Смолл Бертрис. Непокорная

   Князь выражал удовлетворение по поводу скорого появления на свет ребенка Миранды и напоминал Саше, чтобы тот немедленно сообщил ему, когда его очаровательная рабыня освободится от бремени. Далее он писал, что ей следует приступить к своим прямым обязанностям, то есть начать совокупляться с Лукой, не через шесть недель, а через три. Если все будет нормально, добавлял он, на будущий год в это же время она родит еще одного ребенка.
   Негодяй, мерзавец! Миранде показалось, что ее вот-вот вывернет наизнанку.
   Письмо заканчивалось пожеланиями Саше всего самого наилучшего и предупреждением, что если он ослушается, то их отношения навсегда будут преданы забвению и его ждет самая суровая кара.
   Миранда взглянула на Сашу. Тот распластался на полу, безутешно рыдая. Прищурившись, она равнодушно смотрела на него.
   Внезапно пришла в голову неплохая мысль, правда, пока еще неясная, но постепенно принимающая все более отчетливые формы. Что, если обернуть жестокость князя против него самого, сделав так, чтобы Саша захотел отомстить Алексею Черкесскому за измену?
   Миранда улыбнулась. Она убедит Сашу отвезти ее с Ваней в Стамбул на яхте князя. Пусть он захватит с собой деньги, которые поступят на ферму в конце июня. Какая сладостная месть! Князь лишится и баснословной прибыли, и драгоценной рабыни. Ну что ж!
   Остается лишь переманить Сашу на свою сторону. Миранда наклонилась и обняла его.
   — Саша, не плачь, не надо убиваться, — принялась она успокаивать его.
   Он встал и, нетвердо держась на ногах, добрался до кушетки.
   — Ах, Мирашка, как он мог так со мной поступить? Я понимал, что он должен был в конце концов жениться ради продолжения рода. Я бы и слова не сказал! Я всегда вел себя достойно. Никогда не ставил его в неловкое положение! Я ведь и сам наполовину Черкесский!
   — Дорогой ты мой! — тихо говорила Миранда. — Я тебя понимаю! Теперь и у тебя отняли единственного любимого человека.
   Саша поднял к ней залитое слезами лицо и горестно взглянул на нее.
   — Мирашка, теперь и я понимаю тебя. Прости, если можешь.
   Миранда, обняв его, стала укачивать, как ребенка.
   — Бедный, бедный мой Саша! — причитала она, но на губах ее играла торжествующая улыбка.
   В последующий месяц она умело играла на струнах его души, как на клавикордах. Делала вид, что понимает его, сочувствует ему, возмущена поведением князя. Мало-помалу Саша начал прислушиваться к ее словам и доверять ей. Вскоре Миранда пришла к выводу, что настало время предложить ему план места.
   Несколькими тщательно подобранными словами она сообщила ему об этом, да так ловко, что он решил, будто сам принял такое решение.
   Однако Миранде приходилось действовать крайне осторожно.
   Если бы Лука узнал, что она задумала, он бы сделал все возможное, чтобы помешать. В эти дни он был внимательнее обычного. Подолгу бродил с ней по берегу, держа ее маленькую ладонь в огромной лапище. Однажды он сказал:
   — Хочу попросить Дмитрия Григорьевича, чтобы он разрешил пососать твою грудь, прежде чем тебе дадут выпить отвар, останавливающий молоко. Я буду твоим ребенком, и ты наконец полюбишь меня так, как я тебя люблю.
   Такая любовь до добра не доведет! Миранда его опасалась.
   Боялась она и Вани. Это был хорошенький мальчишка с круглым нежным лицом и не по-детски серьезными глазами. В течение нескольких недель она постоянно наталкивалась на него: он следил за ней, видимо ревнуя к Саше. Однажды, когда Миранда осталась одна, Ваня решил объясниться.
   — Что это ты стала с Сашей такая добренькая? — вызывающе спросил он.
   Миранда насмешливо взглянула на него:
   — Ты любишь Сашу?
