Страница:
"Назад к Мафусаилу"
Даош, Народная Республика Цюрих
Лига Освобожденной Зоны
27 декабря 3057 г.
Ксю Нинг стукнул по клавише "Перелистывание страниц" компьютера, но
сигнал сообщил ему, что он дошел до конца файла. Глянув на цифры в углу
экрана, обозначавшие время, он сообразил, что зачитался. Нинг ощутил всю
иронию этой забавной ситуации, поскольку в период своего профессорства
он бы и пальцем не притронулся к развлекательному триллеру, который
Танцующий Джокер пытался выдать за роман. Если бы не было на то других
причин, он все равно не стал бы его в те времена читать хотя бы потому,
что роман оказался вторым в серии. А вот теперь какая-то деталь в этом
романе, которую он хотел обдумать позже, затронула его так, что он
засиделся за ним дольше, чем даже мог себе представить.
Не то чтобы перед ним представала грандиозная фантазия, не говоря уж
просто о литературе. Проза изобиловала штампами, хотя сюжет
раскручивался неплохо. А главный герой, Чарли Мур, даже обладал некой
глубиной характера. Ксю понял, что его привлекло. Роман выглядел явно
автобиографичным, и Чарли Мур был не кто иной, как сам Ноубл Тэйер.
Желание проникнуть в мышление Чарли Мура - а следовательно, познать
мышление Ноубла Тэйера - подвигло Ксю на прочтение всей книги. Допрос
Кэти Ханни дал достаточно информации, чтобы провести налет на последнее
пристанище Танцующего Джокера, но там нашли лишь немного личных вещей,
включая и маленький компьютер Комитета безопасности и дискеты, на
которых Тэйер записывал свои книги. Хотя штат Комитета безопасности
усердно трудился над созданием биографии Тэйера, нигде он так ярко не
проявился, как в данном романе.
Одно название - "Шарада охотника" - сказало о Ноубле Тэйере больше,
нежели файл, составленный его людьми. Серия акций, приписываемых
Танцующему Джокеру, со всей очевидностью высветила тот факт, что он
никаким учителем химии не является. Организаторские таланты и искусство
заметать следы доказывали, что перед ними тренированный агент Дэвиона,
точно так же, как и Чарли Мур. Подобно Тэйеру, Мур прибыл на Цюрих, дабы
влиться во вражескую революционную организацию. Как только грянула
революция, Мур взялся за организацию движения сопротивления,
сражающегося со злодейским правительством Чао Шау - фонетическое
смешивание итальянского и фарси, означающее "прощай, король".
Директор данную ему в романе характеристику счел нелестной для себя,
но точка зрения, с которой Тэйер критиковал его, позволила ему заглянуть
в тайны мыслительного процесса этого человека. Тэйер обрисовал Шау как
тщеславного артиста, потерявшего ощущения реальности за десятилетие,
проведенное в отдаленных партизанских лагерях. Приписывая Шау различные
странные сексуальные выверты, он тем самым в аллегорической форме
указывал на внутренние противоречия человека, который счел себя
настолько превосходящим других, что задумал создать бесклассовое
общество, и этой аллегорией Ксю Нинг ощутил себя особенно уязвленным.
В своем романе Тэйер описывал Кэти Ханни, которая осталась на Цюрихе,
под именем доктора Долорес Ларсон. Будучи возлюбленной Мура, она была
схвачена Шау и бандой злодеев-наемников "Белые Гадюки" в предпоследней
схватке романа. Книга завершалась сценой размышления Мура над
широкомасштабным планом, в результате осуществления которого он должен
был оказаться лицом к лицу с Шау, чтобы освободить возлюбленную из лап
диктатора.
Ксю очистил экран и отодвинул клавиатуру.
Интересно, какой же у тебя задуман конец? Убьет ли Шау мисс Ларсон,
как я убил мисс Ханни? Превра тит ли Шау свой лагерь в неприступную
крепость в ожидании нападения Мура? И планируешь ли ты, в отличие от
романа, изменение направления удара после того, как твоя возлюбленная,
сломавшись во время пыток, выдала все твои секреты?
Все эти вопросы так занимали Ксю Нинга, что он понял - быстро ему не
заснуть. Он дотронулся до кнопки интеркома на столе.
- Цзин, принесите мне стакан теплого молока и смешайте с унцией
бренди "Наполеон".
- Сию минуту, директор.
Снимая халат и готовясь ложиться, Ксю Нинг в минутном раздумье вдруг
ощутил, что ему здорово повезло. Роман Тэйера в деталях описывал взрыв
арсенала и подготовку нападения на базу Кайшилинг. Если бы Тэйер все
свое умение направил для организации покушения на Ксю, то, несомненно,
добился бы успеха. Несомненно, революция затем и затевается, что другой
должен занять твое место. И Тэйер, сокрушая основы революционного
общества, опасно близко подходил к моменту обезглавливания нынешнего
правительства.
Ксю Нинг переоделся в ночной шелковый халат и затянул на поясе
лиловый кушак. Танцующий Джокер не учел пленения Кэти Ханни. Выданная ею
информация отрезала Танцующего Джокера от оперативной базы и заставила
скрываться. Эта ошеломляющая неудача вполне могла изменить положение
вещей и спасти революцию Ксю от краха.
Но непрекращающиеся сомнения не позволили Ксю испытать удовлетворение
от подобного вывода. Ксю Нинг задумался и мгновенно вычислил парадокс,
составляющий основу проблемы. Ведь он решил, что Танцующий Джокер не мог
предвидеть захвата в плен возлюбленной, однако же в романе прототип,
размышляя над своими планами, опирался в них как раз на факт захвата в
плен своей любимой. В реальной жизни пленение Кэти Ханни заставило
Танцующего Джокера скрываться, поэтому он никак не мог описать
сложившуюся ситуацию. Более того, только осознавая пленение Кэти Ханни,
он и мог спланировать рейд на Кайшилинг. Разумеется, в романе доктор
Ларсон была схвачена во время рейда, поэтому вполне возможно, что Тэйер
скорректировал замысел, чтобы избежать в романе проблем, которые
возникли в жизни.
Опять же как в романе, так и в реальной жизни предатель, служащий
Шау, явился причиной захвата Ларсон - Ханни. Аргументы накатывали и
накатывали, превращая жизнь в искусство, и наоборот. Ксю нахмурился,
затем вернулся к письменному столу и стал копаться в ящиках, ища
анальгетики. Только если Танцующий Джокер намеренно отдал любовницу в
мои руки, во всем замысле есть какое-то рациональное зерно. Но тогда
само это действие не имеет никакого смысла.
Ксю услыхал тихий стук в дверь.
- Войдите.
Думая только о стакане дымящегося молока на серебряном подносе, Ксю
не сразу сообразил, что широкоплечий человек, вошедший с подносом, имеет
европейскую внешность, а не азиатскую, как у его слуги. Он уже собрался
потребовать объяснений у незваного гостя, как увидел в другой его руке
бесшумный пистолет.
- Ноубл Тэйер, надо полагать?
- Зовите меня, как вам будет угодно. Я Танцующий Джокер. - Человек
выпрямился во весь рост и поставил поднос на столик у дверей. Пистолет
не дрогнул в его руке, пока он закрывал за собой дверь. - Мое имя
назвала вам она или вы сами догадались, прочитав роман?
Ксю ощутил холод в животе.
- Она назвала и ваше имя, и местонахождение, хотя держалась довольно
долго. Но, прочитав книгу и собранное на вас досье, я пришел к выводу,
что Ноубл Тэйер - это настоящее ваше имя.
Темноглазый мужчина покачал головой.
- Думайте что хотите.
- Ага, значит, мои предположения, основанные на деталях, описанных в
книге, верны. Могу я называть вас Чарли?
- Как вам будет угодно. Кэти мертва?
- Уже два дня. Она оказалась сильной, но не настолько сильной. - Ксю
Нинг старался говорить небрежно и при этом прикидывал, каковы его шансы
добраться до кнопки тревоги, расположенной на углу стола. - Она убила
Фабиана Уилсона, если этот факт может хоть чем-то утешить вас.
- Что ж, значит, мне не придется его разыскивать.
- Жаль, что его нет в живых. Было бы интересно понаблюдать, кто
выиграет этот забег: вы ли, гоняясь за ним, или мы, гоняясь за вами, за
Фоксом, за Брэдфордами, за мисс Томпсон.
Танцующий Джокер медленно улыбнулся.
- Выиграл бы я.
- Разумеется, вы. - Ксю Нинг повернулся вправо, на полшага
приближаясь к кнопке и указывая на компьютер. - В своей работе, Чарли,
вы выказали здоровое честолюбие. В романе Король Смерти уничтожает даже
"Белых Гадюк". Жаль, что жизнь не копирует искусство.
- Отчего же, копирует. В последней главе я планировал заразить
вирусом компьютеры Комитета безопасности, торопливо снимающие дубликаты
и анализирующие дискеты с записями в личном дневнике Короля Смерти. - Он
указал пистолетом на компьютер. - Я надеюсь, вы сделали это за меня, не
так ли?
Ксю оперся о край стола. Капля соленого пота стекла с верхней губы
ему в рот.
- Умно задумано. Я должен был бы догадаться. - Его рука змеей
проскользнула вдоль края стола и нажала на кнопку, вмонтированную в
красное дерево. - Это создало бы много неудобств нам.
- Именно об этом я и собирался написать. Я убил всю вашу тайную
охрану, так что, нажав на кнопку, вы ровным счетом ничего не добьетесь.
У Ксю Нинга задрожали колени.
- Так вы всеми средствами шли к этому? Вы предали женщину, которая
выкрикивала ваше имя, пока мы пытали ее. Она умерла, веря, что вы
придете за ней, но вы так и не пришли. - Он посмотрел на человека с
пистолетом. - Как вы могли бросить женщину, которая любила вас?
- Ее любил Ноубл, а я нет. - Танцующий Джокер пожал плечами. -
Сосредоточившись на ней и на том, что она знала, вы не смогли помешать
вывезти моих людей с Цюриха. Они скрылись, и вам уже не удастся
добраться до них. Они на Белле ждут моего приезда, который никогда не
состоится. Когда же я не появлюсь в назначенный срок, они сообщат о моих
действиях в разведывательный секретариат Дэвиона.
- Я так и думал, что вы работаете на разведывательный секретариат.
- Работал, да. - Танцующий Джокер легко рассмеялся. - По собственному
желанию.
- Что? - Ксю недоуменно сузил глаза. - О чем вы говорите?
- После года скитаний я прибыл сюда по тем же причинам, по которым и
вам так долго удавалось выжить - из-за неэффективности местной
планетарной полиции. Вот здесь я и спрятался. - Танцующий Джокер
улыбнулся еще шире. - Убийство Мелиссы Штайнер-Дэвион и герцога Риана
Штайнера означало, что я должен очень осторожно выбирать себе тайное
прибежище.
Танцующий Джокер нажал на курок. Пуля, ударив в грудь Ксю, прошила
сердце и перебила позвоночник. Боль охватила директора, разорвавшись
бомбой в голове, и в глазах его мелькнули звезды, когда он ударился
головой об пол. Он увидел даже, как где-то в стороне извиваются ноги, но
не ощущал их.
Танцующий Джокер подошел и встал над ним.
- Не надо думать о вашей революции, директор, как о полном провале. Я
сам поначалу прибыл сюда с желанием затаиться, но вы напомнили мне,
насколько я люблю мою работу. Убивая вас, я вовсе не свожу с вами личные
счеты - просто уничтожение планетарного правительства выглядит весьма
впечатляюще в финале книги.
Мы еще не проиграли эту войну, но уже
превысили кредит в Банке Чудес.
У. Д ж. Браун
Каллонтаун, Нанкин
Конфедерация Капеллана
31 декабря 3057 г.
Если бы я хотел провести канун Нового года под обстрелом, то мог бы
отправиться на Солярис, на открытый чемпионат! Уж платили бы там явно
получше, да и зрелище так бы не затягивалось. Ларри Акафф взглянул на
вспомогательный монитор "Боевого Молота". На экране ярко проступали
очертания четырех шаттлов класса "Сюзерен", опускающихся на планету.
"Сюзерены" - двух из них не хватило, чтобы перевезти резервистов на
Нанкин, - вмещали каждый по три дюжины боевых роботов. Полк полного
состава, о котором говорила Габсер и который ждала для своего спасения,
состоял из 125 боевых роботов, и такого количества с лихвой хватало,
чтобы от резервистов и следа не осталось.
Миссия, искавшая опору в чудесах, осуществлялась удивительно хорошо
до этого момента. Воспользовавшись комбинацией патриотических призывов,
тонко завуалированных угроз, обещаний коммерческой поддержки и
возможностями открытия новых рынков сбыта, резервисты Вудстокской
милиции уговорили вудстокские корпорации экипировать милиционеров и
отправить их на Нанкин. Заманив легкие боевые роботы Бандитов в
хитроумную засаду, они на треть сократили их численность.
Блокировав наемников у Каллонтаунского промышленного комплекса, они
свели на нет их преимущество. В предвкушении прибытия обещанной Виктором
помощи резервисты ощущали полное удовлетворение от сложившейся ситуации.
К сожалению, когда прибыла помощь, оказалось, что она предназначена
другой стороне.
Четыре дня назад, когда шаттлы отделялись от Т-кораблей Лиги
Свободных Миров, Ларри и Феба с помощью компьютеров, вычисляя векторы
движения и наличие горючего, определяли, с грузом прибыли корабли или
пустые. Полученные данные показали, что корабли прибыли с грузом, но
цифры никак не могли продемонстрировать характер груза. Тонна
искореженного металла весит столько же, сколько и тонна металла в целом
боевом роботе.
