Смит Сандра Ли. Песнь мечты

   – Посмотри сюда, Осень. Вот то, что я хотел показать тебе.
   Неожиданно наверху послышались шаги. Вейн остолбенел и прижался к стене. Осень посмотрела на вход в пещеру и увидела пистолет, направленный на них.
   – Не двигаться – или буду стрелять! – Голос профессора отражался эхом от стен. Осень смотрела ошеломленно на край входа в пещеру. Никогда за все годы работы она не видела профессора с пистолетом в руках. С пистолетом, направленным на обоих, доктор Дэвидсон спустился в киву.
   – Я знал, что вы проберетесь сюда.
   Осень хотела объяснить ему. Она понимала, что это выглядело так, будто она была заодно с Вейном. Впрочем, нет – теперь не время. Она подождет, чтобы увидеть, что собирается делать Вейн.
   – Все мои годы работы. Вы действительно думали, что вам удастся это сделать? – Профессор нацелил пистолет на Вейна. Осень затаила дыхание. Гнев и ненависть блестели в глазах профессора. У него была веская причина желать смерти Вейна, но наверняка он не убьет его.

18

   Стены кивы, казалось, наступали на нее, когда Осень сосредоточила свое внимание на пистолете профессора. Неожиданно какие-то звуки раздались у входа. Профессор взглянул наверх. Пальцы его дрожали от нервного напряжения. Осень перестала дышать, моля Бога, чтобы он не выстрелил.
   – Что тут происходит?
   Осень вздохнула с облегчением при звуке голоса Джесса.
   Доктор Дэвидсон опустил оружие. Странное выражение исказило черты его лица. Если бы не знала его лучше, она бы поклялась, что его глаза были полны ненависти.
   Джесс спустился в киву, и Осень не могла оторвать от него глаз. Но его лицо не выдавало никаких эмоций. Однако она знала, что он изумлен при виде их троих здесь – и особенно при виде вооруженного доктора Дэвидсона.
   Не произнеся ни слова, он прошел между ними и протянул руку к оружию. Доктор Дэвидсон беспрекословно отдал ему пистолет, и Джесс сразу же поставил его на предохранитель.
   – У меня не пропадет, – заверил он профессора, запихивая пистолет за пояс джинсов.
   – Они, спустились сюда и соскабливали рисунок на стене… Вели себя как варвары! А я доверял обоим. – Гнев и негодование слышались в голосе профессора. – Я не могу поверить в это, но они будут нести ответственность за все!
   – Осень тут ни при чем, – начал объяснять Вейн. – Я привел ее сюда, чтобы показать…
   – Он прав, – вмешался Джесс. – Оставьте ее в покое. Не впутывайте ее.
   Из этих слов Осень поняла, что Джесс знает, что она здесь не по своей воле. Вероятно, он нашел камни. Но еще не время успокоиться и почувствовать облегчение.
   Доктор Дэвидсон всплеснул руками и стал ходить в приступе бессильной ярости. Джесс позволил ему выпустить пар, помогая Вейну и Осени выбраться из пещеры.
   – Ты объяснишь мне все позже, Карсон. Я хочу, чтобы все ушли отсюда прочь.
   В ту минуту, когда все уже выбрались из кивы, Вейн принялся настойчиво отвергать предъявленное ему обвинение.
   – Я брал образцы. – Он повернулся к Осени и показал ей что-то, что выглядело как шпатель.
   Когда Осень увидела это, ей стало дурно: она представила себе, как Вейн разрушил бы бесценные изображения в киве. Джесс, должно быть, испытывал то же самое, потому что она заметила, что его пальцы крепче сжали рукоятку пистолета.
   Вейн увидел это тоже. Паника отразилась в его глазах, прежде чем он начал протестовать.
   – Идите посмотрите сами – я ничего не портил.
   Доктор Дэвидсон повернулся и направился к лестнице. Джесс преградил ему путь.
   – Нечего ходить туда, это пустая трата времени. Нам нужно забрать Карсона и доставить к шерифу.
