Страница:
одолеем.
Ульрик одобрительно склонил голову, словно старательно размышлял над
словами звездного капитана, но у Влада сложилось полное впечатление, что
тот почти его не слышит.
- Как вы оцениваете состояние наших войск после этого сражения? По
крайним меркам? С высшим показателем потерь и с самыми затянутыми
сроками на восстановление? - спросил он.
Влада удивила серьезность, прозвучавшая в голосе ильХана, и усталость
как рукой сняло.
- Если нам придется воспользоваться резервом, я бы сказал, что мы
выйдем из схватки с полутора или двумя фронтовыми кластерами или двумя
частями гарнизонного уровня в запасе. Противник превосходит нас числом,
и, хотя он избрал тактику защиты отдельных пунктов планеты, что
позволяет Волкам разбивать отдельные гарнизоны, ничто не помешает ему
быстро собраться в единый кулак и броситься на нас в атаку.
- Вот и я так думаю. - Ульрик оглядел Влада холодными голубыми
глазами. - Сколько в тебе Волка, Влад?
- Я не понимаю вас, ильХан. Ульрик слегка улыбнулся.
- Насколько ты предан своему клану, Влад?
- А разве я давал вам повод усомниться в моей преданности клану? -
Влад нахмурился, отчего кожа вокруг шрама на левой стороне лица
натянулась. - У вас достаточно было времени, чтобы оценить предложенные
мною планы. Если вы думаете, что я предаю Волков, то можете покончить со
мной до битвы. И если я действительно виновен в измене, любая казнь не
будет слишком суровой.
- Что ж, мужественный и прекрасный ответ, Влад. Это напомнило мне о
том, как меня обвинили в измене - по результатам твоего расследования.
- Я добивался вовсе не этого, ильХаи.
- Я тоже так думаю, во всяком случае, не совсем этого. - Ульрик
зашагал внутри голотанка, описывая круги вокруг Влада, как голодная
акула. - Нам предстоит яростная схватка. Ты будешь биться бок о бок со
мной. Если мой боевой робот выйдет на строя, что ты будешь делать?
- Буду защищать вас или делать все, чтобы спасти.
- Почему?
Этот вопрос пробил стену, которую Влад возводил месяцами, пытаясь
укрыться за ней от расспросов Ульрика. Почему я должен спасать его? Ведь
я же с ним в раздоре. Я хочу его гибели. Внезапно ответ нашелся, но Влад
понял, что ни за что не сможет повторить его Ульрику. Я хочу, чтобы он
потерпел поражение, но этого никогда не случится. Этого не понимают
Соколы, как не понимает и никто из Крестоносцев. Ульрик не просто Волк,
а Волк, которого не сломить.
- Я буду защищать вас потому, что вы Волк и я Волк. И другого ответа
я не приемлю.
Ульрик подошел к Владу и посмотрел ему в глаза.
- А если я погибну, ты знаешь свой долг?
- Победить.
- Для того, чтобы сохранить клан. Если сможешь победить, побеждай. Но
если не сможешь, сделай все, чтобы увести как можно больше бойцов клана
к Хану Фелану.
Влад напрягся.
- Увести их к Фелану? Ульрик пожал плечами.
- Да, или сдаться Клану Нефритовых Соколов, стать рабами их клана.
- В этом выборе зла не меньше, ильХан. Ульрик громко рассмеялся.
- А из тебя в конце концов выйдет хороший Хан. И когда придет время,
ты сделаешь лучший выбор.
Я могу его сделать прямо сейчас, Ульрик. Влад медленно выдохнул.
- Фелан сражается на Моргесе. Вы предлагаете мне отправить оставшихся
в живых к нему, если он не погиб?
- Да, если он не погиб. А если он мертв и мертва Наташа, то вся
ответственность за судьбу Клана Волка падает на тебя.
- На меня? - Влад помотал головой. - Как же вы можете доверить
будущее Волков мне? Я же Крестоносец.
Ульрик развел руками.
- Кланы для создания лучших воинов выбирают лучшую генетическую
комбинацию. Это эволюция по выбору, но эволюция совершается не только на
физическом уровне. Человеческая раса развивала философию, как и мы,
кланы. Некогда мы были Хранителями, а сейчас Крестоносцы идут к власти.
Возможно, философия Крестоносцев превзошла философию Хранителей.
Возможно, именно она откроет новые пути к развитию кланов. Если ты
исполняешь свой долг предо мною потому, что ты Волк, то я как Волк
должен исполнить свой долг перед кланом. Если я совершил ошибку и буду
уничтожен в этом испытании отказа, то я все равно хочу, чтобы мой клан
стоял выше других. Даже если Нефритовые Соколы прервут перемирие, я хочу
надеяться, что именно Волки овладеют Террой. Может быть, я больше и не
буду вождем клана, но не хочу, чтобы клан отдавал свое лидерство другим.
Влад ощутил, как грудь его наполняется гордостью, но не позволил себе
унестись далеко в своих фантазиях. Ведь его вознесение на вершину
иерархии клана возможно только в случае гибели двух Ханов Клана Волка,
но даже при всей преувеличенной к ним ненависти он не считал Нефритовых
Соколов настолько искусными, чтобы справиться хотя бы с одним из них.
- Я скажу так, ильХан Ульрик: если вы погибнете на Батлере, мы
одержим победу здесь и двинемся побеждать на Вотан.
Ульрик вновь улыбнулся, но Влад понял, что это не ответ на его слова,
а реакция на что-то еще. Как всегда, Ульрик что-то недоговаривал, и, как
всегда, Влад блуждал в потемках неведения.
- А вот в этой акции нет никакой необходимости.
- Я не понял.
Вдобавок к общему недоумению Влада по Т-кораблю пронеслись три
звуковых сигнала. Сигналы прыгать, но ведь мы уже на Батлере.
Ульрик кашлянул.
- Я должен извиниться перед тобой, как хотел бы извиниться и перед
Феланом. Ты старательно потрудился, разрабатывая план нашего нападения
на Батлер, как и Фелан поработал, готовясь защищать меня перед Великим
Советом. Я сожалею, что вы напрасно потратили время.
- Напрасно?
Злоба, вспыхнувшая в груди Влада, была сравнима лишь с всплеском
энергии при прыжке корабля. У него сложилось такое ощущение, что с тела
рывком сразу содрали всю кожу. Тем не менее энергия ярости никак не
могла найти выхода наружу. Но в тот самый момент, когда казалось, что он
вот-вот взорвется, "Дикий Волк" вышел в нормальное пространство, в
тридцати световых годах от Батлера.
Корабль вновь прыгнул. В отличие от того, что Влад ощущал секунду
назад, кожа теперь туго обтягивала его, как намокшая простыня. Боль,
начинаясь от шрама на лице, разрасталась по всему телу. Он не мог
дышать, и легкие запылали, требуя кислорода, но все, на что был способен
Влад, это лишь удержаться на ногах.
И только спустя целую вечность, которая уложилась у корабля в
секундный прыжок, Влад начал падать.
