Толстой Алексей Константинович. Стихотворения (сборник)

   Хотя б одна сдержала обещанье!
   Я им не изменял - нет, нет,- они,
   Они меня бесстыдно обманули,
   Мой идеал они мне подменили,
   Подставили чужую личность мне,
   И их любить наместо совершенства
   Вот где б измена низкая была!
   Нет, сам себе я оставался верен:
   Я продолжал носить в себе ту мысль,
   Которая являлась в них сначала;
   Но вскоре я подлог их узнавал,
   Одну покинув, я искал другую,
   И, каждый раз все сызнова обманут,
   С ожесточенным стал я любопытством
   В них струны сердца все перебирать,
   Когда ж они рвалися, равнодушно
   Изломанный бросал я инструмент
   И дале шел и всюду находил
   Одни и те же пошлые явленья!
   И в ярости тогда я поклялся
   Любви не верить, ничему не верить.
   Искал я в ней одно лишь обладанье,
   Лишь чувственность одну в ней находил.
   Да, я искал ее лишь для того,
   Чтобы насмешкой мстить ее насмешкам...
   А ныне? Что со мной? Что эти строки?
   Зачем они надежду оживили?
   Уж в третий раз прочитываю их,
   И в сердце тог же непонятный трепет.
   (Читает.)
   "Я к вам писать решаюсь, дон Жуан,
   Решаюсь я исполнить вашу просьбу,
   Но объясниться с вами я должна.
   Успехи ваши, нрав непостоянный,
   Отчаянье и слезы стольких жертв,
   К несчастью, мне давно уже известны.
   Для вас легко любить и разлюблять...
   Ужель вы также и меня хотели б
   Игрушкой сделать прихоти своей?
   Нет, вопреки тяжелым обвиненьям,
   Которых много так на вас лежит,
   Мне говорит какой-то тайный голос,
   Что уважать вас можно, дон Жуан!
   Скажите ж, как должна я оправдать
   Преследованья ваши? Может быть,
   Вам самолюбье не дает покоя,
   И требуете вы, чтобы я вам
   Сама в любви, призналась? Если так
   Я притворяться доле не умею,
   Я вас люблю - да - высказано слово,
   Но, заклинаю вас святой Мадонной
   И честью вашей заклинаю вас,
   Меня увидеть боле не ищите:;
   Отныне я почла бы оскорбленьем
   Старанье ваше сблизиться со мной.
   Я вам призналась - вы достигли цели,
   Теперь не трудно вам меня забыть".
   (После некоторого молчанья.)
   Как эти мне знакомы выраженья!
   Такие ж строки часто я читал.
   Вас заклинают честью, долгом, верой,
   Потом свиданье робко назначают,
   Потом придет развязка, а потом...
   Исчезнет сон, и правды час наступит!
   Все это я уж знаю наперед.
   Но отчего ж записка донны Анны
   Мне душу так волнует глубоко?
   Встают опять чудесные виденья,
   И манят снова призраки любви!
   Так марево в пустыне аравийской
   Пред путником рисует вдалеке
   Озер и рек желанных очертанья;
   Когда же он, собрав остаток сил,
   Дотащится до них, изнеможенный,
   Исчезло все. Пред ним одна лишь степь,
   Песков сыпучих пламенное море!
   (Смотрит на письмо.)
   Слова все те же, но как будто смысл
   Другой, и будто между этих строк
   Читаю я невидимые строки.
   А вот и слез следы. Как будто дождь
   Кропил руки неверной начертанья.
   И это мне знакомо. Часто я
   Такие пятнышки видал на письмах.
   Нет, это не любовь. То кровь играет,
   Желанья дразнит ненасытный бес!
   Так что же? Где ж преграда? Или вкралось
   Мне в душу состраданье? Или совесть
   Меня тревожит? Что такое совесть?
   Пойми себя, Жуан! Когда любовь
   Есть ложь, то все понятия и чувства,
   Которые она в себе вмещает:
   Честь, совесть, состраданье, дружба, верность,
   Религия, законов уваженье,
   Привязанность к отечеству - все ложь!
   Религия! Не на любви ль ее
   Основано высокое начало?
   Но если основанье есть ничто
   Тогда и самое ничтожно зданье!
   Двоякая в нем ложь заключена:
   По мысли ложь и ложь по примененыо.
