– Класно врешь.
   – Не…
   – Не отбрехивайся – я ясновидящий. Вот, например, уже знаю, что флот в 500 кораблей вышел и на каждом по сто десантников.
   Катрин поперхнулась чем-то недосказанным. Кто-то из первой партии не к месту подавился смехом. Ох, помучаются они, когда желудок и кишки будут тяжело обдумывать – в какую сторону выложить содержимое.
   – Так что поведу я вас исключительно чтоб обеспечить себе… э-э-э… женское общество на время прогулки. Правда, во время прогулки будут разные препятствия, и я заранее хотел бы знать, кто их будет строить. Так что расскажите мне, чтоб я знал, что вас ждет.
   Катрин вздохнула, посмотрела на Нирру, издергавшуюся в веревках от желания рассказать секрет, и тяжело созналась:
   – Настоятельница разделила послание на три части. – Ну еще бы, чтоб до меня доехали все трое. – Моя, как ты уже знаешь, Флот вышел, кораблей 500 с по-сотней десанта. На каждом…
   – … по два лазера. Второй… – выпалила Нирра, и задала давно мучавший ее вопрос: – А что такое лазер?
   – Аппарат генерирования моночастотного излучения… – задумчиво ответил я, пока тело озиралось в поисках пары подходящих мечей.
   – Что?
   – Очень злой огнедышащий дракон. – поправился я, найдя мечи. В процессе вытаскивания мечей их тел я пытался придумать, откуда эти драконы прилетели. И чем и кто их приманил. Ответ скрывался в имени второго министра империи, и я отложил догадки до пробуждения Таниты.
   – Катрин, когда вы должны быть у Фрутино? – спросил я, нацеливаясь на веревочки и раскручивая мечи.
   – К концу второго спутника.
   – Дерьмо! – я прыгнул на нее, замахиваясь и надеясь, что она не завизжит. Фокус со сниманием в том, что надо рубануть по веревочкам в тот момент, когда они натянуты сверх обычного. Натягивание обычно производиться обниманием ногами за талию. Хлоп-взжик-бам!
   Катрин, не завизжав, упала на спину, а я приземлился на ноги прямо над ней, провожая взглядом со свистом распрямляющиеся верхушки деревьев – было самое время выяснить кто есть с кем и заключить пакт О Непадении На и Неползании Под. Катрин, как и планировалось, воспользовалась тем, что я отвлекся, и двинула мне по яйцам. Настойчиво продолжая созерцать верхушки деревьев, я поймал ее руку и легонько, насколько позволяли ботинки, пнул в живот.
   – Давай в Лесу не будем. Вот выйдем, найдем сеновал помягче, и тогда делай со мной все, что хочешь. – прокомментировал я сгибание ее пополам. Она злобно, но вяло кивнула, кивком вернув свободу руке. Нирру я снял без инцидентов. Вручив им по мечу снимать остатки веревок, я направился к первым партиям, на ходу вынимая слабительное и рвотное.
   Двое концовок заглотили его скучно – молча, с угрюмыми лицами. А худощавая радость моя начала отбрыкиваться:
   – Зачем ты хочешь меня отравить? Пожалуйста, развяжи меня и дай меч – не хочу умирать в муках, как собака…
   – Ну ты же Койот, тебе так и надо. А с мечем в руке тебя вот эти двое подстрелят – они не лесбиянки и их совратить и сдаться в плен не выйдет. И вообще, это не смертельно…
   Стремительный рывок к блондинке, с надеждой слушающей беседу, но непредусмотрительно распахнувшей рот. Закинуть горсть таблеток, и слегка ткнув в живот, схватить за кадык и чуть шевельнуть. Ысльк!
   – … вот видишь, подруги уже начали, а ты как-то отстаешь.
   Тяжело вздохнув, она открыла рот и потупила светящиеся коварным замыслом глаза. Приготовившись, я протянул ее горсть таблеток, и вовремя перехватив метнувшиеся челюсти, заставил ее укусить не руку, а таблетки.