Когда до прибытия Т-кораблей оставалось два дня, им удалось
перехватить радиопередачу, предназначенную Бандитам. Из нее удалось
выяснить, что на подходе полковник Ричард Бэрр, но ни Ларри, ни Феба не
доверяли разведданным, основанным на подслушивании. Ком-Стар уже
распространил новость об убийстве Ксю Нинга на Цюрихе и хаосе
контрреволюции, охватившем планету. Исходя из этого, трудно было
поверить, что Томас Марик или Сун-Цу позволят отряду "Черные Кобры"
покинуть Цюрих в такой ситуации.
А стало быть, это перехваченное послание, пришли они к выводу,
предназначено именно для того, чтобы заставить их поверить в
действительное прибытие "Черных Кобр". Но, разумеется, они не сбрасывали
со счетов и то соображение, что послание основано на реальных фактах.
Именно поэтому резервисты были приведены в состояние повышенной боевой
готовности и заняли оборонительную позицию вокруг Каллонтаунского
промышленного комплекса.
Стрелка альтиметра упала до отметки трех с половиной километров.
Ларри включил микрофон.
- "Императрица", если они настоящие, то сейчас отбросят люки и
ринутся в атаку.
- Вас поняла, "Король-Ворон". - Ларри почувствовал нотки страха в
голосе Фебы. - Продолжаешь думать об Алезии, да?
- Вас понял, "Императрица". Связь заканчиваю. Кип Купер, учитель
средней школы, служащий в подразделении Фебы, заметил, что Цезарю
удалось сдержать галлов в похожей позиции у Алезии. Кого-то этот факт,
может быть, и успокаивал, но только не Ларри. Римляне были вооружены
лучше галлов, и у них была регулярная армия со строжайшей дисциплиной. И
как бы ни гордился он резервистами, но ничуть не заблуждался
относительно их шансов в предстоящем недалеком будущем.
Когда шаттлы опустились до двух километров и ясно стали видны в южной
стороне, Ларри переключил рацию на частоту, по которой Т-корабли
осуществляли связь с Бандитами.
- Полковник Габсер, у вас остался последний шанс сдаться. Если ваш
блеф не пройдет, то позже мы вашу сдачу просто не примем.
- Смотри и рыдай, Акафф.
"Черные Кобры" уже давно приспособили шаттлы класса "Сюзерен" к
наиболее эффективному использованию. Центральное отделение яйцеобразного
судна расчистили так, что оно целиком превратилось в один гигантский
отсек для боевых роботов. Боевые роботы, расположенные по периметру
отсека, крепились среди опор корпуса корабля. Между роботами и
центральной лифтовой шахтой находилось оборудование, которое "Черные
Кобры" побросали внутрь во время спешного отлета с Цюриха.
Над центральным отсеком, недалеко от лифтовой шахты, располагались
каюты экипажей. Под палубой боевых роботов имелось инженерное отделение,
включающее ядерные реакторы с двигателями. Члены экипажа уже заняли свои
боевые позиции, разбросанные по всему корпусу корабля.
Когда корабли опустились до боевой дистанции, капитан приказал
изолировать центральный отсек от остальной части корабля, и давление
припечатало двери в отсек боевых роботов. Захлопали брезентовые полотна,
обвязанные вокруг грузовых клетей под действием сжатого воздуха.
Давление внутри и снаружи шаттлов установилось в соотношении 0,8598639 к
одной атмосфере. На обычном барометре это означало бы подъем ртутного
столба на высоту 65,36 см.
Именно такие цифры оказались и на простых электронных барометрах,
которые Танцующий Джокер поместил в детонационные устройства и запрятал
в пехотных боеприпасах и взрывчатке, находящейся сейчас в этих окутанных
брезентовых клетях. Вся операция была проведена во время налета на
Кайшилинг. Поскольку тогда повстанцев отогнали и им удалось утащить с
собой некоторые из ящиков, "Черные Кобры" сочли груз вполне безопасным.
Детонаторы приходили в действие самостоятельно при давлении, которое
соответствовало высоте между 800 и 1000 метров. Затем, когда давление
достигало 67,36 сантиметра ртутного столба, барометры посылали
электрический импульс к паре воспламеняющихся капсюлей, соединенных
запальным шнуром с блоком пластиковой взрывчатки, выкраденной у "Черных
Кобр".
Танцующего Джокера не слишком занимал сам факт, когда его приборы
сдетонируют. С таким же успехом взрыв мог произойти, скажем, где-нибудь
в округе Даоша, когда "Черные Кобры", регулируя давление, готовили
корабли к отлету. Его такой результат устраивал, как и любой другой.
Джокер ставил перед собой цель покончить с "Черными Кобрами", не
заботясь о том, как и когда это произойдет.
Три четверти устройств являлись резервными, поскольку хватало и по
одному взрыву на корабль, оказавшийся у отметки в тысячу метров. На
одном из кораблей, "Бумслэнге", две из бомб Танцующего Джокера лежали
необнаруженными в ящиках, содержащих пластиковую взрывчатку. Неожиданный
взрыв расколол корабль надвое, и боевые роботы посыпались из него, как
игрушки из прорвавшегося пакета.
Лишь одна бомба взорвалась на "Морском Змее". Силой взрыва пробило
палубу и разнесло первичную электроподстанцию, питающую электричеством
весь корабль. Мгновенно подключилась вспомогательная система, но тут же
испустила фонтан искр. Теперь сторонний наблюдатель мог бы сделать
вывод, почему "Сюзерены" давно пользуются дурной славой относительно их
электрических и гидравлических систем. Не получая питания, двигатели
замерли, и корабль устремился к земле.
Взрыв на "Мамбе" со всего маху бросил на стену корпуса корабля два
транспортера, и они пробили ее. Двигатели "Мамбы" начали захлебываться,
но экипажу удалось изолировать маневренные реактивные дюзы. "Мамба"
крепко ударилась о землю, ее ослабленные внутренние структуры
прогнулись, и корабль сплющился.
Взрывы на "Боковом Ударе" полностью уничтожили дюзы одного из ядерных
двигателей. Серебряный пучок ионов, промчавшись к правому борту корпуса,
пробил его и резко бросил корабль вправо, обрушив его на верхнюю часть
корпуса "Бумслэнга". Оба корабля вжались друг в друга, как игрушки,
сделанные из фольги, затем разделились в многоцветном взрыве и огненным
дождем посыпались на Каллонтаун.
Ларри, широко раскрыв глаза, вытаращился на небо через купол кокпита
"Боевого Молота". Квартет шаттлов вытворял в небе нечто невероятное,
трясясь и раскачиваясь, словно он наблюдал кадры, снятые пьяным
оператором. Акафф никак не мог понять, что происходит, пока "Морской
Змей", испуская дым, серебряным яйцом не устремился к земле. От удара
затряслась почва под ногами "Боевого Молота".
Только что было четыре корабля, и вот уже груда металла. Через
секунду Ларри удалось выйти на частоту связи с Фебой.
- "Императрица", что за чертовщина?
- Повреждения неизвестного характера. Боже всемогущий, четырех
"Сюзеренов" как не бывало!
- Если Бандиты и блефовали, то теперь с этим покончено.
- А если нет?
- Значит, или кто-то слишком ненавидел "Кобр", или очень любил нас, я
затрудняюсь с выбором. - Ларри увидел, как на панели управления замигал
огонек включения монитора. - От Бандитов сообщение. Гауптман Акафф на
связи. Ну, валяйте, Бандиты!
Даже цифровой преобразователь не смог убрать дрожь из голоса Ады
Габсер.
- Что вы сделали с "Черными Кобрами"?
- Мы не знаем, что случилось с ними, полковник, но зато уверены, что
большой помощи вам от них ждать не приходится. - Ларри посмотрел в
сторону, где над разбившимися кораблями поднимался черный столб дыма. -
Но остается вопрос: вы себе хотите помочь?
- Условия сдачи обычные? Мы просим, чтобы репатриация осуществлялась
с нашим снаряжением.
В разговор вступила Феба:
- Условия обычные, лишь бы у нас не было с вами хлопот, да и завод
остался неповрежденным.
- О'кей, мы сдаемся. Габсер связь Заканчивает. Ларри отключил частоту
Бандитов.
- Что ты думаешь, Феба?
- Я думаю, что рада. В новом году Нанкин станет частью Федеративного
Содружества. - В ее голосе эхом отражались радость и удовлетворение. - А
ты о чем думаешь?
- А мне хотелось бы, чтобы слухи о грядущем мире оказались
достоверными.
- А почему тебя это так беспокоит? Мы уже выиграли все наши битвы.
- Именно поэтому, Феба. - Ларри громко рассмеялся. - Сама посуди. Мы
справились здесь с задачей, которая казалась невыполнимой. Если бы война
продолжалась, мне даже страшно подумать, чего захотел бы от нас Виктор в
будущем. Все, о чем я мечтаю, - вернуться в какое-нибудь безопасное
местечко типа Соляриса и по достоинству оценить нормальную жизнь в
тишине и спокойствии.
От войны люди ждут результата,
а не объяснения причин.
Сенека
Моргес, Оборонительный кордон Арк-Ройяла
Лиранский Альянс
31 декабря 3057 г.
Когда Хан Фелан прошел по сцене к подиуму, шум в зале стих, лишь
где-то слышалось покашливание и негромкое бормотанье. Церемониальные
серые кожаные одежды при ходьбе поскрипывали, а волчья маска ощущалась
тяжестью на плечах, но голову он нес высоко, сохраняя бесстрастное
выражение на лице. Добравшись до подиума, Фелан возложил руки по обе
стороны трибуны и осмотрел собравшихся клановцев.
- Я хранитель клятвы! И все ею связаны до тех пор, пока останутся от
них лишь прах да воспоминания, но и тогда клятва будет превыше всего!
- Сайла!
Хором произнесенное Волками торжественное слово эхом отозвалось в
душе Фелана, придавая силы.
- Полковник Марко Холл принес нам новости. Они касаются всех нас -
всех, кто сражался рядом с Ульриком и Наташей и кто прибыл к нам из
оккупационной зоны. Эти новости нельзя назвать приятными, и они даже
могут проложить пропасть между нами. - Фелан сглотнул ком в горле. -
После того как Ульрик Керенский был убит на Вотане, Хан Вандерван Чистоу
заявил, что наше испытание отказа на самом деле явилось испытанием
поглощения4 Нефритовых Соколов.
Зал разразился гневными криками и возгласами изумления. Фелан знал,
что эта часть новостей потрясет воинов и приведет их в ярость, но тем не
менее понимал, что, исходя из многих соображений, он обязан сообщить их.
Чистоу сделал просто нахальную попытку захватить власть, поскольку
испытание поглощения являлось сложным делом, вовлекающим в себя и другие
кланы, которые должны были поспорить за честь завоевать и поглотить
Волков.
Если бы это действительно было испытанием поглощения, мои войска были
бы на Вотане и Соколам никогда не удалось бы одержать победу в битве на
той планете.
Хан Фелан поднял руки, затем опустил их, призывая собравшихся
успокоиться.
- Хан Чистоу заявил свои права на наших людей, наши миры и наших
воинов. Он придумал ритуал клятвы, который вычеркивает из списков нашего
клана имена всех Волков, кто прибыл сюда с Вотана, и всех, кто
последовал за мной. Посредством этой акции Хан Нефритовых Соколов
добивается того, чтобы мы стали изгнанниками из нашего клана.
Эта новость не привела к взрыву ярости, а лишь к негромкому говору,
как некое любопытное известие, не более. Если Волки поглощены
Нефритовыми Соколами, следовательно, клятва делает их изгнанниками из их
клана. Если же клятва и установлена, но не ратифицирована Советом Клана,
клятву можно просто игнорировать. И каждый из присутствующих здесь ее
игнорировал.
- Хан Чистоу сделал свое заявление вечером того дня, когда одержал
победу на Вотане над нашими силами. Три дня спустя при разборке завалов
рабочие наткнулись на Влада из Уордов, живого, но оказавшегося в ловушке
в своем "Лесном Волке". Когда его освободили и сообщили о том, что
произошло, он вызвал Хана Чистоу на испытание отказа, касающееся
поглощения. Чистоу был вынужден принять вызов и погиб в этой схватке.
Фелан не стал удерживать Волков от выражения ликования. Даже ему
хотелось улыбнуться. Хоть он и ненавидел Влада с момента их первой
встречи - с того самого дня, как Влад захватил его в плен, - он все же
уважал боевые качества этого воина. И каждому из находящихся на Моргесе
Волков страстно хотелось совершить то же самое - убить Чистоу. Даже
будучи Крестоносцем, Влад доказал, что он до последней своей клеточки -
Волк.
- Хан Крисчелл поздравил Влада с победой, но полностью не отказался
от поглощения. Волков, захваченных Соколами, вновь отделили, но теперь
из них образовали Клан Нефритовых Волков.
Как только Фелан услыхал известие о том, что произошло на Вотане, он
мгновенно понял, почему Крисчелл решил создать гибридный клан.
Оставшиеся в живых Волки большей частью представляли собой Крестоносцев,
и их поддержка Соколами ожидалась. Оставив этих Волков в живых, Крисчелл
рассчитывал на голоса Ханов на Великом Совете. Поскольку испытание
отказа Ульрика против обвинения в геноциде не прошло на Вотане,
восстановленный Клан Волка оказался бы перед проблемой уничтожения.
