Страница:
На следующий день усталый, оборванный и потерявший оружие пожилой воин принес в лагерь ополченцев горестную весть о гибели своего отряда. Уцелел ли еще кто-нибудь, выяснить так и не удалось, так как дальше события начали развиваться стремительно и необратимо.
Отгадка заставила его вздрогнуть и прогнала остатки сна. Ну конечно же! Маг Клана Тревоги не мог не почувствовать приближения опасности. Значит, началось. Они уже два дня ожидали здесь, на склоне Граничного Хребта, сигнала об атаке Восточных Кланов и вот, кажется, дождались. Поэтому и не спят его старшие товарищи. Они опытнее Хелсира и раньше ощутили тревогу.
Зор и Бартах стояли у края скалы, смотрели вдаль и негромко разговаривали. Молодой маг подошел к ним и тоже поглядел вниз в долину. Солнце еще не взошло. Окружающая хребет каменистая степь была пустынна, а дальше разглядеть что-нибудь мешал туман, окутавший Озеро Слез. Все-таки Верховный Маг расположил свой наблюдательный пункт слишком далеко от места сражения, но он, как и все люди его клана, в горах чувствовал себя уверенней, чем на равнине. Здесь и дышалось легче, и мысли строились более четко и последовательно, и чары плелись намного быстрее.
— Дружок, чем смеяться над слабостями старика, ты бы лучше узнал, как дела на перевале, — не оборачиваясь, сказал Зор.
Хелсир смутился. Он до сих пор еще не привык к тому, что прочитать его мысли для учителя проще, чем для охотника — разобраться в звериных следах на свежем снегу. Впрочем, ни о чем обидном для Верховного Мага он, кажется, не думал.
Юноша быстро связался со стражами перевала. Там все было спокойно. И он снова посмотрел на озеро и Береговой Лес, в котором укрылись воины Союза Западных Кланов, а затем перевел взгляд на возвышающийся над степью Сторожевой Холм. Зоркие глаза Хелсира и без помощи магии различили поднимающуюся над его вершиной тонкую струйку дыма. Это дозорные зажгли сигнальный огонь. Значит, враг приближается.
Вряд ли огонь был виден из леса, но в этом и не было необходимости. Там тоже имелись колдуны — боевые маги Клана Тревоги. И о наступлении противника они узнали, вероятно, еще раньше, чем их вождь. Сигнал предназначался скорее твердолобым окрестным фермерам из Клана Терпения, несмотря на приказ Старейшины отказавшимся бросить дом и хозяйство и увозить свои семьи в глубь страны. Может, хоть теперь они одумаются. Всем известно, что дикие орды Клана Жестокости редко берут пленников, особенно мужчин. Да и попасть в лапы головорезов из Кланов Злобы или Ненависти немногим лучше. Такие имена не даются случайно. Они очень точно передают характер людей этих кланов, их нравы и сам смысл существования. Но пусть сначала убийцы и грабители попробуют прорвать оборону Западных Кланов.
Хелсир потянулся дозорными заклятиями к лесу. Он почувствовал, как лагерь проснулся и начал готовиться к бою, ощутил осторожную, но уверенную работу магов, спокойную решительность Воеводы Виследа, напряженное ожидание воинов. Затем он обнаружил мысленное присутствие где-то рядом своего наставника и поспешил направить заклятия дальше в степь, но тут же пожалел об этом. Тяжелая волна ненависти, жажды крови и других не менее отвратительных эмоций накатила на него и чуть не лишила сознания. Он еле успел закрыться.
— А вот к ним тебе забираться пока рановато, мой мальчик, — с мягкой укоризной посмотрел на него Зор. — И силенок у тебя еще не хватает, и обнаруживать себя раньше времени не стоит. А то начнут нас огнем поджигать да камнями забрасывать. Нам придется им ответить, и пойдет потеха. Ни на что другое времени у нас не хватит. А мне нужно за боем наблюдать. Так что займись-ка ты лучше чем-нибудь безопасным. Например, завтрак нам приготовь.
Юноша опустил голову и направился в пещеру. Что ж, он сам виноват. Сейчас не время блистать своими способностями. Приближается кровавая битва, и он не будет больше мешать своему наставнику.
«Правильно, сынок, — зазвучал у него в голове голос Зора. — Не обижайся, но на этот раз ты и вправду перестарался. А главное — привыкай не рисковать понапрасну. Ты еще пригодишься клану».
Сам Верховный Маг продолжал осторожную разведку, пытаясь выяснить численность и состав вражеского войска. Похоже, собрались почти все Восточные Кланы. Значит, нашелся-таки способ объединить их. Интересно было бы узнать, кто и как ухитрился это сделать. Но это потом, после боя. Сейчас важно, что Молчар и его люди не ошиблись — это не обычная приграничная стычка. К долине приближалось огромное войско. Но даже Зор не ожидал, что их будет настолько много. Как же устоять против такой страшной силы?
