фактически же их доля была еще выше, если исключить субпродукты и учесть,
что консервированное мясо эквивалентно значительно большему по весу количеству
сырого мяса.
Но, возможно, наиболее важными для Советского Союза были поставки
сложных станков и промышленного оборудования. Еще в 1939-1940 гг. советское
руководство разместило заказы на импортное оборудование для производства
артиллерийского вооружения. Потом эти заказы, размещенные в основном в
США, были поставлены в СССР в рамках ленд-лиза. А именно в специальных
станках для артиллерийского производства в годы войны в СССР была наибольшая
нужда. Вместе с тем, в данных заказах содержался и крупный просчет. Значительная
доля оборудования предназначалась для производства чисто наступательных
вооружений - мощных морских и сверхтяжелых сухопутных орудий, предназначенных
для уничтожения неприятельских укреплений. Морские орудия не понадобились,
так как с началом войны судостроение было свернуто, сверхтяжелая сухопутная
артиллерия также не понадобилась, так как с соответствующими укреплениями
Красной Армии пришлось бороться лишь в самом конце войны, да и не в том
масштабе, как думали перед ее началом.{66}
Всего из США в СССР в годы войны было поставлено 38,1 тыс. металлорежущих
станков, из Великобритании - 6,5 тыс. станков и 104 пресса.
В Советском Союзе в 1941-1945 гг. было произведено 115,4 тыс.
металлорежущих станков,{67} т. е. в 2,6 раза больше поставок по ленд-лизу.
Однако в действительности, если брать стоимостное показатели, то роль западных
станков окажется гораздо значительнее - они были гораздо сложнее и дороже
советских. Только из США в 1941-1945 гг. по ленд-лизу в СССР было поставлено
машин и оборудования для промышленности на 607 млн. долларов.{68} Оценить
соответствующую советскую продукцию в долларах в настоящее время не представляется
возможным, но можно предположить, что она могла быть даже меньше, чем стоимость
поставок по ленд-лизу, принимая во внимание более высокое качество и сложность
западных станков и иного оборудования. Некоторая часть оборудования, в
частности, завод по производству алюминиевого проката, прибыли на завершающем
этапе войны, и сыграли свою роль не столько в военных усилиях, сколько
в восстановлении советской экономики.{69 }Без поставок западного оборудования
советская промышленность не только не смогла бы увеличить выпуск вооружения
и боевой техники в годы войны, но и наладить выпуск станков и оборудования,
чему служила также поставка из США специальных видов проката стали и ферросплавов.
* * *
В целом можно сделать вывод, что без западных поставок Советский Союз
не только не смог бы выиграть Великую Отечественную войну, но даже не был
в состоянии противостоять германскому вторжению, не будучи в состоянии
произвести достаточное количество вооружений и боевой техники и обеспечить
ее горючим и боеприпасами. Эта зависимость хорошо осознавалась советским
руководством в начале войны. Например, специальный посланник президента
Ф. Д. Рузвельта Г. Гопкинс сообщал в послании от 31 июля 1941 г., что Сталин
полагал невозможным без американской помощи Великобритании и СССР устоять
против материальной мощи Германии, располагавшей ресурсами оккупированной
Европы.{70} Рузвельт же еще в октябре 1940 г., объявляя о своем решении
разрешить военному ведомству предоставлять излишнее для нужд американских
вооруженных сил вооружение и снаряжение, а также стратегические материалы
и промышленное оборудование тем странам, которые могут защищать американские
национальные интересы, допускал включение в число этих стран и России.{71}
Без подобного отношения со стороны президента предвоенное размещение в
США советских заказов на оборудование, важное для производства вооружений
и боевой техники, вряд ли было бы возможно. С другой стороны, СССР еще
задолго до начала советско-германской войны рассматривал Германию как своего
потенциального противника. Так, в феврале 1940 г., в разгар советско-финляндской
войны, когда СССР грозило выступление на стороне Финляндии англо-французской
коалиции, по свидетельству бывшего командующего Балтийским флотом В. Трибуца,
народный комиссар Военно-Морского Флота СССР Н. Кузнецов "издал специальную
директиву, в которой указывал на возможность одновременного выступления
против СССР коалиции, возглавляемой Германией и включающей Италию, Венгрию,
Финляндию".{72} Маловероятно, что такая директива, не отвечавшая сложившейся
на тот момент международной обстановке, могла быть отдана без ведома Сталина.
