Тина Ребер
Любовь не по сценарию

   Моему мужу Кори и сыну Райану.
   За ваше терпение, понимание и поддержку
   в осуществлении моей мечты


   Моей дорогой подруге Джанелл.
   Спасибо за то, что всегда, в самые трудные минуты,
   ты помогала мне сохранять присутствие духа.
   Если бы не ты, этот роман остался бы
   всего-навсего текстовым файлом объемом 2 Мб


   А также всем знаменитостям,
   которые с достоинством и легкостью разбираются с папарацци, посягающими на их частную жизнь

Предисловие

   Как любил повторять мой отец: «Никогда не угадаешь, откуда ветер подует». Я привыкла считать это глупостью – очередной поговоркой, когда нам кажется, что мы не властны над судьбой.
   Но с некоторых пор я осознала, что временами задувает ветер перемен, которому под силу зашвырнуть тебя в совершенно новый мир, и ты действительно не властна над тем, куда улетишь и как приземлишься.
   Я всегда была вполне довольна своей жизнью – относительно несложной и предсказуемой, с намеком на душевные переживания, приносимые случайным легким ветерком. Несколько раз мать-природа метким ударом сшибала меня с ног, но мне всегда удавалось подняться.
   Иногда я всерьез считала, что помыкаю погодой и не подпускаю к себе ужасные бури.
   Так было до того дня, когда в мою дверь ворвался вихрь и унес меня прочь.

Глава 1
В сердце циклона

   – Ой-ой, Тарин, сделай громче! – Обезумевшая Мэри воздела палец, продолжая другой рукой смешивать джин-тоник.
   Ее внезапное возбуждение застало меня врасплох, и я подскочила. Поспешно схватив пульт от телевизора, я на ощупь прибавила громкость: передавали вечерние новости. Могла бы сразу догадаться. В последние дни Мэри, да и любая другая жительница города, считала единственной важной местной новостью отнюдь не распродажу обуви и даже не акции с «подарочными туфлями».
   Нажав на клавишу пульта, я тут же поняла, что не надо было этого делать, но исправлять оплошность было слишком поздно. Ущерб уже был нанесен.
   – Похоже, спятившие фанаты устроили еще одну пробку, – произнесла я со смешком, притворившись, будто меня это волнует.
   На миг мне почудилось, что повторяют вчерашние известия. Камера показывала изрядную толпу возбужденных девиц, выстроившихся вдоль дороги, – опять. Они шпионили за съемочной группой, снимавшей фильм на одном из наших местных пляжей, и надеялись мельком увидеть «его» – опять.
   Движение на Оушен-Вью-драйв почти застопорилось, и только эти девицы сновали между беспорядочно припаркованными автомобилями. Полиция изо всех сил старалась сдвинуть хаос на тротуар, невольно создавая еще больший беспорядок.
   – Он обязательно обратит внимание на все их плакаты «Я люблю Райана», – закатывая глаза, пошутила я над этим абсурдом.
   Из того, что я видела и слышала о нем, я предполагала, что ему нет никакого дела до этих мажорок и их детских знаков любви и обожания. И все же их поведение ставило меня в тупик. Что заставляет этих девиц – и даже взрослых женщин – тратить время на изготовление плакатов, а потом стоять с ними у оживленной магистрали? Они действительно думают, что в один прекрасный день он возьмет и притормозит?
   – Дорогуша, этот плакат с моим именем, написанным светящимися розовыми буквами в окружении серебряных сердечек, – блестящий художественный образ моей жизни. Он оправдывает мое существование и жутко меня заводит. Пожалуйста… иди ко мне… сбежим вместе…
   Я потянула Мэри за руку, прикидываясь «им».
   У завсегдатаев, сидевших за барной стойкой, мои кривляния вызвали смех. Между тем девушки, которых интервьюировал телерепортер, заверещали еще громче. Я вновь направила пульт на телевизор и быстренько убавила громкость их оглушающих воплей, но лучше бы вообще переключить канал.
   – Подожди секунду, я хочу посмотреть. – Мэри поспешно отобрала у меня пульт и уставилась на экран.
   – А-а, смотри, вот он опять! – взвизгнула она.
   Кое-кто из дам, сидевших за барной стойкой, привстал, чтобы лучше видеть происходившее.
   – Эй, аккуратнее, – заметила я.
   Мэри была настолько поглощена новостями, что уже лила водку мимо стакана.
   – Черт, посмотрите на него. Он обалденный! – крикнула Трейси, одна из моих постоянных клиенток.
   Бизнесмены за столиком близ телевизора шумно возмутились и велели мне переключиться на спортивный канал.
   Я машинально бросила взгляд на экран, желая узнать, из-за чего сыр-бор, но успела увидеть лишь часть головы, уже скрывавшейся в автомобиле.
   С тех пор как «он» и «труппа» нагрянули в наш город, прошло около двух недель, но мне уже успели наскучить разговоры о них. Местные радиостанции и информационные агентства безостановочно и настырно говорили об актерах. Я отчаянно вспоминала, какой была наша жизнь до их появления, но удавалось с трудом.
   Я быстро переключила внимание на более важные вещи, а именно на клиентов – двух хорошо одетых молодых людей, только что усевшихся за стойку у первой грозди пивных кранов. Один, ослабив узел пестрого галстука, отдыхал после долгого дня в офисе. Он поймал мой взгляд. Я уже видела его в нашем пабе, и вот он широко улыбался мне.
   Еле заметно вздохнув, я дожидалась, пока стеклянная кружка у меня в руке наполнится янтарным пивом. Сжимая пальцами массивную деревянную рукоятку крана, я быстрым движением отсекла струю. Потом взяла протянутую мне десятидолларовую банкноту и перешла к следующему делу.
   – А он славный, – шепнула Мэри.
   Я пробила на кассе чек.
   – Он женат.
   Мэри оглянулась, проверяя.
   – Кольца нет, – шепнула она несколько озадаченно.
   Плохо смотрела.
   – Там виден след.
   Я принесла ему сдачу. Мэри была удивлена моей наблюдательностью. Она не знала, что в прошлый раз, когда этот тип явился в мой паб, на безымянном пальце левой руки у него красовалось золотое кольцо. Бедняга… не иначе как оно соскочило, пока садился.
   Я рассеянно мыла в раковине грязные стаканы, а последние лучи закатного солнца просачивались красивыми пурпурно-розовыми отсветами в большие фасадные окна моего паба.
   Мой паб – теперь я говорю это с полным правом, хотя душевные муки, которые мне пришлось вынести, чтобы оказаться в этом месте, никогда, даже через тысячу лет, не будут оправданы. Только не личная потеря. Но опять же, бывает ли в жизни справедливость?
   Я тщательно готовила себя к будущему… Колледж, экзамены на отлично, степень магистра. И все же, несмотря на мои энергичные усилия, судьба явно припасла для меня иное будущее, в котором не приходилось печься о чужом финансовом положении.
   Я глазела на окна, воображая несказанную красоту вечернего неба над Атлантикой. У меня мелькнула мысль сбегать на крышу, чтобы полюбоваться закатом, но куда там – приближался «счастливый час».[1]
   Несмотря на огромный за последние годы приток новых людей в наш небольшой городок Сипорт, штат Род-Айленд, число моих клиентов, как это ни странно, не увеличивалось. Наверное, потому, что основная жизнь кипела на другом конце города.
   С тех пор как по нашим улицам впервые прогрохотал автопоезд, нагруженный дорогими камерами и прочей киноаппаратурой, прошло почти два месяца. За ним немедленно прибыла многолюдная съемочная группа. Целыми стадами, по частям.
   Полиция в мгновение ока перегородила отдельные дороги, а на свободной парковке близ пустовавшего пакгауза на седьмом причале были натянуты огромные белые тенты. Для освещения всей территории установили прожекторы, а у новенького забора поставили резервные механические краны.
   Рядами выстроились длинные белые трейлеры. Мне это напоминало времена, когда в городе устраивался карнавал. Единственное, чего недоставало, так это чертова колеса.
   Все проходило спокойно, но лишь до прибытия голливудских звезд. С ними приехали репортеры, фотографы и толпы одержимых фанатов. На улицы словно выпустили бешеных собак. Все посходили с ума.
   Однако наибольший интерес привлек двадцатишестилетний актер, за один вечер ставший мегазвездой.
   Райан Кристенсен.
   Шесть футов два дюйма, русые волосы, голубые глаза, потрясающее тело, как я успела разглядеть в журналах, которые Мэри исправно совала мне под нос, и, если верить сообщениям, снова одинокий.
   О, как они взвились – все, кроме меня.
   Мэри и некоторые мои клиентки приходили в неописуемое волнение, стоило им мельком увидеть его на телеэкране. Спасибо, что дело не доходило до воплей и визга, как у фанаток, которых показывали в новостях.
   Я не могу понять, с чего у женщин начинается истерика при виде знаменитого певца или кинозвезды. Я помнила видеоролики, в которых женщины сходили с ума при виде Элвиса или «Битлз». Визжали, плакали и падали в обморок, едва увидев своих любимцев. Согласна, это заводит, но надо же контролировать свои эмоции и поведение. Не мой случай, и все.
   В отрочестве я никогда не развешивала по стенам фотографии кумиров подростков. Вместо этого я открыла для себя изобразительное искусство. Мою спальню украшали репродукции классической живописи вперемежку с собственными художествами. Таков мой стиль – более вещественный, осязаемый.
   Очередной клиент повторял, и я принесла новый кувшин пива.
   – Пять пятьдесят, пожалуйста.
   Я улыбнулась в ответ, чуть пританцовывая под iPod, заглушавший барные колонки.
   Пожарный, сидевший передо мной за большим круглым столом с компанией сослуживцев, приподнял пустой кувшин, дабы завладеть моим вниманием.
   – Ты очень нравишься Филу, – шепнула Мэри.
   – Кто такой Фил? – спросила я, откидывая назад длинные белокурые волосы и стараясь убрать пряди, назойливо лезшие в рот.
   Мэри закатила глаза.
   – Тарин! – произнесла она укоризненно.
   – Извини, но я не знаю, о ком ты говоришь.
   Я действительно понятия не имела, кто такой Фил.
   – Управление пожарной охраны! – Она покосилась. – Красивый парень, который тебе улыбается. Он недавно развелся и теперь свободен.
   – Этот, что ли? – кивнула я в его сторону. – Я думала, его зовут Тодд.
   – Нет, это Фил, – посмеиваясь над моим смущением, поправила меня Мэри. – Он спрашивал про тебя.
   Я откупорила новую бутылку водки, прикидывая, где слышала имя Тодд.
   – Ну? – нетерпеливо спросила Мэри.
   – Не колышет, – пробормотала я, смешивая «Грязный мартини» для Сэнди, которая попросила добавить туда три оливки.
   Мэри уперлась кулаком в бедро, как делала всегда, когда собиралась меня вразумить. Я засмеялась над ее позой, вспомнив, как в школе мы, прислонившись к нашим шкафчикам, болтали о мальчишках.
   Хорошо хоть на этот раз, принявшись меня отчитывать, она понизила голос, чтобы сидевшие за стойкой не услышали каждое ее слово.
   – Тарин, чем он тебе не угодил? Он чертовски хорош.
   – С ним все в порядке, – вздохнула я.
   Я поспешила отнести мартини. Не важно, хорош он был или нет. Второй женой я не буду.
   – А как насчет Дэна? Вон он, – предложила Мэри. – Недели не проходит, чтобы этот бедняга не пригласил тебя на свидание. Он тоже классный. Может быть, Джефф? Кевин, Энди?