   Вы, райского вербовщики спасенья,
   Во имя ли любви вы громоздите
   Для ваших жертв священные костры?
   А вы, которых жгут благочестиво,
   Вы, проповедники свободной мысли,
   Вы для кого себя даете жечь?
   Коль нет любви, то нет и убеждений;
   Коль нет любви, то знайте: нет и бога!
   Вы ж, за отечество в кровавых битвах
   Бессмысленно губящие друг друга,
   Вы можете ль сказать, кто приковал
   К известному пространству человека?
   Кто ограничил ваш свободный дух
   Стеной, горами, морем иль заставой?
   Когда б любовь оправдывалась в мире,
   Отечеством была бы вся земля,
   И человек тогда душою вольной
   Равно любил бы весь широкий мир,
   Отечеством бы звал не только землю,
   Он звал бы им и звезды и планеты!
   А совесть? Справедливость? Честь? Законы?
   Все громкие и пошлые слова,
   Все той же лжи лишь разные названья!
   Что ж остается в жизни? Слава? Власть?
   Но где венец, где светлая тиара,
   Которые бы стоили труда
   К ним руку протянуть? Какая власть
   Того насытит, кто искал блаженства?
   И если б все живущие народы
   И всех грядущих поколений тьмы,
   Все пали ниц передо мной - ужели б
   Я хоть на миг ту жажду позабыл,
   Которой нет на свете утоленья?
   Все в мире ложь! Вся жизнь есть злая шутка,
   И, если все явленья перебрать
   И призраки пустые все откинуть,
   Останется лишь чувственность одна,
   Любви ничтожный, искаженный снимок,
   Который иногда, зажмуря очи,
   Еще принять мы можем за любовь.
   К чему же нам зазреньями стесняться?
   Нет! Я мириться не могу с судьбой
   И рабски покоряться тени. Нет!
   Не веря ничему, ничем не сдержан,
   Моим страстям я отпущу бразды;
   Не разбирая средств, я каждой цели
   Достигну скоро, все попру ногами,
   Унижу все и жизни отомщу!
   Я не хочу искать, какое чувство
   Меня теперь приводит к донне Анне!
   Я к ней влеком - она моею будет!
   Не нужно мне лукавить, ни хитрить;
   Я и досель в любовных приключеньях
   Не обольщал с холодностью бесстрастной
   И никогда рассчитывать не мог.
   Воображенью дать лишь стоит волю,
   Оно меня на крыльях унесет,
   Минутной верой мне наполнит душу,
   Искусственной любовью опьянит;
   Красноречиво жгучие слова
   Из уст польются; как актер на сцене,
   Я непритворно в роль мою войду
   И до развязки сам себе поверю.
   Так. Решено. Восстань же, дон Жуан!
   Иди вперед как ангел истребленья!
   Брось снова вызов призраку любви,
   Условий пошлых мелкие сплетенья
   Вокруг себя, как паутину, рви
   Живи один, для мщенья и для страсти!
   Назло судьбе иль той враждебной власти,
   Чьей силой ты на бытие призван,
   Плати насмешкой вечным их обманам
   И, как корабль над бурным океаном,
   Над жизнью так господствуй, дон Жуан!
   Лепорелло, вбегает запыхавшись.
   Л е п о р е л л о
   Ай-ай, сеньор! О, о! Ай-ай! О, о!
   Д о н Ж у а н
   Откуда ты? И чем ты так встревожен?
   Л е п о р е л л о
   Откуда я? Сейчас все по порядку,
   Сеньор любезный, все вам расскажу.
   По вашему когда я приказанью
   Отнес вчера записку к донне Анне,
   Дорогой я немного на мосту
   Остановился посмотреть, все так же ль,
   По-прежнему ль бежит Гвадалквивир?
   Облокотяся на перилы, там
   С час места я, не боле, оставался,
   Как вдруг ко мне подходит господин
   И в разговор со мной вступает; он
   Наружности был самой благородной.
   Поговорив со мной о том о сем,
   Он предложил мне вместе отобедать
   И угостил пуляркой...
   Д о н Ж у а н
   Что за вздор!
   Л е п о р е л л о
   И угостил пуляркой. Вдруг меня
   Схватили, завязали мне глаза
   И повели - куда? Ей-ей, не знаю,
   Но где б вы думали я очутился?
   Д о н Ж у а н
   Ну, где же?