К тому же, накануне войны советское руководство чересчур оптимистично оценивало
боеспособность своих вооруженных сил и, в частности, их танкового Одарка.
По состоянию на 1 июня 1941 г. из 23 106 танков Красной Армии 80,9% танков
считалось боеготовыми (в западных приграничных округах числилось боеготовыми
10 540 танков). Лишь после потери основной массы танков в приграничных
сражениях задним числом было признано, что из танков старых конструкций,
составлявших до 80% всего танкового парка, 29% требовало капитального,
а 44% - среднесрочного ремонта.{73} Эти факты работают, в частности, на
версию о подготовке СССР Превентивного удара, отстаиваемую В. Суворовым.{74
}Если такой удар действительно подготовлен, то Сталин и другие советские
руководители могли рассчитывать либо на короткий блицкриг на 1-2 месяца,
либо на быстрое начало военно-экономической помощи со стороны США и Великобритании.
Скорее всего, расчет был как на то, так и на другое, в зависимости от развития
событий. В любом случае, неготовность СССР к длительной войне нельзя было
преодолеть за полгода или за год, а, по свидетельству советских военных
руководителей, Сталин считал, что дольше, чем до 1942 г., оставаться вне
войны Советскому Союзу не удастся.{75} К превентивному удару СССР могло
в равной мере подталкивать как опасение германского нападения на советскую
территорию, так и страх, что Германия может в 1941 г. совершить успешное
вторжение на Британские острова и разгромить Англию. А именно на такой
вариант развития событий Ориентировали советское руководство дезинформационные
мероприятия германской разведки по обеспечению операции "Барбаросса" -
плана вторжения в СССР. Разгром же и выведение из войны Великобритании
не только позволили бы Германии двинуть против Советского Союза дополнительные
силы, но и лишили бы советскую экономику помощи с британской стороны, а
также резко ухудшили бы условия для поступления помощи из США и Канады.
Западные союзники оказывали СССР помощь в подготовке к войне не
только поставками по ленд-лизу. Борьба против США и Великобритании заставляла
Германию строить подводные лодки, отвлекая на это дефицитный металл, оборудование
и квалифицированную рабочую силу. Только в 1941-1944 гг. германское судостроение
произвело подводные лодки общим видоизмещением 810 тыс. т.{76} На борьбу
против флотов и торгового судоходства западных стран (включая сюда и конвои
с поставками в СССР по ленд-лизу) были брошены главные силы германского
флота. Западные союзники отвлекали на себя и значительные сухопутные силы
вермахта (в последний год войны - до 40%).{77} Стратегические бомбардировки
Германии англо-американской авиацией замедляли рост ее военной промышленности,
а в последний год войны практически свели на нет производство бензина в
Германии, окончательно парализовав люфтваффе. С марта по сентябрь 1944
г. выпуск авиабензина в Германии, осуществлявшийся почти исключительно
на заводах синтетического горючего - главном объекте союзных бомбардировок
в тот период, снизился со 181 тыс. т до 10 тыс. т, а после некоторого роста
в ноябре - до 49 тыс. т, в марте 1945 г. полностью сошел на нет.{78} Против
ВВС Англии и США действовали главные силы германской авиации, особенно
истребительной, и именно в борьбе с западными союзниками люфтваффе понесли
основную часть своих потерь. Советская оценка потерь германской авиации
на советско-германском фронте: 62 тыс. машин и 101 тыс. самолетов, составивших
безвозвратные боевые потери германской авиации за всю войну, {79} далека
от действительности, так как получена путем простого перемножения количества
германских самолетов на отдельных театрах войны на время развертывания
боевых действий на данном театре, без учета сравнительной интенсивности
боевых действий (к самолето-вылетах) на различных театрах. Между тем на
Западе интенсивность боев в воздухе была в целом выше, чем на Востоке,
и там сражались лучшие германские летчики. Так, в июле и августе 1943 г.,
когда значительные силы люфтваффе были сосредоточены на Восточном фронте
во время сражений за Курск, Орел и Харьков, из 3213 безвозвратно потерянных
боевых самолетов на Восточный фронт пришлось лишь 1030 машин, или 32,3%.{80}
Вероятно, примерно такую же часть всех безвозвратных потерь за войну понесли
люфтваффе на Восточном фронте.
