Страница:
– А, ну да. Ну да. Я помню. Значит, если человек за рулем машины – это не он, то… Он будет числиться пропавшим без вести лет пять? Н-да… – стала размышлять она, как будто это только сейчас пришло ей в голову. – А я-то…
– Обрадовались, наверное, раньше времени? – не удержалась от колкости Сорская.
– Не надо судить о людях по себе, моя милая…
Она готова была развить свою мысль, но в этот момент в комнату вернулась хозяйка дома. На ее лице играла дежурная любезная улыбка. Она была вполне удовлетворена тем, что ее тактический ход удался. Встреча с ненавистной разлучницей не оказалась гнетущей. Весь первоначальный запал Миркиной обрушился на собственную преемницу.
– Арнольд Мартынович, вам сегодня выпала почетная миссия знакомить меня с моими, даже не знаю, как назвать…
– Молочными сестрами, – со свойственной ей, подчас излишней прямолинейностью неловко пошутила Миркина. – Мы когда-то уже знакомились, но это было так давно, что стерлось из памяти. Столько лет не встречались и вот наконец нашли время и место…
– Могли бы еще столько же подождать, но, видно, судьба такая, – холодно осадила ее хозяйка дома, проигнорировав напоминание об их прежнем знакомстве.
– Елена Алексеевна, позвольте все же вам официально представить нашего вице-президента Аллу Григорьевну, – сумел наконец вставить слово Кардиналов.
– Не буду лукавить, говоря, что мне очень приятно. Просто так надо, – завершила торжественную церемонию представления Елена, жестом приглашая гостью сесть.
– Хорошо бы знать, кому это надо? – начав как бы между прочим, ни к кому не обращаясь, постепенно стала заводиться Миркина. – Это все как-то странно. Я готовлюсь хоронить мужа, день назначен, все оповещены, и вдруг почему-то кто-то решает все отменить. Это же прихоть, не более того. Маленький мальчик Боря не может смириться с потерей папы и устраивает форменное издевательство над обрядом, традициями. Андрей лежит неотпетый. Мы тут на поминки собираемся, потому что так надо Боре.
– Я думаю, вам это тоже надо, – спокойно отреагировав на выпад Миркиной, сказала Елена.
– Я как-нибудь обошлась бы, – с сарказмом бросила Алла.
– Ну а мне это точно не надо было, – тут же подсуетилась Сорская, чувствуя, что направление главного удара антипатии хозяйки сместилось в сторону вновь прибывшей Миркиной и она может перевести дух, набираться сил, потихоньку огрызаясь. – Я считаю, что Андрей Константинович был незаурядным человеком и не мог принадлежать одной женщине. Он прожил несколько жизней, и теперь каждая из нас должна скорбеть по-своему, а не участвовать здесь в грызне непонятно из-за чего.
Елена Алексеевна даже не удостоила взглядом ярко-розовую блондинку, как она мысленно окрестила Матильду, глядя на ее ядрено-розовую кофточку. Зато Миркина, наконец, нашла объект, чтобы выплеснуть свои эмоции и раздражение. Она завелась буквально с полоборота:
– Понимаю, о чем вы скорбите, госпожа Сорская. Теперь вам, увы, придется пробиваться самой, что-то придумывать, а этого вы не умеете. Для этого все-таки надо немного поучиться, хоть для приличия. Вы можете только влезать на чужие места, а мы что? Хозяин барин. Сказал заменить ведущую, мы и меняем. Рейтинг падает, реклама летит фанерой над каналом, а Матильда Сорская свято убеждена, что «ап», и она уже звезда, она уже покорила Москву. Теперь-то и взаправду придется покорять.
– Вы меня еще не знаете, – прошипела Сорская.
– Узнали уже достаточно для того, чтобы понять, что ваши данные намного ниже ваших амбиций. Ну да не беда, найдете новую жертву и опять присосетесь к кому-нибудь. Правда, сочувствую, ведь такие, как вы, барышни в Москву каждый день пачками приезжают. Все хваткие, цепкие. Только познакомились с мужчиной, на следующий день уже вместе живут. Мужик доволен: ради него бросают все, а она просто решила свой квартирный вопрос и при этом получила все сразу и сейчас. Ждать некогда, и лучше взять все готовое у тех, кому, как вы считаете, это уже не нужно. И так считает каждая. В общем, бешеная конкуренция растет день ото дня.
– Это вы не выдержали конкуренции. Вот и беситесь.
– Девочки, не ссорьтесь, – взмолился Кардиналов. – Алла, ну не время и не место. Ты же не на планерке. И потом, должна же быть какая-то этика в общении.
Он видел, с каким чувством собственного достоинства и превосходства наблюдает всю эту сцену Елена Алексеевна, и ему было жутко неудобно и обидно за Матильду, которая в своей дерзости только проигрывает и начинает походить на рыночную торговку. Однако его слабая попытка примирить враждующие стороны успехом не увенчалась. Более того, он невольно подлил масла в огонь и дал Миркиной выйти на новый круг обличений.
– Пампусики мои, – еще больше завелась она, – мы вдруг об этике вспомнили. Это ты, старый интриган, создал в телекомпании атмосферу подозрительности и напряженности. Попробуй не то слово сказать в адрес твоей протеже, и можно лишиться работы. Это же ты пел в уши Андрею, какой дивный ум, какая коммуникабельность, как она сумела со всеми найти общий язык, как ее все сразу полюбили в коллективе. Народ у нас сообразительный. Зачем рисковать, что-то говорить, если руководство в таком восторге? Ну какой режиссер осмелится сделать замечание этой звезде из Мухосранска, у нее же там была своя программа «Пока все спят». О, простите, конечно же вы выходили в эфир в прайм-тайм, сразу после вечерней дойки.
Кардиналов, видя состояние Сорской, готовой вцепиться в волосы обидчице, поспешил на помощь своей протеже, понимая, что любое его вмешательство – это вызов огня на себя. Ну да он готов к этому.
– Алла, прекрати, – решительно вмешался он. – Ты что, с цепи сорвалась? Теперь все можно, да? Теперь, когда Андрея нет, ты сразу осмелела, почувствовала себя хозяйкой?
– А вот вопросы собственности тебя не касаются, – зло проговорила Алла. – Твоя забота «шифер и кровля». Хотя круг обязанностей у тебя в последнее время, я смотрю, расширился. Ты теперь у нас субсидируешь сериалы, пиаришь свою протеже. Пиарь дальше. Только какие события будешь освещать? То ты из кожи вон лез, чтобы всем вдолбить в голову, что она жена Вольнова, а теперь, ну ясное дело, вдова. Ты уж старайся. А то ведь работенку ей надо будет искать. Кстати, и тебе тоже.