   Л е п о р е л л о
   В Casa santa, ей-же-ей!
   Д о н Ж у а н
   Ого! И что же там тебе сказали?
   Л е п о р е л л о
   Расспрашивали вежливо меня
   О нашем нападении на стражу,
   Когда мориско мы освободили.
   Д о н Ж у а н
   И, вероятна, ты во всем признался?
   Л е п о р е л л о
   Во всем упорно заперся, сеньор.
   Д о н Ж у а н
   Навряд ли. Но потом? Что было после?
   Л е п о р е л л о
   Потом, сеньор? Потом мы говорили
   О важных государственных делах;
   Они со мной советовались, как
   Искоренить еретиков в Испаньи.
   Д о н Ж у а н
   Скажи, болтун, без лжи и отступлений,
   О чем тебя расспрашивали там?
   Л е п о р е л л о
   Сеньор любезный, будьте осторожны,
   Поверьте мне: святая инквизицья
   Участье в вас большое принимает.
   Д о н Ж у а н
   Я по твоим глазам, мошенник, вижу,
   Что ты болтал; но мне то все равно.
   Чем кончился допрос твой?
   Л е п о р е л л о
   О сеньор,
   Они меня настойчиво просили
   О каждом вашем слове, каждом шаге
   Им доносить.
   Д о н Ж у а н
   Ты принял порученье?
   Л е п о р е л л о
   Что было делать? Там у них лежат
   Какие-то железные ботинки.
   Д о н Ж у а н
   Когда они хотят за мной следить,
   Дела мои еще не слишком плохи.
   Я к сведенью участье их приму;
   Ты ж, Лепорелло, будешь к ним являться
   И доносить им, слово в слово, то,
   Что каждый раз тебе я продиктую.
   Л е п о р е л л о
   Душевно рад, сеньор. Но хорошо б
   На время вам Испанию оставить.
   Д о н Ж у а н
   Теперь оставить? Ни за что на свете!
   А донна Анна?
   Л е п о р е л л о
   То-то донна Анна!
   Из-за нее бы не нажить беды!
   Ей-ей, поверьте мне, остепенитесь,
   В опасную играем мы игру.
   (Уходит и тотчас возвращается.)
   Сеньор, что я сейчас вам сообщил,
   Не правда ли, останется меж нами?
   Ведь это государственная тайна,
   Я им честное слово дал.
   Д о н Ж у а н
   Ступай.
   Лепорелло уходит.
   (Один.)
   Итак, я нахожусь под наблюденьем
   Святых отцов. Мне по сердцу борьба!
   Я обществу, и церкви, и закону
   Перчатку бросил. Кровная вражда
   Уж началась открыто между нами.
   Взойди ж, моя зловещая звезда!
   Развейся, моего восстанья знамя!
   ДОМ КОМАНДОРА
   Командор и дон Октавио.
   К о м а н д о р
   Сеньор, мне тяжело, мне очень больно
   Нежданным вас отказом огорчить,
   Но дочери я не могу неволить.
   Ее уж выбор сделан. Дон Жуан
   Из уст ее уж получил согласье.
   Я ваши чувства знаю и ценю;
   Поверьте, я люблю вас, дон Октавьо,
   Я сам, как вы, глубоко огорчен.
   Ведь этот брак моею был мечтою,
   Я вас давно хотел усыновить.
   Но вы, не правда ль, будете нам другом
   И братом донне Анне. Видит бог,
   Я вам хотел отдать ее. Что ж делать?
   Судьба не так решила. Дайте руку!
   Д о н О к т а в и о
   О мой отец! Могу ли я еще
   Назвать вас этим именем священным?
   Прощайте, дон Альвар. Скажите ей,
   Что я иду - куда? И сам не знаю!
   Иду я дале, дале от нее.
   Забыть ее я не могу, но смерти
   Могу искать. Прощайте, дон Альвар!
   К о м а н д о р
   Постой, Октавио. Скажи, ты вправду,
   Ты искренно, ты свято любишь Анну?
   Д о н О к т а в и о
   Что значат эти речи, дон Альвар?
   К о м а н д о р
   Октавио, послушай. Если вправду
   Ты любишь дочь мою - не уходи.
   Я все скажу. Недаром сердце
   Предчувствует беду. Ты знаешь Анну,
   Ее душа пылка; воображенье,
   Восторженность всегда ее влекли.