Поскольку без содействия Англии и США СССР не мог бы вести войну
против Германии, то утверждения советской пропаганды об экономической победе
социализма в Великой Отечественной войне и о способности СССР самостоятельно
победить Германию - не более чем миф. В отличие от Германии, в СССР обозначившаяся
еще с начала 30-х годов цель создать автаркическую экономику, способную
обеспечить армию в военное время всем необходимым для ведения современной
войны, так и не была достигнута. Гитлер и его советники просчитались не
столько в определении военно-экономической мощи СССР, сколько в оценке
способности советской экономической и политической системы функционировать
в условиях тяжелого военного поражения, а также возможностей советской
экономики достаточно эффективно и быстро использовать западные поставки,
а Великобритании и США - осуществить такие поставки в необходимом количестве
и своевременно. Перед историками ныне встает новая проблема - оценить,
каким образом западные поставки промышленного оборудования по ленд-лизу,
равно как поставки из Германии в рамках репараций, способствовали формированию
советского военно-промышленного комплекса, способного на равных вести гонку
вооружений с Западом, вплоть до самого последнего времени, и определить
степень зависимости советского ВПК от импорта с Запада за весь послевоенный
период.
Примечания:
{1} Вознесенский Н. А. Военная экономика СССР в период
Отечественной войны. М.: ОГИЗ - Госполитиздат, 1947. С. 189-190.
{2} Великая Отечественная война Советского Союза 1941-1945: Краткая
история. Изд. 3-е. М.: Воениздат, 1984. С. 508.
{3} Симонов К. М. Глазами человека моего поколения: Размышления
о И. В. Сталине. М.: АПН, 1989. С. 354.
{4} Военные архивы России. М., 1993. Вып. 1. С. 234.
{5} Jones В. Н. The Roads to Russia: United States Lend-Lease
to the Soviet Union. Norman, Oklahoma Univ. Press, 1969.
{6} Harrison М. Soviet Planning in Peace and War 1938-1945.
Cambridge Univ. Press, 1985.
{7} Военная академия тыла и транспорта. Тыл Советской Армии в
Великой Отечественной войне 1941-1945. Ч. 1. Л., 1963. С. 46.
{8} Народное хозяйство СССР в Великой Отечественной войне 1941-1945
гг.: Статистический сборник. М.: ИИЦ Госкомстата СССР, 1993. С. 55.
{9} Jones R. Н. Op. cit. Appendixes.
{10} Ibid.
{11} Военная академия тыла и транспорта. Тыл Советской Армии в
Великой Отечественной войне 1941-1945 Части IV, V и VI. Л., 1963. С. 51.
{12} Народное хозяйство СССР в Великой Отечественной войне 1941-1945
гг. С. 55.
{13} Jones R. Н. Op. cit. Appendixes.
{14} Военная академия тыла и транспорта. Тыл Советской Армии в
Великой Отечественной войне 1941-1945. Части IV, V и VI. С. 51.
{15} Народное хозяйство СССР в Великой Отечественной войне 1941-1945
гг. С. 66.
{16} Военная академия тыла и транспорта. Тыл Советской Армии в
Великой Отечественной войне. Части II и III. С. 148.
