Степанов Николай. Сила изгоев

   Вести о чародеях-убийцах еще не дошли из Далгании до отдаленных районов Саргандии, но чужаки все равно решили не рисковать, спрятав лысые черепа под капюшонами. И о путешественниках рассказали не все. Зачем урхонцам, к примеру, знать о могучем духе? Еще испугаются.
   – И сколько твой Бринст готов выложить за свою драгоценную дочь? – перебил даурона гурдак.
   – На сегодняшний день сумма составляет десять тысяч едургов, – не моргнув глазом, соврал даурон. – Хотя еще неделю назад она была в два раза меньше.
   – Ого! – Главарь шайки почесал затылок. – А ты не врешь?
   – Я сам готов заплатить за девушку семь тысяч и перепродать ее потом королю Далгании.
   – Ты хочешь наварить на нашем горбу три тысячи?! – возмутился разбойник. Чужие деньги он умел считать хорошо.
   – Зато тебе не надо будет тащить девку к Бринсту, – резонно заметил даурон. – В этом мире за все надо платить.
   – На восемь я еще могу согласиться, – снова почесал затылок любитель легкой наживы, – если докажешь, что они у тебя имеются.
   – Вот аванс. – Лысый чародей бросил на землю кошель. – Там две сотни на дорожные расходы. Остальное – только в обмен на товар.
   – Покажи все деньги, иначе сделка не состоится! – прорычал гурдак.
   – Какой дурак будет таскать с собой столько монет? Других при мне нет.
   – А вот это мы сейчас и проверим.
   Урхонец подал сигнал, и вокруг чужаков мгновенно расцвел необычный «цветок», состоявший из нескольких десятков узких сверкающих лепестков. К шее каждого даурона были острием приставлены двуручные тесаки разбойников. Однако тот, кто вел переговоры, продолжал не моргнув глазом:
   – Зачем вам утруждать себя? Если хотите, мы и сами можем вывернуть карманы. А вы пока отдохните.
   С самого начала разговора ладони лысых чародеев, прикрытые длинными рукавами, были направлены к земле. Слуги Дьюго ожидали неприятностей от толпы разбойников и готовились к ним, а вот для урхонцев отпор тщедушных странников оказался полной неожиданностью. И когда желающих убедиться в платежеспособности заказчика резко разбросало по кругу на несколько шагов, тишина воцарилась мертвая. Никто не осмелился даже застонать, хотя после жесткой посадки мало кто остался без синяков и ссадин.
   – Еще вопросы будут? – угрожающе спросил даурон.
   – Если вы такие резвые, – тяжело поднялся гурдак, – почему сами…
   – Каждый зарабатывает на жизнь как умеет. Мы предлагаем вам работу, вас считают лучшими специалистами в этом деле. Если это не так – мы найдем других.
   – Почему это не так?! – взыграло уязвленное самолюбие побитого вожака. – Вы пришли по адресу. В самое ближайшее время девчонка станет вашей.
   – Договорились. – Чужак подошел к вожаку урхонцев. – Если хотите к завтрашнему утру встретиться с добычей, вам нужно поторопиться. Карта Саргандии имеется?
   Гурдак вытащил помятый листок бумаги…
   Приблизительно в такой же «теплой дружественной» обстановке прошли еще пять встреч с другими бандами урхонцев. Дауроны выбирали крупные отряды разбойников, обещали большие деньги и указывали места засад по пути следования седого волшебника и его команды. Надежды на то, что кому-то из гурдаков удастся одолеть идущих на юг путешественников, у слуг мрачного Дьюго не было, но измотать отряд и задержать его продвижение урхонцы могли.
   Розгария неумолимо приближалась к тому дню, когда неизбежное зло должно было поглотить ее просторы. И теперь каждый день, даже каждый час могли оказаться решающими.
 
   – Милый, ты себе представить не можешь, кто у нас в гостях! – восторженным визгом встретила мужа Крислинда.
   – Надеюсь, не тот берклан, который обставил нас сегодня в лесу? – недовольно пробурчал Мурланд.
   Охота нынче не удалась, и берольд пребывал не в лучшем расположении духа.
   – Вот и не угадал, дорогой, – заулыбалась толстуха. – Сам король прислал нам свадебный подарок. Я просто с ума схожу от любопытства, дожидаясь тебя.
   – А зачем? Если тебе так интересно, давно бы посмотрела сама.
   – Приказано вручить тебе лично! Что же там может быть такое? Я еще ни разу не получала королевских подарков. Давай, милый, переодевайся скорее! Хочешь, я помогу?
   – Только без рук! – строго остановил супругу Мурланд. – Где состоится вручение?
   – В большом зале, конечно!
   – Иди туда. Я буду через пять минут.
   «Вот это подарочек!!!» – Входя в зал и увидев человека, державшего в руках небольшой сверток, берольд резко переменился в лице.
   – Приказано передать лично в руки берольду Мурланду! – торжественно произнесла Зарна.
   Хорошо, что Крислинда в это время пожирала глазами вожделенный сверток. Взгляни она на мужа – и ее отношение к стройной фрейлине кардинально изменилось бы.
   Хозяин замка принял дар и сразу передал его жене:
   – Посмотри, что там, дорогая.
   «Зарна? У меня дома? Зачем? Что на этот раз затевает Его Величество? Неужели снова будет настраивать против дядюшки? Вроде бы сейчас не та ситуация. Или я чего-то не знаю?»
   – Милый, ты взгляни, какая прелесть! Тут… – Крислинда задыхалась от восторга. – Вот!
   Блестящая тряпица на бретельках являлась, скорее всего, платьем. Сестра Крюстана приложила его к себе.
   – Ну как? – торжествующе спросила она.
   – Великолепно!! – моментально отозвалась фрейлина. – Это платье как будто специально создано для вас.
   У Мурланда имелись серьезные сомнения по поводу того, каким образом его супруга поместится в этом сверкающем куске ткани, поэтому он ответил не сразу:
   – Тебе должно пойти.
   – Тут еще и украшения! – Крислинда сгребла в ладонь серьги и колье и потрясла ими над головой.
   – Вам непременно нужно это примерить! Прямо сейчас! – посоветовала Зарна.
   – Точно. Я вас оставлю ненадолго, – заторопилась хозяйка. – Милый, надеюсь, в мое отсутствие даме не придется скучать?
   – С нетерпением будем ждать вашего возвращения, – уже вдогонку крикнула фаворитка Бринста.
   – И что на самом деле означает твой визит? – спросил берольд, как только дверь за его женой захлопнулась.
   – В прошлый раз ты ушел, не попрощавшись, потом не появлялся долгое время. Я волновалась. – Женщина подошла к хозяину вплотную.
   – Сейчас вернется Крислинда, – напомнил он, спрятав руки за спину.
   – Глупый, ты так и не научился разбираться в женской психологии. Да ее сейчас от зеркала за уши не оттащишь. Полчаса твоя дама сердца будет напяливать на себя эту блестящую тряпку, а потом еще столько же – подбирать к ней украшения. За это время можно многое успеть, – Зарна прислонила голову к груди вельможи, – при желании.
   – Королю снова понадобилось знать о каждом моем шаге? – Мурланд не мог забыть о любовной метке.
   – Какой ты злопамятный! – Женщина обиженно отпрянула. – Даже я и то забыла, хотя как раз с тебя и начались все мои злоключения.
   – Что так? Король начал забывать свою любимую фрейлину?
   – «Любимую»? Скажешь тоже. В моем возрасте о внимании короля остается лишь мечтать. Через четыре года мне тридцать, – легко избавилась от нескольких лет Зарна, – а у него полно фрейлин, которым едва перевалило за семнадцать. Угадай, кого он выберет? Я им давно не конкурентка.
   – Какая трагедия! Я сейчас расплачусь! И ты решила покинуть королевский дворец?
   – Жить захочешь – не только от дворца откажешься, – серьезным тоном ответила красавица.
   – Даже так?
   – Слышал поговорку: «Тот, кто много знает, долго не живет»? Похоже, это про меня.
   – А при чем здесь монарший подарок?
   – Ничего другого мне просто на ум не пришло. Надо же было под каким-то предлогом попасть к тебе в дом. К тому же требовалось чем-то занять твою дражайшую половину. Я прекрасно помню ее пристрастие ко всему блестящему. – Фрейлина поправила лацканы своего строгого дорожного костюма, нарочно привлекая внимание собеседника к глубокому вырезу на груди. – Или лучше было назваться твоей любовницей? Представляю физиономию супруги.
   – Оставим в покое Крислинду! Расскажи-ка мне лучше про себя. Как ты могла огорчить Его Величество до такой степени, что теперь вынуждена от него скрываться? – не без иронии спросил Мурланд.
   – Смейся, смейся над чужим горем. – Зарна мастерски выдавила из себя слезу. – Когда приходится действовать по указке сверху и у тебя все идет не так, как хочется господину, – это действительно забавно. Но только со стороны. Видать, зря я надеялась на приют у тебя дома. Что ж, поищу другое место.
   Улыбка как-то сразу сползла с лица вельможи. «Давно ли я сам находился в таком положении и был вынужден скрываться от всех? Малышку нужно приютить. Она ведь не единожды выполняла поручения короля, знает о Бринсте многое, а значит, может быть полезна общему делу, как сказал бы дядюшка».
   – Хорошо, ты можешь оставаться в моем доме, сколько захочешь, но для этого тебе следует найти общий язык с Крислиндой. А это непросто. Я, например, до сих пор не смог к ней приспособиться.
   – По этому поводу можешь не беспокоиться. Я, в отличие от тебя, в женских капризах разбираюсь хорошо. Можешь считать нас лучшими подругами.
   – Да ну?
   – Сам увидишь. И делиться мы с ней будем не только сокровенными секретами. – Зарна окинула ладную фигуру берольда игривым взглядом. – Так что в отсутствие супруги тебе скучать не придется. Обещаю.
 
   – Отец рассказывал мне об урхонцах. – После третьей стычки с разбойниками Арлангур подошел к Югону. – Они нападают на караваны и на тех, у кого много денег. Зачем мы им понадобились?
   – Вполне возможно, что кто-то пообещал им за наши головы кругленькую сумму. Вот они и стараются. Правда, бандитам, похоже, известно о нас не все. Когда в бой вступает Еерчоп, у смельчаков только пятки сверкают. А почему ты в бою стал снимать наконечник с копья? – неожиданно спросил седой волшебник.
   Во время столкновений с противником он держался рядом с юношей, поручив всех женщин заботам Еерчопа. Избранный заметил, что в первом бою Арлангур выступил на врага с копьем, но потом наконечник оказался возле пояса охотника. В следующих сражениях маргудец использовал только шест.
   – Не могу, – неохотно выдавил парень.
   – Убить противника?
   – Убить человека, – дрогнувшим голосом уточнил белобрысый.
   – А если тот, кого ты пощадил, убьет кого-нибудь из нас?
   – Все понимаю, но ничего не могу с собой сделать. В первом бою Арлангур попытался. Лезвие все равно воткнулось рядом с телом врага, а тот… Если бы не вы…
   Югон хорошо запомнил этот случай, когда сбитый с ног урхонец сделал подсечку юноше, вскочил и занес тесак для решающего удара.
   – Первый раз это сделать трудно, а потом…
   – Югон, – раздался голос хранителя, – можно тебя на минутку?
   Седой волшебник дружески похлопал юного охотника по плечу и направился к другу.
   – Надо помочь парню стать настоящим воином, – поделился избранный своими сомнениями с Нирандом.
   – Ты знаешь, сначала я тоже так думал…
   – А теперь?
   – Сильно сомневаюсь. Понимаешь, Дух всего живого помог Арлангуру спасти его самого что ни на есть смертельного врага. Зачем? Ни ты, ни я даже не догадываемся. Однако макугаб отступил и больше нас не преследует.
   – Да, но тот бандит, которого пощадил наш охотник, не собирался отвечать взаимностью.
   – При чем здесь урхонец? Я думаю, какая-то загадка кроется в самом парнишке. Вдруг он не убивает не потому, что не может, а потому, что не должен?
   Слова хранителя заставили верховного мага взглянуть на дело совсем с другой стороны:
   – Ты считаешь…
   – Я предполагаю, что в этом тоже заключена часть его силы, которая в обычном, человеческом понимании считается слабостью.
   Югон вспомнил последнее предсказание Верины, переданное ему Прэлтоном.
   – Возможно, ты прав. – Седой волшебник внимательно посмотрел на Арлангура, который стоял среди девушек.
   Терна прикладывала ему какие-то примочки к ушибленным местам, оттирала грязь с лица, а он неуклюже пытался сопротивляться. Куда там! Напора у этой красавицы хватило бы на обуздание целого стада драганов.
   «Это тебе не с макугабом воевать, – усмехнулся про себя избранный. – То ли дело – Линория. Хоть и королевских кровей, а характером тихая и смирная, как ветер перед закатом». Взгляд верховного мага остановился на стройной фигурке принцессы, которая в новом наряде мало чем отличалась от юноши. Разве что прической.
   После Чертогских болот в первом же городке Саргандии путешественники сменили одежду и хорошенько отмылись от болотной грязи. Единственная гостиница Дрангаза не изобиловала особыми удобствами, но небольшая банька там имелась. Поэтому измученным походом женщинам место показалось райским уголком. До этого им приходилось ночевать то в пещере, то под деревьями, то вообще убегать или догонять кого-то под звездным небом. А тут нормальные человеческие условия, с которыми, конечно, не хотелось расставаться.
   На местном рынке для всех закупили одинаковую одежду: полотняные брюки до пят, куртку с капюшоном и легкие кожаные сапоги с укороченным голенищем. Правда, не обошлось без проблем: размера Гердилины в продаже не нашлось и пришлось шить спецкостюмчик на заказ. Благо, портной согласился поработать в ночную смену, и утром нянька тоже смогла облачиться в новый наряд.
   Согласно предвидению Югона, до момента явления Дьюго в мир Розгарии оставались считаные дни. Нужно было торопиться, однако отряд сделал небольшой крюк в сторону, чтобы зайти в Маргуду.
   – Зачем они так? – убитым голосом спросил белобрысый юноша, глядя на руины родной деревни.
   – Вот такой может стать вся Розгария, если не остановить надвигающееся зло.
   – Арлангур готов сделать все, чтобы этого не случилось, – торжественно произнес юноша над пепелищем отчего дома.
   «Упорный парнишка, – подумал тогда волшебник. Югон знал, что хранитель, еще будучи в образе зверя, договорился с непосвященным, что тот не будет употреблять „я“. – Умеет держать контроль!»
   Седой маг надеялся, что после того, как Еерчоп вернул себе прежний облик, путешествие будет проходить гораздо быстрее. Но разрушитель не оправдал его надежд. Духу требовалось не меньше суток, чтобы вернуть прежнюю силу, и то при условии, что в это время он не будет обращаться к магии. Какое там… То случай с лянгразами, то неожиданный вызов к Дербианту, то наскоки урхонцев. Все это требовало больших затрат энергии и отодвигало полное восстановление. И теперь путешественникам приходилось идти пешком, а не лететь на облаке, как планировал избранный.
   Вспоминая события последних дней, верховный маг засмотрелся на непосвященных. «Они такие разные, эти двое, а на их плечи возложена почти невыполнимая задача. И самое ужасное – никто не знает, в чем конкретно она заключается».
   Добравшись до границы Чертогских болот, обозленные на весь свет и собственную судьбу советники Диршана свирепствовали второй день. В зирканском войске было совершено несколько беспричинных казней, офицеры гоняли бойцов и днем и ночью, но чиновники не унимались. Вернуться с пустыми руками – значило положить свою голову под топор палача, а бежать из страны – подпасть под заклинание разбуженной смерти. Что хуже – неизвестно. Поэтому обреченные принялись активно топить свой страх в вине.
   Когда издевательства над рядовым составом порядком надоели, советники принялись за офицеров, и первым под горячую руку попал командир отряда, лично упустивший белобрысого пленника. Вообще-то, именно с него следовало бы начать расследование, но после того как беглецы скрылись среди непроходимых болот, думать уже не хотелось.
   – Как?! Ты еще смеешь показываться нам на глаза?! – накинулись они на вошедшего в штабную палатку офицера.
   – Вы же сами вызвали… – оторопел бедняга.
   – Молчать! Будешь говорить только тогда, когда тебя спрашивают! – Чиновник, возглавляющий вооруженные силы, грохнул кулаком по столу. – Ты упустил важного преступника и до сих пор жив?
   – Виноват.
   Советник по лесным угодьям, икнув, внес предложение:
   – А давайте на него охоту устроим.
   – Дельное предложение, коллега. Но сначала пусть Пранша превратит его в берклана.
   Советник по обороне оказался среди них самым трезвым, а потому снова обратился к кандидату на роль добычи:
   – А может, и не было никакого пленника? А ты в своем послании все придумал? Где доказательства?
   – Все доказательства были уничтожены чудовищем, – дрожащим голосом произнес офицер. – У меня только вот это и осталось.
   На стол перед троицей лег свисток, конфискованный у Арлангура.
   – Что это? – грозно спросил чиновник.
   – Детская свистулька, – обрадовался советник по лесным угодьям, и тут же решил доказать свою правоту, хотя спорить с ним никто не собирался.
   В следующее мгновение штабную палатку унесло ветром, а возле стола появились пять суровых мужиков.
   – Кто такие? Почему без доклада врываетесь на заседание штаба? Жить, что ли, надоело?!
   – Это верховные маги, – поспешил объяснить офицер.
   – А нам плевать. Сейчас прикажу – и их повесят вон на том дереве, – впал в пьяный кураж один из советников, указывая на горизонтальную ветку, где уже болтались три петли, оставшиеся после вчерашних казней.
   – На том, говоришь? – решил уточнить Гурзав. – Но там всего три свободных места.
   – Ничего страшного. Для вас сделаем еще два, чтобы не создавать очереди.
   – Не стоит себя утруждать. – Дед Югона кивнул своим, и через минуту трое главнокомандующих зирканского войска болтались на веревках.
   – Прошу прощения, высокочтимые, – бросился к избранным Пранша, опасаясь, что они натворят еще больших бед, – недостойные получили по заслугам.
   – Как к вам попала эта вещь? – Гурзав указал на свисток, лежавший на столе.
   Ему рассказали.
   – Передайте Диршану, что он идет опасным путем. Еще одна такая попытка перейти нам дорогу – и он может повторить судьбу своих подданных. – Верховный маг бросил мимолетный взгляд на повешенных.
   – Обещаю, подобное не повторится, – поклонился Пранша.
   Главный придворный маг давно предлагал советникам вернуться в столицу. Он даже обещал похлопотать перед владыкой о судьбе обреченных. Однако высокопоставленные чиновники, возглавлявшие военную экспедицию, не верили в милость своего правителя. Что ж, они сами сделали выбор.

Глава 20
ЛУЧШАЯ ПОДРУГА

   – Их здесь всего будет с полсотни, – быстро подсчитал ряды противника Зарлатонг, – зато посмотри – какие!
   Рогатые воины действительно оказались как на подбор: высокие, мускулистые. Они выглядели гораздо внушительнее бойцов деревни, да и вооружение у них имелось – не чета вооружению верингцев. Военные были закованы в легкую броню, каждый держал в руках длинное копье с массивным наконечником, имел узкий фехтовальный меч и небольшой топорик, назначение которого пока определить было трудно. Передовые ряды прорвавшегося отряда нерлюдей прикрывались прямоугольными щитами, с торчащими в самом центре длинными острыми шипами.
   «Можно попробовать подобраться на расстояние ближнего боя, но все равно особо не развернешься», – задумался Зарлатонг.
   – Таких наскоком не возьмешь, – словно подслушал мысли друга Прэлтон, глядя на ощетинившихся копьями воинов. – Не думаю, что они бросятся за нами, даже если мы их сильно разозлим.
   Оба командира выдвинулись ближе к окруженным нерлюдям и едва не стали жертвой собственной неосмотрительности, попав под обстрел топориками. Лишь хорошая реакция спасла им жизнь – обоим удалось вовремя увернуться.
   – Никто не пострадал? – первым делом спросил Зарлатонг, вернувшись к своим бойцам.
   – Обошлось, – доложил Буртан. – Однако… силища у них огромная. Посмотрите.
   Парнишка указал на растущее рядом дерево. После броска с пятидесяти шагов лезвие топорика наполовину вошло в ствол.
   – Еще одна проблема, – мрачно заключил копьеносец. – У врага появилось метательное оружие. Плохо наше дело. Дротиками их сейчас не взять, на ближний бой, в котором рогачи наверняка знают толк, не вытащить. Подойти – и то проблема! Не караулить же их, пока к нам подмога не подоспеет? Обидно. Имеем численный перевес, а сделать ничего не можем.
   – Нам здесь задерживаться нельзя. Утром надо быть у просеки, – напомнил глава клана Быстрого огня. – Так, мой черед пробовать в деле своих учеников.
   Мудрейший подозвал бойцов магической поддержки и каждому дал задание, затем обратился к Зарлатонгу:
   – А твой Бесон действительно может с корнями вырвать дерево из земли?
   – Конечно, иначе бы его не прозывали древодером.
   – Отлично! Вот он-то нам и поможет. Грантул, Бесон, идите сюда!
   Атаку начали огневики, запустив ослепляющее заклинание. После вспышки на врага устремились не вооруженные люди, а подгоняемые ветром деревья, которые швырял в противника деревенский богатырь. Устоять против такого натиска было невозможно. Стройные ряды смешались, и через короткое время рогатых воинов раскидало по поляне.
   Теперь в сражение вступили люди. Прикрываясь небольшими круглыми щитами, впереди шагали ратники. За их спиной – метатели дротиков. Военная машина, созданная Зарлатонгом, работала четко и слаженно: передовые ряды то и дело опускались на одно колено, предоставляя идущим сзади зону для обстрела. Затем они поднимались и двигались дальше, сжимая кольцо вокруг дезорганизованного противника. Тонкая сталь доспехов отражала скользящие удары, но не выдерживала прямого попадания брошенного с силой дротика. Иногда на одного врага приходилось по три-четыре броска, прежде чем он растворялся, оставляя после себя груду железа.
   Скоро бой закончился полной победой, и главное – отряд не потерял ни одного человека. Для морального духа «армии» Веринги это сейчас являлось самым важным. Воины на личном опыте убедились, что благодаря своему умению они смогут справиться даже с таким грозным противником.
 
   Несколько комплиментов «изысканному» вкусу Крислинды в выборе одежды, парочка восторженных отзывов об уюте замка, бесконечные аханья по поводу приготовленных блюд, сервировки стола и прочей ерунды сделали свое дело – толстуха сама принялась уговаривать Зарну остаться:
   – Успеете вы еще вернуться в свой дворец! Погостите у нас. Здесь природа, свежий воздух, приятная компания.
   – Да я бы и рада, но ваш строгий муж… Он, по-моему, недоволен, что чужие в доме.
   – Мужа я беру на себя. Вообще-то, он у меня лапочка, просто к нему, как к любому мужчине, нужен особый подход, – многозначительно бросила хозяйка замка и направилась в кабинет супруга.
   – Милый, у меня к тебе ма-аленькая просьба. И я очень надеюсь, что ты мне не откажешь, – игриво начала супруга, нависая над столом Мурланда. Она искренне считала такую позу самой соблазнительной.
   – Может, не сейчас? – вздрогнул берольд. Вид Крислинды в позе готового к прыжку берклана действительно заставлял его кровь стыть в жилах.
   – Я не о том, проказник! – Женщина кокетливо захлопала глазками. – Я о нашей гостье.
   – Что с ней? – нарочито мрачно осведомился муж.
   – Ты видел, какая она худая и бледная?
   «По сравнению с тобой любую можно считать худышкой», – молча кивнул Мурланд.
   – Пусть хотя бы недельку погостит в нашем доме. Ты же не будешь возражать?
   – Тебе это очень надо? – «обреченно» вздохнул Мурланд.
   – Я ведь исключительно из сострадания, – начала оправдываться просительница. – Надо же помогать хорошим людям.
   – Согласен, дорогая, – недовольно пробурчал берольд. – Только не вздумай таскать ее с собой на ярмарку. Она все-таки королевская фрейлина.
   Неугомонная Крислинда через день посещала Ледяные озера, где проходила традиционная для этого времени года распродажа всякой всячины. Берольдина обожала торговаться, виртуозно снижая первоначальную цену почти в два раза, а затем попросту отказывалась от вещи, за которую билась целый час, брезгливо бросая взмыленному после торга купцу:
   – Ну и зачем мне такая дешевка?
   После чего она, гордая и довольная собой, величаво удалялась.
   – Да пусть себе отдыхает в мое отсутствие. – Толстуха ни при каких обстоятельствах не могла отказаться от любимого занятия. – Бедняжка так устала от дворцовых интриг! Я попрошу, чтобы она тебя не отвлекала. Хотя… нет. Зарна и так тебя боится. Не волнуйся – будет сидеть в своей комнате, как беренка под кустом.
   «Ну, насчет того, где она будет в твое отсутствие, мы разберемся, – отметил про себя Мурланд. – Знала бы ты, какие у этой „беренки“ коготки…»
   – Что ж, если ты берешь на себя все заботы о нашей гостье, пусть остается, – снисходительно произнес строгий муж.
   Крислинда подпрыгнула от радости, едва не опрокинув стол. В порыве нахлынувших чувств даму потянуло на откровенность.
   – Знаешь, что она меня попросила сделать? – Горящие глаза выдавали нетерпение жены.
   – Пока не расскажешь, не узнаю.
   – А ты никому не проболтаешься? Это наша большущая тайна.
   На лице женщины огромными буквами было написано, если она сейчас же не поделится этой «большущей тайной» с кем-либо, то может просто умереть.
   – Ну что ты, дорогая! Как можно!
   – Бедняжка страшно хочет выйти замуж и просит меня подыскать ей приличного жениха, – выпалила супруга на одном дыхании.