Даош, Народная Республика Цюрих
Лига Освобожденной Зоны
27 декабря 3057 г.
Ксю Нинг стукнул по клавише "Перелистывание страниц" компьютера, но
сигнал сообщил ему, что он дошел до конца файла. Глянув на цифры в углу
экрана, обозначавшие время, он сообразил, что зачитался. Нинг ощутил всю
иронию этой забавной ситуации, поскольку в период своего профессорства
он бы и пальцем не притронулся к развлекательному триллеру, который
Танцующий Джокер пытался выдать за роман. Если бы не было на то других
причин, он все равно не стал бы его в те времена читать хотя бы потому,
что роман оказался вторым в серии. А вот теперь какая-то деталь в этом
романе, которую он хотел обдумать позже, затронула его так, что он
засиделся за ним дольше, чем даже мог себе представить.
Не то чтобы перед ним представала грандиозная фантазия, не говоря уж
просто о литературе. Проза изобиловала штампами, хотя сюжет
раскручивался неплохо. А главный герой, Чарли Мур, даже обладал некой
глубиной характера. Ксю понял, что его привлекло. Роман выглядел явно
автобиографичным, и Чарли Мур был не кто иной, как сам Ноубл Тэйер.
Желание проникнуть в мышление Чарли Мура - а следовательно, познать
мышление Ноубла Тэйера - подвигло Ксю на прочтение всей книги. Допрос
Кэти Ханни дал достаточно информации, чтобы провести налет на последнее
пристанище Танцующего Джокера, но там нашли лишь немного личных вещей,
включая и маленький компьютер Комитета безопасности и дискеты, на
которых Тэйер записывал свои книги. Хотя штат Комитета безопасности
усердно трудился над созданием биографии Тэйера, нигде он так ярко не
проявился, как в данном романе.
Одно название - "Шарада охотника" - сказало о Ноубле Тэйере больше,
нежели файл, составленный его людьми. Серия акций, приписываемых
Танцующему Джокеру, со всей очевидностью высветила тот факт, что он
никаким учителем химии не является. Организаторские таланты и искусство
заметать следы доказывали, что перед ними тренированный агент Дэвиона,
точно так же, как и Чарли Мур. Подобно Тэйеру, Мур прибыл на Цюрих, дабы
влиться во вражескую революционную организацию. Как только грянула
революция, Мур взялся за организацию движения сопротивления,
сражающегося со злодейским правительством Чао Шау - фонетическое
смешивание итальянского и фарси, означающее "прощай, король".
Директор данную ему в романе характеристику счел нелестной для себя,
но точка зрения, с которой Тэйер критиковал его, позволила ему заглянуть
в тайны мыслительного процесса этого человека. Тэйер обрисовал Шау как
тщеславного артиста, потерявшего ощущения реальности за десятилетие,
проведенное в отдаленных партизанских лагерях. Приписывая Шау различные
странные сексуальные выверты, он тем самым в аллегорической форме
указывал на внутренние противоречия человека, который счел себя
настолько превосходящим других, что задумал создать бесклассовое
общество, и этой аллегорией Ксю Нинг ощутил себя особенно уязвленным.
В своем романе Тэйер описывал Кэти Ханни, которая осталась на Цюрихе,
под именем доктора Долорес Ларсон. Будучи возлюбленной Мура, она была
схвачена Шау и бандой злодеев-наемников "Белые Гадюки" в предпоследней
схватке романа. Книга завершалась сценой размышления Мура над
широкомасштабным планом, в результате осуществления которого он должен
был оказаться лицом к лицу с Шау, чтобы освободить возлюбленную из лап
диктатора.
Ксю очистил экран и отодвинул клавиатуру.
Интересно, какой же у тебя задуман конец? Убьет ли Шау мисс Ларсон,
как я убил мисс Ханни? Превра тит ли Шау свой лагерь в неприступную
крепость в ожидании нападения Мура? И планируешь ли ты, в отличие от
романа, изменение направления удара после того, как твоя возлюбленная,
сломавшись во время пыток, выдала все твои секреты?
Все эти вопросы так занимали Ксю Нинга, что он понял - быстро ему не
заснуть. Он дотронулся до кнопки интеркома на столе.
- Цзин, принесите мне стакан теплого молока и смешайте с унцией
бренди "Наполеон".
- Сию минуту, директор.
Снимая халат и готовясь ложиться, Ксю Нинг в минутном раздумье вдруг
ощутил, что ему здорово повезло. Роман Тэйера в деталях описывал взрыв
арсенала и подготовку нападения на базу Кайшилинг. Если бы Тэйер все
свое умение направил для организации покушения на Ксю, то, несомненно,
добился бы успеха. Несомненно, революция затем и затевается, что другой
должен занять твое место. И Тэйер, сокрушая основы революционного
общества, опасно близко подходил к моменту обезглавливания нынешнего
правительства.
Ксю Нинг переоделся в ночной шелковый халат и затянул на поясе
лиловый кушак. Танцующий Джокер не учел пленения Кэти Ханни. Выданная ею
информация отрезала Танцующего Джокера от оперативной базы и заставила
скрываться. Эта ошеломляющая неудача вполне могла изменить положение
вещей и спасти революцию Ксю от краха.
Но непрекращающиеся сомнения не позволили Ксю испытать удовлетворение
от подобного вывода. Ксю Нинг задумался и мгновенно вычислил парадокс,
составляющий основу проблемы. Ведь он решил, что Танцующий Джокер не мог
предвидеть захвата в плен возлюбленной, однако же в романе прототип,
размышляя над своими планами, опирался в них как раз на факт захвата в
плен своей любимой. В реальной жизни пленение Кэти Ханни заставило
Танцующего Джокера скрываться, поэтому он никак не мог описать
сложившуюся ситуацию. Более того, только осознавая пленение Кэти Ханни,
он и мог спланировать рейд на Кайшилинг. Разумеется, в романе доктор
Ларсон была схвачена во время рейда, поэтому вполне возможно, что Тэйер
скорректировал замысел, чтобы избежать в романе проблем, которые
возникли в жизни.
Опять же как в романе, так и в реальной жизни предатель, служащий
Шау, явился причиной захвата Ларсон - Ханни. Аргументы накатывали и
накатывали, превращая жизнь в искусство, и наоборот. Ксю нахмурился,
затем вернулся к письменному столу и стал копаться в ящиках, ища
анальгетики. Только если Танцующий Джокер намеренно отдал любовницу в
мои руки, во всем замысле есть какое-то рациональное зерно. Но тогда
само это действие не имеет никакого смысла.
Ксю услыхал тихий стук в дверь.
- Войдите.
Думая только о стакане дымящегося молока на серебряном подносе, Ксю
не сразу сообразил, что широкоплечий человек, вошедший с подносом, имеет
европейскую внешность, а не азиатскую, как у его слуги. Он уже собрался
потребовать объяснений у незваного гостя, как увидел в другой его руке
бесшумный пистолет.