   – Вы не посмеете тронуть меня. Я…
   Доктор Дэвидсон велел Вейну заткнуться и обратил безумные глаза на Джесса.
   – Если бы я не пришел, он бы разрушил всю киву.
   – Вы с ума сошли! – Вейн двинулся к профессору. – Что-то тут…
   Осень сделала шаг и встала между двумя мужчинами.
   – Оставайся на месте, Вейн.
   – Нет. Я требую, чтобы меня выслушали.
   – Хорошо, мы тебя слушаем. – Доктор Дэвидсон фыркнул в ответ. – Любой судья в штате захочет услышать, что у тебя есть сказать – особенно в отношении убийства Росса.
   Вдруг Осень отлетела в сторону. Это Вейн отшвырнул ее со своего пути и бросился на профессора Дэвидсона. Джесс посмотрел на Осень, и, когда она кивнула ему, что все в порядке, он обратил взгляд на дерущихся мужчин. Джесс схватил Вейна за рубашку и дернул его на себя. Один мощный свинг по челюсти – и тот свалился замертво. Джесс поспешил к Осени и помог ей подняться.
   – Тебе больно? – спросил он.
   – Нет, но профессор…
   Вместе они приблизились к профессору и помогли ему встать на ноги. Его голос немного дрожал, но звучал уверенно.
   Шум борьбы явно насторожил людей шерифа. Они появились, спеша и направляя ружья на группу. Осень удивилась, увидев вместе с ними Энрике Вальдеса.
   – В чем дело? – спросил шериф. – Что вы здесь делаете?
   – Эти двое покинули ранчо, – сказал доктор Дэвидсон. – Я заподозрил, что они затевают что-то недоброе, и пошел за ними.
   – Мы увидели их, – Джесс кивнул на Энрике, – и обнаружили их в пещере.
   Осень слушала, понимая, что Джесс объясняет свое присутствие так, словно это была случайность. Возможно, он не хотел обнаруживать свою причастность к спецслужбам в присутствии отряда Энрике.
   Джесс объяснил, что произошло. К тому времени, когда он закончил рассказ, Вейн начал приходить в себя. Шериф зачитал ему его права, после чего помог дойти до основного лагеря.
   Осени, Джессу и доктору Дэвидсону велели следовать за ними. Ругань Вейна была слышна вплоть до самого лагеря.
   Когда они добрались до лагеря, ему надели наручники и изолировали. Осень стояла у открытого полога палатки и смотрела, как Вейн все еще продолжал протестовать. Она тряхнула головой, отвернулась, чтобы не видеть этого безобразия, и вошла в палатку. Жара полдня нагревала резиновую основу палатки и наполнила воздух неприятным запахом. Шериф с доктором Дэвидсоном сидел за столом. Джесс стоял около самого входа, и Осень подошла и встала рядом с ним. Она никогда не видела, чтобы профессор взрывался подобным образом. Но она не винила его. Он имел право на гнев, после того, что произошло с его открытием, которое должно было принести ему славу и признание. Она могла ему посочувствовать.
   Что мог значить такой поворот событий? Ее разбирало любопытство в то время, когда она присела на постель и наблюдала за поведением троих мужчин. Она все еще не знала, что же такое Вейн собирался ей показать.
   Двое убийц оставались на свободе, и, насколько она знала, они тешили себя мыслью вернуться на Койотовые Ручьи. Осень пододвинулась к Джессу.
   Он сразу же подошел и склонился над ней. Запах его разгоряченной кожи вызвал мгновенный всплеск желания, которое она попыталась подавить. Ей понадобилось усилие воли, чтобы не вцепиться в его рубашку.
   – Мне нужно что-то сказать тебе, – еле слышно прошептала она.
   Он вывел Осень наружу, где ей стало намного лучше. А в палатке было жарко и душно. Не столько от полуденной жары, сколько от охвативших их эмоций.
