Страница:
– И что в нем говорилось?
– «Помни о своей беременной жене в Китае».
– Ваш босс должен расследовать это дело. Если Фэн так хорошо спрятан, как они могли до него добраться?
– Разумеется, этим обязательно займутся.
– Преступные группировки даже в Соединенных Штатах обладают огромными возможностями, – добавил Чэнь.
– К сожалению, это так, – подтвердила Кэтрин. – А как идет ваше расследование?
– Сейчас как раз направляюсь к секретарю Ли. Перезвоню вам попозже.
Старший инспектор Чэнь не знал, как отреагирует на просьбу Рон секретарь парткома. Но понимал, что расспросы знакомых Вэнь будут делом нудным и монотонным. Что ж, в обществе американки он хотя бы попрактикуется в английском.
– Как дела, старший инспектор Чэнь? – сказал Ли, вставая из-за стола.
– Искать пропавшую женщину – все равно что искать иголку в стоге сена.
– Но я уверен, вы прилагаете все силы. – Ли налил ему чашку жасминового чая. – Как себя чувствует в Шанхае инспектор Рон?
– Отлично. И очень нам помогает.
– Вы самый подходящий для этого дела человек, старший инспектор Чэнь. Появились какие-либо новые сведения?
– Следователь Юй узнал, что пятого апреля Вэнь позвонил ее муж и сразу после этого она исчезла.
– Это крайне важно. Такой факт даже трудно переоценить! Я сегодня же передам важные сведения руководящим товарищам в Пекине. – Ли не скрывал возбуждения. – Вы проделали отличную работу!
– Как? – изумился Чэнь. – Да я еще ровным счетом ничего не сделал.
– Главное, вы выяснили, что причиной исчезновения Вэнь стала небрежность американцев! Они не должны были допустить, чтобы Фэну смогли угрожать. Они не должны были разрешать Фэну сделать такой звонок, – потирая руки, заявил Ли. – Ответственность за все ложится на американцев, вот что сейчас самое главное!
– Ну, я еще не обсуждал с инспектором Рон вопрос об ответственности. Она сказала, что утечкой займется ее руководство.
– Да, это, конечно, обязательно. Мафия могла узнать о статусе важного свидетеля Фэна и о его местонахождении благодаря какой-то утечке со стороны американцев.
– Возможно, – сказал Чэнь, который невольно вспомнил неодобрительный отзыв Юя о работе фуцзяньской полиции. – Но утечка могла произойти и с нашей стороны.
– Ну хорошо, а какие еще сведения от инспектора Рон?
– Американцы намерены начать суд над Цзян точно в назначенный день. Поэтому очень тревожатся относительно поисков Вэнь.
– А какие новости из Фуцзяни?
– Никаких. Следователю Юю приходится очень нелегко. Похоже, «Летающие топоры» пользуются у тамошнего населения огромным авторитетом, чего никак не скажешь о местной полиции. У нее до сих пор нет ни малейших зацепок по делу Вэнь, да и стремления покончить с бандой они что-то не проявляют. Так что Юю остается только стучаться в двери жителей деревни, которые встречают его, мягко говоря, не очень приветливо.
– Да, триада издавна известна в тех краях, я понимаю. Вы правильно сделали, что направили туда именно следователя Юя.
– А что касается моей работы здесь, я намерен расспросить старых знакомых Вэнь. Инспектор Рон выразила желание работать со мной, – сказал Чэнь. – Как вы на это посмотрите, товарищ секретарь?
– Не думаю, что допрос свидетелей входит в ее миссию.
– Она сказала, что получила разрешение от своего начальства.
– Вэнь – гражданка Китая, – подчеркнул Ли. – Поэтому разыскивать ее – дело китайской полиции. Не вижу необходимости, чтобы в ее розысках участвовала представительница американской полиции.
– Я, конечно, могу передать ей ваше мнение, но американцы могут подумать, что мы просто пытаемся прикрыться этим предлогом. Если мы не допустим ее к работе, это только усилит напряженность.
– Американцы на всех смотрят косо, как будто их полиция единственная в мире.
– Верно, но здесь инспектору Рон нечего будет делать, и она может потребовать, чтобы ей разрешили выехать в Фуцзянь.
– Гм, пожалуй, вы правы… А вы не можете поручить провести расспросы Цяню, пока сами будете водить ее по достопримечательностям Шанхая?
– Тогда она потребует, чтобы ей разрешили работать с Цянем. К тому же Цянь не говорит по-английски.
– Что ж, вряд ли ей повредит поговорить в вашем присутствии с рядовыми шанхайцами. Не стоит вам напоминать: наша главная обязанность – обеспечить безопасность инспектора Рон.
– Значит, вы считаете, что она может работать со мной?
– Вам предоставлены полномочия самому принимать решения, старший инспектор Чэнь. Сколько раз мне повторять?
– Спасибо, товарищ секретарь. – Помолчав, Чэнь продолжал: – Теперь о другом деле – об убитом в парке Хуанпу. Я хотел бы провести расследование возможных контактов триады с представителями шанхайской мафии. Кроме того, им может быть известно о том, находится ли Вэнь в городе.
– Нет, нет, не стоит. Если вы начнете наводить справки, это станет известно «Летающим топорам». Ваши попытки только разбудят спящую змею.
– Но должны же мы что-то делать и в отношении убитого, товарищ Ли!
– Не спешите. Через пару дней вернется следователь Юй. Вот он и сможет заняться расследованием убийства в парке Хуанпу. А пока здесь находится инспектор Рон, постарайтесь не потревожить осиное гнездо.
Ответ Ли не очень удивил Чэня. Секретарь парткома с самого начала не одобрял его желание заняться убитым в парке Хуанпу и всегда находил политические причины для того, чтобы делать или, напротив, не делать что-либо. Его реакция на звонок Фэна жене тоже была понятной. Для него было куда важнее возложить ответственность на американцев, чем найти пропавшую женщину. В сущности, секретарь парткома был политиком, а не полицейским.
Закончив разговор с Ли, Чэнь поспешил на встречу с отцом Юя, Старым Охотником.
Старик позвонил ему еще утром и предложил вместе выпить чаю. Но не в чайном домике на середине озера у площади Чэнхуанмяо, где они встречались несколько раз, а в другой чайной под названием «Лунный ветерок», ближе к району, где старик с красной повязкой на рукаве работал почетным добровольным дружинником. Его теперешняя должность называлась «советник городской автоинспекции». Пенсия у отставного сыщика была маленькая, но он очень гордился официальным названием своей должности и ревностно относился к выполнению своих обязанностей. Он не пропускал ни велосипедиста, незаконно прикрепившего детское сиденье, ни таксиста-частника с просроченной лицензией.
