Страница:
Стас подошел к двери своей комнаты, дернул за ручку.
-- Эй, Чуча, открывай, это я. Никто ему не отозвался.
-- Ты че, заснул, что ли? -- обозлился Стас. Артист замер на кухне, вжавшись в стену возле дверного проема.
"Ну иди же сюда, иди!" -- прошептал он.
-- Блин, открывай! -- Стас ударил по двери ногой.
И тут из комнаты раздался плаксивый голос Чучи -- за то время, пока Артист поджидал его дружка, парень пришел в себя:
-- Он меня запер! Ударил, блин, в горло и запер! Чуть не убил, сука! Стас, он снаружи! Открой меня... пожалуйста...
Стас выматерился и побежал по коридору, на ходу вынимая из-за пояса пистолет с глушителем. Выбить из его руки пушку было делом одного удара ноги. Пистолет поскользил по линолеуму метров десять. Стас, воя, тряс отбитой рукой. Семен ждал, что противник полезет за вторым пистолетом, готовясь нанести еще один сокрушительный удар, но Стас вдруг бросился к лестнице.
-- Стоять!
Парень, перепрыгивая через ступеньки, побежал вниз. Артисту пришлось потерять несколько секунд, чтобы поднять с пола пистолет -- с оружием он чувствовал себя намного уверенней. Он бросился следом за Стасом, и тут же внизу грохнул выстрел. Семен инстинктивно втянув голову в плечи, отскочил в сторону. "Теперь эта сволочь еще из моего пистолета в меня же стрелять будет!" -- подумал он зло.
Дверь запасного выхода была нараспашку, похоже, Стас стрелял именно здесь, удирая, пулей сбил висячий замок.
Артист оказался во дворе, заставленном машинами, мусорными баками, заваленном какими-то ржавыми металлическими конструкциями. Держа пистолет наготове, он огляделся и только-только осторожно двинулся вперед, как вдруг из-за угла общежития с воем выскочила знакомая "шестерка". В долю секунды Артист понял, что не успеет отскочить в сторону. Дальше он действовал не думая, автоматически: собрался и, когда машина была в каком-нибудь метре от него, подпрыгнул, резко выбросив вперед обе ноги. Лобовое стекло "жигуленка" рассыпалось, как будто его и не было, завизжали тормоза. Семен рухнул на капот, на мгновение потеряв сознание от боли, а придя в себя, обнаружил, что сделал все, что надо -- ногами вдавил Стаса в водительское сиденье, что парень пребывал в шоковом состоянии: не ожидал, говнюк, такого оригинального финта. Ну что ж, как говорится, век живи -- век учись.
Артист осторожно повернулся, слез с капота, открыл переднюю левую дверцу и вытряхнул Стаса из машины.
-- Ты же мне шею сломал, гад! -- прохрипел малый, со стонами вывалясь на асфальт.
-- Если б я ее тебе сломал, ты бы уже сдох, -- возразил Артист, вытаскивая из кармана его джинсов свой пистолет. Несколько ребер он ему, пожалуй, сломал капитально. -- Скажи спасибо -- легко отделался.
-- "Скорую" вызови!
-- Ага, как же! Да я тебя сейчас здесь кончу -- и никакой "скорой" не надо будет. А ну быстро, кто Корниенко заказал?
-- Кого? -- не понял Стас.
-- Журналистку.
-- Не знаю. Достал ты меня уже со своими вопросами!
-- Ах не знаешь! -- Артист не удержался, здоровой рукой нанес короткий удар по ребрам. Стас взвыл.
-- Жаль, не кончил я тебя тогда через дверь! -- прохрипел он со злобой.
-- Ну теперь тебе это вряд ли удастся. Ты где это в женщин-то стрелять научился, подонок?
-- Тебе-то что? В Чечне.
-- Заказчик тоже оттуда? Ну? -- Семен взвел пистолет, приставил его ко лбу Стаса.
-- Оттуда, -- обреченно сказал Стас, скосив взгляд на ствол.
-- Кто?
* * *
По коридору первого этажа торопливо шли две женщины: комендант общежития и вахтерша.
-- Как бабахнуло! Я думала, взорвалось чего. Пошла посмотреть, а замок сбит и дверь нараспашку, -- на ходу докладывала коменданту вахтерша. -Кто-то из наших нахулиганил. Отчислять таких надо без разговоров!
Около запасного выхода женщины обнаружили незнакомого им мужчину, который сидел, ухватившись одной рукой за перила. Он был бледен, левый рукав рубахи набух от крови. При виде женщин он попытался встать, но не смог.
-- Что здесь происходит? Это вы дверь взломали? -- строго спросила комендантша.
-- Вызовите милицию, -- сказал Артист слабым голосом и протянул ей листок с номером телефона. -- Скажите, Злотников нашел тех, кто покушался на Корниенко. Один около малиновой "шестерки" во дворе, другой -- в семьсот сорок третьей заперт. Да, еще нужна "скорая".
-- Вам?
-- Всем.
-- А что здесь случилось? -- робко поинтересовалась вахтерша.
В ответ Артист только слабо махнул рукой.
Локарно, 27 июня, 8.21
Я проснулся и тут же посмотрел на часы-будильник, стоящие на тумбочке. На соседней кровати справа от меня похрапывал Боцман.
-- Тревога! -- гаркнул я, и Боцман пулей слетел с кровати. По армейской привычке стал первым делом торопливо напяливать на себя одежду.
Я не выдержал -- рассмеялся:
-- Очнись, Митя, мы в Швейцарии!
-- Тьфу ты, блин. Ну и шутки у тебя, командир! Я думал, с клиентом что случилось.
-- Тебя Муха когда сменил?
-- В четыре.
-- Ну а сейчас почти полдевятого. У нас сегодня тяжелый день. Как он, не выспавшись, работать будет?
-- Да ладно, Сергей, не бухти! Договорились мы с ним, чтобы ночь не дробить.
-- Смотрите! Если что, сам лично с вас три шкуры спущу!
-- Ладно, ладно, -- отмахнулся Боцман и отправился в душ.
День сегодня действительно предстоял тяжелый, если учесть, что в одиннадцать должны были начаться переговоры по Чечне.
В Локарно мы прибыли вчера днем. В Москве я просил у Горобца еще один день про запас: приехать пораньше, оглядеться, осмотреть окрестности, но он этот день нам не дал. Сказал, что "осматриваться" будет местная полиция, которая переведена на режим усиленного несения службы в связи с важностью предстоящей встречи, а наше дело -- не сводить глаз с подопечного.
Хуже всего, когда твою работу перепоручают тому, кого ты не знаешь и с кем даже объясниться как следует не можешь. Сказать по чести, я этим швейцарским полицейским совсем не доверял. Жизнь у них в Локарно сытая, спокойная. Не то что заказных убийств или террористических актов -- краж личного имущества и то почти не наблюдается. Может, для граждан такая жизнь и хороша, а для бойца спецподразделения не очень. Никакое учение не заменит реальной боевой обстановки. От тишины и покоя реакция теряется, глаза жиром заплывают...
