Страница:
Голубой экран демонстрировал текст ее заявления, набранный белыми
буквами. Он должен был постепенно сдвигаться, по мере того, как Катрин
его озвучит, но она в подсказке не нуждалась. Герцогиня достаточно долго
поработала с текстом, чтобы произнести его по памяти, а именно это она
сейчас и собиралась сделать.
Передвинув руку, она нажала на кнопку, и на экране монитора вместо
текста речи появилась она сама, стоящая здесь, на подиуме. Если бы не
желание иметь усталое выражение лица и умиротворенный взгляд, Катрин
улыбнулась бы. Цвет шелкового платья был голубым, штайнеровским, но его
длина не имела ничего общего с воинственным образом. Золотистые волосы
герцогиня откинула назад и разбросала по плечам, тем самым показывая,
что у нее не оставалось так уж много времени, чтобы подготовиться к
появлению на публике. Макияжу, судя по всему, также было уделено мало
внимания.
Хорошо, образ как раз соответствует речи!
- Сограждане, я обращаюсь к вам в момент очень серьезной ситуации,
поскольку дело касается безопасности наших владений. Как вам уже
известно, Лига Свободных Миров в союзе с Конфедерацией Капеллана
предприняла атаку на пограничную область Сарна, принадлежащую
Федеративному Содружеству. Ясно, что это нападение ставит своей целью
захват планет, потерянных Лигой Свободных Миров приблизительно тридцать
лет назад, и освобождение миров, потерянных Конфедерацией Капеллана в
том же военном конфликте.
Большинство из вас помнит ту войну. Наши люди мужественно сражались
против Максимилиана Ляо. Много было пролито крови, и многие расстались с
жизнью.
Она замолчала, словно не в силах продолжать, но затем собралась с
силами и продолжила:
- Томас Марик заявил, что начинает эту войну из-за моего брата,
Виктора Дэвиона, убившего его сына Джошуа и поместившего на место
мальчика двойника. Томас заявляет, что мой брат намеревается посадить
своего ставленника на трон Марика и овладеть Лигой Свободных Миров.
Как всем вам известно, я без устали защищала брата от обвинений в
убийстве нашей матери. Не верила я и тому, что он якобы уничтожил Галена
Кокса. Не верила, что он казнил Риана Штайнера. Я отказываюсь верить во
все это, потому что Виктор Дэвион, которого я знаю, просто не способен
на такие поступки.
Ухватившись за край подиума, словно удерживая равновесие, Катрин
позволила скорби окутать лицо. Глубоко вздохнув, она оглядела застывших
репортеров и успела в этот короткий миг подумать о том, что они сейчас
похожи на кроликов, застывших при свете фар приближающегося в парах
клубящихся газов автомобиля.
- Доказательство, которое приводит Томас Марик в подтверждение своего
убийственного заявления, заставляет меня задуматься: а знаю ли я Виктора
вообще? Ведь если он способен на это, если он готов намеренно убить
ребенка и заменить его двойником, то Виктор в таком случае способен на
все. Мой брат не ответил на предъявленные ему обвинения ни перед
общественностью, ни в частной беседе со мной, поэтому я не знаю, что он
думает по этому поводу. Хочется верить, что у него есть объяснения
случившемуся и это хоть как-то может смягчить тяжесть обвинения. Но пока
я ничего не знаю и надеюсь услышать правду от самого Виктора. Он
подорвал веру в себя, и я не хочу, чтобы вы страдали, пока я цепляюсь за
слабую надежду, что он как-то сумеет оправдаться. Чтобы гарантировать
народу Содружества Лиры безопасность, я отдала следующие приказы.
Во-первых, объявляю чрезвычайное положение в наших округах Лиры. Это
даст мне больше власти для управления территориями, включая и право на
прекращение связи между агентами Лиранского Содружества и их
контрагентами в Федеративном Содружестве. На данном отрезке времени мы
будем действовать как независимая политическая единица, которую я
назвала Лиранским Альянсом. Лиранский, поскольку мы ведем свое
происхождение еще от терранских Штайнеров. Альянс, потому что именно
таковым я его ощущаю для нас. Слово "Содружество" отныне запятнано. И я
хочу, чтобы все мои народы - от Нортвинда до Польсбо, от Лорика до
Барселоны - выступили плечом к плечу для совместной и непростой борьбы
по защите самих себя в это опасное время.
Во-вторых, все лиранские воинские подразделения, проходящие службу на
пограничной области Сарна или в любом другом месте Федеративного
Содружества, должны срочно вернуться на территории Альянса, то есть
сюда. До тех пор, пока лиранские войска не оказывают сопротивления Лиге
Свободных Миров, на них распространяется режим неприкосновенности и им
позволено быть отозванными.
В-третьих, все лиранские эмигранты, желающие вернуться в отечество,
будут с радостью приняты здесь. Не время сейчас нашим семьям жить в
раздоре. Мы должны сплотиться, поскольку только единство и высокий дух
помогут лиранцам как нации выстоять в это тяжелое время перед лицом
опасности.
Уронив голову, Катрин украдкой бросила взгляд на свое изображение и
осталась довольна. Она выглядела встревоженной, но все же сильной,
излучающей жизненный дух. Она прекрасно прошла всю дистанцию. Ну а
теперь финишный рывок.
- Мой брат, воин, вовлек свою половину Федеративного Содружества в
тяжелую войну. Я не хочу, чтобы мои люди своей кровью оплачивали его
действия. Моя священная обязанность - оберегать ваше благоденствие, та
самая обязанность, которую с честью исполняла моя мать, пока ее не
настигла рука убийцы. И я продолжаю дело Мелиссы Штайнер, отчетливо
сознавая опасности, стоящие на моем пути. Но поступать в нынешнее время
иначе недостойно наследника Штайнеров и ответственного звания вашей
архонтессы.
Даош, Народная Республика Цюрих
Конфедерация Капеллана
Ноубл Тэйер понимал, что порой ощущение неловкости существования
происходит от невозможности самому контролировать свою жизнь. События на
Цюрихе развивались слишком быстро - быстро не для осознания их, но для
того, чтобы чувствовать себя уверенно. Через два часа после заявления
Томаса Марика Ксю Нинг и его банда Занзенг вступили в открытую войну с
правительством. Правительство в ответ, как и ожидалось, объявило военное
положение.
Но вот чего на Цюрихе никто не ожидал, так того количества милиции и
полиции, которое окажется на стороне банды Занзенг. Пять из шести
милицейских и полицейских подразделений выступили против правительства,
и через двенадцать часов революция победила. Ксю Нинг встал во главе
Цюриха как председатель народно-освободительной партии.