Чайная «Лунный ветерок» появилась сравнительно недавно. Среди шанхайцев стала возрождаться традиция чаепития. Чэнь увидел в зале множество молодых посетителей, сидевших за чашкой чая и жестикулирующих в ставшей модной после современных фильмов манере, и только потом обнаружил притулившегося в уголке Старого Охотника. Вместо традиционной китайской музыки в зале звучал вальс «Голубой Дунай», только, пожалуй, слишком громко, что не очень сочеталось с атмосферой заведения. Было ясно, что чайная предназначалась для молодых людей, которые пока не привыкли пить кофе в кофейнях, но нуждались в таком месте, где они могли посидеть и поговорить. За соседним столиком развернулась битва в мацзян; игроков обступили возбужденные болельщики.
– Я здесь впервые, – довольно грустно сказал Старый Охотник. – Здесь все по-другому, не как в чайной на озере.
К ним подошла молоденькая официантка в легкой обуви, в алом чеонсаме с длинными разрезами по бокам, в которые видны были ее смуглые стройные ноги, и поклонилась им на японский манер.
– Желаете отдельный кабинет, господин?
Чэнь кивнул. Это было одним из преимуществ современных чайных, хотя там оказывали и весьма сомнительные услуги.
– Расходы за счет управления, – входя в кабинет, заявил он отставному полицейскому.
Тот и подумать не мог, чтобы оплатить такую роскошь из своей скудной пенсии. Так что служба в чине старшего инспектора с полномочиями распоряжаться особыми средствами давала определенное преимущество.
В основном меблировка отдельного кабинета была в классическом стиле, но кресла из красного дерева с удобными мягкими подушками и обтянутый темно-красной кожей диван придавали ему более современный вид.
Положив на стол меню, официантка предложила фирменное угощение чайной:
– У нас есть особый чай с пузырьками.
– А что это за чай?
– Он пользуется большой популярностью в Гонконге. Вам понравится, господин, – с загадочным видом сказала она.
– Хорошо, тогда мне – чай с пузырьками, а моему гостю – «Горный туман», – сказал Чэнь. Когда официантка ушла, он спросил: – Как поживаете, дядюшка Юй?
– Да как все старики. Только я еще пытаюсь приносить пользу обществу, как кусок старого угля, который отдает людям оставшийся в нем жар.
Чэнь улыбнулся, услышав сравнение из какого-то фильма семидесятых годов. Да, времена меняются, а старики мыслят по-прежнему.
– Вы уж не слишком перетруждайтесь, дядюшка Юй. Старый Охотник начал с типичного для него риторического вопроса:
– А вы знаете, старший инспектор Чэнь, почему я захотел встретиться с вами сегодня? Уж и задал я трепку Юю перед его отъездом в Фуцзянь!
– За что? – Чэнь знал еще одно прозвище Старого Охотника – Куньцюй, или Сучжоуский оперный певец. Исполнители сучжоуских опер славились тем, что растягивали повествование до бесконечности, удлиняя действие бесконечными отступлениями и, словно черным перцем, густо сдабривая вставками из классических произведений.
– Юй не хотел приниматься за то дело, и я сказал ему: «При обычных обстоятельствах я бы тоже не посоветовал тебе расследовать деятельность этой чумы, мафии, но если старший инспектор Чэнь хочет с ней сразиться, то иди за ним и в огонь и в воду. Разве он меньше тебя рискует? Ведь просто стыд и срам, что в парке Хуанпу обнаружен человек, убитый триадой! Если бы в партии было побольше таких, как старший инспектор Чэнь, дело не дошло бы до такого позора!»
– Мы с Юем друзья. У него более практичный, более трезвый подход к работе. Я действительно очень на него полагаюсь. Сейчас, когда он уехал в Фуцзянь, мне его очень не хватает.
– Да, все летит кувырком! Проклятая коррупция пронизала всю страну. У хороших людей нет уверенности в своей безопасности. Для того чтобы добиться успеха в современном обществе, им приходится идти обоими путями – черным и белым, законным и незаконным. Раньше рынки проверял я, а теперь все делается незаконно – их контролируют гангстеры. Помните Цзяо, торговку пельменями, которая на собственных плечах таскала свою крохотную кухоньку?
– Конечно. Она торговала пельменями рядом с переулком Цинхэ и частенько нам помогала. А что с ней случилось?
– У нее было очень удачное место для торговли, и кто-то захотел прогнать ее с перекрестка. Ночью ее кухню разгромили. А полиция того района ничего не сделала, пальцем о палец не ударила! «Мы не смогли установить, кто напал на нее» – вот что они мне сказали! А в некоторых новых областях бизнеса гангстеры еще больше обнаглели. Возьмите хотя бы караоке-девочек, что ублажают клиентов в отдельных кабинетах. Страшно прибыльное дело. Пятьсот юаней за час поздно вечером, самое золотое время суток. Не говоря уже о чаевых и дополнительных платах. Владельцы клубов поддерживают с нами хорошие отношения, потому что мы можем слегка подпортить им бизнес, но с гангстерами у них отношения еще лучше, потому что те могут вообще их уничтожить. Например, перережут девушек, разгромят помещение, похитят владельца…
Лекция Старого Охотника была прервана появлением официантки с лакированным подносом, на котором стояли чайник из тончайшего белого фарфора и одна чашка. Чай с пузырьками был подан в высоком бумажном стаканчике с длинной толстой соломинкой, воткнутой в пластиковую крышку.
Судя по цвету зеленого напитка в белой чашке, чай «Горный туман» был высокого качества. Чэнь сделал глоток своего чая через соломинку. У него на языке возник крошечный упругий пузырек. Чэнь ощутил и явственный молочный вкус. Интересно, что это – чай или вообще нечто другое?
Возможно, он тоже старомоден, подобно Старому Охотнику, который время от времени сплевывал крошечные листочки чая в свою чашку.
– Вы спросите, как могло дело зайти так далеко? Очень просто. Некоторые из наших высокопоставленных руководителей имеют черные сердца. Они берут у гангстеров деньги и за это прикрывают их. Вы слышали историю про зятя секретаря парткома Ли?
– Нет, ничего не слышал.
– Так вот, его зять владеет баром на улице Хэньшаньлу. Место просто драгоценное, и его бизнес процветает. Как он получил лицензию и разрешение, никто не знает, да и не спрашивает. Однажды кто-то из посетителей напился, разбил столик и залепил ему оплеуху. На следующий день тот выпивоха вернулся, встал на колени и стал биться об пол лбом. Почему? А потому, что хозяина бара крышует «Голубая триада». Мафия имеет в городе больше власти, чем правительство. Если бы пьяница не извинился, они убили бы всю его семью. После того случая никто уже не осмеливается затеять в баре зятя Ли скандал.
