Страница:
– Йетти!.. – вырвалось у меня.
Тагур непонимающе моргнул, отступил на два шага назад… а потом я услышал душераздирающий рык, наверняка вызвавший спуск не одной лавины:
– Папа-а-а!!! Гоблин в мгновение ока подлетел к гориллоподобному существу и повис на нем, испуская радостные вопли.
– Вальдар, смотри, да это ж мой старик! – заорал он, когда я осмелился приблизиться к родственникам, воодушевленно хлопавшим друг друга по спинам тяжеленными лапами. Существо оказалось при ближайшем рассмотрении седым, необычайно крупным гоблином, который степенно склонил голову, снисходительно отмечая мое присутствие, и одарил оценивающим взглядом.
– Я очень рад нашей встрече, – поклонился я седому папаше.
– Угу, – громыхнул тот. Видимо, отец Тагура, старик Хол, не отличался многословием.
– Послушай, дружище, – резво подскочил ко мне гоблин. – Тут до твоей пещеры – рукой подать. Даже ты до полудня успеешь. Вот тропинка, держись вон тех камней, и уж мимо точно не пройдешь. А я пойду домой! – он радостно ухмыльнулся и добавил: – Лет двадцать, почитай, отца не видел…
– Ладно, прощай, Тагур, сын Хола, – тепло произнес я. – Спасибо. Может, еще когда свидимся. Гоблин махнул мне лохматой рукой.
– Прощай! Удачи тебе.
Я зашагал по узкой тропке, едва различимой в камнях. «Дурацкие человеческие чувства…» – промелькнуло у меня в голове, когда я бросил последний взгляд на удаляющуюся парочку, оживленно перерыкиваю-щуюся и размахивающую лапами.
Гоблин оказался прав: минут через десять я увидел огромный темный провал в горе, из которого, словно голова собаки, отдыхающей в будке, торчала шипастая башка моего «кума».
– Пришел наконец! – обрадовался мне дракон. – А я уже высматриваю тебя, где это ты запропастился?
– Извини, мы были не так уж и близко к Мон-Кролю, как мне показалось, – утирая пот со лба и усаживаясь рядом в тени пещеры, признался я. – Как дети?
Дракон широченно улыбнулся.
– Ничего, спасибо. Ирмыых их вчера летать учила. Ох, мы и повеселились! Такие неуклюжие! Как представишь, что и мы такими же были…
Я тоже улыбнулся, представляя своих «крестников», пытающихся взлететь.
– А недавно, – продолжал внимательный папаша, – научились огнем дышать… Так едва соседний лес не спалили!
– Да… Детей нужно учить осторожно обращаться с огнем, – глубокомысленно заметил я.
– Это верно, – вздохнул дракон. – А у тебя-то что стряслось? Ты так толком ничего не рассказал.
– Понимаешь, – обессиленно привалившись к стене пещеры, начал я, – иду на встречу со своим злейшим врагом, который похитил мою невесту…
– Ну надо же! – восхищенно воскликнул дракон, выдохнув от возбуждения длинный язык пламени. – Как в сказках! Надо будет детям рассказать, они сказки любят… про рыцарей там, принцесс прекрасных… Она у тебя принцесса?
– Принцесса, – слегка опешив, заверил я романтичного ящера.
– Ну вообще! Прекрасная? – восторженно забил хвостом дракон.
– Не то слово. Красавица!
– Так что мы сидим? – завозился он в пещере. – Давай, вылетаем! Мне его спалить или как? Я предупреждающе замахал руками.
– Ни в коем случае! Мне с этим гадом поговорить надо, иначе я не узнаю, где он ее прячет. Дело в том, что встречались мы с ним дважды: в первый раз он упек меня в подземелье, а во второй – забил в колодки. Надеюсь, твое присутствие заставит его быть поуч – тивее, – пояснил я разочарованному змею.
– Он что, злой колдун? – деловито поинтересовался мой куманек.
– Хуже, – скептически улыбнулся я. – Он император.
– А-а, этот!.. Не понимаю я тебя, – удрученно покосился на меня дракон. – Ладно, посижу, попугаю… Только вот что… Пока не забыл!
Красный дракон несколько замялся и смущенно заскреб лапой по полу пещеры, оставляя на камне глубокие борозды.
– Тут дело такое… Нам бы со всем этим поскорее управиться, а то, понимаешь, ко мне матушка из Исландии прилететь должна, с внуками знакомиться. Она вообще хорошая… Но характер у нее тяжелый. Ирмыых ее боится. Так что я обещал, что слетаю быстро – туда и назад, – завершил он.
– Чего уж… – Я задумчиво поскреб в затылке. – Понимаю.
Возникшая было идея использовать дракона для дальнейшего извлечени Лауры из лап императора развеялась как дым.
– Ладно, друг, – похлопав своего чешуйчатого союзника по огромной лапе, заверил я. – Летим! Знаешь, где в этих горах замок Ховерштейн?
– Знаю, – вздохнул дракон, подставляя мне заднюю лапу, чтобы я смог взобраться ему на спину. – Это тот, около которого перевал оползнем завалило?
– Да, он самый, – отозвался я, поудобнее устраиваясь между гребнями на спине.
– Тогда держись покрепче. Полетели! – он начал аккуратно выбираться из пещеры, низко наклонив голову. И добавил: – Ты как знаешь, а я б спалил! Может, после твоих разговоров его все-таки поджарить? – разворачивая роскошные кожистые крылья, мечтательно проговорил дракон.
Полет не занял много времени – изрядно про-дрогнув на резком альпийском ветру и судорожно вцепившись в спинной зубец, я молил Бога, чтоб тот вразумил императора растопить камин к моему прилету.
– Вон он, твой Ховерштейн! – рыкнул мой летательный аппарат.
– Снижаемся?
– Ага-а-а! – закричал я, стараясь перекрыть свист ветра. Дракон сорвался в крутое пике, кровь ударила мне в уши, а глаза едва не вылезли на лоб от такой перегрузки.
Замок стремительно приближался, и вот уже можно было рассмотреть мощную башню донжона, возвышавшуюся над скалой, поросшей плющом и диким виноградом; широкий двор, огражденный зубчатой каменной стеной, и две боковые башни поменьше.
«Да, видимо, до того, как злосчастный оползень завалил дорогу, замок Ховерштейн безраздельно господствовал над единственной в этих местах дорогой», – подумалось мне, когда я с высоты драконьего полета внимательно озирал окрестности.
– О, – заметил я, указывая рукой на лес, окружавший тропу, ведущую в замок, – смотри-ка! Нас уже ждут! Это, наверное, первая линия обороны.
Внизу сквозь листву деревьев отчетливо поблескивали кольчуги и каски засевшего в чаше воинства. Дракон набрал в грудь побольше воздуху и разразился обидным громовым хохотом. Внизу начался процесс, наглядно иллюстрирующий броуновское движение. Несколько стрел с глухим металлическим стуком отлетело от брюха дракона. С тем же успехом можно было попытаться проковырять перочинным ножом лобовую броню тяжелого танка.
– Ну, как я их, хорошо напугал? – самодовольно спросил ящер, поворачивая ко мне ухмыляющуюся морду.
– Отлично! Молодец, – от души воскликнул я. – А теперь, пожалуйста, во двор! Сесть сможешь?
– Хм, обижаешь! Если надо, я на крышу этой башни сяду! Держись, сейчас мы им покажем!
Развеселившийся реликт с диким ревом, от которого едва не лопались барабанные перепонки, почти коснувшись шлемов замковой стражи, на бреющем полете пересек стену и, эффектно крутанувшись во дворе, ударом зазубренного хвоста вышиб ворота.
Говорить, что наше прибытие вызвало некоторый ажиотаж у обитателей замка, было бы излишне. Дракон монументально застыл на мощных лапах и, поведя длинной шеей из стороны в сторону, ощерил пасть в приветливой улыбке.
– Ну вот мы и на месте, – прокряхтел я и, с трудом двигая затекшими ногами, начал спускаться по заботливо подставленной лапе моего любезного кума. Спрыгнув на землю, я решительно направился к входу в главную башню. Замок сейчас живо напоминал музей восковых фигур: изваяния стражников, застывших в самых разнообразных позах, с одинаково открытыми ртами, и таких же бледных, как воск.
– Эй, ребята, никто не подскажет, где тут найти императора? – я в нерешительности остановился и обвел взглядом эту восхитительную декорацию нашей встречи. Молчание было мне ответом…
– Ну ладно, – пожал плечами я. – Сам найду… Беспрепятственно миновав стражей у двери, не сводивших восторженно – испуганных глаз с огромного дракона, я начал взбираться по крутой лестнице. На верхней площадке я наткнулся на старого дворецкого Лейтонбурга. Если я верно тюмнил его имя, он звался Якоб.
– Добрый день, – коротко кивнул я, – его величество там?
Дворецкий, изрядно побледневший, но ничуть не забывший о своих должностных обязанностях, поприветствовал меня учтивым поклоном и прошептал срывающимся голосом:
– Мне поручено принять оружие у вас и вашего сопровождения…
Я глянул ему прямо в глаза, кладя руку на рукоять Катгабайла, и четко произнес:
– Я свой меч вам не отдам. А насчет сопровождения… Сходите во двор, может, он отдаст!
Старый Якоб отвел взгляд и сухо поджал губы. Я молча миновал верного служаку и, распахнув дверь, ввалился в императорские покои.
Его величество император Священной Римской и Византийской империй Отгон II Гогенштауфен сидел спиной к камину, зябко кутаясь в роскошную мантию, подбитую русскими соболями, холодно глядя на меня своими свинцовыми глазами. По бокам от него застыли в напряженных позах два рыцаря с обнаженными мечами, готовые по первому же знаку ринуться на меня. Некоторое время мы с императором молча разглядывали друг друга…
«А он здорово сдал за последний год», – мелькнула у меня мысль. Лейтонбург действительно выглядел не лучшим образом: обрюзгшее лицо, мешки под глазами, высохшие руки, сутулая спина… И глаза… Они и раньше не отличались особой теплотой, но сейчас… Сейчас во взгляде Отгона был только лед. Грязный мартовский лед. Комната была жарко натоплена, и тем не менее император не переставал ежиться от холода. «Трудно согреть стылую душу и рыбью кровь», – невольно подумалось мне.
– Итак?.. – неприязненно начал он, смерив меня ненавидящим взглядом. – Вы, видимо, полагаете, что я должен считать себя вашим пленником?
Я обвел глазами залу Кроме той двери, через которую вломился я, в нее вело еще три.. Мне почему-то не приходило в голову сомневаться, что за каждой из них ждет приказа отряд телохранителей.
– Ну что вы, ни в коем случае – галантно поклонился я. – Я просто принял некоторые меры по обеспечению личной безопасности.
Император поморщился
– Бросьте паясничать! Мне надоели ваши бесконечные шуточки при ведении серьезных дел Граф Брайбернау сообщил мне, – холодно продолжал он, – что вы вновь строите козни против империи. Я согла сился на эту встречу, чтобы либо договориться, либо покончить с вами Что вы собираетесь мне сказать?
– Ваше величество, поверьте, у меня и мыслях не было причинять вред вашей империи. Но Оттон резко прервал меня.
– Вы сами не представляете, на какое дело замахнулись. Уйдите с моей дороги! Я объединил под своей рукой пол-Европы, и мне осталось совсем немного, чтобы прибавить вторую половину! Я создал нерушимый мост между империей и Левантом!, через который христианское рыцарство может железным потоком низринуться на сарацин, освободить Гроб Господень и уничтожить этих неверных, всех до единого! Что можете вы, беспутный человек, искатель при ключений, противопоставить моей железной воле? – не меняя тона, угрожающе произнес он.
«Эк его, бедного, несет! – с каким-то непонятным мне самому сочувствием подумал я. – Да по классификации Оберона он законченный демон, и ничто уже не поможет ему вновь стать человеком… А жаль Толковый был мужик»
– Я думаю, что граф Брайбернау подробно написал вам, что именно я могу противопоставить вашей железной воле, – спокойно отозвался я.
– Чушь! Мой брат мертв, – брезгливо сказал император.
– Отнюдь. Это не чушь. Лозанна уже открыла ворота самозванцу, пользуясь тем, что резиденция императора не была оборудована телефоном, вовсю блефовал я-За Лозанной последовал еще ряд городов Арелат – великолепное место для начала всеобщего восстания! – завершил я.
– Я утоплю его в крови, – равнодушно ответил Отгон, не спуская с меня своего леденящего взгляда.
– Несомненно. И тем еще больше ослабите себя А в это время англо-французская империя наберет силу Вы думаете, королева Элеонора зря отозвала с переговоров в Лионе графа Талейрана? – небрежно бросил я, наслаждаясь полученным эффектом. Император, ничуть не изменившись в лице, медленно хлопнул в ладоши.
– Якоб! – позвал он – Вели подать сюда обед! Появившийся дворецкий чопорно поклонился и вышел.
– Я вижу, что нам все-таки придется поговорить, – добавил Лейтонбург – Надеюсь, господин Вальдар, вы не откажетесь отобедать со мной.
– Не надейтесь, не откажусь, – нагло парировал я, отнюдь не возражая плотно подзакусить Слуги внесли в залу блюда с кабаном с вызолоченными клыками и веточкой сельдерея во рту, проворно уставили стол вокруг него оплетенными бутылками с вином Этот натюрморт слегка повысил мне настроение.
– Усаживайтесь, – неприязненно бросил император, садясь напротив и отрезая себе кинжалом сочный ломоть мяса. – Что вам от меня нужно9
– Как? – удивился я, прожевывая изрядный кус кабаньего бока – Разве граф Карл-Дитрих не сообщил вам об этом?
– Увы, нет Он пишет, что ваше требование дерзко и непристойно Спрашиваю еще раз – что вам нужно?
– Вы похитили мою невесту, – просто ответил я. – Только она мне и нужна, больше ничего.
– Вашу невесту?! – Лейтонбург так скривил губы, будто я сказал что-то непристойное.
– Да, – с трудом сдерживая вдруг накатившую ярость, произнес я. – Мою невесту. Принцессу Лауру-Катарину Каталунскую.
Отгон некоторое время молча рассматривал меня с каким-то странным выражением на лице.
– Угу. Понятно. Вестфольдский принц претендует на арагонский престол. Так вот почему девчонка упирается!
Несмотря на тон, которым эти слова были произнесены, они прозвучали для меня музыкой.
– Я люблю ее. И поверьте мне, она не выйдет замуж за вашего сына.
– Ерунда! Арагон будет моим, – бросил император. – А вы сделали глупость, раскрыв свои намерения. Или вы надеетесь на вашего дракона? – он кивнул головой в сторону витражного окна, выходящего во двор. – Так этих тварей испокон веков убивали. Если не великими мечами, так баллистами. Я не отдам вам принцессу. Убирайтесь.
– И беспорядки в империи вас не интересуют? – с угрозой спросил я, подымаясь со своего кресла.
– Нет, – резко ответил Отгон. – Я разберусь с ними сам.
И тут я выгащил свой последний козырный-туз из рукава.
– Хорошо. Каждый из нас остаегся при своем мнении. Вы утверждаеге, чго не отдадиге мне принцессу, я говорю, чго у вас ее заберу. Предлагаю обмен. Обмен информацией!
– Чго вы имееге в виду? – холодно осведомился у меня его величесгво.
– У вас есть го, чго нужно мне. Но и я знаю кое-что, чго наверняка вам необходимо. Вы помниге галеру с зологом, награбленным вами в Консгангинополе?
При слове «золото» глаза Лейгонбурга нехорошо взблеснули, словно отточенный клинок.
– Оно цело? – деловито спросил он.
– Все до последнего гроггена. Ясон Кондалакис погиб, гак и не успев воспользоваться своей добычей.
– И вы знаете, где оно? – задал следующий вопрос имперагор Отгон.
– Да, знаю. И готов вам сообщить это место, если вы мне назовеге замок, в котором содержигся Лаура Замегьге, я не прошу вас огдагь ее мне. Вы можеге удесягеригь охражу, перевести ее в другое месго… Все чго угодно. Мы оставляем друг другу свободу действий. Ваше слово прогив моего!
Имперагор задумчиво отправил изрядный кусок мяса в рог и начал сверлигь меня изучающим взглядом.
«Если окажется, – мелькнуло у меня в голове, – разрублю пополам, и будь чго будег. Обжора проклятый, все ему мало!»
Я с замиранием сердца ждал окончания затянувшейся паузы.
– Хорошо, – наконец медленно процедил Лейгонбург, жуя кусок.
– Невеста моего сына содержигся в замке Цатторвельде, в двух лье ог Женевы.
– Константинопольское золого лежиг под водой на глубине гридцагь ярдов у входа в Александрийскую бухгу, – глядя прямо в глаза имперагору, чесгно ответиля.
Мой прогивник внезапно сделал резкий свисгя-щий вздох и, побагровев, схвагился за горло, подаваясь вперед. Не понимая еще, в чем дело, я инстинктивно огшагнулся. Отгон, судорожно хватая ртом воздух, нашарил кубок с вином и опрокинул его в глогку.
Багровая жидкосгь полилась у него из носа, он закашлялся, посинел и сгал кренигься набок.
«Да он подавился куском мяса!» – догадался я, бросаясь к падающему имперагору. Тог судорожно ог-махнулся и захрипел, пытаясь что-то сказагь.
Мое движение не осгалось незамеченным. Верные гелохранигели бросились ко мне, грудью заслоняя своего задыхающегося господина. Один из них, обнажив меч, кинулся на меня, а вгорой, подхвагив обмякшего Лейгонбурга, погащил его в дальний угол. Все четыре двери немедленно распахнулись, и оттуда вывалились вооруженные драбангы.
– Идиоты! – закричал я, лихорадочно отбиваясь от обсгупивших меня воинов. – Ваш господин задыхается, ему нужна помощь!
Один из вояк, ловко поднырнув под меч, полоснул меня по ноге. По счастью, неглубоко. Я взвыл от боли, крутанул его клинок, который, разбив витраж, вылетел во двор.
– Какого черта? – возмутился я, понимая, что глупее ситуации в жизни не видывал. Я рвался оказать первую помощь своему врагу, а его верные люди, рискуя жизнью, всеми силами старались этому помешать! Ну, бред!.. В следующий момент произошло событие, заставившее воюющие стороны забыть о схватке. Кровлю башни потряс мощный удар, и часть крыши, словно сбитая ветром фуражка, отлетела с нее в сторону. В образовавшемся проеме показалась чудовищная голова разъяренного дракона, явно не расположенного вести переговоры. Воинство прыснуло в разные стороны, я же, улучив момент, дернулся было к лежащему неподвижно Отгону, но тут почувствовал сильный рывок сзади за кевларовую рубашку. Пол начал стремительно удаляться из-под ног.
– Пусти! Он умирает! – заорал я, болтая ногами в воздухе.
– Нде дедгайша! – не разжимая зубов, прошипел мой кум, взлетая над замком и крепко держа меня за шкирку, как котенка. – Шаш шадем, перележешь!
ГЛАВА 20
Рьцарь в полном боевом доспехе, яростно трубя в рог, мчался через долину к холму, на котором несколько минут назад при землились мы.
– Смелый… – поощрительно пророкотал дракон, с симпатией вглядываясь в гремящую железом фигуру где-то далеко внизу. – Мало таких осталось… Ну ладно, ты не забывай, если что – заходи или зови. Я полетел, а то Ирмыых уже, наверное, заждалась.
– Спасибо, ты меня выручил… кум, – искренне поблагодарил я.
– Привет жене.
– А, ерунда! – ящер расправил крылья, готовясь взлететь.
– Да! – с досадой хлопнул я себя по лбу. – Все забываю тебя спросить… Зовут-то тебя как? Дракон затормозил взлет.
– Я что, не представился? Ах я невежа! – с досадой произнес он. – Извини, Вальдар. Будем наконец знакомы: Ааард! Ну все, прощай. А то этот, – мой «новый знакомый» кивнул на рыцаря, упорно гнавшего своего коня вверх по крутой тропе, – сюда доберется скоро. Не убивать же его, в самом деле!
Огромный красный дракон свечой взмыл в ярко-синее весеннее небо Арелата. Я помахал ему рукой на прощание. «Какие все-таки приятные создания – гоб-лины, драконы, эльфы, опять же… Право слово, одни люди в этом мире ведут себя не по-человечески, – ду малось мне, когда я провожал глазами точку, с каждой минутой удаляющуюся все дальше и дальше. – Однако сейчас мне придется иметь дело с человеком, – возвратясь с небес на землю, подумал я и обнажил меч. – И не просто человеком, а хорошо вооруженным рыцарем».
Снизу послышался звон. На вершину холма на полном скаку внесся воин, облаченный в кольчугу и шлем, украшенный клейнодом, изображающим алого вепря… На его золоченом щите красовалась та же эмблема. Я застыл, словно тролль, застигнутый лучами солнца. Встречи продолжались! Передо мной был не кто иной, как Михель фон Тагель, доблестный рыцарь, с которым судьба столкнула нас четыре года назад в Трифеле.
«Впрочем, чему удивляться! – попробовал успокоить себя я. – Он же родом из этих мест. Видимо, батюшка его все-таки отдал Богу душу…»
Я опустил меч к земле и стал ждать.
– Как?! Вы его отогнали? – срывая шлем, с досадой и восторгом вскричал мой старый знакомец, осаживая коня перед самым моим носом.
– Вальдар Камдил? – всмотревшись пристальнее в мое лицо, удивленно произнес он. – Какими судьбами?!
Я улыбнулся и развел руками в стороны
– А где же ваш конь? – в полном недоумении спросил фон Тагель.
– Там, – я неопределенно махнул рукой в сторону Альп.
– Да… – уважительно протянул граф, оглядывая мою потрепанную фигуру. – Вам, должно быть, пришлось немало потрудиться. Жаль, что я не поспел к вам на подмогу.
Видок и правда был еще тот: марш-бросок по горам, императорский «обед» и полет на драконе наверняка несказанно украсили мой облик. Вдобавок меня довольно ощутимо шатало от усталости и потери крови. «О чем это он? – тупо подумал я, слушая Тагеля, усаживаясь на весеннюю травку и чувствуя, что земля медленно стронулась с места и уплывает из-под ног. – А-а, он думает, что я сражался с драконом!»
– Господи! Вы ранены? – воскликнул рыцарь, спрыгивая с коня и участливо бросаясь ко мне – Ваша нога! – он указал на бурую от запекшейся крови правую штанину. – Садитесь скорее на моего коня, я отвезу вас в замок, там вам перевяжут рану.
Я с благодарностью воспользовался этим любезным приглашением: медицинская помощь мне действительно была нужна.
– Вы не представляете, как я рад нашей встрече! – говорил граф Михель, ведя лошадь на поводу. – Осторожнее, держитесь, здесь крутой спуск.
Я старался сидеть в седле прямо, что, если честно, удавалось с трудом.
– Я каюсь, что, когда мы в последний раз виделись в Трифеле, я был весьма раздосадован тем ударом, которым вы наградили моего друга графа Брай-бернау! – продолжал он. – Но если бы я только ведал причину вашего поступка…
Мой импульсивный приятель говорил без умолку, жестикулируя свободной рукой, избавляя меня от печальной необходимости поддерживать беседу. Шум в голове усиливался, слабость накатывала волнами, и я начал понимать, что последнее похождение не прошло для организма бесследно. Прежде чем пускаться в дальнейший путь, нужно было где-то отлежаться как минимум сутки, иначе пользы от меня будет не больше, чем от пляжных тапочек в Антарктиде. Смирив шись с этим печальным выводом, я решил прекратить на некоторое время выслушивать восхваления моей рыцарской доблести фон Тагелем и вызвал Сережу.
– Селяне! – раздавался на канале закрытой связи хорошо поставленный голос Лиса. – Мы не говорим вам о смирении и покое! Если вы хотите в тысячный раз слушать эти сладкие речи, то ступайте в церковь. Пусть там ненасытные аббаты обманывают вас и вновь обдирают до последней нитки. Мы говорим о свободе вашей страны, свободе, которая начинается с каждого из вас. Никто не властен отбирать у вас то, что принадлежит вам по праву рождения: волю и плоды вашего труда! И если кто-нибудь говорит вам:
«Вы рабы!» – плюньте в глаза ему. Ибо вы хозяева этих лугов, этих озер и гор. А ежели кто-то попытается с оружием отнять у вас все это – знайте, что он обычный разбойник и грабитель, в какие бы одежды он ни рядился. Голову с плеч душегубу! Пусть помнит, что оружие в ваших руках не менее смертоносно, чем в руках прислужников старого волка Лейтонбурга! Настоящий государь император, все эти годы живший среди вас и на себе испытавший все тяготы вашей жизни, возвращает всем свободу, которую бесчестно похитили негодяи и трусы, продавшие все эти замечательные земли самому гнусному из разбойников – Лейтонбургу! Теперь свобода – ваша! Прочь продажных предателей! К оружию! Ибо если вы не защитите сегодня свою волю – как защитите вы матерей, жен и детей своих?
– Лис, Лис, остановись, ради Бога! – чувствуя, что у меня уже уши пухнут от этой красной пропаганды, взмолился я.
– А, Капитан? – Рейнар завершил свою проповедь эффектным выкриком «Вперед, за Отечество!» и сосредоточил все внимание на мне. – Какие у тебя новости?
– Можешь в свои проповеди вносить некий пикантный штрих, – сообщил я своему боевому товарищу. – Император Отгон II мертв, «и так будет с каждым!».
– Ты его все-таки грохнул? – все еще не придя в себя от революционного угара, спросил Лис.
– Ты мне не поверишь, но я пытался его спасти и при этом был ранен его личной охраной, – честно ответил я. Рейнар присвистнул.
– Та-ак… Час от часу не легче… Ну, подробности при встрече. Рана тяжелая?
– Да, в общем-то, ерунда, но потерял много крови, денек придется поваляться в замке у фон Тагеля.
– У Тагеля? – искренне удивился Лис. – Это у того рыжего, из Трифеля, что ли? С какой это стати ты к нему в замок направляешься? Вы же, кажется, были в ссоре? – обеспокоился он.
– Да вот, встретились случайно… Похоже, он на меня зла не держит, – успокоил я моего товарища. – А мне-то на него и вовсе злиться нечего. У меня к тебе просьба будет: я из-за этой раны теряю день, а меня Бельрун в харчевне у моста через Рону будет ждать. Так ты съезди к ним, предупреди, что все нормально… И пусть остановятся где-нибудь поблизости, не привлекая к себе внимания, а кто-нибудь из них ждет меня на том же месте послезавтра.
Тагур непонимающе моргнул, отступил на два шага назад… а потом я услышал душераздирающий рык, наверняка вызвавший спуск не одной лавины:
– Папа-а-а!!! Гоблин в мгновение ока подлетел к гориллоподобному существу и повис на нем, испуская радостные вопли.
– Вальдар, смотри, да это ж мой старик! – заорал он, когда я осмелился приблизиться к родственникам, воодушевленно хлопавшим друг друга по спинам тяжеленными лапами. Существо оказалось при ближайшем рассмотрении седым, необычайно крупным гоблином, который степенно склонил голову, снисходительно отмечая мое присутствие, и одарил оценивающим взглядом.
– Я очень рад нашей встрече, – поклонился я седому папаше.
– Угу, – громыхнул тот. Видимо, отец Тагура, старик Хол, не отличался многословием.
– Послушай, дружище, – резво подскочил ко мне гоблин. – Тут до твоей пещеры – рукой подать. Даже ты до полудня успеешь. Вот тропинка, держись вон тех камней, и уж мимо точно не пройдешь. А я пойду домой! – он радостно ухмыльнулся и добавил: – Лет двадцать, почитай, отца не видел…
– Ладно, прощай, Тагур, сын Хола, – тепло произнес я. – Спасибо. Может, еще когда свидимся. Гоблин махнул мне лохматой рукой.
– Прощай! Удачи тебе.
Я зашагал по узкой тропке, едва различимой в камнях. «Дурацкие человеческие чувства…» – промелькнуло у меня в голове, когда я бросил последний взгляд на удаляющуюся парочку, оживленно перерыкиваю-щуюся и размахивающую лапами.
Гоблин оказался прав: минут через десять я увидел огромный темный провал в горе, из которого, словно голова собаки, отдыхающей в будке, торчала шипастая башка моего «кума».
– Пришел наконец! – обрадовался мне дракон. – А я уже высматриваю тебя, где это ты запропастился?
– Извини, мы были не так уж и близко к Мон-Кролю, как мне показалось, – утирая пот со лба и усаживаясь рядом в тени пещеры, признался я. – Как дети?
Дракон широченно улыбнулся.
– Ничего, спасибо. Ирмыых их вчера летать учила. Ох, мы и повеселились! Такие неуклюжие! Как представишь, что и мы такими же были…
Я тоже улыбнулся, представляя своих «крестников», пытающихся взлететь.
– А недавно, – продолжал внимательный папаша, – научились огнем дышать… Так едва соседний лес не спалили!
– Да… Детей нужно учить осторожно обращаться с огнем, – глубокомысленно заметил я.
– Это верно, – вздохнул дракон. – А у тебя-то что стряслось? Ты так толком ничего не рассказал.
– Понимаешь, – обессиленно привалившись к стене пещеры, начал я, – иду на встречу со своим злейшим врагом, который похитил мою невесту…
– Ну надо же! – восхищенно воскликнул дракон, выдохнув от возбуждения длинный язык пламени. – Как в сказках! Надо будет детям рассказать, они сказки любят… про рыцарей там, принцесс прекрасных… Она у тебя принцесса?
– Принцесса, – слегка опешив, заверил я романтичного ящера.
– Ну вообще! Прекрасная? – восторженно забил хвостом дракон.
– Не то слово. Красавица!
– Так что мы сидим? – завозился он в пещере. – Давай, вылетаем! Мне его спалить или как? Я предупреждающе замахал руками.
– Ни в коем случае! Мне с этим гадом поговорить надо, иначе я не узнаю, где он ее прячет. Дело в том, что встречались мы с ним дважды: в первый раз он упек меня в подземелье, а во второй – забил в колодки. Надеюсь, твое присутствие заставит его быть поуч – тивее, – пояснил я разочарованному змею.
– Он что, злой колдун? – деловито поинтересовался мой куманек.
– Хуже, – скептически улыбнулся я. – Он император.
– А-а, этот!.. Не понимаю я тебя, – удрученно покосился на меня дракон. – Ладно, посижу, попугаю… Только вот что… Пока не забыл!
Красный дракон несколько замялся и смущенно заскреб лапой по полу пещеры, оставляя на камне глубокие борозды.
– Тут дело такое… Нам бы со всем этим поскорее управиться, а то, понимаешь, ко мне матушка из Исландии прилететь должна, с внуками знакомиться. Она вообще хорошая… Но характер у нее тяжелый. Ирмыых ее боится. Так что я обещал, что слетаю быстро – туда и назад, – завершил он.
– Чего уж… – Я задумчиво поскреб в затылке. – Понимаю.
Возникшая было идея использовать дракона для дальнейшего извлечени Лауры из лап императора развеялась как дым.
– Ладно, друг, – похлопав своего чешуйчатого союзника по огромной лапе, заверил я. – Летим! Знаешь, где в этих горах замок Ховерштейн?
– Знаю, – вздохнул дракон, подставляя мне заднюю лапу, чтобы я смог взобраться ему на спину. – Это тот, около которого перевал оползнем завалило?
– Да, он самый, – отозвался я, поудобнее устраиваясь между гребнями на спине.
– Тогда держись покрепче. Полетели! – он начал аккуратно выбираться из пещеры, низко наклонив голову. И добавил: – Ты как знаешь, а я б спалил! Может, после твоих разговоров его все-таки поджарить? – разворачивая роскошные кожистые крылья, мечтательно проговорил дракон.
Полет не занял много времени – изрядно про-дрогнув на резком альпийском ветру и судорожно вцепившись в спинной зубец, я молил Бога, чтоб тот вразумил императора растопить камин к моему прилету.
– Вон он, твой Ховерштейн! – рыкнул мой летательный аппарат.
– Снижаемся?
– Ага-а-а! – закричал я, стараясь перекрыть свист ветра. Дракон сорвался в крутое пике, кровь ударила мне в уши, а глаза едва не вылезли на лоб от такой перегрузки.
Замок стремительно приближался, и вот уже можно было рассмотреть мощную башню донжона, возвышавшуюся над скалой, поросшей плющом и диким виноградом; широкий двор, огражденный зубчатой каменной стеной, и две боковые башни поменьше.
«Да, видимо, до того, как злосчастный оползень завалил дорогу, замок Ховерштейн безраздельно господствовал над единственной в этих местах дорогой», – подумалось мне, когда я с высоты драконьего полета внимательно озирал окрестности.
– О, – заметил я, указывая рукой на лес, окружавший тропу, ведущую в замок, – смотри-ка! Нас уже ждут! Это, наверное, первая линия обороны.
Внизу сквозь листву деревьев отчетливо поблескивали кольчуги и каски засевшего в чаше воинства. Дракон набрал в грудь побольше воздуху и разразился обидным громовым хохотом. Внизу начался процесс, наглядно иллюстрирующий броуновское движение. Несколько стрел с глухим металлическим стуком отлетело от брюха дракона. С тем же успехом можно было попытаться проковырять перочинным ножом лобовую броню тяжелого танка.
– Ну, как я их, хорошо напугал? – самодовольно спросил ящер, поворачивая ко мне ухмыляющуюся морду.
– Отлично! Молодец, – от души воскликнул я. – А теперь, пожалуйста, во двор! Сесть сможешь?
– Хм, обижаешь! Если надо, я на крышу этой башни сяду! Держись, сейчас мы им покажем!
Развеселившийся реликт с диким ревом, от которого едва не лопались барабанные перепонки, почти коснувшись шлемов замковой стражи, на бреющем полете пересек стену и, эффектно крутанувшись во дворе, ударом зазубренного хвоста вышиб ворота.
Говорить, что наше прибытие вызвало некоторый ажиотаж у обитателей замка, было бы излишне. Дракон монументально застыл на мощных лапах и, поведя длинной шеей из стороны в сторону, ощерил пасть в приветливой улыбке.
– Ну вот мы и на месте, – прокряхтел я и, с трудом двигая затекшими ногами, начал спускаться по заботливо подставленной лапе моего любезного кума. Спрыгнув на землю, я решительно направился к входу в главную башню. Замок сейчас живо напоминал музей восковых фигур: изваяния стражников, застывших в самых разнообразных позах, с одинаково открытыми ртами, и таких же бледных, как воск.
– Эй, ребята, никто не подскажет, где тут найти императора? – я в нерешительности остановился и обвел взглядом эту восхитительную декорацию нашей встречи. Молчание было мне ответом…
– Ну ладно, – пожал плечами я. – Сам найду… Беспрепятственно миновав стражей у двери, не сводивших восторженно – испуганных глаз с огромного дракона, я начал взбираться по крутой лестнице. На верхней площадке я наткнулся на старого дворецкого Лейтонбурга. Если я верно тюмнил его имя, он звался Якоб.
– Добрый день, – коротко кивнул я, – его величество там?
Дворецкий, изрядно побледневший, но ничуть не забывший о своих должностных обязанностях, поприветствовал меня учтивым поклоном и прошептал срывающимся голосом:
– Мне поручено принять оружие у вас и вашего сопровождения…
Я глянул ему прямо в глаза, кладя руку на рукоять Катгабайла, и четко произнес:
– Я свой меч вам не отдам. А насчет сопровождения… Сходите во двор, может, он отдаст!
Старый Якоб отвел взгляд и сухо поджал губы. Я молча миновал верного служаку и, распахнув дверь, ввалился в императорские покои.
Его величество император Священной Римской и Византийской империй Отгон II Гогенштауфен сидел спиной к камину, зябко кутаясь в роскошную мантию, подбитую русскими соболями, холодно глядя на меня своими свинцовыми глазами. По бокам от него застыли в напряженных позах два рыцаря с обнаженными мечами, готовые по первому же знаку ринуться на меня. Некоторое время мы с императором молча разглядывали друг друга…
«А он здорово сдал за последний год», – мелькнула у меня мысль. Лейтонбург действительно выглядел не лучшим образом: обрюзгшее лицо, мешки под глазами, высохшие руки, сутулая спина… И глаза… Они и раньше не отличались особой теплотой, но сейчас… Сейчас во взгляде Отгона был только лед. Грязный мартовский лед. Комната была жарко натоплена, и тем не менее император не переставал ежиться от холода. «Трудно согреть стылую душу и рыбью кровь», – невольно подумалось мне.
– Итак?.. – неприязненно начал он, смерив меня ненавидящим взглядом. – Вы, видимо, полагаете, что я должен считать себя вашим пленником?
Я обвел глазами залу Кроме той двери, через которую вломился я, в нее вело еще три.. Мне почему-то не приходило в голову сомневаться, что за каждой из них ждет приказа отряд телохранителей.
– Ну что вы, ни в коем случае – галантно поклонился я. – Я просто принял некоторые меры по обеспечению личной безопасности.
Император поморщился
– Бросьте паясничать! Мне надоели ваши бесконечные шуточки при ведении серьезных дел Граф Брайбернау сообщил мне, – холодно продолжал он, – что вы вновь строите козни против империи. Я согла сился на эту встречу, чтобы либо договориться, либо покончить с вами Что вы собираетесь мне сказать?
– Ваше величество, поверьте, у меня и мыслях не было причинять вред вашей империи. Но Оттон резко прервал меня.
– Вы сами не представляете, на какое дело замахнулись. Уйдите с моей дороги! Я объединил под своей рукой пол-Европы, и мне осталось совсем немного, чтобы прибавить вторую половину! Я создал нерушимый мост между империей и Левантом!, через который христианское рыцарство может железным потоком низринуться на сарацин, освободить Гроб Господень и уничтожить этих неверных, всех до единого! Что можете вы, беспутный человек, искатель при ключений, противопоставить моей железной воле? – не меняя тона, угрожающе произнес он.
«Эк его, бедного, несет! – с каким-то непонятным мне самому сочувствием подумал я. – Да по классификации Оберона он законченный демон, и ничто уже не поможет ему вновь стать человеком… А жаль Толковый был мужик»
– Я думаю, что граф Брайбернау подробно написал вам, что именно я могу противопоставить вашей железной воле, – спокойно отозвался я.
– Чушь! Мой брат мертв, – брезгливо сказал император.
– Отнюдь. Это не чушь. Лозанна уже открыла ворота самозванцу, пользуясь тем, что резиденция императора не была оборудована телефоном, вовсю блефовал я-За Лозанной последовал еще ряд городов Арелат – великолепное место для начала всеобщего восстания! – завершил я.
– Я утоплю его в крови, – равнодушно ответил Отгон, не спуская с меня своего леденящего взгляда.
– Несомненно. И тем еще больше ослабите себя А в это время англо-французская империя наберет силу Вы думаете, королева Элеонора зря отозвала с переговоров в Лионе графа Талейрана? – небрежно бросил я, наслаждаясь полученным эффектом. Император, ничуть не изменившись в лице, медленно хлопнул в ладоши.
– Якоб! – позвал он – Вели подать сюда обед! Появившийся дворецкий чопорно поклонился и вышел.
– Я вижу, что нам все-таки придется поговорить, – добавил Лейтонбург – Надеюсь, господин Вальдар, вы не откажетесь отобедать со мной.
– Не надейтесь, не откажусь, – нагло парировал я, отнюдь не возражая плотно подзакусить Слуги внесли в залу блюда с кабаном с вызолоченными клыками и веточкой сельдерея во рту, проворно уставили стол вокруг него оплетенными бутылками с вином Этот натюрморт слегка повысил мне настроение.
– Усаживайтесь, – неприязненно бросил император, садясь напротив и отрезая себе кинжалом сочный ломоть мяса. – Что вам от меня нужно9
– Как? – удивился я, прожевывая изрядный кус кабаньего бока – Разве граф Карл-Дитрих не сообщил вам об этом?
– Увы, нет Он пишет, что ваше требование дерзко и непристойно Спрашиваю еще раз – что вам нужно?
– Вы похитили мою невесту, – просто ответил я. – Только она мне и нужна, больше ничего.
– Вашу невесту?! – Лейтонбург так скривил губы, будто я сказал что-то непристойное.
– Да, – с трудом сдерживая вдруг накатившую ярость, произнес я. – Мою невесту. Принцессу Лауру-Катарину Каталунскую.
Отгон некоторое время молча рассматривал меня с каким-то странным выражением на лице.
– Угу. Понятно. Вестфольдский принц претендует на арагонский престол. Так вот почему девчонка упирается!
Несмотря на тон, которым эти слова были произнесены, они прозвучали для меня музыкой.
– Я люблю ее. И поверьте мне, она не выйдет замуж за вашего сына.
– Ерунда! Арагон будет моим, – бросил император. – А вы сделали глупость, раскрыв свои намерения. Или вы надеетесь на вашего дракона? – он кивнул головой в сторону витражного окна, выходящего во двор. – Так этих тварей испокон веков убивали. Если не великими мечами, так баллистами. Я не отдам вам принцессу. Убирайтесь.
– И беспорядки в империи вас не интересуют? – с угрозой спросил я, подымаясь со своего кресла.
– Нет, – резко ответил Отгон. – Я разберусь с ними сам.
И тут я выгащил свой последний козырный-туз из рукава.
– Хорошо. Каждый из нас остаегся при своем мнении. Вы утверждаеге, чго не отдадиге мне принцессу, я говорю, чго у вас ее заберу. Предлагаю обмен. Обмен информацией!
– Чго вы имееге в виду? – холодно осведомился у меня его величесгво.
– У вас есть го, чго нужно мне. Но и я знаю кое-что, чго наверняка вам необходимо. Вы помниге галеру с зологом, награбленным вами в Консгангинополе?
При слове «золото» глаза Лейгонбурга нехорошо взблеснули, словно отточенный клинок.
– Оно цело? – деловито спросил он.
– Все до последнего гроггена. Ясон Кондалакис погиб, гак и не успев воспользоваться своей добычей.
– И вы знаете, где оно? – задал следующий вопрос имперагор Отгон.
– Да, знаю. И готов вам сообщить это место, если вы мне назовеге замок, в котором содержигся Лаура Замегьге, я не прошу вас огдагь ее мне. Вы можеге удесягеригь охражу, перевести ее в другое месго… Все чго угодно. Мы оставляем друг другу свободу действий. Ваше слово прогив моего!
Имперагор задумчиво отправил изрядный кусок мяса в рог и начал сверлигь меня изучающим взглядом.
«Если окажется, – мелькнуло у меня в голове, – разрублю пополам, и будь чго будег. Обжора проклятый, все ему мало!»
Я с замиранием сердца ждал окончания затянувшейся паузы.
– Хорошо, – наконец медленно процедил Лейгонбург, жуя кусок.
– Невеста моего сына содержигся в замке Цатторвельде, в двух лье ог Женевы.
– Константинопольское золого лежиг под водой на глубине гридцагь ярдов у входа в Александрийскую бухгу, – глядя прямо в глаза имперагору, чесгно ответиля.
Мой прогивник внезапно сделал резкий свисгя-щий вздох и, побагровев, схвагился за горло, подаваясь вперед. Не понимая еще, в чем дело, я инстинктивно огшагнулся. Отгон, судорожно хватая ртом воздух, нашарил кубок с вином и опрокинул его в глогку.
Багровая жидкосгь полилась у него из носа, он закашлялся, посинел и сгал кренигься набок.
«Да он подавился куском мяса!» – догадался я, бросаясь к падающему имперагору. Тог судорожно ог-махнулся и захрипел, пытаясь что-то сказагь.
Мое движение не осгалось незамеченным. Верные гелохранигели бросились ко мне, грудью заслоняя своего задыхающегося господина. Один из них, обнажив меч, кинулся на меня, а вгорой, подхвагив обмякшего Лейгонбурга, погащил его в дальний угол. Все четыре двери немедленно распахнулись, и оттуда вывалились вооруженные драбангы.
– Идиоты! – закричал я, лихорадочно отбиваясь от обсгупивших меня воинов. – Ваш господин задыхается, ему нужна помощь!
Один из вояк, ловко поднырнув под меч, полоснул меня по ноге. По счастью, неглубоко. Я взвыл от боли, крутанул его клинок, который, разбив витраж, вылетел во двор.
– Какого черта? – возмутился я, понимая, что глупее ситуации в жизни не видывал. Я рвался оказать первую помощь своему врагу, а его верные люди, рискуя жизнью, всеми силами старались этому помешать! Ну, бред!.. В следующий момент произошло событие, заставившее воюющие стороны забыть о схватке. Кровлю башни потряс мощный удар, и часть крыши, словно сбитая ветром фуражка, отлетела с нее в сторону. В образовавшемся проеме показалась чудовищная голова разъяренного дракона, явно не расположенного вести переговоры. Воинство прыснуло в разные стороны, я же, улучив момент, дернулся было к лежащему неподвижно Отгону, но тут почувствовал сильный рывок сзади за кевларовую рубашку. Пол начал стремительно удаляться из-под ног.
– Пусти! Он умирает! – заорал я, болтая ногами в воздухе.
– Нде дедгайша! – не разжимая зубов, прошипел мой кум, взлетая над замком и крепко держа меня за шкирку, как котенка. – Шаш шадем, перележешь!
ГЛАВА 20
Вдруг откуда ни возьмись!..
Дедушка Чуковский
Рьцарь в полном боевом доспехе, яростно трубя в рог, мчался через долину к холму, на котором несколько минут назад при землились мы.
– Смелый… – поощрительно пророкотал дракон, с симпатией вглядываясь в гремящую железом фигуру где-то далеко внизу. – Мало таких осталось… Ну ладно, ты не забывай, если что – заходи или зови. Я полетел, а то Ирмыых уже, наверное, заждалась.
– Спасибо, ты меня выручил… кум, – искренне поблагодарил я.
– Привет жене.
– А, ерунда! – ящер расправил крылья, готовясь взлететь.
– Да! – с досадой хлопнул я себя по лбу. – Все забываю тебя спросить… Зовут-то тебя как? Дракон затормозил взлет.
– Я что, не представился? Ах я невежа! – с досадой произнес он. – Извини, Вальдар. Будем наконец знакомы: Ааард! Ну все, прощай. А то этот, – мой «новый знакомый» кивнул на рыцаря, упорно гнавшего своего коня вверх по крутой тропе, – сюда доберется скоро. Не убивать же его, в самом деле!
Огромный красный дракон свечой взмыл в ярко-синее весеннее небо Арелата. Я помахал ему рукой на прощание. «Какие все-таки приятные создания – гоб-лины, драконы, эльфы, опять же… Право слово, одни люди в этом мире ведут себя не по-человечески, – ду малось мне, когда я провожал глазами точку, с каждой минутой удаляющуюся все дальше и дальше. – Однако сейчас мне придется иметь дело с человеком, – возвратясь с небес на землю, подумал я и обнажил меч. – И не просто человеком, а хорошо вооруженным рыцарем».
Снизу послышался звон. На вершину холма на полном скаку внесся воин, облаченный в кольчугу и шлем, украшенный клейнодом, изображающим алого вепря… На его золоченом щите красовалась та же эмблема. Я застыл, словно тролль, застигнутый лучами солнца. Встречи продолжались! Передо мной был не кто иной, как Михель фон Тагель, доблестный рыцарь, с которым судьба столкнула нас четыре года назад в Трифеле.
«Впрочем, чему удивляться! – попробовал успокоить себя я. – Он же родом из этих мест. Видимо, батюшка его все-таки отдал Богу душу…»
Я опустил меч к земле и стал ждать.
– Как?! Вы его отогнали? – срывая шлем, с досадой и восторгом вскричал мой старый знакомец, осаживая коня перед самым моим носом.
– Вальдар Камдил? – всмотревшись пристальнее в мое лицо, удивленно произнес он. – Какими судьбами?!
Я улыбнулся и развел руками в стороны
– А где же ваш конь? – в полном недоумении спросил фон Тагель.
– Там, – я неопределенно махнул рукой в сторону Альп.
– Да… – уважительно протянул граф, оглядывая мою потрепанную фигуру. – Вам, должно быть, пришлось немало потрудиться. Жаль, что я не поспел к вам на подмогу.
Видок и правда был еще тот: марш-бросок по горам, императорский «обед» и полет на драконе наверняка несказанно украсили мой облик. Вдобавок меня довольно ощутимо шатало от усталости и потери крови. «О чем это он? – тупо подумал я, слушая Тагеля, усаживаясь на весеннюю травку и чувствуя, что земля медленно стронулась с места и уплывает из-под ног. – А-а, он думает, что я сражался с драконом!»
– Господи! Вы ранены? – воскликнул рыцарь, спрыгивая с коня и участливо бросаясь ко мне – Ваша нога! – он указал на бурую от запекшейся крови правую штанину. – Садитесь скорее на моего коня, я отвезу вас в замок, там вам перевяжут рану.
Я с благодарностью воспользовался этим любезным приглашением: медицинская помощь мне действительно была нужна.
– Вы не представляете, как я рад нашей встрече! – говорил граф Михель, ведя лошадь на поводу. – Осторожнее, держитесь, здесь крутой спуск.
Я старался сидеть в седле прямо, что, если честно, удавалось с трудом.
– Я каюсь, что, когда мы в последний раз виделись в Трифеле, я был весьма раздосадован тем ударом, которым вы наградили моего друга графа Брай-бернау! – продолжал он. – Но если бы я только ведал причину вашего поступка…
Мой импульсивный приятель говорил без умолку, жестикулируя свободной рукой, избавляя меня от печальной необходимости поддерживать беседу. Шум в голове усиливался, слабость накатывала волнами, и я начал понимать, что последнее похождение не прошло для организма бесследно. Прежде чем пускаться в дальнейший путь, нужно было где-то отлежаться как минимум сутки, иначе пользы от меня будет не больше, чем от пляжных тапочек в Антарктиде. Смирив шись с этим печальным выводом, я решил прекратить на некоторое время выслушивать восхваления моей рыцарской доблести фон Тагелем и вызвал Сережу.
– Селяне! – раздавался на канале закрытой связи хорошо поставленный голос Лиса. – Мы не говорим вам о смирении и покое! Если вы хотите в тысячный раз слушать эти сладкие речи, то ступайте в церковь. Пусть там ненасытные аббаты обманывают вас и вновь обдирают до последней нитки. Мы говорим о свободе вашей страны, свободе, которая начинается с каждого из вас. Никто не властен отбирать у вас то, что принадлежит вам по праву рождения: волю и плоды вашего труда! И если кто-нибудь говорит вам:
«Вы рабы!» – плюньте в глаза ему. Ибо вы хозяева этих лугов, этих озер и гор. А ежели кто-то попытается с оружием отнять у вас все это – знайте, что он обычный разбойник и грабитель, в какие бы одежды он ни рядился. Голову с плеч душегубу! Пусть помнит, что оружие в ваших руках не менее смертоносно, чем в руках прислужников старого волка Лейтонбурга! Настоящий государь император, все эти годы живший среди вас и на себе испытавший все тяготы вашей жизни, возвращает всем свободу, которую бесчестно похитили негодяи и трусы, продавшие все эти замечательные земли самому гнусному из разбойников – Лейтонбургу! Теперь свобода – ваша! Прочь продажных предателей! К оружию! Ибо если вы не защитите сегодня свою волю – как защитите вы матерей, жен и детей своих?
– Лис, Лис, остановись, ради Бога! – чувствуя, что у меня уже уши пухнут от этой красной пропаганды, взмолился я.
– А, Капитан? – Рейнар завершил свою проповедь эффектным выкриком «Вперед, за Отечество!» и сосредоточил все внимание на мне. – Какие у тебя новости?
– Можешь в свои проповеди вносить некий пикантный штрих, – сообщил я своему боевому товарищу. – Император Отгон II мертв, «и так будет с каждым!».
– Ты его все-таки грохнул? – все еще не придя в себя от революционного угара, спросил Лис.
– Ты мне не поверишь, но я пытался его спасти и при этом был ранен его личной охраной, – честно ответил я. Рейнар присвистнул.
– Та-ак… Час от часу не легче… Ну, подробности при встрече. Рана тяжелая?
– Да, в общем-то, ерунда, но потерял много крови, денек придется поваляться в замке у фон Тагеля.
– У Тагеля? – искренне удивился Лис. – Это у того рыжего, из Трифеля, что ли? С какой это стати ты к нему в замок направляешься? Вы же, кажется, были в ссоре? – обеспокоился он.
– Да вот, встретились случайно… Похоже, он на меня зла не держит, – успокоил я моего товарища. – А мне-то на него и вовсе злиться нечего. У меня к тебе просьба будет: я из-за этой раны теряю день, а меня Бельрун в харчевне у моста через Рону будет ждать. Так ты съезди к ним, предупреди, что все нормально… И пусть остановятся где-нибудь поблизости, не привлекая к себе внимания, а кто-нибудь из них ждет меня на том же месте послезавтра.