   — Конечно! Он единственный, кто меня по-настоящему любит.
   Для него я не просто раб, а гораздо больше.
   — Хотел бы ты остаться с Сашей навсегда?
   — И ты еще спрашиваешь!
   — Тогда ты должен полностью довериться мне, как Саша. Не задавай вопросов, занимайся своими делами, не суйся, куда не просят, и тогда, обещаю, будешь жить с Сашей долго и счастливо.
   — А что, если я поговорю с Лукой? — Ваня глянул на нее с хитрованским прищуром.
   — Тогда твои мечты никогда не сбудутся. Хотя ты этого сейчас и не понимаешь, поверь: в моих силах сделать тебя либо несчастным, либо счастливым. Если же ты меня предашь, тебя продадут в этом же году.
   — Неужели ты и вправду можешь это сделать? — В его голосе прозвучал страх.
   — Да, Ванюша, могу, — ответила Миранда таким решительным тоном, что он ей поверил.
   — Я буду предан тебе, — пылко пообещал он.
   Миранда ласково улыбнулась ему.
   — Я в этом не сомневалась, — сказала она и, потрепав его по пухлой щечке, сунула в рот шоколадку. — А теперь пойди поиграй!
   Я хочу прилечь.
   Пришел май. На лугах пощипывали молодую травку ягнята, козлята, жеребята и телята. В теплых морских волнах резвились ребятишки, а Миранда через шесть недель готовилась произвести на свет ребенка. Никаких чувств к нему она не испытывала. Ей хотелось лишь избавиться от него. Чем скорее она родит, тем быстрее можно будет бежать отсюда.
   Она на время оставила бедного Сашу в покое. Посвящать его в план побега пока еще рано, решила она. Не стоит давать слишком много времени на размышления — может передумать, поскольку его любовь и преданность князю Черкесскому хоть и ослабли немного, но совсем не исчезли.
   Миранда улыбнулась, наблюдая за резвящимися в, море ребятишками.
   — Свобода! — тихонько прошептала она.
   Она, Миранда Данхем с острова Виндсонг, рождена быть свободной. И она будет бороться за свое освобождение до конца!

Глава 13

   Татары напали на рассвете. Перемахнув через границу с Бессарабией на западе, они застали врасплох беззащитных обитателей фермы князя Алексея Черкесского. Татарские конники не встретили никакого сопротивления — у каждого хватило ума не вставать на пути «наездников дьявола», как их здесь называли. Услышав шум, Миранда быстро, насколько позволяло ее теперешнее положение, поднялась к себе. В комнату ворвался Саша.
   — Татары! — едва выдохнул он; — Ничего не понимаю! Князь ведь и сам наполовину татарин. Прежде они никогда к нам не наведывались.
   Миранда решила промолчать, хотя сначала хотела напомнить о том, что князь наполовину русский. Именно русские истребили всех прямых потомков князя Батыя по мужской линии.
   — Что теперь будет? — спросила она.
   — Отправят всех на невольничий рынок В Стамбул, — последа вал леденящий душу ответ.
   Ну и ну! Только этого не хватало! Все шло так гладко.
   — Саша, ты должен мне помочь.
   — Каким образом?
   — Так как я живу отдельно от рабынь, скажешь, будто я сестра английского посла в Санкт-Петербурге и князь любезно пригласил меня погостить на ферме, поскольку в моем положении оставаться на зиму в Санкт-Петербурге вредно. Внуши им, что англичане дадут за меня щедрый выкуп.
   — А кто будет платить?
   — Английский посол в Стамбуле. Я рассказывала тебе, что мой муж очень богат, но не говорила, что он дружит с лордом Пальмерстоном, военным министром Великобритании. Хорошо? Договорились? Понимаю, ты предан Черкесскому, но ведь князь предал тебя, сослал на ферму, наплевав на твою любовь!
   В темных глазах Саши мелькнула боль, и он пристально взглянул на нее.
   — Не выдавай меня, — прошептала Миранда. — Прошу тебя!