То, что революция осуществилась столь быстро и без сопротивления,
хоть и напугало, но не удивило Ноубла. Ведь всего лишь поколение назад
Цюрих являлся частью Конфедерации Капеллана и любимым уголком
Максимилиана Ляо. Когда эта планета в результате четвертой войны за
Наследие отошла к Дому Дэвиона, население едва обратило внимание на
перемены вверху. Прошедшие бои не были ожесточенными, ущерб оказался
незначительным, а поскольку Хэнс Дэвион для проведения своей политики в
качестве рупора использовал Тормано Ляо, люди просто перенесли выражение
верноподданнических чувств с одного Ляо на другого.
И теперь, когда свершилась революция, а планета стала Народной
Республикой Цюрих, люди перенесли выражение верноподданнических чувств
на третьего Ляо. Ксю Нинг уже начал вывешивать огромные портреты с
изображением Сун-Цу в общественных местах. Милиция превратилась в
народную армию, а полиция, поменяв белые мундиры на
грязновато-оливковые, стала называться Общественным комитетом
государственной безопасности. Была продекларирована куча программ,
имеющих целью приобщить население к истории и традициям Конфедерации
Капеллана.
Добравшись до дверей дома, Ноубл переложил сумку с бакалейными
товарами из правой руки в левую, чтобы набрать код замка. Цены на
продукты подскочили уже выше потолка, и он запасался рисом, сахаром,
мукой, солью и предметами первой медицинской помощи. Что-либо более
существенное он собирался достать через Кэти.
Шесть ступенек Ноубл миновал, не обращая внимания на окружающее. На
седьмой он заметил свет, падающий на лестничный пролет, и сообразил, что
единственным источником освещения может служить лишь его квартира.
Скорее всего, заглянул проверить работу сантехники Кен Фокс. А может
быть, Фокс по просьбе Кэти дал ей ключ.
Поднявшись на верхнюю лестничную площадку, Тэйер застыл от удивления:
в гостиной восседали два офицера из общественного комитета.
- Прошу прощения, но я здесь живу, - сказал Ноубл, проходя в дверь,
открытую настежь. - Могу ли я вам чем-то помочь? - Он прикрыл за собой
дверь. - Какие-то проблемы?
У лейтенанта, маленькой темноволосой женщины, выражение лица
утяжеляли выступающие скулы и резко очерченный нос. Свои волосы она так
стянула сзади в пучок, что Ноубл забеспокоился, как бы не треснула кожа
лица. Она поднялась и одернула перепоясанную ремнем тунику.
- Вы Ноубл Тэйер, не так ли?
Он кивнул и опустил сумку на пол. Демонстрируя, что в руках у него
ничего нет, Ноубл перевел взгляд на молчаливого гиганта, вставшего
справа от него.
- Я Ноубл Тэйер. Что-то произошло?
- А что должно произойти?
- Нет, мэм, вовсе нет. - Ноубл попытался улыбнуться и тем самым
смягчить настроение суровой женщины. - Мне проблемы ни к чему.
- И вы не делали ничего такого, отчего у вас появились бы проблемы?
Его улыбка явно не действовала на нее, и он перестал улыбаться.
- Нет, мэм. Чем могу служить вам? Женщина из кармана брюк вытащила
компьютер.
- Эта квартира принадлежала доктору Дейре Лир. Вы знали ее?
- Нет, мэм.
- Но вы сняли квартиру в субаренду от нее. Ноубл видел по выражению
карих глаз, что она не верит ему.
- Я действительно не знал Дейру Лир. Я прибыл сюда после того, как
она уехала. Владелец квартиры, мистер Фокс, позволил мне снять ее в
субаренду. Он сказал, что таким образом можно избежать бумажной
волокиты.
Ни лейтенант, ни ее спутник, похоже, не торопились смилостивиться.
- К вам перешли и ее вещи, не так ли?
- Нет, квартира была пуста, когда я въехал. - Ноубл указал на
обстановку. - Я за украшениями не гонюсь. Это мне нужно для работы. А
средств у меня хватает.
- Не сомневаюсь, гражданин Тэйер. У вас был доступ к вещам доктора
Лир, прежде чем их вывезли с Цюриха?
- Нет, вернее, да, я всего лишь помогал их подвезти до космопорта.
Женщина сузила глаза, и Ноубл почувствовал ловушку.
- Итак, все находящееся здесь принадлежит вам? И ничего от доктора
Лир не осталось?
- Насколько мне известно, здесь все мое.
- Тогда, может быть, вы объясните нам... - Лейтенант провела его в
маленькую спальню, где он устроил свой компьютерный кабинет. Женщина
встала посредине комнаты, а ее помощник занял позицию у двери. На
армейской парусиновой койке, где Ноубл обычно складывал справочники по
компьютеру, он увидел две пачки кронеров, перетянутые ленточками с
надписью "5000 кронеров", пояс для денег, из которого высыпались золотые
монеты по 10 кронеров, и игольчатый пистолет "маузер-и-грэй Р-30" с
четырьмя запасными обоймами. - Это ваше?
- Да тут целое состояние! - Ноубл изумленно уставился на женщину. -
Где вы это нашли?
- В полу, под незакрепленной доской.
- Тайник?! - Ноубл рухнул на колени с видом внезапно ослепшего
человека. Помощник лейтенанта носком ноги указал на доску. Ноубл
подцепил ее ногтями и приподнял. - Проклятье!
Лейтенант опустила голову и скрестила руки на груди.
- Вы хотите сказать, что ничего не знали об этом?
Ноубл правой рукой отвел в сторону доску и уставился в дыру. Он
открыл рот, словно собираясь заговорить, затем резко ткнул левым кулаком
вверх, попав гиганту в пах. Секунду спустя, не вставая с колен, он краем
доски нанес лейтенанту удар по правому колену. Ноги у нее подогнулись, и
она начала падать.
Ноубл левой рукой выхватил из-за спины изящный кинжал, который
крепился к ремню. С той же легкостью, с которой зачерненное лезвие
выскользнуло из ножен, оно воткнулось в грудь гиганта. Для уверенности,
что рана заденет сердце и легкие, Ноубл еще раз повернул лезвие в ране.
Оглянувшись на женщину, он стремительно опустил доску, попав по руке,
которая тянулась к пистолету. Женщина вскрикнула, но второй удар доской,
на этот раз по голове, оглушил ее. Следующий удар разбил лейтенанту
второе запястье.
- Деньги, оружие, - выдохнула она. - Ты агент Дэвиона.
- Может быть. - Ноубл поднялся и взялся за игольчатый пистолет. - Но
коли я признаюсь, то вынужден буду убить тебя. - Отведя скользящую часть
механизма назад, он зарядил пистолет. - Впрочем, какая разница, я все
равно тебя убью.