– Возможно, кто-то решил просто припугнуть Ли, – неохотно сказал Чэнь, зная о неприязни Старого Охотника к Ли. Оба одновременно поступили на службу в полицию. Один из них занимался исключительно работой полицейского, а другой – только политикой. Спустя тридцать лет между ними словно пропасть пролегла. – Хотя сам Ли мог не иметь к этому никакого отношения.
– Может быть, – сказал Старый Охотник, – но кто знает! Все действительно вышло из-под контроля. – Жуя чаинки потемневшими от чая зубами, старик возмущенно продолжал: – Теперь насчет трупа в парке Хуанпу. Это уж совершенно из ряда вон! Если бы такое произошло где-нибудь на побережье недалеко от Гонконга или в провинции Юньнань, где через границу переправляют наркотики, я бы не удивился. Поскольку раньше мэром Шанхая был председатель Цзян [6], гангстерам здесь не удавалось развернуться. Они остерегались дергать за усы тигра. А теперь! Я не могу припомнить случая, чтобы триада осмелилась совершить убийство в Шанхае!
– Это могли сделать преступные организации, которые не принадлежат к шанхайским. – Чэнь кивнул, сделав еще один глоток чая через соломинку. – Возможно, хотели тем самым дать какой-то намек здешней мафии.
– Вот-вот! Поэтому я и советую вам распорядиться, чтобы в газетах опубликовали еще одно объявление. Дайте в нем точное описание ран, нанесенных жертве. Посмотрите, может, змея и выползет из своего логова.
– А что, неплохая идея!
– Если вы решились скрестить оружие с мафией, старший инспектор Чэнь, у вас не получится сделать это законным, белым путем. Здесь нужно быть очень гибким, воспользоваться любой помощью. Скажем, помощью человека, который знаком и с белым, и с черным путем, у которого к тому же есть связи среди уличных торговцев.
Чэнь понял, что таким своеобразным способом старик предлагал свою помощь. Что ж, бывший полицейский действительно обладал большим опытом и нужными связями.
– Большего я не мог бы и пожелать, дядюшка Юй! Честно говоря, я и сам хотел просить вас о помощи.
– Сделаю все, что в моих силах, старший инспектор Чэнь.
– Так вот, сейчас у меня на руках два дела. Они не связаны между собой, но каждое может иметь отношение как к черному, так и к белому пути. Я сомневаюсь, что Цянь Цзюнь достаточно опытен для хорошей работы, а секретарь Ли, как вы знаете, не хочет вмешиваться, для чего всегда находит корректные с политической точки зрения причины.
– Оставьте секретаря Ли в покое и лучше подробно обо всем расскажите.
– Во-первых, что касается убитого в парке Хуанпу. Пока мы не смогли установить его личность, но предварительный отчет о вскрытии, присланный доктором Ся, подтверждает наши предположения. – Он передал Старому Охотнику копию акта о вскрытии. – Он был убит вскоре после полового акта; его так и нашли еще в пижаме. Следовательно, его могли убить дома или в какой-нибудь гостинице. Если в гостинице, то это не могла быть пятизвездочная государственная, служащие которой обязаны были сообщить полиции об убийстве, но ведь в городе полно частных гостиниц, массажных кабинетов и прочих притонов.
– И подпольных борделей, старший инспектор Чэнь, хотя в базе вашего управления вы ни слова о них не найдете.
– Во-вторых, дело Вэнь Липин. Юй как раз над ним и работает в Фуцзяни. Бывшая выпускница шанхайской школы, Вэнь могла вернуться в город. – Он протянул ему фотографию Вэнь. – Если она не остановилась у кого-нибудь из родственников, то могла снять комнату в одном из дешевых пансионов, которые не имеют лицензии.
– Хорошо, я проверю все возможные места. Хоть я уже старик, но могу еще пригодиться. – Затем Старый Охотник серьезно добавил: – Только вы уж поосторожней, бандитов нельзя недооценивать. Они могут нависать над тобой, как дракон в ночи, и нанести удар в самый неожиданный момент. В прошлом году один мой старый знакомый по службе пропал прямо во время расследования преступления гангстеров. Его труп так и не нашли.
– Простите, дядюшка Юй, что втягиваю вас в такое опасное дело.
– Не говорите так, старший инспектор Чэнь. Я рад быть полезным. Мне уже не о чем беспокоиться, я просто мешок со старыми костями. Что бы ни случилось, в моем возрасте это неплохая сделка. А вы еще молоды, у вас все впереди, так что остерегайтесь триады.
– Спасибо. Постараюсь соблюдать крайнюю осторожность.
Расставшись со Старым Охотником у выхода из «Лунного ветерка», Чэнь позвонил инспектору Рон.
– Завтра утром у нас назначена встреча со старшим братом Вэнь, Вэнь Лихуа.
– Значит, ваше начальство дало санкции?
– Как говорил Конфуций, «человек не сможет стоять, если не может сдержать данное им слово».
– «Так что начинайте задыхаться, – сказала она со смехом, – сразу же, как только вам скажут, что вы разжирели».
– Ого, вы тоже слыхали эту пословицу! – Чэнь и сам всего один раз слышал ее от одного старого жителя Пекина. Видно, учитель инспектора Рон был знатоком китайских пословиц.
– Во сколько мы идем? – спросила она. – Мне подождать вас у отеля?
– Нет, не надо. Там будет полно машин. Встретимся около восьми, только я сам за вами зайду.
– Отлично, я буду вас ждать.
Когда он отключил телефон, какая-то фраза, только что сказанная им самим, снова промелькнула у него в мозгу.
Ах да, он сказал: «Там полно машин».
Ну конечно! Из-за сильного движения в районе гостиницы «Мир» ограничена скорость движения, машины там буквально ползут. И вот именно там, сегодня утром, когда они стояли на углу улиц Нанкинлу и Сычуаньлу, словно из ниоткуда вдруг появился мотоцикл и на полной скорости помчался прямо на Кэтрин. На Сычуаньлу мотоциклы вообще редкое явление. Чэнь припомнил, что, когда они остановились на углу, чтобы попрощаться, ему как будто послышалось рычание заводимого мотора. Должно быть, мотоцикл тронулся с места где-то совсем рядом от них, что делало инцидент еще более подозрительным. Если водитель только что включил двигатель, почему он тут же развил бешеную скорость?