Приехав в Локарно, мы с Боцманом и Мухой первым делом тщательно изучили окрестности, маршрут следования машин, точки, с которых потенциально можно вести прицельную стрельбу. Изучили и расстроились. Слишком много было их, этих точек. За полдня, оставшихся до переговоров, их ни за что не проверить, да и кто нам даст это сделать?
Бронированные машины хороши, когда есть возможность как следует разогнаться на хорошей дороге. В цель, находящуюся в тачке, идущей со скоростью километров под восемьдесят, попасть почти невозможно. Но вся беда в том, что маршрут Хусаинова разрабатывался не нами и проходил по узким улочкам, на которых большой скорости при всем желании не развить. Медленно едущий "мерседес" -- отличная цель для гранатометчика. А если их двое или трое? Оставалось надеяться только на русский авось...
Поселили нас по соседству с апартаментами Хусаинова. Номер был рассчитан на одного человека, но я попросил принести вторую кровать, сославшись на производственную необходимость. Швейцарцы пожали плечами, -наверное, им такую просьбу приходилось слышать впервые, -- и сделали все, о чем я просил.
Один из нас обязательно дежурил в холле вместе с хусаиновскими джигитами. Получалось по восемь часов в сутки на человека -- совсем как в карауле. Оружие на взводе, готовность номер один. При любом шорохе возле двери каждый должен немедленно сообщать по рации мне. Дверь нашего номера была расположена так, что я в замаскированный глазок мог видеть весь гостиничный коридор. Но пока все было тихо. Да и вообще, я был процентов на девяносто уверен в том, что убийцы в гостиницу не полезут. Зачем приближаться к клиенту, когда можно застрелить его издалека?
Боцман принял душ и пошел менять Муху.
По моей просьбе "швейцарские коллеги", как принято говорить казенным языком телевизионных новостей, сделали несколько десятков снимков верхних этажей домов, расположенных по маршруту движения. Сейчас я просматривал их уже в который раз. Вот хороший чердачок, вот еще один... Полицейские уверяли меня, что дома по дороге частные, хозяева проверены. Никто из них постороннего человека на порог не пустит. А в тех, где по нескольку квартир, всегда дежурит консьержка, мимо которой даже муха не пролетит... Все это будет для нас слабым утешением, если все же что-то случится...
Телефон на журнальном столике взорвался частыми звонками.
-- Слушаю! -- сказал я и с радостью узнал жизнерадостный голос Артиста.
-- Командир, тебя так здорово слышно, будто ты в соседней комнате!
-- Как твое здоровье? Поправляешься?
-- Да где там! Разве с нашими коновалами поправишься? Лечили плохо, рана снова открылась.
Я усмехнулся про себя. Уж кто-кто, а я легко мог представить себе обстоятельства, при которых у Артиста могла снова открыться рана на плече.
-- Давай к делу!
-- Заказчика на Корниенко я нашел.
-- "Чех"?
-- Ишь ты, догадливый какой! Не "чех", но этот ублюдок, который в нее стрелял, он в Чечне служил, заказчику патроны продавал. Понял, нет?
Я понял. Если солдат во время войны продает патроны, значит, он преступник, которого в старые добрые времена расстреляли бы прямо перед строем... Допустим, за время службы он так ни разу и не попался. Уволился, вернулся домой, начал вести спокойную, размеренную жизнь. И вдруг объявляется тот, кому он в Чечне патроны продавал, и говорит, что у него дело есть: надо один щекотливый вопрос решить -- человечка на тот свет за хорошие деньги отправить. Этот отморозок, конечно, раздумывать не будет, сразу согласится, а если не согласится сразу -- согласится потом, когда его документальными доказательствами сотрудничества с боевиками припугнут -фотографиями, видеозаписями, показаниями свидетелей, расписками... Дело ясное: как говорится, коготок увяз -- всей птичке пропасть.
-- А заказчик где, Семен?
-- В том-то и дело, что в Москве его нет. Сунулся я его было через МВД в Москве искать, а он, оказывается, в Швейцарию визу получил.
-- Куда? -- У меня перехватило дыхание.
-- Я все выяснил. Туристическая поездка от "Дионы-тур" "Вся Швейцария". Стоимостью тысяча двести долларов.
-- Локарно в поездку входит?
-- Входит. Сегодня он уже там, у вас. Рашид Бектемиров.
-- Хорошо подгадал, сукин сын! Семен, немедленно выясни, в каком отеле в Локарно они должны остановиться.
-- Не дергайся, уже выяснил. Отель "Веселый пилигрим", три звезды.
-- Ты гений розыска.
-- И не только розыска. -- Артист рассмеялся. -- Жаль, что меня с вами нету. Ну ни пуха ни пера вам в вашем Локарно.
-- К черту! Лечись давай как следует.
Я повесил трубку и задумался. Интересно, зачем заказчику понадобилось ехать в Швейцарию? Страховать киллера? Да ну, ерунда. Обычно заказчик во время совершения преступления старается быть как можно дальше -- срочно уезжает на курорт или в командировку, чтобы потом, в случае если им заинтересуется следствие, сделать удивленное лицо: "Ребята, я сам только что услышал о несчастье. Убитый был моим лучшим другом. К сожалению, ничем не могу вам помочь". Нет-нет, здесь другая игра. И кажется, я догадался, какая именно...
Я еще раз просмотрел фотографии, которые предоставили нам швейцарцы. Ага, вот он, отель "Веселый пилигрим". Тоже на пути следования кортежа. Для стрельбы позиция невыгодная, потому что из-за крыш не видно здания, в котором будет проходить саммит. Зато прекрасно видно верхние этажи дома, с которых можно стрелять в клиента. Вот он для чего приехал-то: киллер убирает Хусаинова, а заказчик спокойно убирает из окна своего номера киллера. И никаких свидетелей. Классическая схема -- принцип "домино". Теперь я был уверен, что о предстоящем покушении знали двое: заказчик и исполнитель. Мы, конечно, не в счет.
Я посмотрел на часы и направился в номер Хусаинова. Нужно было обсудить план предстоящей операции. Без помощи местной полиции нам, пожалуй, в этом деле не обойтись, хотя, к сожалению, я и не могу ей доверять. Да, как не хватает нам сейчас Дока и Артиста!
Локарно, 9.45
Полина поблагодарила хозяйку за вкусный завтрак и сказала, что перед отъездом хочет подышать свежим воздухом, потому что у нее слегка побаливает голова. Хозяйка попросила ее не опаздывать, потому что в одиннадцать пятнадцать будет машина. Шофер никогда не опаздывает и ворчит, когда это делают другие. Полина пообещала хозяйке, что будет вовремя.
В Швейцарии все почему-то принимали ее за шведку. То ли из-за роста сто семьдесят семь сантиметров, то ли из-за светлых волос и серых глаз. Ну что же, так даже лучше. Волосы можно перекрасить, цвет радужки изменить.