   – Я мог бы отдубасить тебя за то, что ты пошла с Вейном, – сказал Джесс, прежде чем Осень успела открыть рот.
   – Я знаю, что это выглядит плохо. Профессор подумал, что я работаю вместе с Вейном. Я рада, что ты подумал обо мне лучше.
   – Я получил твое послание, – Джесс вытащил из кармана белый камень.
   Его улыбка превратила день в ослепительно-яркий.
   – Я не была уверена, что ты поймешь.
   – Сначала я и не понял, – признался он. – Ты поставила меня в тупик. Я не мог и подумать, что ты можешь прийти сюда с Вейном.
   Он рассказал, как он шел за ней следом и наблюдал за их лагерем прошлой ночью. Эта новость не вызвала удивления у Осени.
   – Вейн хотел мне показать что-то очень важное. Он так стремился к этому, что я решила пойти с ним. Я надеялась, что он приведет нас к другим преступникам.
   – Я так и думал, что вы изобретете какую-нибудь такую легенду. Ты помнишь, насколько безжалостны эти люди?
   Страсть, отразившаяся в его голосе, удивила ее. По взгляду, брошенному на него, она заподозрила, что он сам удивлен. Он по-прежнему чувствовал себя неловко в отношении чувств, которые питал к ней.
   – Что бы он ни собирался тебе показать, это связано с кивой. У тебя есть представление, что это должно было быть?
   – Понятия не имею, – сказала Осень. – Мы едва вошли, как тут же появился доктор Дэвидсон.
   – Я не видел никаких следов двух убийц.
   – В киве должны быть какие-то доказательства.
   – Мне тоже так кажется. – Он выпрямился и поскреб в затылке. Гнев исказил его лицо. – Мне придется остаться здесь и все-таки задать несколько вопросов, – Он остановился и заговорил потише. – Мне нужно, чтобы шериф проверил несколько пунктов.
   – Он знает о спецотряде?
   – Да. Но его люди не знают. Я сколько мог старался сохранять это в секрете.
   По этому поводу не будет проблемы. Безопасность Джесса была превыше всего.
   – Почему бы мне не пойти туда? – предложила она. – Ты сможешь присоединиться ко мне, когда закончишь здесь дела.
   Выражение его лица говорило о том, что он оценил ее идею. Но она также заметила и его сомнения по этому поводу.
   – Я обещаю ничего не предпринимать по собственной инициативе.
   Выражение его лица стало более суровым и язвительным.
   – О да, я уже много раз слышал это от тебя.
   Она пожала плечами – что она могла сказать?
   Джесс, наконец, согласился и стал помогать посту шерифа наблюдать за территорией.
   – Оставайтесь в прикрытии, – предупредил он двоих, приписанных к посту. – Эти люди – убийцы.
   Осень помогла составить описание бандитов. Постовые сделали какие-то заметки и отправились на указанные места. Если бы Осень знала, что они рядом, – это вселило бы в нее какое-то спокойствие.
   Они обязательно найдут человека со шрамом и его сообщника. Вот тогда-то и можно будет собрать воедино всю картину событий. Дело близилось к разгадке. Если бы она только могла выяснить, что Вейн хотел показать ей в киве!..
   После того как Джесс направился к палатке шерифа, Осень подошла к лестнице и спустилась в киву. Она прочесала каждый дюйм, но ничего не нашла – ничего, что дало бы ключ к заявлению Вейна о том, что внутри было что-то важное. Они очистили помещение от всего постороннего много дней назад. Единственным признаком цивилизации, которая оставила киву здесь, были фрески, нарисованные на стенах. Они были в замечательных условиях, думала Осень, садясь на уступ отдохнуть и подумать. Была только одна часть, которая выглядела поцарапанной. Она ощупала это место – вдоль прекрасных линий – и, к ее удивлению, увидела отпечаток клея на кончиках ее пальцев. Царапины были не какими-то старыми от возраста, а совершенно свежими.
   Вейн! Так что подозрения профессора были правильными. Что Осень не могла представить себе – почему Вейн сделал это. Она не могла понять, какую цель он преследует, если только не…
   Осень поднялась и начала сжимать в руках камень. Возможно, фрески оказались поцарапанными, потому что указывали на потайной ход. После нескольких попыток отыскать его – абсолютно безрезультатных – она села совершенно обескураженная.
   Прошел час, прежде чем Джесс сумел присоединиться к ней. Он тоже осмотрел киву, но ничего не смог обнаружить.
   – Ты думаешь, что приезд полиции насторожит убийц?
   – Нет. – Джесс положил свою руку на талию Осени и провел ее в укрытие в скале. – Они здесь летают туда сюда дни напролет. И, возможно, они решат, что здесь так бывает каждый день.
   – Ты прав, – сказала она, – они должны знать, что вооруженный отряд шерифа в действии.
   – Я уверен, что им сказали.
   Осень замедлила шаги у основания скалы и обернулась, чтобы увидеть есть ли кто-нибудь рядом с доктором Дэвидсоном и по-прежнему ли шериф находится в лагере.
   – Я заметила, что ты не говоришь, что Вейн проинформировал их, – проговорила она. – Ты думаешь, он не виновен?
   – Нет. – Джесс тряхнул головой, в то время как его брови нахмурились. – Но я сомневаюсь, что он руководил этим. Здесь должен был участвовать кто-то другой. Кто-то более сильный.
   – Конни?
   – Возможно. У меня есть сведения от шерифа, который проверил ее телефонный счет во время пребывания ее в мотеле.
   – Вейн звонил своему отцу, когда мы были на ранчо. Как ты думаешь, он причастен к этому?
   – Это не имеет значения, но, в конце концов, в этом случае весьма многое не имеет смысла.
   Она посмотрела вверх, на скалу.
   – Пошли. Мы можем подождать там наверху Мы сможем наблюдать за всем каньоном.
   Джесс помог ей устроиться. Стены их убежища внутри крошились, составляя тут и там кучи каменного мусора вместо ровных полов, какие обычно бывают в большинстве пещер. Будет не так-то просто провести здесь день. И Джессу придется придумать способ, чтобы убедить Осень сделать это.
   – В киве никого не было, и я заподозрил, что Вейн собирается спрятаться там, чтобы дождаться своих сообщников.
   – Ты прав. – Осень отбросила в сторону пару камней, чтобы устроить себе удобное плоское сиденье. – Спорю, что он оставил им записку, чтобы сообщить им, где мы устроим свой лагерь.
   – Вполне возможно, – согласился Джесс, но на самом деле он сомневался, что они станут действовать настолько неумно. Ему нужно было, чтобы Осень верила в это. Она не согласится остаться здесь, если не будет чувствовать своей значимости. Он многое узнал о ней за прошедшие пару дней. В ней он разглядел упрямство, которому позавидовал бы любой мул.
   – Шериф хочет, чтобы я показал ему кое-какие земли в окрестностях. – Он старался избегать ее взгляда, в котором сразу начала формироваться мысль – он предатель. – Нужно, чтобы ты осталась здесь наблюдать за кивой.
   – Я знаю здесь все каньоны. Я смогу помочь…
   – Нет. Ты единственная из всех знаешь, как выглядят те двое. Мне надо, чтобы ты находилась здесь, когда появятся бандиты.
   Где ты будешь окружена отрядом людей шерифа, добавил он про себя.
   Он видел ее внутреннюю борьбу и сдержался, чтобы не вмешаться. Если у нее возникло подозрение, что он оставляет ее ради ее же собственной безопасности, то дело осложняется. Она уйдет сразу же после него.
   Очевидно, его уловка сработала. Разочарованная, но настроенная решительно, она уселась на камне.
   – Я принесу тебе еды и воды, – предложил он.
   – Спасибо.
   Он не обратил внимание на сарказм, прозвучавший в ее тоне.
   – Ты вернешься? – спросила она.