Он рухнул на пол сразу же, как Т-корабль вернулся в эвклидово
пространство. Правда, содержащаяся в словах Ульрика, молотом шарахнула
его по голове, отчего та закружилась.
Несколько секунд он приходил в себя, потом заговорил:
- Так мы потому так медленно подходили сюда, чтобы разогреть кольца
Керни-Фучида, а вовсе не для того, чтобы я успел произвести все расчеты.
Соколы ожидали, что мы дадим им битву на Батлере, тогда они могли бы
защищать лишь те миры, которые находятся в одном прыжке отсюда, а не в
двух?
- Да, я рассчитывал застать Соколов врасплох, как и тебя. - Ульрик,
стоя над ним, протягивал звездному капитану руку. - Вставай, Влад. Пора
готовить наши боевые роботы. Через шесть часов - схватка.
- Где мы? Ульрик усмехнулся.
- И ты еще спрашиваешь? Ведь ты же давал оценку нашим планам.
Атаковать Вотан двумя кластерами сродни самоубийству. Но с тем, что есть
у нас, и с оставшимися войсками Наташи после Туаткросса у Волков есть
все шансы уничтожить противника прямо в их собственном гнезде. - Он
рывком поднял Влада на ноги. - Добро пожаловать на Вотан - планету, где
решится наша судьба. Твоя и моя, Влад, и судьбы всех мужчин и женщин
нашего клана.
Двое ворот открыты для снов.
Из одних вылетают легко правдивые только виденья;
Белые створы других изукрашены костью слоновой,
Однако из них только лживые сны вылетают.
Вергилий. "Энеида"
Авалон-Сити, Новый Авалон
Федеративное Содружество
10 декабря 3057 г.
Настойчивый крик разбудил Франческу Дженкинс, но из-за полумрака она
не могла понять, кто же издает эти звуки. Лежа на полу, она ощутила
холод и внезапно осознала, что поднимающийся вокруг прохладный туман не
может скрыть ее наготу от галдящих людей. Это странное место, где она
очнулась, казалось, освещалось откуда-то снизу, и она не могла
разглядеть ни стен, ни потолка.
Вновь прозвучавшие крики заставили ее обратить внимание на пол.
Холодная скользкая поверхность отбирала тепло у тела. Она без особой
уверенности подумала, что, наверное, это стекло. Дымка, холод, нагота и
крики - все сбивало с толку и не походило ни на одно ранее известное ей
явление. Что-то было не так, и она начала ощущать страх.
Глянув вниз, сквозь пол, Франческа увидела нечто, напоминающее на
первый взгляд операционную. Доктора и медсестры в голубых халатах
напряженно хлопотали над телом, лежащим на металлическом столе.
- Останавливается. Дайте эпинефрин! Готовьте дефибриллятор.
- Давление падает.
- Держите. Давайте кардиопомпу, ну!
Кто-то наклонился над головой пациента, и тут Франческа увидела саму
себя, лежащую на этом столе. Ассистент прижал к ее лицу кислородную
маску, и Франческа ощутила призрачное давление на рот и нос. Она вновь
посмотрела вниз и внезапно поняла, что это над ней хлопочут медики.
Она потянула под себя ноги, и так, стоя на коленях и упираясь в
поверхность ладонями, продолжала наблюдать, как работают хирурги. Я
здесь, наблюдаю, но я нахожусь в то же время там. Как же это может быть?
Над головой вспыхнул яркий свет, ловя ее в самый центр луча.
Франческа поднялась, и тут же появился чей-то силуэт, неразличимый из-за
яркого света.
- Не бойся, Фрэнси. Ты больше не будешь страдать.
- Мама? - Что-то изнутри ей подсказывало: мама не может говорить с
ней, но голос и образ принадлежали ей. Но моя мама умерла. Но тут и этот
свет, и туман, и ее возможность смотреть вниз на собственное тело
слились в один мозговой резонанс. Я тоже умерла.
Мама медленно и горестно кивнула, как делала всегда, если Франческа
поступала нехорошо.
- Может быть, на этот раз не умерла.
- Мама?
- Фрэнси?
По коже побежали мурашки.
- Это небеса?
- Ты в дороге. Но вскоре попадешь туда. - В свете, исходящем от пола,
улыбка мамы казалась такой чужой. - Мы вновь будем вместе, и я жду не
дождусь этого дня.
- А разве я не могу быть с тобой прямо сейчас?
- Мне очень этого хотелось бы, Фрэнси, но сначала ты должна искупить
свои грехи.
- Грехи? Какие грехи? Я делала только то, что ты ждала от меня, мама.
Я спасла Джошуа Марика. - Она дотронулась до изуродованной плоти на
бедре и груди. - Я чуть не погибла.
Она глянула вниз и увидела докторов, продолжающих свою работу.
- Я действительно погибла.
- Не только ты виновата в своих грехах, Фрэнси. Тебя обманули.
Франческа вскинула голову.
- Нет, это я одурачила их. Дэвион и не подозревал, что я Джирик. Твои
родители мне все рассказали. Они рассказали, чем и ты обладала бы, мама,
если бы была жива.
Холодный страх охватил ее желудок, когда мама медленно покачала
головой.
- Милая, милая Фрэнси. Я покинула Кастор с твоим отцом, потому что
любила его, и меня ничто не удерживало в Лиге Свободных Миров. Мой
дедушка, Джирик, был убит во время гражданской войны, еще до моего
рождения, и потому, что служба безопасности сочла его агентом Антона
Марика. А затем служба безопасности схватила и моих родителей, когда
Кастор был захвачен Федеративным Содружеством. И меня не убили вместе с
ними только потому, что этой ночью я как раз сбежала с твоим отцом.
- Но они сказали...
- Молчи, дитя. Они сказали то, что ты хотела услышать. Как ты
думаешь, почему после развода с твоим отцом я сменила фамилию на
Дженкинс, а не на Джирик?
- Чтобы обезопасить себя от Дэвиона.
- Нет, Фрэнси, нет. Я сделала это для того, чтобы ты росла как
гражданка Федеративного Содружества. Я не хотела, чтобы ты была связана
моим прошлым. Нам хорошо жилось здесь. Здесь твой дом, а ты предала этих
людей. Вот почему, пока ты не искупишь свои грехи, мы не можем быть
вместе.
Все смешалось в мозгу Франчески - эмоции, мысли и жужжание
дефибриллятора, чередующиеся с глухими ударами, доносящимися снизу.
Девушке так хотелось оказаться снова вместе с мамой, но боль ее слов
разрывала Франческе душу. Из этой боли родилась ярость на людей, которые
выдавали себя за ее бабушку и дедушку, а ярость превратилась в пожар,
стремящийся захватить всех тех, кто хоть самую малость был настроен
против Дома Дэвиона.
- Как же мне искупить свои грехи, мама? Женщина в тумане улыбнулась
ей.