Он дважды выстрелил ей в грудь, а затем сделал контрольный выстрел в
гиганта. Убедившись, что они мертвы, Ноубл снял с них оружие и бросил
пистолеты на койку к деньгам. Далее он забрал их документы и компьютер
лейтенанта. Вытерев лезвие о мундир гиганта, он спрятал нож обратно в
ножны и укрепил их на ремне за спиной.
Ноубл на минутку задумался, стоит ли перетаскивать тела в подвал, но
опасность быть пойманным перевесила желание спрятать трупы. Учитывая,
что игольчатый пистолет стреляет практически бесшумно, да и выстрелы он
производил во внутренней комнате, шансы, что его услышали, были
невелики, а вероятность того, что о шуме сообщат куда следует, волновала
Ноубла еще меньше. Хотя режим Ксю существовал всего лишь полтора дня,
граждане Цюриха уже поняли, что лучше заниматься собственными делами и
не привлекать к себе внимания.
Ноубл снял с себя окровавленную одежду и смыл кровь с рук в ванной.
Понимая, что уже не вернется в эту квартиру, он оделся тепло и даже
натянул парку, которую приобрел у зятя Фокса. Достав из чулана рюкзак,
он положил туда пистолеты офицеров службы безопасности, запасные обоймы
и толстый свитер. В кухне он добавил к содержимому несколько банок с
мясом и соусом и бутылку воды. В боковые карманы он запихал все свои
компьютерные диски с информацией.
Закрепив на поясе ремень с деньгами, сверху подоткнул рубашку.
Банкноты Ноубл рассовал по различным карманам и даже в ботинки.
Подхватив сумку с бакалейными товарами, Тэйер в последний раз оглядел
квартиру.
Кровь уже вытекала в коридор. Он покачал головой.
- Извини, Кен, что оставляю такой беспорядок, но за это я внес деньги
на твой счет. - Закрыв за собой дверь, Ноубл Тэйер благополучно
растворился среди улиц Даоша.
Восхищение войной простительно солдату,
непростительно капитану и уж просто
преступление со стороны государственного деятеля.
Джордж Сантаяна
"Жизнь разумная"
Авалон-Сити, Новый Авалон
Федеративное Содружество
19 сентября 3057 г.
Виктор Дэвион, Верховный Правитель Федеративного Содружества,
восседал за огромным столом, за которым обычно сидел его отец, обращаясь
к нации. У него не было готового текста, лишь наброски на алфавитных
карточках. Разложив их на столе, он скрестил руки на груди, чтобы не
вертеть карточки в пальцах во время выступления.
Несмотря на протесты Галена и предупреждения об антилиранских
настроениях среди своих сторонников, Виктор выбрал голубой с золотом
мундир 10-й Лиранской гвардии. Это было его воинское подразделение, и
Виктор понимал, что после всего того, что пережили его товарищи по
службе, они навсегда останутся ему верны. Виктору не хотелось оскорбить
их выбором мундира другого подразделения, пусть и более подходящего Дому
Дэвиона.
Виктор отдавал себе ясный отчет, что в связи с решением Катрин
отколоться от Федеративного Содружества, он пока не будет претендовать
на территории, которые сестра взяла под свой контроль. Было бы
неосмотрительно назвать ее действия предательством, как отзывались об
этом другие, и тем самым укрепить свой дух, но он не собирался еще
больше усугублять ситуацию. Виктору хотелось, чтобы его люди
сосредоточились на решении важнейших и неотложных проблем, а не
занимались тем, что усложняло бы ему достижение давно поставленных
целей.
Вспыхнул свет, режиссер подал знак.
- Сограждане мои, - начал Виктор, глядя прямо в камеру, - мы стоим
перед лицом войны. И не кланы нарушили перемирие, а старые враги,
решившие воспользоваться нашей борьбой с кланами в собственных
интересах. Поскольку ни у одной из этих наций нет столь крепких и
мужественных солдат, как у кланов, из-за этого враги еще опаснее. Дело
объясняется просто - их лидеры не воины, а государственные деятели.
Государственный же деятель не понимает смысла войны. Он видит в войне
вполне законное средство продолжения национальной политики. Для них это
такое же средство, как новый закон или очередной договор. Они не в
состоянии понять, что война - это грандиозное кровавое дело, в
результате которого уничтожаются люди и миры, семьи и жизни. Они же
видят возможность в результате войны захватить новые миры или создать
новые коалиции для отражения внешней угрозы. В этом наши старые враги
видят пользу для себя и потому начинают войну.
Виктор ни в словах, ни в глазах не скрывал ни гнева, ни отвращения,
но не позволял себе напыщенности или пустословия. Он хотел произвести
впечатление на людей своим гневом, но в то же время дал понять, что
контролирует ситуацию. Был он озабочен и тем, чтобы не довести людей до
всплеска эмоций. Тогда Федеративное Содружество расслоилось бы на
множество противоборствующих фракций.
- Томас Марик обвинил меня в подмене его умершего сына другим
мальчиком. Он подтверждает этот факт тайком выкраденным образцом крови,
исследование которого показало, что Томас и нынешний Джошуа не являются
отцом и сыном. Если бы я был тем чудовищем, которым изображает меня
Томас, то просто поставил бы под сомнение результаты полученных
анализов, сказал бы, что Томас ошибся или что недобросовестный агент
ввел его в заблуждение.
Но я не чудовище, хотя предъявленное обвинение и справедливо. И
сегодня я выступаю перед вами с объяснением, почему Джошуа был заменен
двойником. К тому времени, когда Джошуа прибыл на излечение в ИННА,
противоядия, выписанные лекарями его отца, уже убивали мальчика. Я
помню, как познакомился с ним на Аутриче, где собрались лидеры всех
Великих Домов с целью обсудить возможность противостояния кланам.
Несмотря на заболевание, Джошуа производил впечатление счастливого
мальчика и весьма подвижного. А познакомиться с ребенком - это значит
сразу же полюбить его. Я не знал ни одного человека из окружения, кто
относился бы к Джошуа с жалостью, ибо он в ней не нуждался.
Мой отец, Хэнс Дэвион, понимал, что ИННА является последней надеждой
Джошуа на спасение, и был готов предоставить возможность там лечиться.
Хотя Томас Марик принимал участие во встрече на Аутриче, в то же время
он с неохотой относился к тому, чтобы внести собственный вклад в дело
защиты Внутренней Сферы. Разработанный моим отцом и Теодором Куритой
план остановки кланов включал и ознакомление Лиги Свободных Миров с
результатами многолетних исследований по мгновенному соединению войск,
но Томас заартачился. И это при том, что он понимал - лишь его владения,
не затронутые при вторжении кланов, могут оказать союзникам помощь
войсками и оружием.