Инспектор Рон прибыла в Шанхай лишь накануне, и о ее миссии знали только три человека. Неужели фуцзяньекая триада способна действовать так стремительно? Кому он встал на пути, стараясь разыскать Вэнь? В первый раз у Чэня возникло зловещее предчувствие в связи с этим заданием.
Потому ли, что секретарь Ли особо напирал на его долг обеспечить безопасность инспектора Рон? Или из-за сегодняшней лекции Старого Охотника о черном и белом пути?
По дороге в гостиницу Чэнь вновь и вновь переживал то ужасное мгновение, когда он чудом успел среагировать и спасти Кэтрин Рон от этого словно взбесившегося мотоцикла. Если тот инцидент не был случайным, то какие еще опасности могут ее подстерегать?
8
– «Помни о своей беременной жене в Китае».
– Ваш босс должен расследовать это дело. Если Фэн так хорошо спрятан, как они могли до него добраться?
– Разумеется, этим обязательно займутся.
– Преступные группировки даже в Соединенных Штатах обладают огромными возможностями, – добавил Чэнь.
– К сожалению, это так, – подтвердила Кэтрин. – А как идет ваше расследование?
– Сейчас как раз направляюсь к секретарю Ли. Перезвоню вам попозже.
Старший инспектор Чэнь не знал, как отреагирует на просьбу Рон секретарь парткома. Но понимал, что расспросы знакомых Вэнь будут делом нудным и монотонным. Что ж, в обществе американки он хотя бы попрактикуется в английском.
– Как дела, старший инспектор Чэнь? – сказал Ли, вставая из-за стола.
– Искать пропавшую женщину – все равно что искать иголку в стоге сена.
– Но я уверен, вы прилагаете все силы. – Ли налил ему чашку жасминового чая. – Как себя чувствует в Шанхае инспектор Рон?
– Отлично. И очень нам помогает.
– Вы самый подходящий для этого дела человек, старший инспектор Чэнь. Появились какие-либо новые сведения?
– Следователь Юй узнал, что пятого апреля Вэнь позвонил ее муж и сразу после этого она исчезла.
– Это крайне важно. Такой факт даже трудно переоценить! Я сегодня же передам важные сведения руководящим товарищам в Пекине. – Ли не скрывал возбуждения. – Вы проделали отличную работу!
– Как? – изумился Чэнь. – Да я еще ровным счетом ничего не сделал.
– Главное, вы выяснили, что причиной исчезновения Вэнь стала небрежность американцев! Они не должны были допустить, чтобы Фэну смогли угрожать. Они не должны были разрешать Фэну сделать такой звонок, – потирая руки, заявил Ли. – Ответственность за все ложится на американцев, вот что сейчас самое главное!
– Ну, я еще не обсуждал с инспектором Рон вопрос об ответственности. Она сказала, что утечкой займется ее руководство.
– Да, это, конечно, обязательно. Мафия могла узнать о статусе важного свидетеля Фэна и о его местонахождении благодаря какой-то утечке со стороны американцев.
– Возможно, – сказал Чэнь, который невольно вспомнил неодобрительный отзыв Юя о работе фуцзяньской полиции. – Но утечка могла произойти и с нашей стороны.
– Ну хорошо, а какие еще сведения от инспектора Рон?
– Американцы намерены начать суд над Цзян точно в назначенный день. Поэтому очень тревожатся относительно поисков Вэнь.
– А какие новости из Фуцзяни?
– Никаких. Следователю Юю приходится очень нелегко. Похоже, «Летающие топоры» пользуются у тамошнего населения огромным авторитетом, чего никак не скажешь о местной полиции. У нее до сих пор нет ни малейших зацепок по делу Вэнь, да и стремления покончить с бандой они что-то не проявляют. Так что Юю остается только стучаться в двери жителей деревни, которые встречают его, мягко говоря, не очень приветливо.
– Да, триада издавна известна в тех краях, я понимаю. Вы правильно сделали, что направили туда именно следователя Юя.
– А что касается моей работы здесь, я намерен расспросить старых знакомых Вэнь. Инспектор Рон выразила желание работать со мной, – сказал Чэнь. – Как вы на это посмотрите, товарищ секретарь?
– Не думаю, что допрос свидетелей входит в ее миссию.
– Она сказала, что получила разрешение от своего начальства.
– Вэнь – гражданка Китая, – подчеркнул Ли. – Поэтому разыскивать ее – дело китайской полиции. Не вижу необходимости, чтобы в ее розысках участвовала представительница американской полиции.
– Я, конечно, могу передать ей ваше мнение, но американцы могут подумать, что мы просто пытаемся прикрыться этим предлогом. Если мы не допустим ее к работе, это только усилит напряженность.
– Американцы на всех смотрят косо, как будто их полиция единственная в мире.
– Верно, но здесь инспектору Рон нечего будет делать, и она может потребовать, чтобы ей разрешили выехать в Фуцзянь.
– Гм, пожалуй, вы правы… А вы не можете поручить провести расспросы Цяню, пока сами будете водить ее по достопримечательностям Шанхая?
– Тогда она потребует, чтобы ей разрешили работать с Цянем. К тому же Цянь не говорит по-английски.
– Что ж, вряд ли ей повредит поговорить в вашем присутствии с рядовыми шанхайцами. Не стоит вам напоминать: наша главная обязанность – обеспечить безопасность инспектора Рон.
– Значит, вы считаете, что она может работать со мной?
– Вам предоставлены полномочия самому принимать решения, старший инспектор Чэнь. Сколько раз мне повторять?
– Спасибо, товарищ секретарь. – Помолчав, Чэнь продолжал: – Теперь о другом деле – об убитом в парке Хуанпу. Я хотел бы провести расследование возможных контактов триады с представителями шанхайской мафии. Кроме того, им может быть известно о том, находится ли Вэнь в городе.
– Нет, нет, не стоит. Если вы начнете наводить справки, это станет известно «Летающим топорам». Ваши попытки только разбудят спящую змею.
– Но должны же мы что-то делать и в отношении убитого, товарищ Ли!
– Не спешите. Через пару дней вернется следователь Юй. Вот он и сможет заняться расследованием убийства в парке Хуанпу. А пока здесь находится инспектор Рон, постарайтесь не потревожить осиное гнездо.
Ответ Ли не очень удивил Чэня. Секретарь парткома с самого начала не одобрял его желание заняться убитым в парке Хуанпу и всегда находил политические причины для того, чтобы делать или, напротив, не делать что-либо. Его реакция на звонок Фэна жене тоже была понятной. Для него было куда важнее возложить ответственность на американцев, чем найти пропавшую женщину. В сущности, секретарь парткома был политиком, а не полицейским.