- Пользуясь тем, чему тебя обучили, и тем, чему научишься. Тебя
превратили в орудие, и ты должна обрубить руки, что вылепили это орудие.
И прежние враги, которые стали теперь друзьями, помогут найти верную
дорогу. Только тогда сердце твоей мамы наполнится радостью.
Туман сгустился, а свет позади мамы стал меркнуть.
- Будь сильной, Фрэнси. Люди, захотевшие уничтожить твоих
благодетелей, должны заплатить за это.
Франческа попыталась протянуть руку и удержать тусклый образ матери,
но дымка завертелась, и девушка потеряла равновесие. Сначала она упала
на руки, но локти подогнулись, и она распласталась на полу. Глянув вниз,
Франческа увидела, как доктор вновь поднес к телу электродные подушки
дефибриллятора.
- Есть!
Она услыхала этот звук и ощутила, как по телу прошла дрожь.
Я вернусь к жизни и искуплю свои грехи.
- Есть пульс, доктор!
Франческа Дженкинс улыбнулась и погрузилась в темноту.
Гален посмотрел на Курайтиса и на маленького человечка позади.
- Мои поздравления, доктор Саймоне. Похоже, у вас получилось.
Саймоне пожал плечами и нацепил очки.
- Благодарю вас, секретарь Крэнстон. Это один из способов, с помощью
которого организация наемных убийц гарантирует преданность своих членов.
С помощью наркотиков они приводят их в бессознательное состояние и
перевозят в какой-нибудь роскошный дворец. Субъекты опыта слышат, как им
говорят, что они уже на небесах и каждое их желание исполнится через три
дня. Затем с помощью наркотиков их возвращают к реальности. А
"мистический" опыт укрепляет их веру в догму. В случае с Франческой я
воспользовался стандартными атрибутами нашей культуры. Совместил это с
лучшими психоактивизирующими наркотиками, прекрасным видеоизображением
снизу и с доказательствами, а ее собственный вывод оказался неизбежным и
неумолимым.
Курайтис кивнул в сторону палаты.
- Последовательный ряд видов из операционной составлен из минисерий,
снятых во время операции над Дженкинс.
- То-то мне показалось, что я уже видел это раньше, - сказал Гален. -
А роль ее матери играла актриса Джина Винтере, не так ли? Это ведь она
изображала мать Франчески в сериях о ее жизни, насколько я помню. Как
вам удалось ее заполучить?
Курайтис улыбнулся, и Гален вдруг понял, что впервые видит такое
выражение на его лице.
- Мисс Винтере давно хотела соприкоснуться с принцем в каком-нибудь
культурном событии. Она уверена, что именно эта съемка поможет ее
карьере.
- И вы согласились допустить ее к принцу?
- Принц проявит такое снисхождение. Гален сузил глаза.
- Но потом в связи с этим не разболтает ли она обо всем?
Курайтис еще шире улыбнулся.
- А у нас есть аудитор в департаменте государственных налогов,
которому мы сообщим, что деньги, которые она тратит на "ледяной огонь" и
прочие незаконные синтетические медикаменты, нельзя отнести к расходам
на медицинское обслуживание. Скандальные публикации погубят карьеру
актрисы.
Гален кивнул и заглянул в окошечко звукового киносъемочного
павильона, где создавалось это шоу. Спящая на стеклянном полу Франческа
выглядела маленькой и невинной, как дитя.
- Выспись хорошенько, Франческа, - пробормотал он. - После того, как
ты проснешься, вряд ли тебе еще придется поспать так спокойно.
История меня оправдает.
Фидель Кастро
Спусковая орбита, шаттл "Лобо Негро", Вотан
Зона, оккупированная Кланом Нефритовых Соколов
10 декабря 3057 г.
Звук предупреждающего клаксона заставил Влада поднять голову. Сквозь
наблюдательный экран своего робота "Лесной Волк" он увидел, как
освещение изменилось с белого на красное, погружая отсек в ночь, такую
же темную, как и космос, в котором находился корабль. По шаттлу
разлетелись бумаги и прочая мелочь, когда экипаж открыл люки и давление
сравнялось с атмосферным.
Поглядев на вспомогательный монитор, Влад включил радиосвязь.
- Звездный полковник, касание поверхности произойдет через две
минуты.
В наушниках шлема зазвучал голос Ульрика:
- Хорошо, значит, все идет по расписанию. Ты передал сообщение?
- Ответ утвердительный.
- И ты не стал его прослушивать?
- Нет, звездный полковник.
Вообще-то Влад собирался просмотреть сообщение, которое Ульрик
попросил его передать через Ком-Стар, но понял, что утратит интерес к
этой маленькой игре, если так поступит. Я только заметил, что послание
было записано тринадцатого сентября, перед твоим приговором. Почему ты
отправляешь его именно теперь, я не понимаю. Да и не хочу понимать.
- Хорошо. Пристраивай свою звезду за моей. У остальных свои приказы,
а у нас - особая задача.
- Сэр?..
- Мы отправимся на охоту за Ханом Чистоу. Он здесь, на Вотане. Мы
найдем его и прикончим.
Влад задумался.
- Он прислал вам вызов?
- Я и сам удивлен. - В голосе Ульрика слышалось неверие в подобную
глупость Хана Нефритовых Соколов. - Чистоу погубит собственная
негибкость.
- Похоже на правду, - сказал Влад. - Еще одно, звездный полковник...
- Да?
- Если припомните, мне не понравился выбор, который вменялся мне в
долг в случае вашей гибели на Вотане.
- Да, я помню.
- Кажется, я нашел третий выход, и он нравится мне гораздо больше.
В голосе Ульрика прозвучала настороженная нотка:
- И каков же он?
- Если новый ильХан прервет перемирие, то оставшиеся в живых и я
устремятся к Терре и захватят ее до того, как у остальных появится шанс
сделать это.
Молчание, предшествовавшее ответу Ульрика, удивило Влада.
- А я надеюсь, Владимир из Уордов, что эта альтернатива не для тебя.
Думаю, будет лучше, если сегодня ты погибнешь здесь вместе со мной.
Сигнал о посадке грянул раньше, чем Влад смог ответить Ульрику. Его
боевой робот покачнулся, когда шаттл далеко не мягко приземлился,
поджигая реактивными струями кустарник, дым от которого повалил в отсек
боевых роботов. На панели управления вспыхнул зеленый огонек, и "Лесной
Волк" зашагал за "Черным Ястребом". Хоть пространство отсека не давало
развернуться, роботы быстро выбрались и шагнули в темноту вотанской
ночи.
Шаттлы "втыкались" в округлые холмы окраины Бореалтауна, как
металлические грибы. Освободившись от груза, они взмывали вверх на
огромных серебряных реактивных струях, оставаясь на точке рандеву, чтобы
затем забрать уцелевших, если дела пойдут скверно.
По черному небу, направляясь на север, к Бореалтауну, проносились
аэрокосмические истребители. Из города с различных точек летели
рубиновые лучи, лазеры били по истребителям Клана Волка. В ответ пилоты
Волков выпускали многоцелевые реактивные снаряды. Взрывы освещали ночь,
и темное небо багровело от огня и повторных взрывов.