- Ноубл Тэйер, надо полагать?
- Зовите меня, как вам будет угодно. Я Танцующий Джокер. - Человек
выпрямился во весь рост и поставил поднос на столик у дверей. Пистолет
не дрогнул в его руке, пока он закрывал за собой дверь. - Мое имя
назвала вам она или вы сами догадались, прочитав роман?
Ксю ощутил холод в животе.
- Она назвала и ваше имя, и местонахождение, хотя держалась довольно
долго. Но, прочитав книгу и собранное на вас досье, я пришел к выводу,
что Ноубл Тэйер - это настоящее ваше имя.
Темноглазый мужчина покачал головой.
- Думайте что хотите.
- Ага, значит, мои предположения, основанные на деталях, описанных в
книге, верны. Могу я называть вас Чарли?
- Как вам будет угодно. Кэти мертва?
- Уже два дня. Она оказалась сильной, но не настолько сильной. - Ксю
Нинг старался говорить небрежно и при этом прикидывал, каковы его шансы
добраться до кнопки тревоги, расположенной на углу стола. - Она убила
Фабиана Уилсона, если этот факт может хоть чем-то утешить вас.
- Что ж, значит, мне не придется его разыскивать.
- Жаль, что его нет в живых. Было бы интересно понаблюдать, кто
выиграет этот забег: вы ли, гоняясь за ним, или мы, гоняясь за вами, за
Фоксом, за Брэдфордами, за мисс Томпсон.
Танцующий Джокер медленно улыбнулся.
- Выиграл бы я.
- Разумеется, вы. - Ксю Нинг повернулся вправо, на полшага
приближаясь к кнопке и указывая на компьютер. - В своей работе, Чарли,
вы выказали здоровое честолюбие. В романе Король Смерти уничтожает даже
"Белых Гадюк". Жаль, что жизнь не копирует искусство.
- Отчего же, копирует. В последней главе я планировал заразить
вирусом компьютеры Комитета безопасности, торопливо снимающие дубликаты
и анализирующие дискеты с записями в личном дневнике Короля Смерти. - Он
указал пистолетом на компьютер. - Я надеюсь, вы сделали это за меня, не
так ли?
Ксю оперся о край стола. Капля соленого пота стекла с верхней губы
ему в рот.
- Умно задумано. Я должен был бы догадаться. - Его рука змеей
проскользнула вдоль края стола и нажала на кнопку, вмонтированную в
красное дерево. - Это создало бы много неудобств нам.
- Именно об этом я и собирался написать. Я убил всю вашу тайную
охрану, так что, нажав на кнопку, вы ровным счетом ничего не добьетесь.
У Ксю Нинга задрожали колени.
- Так вы всеми средствами шли к этому? Вы предали женщину, которая
выкрикивала ваше имя, пока мы пытали ее. Она умерла, веря, что вы
придете за ней, но вы так и не пришли. - Он посмотрел на человека с
пистолетом. - Как вы могли бросить женщину, которая любила вас?
- Ее любил Ноубл, а я нет. - Танцующий Джокер пожал плечами. -
Сосредоточившись на ней и на том, что она знала, вы не смогли помешать
вывезти моих людей с Цюриха. Они скрылись, и вам уже не удастся
добраться до них. Они на Белле ждут моего приезда, который никогда не
состоится. Когда же я не появлюсь в назначенный срок, они сообщат о моих
действиях в разведывательный секретариат Дэвиона.
- Я так и думал, что вы работаете на разведывательный секретариат.
- Работал, да. - Танцующий Джокер легко рассмеялся. - По собственному
желанию.
- Что? - Ксю недоуменно сузил глаза. - О чем вы говорите?
- После года скитаний я прибыл сюда по тем же причинам, по которым и
вам так долго удавалось выжить - из-за неэффективности местной
планетарной полиции. Вот здесь я и спрятался. - Танцующий Джокер
улыбнулся еще шире. - Убийство Мелиссы Штайнер-Дэвион и герцога Риана
Штайнера означало, что я должен очень осторожно выбирать себе тайное
прибежище.
Танцующий Джокер нажал на курок. Пуля, ударив в грудь Ксю, прошила
сердце и перебила позвоночник. Боль охватила директора, разорвавшись
бомбой в голове, и в глазах его мелькнули звезды, когда он ударился
головой об пол. Он увидел даже, как где-то в стороне извиваются ноги, но
не ощущал их.
Танцующий Джокер подошел и встал над ним.
- Не надо думать о вашей революции, директор, как о полном провале. Я
сам поначалу прибыл сюда с желанием затаиться, но вы напомнили мне,
насколько я люблю мою работу. Убивая вас, я вовсе не свожу с вами личные
счеты - просто уничтожение планетарного правительства выглядит весьма
впечатляюще в финале книги.
Мы еще не проиграли эту войну, но уже
превысили кредит в Банке Чудес.
У. Д ж. Браун
Каллонтаун, Нанкин
Конфедерация Капеллана
31 декабря 3057 г.
Если бы я хотел провести канун Нового года под обстрелом, то мог бы
отправиться на Солярис, на открытый чемпионат! Уж платили бы там явно
получше, да и зрелище так бы не затягивалось. Ларри Акафф взглянул на
вспомогательный монитор "Боевого Молота". На экране ярко проступали
очертания четырех шаттлов класса "Сюзерен", опускающихся на планету.
"Сюзерены" - двух из них не хватило, чтобы перевезти резервистов на
Нанкин, - вмещали каждый по три дюжины боевых роботов. Полк полного
состава, о котором говорила Габсер и который ждала для своего спасения,
состоял из 125 боевых роботов, и такого количества с лихвой хватало,
чтобы от резервистов и следа не осталось.
Миссия, искавшая опору в чудесах, осуществлялась удивительно хорошо
до этого момента. Воспользовавшись комбинацией патриотических призывов,
тонко завуалированных угроз, обещаний коммерческой поддержки и
возможностями открытия новых рынков сбыта, резервисты Вудстокской
милиции уговорили вудстокские корпорации экипировать милиционеров и
отправить их на Нанкин. Заманив легкие боевые роботы Бандитов в
хитроумную засаду, они на треть сократили их численность.
Блокировав наемников у Каллонтаунского промышленного комплекса, они
свели на нет их преимущество. В предвкушении прибытия обещанной Виктором
помощи резервисты ощущали полное удовлетворение от сложившейся ситуации.
К сожалению, когда прибыла помощь, оказалось, что она предназначена
другой стороне.
Четыре дня назад, когда шаттлы отделялись от Т-кораблей Лиги
Свободных Миров, Ларри и Феба с помощью компьютеров, вычисляя векторы
движения и наличие горючего, определяли, с грузом прибыли корабли или
пустые. Полученные данные показали, что корабли прибыли с грузом, но
цифры никак не могли продемонстрировать характер груза. Тонна
искореженного металла весит столько же, сколько и тонна металла в целом
боевом роботе.