Будучи государственным деятелем, Томас Марик помнил о своих
преимуществах, требуя не только территориальных, но и материальных
уступок. И все это еще до того, как мы получили хотя бы одну вещь, в
которой нуждались. Федеративное Содружество и Синдикат Драконов
оказались загнанными в угол. Они нуждались в поставках, а единственным
поставщиком оказалась Лига Свободных Миров.
Виктор сделал паузу. Он дошел до кульминации и теперь давал
слушателям время осмыслить его речь. Затем, понизив голос, он сказал:
- Мой отец предложил Томасу Марику отдать все требуемое только при
одном условии: поместить Джошуа в ИННА, где лучшие медики Внутренней
Сферы постараются его излечить. Мы все знаем, что шансы Джошуа выжить
были призрачными, как те линии войск, что противостояли кланам. Но Томас
должен был предоставить сыну такую возможность. И, поступая так, он
давал шанс многим другим людям остаться в живых, вернуться домой к своим
любимым, остановить кланы, чтобы у нас оставались наши дома, куда воины
могли бы вернуться.
Хэнс Дэвион понимал, что жизнь Джошуа висит на волоске. Он понимал,
что надеяться не на что, поэтому отыскал мальчика, похожего на Джошуа,
чтобы заменить его впоследствии. Если бы Джошуа не поместили в
медицинский центр Нового Авалона, то не оставалось бы и гарантий на
поставки вооружения, необходимого для борьбы с кланами.
Разумеется, все это происходило до Токкайдо и подписания перемирия.
Если бы я или моя мать знали о проекте двойников, то постарались бы
прекратить этот ненужный эксперимент сразу же. Узнал я о нем лишь после
смерти матери, но в тот момент возник мятеж на Скаи, и мне пришлось
заняться ликвидацией деятельности агентов Сун-Цу, терроризировавших
пограничную область Сарна. Когда Джошуа стало еще хуже, я пошел на
подмену, чтобы выиграть время. Мне надо было покончить с мятежом на Скаи
и с террористами Ляо, чтобы заняться проблемой, связанной со смертью
Джошуа.
Виктор задумался.
- Таковы были мои намерения. Тело Джошуа сохранялось, и о нем
позаботились. Удивительно, но именно он позволил науке сделать шаг,
приближающий нас к возможности излечения лейкемии. Благодаря Джошуа в
живых останется бесчисленное количество детей.
В голосе его зазвучал лед.
- А благодаря его отцу, государственному деятелю, бесчисленное
количество детей погибнет. Если бы Томас больше думал о своих владениях,
чем о себе самом, он не допустил бы бессмысленного нападения на наши
территории. И хотя никакие материальные возмещения не заменят ему сына,
я готов обсудить с ним любые заявления и соглашения. Тем более что наши
специалисты из ИННА делали все самое лучшее для его сына, продлив жизнь
мальчика примерно на пять лет, и, если бы не они, Джошуа умер бы гораздо
раньше.
Виктор на мгновение опустил голову, затем вновь поднял ее. На его
лице появилось выражение глубокой озабоченности.
- Многих из вас, наверное, удивляет тот факт, что я скрывал от Томаса
Марика смерть его сына. Могу сказать лишь одно: я делал это, чтобы
избежать жестокой резни, которая начнется, как только войска Марика
высадятся на территориях Федеративного Содружества. И я вновь поступил
бы точно так же, оказавшись в подобной ситуации, поскольку в создавшихся
условиях это явилось наилучшим выходом. Мне нечего стыдиться.
Федеративное Содружество - нация героев. Сейчас в медицинском центре
ИННА лежит женщина, добровольно пришедшая работать в госпиталь, которая
как раз и является такой героиней. Она работала в отделении, где лечили
Джошуа. Пять дней назад, когда нанятая Сун-Цу группа террористов - таких
же бандитов, что бросили гранату в толпу школьников на Цюрихе, появилась
в госпитале с целью убивать и калечить, эта женщина встала на защиту
больных детей. Мужественно, забыв о собственной безопасности, она
остановила их и получила множество ранений. Наемные убийцы погибли, а
она сильно пострадала, потому что действовала, защищая жизни доверенных
ей детей, включая и того юношу, которого считала Джошуа Мариком.
Виктор сделал небольшую паузу.
- Ее зовут Франческа Дженкинс, и я надеюсь, что все вы помянете ее в
своих молитвах.
Он вновь опустил голову, но, когда поднял ее, скорбь на лице
сменилась твердой решимостью.
- Многие из вас слышали из новостей, что моя сестра Катрин отделила
то, что она назвала Лиранским Альянсом, от Федеративного Содружества.
Если вы боитесь, что это означает гражданскую войну, то оставьте страхи.
Катрин занимается тем, что, по ее разумению, способствует сохранению ее
половины Федеративного Содружества. В отличие от Томаса и его марионетки
Сун-Цу, она понимает, что война является последним доводом в споре, и
потому хочет избежать втягивания своих владений в конфликт. В отличие от
Томаса и Сун-Цу, она знает, что ей предстоит сдерживать кланы, и, если
герцогиня из двух зол выбирает меньшее, я, по здравом размышлении, не
могу ей препятствовать.
Томас Марик, поднаторевший в мистической философии Ком-Стара, не
понимает сущности войны. Иначе он приказал бы своим Т-кораблям вернуться
в Лигу Свободных Миров. Он не стал бы поддерживать незаконные мятежи в
пограничной области Сарна. Он не стал бы снабжать Сун-Цу оружием и
потворствовать силам вторжения. Он от всего этого отказался бы, глубоко
задумавшись о последствиях.
Виктор тихо вздохнул и покачал головой.
- Я понимаю сущность войны. Я видел, как сражаются воины - водители
боевых роботов. И даже сам находился среди них. Я видел, как вокруг меня
погибают мужественные мужчины и женщины. Я терял друзей в бою и даже
после боев. Более того, я не один год провел в битвах, находясь вдали от
родных, не имея даже сведений о них.
И с этой точки зрения я могу сказать: мы должны драться. Как показала
борьба с кланами, мы не сдадимся и не пойдем на компромиссы перед лицом
агрессии. Мы не можем молчаливо одобрять агрессию. Подобно ребенку,
желающему на собственном опыте убедиться, что огонь жжется, Томас Марик
тянет свои руки к огню войны, и наш долг показать ему всю опасность
такой затеи, чтобы у него никогда больше не возникало стремления
выводить строки своей доморощенной философии кровью невинных людей,
И Виктор продолжил, глядя не мигая в камеру головидения:
буквами. Он должен был постепенно сдвигаться, по мере того, как Катрин
его озвучит, но она в подсказке не нуждалась. Герцогиня достаточно долго
поработала с текстом, чтобы произнести его по памяти, а именно это она
сейчас и собиралась сделать.