   Топот копыт раздавался все ближе. Миранда подумала, что это самая продолжительная минута в ее жизни.
   — Ладно, Мирашка! — согласился Саша. — Дам тебе шанс, но помни; бабушка может надвое сказать.
   — Это я понимаю, — поспешно проговорила она. — Пошли, нужно предупредить Марью.
   Они поспешили в гостиную. Там уже были Марья и Ваня. По углам шептались горничные. Саша быстро объяснил, каким образом можно спасти Миранду.
   — У себя на родине она знатная дама. Князь не должен был ее похищать, но, к сожалению, сделал это. Попытаемся восстановить справедливость, — закончил он, Испуганные слуги закивали в знак согласия.
   Дверь в гостиную резко распахнулась, и в комнату ворвались татарские воины. Девушки-служанки в ужасе отпрянули. Вид у татар и впрямь был устрашающий. Желтые лица, короткие смоляные волосы, раскосые черные глаза. Мешковатые штаны до колен, ботинки с высокими голенищами. Яркие рубахи, перехваченные на животе кожаными ремнями с металлическими пряжками. На головах — остроконечные темные фетровые шапки с лисьими хвостами по бокам.
   Они все делали четко и стремительно. Молоденьких горничных раздели догола и вывели из комнаты. Старая Марья отказалась отойти от Миранды, и это их лишь позабавило. Сашу пока не тронули, но с завистью поглядывали на его красный шелковый халат. По отношению к Миранде проявили максимум заботы. Заставили сесть и, ухмыляясь во весь рот и что-то одобрительно бормоча, принялись поглаживать ее круглый живот.
   В гостиную вошел стройный молодой человек свирепого вида.
   Воины моментально встали по стойке «смирно». Подойдя к Саше, татарин сказал на французском языке:
   — Я князь Арык, единственный внук князя Батыя. А ты кто такой, и кто эта женщина?
   Саша гордо вскинул голову. Он прекрасно знал, что его ждет, а Миранда об этом не догадывалась.
   — Я Петр Владимирович Черкесский, сын покойного князя Владимира Черкесского.
   — Ты князь?
   — Нет. Моя мать была крепостной. Однако я воспитывался вместе со своим единокровным братом, князем Алексеем.
   — Эта женщина ему кто? Жена или любовница?
   — Князь Арык, это леди Миранда Данхем, сестра английского посла в Санкт-Петербурге.
   — Тогда что она здесь делает?
   — Ее муж сражается сейчас за короля. Он отвез ее к брату в Петербург, а русский врач сказал, что на зиму ей не следует оставаться в городе. Тогда князь Черкесский, мой господин, предложил погостить в поместье. Они с английским послом большие друзья.
   Князь Арык резко повернулся к Миранде:
   — Вы когда должны родить?
   — Через пару недель, — солгала Миранда.
   — А когда сюда приехали?
   — В ноябре. Понимаете, зима, дорогу занесло снегом. Чудо, что мы вообще добрались сюда.
   — А зачем приехали в Санкт-Петербург?
   — Гостили у моего брата, а потом Джареду пришлось уехать, — ответила Миранда и, надменно подняв голову, неуклюже приподнялась. — Князь Арык, как вы смеете меня допрашивать? Я полагала, что князь Алексей — единственный внук покойного князя Батыя. Саша, ты уверен, что этот человек не мошенник?
   Князь Арык расхохотался.
   — Н-да, — прищелкнул он языком, — похоже, она действительно англичанка. Столько гонору! У князя Батыя было пятеро сыновей. Они жили вместе с ним. Единственная дочь вышла замуж за русского. У него было тридцать внуков. Трое — от дочери-полукровки, а двадцать два внука и пять внучек — чистые татары. Когда он умирал, в поместье ворвались русские солдаты и перебили всю семью. Не пощадили никого. Я сам видел, как они по очереди насиловали мать и тетушек. Замучили до смерти… Мне тогда было всего десять. Помню, сбили с ног ударом по голове. Я потерял сознание.
