Страница:
Мэт нырнул, избегая удара, ухватил Лайэма за руку и, развернувшись, отшвырнул от себя. Лайэм пролетел футов десять и приземлился, изрыгая проклятия.
Вот нытик! Ведь упал-то не на асфальт, а на землю. Однако остальные были уже близко. Их крики слышались где-то совсем рядом. Мэт помчался дальше: обогнул гараж и устремился вперед, по подъездной дорожке старушки миссис Мэйтлот. Оглянувшись, он увидел, что погоню теперь возглавляет Чой, и решил рискнуть. Мэт развернулся навстречу Чою и встретил его ногу, занесенную для высокого каратистского удара. Чой смотрел слишком много фильмов про ниндзя и наслушался слишком много разных сэнсеев. Ну да это ничего. Мэт ухватил его за лодыжку и резко крутанул. Чой удивленно и обиженно вскрикнул и грохнулся на землю.
А Мэт уже бежал дальше, и шайка бежала за ним, не желая отставать и посылая ему вслед злобные, мстительные крики. Мэт завернул за угол и прибавил ходу. Преследователи взвыли: оказывается, хитрец Мэт привел их к отцовскому магазину.
Мэт бежал, пока не промчался мимо стеклянных витрин и не оказался около глухой стены магазина. Там он снова отыскал дерево, к которому можно было прислониться. Четверо панков догнали его и пошли в атаку. Мэт, уворачиваясь, отбивал их удары. Получив тычок под ребра, он задохнулся, но сумел отбить чью-то ногу, быстро развернулся — на него надвигались двое.
Луко и Герм вытащили ножи. Их лезвия зловеще поблескивали на солнце.
Да, это уже попахивало не просто дракой. Мэт отошел от дерева и выскочил на улицу. Он не слышал поблизости шума автомобилей, но вот автобус явно был на подходе. В сердце Мэта затеплилась надежда.
Луко замахнулся — быстрый, словно кошка, но Мэт оказался проворнее. Он успел ухватить руку, сжимавшую нож, вывернул ее и отбросил Луко к стене магазина. Луко, ударившись спиной о стену, взвыл от боли. Развернувшись, Мэт увидел, что на него, замахиваясь ножом, несется Герм. Нож рассек рубашку Мэта, но он рванулся в сторону и подставил обидчику подножку. Маленькое землетрясение, устроенное Мэтом, помогло: на земле валялась упавшая с дерева ветка. Мэт поднял ее и завертел над головой, словно меч, встретив яростным взглядом подбиравшихся сбоку Чоя и Лайэма. Подонки тяжело дышали. Однако, заметив два валявшихся на земле ножа, они растерялись. Правда, Мэт понимал, что в головах у подонков бродят мысли о том, что он ничего такого им этой палкой не сделает...
И тут взревел дизель. Мэт отпрыгнул назад. При приближении автобуса его двери разбежались, Двери автобуса со свистом открылись. Мэт бросил палку и вскочил в салон.
Луко с товарищами уяснили, что произошло, и страшно развопились, но двери уже закрылись, и автобус тронулся. По автобусу угодила пара-тройка булыжников.
Сидевшие в салоне пассажиры сердито заворчали.
— Ну и детишки нынче уродились! — покачал головой какой-то старичок. — Прямо хоть руки всем вяжи!
— Спасибо, мистер Джо, — поблагодарил Мэт водителя.
— Тебя давно не было дома, парень, надо же тебя прокатить!
— Так здорово проехаться на вашем автобусе, — улыбнулся Мэт. — Вы уж простите за эту потасовку.
— Ты про этих, что ли? — сердито ухмыльнулся мистер Джо. — Этих я больше на своем автобусе возить не стану ни за какие коврижки. Хватит с меня. Один из них как-то проехался, так ведь что учинил, паршивец, — закурил в салоне сигарету с марихуаной. Так мне пришлось на остановке торчать минут пятнадцать, пока он накурился и выкинул окурок. Мне знаешь как от диспетчера нагорело за опоздание?
Мэт кивнул.
— А им на вас наплевать, хулиганью этому.
На самом деле Мэт был крайне удивлен тому, что эти панки, которые истязали его все время, пока учились в школе, в действительности не оказались так уж хороши в драке. Конечно, они не учились драться профессионально, но на сегодняшний день особо бояться их не приходилось. Неуклюжие, малоподвижные, знающие слишком мало хитрых приемов. Кого только он столько лет боялся?!
Но... ведь еще несколько лет назад они были куда более опытными драчунами, чем Мэт, и выходили на него, как правило, втроем. А теперь у Мэта за плечами имелись уроки сэра Ги и занятия с Савлом да в придачу могучие мускулы — подарок Саессы, которые, правда, в свое время ей понадобились для других целей. И кроме того, теперь Мэт был посвящен в рыцари. В Меровенсе это не пустой звук. Понятие рыцаря включало в себя знание военной стратегии, способность умело сражаться и, конечно, мужество и отвагу.
Вот почему детские страхи не сковали Мэта по рукам и ногам! Видимо, волшебство ритуала посвящения в рыцари никуда не делось от него даже здесь, в мире, лишенном какого бы то ни было волшебства. Что ж, это и понятно: ведь знания и навыки пребывали в сознании у Мэта, и не важно, как они переместились сюда.
Между тем Мэт все же напомнил себе о том, что ему пока далеко до первоклассного уличного бойца. Он отогнал от себя былых обидчиков не только за счет своих личных достижений в искусстве рукопашного боя, нет, это не он стал лучше них, а они стали хуже. Шесть лет жизни с наркотиками, выпивкой и табаком сделали свое дело. В округе наверняка хватало драчунов и поопаснее, чем эта шайка.
— Дела тут идут не самым лучшим образом, Джо, — вздохнул Мэт.
— Да, раньше тут у нас поспокойнее было, — согласился водитель. — И детишки какие славные были. Теперь все, прости-прощай, славные денечки. Наркота да телек, вот и все.
Ясно. Дело было не только в том, насколько сильно отличалась, к примеру, роскошь дворца Алисанды в Меровенсе от простой, суровой жизни крестьян. Нет, дела в Нью-Джерси и вправду шли паршиво. Мэт думал о том, как славно было бы забрать отсюда родителей.
Около супермаркета Мэт пересел на другой автобус. Супермаркет оказался закрыт. И сам магазин, и автобусная остановка около него были огорожены цепями.
Он тут, правда, уж год как не бывал, а по меровенсским меркам — все шесть. Да, в Блумфилд он заезжал в последний раз именно год назад, но все равно...
— Уж полгода, как закрыто, и, похоже, открывать не собираются, — сообщила Мэту стоявшая неподалеку от магазина женщина. — Ума не приложу, зачем вообще-то закрывать потребовалось?
— Да поговаривали, что воруют много, — ответила ей другая женщина. — Куда же нам теперь, несчастным, за покупками податься?
А ведь Мэт помнил, сколько по этому супермаркету было развешано табличек, убеждавших покупателей не воровать продукты.
Подъехал автобус. Мэт доехал на нем до главной улицы. По пути он смотрел в окно и видел, как мимо пролетают с детства знакомые кварталы. И здесь все по сравнению с Меровенсом выглядело каким-то обшарпанным, но все же следовало отдать должное городским властям: программа застройки торгового района худо-бедно, но выполнялась. Пластиковые козырьки над витринами центральных магазинов оживляли улицы.
Мэт вышел из автобуса около почты и опять с радостью отметил, что время не коснулось и этого места. Почта была выстроена в классическом казенном стиле тридцатых годов. Высокие потолки, стенные панели из настоящего дерева, деревянные рамы на окнах. Мэт уплатил за аренду абонентского ящика, записал на клочке бумаги его номер, приписал также широту и долготу — на счастье, эти сведения он помнил еще со школьных времен. Прошло уже двадцать лет, но юное сознание, впитывает такие знания словно губка. Мэт купил сотню почтовых марок и старательно переписал все данные местного почтового отделения для поступающей корреспонденции. Ведь он хотел посылать домой хотя бы рождественские открытки.
Затем он приобрел несколько конвертов и буклетов, в которых имелись уведомления о перемене адреса. Одно такое уведомление он заполнил на имя родителей, второе на имя миссис Фогель, ближайшей соседки родителей, — она была так добра к нему в свое время. А потом Мэт отправился прогуляться.
На самом деле шагал он отнюдь не прогулочным шагом — гораздо быстрее.
Время поторапливало Мэта — каждые здешние полчаса означали неделю в Меровенсе.
Он миновал железнодорожный вокзал и остановился перед туннелем, ведущим к противоположной платформе... Прежде чем войти в туннель, Мэт огляделся — помимо того, что здесь можно было с удобством переждать дождь, такой туннель являл собой идеальное место для засады. На счастье, туннель был пуст, вот только пахло тут не слишком приятно, но Мэт постарался не думать об этом. Он встал посередине туннеля — так, чтобы его смог заметить разве только какой-нибудь случайно пробегавший мимо мальчишка, и принялся произносить нараспев стихотворение, некогда перенесшее его в Меровенс:
Мэт попробовал еще раз. Он начинал покрываться испариной. Он ведь уже целых пять лет разговаривал на этом языке! Он знает его назубок, так же, как английский! Но слова упрямились и звучали бессмысленно. Стоило им лишь обрести значение, и его сознание бы мгновенно настроилось в унисон с миром, где разговаривали на этом языке, и тогда Мэт дал бы красоте этих слов погрузиться в свою душу, ощутил бы легкий озноб и очутился бы в замке Алисанды. Он поглубже вздохнул и напомнил себе, что в свое время цитировал эти строки без умолку целых два месяца, пока их значение не вошло в его кровь и плоть. Не мог же он ожидать, что магия сработает с первого раза!
Или все же должна была сработать?
Мэт попробовал еще раз. На этот раз вышло получше: он почувствовал, как около него сгущаются магические силы. Но поля не образовалось. Мэт попробовал снова. И вновь собрались магические силы, начало образовываться поле...
И вдруг все исчезло — так мотор, только-только заработав, вдруг берет да и глохнет. Мэт стоял опустошенный, усталый. Ему казалось, что земля ушла у него из-под ног и он словно повис в воздухе. Полная пропажа магического поля никак не зависела от того, сколько раз Мэт прочтет заклинание, не зависела и от природы его родного, немагического мира. Если магия здесь в принципе работала, поле должно было продолжать концентрироваться, становясь все плотнее и плотнее с каждым чтением стихотворения, и в конце концов он, изможденный, но в полном здравии, должен был перенестись в Меровенс. Но поле вырубилось, словно кто-то нажал на рычажок выключателя. Какой-то враг отключил магическое поле и решил запереть Мэта здесь, на родине.
Мэт опустился на колени, прислонился спиной к стенке, обхватил голову руками и задумался. Теперь, вспоминая, каким образом переместился сюда, он поражался тому, насколько все получилось легко. Произошло ли это потому, что здесь он родился и вырос и был физической частицей этого мира? При мысли о том, что он принадлежит миру, где всегда был неудачником, Мэта передернуло.
«Нет, — поправил он себя, — я не был неудачником, я просто чувствовал себя таковым». В детстве «удачниками» были Лайэм, Люк и Чой — наркоманы и тупицы, которые теперь перебивались случайными заработками и воровством. Этим суждено было загнуться там, где они родились, вот только жизнь в городке становилась с каждым годом все более мерзкой. А Мэт, над которым его обидчики всю дорогу измывались, вырос и поступил в университет и трудился над докторской. Даже если бы он остался здесь, в этом мире, все равно его бы ждала лучшая участь, чем этих панков, возомнивших себя победителями.
А может, они и были победителями? Может быть, сейчас в Мэте просто говорила детская мстительность? На самом деле местные девчонки отворачивались от него и вились около Лайэма и Луко, но теперь-то, теперь кто на них клюнет?
Да и что толку думать об этом? Мэт был женат на женщине, которая дала бы всем здешним красоткам сто очков форы — на настоящей принцессе, ставшей настоящей королевой, — в мире, где таланты и звания сделали Мэта победителем.
И он должен вернуться в тот мир, Мэт поднял голову, огляделся и понял, что положение это весьма уязвимо. На счастье, в туннеле по-прежнему было тихо и пусто, но со стороны вокзала слышались чьи-то шаги. Мэт опустил голову, но глубоко задумываться не стал.
Стоило погрузиться в медитацию — и запросто можно было подпустить к себе врагов.
— Что-нибудь случилось, молодой человек?
Мэт вздрогнул. Рядом с ним стоял пожилой мужчина в сером костюме-«тройке», с шелковым галстуком. Он заботливо смотрел на Мэта. Мужчина был стройный, с прямым носом, усами и острой бородкой.
Глаза у него были добрые. Мэт встал и через силу улыбнулся:
— Да нет, все в порядке, я просто устал немного.
— Да нет, как я посмотрю, молодой человек, вы чем-то сильно озабочены, возразил пожилой мужчина. — Наверное, я бы смог вам помочь.
Мэт пожал плечами. Он чувствовал себя неловко. Конечно, намерения у незнакомца самые добрые, но вообще-то тот ему здорово мешал. Правда, он искренне желал помочь, поэтому Мэт просто обязан был вести себя вежливо.
— Видите ли... я просто думаю над тем, как мне добраться домой.
— О! — радостно воскликнул пожилой незнакомец. — Если дело только в этом... — Он улыбнулся, и рука его скользнула во внутренний карман пиджака.
— Нет-нет, не стоит. Деньги тут ни при чем! — Мэт знаком попросил незнакомца убрать бумажник. — Я не сумею добраться домой, купив билет на поезд.
— Не сможете? Но... — Незнакомец обернулся в сторону вокзала.
— Почему я здесь, в туннеле, хотите спросить? — Мэт выдавил из себя улыбку. — Просто хорошее место для того, чтобы побыть в одиночестве, подумать.
— Порой размышлять легче во время разговора. — Пожилой мужчина сочувственно покачал головой. — Итак, если не на поезде, то как же вы доберетесь домой?
— Вот как раз это я и стараюсь понять, — ответил Мэт, судорожно подбирая слова, чтобы удовлетворить любопытство старикана. — Понимаете, я издалека, и тут надо целую систему разработать.
— А, понятно. Бюрократия? — Незнакомец просиял. — В этом деле я специалист. Найробус, к вашим услугам. И он протянул Мэту затянутую перчаткой руку.
— Мэт Мэнтрел.
Мэт пожал руку Найробуса. Почему-то он с каждой секундой все больше и больше располагался к новому знакомому.
— Ну, так что у вас стряслось, мистер Мэнтрел? Паспорт потеряли?
— Скорее мне отказывают во въездной визе, — медленно проговорил Мэт.
Найробус нахмурился:
— А поточнее нельзя?
— Можно, но чисто гипотетически. — Мэта тянуло к этому пожилому человеку, ему хотелось с кем-то поговорить. — Может быть, вы и правы, может быть, разговор с вами мне поможет. Но, увы, я могу попробовать объяснить вам мои проблемы только метафорически. Настоящее же положение дел таково, что в него с трудом можно поверить.
— А вы все-таки попробуйте. — Найробус улыбнулся и махнул рукой в сторону вокзала. — Может, все-таки присядем где-нибудь? Это местечко не слишком располагает к размышлениям и беседе.
— Вы правы, — согласился Мэт и зашагал рядом с Найробусом к вокзалу. Только... мне бы не хотелось, чтобы вы пропустили свой поезд.
— У меня уйма времени — я пришел с запасом. Ну, давайте, молодой человек, выкладывайте ваши метафоры... Скажите, а сюда вам было так же трудно добраться, как теперь домой?
— Нет, наоборот, очень легко. — Мэт остановился и нахмурился. — Пожалуй, даже слишком легко.
— Вот именно! — Найробус опустился на скамейку и пригласил Мэта сесть рядом. — Наверное, вам и в голову не пришло, что могут возникнуть какие-то сложности, верно?
Мэт сел, рассеянно посмотрел на железнодорожное полотно и обшарпанный мост.
— Я вообще ни о чем тогда не думал. Это было что-то вроде инерции.
— Инерции? — нахмурил брови Найробус.
— Ну да, инерции, — кивнул Мэт и набрал в легкие побольше воздуха. — Ну вот вам первая метафора — магия. Скажем так: я переместился в другую страну с помощью заклинания.
— Магическая транспортировка? — улыбнулся Найробус. — Как удобно! Ни тебе паспортов, ни таможен — да, это было бы здорово. Я понял вашу метафору, молодой человек.
Мэт усмехнулся. Нет, старик ему положительно нравился. Если у него такое богатое воображение, значит, он и вправду способен что-то понять.
— Так вот, — продолжал Мэт, — представьте себе, что какой-то волшебник машет волшебной палочкой — и я в мгновение ока оказываюсь во Франции, но сделать это ему трудно, потому что я — часть Америки, мое место здесь, и для моего переноса нужна уйма магической энергии.
— А вы, стало быть, боретесь с магической инерцией? — Найробус в восторге хлопнул в ладоши. — Вы по инерции остаетесь в мире, где родились! Магическая физика — какое удивительное понятие! Значит, когда вы возвратились сюда, вас не удивило, что для этого не потребовалось значительных усилий — инерция вас как бы притянула сюда.
— Да, словно на резинке притянула, это точно, — усмехнулся Мэт.
— А теперь вам кажется, что ваше возвращение было слишком легким, — напомнил ему Найробус. — И что же вы подозреваете? Что вам мешает не магическая инерция, а вражеский колдун?
У Мэта внутри все похолодело.
— Даже вы догадались.
— А не может ли вражеский колдун использовать вашу же магическую инерцию против вас?
Мэт поднял голову и широко открыл глаза:
— Да, конечно, может! Этот гипотетический колдун способен увеличить мою магическую инерцию, и теперь мне недостаточно силы того стихотворения, что некогда перенесло меня в Меровенс.
— В Меровенс? — нахмурившись, переспросил Найробус.
— Во Францию, — поправил себя Мэт.
— Ну не важно, как там это называется, — улыбнулся Найробус. — Я понял, откуда это название — «Меровингская провинция». Но почему инерция? Почему бы просто не предположить, что вражеский маг установил какой-то барьер, который не пускает вас в этот ваш... гм-м-м... Меровенс?
От страха Мэту даже трудно стало дышать — что же этот безвестный колдун намеревается сотворить с Алисандой и ее королевством? Лучше не думать об этом.
Мэт сосредоточился, пытаясь не выглядеть законченным психом.
— Да, пожалуй, так все гораздо проще. Значит, мне нужно придумать, как преодолеть этот магический барьер.
— Ну или если вам больше нравится понятие инерции — как преодолеть инерцию, — заключил Найробус. — Должен быть какой-то способ, каким этого можно было бы добиться. Весь вопрос в том, что это за способ. Может быть, снова обратиться к физическим понятиям?
— Только в том объеме, в котором я постиг эту науку в старших классах, — признался Мэт. И ему на память пришел график противодействующих сил. — Все дело в энергии. Что бы ни отталкивало меня от Меровенса — стена, инерция или чья-то сила, — мне просто нужно применить другую силу, способную преодолеть все это, и каким-то образом пробиться туда.
— То есть нужен достаточно длинный рычаг, способный переместить вас из одного мира в другой, и плечо, на которое бы этот рычаг опирался, — согласно законам Архимеда?
— Вот-вот, — кивнул Мэт. Его вдруг охватило чувство полного отчаяния. — Но что за рычаг — вот вопрос? Какая точка опоры? Чтобы что-то столкнуть с места допустим, пианино, которое ты хочешь задвинуть в кузов грузовика, ты покрепче упираешься ногами в землю. Но во что упереться, если собираешься применить магическую силу?
— Вероятно, вы избрали неверную аналогию, — предположил Найробус. — Может быть, тут нужна не точка опоры, а якорь..
— Верно! — Мэт просиял. — И если я вместе с якорем смогу перебросить кому-нибудь в Меровенсе магический трос, этот кто-то смог бы меня вытянуть отсюда или по крайней мере подтянуть немного, и тогда моих собственных сил хватит на преодоление инерции.
— Блестящая мысль! — воскликнул Найробус. — Но ваш «якорь» и сам должен быть волшебником. Кто из ваших знакомых мог бы вам помочь?
— О, с этим никаких проблем — Савл, конечно. Знахарь! Ему знаком и тот мир, и этот — он, как и я, родился здесь, но в Меровенсе он чувствует себя счастливее, потому что там он на своем месте!
— Как и вы, — еле слышно пробормотал Найробус.
— Верно... Что вы сказали? — всполошился Мэт.
— Да, вы придумали поистине замечательную метафору. — Незнакомец сидел и задумчиво смотрел в одну точку. Затем он небрежно повертел в воздухе рукой: Продолжайте, пожалуйста. Если я вас правильно понял, вы должны установить некий контакт с этим... знахарем?
— Да. Если он узнает о том, что происходит, он сможет стать моим якорем. Мэт нахмурился. — Сможет, если все дело только в том, чтобы преодолеть магическую инерцию или пробиться через заколдованную стену.
— А что же еще может быть?
— Знаете, теперь мне кажется... — тихо и медленно проговорил Мэт, помнится, вокруг меня собрались магические силы, но затем резко исчезли — так, словно кто-то отключил их нарочно!
— Правда?
Мэт придирчиво посмотрел на Найробуса:
— Надеюсь, вы не психиатр?
Найробус улыбнулся и поднял руки вверх»
— Не виновен, — сказал он.
— Но кто-то виновен. Какой-то колдун хочет задержать меня здесь и не спускает с меня своего колдовского взора. Он только и ждал того мгновения, когда я захочу вернуться домой, и тут же принялся мешать моим заклинаниям мешать своими собственными.
Найробус печально покачал головой:
— Если бы я был психиатром...
— Не волнуйтесь, я же все это чисто гипотетически говорю...
— Вы меня успокоили. Но, молодой человек, как вы думаете — неужели ваш гипотетический колдун способен все время следить за вами и не спускать с вас глаз?
Мэт уловил в вопросе Найробуса еще один, незаданный вопрос. «Неужели вы правда думаете, что вы — такая важная шишка?» Что ж, он знал, что в Меровенсе это так, и не стоит себя недооценивать.
— Хорошо подмечено, — усмехнулся Мэт. — Если он хочет от меня избавиться, то это потому, что я для него — помеха.
— Но не мог ли он послать для наблюдения за вами какого-нибудь своего приспешника?
— Мог бы, наверное, — протянул Мэт. — Но с какой стати этому приспешнику позволять мне вообще выстраивать хоть какое-то магическое поле? Почему он мне не помешал сразу? С его стороны резоннее было бы стать у меня на пути сразу же, как только я подумал о возвращении домой?
— В смысле — захлопнуть дверь у вас перед носом? — нахмурился Найробус. А вдруг у него на это была, так сказать, кишка тонка, и он вынужден был связаться с хозяином?
— Может, и так, — кивнул Мэт. — Или этот приспешник колдуна — не человек.
Найробус испуганно уставился на Мэта:
— Надеюсь, вы не имеете в виду какое-нибудь жуткое чудовище?
— Нет. Просто я еще больше сгустил метафорические краски. До сих пор шла пристрелка. Попробуйте на минуточку представить себе все происходящее в рамках компьютерного программирования. Например, что-то вроде антивирусной программы.
— Что ж, это не исключено, — кивнул Найробус. — Но знакомо ли компьютерное программирование вашему гипотетическому колдуну?
— Почему бы и нет? — пожал плечами Мэт. — В конце концов он — моя гипотеза, и я могу заставить его размышлять так, как мне того хочется.
Найробус несколько мгновений удивленно смотрел на Мэта, а потом весело расхохотался.
Мэт усмехнулся. Этот человек нравился ему все больше и больше.
— Следовательно, встает вопрос: с чем я имею дело — с человеком или с заклинанием?
— А вы бы что предпочли?
— Пожалуй, заклинание, — задумчиво проговорил Мэт. — Заклинание проще побороть, чем самого колдуна, который способен наговорить новое заклинание в том случае, если я ликвидирую первое.
— Понятно. Тем более что если вы имеете дело с помощником колдуна, тот успеет обратиться к своему хозяину, а уж он-то обрушит на вас поистине несокрушимую силу, — понимающе кивнул Найробус. — В любом случае вам нужно собрать достаточно энергии, чтобы преодолеть либо мешающую вам силу, либо магическую инерцию.
— Точно, — улыбнулся Мэт.
Найробус загадочно усмехнулся в ответ:
— Но у меня такое чувство, что вы этим не слишком озабочены.
— Не слишком, — согласился Мэт. — Просто я знаю источник необходимой мне энергии.
— Правда?
— Да. Это святой покровитель Меровенса — в том случае, конечно, если он хочет, чтобы я туда возвратился.
— Понятно.
По лицу Найробуса пробежала тень, но он все же заставил себя улыбнуться.
Тут уж Мэту стало забавно.
— Вы не верите в святых? Да не переживайте, это ведь всего лишь метафора, образ.
— Ну да, и вдобавок гипотеза. — Казалось, эта мысль приободрила Найробуса. — Ну что я могу сказать? По-моему, вы уже продумали способ своего возвращения во всех деталях?
Мэт несколько секунд не сводил глаз с пожилого джентльмена, потом уставился в одну точку перед собой, сопоставляя и собирая воедино все, о чем они только что говорили.
— Верно, продумал.
— Рад это слышать. — Найробус встал со скамейки и похлопал Мэта по плечу.
— Приятно видеть, что вы приободрились.
— Спасибо.
Мэт благодарно улыбнулся Найробусу, гадая, как же ему теперь избавиться от этого приятного собеседника, чтобы поскорее приняться за дело.
Найробус посмотрел на часы:
— У меня еще пятнадцать минут до поезда. Мне нужно принять кое-какие меры, чтобы не пришлось возвращаться в город.
— Принять меры? — непонимающе переспросил Мэт, но тут же вспомнил, что пригородные электрички не оборудованы туалетами. — А-а-а, понятно. У вас, наверное, не будет времени, чтобы пересесть на пассажирский поезд.
— Это точно. — Найробус тепло улыбнулся Мэту. — Молодой, а какой понятливый. Ну что ж, увидимся минут через десять. — Он отвернулся, собираясь уходить, но вдруг обернулся и, лукаво сверкнув глазами, добавил:
Вот нытик! Ведь упал-то не на асфальт, а на землю. Однако остальные были уже близко. Их крики слышались где-то совсем рядом. Мэт помчался дальше: обогнул гараж и устремился вперед, по подъездной дорожке старушки миссис Мэйтлот. Оглянувшись, он увидел, что погоню теперь возглавляет Чой, и решил рискнуть. Мэт развернулся навстречу Чою и встретил его ногу, занесенную для высокого каратистского удара. Чой смотрел слишком много фильмов про ниндзя и наслушался слишком много разных сэнсеев. Ну да это ничего. Мэт ухватил его за лодыжку и резко крутанул. Чой удивленно и обиженно вскрикнул и грохнулся на землю.
А Мэт уже бежал дальше, и шайка бежала за ним, не желая отставать и посылая ему вслед злобные, мстительные крики. Мэт завернул за угол и прибавил ходу. Преследователи взвыли: оказывается, хитрец Мэт привел их к отцовскому магазину.
Мэт бежал, пока не промчался мимо стеклянных витрин и не оказался около глухой стены магазина. Там он снова отыскал дерево, к которому можно было прислониться. Четверо панков догнали его и пошли в атаку. Мэт, уворачиваясь, отбивал их удары. Получив тычок под ребра, он задохнулся, но сумел отбить чью-то ногу, быстро развернулся — на него надвигались двое.
Луко и Герм вытащили ножи. Их лезвия зловеще поблескивали на солнце.
Да, это уже попахивало не просто дракой. Мэт отошел от дерева и выскочил на улицу. Он не слышал поблизости шума автомобилей, но вот автобус явно был на подходе. В сердце Мэта затеплилась надежда.
Луко замахнулся — быстрый, словно кошка, но Мэт оказался проворнее. Он успел ухватить руку, сжимавшую нож, вывернул ее и отбросил Луко к стене магазина. Луко, ударившись спиной о стену, взвыл от боли. Развернувшись, Мэт увидел, что на него, замахиваясь ножом, несется Герм. Нож рассек рубашку Мэта, но он рванулся в сторону и подставил обидчику подножку. Маленькое землетрясение, устроенное Мэтом, помогло: на земле валялась упавшая с дерева ветка. Мэт поднял ее и завертел над головой, словно меч, встретив яростным взглядом подбиравшихся сбоку Чоя и Лайэма. Подонки тяжело дышали. Однако, заметив два валявшихся на земле ножа, они растерялись. Правда, Мэт понимал, что в головах у подонков бродят мысли о том, что он ничего такого им этой палкой не сделает...
И тут взревел дизель. Мэт отпрыгнул назад. При приближении автобуса его двери разбежались, Двери автобуса со свистом открылись. Мэт бросил палку и вскочил в салон.
Луко с товарищами уяснили, что произошло, и страшно развопились, но двери уже закрылись, и автобус тронулся. По автобусу угодила пара-тройка булыжников.
Сидевшие в салоне пассажиры сердито заворчали.
— Ну и детишки нынче уродились! — покачал головой какой-то старичок. — Прямо хоть руки всем вяжи!
— Спасибо, мистер Джо, — поблагодарил Мэт водителя.
— Тебя давно не было дома, парень, надо же тебя прокатить!
— Так здорово проехаться на вашем автобусе, — улыбнулся Мэт. — Вы уж простите за эту потасовку.
— Ты про этих, что ли? — сердито ухмыльнулся мистер Джо. — Этих я больше на своем автобусе возить не стану ни за какие коврижки. Хватит с меня. Один из них как-то проехался, так ведь что учинил, паршивец, — закурил в салоне сигарету с марихуаной. Так мне пришлось на остановке торчать минут пятнадцать, пока он накурился и выкинул окурок. Мне знаешь как от диспетчера нагорело за опоздание?
Мэт кивнул.
— А им на вас наплевать, хулиганью этому.
На самом деле Мэт был крайне удивлен тому, что эти панки, которые истязали его все время, пока учились в школе, в действительности не оказались так уж хороши в драке. Конечно, они не учились драться профессионально, но на сегодняшний день особо бояться их не приходилось. Неуклюжие, малоподвижные, знающие слишком мало хитрых приемов. Кого только он столько лет боялся?!
Но... ведь еще несколько лет назад они были куда более опытными драчунами, чем Мэт, и выходили на него, как правило, втроем. А теперь у Мэта за плечами имелись уроки сэра Ги и занятия с Савлом да в придачу могучие мускулы — подарок Саессы, которые, правда, в свое время ей понадобились для других целей. И кроме того, теперь Мэт был посвящен в рыцари. В Меровенсе это не пустой звук. Понятие рыцаря включало в себя знание военной стратегии, способность умело сражаться и, конечно, мужество и отвагу.
Вот почему детские страхи не сковали Мэта по рукам и ногам! Видимо, волшебство ритуала посвящения в рыцари никуда не делось от него даже здесь, в мире, лишенном какого бы то ни было волшебства. Что ж, это и понятно: ведь знания и навыки пребывали в сознании у Мэта, и не важно, как они переместились сюда.
Между тем Мэт все же напомнил себе о том, что ему пока далеко до первоклассного уличного бойца. Он отогнал от себя былых обидчиков не только за счет своих личных достижений в искусстве рукопашного боя, нет, это не он стал лучше них, а они стали хуже. Шесть лет жизни с наркотиками, выпивкой и табаком сделали свое дело. В округе наверняка хватало драчунов и поопаснее, чем эта шайка.
— Дела тут идут не самым лучшим образом, Джо, — вздохнул Мэт.
— Да, раньше тут у нас поспокойнее было, — согласился водитель. — И детишки какие славные были. Теперь все, прости-прощай, славные денечки. Наркота да телек, вот и все.
Ясно. Дело было не только в том, насколько сильно отличалась, к примеру, роскошь дворца Алисанды в Меровенсе от простой, суровой жизни крестьян. Нет, дела в Нью-Джерси и вправду шли паршиво. Мэт думал о том, как славно было бы забрать отсюда родителей.
Около супермаркета Мэт пересел на другой автобус. Супермаркет оказался закрыт. И сам магазин, и автобусная остановка около него были огорожены цепями.
Он тут, правда, уж год как не бывал, а по меровенсским меркам — все шесть. Да, в Блумфилд он заезжал в последний раз именно год назад, но все равно...
— Уж полгода, как закрыто, и, похоже, открывать не собираются, — сообщила Мэту стоявшая неподалеку от магазина женщина. — Ума не приложу, зачем вообще-то закрывать потребовалось?
— Да поговаривали, что воруют много, — ответила ей другая женщина. — Куда же нам теперь, несчастным, за покупками податься?
А ведь Мэт помнил, сколько по этому супермаркету было развешано табличек, убеждавших покупателей не воровать продукты.
Подъехал автобус. Мэт доехал на нем до главной улицы. По пути он смотрел в окно и видел, как мимо пролетают с детства знакомые кварталы. И здесь все по сравнению с Меровенсом выглядело каким-то обшарпанным, но все же следовало отдать должное городским властям: программа застройки торгового района худо-бедно, но выполнялась. Пластиковые козырьки над витринами центральных магазинов оживляли улицы.
Мэт вышел из автобуса около почты и опять с радостью отметил, что время не коснулось и этого места. Почта была выстроена в классическом казенном стиле тридцатых годов. Высокие потолки, стенные панели из настоящего дерева, деревянные рамы на окнах. Мэт уплатил за аренду абонентского ящика, записал на клочке бумаги его номер, приписал также широту и долготу — на счастье, эти сведения он помнил еще со школьных времен. Прошло уже двадцать лет, но юное сознание, впитывает такие знания словно губка. Мэт купил сотню почтовых марок и старательно переписал все данные местного почтового отделения для поступающей корреспонденции. Ведь он хотел посылать домой хотя бы рождественские открытки.
Затем он приобрел несколько конвертов и буклетов, в которых имелись уведомления о перемене адреса. Одно такое уведомление он заполнил на имя родителей, второе на имя миссис Фогель, ближайшей соседки родителей, — она была так добра к нему в свое время. А потом Мэт отправился прогуляться.
На самом деле шагал он отнюдь не прогулочным шагом — гораздо быстрее.
Время поторапливало Мэта — каждые здешние полчаса означали неделю в Меровенсе.
Он миновал железнодорожный вокзал и остановился перед туннелем, ведущим к противоположной платформе... Прежде чем войти в туннель, Мэт огляделся — помимо того, что здесь можно было с удобством переждать дождь, такой туннель являл собой идеальное место для засады. На счастье, туннель был пуст, вот только пахло тут не слишком приятно, но Мэт постарался не думать об этом. Он встал посередине туннеля — так, чтобы его смог заметить разве только какой-нибудь случайно пробегавший мимо мальчишка, и принялся произносить нараспев стихотворение, некогда перенесшее его в Меровенс:
Оно прозвучало бессмысленными слогами.
Lalinga wogreus marwold reiger
Athelstrigen marx alupta
Harleng krimorg barlow steiger...
Мэт попробовал еще раз. Он начинал покрываться испариной. Он ведь уже целых пять лет разговаривал на этом языке! Он знает его назубок, так же, как английский! Но слова упрямились и звучали бессмысленно. Стоило им лишь обрести значение, и его сознание бы мгновенно настроилось в унисон с миром, где разговаривали на этом языке, и тогда Мэт дал бы красоте этих слов погрузиться в свою душу, ощутил бы легкий озноб и очутился бы в замке Алисанды. Он поглубже вздохнул и напомнил себе, что в свое время цитировал эти строки без умолку целых два месяца, пока их значение не вошло в его кровь и плоть. Не мог же он ожидать, что магия сработает с первого раза!
Или все же должна была сработать?
Мэт попробовал еще раз. На этот раз вышло получше: он почувствовал, как около него сгущаются магические силы. Но поля не образовалось. Мэт попробовал снова. И вновь собрались магические силы, начало образовываться поле...
И вдруг все исчезло — так мотор, только-только заработав, вдруг берет да и глохнет. Мэт стоял опустошенный, усталый. Ему казалось, что земля ушла у него из-под ног и он словно повис в воздухе. Полная пропажа магического поля никак не зависела от того, сколько раз Мэт прочтет заклинание, не зависела и от природы его родного, немагического мира. Если магия здесь в принципе работала, поле должно было продолжать концентрироваться, становясь все плотнее и плотнее с каждым чтением стихотворения, и в конце концов он, изможденный, но в полном здравии, должен был перенестись в Меровенс. Но поле вырубилось, словно кто-то нажал на рычажок выключателя. Какой-то враг отключил магическое поле и решил запереть Мэта здесь, на родине.
Мэт опустился на колени, прислонился спиной к стенке, обхватил голову руками и задумался. Теперь, вспоминая, каким образом переместился сюда, он поражался тому, насколько все получилось легко. Произошло ли это потому, что здесь он родился и вырос и был физической частицей этого мира? При мысли о том, что он принадлежит миру, где всегда был неудачником, Мэта передернуло.
«Нет, — поправил он себя, — я не был неудачником, я просто чувствовал себя таковым». В детстве «удачниками» были Лайэм, Люк и Чой — наркоманы и тупицы, которые теперь перебивались случайными заработками и воровством. Этим суждено было загнуться там, где они родились, вот только жизнь в городке становилась с каждым годом все более мерзкой. А Мэт, над которым его обидчики всю дорогу измывались, вырос и поступил в университет и трудился над докторской. Даже если бы он остался здесь, в этом мире, все равно его бы ждала лучшая участь, чем этих панков, возомнивших себя победителями.
А может, они и были победителями? Может быть, сейчас в Мэте просто говорила детская мстительность? На самом деле местные девчонки отворачивались от него и вились около Лайэма и Луко, но теперь-то, теперь кто на них клюнет?
Да и что толку думать об этом? Мэт был женат на женщине, которая дала бы всем здешним красоткам сто очков форы — на настоящей принцессе, ставшей настоящей королевой, — в мире, где таланты и звания сделали Мэта победителем.
И он должен вернуться в тот мир, Мэт поднял голову, огляделся и понял, что положение это весьма уязвимо. На счастье, в туннеле по-прежнему было тихо и пусто, но со стороны вокзала слышались чьи-то шаги. Мэт опустил голову, но глубоко задумываться не стал.
Стоило погрузиться в медитацию — и запросто можно было подпустить к себе врагов.
— Что-нибудь случилось, молодой человек?
Мэт вздрогнул. Рядом с ним стоял пожилой мужчина в сером костюме-«тройке», с шелковым галстуком. Он заботливо смотрел на Мэта. Мужчина был стройный, с прямым носом, усами и острой бородкой.
Глаза у него были добрые. Мэт встал и через силу улыбнулся:
— Да нет, все в порядке, я просто устал немного.
— Да нет, как я посмотрю, молодой человек, вы чем-то сильно озабочены, возразил пожилой мужчина. — Наверное, я бы смог вам помочь.
Мэт пожал плечами. Он чувствовал себя неловко. Конечно, намерения у незнакомца самые добрые, но вообще-то тот ему здорово мешал. Правда, он искренне желал помочь, поэтому Мэт просто обязан был вести себя вежливо.
— Видите ли... я просто думаю над тем, как мне добраться домой.
— О! — радостно воскликнул пожилой незнакомец. — Если дело только в этом... — Он улыбнулся, и рука его скользнула во внутренний карман пиджака.
— Нет-нет, не стоит. Деньги тут ни при чем! — Мэт знаком попросил незнакомца убрать бумажник. — Я не сумею добраться домой, купив билет на поезд.
— Не сможете? Но... — Незнакомец обернулся в сторону вокзала.
— Почему я здесь, в туннеле, хотите спросить? — Мэт выдавил из себя улыбку. — Просто хорошее место для того, чтобы побыть в одиночестве, подумать.
— Порой размышлять легче во время разговора. — Пожилой мужчина сочувственно покачал головой. — Итак, если не на поезде, то как же вы доберетесь домой?
— Вот как раз это я и стараюсь понять, — ответил Мэт, судорожно подбирая слова, чтобы удовлетворить любопытство старикана. — Понимаете, я издалека, и тут надо целую систему разработать.
— А, понятно. Бюрократия? — Незнакомец просиял. — В этом деле я специалист. Найробус, к вашим услугам. И он протянул Мэту затянутую перчаткой руку.
— Мэт Мэнтрел.
Мэт пожал руку Найробуса. Почему-то он с каждой секундой все больше и больше располагался к новому знакомому.
— Ну, так что у вас стряслось, мистер Мэнтрел? Паспорт потеряли?
— Скорее мне отказывают во въездной визе, — медленно проговорил Мэт.
Найробус нахмурился:
— А поточнее нельзя?
— Можно, но чисто гипотетически. — Мэта тянуло к этому пожилому человеку, ему хотелось с кем-то поговорить. — Может быть, вы и правы, может быть, разговор с вами мне поможет. Но, увы, я могу попробовать объяснить вам мои проблемы только метафорически. Настоящее же положение дел таково, что в него с трудом можно поверить.
— А вы все-таки попробуйте. — Найробус улыбнулся и махнул рукой в сторону вокзала. — Может, все-таки присядем где-нибудь? Это местечко не слишком располагает к размышлениям и беседе.
— Вы правы, — согласился Мэт и зашагал рядом с Найробусом к вокзалу. Только... мне бы не хотелось, чтобы вы пропустили свой поезд.
— У меня уйма времени — я пришел с запасом. Ну, давайте, молодой человек, выкладывайте ваши метафоры... Скажите, а сюда вам было так же трудно добраться, как теперь домой?
— Нет, наоборот, очень легко. — Мэт остановился и нахмурился. — Пожалуй, даже слишком легко.
— Вот именно! — Найробус опустился на скамейку и пригласил Мэта сесть рядом. — Наверное, вам и в голову не пришло, что могут возникнуть какие-то сложности, верно?
Мэт сел, рассеянно посмотрел на железнодорожное полотно и обшарпанный мост.
— Я вообще ни о чем тогда не думал. Это было что-то вроде инерции.
— Инерции? — нахмурил брови Найробус.
— Ну да, инерции, — кивнул Мэт и набрал в легкие побольше воздуха. — Ну вот вам первая метафора — магия. Скажем так: я переместился в другую страну с помощью заклинания.
— Магическая транспортировка? — улыбнулся Найробус. — Как удобно! Ни тебе паспортов, ни таможен — да, это было бы здорово. Я понял вашу метафору, молодой человек.
Мэт усмехнулся. Нет, старик ему положительно нравился. Если у него такое богатое воображение, значит, он и вправду способен что-то понять.
— Так вот, — продолжал Мэт, — представьте себе, что какой-то волшебник машет волшебной палочкой — и я в мгновение ока оказываюсь во Франции, но сделать это ему трудно, потому что я — часть Америки, мое место здесь, и для моего переноса нужна уйма магической энергии.
— А вы, стало быть, боретесь с магической инерцией? — Найробус в восторге хлопнул в ладоши. — Вы по инерции остаетесь в мире, где родились! Магическая физика — какое удивительное понятие! Значит, когда вы возвратились сюда, вас не удивило, что для этого не потребовалось значительных усилий — инерция вас как бы притянула сюда.
— Да, словно на резинке притянула, это точно, — усмехнулся Мэт.
— А теперь вам кажется, что ваше возвращение было слишком легким, — напомнил ему Найробус. — И что же вы подозреваете? Что вам мешает не магическая инерция, а вражеский колдун?
У Мэта внутри все похолодело.
— Даже вы догадались.
— А не может ли вражеский колдун использовать вашу же магическую инерцию против вас?
Мэт поднял голову и широко открыл глаза:
— Да, конечно, может! Этот гипотетический колдун способен увеличить мою магическую инерцию, и теперь мне недостаточно силы того стихотворения, что некогда перенесло меня в Меровенс.
— В Меровенс? — нахмурившись, переспросил Найробус.
— Во Францию, — поправил себя Мэт.
— Ну не важно, как там это называется, — улыбнулся Найробус. — Я понял, откуда это название — «Меровингская провинция». Но почему инерция? Почему бы просто не предположить, что вражеский маг установил какой-то барьер, который не пускает вас в этот ваш... гм-м-м... Меровенс?
От страха Мэту даже трудно стало дышать — что же этот безвестный колдун намеревается сотворить с Алисандой и ее королевством? Лучше не думать об этом.
Мэт сосредоточился, пытаясь не выглядеть законченным психом.
— Да, пожалуй, так все гораздо проще. Значит, мне нужно придумать, как преодолеть этот магический барьер.
— Ну или если вам больше нравится понятие инерции — как преодолеть инерцию, — заключил Найробус. — Должен быть какой-то способ, каким этого можно было бы добиться. Весь вопрос в том, что это за способ. Может быть, снова обратиться к физическим понятиям?
— Только в том объеме, в котором я постиг эту науку в старших классах, — признался Мэт. И ему на память пришел график противодействующих сил. — Все дело в энергии. Что бы ни отталкивало меня от Меровенса — стена, инерция или чья-то сила, — мне просто нужно применить другую силу, способную преодолеть все это, и каким-то образом пробиться туда.
— То есть нужен достаточно длинный рычаг, способный переместить вас из одного мира в другой, и плечо, на которое бы этот рычаг опирался, — согласно законам Архимеда?
— Вот-вот, — кивнул Мэт. Его вдруг охватило чувство полного отчаяния. — Но что за рычаг — вот вопрос? Какая точка опоры? Чтобы что-то столкнуть с места допустим, пианино, которое ты хочешь задвинуть в кузов грузовика, ты покрепче упираешься ногами в землю. Но во что упереться, если собираешься применить магическую силу?
— Вероятно, вы избрали неверную аналогию, — предположил Найробус. — Может быть, тут нужна не точка опоры, а якорь..
— Верно! — Мэт просиял. — И если я вместе с якорем смогу перебросить кому-нибудь в Меровенсе магический трос, этот кто-то смог бы меня вытянуть отсюда или по крайней мере подтянуть немного, и тогда моих собственных сил хватит на преодоление инерции.
— Блестящая мысль! — воскликнул Найробус. — Но ваш «якорь» и сам должен быть волшебником. Кто из ваших знакомых мог бы вам помочь?
— О, с этим никаких проблем — Савл, конечно. Знахарь! Ему знаком и тот мир, и этот — он, как и я, родился здесь, но в Меровенсе он чувствует себя счастливее, потому что там он на своем месте!
— Как и вы, — еле слышно пробормотал Найробус.
— Верно... Что вы сказали? — всполошился Мэт.
— Да, вы придумали поистине замечательную метафору. — Незнакомец сидел и задумчиво смотрел в одну точку. Затем он небрежно повертел в воздухе рукой: Продолжайте, пожалуйста. Если я вас правильно понял, вы должны установить некий контакт с этим... знахарем?
— Да. Если он узнает о том, что происходит, он сможет стать моим якорем. Мэт нахмурился. — Сможет, если все дело только в том, чтобы преодолеть магическую инерцию или пробиться через заколдованную стену.
— А что же еще может быть?
— Знаете, теперь мне кажется... — тихо и медленно проговорил Мэт, помнится, вокруг меня собрались магические силы, но затем резко исчезли — так, словно кто-то отключил их нарочно!
— Правда?
Мэт придирчиво посмотрел на Найробуса:
— Надеюсь, вы не психиатр?
Найробус улыбнулся и поднял руки вверх»
— Не виновен, — сказал он.
— Но кто-то виновен. Какой-то колдун хочет задержать меня здесь и не спускает с меня своего колдовского взора. Он только и ждал того мгновения, когда я захочу вернуться домой, и тут же принялся мешать моим заклинаниям мешать своими собственными.
Найробус печально покачал головой:
— Если бы я был психиатром...
— Не волнуйтесь, я же все это чисто гипотетически говорю...
— Вы меня успокоили. Но, молодой человек, как вы думаете — неужели ваш гипотетический колдун способен все время следить за вами и не спускать с вас глаз?
Мэт уловил в вопросе Найробуса еще один, незаданный вопрос. «Неужели вы правда думаете, что вы — такая важная шишка?» Что ж, он знал, что в Меровенсе это так, и не стоит себя недооценивать.
— Хорошо подмечено, — усмехнулся Мэт. — Если он хочет от меня избавиться, то это потому, что я для него — помеха.
— Но не мог ли он послать для наблюдения за вами какого-нибудь своего приспешника?
— Мог бы, наверное, — протянул Мэт. — Но с какой стати этому приспешнику позволять мне вообще выстраивать хоть какое-то магическое поле? Почему он мне не помешал сразу? С его стороны резоннее было бы стать у меня на пути сразу же, как только я подумал о возвращении домой?
— В смысле — захлопнуть дверь у вас перед носом? — нахмурился Найробус. А вдруг у него на это была, так сказать, кишка тонка, и он вынужден был связаться с хозяином?
— Может, и так, — кивнул Мэт. — Или этот приспешник колдуна — не человек.
Найробус испуганно уставился на Мэта:
— Надеюсь, вы не имеете в виду какое-нибудь жуткое чудовище?
— Нет. Просто я еще больше сгустил метафорические краски. До сих пор шла пристрелка. Попробуйте на минуточку представить себе все происходящее в рамках компьютерного программирования. Например, что-то вроде антивирусной программы.
— Что ж, это не исключено, — кивнул Найробус. — Но знакомо ли компьютерное программирование вашему гипотетическому колдуну?
— Почему бы и нет? — пожал плечами Мэт. — В конце концов он — моя гипотеза, и я могу заставить его размышлять так, как мне того хочется.
Найробус несколько мгновений удивленно смотрел на Мэта, а потом весело расхохотался.
Мэт усмехнулся. Этот человек нравился ему все больше и больше.
— Следовательно, встает вопрос: с чем я имею дело — с человеком или с заклинанием?
— А вы бы что предпочли?
— Пожалуй, заклинание, — задумчиво проговорил Мэт. — Заклинание проще побороть, чем самого колдуна, который способен наговорить новое заклинание в том случае, если я ликвидирую первое.
— Понятно. Тем более что если вы имеете дело с помощником колдуна, тот успеет обратиться к своему хозяину, а уж он-то обрушит на вас поистине несокрушимую силу, — понимающе кивнул Найробус. — В любом случае вам нужно собрать достаточно энергии, чтобы преодолеть либо мешающую вам силу, либо магическую инерцию.
— Точно, — улыбнулся Мэт.
Найробус загадочно усмехнулся в ответ:
— Но у меня такое чувство, что вы этим не слишком озабочены.
— Не слишком, — согласился Мэт. — Просто я знаю источник необходимой мне энергии.
— Правда?
— Да. Это святой покровитель Меровенса — в том случае, конечно, если он хочет, чтобы я туда возвратился.
— Понятно.
По лицу Найробуса пробежала тень, но он все же заставил себя улыбнуться.
Тут уж Мэту стало забавно.
— Вы не верите в святых? Да не переживайте, это ведь всего лишь метафора, образ.
— Ну да, и вдобавок гипотеза. — Казалось, эта мысль приободрила Найробуса. — Ну что я могу сказать? По-моему, вы уже продумали способ своего возвращения во всех деталях?
Мэт несколько секунд не сводил глаз с пожилого джентльмена, потом уставился в одну точку перед собой, сопоставляя и собирая воедино все, о чем они только что говорили.
— Верно, продумал.
— Рад это слышать. — Найробус встал со скамейки и похлопал Мэта по плечу.
— Приятно видеть, что вы приободрились.
— Спасибо.
Мэт благодарно улыбнулся Найробусу, гадая, как же ему теперь избавиться от этого приятного собеседника, чтобы поскорее приняться за дело.
Найробус посмотрел на часы:
— У меня еще пятнадцать минут до поезда. Мне нужно принять кое-какие меры, чтобы не пришлось возвращаться в город.
— Принять меры? — непонимающе переспросил Мэт, но тут же вспомнил, что пригородные электрички не оборудованы туалетами. — А-а-а, понятно. У вас, наверное, не будет времени, чтобы пересесть на пассажирский поезд.
— Это точно. — Найробус тепло улыбнулся Мэту. — Молодой, а какой понятливый. Ну что ж, увидимся минут через десять. — Он отвернулся, собираясь уходить, но вдруг обернулся и, лукаво сверкнув глазами, добавил: