Страница:
Еженедельных и ежемесячных журналов оказалось больше, чем она думала, и Миюки без колебаний решила их выбросить. Удивляясь, почему не сделала этого раньше, она достала из шкафа стопку каких-то идиотских журналов. Среди них было несколько женских, хотя Миюки не могла припомнить, чтобы когда-то их покупала.
Она связала журналы в пачку, но, видимо, завязала так слабо, что, когда попыталась ее поднять, они сразу рассыпались. Она повторила попытки еще несколько раз и наконец, обвязав их трижды, собралась вынести и оставить у подъезда. И в тот момент, когда Миюки вышла из квартиры, вдруг увидела поднимающегося по лестнице Сиро. Он впервые появился без предупреждения.
— В чем дело? — воскликнула, разгибаясь, Миюки.
— Извини, что так неожиданно, — с этими словами Сиро подошел к ней.
Такого серьезного выражения на его лице ей никогда видеть не приходилось. Миюки медленно выпрямилась и ждала, пока он объяснит причину своего прихода.
— Не могла бы ты всего на час поехать со мной? — с ходу выпалил Сиро.
— Что?.. — только и могла растерянно ответить Миюки.
— Возможно, я нашел ключ, который позволит нам добраться до жилища Мацуока.
— Вы узнали, где он находится? — переспросила Миюки упавшим голосом.
Она подумала, что, даже если они выяснят его местонахождение, положение дел не улучшится, но ей было любопытно узнать, чем объясняется необычное поведение ее мужа. Если им повезет и они встретятся, ей хотелось сразу напрямик спросить его об этом. Возможно, он попытается объяснить, что означают для него прожитые совместно три года. Она больше не могла жить в неведении.
— Дело не в том, что я узнал, где он живет. Я поговорил с родителями Мацуока и попытался что-то выяснить, но... Во всяком случае, он где-то недалеко. Хиёси в квартале Кохоку. На машине двадцать-тридцать минут. Подробно все расскажу по дороге.
Хотя он и сказал, что, возможно, напал на след, и попросил составить ему компанию, в отличие от мужчин, женщины не способны немедленно выйти из дома.
— Нужно поторопиться?
— Пожалуй, да...
— Не подождете меня минут пять?
— Пожалуйста, — с этими словами Миюки открыла дверь и пригласила Сиро пройти в прихожую. На полу от прихожей до столовой были беспорядочно разбросаны журналы.
— Все это осталось от моего мужа.
— Извини, мне грустно на тебя смотреть.
Миюки уже собиралась все это прибрать, но Сиро со словами «Я сам все сделаю» принялся собирать журналы. Вероятно, из-за того, что руки у него сильнее, ему удалось сделать это очень быстро.
Услышав участие в его словах, она решила доверить Сиро наведение порядка.
Она уже было собралась зайти во внутреннюю комнату в японском стиле, чтобы немного накраситься, как ее остановил оклик Сиро:
— А-а, подожди!
Когда она обернулась, Сиро держал в руках два журнала.
12
13
14
Она связала журналы в пачку, но, видимо, завязала так слабо, что, когда попыталась ее поднять, они сразу рассыпались. Она повторила попытки еще несколько раз и наконец, обвязав их трижды, собралась вынести и оставить у подъезда. И в тот момент, когда Миюки вышла из квартиры, вдруг увидела поднимающегося по лестнице Сиро. Он впервые появился без предупреждения.
— В чем дело? — воскликнула, разгибаясь, Миюки.
— Извини, что так неожиданно, — с этими словами Сиро подошел к ней.
Такого серьезного выражения на его лице ей никогда видеть не приходилось. Миюки медленно выпрямилась и ждала, пока он объяснит причину своего прихода.
— Не могла бы ты всего на час поехать со мной? — с ходу выпалил Сиро.
— Что?.. — только и могла растерянно ответить Миюки.
— Возможно, я нашел ключ, который позволит нам добраться до жилища Мацуока.
— Вы узнали, где он находится? — переспросила Миюки упавшим голосом.
Она подумала, что, даже если они выяснят его местонахождение, положение дел не улучшится, но ей было любопытно узнать, чем объясняется необычное поведение ее мужа. Если им повезет и они встретятся, ей хотелось сразу напрямик спросить его об этом. Возможно, он попытается объяснить, что означают для него прожитые совместно три года. Она больше не могла жить в неведении.
— Дело не в том, что я узнал, где он живет. Я поговорил с родителями Мацуока и попытался что-то выяснить, но... Во всяком случае, он где-то недалеко. Хиёси в квартале Кохоку. На машине двадцать-тридцать минут. Подробно все расскажу по дороге.
Хотя он и сказал, что, возможно, напал на след, и попросил составить ему компанию, в отличие от мужчин, женщины не способны немедленно выйти из дома.
— Нужно поторопиться?
— Пожалуй, да...
— Не подождете меня минут пять?
— Пожалуйста, — с этими словами Миюки открыла дверь и пригласила Сиро пройти в прихожую. На полу от прихожей до столовой были беспорядочно разбросаны журналы.
— Все это осталось от моего мужа.
— Извини, мне грустно на тебя смотреть.
Миюки уже собиралась все это прибрать, но Сиро со словами «Я сам все сделаю» принялся собирать журналы. Вероятно, из-за того, что руки у него сильнее, ему удалось сделать это очень быстро.
Услышав участие в его словах, она решила доверить Сиро наведение порядка.
Она уже было собралась зайти во внутреннюю комнату в японском стиле, чтобы немного накраситься, как ее остановил оклик Сиро:
— А-а, подожди!
Когда она обернулась, Сиро держал в руках два журнала.
12
Среди рассыпавшихся журналов на обложке одного из них Сиро бросилось в глаза имя женщины. Иероглифы были некрупными, но в углу яркой красно-коричневой обложки отчетливо выделялось имя Акико Кано. Он воодушевился, но, просмотрев вдоль и поперек оглавление в надежде обнаружить там упоминание об интервью с ней, Сиро, к своему удивлению, ничего там не нашел. В оглавлениях всех других журналов было имя Акико Кано. Материал о ней занимал много места, но все ее фотографии были вырезаны, хотя длинные интервью с ней и подписи под фото оставлены.
Сиро позвал Миюки, чтобы показать ей имя Акико Кано на обложке. Всего таких журналов было одиннадцать, и на каждом из них большими или маленькими иероглифами было написано имя Акико Кано.
— Миюки, ты все это сама покупала? — спросил Сиро.
Но она отрицательно покачала головой, поводила пальцем по оглавлению журнала, который держал в руке Сиро, и с мрачным лицом произнесла:
— Неужели все это он покупал...
Название большинства журналов свидетельствовало о том, что они женские, мужчины должны испытывать отвращение к подобным изданиям.
У него не оставалось сомнений, что Мацуока мог покупать их с одной единственной целью: собирать информацию о Акико Кано.
— Мацуока был поклонником Акико Кано?
Миюки сразу же ответила:
— Я смеялась над ним, что он поклонник телезвезд женского пола, на что он всегда отвечал, что среди парней на телевидении нет никого стоящего.
На лице Миюки появилось такое презрительное выражение, какого Сиро никогда раньше не видел, но он не отвел взгляда. У Сиро создалось впечатление, что у нее постепенно меняется отношение к мужу. Казалось, что в нем все сильнее проглядывает ненависть.
— Если предположить, что он не был ее поклонником, то зачем он тогда собирал и хранил эти журналы?
Разумеется, Сиро подозревал, что для этого имелась какая-то причина. Он пытался как-то связать его исчезновение с передачей, которую Мацуока непосредственно перед этим смотрел по телевизору.
Возможно, это полная глупость? А может быть, исчезновение Мацуока как-то связано с Акико Кано?
В голове крутилась навязчивая мысль: что могло быть общего у популярной телеведущей с заурядным гражданином Мацуока? Он абсолютно не понимал.
Воспользовавшись тем, что Миюки вышла из комнаты, он вырезал статью про Акико Кано и засунул в карман.
Миюки сидела на заднем сиденье, обнимая ребенка. После того как он объяснил, куда они направляются, она, видимо, от усталости прижалась левой щекой к стеклу и, казалось, задремала. Повернув зеркальце заднего вида, Сиро наблюдал за дремлющими дочерью и матерью, и у него возникла иллюзия, что это его жена и дочь безмятежно спят. При размеренном движении машины ему показалось, что мгновенно исчезли все жизненные тревоги.
В начале ноября, в понедельник, в семь часов вечера, свернув на дорогу Накахара, ведущую к Иокогаме, Сиро полагал, что таким образом сможет избежать пробки, поскольку перед мостом Марукобаси в это время они всегда бывали.
Сиро рассматривал в зеркало лицо спящей Миюки, и вдруг снова всплыло в памяти имя Акико Кано. Вырезанная заметка лежала у него в кармане. Если Мацуока хранил такие вещи в книжном шкафу, значит, он являлся ее поклонником. Вопрос был в том, как связано исчезновение Мацуока с тем, что он вышел из дома сразу после того, как посмотрел передачу с ее участием.
Сиро попытался мысленно нарисовать всевозможные версии. Например, предположим, что существует женщина, которую Мацуока уже давно страстно любит. Предположим, что внешне эта женщина страшно похожа на Акико Кано. Увидев ее в передаче вечером в последнее воскресенье августа, он сразу вспомнил свою любимую женщину, и тут у него созрело решение. До этого он раздумывал: убежать ли вместе с любимой, или поступить как-то иначе, но окончательно собраться с духом не мог. Люди часто принимают серьезные решения под воздействием какого-то незначительного импульса.
Возможно, он сразу вышел из дома и во время встречи с ней осмелился назад уже не возвращаться. Он предположил, что в таком случае жилище Мацуока находится неподалеку от жилища его возлюбленной. Если представить, что сейчас Мацуока проживает в Хиёси квартала Минато-Кита, она должна жить где-то неподалеку.
Он пытался свести все воедино. С одной стороны, внутренний голос говорил ему, что это будет не очень просто. С другой стороны, это как-то связано с несуществующим автомобильным номером, который посреди ночи назвал ему Мацуока.
Он пытался каким-то образом согласовать эту информацию со странными действиями этого человека, и решил, что, несомненно, движется в правильном направлении. Во многих случаях люди произносят лишенные смысла слова или пытаются идти против течения.
Сиро это было знакомо, поскольку похожие чувства он испытывал десять лет назад, когда лишился отца. В больнице, куда увезла его «скорая помощь», ровно через два часа после этого отец испустил дух.
Когда до сознания Сиро дошли слова врача: «Настал его смертный час», как бы в ответ на это засвистел кипящий чайник на боковом столике. Кроме него в общей палате никого не было, и странно было кипятить воду в тот самый момент, когда душа отца должна была покинуть тело.
Сиро никогда не сможет забыть картину, которую увидел затем. В разорванном на клочки воздухе, бесстрастно глядя на плачущих навзрыд мать и младшую сестру, он услышал слова врача: «Последний час».
«Этот чай горячий?» — вдруг спросил кто-то. Стало очевидно, что это имеет непосредственное отношение к действительности. У Сиро в тот момент пересохло в горле, а в ушах непрестанно свистел поющий чайник. По какой-то особой причине он не мог произнести ни слова.
Он пытался что-то сказать, но из него выходили какие-то невразумительные звуки.
Теперь Сиро пытался силой воображения представить последовательно действия Мацуока за рамками повседневности. Ему было любопытно, какая история у него получится. Чтобы убедиться, чем отличается подлинная история от той, которую намеревался создать Сиро, он и направился в то место, где предположительно мог находиться Мацуока.
Свернув направо от шоссе Накахара, он сразу же пересек узкоколейку Тоёко. От нее отходила торговая улочка, плотно застроенная маленькими домиками. Когда Сиро прочитал название квартала на электрическом столбе, то понял, что нужный ему находится где-то поблизости. Он искал место, где можно было бы припарковаться, и в конечном счете оставил машину у края дороги.
Выйдя из машины, Сиро осторожно, чтобы не разбудить Миюки и ребенка, прикрыл дверцу и направился искать здание в указанном квартале: 2-12-28.
Он сразу его заметил и предположил, что это четырехэтажное здание было построено лет двадцать назад.
Изучив у подъезда список жильцов. Сиро обнаружил среди них на третьем этаже фамилию Окамото и контору «MCN». По этому адресу доставляли почту. Несомненно, и квартал, и здание были именно те, которые он искал. Лет двенадцать-тринадцать назад Мацуока завел себе здесь почтовый ящик, чтобы получать корреспонденцию от родных.
Сиро не мог понять, зачем Мацуока потребовалось заводить почтовый ящик именно здесь.
Разумеется, потому что он здесь проживал. Нет, скорее всего, он здесь не жил, а только изредка появлялся. Если бы он здесь жил, то имелась бы табличка с именем Мацуока.
«Зачем ему это было нужно?» — задал себе вопрос Сиро и сам же ответил: «Конечно, потому, что когда-то он здесь жил. Возможно, временно. Если бы он жил здесь сейчас, то на табличке было бы написано не „Окамото“, а „Мацуока“». Сиро напряг воображение и предположил, что он, возможно, сожительствует с женщиной по фамилии Окамото, и перед глазами у него всплыл образ Мацуока. Когда он представил Мацуока с его сожительницей, в голову полезли неприличные слова.
Интересно, зачем он пользовался этим почтовым ящиком?
Чтобы избежать алиментов? Или для получения паспорта?
Ничего другого в голову ему не приходило. Сиро никогда не слышал, чтобы Мацуока говорил о поездках за границу. Он отошел на несколько шагов и с центра дороги осмотрел все здание. На первом и втором этажах, вероятно, находились офисы средних и мелких учреждений, так как на стеклах были написаны их названия и разные лозунги. Поскольку свет в комнатах был погашен, написанные иероглифы прочесть было трудно. Рабочих! день закончился, и теперь здание выглядело постаревшим, без всяких признаков жизни. Ему трудно было представить, что в одном из помещений этого здания живет женщина.
Прежде чем будить Миюки, лучше самому провести расследование.
Оглянувшись на оставленную машину, он вошел в подъезд и начал подниматься по лестнице. Лифта не было, поэтому на третий этаж ему пришлось подниматься пешком. От его шагов по бетонным ступеням разносился резкий звук, какой бывает в коридорах и залах.
Неужели Мацуока и правда живет в таком месте?
Если отбросить некоторые противоречия, возможно, могло бы появиться какое-то объяснение, но Сиро начал инстинктивно отметать любые. На третьем этаже была только одна дверь. Хотя у входа было четко написано: «3F Окамото», на двери не было никакой таблички. Сколько он ни искал, перед ним была только голая дверь, за которой должен был, несомненно, жить человек по фамилии Окамото.
Сиро не стал нажимать кнопку звонка, а приложил ухо к железной двери. Должны же быть слышны какие-то признаки обитаемости квартиры. Когда мужчина с женщиной живут вместе, да еще в полном согласии, там и пылинки не обнаружишь, а здесь через щели и замочную скважину распространялся сильный мужской дух. Наверное, галлюцинация?
Нет, это не была галлюцинация. До ушей Сиро отчетливо доносился разговор нескольких мужчин. Но слов разобрать было нельзя. Хотя он старался быть не предвзятым, атмосфера за дверью была совсем не такой, когда люди радуются жизни.
Казалось, что эти люди намеренно стараются соблюдать меры предосторожности.
«С такой физиономией, как у меня, лучше там не появляться», — подумал Сиро и медленно спустился по лестнице.
Сиро позвал Миюки, чтобы показать ей имя Акико Кано на обложке. Всего таких журналов было одиннадцать, и на каждом из них большими или маленькими иероглифами было написано имя Акико Кано.
— Миюки, ты все это сама покупала? — спросил Сиро.
Но она отрицательно покачала головой, поводила пальцем по оглавлению журнала, который держал в руке Сиро, и с мрачным лицом произнесла:
— Неужели все это он покупал...
Название большинства журналов свидетельствовало о том, что они женские, мужчины должны испытывать отвращение к подобным изданиям.
У него не оставалось сомнений, что Мацуока мог покупать их с одной единственной целью: собирать информацию о Акико Кано.
— Мацуока был поклонником Акико Кано?
Миюки сразу же ответила:
— Я смеялась над ним, что он поклонник телезвезд женского пола, на что он всегда отвечал, что среди парней на телевидении нет никого стоящего.
На лице Миюки появилось такое презрительное выражение, какого Сиро никогда раньше не видел, но он не отвел взгляда. У Сиро создалось впечатление, что у нее постепенно меняется отношение к мужу. Казалось, что в нем все сильнее проглядывает ненависть.
— Если предположить, что он не был ее поклонником, то зачем он тогда собирал и хранил эти журналы?
Разумеется, Сиро подозревал, что для этого имелась какая-то причина. Он пытался как-то связать его исчезновение с передачей, которую Мацуока непосредственно перед этим смотрел по телевизору.
Возможно, это полная глупость? А может быть, исчезновение Мацуока как-то связано с Акико Кано?
В голове крутилась навязчивая мысль: что могло быть общего у популярной телеведущей с заурядным гражданином Мацуока? Он абсолютно не понимал.
Воспользовавшись тем, что Миюки вышла из комнаты, он вырезал статью про Акико Кано и засунул в карман.
Миюки сидела на заднем сиденье, обнимая ребенка. После того как он объяснил, куда они направляются, она, видимо, от усталости прижалась левой щекой к стеклу и, казалось, задремала. Повернув зеркальце заднего вида, Сиро наблюдал за дремлющими дочерью и матерью, и у него возникла иллюзия, что это его жена и дочь безмятежно спят. При размеренном движении машины ему показалось, что мгновенно исчезли все жизненные тревоги.
В начале ноября, в понедельник, в семь часов вечера, свернув на дорогу Накахара, ведущую к Иокогаме, Сиро полагал, что таким образом сможет избежать пробки, поскольку перед мостом Марукобаси в это время они всегда бывали.
Сиро рассматривал в зеркало лицо спящей Миюки, и вдруг снова всплыло в памяти имя Акико Кано. Вырезанная заметка лежала у него в кармане. Если Мацуока хранил такие вещи в книжном шкафу, значит, он являлся ее поклонником. Вопрос был в том, как связано исчезновение Мацуока с тем, что он вышел из дома сразу после того, как посмотрел передачу с ее участием.
Сиро попытался мысленно нарисовать всевозможные версии. Например, предположим, что существует женщина, которую Мацуока уже давно страстно любит. Предположим, что внешне эта женщина страшно похожа на Акико Кано. Увидев ее в передаче вечером в последнее воскресенье августа, он сразу вспомнил свою любимую женщину, и тут у него созрело решение. До этого он раздумывал: убежать ли вместе с любимой, или поступить как-то иначе, но окончательно собраться с духом не мог. Люди часто принимают серьезные решения под воздействием какого-то незначительного импульса.
Возможно, он сразу вышел из дома и во время встречи с ней осмелился назад уже не возвращаться. Он предположил, что в таком случае жилище Мацуока находится неподалеку от жилища его возлюбленной. Если представить, что сейчас Мацуока проживает в Хиёси квартала Минато-Кита, она должна жить где-то неподалеку.
Он пытался свести все воедино. С одной стороны, внутренний голос говорил ему, что это будет не очень просто. С другой стороны, это как-то связано с несуществующим автомобильным номером, который посреди ночи назвал ему Мацуока.
Он пытался каким-то образом согласовать эту информацию со странными действиями этого человека, и решил, что, несомненно, движется в правильном направлении. Во многих случаях люди произносят лишенные смысла слова или пытаются идти против течения.
Сиро это было знакомо, поскольку похожие чувства он испытывал десять лет назад, когда лишился отца. В больнице, куда увезла его «скорая помощь», ровно через два часа после этого отец испустил дух.
Когда до сознания Сиро дошли слова врача: «Настал его смертный час», как бы в ответ на это засвистел кипящий чайник на боковом столике. Кроме него в общей палате никого не было, и странно было кипятить воду в тот самый момент, когда душа отца должна была покинуть тело.
Сиро никогда не сможет забыть картину, которую увидел затем. В разорванном на клочки воздухе, бесстрастно глядя на плачущих навзрыд мать и младшую сестру, он услышал слова врача: «Последний час».
«Этот чай горячий?» — вдруг спросил кто-то. Стало очевидно, что это имеет непосредственное отношение к действительности. У Сиро в тот момент пересохло в горле, а в ушах непрестанно свистел поющий чайник. По какой-то особой причине он не мог произнести ни слова.
Он пытался что-то сказать, но из него выходили какие-то невразумительные звуки.
Теперь Сиро пытался силой воображения представить последовательно действия Мацуока за рамками повседневности. Ему было любопытно, какая история у него получится. Чтобы убедиться, чем отличается подлинная история от той, которую намеревался создать Сиро, он и направился в то место, где предположительно мог находиться Мацуока.
Свернув направо от шоссе Накахара, он сразу же пересек узкоколейку Тоёко. От нее отходила торговая улочка, плотно застроенная маленькими домиками. Когда Сиро прочитал название квартала на электрическом столбе, то понял, что нужный ему находится где-то поблизости. Он искал место, где можно было бы припарковаться, и в конечном счете оставил машину у края дороги.
Выйдя из машины, Сиро осторожно, чтобы не разбудить Миюки и ребенка, прикрыл дверцу и направился искать здание в указанном квартале: 2-12-28.
Он сразу его заметил и предположил, что это четырехэтажное здание было построено лет двадцать назад.
Изучив у подъезда список жильцов. Сиро обнаружил среди них на третьем этаже фамилию Окамото и контору «MCN». По этому адресу доставляли почту. Несомненно, и квартал, и здание были именно те, которые он искал. Лет двенадцать-тринадцать назад Мацуока завел себе здесь почтовый ящик, чтобы получать корреспонденцию от родных.
Сиро не мог понять, зачем Мацуока потребовалось заводить почтовый ящик именно здесь.
Разумеется, потому что он здесь проживал. Нет, скорее всего, он здесь не жил, а только изредка появлялся. Если бы он здесь жил, то имелась бы табличка с именем Мацуока.
«Зачем ему это было нужно?» — задал себе вопрос Сиро и сам же ответил: «Конечно, потому, что когда-то он здесь жил. Возможно, временно. Если бы он жил здесь сейчас, то на табличке было бы написано не „Окамото“, а „Мацуока“». Сиро напряг воображение и предположил, что он, возможно, сожительствует с женщиной по фамилии Окамото, и перед глазами у него всплыл образ Мацуока. Когда он представил Мацуока с его сожительницей, в голову полезли неприличные слова.
Интересно, зачем он пользовался этим почтовым ящиком?
Чтобы избежать алиментов? Или для получения паспорта?
Ничего другого в голову ему не приходило. Сиро никогда не слышал, чтобы Мацуока говорил о поездках за границу. Он отошел на несколько шагов и с центра дороги осмотрел все здание. На первом и втором этажах, вероятно, находились офисы средних и мелких учреждений, так как на стеклах были написаны их названия и разные лозунги. Поскольку свет в комнатах был погашен, написанные иероглифы прочесть было трудно. Рабочих! день закончился, и теперь здание выглядело постаревшим, без всяких признаков жизни. Ему трудно было представить, что в одном из помещений этого здания живет женщина.
Прежде чем будить Миюки, лучше самому провести расследование.
Оглянувшись на оставленную машину, он вошел в подъезд и начал подниматься по лестнице. Лифта не было, поэтому на третий этаж ему пришлось подниматься пешком. От его шагов по бетонным ступеням разносился резкий звук, какой бывает в коридорах и залах.
Неужели Мацуока и правда живет в таком месте?
Если отбросить некоторые противоречия, возможно, могло бы появиться какое-то объяснение, но Сиро начал инстинктивно отметать любые. На третьем этаже была только одна дверь. Хотя у входа было четко написано: «3F Окамото», на двери не было никакой таблички. Сколько он ни искал, перед ним была только голая дверь, за которой должен был, несомненно, жить человек по фамилии Окамото.
Сиро не стал нажимать кнопку звонка, а приложил ухо к железной двери. Должны же быть слышны какие-то признаки обитаемости квартиры. Когда мужчина с женщиной живут вместе, да еще в полном согласии, там и пылинки не обнаружишь, а здесь через щели и замочную скважину распространялся сильный мужской дух. Наверное, галлюцинация?
Нет, это не была галлюцинация. До ушей Сиро отчетливо доносился разговор нескольких мужчин. Но слов разобрать было нельзя. Хотя он старался быть не предвзятым, атмосфера за дверью была совсем не такой, когда люди радуются жизни.
Казалось, что эти люди намеренно стараются соблюдать меры предосторожности.
«С такой физиономией, как у меня, лучше там не появляться», — подумал Сиро и медленно спустился по лестнице.
13
Услыхав легкий стук по боковому стеклу машины, Миюки сразу проснулась. Она настолько крепко спала, что в первое мгновение не могла понять, где находится. Пробуждение было слишком внезапным.
Открыв переднюю дверцу и просунув голову внутрь, Сиро спросил:
— Проснулась?
Миюки закрылась руками, потому что не хотела, чтобы он видел ее бледное, заспанное лицо. Сиро сел на переднее сиденье рядом с местом водителя и, откинувшись на подголовник, сказал:
— Я бы хотел отправить тебя в разведку..
— Разведку?..
— Вот в это трехэтажное здание прямо напротив.
— Мой муж там? — удивленно спросила Миюки и приподнялась. Она с самого начала ничего особенного не ожидала.
— Не уверен, что он там сейчас. Но совершенно точно, что Мацуока бывал здесь десять лет назад. Я никак не мог ошибиться. И раз уж мы специально здесь оказались, хорошо было бы все разузнать.
— А... разузнать должна я? — неуверенно пробормотала Миюки.
— Для этого задания лучше подходит женщина.
Миюки подумала, что это очень своеобразный довод. У нее возникло подозрение, что, несмотря на довольно крепкое телосложение, Сиро, похоже, на удивление робок.
Миюки только еще глубже вжалась в сиденье и молчала. Сиро понимал, что, если доходчиво все ей объяснить, она непременно согласится.
— Если я пойду сам, позвоню в дверь и они увидят в дверной глазок мое лицо, то, очень может статься, просто не откроют дверь в целях предосторожности.
— Предосторожности?
Миюки начала испытывать все большее беспокойство.
— Это на всякий случай. Обычно к женщинам относятся с меньшей подозрительностью, нежели к мужчинам. Я хочу, чтобы ты поняла. Если я позвоню в дверной звонок, то перед моим носом решительно захлопнут дверь и на этом все закончится. Путь для получения новой информации для нас будет закрыт.
«Дела принимают странный оборот», — подумала Миюки.
— А что я могу сделать? — спросила она, после чего ее настроение резко ухудшилось. За последние месяцы Миюки неоднократно задавала себе этот вопрос: что я могу, одна с ребенком на руках, без опыта работы? Хоть бы кто-нибудь помог, кто-нибудь взял на себя мои хлопоты...
— В любом случае тебе они должны открыть дверь. Это более вероятно.
— А Окамото — это женщина?
— Не в курсе...
— Я толком ничего не знаю, — возмутилась Миюки.
— Так же, как и я...
В сущности, нужно было, чтобы Миюки открыли дверь и тот человек, что выйдет на порог, согласился немного побеседовать с ней. Желая поскорей с этим покончить, Миюки наконец набралась решимости и поднялась с сиденья.
Закрепив ребенка на спине, Миюки направилась к зданию и, остановившись по дороге несколько раз, все-таки поднялась на третий этаж. Там Сиро кивком указал на дверь и прошептал:
— Расслабься.
После спустился до середины лестничного пролета и присел в тени перил.
Миюки стояла перед дверью в растерянности, не зная, нажать кнопку звонка или тихо постучать?
Сиро начал испытывать какое-то раздражение. И в этот момент вдруг за дверью что-то зашуршало, потом дверь распахнулась, слегка задев кончик носа Миюки. Это произошло так внезапно, что Миюки слабо вскрикнула. Из-за двери появился худощавый юноша с гибкой фигурой. Юноша тоже слегка опешил, когда, открыв дверь, обнаружил за ней женщину.
Некоторое время они стояли друг против друга, не произнося ни слова.
— А-а... вы — Окамото-сан? — первой, почти не разжимая губ, выдавила Миюки.
— Э-э... вы ошиблись... это... что вам надо? — спросил мужчина, опустив на пол бумажный пакет, который держал в руке. Из него высыпалось несколько десятков тетрадей. Судя по голосу, юноше было лет двадцать.
— Мой муж у вас? — решительно спросила Миюки, видя, что юноша растерялся больше, чем она.
— Ваш муж... а о ком вы говорите?
— Кунио Мацуока.
Услышав это имя, юноша вздрогнул и звучно сглотнул слюну. Было видно, что он явно опешил, потому что не рассчитывал услышать имя Мацуока. Юноша просто лишился дара речи и, как к спасательному судну, обратил взор в глубь квартиры.
— Что случилось? — донесся оттуда звонкий мужской голос.
Юноша шепотом объяснил создавшуюся ситуацию.
Сразу появился какой-то мужчина. Коренастый, он казался сильным человеком. По его голосу чувствовалось, что он только что проснулся.
— А вы, собственно, кто? — спросил он.
— Я жена Мацуока.
— Я не знаю никакого Мацуока, — буркнул мужчина.
Чувствовалось, что в квартире был кто-то еще. Даже Миюки это ощутила. Этот кто-то словно подслушивал разговор в прихожей.
— Странно... Мне сказали, что он точно здесь... — Миюки пыталась выудить хоть какую-то информацию.
— Квартиросъемщики в этом здании постоянно меняются. Может, перепутали с предыдущим жильцом... — С этими словами мужчина собирался решительно закрыть дверь, но, зацепившись за валяющийся на полу в прихожей бумажный пакет, сердитым голосом что-то сказал юноше. Когда тот подобрал пакет, мужчина яростно хлопнул дверью.
Обескураженная Миюки еще какое-то время стояла, раскрыв рот, и не могла пошевелиться.
В мгновение ока Сиро оказался рядом и положил руку ей на плечо. Придя в себя, Миюки стряхнула его руку и стала быстро спускаться по лестнице.
— С меня хватит! Больше я на такое не соглашусь! — Попав на второй этаж, Миюки выпустила свой гнев наружу. Все оказалось совсем не так, как ей обещали, и она телом ощущала опасность. Когда страх прошел, в ней вскипело возмущение.
Сиро молча тянул Миюки за руку вниз, но когда они добрались до почтовых ящиков в подъезде, он выпустил руку Миюки и огляделся. Сиро вытащил содержимое ящика с надписью «Окамото» и засунул его в задний карман брюк. Это был необычно длинный конверт.
— Что вы делаете? Вы же не вор! — осуждающе воскликнула Миюки.
— Так надо, так надо...
С этими словами Сиро посадил Миюки в машину и сразу нажал на газ.
Возвращаясь в Токио по дороге Накахара, Сиро, слегка приподнявшись, достал письмо и нетерпеливо посмотрел на него.
— Ты не могла бы вскрыть?
На конверте не было имени отправителя, но, судя по почерку, это была молодая девушка. После некоторых колебаний Миюки вскрыла конверт и достала из него два сложенных вдоль листочка.
Слева внизу была наклеена цветная фотография очень хорошенькой девушки лет двадцати. Сверху были написаны адрес, номер телефона, рост, вес, параметры бюста, талии и бедер. Разумеется, это были данные девушки. Справа были перечислены сведения о любимых учебных дисциплинах, хобби, спорте, кумирах, любимых книгах, предпочтениях в кино и музыке. Ниже, в колонке чуть большего размера, были изложены мотивы участия в конкурсе, а также несколько строк отводилось для саморекламы.
Просмотрев письмо, Миюки кратко объяснила Сиро, что там написано.
— Прочти, пожалуйста, — попросил Сиро.
— Что именно?
— Прежде всего, чем вызвано желание участвовать в конкурсе.
— Можно включить свет?
Иероглифы в письме были мелкими, она пыталась прочесть их при свете фар и уличных фонарей, но это ей не удавалось.
— Да, конечно.
Пошарив рукой на потолке. Сиро включил свет в салоне.
— Я всегда мечтала о профессии, воспитывающей изысканность, такой как ведущая на телевидении. И в будущем я хочу стать телезвездой. Сейчас я студентка и трачу все силы на учебу, но если бы я не была студенткой, то не смогла бы принять участие в этом конкурсе. Я хочу получить такую работу еще и для того, чтобы раскрыть все свои способности.
Когда Миюки закончила читать. Сиро громко рассмеялся. В ответ Миюки тоже засмеялась. Это звучало забавно. Она почувствовала, что от такого откровенного письма девушки прежнее тягостное ощущение сразу же куда-то испарилось.
— Что все это значит? — удивленно спросила Миюки.
Сиро, не ответив на ее вопрос, снова попросил:
— А теперь саморекламу...
Миюки начала читать:
— Учась в старшей школе, я некоторое время провела в американской семье. Хотя у меня был хороший английский, как мне казалось, американцы всеми силами активно пытались научить меня говорить так же, как они. Уже будучи студенткой, я снова немного стажировалась в Америке. Я думаю, это был очень полезный опыт уединенной жизни вдали от дома.
Закончив читать, Миюки спросила:
— Что все это значит?
Сиро снова громко рассмеялся. К Миюки вернулось хорошее расположение духа. Так она не смеялась уже несколько месяцев.
— Потом сам внимательно почитаю.
Сиро взял у Миюки письмо и бросил его в бардачок.
_ — Кстати, Миюки, я хочу, чтобы ты подробно рассказала мне обо всем, что видела там...
— Но вы ведь и сами слышали весь наш разговор.
— Что собой представлял тот парень, что открыл тебе дверь?
— Маленький, худощавый...
— Как он был одет?
— Черные штаны, сверху спортивная куртка...
— Что-нибудь еще?
— В руке он держал бумажный пакет.
— А что было в нем?
— Стопка тетрадей.
— Тетрадей?
— Да, тетрадей. При этом много. Наверное, не меньше двадцати. Может, и больше.
— А что было на ногах у этого парня?
— Он выронил пакет, и тетради рассыпались... Прямо возле них были сандалии... Да, на ногах были сандалии.
— Попытаюсь подытожить. Молодой парень в штанах и спортивной куртке с пакетом тетрадей в руке обул сандалии и собирался выйти из квартиры. Итак, он открывает дверь и как раз в этот момент налетает на тебя.
— Я так испугалась!
— Интересно, куда он направлялся?
— Да уж. Но определенно, куда-то недалеко.
— Согласен. Пожалуй, куда-то поблизости. Если бы не сандалии и пакет с тетрадями, то можно было бы подумать, что он собрался на пробежку. Однако зачем он взял с собой столько тетрадей?
— Возможно, он просто собрал старые использованные тетради и собирался их выбросить...
— Не исключено. Но ты ведь видела только тетради, да? А обычно их выбрасывают вместе со старыми журналами и газетами... Как раз как ты сделала это недавно.
— Ну и что вы думаете?
— Даже не знаю. Но почему-то мне на ум приходит что-то вроде лекции.
— Лекция?
— Как думаешь?
— Не знаю, я на них никогда не бывала.
Услыхав о лекции, Миюки представила себе подобие университетского семинара, но ей, никогда не учившейся в университете, это мало о чем говорило.
Пробки понемногу рассасывались, и движение машин ускорилось. Дом Миюки был уже совсем близко.
— Теперь поговорим о другом. Ты произнесла имя Мацуока, но он ничего не ответил. Почему?
— И почему я только решила, что он ответит на мой вопрос?
— Ты была взволнована. Имя Мацуока вырвалось у тебя совершенно неосознанно.
— Да, так и было.
— Ты видела выражение его лица? Как тебе показалось, этот парень знает Мацуока?
— Конечно. Определенно знает. Он сразу же опешил.
— Опешил?
— Да, что-то вроде легкой паники.
— А как выглядел второй мужчина?
— Не очень высокого роста. Плотного телосложения. Похож на профессионального борца. И взгляд хитрый такой...
— Этот тип вышел, чтобы прийти ему на помощь. Кроме них был еще кто-то?
— Да. Из прихожей мне было не видно, что происходило внутри. Но совершенно точно там было несколько человек.
— Вот как...
Сиро на этом прервал разговор и, взглянув на дорожный указатель, повернул руль влево. Прямо перед ними оказался малобюджетный многоквартирный дом, в котором проживала Миюки.
— Если не возражаешь, я хотел бы зайти ненадолго, — нерешительно произнес Сиро.
Было около девяти вечера. В голове Миюки закружились мысли, успеет ли она принять ванну, стоит ли прежде уложить дочку спать... Так и не приняв решения, она вдруг задала встречный вопрос:
— Вы голодны?
— Да, я страшно голоден.
— Может, купим готовых цыплят в универсаме?
— Годится.
Сиро припарковал машину у магазина.
Открыв переднюю дверцу и просунув голову внутрь, Сиро спросил:
— Проснулась?
Миюки закрылась руками, потому что не хотела, чтобы он видел ее бледное, заспанное лицо. Сиро сел на переднее сиденье рядом с местом водителя и, откинувшись на подголовник, сказал:
— Я бы хотел отправить тебя в разведку..
— Разведку?..
— Вот в это трехэтажное здание прямо напротив.
— Мой муж там? — удивленно спросила Миюки и приподнялась. Она с самого начала ничего особенного не ожидала.
— Не уверен, что он там сейчас. Но совершенно точно, что Мацуока бывал здесь десять лет назад. Я никак не мог ошибиться. И раз уж мы специально здесь оказались, хорошо было бы все разузнать.
— А... разузнать должна я? — неуверенно пробормотала Миюки.
— Для этого задания лучше подходит женщина.
Миюки подумала, что это очень своеобразный довод. У нее возникло подозрение, что, несмотря на довольно крепкое телосложение, Сиро, похоже, на удивление робок.
Миюки только еще глубже вжалась в сиденье и молчала. Сиро понимал, что, если доходчиво все ей объяснить, она непременно согласится.
— Если я пойду сам, позвоню в дверь и они увидят в дверной глазок мое лицо, то, очень может статься, просто не откроют дверь в целях предосторожности.
— Предосторожности?
Миюки начала испытывать все большее беспокойство.
— Это на всякий случай. Обычно к женщинам относятся с меньшей подозрительностью, нежели к мужчинам. Я хочу, чтобы ты поняла. Если я позвоню в дверной звонок, то перед моим носом решительно захлопнут дверь и на этом все закончится. Путь для получения новой информации для нас будет закрыт.
«Дела принимают странный оборот», — подумала Миюки.
— А что я могу сделать? — спросила она, после чего ее настроение резко ухудшилось. За последние месяцы Миюки неоднократно задавала себе этот вопрос: что я могу, одна с ребенком на руках, без опыта работы? Хоть бы кто-нибудь помог, кто-нибудь взял на себя мои хлопоты...
— В любом случае тебе они должны открыть дверь. Это более вероятно.
— А Окамото — это женщина?
— Не в курсе...
— Я толком ничего не знаю, — возмутилась Миюки.
— Так же, как и я...
В сущности, нужно было, чтобы Миюки открыли дверь и тот человек, что выйдет на порог, согласился немного побеседовать с ней. Желая поскорей с этим покончить, Миюки наконец набралась решимости и поднялась с сиденья.
Закрепив ребенка на спине, Миюки направилась к зданию и, остановившись по дороге несколько раз, все-таки поднялась на третий этаж. Там Сиро кивком указал на дверь и прошептал:
— Расслабься.
После спустился до середины лестничного пролета и присел в тени перил.
Миюки стояла перед дверью в растерянности, не зная, нажать кнопку звонка или тихо постучать?
Сиро начал испытывать какое-то раздражение. И в этот момент вдруг за дверью что-то зашуршало, потом дверь распахнулась, слегка задев кончик носа Миюки. Это произошло так внезапно, что Миюки слабо вскрикнула. Из-за двери появился худощавый юноша с гибкой фигурой. Юноша тоже слегка опешил, когда, открыв дверь, обнаружил за ней женщину.
Некоторое время они стояли друг против друга, не произнося ни слова.
— А-а... вы — Окамото-сан? — первой, почти не разжимая губ, выдавила Миюки.
— Э-э... вы ошиблись... это... что вам надо? — спросил мужчина, опустив на пол бумажный пакет, который держал в руке. Из него высыпалось несколько десятков тетрадей. Судя по голосу, юноше было лет двадцать.
— Мой муж у вас? — решительно спросила Миюки, видя, что юноша растерялся больше, чем она.
— Ваш муж... а о ком вы говорите?
— Кунио Мацуока.
Услышав это имя, юноша вздрогнул и звучно сглотнул слюну. Было видно, что он явно опешил, потому что не рассчитывал услышать имя Мацуока. Юноша просто лишился дара речи и, как к спасательному судну, обратил взор в глубь квартиры.
— Что случилось? — донесся оттуда звонкий мужской голос.
Юноша шепотом объяснил создавшуюся ситуацию.
Сразу появился какой-то мужчина. Коренастый, он казался сильным человеком. По его голосу чувствовалось, что он только что проснулся.
— А вы, собственно, кто? — спросил он.
— Я жена Мацуока.
— Я не знаю никакого Мацуока, — буркнул мужчина.
Чувствовалось, что в квартире был кто-то еще. Даже Миюки это ощутила. Этот кто-то словно подслушивал разговор в прихожей.
— Странно... Мне сказали, что он точно здесь... — Миюки пыталась выудить хоть какую-то информацию.
— Квартиросъемщики в этом здании постоянно меняются. Может, перепутали с предыдущим жильцом... — С этими словами мужчина собирался решительно закрыть дверь, но, зацепившись за валяющийся на полу в прихожей бумажный пакет, сердитым голосом что-то сказал юноше. Когда тот подобрал пакет, мужчина яростно хлопнул дверью.
Обескураженная Миюки еще какое-то время стояла, раскрыв рот, и не могла пошевелиться.
В мгновение ока Сиро оказался рядом и положил руку ей на плечо. Придя в себя, Миюки стряхнула его руку и стала быстро спускаться по лестнице.
— С меня хватит! Больше я на такое не соглашусь! — Попав на второй этаж, Миюки выпустила свой гнев наружу. Все оказалось совсем не так, как ей обещали, и она телом ощущала опасность. Когда страх прошел, в ней вскипело возмущение.
Сиро молча тянул Миюки за руку вниз, но когда они добрались до почтовых ящиков в подъезде, он выпустил руку Миюки и огляделся. Сиро вытащил содержимое ящика с надписью «Окамото» и засунул его в задний карман брюк. Это был необычно длинный конверт.
— Что вы делаете? Вы же не вор! — осуждающе воскликнула Миюки.
— Так надо, так надо...
С этими словами Сиро посадил Миюки в машину и сразу нажал на газ.
Возвращаясь в Токио по дороге Накахара, Сиро, слегка приподнявшись, достал письмо и нетерпеливо посмотрел на него.
— Ты не могла бы вскрыть?
На конверте не было имени отправителя, но, судя по почерку, это была молодая девушка. После некоторых колебаний Миюки вскрыла конверт и достала из него два сложенных вдоль листочка.
Слева внизу была наклеена цветная фотография очень хорошенькой девушки лет двадцати. Сверху были написаны адрес, номер телефона, рост, вес, параметры бюста, талии и бедер. Разумеется, это были данные девушки. Справа были перечислены сведения о любимых учебных дисциплинах, хобби, спорте, кумирах, любимых книгах, предпочтениях в кино и музыке. Ниже, в колонке чуть большего размера, были изложены мотивы участия в конкурсе, а также несколько строк отводилось для саморекламы.
Просмотрев письмо, Миюки кратко объяснила Сиро, что там написано.
— Прочти, пожалуйста, — попросил Сиро.
— Что именно?
— Прежде всего, чем вызвано желание участвовать в конкурсе.
— Можно включить свет?
Иероглифы в письме были мелкими, она пыталась прочесть их при свете фар и уличных фонарей, но это ей не удавалось.
— Да, конечно.
Пошарив рукой на потолке. Сиро включил свет в салоне.
— Я всегда мечтала о профессии, воспитывающей изысканность, такой как ведущая на телевидении. И в будущем я хочу стать телезвездой. Сейчас я студентка и трачу все силы на учебу, но если бы я не была студенткой, то не смогла бы принять участие в этом конкурсе. Я хочу получить такую работу еще и для того, чтобы раскрыть все свои способности.
Когда Миюки закончила читать. Сиро громко рассмеялся. В ответ Миюки тоже засмеялась. Это звучало забавно. Она почувствовала, что от такого откровенного письма девушки прежнее тягостное ощущение сразу же куда-то испарилось.
— Что все это значит? — удивленно спросила Миюки.
Сиро, не ответив на ее вопрос, снова попросил:
— А теперь саморекламу...
Миюки начала читать:
— Учась в старшей школе, я некоторое время провела в американской семье. Хотя у меня был хороший английский, как мне казалось, американцы всеми силами активно пытались научить меня говорить так же, как они. Уже будучи студенткой, я снова немного стажировалась в Америке. Я думаю, это был очень полезный опыт уединенной жизни вдали от дома.
Закончив читать, Миюки спросила:
— Что все это значит?
Сиро снова громко рассмеялся. К Миюки вернулось хорошее расположение духа. Так она не смеялась уже несколько месяцев.
— Потом сам внимательно почитаю.
Сиро взял у Миюки письмо и бросил его в бардачок.
_ — Кстати, Миюки, я хочу, чтобы ты подробно рассказала мне обо всем, что видела там...
— Но вы ведь и сами слышали весь наш разговор.
— Что собой представлял тот парень, что открыл тебе дверь?
— Маленький, худощавый...
— Как он был одет?
— Черные штаны, сверху спортивная куртка...
— Что-нибудь еще?
— В руке он держал бумажный пакет.
— А что было в нем?
— Стопка тетрадей.
— Тетрадей?
— Да, тетрадей. При этом много. Наверное, не меньше двадцати. Может, и больше.
— А что было на ногах у этого парня?
— Он выронил пакет, и тетради рассыпались... Прямо возле них были сандалии... Да, на ногах были сандалии.
— Попытаюсь подытожить. Молодой парень в штанах и спортивной куртке с пакетом тетрадей в руке обул сандалии и собирался выйти из квартиры. Итак, он открывает дверь и как раз в этот момент налетает на тебя.
— Я так испугалась!
— Интересно, куда он направлялся?
— Да уж. Но определенно, куда-то недалеко.
— Согласен. Пожалуй, куда-то поблизости. Если бы не сандалии и пакет с тетрадями, то можно было бы подумать, что он собрался на пробежку. Однако зачем он взял с собой столько тетрадей?
— Возможно, он просто собрал старые использованные тетради и собирался их выбросить...
— Не исключено. Но ты ведь видела только тетради, да? А обычно их выбрасывают вместе со старыми журналами и газетами... Как раз как ты сделала это недавно.
— Ну и что вы думаете?
— Даже не знаю. Но почему-то мне на ум приходит что-то вроде лекции.
— Лекция?
— Как думаешь?
— Не знаю, я на них никогда не бывала.
Услыхав о лекции, Миюки представила себе подобие университетского семинара, но ей, никогда не учившейся в университете, это мало о чем говорило.
Пробки понемногу рассасывались, и движение машин ускорилось. Дом Миюки был уже совсем близко.
— Теперь поговорим о другом. Ты произнесла имя Мацуока, но он ничего не ответил. Почему?
— И почему я только решила, что он ответит на мой вопрос?
— Ты была взволнована. Имя Мацуока вырвалось у тебя совершенно неосознанно.
— Да, так и было.
— Ты видела выражение его лица? Как тебе показалось, этот парень знает Мацуока?
— Конечно. Определенно знает. Он сразу же опешил.
— Опешил?
— Да, что-то вроде легкой паники.
— А как выглядел второй мужчина?
— Не очень высокого роста. Плотного телосложения. Похож на профессионального борца. И взгляд хитрый такой...
— Этот тип вышел, чтобы прийти ему на помощь. Кроме них был еще кто-то?
— Да. Из прихожей мне было не видно, что происходило внутри. Но совершенно точно там было несколько человек.
— Вот как...
Сиро на этом прервал разговор и, взглянув на дорожный указатель, повернул руль влево. Прямо перед ними оказался малобюджетный многоквартирный дом, в котором проживала Миюки.
— Если не возражаешь, я хотел бы зайти ненадолго, — нерешительно произнес Сиро.
Было около девяти вечера. В голове Миюки закружились мысли, успеет ли она принять ванну, стоит ли прежде уложить дочку спать... Так и не приняв решения, она вдруг задала встречный вопрос:
— Вы голодны?
— Да, я страшно голоден.
— Может, купим готовых цыплят в универсаме?
— Годится.
Сиро припарковал машину у магазина.
14
Пока Миюки принимала ванну, Сиро сидел в комнате в традиционном японском стиле, попивал пиво и поджидал ее. Поскольку ванная находилась рядом со столовой, он задвинул фусума[2], чтобы мать с дочерью чувствовали себя спокойно.
Однако в многоквартирном доме невозможно было избежать посторонних звуков.
При шуме льющейся воды на него начали наплывать видения. В голове возник эротический образ Миюки с годовалым ребенком на коленях, с распущенными волосами и колышущимися грудями.
Разложив на низком столике листки бумаги для записей, он записал все, что на данный момент ему было известно о Мацуока. Он хотел расположить все в хронологическом порядке, но это никак не получалось. Отщипнув кусочек цыпленка, он запил его пивом и, когда вытер рот рукой, увидел на тыльной стороне ладони следы масла.
Однако в многоквартирном доме невозможно было избежать посторонних звуков.
При шуме льющейся воды на него начали наплывать видения. В голове возник эротический образ Миюки с годовалым ребенком на коленях, с распущенными волосами и колышущимися грудями.
Разложив на низком столике листки бумаги для записей, он записал все, что на данный момент ему было известно о Мацуока. Он хотел расположить все в хронологическом порядке, но это никак не получалось. Отщипнув кусочек цыпленка, он запил его пивом и, когда вытер рот рукой, увидел на тыльной стороне ладони следы масла.