   – Можешь не сомневаться. – И это обещание он собирался выполнить. – Нам нужно поговорить.
   Прошлой ночью им властно завладели воспоминания. Никогда прежде, с тех самых времен, когда он проводил время с Дайей, он не испытывал чувства принадлежности к своему народу. Обычаи предков звали его к себе.
   Осень осталась в безопасности, а Джесс встретился с Энрике, и они отправились вниз по каньону отыскивать следы убийц. Они нашли микроволновый передатчик, но судя по отпечаткам на земле, за последнее время туда никто не приходил.
   День, показавшийся бесконечным, прошел бесплодно. Уставшие и обескураженные, Джесс и Энрике возвратились в лагерь отряда. У Джесса поднялось настроение, когда он направился к киве и, значит, к Осени. Он страстно хотел увидеть ее, и в первый раз он был рад, что она, следуя инстинкту, отправилась с Вейном.
   Она заметила его и помахала рукой.
   Ее радость видеть его полностью соответствовала и его собственным чувствам – снова быть рядом с ней – какое счастье!
   – Я рад, что у тебя все в порядке.
   – Надеюсь, ты пришел, чтобы сказать мне, что мое дежурство окончено.
   Она поднялась и выпрямилась. Ее неловкие движения выдавали ее смущение.
   Он протянул к ней руки, помогая встать, испытывая соблазн заключить ее в объятия. Звук шагов удержал его на месте.
   – Вот идет твоя смена, – показал он на Энрике, стоявшего внизу с выжидающей усмешкой на лице. – Как насчет того, чтобы пообедать и немного прогуляться?
   – Звучит божественно. – Она собрала свои вещи и пошла следом за ним к подножию скалы.
   Джесс сумел молчать, увидев вздернутые брови Энрике.
   – Не спи, амиго, – сказал Джесс своему другу. – Сегодня ночью я не хочу, чтобы меня беспокоили.
   – Понятно, почему, – поддел его Энрике.
   Джесс послал ему сердитый взгляд и ускорил шаг, чтобы догнать Осень. Вместе они пошли в лагерь.
   Быстро покончив с едой, он протянул ей руку, предлагая обещанную прогулку. Шериф и доктор Дэвидсон стали возражать против их ухода, но Осень настояла на том, что ей нужно размяться.
   – Мы дойдем до Койотовых Ручьев и сразу вернемся обратно, – сказал он ей. – Я не хочу уходить далеко от постов.
   – Может, мы встретим диких животных.
   – Хорошо бы это были четвероногие!
   Она весело рассмеялась. Хорошо. Он не хотел, чтобы она напрасно тревожилась.
   – Скоро солнце зайдет. – Джесс смотрел на удлинявшиеся тени, пересекавшие дно каньона. Они погуляли около часа и за все время заметили только кролика и самку оленя, направлявшуюся к реке на водопой.
   Осень пошевелилась на плоской скале, куда она забралась.
   – Ночь будет не очень лунной.
   – Нам пора возвращаться.
   – Неплохая мысль.
   Когда они вернулись в лагерь, Джесс не захотел устраиваться на ночлег рядом со всеми.
   – Давай положим наши спальные мешки вот здесь. – Он показал на свободное пространство между кивой и лагерем. – Я хочу быть только с тобой.
   Она с готовностью согласилась, доставив этим удовольствие Джессу.
   Он направился к другому уступу, значительно ниже и немного правее. Позади него виднелись камни, могущие служить защитой.
   – Похоже, это неплохое местечко. И достаточно далеко от кивы.
   – Ты думаешь, они придут сегодня ночью? – спросила она.
   – Возможно.
   Это было не полной ложью, просто он сомневался, что убийцы приблизятся к отряду шерифа. Им не было никакого смысла делать так. Он не стал говорить об этом Осени. Он хотел, чтобы на следующий день она еще раз подежурила, пока они с Энрике сходят к микроволновому передатчику. Если убийцы появятся, то именно здесь.
   Осень остановилась около выбранного Джессом места.