   Напрасно я просил ее, напрасно
   Молил отсрочить горькую помолвку
   Не помогли мольбы, ни увещанья.
   Она бы помешалась иль зачахла,
   Когда б я власть мою употребил.
   Ее умом теперь Жуан владеет,
   В ее душе лишь он один царит.
   Быть может, я несправедлив. Быть может,
   Он искренно отрекся для нее
   От прежних заблуждений. Он святыней
   Клялся мне отказаться навсегда
   От бурной жизни юношеских лет.
   Дай бог! Но сердце чует, дон Октавьо,
   Что дочь не будет счастлива за ним.
   Я стар, уже давно гляжу в могилу.
   Случиться может, я умру сегодня ж
   И дочь мою оставлю сиротой.
   Будь другом ей, Октавио, будь братом;
   А если он свою забудет клятву
   И если оскорбит мое дитя
   Будь мстителем ее! Клянись мне, сын мой,
   Своей сестры в беде не покидать!
   Д о н О к т а в и о
   Тяжелый долг, отец, на сердце мне
   Ты просьбою своею возлагаешь.
   Их счастья быть свидетелем я должен!
   О, лучше б тысяча смертей! Но если
   Она еще нуждается во мне,
   Я принимаю это униженье,
   Я остаюсь. Во всем, о дон Альвар,
   Клянусь тебе, и честь моя порукой.
   КОМНАТА ДОННЫ АННЫ
   Донна Анна. У ног ее сидит дон Жуан.
   Д о н н а А н н а
   Так это правда? Это не обман?
   Меня ты любишь искренно, сердечно?
   Других ты женщин для меня забыл?
   Меня одну всегда любить ты будешь
   И не раскаешься?
   Д о н Ж у а н
   О донна Анна!
   Тебя одну и вижу я и помню.
   Всю жизнь мою до этого мгновенья,
   Все, что я прожил, все, что ощущал,
   Я все забыл! И как впадают в море,
   В бездонное, все реки и ручьи,
   Так, без следа, мои воспоминанья
   В твоей любви теперь поглощены!
   Д о н н а А н н а
   Я часто так во сне тебя видала,
   Как ты теперь у ног моих сидишь;
   Во сне я так в глаза тебе глядела,
   И было в них темно и глубоко;
   И мне хотелось глубже в них вглядеться,
   И я в них дна не находила; мне
   Казалося, что в пропасть я гляжу;
   И страшно было, и так сладко вместе!
   Что, если и теперь я вижу сон?
   Д о н Ж у а н
   Нет, жизнь моя! Все призрак и мечта,
   Все дым и сон - одна любовь есть правда!
   Д о н н а А н н а
   И любишь ты давно меня, Жуан?
   Д о н Ж у а н
   Давно? Всегда! Твой образ, донна Анна,
   Всегда носился смутно предо мной!
   Когда один, в крушительной тревоге,
   Я с жизнию боролся, как пловец,
   Тебя мой взор отыскивал вдали,
   Тебя увидев, берег я увидел.
   Д о н н а А н н а
   О мой Жуан! И я была одна,
   И мне тебя всегда недоставало!
   Зачем отцу ты прежде не открылся?
   Д о н Ж у а н
   Меня пугал его суровый нрав.
   Боялся я отказа. И теперь
   Я б не решился говорить, когда бы
   Он не застал меня у ног твоих.
   Д о н н а А н н а
   То, видно, нас соединило небо!
   Но, милый друг, теперь, когда нашли
   Мы оба в жизни твердую опору,
   Скажи, куда направишь ты свой бег?
   Какую цель своим поставишь силам?
   Душе высокой, светлому уму
   Какую ты задашь теперь задачу?
   Д о н Ж у а н
   Весь мир открыт пред нами, донна Анна;
   Моя душа свободна и ясна.
   К чему бы мыслью я ни обратился,
   Я до всего достигну. Но оставим
   Мы этот разговор. Теперь любовь,
   Одна любовь моею будет целью!
   Д о н н а А н н а
   Ты сам себя не знаешь, дон Жуан,
   Но сердцем я давно тебя постигла.
   Я буду помогать тебе. Когда
   Любовь твои стремленья заградит,
   Я, я, Жуан, тебе о них напомню.
   Я не хочу тебе преградой быть,
   И твоему орлиному полету
   Мешать я не должна. Но что с тобой?
