Сударева Инна. Клинки Юга

   - Битва!
   В самом деле - впереди виднелось огромное облако бурой пыли, в котором то и дело мелькала сталь. Резкий порыв ветра, бросившийся в лица путников, донес до их ушей звуки боя: звон оружия, гневные крики сражающихся, вопли боли и лошадиное ржание.
   - Серьезная битва, - заметил Элиас, застегивая ремешки свободно болтавшегося на голове шлема; так, на всякий случай.
   Фредерик поднял руку, приказывая всем остановиться. Надо было решать, что делать.
   - Предлагаю объехать, - сказал запыхавшийся Линар. - Накой нам ввязываться? Мы устали, наши лошади тоже. Какие из нас воины?
   - Мастер прав, - отозвался Аглай, наблюдая за боем. - Наверняка, это какие-нибудь два местных великих князя лупят друг друга. Нам что за дело?
   Король внимательно выслушал обоих и хотел уже сказать свое слово, но смолк, увидав, что происходит впереди. Наблюдать становилось все интереснее: одна из воюющих сторон развернула горячих вороных коней и начала стремительно удирать.
   - Ого! - не сдержал возгласа Генрик. - Кажись, битве конец!
   Те, за кем осталось поле боя, ринулись в погоню, победно крича, улюлюкая, размахивая мечами и потрясая копьями. Вороные же значительно оторвались от преследователей. Фредерик прищурился, присматриваясь к всадникам, и выкрикнул, хлопнув себя ладонью по колену:
   - Да это Черная дружина! Смотрите, что делают!
   Он угадал их тактику. Простую и легкую. Убегавшие дружинницы хоть и неслись, сломя голову, но делали это кучно и организованно, а их преследователи сильно растянулись, отстав друг от друга. Поэтому в определенный момент - по сигналу своего командира (пронзительному свисту) - девы-воины развернули черных скакунов и с леденящим душу визгом бросились в новую атаку на врагов. Те никак не ожидали такого поворота. Что и помогло дружинницам в первые минуты нападения без особых усилий посшибать многих наземь и разбить вражье войско на несколько маленьких отрядов.
   - Что, господа? Поможем дамам? - весело спросил товарищей Фредерик и, не дожидаясь ответа (он был уверен, что никто не выступит против) крепче взял поводья и ударил Мышку пятками в бока. Плясавший все это время от нетерпения конь, кинулся в бешенный галоп: он понимал, что скоро окажется в сражении.
   - Вот это дело! - развеселился Элиас, опуская забрало шлема и пришпоривая своего жеребца.
   - Дело как раз для нас! - отозвался Люк, берясь за лук и дергая стрелу из колчана. - Заявим о себе, братишки! - крикнул он остальным рыцарям.
   Те не замешкались - сорвали коней за Элиасом и Фредериком в сторону жаркой баталии.
   - Уф! - выдохнул мастер Линар, совершенно безрадостно надевая шлем и берясь за меч. - Надеюсь лишь на то, что дамы разберутся с врагом до того, как мы подоспеем, - воевать, будучи утомленным дорогой и жарой, доктору не улыбалось.
   Чаяния мастера не исполнились: государев Мышка, конь Элиаса и лошади всех остальных скакали слишком быстро, чтоб их седоки опоздали в битву.
   Вооруженные луками рыцари, подлетая к месту боя, для начала пустили стрелы во врага и ни разу не промахнулись, а уже после с грозными криками, обнажив сияющие клинки, вломились в ряды всадников, которые рубились с черными дружинницами.
   Элиас, как обычно, стремился не отставать от короля и всячески прикрывал его от нападающих. Большой фамильный меч гвардейца и изящный белый клинок Фредерика, рубившие и коловшие точно и смертельно, очень скоро дали понять противникам, что к неожиданным союзникам Черной Дружины могут приближаться лишь те, кто твердо решил лишиться жизни.
   - Вы за нас? - раздался за спиной Фредерика звонкий голос.
   Король обернулся и на минуту забыл о том, что надо драться.
   - Тайра? - что ни говори, а не ожидал он увидеть ее именно здесь, именно сейчас.
   - Я, - чуть дрогнула голосом капитан Черной Дружины и тут же крикнула, взмахнув саблей. - Берегись!
   Без лишних вопросов Фредерик пригнулся, и над его затылком свистнул увесистый вражеский кистень. Как ни шустр оказался молодой человек, а железная чушка зацепила-таки задник шлема, и салад слетел с его головы, ударился мышастому в глаз. Конь, и без того разгоряченный битвой, дико заржал и встал на дыбы. Фредерик, державшийся в седле только шенкелями, выронил меч и уцепился здоровой рукой за поводья, чтоб не свалиться, но тот, кто ударил короля кистенем, сделал еще одну попытку. Фредерик кое-как увернулся, спасая обнаженную голову и стараясь не вылететь из седла, и смертоносная чушка со всего маху врезалась в больное плечо, защищенное сталью. Это спасло от немедленной гибели, но не от падения: молодого человека опрокинуло наземь вместе с лошадью. Мышка, падая, сильно подмял всадника под себя, перекувырнулся и опять встал на свои четыре копыта. Вскидывая крупом, понесся куда подальше.
   - Черт, - прохрипел Фредерик, силясь подняться, но тело, по которому словно телега проехала, совершенно не слушалось - он повалился ничком в изрытую копытами и сапогами землю. Рядом, чуть не размозжив голову, вздыбила траву лошадиная нога…
   - Фред, Фред, - его перевернули, обхватили за шею, плечи, приподняли. - Живой? Живой.
   - Тайра, - он опять произнес это чинарийское имя. - Вот так встреча…
   - Держись, - Тайра сжала руку молодого человека. - Мы тебя вынесем.
   - Вынесем! - уверенно тряхнул головой в сверкающем шлеме возникший откуда-то справа Элиас.
   - Давайте, - прошептал король и скривился от сильной боли, которая принялась жалить его руку, плечо и спину. - Только смотрите в оба.
   - Обижаешь, братец, - ухмыльнулся гвардеец, беря Фредерика на руки.

18.

   Линар, рубившийся неподалеку и наносивший ощутимый урон противникам, все видел и поспешил за Элиасом, забыв о своих бранных подвигах. Гвардеец так быстро, как это было возможно, тащил короля из боя. Тайра и две ее девушки-воина прикрывали их отход, саблями и булавами опрокидывая тех, кто пытался напасть.
   Они выбрались на более-менее спокойное место, и гвардеец опустил Фредерика на траву. Тот был в сознании, чуть слышно рычал, скаля зубы от боли.
   Доктор практически свалился с седла, так торопился-поспешал к своим обязанностям.
   - Я ведь предлагал: не соваться, объехать эту заваруху, - бормотал он, сдергивая с короля помятый кистенем и падением латный рукав. - Что теперь? Ну, что теперь?
   - Делай дело и не ной! - довольно грубо отозвалась Тайра, зорко следя, чтоб никто им не мешал; через минуту она радостно замахала своим дружинницам, которые погнали врагов с поля боя. - Ги! Ги! - это означало "Бей! Бей!" по-чинарийски.
   Капитан поймала повод своей лошади, легко взлетела в седло и приказала дружинницам:
   - Вам быть тут! Защищать их! - указала на Фредерика и Линара. - Я - в бой, - опустив забрало, черной птицей понеслась за всадницами.
   Элиас решил, что будет несолидным отстать от женщин, и тоже вскочил на коня, чтоб следовать за Тайрой.
   Линар не отвлекался. Отбросив в сторону государевы латы, он разорвал куртку и рубашку Фредерика, чтоб добраться до руки.
   - Больному месту всегда достается, - молодой человек еще пробовал шутить.
   Доктор не улыбался - он хмурился. Очень уж нехорошим был вид у короля: лицо посерело, а вокруг глаз означились темные круги. Дышалось ему с трудом, с хрипами. Поэтому Линар сделал справедливое замечание:
   - Вам лучше молчать, сэр.
   Фредерик кивнул и вдруг до крови закусил губу:
   - Я прошу: дайте мне уснуть. Сил нет терпеть - тело будто кто на части рвет.
   Доктор выполнил его просьбу, и через пару вздохов король закрыл глаза и погрузился в милосердный сон без боли и сновидений.
   - Как все плохо, - пробормотал Линар, убирая платок с лица Фредерика…
   Черная Дружина победила в битве на берегах Сибил. БСльшая часть войска девушек устремилась в погоню за разбитым и отступавшим врагом, а небольшой отряд с капитаном Тайрой во главе вернулся к месту баталии, точнее - туда, где Линар врачевал Фредерика.
   - Что? Как? - покидая седло, спросила воительница у доктора.
   - Все плохо, - повторил мастер свои невеселые слова.
   - Как? Почему? - опять задала вопросы Тайра. - Он что-то сломал? Ранен?
   - Нет. Сильно ушибся.
   - Ушибы, царапины - не повод умирать, - встав на колени возле Фредерика, она сняла боевую перчатку и вытерла кровь, что сочилась из ссадины на лбу молодого человека. - Он спит!
   - Он болен, - ответил Линар.
   Черные брови Тайры сперва взлетели вверх, потом нахмурились. Она выпрямилась, подозвала к себе одну из девушек, сказала ей несколько четких фраз на чинарийском, и вновь повернулась к Линару:
   - Мы станем лагерем недалеко. Нам надо похоронить убитых, подлечить раненых. Вы едете с нами, - сказав все это, капитан внимательно посмотрела на рыцарей Фредерика - всех без исключения высоких и статных парней - они уже навоевались, щедро заляпав доспехи вражьей кровью, спрятали грозные мечи по ножнам и теперь ехали к своему королю, мимоходом приглядываясь к дружинницам. Оценив их небольшой отряд, Тайра предупредила. - Без глупостей в бабском лагере, ребята.
   "Ребята" ответили ей самыми приветливыми улыбками, на которые только были способны их заросшие бородами суровые лица.

* * *

   Фредерик проснулся, открыл глаза - уткнулся взглядом в темное полотнище шатра. Затылок ощутил неприятно твердую подушку, правые плечо и бок - колючий холод. Зато к левой стороне тела будто грелки, полные жарких углей, приложили. Голова болела, во рту пересохло. Все ощущения, вернувшиеся к молодому человеку с пробуждением, оказались гадкими. Но это его не сильно расстроило. Он уже привык к болезненным выходкам тела.
   Король скосил взгляд в бок - в ту сторону, откуда доносилось ровное похрапывание: мастер Линар исправно выполнял свой долг, отдыхая не где-нибудь, а у ложа больного государя, на полу, на бурой овечьей шкуре. Чуть поодаль Фредерик увидел скамейку, на ней - высокий кувшин с водой. Он для молодого человека сразу стал наиболее желаемым предметом в палатке.
   Фредерик попробовал сесть. Это удалось, но пришлось столько усилий приложить, что, сев, король чуть не упал обратно: закружилась голова и потемнело перед глазами.
   - Чтоб мне лопнуть, - шепнул он, придя в себя.
   Вздохнув, опять заметил, что дышать теперь получается лишь одним легким, часто и сипло.
   Кувшин притягивал взгляд, манил к себе, но Фредерик крепко засомневался, что сможет до него добраться без падения. "Ты - развалина. Признай это и действуй соответственно", - приказал он сам себе, но зубами от досады скрипнул.
   Линар тут же подхватился со своего "ложа":
   - А? Что?
   - Пить хочу, - хрипло ответил король и тут же смолк, пораженный слабостью своего голоса.
   Доктор, протирая глаза, подал ему кувшин, и Фредерик удивился еще больше, не сумев поднять его ко рту.
   - Неудивительно. Это от голода. Вы дня три ничего не ели. А еще - болезнь, - сказал Линар, помогая королю напиться. - Я принесу вам лепешек и мяса.
   - Мы где? - молодой человек схватил собравшегося выйти доктора за рукав куртки.
   - В чинарийском лагере. Ваша… кхм… леди Тайра предоставила вам один из своих шатров.
   - Как все странно, - пробормотал Фредерик, лохматя пальцами волосы на макушке. - Очень странно. Она здесь… Почему они все здесь?
   - Леди Тайра говорила, что они отправились в Азарию выручать своих похищенных сестер и мстить похитителям, - ответил Линар. - Так она сказала мне и Элиасу. Но, может, вам она скажет больше…
   - Где мой меч?
   - Под вашей кроватью, сэр. И ваш смятый шлем тоже. Что ж, будете есть?
   Король кивнул.
   Когда доктор вышел, Фредерик откинулся на спинку кушетки и хотел задуматься о том, что было, что есть и что делать дальше, но не получилось: к нему заглянула Тайра.
   Молодой человек сразу заметил: она ничуть не изменилась за то время, что они не видались. По-прежнему высока и стройна, со свежим, юным лицом, и та же толстая коса из смоляных волос перекинута на левое плечо. Ловкое, сильное тело женщины-воина угадывалось под тонким покровом короткой желтой туники, перетянутой широким поясом из разноцветных шнуров. Только взгляд у Тайры сейчас был совершенно не подходящий ее боевой внешности: взволнованный и даже робкий.
   - Здравствуй снова. Линар говорил: ты проснулся, - сказала она, улыбнувшись, и присела рядом с Фредериком на кушетку, дотронулась до его лба. - Как голова?
   - Спасибо, ничего.
   - Ты прости. Это из-за меня ты отвлекся, - она виновато дернула губами.
   - Мало ли что в бою бывает, - пожал плечом Фредерик.
   Тайра посмотрела на него, спросила, тихо-тихо:
   - Я рада тебя видеть. Можно тебя обнять?
   - Можно.
   Получив разрешение, она обвила короля руками, прижавшись щекой к его плечу, и замерла, прислушиваясь к дыханию и сердцу Фредерика. Он тоже замер, наслаждаясь этим теплым и ласковым порывом грозного капитана Черной Дружины.
   - Как наша дочь? - спросил, наконец, молодой человек. - Где она?
   - В Чинарии, - отвечала Тайра, поглаживая его предплечье и с удовольствием отмечая, как тверды тамошние мышцы. - На войне ей нечего делать. А как наш сын?
   - В Белом городе, со своими братьями. Он замечательный, - сказал и поцеловал смуглый висок - благодарно.
   Тайра поняла это по-своему: дернулась повыше, чтоб прижаться губами к его губам, поцеловала жарко, страстно, но губы Фредерика не ответили - остались неподвижны и холодны. Она отпрянула, опустила руки, покачала головой:
   - Прости. Забылась. Ты не Ред - ты Фред. Просто я не могу выбросить из головы все то, что было. Хотелось бы, да не выходит… У мужиков это просто, у баб - нет, - она горько усмехнулась.
   Король ничего не ответил - не было сил. Даже начинать расспросы о том, как и почему чинарийки оказались в Азарии да еще ввязались в бой с местными, не стало желания. Хотя именно об этом он и хотел говорить с воительницей. И Тайра поняла.
   - Ты совсем плох, - сказала она, опять касаясь его лба. - Одна тень от тебя осталась. Да и та бледная.
   - Болею, - ответил Фредерик и закрыл глаза.
   Тайра нахмурилась, тронула молодого человека за непослушную руку:
   - Здесь что? - задрала рукав рубашки, нахмурилась еще больше - конечность до самого плеча была посиневшей и холодной, как лед. - Ты не болеешь. Ты умираешь! - она прыгнула к выходу и закричала:
   - Приведите Экуму! Живо!
   Приказав, вернулась к молодому человеку, взяла кувшин с водой, поднесла к его губам:
   - Пей. Тебе надо много пить.
   - Ты знаешь, что со мной? - спросил Фредерик, послушно сделав два глотка.
   - Я вижу, что с тобой, - ответила Тайра, распуская шнуры на его рубашке, чтоб осмотреть грудь, и остановилась, увидав медальон, который отдал королю Брура. - Это что? - голос ее стал низким, лицо изменилось в сторону грозного. - Откуда?
   Фредерику пришлось рассказать. Он постарался сделать повествование как можно более кратким.
   - Ясно, - выслушав его историю, кивнула капитан Черной Дружины. - Говорю сразу: я против того, чтоб ты ехал к Крупоре. Я, и каждая в моем войске, каждая из Чинарии ненавидят тех, кто живет в Красных Перьях. Твари, которые носят вот такие бляшки, - она взмахнула медальоном Бруры, - делают из нашей кожи страницы для своих гадких книг. Они очень ценят кожу чинарских женщин. И на нас охотятся, чтоб продать в Красные Перья. Поэтому мы здесь - мы преследовали мерзавцев, похитивших наших сестер. Они собирались продать наших девушек тварям из Круга Семи Камней.
   - Красные Перья - моя последняя надежда, - ответил Фредерик. - И если я буду жить, я смогу разобраться и с этим делом. Убивать людей и делать книги из их кожи никому не позволено.
   - Ты будешь жить. Но не благодаря тварям из Красных Перьев. Экума много умеет, много знает. Ее иглы творят чудеса… Я не пущу тебя к Крупоре, Фред. Тебе все равно никто там не поможет, - Тайра решительно сдернула медальон Бруры с груди молодого человека и швырнула его подальше в угол шатра. - Вот так. Будь моя воля, я бы сравняла Красные Перья с землей, и каждого из их обитателей закопала бы живыми в ту проклятую землю…
   Она была готова говорить еще и еще, с возмущением и гневом, но пришлось замолчать - в шатер вошли мастер Линар с обещанными лепешками и мясом на деревянном блюде, за ним - высокая глазастая дружинница. Она вела за руку маленькую худую женщину в длинном черном балахоне с капюшоном. Ее лицо отличалось от лиц других чинариек: узкое, с желтоватой кожей, и по нему сложно было определить возраст. Фредерик внимательно присмотрелся к женщине и сделал досадное открытие: ее черные глаза оказались тусклыми и неподвижными - слепыми.
   - Это Экума - наша веда, - говорила между тем Тайра. - Ей много лет. Она уже не видит, но руки ее творят чудеса.
   - Веда? - спросил Линар, с пренебрежением глядя на слепую. - Ведьма, что ли?
   Капитан Черной Дружины наградила его свирепым взглядом и суровыми словами:
   - Может, ты и друг Фреда, но и другу Фреда я не позволю говорить так об Экуме. Следи за словами, парень!
   Линар опустил глаза и невольно сделал шаг назад: он помнил, что капитан Тайра не стеснялась при случае пускать в ход кулаки.
   - Чем же мне поможет слепая бабушка? - спросил Фредерик.
   Экума вздрогнула при звуке его голоса, обратила лицо к молодому человеку, разомкнула тонкие бесцветные губы и заговорила, скрипуче, но безо всякого акцента:
   - Твой голос холоден. Он как из могилы. Ты умираешь.
   - Благодарю. Я, так уж вышло, об этом ничего не знал, - кисло ответил король (теперь и в его взгляде, которым он смерил слепую, засквозило пренебрежение).
   Теперь и на него Тайра грозно нахмурилась.
   - Не сердись, дочка, - улыбнулась Экума. - Не время сейчас сердиться.
   Отпустив руку дружинницы, которая привела ее в шатер, слепая веда, уверенно ступая, подошла к Фредерику и коснулась длинными тонкими пальцами его правого локтя. Король замер - у него появилось ощущение, будто теплый ветер обвеял больную руку, и она это почувствовала. С локтя пальцы Экумы скользнули к плечу молодого человека, потом - к шее и наверх - к скуле, остановились на виске.