Полина была родом из Томска. Сейчас, правда, вряд ли кто-нибудь из земляков узнал бы в ней ту прежнюю Полечку, какой она была три года назад. Где ее длинные волосы до талии, где очаровательная улыбка, которой она сводила парней с ума? Где искрящиеся весельем глаза? Не надо ей всего этого!
Все веселье кончилось три года назад. Характер у нее жесткий, мужской, отцовский. И профессию она себе выбрала соответствующую. Чем плоха профессия, интересно знать? Уж все лучше, чем с мужиками за деньги спать!
Полина надела кроссовки, накинула на плечи рюкзак. Глянула на себя в зеркало. Типичная туристка, путешествующая в поисках швейцарских достопримечательностей. Таких, как она, много в городе. Никто на нее внимания не обратит.
Полина не торопясь прошлась по улицам, заглянула в несколько сувенирных лавок. Купила какие-то безделушки. Убивала время. Это потом ей нужно будет торопиться, а сейчас спешить некуда. До назначенного времени оставалось еще сорок минут.
Локарно, 9.57
Как я и ожидал, найти общий язык со швейцарскими коллегами оказалось довольно трудно. Разговаривал я с ними через переводчика, но и так было ясно, что они категорически против досмотра номера Бектемирова. Мол, поскольку никаких прямых улик против чеченца нет, а только догадки, прокурор санкции на обыск ни под каким соусом не даст.
-- Вы хотите, чтобы прямыми уликами явились два трупа? -- Я злился еще и оттого, что переводчик медленно переводит. Очень флегматичный парень попался,
-- Они говорят, что преступление будет предотвращено, но законным способом, -- перевел он мне.
-- Да пока вы возитесь, будет поздно! Киллер ждать не станет. Застрелит нашего клиента около входа, и все! Секундное дело!
Полицейские принялись совещаться между собой. Их бы в боевые условия, козлов! Законники хреновы! Я уже приказал изменить маршрут следования кортежа, уже велел водителю подруливать как можно ближе к крыльцу здания, где будет проходить саммит. Но только какой во всем этом смысл, если мы не знаем, откуда будет стрелять киллер! Бектемиров -- он знает, но швейцарские коллеги, как говорится, рогом уперлись! Правильно, не им потом за случившееся отвечать, а нам.
Я потребовал, чтобы меня соединили с городским прокурором. Через переводчика по телефону снова начал объяснять ситуацию: я, мол, начальник охраны чеченской делегации, получил из Москвы подтверждение того, что на Хусаинова может быть совершено покушение...
Когда прокурор начал говорить, что предлагает выставить в гостинице "Веселый пилигрим" полицейский кордон, я махнул рукой и велел переводчику повесить трубку.
Отозвал в сторону Боцмана:
-- Вот что, Митя, с этими законниками мы каши не сварим: мои слова для них не аргумент. Поэтому отправляйся-ка ты в "Пилигрим" и займись Бектемировым. Если что -- вали все на меня. Скажешь, что выполнял приказ и так далее. Сам знаешь.
-- Знаю, -- кивнул Боцман. -- Только мне в швейцарской тюрьме сидеть неохота.
-- Да ты что! Знаешь, как тут хорошо! Отдельная комната с телевизором, фруктами кормят, по телефону родственникам звонить дают.
-- Не знаю и знать не хочу, -- покачал головой Боцман.
-- Вот поэтому и постарайся действовать аккуратно. И все время держи меня в курсе происходящего. А мы с Мухой будем клиента своими хлипкими телами прикрывать.
Боцман улыбнулся, кивнул и ушел, а я принялся инструктировать хусаиновских джигитов.
Так всегда бывает: почти наверняка знаешь о предстоящих неприятностях и делаешь все, чтобы их предотвратить, а окружающие всеми силами пытаются тебе помешать!
Локарно, 10.24
Полина огляделась, перед тем как свернуть за угол. Улица была пуста, только за столиком летнего кафе напротив сидела шумная компания.
Она очутилась в узком переулке. Вот он -- трехэтажный дом с островерхой крышей в строительных лесах. Ставни на окнах закрыты. Полина посмотрела по сторонам и начала ловко взбираться по лесам. Очутившись на уровне третьего этажа, перевела дыхание и глянула вниз. По мостовой проехала дама на велосипеде, прошла группа подростков. Кажется, никто ее не заметил.
Полина прикинула расстояние до чердачного окна, вскарабкалась на металлическую стойку и уже с нее сделала мощный, но по-кошачьи бесшумный прыжок на черепичную крышу. Подползла к чердачному окну, аккуратно выдавила стекло, скользнула внутрь. Да, она права, никто ее так и не видел.
На чердаке Полина огляделась. Здесь было прибрано, чисто и светло. Целых три чердачных окна. Одно выходило на городскую площадь. На площади было многоэтажное здание из стекла и бетона, рядом с которым на длинных металлических флагштоках развевались флаги разных стран. Полина полезла в рюкзак и достала из него мощный бинокль. Тщательно прошлась взглядом по площади перед зданием. Сегодня здесь было полно полицейских машин. Полина навела бинокль на одну из них, в окулярах зеленым высветилась цифра 345 -расстояние до объекта. Она перевела бинокль. Теперь в окуляры были видны окна гостиницы "Веселый пилигрим" -- 570. В одном из окон шторы были раскрыты, и она различила человека, который сидел за столом.
Место ею было выбрано очень удачно. Дом располагался на возвышении, поэтому крыши остальных домов, которые могли бы закрыть обзор были ниже. Полина взглянула на часы и расстегнула клапан рюкзака.
Она расстелила на полу чердака большое махровое полотенце, на которое стала выкладывать детали от винтовки: легкий металлический приклад, ствол, затвор, глушитель, холщовый мешочек для гильз, крепящийся к отражателю, оптический прицел, завернутый во фланелевую тряпицу. Разложив детали в определенной последовательности, Полина снова посмотрела на часы.
-- Поехали, -- сказала она самой себе и начала собирать винтовку. Движения были заученными, автоматическими. Через сорок секунд все было готово -- на махровом полотенце лежала изящная короткоствольная винтовка.
Полина снова припала к чердачному окну. Переводила бинокль то на площадь, то на окна гостиницы. Теперь в ее распоряжении было еще минут двадцать.
Локарно, 10.38
Я приказал водителю ехать другой дорогой, более длинной и, по моему разумению, безопасной. Мы подъедем к зданию, в котором будет проходить саммит, с противоположной стороны.
Почему я так решил? Да потому что иначе машине придется пересекать всю площадь. За это время киллер сумеет прицелиться. А так -- вынырнем из-за угла, быстро к крыльцу, мы с Мухой выскакиваем, распахиваем дверцу перед клиентом, и он под нашим прикрытием быстро входит в холл. Пока киллер сообразит, что это именно та машина, которая ему нужна, -- Хусаинов уже будет в безопасности. А потом, чтобы не давать киллеру шансов, мы с ним выйдем через служебный вход. Только бы у Боцмана все получилось!
