Страница:
Из любопытства Мэг все-таки подняла листок, расправила...
– Боже! – выдохнула она в ужасе. Большими буквами на листке было написано объявление о награде за поимку беглого каторжника Билла Ганнела.
Осужденный в Англии за многочисленные преступления, гласило объявление, этот убийца очень опасен.
Далее следовало описание Билла Ганнела: рост примерно восемнадцать ладоней, длинные жесткие черные волосы, густая борода, глубокий шрам на левом виске, глаза необычного светло-синего оттенка. Одет в домотканую рубаху и штаны, порванные до колен и подпоясанные веревкой.
От страха у Мэг свело желудок.
– Предположим, вы не преступник. Тогда как вы объясните следы кандалов у вас на руках и ногах?
– Меня по ошибке приняли за убийцу по имени Билл Ганнел... Может, я чем-то на него похож...
Но описание Ганнела не просто напоминало Стивена Уингейта. Оно совпадало в точности – вплоть до домотканого тряпья, что Мэг собственноручно сожгла в камине.
Она перевела взгляд в конец объявления, чтобы узнать, откуда сбежал преступник и кто пообещал такую немыслимую награду за каторжника.
И снова ахнула.
ГИРАМ ФЛИНТ, ХОЗЯИН ПЛАНТАЦИИ ЭШЛИ-ГРОУВ!
Мэг отлично запомнила, как был потрясен Стивен – или нужно называть его Билли? – узнав, что Эшли-Гроув раньше принадлежал ее отцу.
... существуют иные, очень важные причины, по которым я не могу предложить тебе руку.
Вот причина, важнее которой и быть не может! То, что он осужденный на каторжные работы убийца! Комната вдруг завертелась вокруг Мэг волчком. Прижав ладони к вискам, она сделала шаг в сторону и оперлась на стену, чтобы не упасть.
– Мэган! Что с тобой?! Что случилось?
От неожиданности Мэг вздрогнула и резко обернулась, не выпуская смятый листок из руки. При виде полуодетого Стивена – на нем были одни лишь бриджи – сердце пустилось вскачь. Судя по влажным волосам, Стивен ходил к ручью купаться.
Швырнув мокрое полотенце на стол, он кинулся к Мэг, протянул руки... Она отпрянула в ужасе. И молча, не сводя с него широко распахнутых глаз, показала листок.
Стивен коротко и грубо выругался:
– Где ты его нашла? Он выпал из кармана охотничьей рубахи, я уж весь дом обшарил в поисках.
– В углу у стены. Наверное, лежал под кроватью. Где ты его взял?
На скулах у него заходили желваки:
– Сорвал со стены таверны.
– Почему? Потому что Билл Ганнел – это ты?
– Нет же, черт побери, нет! Я не Ганнел, сколько можно повторять! Но меня уже однажды приняли за него, и велик риск того, что это случится во второй раз. Потому я и сорвал объявление. Ты же сама видишь, насколько Ганнел похож на меня.
– Похож?! Это ты и есть!
– Мэган, клянусь тебе, я – не Билл Ганнел.
Она пыталась ему поверить. Она хотела этого всей душой.
Но не могла.
Глава 17
Глава 18
– Боже! – выдохнула она в ужасе. Большими буквами на листке было написано объявление о награде за поимку беглого каторжника Билла Ганнела.
Осужденный в Англии за многочисленные преступления, гласило объявление, этот убийца очень опасен.
Далее следовало описание Билла Ганнела: рост примерно восемнадцать ладоней, длинные жесткие черные волосы, густая борода, глубокий шрам на левом виске, глаза необычного светло-синего оттенка. Одет в домотканую рубаху и штаны, порванные до колен и подпоясанные веревкой.
От страха у Мэг свело желудок.
– Предположим, вы не преступник. Тогда как вы объясните следы кандалов у вас на руках и ногах?
– Меня по ошибке приняли за убийцу по имени Билл Ганнел... Может, я чем-то на него похож...
Но описание Ганнела не просто напоминало Стивена Уингейта. Оно совпадало в точности – вплоть до домотканого тряпья, что Мэг собственноручно сожгла в камине.
Она перевела взгляд в конец объявления, чтобы узнать, откуда сбежал преступник и кто пообещал такую немыслимую награду за каторжника.
И снова ахнула.
ГИРАМ ФЛИНТ, ХОЗЯИН ПЛАНТАЦИИ ЭШЛИ-ГРОУВ!
Мэг отлично запомнила, как был потрясен Стивен – или нужно называть его Билли? – узнав, что Эшли-Гроув раньше принадлежал ее отцу.
... существуют иные, очень важные причины, по которым я не могу предложить тебе руку.
Вот причина, важнее которой и быть не может! То, что он осужденный на каторжные работы убийца! Комната вдруг завертелась вокруг Мэг волчком. Прижав ладони к вискам, она сделала шаг в сторону и оперлась на стену, чтобы не упасть.
– Мэган! Что с тобой?! Что случилось?
От неожиданности Мэг вздрогнула и резко обернулась, не выпуская смятый листок из руки. При виде полуодетого Стивена – на нем были одни лишь бриджи – сердце пустилось вскачь. Судя по влажным волосам, Стивен ходил к ручью купаться.
Швырнув мокрое полотенце на стол, он кинулся к Мэг, протянул руки... Она отпрянула в ужасе. И молча, не сводя с него широко распахнутых глаз, показала листок.
Стивен коротко и грубо выругался:
– Где ты его нашла? Он выпал из кармана охотничьей рубахи, я уж весь дом обшарил в поисках.
– В углу у стены. Наверное, лежал под кроватью. Где ты его взял?
На скулах у него заходили желваки:
– Сорвал со стены таверны.
– Почему? Потому что Билл Ганнел – это ты?
– Нет же, черт побери, нет! Я не Ганнел, сколько можно повторять! Но меня уже однажды приняли за него, и велик риск того, что это случится во второй раз. Потому я и сорвал объявление. Ты же сама видишь, насколько Ганнел похож на меня.
– Похож?! Это ты и есть!
– Мэган, клянусь тебе, я – не Билл Ганнел.
Она пыталась ему поверить. Она хотела этого всей душой.
Но не могла.
Глава 17
От непрерывной работы у Мэг ныли шея и плечи. Уже много часов подряд она сидела за прялкой, и под ее пальцами шерсть и лен превращались в нить, из которой потом можно было бы соткать полушерстяное полотно.
Стивен и Джош за столом занимались латынью. Мэг про себя улыбнулась. Она радовалась успехам брата – под руководством Стивена тот быстро нагонял упущенное.
– И к чему все это, не пойму, – недовольно буркнул Джош, когда урок был закончен. – Пустая трата времени. В колледж-то мне все равно не попасть.