– Ты успокоишься когда-нибудь? Кстати, не тебе решать, где я буду работать, – нервно проговорил Кардиналов, резко встал и заходил по комнате.
До этого не проронившая ни слова и лишь улыбающаяся одними глазами Елена Алексеевна вдруг неожиданно приняла сторону Миркиной.
– Почему это не нам? Не успокаивайтесь, Алла. Мне тоже очень интересно послушать, – сказала она. – Я для того и пригласила вас, чтобы прояснить, что и кому решать. Ваш диалог производит яркое впечатление. Что касается работы, то к этому вопросу мы вернемся, когда соберутся все, кто должен участвовать в этой встрече.
– Решили собрать здесь клуб бывших жен и любовниц и все вместе дружно меня ненавидеть? Что вам остается? Не смогли добиться того, чего сумела я, а теперь вы все просто пухнете от зависти и злобы, – ощетинилась Матильда, переводя стрелки с Арнольда на себя. Ей терять нечего, а его акции не должны так резко падать. Он ей нужен живым.
В прихожей раздался какой-то шум, дверь приотворилась, и домоправительница знаком попросила хозяйку выйти из гостиной.
– Простите, я ненадолго, надо дать кое-какие распоряжения, – сказала Елена Алексеевна и вышла из комнаты.
– Потрясающе, только страсти закипают, хозяйка – брык и выбегает куда-нибудь, – вслед ей проговорила Сорская.
– Что тут такого? Она в доме главная, и все вопросы решает только она, – активно вступилась Алла. Ее совершенно потрясла демонстративная поддержка Елены. Одним словом быстро определила расстановку сил: кто за белых, кто за красных. Справедливо рассудила. Алла – законная жена и основная наследница Вольнова. Елена хоть и бывшая жена, но ее сына Бориса Андрей мечтал видеть своим преемником на месте главы компании. Получается, что они вместе. А эта Матильда с Кардиналовым – люди посторонние, и сегодня они должны будут это понять и принять, заняв самое последнее место при разделе большого пирога.
– По лагерям разбились? Против меня решили объединиться? Ну-ну, посмотрим, что у вас получится, как долго вы вот так вместе будете, – с издевкой проговорила Сорская.
Елена Алексеевна вернулась очень быстро, и не одна. За ней, стараясь не обращать на себя внимания присутствующих, вошли четыре девушки словно с рекламы красящего шампуня. Представительницы всех мастей и оттенков волос. Это особенно бросалось в глаза, поскольку все четыре, как и подобает случаю, были одеты в черное. Алиса Лисовская с волосами черными как смоль, светло-русая Маша Сергеева, рыжеволосая Лариса Мартынова и Люси Магвайер с каштановой копной волос. При такой разнообразной гамме их попытка тихо влиться в уже собравшуюся компанию не удалась. Да и вообще вновь прибывшие девушки были не из тех, кого можно не заметить и пройти мимо. Все стройны и очень хороши собой, из той категории барышень, которые всегда находятся в центре внимания не столько в силу своей красоты, сколь благодаря очень мощной женской харизме, обаянию, притягательности. Хотя бы по этой причине их появление не могло пройти незаметным. Все они пришли с цветами. Сами в черном и с белыми букетами. Живописное зрелище. Только цветы у всех были разные – каллы, герберы. Вслед за ними в комнату вошла домоправительница с огромной вазой. Поставив ее на журнальный столик между диванами и креслами, она неторопливо забрала у девушек цветы, определила их в вазу, невольно составив очень красивый букет, после чего чинно удалилась. Все это время в комнате царило гробовое молчание.
Вновь вошедшие, за исключением Люси Магвайер, были связаны давней историей. Когда-то редактор Алиса Лисовская и ведущая Лариса Мартынова пришли к Вольнову с проектом новой программы «Неформальный разговор со знаменитостью». Андрею понравилась концепция. Сняли пилот, ведущая Лариса сразу произвела яркое впечатление. Программа получила огромный рейтинг, и через некоторое время Мартыновой предложили перейти на главный канал страны. Вольнов был возмущен предательством Ларисы. Решил закрыть программу, чем еще больше повысил акции перебежчицы. Брошенную вероломной подругой Алису Лисовскую он демонстративно повысил, сделав ее шеф-редактором музыкальных программ. Но на этом история не закончилась. Буквально через несколько дней он объявляет кастинг, и программа возрождается, получив новую ведущую Марию Сергееву и новое название «Звездные секреты».
Так что у каждой из вновь прибывших девушек были резоны недолюбливать друг друга. Потому их совместное появление вызвало немалое удивление. Но если Кардиналов и Миркина поняли, что это лишь случайное совпадение, то Сорская расценила организованный приход столь внушительной делегации по-своему.
Она обратила внимание на то, что появление всех девушек явно не было неожиданным для Елены Алексеевны. Она даже приветливо улыбалась им, чего не делала, встречая гостей, прибывших чуть раньше. Более того, она благодарила, что пришли, говорила, что волновалась, а вдруг они не найдут времени приехать. Очевидно, что все они были знакомы и раньше. Рассаживаясь в креслах, вновь пришедшие обменивались комплиментами с хозяйкой, перебивая друг друга. Вся эта картина не могла не озадачить гостей, наблюдавших ее. Сорская, которая давно потеряла всякое желание сдерживаться и думать о том, что она говорит, вновь пошла на поводу у своих эмоций.
– Прямо-таки курултай бывших жен, фавориток и даже мимолетных курортных любовниц. У вас тоже есть какие-то права на наследство? – приветствовала она вошедших, с неприязнью глядя на Люси, появление которой было неожиданным для всех.
– Мы встретились у калитки. А пришли, чтобы выразить соболезнование и почтить память человека, которому многим обязаны. Он ввел нас в профессию, поверил… – начала было за всех говорить Маша.