   Какая мысль твой омрачила взор?
   Д о н Ж у а н
   Я вспомнил... да, прости мне..
   Д о н н а А н н а
   Что ты вспомнил?
   Д о н Ж у а н
   Что ты меня не первого уж любишь.
   Д о н н а А н н а
   Как? Ты ревнуешь?
   Д о н Ж у а н
   Дон Октавьо был
   Тобой любим.
   Д о н н а А н н а
   И ты ревнуешь? О,
   Скажи мне все, расспрашивай меня
   Я отвечать на все тебе готова!
   Д о н Ж у а н
   Чистосердечью твоему я верю.
   Д о н н а А н н а
   Но ты, не правда ль, часто был обманут,
   И оттого ты стал ревнив?
   Д о н Ж у а н
   Напротив,
   Когда меня любить переставали,
   Сопернику счастливому охотно
   Я место уступал; когда ж соперник
   Мне докучал без повода и права,
   Меж нами спор моя кончала шпага
   И не давала времени созреть
   Ревнивости. Я чужд ее остался.
   Д о н н а А н н а
   Что ж значили сейчас твои слова?
   Д о н Ж у а н
   Вот видишь ли: любовь я в мысли ставлю
   Так высоко, так свято понимаю
   И для меня ее так нежен цвет,
   Что от малейшего прикосновенья
   Легко мрачится он и увядает.
   Когда любил я и когда во мне
   Другой, неясный образ зарождался,
   Я, чтоб любви священное начало
   Борьбою двух явлений не нарушить,
   Спешил расстаться с той, кого любил...
   Д о н н а А н н а
   Расстаться, дон Жуан? Но отчего же
   В тебе тот чуждый образ зарождался?
   Д о н Ж у а н
   Не знаю сам. Но я с собой был честен
   И двум идеям вместе не служил.
   Просторно сердце женщины, напротив;
   В нем резкие противоречья могут
   Ужиться рядом. В нем бывает слышен,
   Среди любви живой и настоящей,
   Нередко запоздалый отголосок
   Другой, отжившей, конченной любви.
   Вины тут нет: подобные явленья
   В природе женской. Но делиться я
   И с тенью даже не могу тем сердцем.
   Которое мне отдалося. В нем
   Я должен быть один.
   Д о н н а А н н а
   Ты в нем один.
   То чувство, что тебя смущает, было
   Одно ребячество, и я тогда
   Сама себя еще не понимала.
   Д о н Ж у а н
   Но, может быть, ты и теперь вполне
   Себя не понимаешь?
   Д о н н а А н н а
   Дон Жуан,
   Не оскорбляй меня таким сомненьем.
   Когда б я не уверена была
   В себе самой, когда б я колебалась,
   Я бы твоей любви не приняла,
   Мне собственная гордость помешала б
   Собой располагать. Нет, я твоя!
   С сознанием твоя и без раздела!
   Д о н Ж у а н
   О ангел мой, клянись мне в том скорей,
   Клянися всем, что для тебя священно!
   Д о н н а А н н а
   Клянусь тебе пречистою Мадонной,
   Клянусь тебе Спасителя крестом,
   Клянусь отца священной сединою,
   Клянуся прахом матери моей
   Вся жизнь моя и все мои мышленья
   Навек, Жуан, тебе принадлежат!
   Д о н Ж у а н
   А если бы тебе я изменил?
   Д о н н а А н н а
   В тебя я верю; мне того довольно
   Не требую я клятвы от тебя!
   Д о н Ж у а н
   Однако если б?
   Д о н н а А н н а
   Если бы в тебя
   Я верить перестала, о, тогда...
   Д о н Ж у а н
   Что б сделала тогда ты?
   Д о н н а А н н а
   Дон Жуан,
   Не спрашивай меня, мне страшно думать,
   Я не хочу о невозможном думать!
   Д о н Ж у а н
   И не тревожишься ты тем, что я
   Уж изменил столь многим?
   Д о н н а А н н а
   Сознаюсь,
   Мне эта мысль не раз уж приходила.
   Но для меня скрывается тут тайна;
   Сейчас ты что-то намекнул об этом,
   Но я тебя, Жуан, не поняла.
   Не может быть, чтобы с подобным взглядом,
   С улыбкой этой, с голосом твоим
   Была совместна ложь. Не может быть,
   Чтобы когда-нибудь ты притворялся
   И мог смеяться над любящим сердцем!