{17} Там же. Части IV, V и VI. С. 100.
{18} Там же. Часть I. С. 116; Части II и III. С. 147.
{19} Народное хозяйство СССР в Великой Отечественной войне. С.
46.
{20} Jones R. Н. Op. cit. Appendixes.
{21} Народное хозяйство СССР в Великой Отечественной войне...
С. 66.
{22} Jones R. Н. Op. cit. Appendixes.
{23} Народное хозяйство СССР в Великой Отечественной войне...
С. 66.
{24} Jones R. Н. Op. cit. Appendixes.
{25} См.: Соколов Б. В. Цена победы (Великая Отечественная:
неизвестное об известном). М.: Московский рабочий, 1991. С. 64-66.
{26} Jones R. Н. Op. cit. Appendixes.
{27} Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной
войны. Т. 2. М.: Госполитиздат, 1946. С. 145-147.
{28} Shimkin D. В. Minerals: A Key to Soviet Power. Cambridge
(Mass.): Harvard Univ. Press, 1953. (Цит. по: Jones R. Н. Op. cit.
P. 220-221); Harrison М. Op. cit. P. 124, 153.
{29} Jones R. Н. Op. cit. Appendixes.
{30} Ibid.
{31} Народное хозяйство СССР в Великой Отечественной войне...
С. 41.
{32} Shimkin D. В. Ор. cit. P. 114, 115, 136, 139 (Цит.
по: Jones R. H. Ор. cit. Р. 220-221).
{33} Harrison М. Ор. cit. P. 124, 153.
{34} Вознесенский H. А. Указ. соч. С. 42, 163.
{35} Великая Отечественная война Советского Союза 1941-1945: Краткая
история. С. 507.
{36} Кравченко Г. С. Экономика СССР в годы Великой Отечественной
войны (1941-1945 гг.). 2-е изд. М.: Экономика, 1970. С. 132.
{37} Там же. С. 239.
{38} Jones R. H. Appendixes.
{39} Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной
войны. Т. 2. С. 145, 147.
{40} Народное хозяйство СССР в Великой Отечественной войне...
С. 15.
{41} Мировая война 1939-1945. Пер. с нем. М.: Издатинлит, 1957.
С. 514.
{42} Промышленность Германии в период войны 1941-1945 гг. Пер.
с нем. М.: Издатинлит, 1956. С. 73, 77, 250.
{43} См.: Яковлев А. С. Советские самолеты: Краткий очерк.
Изд. 4-е. М.: Наука, 1982. С. 85, 110-111. За первые 2,5 года войны за
счет замены алюминия на авиафанеру было сэкономлено более 30 000 т алюминиевого
проката (Вознесенский H. А. Указ. соч. С. 71), что, конечно, не
могло кардинально не изменить картину и более чем в 3,5 раза снизить затраты
алюминия на один советский самолет в сравнении с немецким.
{44} Вознесенский Н.А. Указ. соч. С. 114-115. Подробнее
см.: Соколов Б. В. Указ. соч. С. 40-54.
{45} Вознесенский Н.А. Указ. соч. С. 70-71.
{46} Народное хозяйство СССР в Великой Отечественной войне...
С. 46.
{47} Там же. С. 15.
{48} Там же.
{49} Великая Отечественная война Советского Союза 1941-1945: Краткая
история. С. 94, 211; История второй мировой войны 1939-1945 гг. 12 тт.
Т. 4. М.: Воениздат, 1975. С. 149, 158; Т. 7. М.: Воениздат, 1976. С. 54.
{50} Там же. Т. 3. М.: Воениздат, 1974. С. 387-388.
{51} Jones R. H. Ор. cit. Appendixes.
{52} Скрытая правда войны: 1941 год. М.: Русская книга, 1992.
С. 17.
{53} Комсомольская правда, 16.XI.1991.
{54} Schellenberg W. The Labyrinth. М. G. Harpers Brothers
Publishers, 1956. P. 274.
{55} Военные архивы России. М., 1993. Вып. 1. С. 180.