– Простите, Маша, – перебила ее Люси. Она даже встала, чтобы видеть всех и все видели ее. – Я прекрасно понимаю, что именно мое появление здесь вызывает недоумение. Я хочу представиться тем, кто меня еще не знает. Меня зовут Люси Магвайер. Я гражданка Соединенных Штатов и в Москве работаю над долгосрочным проектом для нашего телевидения, снимаю фильмы о баловнях новой России, обитателях Рублевки. Кроме того, представляю интересы нашего национального телевидения, где есть проекты, которые могут привлечь внимание и иметь огромный успех у российской аудитории. В рамках этой деятельности буквально на днях я подписала с господином Вольновым договор о намерениях. Но здесь я не только по этому поводу…
Сообщение о договоре прозвучало новостью для всех спутниц Люси, исключая лишь Алису. Удивлена была и Елена Алексеевна. Судя по всему, первоначальные приветствия были лишь проявлением гостеприимства. Люси Магвайер в этом доме была новым человеком. Во всяком случае, тем, кто только что узнал о каком-то там американском договоре, хотелось бы так думать.
– Что? О чем вы говорите? – возмутилась Миркина. – Какой договор? Какие намерения? Я, вице-президент, впервые слышу об этом. Арнольд, ты в курсе?
– В общих чертах. Андрей мне говорил о выходе на международный уровень, о том, что ведет переговоры, говорил о кладезе идей, где он почерпнул свою идею с сериалом «Стриптизерши», говорил, что возможна номинация на «Эмми». Правда, пока все на уровне составления смет. Все еще на воде вилами писано. Я так думал, до сей минуты, во всяком случае.
– Да какой договор? Кого вы слушаете? – взбеленилась Матильда. – Нет у нее никакого договора. Андрей никаких договоров не подписывал. Я это точно знаю. Сама видела. С этой дамой он познакомился на Бали. Она там его всячески обхаживала, видимо, действительно имела какие-то виды, но ничего не вышло. Они разговаривали, пили на брудершафт, но никаких бумаг при этом не было.
– Должна вас огорчить, мы встретились в Москве после вашего прилета именно для подписания этих самых бумаг в деловой обстановке. Кстати сказать, по тому, как вы общались на Бали, ваши с ним отношения нельзя было назвать очень доверительными. Он все время старался быть один, то есть без вас. Так что ваши заверения в том, что вы в курсе его планов и намерений, звучат неубедительно. Насколько я поняла из его поведения и нескольких реплик, он вообще хотел с вами расстаться.
– Не вам судить. Вы его совсем не знаете. Андрей человек увлекающийся и непредсказуемый. У него таких увлечений, как вы, было воз и маленькая тележка, но потом он всегда возвращался ко мне, – стала возмущаться Сорская.
– Да помолчите вы! – прикрикнула на нее вышедшая из оцепенения Алла Миркина. – Не об этом сейчас речь. Что за договор? Он у вас есть?
– Конечно, но знакомиться с ним вы будете в присутствии моих юристов, его составлявших.
– Зачем юристы? – с тревогой спросила Алла.
– Чтобы они могли дать вам квалифицированные ответы по всем вопросам, которые у вас возникнут.
– И что, много вопросов может возникнуть? – осторожно спросил Кардиналов.
– Достаточно. Там много подводных течений. Вам понадобится время, чтобы во всем разобраться.
– Интересно, значит, нам понадобится время, – стала рассуждать Миркина, начиная понимать, что этот договор – какая-то страшная мина замедленного действия, которая может своим взрывом разрушить планы всех здесь присутствующих, – а Вольнов подписал все с ходу?
– Ну почему вы так думаете? – улыбнулась Люси.
– Потому что я знаю его. Увлекаясь, чтобы произвести впечатление, он любил делать широкие жесты, не задумываясь об их последствиях. Потом, спустя время, начинал думать, ломать голову, как выйти из сложившейся ситуации. Теперь я понимаю. Все ясно. Вот о чем он хотел поговорить со мной перед отъездом. Да и поехал-то он подумать именно об этом.
– Алла права, – поддержал ее Кардиналов. – Андрей никогда особо не вникал в финансовые документы. У него же российская манера подписывать, не вчитываясь. Ему можно было подсунуть все, что угодно.
– Напрасно вы делаете из Вольнова какого-то недоумка. Не такая уж он бездумная марионетка, как вам бы этого хотелось, – урезонила Люси Кардиналова.
– На каком основании вы позволяете предъявлять мне такие обвинения? – занервничал Арнольд.
– На основании своих наблюдений. Прежде чем начать совместный бизнес, я навожу справки о своем партнере, собираю всю информацию, необычайно интересная картина вырисовывается.
– И где же вы эту информацию собираете. По принципу «Одна баба сказала»?
– Есть и более достоверные источники.
– Понятно, это Радзиевич, – сделала вывод Миркина. – Навязал нам свой «Судный час», а теперь хочет подмять под себя весь канал.
– Успокойтесь, Радзиевич – мой конкурент. Когда я подомну под себя весь канал, его там уже не будет.
– Вы думаете, у вас это получится? – не сдавалась Миркина.
– У меня это уже получилось, – смело заявила Люси.
Она медленной модельной походкой прошлась по комнате и села в кресло, окинув присутствующих взглядом, чтобы оценить произведенный эффект.
– Сначала надо почитать контракт, а потом уже говорить, у кого что получилось, а у кого нет. Приглашайте ваших юристов. Не будем откладывать это знакомство, – быстро проговорила Миркина, с вызовом оглядев присутствующих.
Общее молчание подтвердило то, что она выразила коллективное мнение.
– О’кей, – легко согласилась Люси и взялась за телефон. Ей быстро ответили, видимо, звонка ждали и были наготове. Судя по тому, что возмутительница всеобщего спокойствия даже не объясняла, куда надо ехать, приглашенные были где-то неподалеку или уже в пути. Во всяком случае, положив трубку, миссис Магвайер сообщила, что юристы подъедут в течение часа.
– Поверить не могу, что Андрей подписал какой-то кабальный договор, – опять запричитала Миркина. – Как такое могло произойти?
– А я вам расскажу. Обожаю рассказывать об удачно проведенных деловых сделках.
Контракт
– Обрадовались, наверное, раньше времени? – не удержалась от колкости Сорская.
– Не надо судить о людях по себе, моя милая…
Она готова была развить свою мысль, но в этот момент в комнату вернулась хозяйка дома. На ее лице играла дежурная любезная улыбка. Она была вполне удовлетворена тем, что ее тактический ход удался. Встреча с ненавистной разлучницей не оказалась гнетущей. Весь первоначальный запал Миркиной обрушился на собственную преемницу.