   Нет, не таким является обман!
   В его очах заметно беспокойство,
   Изысканна его бывает речь,
   И самое старание казаться
   Прямым, и откровенным, и правдивым
   Его всегда невольно выдает.
   Ты не таков. Не хочешь ты казаться,
   Нет ничего поддельного в тебе;
   Ты не старался предо мною скрыть
   Своих ошибок или недостатков.
   Когда тебя еще я не видала,
   А знала только по одной молве,
   Глубоко я была возмущена
   И сильно на тебя негодовала;
   Когда же я увидела тебя,
   Невольное сомнение во мне
   Насчет худой твоей возникло славы;
   Я начала отыскивать тогда,
   Придумывать старалась оправданья
   Твоей преступной жизни. Ты в это время
   Сближаться с нами понемногу стал,
   И, чем с тобою чаще я встречалась,
   Тем каждый раз мне делалось яснее
   Противоречье меж твоей душой
   И жизнию твоей. Я поняла,
   Что есть в тебе какая-то загадка.
   Да, дон Жуан, загадка есть в тебе.
   Твоих бровей грозящая дуга
   Являет самолюбие и гордость,
   В твоих очах видна бывает грусть
   Но непритворен лик твой благородный,
   И в этом сердце места нет для лжи!
   Д о н Ж у а н
   О, проницательность души любящей!
   Так. Для обмана не был я рожден.
   Когда б из тех, кого я в жизни встретил,
   Хотя б одна с тобой могла сравниться,
   Я не был бы теперь у ног твоих!
   Д о н н а А н н а
   Мне говорили также про тебя,
   Что ты не уважаешь ни законов,
   Ни церкви, ни святыни; но я знаю,
   Твои ошибочно толкуют мысли.
   Не правда ли, со временем, когда
   Увидишь ты, что я тебя достойна,
   Ты все мне скажешь?
   Д о н Ж у а н
   Жизнь моя! Зачем,
   Чего мне ждать? Теперь, не отлагая,
   Я все тебе скажу. Ты не похожа
   На прочих женщин; все тебе доступно.
   Суди меня - и, если я виновен,
   Я пред твоим склонюся приговором.
   Тебя не обманули. Да, я враг
   Всего, что люди чтут и уважают.
   Но ты пойми меня; взгляни вокруг:
   Достойны ль их кумиры поклоненья?
   Как отвечает их поддельный мир
   Той жажде правды, чувству красоты,
   Которые живут в нас от рожденья?
   Везде условья, ханжество, привычка,
   Общественная ложь и раболепство!
   Весь этот мир нечистый я отверг.
   Но я другой хотел соорудить,
   Светлей и краше видимого мира,
   Им внешность я хотел облагородить;
   Мне говорило внутреннее чувство,
   Что в женском сердце я его найду,
   И я искал. Зачем тебя смущать
   Рассказом долгих, горьких заблуждений?
   Довольно. Жизнь мою ты поняла.
   Д о н н а А н н а
   О, не страшися своего доверья!
   Да, все я понимаю. Но скажи мне,
   Чего ты ждал от тех, кого любил?
   Чем был ты оскорблен иль чем обманут?
   Чего ты требовал? Скажи мне все!
   Д о н Ж у а н
   Чего я ждал от них, чего искал,
   Определить уже не в силах я.
   Теперь я все нашел, теперь я счастлив!
   Неполно было б это чувство, если б
   Его словами выразить я мог!
   Д о н н а А н н а
   А я, Жуан, когда б мою любовь
   Могла измерить или обозреть,
   Мне было б страшно; я боялась бы,
   Что до тебя она не досягнет.
   Но меры нет в ней! Нет во мне боязни!
   Сомнений нет! Я в будущее верю,
   Как верю в бога и в тебя, Жуан!
   Д о н Ж у а н
   Да! Верь, о ангел! Верь! Нам надо верить!
   Лишь в вере счастье! Миг единый веры
   Есть вечность. Пусть он нашу жизнь поглотит!
   Прочь думы! Прочь сомненья хладный червь!
   Забудем все! Весь мир! Себя самих!
   В одном восторге и в одном блаженстве
   Смешаем жизнь и смерть!
   Входит командор.
   К о м а н д о р
   Сеньор, простите.
   Вам долго вместе быть еще нельзя.