Когда до прибытия Т-кораблей оставалось два дня, им удалось
перехватить радиопередачу, предназначенную Бандитам. Из нее удалось
выяснить, что на подходе полковник Ричард Бэрр, но ни Ларри, ни Феба не
доверяли разведданным, основанным на подслушивании. Ком-Стар уже
распространил новость об убийстве Ксю Нинга на Цюрихе и хаосе
контрреволюции, охватившем планету. Исходя из этого, трудно было
поверить, что Томас Марик или Сун-Цу позволят отряду "Черные Кобры"
покинуть Цюрих в такой ситуации.
А стало быть, это перехваченное послание, пришли они к выводу,
предназначено именно для того, чтобы заставить их поверить в
действительное прибытие "Черных Кобр". Но, разумеется, они не сбрасывали
со счетов и то соображение, что послание основано на реальных фактах.
Именно поэтому резервисты были приведены в состояние повышенной боевой
готовности и заняли оборонительную позицию вокруг Каллонтаунского
промышленного комплекса.
Стрелка альтиметра упала до отметки трех с половиной километров.
Ларри включил микрофон.
- "Императрица", если они настоящие, то сейчас отбросят люки и
ринутся в атаку.
- Вас поняла, "Король-Ворон". - Ларри почувствовал нотки страха в
голосе Фебы. - Продолжаешь думать об Алезии, да?
- Вас понял, "Императрица". Связь заканчиваю. Кип Купер, учитель
средней школы, служащий в подразделении Фебы, заметил, что Цезарю
удалось сдержать галлов в похожей позиции у Алезии. Кого-то этот факт,
может быть, и успокаивал, но только не Ларри. Римляне были вооружены
лучше галлов, и у них была регулярная армия со строжайшей дисциплиной. И
как бы ни гордился он резервистами, но ничуть не заблуждался
относительно их шансов в предстоящем недалеком будущем.
Когда шаттлы опустились до двух километров и ясно стали видны в южной
стороне, Ларри переключил рацию на частоту, по которой Т-корабли
осуществляли связь с Бандитами.
- Полковник Габсер, у вас остался последний шанс сдаться. Если ваш
блеф не пройдет, то позже мы вашу сдачу просто не примем.
- Смотри и рыдай, Акафф.
"Черные Кобры" уже давно приспособили шаттлы класса "Сюзерен" к
наиболее эффективному использованию. Центральное отделение яйцеобразного
судна расчистили так, что оно целиком превратилось в один гигантский
отсек для боевых роботов. Боевые роботы, расположенные по периметру
отсека, крепились среди опор корпуса корабля. Между роботами и
центральной лифтовой шахтой находилось оборудование, которое "Черные
Кобры" побросали внутрь во время спешного отлета с Цюриха.
Над центральным отсеком, недалеко от лифтовой шахты, располагались
каюты экипажей. Под палубой боевых роботов имелось инженерное отделение,
включающее ядерные реакторы с двигателями. Члены экипажа уже заняли свои
боевые позиции, разбросанные по всему корпусу корабля.
Когда корабли опустились до боевой дистанции, капитан приказал
изолировать центральный отсек от остальной части корабля, и давление
припечатало двери в отсек боевых роботов. Захлопали брезентовые полотна,
обвязанные вокруг грузовых клетей под действием сжатого воздуха.
Давление внутри и снаружи шаттлов установилось в соотношении 0,8598639 к
одной атмосфере. На обычном барометре это означало бы подъем ртутного
столба на высоту 65,36 см.
Именно такие цифры оказались и на простых электронных барометрах,
которые Танцующий Джокер поместил в детонационные устройства и запрятал
в пехотных боеприпасах и взрывчатке, находящейся сейчас в этих окутанных
брезентовых клетях. Вся операция была проведена во время налета на
Кайшилинг. Поскольку тогда повстанцев отогнали и им удалось утащить с
собой некоторые из ящиков, "Черные Кобры" сочли груз вполне безопасным.
Детонаторы приходили в действие самостоятельно при давлении, которое
соответствовало высоте между 800 и 1000 метров. Затем, когда давление
достигало 67,36 сантиметра ртутного столба, барометры посылали
электрический импульс к паре воспламеняющихся капсюлей, соединенных
запальным шнуром с блоком пластиковой взрывчатки, выкраденной у "Черных
Кобр".
Танцующего Джокера не слишком занимал сам факт, когда его приборы
сдетонируют. С таким же успехом взрыв мог произойти, скажем, где-нибудь
в округе Даоша, когда "Черные Кобры", регулируя давление, готовили
корабли к отлету. Его такой результат устраивал, как и любой другой.
Джокер ставил перед собой цель покончить с "Черными Кобрами", не
заботясь о том, как и когда это произойдет.
Три четверти устройств являлись резервными, поскольку хватало и по
одному взрыву на корабль, оказавшийся у отметки в тысячу метров. На
одном из кораблей, "Бумслэнге", две из бомб Танцующего Джокера лежали
необнаруженными в ящиках, содержащих пластиковую взрывчатку. Неожиданный
взрыв расколол корабль надвое, и боевые роботы посыпались из него, как
игрушки из прорвавшегося пакета.
Лишь одна бомба взорвалась на "Морском Змее". Силой взрыва пробило
палубу и разнесло первичную электроподстанцию, питающую электричеством
весь корабль. Мгновенно подключилась вспомогательная система, но тут же
испустила фонтан искр. Теперь сторонний наблюдатель мог бы сделать
вывод, почему "Сюзерены" давно пользуются дурной славой относительно их
электрических и гидравлических систем. Не получая питания, двигатели
замерли, и корабль устремился к земле.
Взрыв на "Мамбе" со всего маху бросил на стену корпуса корабля два
транспортера, и они пробили ее. Двигатели "Мамбы" начали захлебываться,
но экипажу удалось изолировать маневренные реактивные дюзы. "Мамба"
крепко ударилась о землю, ее ослабленные внутренние структуры
прогнулись, и корабль сплющился.
Взрывы на "Боковом Ударе" полностью уничтожили дюзы одного из ядерных
двигателей. Серебряный пучок ионов, промчавшись к правому борту корпуса,
пробил его и резко бросил корабль вправо, обрушив его на верхнюю часть
корпуса "Бумслэнга". Оба корабля вжались друг в друга, как игрушки,
сделанные из фольги, затем разделились в многоцветном взрыве и огненным
дождем посыпались на Каллонтаун.
Ларри, широко раскрыв глаза, вытаращился на небо через купол кокпита
"Боевого Молота". Квартет шаттлов вытворял в небе нечто невероятное,
трясясь и раскачиваясь, словно он наблюдал кадры, снятые пьяным
оператором. Акафф никак не мог понять, что происходит, пока "Морской
Змей", испуская дым, серебряным яйцом не устремился к земле. От удара
затряслась почва под ногами "Боевого Молота".