   – Ну вот и ладненько.
   Потрясенная брюнетка проглотила свою порцию без сопротивления.
   Нирра и Катрин смотрели на снятие пятерых протестующе, но молча, поскольку уже добрались до арбалетов. Их злобные физиономии и дрожащие на спуске пальцы обрезали все попытки худощавой остаться, и пятерка врагинь исчезла в кустах. Как только кусты перестали трепетать от прикосновения к таким женщинам, арбалеты повернулись ко мне. Блин. Я же забыл договориться с Ниррой.
   – Ну ты, что ты с ней сделал? – заорала Нирра.
   – С кем? – спросил я, перемещаясь чуть в сторону, чтоб они случайно не попали в Таниту. – С кем-то из этих? Вот уж не знал, что у вас есть близкие подруги среди концовок и койоток. Вы бы раньше сказали, я бы выделил полчасика и даже палочку бы ошкурил…
   – Заткнись, а то пришлепну счас…!!!
   – Вы что, не те, кого я жду?
   – Те. – ответила Катрин, заметно не зная, что делать с давшим пинка, но ценным, мной и жаждущей моей крови, но подругой Ниррой.
   – … Если она умрет, то и ты сдохнешь!
   – Неправильно. Если она умрет, мы так и не узнаем, кто второй министр…
   Палец Нирры дрогнул. Я умело воспользовался тем, что стрела направлена в живот – с хрипом сложился пополам, придержав стрелу рукой. Слабо извиваясь, я издал очень жалостливый стон, потонувший в довольно талантливой ругани, обрушенной Катрин на Нирру. Через минуту, еле дождавшись, пока ругань стихла, и они громко подошли посмотреть, что со мной, я резко развернулся, выбил на всякий случай арбалет у Катрин и дал Нирре сдачи пинком в живот. Таким же по тяжести, как и полученный Катрин ранее. Катрин зашипела, мотая отбитой рукой. Нирра тихо сложилась.
   – Извини. – откровенно и добродушно сказал я Катрин. Она кивнула и повернулась к Нирре.
   В этот момент, очень своевременно разряжая обстановку, застонала Танита. Быстро переместившись к ней, я выдернул иголки и закатил пару легких пощечин. Она застонала громче и открыла глаза.
   – Доброе утро. Кто второй министр? Имя?
   – Чего? Ты кто? – простонала она, оглядываясь.
   – Тивсол. – ответила за меня Катрин. – Твою часть послания, без пререканий.
   – ми-нистр Дад-зон-те Ва-токс. – по слогам произнесла она.
   Мой благодарный кивок Катрин застыл на полдороге, медленно сменяясь довольной и радостной улыбкой. Я учуял, что попал в очень интересную игру.
   Дадзонте Ватокс являлся одним из лучших Мастеров Хаоса и работал он обычно на пиратские рабовладельческие корпорации. В архивах всех департаментов не было не одной записи о проваленной им операции и в департаментах его просто сами боялись и другим советовали. Я советов не слушал – у меня таких записей не было тоже.
 
«Догнать решил?!» Танк
 
   Мысли понеслись как цистерна со ртутью под горку с уклоном 50 О, даже быстрее и легче.
   На десантной флотилии народу куча, и лазеров не меньше. Восточную часть континента они отобьют не напрягаясь, и даже склад винтовок Фрутино не поможет.
   Затем, после уничтожения в боях противника и сочувствующих ему своих сверху высаживается на все готовенькое флот рабовладельцев и имеет всех пленных и большую часть победунов. Затем их или увозят, или за месяц снимают с планеты все сливки и опять же таки улетают.
   Гениально!
   Что буду делать я после того, как сниму Таниту? Хлоп-вжик-бам.
   Быстро на лесную базу, звоню Фрутино и на вертушке перевожу весь склад боеприпасов на линию фронта, а затем стираю ее этим складом. Из шести контейнеров атомных микробомб, получиться неплохой ластик.
