Страница:
— Недавно Симидзу-сэнсэй объявил о том, что он прекращает работу в нашей школе. Что мне делать? Я в полном отчаянии.
Опасность того, что однажды такой день может настать, существовала постоянно. Симидзу был очень популярен среди учащихся школы. Вероятно, он решил, что его недооценивают, и захотел стать директором независимой школы. И наконец этот момент настал. Теперь вся ответственность за управление делами школы будет лежать на Сиро.
— Возможно, Симидзу-сэнсэй собирается открыть собственную школу? Не так ли? У него будет достаточно учеников.
«Одну треть учеников он, несомненно, получит».
И тогда жизнь Сиро станет далеко не безоблачной.
Сиро пытался мысленно все просчитать. Было очевидно, что Сиро как директор школы всех устраивает, но Симидзу пользуется наибольшей симпатией учеников. Нанесенный им удар был безошибочным.
В вопросах руководства школой Сиро интересовал только учебный процесс, в остальные проблемы он не вмешивался. Если Симидзу создаст новую школу, он, без сомнения, будет следовать прежним правилам. В таком случае в одном районе появятся две школы, построенные на одних и тех же принципах. Симидзу наверняка намеревался забрать с собой не только учащихся, но и методы обучения.
Разумеется, у Сиро перехватило дыхание. Доход от выплат учащихся, естественно, упадет. Но дело не только в том, что потребуется заменить сбежавших преподавателей, но и в том, каким образом ему высвободить свободное время для себя.
— Я все понял. Завтра я буду в школе. Тогда и обсудим создавшееся положение.
— Меня не будет, поскольку у меня выходной. Держитесь!
Сиро нравилась его нынешняя работа, и в глубине души ему не хотелось, чтобы Китамура закрыл школу «Бун-бун». Ему не только не хотелось потерять привычное кресло, но он думал о том, что, если Симидзу уйдет, у него не остается иного выхода, кроме как поменять место работы. От ощущения, что все вокруг его покидают, Сиро впал в отчаяние.
Отключив трубку, некоторое время он пребывал в оцепенении. То Сиро представлял себе выступление по телевидению послезавтра и все, связанное с Кэйсукэ Китадзима, то его мысли возвращались к Миюки.
Он непременно должен еще раз ей позвонить...
Сиро поднял отложенную в сторону трубку и набрал ее номер.
Никакого ответа. Он посмотрел на часы: было начало пятого.
Сиро опустился на диван.
Был конец ноября. Завтра начнется декабрь. Когда наступит май следующего года, ему исполнится тридцать пять. При этой мысли Сиро охватило уныние.
Что же делать дальше?
Что он хочет найти, что осталось ему еще сделать в его земной жизни?
Перед глазами всплывали только два иероглифа, означающие женитьбу, но он уже сомневался, должна ли это быть Миюки. Его не покидали мысли о том, что она работала в сфере развлечений, они бередили его душу все сильнее.
Возможно, однажды все исчезнет, а у него не было никакого желания начинать все сначала.
Вечер еще не наступил, однако Сиро достал бутылку виски и плеснул в стакан. Это был период самых коротких дней в году. Еще и пяти не было, а уже стемнело. Пребывая в подавленном настроении, он потягивал виски.
Ему захотелось встретиться с Миюки. Сиро не хватало решимости отказаться от нее, и если они окажутся рядом, он будет готов обо всем забыть. Он еще раз набрал ее номер, но никто не отвечал. Возможно, она еще не вернулась с работы. Сиро устал от постоянно возникающей в воображении картинки обнаженной Миюки, обслуживающей клиента.
Сиро покачал головой. Даже если они начнут жить вместе, горечь останется надолго, поскольку шлейф ее прошлого будет продолжать тянуться за ней.
Бутылка виски была уже наполовину пуста.
Медленно, чтобы растянуть время, он принял душ, лег в пижаме в постель и пододвинул телефон к изголовью.
Миюки по-прежнему не подходила к телефону.
Время близилось к десяти.
Куда она могла уйти?
У нее, не имевшей родственников, не было такого места, куда она могла бы направиться, взяв с собой ребенка. Только сейчас он до конца осознал, насколько Миюки одинока. Сиро погрузился в сон, думая о том, как тяжела та ноша, которую он собирается переложить на свои плечи.
На следующее утро он проснулся в плохом настроении. За ночь таившееся в глубине души беспокойство слегка ослабло, но он увидел несколько неприятных снов.
Взглянув на часы, Сиро протянул руку к телефону. Было половина девятого: время готовить дочку к выходу в ясли. Сейчас она непременно должна быть дома.
Никто не брал телефонную трубку.
Сиро сразу же отмел вероятность того, что она дома и просто не хочет подходить к телефону.
Такого не могло быть.
И только тут Сиро понял, что с Миюки, должно быть, что-то случилось.
19
20
21
22
Опасность того, что однажды такой день может настать, существовала постоянно. Симидзу был очень популярен среди учащихся школы. Вероятно, он решил, что его недооценивают, и захотел стать директором независимой школы. И наконец этот момент настал. Теперь вся ответственность за управление делами школы будет лежать на Сиро.
— Возможно, Симидзу-сэнсэй собирается открыть собственную школу? Не так ли? У него будет достаточно учеников.
«Одну треть учеников он, несомненно, получит».
И тогда жизнь Сиро станет далеко не безоблачной.
Сиро пытался мысленно все просчитать. Было очевидно, что Сиро как директор школы всех устраивает, но Симидзу пользуется наибольшей симпатией учеников. Нанесенный им удар был безошибочным.
В вопросах руководства школой Сиро интересовал только учебный процесс, в остальные проблемы он не вмешивался. Если Симидзу создаст новую школу, он, без сомнения, будет следовать прежним правилам. В таком случае в одном районе появятся две школы, построенные на одних и тех же принципах. Симидзу наверняка намеревался забрать с собой не только учащихся, но и методы обучения.
Разумеется, у Сиро перехватило дыхание. Доход от выплат учащихся, естественно, упадет. Но дело не только в том, что потребуется заменить сбежавших преподавателей, но и в том, каким образом ему высвободить свободное время для себя.
— Я все понял. Завтра я буду в школе. Тогда и обсудим создавшееся положение.
— Меня не будет, поскольку у меня выходной. Держитесь!
Сиро нравилась его нынешняя работа, и в глубине души ему не хотелось, чтобы Китамура закрыл школу «Бун-бун». Ему не только не хотелось потерять привычное кресло, но он думал о том, что, если Симидзу уйдет, у него не остается иного выхода, кроме как поменять место работы. От ощущения, что все вокруг его покидают, Сиро впал в отчаяние.
Отключив трубку, некоторое время он пребывал в оцепенении. То Сиро представлял себе выступление по телевидению послезавтра и все, связанное с Кэйсукэ Китадзима, то его мысли возвращались к Миюки.
Он непременно должен еще раз ей позвонить...
Сиро поднял отложенную в сторону трубку и набрал ее номер.
Никакого ответа. Он посмотрел на часы: было начало пятого.
Сиро опустился на диван.
Был конец ноября. Завтра начнется декабрь. Когда наступит май следующего года, ему исполнится тридцать пять. При этой мысли Сиро охватило уныние.
Что же делать дальше?
Что он хочет найти, что осталось ему еще сделать в его земной жизни?
Перед глазами всплывали только два иероглифа, означающие женитьбу, но он уже сомневался, должна ли это быть Миюки. Его не покидали мысли о том, что она работала в сфере развлечений, они бередили его душу все сильнее.
Возможно, однажды все исчезнет, а у него не было никакого желания начинать все сначала.
Вечер еще не наступил, однако Сиро достал бутылку виски и плеснул в стакан. Это был период самых коротких дней в году. Еще и пяти не было, а уже стемнело. Пребывая в подавленном настроении, он потягивал виски.
Ему захотелось встретиться с Миюки. Сиро не хватало решимости отказаться от нее, и если они окажутся рядом, он будет готов обо всем забыть. Он еще раз набрал ее номер, но никто не отвечал. Возможно, она еще не вернулась с работы. Сиро устал от постоянно возникающей в воображении картинки обнаженной Миюки, обслуживающей клиента.
Сиро покачал головой. Даже если они начнут жить вместе, горечь останется надолго, поскольку шлейф ее прошлого будет продолжать тянуться за ней.
Бутылка виски была уже наполовину пуста.
Медленно, чтобы растянуть время, он принял душ, лег в пижаме в постель и пододвинул телефон к изголовью.
Миюки по-прежнему не подходила к телефону.
Время близилось к десяти.
Куда она могла уйти?
У нее, не имевшей родственников, не было такого места, куда она могла бы направиться, взяв с собой ребенка. Только сейчас он до конца осознал, насколько Миюки одинока. Сиро погрузился в сон, думая о том, как тяжела та ноша, которую он собирается переложить на свои плечи.
На следующее утро он проснулся в плохом настроении. За ночь таившееся в глубине души беспокойство слегка ослабло, но он увидел несколько неприятных снов.
Взглянув на часы, Сиро протянул руку к телефону. Было половина девятого: время готовить дочку к выходу в ясли. Сейчас она непременно должна быть дома.
Никто не брал телефонную трубку.
Сиро сразу же отмел вероятность того, что она дома и просто не хочет подходить к телефону.
Такого не могло быть.
И только тут Сиро понял, что с Миюки, должно быть, что-то случилось.
19
Сегодня наступил декабрь. Светило солнце, ветра не было, воздух был сухим и довольно теплым.
Оставив машину на ближайшей стоянке и не надевая куртки, в одном спортивном костюме, Сиро прошел по узкой улочке и в мгновение ока оказался у дома Миюки.
Он поднялся по лестнице и нажал на кнопку звонка. Ожидание было напрасным. Он приложил ухо к двери и прислушался. Из-за двери не доносилось никаких признаков жизни. Для большей уверенности Сиро позвонил еще раз: результат был тот же. Десять дней назад, через день после того, как Миюки с Сиро впервые переспали, она выдала ему запасной ключ от своей квартиры, объяснив это тем, что в экстренном случае, если она не сможет забрать ребенка из яслей,. Сиро может воспользоваться этим ключом.
«Прошу!» — сказала она, вручая ему ключ, и Сиро не мог не осознать, что в тот момент они оба переступили черту.
Сиро никак не мог отважиться вставить ключ в замочную скважину. Оказавшись в такой неприятной ситуации, нужно было немного успокоиться. После исчезновения Мацуока он оказался втянутым в какие-то внутренние религиозные распри, и не будет ничего странного, если с ним что-то случится.
Он стал мысленно рисовать самые мрачные перспективы, от которых у него начали подкашиваться ноги. При этом Сиро тревожился не только за себя одного.
Наконец он решился и, слегка приоткрыв дверь, осторожно заглянул в образовавшуюся щель. Его внимание привлекло не столько то, что он увидел, сколько странный запах.
Сиро попытался принюхаться и определить, чем это пахнет. Он неоднократно бывал у Миюки дома, но такого запаха никогда не ощущал.
Сиро снял обувь и прошел внутрь, закрыв за собой дверь.
Хорошо ему знакомая узкая прихожая. Рядом с ней небольшая кухня со столовой размером в десять татами. Дальше комната в традиционном японском стиле размером в шесть татами. Если отодвинуть перегородку, то образовывалась одна комната, которую легко можно было окинуть взглядом.
В квартире не ощущалось присутствия ни одной живой души. Он сразу заметил, что обеденный стол передвинут в другое место. Он был неестественным образом вдвинут в японскую комнату, загораживая проход в нее и тем самым неприятно нарушая баланс. Сиро только наполовину вернул стол на прежнее место и, осторожно ступая, прошел в комнату в традиционном японском стиле.
Место, где спали мать с дочерью, было аккуратно убрано. Когда он отодвинул дверцу стенного шкафа, оттуда вывалился футон, от которого исходил тошнотворный запах.
Он решил, что нужно осмотреть еще туалет и ванную. При виде крохотных пустых помещений он испытал чувство страха. Однако и там ничего странного он не обнаружил.
Пол в ванной был сухим, и он сразу определил, что ни душем, ни водопроводным краном не пользовались по меньшей мере в течение суток. В туалете тоже все было тщательно убрано.
Бегло осмотрев комнаты, Сиро сел на пол в спальне и прислонился спиной к простенку под окном.
Его сердце билось учащенно. Он помнил неприятные ощущения, которые испытывал, находясь один в комнате чужого человека. Это была комната, покинутая хозяевами... Если Миюки увели насильно, должны были остаться хоть какие-то следы этого похищения.
Однако что же все-таки это за запах?
Он уже немного к нему привык, но все же продолжал чувствовать запах, ударивший в нос, едва он открыл дверь.
Ему показалось, что он напоминает аромат розы. Возможно, его источник пах значительно сильнее, но со временем выветрился, и сейчас оставалось только слабое сладковатое благоухание.
Что же может означать этот навязчивый запах?
Накануне Сиро после четырех неоднократно звонил в эту квартиру. Следовательно, Миюки покинула ее до четырех часов. Все окна в комнате были закрыты, но запах в помещении остался...
Возможно, он уже немного к нему привык, но ему показалось, что в прихожей запах ощущался сильнее. В узкой, темной, заполненной всевозможными запахами прихожей посторонний запах преобладал, становился угнетающим.
Внимательно осмотревшись, он заметил небольшой стаканчик. Такие часто используются для саке. На дне находился коричневый сгусток конической формы. В центре виднелась жидкость розового цвета. Когда Сиро взял стаканчик в руки, маленький конус рассыпался и превратился в пепел.
Может быть, этот стаканчик использовался для воскурения благовоний?
Он поднес его к лицу, и в нос ударил запах значительно более сильный, чем витавший в комнате. Сиро поставил стаканчик на прежнее место и вернулся на кухню.
Он решил еще раз тщательно осмотреть ее, рассчитывая обнаружить там нечто похожее. Как он и предполагал, на кухонной полке рядом с микроволновой печью стоял точно такой же стаканчик. Это был обычный стаканчик для саке и в нем была точно такая же фигурка конической формы. На этот раз он нюхал осторожнее, чтобы не потревожить содержимое. Запах был точно такой же.
Сиро стал искать подобные сосуды и вдруг сразу обнаружил один в таком месте, куда раньше заглянуть не догадался.
На этот раз это был не стаканчик. Прямо под окном, ведущим на балкон, стоял цветочный горшок с карликовым деревцем. У корней находились три коричневых пирамиды. Возможно, пепел трех сгоревших пирамидок станет удобрением для деревца.
Сиро поискал, нет ли еще таких благовоний, и пришел к выводу, что их только три и что они расположены так, чтобы образовывать правильный треугольник. При этом кухонный стол был сдвинут так, чтобы он оказался в самом центре этого треугольника. Сиро отодвинул от стола стул и присел на него. Он представлял, как поднимается дым благовоний из трех мест, и пытался понять, в чем заключается смысл неведомого ему ритуала.
Может, Миюки в одиночку исполняла этот ритуал?
Во всяком случае, он никогда не видел, чтобы Миюки воскуряла благовония.
Он предположил, что, когда накануне он был в телестудии, у Миюки был некий гость. Вероятнее всего, он посадил ее в центре треугольника и провел какой-то ритуал посвящения. После этого она и исчезла.
Иного объяснения он найти не мог. Единственное, что его беспокоило — это исчезла Миюки по своему желанию или нет.
Оставив машину на ближайшей стоянке и не надевая куртки, в одном спортивном костюме, Сиро прошел по узкой улочке и в мгновение ока оказался у дома Миюки.
Он поднялся по лестнице и нажал на кнопку звонка. Ожидание было напрасным. Он приложил ухо к двери и прислушался. Из-за двери не доносилось никаких признаков жизни. Для большей уверенности Сиро позвонил еще раз: результат был тот же. Десять дней назад, через день после того, как Миюки с Сиро впервые переспали, она выдала ему запасной ключ от своей квартиры, объяснив это тем, что в экстренном случае, если она не сможет забрать ребенка из яслей,. Сиро может воспользоваться этим ключом.
«Прошу!» — сказала она, вручая ему ключ, и Сиро не мог не осознать, что в тот момент они оба переступили черту.
Сиро никак не мог отважиться вставить ключ в замочную скважину. Оказавшись в такой неприятной ситуации, нужно было немного успокоиться. После исчезновения Мацуока он оказался втянутым в какие-то внутренние религиозные распри, и не будет ничего странного, если с ним что-то случится.
Он стал мысленно рисовать самые мрачные перспективы, от которых у него начали подкашиваться ноги. При этом Сиро тревожился не только за себя одного.
Наконец он решился и, слегка приоткрыв дверь, осторожно заглянул в образовавшуюся щель. Его внимание привлекло не столько то, что он увидел, сколько странный запах.
Сиро попытался принюхаться и определить, чем это пахнет. Он неоднократно бывал у Миюки дома, но такого запаха никогда не ощущал.
Сиро снял обувь и прошел внутрь, закрыв за собой дверь.
Хорошо ему знакомая узкая прихожая. Рядом с ней небольшая кухня со столовой размером в десять татами. Дальше комната в традиционном японском стиле размером в шесть татами. Если отодвинуть перегородку, то образовывалась одна комната, которую легко можно было окинуть взглядом.
В квартире не ощущалось присутствия ни одной живой души. Он сразу заметил, что обеденный стол передвинут в другое место. Он был неестественным образом вдвинут в японскую комнату, загораживая проход в нее и тем самым неприятно нарушая баланс. Сиро только наполовину вернул стол на прежнее место и, осторожно ступая, прошел в комнату в традиционном японском стиле.
Место, где спали мать с дочерью, было аккуратно убрано. Когда он отодвинул дверцу стенного шкафа, оттуда вывалился футон, от которого исходил тошнотворный запах.
Он решил, что нужно осмотреть еще туалет и ванную. При виде крохотных пустых помещений он испытал чувство страха. Однако и там ничего странного он не обнаружил.
Пол в ванной был сухим, и он сразу определил, что ни душем, ни водопроводным краном не пользовались по меньшей мере в течение суток. В туалете тоже все было тщательно убрано.
Бегло осмотрев комнаты, Сиро сел на пол в спальне и прислонился спиной к простенку под окном.
Его сердце билось учащенно. Он помнил неприятные ощущения, которые испытывал, находясь один в комнате чужого человека. Это была комната, покинутая хозяевами... Если Миюки увели насильно, должны были остаться хоть какие-то следы этого похищения.
Однако что же все-таки это за запах?
Он уже немного к нему привык, но все же продолжал чувствовать запах, ударивший в нос, едва он открыл дверь.
Ему показалось, что он напоминает аромат розы. Возможно, его источник пах значительно сильнее, но со временем выветрился, и сейчас оставалось только слабое сладковатое благоухание.
Что же может означать этот навязчивый запах?
Накануне Сиро после четырех неоднократно звонил в эту квартиру. Следовательно, Миюки покинула ее до четырех часов. Все окна в комнате были закрыты, но запах в помещении остался...
Возможно, он уже немного к нему привык, но ему показалось, что в прихожей запах ощущался сильнее. В узкой, темной, заполненной всевозможными запахами прихожей посторонний запах преобладал, становился угнетающим.
Внимательно осмотревшись, он заметил небольшой стаканчик. Такие часто используются для саке. На дне находился коричневый сгусток конической формы. В центре виднелась жидкость розового цвета. Когда Сиро взял стаканчик в руки, маленький конус рассыпался и превратился в пепел.
Может быть, этот стаканчик использовался для воскурения благовоний?
Он поднес его к лицу, и в нос ударил запах значительно более сильный, чем витавший в комнате. Сиро поставил стаканчик на прежнее место и вернулся на кухню.
Он решил еще раз тщательно осмотреть ее, рассчитывая обнаружить там нечто похожее. Как он и предполагал, на кухонной полке рядом с микроволновой печью стоял точно такой же стаканчик. Это был обычный стаканчик для саке и в нем была точно такая же фигурка конической формы. На этот раз он нюхал осторожнее, чтобы не потревожить содержимое. Запах был точно такой же.
Сиро стал искать подобные сосуды и вдруг сразу обнаружил один в таком месте, куда раньше заглянуть не догадался.
На этот раз это был не стаканчик. Прямо под окном, ведущим на балкон, стоял цветочный горшок с карликовым деревцем. У корней находились три коричневых пирамиды. Возможно, пепел трех сгоревших пирамидок станет удобрением для деревца.
Сиро поискал, нет ли еще таких благовоний, и пришел к выводу, что их только три и что они расположены так, чтобы образовывать правильный треугольник. При этом кухонный стол был сдвинут так, чтобы он оказался в самом центре этого треугольника. Сиро отодвинул от стола стул и присел на него. Он представлял, как поднимается дым благовоний из трех мест, и пытался понять, в чем заключается смысл неведомого ему ритуала.
Может, Миюки в одиночку исполняла этот ритуал?
Во всяком случае, он никогда не видел, чтобы Миюки воскуряла благовония.
Он предположил, что, когда накануне он был в телестудии, у Миюки был некий гость. Вероятнее всего, он посадил ее в центре треугольника и провел какой-то ритуал посвящения. После этого она и исчезла.
Иного объяснения он найти не мог. Единственное, что его беспокоило — это исчезла Миюки по своему желанию или нет.
20
Выйдя из квартиры Миюки и возвращаясь на автостоянку, Сиро вдруг вспомнил про ясли.
Что же стало с ребенком? Возможно, она решила кому-то поручить забрать Ами?
Ясли располагались в десяти минутах ходьбы от ее дома. Ехать туда на машине не имело смысла. Сиро прекрасно знал, где находятся ясли, поскольку неоднократно отвозил туда Миюки. Несомненно, вчера утром Миюки должна была отвести туда свою дочь Ами. Если до четырех часов дня кто-то, помимо ее воли, похитил Миюки, она не могла пойти и забрать дочь из яслей. Сиро понятия не имел, как поступают с детьми в случае, если за ними не приходят родители.
Сиро приходил в ужас при мысли, что ему придется объясняться с нянечками в яслях.
Обычно детей приводят в ясли не позднее десяти утра, где они остаются на весь день. Родители не заходят и слушают с крыльца плач своих младенцев.
Поэтому Сиро решил подождать, пока к нему кто-нибудь выйдет.
— Что вам нужно? — При виде Сиро заведующая сохраняла добродушное выражение лица, только в глазах у нее появился настороженный блеск.
— Ами Мацуока забирали из яслей? — испуганно спросил Сиро.
— Да, вчера около четырех приходила мама. Сказала, что хочет на некоторое время забрать ребенка из яслей, чтобы девочка отдохнула... Что-нибудь случилось?
Сиро склонил голову и со словами «Извините за беспокойство!» покинул ясли.
Необходимую информацию он получил. Обычно Миюки должна была приходить за ребенком до шести вечера. И только вчера она почему-то забрала Ами на два часа раньше. В четыре дня. Именно тогда, когда Сиро в первый раз звонил ей домой. Сказав воспитательницам, что ребенку нужно немного отдохнуть, она ушла, но домой не вернулась. Решив сократить дорогу, Сиро пошел к автостоянке через парк.
Деревья в парке окрасились в красный цвет. На земле грудами лежали сухие листья. Из распахнутых ворот врассыпную выскочила толпа ребятишек и с радостными криками устремилась к парковым качелям. Вокруг Сиро простирался безмятежный пейзаж.
Когда он в волнении поднял глаза к небу, ему показалось, что все вокруг начало вращаться. Он вспомнил, как однажды у него закружилась голова. Тогда из-за поднявшегося давления он даже упал в обморок.
Ему стало очевидно, что он остался совсем один. Миюки куда-то исчезла, и она сама добровольно приняла такое решение. Такая ситуация, чтобы ее могли увести насильно, взяв в заложники ребенка, тоже представлялась ему невозможной.
Ну почему она не позвонила?
Сиро с грустью подумал о том, в каком психологическом состоянии находилась Миюки, которой было так просто связаться с ним, но она этого не сделала.
Теперь рядом с ним никого не осталось. Медленно его окутала печаль.
Нет, это было нечто иное.
После исчезновения Миюки всплыла еще одна проблема. За исчезновением Мацуока и Акико Кано последовало похищение журналистки. Казалось очевидным, что все эти похищения происходили не насильственно, а под воздействием внешней силы, но с согласия самих похищаемых. В таком случае нельзя было не усмотреть во всех случаях общие признаки присутствия «Тэнти Коронкай».
Правильно ли он прочел адресованное ему послание?
Хотя Сиро терялся в догадках, однако он принял твердое решение участвовать в предстоящем «Большом шоу».
Что же стало с ребенком? Возможно, она решила кому-то поручить забрать Ами?
Ясли располагались в десяти минутах ходьбы от ее дома. Ехать туда на машине не имело смысла. Сиро прекрасно знал, где находятся ясли, поскольку неоднократно отвозил туда Миюки. Несомненно, вчера утром Миюки должна была отвести туда свою дочь Ами. Если до четырех часов дня кто-то, помимо ее воли, похитил Миюки, она не могла пойти и забрать дочь из яслей. Сиро понятия не имел, как поступают с детьми в случае, если за ними не приходят родители.
Сиро приходил в ужас при мысли, что ему придется объясняться с нянечками в яслях.
Обычно детей приводят в ясли не позднее десяти утра, где они остаются на весь день. Родители не заходят и слушают с крыльца плач своих младенцев.
Поэтому Сиро решил подождать, пока к нему кто-нибудь выйдет.
— Что вам нужно? — При виде Сиро заведующая сохраняла добродушное выражение лица, только в глазах у нее появился настороженный блеск.
— Ами Мацуока забирали из яслей? — испуганно спросил Сиро.
— Да, вчера около четырех приходила мама. Сказала, что хочет на некоторое время забрать ребенка из яслей, чтобы девочка отдохнула... Что-нибудь случилось?
Сиро склонил голову и со словами «Извините за беспокойство!» покинул ясли.
Необходимую информацию он получил. Обычно Миюки должна была приходить за ребенком до шести вечера. И только вчера она почему-то забрала Ами на два часа раньше. В четыре дня. Именно тогда, когда Сиро в первый раз звонил ей домой. Сказав воспитательницам, что ребенку нужно немного отдохнуть, она ушла, но домой не вернулась. Решив сократить дорогу, Сиро пошел к автостоянке через парк.
Деревья в парке окрасились в красный цвет. На земле грудами лежали сухие листья. Из распахнутых ворот врассыпную выскочила толпа ребятишек и с радостными криками устремилась к парковым качелям. Вокруг Сиро простирался безмятежный пейзаж.
Когда он в волнении поднял глаза к небу, ему показалось, что все вокруг начало вращаться. Он вспомнил, как однажды у него закружилась голова. Тогда из-за поднявшегося давления он даже упал в обморок.
Ему стало очевидно, что он остался совсем один. Миюки куда-то исчезла, и она сама добровольно приняла такое решение. Такая ситуация, чтобы ее могли увести насильно, взяв в заложники ребенка, тоже представлялась ему невозможной.
Ну почему она не позвонила?
Сиро с грустью подумал о том, в каком психологическом состоянии находилась Миюки, которой было так просто связаться с ним, но она этого не сделала.
Теперь рядом с ним никого не осталось. Медленно его окутала печаль.
Нет, это было нечто иное.
После исчезновения Миюки всплыла еще одна проблема. За исчезновением Мацуока и Акико Кано последовало похищение журналистки. Казалось очевидным, что все эти похищения происходили не насильственно, а под воздействием внешней силы, но с согласия самих похищаемых. В таком случае нельзя было не усмотреть во всех случаях общие признаки присутствия «Тэнти Коронкай».
Правильно ли он прочел адресованное ему послание?
Хотя Сиро терялся в догадках, однако он принял твердое решение участвовать в предстоящем «Большом шоу».
21
Сиро водил машину давно и неплохо. Он оставил машину на стоянке и решил пойти до станции метро пешком. После посещения квартиры Миюки его настроение стало еще более мрачным, и он предпочел не пользоваться машиной. Меньше чем за двадцать минут он уже был у школы «Бун-бун». На метро это получилось даже быстрее, и он рассчитывал, что уже через десять минут встретится с Симидзу.
При встрече с Симидзу Сиро хотелось услышать от него объяснения, почему он решил уволиться из школы. Не исключено, что ему предлагают должность директора. Симидзу о таком не мог даже мечтать.
Он тяжело вздохнул, понимая, что находится не в самой лучшей форме. Он мог только тупо брести без единой мысли в голове.
Всякий раз, когда он останавливался по пути на работу на большом перекрестке, на него с особой силой накатывали любовные переживания. Когда его переполняло чувство того, что его любят женщины, которых любит он, Сиро был готов пойти на что угодно. В противном же случае, испытывая разочарование, он утрачивал жизненную энергию, и это могло привести к плохим последствиям.
Он действительно хотел любыми способами переубедить Симидзу. До сих пор, когда между ними случались серьезные споры, он либо проявлял благосклонность, либо прибегал к каким-то уловкам.
Но, к сожалению, сейчас у него не было для этого сил.
Миюки.
Это имя слетело с его губ.
Вероятно, после некой религиозной инициации в ней произошли какие-то изменения, в результате которых она добровольно ушла из дома. Сиро испытывал чувство страшного одиночества не только потому, что она его покинула. У него начало возникать подозрение: а не исчезла ли она просто для того, чтобы не видеться с ним?
Когда он заподозрил, что она работает в доме свиданий, Сиро дал понять Миюки, что он к ней охладел. Прямо он об этом не заявлял, но она, несомненно, должна была почувствовать его изменившееся отношение.
Разве не нужно выяснять причины возникающих между мужчиной и женщиной недоразумений? Поскольку между ними многое оставалось скрытым, ему приходилось делать вид, что он совершенно ничего не понимает. Неужели, не зная досконально прошлое Миюки, он должен взять на себя полную ответственность за нее?
Однако Сиро не мог вычеркнуть Миюки из своего сердца. У него возникло страстное желание начать отношения с Миюки с чистого листа.
Сиро попытался представить, какие мысли бродят в голове Миюки.
Он не мог не расстраиваться из-за того, что сам накликал на себя беду.
Возле дверей школы в голове у него появились совершенно иные мысли.
В самом ли деле он испытывал досаду? Если Миюки не будет рядом, станет ли он об этом сожалеть?
Сиро и сам этого не знал. При этом он не притворялся, он и в самом деле этого не знал.
Он был уверен только в одном: если он сейчас примет правильное решение, то ему станет намного лучше.
При встрече с Симидзу Сиро хотелось услышать от него объяснения, почему он решил уволиться из школы. Не исключено, что ему предлагают должность директора. Симидзу о таком не мог даже мечтать.
Он тяжело вздохнул, понимая, что находится не в самой лучшей форме. Он мог только тупо брести без единой мысли в голове.
Всякий раз, когда он останавливался по пути на работу на большом перекрестке, на него с особой силой накатывали любовные переживания. Когда его переполняло чувство того, что его любят женщины, которых любит он, Сиро был готов пойти на что угодно. В противном же случае, испытывая разочарование, он утрачивал жизненную энергию, и это могло привести к плохим последствиям.
Он действительно хотел любыми способами переубедить Симидзу. До сих пор, когда между ними случались серьезные споры, он либо проявлял благосклонность, либо прибегал к каким-то уловкам.
Но, к сожалению, сейчас у него не было для этого сил.
Миюки.
Это имя слетело с его губ.
Вероятно, после некой религиозной инициации в ней произошли какие-то изменения, в результате которых она добровольно ушла из дома. Сиро испытывал чувство страшного одиночества не только потому, что она его покинула. У него начало возникать подозрение: а не исчезла ли она просто для того, чтобы не видеться с ним?
Когда он заподозрил, что она работает в доме свиданий, Сиро дал понять Миюки, что он к ней охладел. Прямо он об этом не заявлял, но она, несомненно, должна была почувствовать его изменившееся отношение.
Разве не нужно выяснять причины возникающих между мужчиной и женщиной недоразумений? Поскольку между ними многое оставалось скрытым, ему приходилось делать вид, что он совершенно ничего не понимает. Неужели, не зная досконально прошлое Миюки, он должен взять на себя полную ответственность за нее?
Однако Сиро не мог вычеркнуть Миюки из своего сердца. У него возникло страстное желание начать отношения с Миюки с чистого листа.
Сиро попытался представить, какие мысли бродят в голове Миюки.
Он не мог не расстраиваться из-за того, что сам накликал на себя беду.
Возле дверей школы в голове у него появились совершенно иные мысли.
В самом ли деле он испытывал досаду? Если Миюки не будет рядом, станет ли он об этом сожалеть?
Сиро и сам этого не знал. При этом он не притворялся, он и в самом деле этого не знал.
Он был уверен только в одном: если он сейчас примет правильное решение, то ему станет намного лучше.
22
Пополудни, до того как в аудиторию придут ученики, Сиро ожидал там встречи с Симидзу.
Первым разговор начал Сиро. Он убеждал Симидзу не оставлять пост старшего преподавателя и пересмотреть план открытия своей школы. Но Симидзу только посмеивался, отрицательно качая головой.
— Меня неправильно поняли!
В ответ на несколько фривольное поведение Симидзу Сиро спешно изложил ему заранее подготовленный компромиссный вариант:
— Я все понимаю. А как вы смотрите на то, чтобы управлять нашей школой вместе со мной? Если не возражаете, я хотел бы, чтобы вы стали членом управленческого звена. Я думаю, что в наше время это было бы куда безопаснее, чем начинать все сначала... Что ни говори, а набрать учеников довольно сложно. Риск большой...
Услыхав это, Симидзу поднял руки.
— Погодите-ка! — прервал он Сиро. — Нет же, Сиро-сан! Я же вам говорю, что меня неправильно поняли. Сдаюсь... Но кто вам сказал, что я планирую открыть свою школу?
— Кто сказал?.. Мне казалось, вы это уже обсудили с Хасимото из офиса. Разве нет?
— Масами?.. Славная девушка, но глуповата.
Симидзу неожиданно изменился в лице, словно что-то заметил, и, поднявшись со стула, подошел к окну. Он открыл его и посмотрел в небо. Издалека в аудиторию донесся звук летящего самолета. Он не был похож на реактивный самолет, а скорее напоминал звук мотора одноместного самолета.
Глядя в небо, Симидзу с чувством удовлетворения произнес:
— Он летит, летит!
Он вернулся на прежнее место и, расправив плечи, повернулся лицом к Сиро.
— Сиро-сан, я ухожу не для того, чтобы открыть свою школу.
Сиро, внимательно глядя на Симидзу, пытался понять его истинные намерения. В его располагающем лице, которое, несомненно, очень нравилось ученикам, было много искренности. Он, не отводя взгляда, смотрел прямо на Сиро.
По возрасту Симидзу, должно быть, немногим за тридцать. Но выглядел он основательнее своих лет, возможно, из за уверенности в себе, которая чувствовалась в его манерах и мускулистом теле. Сиро на мгновение осознал, что в словах Симидзу нет лжи. Он старался каким-то образом убедить Симидзу поменять свое решение и защитить себя от сильного конкурента в бизнесе в его лице, но впервые задумался о том, что изначально ошибался в ситуации.
— Вы говорите, что у вас есть другие причины для ухода...
Сиро не понимал, хорошо ли лично для него такое развитие событий или не очень. В любом случае ему не хотелось, чтобы Симидзу оставлял преподавательскую должность. Он надеялся, что Симидзу клюнет на его приманку о совместной управленческой деятельности и изменит свое решение, но если у него есть какая-то другая причина для ухода, возможно, его будет сложно остановить.
— Разумеется. На посту учителя частной школы не оторваться от стула. Это ведь естественно, не так ли?
Симидзу сказал это прямо в лицо Сиро, отчего тот немного отступил назад. Ему послышался упрек в свой адрес, но он точно знал, что Симидзу ничего подобного не хотел.
— Да уж...
Сиро как-то об этом не задумывался. Кроме Симидзу, конечно, были постоянные преподаватели, но каждый из них преследовал ту или иную мечту. Кто-то поставил перед собой цель сдать экзамен по юриспруденции или получить преподавательскую квалификацию, а кто-то хотел заработать денег на стажировку за рубежом. Среди них был даже человек, который мечтал стать актером небольшого театра. В многогранности и уникальности и была особенная черта преподавателей частной школы, отличавшая их от нормальных школьных учителей.
Частная школа и правда была местом сосредоточения таких преподавателей, которые просто живут своими всевозможными мечтами и стремлениями. На уроках с учениками они говорили о том, что им действительно было интересно. Иногда случалось, что они отклонялись от основной темы урока, Сиро прекрасно понимал, что именно эти моменты были самыми значимыми для учеников. Школа Сиро была еще и тем местом, где ученики узнавали, что в мире существует много разных профессий и можно мечтать о них и стремиться к своей мечте.
Однако о чем мечтал Симидзу?.. Сиро думал, что Симидзу очень ревностно относится к своей преподавательской работе и считает ее главным занятием в жизни. Но, видимо, он ошибался. Как указал Симидзу, его неправильно поняли.
Сиро молча ждал продолжения разговора. Ему не терпелось узнать, о чем же мечтал Симидзу. Если у него есть какой-то завидный план, то услышать об этом будет мучительно.
Однако Симидзу тихо сказал:
— Я хочу летать в небе.
Сиро особо не удивился. Он неоднократно слышал такое выражение. Образы полета нередко становятся метафорой, когда люди говорят о своей мечте.
Но в случае с Симидзу все было не так. Он в прямом смысле мечтал летать.
— В последнее время я очень жалею, что не поступил в авиационный университет. Нет большего счастья на свете, чем летать на реактивном военном самолете в рядах Воздушных сил самообороны. Если бы я только мог окончить авиационный университет и стать пилотом... А-а, что толку? Сколько ни мечтай, уже поздно. И все-таки я еще могу связать свою жизнь с самолетами. В следующем году мне будет тридцать четыре года. Крайний срок. Возможно, это мой последний шанс...
Сиро хотел подробнее узнать историю Симидзу. В следующем году будет пять лет, как он начал преподавать в школе Сиро. Он просматривал его личное дело. Симидзу делал карьеру не расталкивая других, а подтверждая свои умственные способности, и прежде всего своим обаянием сумел привязать к себе учеников.
Сразу после окончания технического факультета Государственного университета в Нагоя Симидзу устроился работать инженером на самое крупное в Японии предприятие по производству автомобилей. Сиро слышал, что после этого у него был опыт работы в Америке, но о том, как шли его дела после возвращения на родину, Сиро был мало осведомлен. Он не понимал, почему у такого выдающегося человека, как Симидзу, который, даже судя по личному делу, был силен в математических науках и в английском языке, была такая скромная мечта. Если бы он только пожелал, нашлось бы немало компаний, готовых с радостью его принять.
Подобно ребенку, Симидзу с горящими глазами произнес: «Хочу летать в небе». Сиро пока не мог вникнуть в смысл этой фразы. Ясно, что он хочет летать на самолете, но чем конкретно он хочет заниматься, как собирается зарабатывать себе на жизнь?..
— Я впервые слышу о том, что вы мечтаете летать...
Сиро не пытался иронизировать. Он действительно никогда не слышал о мечте Симидзу, связанной с небом.
— Я хотел вам рассказать, но ведь вас никогда не застать на месте, верно же?
Совершенно верно, он почти полностью переложил административные обязанности на других людей. Особенно в последнее время, занимаясь делом исчезновения Мацуока, он и вовсе не показывался в школе.
Сиро посмотрел на часы.
— У меня есть время. У вас как?
— Занятия начинаются в три часа, так что до этого времени я свободен.
У них было больше двух часов в запасе. Можно было вдоволь наговориться. Сиро еще и для себя самого очень хотелось послушать, каким себе рисует будущее Симидзу. У такого умного человека, как он, не могло быть безрассудной, глупой мечты. Сиро постепенно испытывал все больший интерес к желанию Симидзу летать в небе.
Сиро обратился в слух и старался рассмотреть отрезок жизни Симидзу до настоящего момента.
Симидзу поступил в местный Государственный университет по настоянию родителей. Скорее даже, это было принуждение. Нельзя сказать, что Симидзу не пытался говорить о том, что хочет поступать в школу авиации, и намекать на возможность поступления в военный институт. Однако при одном упоминании о военном институте отец лишился дара речи и чуть было не упал в обморок. Его отец был не из числа тех, кто привык убеждать силой. Он преподавал обществознание в старшей школе и мог долго и нудно приводить свои доводы. Симидзу полушутя намекнул на то, что хочет летать на военном реактивном самолете, но ответ был исчерпывающим: «...Тебе известно, для чего в этом мире существуют военные самолеты? Это самое передовое и беспощадное оружие для убийства людей. Ты для этого хочешь летать? Я тебя не для того воспитывал, чтобы ты стал военным».
Первым разговор начал Сиро. Он убеждал Симидзу не оставлять пост старшего преподавателя и пересмотреть план открытия своей школы. Но Симидзу только посмеивался, отрицательно качая головой.
— Меня неправильно поняли!
В ответ на несколько фривольное поведение Симидзу Сиро спешно изложил ему заранее подготовленный компромиссный вариант:
— Я все понимаю. А как вы смотрите на то, чтобы управлять нашей школой вместе со мной? Если не возражаете, я хотел бы, чтобы вы стали членом управленческого звена. Я думаю, что в наше время это было бы куда безопаснее, чем начинать все сначала... Что ни говори, а набрать учеников довольно сложно. Риск большой...
Услыхав это, Симидзу поднял руки.
— Погодите-ка! — прервал он Сиро. — Нет же, Сиро-сан! Я же вам говорю, что меня неправильно поняли. Сдаюсь... Но кто вам сказал, что я планирую открыть свою школу?
— Кто сказал?.. Мне казалось, вы это уже обсудили с Хасимото из офиса. Разве нет?
— Масами?.. Славная девушка, но глуповата.
Симидзу неожиданно изменился в лице, словно что-то заметил, и, поднявшись со стула, подошел к окну. Он открыл его и посмотрел в небо. Издалека в аудиторию донесся звук летящего самолета. Он не был похож на реактивный самолет, а скорее напоминал звук мотора одноместного самолета.
Глядя в небо, Симидзу с чувством удовлетворения произнес:
— Он летит, летит!
Он вернулся на прежнее место и, расправив плечи, повернулся лицом к Сиро.
— Сиро-сан, я ухожу не для того, чтобы открыть свою школу.
Сиро, внимательно глядя на Симидзу, пытался понять его истинные намерения. В его располагающем лице, которое, несомненно, очень нравилось ученикам, было много искренности. Он, не отводя взгляда, смотрел прямо на Сиро.
По возрасту Симидзу, должно быть, немногим за тридцать. Но выглядел он основательнее своих лет, возможно, из за уверенности в себе, которая чувствовалась в его манерах и мускулистом теле. Сиро на мгновение осознал, что в словах Симидзу нет лжи. Он старался каким-то образом убедить Симидзу поменять свое решение и защитить себя от сильного конкурента в бизнесе в его лице, но впервые задумался о том, что изначально ошибался в ситуации.
— Вы говорите, что у вас есть другие причины для ухода...
Сиро не понимал, хорошо ли лично для него такое развитие событий или не очень. В любом случае ему не хотелось, чтобы Симидзу оставлял преподавательскую должность. Он надеялся, что Симидзу клюнет на его приманку о совместной управленческой деятельности и изменит свое решение, но если у него есть какая-то другая причина для ухода, возможно, его будет сложно остановить.
— Разумеется. На посту учителя частной школы не оторваться от стула. Это ведь естественно, не так ли?
Симидзу сказал это прямо в лицо Сиро, отчего тот немного отступил назад. Ему послышался упрек в свой адрес, но он точно знал, что Симидзу ничего подобного не хотел.
— Да уж...
Сиро как-то об этом не задумывался. Кроме Симидзу, конечно, были постоянные преподаватели, но каждый из них преследовал ту или иную мечту. Кто-то поставил перед собой цель сдать экзамен по юриспруденции или получить преподавательскую квалификацию, а кто-то хотел заработать денег на стажировку за рубежом. Среди них был даже человек, который мечтал стать актером небольшого театра. В многогранности и уникальности и была особенная черта преподавателей частной школы, отличавшая их от нормальных школьных учителей.
Частная школа и правда была местом сосредоточения таких преподавателей, которые просто живут своими всевозможными мечтами и стремлениями. На уроках с учениками они говорили о том, что им действительно было интересно. Иногда случалось, что они отклонялись от основной темы урока, Сиро прекрасно понимал, что именно эти моменты были самыми значимыми для учеников. Школа Сиро была еще и тем местом, где ученики узнавали, что в мире существует много разных профессий и можно мечтать о них и стремиться к своей мечте.
Однако о чем мечтал Симидзу?.. Сиро думал, что Симидзу очень ревностно относится к своей преподавательской работе и считает ее главным занятием в жизни. Но, видимо, он ошибался. Как указал Симидзу, его неправильно поняли.
Сиро молча ждал продолжения разговора. Ему не терпелось узнать, о чем же мечтал Симидзу. Если у него есть какой-то завидный план, то услышать об этом будет мучительно.
Однако Симидзу тихо сказал:
— Я хочу летать в небе.
Сиро особо не удивился. Он неоднократно слышал такое выражение. Образы полета нередко становятся метафорой, когда люди говорят о своей мечте.
Но в случае с Симидзу все было не так. Он в прямом смысле мечтал летать.
— В последнее время я очень жалею, что не поступил в авиационный университет. Нет большего счастья на свете, чем летать на реактивном военном самолете в рядах Воздушных сил самообороны. Если бы я только мог окончить авиационный университет и стать пилотом... А-а, что толку? Сколько ни мечтай, уже поздно. И все-таки я еще могу связать свою жизнь с самолетами. В следующем году мне будет тридцать четыре года. Крайний срок. Возможно, это мой последний шанс...
Сиро хотел подробнее узнать историю Симидзу. В следующем году будет пять лет, как он начал преподавать в школе Сиро. Он просматривал его личное дело. Симидзу делал карьеру не расталкивая других, а подтверждая свои умственные способности, и прежде всего своим обаянием сумел привязать к себе учеников.
Сразу после окончания технического факультета Государственного университета в Нагоя Симидзу устроился работать инженером на самое крупное в Японии предприятие по производству автомобилей. Сиро слышал, что после этого у него был опыт работы в Америке, но о том, как шли его дела после возвращения на родину, Сиро был мало осведомлен. Он не понимал, почему у такого выдающегося человека, как Симидзу, который, даже судя по личному делу, был силен в математических науках и в английском языке, была такая скромная мечта. Если бы он только пожелал, нашлось бы немало компаний, готовых с радостью его принять.
Подобно ребенку, Симидзу с горящими глазами произнес: «Хочу летать в небе». Сиро пока не мог вникнуть в смысл этой фразы. Ясно, что он хочет летать на самолете, но чем конкретно он хочет заниматься, как собирается зарабатывать себе на жизнь?..
— Я впервые слышу о том, что вы мечтаете летать...
Сиро не пытался иронизировать. Он действительно никогда не слышал о мечте Симидзу, связанной с небом.
— Я хотел вам рассказать, но ведь вас никогда не застать на месте, верно же?
Совершенно верно, он почти полностью переложил административные обязанности на других людей. Особенно в последнее время, занимаясь делом исчезновения Мацуока, он и вовсе не показывался в школе.
Сиро посмотрел на часы.
— У меня есть время. У вас как?
— Занятия начинаются в три часа, так что до этого времени я свободен.
У них было больше двух часов в запасе. Можно было вдоволь наговориться. Сиро еще и для себя самого очень хотелось послушать, каким себе рисует будущее Симидзу. У такого умного человека, как он, не могло быть безрассудной, глупой мечты. Сиро постепенно испытывал все больший интерес к желанию Симидзу летать в небе.
Сиро обратился в слух и старался рассмотреть отрезок жизни Симидзу до настоящего момента.
Симидзу поступил в местный Государственный университет по настоянию родителей. Скорее даже, это было принуждение. Нельзя сказать, что Симидзу не пытался говорить о том, что хочет поступать в школу авиации, и намекать на возможность поступления в военный институт. Однако при одном упоминании о военном институте отец лишился дара речи и чуть было не упал в обморок. Его отец был не из числа тех, кто привык убеждать силой. Он преподавал обществознание в старшей школе и мог долго и нудно приводить свои доводы. Симидзу полушутя намекнул на то, что хочет летать на военном реактивном самолете, но ответ был исчерпывающим: «...Тебе известно, для чего в этом мире существуют военные самолеты? Это самое передовое и беспощадное оружие для убийства людей. Ты для этого хочешь летать? Я тебя не для того воспитывал, чтобы ты стал военным».