   - Хворь давно ест тебя, - зашептала Экума так, будто сообщала Фредерику страшную тайну и боялась, что кто-то еще ее услышит. - Смерть давно ходит вокруг тебя. Но ты сильный, очень сильный. Поэтому до сих пор жив. Однако, так не будет всегда… Я могу тебя вылечить. Хочешь? - не дождавшись ответа, улыбнулась и сказала. - Конечно, хочешь. Жить все хотят. Особенно те, кого любят, те, у кого есть дети…
   - Как вы будете лечить? - перебил ее Линар.
   Экума направила на доктора свои незрячие глаза, наклонила голову на бок, отчего ее рот заметно перекосился:
   - Сперва я выпущу из него отравленную кровь. Потом он будет пить мои настои. Потом я пущу в дело золотые иглы. Если выживет, будет жить долго и без болезни.
   - Не позволю! - рявкнул Линар так громко, что все, кто был в шатре, подпрыгнули.
   Фредерик поднял левую руку, требуя тишины. Он не желал слышать шумные споры о методах лечения болезни. Болезни, которая медленно убивала именно его.
   - Мастер, я вас очень уважаю и очень ценю, - проговорил король. - Но позвольте сегодня я сам решу, что мне делать с моей хворью. Не думаю, что чем-то рискую, доверившись этой даме.
   Доктор покачал головой:
   - Да-да, сэр, я и забыл: вам ваша жизнь уже давно недорога…
   Высказав этот упрек, он сунул руки за пояс, чтоб не дать им сжаться в кулаки, и вышел наружу. Тайра усмехнулась и хлопнула себя по бедру:
   - Это он правильно сделал! Кроме ворчания от него нет толку!
   Фредерик не стал возражать, хоть и посчитал, что капитан не совсем права. Он глянул на Экуму, которая терпеливо ждала, когда улягутся страсти.
   - Когда вы начнете меня лечить?
   - Времени очень мало. Поэтому прямо сейчас. Если ты согласен, - ответила слепая, доставая из складок своего балахона маленький стилет из голубоватой стали.
   - Согласен, - кивнул молодой человек.
   - Ты можешь поправиться, но можешь и умереть, - предупредила Экума, прикасаясь пальцами к его левому запястью. - Ты силен, но я не волшебница.
   - Согласен, - вновь кивнул Фредерик.
   - Принеси мне таз, дочка, - обратилась слепая к Тайре. - Пустим парню кровь.
   Через какое-то время Фредерик смог видеть, как вяло и неохотно бежит из надрезанного правого запястья кровь на дно таза и расползается темным, неприятно пахнущим пятном по рыжей меди. Так же медленно затуманивалась его голова. "Безумие, - пульсировала мысль, - чистое безумие. Все это больше похоже на самоубийство, чем на лечение".
   Тайра была рядом, с тревогой следила за белеющим лицом молодого человека и крепко сжимала в ладони его здоровую руку.
   - Ты боишься дочка? - спросила Экума. - Не надо боятся. Возьми кружку воды и размешай в ней вот это, - протянула капитану небольшой полотняный мешочек с травяным сбором. - Надо дать парню настоя.
   Тайра не сразу послушалась: ей не хотелось оставлять Фредерика, который медленно, но верно погружался в бессознание.
   - Делай, что говорю, и делай быстро, - слепая толкнула капитана в бок. - Если я все буду делать одна, мы потеряем время.
   Тайре пришлось слушаться.
   Веда начала растирать руку Фредерика, и кровь из раны на запястье побежала быстрее.
   - Чувствуешь, как жизнь уходит? - Экума прошептала вопрос королю на ухо. - Сейчас ты приблизишься к смерти, посмотришь на нее, дашь ей взять себя за руку. И вот когда она решит, что достала тебя, когда успокоится и улыбнется тебе беззубым ртом, я дерну тебя обратно. Согласен? - и скрипуче хихикнула.
   - Ты сможешь? - с огромным усилием спросил Фредерик, чувствуя, что и прямо держать голову сил не осталось.
   - От тебя зависит. Вдруг тебе понравится на той стороне, - улыбнулась веда.
   Она приняла из рук Тайры кружку с водой, которая стала красной от травяного порошка, и поднесла королю. Молодой человек выпил, не без помощи капитана, которая поддержала его за плечи.