Локарно, 10.44
Боцман пытался разговаривать с портье "Веселого пилигрима".
-- Ай нид мистер Бектемиров. Намбэ фаив сри сэвэн.
-- Ноу, итс импосибл, бикоз мистэ Бектемироф ин экскешен нау, -- широко улыбался ему портье. Невозможно посетить мистера Бектемирова в номере 537, потому что он сейчас на экскурсии.
-- Ай ноу, хи из ин хотэл. Плиз, а вонт ту гоу ту зе фаив сри сэвен намбе.
Портье в ответ неопределенно пожал плечами и оглянулся на охранника, который сидел в кресле неподалеку.
Боцман со вздохом вынул из кармана рацию:
-- Пастух, это Боцман. В гостинице утверждают, что Бектемиров сейчас находится на экскурсии по городу.
-- Этого быть не может. Он наверняка в номере.
-- Вот и я им про то же, а они меня не хотят пускать!
-- Делай что хочешь, но прорвись к нему в номер. Мы уже едем. Через десять минут будем на месте. Ты должен определить вторую точку и обезвредить Бектемирова.
-- Блин, да знаю я, знаю! -- раздраженно произнес Боцман. -- Но как? Охранников, что ли, вырубать?
-- Делай что хочешь. Не волнуйся, мы тебя потом отмажем.
-- Ладно, через три минуты доложу. -- Боцман со вздохом сунул рацию в карман, опять подошел к стойке. -- Ай нид вотерклозет. То вонт пи-пи, -сказал он.
-- Вот? -- удивился портье.
-- Туалет, туалет где? -- заорал Боцман.
-- Ноу, ноу, се импосибль. Плиз, сэр, гэт аут ов ауа хотэл.
-- Ага, щас, -- тихо произнес Боцман и направился к лифту.
Охранник преградил ему дорогу.
-- Месье-месье, же вуз эн при. -- Он выставил перед собой руки, давая понять, что дальше идти никак нельзя.
-- Эн при, эн при, -- пробормотал Боцман и нанес короткий удар. Охранник согнулся пополам и беззвучно повалился на пол. Боцману показалось, что портье за стойкой тихонько взвизгнул. Он обернулся. Портье торопливо поднял руки высоко вверх.
-- Я иду к Бектемирову в пятьсот тридцать седьмой номер. И только попробуй мне помешать, холуй!
Как только Боцман поднялся на второй этаж, портье схватился за телефонную трубку:
-- Полис, полис!
Локарно, 10.46
Пожалуй, пора. Полина вынула из кармана наушник и воткнула его в ухо, затем бережно взяла винтовку, выставила ее в окно. Нашла оптическим прицелом давно выбранную точку. Все машины подъезжают к стеклянным дверям справа и останавливаются примерно в одном и том же месте, высаживают именитых пассажиров, а потом паркуются справа от здания -- парень в униформе показывает каждой машине ее место. Пожалуй, три секунды у нее есть. Этого вполне достаточно. Сейчас она мысленно пристреляется к точке...
Вот подъехал огромный черный лимузин. Телохранители распахнули дверцы. Появился из машины клиент: толстый, лысый. Лысина сияет на солнце. Отличная мишень. Раз-два... Телохранители закрыли клиента. Две секунды. Увы, на этот раз она не успела нажать бы на спусковой крючок.
К подъезду подрулила еще одна машина с темными стеклами. Теперь прицел чуть выше крыши "мерседеса", на уровне правой задней дверцы. Охранники выскакивают, открывают дверцу, возникает седая голова. Раз!.. Полина плавно надавила на спуск. Сухой щелчок. Два, три... Охранники закрыли своего клиента могучими спинами и повели к дверям. "Увы, ваш "папик" уже мертв, -насмешливо подумала Полина. -- Во всяком случае, если бы в патроннике был патрон да еще с разрывной пулей..."
Полина оторвалась от прицела, приставила бинокль к глазам, посмотрела на окно "Веселого пилигрима". Около окна стоял человек и тоже смотрел на нее в бинокль.
В кармане запищал сотовый телефон.
-- Да?
-- Машины пока не было, расслабься.
-- Поняла. Жду.
Локарно, 10.47
Рашид услышал стук в дверь и торопливо сунул бинокль в сумку, которая стояла на тумбочке у окна На цыпочках подошел к двери, прислушался. Какого черта? Ведь он же сейчас на экскурсии по городу!
-- Бектемиров, откройте! Мы знаем, что вы здесь! -- раздался из-за двери низкий властный голос.
Рашид побледнел. Неужели русские спецслужбы? Он отскочил назад к окну, сунул руку в сумку, вытащил из нее пистолет. Винтовка была давно взведена, а о пистолете он не подумал. Вовсе не ожидал такого поворота событий.
Страшный удар ногой, иве треском распахнувшуюся дверь ввалился Боцман.
-- Стоять! -- Рашид направил на него пистолет.
-- Стою, стою. -- Боцман поднял руки и неожиданно для Бектемирова улыбнулся. -- Ну вот, а портье говорит, что ты на экскурсии.
Рашид сразу понял, что человек, ворвавшийся в его номер, один. Иначе ему давно бы уже лежать на полу со скованными руками. Понял и даже слегка успокоился.
-- Я на экскурсии. Дверь закрой, быстро!
Боцман согласно кивнул, сделал обманное движение рукой, отвлекая внимание противника, и тут же ногой выбил у Бектемирова пистолет. Удар был таким сильным, что Рашид взвыл от боли, тряся отбитой кистью. В следующее мгновение он оказался на полу с заломленной рукой. Боцман навалился на него всей своей тушей. Бектемиров тонко взвыл.
-- Где твой киллер, сука?
Локарно, 10.48
Полина замерла у окна, часто моргая глазами, чтобы снять напряжение. Как только ей сообщат, что машина с клиентом прошла к площади, она возьмет подъезд на прицел. Но наушник молчал.
-- Эй, что там у тебя? Где тачка?
В ответ она услышала какое-то хрипение. Полина приставила к глазам бинокль и посмотрела на окна "Веселого пилигрима". В номере никого не было. Этого не может быть! И тут она увидела распахнувшуюся дверь и полицейских, которые врываются в номер.
Локарно, 10.49
В номер Бектемирова ворвались четверо вооруженных полицейских.
-- Аррете! Донт мув!
Двое подскочили к Боцману и скинули его с Рашида. В следующее мгновение Боцман оказался закованным в наручники.
Бектемиров стал что-то торопливо объяснять полицейским по-французски. Те закивали. Один из полицейских подобрал с пола пистолет, сунул его под нос Боцману.
-- Да вы что, суки! Помогать нам обещали, а сами! Это его оружие, его! У него в сумке ствол, ган ин бэг. Хи из киллер!
Бектемиров снова что-то забормотал по-французски, но аккуратные швейцарские полицейские и его заковали в наручники.