Закончив разговор с Ли, Чэнь поспешил на встречу с отцом Юя, Старым Охотником.
Старик позвонил ему еще утром и предложил вместе выпить чаю. Но не в чайном домике на середине озера у площади Чэнхуанмяо, где они встречались несколько раз, а в другой чайной под названием «Лунный ветерок», ближе к району, где старик с красной повязкой на рукаве работал почетным добровольным дружинником. Его теперешняя должность называлась «советник городской автоинспекции». Пенсия у отставного сыщика была маленькая, но он очень гордился официальным названием своей должности и ревностно относился к выполнению своих обязанностей. Он не пропускал ни велосипедиста, незаконно прикрепившего детское сиденье, ни таксиста-частника с просроченной лицензией.
Чайная «Лунный ветерок» появилась сравнительно недавно. Среди шанхайцев стала возрождаться традиция чаепития. Чэнь увидел в зале множество молодых посетителей, сидевших за чашкой чая и жестикулирующих в ставшей модной после современных фильмов манере, и только потом обнаружил притулившегося в уголке Старого Охотника. Вместо традиционной китайской музыки в зале звучал вальс «Голубой Дунай», только, пожалуй, слишком громко, что не очень сочеталось с атмосферой заведения. Было ясно, что чайная предназначалась для молодых людей, которые пока не привыкли пить кофе в кофейнях, но нуждались в таком месте, где они могли посидеть и поговорить. За соседним столиком развернулась битва в мацзян; игроков обступили возбужденные болельщики.
– Я здесь впервые, – довольно грустно сказал Старый Охотник. – Здесь все по-другому, не как в чайной на озере.
К ним подошла молоденькая официантка в легкой обуви, в алом чеонсаме с длинными разрезами по бокам, в которые видны были ее смуглые стройные ноги, и поклонилась им на японский манер.
– Желаете отдельный кабинет, господин?
Чэнь кивнул. Это было одним из преимуществ современных чайных, хотя там оказывали и весьма сомнительные услуги.
– Расходы за счет управления, – входя в кабинет, заявил он отставному полицейскому.
Тот и подумать не мог, чтобы оплатить такую роскошь из своей скудной пенсии. Так что служба в чине старшего инспектора с полномочиями распоряжаться особыми средствами давала определенное преимущество.
В основном меблировка отдельного кабинета была в классическом стиле, но кресла из красного дерева с удобными мягкими подушками и обтянутый темно-красной кожей диван придавали ему более современный вид.
Положив на стол меню, официантка предложила фирменное угощение чайной:
– У нас есть особый чай с пузырьками.
– А что это за чай?
– Он пользуется большой популярностью в Гонконге. Вам понравится, господин, – с загадочным видом сказала она.
– Хорошо, тогда мне – чай с пузырьками, а моему гостю – «Горный туман», – сказал Чэнь. Когда официантка ушла, он спросил: – Как поживаете, дядюшка Юй?
– Да как все старики. Только я еще пытаюсь приносить пользу обществу, как кусок старого угля, который отдает людям оставшийся в нем жар.
Чэнь улыбнулся, услышав сравнение из какого-то фильма семидесятых годов. Да, времена меняются, а старики мыслят по-прежнему.
– Вы уж не слишком перетруждайтесь, дядюшка Юй. Старый Охотник начал с типичного для него риторического вопроса:
– А вы знаете, старший инспектор Чэнь, почему я захотел встретиться с вами сегодня? Уж и задал я трепку Юю перед его отъездом в Фуцзянь!
– За что? – Чэнь знал еще одно прозвище Старого Охотника – Куньцюй, или Сучжоуский оперный певец. Исполнители сучжоуских опер славились тем, что растягивали повествование до бесконечности, удлиняя действие бесконечными отступлениями и, словно черным перцем, густо сдабривая вставками из классических произведений.
– Юй не хотел приниматься за то дело, и я сказал ему: «При обычных обстоятельствах я бы тоже не посоветовал тебе расследовать деятельность этой чумы, мафии, но если старший инспектор Чэнь хочет с ней сразиться, то иди за ним и в огонь и в воду. Разве он меньше тебя рискует? Ведь просто стыд и срам, что в парке Хуанпу обнаружен человек, убитый триадой! Если бы в партии было побольше таких, как старший инспектор Чэнь, дело не дошло бы до такого позора!»
– Мы с Юем друзья. У него более практичный, более трезвый подход к работе. Я действительно очень на него полагаюсь. Сейчас, когда он уехал в Фуцзянь, мне его очень не хватает.
– Да, все летит кувырком! Проклятая коррупция пронизала всю страну. У хороших людей нет уверенности в своей безопасности. Для того чтобы добиться успеха в современном обществе, им приходится идти обоими путями – черным и белым, законным и незаконным. Раньше рынки проверял я, а теперь все делается незаконно – их контролируют гангстеры. Помните Цзяо, торговку пельменями, которая на собственных плечах таскала свою крохотную кухоньку?
– Конечно. Она торговала пельменями рядом с переулком Цинхэ и частенько нам помогала. А что с ней случилось?
– У нее было очень удачное место для торговли, и кто-то захотел прогнать ее с перекрестка. Ночью ее кухню разгромили. А полиция того района ничего не сделала, пальцем о палец не ударила! «Мы не смогли установить, кто напал на нее» – вот что они мне сказали! А в некоторых новых областях бизнеса гангстеры еще больше обнаглели. Возьмите хотя бы караоке-девочек, что ублажают клиентов в отдельных кабинетах. Страшно прибыльное дело. Пятьсот юаней за час поздно вечером, самое золотое время суток. Не говоря уже о чаевых и дополнительных платах. Владельцы клубов поддерживают с нами хорошие отношения, потому что мы можем слегка подпортить им бизнес, но с гангстерами у них отношения еще лучше, потому что те могут вообще их уничтожить. Например, перережут девушек, разгромят помещение, похитят владельца…
Лекция Старого Охотника была прервана появлением официантки с лакированным подносом, на котором стояли чайник из тончайшего белого фарфора и одна чашка. Чай с пузырьками был подан в высоком бумажном стаканчике с длинной толстой соломинкой, воткнутой в пластиковую крышку.
Судя по цвету зеленого напитка в белой чашке, чай «Горный туман» был высокого качества. Чэнь сделал глоток своего чая через соломинку. У него на языке возник крошечный упругий пузырек. Чэнь ощутил и явственный молочный вкус. Интересно, что это – чай или вообще нечто другое?
Возможно, он тоже старомоден, подобно Старому Охотнику, который время от времени сплевывал крошечные листочки чая в свою чашку.
– Вы спросите, как могло дело зайти так далеко? Очень просто. Некоторые из наших высокопоставленных руководителей имеют черные сердца. Они берут у гангстеров деньги и за это прикрывают их. Вы слышали историю про зятя секретаря парткома Ли?
– Нет, ничего не слышал.
– Так вот, его зять владеет баром на улице Хэньшаньлу. Место просто драгоценное, и его бизнес процветает. Как он получил лицензию и разрешение, никто не знает, да и не спрашивает. Однажды кто-то из посетителей напился, разбил столик и залепил ему оплеуху. На следующий день тот выпивоха вернулся, встал на колени и стал биться об пол лбом. Почему? А потому, что хозяина бара крышует «Голубая триада». Мафия имеет в городе больше власти, чем правительство. Если бы пьяница не извинился, они убили бы всю его семью. После того случая никто уже не осмеливается затеять в баре зятя Ли скандал.
– Возможно, кто-то решил просто припугнуть Ли, – неохотно сказал Чэнь, зная о неприязни Старого Охотника к Ли. Оба одновременно поступили на службу в полицию. Один из них занимался исключительно работой полицейского, а другой – только политикой. Спустя тридцать лет между ними словно пропасть пролегла. – Хотя сам Ли мог не иметь к этому никакого отношения.
– Может быть, – сказал Старый Охотник, – но кто знает! Все действительно вышло из-под контроля. – Жуя чаинки потемневшими от чая зубами, старик возмущенно продолжал: – Теперь насчет трупа в парке Хуанпу. Это уж совершенно из ряда вон! Если бы такое произошло где-нибудь на побережье недалеко от Гонконга или в провинции Юньнань, где через границу переправляют наркотики, я бы не удивился. Поскольку раньше мэром Шанхая был председатель Цзян [6], гангстерам здесь не удавалось развернуться. Они остерегались дергать за усы тигра. А теперь! Я не могу припомнить случая, чтобы триада осмелилась совершить убийство в Шанхае!
– Это могли сделать преступные организации, которые не принадлежат к шанхайским. – Чэнь кивнул, сделав еще один глоток чая через соломинку. – Возможно, хотели тем самым дать какой-то намек здешней мафии.
– Вот-вот! Поэтому я и советую вам распорядиться, чтобы в газетах опубликовали еще одно объявление. Дайте в нем точное описание ран, нанесенных жертве. Посмотрите, может, змея и выползет из своего логова.
– А что, неплохая идея!
– Если вы решились скрестить оружие с мафией, старший инспектор Чэнь, у вас не получится сделать это законным, белым путем. Здесь нужно быть очень гибким, воспользоваться любой помощью. Скажем, помощью человека, который знаком и с белым, и с черным путем, у которого к тому же есть связи среди уличных торговцев.
Чэнь понял, что таким своеобразным способом старик предлагал свою помощь. Что ж, бывший полицейский действительно обладал большим опытом и нужными связями.
– Большего я не мог бы и пожелать, дядюшка Юй! Честно говоря, я и сам хотел просить вас о помощи.
– Сделаю все, что в моих силах, старший инспектор Чэнь.
– Так вот, сейчас у меня на руках два дела. Они не связаны между собой, но каждое может иметь отношение как к черному, так и к белому пути. Я сомневаюсь, что Цянь Цзюнь достаточно опытен для хорошей работы, а секретарь Ли, как вы знаете, не хочет вмешиваться, для чего всегда находит корректные с политической точки зрения причины.
– Оставьте секретаря Ли в покое и лучше подробно обо всем расскажите.
– Во-первых, что касается убитого в парке Хуанпу. Пока мы не смогли установить его личность, но предварительный отчет о вскрытии, присланный доктором Ся, подтверждает наши предположения. – Он передал Старому Охотнику копию акта о вскрытии. – Он был убит вскоре после полового акта; его так и нашли еще в пижаме. Следовательно, его могли убить дома или в какой-нибудь гостинице. Если в гостинице, то это не могла быть пятизвездочная государственная, служащие которой обязаны были сообщить полиции об убийстве, но ведь в городе полно частных гостиниц, массажных кабинетов и прочих притонов.
– И подпольных борделей, старший инспектор Чэнь, хотя в базе вашего управления вы ни слова о них не найдете.
– Во-вторых, дело Вэнь Липин. Юй как раз над ним и работает в Фуцзяни. Бывшая выпускница шанхайской школы, Вэнь могла вернуться в город. – Он протянул ему фотографию Вэнь. – Если она не остановилась у кого-нибудь из родственников, то могла снять комнату в одном из дешевых пансионов, которые не имеют лицензии.
– Хорошо, я проверю все возможные места. Хоть я уже старик, но могу еще пригодиться. – Затем Старый Охотник серьезно добавил: – Только вы уж поосторожней, бандитов нельзя недооценивать. Они могут нависать над тобой, как дракон в ночи, и нанести удар в самый неожиданный момент. В прошлом году один мой старый знакомый по службе пропал прямо во время расследования преступления гангстеров. Его труп так и не нашли.
– Простите, дядюшка Юй, что втягиваю вас в такое опасное дело.
– Не говорите так, старший инспектор Чэнь. Я рад быть полезным. Мне уже не о чем беспокоиться, я просто мешок со старыми костями. Что бы ни случилось, в моем возрасте это неплохая сделка. А вы еще молоды, у вас все впереди, так что остерегайтесь триады.
– Спасибо. Постараюсь соблюдать крайнюю осторожность.
Расставшись со Старым Охотником у выхода из «Лунного ветерка», Чэнь позвонил инспектору Рон.
– Завтра утром у нас назначена встреча со старшим братом Вэнь, Вэнь Лихуа.
– Значит, ваше начальство дало санкции?
– Как говорил Конфуций, «человек не сможет стоять, если не может сдержать данное им слово».
– «Так что начинайте задыхаться, – сказала она со смехом, – сразу же, как только вам скажут, что вы разжирели».
– Ого, вы тоже слыхали эту пословицу! – Чэнь и сам всего один раз слышал ее от одного старого жителя Пекина. Видно, учитель инспектора Рон был знатоком китайских пословиц.
– Во сколько мы идем? – спросила она. – Мне подождать вас у отеля?
– Нет, не надо. Там будет полно машин. Встретимся около восьми, только я сам за вами зайду.
– Отлично, я буду вас ждать.
Когда он отключил телефон, какая-то фраза, только что сказанная им самим, снова промелькнула у него в мозгу.
Ах да, он сказал: «Там полно машин».