Передвинув руку, она нажала на кнопку, и на экране монитора вместо
текста речи появилась она сама, стоящая здесь, на подиуме. Если бы не
желание иметь усталое выражение лица и умиротворенный взгляд, Катрин
улыбнулась бы. Цвет шелкового платья был голубым, штайнеровским, но его
длина не имела ничего общего с воинственным образом. Золотистые волосы
герцогиня откинула назад и разбросала по плечам, тем самым показывая,
что у нее не оставалось так уж много времени, чтобы подготовиться к
появлению на публике. Макияжу, судя по всему, также было уделено мало
внимания.
Хорошо, образ как раз соответствует речи!
- Сограждане, я обращаюсь к вам в момент очень серьезной ситуации,
поскольку дело касается безопасности наших владений. Как вам уже
известно, Лига Свободных Миров в союзе с Конфедерацией Капеллана
предприняла атаку на пограничную область Сарна, принадлежащую
Федеративному Содружеству. Ясно, что это нападение ставит своей целью
захват планет, потерянных Лигой Свободных Миров приблизительно тридцать
лет назад, и освобождение миров, потерянных Конфедерацией Капеллана в
том же военном конфликте.
Большинство из вас помнит ту войну. Наши люди мужественно сражались
против Максимилиана Ляо. Много было пролито крови, и многие расстались с
жизнью.
Она замолчала, словно не в силах продолжать, но затем собралась с
силами и продолжила:
- Томас Марик заявил, что начинает эту войну из-за моего брата,
Виктора Дэвиона, убившего его сына Джошуа и поместившего на место
мальчика двойника. Томас заявляет, что мой брат намеревается посадить
своего ставленника на трон Марика и овладеть Лигой Свободных Миров.
Как всем вам известно, я без устали защищала брата от обвинений в
убийстве нашей матери. Не верила я и тому, что он якобы уничтожил Галена
Кокса. Не верила, что он казнил Риана Штайнера. Я отказываюсь верить во
все это, потому что Виктор Дэвион, которого я знаю, просто не способен
на такие поступки.
Ухватившись за край подиума, словно удерживая равновесие, Катрин
позволила скорби окутать лицо. Глубоко вздохнув, она оглядела застывших
репортеров и успела в этот короткий миг подумать о том, что они сейчас
похожи на кроликов, застывших при свете фар приближающегося в парах
клубящихся газов автомобиля.
- Доказательство, которое приводит Томас Марик в подтверждение своего
убийственного заявления, заставляет меня задуматься: а знаю ли я Виктора
вообще? Ведь если он способен на это, если он готов намеренно убить
ребенка и заменить его двойником, то Виктор в таком случае способен на
все. Мой брат не ответил на предъявленные ему обвинения ни перед
общественностью, ни в частной беседе со мной, поэтому я не знаю, что он
думает по этому поводу. Хочется верить, что у него есть объяснения
случившемуся и это хоть как-то может смягчить тяжесть обвинения. Но пока
я ничего не знаю и надеюсь услышать правду от самого Виктора. Он
подорвал веру в себя, и я не хочу, чтобы вы страдали, пока я цепляюсь за
слабую надежду, что он как-то сумеет оправдаться. Чтобы гарантировать
народу Содружества Лиры безопасность, я отдала следующие приказы.
Во-первых, объявляю чрезвычайное положение в наших округах Лиры. Это
даст мне больше власти для управления территориями, включая и право на
прекращение связи между агентами Лиранского Содружества и их
контрагентами в Федеративном Содружестве. На данном отрезке времени мы
будем действовать как независимая политическая единица, которую я
назвала Лиранским Альянсом. Лиранский, поскольку мы ведем свое
происхождение еще от терранских Штайнеров. Альянс, потому что именно
таковым я его ощущаю для нас. Слово "Содружество" отныне запятнано. И я
хочу, чтобы все мои народы - от Нортвинда до Польсбо, от Лорика до
Барселоны - выступили плечом к плечу для совместной и непростой борьбы
по защите самих себя в это опасное время.
Во-вторых, все лиранские воинские подразделения, проходящие службу на
пограничной области Сарна или в любом другом месте Федеративного
Содружества, должны срочно вернуться на территории Альянса, то есть
сюда. До тех пор, пока лиранские войска не оказывают сопротивления Лиге
Свободных Миров, на них распространяется режим неприкосновенности и им
позволено быть отозванными.
В-третьих, все лиранские эмигранты, желающие вернуться в отечество,
будут с радостью приняты здесь. Не время сейчас нашим семьям жить в
раздоре. Мы должны сплотиться, поскольку только единство и высокий дух
помогут лиранцам как нации выстоять в это тяжелое время перед лицом
опасности.
Уронив голову, Катрин украдкой бросила взгляд на свое изображение и
осталась довольна. Она выглядела встревоженной, но все же сильной,
излучающей жизненный дух. Она прекрасно прошла всю дистанцию. Ну а
теперь финишный рывок.
- Мой брат, воин, вовлек свою половину Федеративного Содружества в
тяжелую войну. Я не хочу, чтобы мои люди своей кровью оплачивали его
действия. Моя священная обязанность - оберегать ваше благоденствие, та
самая обязанность, которую с честью исполняла моя мать, пока ее не
настигла рука убийцы. И я продолжаю дело Мелиссы Штайнер, отчетливо
сознавая опасности, стоящие на моем пути. Но поступать в нынешнее время
иначе недостойно наследника Штайнеров и ответственного звания вашей
архонтессы.
Даош, Народная Республика Цюрих
Конфедерация Капеллана
Ноубл Тэйер понимал, что порой ощущение неловкости существования
происходит от невозможности самому контролировать свою жизнь. События на
Цюрихе развивались слишком быстро - быстро не для осознания их, но для
того, чтобы чувствовать себя уверенно. Через два часа после заявления
Томаса Марика Ксю Нинг и его банда Занзенг вступили в открытую войну с
правительством. Правительство в ответ, как и ожидалось, объявило военное
положение.
Но вот чего на Цюрихе никто не ожидал, так того количества милиции и
полиции, которое окажется на стороне банды Занзенг. Пять из шести
милицейских и полицейских подразделений выступили против правительства,
и через двенадцать часов революция победила. Ксю Нинг встал во главе
Цюриха как председатель народно-освободительной партии.
То, что революция осуществилась столь быстро и без сопротивления,
хоть и напугало, но не удивило Ноубла. Ведь всего лишь поколение назад
Цюрих являлся частью Конфедерации Капеллана и любимым уголком
Максимилиана Ляо. Когда эта планета в результате четвертой войны за
Наследие отошла к Дому Дэвиона, население едва обратило внимание на
перемены вверху. Прошедшие бои не были ожесточенными, ущерб оказался
незначительным, а поскольку Хэнс Дэвион для проведения своей политики в
качестве рупора использовал Тормано Ляо, люди просто перенесли выражение
верноподданнических чувств с одного Ляо на другого.
И теперь, когда свершилась революция, а планета стала Народной
Республикой Цюрих, люди перенесли выражение верноподданнических чувств
на третьего Ляо. Ксю Нинг уже начал вывешивать огромные портреты с
изображением Сун-Цу в общественных местах. Милиция превратилась в
народную армию, а полиция, поменяв белые мундиры на
грязновато-оливковые, стала называться Общественным комитетом
государственной безопасности. Была продекларирована куча программ,
имеющих целью приобщить население к истории и традициям Конфедерации
Капеллана.
Добравшись до дверей дома, Ноубл переложил сумку с бакалейными
товарами из правой руки в левую, чтобы набрать код замка. Цены на
продукты подскочили уже выше потолка, и он запасался рисом, сахаром,
мукой, солью и предметами первой медицинской помощи. Что-либо более
существенное он собирался достать через Кэти.
Шесть ступенек Ноубл миновал, не обращая внимания на окружающее. На
седьмой он заметил свет, падающий на лестничный пролет, и сообразил, что
единственным источником освещения может служить лишь его квартира.
Скорее всего, заглянул проверить работу сантехники Кен Фокс. А может
быть, Фокс по просьбе Кэти дал ей ключ.
Поднявшись на верхнюю лестничную площадку, Тэйер застыл от удивления:
в гостиной восседали два офицера из общественного комитета.
- Прошу прощения, но я здесь живу, - сказал Ноубл, проходя в дверь,
открытую настежь. - Могу ли я вам чем-то помочь? - Он прикрыл за собой
дверь. - Какие-то проблемы?
У лейтенанта, маленькой темноволосой женщины, выражение лица
утяжеляли выступающие скулы и резко очерченный нос. Свои волосы она так
стянула сзади в пучок, что Ноубл забеспокоился, как бы не треснула кожа
лица. Она поднялась и одернула перепоясанную ремнем тунику.
- Вы Ноубл Тэйер, не так ли?
Он кивнул и опустил сумку на пол. Демонстрируя, что в руках у него
ничего нет, Ноубл перевел взгляд на молчаливого гиганта, вставшего
справа от него.
- Я Ноубл Тэйер. Что-то произошло?
- А что должно произойти?
- Нет, мэм, вовсе нет. - Ноубл попытался улыбнуться и тем самым
смягчить настроение суровой женщины. - Мне проблемы ни к чему.
- И вы не делали ничего такого, отчего у вас появились бы проблемы?
Его улыбка явно не действовала на нее, и он перестал улыбаться.
- Нет, мэм. Чем могу служить вам? Женщина из кармана брюк вытащила
компьютер.
- Эта квартира принадлежала доктору Дейре Лир. Вы знали ее?
- Нет, мэм.
- Но вы сняли квартиру в субаренду от нее. Ноубл видел по выражению
карих глаз, что она не верит ему.
- Я действительно не знал Дейру Лир. Я прибыл сюда после того, как
она уехала. Владелец квартиры, мистер Фокс, позволил мне снять ее в
субаренду. Он сказал, что таким образом можно избежать бумажной
волокиты.
Ни лейтенант, ни ее спутник, похоже, не торопились смилостивиться.
- К вам перешли и ее вещи, не так ли?
- Нет, квартира была пуста, когда я въехал. - Ноубл указал на
обстановку. - Я за украшениями не гонюсь. Это мне нужно для работы. А
средств у меня хватает.
- Не сомневаюсь, гражданин Тэйер. У вас был доступ к вещам доктора
Лир, прежде чем их вывезли с Цюриха?
- Нет, вернее, да, я всего лишь помогал их подвезти до космопорта.
Женщина сузила глаза, и Ноубл почувствовал ловушку.
- Итак, все находящееся здесь принадлежит вам? И ничего от доктора
Лир не осталось?
- Насколько мне известно, здесь все мое.
- Тогда, может быть, вы объясните нам... - Лейтенант провела его в
маленькую спальню, где он устроил свой компьютерный кабинет. Женщина
встала посредине комнаты, а ее помощник занял позицию у двери. На
армейской парусиновой койке, где Ноубл обычно складывал справочники по
компьютеру, он увидел две пачки кронеров, перетянутые ленточками с
надписью "5000 кронеров", пояс для денег, из которого высыпались золотые
монеты по 10 кронеров, и игольчатый пистолет "маузер-и-грэй Р-30" с
четырьмя запасными обоймами. - Это ваше?
- Да тут целое состояние! - Ноубл изумленно уставился на женщину. -
Где вы это нашли?
- В полу, под незакрепленной доской.
- Тайник?! - Ноубл рухнул на колени с видом внезапно ослепшего
человека. Помощник лейтенанта носком ноги указал на доску. Ноубл
подцепил ее ногтями и приподнял. - Проклятье!
Лейтенант опустила голову и скрестила руки на груди.
- Вы хотите сказать, что ничего не знали об этом?
Ноубл правой рукой отвел в сторону доску и уставился в дыру. Он
открыл рот, словно собираясь заговорить, затем резко ткнул левым кулаком
вверх, попав гиганту в пах. Секунду спустя, не вставая с колен, он краем
доски нанес лейтенанту удар по правому колену. Ноги у нее подогнулись, и
она начала падать.
Ноубл левой рукой выхватил из-за спины изящный кинжал, который
крепился к ремню. С той же легкостью, с которой зачерненное лезвие
выскользнуло из ножен, оно воткнулось в грудь гиганта. Для уверенности,
что рана заденет сердце и легкие, Ноубл еще раз повернул лезвие в ране.
Оглянувшись на женщину, он стремительно опустил доску, попав по руке,
которая тянулась к пистолету. Женщина вскрикнула, но второй удар доской,
на этот раз по голове, оглушил ее. Следующий удар разбил лейтенанту
второе запястье.
- Деньги, оружие, - выдохнула она. - Ты агент Дэвиона.
- Может быть. - Ноубл поднялся и взялся за игольчатый пистолет. - Но
коли я признаюсь, то вынужден буду убить тебя. - Отведя скользящую часть
механизма назад, он зарядил пистолет. - Впрочем, какая разница, я все
равно тебя убью.