-- Эй, Чуча, открывай, это я. Никто ему не отозвался.
-- Ты че, заснул, что ли? -- обозлился Стас. Артист замер на кухне, вжавшись в стену возле дверного проема.
"Ну иди же сюда, иди!" -- прошептал он.
-- Блин, открывай! -- Стас ударил по двери ногой.
И тут из комнаты раздался плаксивый голос Чучи -- за то время, пока Артист поджидал его дружка, парень пришел в себя:
-- Он меня запер! Ударил, блин, в горло и запер! Чуть не убил, сука! Стас, он снаружи! Открой меня... пожалуйста...
Стас выматерился и побежал по коридору, на ходу вынимая из-за пояса пистолет с глушителем. Выбить из его руки пушку было делом одного удара ноги. Пистолет поскользил по линолеуму метров десять. Стас, воя, тряс отбитой рукой. Семен ждал, что противник полезет за вторым пистолетом, готовясь нанести еще один сокрушительный удар, но Стас вдруг бросился к лестнице.
-- Стоять!
Парень, перепрыгивая через ступеньки, побежал вниз. Артисту пришлось потерять несколько секунд, чтобы поднять с пола пистолет -- с оружием он чувствовал себя намного уверенней. Он бросился следом за Стасом, и тут же внизу грохнул выстрел. Семен инстинктивно втянув голову в плечи, отскочил в сторону. "Теперь эта сволочь еще из моего пистолета в меня же стрелять будет!" -- подумал он зло.
Дверь запасного выхода была нараспашку, похоже, Стас стрелял именно здесь, удирая, пулей сбил висячий замок.
Артист оказался во дворе, заставленном машинами, мусорными баками, заваленном какими-то ржавыми металлическими конструкциями. Держа пистолет наготове, он огляделся и только-только осторожно двинулся вперед, как вдруг из-за угла общежития с воем выскочила знакомая "шестерка". В долю секунды Артист понял, что не успеет отскочить в сторону. Дальше он действовал не думая, автоматически: собрался и, когда машина была в каком-нибудь метре от него, подпрыгнул, резко выбросив вперед обе ноги. Лобовое стекло "жигуленка" рассыпалось, как будто его и не было, завизжали тормоза. Семен рухнул на капот, на мгновение потеряв сознание от боли, а придя в себя, обнаружил, что сделал все, что надо -- ногами вдавил Стаса в водительское сиденье, что парень пребывал в шоковом состоянии: не ожидал, говнюк, такого оригинального финта. Ну что ж, как говорится, век живи -- век учись.
Артист осторожно повернулся, слез с капота, открыл переднюю левую дверцу и вытряхнул Стаса из машины.
-- Ты же мне шею сломал, гад! -- прохрипел малый, со стонами вывалясь на асфальт.
-- Если б я ее тебе сломал, ты бы уже сдох, -- возразил Артист, вытаскивая из кармана его джинсов свой пистолет. Несколько ребер он ему, пожалуй, сломал капитально. -- Скажи спасибо -- легко отделался.
-- "Скорую" вызови!
-- Ага, как же! Да я тебя сейчас здесь кончу -- и никакой "скорой" не надо будет. А ну быстро, кто Корниенко заказал?
-- Кого? -- не понял Стас.
-- Журналистку.
-- Не знаю. Достал ты меня уже со своими вопросами!
-- Ах не знаешь! -- Артист не удержался, здоровой рукой нанес короткий удар по ребрам. Стас взвыл.
-- Жаль, не кончил я тебя тогда через дверь! -- прохрипел он со злобой.
-- Ну теперь тебе это вряд ли удастся. Ты где это в женщин-то стрелять научился, подонок?
-- Тебе-то что? В Чечне.
-- Заказчик тоже оттуда? Ну? -- Семен взвел пистолет, приставил его ко лбу Стаса.
-- Оттуда, -- обреченно сказал Стас, скосив взгляд на ствол.
-- Кто?
* * *
По коридору первого этажа торопливо шли две женщины: комендант общежития и вахтерша.
-- Как бабахнуло! Я думала, взорвалось чего. Пошла посмотреть, а замок сбит и дверь нараспашку, -- на ходу докладывала коменданту вахтерша. -Кто-то из наших нахулиганил. Отчислять таких надо без разговоров!
Около запасного выхода женщины обнаружили незнакомого им мужчину, который сидел, ухватившись одной рукой за перила. Он был бледен, левый рукав рубахи набух от крови. При виде женщин он попытался встать, но не смог.
-- Что здесь происходит? Это вы дверь взломали? -- строго спросила комендантша.
-- Вызовите милицию, -- сказал Артист слабым голосом и протянул ей листок с номером телефона. -- Скажите, Злотников нашел тех, кто покушался на Корниенко. Один около малиновой "шестерки" во дворе, другой -- в семьсот сорок третьей заперт. Да, еще нужна "скорая".
-- Вам?
-- Всем.
-- А что здесь случилось? -- робко поинтересовалась вахтерша.
В ответ Артист только слабо махнул рукой.
Локарно, 27 июня, 8.21
Я проснулся и тут же посмотрел на часы-будильник, стоящие на тумбочке. На соседней кровати справа от меня похрапывал Боцман.
-- Тревога! -- гаркнул я, и Боцман пулей слетел с кровати. По армейской привычке стал первым делом торопливо напяливать на себя одежду.
Я не выдержал -- рассмеялся:
-- Очнись, Митя, мы в Швейцарии!
-- Тьфу ты, блин. Ну и шутки у тебя, командир! Я думал, с клиентом что случилось.
-- Тебя Муха когда сменил?
-- В четыре.
-- Ну а сейчас почти полдевятого. У нас сегодня тяжелый день. Как он, не выспавшись, работать будет?
-- Да ладно, Сергей, не бухти! Договорились мы с ним, чтобы ночь не дробить.
-- Смотрите! Если что, сам лично с вас три шкуры спущу!
-- Ладно, ладно, -- отмахнулся Боцман и отправился в душ.
День сегодня действительно предстоял тяжелый, если учесть, что в одиннадцать должны были начаться переговоры по Чечне.
В Локарно мы прибыли вчера днем. В Москве я просил у Горобца еще один день про запас: приехать пораньше, оглядеться, осмотреть окрестности, но он этот день нам не дал. Сказал, что "осматриваться" будет местная полиция, которая переведена на режим усиленного несения службы в связи с важностью предстоящей встречи, а наше дело -- не сводить глаз с подопечного.
Хуже всего, когда твою работу перепоручают тому, кого ты не знаешь и с кем даже объясниться как следует не можешь. Сказать по чести, я этим швейцарским полицейским совсем не доверял. Жизнь у них в Локарно сытая, спокойная. Не то что заказных убийств или террористических актов -- краж личного имущества и то почти не наблюдается. Может, для граждан такая жизнь и хороша, а для бойца спецподразделения не очень. Никакое учение не заменит реальной боевой обстановки. От тишины и покоя реакция теряется, глаза жиром заплывают...