   Теперь, если дяденька Ватокс слышал обо мне хотя бы столько же, сколько я об нем, то очень скоро за мной, благо я обнаружился, будет гоняться очень много народу, возможно, с людьми сверху. Надо двигаться.
   Придя к этой мысли, я оглядел свою команду и громко сказал:
   – Где-то через час по нашим следам пойдет погоня, с которой нам лучше не встречаться. Ставлю вопрос на голосование: кто за то, чтобы немедленно уходить? – Я поднял руку. – Единогласно.
   – Эх и ни… – Начала Танита, но, получив локоть Катрин в ребра, не завершила высказывание и начала с другого:
   – Прямо в этом?
   Я окинул кислым взглядом ее одеяния моего производства. Выглядело, конечно, очень привлекательно, но население Леса, да и погоню, лучше как раз не привлекать.
   – Пять минут на подгонку снаряжения! – грозно рыкнул я и хотел уточнить, что это на все от подтягивания нижнего белья до наточки мечей, но мне не дали:
   – Как!?! – завопила Танита – За пять минут пришить обратно рукава и штанины?
   Я возмутился. Я сделал на поляне, почти специально для них, склад готовой одежды, а они не ценят настолько, что собираются открыть кружок кройки и шитья?
   – Вам что, одежды мало?!! – показал я на поляну.
   – А… – Танита вовремя, на свое счастье, заметила выражение моего лица и больше ничего не сказала.
   – … и Б сидели на трубе. А убили, Б свалили, кто остался там живой? – буркнул я, удаляясь в кусты, войдя в роль бульдозера, который захотел по-большому. Сделав хорошую имитацию дорожки отхода, я вернулся. Все были готовы почти ко всему.
   На Таниту, видимо совместными усилиями, натянули широченные штаны и куртку, державшиеся только за счет огромного ремня.
   Похвалив все это одним неместным словом и найдя самое большое из околополянных деревьев, я запрыгнул на него. Вы не подумайте, что я люблю роль Тарзана. Просто оставлять на поляне направление, в котором мы удалились, было глупо. А в варианте отхода по веткам его найти сложно.
   Повесив свой немаленький вес на ветку потолще, я приглашающе взмахнул свободной рукой:
   – Прошу проходить!
   Изобразив небольшое возмущение, они двинулись по ветке, очень талантливо изображая обезьян. Им бы немного практики – и вообще не отличишь. Когда они успешно дошли до ствола, я перебрался на соседнее дерево и состроил мостик от него к первому.
   Спуск состоялся по ветвистому дубу метрах в ста от поляны.
   Бодренькая после лечения Танита спустилась крайне быстро. Нирра сползла медленно, но верно. А вот Катрин с плохоработающей левой при спуске тратила больше нервов, чем сил. Когда она наконец сорвалась, пролететь ей удалось не более полуметра.
   – Ой!
   Нормальная реакция, когда зависаешь на высоте 20 метров.
   – Возможно. – согласился я, свободной рукой почесывая затылок. – Но маловероятно.
   Висенье головой вниз, зацепившись коленями за сук, я очень люблю, и поскольку выдался случай побыть в таком положении, то не использовать его для осмотра окрестностей было грех. Ужасно боюсь грешить.
   На поляне было тихо. Подо мной висела Катрин, вцепившаяся в мою руку с напряженным лицом. Еще ниже Нирра и Танита с шумом и треском бегали по лесу, собирая охапку листьев, на которую мы, по их планам, должны были упасть.
   – Отпусти меня, а то упадем вместе! – прохрипела Катрин.
   – Не отпущу. И чур я сверху!
   С ужасом на лице она попыталась выдернуть руку. Ужас на лице не помог.
   – Отпусти!
   – Не-а! Ну так и быть, ты сверху.
   – А…!
   Дальнейшая беседа прервалась детально распланированным совместным падением. Отодвинуть эту ветку, притормозить за эту, оттолкнуться от этой и, успев попасть под Катрин, рухнуть на листья. Бум!
   Упав, я изобразил извивание и громко застонал, опережая Катрин, которая под подозрительными взглядами Нирры и Таниты подавилась стоном и слетела с меня как сдутый ветром листик.
   – Спасибо! – сказала она, вставая на ноги.
   – Не за что. Лучше Нирру с Танитой поблагодари.
   – Как это не за что!…
   Блин. Забыл ведь, что на этой стороне Леса данное выражение воспринимают буквально.
   – Ты мне жизнь спас!
   Ого! Ничего себе. И другим тоже ничего. Как бы отмазаться, чтоб не ввязываться в обсуждение, насколько для меня не пофигу ее жизнь. Ага,
   – Обсудим это вечером, перед сном, а сейчас нам пора идти.
   Увидев ее обреченное лицо, и обдумав фразу, я понял, как она меня поняла. Но времени прояснять, что я имел в виду, не было. Пока они придумывали, что бы такого грозного сказать, я очень грозно встал на карачки, и, показав им попу, тихо хрюкнул:
   – За мной!
   Так и не успев придумать, чего бы такого сказать, они с пыхтением опустились на карачки и выполнили команду «кабан». Ползли мы потому что на высоте метра ветки образовывали сплошной покров, а ниже есть как раз места, чтоб поползать всласть. Распугивая прятавшихся в травке змей и просто прокладывая дорогу я прополз метров пятьдесят, а потом услышал слабое знакомое шуршание над головой.
   – Стоп! – скомандовал я. Шум падения трех тел сообщил мне, что задание выполнено. Объявив благодарность, я продрал голову за кустовый полог. Радости моей не было предела. Прямо над нами пролетал небольшой глайдер с парой лазерных пушечек. Пушечки, готов поставить задницу против… э-э-э… передницы (своей), были для нас. Медленно убрав голову и подождав, пока шум глайдера затих, я шепнул:
   – На нас уже охотятся.
   – Кто? – выдохнула Катрин, ползшая прямо за мной с непонятными целями. На то, что она за такое короткое время успела ко мне привязаться, я не рассчитывал.
   – Некто, с кем лучше не встречаться даже во сне, особенно эротическом кошмаре.
   Катрин тихо фыркнула, а я задумался, как с ним не встречаться лучше всего? Лучше всего добежать да старого замка в десяти километрах отсюда. Там начинается вход в большой туннель до старого города, в котором у меня стоит атмоход «Динозавр» – лучшее из известных мне наземных средств передвижения для планет насыщенно-атмосферного типа. Значит туда нам и не встречаться.
   – Мы долго будем стоять и бодать друг друга в попы? – окликнула Танита, которой надоело ждать, пока я думаю.
   – Лично меня никто не бодает. – непредусмотрительно ответил я, начиная движение. Катрин исправила этот недостаток.
   Пропахав носом борозду, я поднялся и, радуясь вслух, что меня приняли в группу попободателей, продолжил движение.
   – Еще? – заботливо спросила Катрин, догоняя меня.
   – Можно, но теперь я дам сдачи.
   – Ну вот.
   – Вот и ну. Что-что, а своевременно пукнуть у меня получалось всегда. Танита! Нирра!
   – А?
   – Че?
   – Тряпки есть носы заткнуть?
   Молчание.
   Я ускорил движение колонны и через несколько минут мы выползли из кустов в высокую траву. За полоской травы в сорок метров начиналась тропинка, ведущая в замок. Глянув на тропинку, я замер, и тихо попятился назад, радуясь, как мы вовремя. По тропинке шел человек в боевом скафандре класса В4, вооруженный широкочастотным генератором излучений. Скафандр – это такой напичканный аппаратурой шкаф, который, судя по рекламе, раздолбать можно разве что ломом с пятью литрами пива. ШИГа тоже была железка ничего – ей можно было действовать и как свечкой (в традиционном смысле), и как рентгеновским аппаратом. Вместе они стоили со небольшую безатмосферную планету, и что они делали на этой, можно было придумать с трудом.
   Придумывание причин экспорта столь разрекламированного вооружения я решил отложить. А пока порадовался, что никто из троицы не бухтел, пока мы отползали, и ударился в детство. В детстве я очень любил изготавливать бомбочки. Три гранаты, термитный заряд, полоска скотча. Слепив все в кучу, я уфнул для бодрости и пополз подкрадываться к скафандру, проклиная Департамент, не разрешающий иметь ничего опаснее пуговицы. Подползя, я выдернул первую попавшуюся чеку и с громким заклинательным матюгом швырнул авоську.
   Бум!!!! Удар, эквивалентный падению полтонны свинца с пятого этажа, своевременно отбросил скафандр в кусты. Своевременность заключалась в том, что лазерный луч срезал не мою голову, а верхушку дерева. Верхушка, к сожалению, упала в холостую, никого не придавив. Пока скафандр барахтался в кустах, я вскочил на ноги с воплем «За мной в атаку! Умрем, как мужчины!» побежал к скафандру. Скафандр, наконец, разобрался, что с ним сделали, и где он после этого, и нервно дергался от позора. Увидев меня, он стал кромсать встроенными лазерами кусты – видно решив закрыться ветками, что не было стыдно смотреть мне в глаза. Я и не собирался, просто надо было отобрать ШИГу – не пропадать же оборудованию. Разглядев полуспрятанную ветками ШИГу, я выхватил из кармана тросик с крючком, элегантным движением вооружился, и принялся помогать ему закапываться.
   – И чего…? – ударило в спину начало возгласа Нирры. Остатки потонули в шуме падения подрубленного мной дерева. Обернувшись, я увидел три обвиняюще нацеленных в меня, за отсутствием других целей, арбалета.
   – Побежали, вот чего. – ответил я, сразу почувствовав желание покинуть место преступления.
   Я припустил по тропинке, подгоняемый топотом трех пар ног. Бежать было нелегко – ШИГа штука хорошая, но весит кило сто. И когда метров через двести послышался шум глайдеров, я испытал искреннее облегчение от паданья за большой притропиночный пень.
   – Ты чего это? – спросила Танита, останавливаясь перед пнем. Катрин и Нирра, подозревая очередную пакость, встали шагах в десяти.
   – Ложись. – машинально буркнул я, глядя вверх. Для любого, знакомого с понятием «боевая авиация» или хотя бы «летающая корова», этого было бы достаточно. Но они с ними не были знакомы и поняли меня неправильно.
   – Что?!! – возмущенно завопила Нирра. – Мы даже от погони еще не оторвались, а ты уже…
   Пара красных лучей обрезала конец. На тропинку позади, реализуя чей-то план по вырубке леса, медленно рухнуло очередное дерево. Над вершинами оставшихся деревьев пронеслись уже три глайдера.
   Если они и дальше так размножаться будут – два из одного, то им летать будет негде. Пора предотвращать демографический взрыв уравниванием рождаемости и смертности.
   – Это что? – ошарашено спросила Танита, глядя на срубленное дерево.
   – Это, мать его, драконы, которые решили оставить меня безработным!
   Девушки, переглянувшись, и получив, наконец, понятие боевая авиакорова, выполнили команду «дракон!». Своевременно. Глайдеры неторопливо летели обратно. Я мимолетно помечтал о пилотах, экономящих энергию и деревья и не задействующих тепловое автонаведение, переключил ШИГу на рентгеновскую частоту, и быстро пальнул по всем трем. Один оставшейся пушкой поджег пень, за которым я лежал, и спрятался за деревья, второй завихлялся и стал падать, а третий, решив, верно, что он лишний, взорвался в воздухе. Покромсав для поднятия настроения деревья, за которыми спрятался первый, я оставил ШИГу на пне, и вышел на тропинку.
   – Пошли. – уронил я, отряхиваясь.
   – Ага, счас. – отозвалась Танита из-за соседнего пня. Катрин и Нирра осторожно выглянули из травы.
   – А то он вернется и съест. – добавил я, уже на ходу доставая удлинитель к пистолету. – Мной-то подавиться, а вот пиською нетроганных девственниц он просто обожает.
   Услышав за спиной яростное рычание и топот погони, я перешел на бег и углубился в раздумья, кому и зачем настолько приспичило ловить нас, что он потратил на экипировку всю свою зарплату.
 
«Да я че? Я ниче! И вообще, считайте, что меня нет» Стратегический запас бактериологического оружия
 
   Дальше до вечера не было ничего интересного. По видимому, получив пинка по попе, эти растратчики призадумались. Это было логично. Любой плохоработающий прибор, если его пнуть, начинает работать.
   С тропинки мы сошли через километр. Я бы сошел и раньше, но на ней было не видно следов нашего пребывания, и сходить хотелось там, где их тоже не было заметно. Спор между мной и Катрин прятать ли следы или не оставлять их закончился в ее пользу – разоружаться все трое отказались наотрез, и их торчащее во все стороны вооружение оставляло такие следы, что даже не надо было стрелок с указателями, кто и куда прошел. Вся надежда было на то, что следы немного напоминали тропу, прокладываемую одним зверьком которого туземцы зовут Пошлелый Мамонтак [10]. Отсутствие у него естественных соперников и имя наводили на мысль, что это бедное несчастное голодное животное (вес-тонна, плотоядное) когда-то было домашним и одичало вместе с хозяевами.
   На ночевку мы остановились в зарослях кактуса, на которые наткнулись чудом. Местный кактус – это нечто, что как-то вывелось из баобаба (скорость роста), лиан (прицеплючесть), и колючей проволоки (внешний вид).
   Девушки подходить к нему близко отказались и упали отдыхать. Лагерь пришлось устраивать мне. Вырубив в зарослях проход шириной, чтоб можно пройти не совсем раздевшись и полянку площадью, чтоб можно было прилечь не друг на подруге, я отправился за сиденьями, постелями и кем-нибудь на ужин.
   Вернувшись обратно с охапкой веток, листьями для чая и парой напавших на меня питончиков, я обнаружил на полянке костерок с кастрюльками, три постели и спор, делать ли четвертую или повесить меня спать на кактус.
   – Да он все равно только на трупах лежит! – вопила Нирра.
   – А ты даже на трупах… – начала Катрин.
   – Где трупы? – вмешался я из темноты, со злоблинским акцентом. Горло дерет страшно, но затраты стоят.
   Вот этот вопрос например, вызвал падение Таниты, взвизг Нирры и хватание арбалета Катрин. И неудивительно – человек такой звук может издать только если анальный сфинктер и голосовые связки поменять местами и сказать что-то через оба отверстия.
   – Кто там? – грозно пропищала Танита, подбирая арбалет. Нирра пыталась дрожащими руками натянуть лук.
   – Ага. Так я тебе и ответил. – продолжил я тем же голосом, лежа на земле и направляя звук к ногам. Надо мной что-то просвистело, а у костра что-то затрещало. Мгновением позже я догадался, что так звучит стрельба из арбалета с падением на ветки. Догадку подтвердил нечленораздельный вопль из темноты, дополненный фразой:
   – Fuck!!! My ass!!!
   Пока мое тело бежало к месту возникновения вопля, я раздумывал, а не попали ли мы в настолько тесное окружение, что первый же выстрел по кустам попадает в цель.
   В кустах лежало что-то с торчащей из им же названной цели стрелой. Кроме него, никого не было. Первым делом я запрыгнул бедолаге на спину и приставил к горлу нож и вопрос:
   – Ху ю из хере? [11]
   Если уж золото молчания на английском приходиться тратить, то бриллианты акцента и грамматики должны быть запрятаны глубоко. Так что дальнейшая беседа продолжалась тем же языком.
   – Hunter. -
   – Хум хамьтыр?
   – I…
   – Ай-яй-яй вод нуд хилл е, бят ыф е из вилин литый лай ай виллы вод.
   – Good… Fuck… Off the fucken arrow.
   – Вод бит блудишь.
   – No, it is not deep.
   – Донт воруй. Ай дувен – вы финиш.
   – O'K
   А вот это интересно. Он, оказывается не с той стороны леса, а сверху. Океяли обычно современные словарики английского, а местных перевозили из старой Англии. А если он сверху, то хрен ли я выпендриваюсь?
   – Че ОК? Ты колись давай. – буркнул я на линкосе. – Имя, звание, место службы!
   – Мик Валенау лейтенантвторойвзводспецбригадыпоконтролю особыхличностей! – выпалил он, почти незаметно опустив номер полка, указывающий на тип контролируемых личностей.
   – Ага! – радостно и злорадно сказал я, и резко выдернул стрелу. Он придавлено пискнул и облегченно вздохнул:
   – Спасибо!
   – Не на чем. А что, суда кто-то неантропоидный сбежал?
   – Не. Где-то… а у тебя допуск есть? И ты сам вообще кто? – он навел на меня напредплечный арбалет. Вот она, агентская благодарность.
   – Если ты через три секунды не уберешь свою железяку, то я тебе стрелу обратно вставлю.
   – Интересное имя…
   – Лучше с таким именем, чем с очком, в которое всякий мусор со свистом. Ты че, с детства в попу онанируешь?
   В ответ прилетела стрела, которую я умудрился поймать – видно тягловая пружина ослабела. Засунув ее между пальцами, я сжал кулак. Стальной прутик хрустнул. Обломки звякнули о мой ботинок. Мик прыгнул ко мне, повалил, схватил за горло и стал душить.
   – Спасибо, что выкинул железку. – лениво протянул я и зевнул. Это на него подействовало и он перестал массировать мне шею и сел, очень кстати сползя с меня – что-то из его снаряжения уперлось мне куда-то не туда.
   – Я знаю, кто ты. – сказал он тоном компьютера бракосочетаний. Я поправил что-то не то и буркнул:
   – То, что я у тебя там стрелой поковырял, еще не значит, что я стал кем-то, кому можно делать предложение.
   – Ты факен лейтенант Трокли! – выпалил он.
   – Да, fuck'n'leutenant [12]– это мой стиль. А…
   Я вовремя невысказал вслух вопрос, откуда он меня знает. Ответ крылся в факене – в агентурных кругах это обозначало проблематичный объект приложения профессиональных интересов.
   – Что? – подозрительно потянул он из меня.
   – Сигара есть? – понадеялся я отвлечь его внимание. Он молниеносно выхватил из штанов нечто круглое двадцати длинной пяти толщиной. Я промолчал очевидный комментарий.
   – На. Последняя. – сообщил он гордо сдувая с корпуса пылинки, опилки, куски мяса и прочий мусор.
   – А предпоследняя? – спросил я с надеждой получить какую-нибудь информацию.
   – Я ее как раз разгерметизировал, когда стрела…– получил я. Впрочем, это тоже было ценно.
   – Люблю искать сигары на запах. – воскликнул я радостно вставая на четвереньки. Нам обоим явно необходимо собраться с хитропопостью и распихать мысли по темным углам, чтоб потом поговорить как агент с агентом – вытягивая из друг друга информацию, и мило беседуя, пока Друг-Друг мучается.
   Протянув для приличия две минуты, я зажег огонек и, сразу найдя сигару, подобрал и закурил.
   – Серия 36-244, Онгерия. – покровительственным тоном знатока просветил меня бывший владелец сигары, мелкими шагами направляясь к костру. – Чайком угостишь?
   Наглец. Ну, погоди, счас я тебя водичкой накачаю – мозги месяц будут поносить от такой клизмы.
   – Северо-восточное побережье… э-э-э… Завод Кландуфа, шестой цех. По всей вероятности, двадцать третий или сорок седьмой стол. – тоже тоном знатока ответил я. Вовремя подхватив его, когда он споткнулся, я добавил: – И чаем тоже угощу.