Он дважды выстрелил ей в грудь, а затем сделал контрольный выстрел в
гиганта. Убедившись, что они мертвы, Ноубл снял с них оружие и бросил
пистолеты на койку к деньгам. Далее он забрал их документы и компьютер
лейтенанта. Вытерев лезвие о мундир гиганта, он спрятал нож обратно в
ножны и укрепил их на ремне за спиной.
Ноубл на минутку задумался, стоит ли перетаскивать тела в подвал, но
опасность быть пойманным перевесила желание спрятать трупы. Учитывая,
что игольчатый пистолет стреляет практически бесшумно, да и выстрелы он
производил во внутренней комнате, шансы, что его услышали, были
невелики, а вероятность того, что о шуме сообщат куда следует, волновала
Ноубла еще меньше. Хотя режим Ксю существовал всего лишь полтора дня,
граждане Цюриха уже поняли, что лучше заниматься собственными делами и
не привлекать к себе внимания.
Ноубл снял с себя окровавленную одежду и смыл кровь с рук в ванной.
Понимая, что уже не вернется в эту квартиру, он оделся тепло и даже
натянул парку, которую приобрел у зятя Фокса. Достав из чулана рюкзак,
он положил туда пистолеты офицеров службы безопасности, запасные обоймы
и толстый свитер. В кухне он добавил к содержимому несколько банок с
мясом и соусом и бутылку воды. В боковые карманы он запихал все свои
компьютерные диски с информацией.
Закрепив на поясе ремень с деньгами, сверху подоткнул рубашку.
Банкноты Ноубл рассовал по различным карманам и даже в ботинки.
Подхватив сумку с бакалейными товарами, Тэйер в последний раз оглядел
квартиру.
Кровь уже вытекала в коридор. Он покачал головой.
- Извини, Кен, что оставляю такой беспорядок, но за это я внес деньги
на твой счет. - Закрыв за собой дверь, Ноубл Тэйер благополучно
растворился среди улиц Даоша.
Восхищение войной простительно солдату,
непростительно капитану и уж просто
преступление со стороны государственного деятеля.
Джордж Сантаяна
"Жизнь разумная"
Авалон-Сити, Новый Авалон
Федеративное Содружество
19 сентября 3057 г.
Виктор Дэвион, Верховный Правитель Федеративного Содружества,
восседал за огромным столом, за которым обычно сидел его отец, обращаясь
к нации. У него не было готового текста, лишь наброски на алфавитных
карточках. Разложив их на столе, он скрестил руки на груди, чтобы не
вертеть карточки в пальцах во время выступления.
Несмотря на протесты Галена и предупреждения об антилиранских
настроениях среди своих сторонников, Виктор выбрал голубой с золотом
мундир 10-й Лиранской гвардии. Это было его воинское подразделение, и
Виктор понимал, что после всего того, что пережили его товарищи по
службе, они навсегда останутся ему верны. Виктору не хотелось оскорбить
их выбором мундира другого подразделения, пусть и более подходящего Дому
Дэвиона.
Виктор отдавал себе ясный отчет, что в связи с решением Катрин
отколоться от Федеративного Содружества, он пока не будет претендовать
на территории, которые сестра взяла под свой контроль. Было бы
неосмотрительно назвать ее действия предательством, как отзывались об
этом другие, и тем самым укрепить свой дух, но он не собирался еще
больше усугублять ситуацию. Виктору хотелось, чтобы его люди
сосредоточились на решении важнейших и неотложных проблем, а не
занимались тем, что усложняло бы ему достижение давно поставленных
целей.
Вспыхнул свет, режиссер подал знак.
- Сограждане мои, - начал Виктор, глядя прямо в камеру, - мы стоим
перед лицом войны. И не кланы нарушили перемирие, а старые враги,
решившие воспользоваться нашей борьбой с кланами в собственных
интересах. Поскольку ни у одной из этих наций нет столь крепких и
мужественных солдат, как у кланов, из-за этого враги еще опаснее. Дело
объясняется просто - их лидеры не воины, а государственные деятели.
Государственный же деятель не понимает смысла войны. Он видит в войне
вполне законное средство продолжения национальной политики. Для них это
такое же средство, как новый закон или очередной договор. Они не в
состоянии понять, что война - это грандиозное кровавое дело, в
результате которого уничтожаются люди и миры, семьи и жизни. Они же
видят возможность в результате войны захватить новые миры или создать
новые коалиции для отражения внешней угрозы. В этом наши старые враги
видят пользу для себя и потому начинают войну.
Виктор ни в словах, ни в глазах не скрывал ни гнева, ни отвращения,
но не позволял себе напыщенности или пустословия. Он хотел произвести
впечатление на людей своим гневом, но в то же время дал понять, что
контролирует ситуацию. Был он озабочен и тем, чтобы не довести людей до
всплеска эмоций. Тогда Федеративное Содружество расслоилось бы на
множество противоборствующих фракций.
- Томас Марик обвинил меня в подмене его умершего сына другим
мальчиком. Он подтверждает этот факт тайком выкраденным образцом крови,
исследование которого показало, что Томас и нынешний Джошуа не являются
отцом и сыном. Если бы я был тем чудовищем, которым изображает меня
Томас, то просто поставил бы под сомнение результаты полученных
анализов, сказал бы, что Томас ошибся или что недобросовестный агент
ввел его в заблуждение.
Но я не чудовище, хотя предъявленное обвинение и справедливо. И
сегодня я выступаю перед вами с объяснением, почему Джошуа был заменен
двойником. К тому времени, когда Джошуа прибыл на излечение в ИННА,
противоядия, выписанные лекарями его отца, уже убивали мальчика. Я
помню, как познакомился с ним на Аутриче, где собрались лидеры всех
Великих Домов с целью обсудить возможность противостояния кланам.
Несмотря на заболевание, Джошуа производил впечатление счастливого
мальчика и весьма подвижного. А познакомиться с ребенком - это значит
сразу же полюбить его. Я не знал ни одного человека из окружения, кто
относился бы к Джошуа с жалостью, ибо он в ней не нуждался.
Мой отец, Хэнс Дэвион, понимал, что ИННА является последней надеждой
Джошуа на спасение, и был готов предоставить возможность там лечиться.
Хотя Томас Марик принимал участие во встрече на Аутриче, в то же время
он с неохотой относился к тому, чтобы внести собственный вклад в дело
защиты Внутренней Сферы. Разработанный моим отцом и Теодором Куритой
план остановки кланов включал и ознакомление Лиги Свободных Миров с
результатами многолетних исследований по мгновенному соединению войск,
но Томас заартачился. И это при том, что он понимал - лишь его владения,
не затронутые при вторжении кланов, могут оказать союзникам помощь
войсками и оружием.