– Нет, не пустая, – возразил Стивен. Мэг затаила дыхание. Неужели он имеет в виду свои слова о том, что пошлет Джоша в университет, если Мэг согласится стать его любовницей?
– Латынь тренирует и дисциплинирует ум так же, как физический труд – тело.
Мэг неслышно выдохнула. Слава богу, она ошиблась...
За те четыре дня, что прошли с момента их кошмарного разговора, когда Стивен сделал ей совершенно немыслимое, позорное предложение, он больше ни разу не возвращался к этой теме. Мэг не в чем было его упрекнуть – поведение Стивена было безукоризненно. Она понимала, что возникшая между ними напряженность исходит не от него, а от нее самой. Мэг чувствовала себя неловко, постоянно вздрагивала, когда Стивен внезапно появлялся рядом... а он вел себя так, словно ничего не произошло. Если в его поведении что-то и изменилось, то только в лучшую сторону. Стивен внезапно стал необычайно заботлив.
Каждое утро у двери спальни ее ждал таз с теплой водой для утреннего туалета. Кроме того, Стивен не уставал развлекать ее чтением – больше всего Мэг любила «Венецианского купца» – и удивительными пантомимами, в которых он демонстрировал истинно актерское мастерство.
Все это, похоже, делалось ради довольной улыбки Мэг, и своей цели Стивен всегда добивался.
Нужно отдать ему должное – он по-прежнему работал не покладая рук. Недавно вот начал очищать маисовое поле от сухих стволов и корней. Эта работа, монотонная и трудоемкая, отнимала у него все силы. Но, несмотря на усталость, Стивен продолжал каждый вечер заниматься латынью с ее братом.
Мэг уж и не знала, что ей думать о Стивене Уингейте.
Его скандальное предложение... а потом еще это объявление, которое он сорвал и хотел уничтожить, воскресили в душе Мэг былые страхи.
Он казался искренним, говоря, что не имеет ничего общего с убийцей Биллом Ганнелом, но описание Ганнела до мельчайших подробностей совпадало с обликом самого Стивена, когда он рухнул без сознания на пороге ее дома. Сам факт, что Стивен не поленился сходить к таверне – да еще тайком! – только для того, чтобы сорвать злосчастный листок, подливал масла в огонь сомнений Мэг.
Неужели он все-таки и есть тот самый опасный преступник, за поимку которого Флинт назначил такое огромное вознаграждение? Господи... неужели?!
Чем больше она узнавала Стивена Уингейта, тем труднее ей было поверить этому страшному обвинению.
Мэг ни слова не сказала брату о случае с объявлением. Стивен прекрасно влиял на мальчика, а Джош просто обожал старшего друга! Так зачем же вносить в душу ребенка смятение и страх? Пусть лучше не догадывается о том, что у его нового кумира, вполне возможно, темное прошлое.
Мэг со стоном расправила плечи, покрутила затекшей шеей.
Несколько секунд спустя у нее за спиной возник Стивен.
– Сейчас станет легче.
Ладони Стивена, такие нежные и теплые, под стать его бархатному голосу, легли ей на плечи и начали разминать ноющие мышцы. А у нее не было сил ни отстраниться, ни... сдержать благодарного стона.
– О-о... Замечательно.
Эти ласковые, умелые руки, наверное, способны дарить женщине неземное наслаждение...
Прикрыв глаза, Мэг против собственной воли отдалась мечтам о любви... со Стивеном...
Да, он был прав, утверждая, что ее так же сжигает страсть, как и его.
Она пыталась ожесточить свое сердце. Ничего не вышло. Но пусть даже ее влечет к Стивену Уингейту, она не отдаст себя во власть человека, не способного хранить верность... человека, которого – очень возможно! – ждет каторга.
На следующее утро Мэг проснулась от холода. Она замерзла так, что зуб на зуб не попадал. Приподнявшись на локте, Мэг выглянула в окно. Неужели во дворе все покрыто инеем?
Нет, инея еще не было, но легкий морозец можно было почувствовать, даже не выходя из дома.
Она расстроилась. Для таких холодов еще слишком рано. А вдруг сегодняшний рассвет предвещает затяжную, холодную зиму?
Настроение Мэг улучшилось при виде заботливо приготовленного таза с теплой водой, который Стивен, по уже сложившейся традиции, поставил за дверью спальни. В такое морозное утро внимание Стивена было особенно приятно.
Умывшись, она вытащила из своего чемоданчика темно-желтое шерстяное платье и мгновенно натянула на себя. Холод подстегивал, так что Мэг, вообще не отличавшаяся медлительностью, оделась быстрее обычного.
В большой комнате Стивен подкладывал дрова в очаг. Услышав звук шагов Мэг, он поднял голову:
– Сильно похолодало. Я пойду за дровами, а то нам на день не хватит.
– Только оденься потеплее. – Мэг вытащила из комода с вещами Чарльза темно-лиловую плотную накидку.
Завернувшись в накидку, он сверкнул благодарной улыбкой и вышел. Даже если бы огонь в очаге совсем погас, одной этой улыбки ей было бы достаточно, чтобы согреться... Мэг замотала головой и, чтобы отвлечься от мыслей о Стивене, поспешно занялась завтраком.
Расправившись с заварным пудингом, мужчины вновь исчезли за дверью. А двадцать минут спустя Стивен вернулся в дом один.
– Где Джош?
– Попросился к Вильгельму, и я разрешил.
– Ты не имел никакого права... – вспыхнула Мэг.
– Нам нужно поговорить, Мэган! – Стивен положил руки ей на плечи.
Мэг отпрянула. Нет! Не хочет она ни о чем с ним говорить! И оставаться наедине с ним тоже не хочет! И дело не в страхе за свою честь – Стивен уже доказал, что он истинный джентльмен. Скорее Мэг боялась, что не сможет устоять против его уговоров.
Да не слишком-то он ее, впрочем, и уговаривал после отказа...
Нужно быть честной до конца и признать, что она не его боится, а саму себя.
Пробормотав какие-то неуклюжие извинения насчет массы дел по хозяйству, Мэг схватила с крючка у двери зеленый шерстяной плащ и выскочила за дверь.
– От меня бежишь? – крикнул ей вслед Стивен.
– Ничего подобного, – не оглядываясь, бросила через плечо Мэг.
Но Стивен, разумеется, был прав. По тропинке, вьющейся между сосен и кленов, Мэг торопливо зашагала к речке. Ледяной ветер налетал порывами, забирался даже под теплый плащ, и, как она ни куталась, ничего не могла поделать с ознобом, охватившим все тело.
Хорошо еще, твердила про себя Мэг, что он не предложил выйти замуж... Не дай бог, она бы согласилась, потом родила детей – а прошлое в конце концов все равно настигло бы Стивена... или Билли? Или Эрла – неважно.
Какой стыд! Клеймо позора легло бы и на нее, как на жену беглого преступника, и на детей. Нет, никаким чувством, даже любовью не оправдать страдания детей.