Ну конечно! Из-за сильного движения в районе гостиницы «Мир» ограничена скорость движения, машины там буквально ползут. И вот именно там, сегодня утром, когда они стояли на углу улиц Нанкинлу и Сычуаньлу, словно из ниоткуда вдруг появился мотоцикл и на полной скорости помчался прямо на Кэтрин. На Сычуаньлу мотоциклы вообще редкое явление. Чэнь припомнил, что, когда они остановились на углу, чтобы попрощаться, ему как будто послышалось рычание заводимого мотора. Должно быть, мотоцикл тронулся с места где-то совсем рядом от них, что делало инцидент еще более подозрительным. Если водитель только что включил двигатель, почему он тут же развил бешеную скорость?
Инспектор Рон прибыла в Шанхай лишь накануне, и о ее миссии знали только три человека. Неужели фуцзяньекая триада способна действовать так стремительно? Кому он встал на пути, стараясь разыскать Вэнь? В первый раз у Чэня возникло зловещее предчувствие в связи с этим заданием.
Потому ли, что секретарь Ли особо напирал на его долг обеспечить безопасность инспектора Рон? Или из-за сегодняшней лекции Старого Охотника о черном и белом пути?
По дороге в гостиницу Чэнь вновь и вновь переживал то ужасное мгновение, когда он чудом успел среагировать и спасти Кэтрин Рон от этого словно взбесившегося мотоцикла. Если тот инцидент не был случайным, то какие еще опасности могут ее подстерегать?
8
Стоя рядом с «мерседесом», Чэнь смотрел на выходящую из вращающихся дверей гостиницы Кэтрин Рон – в белом платье, гибкая и стройная, она напоминала покрывшуюся цветами яблоньку, расцветшую под апрельским небом Шанхая. По всему было видно, что она хорошо отдохнула, и при виде Чэня ее свежее лицо осветилось веселой улыбкой.
– Это шофер нашего управления, товарищ Чжоу Цзин. – Затем Чэнь представил ее водителю. – Сегодня он будет с нами целый день.
– Рада познакомиться, товарищ Чжоу, – сказала она по-китайски.
– Добро пожаловать, инспектор Рон. – Чжоу с приветливой улыбкой оглянулся на нее через плечо. – Вообще-то меня зовут Малыш Чжоу.
– Тогда вы называйте меня просто Кэтрин.
– Малыш Чжоу – наш лучший водитель. – Чэнь уселся рядом с Кэтрин на заднем сиденье.
– Главное, у нас самая лучшая машина, – сказал Чжоу, – а мы со старшим инспектором стараемся работать как можно лучше, инспектор Рон, иначе его не выделили бы для работы с вами.
– В самом деле?
– Конечно, он ведь у нас настоящий ас, восходящая звезда управления.
– Это мне известно.
– Не стоит преувеличивать, Малыш Чжоу, – сказал Чэнь. – Лучше следи за дорогой.
– Не беспокойтесь, я здесь каждый закоулок знаю. Поэтому сейчас, например, мы свернем сюда и сократим дорогу. – Чэнь заговорил с Кэтрин на английском: – Есть какие-нибудь новости от ваших коллег?
– Мой шеф, Эд Спенсер, проверил близлежащие магазины, которые посещал Фэн. Дело в том, что машины у Фэна нет, как и нет в Вашингтоне ни друзей, ни знакомых. Судя по чеку, в тот самый день, когда Фэну подбросили записку с предостережением, он заходил за продуктами в ближайший магазин. Этот магазин находится там очень давно, и никаких темных делишек за ним не числится. Фэн купил там лапшу и взял напрокат несколько видеокассет с китайскими фильмами. По дороге домой он заходил еще в магазинчик китайских сувениров и трав и в китайскую парикмахерскую. Выходит, записку с угрозой ему могли подсунуть и там.
– Я обсуждал новый поворот событий с секретарем Ли. И мы считаем необходимым выяснить, каким образом гангстеры узнали о его местонахождении.
– Понятия не имею! В нашу спецгруппу входим только мы с Эдом, а наш переводчик Шао давным-давно работает в ЦРУ, – сказала Кэтрин. – Невозможно и подумать, чтобы утечка произошла с нашей стороны.
– Да, но видите ли, решение позволить Вэнь выехать в Соединенные Штаты принималось нашим правительством на очень высоком уровне. И мы с секретарем парткома Ли только накануне вашего приезда впервые узнали о деле Фэна и Вэнь, – возразил Чэнь.
– Да, все это очень странно! А Фэн вообще очень скомпрометировал нашу программу защиты свидетелей. Он даже не предупредил нас о том, что намерен позвонить жене. Эд подумывает перевести его в другое место.
– Возьму на себя смелость, инспектор Рон, посоветовать вам оставить его на прежней квартире, но более тщательно следить за ним. Мафия может попытаться снова с ним связаться.
– Но тогда он подвергается большой опасности!
– Ну, если бы они хотели убить Фэна, то сразу бы это сделали, а не стали бы ему угрожать. Полагаю, они хотят только помешать ему дать показания против Цзя. И попытаются убить его лишь в том случае, если у них не останется иного выхода.
– Что ж, пожалуй, вы правы, старший инспектор Чэнь. Я передам ваши соображения своему начальству.
Малыш Чжоу вел машину коротким путем, и вскоре они оказались на улице Шаньдунлу, где жил со своей семьей Вэнь Лихуа, брат Вэнь Липин. Эта маленькая тесная улочка недалеко от Хуанпу, застроенная старыми развалюхами, находилась в прежнем французском квартале. За последние годы, когда вокруг выросли новые, современные здания, она стала как бельмо на глазу. Въезд в улочку загораживали незаконно припаркованные велосипеды, автомобили и огромная груда ржавого металлолома с близлежащего завода. Малышу Чжоу пришлось долго лавировать между этими препятствиями, прежде чем он остановился перед двухэтажным домиком. На некрашеной потрескавшейся двери едва можно было разобрать номер.
Сразу за дверью наверх вела скрипучая деревянная лестница с покрытыми густой пылью перилами, в лестничном проеме с облупившимися стенами даже днем царила полная темнота. Кэтрин в своих туфельках на высоких каблуках осторожно ступала на высокие, жалобно скрипящие ступеньки, но все равно пару раз споткнулась.
– Извините, – сказал Чэнь, поддержав ее под локоть.
– Не за что, старший инспектор Чэнь, вы ведь ни в чем не виноваты.
Чэнь заметил, что она вытерла руки платком, когда они добрались до второго этажа. Они оказались у входа в длинное помещение наподобие коридора, беспорядочно загроможденное разным хламом: здесь были свалены сломанные плетеные стулья, отслужившие свой век печурки, колченогий стол и старый шкаф, видимо когда-то служивший буфетом. В углу стоял обеденный стол с несколькими стульями.