{56} Соколов Б. В. Указ. соч. С. 52-54, 62.
{57} См.: Соколов Б. В. Указ. соч. С. 44-45; Внешняя политика
Советского Союза в период Отечественной войны. Т. 2. С. 145, 147; Jones
R. H. Ор. cit. Appendixes.
{58} Ibid.
{59} Ibid.
{60} Народное хозяйство СССР в Великой Отечественной войне...
С. 61.
{61} Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной
войны. Т. 2. С. 145.
{62} Jones R. H. Ор. cit. Appendixes.
{63} Народное хозяйство СССР в Великой Отечественной войне...
С. 79.
{64} Jones R. H. Appendixes.
{65} Народное хозяйство СССР в Великой Отечественной войне...
С. 79.
{66} Банников Б. Л. Записки наркома // Знамя. 1988. No 2.
С. 155.
{67} История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941-1945.
в 6 тт. Т. 6. М.: Воениздат, 1965. С. 62; Советский тыл в годы Великой
Отечественной войны. М.: Высшая школа, 1986. С. 33, 45; Внешняя политика
Советского Союза в период Отечественной войны. Т. 2. С. 145.
{68} Jones R. H. Ор. cit. Appendixes.
{69} Ibid. P. 226-227.
{70} Bennett E. М., Franklin D. Roosevelt and the Search
for Victory: American-Soviet Relations, 1939-1945. Wilmington (Del.): Ascholary
Resources Inc. Imprint, 1990. P. 31.
{71} Ibid P. 9.
{72} Трибуц В. Ф. Балтийцы вступают в бой. Калининград:
Книжное издательство, 1972. С. 29.
{73} Золотов Н. П., Исаев С. И. Боеготовы были... //' Военно-исторический
журнал. 1993. No 11. С. 75-77.
{74} Суворов В. Ледокол. М.: Новое время, 1992.
{75} Мерецков К. А. На службе народу. Изд. 2-е. М.:
Политиздат, 1971. С. 202.
{76} Промышленность Германии... С. 271.
{77} На 1 января 1943 г. против Красной Армии действовало 57%
всех германских дивизий, против союзников - 38%, а 5% дивизий оставались
в резерве на территории Германии (Великая Отечественная война Советского
Союза 1941-1945: Краткая история. С. 502).
{78} Промышленность Германии. С. 149-150.
{79} Журавлев Н. А. Разгром германской авиации во второй
мировой войне. - Поражение германского империализма во второй мировой войне.
М.: Воениздат, 1960. С. 115-116. Данные этих расчетов были заимствованы
историками из Восточной Германии и позднее повторены в советской историографии
уже со ссылкой на данные "историков ГДР" (Кульков Е. Н., Ржешевский
О. А., Челышев И. А. Правда и ложь о второй мировой войне. М.: Воениздат,
1983. С. 181).
{80} Murray W. Luftwaffe. Baltimore (Maryland). The Nautical
and Aviation. Publishing Company of America, 1985. P. 154.
Цена войны: людские потери СССР и Германии, 1939-1945
гг.
(March 1996). Печатается с изменениями.)
1. Методы, цели и задачи исследования
Проблема людских потерь в войнах - одна из наиболее сложных и
интересных проблем исторической и демографической наук, открывающая также
широкие возможности для разнообразных философских и культурологических
построений и обобщений. Во второй мировой войне человечество понесло наибольшие
до сих пор потери, а население Советского Союза и Германии понесло наиболее
тяжелые потери среди стран-участниц. Лишь потери Польши за счет гитлеровского
геноцида еврейского народа оказываются сравнимыми с людскими потерями Германии.
Потери же советского населения, очевидно, превышают суммарные людские потери
всех других народов в ходе второй мировой войны. Основные потери СССР и
Германия понесли в борьбе друг против друга. Эти потери оставили свой глубокий
след в памяти германского и русского народов.