   Она украдкой показывала на всех подряд.
   Я переводила взгляд с лица на лицо. Некоторые из этих мужчин в свое время подкатывались ко мне, и каждому я врала, что у меня уже есть бойфренд.
   – Надо же дать этим придуркам шанс… Может, кто-то и подойдет, – подзуживала Мэри. – Будь у меня твое тело, оно бы ни дня не скучало.
   Ей можно было и не вилять задом – намек был ясен. Я закатила глаза:
   – Ну это вряд ли. И я не из таких. Ты меня знаешь давно.
   – Тар, прошло уже восемь месяцев. Ты ведешь нездоровое существование.
   – Нездоровое по сравнению с чем? – спросила я.
   У меня до сих пор тупо ныло в груди после расставания с человеком, вдребезги разбившим мое сердце. Дальше можно было не объяснять. Мэри отлично знала, что я имела в виду.
   – К тому же мне нравится мое существование, – ухмыльнулась я с излишним энтузиазмом.
   Надежное, предсказуемое и беспечальное бытие.
   – Просто хочется снова видеть тебя счастливой, – пробормотала Мэри, сдаваясь.
   – Не волнуйся за меня. Со мной все хорошо.
   По сути дела, я вполне свыклась с тем, что лгу и ей тоже. Она не знала, что сегодня под утро мне приснился очередной глупый сон или, скорее, кошмар с участием Томаса.
   – Мне не нужен опечаленный разводом парень, – бросила я ей уже на ходу.
   Мужской голос неуверенно окликнул меня:
   – Тарин!
   У барной стойки маячил пожарный Фил.
   Испугавшись, что он услышал, я инстинктивно втянула голову в плечи. Я очень надеялась, что Фил не разобрал моей реплики, иначе впору было провалиться сквозь землю.
   Я вопросительно посмотрела на Мэри. Она сделала большие глаза и слегка пожала плечами, но мне это ничуть не помогло. Я запаниковала. Меньше всего мне хотелось обидеть его.
   Фил помахал передо мной двадцаткой, указывая на новый кувшин с пивом, который я по-прежнему держала в руках.
   – Хотел спросить, ты не была еще в новом стейк-хаусе на бульваре?
   Он так волновался, что я с трудом разобрала слова. Обдумывая его вопрос, я на миг прикрыла глаза и сделала глубокий вдох через нос. Так он, значит, приглашает на свидание.
   – Нет, а вот Мэри была.
   Я поспешила с его деньгами на кассу и стала медленно нажимать на клавиши, пытаясь придумать, как бы помягче ему отказать. Я догадывалась, что будет дальше.
   – То есть я говорю… Ты не против… Давай там поужинаем?
   Предложение далось ему нелегко. Мне было искренне жаль его, и я не хотела говорить того, что сказала.
   – Фил, очень мило с твоей стороны пригласить меня, но я уже встречаюсь с одним человеком. Извини.
   Эта ложь, подобная горькой пилюле в конфетной обертке, прозвучала столь убедительно, что я сама почти поверила в нее.
   – Так с кем ты нынче встречаешься? С правой рукой или с левой? – съязвила Мэри, когда Фил удалился.
   Я не смогла удержаться – сработал какой-то ребяческий инстинкт, и я показала ей язык.
   – Знаешь, в чем твоя проблема? Тебе надо трахнуться, – сквозь зубы проговорила она. – Нет, не самой с собой. Возьми кого-нибудь из этих ребят и займись с ним бессмысленным горячим сексом, от которого крыша едет.
   В ответ на эту подлую реплику я шлепнула ее по заду мокрой тряпкой.
   – Так вот чем бы ты занялась, не будь замужем? – рассмеялась я. – Просто хочу разобраться с этим твоим замечательным советом. Что-то не припомню, чтобы ты выбирала Гэри из этой публики.
   – А-а… – Мэри раздраженно махнула рукой. – Ты безнадежна.
   Я испустила шумный вздох, означавший согласие.