– Это место для хранения ненужных вещей? – спросила Кэтрин.
– Нет, когда-то здесь находилась гостиная, а теперь общее помещение для тех семей, которые занимают весь этот этаж.
По одну сторону коридора видны были двери. Чэнь постучал в первую. Им открыла старая женщина, с трудом передвигавшаяся на распухших ногах.
– Вам нужен Лихуа? Он живет в последней комнате. Вероятно, услышав их шаги, жилец сам открыл дверь и вышел в коридор. Это был мужчина лет сорока пяти-сорока шести, долговязый, лысый, с густыми бровями и усами, в белой футболке, в шортах цвета хаки, в сандалиях на резиновой подошве и с узкой повязкой на голове. Он назвался Вэнь Лихуа и пригласил их к себе.
– Это шофер нашего управления, товарищ Чжоу Цзин. – Затем Чэнь представил ее водителю. – Сегодня он будет с нами целый день.
– Рада познакомиться, товарищ Чжоу, – сказала она по-китайски.
– Добро пожаловать, инспектор Рон. – Чжоу с приветливой улыбкой оглянулся на нее через плечо. – Вообще-то меня зовут Малыш Чжоу.
– Тогда вы называйте меня просто Кэтрин.
– Малыш Чжоу – наш лучший водитель. – Чэнь уселся рядом с Кэтрин на заднем сиденье.
– Главное, у нас самая лучшая машина, – сказал Чжоу, – а мы со старшим инспектором стараемся работать как можно лучше, инспектор Рон, иначе его не выделили бы для работы с вами.
– В самом деле?
– Конечно, он ведь у нас настоящий ас, восходящая звезда управления.
– Это мне известно.
– Не стоит преувеличивать, Малыш Чжоу, – сказал Чэнь. – Лучше следи за дорогой.
– Не беспокойтесь, я здесь каждый закоулок знаю. Поэтому сейчас, например, мы свернем сюда и сократим дорогу. – Чэнь заговорил с Кэтрин на английском: – Есть какие-нибудь новости от ваших коллег?
– Мой шеф, Эд Спенсер, проверил близлежащие магазины, которые посещал Фэн. Дело в том, что машины у Фэна нет, как и нет в Вашингтоне ни друзей, ни знакомых. Судя по чеку, в тот самый день, когда Фэну подбросили записку с предостережением, он заходил за продуктами в ближайший магазин. Этот магазин находится там очень давно, и никаких темных делишек за ним не числится. Фэн купил там лапшу и взял напрокат несколько видеокассет с китайскими фильмами. По дороге домой он заходил еще в магазинчик китайских сувениров и трав и в китайскую парикмахерскую. Выходит, записку с угрозой ему могли подсунуть и там.
– Я обсуждал новый поворот событий с секретарем Ли. И мы считаем необходимым выяснить, каким образом гангстеры узнали о его местонахождении.
– Понятия не имею! В нашу спецгруппу входим только мы с Эдом, а наш переводчик Шао давным-давно работает в ЦРУ, – сказала Кэтрин. – Невозможно и подумать, чтобы утечка произошла с нашей стороны.
– Да, но видите ли, решение позволить Вэнь выехать в Соединенные Штаты принималось нашим правительством на очень высоком уровне. И мы с секретарем парткома Ли только накануне вашего приезда впервые узнали о деле Фэна и Вэнь, – возразил Чэнь.
– Да, все это очень странно! А Фэн вообще очень скомпрометировал нашу программу защиты свидетелей. Он даже не предупредил нас о том, что намерен позвонить жене. Эд подумывает перевести его в другое место.
– Возьму на себя смелость, инспектор Рон, посоветовать вам оставить его на прежней квартире, но более тщательно следить за ним. Мафия может попытаться снова с ним связаться.
– Но тогда он подвергается большой опасности!
– Ну, если бы они хотели убить Фэна, то сразу бы это сделали, а не стали бы ему угрожать. Полагаю, они хотят только помешать ему дать показания против Цзя. И попытаются убить его лишь в том случае, если у них не останется иного выхода.
– Что ж, пожалуй, вы правы, старший инспектор Чэнь. Я передам ваши соображения своему начальству.
Малыш Чжоу вел машину коротким путем, и вскоре они оказались на улице Шаньдунлу, где жил со своей семьей Вэнь Лихуа, брат Вэнь Липин. Эта маленькая тесная улочка недалеко от Хуанпу, застроенная старыми развалюхами, находилась в прежнем французском квартале. За последние годы, когда вокруг выросли новые, современные здания, она стала как бельмо на глазу. Въезд в улочку загораживали незаконно припаркованные велосипеды, автомобили и огромная груда ржавого металлолома с близлежащего завода. Малышу Чжоу пришлось долго лавировать между этими препятствиями, прежде чем он остановился перед двухэтажным домиком. На некрашеной потрескавшейся двери едва можно было разобрать номер.
Сразу за дверью наверх вела скрипучая деревянная лестница с покрытыми густой пылью перилами, в лестничном проеме с облупившимися стенами даже днем царила полная темнота. Кэтрин в своих туфельках на высоких каблуках осторожно ступала на высокие, жалобно скрипящие ступеньки, но все равно пару раз споткнулась.
– Извините, – сказал Чэнь, поддержав ее под локоть.
– Не за что, старший инспектор Чэнь, вы ведь ни в чем не виноваты.
Чэнь заметил, что она вытерла руки платком, когда они добрались до второго этажа. Они оказались у входа в длинное помещение наподобие коридора, беспорядочно загроможденное разным хламом: здесь были свалены сломанные плетеные стулья, отслужившие свой век печурки, колченогий стол и старый шкаф, видимо когда-то служивший буфетом. В углу стоял обеденный стол с несколькими стульями.
– Это место для хранения ненужных вещей? – спросила Кэтрин.
– Нет, когда-то здесь находилась гостиная, а теперь общее помещение для тех семей, которые занимают весь этот этаж.
По одну сторону коридора видны были двери. Чэнь постучал в первую. Им открыла старая женщина, с трудом передвигавшаяся на распухших ногах.
– Вам нужен Лихуа? Он живет в последней комнате. Вероятно, услышав их шаги, жилец сам открыл дверь и вышел в коридор. Это был мужчина лет сорока пяти-сорока шести, долговязый, лысый, с густыми бровями и усами, в белой футболке, в шортах цвета хаки, в сандалиях на резиновой подошве и с узкой повязкой на голове. Он назвался Вэнь Лихуа и пригласил их к себе.