За полвека, прошедшие после окончания второй мировой войны, ни
германские, ни, особенно, советские потери не могут считаться окончательно
установленными. Это связано как с их абсолютными размерами - миллионы и
десятки миллионов человек, так и с трудностями и неполнотой учета потерь.
В тоталитарном Советском Союзе проблема людских потерь в минувшей войне
вплоть до второй половины 80-х годов оставалась темой, закрытой для научного
изучения. В потерпевшей же поражение Германии не было возможности по горячим
следам произвести суммарное исчисление потерь как армии, так и мирного
населения. Определение соотношения потерь двух стран помогает нам постичь
особенности политических режимов и общественных систем нацистской Германии
и коммунистической России.
Для установления максимально точных цифр потерь необходим всеобъемлющий
анализ первичного актового материала о потерях и численности армии и населения,
который ни в России, ни в Германии еще не проведен, да и не под силу одному
исследователю. Поэтому и наша работа не претендует на закрытие проблемы
исчисления советских и германских потерь во второй мировой войне.
Исследуя проблему военных потерь, мы также сталкиваемся с объективным
противоречием между уникальным и универсальным. Гибель каждого человека
на войне с точки зрения истории является событием уникальным. Также и всякий
документ, фиксирующий величину потерь в данной конкретной войне или отдельном
сражении, по-своему уникален, а его достоверность зависит от субъективных
намерений и действительной информации, которой в момент составления документа
располагал его автор. В то же время оценка военных потерь армии и гражданского
населения той или иной страны в целом возможна только статистическими методами.
При этом людские потери рассматриваются не в качестве уникального, а в
качестве массового явления, подтвержденного универсальными статистическими
закономерностями. Из-за этого возрастает вероятность ошибок. Чтобы их минимизировать,
необходимо учитывать, что мы имеем дело с историческими, а не с физическими
явлениями, и стремимся устранить влияние всех искажающих действительность
субъективных факторов, присутствующих в подвергаемом статистическому анализу
материале.
Цель настоящего исследования - определить с максимально возможной
точностью и с учетом всего доступного сегодня материала потери населения
СССР и Германии во второй мировой войне. В первую очередь речь пойдет об
определении безвозвратных потерь вооруженных сил, поскольку объем и соотношение
с потерями противника именно этого вида потерь, главным образом, характеризует
уровень военного искусства сторон и способность соответствующих политических
и экономических систем вести войну /В ходе боевых действий под безвозвратными
боевыми потерями понимаются убитые, умершие от ран, пропавшие без вести
и пленные. Под безвозвратными небоевыми потерями понимаются умершие от
болезней, несчастных случаев, в результате самоубийств и приговоров трибуналов
и по другим причинам. Понятие санитарные потери охватывает пораженных в
боях и больных. В отличие от термина "раненые", охватывающего обычно собственно
раненых и контуженых, к "пораженным в боях" относятся еще отмороженные
и обожженные. К безвозвратным потерям страны относят всех, погибших вследствие
войны. При этом пережившие войну пленные и пропавшие без вести из безвозвратных
потерь исключаются. Под потенциальными потерями понимают примерное число
неродившихся в ходе войны вследствие вызванного войной падения рождаемости/.
Общий же объем людских потерь, включая потери гражданского населения, характеризует
ущерб, понесенный той или иной страной в войне. При этом следует помнить,
что величина безвозвратных потерь СССР и Германии в 1939-1945 гг. исчисляется
миллионами и десятками миллионов, а, следовательно, она всегда будет определяться
исследователями только путем оценок, вне зависимости от того, какие еще
документы будут введены в оборот в будущем.
Если речь идет об определении людских потерь в краткосрочном и
небольшом по масштабу вооруженном конфликте, где жертвы исчисляются сотнями
или немногими тысячами, то можно надеяться, что данные о потерях, содержащиеся
в итоговых донесениях, совпадут или будут очень близки к истинному числу
жертв. Совсем иначе обстоит дело, когда война продолжается несколько лет,
а число погибших и раненых исчисляется миллионами и десятками миллионов.