Влад принимал участие в расчете всей военной кампании. Он знал, что
Волков в Бореалтауне поджидают четыре фронтовые части Клана Нефритовых
Соколов. Но даже с присоединенными силами, уцелевшими на Туаткроссе,
войск явно не хватало, чтобы возместить потери, понесенные Ульриком в
течение долгого пути на Вотан. Штурм фортификационных сооружений при
меньшем численном составе выглядел самоубийством, но у Влада было
ощущение, что это непреложное правило войны здесь, этой ночью, не имеет
никакого значения.
Расположив свою звезду вокруг Ульрика, сам Влад с уверенностью
двинулся вперед, направляясь к городу. Он не знал, жить ему дальше или
умереть на этой планете, но страха не ведал. Неужели именно такие
ощущения были у Наташи, когда она ринулась в смертельный поединок на
Туаткроссе? И в первый раз с того дня, как Влад узнал о смерти Наташи
Керенской, он понял, почему она сделала то, что сделала.
Влад понимал, что он не бессмертен, но ощущал себя частью чего-то
такого, чему суждено стать бессмертным. Исход битвы здесь, на Вотане,
мог определить судьбу кланов на ближайшие десять лет, а возможно,
создавал и очертания будущего на двадцать, двести, а может, и на две
тысячи лет. То, что Александр Керенский начинал три столетия назад,
могло закончиться здесь, в Бореалтауне, в битве, о которой никогда не
забудут.
Тело его напряглось от какого-то животного предчувствия, заставившего
Влада вскинуть руки "Лесного Волка" в то самое мгновение, как он увидел
странную фигуру, притаившуюся в тени здания из гофрированного металла.
Даже не дожидаясь, пока компьютер идентифицирует цель, он поймал ее в
перекрестье прицела и указательным пальцем нажал на спуск.
Один из трех пульсирующих лазеров, расположенных в левой половине
груди его боевого робота, прошил плечо притаившегося "Риокена", оставив
в металле раскаленные дыры. Водитель-Сокол отскочил за дом. Без жалости
и раздумий Влад перенес прицел выше, на фасад здания, резко нажал на
кнопки под большими пальцами. Раскаленная волна залила кокпит, когда
сдвоенный протонно-ионный излучатель выпустил свои дьявольские лазерные
лучи.
Металлические стены здания хотя и обладали почти половиной толщины
ферроволокнистой броневой плиты, но способность рассеивать энергию у них
была в тысячу раз меньше. Две искусственные молнии прошили постройку,
поджигая хранящиеся внутри ящики, и глубоко вонзились в торс "Риокена".
Левая рука робота противника бессильно повисла вдоль полуразрушенного
корпуса, боевая машина появилась из-за горящего здания, зашаталась и
рухнула на землю.
В любое другое время Влад полил бы огнем изувеченный боевой робот,
который тем не менее еще сохранял способность стрелять. В любой другой
битве он заявил бы свое право добить "Риокен", причислив его к длинному
списку поверженных врагов. Но сейчас все личное казалось несущественным.
Влад двинулся дальше. Быстро глянув на карту города, которую Ульрик
загрузил в его компьютер, он увидел пометку на месте, в котором
предположительно Чистоу поджидал Ульрика. Влад не сомневался, что именно
там они найдут Хана Нефритовых Соколов, но дорога изобиловала
опасностями. Влад интуитивно чувствовал это, и ему очень не хотелось
завести Ульрика в засаду.
На мгновение его поразила мысль о том, что он, Крестоносец, ведет
Хранителя к тому месту, где тот убьет Хана-Крестоносца. Тут же Влад
понял, что не сомневается в победе Ульрика, но тем не менее почему-то не
переживал из-за этого. Ему удалось подняться выше раздора Хранителей с
Крестоносцами. Сейчас он видел лишь противостояние Волков и Соколов, -
как и предсказывал Ульрик, - и принадлежность его к Волкам оказалась
сильнее духовного родства с Крестоносцами.
Я Волк и буду им всегда. И никогда не опущусь до Сокола.
Пробираясь в бетонных ущельях Бореалтауна, Влад видел и другие боевые
роботы. Некоторые из них принадлежали Волкам, но большинство -
Нефритовым Соколам. Он обменивался с ними выстрелами, лучи его ПИИ и
лазеров поджигали кварталы. В одном из таких обменов "Лесного Волка" со
"Стервятником" они расплавили рельсы вдоль улицы. Бой закончился, когда
"Стервятник" потерял ногу среди развалин переулка, сожженного лазерами
"Лесного Волка".
Влад двинулся вверх по невысокому холму недалеко от центра города. За
холмом располагалась терраса с круглой площадью, на которой некогда
стояла статуя на высоком железном постаменте. Окружающие этот парк
здания были выстроены в древнем эллинском стиле Терры, который
сохранялся в колоннах и фризах. Ни колонны, ни здания не пострадали от
бомбежки Волков.
На дальней стороне площади перед дворцом, где располагалось
Министерство юстиции, стоял одинокий "Гладиатор", выкрашенный в цвета
Нефритовых Соколов. На экране этот боевой робот идентифицировался как
обычная модель, с ее характерным человекоподобием. Противоракетная
система и небольшой лазер не являлись грозным оружием, но брони на нем
было хоть отбавляй. Быстрозаряжающаяея пушка в одной руке могла нанести
серьезные разрушения противнику, как и ПИИ - в другой. Но ничто не
должно остановить Ульрика, стремящегося уничтожить Чистоу.
Выйдя на площадь, Влад двинулся влево и остановился перед зданием, в
котором до прихода кланов размещалось Министерство финансов и
налогообложения. Остальные роботы звезды Волков сдвинулись вправо, и из
их рядов выступила боевая машина Ульрика.
Со своей наблюдательной позиции Влад увидел, что водители боевых
роботов Дженни и Карл стояли ближе друг к другу, чем следовало, но это
место оказывалось как бы вне действия военных законов. Здесь витала
опасность, но лишь для Ульрика и Чистоу. И все же мои. ребята, должны
тщательна соблюдать законы боя.
Голос Ульрика загремел в наушниках нейрошлема.
- Приветствую тебя, Чистоу.
- А я тебя, Ульрик. Когда я предложил дуэль, то не ожидал, что ты
явишься с секундантами.
- Можешь считать их секундантами, если хочешь. Для меня они просто
свидетели.
Хан Нефритовых Соколов рассмеялся.
- Для того чтобы засвидетельствовать твою смерть, достаточно и моей
орудийной камеры.
- Возможно, но такие приборы часто ломаются, когда боевой робот
поврежден. - Человекообразная "Горгулья" Ульрика развела руками. - Ты
нуждаешься в каком-то формальном заявлении или сразу начнем?
- Да ведь все уже началось, Ульрик.