   – Это ожидание – просто пытка.
   Джессу пришлось с ней согласиться. Его терпение подходило к концу. Не то чтобы он возражал против подобной работы, но сегодня присутствие Осени отвлекало его от дел.
   Они разложили свои спальные мешки рядом на песке. Осень села на свой. Джесс присел рядом, скрестив ноги.
   Природа радовала их буйством красок заката. Ярко-красный цвет переходил в алый и затем превращался в ослепительно-оранжевый. На фоне красного неба, словно черные часовые, выделялись неровные очертания скал.
   Одна вершина была выше остальных. Вдруг к ней скользнула темная тень. Орел расправил огромные крылья и сел на вершину. Он сложил крылья и замер, наблюдая за каньоном внизу. Джесс коснулся плеча Осени и показал на величавую птицу.
   Их руки переплелись. Ни один из них не произнес ни звука, но они понимали друг друга без слов. Он все сильнее сжимал ее руки, все сильнее становилось его желание. Он хотел, чтобы Осень принадлежала ему и ждала, когда им выпадет такая возможность.
   Уже много месяцев он преследует эту шайку торговцев наркотиками. Он вспомнил о том времени, когда казалось, они вот-вот настигнут их. Двое убийц сумели проскользнуть сквозь расставленные посты. Теперь это им не удастся. Он твердо намеревался поймать их.
   Осень высвободила свою руку и поменяла позу. Это нарушило ход его мыслей.
   – Тебе неудобно? – поинтересовался он.
   – Нет. – Она легла на спину, раскинув свои длинные ноги. – Подумай, как здесь спокойно – вдалеке от цивилизации. Меня всегда удивляет, до чего же там шумно.
   Слушая ее, Джесс любовался четкими линиями ее тела. Стрекот цикад нарушил тишину ночи. Вдалеке ухала сова.
   – Большой Хозяин бы сказал, что крик совы – плохое предзнаменование. Может, это предупреждение, – размышляла Осень.
   – Нет. Сегодня мирная ночь. Вероятно, она зовет своего друга.
   Осень попыталась разглядеть выражение его лица, но было слишком темно. Он говорил о мирной ночи, но от него исходило напряжение. Она слышала это в его голосе, чувствовала по тому, как он сидел.
   Осень протянула руку и накрыла его ладонь своей.
   – Я рада, что мы одни.
   Джесс махнул рукой в сторону светившихся в лагере огней.
   – Не совсем – пробормотал он. – Хотел бы я, чтоб было так.
   – Иди сюда. – Она похлопала по земле рядом с собой.
   Она скорее почувствовала его движение, чем увидела. От его тела исходило тепло. Она перевернулась на живот и подтянулась на локтях выше. Она хотела лежать так, чтобы касаться его.
   – Здесь почти так же удобно, как в моей кровати, – услышала она его шепот, полный сарказма.
   – Не напоминай о кровати. Ты не можешь представить, как я мечтаю о ней.
   – Не только ты.
   Звук его голоса заставлял ее испытывать дрожь. Его пальцы коснулись ее подбородка и застыли у горла. Рука скользнула к затылку и стала поглаживать нежную кожу.
   Она ухватила его за руку и остановила ее.
   – Так нечестно, – заметила она. – Ты заставляешь меня желать того, для чего сейчас не время.
   – А чего ты желаешь?
   – Ты имеешь в виду – сейчас? Или в широком смысле? – Она хотела любви – не только физической.
   – Сейчас, для начала. – Он коснулся ее щеки. – А хочешь, я могу сказать, чего хочу я.
   – Скажи. – Она губами поймала кончик его пальца.
   Она увидела блеск его зубов, когда он улыбнулся ей.
   – Во-первых, я хочу, чтобы ты опустила голову. – Он чуть потянул ее вниз.
   Осень подчинилась.
   – Потом я хочу…
   Прежде чем он успел договорить, она почувствовала на своих губах его губы; его небритые щеки, лоб и веки коснулись ее лица. Солоноватый вкус его кожи нравился ей.