Будучи государственным деятелем, Томас Марик помнил о своих
преимуществах, требуя не только территориальных, но и материальных
уступок. И все это еще до того, как мы получили хотя бы одну вещь, в
которой нуждались. Федеративное Содружество и Синдикат Драконов
оказались загнанными в угол. Они нуждались в поставках, а единственным
поставщиком оказалась Лига Свободных Миров.
Виктор сделал паузу. Он дошел до кульминации и теперь давал
слушателям время осмыслить его речь. Затем, понизив голос, он сказал:
- Мой отец предложил Томасу Марику отдать все требуемое только при
одном условии: поместить Джошуа в ИННА, где лучшие медики Внутренней
Сферы постараются его излечить. Мы все знаем, что шансы Джошуа выжить
были призрачными, как те линии войск, что противостояли кланам. Но Томас
должен был предоставить сыну такую возможность. И, поступая так, он
давал шанс многим другим людям остаться в живых, вернуться домой к своим
любимым, остановить кланы, чтобы у нас оставались наши дома, куда воины
могли бы вернуться.
Хэнс Дэвион понимал, что жизнь Джошуа висит на волоске. Он понимал,
что надеяться не на что, поэтому отыскал мальчика, похожего на Джошуа,
чтобы заменить его впоследствии. Если бы Джошуа не поместили в
медицинский центр Нового Авалона, то не оставалось бы и гарантий на
поставки вооружения, необходимого для борьбы с кланами.
Разумеется, все это происходило до Токкайдо и подписания перемирия.
Если бы я или моя мать знали о проекте двойников, то постарались бы
прекратить этот ненужный эксперимент сразу же. Узнал я о нем лишь после
смерти матери, но в тот момент возник мятеж на Скаи, и мне пришлось
заняться ликвидацией деятельности агентов Сун-Цу, терроризировавших
пограничную область Сарна. Когда Джошуа стало еще хуже, я пошел на
подмену, чтобы выиграть время. Мне надо было покончить с мятежом на Скаи
и с террористами Ляо, чтобы заняться проблемой, связанной со смертью
Джошуа.
Виктор задумался.
- Таковы были мои намерения. Тело Джошуа сохранялось, и о нем
позаботились. Удивительно, но именно он позволил науке сделать шаг,
приближающий нас к возможности излечения лейкемии. Благодаря Джошуа в
живых останется бесчисленное количество детей.
В голосе его зазвучал лед.
- А благодаря его отцу, государственному деятелю, бесчисленное
количество детей погибнет. Если бы Томас больше думал о своих владениях,
чем о себе самом, он не допустил бы бессмысленного нападения на наши
территории. И хотя никакие материальные возмещения не заменят ему сына,
я готов обсудить с ним любые заявления и соглашения. Тем более что наши
специалисты из ИННА делали все самое лучшее для его сына, продлив жизнь
мальчика примерно на пять лет, и, если бы не они, Джошуа умер бы гораздо
раньше.
Виктор на мгновение опустил голову, затем вновь поднял ее. На его
лице появилось выражение глубокой озабоченности.
- Многих из вас, наверное, удивляет тот факт, что я скрывал от Томаса
Марика смерть его сына. Могу сказать лишь одно: я делал это, чтобы
избежать жестокой резни, которая начнется, как только войска Марика
высадятся на территориях Федеративного Содружества. И я вновь поступил
бы точно так же, оказавшись в подобной ситуации, поскольку в создавшихся
условиях это явилось наилучшим выходом. Мне нечего стыдиться.
Федеративное Содружество - нация героев. Сейчас в медицинском центре
ИННА лежит женщина, добровольно пришедшая работать в госпиталь, которая
как раз и является такой героиней. Она работала в отделении, где лечили
Джошуа. Пять дней назад, когда нанятая Сун-Цу группа террористов - таких
же бандитов, что бросили гранату в толпу школьников на Цюрихе, появилась
в госпитале с целью убивать и калечить, эта женщина встала на защиту
больных детей. Мужественно, забыв о собственной безопасности, она
остановила их и получила множество ранений. Наемные убийцы погибли, а
она сильно пострадала, потому что действовала, защищая жизни доверенных
ей детей, включая и того юношу, которого считала Джошуа Мариком.
Виктор сделал небольшую паузу.
- Ее зовут Франческа Дженкинс, и я надеюсь, что все вы помянете ее в
своих молитвах.
Он вновь опустил голову, но, когда поднял ее, скорбь на лице
сменилась твердой решимостью.
- Многие из вас слышали из новостей, что моя сестра Катрин отделила
то, что она назвала Лиранским Альянсом, от Федеративного Содружества.
Если вы боитесь, что это означает гражданскую войну, то оставьте страхи.
Катрин занимается тем, что, по ее разумению, способствует сохранению ее
половины Федеративного Содружества. В отличие от Томаса и его марионетки
Сун-Цу, она понимает, что война является последним доводом в споре, и
потому хочет избежать втягивания своих владений в конфликт. В отличие от
Томаса и Сун-Цу, она знает, что ей предстоит сдерживать кланы, и, если
герцогиня из двух зол выбирает меньшее, я, по здравом размышлении, не
могу ей препятствовать.
Томас Марик, поднаторевший в мистической философии Ком-Стара, не
понимает сущности войны. Иначе он приказал бы своим Т-кораблям вернуться
в Лигу Свободных Миров. Он не стал бы поддерживать незаконные мятежи в
пограничной области Сарна. Он не стал бы снабжать Сун-Цу оружием и
потворствовать силам вторжения. Он от всего этого отказался бы, глубоко
задумавшись о последствиях.
Виктор тихо вздохнул и покачал головой.
- Я понимаю сущность войны. Я видел, как сражаются воины - водители
боевых роботов. И даже сам находился среди них. Я видел, как вокруг меня
погибают мужественные мужчины и женщины. Я терял друзей в бою и даже
после боев. Более того, я не один год провел в битвах, находясь вдали от
родных, не имея даже сведений о них.
И с этой точки зрения я могу сказать: мы должны драться. Как показала
борьба с кланами, мы не сдадимся и не пойдем на компромиссы перед лицом
агрессии. Мы не можем молчаливо одобрять агрессию. Подобно ребенку,
желающему на собственном опыте убедиться, что огонь жжется, Томас Марик
тянет свои руки к огню войны, и наш долг показать ему всю опасность
такой затеи, чтобы у него никогда больше не возникало стремления
выводить строки своей доморощенной философии кровью невинных людей,
И Виктор продолжил, глядя не мигая в камеру головидения: