Степанов Николай. Сила изгоев

   Подействовало. Дух бросился к приближающимся женщинам, забота о них отодвинула панику на задворки сознания.
   – Ты что-то придумал? – спросил седой волшебник.
   – Течение здесь очень быстрое, – указал Ниранд-Варлок на речку.
 
   – Ваше владычество, кронд Мирашта просит его принять. – В пыточную камеру вошел офицер внутренней охраны.
   – Из него еще можно что-то выжать? – не обращая внимания на вошедшего, спросил Диршан мускулистого мужчину в кожаном фартуке с раскаленными щипцами в руках.
   – Сегодня вряд ли, мой господин. Клиент еле дышит, – ответил тот, вытирая пот со лба.
   – Тогда не будем рисковать. Пусть им снова займутся маги, а завтра продолжим. Должен же он сказать хоть что-нибудь, кроме «даурон – слуга великого Дьюго». Это я и без него знаю.
   – Я стараюсь, мой господин.
   – Главное – не перестарайся. Один он у нас остался, а вопросов еще много.
   – Слушаю и повинуюсь. – Специалист по дознанию ослабил цепи, на которых висел худощавый мужчина с ромбической отметиной на лысом черепе.
   Посол Зирканы в Далгании успел переправить пленника своему владыке до нашествия чужаков во дворец Бринста. Здесь к даурону отнеслись почти что трепетно: прошло более трех суток, а он до сих пор был жив.
   – Кто там ко мне просится? Кронд Мирашта? Пойдем посмотрим на воскресшего из мертвых. – Диршан вытер руки о грязную тряпку, висевшую при входе в пыточную камеру, и покинул мрачное помещение. – Сарантиг не объявлялся?
   – Никак нет, ваше владычество.
   – Опаздывает купчишка. А ведь знает, что я этого не люблю. Проследи, чтобы после визита ко мне его хорошенько проучили. Только без увечий!
   – Будет исполнено.
   Диршан с самого утра ожидал поставщика из Далгании. Своим товаром тот умел угождать требовательному вкусу владыки. Сегодня Сарантиг почему-то опаздывал, и настроение правителя с каждым часом ожидания изменялось не в лучшую сторону.
   – Нижайший поклон вам, о мой владыка. – Кронд встал на одно колено и низко опустил голову.
   «Самое удобное положение, чтобы ее отрубить», – усмехнулся хозяин дворца, кивнув сидевшей возле его ног наложнице. Она подошла к «ожившему покойнику» и дотронулась до его плеча. Разрешение лицезреть владыку было получено, хотя далеко не все подданные удостаивались такой чести.
   – Встань, – небрежно кивнул правитель. – Мне донесли, что ты умудрился попасть в историю прямо во дворце Бринста.
   Прием подданных, вне зависимости от титула и занимаемой должности, проводился в специальном зале, состоящем из двух частей. В главной – широкой, с высоким потолком, восседал владыка, а другая часть была похожа на узкий коридор или тоннель. Там почти зажатый между двух стен стоял вельможа, а при входе в главную часть его встречала немая женщина. Мало кто догадывался, что красавица предугадывала чужие намерения и могла неплохо постоять и за себя, и за своего владыку. Официально же функции красавицы заключались в том, чтобы передавать от посетителя владыке и обратно документы, поскольку доступ в широкую часть зала гостю был запрещен под страхом смерти.
   – Виноват, мой господин!
   – Без тебя знаю, что виноват. Рассказывай, как дело было.
   Кронд мало что знал о том, кто и как применил Магдур против него и кузенов, зато он живо поведал о нападении дауронов на королевский дворец, о говорящем животном, оказавшем помощь гвардейцам Бринста.
   – Еще у правителя Далгании появился новый телохранитель. – Кронд аккуратно вытащил из кармана лист бумаги с рисунком. Девушка быстро поднялась и передала картинку владыке.
   – Необычное существо. Что оно может?
   – Придворные рассказывали, что в стычке с дауронами Бринст потерял всех гвардейцев и подаренную вами пару шукачей. И наверняка погиб бы и сам, если бы вовремя не вмешался этот монстр. Его зовут Дронгиад.
   – Видать, силен, хоть и на четырех копытах.
   – Он еще и предан Бринсту не хуже дамурса.
   В Зиркане когда-то существовал древний клан, поставлявший владыке самых надежных телохранителей. У магов клана специально культивировалась способность связывать воина со своим господином. Поэтому таких охранников нельзя было ни подкупить, ни уговорить. За своего хозяина они дрались до последнего вздоха. Из-за этого и вымерли все до единого, когда два столетия назад за несколько лет сменилось сразу пять Диршанов. Каждый из поверженных содержал при себе сотню дамурсов. В результате не осталось ни одного.
   – Как поживает агрольд Дербиант? – Упоминание о дамурсах владыке не понравилось.
   – О нем в Шроцгене ничего не известно. Как в воду канул. Но, насколько я знаю, Бринст не особо переживает по поводу его исчезновения.
   – Оно и не удивительно, учитывая особый настрой нашего старого друга.
   – А вот насчет настроя Дербианта, а точнее, его видения развития событий…
   – Неужели агрольд оставил свои притязания на трон?
   – Вряд ли, но король повел себя совершенно не так, как нам обещал хозяин Трехглавого замка. После одной, как объяснил нам старый друг, успешной операции, Бринст, вместо того чтобы проявлять обещанную покладистость, попросту указал всем на дверь.
   – Вы уходить не захотели, – усмехнулся владыка, – и получили по макушке. Ай да Бринст! Ай да молодец!
   Правитель специально подзуживал кронда. Для чего? Он и сам не знал.
   – У этого молодца сейчас серьезные проблемы. А Дербиант бездействует.
   – Ты о войне с критонцами? – Диршана всегда особо интересовали внешнеполитические вопросы. – Что ж, тут два варианта: либо Бринст одерживает быструю победу и укрепляет свои позиции, либо конфликт затягивается. Тогда у агрольда появится отличный шанс выхватить власть из ослабевших рук. Но какую страну он получит в наследство?
   – Для быстрой победы у Бринста нет главного.
   – Денег?
   – Вы как всегда правы, мой господин.
   – Денег я ему могу одолжить, – задумчиво произнес владыка Зирканы, добавив с нескрываемым злорадством: – В обмен на северо-восточное побережье.
   – А что делать с агрольдом?
   – Для начала разыщите его и окажите посильную помощь. Но помните – вы действуете по собственной инициативе. – Диршан поднялся и вышел из зоны видимости Мирашты. Следом поднялась наложница и вошла в тоннель, что означало окончание беседы.
   – Слушаюсь, мой господин. – Кронд развернулся и поспешил удалиться. Дожидаться столкновения со смазливой девицей не стоило.
   – Птичья почта из Батренга, ваше владычество, – доложил охранник, вошедший через другую дверь в широкую часть зала.
   В отличие от вельмож, телохранители и стража имели такое право. Они хоть и не являлись дамурсами, но причинить вред хозяину не могли. И дело было вовсе не в заклятии первого лица. Лет двадцать назад главный дворцовый волшебник вывел тайное заклинание, которое легко налагалось на любого подданного, не перешагнувшего четвертый круг мастерства. Причем так, что тот об этом и не догадывался. В случае злого умысла воин, призванный охранять правителя, мгновенно засыпал. Поэтому все телохранители владыки набирались из специалистов пятого и шестого круга, а сон на службе карался смертной казнью.
   Птичья почта из Батренга принесла такое сообщение:
   «При покупке известного Вам товара Сарантиг сцепился с белобрысым юнцом. Ситуация резко вышла из-под контроля, когда тому на помощь явился верховный маг-одиночка. В результате товар ушел к седому волшебнику, а сам Сарантиг – в городскую тюрьму. Попытка вытащить его оттуда потерпела неудачу, приведшую к полной изоляции основных исполнителей. Видимо, в ближайшие месяцы восстановить поставку товара не удастся.
   В связи с началом военных действий в городе созданы неблагоприятные условия и для второго направления нашей деятельности. Прошу прислать в Батренг ликвидатора и нового представителя вместо Сарантига».
   Письмо не содержало подписи, а имя торгового агента знали немногие. Чтобы его не узнали те, кому не положено, и требовался ликвидатор. Больше всего владыка опасался огласки второго направления, ведь оно касалось поставок ярохтана. Естественно, без ведома Бринста.
   – Главного дворцового волшебника ко мне! – распорядился Диршан.
   Ликвидатора всегда готовил самый опытный чародей, поскольку после выполнения задания исполнитель должен был исчезнуть без какого-либо намека на следы своего существования – буквально сгореть на работе.

Глава 9
К ПЕЩЕРАМ РАМХАСА

   Странное бревенчатое сооружение, переброшенное через бурлящие потоки какой-то неизвестной жидкости, макугабу не понравилось сразу. В Урозненном мире рек и озер вообще не существовало, поэтому пришелец не испытывал ни малейшего желания бросаться в неведомую стихию. Летать он не умел, а неугомонная цель снова находилась в движении и уходила все дальше и дальше. Нужно было немедленно перебираться на другой берег, и монстр неохотно ступил на мост.
   Югон предупредил воинов пограничной охраны об опасном визитере, и те наблюдали за происходящим из надежного укрытия. Седой волшебник с хранителем скрылись в густых кустах, окружавших мощное раскидистое дерево, на верхушке которого затаился Еерчоп. Оба надели колпаки для погашения магической ауры, хотя и не были до конца уверены, что «невидимки» помогут скрыться от чужака – слишком много неясного таил в себе страшный пришелец.
   Пятирогий почувствовал неладное, когда дошел до середины реки. Легкая поначалу вибрация настила под лапами неожиданно привела к сильному крену целого пролета моста. Затем пролет отделился и рухнул в речку. Холодная вода обожгла непривычную к купанию кожу чудовища, быстрое течение понесло пришельца, вращая и переворачивая, как щепку. Монстр от неожиданности потерял ориентацию в пространстве и не знал, что ему делать. Поток уносил его все дальше и дальше от цели, а лихорадочное барахтанье в воде не помогало обрести форму.
   «Ненавижу этот мир!» – каждая клетка чудища была переполнена гневом. Наконец ему удалось зацепиться за каменистый участок дна. Макугаб перевел дыхание и осмотрелся. Разглядев в воде разнообразных речных обитателей, он приступил к трансформации. Вскоре на каждой лапе чудовища появились ласты с кожаными перепонками, а туловище обзавелось комплектом плавников. Изменился и хвост. Распугав вокруг себя коренных обитателей речки, чудо-юдо устремилось к берегу.
   «Опять догонять? А ведь до цели оставалось совсем чуть-чуть. Этот жалкий человечек словно издевается надо мной! Нет, простой смерти для него будет мало. Поймаю и… – Пришелец из Урозненного мира перебрал в уме все известные ему способы умерщвления, но так и не нашел подходящего. – Ладно, потом решу, как расправиться. Главное – чтобы смерть стала долгой и мучительной».
   Выбравшись на берег, чудовище избавилось от перепонок на лапах и возобновило погоню. Выносливости ему было не занимать, а вот запас терпения подходил к концу. Злость и раздражение еще никому не шли на пользу. Особенно в том количестве, которое накопилось у шестилапого. В результате макугаб совершенно забыл о ненужных на суше плавниках и рыбьем хвосте. Он был слишком занят переживаниями по поводу новой неудачи.
 
   – За нами следят с самой границы, – возмущался Парзинг. – Может, дать им понять, что мы этого не любим?
   Отряд двигался быстро. Женщины едва поспевали за критонцами, но никто не жаловался. Всех подгоняло сознание присутствия поблизости страшной опасности, которую никто из них пока не видел в лицо.
   – Не вздумайте! – строго осадила задиру Гердилина. – Вы, наверное, первый раз в Зиркане?
   – Первый. – Критонцы дружно повернули головы в сторону солидной дамы. – А что?
   – Следить и доносить в этой стране – норма жизни. Начнете возмущаться – только себе хуже сделаете. Наше счастье, что мы не на дороге к столице. Там бы уже давно повязали – и в тюрьму.
   – За что?
   – Да так, на всякий случай. Вдруг вы замышляете неладное против его владычества? До тех пор пока мы двигаемся к пещерам Рамхаса, нам ничего не грозит. Даже охотно подскажут дорогу, если вдруг собьемся. Иностранцам здесь только два пути: один – к пещерным духам, другой – в тюрьму. Что лучше – судить трудно. Оттуда никто не возвращался, так что спросить не у кого.
   – Но мы же мирные путешественники! – не удержалась Терна. Услышав о пещерных духах, девушка переместилась поближе к полной даме.
   – По мнению Диршана, мирные путешественники толпами не ходят. Если собрались больше двух, значит, готовят заговор. А мятежников никакой владыка не любит.
   – Вы местная? – спросил Лиртог.
   – Родом отсюда, но уж годков двадцать, как живу в Далгании.
   Воевода решил подробнее порасспросить няньку о странных обычаях этой страны, чтобы по незнанию случайно не спровоцировать какой-нибудь конфликт. Гердилине понравился мужественный статный воин, и она долго и подробно рассказывала о простых людях Зирканы, отвечала на вопросы критонцев.
   Оставшаяся в одиночестве принцесса подошла к Арлангуру. Парень с грустью вспоминал Маргуду и не вникал в рассказ Гердилины.
   – Меня зовут Линория. Ты не представишь мне своих друзей?
   – Арлангур, – указал на себя юноша. – Югона тебе представлять не надо. Второй, что остался у моста, – Ниранд, он же Варлок.
   – Югон – это красивый мужчина со шрамом и седыми волосами? – переспросила девушка. Получив в ответ несколько удивленный взгляд и растерянный кивок, продолжила: – Интересное имя. А почему он седой?
   – Я не интересовался. А ты сама спроси, когда он вернется.
   «Невеста, а не знает, как зовут жениха! У них, у высокородных, все не по-людски», – подумал сын охотника, продолжая рассказывать Линории о своих друзьях.
   Терна в это время слушала Гердилину, не замечая, что ее суженый разговаривает с новенькой девушкой. Однако первый же случайно брошенный взгляд назад – и в сердце ворожеи вспыхнуло пламя. Она нервно потянула руку к вороту платья и дернула его, оторвав пару пуговиц.
   – Ар, ты мне не поможешь?
   Охотник прервал разговор и подошел к Терне:
   – Что случилось?
   – По-моему, у меня расстегнулись пуговицы сзади. Застегни, пожалуйста.
   – Я бы рад, но тут нет пуговиц. Оторвались.
   – Вот невезение! Надо найти. Ты поищи, пожалуйста, на дороге. Мне кажется, я их совсем недавно потеряла, а я пока спрошу у твоей новой знакомой, вдруг у нее найдутся?
   Маргудец послушно отправился на поиски, внимательно рассматривая траву под ногами. Одну разломанную пополам пуговицу он все же нашел.
   – Не знаю, зачем ты здесь, но советую раз и навсегда запомнить: паренек со светлыми волосами мой! И нечего ему зубы заговаривать! Понятно?
   – Да я… – растерялась от неожиданного напора принцесса.
   – Мое дело – предупредить, чтобы потом не было недоразумений. – Терна круто повернулась и пошла к Арлангуру.
   – Ну как? – спросил он.
   – Все отлично, – довольная собой, ответила девушка.
   – У принцессы нашлись пуговицы? А то у меня только вот это… – Арлангур продемонстрировал бесполезную находку.
   – У какой принцессы?
   – У Линории. Ты же с ней только что разговаривала.
   – Ой, – изменилась в лице Терна. – Что ж ты мне сразу не сказал? Я бы про пуговицы и не спрашивала. Откуда у принцесс могут быть пуговицы?
   – Да брось ты! Подумаешь, принцесса! Обычная девчонка. И чего Югон в ней нашел?
   – Ты о чем? – встрепенулась девушка.
   – Да так. – Арлангур вспомнил, что его просили не распространяться на запретную тему. – Верховный маг, а берет в компанию девушку, у которой с собой даже нет запасных пуговиц.
   «Что-то тут не то, – уловив неуверенность в голосе парня, сделала вывод ворожея. – Надо будет понаблюдать за этой принцессой. И по поводу Арлангура я ее правильно осадила: нечего открывать рот на чужой кусок пирога! Особенно, если не собираешься его есть».
   – А чего она к тебе приставала? Что ей, вельмож не хватает?
   – Да она и не приставала. Просто поговорили.
   – Простому деревенскому парню не позволено оказывать внимание высокородной даме. Это я точно знаю, – уверенно заявила Терна и, заметив неожиданно появившееся рядом туманное облако, бросилась на грудь «простому деревенскому парню». – Ой!
   – Опасность миновала, можно позволить себе небольшой отдых. – Еерчоп возник, как всегда, внезапно. – Заодно подождем отставших.
   Путники охотно согласились на привал.
   – Гердилина, – принцесса коснулась плеча няньки, – если женщина говорит о мужчине «он мой», значит, он является ее рабом?
   – Не обязательно. – Нянька бросила неодобрительный взгляд в сторону Терны. Наставница почувствовала возникшую недоброжелательность подруги Арлангура по отношению к Линории. – Иногда бывает и наоборот. Помнишь, я тебе рассказывала об особенностях отношений между мужчиной и женщиной?
   Линория попыталась вспомнить, но по выражению ее лица стало понятно: ничего не получилось. Теория, не подкрепленная практикой, быстро улетучивается из любой головы. А о какой практике могла быть речь, если, кроме отца и няньки, к девочке никого не подпускали? Король да строгая наставница – вот и весь круг общения. Поэтому кто такой раб, принцесса знала (образование она получила королевское), а что такое «мой парень» – увы!
   – Супруг? – всплыло в памяти знакомое слово.
   – Не совсем, но дело может дойти и до этого.
   – Значит, жених, – обрадовалась принцесса.
   – Пусть будет жених, – облегченно вздохнула нянька. «Девочке нужно срочно взрослеть, иначе сочтут за дуру. А ведь она принцесса! Хотя, с ее проклятием, может, лучше выглядеть недалекой?»
   – Чего грустим? – приземлился перед носом разрушитель. – Все не так безнадежно!
   – Кто б говорил! Тебя-то в пещерах Рамхаса не тронут. А остальным что прикажешь делать?
   – Во всем слушаться Еерчопа! – загадочно-торжественно произнес дух.
 
   В этот день серебрянозубые мереди с самого утра заявились в деревню, еще и детенышей с собой привели. Прямо массовое переселение. Хорошо, хоть никто не безобразничал и не пытался заходить в дома людей. Даже малыши – и те не помышляли о шалостях.
   – Ты что-нибудь понимаешь? – Копьеносец встретил Прэлтона на южной окраине поселения.
   – Не уверен, но думаю, что начинает сбываться предсказание Верины.
   – Нам ждать нападения?
   – Нужно быть к нему готовым.
   – Нельзя допустить, чтобы враг проник в деревню. Сражение должно произойти подальше от наших женщин и детей. Узнать бы еще, откуда будет нападение?
   – Я разослал дозорных во все стороны. Но думаю, что атаковать начнут с юга. – Прэлтон кивнул в сторону площади, в центре которой расположились мереди.
   – Я тоже обратил внимание на то, как они сидят.
   Самки мередей расселись полукругом, обращенным в сторону прилегавшего к деревне холма.
   – А я только что видел стаю взрослых беркланов, передвигались в ту же сторону.
   Отец Арлангура ничего не сказал, но крепче стиснул копье.
   – У тебя есть парни, которых уже сейчас можно отправлять в бой?
   – С полсотни наберется.
   – Уверен, что не подведут?
   – Смогу твердо ответить только после первого настоящего боя. Во время тренировок человек все воспринимает по-другому. А там, – Зарлатонг указал в глубь леса, – настоящая опасность. Только при встрече с ней становится ясно, кто чего стоит.
   – Собирай парней и действуй. Вон смотри, наши лохмачи, похоже, тебя ждут.
   Мереди-самцы собрались на краю деревни и, недовольно ворча, косились в сторону людей. Когда копьеносец собрал воинов, ворчание прекратилось. Животные, а за ними и люди отправились на юг.
   – Я вас догоню, – крикнул им вслед Прэлтон, заметив одного из старейшин, идущего к нему.
   – Куда ты отправил самых опытных защитников? – Глава клана Живой земли был крайне возмущен. – Почему не посоветовался с остальными? Это против наших правил!
   – Наши правила подходят для мирной жизни, когда самым серьезным происшествием считается визит норкорды или ураган, срывающий крыши с домов. А в военное время дорога каждая минута. Ты представляешь, сколько времени у нас бы ушло на обсуждение?
   – Зато решение обязательно было бы верным! – стоял на своем Зинтуг.
   – И не важно, что к моменту принятия оно бы уже никому не помогло, – продолжил за него Прэлтон. – А враг медлить не будет.
   – Кто давал тебе право единолично решать судьбу односельчан?
   – Никто. Но кому-то же надо это делать.
   – Ты хочешь подменить собой совет старейшин? Перечеркнуть мудрость, завещанную предками?
   – Нет. Я просто хочу, чтобы выжили наши потомки. Чтобы их осталось как можно больше.
   – Но ты практически оставил деревню без защиты.
   – Если звери привели свои семьи к нам, значит, Веринга – самое безопасное место в лесу. А чтобы оно стало еще более безопасным, они отправились встречать врага на дальних подступах.
   – Ты больше доверяешь звериным инстинктам, чем человеческой мудрости? – свысока обронил Зинтуг.
   – Я доверяю природной мудрости. Эти животные обитают здесь много лет. И если они до сих пор не вымерли, значит, к их инстинктам следует прислушаться.
   – Так может рассуждать обычный охотник, но не человек, обремененный доверием клана! Старейшина должен мыслить широко, опираясь на опыт наших предков, а не на наблюдения за поведением зверья. Я просто обязан на сегодняшнем совете поставить вопрос о твоем самоуправстве.
   «Опять бесполезная трескотня. Сколько можно бросаться пустыми словами? С кем мне воевать? С советом?… Заболтают до смерти, – с сожалением думал Прэлтон. – Нет, пусть уж они сами занимаются словесными баталиями. Без меня».
   – У нас что, кроме бесконечных собраний, других дел нет?
   – Ну вот! Я же говорю, что ты рассуждаешь как обычный…
   – А не слишком ли ты носишься со своей НЕОБЫЧНОСТЬЮ?! – не выдержал Прэлтон. – Лучше бы хоть на минуту подумал о тех людях, которые оказали тебе честь, избрав старейшиной. Заметь, ОБЫЧНЫХ людях: охотниках, земледельцах, воинах.
   – Молод ты еще, чтобы делать мне замечания. Я всегда считал: нельзя доверять бразды правления незрелым мужам. И вот результат. Что ж, ошибки надо исправлять. Надеюсь, ты удостоишь нас чести своим присутствием на сегодняшнем совете?
   – Вряд ли. Судьба деревни решается не во время ваших бесконечных разговоров, а на поле боя. Значит, я должен быть там.
 
   Для того чтобы спуститься в катакомбы, известные как пещеры Рамхаса, необходимо сначала преодолеть крутой подъем среди скал.
   Тропинка извивалась, словно змея, изматывая усталых путников бесконечными поворотами. И все же Югон – единственный из отряда, кто уже бывал в здешних горах, не позволял идти медленнее. Когда Гердилина попыталась настоятельно попросить об отдыхе, ссылаясь на состояние своей подопечной, маг, не сказав ни слова, подхватил девушку на руки и продолжил путь. К огорчению некоторых, дополнительная ноша не заставила Югона идти медленнее.
   Поступок избранного оказался заразительным, и Арлангур решил помочь Терне.
   – Убери руки! – обиженно отпрянула от него девушка. – Что я тебе, неженка какая-нибудь? У меня своих сил предостаточно.
   – А я бы не возражала, – вклинилась в чужой разговор Гердилина. – Могу с удовольствием заменить эту привереду.
   Сын охотника окинул оценивающим взглядом габариты няньки и, вспомнив недавние слова Терны, повторил их:
   – Простому деревенскому парню, наверное, не положено оказывать внимание высокородной даме.
   – Только тогда, когда дама не просит об этом сама, – усмехнулась наставница принцессы. Никто еще не называл ее высокородной.
   – А вы просите? – Арлангур начал обреченно примерять, с какой стороны подойти к толстухе, чтобы попытаться оторвать ее от земли.
   – Ну что ты? Я не враг твоему здоровью, да и свое мне еще сгодится. Тропинка под ногами бугристая, вдруг споткнешься?
   – Тут уж как будет угодно Сиеру, – пожал плечами паренек, радуясь избавлению.
   – Тогда наверняка уронишь. Я ведь больше Трингора уважаю.
   Нянька подошла к Терне и слегка придержала ее за локоть:
   – Просьба у меня к тебе, красавица.
   – Какая? – Уроженке Шроцгена не очень понравилось такое обращение.
   – Попробуй подружиться с моей девочкой.
   – И зачем мне это? – задиристо спросила красавица.
   – Это нужно мне, но больше всего – Линории. – Женщина вкратце рассказала о судьбе принцессы.
   – Бедный ребенок! Я не знала. – Терне стало стыдно за свою несдержанность.
   – Учти, об этом никому нельзя рассказывать! А помочь ей нужно.
   – Хорошо, я попробую. Но не раньше, чем ее отпустит седой волшебник.
   Словно подслушав разговор женщин, Югон остановился.
   – Десять минут на отдых, – объявил он, опуская Линорию на землю. – Мы почти пришли.
   Дальше путешественникам предстоял спуск по столь же крутому склону. На относительно ровной площадке таился вход в катакомбы.
   Избранный устроил короткое совещание со старшими критонцами, Нирандом и Еерчопом.
   – На верхних ярусах есть зоны, куда пещерные духи не заглядывают. Там можно разбить лагерь и переждать, пока мы с Нирандом отыщем нужные сведения. Идти вниз всем слишком опасно.
   – А можно и мне с вами? – попросил Парзинг. – Когда еще выберешься сюда?
   – Нет, – строго посмотрел на него избранный. – Кроме духов, в пещерах немало и других зубастых тварей, от которых придется отбиваться и по дороге, и на месте стоянки.
   – Но ведь в лагере с женщинами останется Еерчоп, – с надеждой в голосе напомнил молодой волшебник.