   Думаю, посчитали мертвым, но мне удалось выжить. Когда резня закончилась, солдаты перепились в винном погребе дедушки. Я долго выжидал, а когда понял, что опасность миновала, выбрался из дома и отправился в Бессарабию к родственникам матери. Я долго ждал, когда смогу наконец отомстить. И сегодня мой час настал. — Он замолчал и пристально взглянул на Миранду. — Вопрос в том, моя прекрасная леди, что делать с вами.
   — Князь Арык, полагаю, вы собираетесь в Стамбул продавать рабов Алексея Владимировича, не так ли? — Тот кивнул, и Миранда продолжила:
   — В таком случае возьмите меня с собой.
   — Зачем?
   — За меня вы можете получить хороший выкуп в английском посольстве.
   — Не можете же вы в вашем положении…
   — Ошибаетесь, могу! — поспешила ответить Миранда. — Только не уверяйте, будто оставите здесь беременных рабынь.
   — Я их захвачу с собой.
   — Если они смогут перенести дальнюю дорогу, то и я смогу.
   Князь Арык сделал вид, будто размышляет, хотя с самого начала решил взять ее с собой.
   — Хорошо, — сказал он. — Я вас забираю.
   Его помощник спросил:
   — Собираетесь потребовать за нее выкуп?
   — Нет, конечно, — хмыкнул князь. — Пусть она так думает, а то хлопот не оберешься. Англичане не дадут нам того, что сможем выручить за нее на рынке. Взгляни на ее волосы! А какие глаза…
   Выведи ее, а мы пока разберемся с этими двумя. — Он кивнул Миранде:
   — Идите с Бюри, моя прекрасная леди. Он о вас позаботится.
   — Князь Арык! — взволнованно обратился к нему Саша. — Разрешите попрощаться с этой женщиной. Пока она здесь жила, я заботился о ней. — Князь кивнул, а Саша, подойдя вплотную к Миранде, заговорил на великолепном английском языке:
   — Не доверяй татарам! В Стамбуле они собираются тебя продать! Запомни: английское посольство находится на Цветочной улице, рядом с мечетью султана Ахмета, что рядом со старым ипподромом. Храни тебя Господь, Миранда Томасовна! — Он взял ее руку, поднес к губам и поцеловал. — Ради собственной безопасности не показывай доброго ко мне отношения. Прости за все страдания, которые я тебе причинил.
   — Прощаю тебя, Петр Владимирович, — ответила Миранда. — А что будет с тобой?
   — Иди, — сказал Саша уже по-французски.
   Она пристально взглянула на него и вдруг все поняла.
   — О Боже! — прошептала она, холодея от ужаса.
   — Уведите ее! — обратился Саша к князю Арыку; Тот сделал знак Бюри. Ее взяли под руки и повели.
   — Подождите! — крикнула она. — Мне нужно обуться. — Она показала на босые ноги.
   Бюри велел остановиться. Миранда пошла к себе, а стража — за ней.
   — Я готова, — сказала она, вернувшись через пару минут.
   Бюри вывел ее на крыльцо. Миранда огляделась, и кровь застыла у нее в жилах. Поля дымились, виноградники безжалостно вытоптаны. Где совсем недавно цвели сады, виднелись поваленные, искореженные деревья. Горели все постройки, за исключением виллы.
   Конные татары сгоняли скот. К седлам были приторочены куры, гуси, утки. Гвалт стоял невообразимый. Рыдания женщин и плач детей рвали душу. Обнаженные люди испуганно жались друг к другу.
   Миранда искала глазами Луку, но не находила. Она вообще не увидела вокруг ни одного мужчины.
   — А где мужчины? — спросила она.
   Бюри недоуменно взглянул на нее, и она поймала себя на том, что говорит по-французски. Тогда она обратилась к нему на местном диалекте, которому обучил ее Лука.
   — Где мужчины?
   — Их убили.
   — Зачем?!
   — Нам они не нужны. Продать не сможем — рабов князя Черкесского знают повсюду. Князь Арык собирается разрушить эту ферму до основания, только тогда души погибших родных смогут спать спокойно. А в чем проблема? — ехидно спросил он.
   — Отличные были производители, — поспешила заметить Миранда, поняв, что едва не выдала себя.
   — Рациональный вы народ, англичане! — расхохотался он. — Надменные, спесивые… Только животных и обожаете!
   На пороге виллы появился князь Арык в сопровождении свиты.
   Они стали грузить награбленные вещи на подводу. Покончив с этим, подожгли виллу. Миранда содрогнулась.
   — Садись на телегу, — приказал князь Арык.
   — Я могу идти, — сказала Миранда. — Прошу вас, разрешите.
   Он кивнул и вскочил на коня.
   — Князь Арык, разрешите женщинам и детям одеться.
   — Это еще зачем? — бросил он и, пришпорив коня, умчался.
   — Почему не разрешил? — спросила она Бюри.
   — Тогда никому в голову не придет бежать. — Он легко вскочил в седло. — Оставайся у повозки со стариком Оглы. И запомни: я с тебя глаз не спускаю.
   Печальная вереница людей двинулась в путь. Было всего лишь пять часов утра. Миранде казалось, будто ей снился страшный сон. В воздухе стоял густой запах горящего мяса… Она помолилась за упокой души доброго великана Луки. Его ребенка она носила под сердцем. На каждом шагу попадались истерзанные трупы. Татары жестоко мстили… Стараясь не смотреть по сторонам, она шла вперед, с трудом передвигая ноги.
   Они шли без остановки весь день и к вечеру, задолго до того, как российские власти в Одессе узнали о налете на ферму князя Черкесского, пересекли границу с Бессарабией. Наконец, когда стемнело, остановились у какого-то ручья. Татары разожгли костры.
   Миранда, совершенно без сил, рухнула возле подводы. К ней подошел Бюри с оловянной тарелкой.
   — Какая-то рабыня хочет видеть тебя. Говорит, твоя горничная.
   — Да, да! Приведите ее…
   Какое счастье! Это, наверное, Марфа… Миранда воспрянула духом. Однако голую женщину с выпяченным животом она видела впервые. В голубых глазах миловидной блондинки Миранда прочитала мольбу. Кто же это? Ну да, конечно…
   — Миньон! Милая моя! Какое счастье, что вы живы.
   Садитесь. — Она расстелила накидку и, взглянув на татарина, спросила:
   — Узнайте у князя Арыка, нельзя ли одеться моей служанке? Она не убежит, я знаю.
   Тот что-то буркнул и ушел.
   — Откуда вы меня знаете? — спросила Миньон.
   — Лука часто говорил о вас, да и Саша поведал вашу историю.
   — Почему эти скоты столь благожелательны к вам?
   Миранда объяснила.
   — Повезло! — вздохнула Миньон.
   — Не думаю! Саша предупредил, что они собираются продать меня. Объяснил, где находится английское посольство. Как только доберемся до Стамбула, сбегу. Хотите со мной? Покажем этим варварам, на что способны американка и француженка!
   Внезапно Миньон улыбнулась:
   — Господи! Лишь бы удалось! Вернусь в Париж… Боюсь даже мечтать об этом.
   — А ваши дети?
   — Понятия не имею, которые из них мои, — сказала Миньон. — Их тут же уносили, сразу после родов. Опять жду ребенка…
   Появился Бюри. Швырнул сарафан, и Миньон с благодарностью взглянула на Миранду.
   — Мерси, мадам, — сказала она.
   Миранда кивнула и обернулась к татарину.
   — Что сказал князь?
   — Разрешил. Тебе и твоей служанке приказано располагаться на ночлег под подводой. Старый Оглы останется при вас сторожем.
   Князь распорядился, чтобы вас не трогали. Но наши сегодня празднуют, а с пьяных, сама понимаешь, невелик спрос! Сидите под телегой и не высовывайтесь!
   Он растворился в темноте.