– Арнольд Мартынович, вам сегодня выпала почетная миссия знакомить меня с моими, даже не знаю, как назвать…
– Молочными сестрами, – со свойственной ей, подчас излишней прямолинейностью неловко пошутила Миркина. – Мы когда-то уже знакомились, но это было так давно, что стерлось из памяти. Столько лет не встречались и вот наконец нашли время и место…
– Могли бы еще столько же подождать, но, видно, судьба такая, – холодно осадила ее хозяйка дома, проигнорировав напоминание об их прежнем знакомстве.
– Елена Алексеевна, позвольте все же вам официально представить нашего вице-президента Аллу Григорьевну, – сумел наконец вставить слово Кардиналов.
– Не буду лукавить, говоря, что мне очень приятно. Просто так надо, – завершила торжественную церемонию представления Елена, жестом приглашая гостью сесть.
– Хорошо бы знать, кому это надо? – начав как бы между прочим, ни к кому не обращаясь, постепенно стала заводиться Миркина. – Это все как-то странно. Я готовлюсь хоронить мужа, день назначен, все оповещены, и вдруг почему-то кто-то решает все отменить. Это же прихоть, не более того. Маленький мальчик Боря не может смириться с потерей папы и устраивает форменное издевательство над обрядом, традициями. Андрей лежит неотпетый. Мы тут на поминки собираемся, потому что так надо Боре.
– Я думаю, вам это тоже надо, – спокойно отреагировав на выпад Миркиной, сказала Елена.
– Я как-нибудь обошлась бы, – с сарказмом бросила Алла.
– Ну а мне это точно не надо было, – тут же подсуетилась Сорская, чувствуя, что направление главного удара антипатии хозяйки сместилось в сторону вновь прибывшей Миркиной и она может перевести дух, набираться сил, потихоньку огрызаясь. – Я считаю, что Андрей Константинович был незаурядным человеком и не мог принадлежать одной женщине. Он прожил несколько жизней, и теперь каждая из нас должна скорбеть по-своему, а не участвовать здесь в грызне непонятно из-за чего.
Елена Алексеевна даже не удостоила взглядом ярко-розовую блондинку, как она мысленно окрестила Матильду, глядя на ее ядрено-розовую кофточку. Зато Миркина, наконец, нашла объект, чтобы выплеснуть свои эмоции и раздражение. Она завелась буквально с полоборота:
– Понимаю, о чем вы скорбите, госпожа Сорская. Теперь вам, увы, придется пробиваться самой, что-то придумывать, а этого вы не умеете. Для этого все-таки надо немного поучиться, хоть для приличия. Вы можете только влезать на чужие места, а мы что? Хозяин барин. Сказал заменить ведущую, мы и меняем. Рейтинг падает, реклама летит фанерой над каналом, а Матильда Сорская свято убеждена, что «ап», и она уже звезда, она уже покорила Москву. Теперь-то и взаправду придется покорять.
– Вы меня еще не знаете, – прошипела Сорская.
– Узнали уже достаточно для того, чтобы понять, что ваши данные намного ниже ваших амбиций. Ну да не беда, найдете новую жертву и опять присосетесь к кому-нибудь. Правда, сочувствую, ведь такие, как вы, барышни в Москву каждый день пачками приезжают. Все хваткие, цепкие. Только познакомились с мужчиной, на следующий день уже вместе живут. Мужик доволен: ради него бросают все, а она просто решила свой квартирный вопрос и при этом получила все сразу и сейчас. Ждать некогда, и лучше взять все готовое у тех, кому, как вы считаете, это уже не нужно. И так считает каждая. В общем, бешеная конкуренция растет день ото дня.
– Это вы не выдержали конкуренции. Вот и беситесь.
– Девочки, не ссорьтесь, – взмолился Кардиналов. – Алла, ну не время и не место. Ты же не на планерке. И потом, должна же быть какая-то этика в общении.
Он видел, с каким чувством собственного достоинства и превосходства наблюдает всю эту сцену Елена Алексеевна, и ему было жутко неудобно и обидно за Матильду, которая в своей дерзости только проигрывает и начинает походить на рыночную торговку. Однако его слабая попытка примирить враждующие стороны успехом не увенчалась. Более того, он невольно подлил масла в огонь и дал Миркиной выйти на новый круг обличений.
– Пампусики мои, – еще больше завелась она, – мы вдруг об этике вспомнили. Это ты, старый интриган, создал в телекомпании атмосферу подозрительности и напряженности. Попробуй не то слово сказать в адрес твоей протеже, и можно лишиться работы. Это же ты пел в уши Андрею, какой дивный ум, какая коммуникабельность, как она сумела со всеми найти общий язык, как ее все сразу полюбили в коллективе. Народ у нас сообразительный. Зачем рисковать, что-то говорить, если руководство в таком восторге? Ну какой режиссер осмелится сделать замечание этой звезде из Мухосранска, у нее же там была своя программа «Пока все спят». О, простите, конечно же вы выходили в эфир в прайм-тайм, сразу после вечерней дойки.
Кардиналов, видя состояние Сорской, готовой вцепиться в волосы обидчице, поспешил на помощь своей протеже, понимая, что любое его вмешательство – это вызов огня на себя. Ну да он готов к этому.
– Алла, прекрати, – решительно вмешался он. – Ты что, с цепи сорвалась? Теперь все можно, да? Теперь, когда Андрея нет, ты сразу осмелела, почувствовала себя хозяйкой?
– А вот вопросы собственности тебя не касаются, – зло проговорила Алла. – Твоя забота «шифер и кровля». Хотя круг обязанностей у тебя в последнее время, я смотрю, расширился. Ты теперь у нас субсидируешь сериалы, пиаришь свою протеже. Пиарь дальше. Только какие события будешь освещать? То ты из кожи вон лез, чтобы всем вдолбить в голову, что она жена Вольнова, а теперь, ну ясное дело, вдова. Ты уж старайся. А то ведь работенку ей надо будет искать. Кстати, и тебе тоже.
– Ты успокоишься когда-нибудь? Кстати, не тебе решать, где я буду работать, – нервно проговорил Кардиналов, резко встал и заходил по комнате.
До этого не проронившая ни слова и лишь улыбающаяся одними глазами Елена Алексеевна вдруг неожиданно приняла сторону Миркиной.
– Почему это не нам? Не успокаивайтесь, Алла. Мне тоже очень интересно послушать, – сказала она. – Я для того и пригласила вас, чтобы прояснить, что и кому решать. Ваш диалог производит яркое впечатление. Что касается работы, то к этому вопросу мы вернемся, когда соберутся все, кто должен участвовать в этой встрече.