   Он погрузил пальцы в ее волосы, приподнимая концы.
   – Я хочу, чтобы твои волосы окутали меня, – пробормотал он. – Если бы были в постели, я бы смог сделать занавес, и мы оказались бы вдвоем в нашем собственном мире.
   Она слегка покусывала его губы.
   – Нам незачем ждать.
   Джесс принял приглашение и медленно вынул большие шпильки. Когда вокруг них оказался занавес из ее волос, она ощутила уют недоступного никому, кроме них двоих, мирка. Он гладил ее по волосам, Осень вздохнула от удовольствия.
   – У тебя такие длинные волосы, – проговорил Джесс. – Я могу запутаться в них.
   – Лучше не надо. – Она покрыла его лицо поцелуями. – Ты можешь не выбраться из моей паутины.
   – Тогда мы останемся в нашем собственном мире. – Он обвил пряди ее волос вокруг своей ладони.
   – И каким ты себе представляешь этот мир? – Она закрыла глаза, когда он прильнул к ее губам в страстном поцелуе.
   – Для начала, вот таким. – Он увлек ее в мир страсти. Их тела были горячее воздуха. Оба испытывали страстное желание. Они стонали от наслаждения, отдаваясь ритму своей страсти.
   Она потеряла всякое представление о том, где находится, когда они любили друг друга. Его сердце билось у ее груди, когда его прикосновение погрузило ее в волны восторга. Он застонал, когда она ртом касалась его тела между шеей и плечом. В его стоне слышался вздох наслаждения.
   – Ты чувствуешь? – прошептал он. – Мы словно созданы друг для друга. Твое тело – словно продолжение моего.
   – Я хочу доставлять тебе наслаждение, – прошептала она, нежно касаясь его уха губами. – Я боялась, что ты не поймешь, почему я оказалась здесь. Когда профессор начал обвинять меня вместе с Вейном, я ужасно испугалась, что ты поверишь в мою виновность.
   – Мне приходило такое в голову, – согласился он. – Я долгое время думал, что ты член преступной шайки. Потом, увидев тебя с Вейном…
   – Я знаю. – Она закрыла ему рот поцелуем.
   Он нежно опустил ее на землю, повторяя ее движение, пока его тело не накрыло ее. Сначала он слегка касался ее, расстегивая ее блузку и осторожно освобождая груди от лифчика. Черное кружево соскользнуло вниз, когда он обхватил их ладонями.
   Она прижалась к нему, чтобы он узнавал ее. Казалось, ее пальцы онемели, когда она пыталась расстегнуть пуговицы на его рубашке. Ей хотелось чувствовать интимные контуры его тела.
   Наконец она справилась с пуговицами и провела ладонью по крепким мышцам его живота. Ей понравилось, как они напряглись под ее рукой. Она снова прижалась губами к его губам, вовлекая его в новые ласки.
   Он сдвинулся, и она переместила руку. Случайно она коснулась амулета, подаренного ей Большим Хозяином. Ей было приятно, что Джесс носит его.
   Под небом, с которого на них смотрели звезды и луна, они дарили друг другу ласки и поцелуи. В ночной тишине, окружавшей их, снова заухала сова. Осень едва уловила звук. Теперь она не обращала на него внимание. Сейчас ею управляла страсть. Все ее чувства сосредоточились на Джессе. На его солоноватых губах, на гладкой коже, покрывающей стальные мускулы, на горячем дыхании, опалявшем ее, когда он целовал ее губы, шею и груди.
   Его язык ласкал ее, и она изгибалась, прижимаясь к его груди.
   – Ты чувствуешь, как бьется мое сердце? – прошептала она, голос ее охрип от страсти. – Разве ты можешь сомневаться в моей любви, если оно так стучит для тебя?
   Она коснулась ладонью его груди и ощутила ответное движение.
   – Твое сердце, как барабан, который использует дед. Оно так же билось в ту ночь, когда я пела для тебя песню?