   Миранда протянула тарелку с рагу, предложив Миньон разделить трапезу, но та отказалась.
   — Я сыта, а вы поешьте. Барашек с овощами такой вкусный.
   Миранда последовала ее совету. Она понимала, что ей нужно сохранить силы. Она съела мясо, обглодала косточку и даже высосала мозг.
   — Может, попьем из ручья?
   — Можно, — отозвалась Миньон. — Им сейчас не до нас.
   — Правильно. Мы хотим пить. Вода, вода! — Миранда кивнула в сторону ручья.
   Оглы понял, с трудом поднялся и пошел с ними. Вернувшись, женщины сели на телегу, свесили ноги и принялись рассказывать друг другу о прежней жизни.
   — Я родилась в год, когда пала Бастилия. Отец — герцог…
   Мать — дочь крестьянина. Они не были женаты, — вздохнула Миньон. — Мы с матерью жили в Нормандии, в глухой деревушке, поэтому нам посчастливилось избежать ужасов Французской революции, — добавила она. — Отец бежал в Англию. Благодаря титулу и сексуальным подвигам ему удалось заполучить в жены богатую наследницу. Когда Наполеон захватил власть, он вернулся во Францию. Служил императору верой и правдой, поэтому ему вернули имение.
   Когда мне исполнилось десять лет, мать получила от него письмо.
   Отец изъявлял желание, чтобы я, его внебрачная дочь, получила образование. В конверт были вложены деньги. Мать выполнила наказ. Я пошла в школу. Отец регулярно присылал деньги на обучение. В первый раз я увидела отца, когда мне исполнилось пятнадцать. «Почему вы решили дать мне образование?» — спросила я при встрече. «Чтобы в следующий раз у восставших было на одного человека меньше».
   Женщины рассмеялись. Миньон сказала, что они стали с отцом большими друзьями. Он привез ее в Париж и отдал в престижную монастырскую школу, где восполнили пробелы в ее образовании.
   Закончила она ее в восемнадцать лет и стала учительницей в модном пансионе для благородных девиц. А в двадцать получила великолепное место гувернантки княгини Тумановой в Санкт-Петербурге.
   Остальное Миранде было известно…
   Миранда поведала ей свою историю и в заключение сказала;
   — Я непременно убегу! И вы со мной.
   — Вы любили Луку? — неожиданно спросила француженка.
   — Нет, — сказала Миранда. — Хороший человек, но единственный мужчина, кого я люблю, — мой муж Джаред.
   — А я любила, — прошептала Миньон, — но, пока вы не появились, даже не догадывалась, что он способен на глубокие чувства.
   — Его судьба совсем не похожа на нашу, — заметила Миранда. — На ферме он жил гораздо счастливее, чем в годы юности. Вы ведь не голодали? Не страдали от холода? — Миньон покачала головой. — Так я и думала. И хотя вы незаконпорожденная, отец любил вас и баловал.
   У Миранды затекла спина, и она переменила позу.
   — И я ни в чем не нуждалась, — продолжала она. — А Лука был беден. Он не понимал, что такое настоящая свобода, равно как и все остальные рабы на ферме. Но мы-то с вами знаем, что это такое.
   И мы будем с вами свободными, поверьте!
   — Миранда, но ведь у вас скоро родится ребенок. Вам придется нелегко.
   — Ничего, справимся, — уверенно сказала она.
   Они посидели еще несколько минут, потом залезли под телегу и легли, укрывшись накидкой. Только-только задремали, как ночную тишину огласил пронзительный крик. Обе одновременно проснулись и сразу же поняли, что происходит. Татары насиловали женщин.
   Миранда и Миньон прижались друг к другу, зажали уши руками и, когда крики постепенно стихли, забылись чутким сном. На рассвете их растолкал Оглы. Он принес им по кружке сладкого горячего чая и по куску холодного мяса.
   Миранда вытащила расческу и причесала волосы себе и Миньон.
   Потом они умылись холодной водой из ручья и снова тронулись в путь.
   — Ищите землянику, — посоветовала Миньон. — Думаю, они опять заставят нас идти весь день без еды и питья.
   — Зачем?
   — Чтобы мы не вздумали сбежать. Вечером накормят. Хотят, чтобы мы добрались до Стамбула в более-менее приличном состоянии, но днем вымотают нас до предела. А пока будем питаться дарами природы.
   Их гнали по этапу. На рассвете — подъем, горячий чай, холодное мясо и… бесконечная дорога. В полдень — короткий отдых.
   Татары поили лошадей. Снова дорога. Ужин, потом ночлег. Скудное меню обе женщины разнообразили земляникой. Миньон оказалась на этот счет мастерицей. Когда брели берегом моря, она проворно ловила крабов. Заворачивали их в водоросли и ночью пекли на костре.
   Теплая весенняя погода продержалась всего две недели. Однажды на рассвете их разбудил ливень. Всем велели укрыться от дождя в пещерах. Там они провели весь день. Женщины были только рады.
   Дети играли, они спали. Татары пили вино и играли в карты, а к полудню их потянуло на подвиги. Старик Оглы забылся пьяным сном.
   Миньон с Мирандой сидели на телеге и тихо разговаривали.
   Подошли два татарина.
   — Жаль, что блондинка беременна, — заметил один из них. — Вот бы ею попользоваться!
   — Нет, эта слишком тощая! Вот та, пухленькая, мне больше нравится, — сказал второй и, притянув Миньон к себе, стал тискать ее грудь.
   — Не смейте! — закричала Миранда, вскакивая. — Моя служанка беременна! Князь Арык пообещал, что ее не тронут.
   Оба на секунду замерли, но увидев, что Оглы мертвецки пьян, возобновили натиск.
   — А ну ложись, стерва! — заорал на Миньон татарин, и та покорно улеглась на спину.
   — Не смейте! — закричала Миранда. — Я все расскажу князю Арыку!
   — Заткни ей глотку! — приказал татарин.
   Миранде сунули в рот грязную тряпку.
   — Смотри-ка, а грудь у нее ничего, хотя вот-вот родит.
   — А ты прав, — сказал второй и потянул Миранду за собой, вцепившись в ее набухшую грудь.
   Миранда едва не замычала от боли, но, стиснув зубы, заставила себя терпеть. Ни за что не унизится перед этим ублюдком!
   Ребенок дернулся в животе, и Миранду охватила ярость. Миньон покорилась этим мерзавцам, но уж она, Миранда, сумеет постоять за себя!
   Она ударила пьяного татарина локтем в грудь и, неуклюже Поднявшись на ноги, бросилась бежать. Тот, не ожидавший отпора, вскочил и бросился за ней.
   — Князь Арык! — кричала Миранда. — Князь Арык…
   Татарин нагнал ее и несколько раз ударил по лицу. Миранда продолжала истошно вопить:
   — Негодяй! Гадина! Чтоб ты сдох!
   На крики сбежались рабыни и татары. Насильник со всей силы саданул ей по животу.
   — Ах ты, сука! — заорал он. — Я не посмотрю, что ты беременна! Сейчас засажу тебе сзади! И пусть все видят! На колени!
   Резкая боль пронзила Миранду. Собрав последние силы, она закричала:
   — Князь Арык! Вы так держите слово?
   Внезапно толпа расступилась, пропуская князя. Он перевел яростный взгляд со взъерошенного татарина на Миранду. Она стояла на коленях, обхватив руками огромный живот. Князь опустился рядом и, ко всеобщему удивлению, ласковым жестом откинул с ее лица спутанные волосы. Резким голосом отдал какую-то команду.
   Тут же принесли флягу, и он заставил Миранду глотнуть. Горло обожгло огнем, но ей удалось проглотить жидкость.
   — А теперь дыши глубже, — сказал он и, когда она пришла в себя, приказал:
   — Выкладывай все без утайки!
   — Где был Оглы? — спросил он, когда Миранда закончила рассказ.
   — Валялся пьяный, — ответила она.