– Решили собрать здесь клуб бывших жен и любовниц и все вместе дружно меня ненавидеть? Что вам остается? Не смогли добиться того, чего сумела я, а теперь вы все просто пухнете от зависти и злобы, – ощетинилась Матильда, переводя стрелки с Арнольда на себя. Ей терять нечего, а его акции не должны так резко падать. Он ей нужен живым.
В прихожей раздался какой-то шум, дверь приотворилась, и домоправительница знаком попросила хозяйку выйти из гостиной.
– Простите, я ненадолго, надо дать кое-какие распоряжения, – сказала Елена Алексеевна и вышла из комнаты.
– Потрясающе, только страсти закипают, хозяйка – брык и выбегает куда-нибудь, – вслед ей проговорила Сорская.
– Что тут такого? Она в доме главная, и все вопросы решает только она, – активно вступилась Алла. Ее совершенно потрясла демонстративная поддержка Елены. Одним словом быстро определила расстановку сил: кто за белых, кто за красных. Справедливо рассудила. Алла – законная жена и основная наследница Вольнова. Елена хоть и бывшая жена, но ее сына Бориса Андрей мечтал видеть своим преемником на месте главы компании. Получается, что они вместе. А эта Матильда с Кардиналовым – люди посторонние, и сегодня они должны будут это понять и принять, заняв самое последнее место при разделе большого пирога.
– По лагерям разбились? Против меня решили объединиться? Ну-ну, посмотрим, что у вас получится, как долго вы вот так вместе будете, – с издевкой проговорила Сорская.
Елена Алексеевна вернулась очень быстро, и не одна. За ней, стараясь не обращать на себя внимания присутствующих, вошли четыре девушки словно с рекламы красящего шампуня. Представительницы всех мастей и оттенков волос. Это особенно бросалось в глаза, поскольку все четыре, как и подобает случаю, были одеты в черное. Алиса Лисовская с волосами черными как смоль, светло-русая Маша Сергеева, рыжеволосая Лариса Мартынова и Люси Магвайер с каштановой копной волос. При такой разнообразной гамме их попытка тихо влиться в уже собравшуюся компанию не удалась. Да и вообще вновь прибывшие девушки были не из тех, кого можно не заметить и пройти мимо. Все стройны и очень хороши собой, из той категории барышень, которые всегда находятся в центре внимания не столько в силу своей красоты, сколь благодаря очень мощной женской харизме, обаянию, притягательности. Хотя бы по этой причине их появление не могло пройти незаметным. Все они пришли с цветами. Сами в черном и с белыми букетами. Живописное зрелище. Только цветы у всех были разные – каллы, герберы. Вслед за ними в комнату вошла домоправительница с огромной вазой. Поставив ее на журнальный столик между диванами и креслами, она неторопливо забрала у девушек цветы, определила их в вазу, невольно составив очень красивый букет, после чего чинно удалилась. Все это время в комнате царило гробовое молчание.
Вновь вошедшие, за исключением Люси Магвайер, были связаны давней историей. Когда-то редактор Алиса Лисовская и ведущая Лариса Мартынова пришли к Вольнову с проектом новой программы «Неформальный разговор со знаменитостью». Андрею понравилась концепция. Сняли пилот, ведущая Лариса сразу произвела яркое впечатление. Программа получила огромный рейтинг, и через некоторое время Мартыновой предложили перейти на главный канал страны. Вольнов был возмущен предательством Ларисы. Решил закрыть программу, чем еще больше повысил акции перебежчицы. Брошенную вероломной подругой Алису Лисовскую он демонстративно повысил, сделав ее шеф-редактором музыкальных программ. Но на этом история не закончилась. Буквально через несколько дней он объявляет кастинг, и программа возрождается, получив новую ведущую Марию Сергееву и новое название «Звездные секреты».
Так что у каждой из вновь прибывших девушек были резоны недолюбливать друг друга. Потому их совместное появление вызвало немалое удивление. Но если Кардиналов и Миркина поняли, что это лишь случайное совпадение, то Сорская расценила организованный приход столь внушительной делегации по-своему.
Она обратила внимание на то, что появление всех девушек явно не было неожиданным для Елены Алексеевны. Она даже приветливо улыбалась им, чего не делала, встречая гостей, прибывших чуть раньше. Более того, она благодарила, что пришли, говорила, что волновалась, а вдруг они не найдут времени приехать. Очевидно, что все они были знакомы и раньше. Рассаживаясь в креслах, вновь пришедшие обменивались комплиментами с хозяйкой, перебивая друг друга. Вся эта картина не могла не озадачить гостей, наблюдавших ее. Сорская, которая давно потеряла всякое желание сдерживаться и думать о том, что она говорит, вновь пошла на поводу у своих эмоций.
– Прямо-таки курултай бывших жен, фавориток и даже мимолетных курортных любовниц. У вас тоже есть какие-то права на наследство? – приветствовала она вошедших, с неприязнью глядя на Люси, появление которой было неожиданным для всех.
– Мы встретились у калитки. А пришли, чтобы выразить соболезнование и почтить память человека, которому многим обязаны. Он ввел нас в профессию, поверил… – начала было за всех говорить Маша.
– Простите, Маша, – перебила ее Люси. Она даже встала, чтобы видеть всех и все видели ее. – Я прекрасно понимаю, что именно мое появление здесь вызывает недоумение. Я хочу представиться тем, кто меня еще не знает. Меня зовут Люси Магвайер. Я гражданка Соединенных Штатов и в Москве работаю над долгосрочным проектом для нашего телевидения, снимаю фильмы о баловнях новой России, обитателях Рублевки. Кроме того, представляю интересы нашего национального телевидения, где есть проекты, которые могут привлечь внимание и иметь огромный успех у российской аудитории. В рамках этой деятельности буквально на днях я подписала с господином Вольновым договор о намерениях. Но здесь я не только по этому поводу…
Сообщение о договоре прозвучало новостью для всех спутниц Люси, исключая лишь Алису. Удивлена была и Елена Алексеевна. Судя по всему, первоначальные приветствия были лишь проявлением гостеприимства. Люси Магвайер в этом доме была новым человеком. Во всяком случае, тем, кто только что узнал о каком-то там американском договоре, хотелось бы так думать.
– Что? О чем вы говорите? – возмутилась Миркина. – Какой договор? Какие намерения? Я, вице-президент, впервые слышу об этом. Арнольд, ты в курсе?