Это замечание поразило Влада своей бессмысленностью, но он тут же
Ульрик одобрительно склонил голову, словно старательно размышлял над
словами звездного капитана, но у Влада сложилось полное впечатление, что
тот почти его не слышит.
- Как вы оцениваете состояние наших войск после этого сражения? По
крайним меркам? С высшим показателем потерь и с самыми затянутыми
сроками на восстановление? - спросил он.
Влада удивила серьезность, прозвучавшая в голосе ильХана, и усталость
как рукой сняло.
- Если нам придется воспользоваться резервом, я бы сказал, что мы
выйдем из схватки с полутора или двумя фронтовыми кластерами или двумя
частями гарнизонного уровня в запасе. Противник превосходит нас числом,
и, хотя он избрал тактику защиты отдельных пунктов планеты, что
позволяет Волкам разбивать отдельные гарнизоны, ничто не помешает ему
быстро собраться в единый кулак и броситься на нас в атаку.
- Вот и я так думаю. - Ульрик оглядел Влада холодными голубыми
глазами. - Сколько в тебе Волка, Влад?
- Я не понимаю вас, ильХан. Ульрик слегка улыбнулся.
- Насколько ты предан своему клану, Влад?
- А разве я давал вам повод усомниться в моей преданности клану? -
Влад нахмурился, отчего кожа вокруг шрама на левой стороне лица
натянулась. - У вас достаточно было времени, чтобы оценить предложенные
мною планы. Если вы думаете, что я предаю Волков, то можете покончить со
мной до битвы. И если я действительно виновен в измене, любая казнь не
будет слишком суровой.
- Что ж, мужественный и прекрасный ответ, Влад. Это напомнило мне о
том, как меня обвинили в измене - по результатам твоего расследования.
- Я добивался вовсе не этого, ильХаи.
- Я тоже так думаю, во всяком случае, не совсем этого. - Ульрик
зашагал внутри голотанка, описывая круги вокруг Влада, как голодная
акула. - Нам предстоит яростная схватка. Ты будешь биться бок о бок со
мной. Если мой боевой робот выйдет на строя, что ты будешь делать?
- Буду защищать вас или делать все, чтобы спасти.
- Почему?
Этот вопрос пробил стену, которую Влад возводил месяцами, пытаясь
укрыться за ней от расспросов Ульрика. Почему я должен спасать его? Ведь
я же с ним в раздоре. Я хочу его гибели. Внезапно ответ нашелся, но Влад
понял, что ни за что не сможет повторить его Ульрику. Я хочу, чтобы он
потерпел поражение, но этого никогда не случится. Этого не понимают
Соколы, как не понимает и никто из Крестоносцев. Ульрик не просто Волк,
а Волк, которого не сломить.
- Я буду защищать вас потому, что вы Волк и я Волк. И другого ответа
я не приемлю.
Ульрик подошел к Владу и посмотрел ему в глаза.
- А если я погибну, ты знаешь свой долг?
- Победить.
- Для того, чтобы сохранить клан. Если сможешь победить, побеждай. Но
если не сможешь, сделай все, чтобы увести как можно больше бойцов клана
к Хану Фелану.
Влад напрягся.
- Увести их к Фелану? Ульрик пожал плечами.
- Да, или сдаться Клану Нефритовых Соколов, стать рабами их клана.
- В этом выборе зла не меньше, ильХан. Ульрик громко рассмеялся.
- А из тебя в конце концов выйдет хороший Хан. И когда придет время,
ты сделаешь лучший выбор.
Я могу его сделать прямо сейчас, Ульрик. Влад медленно выдохнул.
- Фелан сражается на Моргесе. Вы предлагаете мне отправить оставшихся
в живых к нему, если он не погиб?
- Да, если он не погиб. А если он мертв и мертва Наташа, то вся
ответственность за судьбу Клана Волка падает на тебя.
- На меня? - Влад помотал головой. - Как же вы можете доверить
будущее Волков мне? Я же Крестоносец.
Ульрик развел руками.
- Кланы для создания лучших воинов выбирают лучшую генетическую
комбинацию. Это эволюция по выбору, но эволюция совершается не только на
физическом уровне. Человеческая раса развивала философию, как и мы,
кланы. Некогда мы были Хранителями, а сейчас Крестоносцы идут к власти.
Возможно, философия Крестоносцев превзошла философию Хранителей.
Возможно, именно она откроет новые пути к развитию кланов. Если ты
исполняешь свой долг предо мною потому, что ты Волк, то я как Волк
должен исполнить свой долг перед кланом. Если я совершил ошибку и буду
уничтожен в этом испытании отказа, то я все равно хочу, чтобы мой клан
стоял выше других. Даже если Нефритовые Соколы прервут перемирие, я хочу
надеяться, что именно Волки овладеют Террой. Может быть, я больше и не
буду вождем клана, но не хочу, чтобы клан отдавал свое лидерство другим.
Влад ощутил, как грудь его наполняется гордостью, но не позволил себе
унестись далеко в своих фантазиях. Ведь его вознесение на вершину
иерархии клана возможно только в случае гибели двух Ханов Клана Волка,
но даже при всей преувеличенной к ним ненависти он не считал Нефритовых
Соколов настолько искусными, чтобы справиться хотя бы с одним из них.
- Я скажу так, ильХан Ульрик: если вы погибнете на Батлере, мы
одержим победу здесь и двинемся побеждать на Вотан.
Ульрик вновь улыбнулся, но Влад понял, что это не ответ на его слова,
а реакция на что-то еще. Как всегда, Ульрик что-то недоговаривал, и, как
всегда, Влад блуждал в потемках неведения.
- А вот в этой акции нет никакой необходимости.
- Я не понял.
Вдобавок к общему недоумению Влада по Т-кораблю пронеслись три
звуковых сигнала. Сигналы прыгать, но ведь мы уже на Батлере.
Ульрик кашлянул.
- Я должен извиниться перед тобой, как хотел бы извиниться и перед
Феланом. Ты старательно потрудился, разрабатывая план нашего нападения
на Батлер, как и Фелан поработал, готовясь защищать меня перед Великим
Советом. Я сожалею, что вы напрасно потратили время.
- Напрасно?
Злоба, вспыхнувшая в груди Влада, была сравнима лишь с всплеском
энергии при прыжке корабля. У него сложилось такое ощущение, что с тела
рывком сразу содрали всю кожу. Тем не менее энергия ярости никак не
могла найти выхода наружу. Но в тот самый момент, когда казалось, что он
вот-вот взорвется, "Дикий Волк" вышел в нормальное пространство, в
тридцати световых годах от Батлера.
Корабль вновь прыгнул. В отличие от того, что Влад ощущал секунду
назад, кожа теперь туго обтягивала его, как намокшая простыня. Боль,
начинаясь от шрама на лице, разрасталась по всему телу. Он не мог
дышать, и легкие запылали, требуя кислорода, но все, на что был способен
Влад, это лишь удержаться на ногах.
И только спустя целую вечность, которая уложилась у корабля в
секундный прыжок, Влад начал падать.