   – Почему бы тебе не полюбезничать с ним? Я слышала, что пожарную охрану вызывали утром на съемочную площадку. Вдруг он сумеет нас туда провести? – Мэри пожала плечами. В ее голосе звучала надежда.
   Наморщив нос, я выдвинула контрпредложение:
   – Ну так давай сама. Я не хочу ошиваться у какой-то съемочной площадки, как спятившая фанатка.
   – Кстати о фанатках, ты слышала, что вчера вечером полиции пришлось сопровождать его лимузин до гостиницы? – спросила Мэри, постукивая длинным ногтем по фотографии Райана Кристенсена в свежей газете. – Пишут, что там была толпа женщин. Они снова окружили здание.
   Я закатила глаза и продолжила вытирать полотенцем стойку. Меня нисколько не волновали эти банальности, но проигнорировать их было невозможно. Каждый желал узнать мельчайшие подробности о «нем» и его собратьях по ремеслу, об их гламурной жизни. Фотографы и репортеры охотились за ними день и ночь.
   На мой вкус, все это выглядело абсурдом, но складывалось впечатление, что Райан Кристенсен был наркотиком, на который безнадежно подсели все.
   – Девицы пытались устроиться спать на тротуаре и все такое… Копам пришлось их прогнать, – рассказывала Мэри клиенткам за стойкой, складывая газеты в аккуратную стопку.
   Я покачала головой, пытаясь представить себе расплату за лежание на холодном асфальте при десятиградусной температуре. Днем было по-летнему тепло, но вечером – холодно: наступил последний день сентября.
   – Поразительно, – пробормотала я.
   – Теперь им придется ночевать на пляже, – вмешалась Сэнди, наш местный косметолог.
   Она отпила мартини, а остальные внимали в ожидании разъяснений.
   – Сегодня в салон приходила девушка из отеля «Лексингтон», – сообщила Сэнди с напускным равнодушием. – Она сказала, что все это не подлежит разглашению, но служащим сообщили, что нынче туда переселят всех актеров. Охрана там лучше, и есть частные въезды в гаражи. Не знаю, но так или иначе они окажутся неподалеку.
   – Серьезно? – взвизгнула Мэри. – То есть Райан и его команда будут в трех малюсеньких кварталах отсюда? – Она указала в окно в направлении Малберри-стрит.
   – Мне до сих пор не верится, что вторую часть «Побережья» снимают в нашем городе. Наверняка получится даже лучше первой, – захлебывалась Мэри.
   – Ладно тебе, уже в сотый раз повторяешь, – съязвила я.
   – Ну если бы ты удосужилась посмотреть первый фильм, то поняла бы, с чего мы разволновались, – огрызнулась она.
   Сэнди продолжила:
   – В салоне мне попался журнал, и там написано, что он спит с девушкой, сыгравшей главную роль в его последнем фильме… Как ее звать? Сюзетта? Сюзанна?
   – Нет, Сэнди, это неправда, – качая головой, парировала Мэри. – Он встречался с Лорен Делани из телешоу «Новые времена», но они расстались.
   Тон Мэри был чуть ли не сочувственным. Она отбросила с плеч длинные темно-каштановые волосы, всем видом показывая, что ей жаль этого человека, с которым она лично не знакома.
   – Я слышала, будто кто-то на прошлой неделе украл из гостиницы кое-что из его одежды и пытался продать на eBay, – добавила Трейси.
   – О, да это ерунда, – вмешалась я, пытаясь представить себе чокнутого, который стал бы покупать чьи-то ношеные шорты. От этой мысли меня передернуло. – Кому это нужно, черт возьми? Ну, кто бы это ни был, надеюсь, его арестуют. – Мой разум не вмещал эту нелепость. – Мы действительно живем в опрокинутом мире.
   – Вот бы он меня опрокинул, – проурчала Мэри, качнула бедрами, и я рассмеялась.
   – Лучше опрокинь пивной кувшин! Ну пожалуйста. У наших пожарных еще бушует огонь.