Приехав в Локарно, мы с Боцманом и Мухой первым делом тщательно изучили окрестности, маршрут следования машин, точки, с которых потенциально можно вести прицельную стрельбу. Изучили и расстроились. Слишком много было их, этих точек. За полдня, оставшихся до переговоров, их ни за что не проверить, да и кто нам даст это сделать?
Бронированные машины хороши, когда есть возможность как следует разогнаться на хорошей дороге. В цель, находящуюся в тачке, идущей со скоростью километров под восемьдесят, попасть почти невозможно. Но вся беда в том, что маршрут Хусаинова разрабатывался не нами и проходил по узким улочкам, на которых большой скорости при всем желании не развить. Медленно едущий "мерседес" -- отличная цель для гранатометчика. А если их двое или трое? Оставалось надеяться только на русский авось...
Поселили нас по соседству с апартаментами Хусаинова. Номер был рассчитан на одного человека, но я попросил принести вторую кровать, сославшись на производственную необходимость. Швейцарцы пожали плечами, -наверное, им такую просьбу приходилось слышать впервые, -- и сделали все, о чем я просил.
Один из нас обязательно дежурил в холле вместе с хусаиновскими джигитами. Получалось по восемь часов в сутки на человека -- совсем как в карауле. Оружие на взводе, готовность номер один. При любом шорохе возле двери каждый должен немедленно сообщать по рации мне. Дверь нашего номера была расположена так, что я в замаскированный глазок мог видеть весь гостиничный коридор. Но пока все было тихо. Да и вообще, я был процентов на девяносто уверен в том, что убийцы в гостиницу не полезут. Зачем приближаться к клиенту, когда можно застрелить его издалека?
Боцман принял душ и пошел менять Муху.
По моей просьбе "швейцарские коллеги", как принято говорить казенным языком телевизионных новостей, сделали несколько десятков снимков верхних этажей домов, расположенных по маршруту движения. Сейчас я просматривал их уже в который раз. Вот хороший чердачок, вот еще один... Полицейские уверяли меня, что дома по дороге частные, хозяева проверены. Никто из них постороннего человека на порог не пустит. А в тех, где по нескольку квартир, всегда дежурит консьержка, мимо которой даже муха не пролетит... Все это будет для нас слабым утешением, если все же что-то случится...
Телефон на журнальном столике взорвался частыми звонками.
-- Слушаю! -- сказал я и с радостью узнал жизнерадостный голос Артиста.
-- Командир, тебя так здорово слышно, будто ты в соседней комнате!
-- Как твое здоровье? Поправляешься?
-- Да где там! Разве с нашими коновалами поправишься? Лечили плохо, рана снова открылась.
Я усмехнулся про себя. Уж кто-кто, а я легко мог представить себе обстоятельства, при которых у Артиста могла снова открыться рана на плече.
-- Давай к делу!
-- Заказчика на Корниенко я нашел.
-- "Чех"?
-- Ишь ты, догадливый какой! Не "чех", но этот ублюдок, который в нее стрелял, он в Чечне служил, заказчику патроны продавал. Понял, нет?
Я понял. Если солдат во время войны продает патроны, значит, он преступник, которого в старые добрые времена расстреляли бы прямо перед строем... Допустим, за время службы он так ни разу и не попался. Уволился, вернулся домой, начал вести спокойную, размеренную жизнь. И вдруг объявляется тот, кому он в Чечне патроны продавал, и говорит, что у него дело есть: надо один щекотливый вопрос решить -- человечка на тот свет за хорошие деньги отправить. Этот отморозок, конечно, раздумывать не будет, сразу согласится, а если не согласится сразу -- согласится потом, когда его документальными доказательствами сотрудничества с боевиками припугнут -фотографиями, видеозаписями, показаниями свидетелей, расписками... Дело ясное: как говорится, коготок увяз -- всей птичке пропасть.
-- А заказчик где, Семен?
-- В том-то и дело, что в Москве его нет. Сунулся я его было через МВД в Москве искать, а он, оказывается, в Швейцарию визу получил.
-- Куда? -- У меня перехватило дыхание.
-- Я все выяснил. Туристическая поездка от "Дионы-тур" "Вся Швейцария". Стоимостью тысяча двести долларов.
-- Локарно в поездку входит?
-- Входит. Сегодня он уже там, у вас. Рашид Бектемиров.
-- Хорошо подгадал, сукин сын! Семен, немедленно выясни, в каком отеле в Локарно они должны остановиться.
-- Не дергайся, уже выяснил. Отель "Веселый пилигрим", три звезды.
-- Ты гений розыска.
-- И не только розыска. -- Артист рассмеялся. -- Жаль, что меня с вами нету. Ну ни пуха ни пера вам в вашем Локарно.
-- К черту! Лечись давай как следует.
Я повесил трубку и задумался. Интересно, зачем заказчику понадобилось ехать в Швейцарию? Страховать киллера? Да ну, ерунда. Обычно заказчик во время совершения преступления старается быть как можно дальше -- срочно уезжает на курорт или в командировку, чтобы потом, в случае если им заинтересуется следствие, сделать удивленное лицо: "Ребята, я сам только что услышал о несчастье. Убитый был моим лучшим другом. К сожалению, ничем не могу вам помочь". Нет-нет, здесь другая игра. И кажется, я догадался, какая именно...
Я еще раз просмотрел фотографии, которые предоставили нам швейцарцы. Ага, вот он, отель "Веселый пилигрим". Тоже на пути следования кортежа. Для стрельбы позиция невыгодная, потому что из-за крыш не видно здания, в котором будет проходить саммит. Зато прекрасно видно верхние этажи дома, с которых можно стрелять в клиента. Вот он для чего приехал-то: киллер убирает Хусаинова, а заказчик спокойно убирает из окна своего номера киллера. И никаких свидетелей. Классическая схема -- принцип "домино". Теперь я был уверен, что о предстоящем покушении знали двое: заказчик и исполнитель. Мы, конечно, не в счет.
Я посмотрел на часы и направился в номер Хусаинова. Нужно было обсудить план предстоящей операции. Без помощи местной полиции нам, пожалуй, в этом деле не обойтись, хотя, к сожалению, я и не могу ей доверять. Да, как не хватает нам сейчас Дока и Артиста!
Локарно, 9.45
Полина поблагодарила хозяйку за вкусный завтрак и сказала, что перед отъездом хочет подышать свежим воздухом, потому что у нее слегка побаливает голова. Хозяйка попросила ее не опаздывать, потому что в одиннадцать пятнадцать будет машина. Шофер никогда не опаздывает и ворчит, когда это делают другие. Полина пообещала хозяйке, что будет вовремя.
В Швейцарии все почему-то принимали ее за шведку. То ли из-за роста сто семьдесят семь сантиметров, то ли из-за светлых волос и серых глаз. Ну что же, так даже лучше. Волосы можно перекрасить, цвет радужки изменить.