   Никто еще не извещен в Севилье
   О вашем сватовстве. Но я сегодня
   Пошлю к родным и близким приглашенье,
   Чтоб съехались на сговор; до того ж
   Вам видеться лишь можно на гулянье.
   Обычай так велит. Коль вам угодно,
   Вы встретите нас завтра у фонтана
   В тот час, когда взойдет луна.
   Д о н Ж у а н
   (в сторону)
   Проклятье!
   Холодною водой меня он обдал.
   Он мне напомнил, что любовь есть призрак,
   Что я сюда пришел лишь роль играть.
   Перехитрил старик, поторопился
   Накидывать аркан свой на меня!
   (К командору.)
   Сеньор, тяжел ваш строгий приговор,
   Но я во всем вам покоряться должен;
   До завтра я изгнанью обречен.
   К о м а н д о р
   Простите, дон Жуан. Мы у фонтана
   Вас встретим завтра.
   Д о н Ж у а н
   Я не опоздаю!
   (Уходит.)
   К о м а н д о р
   (про себя, следя за ним глазами)
   Как омрачилось вдруг его лицо!
   Не в первый раз уже я замечаю,
   Что выраженье ясное внезапно
   В нем исчезает и вокруг бровей
   И возле уст играет и змеится
   Насмешливо-суровая черта.
   Не нравятся мне эти перемены!
   Д о н н а А н н а
   (ласкаясь к отцу)
   Ты все еще не примирился с ним?
   Не бросил ты своих предубеждений?
   К о м а н д о р
   Его любить готов я горячо,
   Когда твою любовь он оправдает.
   Д о н н а А н н а
   Но ты ему не веришь. Для меня
   Свое ты пересилил отвращенье,
   Свой нрав крутой с трудом переломил ты,
   К улыбке принужденной приневолил
   При встрече с ним ты свой враждебный лик;
   О мой отец, не сожалей о том,
   Что дал ты нам согласие. Ты знаешь,
   Тебе во всем покорна я была;
   Но сердцу я приказывать не в силах,
   Любить я вполовину не могу.
   Вот видишь ли, во мне частица есть
   Твоей решимости. Когда бы ты
   Нас разлучил, о, что б со мною было!
   Тебя любить, отец, я перестала б,
   С тобой остаться я бы не могла!
   К о м а н д о р
   Ты никогда ни в чем не знала меры.
   Бывало, до его знакомства с нами,
   Когда о нем лишь заводили речь,
   Ты слов не находила порицать
   Его двуличный и коварный нрав;
   Когда о нем упоминали только,
   Ты изменялась вся в лице; тебе
   Чудовищем казался он, а ныне...
   Но я не упрекать тебя пришел.
   Он твой жених; любить его ты вправе;
   Но ты теперь в другую впала крайность:
   Все совершенства ты находишь в нем,
   На все ты смотришь лишь его очами,
   От собственных суждений отреклась.
   Дитя, поверь мне, крайности опасны,
   Их избегать должно благоразумье
   И среднею дорогою идти.
   Д о н н а А н н а
   О, не брани меня! Я сознаюся,
   Что не всегда так думала, как ныне;
   Но я не вдруг переменила мысли,
   Не ветрено ему я отдалась.
   Нет, кровь твоя течет во мне недаром,
   Моей любви, отец, я знаю цену
   И важность всю поступка моего.
   О нем, отец, я долго размышляла
   И долго, перед тем чтобы решиться,
   Испытывала я сама себя.
   Припомни, как ты нынешней весною
   Со мной садился ночью у окна
   Дышать прохладой и внимать гитарам,
   Которые вблизи, вдали, кругом
   До самого рассвета раздавались.
   Он часто мимо проходил тогда,
   И останавливался у решетки,
   И зачинал с тобою разговор,
   Не много на меня вниманья он
   В то время обращал; но я, напротив,
   Уже тогда, молве не доверяя,
   Его старалась втайне изучить.
   Для вас обоих часто неприметно
   И будто ненарочным словом я
   Давала направление беседе
   И вызывала вас на мирный спор;
   Сама ж над ним я молча наблюдала,
   Не пропускала ничего, и после,
   Одна, в моем покое запершись,
   Я проходила весь ваш разговор,
   И каждое им сказанное слово,
   И ударенье каждое его,
   И каждый взгляд его припоминала