   Мне было неловко из-за того, что я бортанула Фила, и я решила загладить вину бесплатным кувшином пива. Но если по правде, мне совершенно не хотелось к нему подходить.
   – Да отнеси же сама. Почему хотя бы не поговорить с парнем? Он же такой симпатичный, Тарин.
   – Мэри, мне это не интересно, понятно?
   – Ну, раз уж ты дала зарок ни с кем не встречаться… – пробормотала она. – Вот, тут для тебя кое-что есть. Не порно, но близко к тому.
   Мэри со смехом рылась в своей огромной сумке.
   Затем извлекла оттуда очередной бульварный журнал с большой глянцевой фотографией Райана Кристенсена на обложке. Подпись под снимком гласила:
   ПРАВДА О РАЙАНЕ:
   Его бывшая любовница рассказывает ВСЕ!
   Я поджала губы и отвернулась, досадуя на то, что чья-то бывшая любовница имеет наглость «рассказывать все». Пожалуй, без нее ему было лучше.
   – Эй, дай-ка взглянуть! – завопила Трейси и потянулась к журналу.
   – Что с тобой, Тарин? – Мэри притопнула ногой. – Посмотри на него, разве не клевый?
   – Это неважно. Еще один самодовольный тип. К тому же мне есть о чем подумать – например, с чего бесятся Джордж и Тед, которым я еще не принесла выпивку.
   – Угу, как будто эти старые пердуны куда-то спешат. Разве что в очередную алкогольную кому, – заявила Мэри.
   Я одарила ее устрашающим взглядом:
   – О ком же вы будете сплетничать, когда знаменитости уедут? Придется искать новый объект.
   Я не могла удержаться от смеха.
   – Мы будем говорить о тебе, Тар. Усядемся кружком и предадимся воспоминаниям, как ты развлекалась, когда плела шляпы для нищих из паутины между ног. – Мэри пихнула меня локтем.
   – Ну ты и стерва, – гоготнула я.
   – Ага! – Ухмыльнувшись, она прикинулась, будто собирается облить меня вискарем. – Но ты никогда меня не уволишь, потому что я твоя лучшая подруга и ты меня любишь.
   Чистая правда, черт бы ее побрал.
* * *
   На следующий день, когда я проснулась, в окно заливало яркое солнце. Позевывая, я отключила будильник. Очень хотелось поспать подольше, но было уже девять часов, а мне предстояли кое-какие дела.
   Со стоном отбросив одеяло, я опустила босые ступни на деревянный пол моей спальни и – брр! – невольно поежилась от холода дубового паркета.
   За окном взвизгнули тормоза, и я вздрогнула. Любопытство заставило меня на цыпочках подбежать к окну.
   «А, доставка Мэгги», – сообразила я, выглядывая из окна в переулок, уходивший за дом.
   Потом я долго стояла под горячим душем, обдумывая расписание на день. Чем больше я о нем размышляла, тем длинней становился список дел.
   Из корзины с чистым бельем я выудила любимые джинсы, натянула белую футболку и взбила пальцами белокурые волосы, деля их на локоны.
   Немного подкрасившись, я сбежала по лестнице и прошла через дверь, открывавшуюся прямо в паб.
   – Доброе утро, милый мой бар, – обратилась я в пустоту. – Пора просыпаться и приветствовать новый день.
   Я раздвинула шторы, глядя, как в солнечном свете плавают микроскопические пылинки, и в который раз подумала, что надо вымыть окна – грязноватые. Надо попросить стремянку у моего приятеля Пита. Не забыть бы.
   Но это подождет. Сегодня среда, а я еще не обновила афишу на уик-энд.
   В эти выходные в «Митчелл-пабе» выступают:
   Пятница, 3 октября: Марк Терха
   Суббота, 4 октября: Стей Ного
   Положив мел в коробку, я вынесла грифельную доску на тротуар.