Он рухнул на пол сразу же, как Т-корабль вернулся в эвклидово
пространство. Правда, содержащаяся в словах Ульрика, молотом шарахнула
его по голове, отчего та закружилась.
Несколько секунд он приходил в себя, потом заговорил:
- Так мы потому так медленно подходили сюда, чтобы разогреть кольца
Керни-Фучида, а вовсе не для того, чтобы я успел произвести все расчеты.
Соколы ожидали, что мы дадим им битву на Батлере, тогда они могли бы
защищать лишь те миры, которые находятся в одном прыжке отсюда, а не в
двух?
- Да, я рассчитывал застать Соколов врасплох, как и тебя. - Ульрик,
стоя над ним, протягивал звездному капитану руку. - Вставай, Влад. Пора
готовить наши боевые роботы. Через шесть часов - схватка.
- Где мы? Ульрик усмехнулся.
- И ты еще спрашиваешь? Ведь ты же давал оценку нашим планам.
Атаковать Вотан двумя кластерами сродни самоубийству. Но с тем, что есть
у нас, и с оставшимися войсками Наташи после Туаткросса у Волков есть
все шансы уничтожить противника прямо в их собственном гнезде. - Он
рывком поднял Влада на ноги. - Добро пожаловать на Вотан - планету, где
решится наша судьба. Твоя и моя, Влад, и судьбы всех мужчин и женщин
нашего клана.
Двое ворот открыты для снов.
Из одних вылетают легко правдивые только виденья;
Белые створы других изукрашены костью слоновой,
Однако из них только лживые сны вылетают.
Вергилий. "Энеида"
Авалон-Сити, Новый Авалон
Федеративное Содружество
10 декабря 3057 г.
Настойчивый крик разбудил Франческу Дженкинс, но из-за полумрака она
не могла понять, кто же издает эти звуки. Лежа на полу, она ощутила
холод и внезапно осознала, что поднимающийся вокруг прохладный туман не
может скрыть ее наготу от галдящих людей. Это странное место, где она
очнулась, казалось, освещалось откуда-то снизу, и она не могла
разглядеть ни стен, ни потолка.
Вновь прозвучавшие крики заставили ее обратить внимание на пол.
Холодная скользкая поверхность отбирала тепло у тела. Она без особой
уверенности подумала, что, наверное, это стекло. Дымка, холод, нагота и
крики - все сбивало с толку и не походило ни на одно ранее известное ей
явление. Что-то было не так, и она начала ощущать страх.
Глянув вниз, сквозь пол, Франческа увидела нечто, напоминающее на
первый взгляд операционную. Доктора и медсестры в голубых халатах
напряженно хлопотали над телом, лежащим на металлическом столе.
- Останавливается. Дайте эпинефрин! Готовьте дефибриллятор.
- Давление падает.
- Держите. Давайте кардиопомпу, ну!
Кто-то наклонился над головой пациента, и тут Франческа увидела саму
себя, лежащую на этом столе. Ассистент прижал к ее лицу кислородную
маску, и Франческа ощутила призрачное давление на рот и нос. Она вновь
посмотрела вниз и внезапно поняла, что это над ней хлопочут медики.
Она потянула под себя ноги, и так, стоя на коленях и упираясь в
поверхность ладонями, продолжала наблюдать, как работают хирурги. Я
здесь, наблюдаю, но я нахожусь в то же время там. Как же это может быть?
Над головой вспыхнул яркий свет, ловя ее в самый центр луча.
Франческа поднялась, и тут же появился чей-то силуэт, неразличимый из-за
яркого света.
- Не бойся, Фрэнси. Ты больше не будешь страдать.
- Мама? - Что-то изнутри ей подсказывало: мама не может говорить с
ней, но голос и образ принадлежали ей. Но моя мама умерла. Но тут и этот
свет, и туман, и ее возможность смотреть вниз на собственное тело
слились в один мозговой резонанс. Я тоже умерла.
Мама медленно и горестно кивнула, как делала всегда, если Франческа
поступала нехорошо.
- Может быть, на этот раз не умерла.
- Мама?
- Фрэнси?
По коже побежали мурашки.
- Это небеса?
- Ты в дороге. Но вскоре попадешь туда. - В свете, исходящем от пола,
улыбка мамы казалась такой чужой. - Мы вновь будем вместе, и я жду не
дождусь этого дня.
- А разве я не могу быть с тобой прямо сейчас?
- Мне очень этого хотелось бы, Фрэнси, но сначала ты должна искупить
свои грехи.
- Грехи? Какие грехи? Я делала только то, что ты ждала от меня, мама.
Я спасла Джошуа Марика. - Она дотронулась до изуродованной плоти на
бедре и груди. - Я чуть не погибла.
Она глянула вниз и увидела докторов, продолжающих свою работу.
- Я действительно погибла.
- Не только ты виновата в своих грехах, Фрэнси. Тебя обманули.
Франческа вскинула голову.
- Нет, это я одурачила их. Дэвион и не подозревал, что я Джирик. Твои
родители мне все рассказали. Они рассказали, чем и ты обладала бы, мама,
если бы была жива.
Холодный страх охватил ее желудок, когда мама медленно покачала
головой.
- Милая, милая Фрэнси. Я покинула Кастор с твоим отцом, потому что
любила его, и меня ничто не удерживало в Лиге Свободных Миров. Мой
дедушка, Джирик, был убит во время гражданской войны, еще до моего
рождения, и потому, что служба безопасности сочла его агентом Антона
Марика. А затем служба безопасности схватила и моих родителей, когда
Кастор был захвачен Федеративным Содружеством. И меня не убили вместе с
ними только потому, что этой ночью я как раз сбежала с твоим отцом.
- Но они сказали...
- Молчи, дитя. Они сказали то, что ты хотела услышать. Как ты
думаешь, почему после развода с твоим отцом я сменила фамилию на
Дженкинс, а не на Джирик?
- Чтобы обезопасить себя от Дэвиона.
- Нет, Фрэнси, нет. Я сделала это для того, чтобы ты росла как
гражданка Федеративного Содружества. Я не хотела, чтобы ты была связана
моим прошлым. Нам хорошо жилось здесь. Здесь твой дом, а ты предала этих
людей. Вот почему, пока ты не искупишь свои грехи, мы не можем быть
вместе.
Все смешалось в мозгу Франчески - эмоции, мысли и жужжание
дефибриллятора, чередующиеся с глухими ударами, доносящимися снизу.
Девушке так хотелось оказаться снова вместе с мамой, но боль ее слов
разрывала Франческе душу. Из этой боли родилась ярость на людей, которые
выдавали себя за ее бабушку и дедушку, а ярость превратилась в пожар,
стремящийся захватить всех тех, кто хоть самую малость был настроен
против Дома Дэвиона.
- Как же мне искупить свои грехи, мама? Женщина в тумане улыбнулась
ей.