– В общих чертах. Андрей мне говорил о выходе на международный уровень, о том, что ведет переговоры, говорил о кладезе идей, где он почерпнул свою идею с сериалом «Стриптизерши», говорил, что возможна номинация на «Эмми». Правда, пока все на уровне составления смет. Все еще на воде вилами писано. Я так думал, до сей минуты, во всяком случае.
– Да какой договор? Кого вы слушаете? – взбеленилась Матильда. – Нет у нее никакого договора. Андрей никаких договоров не подписывал. Я это точно знаю. Сама видела. С этой дамой он познакомился на Бали. Она там его всячески обхаживала, видимо, действительно имела какие-то виды, но ничего не вышло. Они разговаривали, пили на брудершафт, но никаких бумаг при этом не было.
– Должна вас огорчить, мы встретились в Москве после вашего прилета именно для подписания этих самых бумаг в деловой обстановке. Кстати сказать, по тому, как вы общались на Бали, ваши с ним отношения нельзя было назвать очень доверительными. Он все время старался быть один, то есть без вас. Так что ваши заверения в том, что вы в курсе его планов и намерений, звучат неубедительно. Насколько я поняла из его поведения и нескольких реплик, он вообще хотел с вами расстаться.
– Не вам судить. Вы его совсем не знаете. Андрей человек увлекающийся и непредсказуемый. У него таких увлечений, как вы, было воз и маленькая тележка, но потом он всегда возвращался ко мне, – стала возмущаться Сорская.
– Да помолчите вы! – прикрикнула на нее вышедшая из оцепенения Алла Миркина. – Не об этом сейчас речь. Что за договор? Он у вас есть?
– Конечно, но знакомиться с ним вы будете в присутствии моих юристов, его составлявших.
– Зачем юристы? – с тревогой спросила Алла.
– Чтобы они могли дать вам квалифицированные ответы по всем вопросам, которые у вас возникнут.
– И что, много вопросов может возникнуть? – осторожно спросил Кардиналов.
– Достаточно. Там много подводных течений. Вам понадобится время, чтобы во всем разобраться.
– Интересно, значит, нам понадобится время, – стала рассуждать Миркина, начиная понимать, что этот договор – какая-то страшная мина замедленного действия, которая может своим взрывом разрушить планы всех здесь присутствующих, – а Вольнов подписал все с ходу?
– Ну почему вы так думаете? – улыбнулась Люси.
– Потому что я знаю его. Увлекаясь, чтобы произвести впечатление, он любил делать широкие жесты, не задумываясь об их последствиях. Потом, спустя время, начинал думать, ломать голову, как выйти из сложившейся ситуации. Теперь я понимаю. Все ясно. Вот о чем он хотел поговорить со мной перед отъездом. Да и поехал-то он подумать именно об этом.
– Алла права, – поддержал ее Кардиналов. – Андрей никогда особо не вникал в финансовые документы. У него же российская манера подписывать, не вчитываясь. Ему можно было подсунуть все, что угодно.
– Напрасно вы делаете из Вольнова какого-то недоумка. Не такая уж он бездумная марионетка, как вам бы этого хотелось, – урезонила Люси Кардиналова.
– На каком основании вы позволяете предъявлять мне такие обвинения? – занервничал Арнольд.
– На основании своих наблюдений. Прежде чем начать совместный бизнес, я навожу справки о своем партнере, собираю всю информацию, необычайно интересная картина вырисовывается.
– И где же вы эту информацию собираете. По принципу «Одна баба сказала»?
– Есть и более достоверные источники.
– Понятно, это Радзиевич, – сделала вывод Миркина. – Навязал нам свой «Судный час», а теперь хочет подмять под себя весь канал.
– Успокойтесь, Радзиевич – мой конкурент. Когда я подомну под себя весь канал, его там уже не будет.
– Вы думаете, у вас это получится? – не сдавалась Миркина.
– У меня это уже получилось, – смело заявила Люси.
Она медленной модельной походкой прошлась по комнате и села в кресло, окинув присутствующих взглядом, чтобы оценить произведенный эффект.
– Сначала надо почитать контракт, а потом уже говорить, у кого что получилось, а у кого нет. Приглашайте ваших юристов. Не будем откладывать это знакомство, – быстро проговорила Миркина, с вызовом оглядев присутствующих.
Общее молчание подтвердило то, что она выразила коллективное мнение.
– О’кей, – легко согласилась Люси и взялась за телефон. Ей быстро ответили, видимо, звонка ждали и были наготове. Судя по тому, что возмутительница всеобщего спокойствия даже не объясняла, куда надо ехать, приглашенные были где-то неподалеку или уже в пути. Во всяком случае, положив трубку, миссис Магвайер сообщила, что юристы подъедут в течение часа.
– Поверить не могу, что Андрей подписал какой-то кабальный договор, – опять запричитала Миркина. – Как такое могло произойти?
– А я вам расскажу. Обожаю рассказывать об удачно проведенных деловых сделках.
Контракт
У Вольнова зазвонил мобильный, как только у самолета, приземлившегося в аэропорту Шереметьево остановились двигатели. Сквозь аплодисменты пассажиров, искренне радовавшихся удачному завершению столь долгого перелета и выражавших свою благодарность пилотам за то, что они произвели легкую посадку да и вообще долетели, Андрей услышал голос Люси, легко узнаваемый по едва уловимому характерному акценту.
– Как прошла посадка? – прожурчала она на другом конце провода.
– Шикарно. Так хотелось в Москву, что вот сейчас, когда приземлились, даже не чувствую усталости после перелета, – весело ответил Вольнов.
– Значит, мы можем встретиться даже сегодня?
– Конечно. Я прекрасно выспался в самолете. Сейчас по Москве одиннадцать? Через пару часов буду дома. Мы можем вместе пообедать.
– Великолепно. Я знаю очень милый ресторанчик на Пятницкой. Называется «Вилла „Роза“». Встретимся там в пятнадцать, нет, для верности в шестнадцать часов. Подойдет?
– Абсолютно. – Вольнов с довольным видом положил мобильник в карман и даже стал что-то напевать себе под нос.
– Кто звонил? – стараясь не показать своего недовольства, спросила Матильда.
– Деловой партнер. У меня в три часа очень важная встреча. Мне надо собраться с мыслями. Я не расположен сейчас к разговорам, – безапелляционно закрыл тему Андрей и больше не проронил в адрес своей попутчицы ни единого слова.