В этом случае, естественно, исследователь не в состоянии охватить весь
массив первичных донесений о потерях, а в донесениях часто занижают (реже
- завышают) истинный размер потерь. Здесь исследователь неизбежно вынужден
идти путем оценок, причем чем больше величина потерь, тем большим становятся
пределы колебания оценок. Возрастает и субъективный момент, поскольку на
основе одних и тех же данных разные авторы могут делать разные оценки.
В случае же с советскими потерями во второй мировой войне положение усугубляется
тем, что до сих пор почти нет публикаций документов о потерях и доступ
к ним исследователям затруднен.
Работ, посвященных определению безвозвратных потерь Красной Армии
научными методами, почти нет. В 1950 г. была опубликована книга перешедшего
на Запад советского полковника К. Д. Калинова "Советские маршалы имеют
слово", где со ссылкой на имевшийся в распоряжении автора документ, приводились
данные о потерях советских войск в войне с Германией: 8,5 млн. погибших
на поле боя, 2,5 млн. умерших от ран и 2,6 млн. умерших в плену (документ
с такими цифрами в советских архивах не найден). Данные Калинова были приняты
рядом западных исследователей за близкие к истинным потерям Красной Армии.{1}
В Советском Союзе вплоть до 1988 г. исследователи на работу Калинова не
ссылались, а расчетов потерь советских вооруженных сил не проводили. Позднее
такие оценки ими стали делаться, но без указания методики расчетов. Например,
Д. А. Волкогонов, опираясь "на ряд имеющихся в военном ведомстве статистических
данных, в том числе на количество советских военнопленных" и собственный
анализ переписей, динамики численности соединений и данных о потерях в
крупнейших операциях, считает, что "число погибших военнослужащих, партизан,
подпольщиков, мирного населения в годы Великой Отечественной войны колеблется,
видимо, в пределах не менее 26-27 млн. человек, из них около 10 млн. пали
на поле боя и погибли в плену", а "соотношение безвозвратных потерь составляет
3,2:1, и не в нашу пользу".{2} А. Н. Мерцалов, ссылаясь на "изыскания некоторых
ученых из Института теории и истории социализма при ЦК КПСС", а также из
ГДР и ФРГ, безвозвратные потери вермахта на Восточном фронте определяет
в 2,8 млн. человек, а РККА - в 14 млн., что дает соотношение 1:5, но, как
и Д. А. Волкогонов, никак приведенные цифры не обосновывает.{3} Заслуживает
упоминания попытка В. В. Алексеева и В. А. Исупова еще в 1986 г. определить
потери лиц призывного контингента 1890-1924 гг. рождения путем анализа
данных о мужском перевесе в этих возрастах по материалам переписей 1926
и 1959 гг. Потери оцениваются ими в 11,8 млн. мужчин (в подавляющем большинстве
- красноармейцев) и 2,1 млн. женщин. Однако эти авторы не учитывают, что
в потерях мирного населения, сопоставимых по величине с потерями армии,
в указанных возрастах неизбежно возникал большой женский перевес, что делает
их расчеты потерь сильно заниженными.{4}
Методика расчета потерь советских и германских вооруженных сил
и их соотношения была предложена нами в 1991 г. в книге "Цена победы".{5}
В 1993 г. вышла книга группы авторов "Гриф секретности снят", содержащая
подробный статистический материал, хотя и без ссылок на источники, о потерях
Красной Армии в 1939-1945 гг. Однако здесь нет ясного изложения методики
расчетов, не понятно даже, какого рода документы о потерях были положены
в их основу: персональные (поименные) или текущие обобщающие (ежедневные,
декадные и месячные) донесения.{6}
Относительно потерь вермахта наиболее достоверные (из известных
автору) сведения содержатся в труде Б. Мюллера-Гиллебранда. За период с
1939 г. по конец 1944 г. они основаны на персональных (поименных) донесениях
о потерях, обработанных органами военного учета в Германии, благодаря чему