- Пользуясь тем, чему тебя обучили, и тем, чему научишься. Тебя
превратили в орудие, и ты должна обрубить руки, что вылепили это орудие.
И прежние враги, которые стали теперь друзьями, помогут найти верную
дорогу. Только тогда сердце твоей мамы наполнится радостью.
Туман сгустился, а свет позади мамы стал меркнуть.
- Будь сильной, Фрэнси. Люди, захотевшие уничтожить твоих
благодетелей, должны заплатить за это.
Франческа попыталась протянуть руку и удержать тусклый образ матери,
но дымка завертелась, и девушка потеряла равновесие. Сначала она упала
на руки, но локти подогнулись, и она распласталась на полу. Глянув вниз,
Франческа увидела, как доктор вновь поднес к телу электродные подушки
дефибриллятора.
- Есть!
Она услыхала этот звук и ощутила, как по телу прошла дрожь.
Я вернусь к жизни и искуплю свои грехи.
- Есть пульс, доктор!
Франческа Дженкинс улыбнулась и погрузилась в темноту.
Гален посмотрел на Курайтиса и на маленького человечка позади.
- Мои поздравления, доктор Саймоне. Похоже, у вас получилось.
Саймоне пожал плечами и нацепил очки.
- Благодарю вас, секретарь Крэнстон. Это один из способов, с помощью
которого организация наемных убийц гарантирует преданность своих членов.
С помощью наркотиков они приводят их в бессознательное состояние и
перевозят в какой-нибудь роскошный дворец. Субъекты опыта слышат, как им
говорят, что они уже на небесах и каждое их желание исполнится через три
дня. Затем с помощью наркотиков их возвращают к реальности. А
"мистический" опыт укрепляет их веру в догму. В случае с Франческой я
воспользовался стандартными атрибутами нашей культуры. Совместил это с
лучшими психоактивизирующими наркотиками, прекрасным видеоизображением
снизу и с доказательствами, а ее собственный вывод оказался неизбежным и
неумолимым.
Курайтис кивнул в сторону палаты.
- Последовательный ряд видов из операционной составлен из минисерий,
снятых во время операции над Дженкинс.
- То-то мне показалось, что я уже видел это раньше, - сказал Гален. -
А роль ее матери играла актриса Джина Винтере, не так ли? Это ведь она
изображала мать Франчески в сериях о ее жизни, насколько я помню. Как
вам удалось ее заполучить?
Курайтис улыбнулся, и Гален вдруг понял, что впервые видит такое
выражение на его лице.
- Мисс Винтере давно хотела соприкоснуться с принцем в каком-нибудь
культурном событии. Она уверена, что именно эта съемка поможет ее
карьере.
- И вы согласились допустить ее к принцу?
- Принц проявит такое снисхождение. Гален сузил глаза.
- Но потом в связи с этим не разболтает ли она обо всем?
Курайтис еще шире улыбнулся.
- А у нас есть аудитор в департаменте государственных налогов,
которому мы сообщим, что деньги, которые она тратит на "ледяной огонь" и
прочие незаконные синтетические медикаменты, нельзя отнести к расходам
на медицинское обслуживание. Скандальные публикации погубят карьеру
актрисы.
Гален кивнул и заглянул в окошечко звукового киносъемочного
павильона, где создавалось это шоу. Спящая на стеклянном полу Франческа
выглядела маленькой и невинной, как дитя.
- Выспись хорошенько, Франческа, - пробормотал он. - После того, как
ты проснешься, вряд ли тебе еще придется поспать так спокойно.
История меня оправдает.
Фидель Кастро
Спусковая орбита, шаттл "Лобо Негро", Вотан
Зона, оккупированная Кланом Нефритовых Соколов
10 декабря 3057 г.
Звук предупреждающего клаксона заставил Влада поднять голову. Сквозь
наблюдательный экран своего робота "Лесной Волк" он увидел, как
освещение изменилось с белого на красное, погружая отсек в ночь, такую
же темную, как и космос, в котором находился корабль. По шаттлу
разлетелись бумаги и прочая мелочь, когда экипаж открыл люки и давление
сравнялось с атмосферным.
Поглядев на вспомогательный монитор, Влад включил радиосвязь.
- Звездный полковник, касание поверхности произойдет через две
минуты.
В наушниках шлема зазвучал голос Ульрика:
- Хорошо, значит, все идет по расписанию. Ты передал сообщение?
- Ответ утвердительный.
- И ты не стал его прослушивать?
- Нет, звездный полковник.
Вообще-то Влад собирался просмотреть сообщение, которое Ульрик
попросил его передать через Ком-Стар, но понял, что утратит интерес к
этой маленькой игре, если так поступит. Я только заметил, что послание
было записано тринадцатого сентября, перед твоим приговором. Почему ты
отправляешь его именно теперь, я не понимаю. Да и не хочу понимать.
- Хорошо. Пристраивай свою звезду за моей. У остальных свои приказы,
а у нас - особая задача.
- Сэр?..
- Мы отправимся на охоту за Ханом Чистоу. Он здесь, на Вотане. Мы
найдем его и прикончим.
Влад задумался.
- Он прислал вам вызов?
- Я и сам удивлен. - В голосе Ульрика слышалось неверие в подобную
глупость Хана Нефритовых Соколов. - Чистоу погубит собственная
негибкость.
- Похоже на правду, - сказал Влад. - Еще одно, звездный полковник...
- Да?
- Если припомните, мне не понравился выбор, который вменялся мне в
долг в случае вашей гибели на Вотане.
- Да, я помню.
- Кажется, я нашел третий выход, и он нравится мне гораздо больше.
В голосе Ульрика прозвучала настороженная нотка:
- И каков же он?
- Если новый ильХан прервет перемирие, то оставшиеся в живых и я
устремятся к Терре и захватят ее до того, как у остальных появится шанс
сделать это.
Молчание, предшествовавшее ответу Ульрика, удивило Влада.
- А я надеюсь, Владимир из Уордов, что эта альтернатива не для тебя.
Думаю, будет лучше, если сегодня ты погибнешь здесь вместе со мной.
Сигнал о посадке грянул раньше, чем Влад смог ответить Ульрику. Его
боевой робот покачнулся, когда шаттл далеко не мягко приземлился,
поджигая реактивными струями кустарник, дым от которого повалил в отсек
боевых роботов. На панели управления вспыхнул зеленый огонек, и "Лесной
Волк" зашагал за "Черным Ястребом". Хоть пространство отсека не давало
развернуться, роботы быстро выбрались и шагнули в темноту вотанской
ночи.
Шаттлы "втыкались" в округлые холмы окраины Бореалтауна, как
металлические грибы. Освободившись от груза, они взмывали вверх на
огромных серебряных реактивных струях, оставаясь на точке рандеву, чтобы
затем забрать уцелевших, если дела пойдут скверно.
По черному небу, направляясь на север, к Бореалтауну, проносились
аэрокосмические истребители. Из города с различных точек летели
рубиновые лучи, лазеры били по истребителям Клана Волка. В ответ пилоты
Волков выпускали многоцелевые реактивные снаряды. Взрывы освещали ночь,
и темное небо багровело от огня и повторных взрывов.
