглушил слова Арло.
– Ты думаешь, что сможешь остановить меня?
Раздалось несколько выстрелов, и Джесс спрятался. Он прислушался. Тишина, только эхо отозвалось в каньоне. Послышался еще выстрел.
Он стремительно поднял винтовку и выстрелил в воздух.
– Бросайте оружие. Вы окружены, – закричал он, молясь, чтобы хитрость удалась. Его крик вызвал новый град пуль, на этот раз нацеленные в его сторону. Джесс сполз вниз по ущелью и сдвинулся на несколько ярдов на новое место. Со стороны лагеря было слышно, что там делается. Острое чувство тревоги повергло его почти в паническое состояние, но он сумел взять себя в руки.
Он поднялся по стороне крутого ущелья и нырнул за большой валун, ожидая новых выстрелов. Но было тихо. Он ползком обогнул большой камень, и вовремя – двое мужчин ехали верхом вниз по каньону. Позади них, привязанная к поводьям, под седлом, шла лошадь Арло. Джесс выругался, когда увидел два тела, переброшенных через ее спину. Это должны быть Арло и Осень. Теперь не было нужды соблюдать осторожность. Джесс побежал, останавливаясь только затем, чтобы прицелиться. Он понимал, что выстрелы не достигнут своей цели – мужчины уже были вне пределов досягаемости, но это в некоторой мере облегчало его страдания. Последний выстрел отозвался эхом, и он увидел, что лошади исчезли. В предрассветном мареве он едва различал облако пыли, поднявшееся после них, но даже его вид вызвал в нем гнев и ужас. Он не хотел думать, куда они повезли Осень и что с ними собираются сделать, если они еще живы. Память обожгла: ему вспомнилось тело Марии – ее мука и увечье. Если теперь хоть волос упадет с головы Осени, они жестоко заплатят за это.
И Арло. После того как он выкрикнул слова о невиновности Осени, они поняли, что он подозревал их. Мало оставалось шансов, что они оставят индейца живым, если он еще жив.
Джесс закрыл глаза и постарался успокоиться. До этого ему было далеко, но сейчас как никогда необходимо овладеть собой, если он хочет принести хоть какую-нибудь пользу. Инстинкт подтолкнул его следовать за мужчинами, но те были верхом. Ему нужно действовать, применив всю свою смекалку.
Мысленно он представил себе сцену пленения и в конце увидел Осень, спасенную и в безопасности, в его объятиях. Ему и в голову не приходила мысль, что он действует методами племени. Однако он знал, что метод сработает. Он часто прибегал к нему в армии.
Опасность, грозившая Осени и Арло, требовала от него использования всех своих ресурсов.
В лагере он осмотрел местность в поисках каких-нибудь разгадок к тому, что же произошло. Высохшая земля была пропитана кровью, образуя густую грязь, которая быстро высыхала на утренней жаре.
Джесс зачерпнул влажную землю, и на его пальцах остались красные полосы. Он не мог быть уверен, чья это кровь, но он видел ее только на отпечатках одного тела – мужского. Осень спасена. Преступники, должно быть, захватили ее как заложницу, чтобы гарантировать себе безопасность.
Одно было определенным. Она не являлась членом шайки. Знание этого принесло ему облегчение, но он был слишком встревожен, чтобы испытать при этом ощущение радости. Он сможет разобраться в своих чувствах, когда найдет ее.
Джесс стряхнул грязь на горевший костер, который в спешке оставили мужчины. Ум его метался, когда он пытался определить свои последующие шаги. То, что люди были верхом, давало им явное преимущество. У него ушел бы целый день на то, чтобы вернуться на Койотовые Ручьи и взять коня, к тому же ему еще придется ждать, пока будет безопасно пересечь каньон.
Лучшее, что он мог сделать, – это выбраться из каньона и пойти на свое ранчо, где сможет вызвать вертолет. К северо-востоку отсюда работала группа его пастухов. Если ему повезет, он встретит их.