Водителю, встречавшему их в аэропорту, он сказал, чтобы тот сначала заехал на Воробьевы горы. Там он оставил Матильду и поехал на другую квартиру, неподалеку от офиса.
До встречи оставалось еще два часа. Вернувшись домой, Андрей Константинович сразу отправился в душ. Упругие струи окончательно взбодрили его, смывая возможную усталость, которой он, правда, не чувствовал. Волнение в ожидании долгожданной встречи тонизировало, добавляло адреналина в кровь, держало настроение в приподнятом радостном состоянии.
В ресторан «Вилла „Роза“» он явился на двадцать минут раньше назначенного времени. Посетителей было мало. Стильная, очень респектабельная и в то же время по-домашнему уютная обстановка настраивала на романтический лад, создавала иллюзию новой, доселе неизведанной, но на редкость привлекательной, сладостно манящей жизни. Он был приятно удивлен, увидев за одним из столиков свою прекрасную незнакомку. Именно так он мысленно окрестил Люси с самой первой их встречи.
Она обворожительно улыбалась. Выглядела просто сногсшибательно. Над тяжелыми блестящими волосами, как бы небрежно подколотыми, явно поработал стилист из дорогого салона. Одета она была с изысканной элегантностью, но подчеркнуто строго. Никаких декольте и обнаженных рук. Весь ее вид говорил, что встреча носит прежде всего деловой характер.
Вольнов устремился к столику, за которым сидела Люси. Она благосклонно протянула ему навстречу руку, он поцеловал ее, почувствовав на губах шелковистую гладкость и запах шоколада.
– Ты восхитительна, – искренне проговорил он, с трудом справляясь с волнением. – Не представляешь, как я рад видеть тебя. Ждал этой встречи, как мальчишка, и сейчас чувствую себя, будто мне семнадцать лет и я пришел на первое свидание.
– Я тоже чувствую себя очень необычно, вот даже пришла раньше времени, – призналась Люси.
– Мне кажется, мы испытываем одни и те же чувства, – взволнованно проговорил Андрей Константинович, беря ее за руку.
– Возможно, – уклончиво согласилась Люси, подумав: «Знал бы ты, друг дорогой, что пытаешься соблазнить собственную дочь».
– Слышу сомнение в голосе. Ты не веришь в мою искренность?
– Верю, но я не думала, что наше столь недолгое знакомство тебе запомнилось и что настрой, неизбежный теплыми ночами под пальмами под шум прибоя, сохранится и в суете мегаполиса.
– А я не успел погрузиться в эту суету.
Официант раздал им меню. Вольнов стал с интересом изучать его. Люси листала страницы, даже не глядя на них.
– Что, даже в офис не заехал? – искренне удивилась Люси.
– Нет, конечно. Нет такой необходимости. Механизм давно отлажен. Главное – подобрать правильную команду. Я это в свое время сделал. Все идет как надо. Что бы ты хотела заказать?
– Я не голодна. – Люси явно была сосредоточена исключительно на деле. – Завидное хладнокровие для делового человека. Редко встречала такое.
– Я щедро плачу людям, и они не хотят потерять работу, стараются. Но так нельзя. Закажи хоть что-нибудь, или я это сделаю сам.
– Хорошо, я закажу. Понимаешь, никто не хочет потерять хорошую работу, но контролировать все же надо.
– Люси, я контролирую. У меня свой стиль работы. Мне неинтересно об этом говорить.
– А о чем тебе интересно говорить?
– О том, что ты любишь, о том, что хочешь заказать, о тебе, о нас.
К столику подошел официант, готовый принять заказ, устремил вопросительный взгляд на Люси.
– Я буду морковный фреш и овощи на пару. Есть у вас?
– Конечно. Это все?
– Все.
– С тобой выгодно ходить в ресторан, – несколько обиженно проговорил Вольнов. Обратившись к официанту, сообщил, что голоден зверски, но, чтобы не смущать даму, съест пока только один стейк и закажет вина.
– А начнем с того, что выпьем по бокалу красного. Дама не возражает?
Дама не возражала, и официант удалился.
– Хочешь говорить о нас? Захватывающая тема. – Люси как-то странно посмотрела на своего визави. – О нас… Многогранно звучит. Тебе не кажется?
– Звучит многообещающе, но, если это тебя пугает, давай поговорим о тебе.
– Я столько рассказала о себе еще там, на Бали, что теперь мне остается сообщить только свою группу крови.
– Видишь, а говоришь, все рассказала, а столь важную информацию мне не сообщила. О себе могу сказать, что у меня редкая группа, четвертая.
– Неужели? – несмотря на то что для нее это не было особой новостью, все же удивилась Люси. – Смешно, но у меня такая же. Четвертая. Если с кем-нибудь из нас что-то случится, можем спасти друг друга.
– Ты меня уже спасла из омута рутинной жизни. Мне кажется, мы знакомы сто лет, ты все обо мне знаешь, я знаю многое о тебе.
– Никто не может знать все. Даже о себе, не то что о других.
– То что не знаешь, то чувствуешь. Мне этого достаточно.
– Здесь не могу не согласиться.
– А я чувствую. – Вольнов, взял Люси за руку. – Даже не могу выразить словами, что я чувствую. Мне хочется горы свернуть, мне хочется начать всю жизнь заново.
– Андрей, ты действительно как мальчишка. Вся жизнь впереди… – немного отстраняясь, проговорила Люси.
– Только хвост позади, хотела ты сказать? – ухмыльнулся Вольнов. – Да, увы, не мальчик. Но я и не стар и даже не суперстар.
– Не надо скромничать, в своем деле ты не то что звезда, я бы сказала, Большая Медведица телевизионного бизнеса. Кстати, должна тебе сообщить важную вещь.
– Очень важную?
– Для меня – несомненно. Не помню, говорила я тебе, что снимаю здесь проект «Баловни новой России» об обитателях Рублевки?
– Что-то такое припоминаю, но лучше расскажи еще раз.
– Как прошла посадка? – прожурчала она на другом конце провода.
– Шикарно. Так хотелось в Москву, что вот сейчас, когда приземлились, даже не чувствую усталости после перелета, – весело ответил Вольнов.
– Значит, мы можем встретиться даже сегодня?
– Конечно. Я прекрасно выспался в самолете. Сейчас по Москве одиннадцать? Через пару часов буду дома. Мы можем вместе пообедать.
– Великолепно. Я знаю очень милый ресторанчик на Пятницкой. Называется «Вилла „Роза“». Встретимся там в пятнадцать, нет, для верности в шестнадцать часов. Подойдет?