Вне себя от волнения и тревожных мыслей, забыв об осторожности, она не замечала, куда ступает.
Нога ее попала на полузамерзшую лужицу, Мэг поскользнулась, попыталась удержать равновесие, ухватилась за сухую ветку, но та сломалась у нее в руке. Рухнув спиной на землю, Мэг скатилась вниз по обледеневшему берегу, ошеломленная внезапной острой болью.
Она не сдержала крика, попав в ледяную воду. Быстрый поток мгновенно закружил Мэг и, несмотря на ее отчаянные попытки удержаться на месте, понес вперед.
Мэг ударилась головой о громадный валун, что торчал чуть ниже по течению.
И ее поглотил мрак.
Услышав крик, Стивен нырнул из хижины в промозглый утренний холод и ринулся вниз по тропинке со скоростью оленя, преследуемого волками. Оказавшись на берегу, он на миг застыл, лихорадочно прочесывая взглядом окрестности.
Несколько раз, напрягая все силы, выкрикнул имя Мэган.
Ничего. Никакого ответа. Ни малейшего намека на движение в лесу или по берегам вздувшегося от осенних дождей быстрого потока, в который превратилась лесная речка.
Он уже готов был кинуться назад, как вдруг краем глаза уловил желто-зеленый отблеск в бурлящей пене потока. «Мэган! – молнией пронеслось в сознании. – Это Мэган! Ее платье и накидка!»
В два прыжка перескочив через песчаный островок, где впервые поцеловал Мэган, Стивен сломя голову помчался вдоль берега. Ни пронзительный, сбивающий с ног ветер, ни ветви кустарника, хлестко бьющие по лицу, не могли задержать его. Весь мир вдруг сузился до желто-зеленого пятна, уносимого все дальше быстрым течением.
Боже, в отчаянии взмолился Стивен, не дай ей умереть. Помоги мне.
Он бежал что было сил.
Слишком медленно.
В тот самый миг, когда надежда уже покинула его, платье Мэг зацепилось за торчавшую из воды корягу и остановило ее путь в небытие.
С берега ему было видно лицо девушки. Значит, она может дышать! Стивен бросился в воду, сражаясь с бурным течением, доплыл до неподвижного тела Мэган. Настолько неподвижного, что она казалась мертвой. Лишь увидев плотное облачко дыхания, оседающее на ее, губах, он вздохнул с облегчением:
– Слава богу!
С большим трудом – пальцы уже окоченели от ледяной воды – Стивену удалось-таки высвободить зацепившийся за корягу подол платья.
Обхватив ее за талию, он поплыл к берегу, молясь лишь об одном – чтобы течение не вырвало Мэг из его заледеневших рук.
Как только ноги Стивена коснулись дна, он подхватил Мэг на руки и шагнул на берег. Ветер точно поджидал свою жертву и с удвоенной силой набросился на замерзшего человека. Мэг была еще жива, но насквозь мокрая одежда и ледяной ветер очень скоро довершили бы дело.
– Не смей умирать, Мэган! – закричал он, словно стараясь проникнуть сквозь обморочный туман, застилавший ее сознание. – Пожалуйста! Только не умирай!
Прижимая к груди свою ношу, Стивен двинулся по тропинке вверх. Влекомый отчаянием и страхом, он шел быстрее, чем рассчитывал сам. Но, уже подходя к дому, понял, что силы вот-вот его покинут.
Не выпуская Мэг из объятий, он рухнул на колени, едва переступив порог хижины. И ногой захлопнул дверь, чтобы не выпускать драгоценное тепло.
Боясь, что уронит Мэг, если попытается снова подняться с ней на руках, Стивен опустил ее на пол и потащил неподвижное тело к очагу, оставляя грязный сырой след от одежды, с которой все еще стекала вода.
Уложив Мэг почти у самого огня, он присел рядом с ней на корточках.
Все еще без сознания. Но почему? Она ведь не захлебнулась – Стивен видел, что Мэг ни разу не ушла под воду с головой. Да и сейчас дыхание ее было абсолютно чистым.
Он приподнял тяжелую мокрую массу волос и почти сразу же нащупал на затылке шишку величиной с куриное яйцо. Так вот что стало причиной обморока. Должно быть, Мэг стукнулась головой о камень и от удара потеряла сознание. Счастье, что она не захлебнулась!
Стивен распахнул полы пропитанного водой зеленого плаща и в смятении уставился на шерстяное желтое платье. Мэг колотила дрожь. Нужно было избавиться от мокрой одежды, но возня с пуговицами заняла бы слишком много времени!
Он схватил со стола тот самый скальп-нож, которым Мэг в свое время привела его в ужас. Как ни обидно портить одежду из ее бедного гардероба, думал Стивен, иного выхода просто нет. Через несколько секунд и платье, и нижняя сорочка были разрезаны пополам, и Стивену оставалось только стащить мокрую заледеневшую одежду с миниатюрной хрупкой фигурки.
Когда его взгляду открылась безукоризненной формы упругая грудь с коралловыми вершинками, Стивен не сдержал восхищенного возгласа. И невольно опустил глаза ниже, любуясь тонкой талией, гладкими округлыми бедрами, стройными ногами.
Но он не мог себе позволить долго любоваться этим совершенным телом. Сдернув с крючка полотенце, он растер обнаженную посиневшую кожу; затем поднял Мэг, освободив ее от остатков одежды, уложил на кровать Джоша и как следует укутал одеялом.
Теперь, когда большую кровать перенесли в новую спальню, сам Стивен занимал бывшую кровать Мэган.
Он стащил с кровати матрац, бросил на пол у камина и опустил девушку на матрац.
Несмотря на жар очага, несмотря на одеяло, Мэг дрожала, точно листок на ветру. Нужно во что бы то ни стало ее согреть, иначе.. Боже, боже! Если бы Рейчел была рядом! Уж она-то нашла бы выход.
Будь проклято его невежество. Стивен лихорадочно стащил с себя мокрую одежду, досуха вытерся и, откинув край одеяла, опустился прямо на Мэг.
Прикосновение ледяной кожи отозвалось дрожью в нем самом, словно он обнаженным упал животом на снег. Стивен вытянулся на этом обжигающе холодном теле и покрепче прижал Мэг к себе.
– Только не умирай, Мэган! – умоляюще простонал он. – Не бросай меня! Я так тебя люблю!
Раздавшиеся в тишине слова как громом поразили Стивена. Признание в любви! Но ведь это правда. Он любит Мэган Дрейк... Любит так, что с готовностью отдал бы свою жизнь за нее.
Только теперь, когда смерть грозила отнять у него Мэган, он понял, что не представляет себе жизни без этой девушки.
Она должна быть рядом. Всегда. До конца его дней.
Она должна стать его женой.