   Мне пришлось зажмуриться от яркого солнца, особенно после полутемного паба. Ух ты! Ну и здорово здесь.
   Я прислонилась к косяку, дыша глубоко и прикрывая глаза, чтобы почувствовать на щеках теплый солнечный свет. Даже воздух сегодня был лучше.
   Может, раз выдался такой погожий денек, открыться попозже и посидеть с хорошей книгой на крыше? Очень заманчиво. Поводы устраниться от дел становились угрозой моему списку, однако ответственная часть сознания быстро взяла верх. Нет, у меня много дел в пабе. Надо поскорей… еще минутку… солнышко такое теплое…
   Услышав безумные женские вопли, я захлопала сонными глазами. Поскольку я была ослеплена солнцем, мне не сразу удалось присмотреться к толпе, мчавшейся в мою сторону.
   Тут я его и заметила. Это оказался Райан Кристенсен, который на полной скорости несся по тротуару. Наше столкновение казалось неизбежным.
   – Где задняя дверь? – спросил он заполошно, едва не сбив меня с ног.
   Я неуклюже попятилась и схватилась за косяк, чтобы не упасть.
   – Там, – быстро ответила я, вытянув дрожащую руку, но он уже бежал через паб.
   Вместо того чтобы свернуть за угол и скрыться за кухонной дверью, он проскользнул в первую попавшуюся.
   – Нет, не сюда, – выдохнула я и, спотыкаясь, поспешила за ним.
   Но было поздно. Он исчез за дверью, ведущей в мою квартиру.
   – Черт побери! – выругалась я.
   Не успел он пропасть из виду, как входная дверь распахнулась и с грохотом ударилась о стену. В дом ворвалась стайка женщин, позади маячили мужчины с камерами, но эти, как ни странно, остались на улице.
   – Тпру! Стойте там. Подождите! О нет, нет!
   Буквально расплескивая слова, я подбежала к двери. Чутье подсказывало, что нужно остановить их, пока они не углубились в помещение бара. Было очевидно, что беглец спасался именно от них.
   – Мы видели, как он вошел сюда, – отрывисто проговорила одна, невменяемая с виду, и попыталась протиснуться мимо меня.
   – Нет, его здесь нет, он выскочил через заднюю дверь, – пронзительно крикнула я, заступая ей дорогу. – Если побежите по улице, то догоните. – Я надеялась, что моя ложь звучит убедительно. – Вам придется уйти отсюда. СЕЙЧАС ЖЕ! Не заставляйте меня звонить в полицию! – вопила я, тесня их к выходу.
   Как только они ушли, я заперла за ними дверь и включила свет. Черт, что я делаю? Я запаниковала. На тротуаре собралась толпа фотографов, и уже подтягивались зеваки. Многие прижимались лицами к окнам, пытаясь заглянуть внутрь.
   Встав на колени, я с проворством переползла через деревянную скамью первой от двери кабинки. Я чувствовала себя последним из уцелевших смертных, который отражает атаку зомби. С бьющимся сердцем я опустила жалюзи, отрезав от себя их назойливые рожи.
   Пока я скакала от окна к окну, мои мысли носились кругами. Я была настолько поглощена маскировкой, что даже не посмотрела, где беглец.
   Я попыталась восстановить последние шестьдесят секунд. Остался ли он в доме, или ему все-таки удалось покинуть здание?
   Вышел ли он через заднюю дверь, когда я отвлеклась?

Глава 2
Открытые двери

   Пристально вглядываясь в полумрак, я медленно приоткрыла дверь, ведущую наверх, в мою квартиру. Он сидел, съежившись, на верхней площадке, закрыв лицо ладонями. Руки его едва заметно дрожали.
   Я заметила, что у него разорвана рубашка. Через большую прореху виднелся живот. О господи! Что с ним, беднягой, случилось?
   Поскольку ему было явно не по себе, я немного осмелела, распахнула дверь шире и кашлянула, обозначая свое присутствие. Я понятия не имела, что сказать.