– Абсолютно. – Вольнов с довольным видом положил мобильник в карман и даже стал что-то напевать себе под нос.
– Кто звонил? – стараясь не показать своего недовольства, спросила Матильда.
– Деловой партнер. У меня в три часа очень важная встреча. Мне надо собраться с мыслями. Я не расположен сейчас к разговорам, – безапелляционно закрыл тему Андрей и больше не проронил в адрес своей попутчицы ни единого слова.
Водителю, встречавшему их в аэропорту, он сказал, чтобы тот сначала заехал на Воробьевы горы. Там он оставил Матильду и поехал на другую квартиру, неподалеку от офиса.
До встречи оставалось еще два часа. Вернувшись домой, Андрей Константинович сразу отправился в душ. Упругие струи окончательно взбодрили его, смывая возможную усталость, которой он, правда, не чувствовал. Волнение в ожидании долгожданной встречи тонизировало, добавляло адреналина в кровь, держало настроение в приподнятом радостном состоянии.
В ресторан «Вилла „Роза“» он явился на двадцать минут раньше назначенного времени. Посетителей было мало. Стильная, очень респектабельная и в то же время по-домашнему уютная обстановка настраивала на романтический лад, создавала иллюзию новой, доселе неизведанной, но на редкость привлекательной, сладостно манящей жизни. Он был приятно удивлен, увидев за одним из столиков свою прекрасную незнакомку. Именно так он мысленно окрестил Люси с самой первой их встречи.
Она обворожительно улыбалась. Выглядела просто сногсшибательно. Над тяжелыми блестящими волосами, как бы небрежно подколотыми, явно поработал стилист из дорогого салона. Одета она была с изысканной элегантностью, но подчеркнуто строго. Никаких декольте и обнаженных рук. Весь ее вид говорил, что встреча носит прежде всего деловой характер.
Вольнов устремился к столику, за которым сидела Люси. Она благосклонно протянула ему навстречу руку, он поцеловал ее, почувствовав на губах шелковистую гладкость и запах шоколада.
– Ты восхитительна, – искренне проговорил он, с трудом справляясь с волнением. – Не представляешь, как я рад видеть тебя. Ждал этой встречи, как мальчишка, и сейчас чувствую себя, будто мне семнадцать лет и я пришел на первое свидание.
– Я тоже чувствую себя очень необычно, вот даже пришла раньше времени, – призналась Люси.
– Мне кажется, мы испытываем одни и те же чувства, – взволнованно проговорил Андрей Константинович, беря ее за руку.
– Возможно, – уклончиво согласилась Люси, подумав: «Знал бы ты, друг дорогой, что пытаешься соблазнить собственную дочь».
– Слышу сомнение в голосе. Ты не веришь в мою искренность?
– Верю, но я не думала, что наше столь недолгое знакомство тебе запомнилось и что настрой, неизбежный теплыми ночами под пальмами под шум прибоя, сохранится и в суете мегаполиса.
– А я не успел погрузиться в эту суету.
Официант раздал им меню. Вольнов стал с интересом изучать его. Люси листала страницы, даже не глядя на них.
– Что, даже в офис не заехал? – искренне удивилась Люси.
– Нет, конечно. Нет такой необходимости. Механизм давно отлажен. Главное – подобрать правильную команду. Я это в свое время сделал. Все идет как надо. Что бы ты хотела заказать?
– Я не голодна. – Люси явно была сосредоточена исключительно на деле. – Завидное хладнокровие для делового человека. Редко встречала такое.
– Я щедро плачу людям, и они не хотят потерять работу, стараются. Но так нельзя. Закажи хоть что-нибудь, или я это сделаю сам.
– Хорошо, я закажу. Понимаешь, никто не хочет потерять хорошую работу, но контролировать все же надо.
– Люси, я контролирую. У меня свой стиль работы. Мне неинтересно об этом говорить.
– А о чем тебе интересно говорить?
– О том, что ты любишь, о том, что хочешь заказать, о тебе, о нас.
К столику подошел официант, готовый принять заказ, устремил вопросительный взгляд на Люси.
– Я буду морковный фреш и овощи на пару. Есть у вас?
– Конечно. Это все?
– Все.
– С тобой выгодно ходить в ресторан, – несколько обиженно проговорил Вольнов. Обратившись к официанту, сообщил, что голоден зверски, но, чтобы не смущать даму, съест пока только один стейк и закажет вина.
– А начнем с того, что выпьем по бокалу красного. Дама не возражает?
Дама не возражала, и официант удалился.
– Хочешь говорить о нас? Захватывающая тема. – Люси как-то странно посмотрела на своего визави. – О нас… Многогранно звучит. Тебе не кажется?
– Звучит многообещающе, но, если это тебя пугает, давай поговорим о тебе.
– Я столько рассказала о себе еще там, на Бали, что теперь мне остается сообщить только свою группу крови.
– Видишь, а говоришь, все рассказала, а столь важную информацию мне не сообщила. О себе могу сказать, что у меня редкая группа, четвертая.
– Неужели? – несмотря на то что для нее это не было особой новостью, все же удивилась Люси. – Смешно, но у меня такая же. Четвертая. Если с кем-нибудь из нас что-то случится, можем спасти друг друга.
– Ты меня уже спасла из омута рутинной жизни. Мне кажется, мы знакомы сто лет, ты все обо мне знаешь, я знаю многое о тебе.
– Никто не может знать все. Даже о себе, не то что о других.
– То что не знаешь, то чувствуешь. Мне этого достаточно.
– Здесь не могу не согласиться.
– А я чувствую. – Вольнов, взял Люси за руку. – Даже не могу выразить словами, что я чувствую. Мне хочется горы свернуть, мне хочется начать всю жизнь заново.
– Андрей, ты действительно как мальчишка. Вся жизнь впереди… – немного отстраняясь, проговорила Люси.
– Только хвост позади, хотела ты сказать? – ухмыльнулся Вольнов. – Да, увы, не мальчик. Но я и не стар и даже не суперстар.
– Не надо скромничать, в своем деле ты не то что звезда, я бы сказала, Большая Медведица телевизионного бизнеса. Кстати, должна тебе сообщить важную вещь.
– Очень важную?
– Для меня – несомненно. Не помню, говорила я тебе, что снимаю здесь проект «Баловни новой России» об обитателях Рублевки?
– Что-то такое припоминаю, но лучше расскажи еще раз.