И неважно, что английскому графу не годится брать в жены дочь плантатора из американских колоний. Другой жены ему не нужно. Мэган дарила ему истинный душевный покой и счастье, которых он был лишен в Лондоне, когда метался точно безумный с бала на бал, с приема на прием... в неустанных поисках... чего? Он и сам не знал.
И вот наконец нашел. Здесь, в богом забытом медвежьем углу, он нашел Мэган. И любовь. И теперь никому не позволит отнять их у него!
Примет ли лондонское общество новую графиню – теперь этот вопрос не имел значения. Отвергнет – что ж, так тому и быть. Стивен и сам отвергнет Лондон и высший свет. Уедет с Мэган в Уингейт-Холл, подальше от злых языков и надменных взглядов.
Стивен вспомнил избранный кружок молодых скептиков, поднимавших на смех саму возможность любви между мужчиной и женщиной.
Как же они ошибались. И как много теряли в этой жизни.
Он крепко прижал к себе Мэган, точно хотел не просто согреть замерзшее тело, а перелить в нее свою энергию, вдохнуть жизнь. Прошло несколько минут, и ее дрожь стала заметно меньше, а потом и совсем прекратилась. Мэган застонала, заметалась в его руках.
Стивен гладил влажные волосы, приговаривал что-то ласковое, утешал ее, вспоминая, как это делала Мэган во время его лихорадочного бреда. Он шептал ей о своей любви и о том, что она значит в его жизни, и об их счастливом будущем...
Мэган притихла. Дыханее выровнялось, кожа порозовела. Казалось, его объятия согрели и оживили ледяную статую. С Мэган все будет хорошо, вновь и вновь твердил про себя Стивен. Но беспокойство не оставляло его. И мать, и Рейчел не раз говорили, что травмы головы могут иметь самые непредсказуемые и опасные последствия.
Господи, нет! Только не это! Без Мэган все потеряет смысл – и возвращение в Англию, и месть негодяю, обрекшему его на эти муки.
Он вслушивался в дыхание Мэган, ощущал, как все ритмичнее и спокойнее поднимается и опускается упругая грудь, прижатая к его груди... Слава богу!
Только теперь Стивен позволил себе расслабиться, опустить голову на одеяло рядом с Мэган. И на него вдруг навалилась такая усталость, которой он не знал даже после долгих часов каторжного труда на плантации Флинта. Словно кто-то взял и мгновенно выкачал из него все жизненные силы. Стивен закрыл глаза и, убаюканный теплом камина, сам не заметил, как уснул, крепко сжимая ее в объятиях.
Проснулся он от дрожи, сотрясавшей тело Мэган, и от ее глухого, жалобного стона:
– Холодно... Согрей меня...
Стивен открыл глаза. Пока он спал, одеяло, которым они были прикрыты, сползло, а дрова в очаге прогорели, превратившись в едва мерцающие угли.
– Холодно... – снова всхлипнула Мэган. Полусонный, Стивен с трудом приподнялся на локте, накрыл Мэган собой, обнял. В выстуженной хижине было так холодно, что спина его закоченела. Стивен дотянулся до края одеяла и набросил на себя и Мэган.
Ее глаза неожиданно раскрылись. Сначала затуманенный, пустой, взгляд уже через миг остановился на Стивене.
– Стивен? – изумленно шепнула она. Мэган очнулась! Она в сознании, она его узнала! Облегчение было так велико, что Стивен, не удержавшись, приник к ее губам долгим, нежным поцелуем.
Как только он оторвал губы и приподнял голову, Мэган посмотрела на очаг, затем снова остановила непонимающий взгляд на Стивене:
– Почему мы здесь лежим?
– Одежничаем, – ухмыльнулся он.
– То есть... Но, Стивен! – Она еще не совсем проснулась и говорила невнятно. – Мы ведь... без одежды?
– Поверь мне, солнышко, одежничать без одежды куда приятнее.
Сонная улыбка скользнула по губам Мэг.
– Так вот как ты называешь своих возлюбленных?
– Только тех, с кем мне довелось одежничать. А это первый случай в моей жизни.
Теплая, очаровательно взъерошенная, Мэган была так прелестна, что он не удержался от еще одного поцелуя.
Кажется, скрипнула дверь... Должно быть, сквозняк. Но оторваться от губ Мэган, неожиданно открывшихся навстречу его поцелую, было выше его сил. Желание захватило врасплох истосковавшееся по женской ласке и теплу тело.
– Какого черта здесь происходит, Мэг? – громом прозвучал в тишине незнакомый мужской голос.
Стивен вмиг скатился с Мэган. Одеяло соскользнуло, открыв обнаженные тела на обозрение двух пар чужих глаз.
Один из незнакомцев, довольно красивый парень приблизительно пятью годами младше Стивена, в изысканной городской одежде, сверлил Мэган яростным взглядом.
Второй же, круглолицый и в очках, с ошарашенным видом выглядывал из-за спины товарища. Стивен скользнул по нему взглядом – и вновь обратил все внимание на первого.
Именно в его руках был мушкет, нацеленный прямо в грудь Стивена.
Стивен и Джош за столом занимались латынью. Мэг про себя улыбнулась. Она радовалась успехам брата – под руководством Стивена тот быстро нагонял упущенное.
– И к чему все это, не пойму, – недовольно буркнул Джош, когда урок был закончен. – Пустая трата времени. В колледж-то мне все равно не попасть.
– Нет, не пустая, – возразил Стивен. Мэг затаила дыхание. Неужели он имеет в виду свои слова о том, что пошлет Джоша в университет, если Мэг согласится стать его любовницей?
– Латынь тренирует и дисциплинирует ум так же, как физический труд – тело.
Мэг неслышно выдохнула. Слава богу, она ошиблась...
За те четыре дня, что прошли с момента их кошмарного разговора, когда Стивен сделал ей совершенно немыслимое, позорное предложение, он больше ни разу не возвращался к этой теме. Мэг не в чем было его упрекнуть – поведение Стивена было безукоризненно. Она понимала, что возникшая между ними напряженность исходит не от него, а от нее самой. Мэг чувствовала себя неловко, постоянно вздрагивала, когда Стивен внезапно появлялся рядом... а он вел себя так, словно ничего не произошло. Если в его поведении что-то и изменилось, то только в лучшую сторону. Стивен внезапно стал необычайно заботлив.
Каждое утро у двери спальни ее ждал таз с теплой водой для утреннего туалета. Кроме того, Стивен не уставал развлекать ее чтением – больше всего Мэг любила «Венецианского купца» – и удивительными пантомимами, в которых он демонстрировал истинно актерское мастерство.
Все это, похоже, делалось ради довольной улыбки Мэг, и своей цели Стивен всегда добивался.
Нужно отдать ему должное – он по-прежнему работал не покладая рук. Недавно вот начал очищать маисовое поле от сухих стволов и корней. Эта работа, монотонная и трудоемкая, отнимала у него все силы. Но, несмотря на усталость, Стивен продолжал каждый вечер заниматься латынью с ее братом.
Мэг уж и не знала, что ей думать о Стивене Уингейте.
Его скандальное предложение... а потом еще это объявление, которое он сорвал и хотел уничтожить, воскресили в душе Мэг былые страхи.
Он казался искренним, говоря, что не имеет ничего общего с убийцей Биллом Ганнелом, но описание Ганнела до мельчайших подробностей совпадало с обликом самого Стивена, когда он рухнул без сознания на пороге ее дома. Сам факт, что Стивен не поленился сходить к таверне – да еще тайком! – только для того, чтобы сорвать злосчастный листок, подливал масла в огонь сомнений Мэг.
Неужели он все-таки и есть тот самый опасный преступник, за поимку которого Флинт назначил такое огромное вознаграждение? Господи... неужели?!
Чем больше она узнавала Стивена Уингейта, тем труднее ей было поверить этому страшному обвинению.
Мэг ни слова не сказала брату о случае с объявлением. Стивен прекрасно влиял на мальчика, а Джош просто обожал старшего друга! Так зачем же вносить в душу ребенка смятение и страх? Пусть лучше не догадывается о том, что у его нового кумира, вполне возможно, темное прошлое.
Мэг со стоном расправила плечи, покрутила затекшей шеей.
Несколько секунд спустя у нее за спиной возник Стивен.
– Сейчас станет легче.
Ладони Стивена, такие нежные и теплые, под стать его бархатному голосу, легли ей на плечи и начали разминать ноющие мышцы. А у нее не было сил ни отстраниться, ни... сдержать благодарного стона.
– О-о... Замечательно.
Эти ласковые, умелые руки, наверное, способны дарить женщине неземное наслаждение...
Прикрыв глаза, Мэг против собственной воли отдалась мечтам о любви... со Стивеном...
Да, он был прав, утверждая, что ее так же сжигает страсть, как и его.
Она пыталась ожесточить свое сердце. Ничего не вышло. Но пусть даже ее влечет к Стивену Уингейту, она не отдаст себя во власть человека, не способного хранить верность... человека, которого – очень возможно! – ждет каторга.
На следующее утро Мэг проснулась от холода. Она замерзла так, что зуб на зуб не попадал. Приподнявшись на локте, Мэг выглянула в окно. Неужели во дворе все покрыто инеем?
Нет, инея еще не было, но легкий морозец можно было почувствовать, даже не выходя из дома.
Она расстроилась. Для таких холодов еще слишком рано. А вдруг сегодняшний рассвет предвещает затяжную, холодную зиму?
Настроение Мэг улучшилось при виде заботливо приготовленного таза с теплой водой, который Стивен, по уже сложившейся традиции, поставил за дверью спальни. В такое морозное утро внимание Стивена было особенно приятно.
Умывшись, она вытащила из своего чемоданчика темно-желтое шерстяное платье и мгновенно натянула на себя. Холод подстегивал, так что Мэг, вообще не отличавшаяся медлительностью, оделась быстрее обычного.
В большой комнате Стивен подкладывал дрова в очаг. Услышав звук шагов Мэг, он поднял голову:
– Сильно похолодало. Я пойду за дровами, а то нам на день не хватит.
– Только оденься потеплее. – Мэг вытащила из комода с вещами Чарльза темно-лиловую плотную накидку.
Завернувшись в накидку, он сверкнул благодарной улыбкой и вышел. Даже если бы огонь в очаге совсем погас, одной этой улыбки ей было бы достаточно, чтобы согреться... Мэг замотала головой и, чтобы отвлечься от мыслей о Стивене, поспешно занялась завтраком.
Расправившись с заварным пудингом, мужчины вновь исчезли за дверью. А двадцать минут спустя Стивен вернулся в дом один.
– Где Джош?
– Попросился к Вильгельму, и я разрешил.
– Ты не имел никакого права... – вспыхнула Мэг.
– Нам нужно поговорить, Мэган! – Стивен положил руки ей на плечи.
Мэг отпрянула. Нет! Не хочет она ни о чем с ним говорить! И оставаться наедине с ним тоже не хочет! И дело не в страхе за свою честь – Стивен уже доказал, что он истинный джентльмен. Скорее Мэг боялась, что не сможет устоять против его уговоров.
Да не слишком-то он ее, впрочем, и уговаривал после отказа...
Нужно быть честной до конца и признать, что она не его боится, а саму себя.
Пробормотав какие-то неуклюжие извинения насчет массы дел по хозяйству, Мэг схватила с крючка у двери зеленый шерстяной плащ и выскочила за дверь.
– От меня бежишь? – крикнул ей вслед Стивен.
– Ничего подобного, – не оглядываясь, бросила через плечо Мэг.
Но Стивен, разумеется, был прав. По тропинке, вьющейся между сосен и кленов, Мэг торопливо зашагала к речке. Ледяной ветер налетал порывами, забирался даже под теплый плащ, и, как она ни куталась, ничего не могла поделать с ознобом, охватившим все тело.
Хорошо еще, твердила про себя Мэг, что он не предложил выйти замуж... Не дай бог, она бы согласилась, потом родила детей – а прошлое в конце концов все равно настигло бы Стивена... или Билли? Или Эрла – неважно.
Какой стыд! Клеймо позора легло бы и на нее, как на жену беглого преступника, и на детей. Нет, никаким чувством, даже любовью не оправдать страдания детей.
Вне себя от волнения и тревожных мыслей, забыв об осторожности, она не замечала, куда ступает.
Нога ее попала на полузамерзшую лужицу, Мэг поскользнулась, попыталась удержать равновесие, ухватилась за сухую ветку, но та сломалась у нее в руке. Рухнув спиной на землю, Мэг скатилась вниз по обледеневшему берегу, ошеломленная внезапной острой болью.
Она не сдержала крика, попав в ледяную воду. Быстрый поток мгновенно закружил Мэг и, несмотря на ее отчаянные попытки удержаться на месте, понес вперед.
Мэг ударилась головой о громадный валун, что торчал чуть ниже по течению.
И ее поглотил мрак.
Услышав крик, Стивен нырнул из хижины в промозглый утренний холод и ринулся вниз по тропинке со скоростью оленя, преследуемого волками. Оказавшись на берегу, он на миг застыл, лихорадочно прочесывая взглядом окрестности.
Несколько раз, напрягая все силы, выкрикнул имя Мэган.
Ничего. Никакого ответа. Ни малейшего намека на движение в лесу или по берегам вздувшегося от осенних дождей быстрого потока, в который превратилась лесная речка.
Он уже готов был кинуться назад, как вдруг краем глаза уловил желто-зеленый отблеск в бурлящей пене потока. «Мэган! – молнией пронеслось в сознании. – Это Мэган! Ее платье и накидка!»
В два прыжка перескочив через песчаный островок, где впервые поцеловал Мэган, Стивен сломя голову помчался вдоль берега. Ни пронзительный, сбивающий с ног ветер, ни ветви кустарника, хлестко бьющие по лицу, не могли задержать его. Весь мир вдруг сузился до желто-зеленого пятна, уносимого все дальше быстрым течением.
Боже, в отчаянии взмолился Стивен, не дай ей умереть. Помоги мне.
Он бежал что было сил.
Слишком медленно.
В тот самый миг, когда надежда уже покинула его, платье Мэг зацепилось за торчавшую из воды корягу и остановило ее путь в небытие.
С берега ему было видно лицо девушки. Значит, она может дышать! Стивен бросился в воду, сражаясь с бурным течением, доплыл до неподвижного тела Мэган. Настолько неподвижного, что она казалась мертвой. Лишь увидев плотное облачко дыхания, оседающее на ее, губах, он вздохнул с облегчением:
– Слава богу!
С большим трудом – пальцы уже окоченели от ледяной воды – Стивену удалось-таки высвободить зацепившийся за корягу подол платья.
Обхватив ее за талию, он поплыл к берегу, молясь лишь об одном – чтобы течение не вырвало Мэг из его заледеневших рук.
Как только ноги Стивена коснулись дна, он подхватил Мэг на руки и шагнул на берег. Ветер точно поджидал свою жертву и с удвоенной силой набросился на замерзшего человека. Мэг была еще жива, но насквозь мокрая одежда и ледяной ветер очень скоро довершили бы дело.
– Не смей умирать, Мэган! – закричал он, словно стараясь проникнуть сквозь обморочный туман, застилавший ее сознание. – Пожалуйста! Только не умирай!
Прижимая к груди свою ношу, Стивен двинулся по тропинке вверх. Влекомый отчаянием и страхом, он шел быстрее, чем рассчитывал сам. Но, уже подходя к дому, понял, что силы вот-вот его покинут.
Не выпуская Мэг из объятий, он рухнул на колени, едва переступив порог хижины. И ногой захлопнул дверь, чтобы не выпускать драгоценное тепло.
Боясь, что уронит Мэг, если попытается снова подняться с ней на руках, Стивен опустил ее на пол и потащил неподвижное тело к очагу, оставляя грязный сырой след от одежды, с которой все еще стекала вода.
Уложив Мэг почти у самого огня, он присел рядом с ней на корточках.
Все еще без сознания. Но почему? Она ведь не захлебнулась – Стивен видел, что Мэг ни разу не ушла под воду с головой. Да и сейчас дыхание ее было абсолютно чистым.
Он приподнял тяжелую мокрую массу волос и почти сразу же нащупал на затылке шишку величиной с куриное яйцо. Так вот что стало причиной обморока. Должно быть, Мэг стукнулась головой о камень и от удара потеряла сознание. Счастье, что она не захлебнулась!
Стивен распахнул полы пропитанного водой зеленого плаща и в смятении уставился на шерстяное желтое платье. Мэг колотила дрожь. Нужно было избавиться от мокрой одежды, но возня с пуговицами заняла бы слишком много времени!
Он схватил со стола тот самый скальп-нож, которым Мэг в свое время привела его в ужас. Как ни обидно портить одежду из ее бедного гардероба, думал Стивен, иного выхода просто нет. Через несколько секунд и платье, и нижняя сорочка были разрезаны пополам, и Стивену оставалось только стащить мокрую заледеневшую одежду с миниатюрной хрупкой фигурки.
Когда его взгляду открылась безукоризненной формы упругая грудь с коралловыми вершинками, Стивен не сдержал восхищенного возгласа. И невольно опустил глаза ниже, любуясь тонкой талией, гладкими округлыми бедрами, стройными ногами.
Но он не мог себе позволить долго любоваться этим совершенным телом. Сдернув с крючка полотенце, он растер обнаженную посиневшую кожу; затем поднял Мэг, освободив ее от остатков одежды, уложил на кровать Джоша и как следует укутал одеялом.
Теперь, когда большую кровать перенесли в новую спальню, сам Стивен занимал бывшую кровать Мэган.
Он стащил с кровати матрац, бросил на пол у камина и опустил девушку на матрац.
Несмотря на жар очага, несмотря на одеяло, Мэг дрожала, точно листок на ветру. Нужно во что бы то ни стало ее согреть, иначе.. Боже, боже! Если бы Рейчел была рядом! Уж она-то нашла бы выход.
Будь проклято его невежество. Стивен лихорадочно стащил с себя мокрую одежду, досуха вытерся и, откинув край одеяла, опустился прямо на Мэг.
Прикосновение ледяной кожи отозвалось дрожью в нем самом, словно он обнаженным упал животом на снег. Стивен вытянулся на этом обжигающе холодном теле и покрепче прижал Мэг к себе.
– Только не умирай, Мэган! – умоляюще простонал он. – Не бросай меня! Я так тебя люблю!
Раздавшиеся в тишине слова как громом поразили Стивена. Признание в любви! Но ведь это правда. Он любит Мэган Дрейк... Любит так, что с готовностью отдал бы свою жизнь за нее.
Только теперь, когда смерть грозила отнять у него Мэган, он понял, что не представляет себе жизни без этой девушки.
Она должна быть рядом. Всегда. До конца его дней.
Она должна стать его женой.
И неважно, что английскому графу не годится брать в жены дочь плантатора из американских колоний. Другой жены ему не нужно. Мэган дарила ему истинный душевный покой и счастье, которых он был лишен в Лондоне, когда метался точно безумный с бала на бал, с приема на прием... в неустанных поисках... чего? Он и сам не знал.
И вот наконец нашел. Здесь, в богом забытом медвежьем углу, он нашел Мэган. И любовь. И теперь никому не позволит отнять их у него!
Примет ли лондонское общество новую графиню – теперь этот вопрос не имел значения. Отвергнет – что ж, так тому и быть. Стивен и сам отвергнет Лондон и высший свет. Уедет с Мэган в Уингейт-Холл, подальше от злых языков и надменных взглядов.
Стивен вспомнил избранный кружок молодых скептиков, поднимавших на смех саму возможность любви между мужчиной и женщиной.
Как же они ошибались. И как много теряли в этой жизни.
Он крепко прижал к себе Мэган, точно хотел не просто согреть замерзшее тело, а перелить в нее свою энергию, вдохнуть жизнь. Прошло несколько минут, и ее дрожь стала заметно меньше, а потом и совсем прекратилась. Мэган застонала, заметалась в его руках.
Стивен гладил влажные волосы, приговаривал что-то ласковое, утешал ее, вспоминая, как это делала Мэган во время его лихорадочного бреда. Он шептал ей о своей любви и о том, что она значит в его жизни, и об их счастливом будущем...
Мэган притихла. Дыханее выровнялось, кожа порозовела. Казалось, его объятия согрели и оживили ледяную статую. С Мэган все будет хорошо, вновь и вновь твердил про себя Стивен. Но беспокойство не оставляло его. И мать, и Рейчел не раз говорили, что травмы головы могут иметь самые непредсказуемые и опасные последствия.
Господи, нет! Только не это! Без Мэган все потеряет смысл – и возвращение в Англию, и месть негодяю, обрекшему его на эти муки.
Он вслушивался в дыхание Мэган, ощущал, как все ритмичнее и спокойнее поднимается и опускается упругая грудь, прижатая к его груди... Слава богу!
Только теперь Стивен позволил себе расслабиться, опустить голову на одеяло рядом с Мэган. И на него вдруг навалилась такая усталость, которой он не знал даже после долгих часов каторжного труда на плантации Флинта. Словно кто-то взял и мгновенно выкачал из него все жизненные силы. Стивен закрыл глаза и, убаюканный теплом камина, сам не заметил, как уснул, крепко сжимая ее в объятиях.
Проснулся он от дрожи, сотрясавшей тело Мэган, и от ее глухого, жалобного стона:
– Холодно... Согрей меня...
Стивен открыл глаза. Пока он спал, одеяло, которым они были прикрыты, сползло, а дрова в очаге прогорели, превратившись в едва мерцающие угли.
– Холодно... – снова всхлипнула Мэган. Полусонный, Стивен с трудом приподнялся на локте, накрыл Мэган собой, обнял. В выстуженной хижине было так холодно, что спина его закоченела. Стивен дотянулся до края одеяла и набросил на себя и Мэган.
Ее глаза неожиданно раскрылись. Сначала затуманенный, пустой, взгляд уже через миг остановился на Стивене.
– Стивен? – изумленно шепнула она. Мэган очнулась! Она в сознании, она его узнала! Облегчение было так велико, что Стивен, не удержавшись, приник к ее губам долгим, нежным поцелуем.
Как только он оторвал губы и приподнял голову, Мэган посмотрела на очаг, затем снова остановила непонимающий взгляд на Стивене:
– Почему мы здесь лежим?
– Одежничаем, – ухмыльнулся он.
– То есть... Но, Стивен! – Она еще не совсем проснулась и говорила невнятно. – Мы ведь... без одежды?
– Поверь мне, солнышко, одежничать без одежды куда приятнее.
Сонная улыбка скользнула по губам Мэг.
– Так вот как ты называешь своих возлюбленных?
– Только тех, с кем мне довелось одежничать. А это первый случай в моей жизни.
Теплая, очаровательно взъерошенная, Мэган была так прелестна, что он не удержался от еще одного поцелуя.
Кажется, скрипнула дверь... Должно быть, сквозняк. Но оторваться от губ Мэган, неожиданно открывшихся навстречу его поцелую, было выше его сил. Желание захватило врасплох истосковавшееся по женской ласке и теплу тело.
– Какого черта здесь происходит, Мэг? – громом прозвучал в тишине незнакомый мужской голос.
Стивен вмиг скатился с Мэган. Одеяло соскользнуло, открыв обнаженные тела на обозрение двух пар чужих глаз.
Один из незнакомцев, довольно красивый парень приблизительно пятью годами младше Стивена, в изысканной городской одежде, сверлил Мэган яростным взглядом.
Второй же, круглолицый и в очках, с ошарашенным видом выглядывал из-за спины товарища. Стивен скользнул по нему взглядом – и вновь обратил все внимание на первого.
Именно в его руках был мушкет, нацеленный прямо в грудь Стивена.
Глава 18
Ахнув, Мэг судорожно вцепилась в плед и дернула его на себя.
Собственная нагота сейчас меньше всего заботила Стивена. Не сводя настороженного взгляда с младшего из незнакомцев – того, кто держал его на мушке, – он мгновенно заслонил Мэган от нескромных мужских взглядов.
– Не двигайся – или ты покойник! – рявкнул парень с мушкетом. Стивен окаменел.
– Квентин! – воскликнула Мэг, едва успев натянуть плед на обнаженные плечи и грудь.
Проклятье! Стивен чудом успел проглотить ругательство. Нужно же было этому лоботрясу появиться в самый неподходящий момент! А впрочем, чего и ждать от такого ничтожества, как Квентин...
– Это не то, что вы подумали... – попытался он объяснить ситуацию. – Я не хотел...
– Не знаю, чего вы там хотели, мистер, но в том, что вы делали, сомневаться не приходится. – Оборвав Стивена, Квентин демонстративно опустил взгляд на его откровенно возбужденную плоть.
– Но что ты здесь делаешь, Квентин?! – Несмотря на весь ужас положения, Мэган выглядела просто прелестно – чуть взъерошенная, раскрасневшаяся, вся в янтарном облаке блестящих волос.
– Я же обещал вернуться к сбору урожая!
– Ты слегка подзадержался! – вскипел Стивен. – Урожай уже неделю как собрали! Подонок! Бросил Мэган и Джоша на произвол судьбы, а теперь заявился как ни в чем не бывало!
Квентин угрожающе сощурился. Взгляду старшего брата явно недоставало спокойствия и доброжелательности его сестры. Устремленные на Стивена глаза горели откровенной враждой. Это был взгляд человека, над которым властвует не здравый смысл, а эмоции. Должно быть, в мать пошел, отметил про себя Стивен.
Шагнув вперед, Квентин ткнул стволом мушкета в его голую грудь:
– Ты кто такой, черт побери?
– Человек, который выполняет твою работу, пока ты прохлаждаешься неизвестно где!
Взгляд светло-карих глаз демонстративно скользнул по нагому телу Стивена.
– Вижу, какая именно работа тебе по душе!
– Все не так, как ты думаешь.
– А что еще прикажешь думать? Тебе не провести меня лживыми речами. Несчастная моя сестра! Как ты могла, Мэг, как ты могла позволить ему такое?
Стивен не дал ей и рта раскрыть.
– Ничего она не позволяла! А я ровным счетом ничего не сделал – разве что спас ей жизнь.
– Неужели? По мне, так ты пытался сочинить для нее еще одну... понимаешь, о чем я?
Стивен его отлично понял. И намек ему не понравился.
Но что можно доказать, если тебя застали в чем мать родила в обнимку с обнаженной женщиной?! И стоит ли пытаться объяснить что-то вспыльчивому юнцу с заряженным мушкетом в руках?
– Какого черта себе думает Галлоуэй? Как он-то позволил...
– Галлоуэя убили несколько месяцев назад, – взорвался Стивен. – Я помогал Мэган и Джошу, иначе им бы ни за что не справиться с фермой!
– Такой помощи Мэг не требуется.
– Квентин! – неожиданно резко вставила Мэган. – Ты, как всегда, ошибаешься.
Спутник ее брата вдруг выступил вперед. Круглое лицо незнакомца вытянулось от потрясения, губы дрожали, а в глазах стоял нескрываемый ужас. До сих пор не замечавшая присутствия второго гостя, Мэган коротко ахнула и съежилась, натянув плед до самого подбородка. На щеках ее заалели пунцовые пятна.
Стивен с радостью воспользовался бы хоть краешком пледа. Он чувствовал себя совершенно по-дурацки. Точно обнаженная статуя, выставленная на всеобщее обозрение.
– Питер Барнаби! – в ужасе прошептала Мэган. – Вы-то что здесь делаете?
Стивен резко вскинул голову. Так это, значит, преподобный Барнаби – единственный из претендентов на руку Мэган, кто не исчез вместе с ее наследством. Помнится, Мэган говорила, что Питер ее не любит. Похоже, она ошибалась. Во взгляде преподобного Барнаби читалось горькое разочарование человека, обнаружившего, что любимая женщина недостойна его любви.
Питер открыл было рот, но, видимо не найдя в себе сил выдавить хоть какой-то звук, так же молча закрыл его.
За святого отца ответил Квентин:
– Видишь ли, Мэг, я сказал Питеру, что ты к этому времени наверняка поднабралась ума и согласишься принять его предложение. Он готов был увезти тебя из этой нищенской лачуги.
Мэган вся как-то сникла, бросив на священника полный сожаления взгляд. Жестокая ревность когтями вцепилась в сердце Стивена. Дьявольщина! Неужто Мэган нравится этот круглолицый святоша?
– Ну и как? Вы все еще хотите жениться? – сорвался с его губ язвительный вопрос.
Барнаби вновь промолчал. Впрочем, ответа и не требовалось. Его бегающий, смущенный взгляд сам по себе уже был красноречивее любых слов.
Собственная нагота сейчас меньше всего заботила Стивена. Не сводя настороженного взгляда с младшего из незнакомцев – того, кто держал его на мушке, – он мгновенно заслонил Мэган от нескромных мужских взглядов.
– Не двигайся – или ты покойник! – рявкнул парень с мушкетом. Стивен окаменел.
– Квентин! – воскликнула Мэг, едва успев натянуть плед на обнаженные плечи и грудь.
Проклятье! Стивен чудом успел проглотить ругательство. Нужно же было этому лоботрясу появиться в самый неподходящий момент! А впрочем, чего и ждать от такого ничтожества, как Квентин...
– Это не то, что вы подумали... – попытался он объяснить ситуацию. – Я не хотел...
– Не знаю, чего вы там хотели, мистер, но в том, что вы делали, сомневаться не приходится. – Оборвав Стивена, Квентин демонстративно опустил взгляд на его откровенно возбужденную плоть.
– Но что ты здесь делаешь, Квентин?! – Несмотря на весь ужас положения, Мэган выглядела просто прелестно – чуть взъерошенная, раскрасневшаяся, вся в янтарном облаке блестящих волос.
– Я же обещал вернуться к сбору урожая!
– Ты слегка подзадержался! – вскипел Стивен. – Урожай уже неделю как собрали! Подонок! Бросил Мэган и Джоша на произвол судьбы, а теперь заявился как ни в чем не бывало!
Квентин угрожающе сощурился. Взгляду старшего брата явно недоставало спокойствия и доброжелательности его сестры. Устремленные на Стивена глаза горели откровенной враждой. Это был взгляд человека, над которым властвует не здравый смысл, а эмоции. Должно быть, в мать пошел, отметил про себя Стивен.
Шагнув вперед, Квентин ткнул стволом мушкета в его голую грудь:
– Ты кто такой, черт побери?
– Человек, который выполняет твою работу, пока ты прохлаждаешься неизвестно где!
Взгляд светло-карих глаз демонстративно скользнул по нагому телу Стивена.
– Вижу, какая именно работа тебе по душе!
– Все не так, как ты думаешь.
– А что еще прикажешь думать? Тебе не провести меня лживыми речами. Несчастная моя сестра! Как ты могла, Мэг, как ты могла позволить ему такое?
Стивен не дал ей и рта раскрыть.
– Ничего она не позволяла! А я ровным счетом ничего не сделал – разве что спас ей жизнь.
– Неужели? По мне, так ты пытался сочинить для нее еще одну... понимаешь, о чем я?
Стивен его отлично понял. И намек ему не понравился.
Но что можно доказать, если тебя застали в чем мать родила в обнимку с обнаженной женщиной?! И стоит ли пытаться объяснить что-то вспыльчивому юнцу с заряженным мушкетом в руках?
– Какого черта себе думает Галлоуэй? Как он-то позволил...
– Галлоуэя убили несколько месяцев назад, – взорвался Стивен. – Я помогал Мэган и Джошу, иначе им бы ни за что не справиться с фермой!
– Такой помощи Мэг не требуется.
– Квентин! – неожиданно резко вставила Мэган. – Ты, как всегда, ошибаешься.
Спутник ее брата вдруг выступил вперед. Круглое лицо незнакомца вытянулось от потрясения, губы дрожали, а в глазах стоял нескрываемый ужас. До сих пор не замечавшая присутствия второго гостя, Мэган коротко ахнула и съежилась, натянув плед до самого подбородка. На щеках ее заалели пунцовые пятна.
Стивен с радостью воспользовался бы хоть краешком пледа. Он чувствовал себя совершенно по-дурацки. Точно обнаженная статуя, выставленная на всеобщее обозрение.
– Питер Барнаби! – в ужасе прошептала Мэган. – Вы-то что здесь делаете?
Стивен резко вскинул голову. Так это, значит, преподобный Барнаби – единственный из претендентов на руку Мэган, кто не исчез вместе с ее наследством. Помнится, Мэган говорила, что Питер ее не любит. Похоже, она ошибалась. Во взгляде преподобного Барнаби читалось горькое разочарование человека, обнаружившего, что любимая женщина недостойна его любви.
Питер открыл было рот, но, видимо не найдя в себе сил выдавить хоть какой-то звук, так же молча закрыл его.
За святого отца ответил Квентин:
– Видишь ли, Мэг, я сказал Питеру, что ты к этому времени наверняка поднабралась ума и согласишься принять его предложение. Он готов был увезти тебя из этой нищенской лачуги.
Мэган вся как-то сникла, бросив на священника полный сожаления взгляд. Жестокая ревность когтями вцепилась в сердце Стивена. Дьявольщина! Неужто Мэган нравится этот круглолицый святоша?
– Ну и как? Вы все еще хотите жениться? – сорвался с его губ язвительный вопрос.
Барнаби вновь промолчал. Впрочем, ответа и не требовалось. Его бегающий, смущенный взгляд сам по себе уже был красноречивее любых слов.