Только что было четыре корабля, и вот уже груда металла. Через
секунду Ларри удалось выйти на частоту связи с Фебой.
- "Императрица", что за чертовщина?
- Повреждения неизвестного характера. Боже всемогущий, четырех
"Сюзеренов" как не бывало!
- Если Бандиты и блефовали, то теперь с этим покончено.
- А если нет?
- Значит, или кто-то слишком ненавидел "Кобр", или очень любил нас, я
затрудняюсь с выбором. - Ларри увидел, как на панели управления замигал
огонек включения монитора. - От Бандитов сообщение. Гауптман Акафф на
связи. Ну, валяйте, Бандиты!
Даже цифровой преобразователь не смог убрать дрожь из голоса Ады
Габсер.
- Что вы сделали с "Черными Кобрами"?
- Мы не знаем, что случилось с ними, полковник, но зато уверены, что
большой помощи вам от них ждать не приходится. - Ларри посмотрел в
сторону, где над разбившимися кораблями поднимался черный столб дыма. -
Но остается вопрос: вы себе хотите помочь?
- Условия сдачи обычные? Мы просим, чтобы репатриация осуществлялась
с нашим снаряжением.
В разговор вступила Феба:
- Условия обычные, лишь бы у нас не было с вами хлопот, да и завод
остался неповрежденным.
- О'кей, мы сдаемся. Габсер связь Заканчивает. Ларри отключил частоту
Бандитов.
- Что ты думаешь, Феба?
- Я думаю, что рада. В новом году Нанкин станет частью Федеративного
Содружества. - В ее голосе эхом отражались радость и удовлетворение. - А
ты о чем думаешь?
- А мне хотелось бы, чтобы слухи о грядущем мире оказались
достоверными.
- А почему тебя это так беспокоит? Мы уже выиграли все наши битвы.
- Именно поэтому, Феба. - Ларри громко рассмеялся. - Сама посуди. Мы
справились здесь с задачей, которая казалась невыполнимой. Если бы война
продолжалась, мне даже страшно подумать, чего захотел бы от нас Виктор в
будущем. Все, о чем я мечтаю, - вернуться в какое-нибудь безопасное
местечко типа Соляриса и по достоинству оценить нормальную жизнь в
тишине и спокойствии.
От войны люди ждут результата,
а не объяснения причин.
Сенека
Моргес, Оборонительный кордон Арк-Ройяла
Лиранский Альянс
31 декабря 3057 г.
Когда Хан Фелан прошел по сцене к подиуму, шум в зале стих, лишь
где-то слышалось покашливание и негромкое бормотанье. Церемониальные
серые кожаные одежды при ходьбе поскрипывали, а волчья маска ощущалась
тяжестью на плечах, но голову он нес высоко, сохраняя бесстрастное
выражение на лице. Добравшись до подиума, Фелан возложил руки по обе
стороны трибуны и осмотрел собравшихся клановцев.
- Я хранитель клятвы! И все ею связаны до тех пор, пока останутся от
них лишь прах да воспоминания, но и тогда клятва будет превыше всего!
- Сайла!
Хором произнесенное Волками торжественное слово эхом отозвалось в
душе Фелана, придавая силы.
- Полковник Марко Холл принес нам новости. Они касаются всех нас -
всех, кто сражался рядом с Ульриком и Наташей и кто прибыл к нам из
оккупационной зоны. Эти новости нельзя назвать приятными, и они даже
могут проложить пропасть между нами. - Фелан сглотнул ком в горле. -
После того как Ульрик Керенский был убит на Вотане, Хан Вандерван Чистоу
заявил, что наше испытание отказа на самом деле явилось испытанием
поглощения4 Нефритовых Соколов.
Зал разразился гневными криками и возгласами изумления. Фелан знал,
что эта часть новостей потрясет воинов и приведет их в ярость, но тем не
менее понимал, что, исходя из многих соображений, он обязан сообщить их.
Чистоу сделал просто нахальную попытку захватить власть, поскольку
испытание поглощения являлось сложным делом, вовлекающим в себя и другие
кланы, которые должны были поспорить за честь завоевать и поглотить
Волков.
Если бы это действительно было испытанием поглощения, мои войска были
бы на Вотане и Соколам никогда не удалось бы одержать победу в битве на
той планете.
Хан Фелан поднял руки, затем опустил их, призывая собравшихся
успокоиться.
- Хан Чистоу заявил свои права на наших людей, наши миры и наших
воинов. Он придумал ритуал клятвы, который вычеркивает из списков нашего
клана имена всех Волков, кто прибыл сюда с Вотана, и всех, кто
последовал за мной. Посредством этой акции Хан Нефритовых Соколов
добивается того, чтобы мы стали изгнанниками из нашего клана.
Эта новость не привела к взрыву ярости, а лишь к негромкому говору,
как некое любопытное известие, не более. Если Волки поглощены
Нефритовыми Соколами, следовательно, клятва делает их изгнанниками из их
клана. Если же клятва и установлена, но не ратифицирована Советом Клана,
клятву можно просто игнорировать. И каждый из присутствующих здесь ее
игнорировал.
- Хан Чистоу сделал свое заявление вечером того дня, когда одержал
победу на Вотане над нашими силами. Три дня спустя при разборке завалов
рабочие наткнулись на Влада из Уордов, живого, но оказавшегося в ловушке
в своем "Лесном Волке". Когда его освободили и сообщили о том, что
произошло, он вызвал Хана Чистоу на испытание отказа, касающееся
поглощения. Чистоу был вынужден принять вызов и погиб в этой схватке.
Фелан не стал удерживать Волков от выражения ликования. Даже ему
хотелось улыбнуться. Хоть он и ненавидел Влада с момента их первой
встречи - с того самого дня, как Влад захватил его в плен, - он все же
уважал боевые качества этого воина. И каждому из находящихся на Моргесе
Волков страстно хотелось совершить то же самое - убить Чистоу. Даже
будучи Крестоносцем, Влад доказал, что он до последней своей клеточки -
Волк.
- Хан Крисчелл поздравил Влада с победой, но полностью не отказался
от поглощения. Волков, захваченных Соколами, вновь отделили, но теперь
из них образовали Клан Нефритовых Волков.
Как только Фелан услыхал известие о том, что произошло на Вотане, он
мгновенно понял, почему Крисчелл решил создать гибридный клан.
Оставшиеся в живых Волки большей частью представляли собой Крестоносцев,
и их поддержка Соколами ожидалась. Оставив этих Волков в живых, Крисчелл
рассчитывал на голоса Ханов на Великом Совете. Поскольку испытание
отказа Ульрика против обвинения в геноциде не прошло на Вотане,
восстановленный Клан Волка оказался бы перед проблемой уничтожения.