У него ушло совсем немного времени, чтобы вернуться в лагерь, где они провели предыдущую ночь. Вид пустого спального мешка Осени вызвал у него угрызения совести. Если бы только она не проснулась!
Не в силах ничего изменить, он быстро собрал пожитки. Было бы проще путешествовать налегке, но он не знал наверняка, сколько времени будет в пути. Если он увидит следы, по которым сумеет пойти, то, возможно, скорее всего, так и поступит – чем возвращаться на ранчо.
С рюкзаком, висевшим за плечами, Джесс начал свой изнурительный поход. Солнце уже нагревало рыжие скалы. Впереди был длинный день.
Спустя час он уже шел автоматически. Его ум был занят, тем, что строил предположения, так как события последних часов свели на нет все его теории.
Две вещи были совершенно определенны. Осень ни в чем не была замешана. Так же получалось, что никто из индейцев не причастен к взрыву. Оба человека были белыми. Если Арло еще жив, он сумеет узнать обо всем. Подозрения по отношению к Осени затрудняли его контакты с Большим Хозяином. Насколько он знал, Арло не сказал отцу, что они подозревают ее в участии в контрабандной операции.
Провоз наркотиков через резервацию – вот что больше всего интересовало Арло. Он упорно боролся, чтобы удержать клан от участия в наркобизнесе. Легкие деньги и относительная безопасность перелетов из Мексики являлись слишком большим соблазном.
Если навахи не имели отношения к контрабанде, это могло объяснить напряженность на Койотовых ручьях. Без кооперации с кланом было глупо со стороны дельцов разворачивать свою деятельность в резервации. Они должны использовать каньон в своих целях. Эта мысль приводила его в ярость. Скоро они осознают, что сделали плохой выбор.
Пользуясь боковыми каньонами, было бы нетрудно избегать профессора и двоих его помощников. Приезд многочисленных ученых и корреспондентов, вероятно, затруднял их деятельность. Большое количество народу, бродившего по окрестностям, увеличивало шансы преступников быть замеченными. Взрыв, конечно, имел целью очистить местность.
Была еще одна мысль, тревожившая Джесса. Тот факт, что во время взрыва все находились в киве и не подверглись опасности, был слишком большим совпадением.
Кто-то из группы снабжал их информацией. Этот кто-то должен быть из окружения профессора. Таким образом, если это не Осень, то кто же? Риккер? Вейн Карсон? Он по-прежнему не исключал и Конни Тернер.
Ему было любопытно знать, чем сейчас занимаются на Койотовых Ручьях. Безусловно, профессор решит, что с ними что-то произошло и постарается отыскать их. Он застонал. Пройдет два или три дня, прежде чем кто-то из группы поймет, что Джесс в опасности. Но тогда он будет уже не в каньоне, и более чем вероятно, что для Осени это будет слишком поздно.
Солнце уже клонилось к закату, когда он выбрался на край. Перед ним простиралось плато. Если он продолжит поход, то доберется до ранчо между полночью и рассветом.
Джесс снял со спины рюкзак и присел на скалистую землю. Его соблазняла мысль разложить спальный мешок и уснуть. Он чувствовал усталость и голод; он останавливался только затем, чтобы наполнить фляжки свежей родниковой водой. Он отошел от своих вещей и сел на ближайшую скалу. Несколько минут он отдыхал, и только. У него не было времени поддаваться изнеможению, которое заставляло ныть каждый мускул его тела.
Воины апачи могли пробегать 70 миль в день. Он глубоко вздохнул, напоминая себе, что в его жилах течет и их кровь.
Когда он закрыл глаза, его стал преследовать образ Осени. Она оставалась с преступниками слишком долго. Он не мог думать о том, жива ли она, не мучают ли ее, не испытывая при этом душевных мук. Джесс сжал кулаки, как он делал это в течение всего дня, когда мысли его принимали подобное направление.
Мысли об Осени, которую похитили, приводила его в бешенство. Именно в такие моменты он понимал, как много она значит для него. Теперь, когда он знал, что она не связана с шайкой, он может дать волю своим чувствам. Такие мысли принесли ему слишком много боли.
Ему вспомнилась песня, которой научила его Дайя, и он, сначала нерешительно, стал напевать ее себе под нос. Печальные мысли стали отступать, когда он усилил свои раздумья словами из песни. Песня рисовала мужество и надежду.
Закрыв глаза, он попытался сосредоточиться на образе Осени, живой и здоровой. Когда он снова открыл глаза, то увидел, что смотрит на Большого Хозяина.
Он быстро отвел взгляд и приветствовал его на родном наречии.
– Иаа ат еех. – Все хорошо?
– Беда. Что-то случилось. Я пришел. – Жестом он указал на четырех лошадей, терпеливо стоящих позади него.
Чувство покоя охватило Джесса. Ему незачем было спрашивать, как Большой Хозяин узнал о случившемся. Психологи объяснили бы это умением читать мысли на расстоянии. А вождь верил, что ему помогают духи. Впрочем, Джесса это не касается. Большой Хозяин здесь, он привел лошадей.
Джесс рассказал Большому Хозяину, что случилось. Еще не окончив говорить, он встал, отряхнул джинсы и поднял рюкзак. Теперь он готов отправиться на ранчо.
– Что ты собираешься делать? – спросил Большой Хозяин.
По его тону Джесс понял, что последует за этим.
– Мне нужно найти Арло и Осень. Так что я собираюсь вызвать шерифа, чтобы он прибыл сюда с несколькими вертолетами.
– В этом нет нужды. Я могу сам найти их.
Джесс сдерживал свое нетерпение. Старые обряды могли сослужить свою службу, но сейчас не было смысла полагаться на них – когда вертолеты вполне достижимы и особенно когда на карту поставлены человеческие жизни. Он отвязал от седла Большого Хозяина одну из лошадей.
– Мы проведем обряд гадания по звездам – ты и я. После этого я буду знать, где ее найти, – произнес шаман.
Сжав челюсти, чтобы не сказать чего-нибудь невпопад, Джесс забросил рюкзак на спину лошади. Ему не понадобилось много времени, чтобы надежно закрепить его позади седла, но вполне достаточно, чтобы дед Осени успел произнести:
– Однажды ты уже поверил в обычаи племени. Доверься мне и сейчас. Если тебе нужна твоя женщина, ты станешь молить за нее.
Молить! Ему захотелось рассмеяться ему в лицо. Все молитвы Дайи и его собственные не спасли его отца. Нет! Они пригодятся ему, чтобы сохранить свой ум чистым и сильным, но он не доверит им благополучие Осени.
– Чем это может повредить? Даже если ты собираешься двинуться на ранчо немедленно, пилоты не начнут поиски раньше утра. Оставайся со мной, я попрошу духов помочь нам.
На какое-то мгновение Джесс заколебался. Одной из особенностей Большого Хозяина было умение отыскивать потерявшихся людей.
Два года назад, позапрошлогодним летом, кто-то из туристов, приехавших в Национальный парк Большого Каньона, потерял ребенка. Поисковая партия из ста человек прочесывала территорию много часов. Наконец, обратились за помощью к Большому Хозяину – и мальчика нашли еще до захода солнца.
Джесс вздохнул. Кто может отрицать, что находка мальчика оказалась просто совпадением? Но способ Большого Хозяина мог и сработать. Кроме того, шаман был прав в одном: вертолет не сможет начать поиски раньше утра.
Большой Хозяин тем временем продолжал.
– Мы с тобой поступим так. Останься на ночь Мы нарисуем картину на песке и споем Песню Предвидения. На рассвете ты сможешь отправиться туда, куда нам укажут путь духи. Я же вернусь на ранчо и вызову шерифа.
Такое предложение соблазнило Джесса. В худшем случае он потеряет два часа, чтобы добраться до ранчо.
– Я даже не знаю, живы ли еще они, – пробормотал Джесс скорее себе, чем собеседнику.
– Они живы. Я бы знал, если бы они покинули этот мир.
Ему ужасно захотелось сдержаться, чтобы не задать следующий вопрос, но он проговорил:
– А Осень мучают?
Большой Хозяин закрыл глаза и глубоко вздохнул Джесс задержал дыхание, ожидая ответа и в то же время, не желая услышать его.
– Я не чувствую боли. Ее окружает чернота.
– Она без сознания?
– Думаю, да.
– Но живая?
– Определенно живая.
Здравый смысл нашептывал, чтобы Джесс не обращал внимания на старика, но против воли сердце его наполнилось надеждой и обещанием. Он должен верить, что с ней все в порядке.
Джесс прижался головой к седлу и отдался своей усталости. Слова Дайи отдавались эхом в его голове. Пой песню предвидения. Оставайся верен своему сердцу.
И снова здравый смысл говорил ему, что он должен оседлать пегого коня и ехать домой. И в то же время он проникался силой песни мечты, чтобы она смогла прогнать его смятение. Только это сможет помочь ему в его поисках. Еще несколько минут он колебался, два мира боролись в нем. Он едва слышал, что говорит ему Большой Хозяин.
– Сядь и отдохни. Я возьму свои вещи, и мы начнем.
Джесс знал, что процедура займет большую часть ночи. И снова начал сомневаться, но Большой Хозяин пошел за своим специальным мешком с наконечниками стрел, кукурузной мукой и кварцем, будто Джесс уже выразил согласие. Вопреки своему желанию, Джесс подчинился воле шамана.
Затылок Осени раскалывался от пульсирующей боли. Боясь шевельнуться, она оставалась неподвижной и старалась осмыслить сложившуюся ситуацию. Что случилось? Где она?
В памяти медленно возник лагерный костер. Двое – да, их было двое. Но что-то, нет, кто-то – сбил ее с ног. Вероятно, был третий, поджидавший ее. Подозрение окрепло и осталось. Сердце ее сжалось от боли. Это не мог быть Джесс. Она отказывалась в это поверить.
Между приступами невыносимой боли перед ее глазами стали возникать образы. Боль душевная смешалась с физической и не отступала. Джесс? Не мог он быть тем, кто нанес ей удар. Но тогда где же он был?
Нет, простонала она, открывая глаза. Звук ее голоса эхом отозвался в леденящей пустыне. Глаза ее открылись. Было темно. Она затаила дыхание и прислушалась. Вокруг было тихо. Ее чувства сосредоточились на земле под ней – это была холодная скала.
Охваченная паникой, она судорожным движением выпрямилась. Голову пронзали приступы боли. Она вглядывалась в темноту, стараясь увидеть звезды. Но – или она ослепла, или просто нечего было видеть. По мере того как она начинала понимать свое положение, ее охватывало чувство отчаяния.
Из ее груди вырвался стон, она снова прислушалась. И снова услышала, как зловеще отозвалось эхо. Она закрыла глаза, глубоко дыша. Ее бирюзовый амулет, скрытый блузкой поддерживал в ней надежду. Она вытащила его и сжала в руке камень.
Не поддавайся панике. Ты жива. Ты выживешь.
Вопрос, как. Она не могла видеть, но догадывалась, что находится в пещере. Тяжелый запах сырого, спертого воздуха, эхо, повторявшее малейший звук, даже ее дыхание, подтверждало это. Ей хотелось кричать, но она сидела не шевелясь, окаменев от страха.
Медленно он продвигался по крутому склону, стараясь не задеть камни и не наделать шуму. Он уже не видел людей, но по-прежнему слышал их разговоры.
Какая удача, что он нашел лагерь. Он понимал, что рискует. Он не мог быть абсолютно уверен в том, что одним из этих людей будет человек, стрелявший в них вчера, но мог бы поспорить на свое ранчо, что это так.
Осень.
Джесс ускорил шаг, а в голове его замелькали мысли. Она могла проснуться и последовать за ним. Или она почувствовала запах костра, как и он. Но другая возможность наполнила его ужасом: неужели она запланировала эту встречу?
Когда он одолел половину пути, интонация голосов изменилась. Вдруг он услышал, как Арло закричал. Его слова толкнули Джесса вперед.
– Не убивай ее, она невиновна. – Нехороший смех заглушил слова Арло.
– Ты думаешь, что сможешь остановить меня?
Раздалось несколько выстрелов, и Джесс спрятался. Он прислушался. Тишина, только эхо отозвалось в каньоне. Послышался еще выстрел.
Он стремительно поднял винтовку и выстрелил в воздух.
– Бросайте оружие. Вы окружены, – закричал он, молясь, чтобы хитрость удалась. Его крик вызвал новый град пуль, на этот раз нацеленные в его сторону. Джесс сполз вниз по ущелью и сдвинулся на несколько ярдов на новое место. Со стороны лагеря было слышно, что там делается. Острое чувство тревоги повергло его почти в паническое состояние, но он сумел взять себя в руки.
Он поднялся по стороне крутого ущелья и нырнул за большой валун, ожидая новых выстрелов. Но было тихо. Он ползком обогнул большой камень, и вовремя – двое мужчин ехали верхом вниз по каньону. Позади них, привязанная к поводьям, под седлом, шла лошадь Арло. Джесс выругался, когда увидел два тела, переброшенных через ее спину. Это должны быть Арло и Осень. Теперь не было нужды соблюдать осторожность. Джесс побежал, останавливаясь только затем, чтобы прицелиться. Он понимал, что выстрелы не достигнут своей цели – мужчины уже были вне пределов досягаемости, но это в некоторой мере облегчало его страдания. Последний выстрел отозвался эхом, и он увидел, что лошади исчезли. В предрассветном мареве он едва различал облако пыли, поднявшееся после них, но даже его вид вызвал в нем гнев и ужас. Он не хотел думать, куда они повезли Осень и что с ними собираются сделать, если они еще живы. Память обожгла: ему вспомнилось тело Марии – ее мука и увечье. Если теперь хоть волос упадет с головы Осени, они жестоко заплатят за это.
И Арло. После того как он выкрикнул слова о невиновности Осени, они поняли, что он подозревал их. Мало оставалось шансов, что они оставят индейца живым, если он еще жив.
Джесс закрыл глаза и постарался успокоиться. До этого ему было далеко, но сейчас как никогда необходимо овладеть собой, если он хочет принести хоть какую-нибудь пользу. Инстинкт подтолкнул его следовать за мужчинами, но те были верхом. Ему нужно действовать, применив всю свою смекалку.
Мысленно он представил себе сцену пленения и в конце увидел Осень, спасенную и в безопасности, в его объятиях. Ему и в голову не приходила мысль, что он действует методами племени. Однако он знал, что метод сработает. Он часто прибегал к нему в армии.
Опасность, грозившая Осени и Арло, требовала от него использования всех своих ресурсов.
В лагере он осмотрел местность в поисках каких-нибудь разгадок к тому, что же произошло. Высохшая земля была пропитана кровью, образуя густую грязь, которая быстро высыхала на утренней жаре.
Джесс зачерпнул влажную землю, и на его пальцах остались красные полосы. Он не мог быть уверен, чья это кровь, но он видел ее только на отпечатках одного тела – мужского. Осень спасена. Преступники, должно быть, захватили ее как заложницу, чтобы гарантировать себе безопасность.
Одно было определенным. Она не являлась членом шайки. Знание этого принесло ему облегчение, но он был слишком встревожен, чтобы испытать при этом ощущение радости. Он сможет разобраться в своих чувствах, когда найдет ее.
Джесс стряхнул грязь на горевший костер, который в спешке оставили мужчины. Ум его метался, когда он пытался определить свои последующие шаги. То, что люди были верхом, давало им явное преимущество. У него ушел бы целый день на то, чтобы вернуться на Койотовые Ручьи и взять коня, к тому же ему еще придется ждать, пока будет безопасно пересечь каньон.
Лучшее, что он мог сделать, – это выбраться из каньона и пойти на свое ранчо, где сможет вызвать вертолет. К северо-востоку отсюда работала группа его пастухов. Если ему повезет, он встретит их.
У него ушло совсем немного времени, чтобы вернуться в лагерь, где они провели предыдущую ночь. Вид пустого спального мешка Осени вызвал у него угрызения совести. Если бы только она не проснулась!
Не в силах ничего изменить, он быстро собрал пожитки. Было бы проще путешествовать налегке, но он не знал наверняка, сколько времени будет в пути. Если он увидит следы, по которым сумеет пойти, то, возможно, скорее всего, так и поступит – чем возвращаться на ранчо.
С рюкзаком, висевшим за плечами, Джесс начал свой изнурительный поход. Солнце уже нагревало рыжие скалы. Впереди был длинный день.
Спустя час он уже шел автоматически. Его ум был занят, тем, что строил предположения, так как события последних часов свели на нет все его теории.
Две вещи были совершенно определенны. Осень ни в чем не была замешана. Так же получалось, что никто из индейцев не причастен к взрыву. Оба человека были белыми. Если Арло еще жив, он сумеет узнать обо всем. Подозрения по отношению к Осени затрудняли его контакты с Большим Хозяином. Насколько он знал, Арло не сказал отцу, что они подозревают ее в участии в контрабандной операции.
Провоз наркотиков через резервацию – вот что больше всего интересовало Арло. Он упорно боролся, чтобы удержать клан от участия в наркобизнесе. Легкие деньги и относительная безопасность перелетов из Мексики являлись слишком большим соблазном.
Если навахи не имели отношения к контрабанде, это могло объяснить напряженность на Койотовых ручьях. Без кооперации с кланом было глупо со стороны дельцов разворачивать свою деятельность в резервации. Они должны использовать каньон в своих целях. Эта мысль приводила его в ярость. Скоро они осознают, что сделали плохой выбор.
Пользуясь боковыми каньонами, было бы нетрудно избегать профессора и двоих его помощников. Приезд многочисленных ученых и корреспондентов, вероятно, затруднял их деятельность. Большое количество народу, бродившего по окрестностям, увеличивало шансы преступников быть замеченными. Взрыв, конечно, имел целью очистить местность.
Была еще одна мысль, тревожившая Джесса. Тот факт, что во время взрыва все находились в киве и не подверглись опасности, был слишком большим совпадением.
Кто-то из группы снабжал их информацией. Этот кто-то должен быть из окружения профессора. Таким образом, если это не Осень, то кто же? Риккер? Вейн Карсон? Он по-прежнему не исключал и Конни Тернер.
Ему было любопытно знать, чем сейчас занимаются на Койотовых Ручьях. Безусловно, профессор решит, что с ними что-то произошло и постарается отыскать их. Он застонал. Пройдет два или три дня, прежде чем кто-то из группы поймет, что Джесс в опасности. Но тогда он будет уже не в каньоне, и более чем вероятно, что для Осени это будет слишком поздно.
Солнце уже клонилось к закату, когда он выбрался на край. Перед ним простиралось плато. Если он продолжит поход, то доберется до ранчо между полночью и рассветом.
Джесс снял со спины рюкзак и присел на скалистую землю. Его соблазняла мысль разложить спальный мешок и уснуть. Он чувствовал усталость и голод; он останавливался только затем, чтобы наполнить фляжки свежей родниковой водой. Он отошел от своих вещей и сел на ближайшую скалу. Несколько минут он отдыхал, и только. У него не было времени поддаваться изнеможению, которое заставляло ныть каждый мускул его тела.
Воины апачи могли пробегать 70 миль в день. Он глубоко вздохнул, напоминая себе, что в его жилах течет и их кровь.
Когда он закрыл глаза, его стал преследовать образ Осени. Она оставалась с преступниками слишком долго. Он не мог думать о том, жива ли она, не мучают ли ее, не испытывая при этом душевных мук. Джесс сжал кулаки, как он делал это в течение всего дня, когда мысли его принимали подобное направление.
Мысли об Осени, которую похитили, приводила его в бешенство. Именно в такие моменты он понимал, как много она значит для него. Теперь, когда он знал, что она не связана с шайкой, он может дать волю своим чувствам. Такие мысли принесли ему слишком много боли.
Ему вспомнилась песня, которой научила его Дайя, и он, сначала нерешительно, стал напевать ее себе под нос. Печальные мысли стали отступать, когда он усилил свои раздумья словами из песни. Песня рисовала мужество и надежду.
Закрыв глаза, он попытался сосредоточиться на образе Осени, живой и здоровой. Когда он снова открыл глаза, то увидел, что смотрит на Большого Хозяина.
Он быстро отвел взгляд и приветствовал его на родном наречии.
– Иаа ат еех. – Все хорошо?
– Беда. Что-то случилось. Я пришел. – Жестом он указал на четырех лошадей, терпеливо стоящих позади него.
Чувство покоя охватило Джесса. Ему незачем было спрашивать, как Большой Хозяин узнал о случившемся. Психологи объяснили бы это умением читать мысли на расстоянии. А вождь верил, что ему помогают духи. Впрочем, Джесса это не касается. Большой Хозяин здесь, он привел лошадей.
Джесс рассказал Большому Хозяину, что случилось. Еще не окончив говорить, он встал, отряхнул джинсы и поднял рюкзак. Теперь он готов отправиться на ранчо.
– Что ты собираешься делать? – спросил Большой Хозяин.
По его тону Джесс понял, что последует за этим.
– Мне нужно найти Арло и Осень. Так что я собираюсь вызвать шерифа, чтобы он прибыл сюда с несколькими вертолетами.
– В этом нет нужды. Я могу сам найти их.
Джесс сдерживал свое нетерпение. Старые обряды могли сослужить свою службу, но сейчас не было смысла полагаться на них – когда вертолеты вполне достижимы и особенно когда на карту поставлены человеческие жизни. Он отвязал от седла Большого Хозяина одну из лошадей.
– Мы проведем обряд гадания по звездам – ты и я. После этого я буду знать, где ее найти, – произнес шаман.
Сжав челюсти, чтобы не сказать чего-нибудь невпопад, Джесс забросил рюкзак на спину лошади. Ему не понадобилось много времени, чтобы надежно закрепить его позади седла, но вполне достаточно, чтобы дед Осени успел произнести:
– Однажды ты уже поверил в обычаи племени. Доверься мне и сейчас. Если тебе нужна твоя женщина, ты станешь молить за нее.
Молить! Ему захотелось рассмеяться ему в лицо. Все молитвы Дайи и его собственные не спасли его отца. Нет! Они пригодятся ему, чтобы сохранить свой ум чистым и сильным, но он не доверит им благополучие Осени.
– Чем это может повредить? Даже если ты собираешься двинуться на ранчо немедленно, пилоты не начнут поиски раньше утра. Оставайся со мной, я попрошу духов помочь нам.
На какое-то мгновение Джесс заколебался. Одной из особенностей Большого Хозяина было умение отыскивать потерявшихся людей.
Два года назад, позапрошлогодним летом, кто-то из туристов, приехавших в Национальный парк Большого Каньона, потерял ребенка. Поисковая партия из ста человек прочесывала территорию много часов. Наконец, обратились за помощью к Большому Хозяину – и мальчика нашли еще до захода солнца.
Джесс вздохнул. Кто может отрицать, что находка мальчика оказалась просто совпадением? Но способ Большого Хозяина мог и сработать. Кроме того, шаман был прав в одном: вертолет не сможет начать поиски раньше утра.
Большой Хозяин тем временем продолжал.
– Мы с тобой поступим так. Останься на ночь Мы нарисуем картину на песке и споем Песню Предвидения. На рассвете ты сможешь отправиться туда, куда нам укажут путь духи. Я же вернусь на ранчо и вызову шерифа.
Такое предложение соблазнило Джесса. В худшем случае он потеряет два часа, чтобы добраться до ранчо.
– Я даже не знаю, живы ли еще они, – пробормотал Джесс скорее себе, чем собеседнику.
– Они живы. Я бы знал, если бы они покинули этот мир.
Ему ужасно захотелось сдержаться, чтобы не задать следующий вопрос, но он проговорил:
– А Осень мучают?
Большой Хозяин закрыл глаза и глубоко вздохнул Джесс задержал дыхание, ожидая ответа и в то же время, не желая услышать его.
– Я не чувствую боли. Ее окружает чернота.
– Она без сознания?
– Думаю, да.
– Но живая?
– Определенно живая.
Здравый смысл нашептывал, чтобы Джесс не обращал внимания на старика, но против воли сердце его наполнилось надеждой и обещанием. Он должен верить, что с ней все в порядке.
Джесс прижался головой к седлу и отдался своей усталости. Слова Дайи отдавались эхом в его голове. Пой песню предвидения. Оставайся верен своему сердцу.
И снова здравый смысл говорил ему, что он должен оседлать пегого коня и ехать домой. И в то же время он проникался силой песни мечты, чтобы она смогла прогнать его смятение. Только это сможет помочь ему в его поисках. Еще несколько минут он колебался, два мира боролись в нем. Он едва слышал, что говорит ему Большой Хозяин.
– Сядь и отдохни. Я возьму свои вещи, и мы начнем.
Джесс знал, что процедура займет большую часть ночи. И снова начал сомневаться, но Большой Хозяин пошел за своим специальным мешком с наконечниками стрел, кукурузной мукой и кварцем, будто Джесс уже выразил согласие. Вопреки своему желанию, Джесс подчинился воле шамана.
Затылок Осени раскалывался от пульсирующей боли. Боясь шевельнуться, она оставалась неподвижной и старалась осмыслить сложившуюся ситуацию. Что случилось? Где она?
В памяти медленно возник лагерный костер. Двое – да, их было двое. Но что-то, нет, кто-то – сбил ее с ног. Вероятно, был третий, поджидавший ее. Подозрение окрепло и осталось. Сердце ее сжалось от боли. Это не мог быть Джесс. Она отказывалась в это поверить.
Между приступами невыносимой боли перед ее глазами стали возникать образы. Боль душевная смешалась с физической и не отступала. Джесс? Не мог он быть тем, кто нанес ей удар. Но тогда где же он был?
Нет, простонала она, открывая глаза. Звук ее голоса эхом отозвался в леденящей пустыне. Глаза ее открылись. Было темно. Она затаила дыхание и прислушалась. Вокруг было тихо. Ее чувства сосредоточились на земле под ней – это была холодная скала.
Охваченная паникой, она судорожным движением выпрямилась. Голову пронзали приступы боли. Она вглядывалась в темноту, стараясь увидеть звезды. Но – или она ослепла, или просто нечего было видеть. По мере того как она начинала понимать свое положение, ее охватывало чувство отчаяния.
Из ее груди вырвался стон, она снова прислушалась. И снова услышала, как зловеще отозвалось эхо. Она закрыла глаза, глубоко дыша. Ее бирюзовый амулет, скрытый блузкой поддерживал в ней надежду. Она вытащила его и сжала в руке камень.
Не поддавайся панике. Ты жива. Ты выживешь.
Вопрос, как. Она не могла видеть, но догадывалась, что находится в пещере. Тяжелый запах сырого, спертого воздуха, эхо, повторявшее малейший звук, даже ее дыхание, подтверждало это. Ей хотелось кричать, но она сидела не шевелясь, окаменев от страха.