   - Теперь - иглы. Мои иглы, - пробормотала веда и, распахнув балахон, сняла с груди небольшую кожаную сумочку и бережно, как что-то чрезвычайно хрупкое, положила ее на скамеечку. Затем опустилась рядом на колени и раскрыла сумочку, словно конверт. Внутри, в специальных складках, были вколоты тонкие длинные иглы, украшенные головками из мелких красных камешков. Штук тридцать, не меньше. Экума осторожно вытянула одну и поднесла к лицу Фредерика. - Красиво, правда? Им больше сотни лет. Они достались мне от матери, а ей - от ее матери. Сделал их один ведун из Крылатого города. Он же научил кого-то из моих предков врачевать ими… И ведун этот умер, и города его нет, а учение здесь, во мне, - веда прикоснулась к своей голове. - Это не больно, совсем не больно, но это лечит. Многие болезни. Даже те, которые, говорят, нельзя вылечить. Попробуем, Ред Лунный Змей?
   Король облизал губы. Они пересохли и горели, не смотря на то, что он только-только выпил настоя. Во рту был странный металлический привкус, и это усиливало жажду.
   - Давай же, - хотел сказать Фредерик, но из-за слабости у него получился какой-то странный хрип, похожий на последний выдох умирающего.
   - Это не больно, - повторила Экума и воткнула первую иглу в неподвижную руку молодого человека, в костяшку указательного пальца. - Мухи и те больнее кусают, - и всадила следующую иглу - в соседнюю костяшку. - А сейчас - спи. Так тебе будет покойнее, - сказав, невесомо коснулась пальцами межглазья Фредерика, и он заснул, как по волшебству, уронив голову на подушку…

19.

   Тайра сидела на лошадиной шкуре возле костра, что был разложен у ее шатра, и крутила в руках медальон Фредерика. Она тишком сняла его с шеи короля, который, как обычно, крепко уснул после лечения иглами, и вышла из палатки. Теперь, поджав губы и нервно перебирая пальцами цепочку, рассматривала светлое лицо Марты, которая мягко улыбалась из золотого обрамления. Рассматривала и сравнивала с собою. И сама же себе говорила, что глупо, очень глупо так поступать. "Тем более, что ты уже давно все расставила по своим местам", - хмыкала Тайра. А в голове ее до сих пор крутились воспоминания об эринских ночах, которые она проводила вместе с Редом Лунным Змеем. Яркими картинами и тягучими ощущениями заявляли они о себе…
   Шум со стороны ближайших палаток отвлек чинарийку от мыслей и воспоминаний. Где-то в лагере вызревала ссора. Тайра догадалась о ее причине, поэтому вздохнула, встала, сунула подвеску Фредерика за пазуху и пошла восстанавливать мир и порядок в стане.
   Вздорили Мили и Жания, рослые юные дружинницы из правого ударного звена. Переругивались, употребляя крепкие чинарийские словечки, и толкали друг дружку в грудь и плечи. "Еще минута - и покатятся по песочку", - подумала Тайра.
   Причина ссоры дам - рыжий, круглолицый сэр Аглай - стоял неподалеку и довольно ухмылялся. Конечно, парню льстило то, что из-за него цапались две симпатичные девчонки.
   - В чем дело? - Тайра вклинилась между дружинницами как раз вовремя: Мили уже протянула мускулистую руку, чтоб ухватить Жанию за ее мелкие и короткие косички, и чуть не попала капитану пальцем в глаз. - Вот же малолетки дурные! - рявкнула Тайра (малолетками она называла тех в войске, кому еще не исполнилось двадцати лет, а Мили и Жании было по восемнадцать).
   Девушки смолкли и замерли, но ничего не ответили. Только обстреливали друг друга колючими взглядами, сжав ладони в кулаки.
   - Из-за тебя все? - повернулась капитан к Аглаю.
   - Оно-то да, - ухмыльнулся рыцарь, разведя руками. - Только разве ж я виноват, ваша милость?