Полина была родом из Томска. Сейчас, правда, вряд ли кто-нибудь из земляков узнал бы в ней ту прежнюю Полечку, какой она была три года назад. Где ее длинные волосы до талии, где очаровательная улыбка, которой она сводила парней с ума? Где искрящиеся весельем глаза? Не надо ей всего этого!
Все веселье кончилось три года назад. Характер у нее жесткий, мужской, отцовский. И профессию она себе выбрала соответствующую. Чем плоха профессия, интересно знать? Уж все лучше, чем с мужиками за деньги спать!
Полина надела кроссовки, накинула на плечи рюкзак. Глянула на себя в зеркало. Типичная туристка, путешествующая в поисках швейцарских достопримечательностей. Таких, как она, много в городе. Никто на нее внимания не обратит.
Полина не торопясь прошлась по улицам, заглянула в несколько сувенирных лавок. Купила какие-то безделушки. Убивала время. Это потом ей нужно будет торопиться, а сейчас спешить некуда. До назначенного времени оставалось еще сорок минут.
Локарно, 9.57
Как я и ожидал, найти общий язык со швейцарскими коллегами оказалось довольно трудно. Разговаривал я с ними через переводчика, но и так было ясно, что они категорически против досмотра номера Бектемирова. Мол, поскольку никаких прямых улик против чеченца нет, а только догадки, прокурор санкции на обыск ни под каким соусом не даст.
-- Вы хотите, чтобы прямыми уликами явились два трупа? -- Я злился еще и оттого, что переводчик медленно переводит. Очень флегматичный парень попался,
-- Они говорят, что преступление будет предотвращено, но законным способом, -- перевел он мне.
-- Да пока вы возитесь, будет поздно! Киллер ждать не станет. Застрелит нашего клиента около входа, и все! Секундное дело!
Полицейские принялись совещаться между собой. Их бы в боевые условия, козлов! Законники хреновы! Я уже приказал изменить маршрут следования кортежа, уже велел водителю подруливать как можно ближе к крыльцу здания, где будет проходить саммит. Но только какой во всем этом смысл, если мы не знаем, откуда будет стрелять киллер! Бектемиров -- он знает, но швейцарские коллеги, как говорится, рогом уперлись! Правильно, не им потом за случившееся отвечать, а нам.
Я потребовал, чтобы меня соединили с городским прокурором. Через переводчика по телефону снова начал объяснять ситуацию: я, мол, начальник охраны чеченской делегации, получил из Москвы подтверждение того, что на Хусаинова может быть совершено покушение...
Когда прокурор начал говорить, что предлагает выставить в гостинице "Веселый пилигрим" полицейский кордон, я махнул рукой и велел переводчику повесить трубку.
Отозвал в сторону Боцмана:
-- Вот что, Митя, с этими законниками мы каши не сварим: мои слова для них не аргумент. Поэтому отправляйся-ка ты в "Пилигрим" и займись Бектемировым. Если что -- вали все на меня. Скажешь, что выполнял приказ и так далее. Сам знаешь.
-- Знаю, -- кивнул Боцман. -- Только мне в швейцарской тюрьме сидеть неохота.
-- Да ты что! Знаешь, как тут хорошо! Отдельная комната с телевизором, фруктами кормят, по телефону родственникам звонить дают.
-- Не знаю и знать не хочу, -- покачал головой Боцман.
-- Вот поэтому и постарайся действовать аккуратно. И все время держи меня в курсе происходящего. А мы с Мухой будем клиента своими хлипкими телами прикрывать.
Боцман улыбнулся, кивнул и ушел, а я принялся инструктировать хусаиновских джигитов.
Так всегда бывает: почти наверняка знаешь о предстоящих неприятностях и делаешь все, чтобы их предотвратить, а окружающие всеми силами пытаются тебе помешать!
Локарно, 10.24
Полина огляделась, перед тем как свернуть за угол. Улица была пуста, только за столиком летнего кафе напротив сидела шумная компания.
Она очутилась в узком переулке. Вот он -- трехэтажный дом с островерхой крышей в строительных лесах. Ставни на окнах закрыты. Полина посмотрела по сторонам и начала ловко взбираться по лесам. Очутившись на уровне третьего этажа, перевела дыхание и глянула вниз. По мостовой проехала дама на велосипеде, прошла группа подростков. Кажется, никто ее не заметил.
Полина прикинула расстояние до чердачного окна, вскарабкалась на металлическую стойку и уже с нее сделала мощный, но по-кошачьи бесшумный прыжок на черепичную крышу. Подползла к чердачному окну, аккуратно выдавила стекло, скользнула внутрь. Да, она права, никто ее так и не видел.
На чердаке Полина огляделась. Здесь было прибрано, чисто и светло. Целых три чердачных окна. Одно выходило на городскую площадь. На площади было многоэтажное здание из стекла и бетона, рядом с которым на длинных металлических флагштоках развевались флаги разных стран. Полина полезла в рюкзак и достала из него мощный бинокль. Тщательно прошлась взглядом по площади перед зданием. Сегодня здесь было полно полицейских машин. Полина навела бинокль на одну из них, в окулярах зеленым высветилась цифра 345 -расстояние до объекта. Она перевела бинокль. Теперь в окуляры были видны окна гостиницы "Веселый пилигрим" -- 570. В одном из окон шторы были раскрыты, и она различила человека, который сидел за столом.
Место ею было выбрано очень удачно. Дом располагался на возвышении, поэтому крыши остальных домов, которые могли бы закрыть обзор были ниже. Полина взглянула на часы и расстегнула клапан рюкзака.
Она расстелила на полу чердака большое махровое полотенце, на которое стала выкладывать детали от винтовки: легкий металлический приклад, ствол, затвор, глушитель, холщовый мешочек для гильз, крепящийся к отражателю, оптический прицел, завернутый во фланелевую тряпицу. Разложив детали в определенной последовательности, Полина снова посмотрела на часы.
-- Поехали, -- сказала она самой себе и начала собирать винтовку. Движения были заученными, автоматическими. Через сорок секунд все было готово -- на махровом полотенце лежала изящная короткоствольная винтовка.
Полина снова припала к чердачному окну. Переводила бинокль то на площадь, то на окна гостиницы. Теперь в ее распоряжении было еще минут двадцать.
Локарно, 10.38
Я приказал водителю ехать другой дорогой, более длинной и, по моему разумению, безопасной. Мы подъедем к зданию, в котором будет проходить саммит, с противоположной стороны.
Почему я так решил? Да потому что иначе машине придется пересекать всю площадь. За это время киллер сумеет прицелиться. А так -- вынырнем из-за угла, быстро к крыльцу, мы с Мухой выскакиваем, распахиваем дверцу перед клиентом, и он под нашим прикрытием быстро входит в холл. Пока киллер сообразит, что это именно та машина, которая ему нужна, -- Хусаинов уже будет в безопасности. А потом, чтобы не давать киллеру шансов, мы с ним выйдем через служебный вход. Только бы у Боцмана все получилось!
Локарно, 10.44
Боцман пытался разговаривать с портье "Веселого пилигрима".
-- Ай нид мистер Бектемиров. Намбэ фаив сри сэвэн.
-- Ноу, итс импосибл, бикоз мистэ Бектемироф ин экскешен нау, -- широко улыбался ему портье. Невозможно посетить мистера Бектемирова в номере 537, потому что он сейчас на экскурсии.
-- Ай ноу, хи из ин хотэл. Плиз, а вонт ту гоу ту зе фаив сри сэвен намбе.
Портье в ответ неопределенно пожал плечами и оглянулся на охранника, который сидел в кресле неподалеку.
Боцман со вздохом вынул из кармана рацию:
-- Пастух, это Боцман. В гостинице утверждают, что Бектемиров сейчас находится на экскурсии по городу.
-- Этого быть не может. Он наверняка в номере.
-- Вот и я им про то же, а они меня не хотят пускать!
-- Делай что хочешь, но прорвись к нему в номер. Мы уже едем. Через десять минут будем на месте. Ты должен определить вторую точку и обезвредить Бектемирова.
-- Блин, да знаю я, знаю! -- раздраженно произнес Боцман. -- Но как? Охранников, что ли, вырубать?
-- Делай что хочешь. Не волнуйся, мы тебя потом отмажем.
-- Ладно, через три минуты доложу. -- Боцман со вздохом сунул рацию в карман, опять подошел к стойке. -- Ай нид вотерклозет. То вонт пи-пи, -сказал он.
-- Вот? -- удивился портье.
-- Туалет, туалет где? -- заорал Боцман.
-- Ноу, ноу, се импосибль. Плиз, сэр, гэт аут ов ауа хотэл.
-- Ага, щас, -- тихо произнес Боцман и направился к лифту.
Охранник преградил ему дорогу.
-- Месье-месье, же вуз эн при. -- Он выставил перед собой руки, давая понять, что дальше идти никак нельзя.
-- Эн при, эн при, -- пробормотал Боцман и нанес короткий удар. Охранник согнулся пополам и беззвучно повалился на пол. Боцману показалось, что портье за стойкой тихонько взвизгнул. Он обернулся. Портье торопливо поднял руки высоко вверх.
-- Я иду к Бектемирову в пятьсот тридцать седьмой номер. И только попробуй мне помешать, холуй!
Как только Боцман поднялся на второй этаж, портье схватился за телефонную трубку:
-- Полис, полис!
Локарно, 10.46
Пожалуй, пора. Полина вынула из кармана наушник и воткнула его в ухо, затем бережно взяла винтовку, выставила ее в окно. Нашла оптическим прицелом давно выбранную точку. Все машины подъезжают к стеклянным дверям справа и останавливаются примерно в одном и том же месте, высаживают именитых пассажиров, а потом паркуются справа от здания -- парень в униформе показывает каждой машине ее место. Пожалуй, три секунды у нее есть. Этого вполне достаточно. Сейчас она мысленно пристреляется к точке...
Вот подъехал огромный черный лимузин. Телохранители распахнули дверцы. Появился из машины клиент: толстый, лысый. Лысина сияет на солнце. Отличная мишень. Раз-два... Телохранители закрыли клиента. Две секунды. Увы, на этот раз она не успела нажать бы на спусковой крючок.
К подъезду подрулила еще одна машина с темными стеклами. Теперь прицел чуть выше крыши "мерседеса", на уровне правой задней дверцы. Охранники выскакивают, открывают дверцу, возникает седая голова. Раз!.. Полина плавно надавила на спуск. Сухой щелчок. Два, три... Охранники закрыли своего клиента могучими спинами и повели к дверям. "Увы, ваш "папик" уже мертв, -насмешливо подумала Полина. -- Во всяком случае, если бы в патроннике был патрон да еще с разрывной пулей..."
Полина оторвалась от прицела, приставила бинокль к глазам, посмотрела на окно "Веселого пилигрима". Около окна стоял человек и тоже смотрел на нее в бинокль.
В кармане запищал сотовый телефон.
-- Да?
-- Машины пока не было, расслабься.
-- Поняла. Жду.
Локарно, 10.47
Рашид услышал стук в дверь и торопливо сунул бинокль в сумку, которая стояла на тумбочке у окна На цыпочках подошел к двери, прислушался. Какого черта? Ведь он же сейчас на экскурсии по городу!
-- Бектемиров, откройте! Мы знаем, что вы здесь! -- раздался из-за двери низкий властный голос.
Рашид побледнел. Неужели русские спецслужбы? Он отскочил назад к окну, сунул руку в сумку, вытащил из нее пистолет. Винтовка была давно взведена, а о пистолете он не подумал. Вовсе не ожидал такого поворота событий.
Страшный удар ногой, иве треском распахнувшуюся дверь ввалился Боцман.
-- Стоять! -- Рашид направил на него пистолет.
-- Стою, стою. -- Боцман поднял руки и неожиданно для Бектемирова улыбнулся. -- Ну вот, а портье говорит, что ты на экскурсии.
Рашид сразу понял, что человек, ворвавшийся в его номер, один. Иначе ему давно бы уже лежать на полу со скованными руками. Понял и даже слегка успокоился.
-- Я на экскурсии. Дверь закрой, быстро!
Боцман согласно кивнул, сделал обманное движение рукой, отвлекая внимание противника, и тут же ногой выбил у Бектемирова пистолет. Удар был таким сильным, что Рашид взвыл от боли, тряся отбитой кистью. В следующее мгновение он оказался на полу с заломленной рукой. Боцман навалился на него всей своей тушей. Бектемиров тонко взвыл.
-- Где твой киллер, сука?
Локарно, 10.48
Полина замерла у окна, часто моргая глазами, чтобы снять напряжение. Как только ей сообщат, что машина с клиентом прошла к площади, она возьмет подъезд на прицел. Но наушник молчал.
-- Эй, что там у тебя? Где тачка?
В ответ она услышала какое-то хрипение. Полина приставила к глазам бинокль и посмотрела на окна "Веселого пилигрима". В номере никого не было. Этого не может быть! И тут она увидела распахнувшуюся дверь и полицейских, которые врываются в номер.
Локарно, 10.49
В номер Бектемирова ворвались четверо вооруженных полицейских.
-- Аррете! Донт мув!
Двое подскочили к Боцману и скинули его с Рашида. В следующее мгновение Боцман оказался закованным в наручники.
Бектемиров стал что-то торопливо объяснять полицейским по-французски. Те закивали. Один из полицейских подобрал с пола пистолет, сунул его под нос Боцману.
-- Да вы что, суки! Помогать нам обещали, а сами! Это его оружие, его! У него в сумке ствол, ган ин бэг. Хи из киллер!
Бектемиров снова что-то забормотал по-французски, но аккуратные швейцарские полицейские и его заковали в наручники.