Влад принимал участие в расчете всей военной кампании. Он знал, что
Волков в Бореалтауне поджидают четыре фронтовые части Клана Нефритовых
Соколов. Но даже с присоединенными силами, уцелевшими на Туаткроссе,
войск явно не хватало, чтобы возместить потери, понесенные Ульриком в
течение долгого пути на Вотан. Штурм фортификационных сооружений при
меньшем численном составе выглядел самоубийством, но у Влада было
ощущение, что это непреложное правило войны здесь, этой ночью, не имеет
никакого значения.
Расположив свою звезду вокруг Ульрика, сам Влад с уверенностью
двинулся вперед, направляясь к городу. Он не знал, жить ему дальше или
умереть на этой планете, но страха не ведал. Неужели именно такие
ощущения были у Наташи, когда она ринулась в смертельный поединок на
Туаткроссе? И в первый раз с того дня, как Влад узнал о смерти Наташи
Керенской, он понял, почему она сделала то, что сделала.
Влад понимал, что он не бессмертен, но ощущал себя частью чего-то
такого, чему суждено стать бессмертным. Исход битвы здесь, на Вотане,
мог определить судьбу кланов на ближайшие десять лет, а возможно,
создавал и очертания будущего на двадцать, двести, а может, и на две
тысячи лет. То, что Александр Керенский начинал три столетия назад,
могло закончиться здесь, в Бореалтауне, в битве, о которой никогда не
забудут.
Тело его напряглось от какого-то животного предчувствия, заставившего
Влада вскинуть руки "Лесного Волка" в то самое мгновение, как он увидел
странную фигуру, притаившуюся в тени здания из гофрированного металла.
Даже не дожидаясь, пока компьютер идентифицирует цель, он поймал ее в
перекрестье прицела и указательным пальцем нажал на спуск.
Один из трех пульсирующих лазеров, расположенных в левой половине
груди его боевого робота, прошил плечо притаившегося "Риокена", оставив
в металле раскаленные дыры. Водитель-Сокол отскочил за дом. Без жалости
и раздумий Влад перенес прицел выше, на фасад здания, резко нажал на
кнопки под большими пальцами. Раскаленная волна залила кокпит, когда
сдвоенный протонно-ионный излучатель выпустил свои дьявольские лазерные
лучи.
Металлические стены здания хотя и обладали почти половиной толщины
ферроволокнистой броневой плиты, но способность рассеивать энергию у них
была в тысячу раз меньше. Две искусственные молнии прошили постройку,
поджигая хранящиеся внутри ящики, и глубоко вонзились в торс "Риокена".
Левая рука робота противника бессильно повисла вдоль полуразрушенного
корпуса, боевая машина появилась из-за горящего здания, зашаталась и
рухнула на землю.
В любое другое время Влад полил бы огнем изувеченный боевой робот,
который тем не менее еще сохранял способность стрелять. В любой другой
битве он заявил бы свое право добить "Риокен", причислив его к длинному
списку поверженных врагов. Но сейчас все личное казалось несущественным.
Влад двинулся дальше. Быстро глянув на карту города, которую Ульрик
загрузил в его компьютер, он увидел пометку на месте, в котором
предположительно Чистоу поджидал Ульрика. Влад не сомневался, что именно
там они найдут Хана Нефритовых Соколов, но дорога изобиловала
опасностями. Влад интуитивно чувствовал это, и ему очень не хотелось
завести Ульрика в засаду.
На мгновение его поразила мысль о том, что он, Крестоносец, ведет
Хранителя к тому месту, где тот убьет Хана-Крестоносца. Тут же Влад
понял, что не сомневается в победе Ульрика, но тем не менее почему-то не
переживал из-за этого. Ему удалось подняться выше раздора Хранителей с
Крестоносцами. Сейчас он видел лишь противостояние Волков и Соколов, -
как и предсказывал Ульрик, - и принадлежность его к Волкам оказалась
сильнее духовного родства с Крестоносцами.
Я Волк и буду им всегда. И никогда не опущусь до Сокола.
Пробираясь в бетонных ущельях Бореалтауна, Влад видел и другие боевые
роботы. Некоторые из них принадлежали Волкам, но большинство -
Нефритовым Соколам. Он обменивался с ними выстрелами, лучи его ПИИ и
лазеров поджигали кварталы. В одном из таких обменов "Лесного Волка" со
"Стервятником" они расплавили рельсы вдоль улицы. Бой закончился, когда
"Стервятник" потерял ногу среди развалин переулка, сожженного лазерами
"Лесного Волка".
Влад двинулся вверх по невысокому холму недалеко от центра города. За
холмом располагалась терраса с круглой площадью, на которой некогда
стояла статуя на высоком железном постаменте. Окружающие этот парк
здания были выстроены в древнем эллинском стиле Терры, который
сохранялся в колоннах и фризах. Ни колонны, ни здания не пострадали от
бомбежки Волков.
На дальней стороне площади перед дворцом, где располагалось
Министерство юстиции, стоял одинокий "Гладиатор", выкрашенный в цвета
Нефритовых Соколов. На экране этот боевой робот идентифицировался как
обычная модель, с ее характерным человекоподобием. Противоракетная
система и небольшой лазер не являлись грозным оружием, но брони на нем
было хоть отбавляй. Быстрозаряжающаяея пушка в одной руке могла нанести
серьезные разрушения противнику, как и ПИИ - в другой. Но ничто не
должно остановить Ульрика, стремящегося уничтожить Чистоу.
Выйдя на площадь, Влад двинулся влево и остановился перед зданием, в
котором до прихода кланов размещалось Министерство финансов и
налогообложения. Остальные роботы звезды Волков сдвинулись вправо, и из
их рядов выступила боевая машина Ульрика.
Со своей наблюдательной позиции Влад увидел, что водители боевых
роботов Дженни и Карл стояли ближе друг к другу, чем следовало, но это
место оказывалось как бы вне действия военных законов. Здесь витала
опасность, но лишь для Ульрика и Чистоу. И все же мои. ребята, должны
тщательна соблюдать законы боя.
Голос Ульрика загремел в наушниках нейрошлема.
- Приветствую тебя, Чистоу.
- А я тебя, Ульрик. Когда я предложил дуэль, то не ожидал, что ты
явишься с секундантами.
- Можешь считать их секундантами, если хочешь. Для меня они просто
свидетели.
Хан Нефритовых Соколов рассмеялся.
- Для того чтобы засвидетельствовать твою смерть, достаточно и моей
орудийной камеры.
- Возможно, но такие приборы часто ломаются, когда боевой робот
поврежден. - Человекообразная "Горгулья" Ульрика развела руками. - Ты
нуждаешься в каком-то формальном заявлении или сразу начнем?
- Да ведь все уже началось, Ульрик.
Это замечание поразило Влада своей бессмысленностью, но он тут же