В воинах своего клана Верховный Маг не сомневался. Его ребята — лучшие разведчики на всей Дайре. Может быть, в открытой сшибке лоб в лоб на равнине они и уступят кому-нибудь. Но там, в лесу, как и в горах, каждый из них стоит пятерых. И уже не раз доказывал это. Нет, они не подведут.
Зато с союзниками дела обстояли гораздо хуже. Рудокопов, живущих слишком обособленно, чтобы входить в состав какого-либо клана, пришло очень мало. Владеющие рудниками торговцы из Клана Алчности не позволили отрывать своих работников от дела, а тем, кто пытался уйти без разрешения, пригрозили огромными штрафами. Пренебречь такими угрозами могли лишь немногие не обремененные семьями Рудокопы. Остальные остались на рудниках. Нужно же как-то кормить семью. Почти каждый из них и так был должен хозяевам.
Но и те из союзников, кто откликнулся на призыв Зора, не внушали особого оптимизма.
Здоровенные мужики из Клана Терпения способны выдержать любую атаку, но при этом туго соображают, действуют сами по себе и вообще не любят воевать. Собранные Белом ополченцы, наоборот, рвутся в бой и, возможно, представляли бы собой реальную силу, если бы не теряли так легко голову и хоть иногда слушались приказов.
А Клан Мечты? Лишь один из пятерых мужчин этого племени способен без отвращения взять в руки оружие, но и из них большинство годится лишь для стрельбы из лука. Да и это они делают хуже других, а если случайно попадут в цель, долго потом будут мучиться угрызениями совести. Как же, причинить боль живому человеку! В другое время Зор порадовался бы их миролюбивому характеру, но сейчас он предпочел бы иметь дело с менее чувствительными людьми.
Впрочем, подданные владычицы Иды и не могли бы сыграть в предстоящей битве более значительную роль. Их собралось всего несколько десятков, не больше, чем лекарей из Клана Сострадания. От целителей как раз сегодня многое будет зависеть. Даже с учетом всех добровольцев защитники долины сильно уступали врагам в численности. И, зная необученность и разношерстность своего войска, Верховный Маг не сомневался — потерь будет очень много.
Да, невесело. Вся надежда на Воеводу и, как всегда, на магию.
Зор не позволил своим опасениям перерасти в нечто, недостойное предводителя клана.
Не первый год Восточные пытаются прорваться в долину. Не один десяток набегов закончился на северном берегу Озера Слез. (С юга озеро невозможно обойти — до самого моря тянутся непролазные болота.) Сотни отважных воинов полегли здесь, защищая единственный проход в долину, так что слез в озере и вправду много. Но есть у него и другое название — враги прозвали его Злым Озером. Ни разу захватчики не продвинулись дальше Серебряного Ручья, впадающего в озеро чуть западнее Берегового Леса. Не пройдут и сейчас. Во всяком случае, пока он жив.
Стоящий рядом с Виследом старший боевой маг едва заметно усмехнулся. Нет, Воевода все делает правильно. Ловушек у них заготовлено порядочно, и магических, и попроще. Стрелы тоже следует поберечь — стервятников в этот раз налетело втрое против обычного. Всадникам в лесу вообще делать нечего. Они понадобятся, если степняки задумают прорваться через пустыню. А уж накрыть впопыхах кого-нибудь из своих огненной стеной — и вовсе последнее дело. Все правильно.
Просто Воевода не сдержался и назвал подчиненных Молчара фокусниками. Все-таки старый рубака нервничает. На самом деле они отлично ладили с Воеводой. Но в глубине души каждый считал работу другого детской забавой, а настоящим защитником долины себя. Вот только сегодня попотеть придется обоим.
Многолетнее ревнивое соперничество не мешало Воеводе и боевому магу вместе выполнять важную работу — защищать клан от врагов. И, несмотря на постоянные взаимные подначки и порой довольно грубые шутки, оба прекрасно понимали, что поодиночке они были бы гораздо слабее и вряд ли смогли бы так часто хвастаться друг перед другом своими успехами.
По характеру и образу жизни Молчар и Вислед были очень похожи. Оба не любили шумные сборища. С незнакомыми людьми держались замкнуто, в разговор вступали неохотно и больше слушали собеседника, чем говорили сами. Зато в кругу боевых друзей могли и рассказать смешную историю, и спеть веселую песню, и просто подурачиться, словно были они зелеными необстрелянными юнцами, а вовсе не заслуженными, много повидавшими ветеранами. Но в бою и тот и другой становились властными, решительными, жесткими по отношению к людям, с которыми еще накануне беззаботно веселились или делили в походе последний кусок хлеба. Они требовали от своих подчиненных железной дисциплины и строго наказывали за ошибки и промахи. Впрочем, те и не держали на них зла, понимая, что их командиры всей своей жизнью заслужили такое право.
Вислед с раннего детства знал, что станет воином. Он родился в семье великого героя Клана Тревоги — богатыря Харвиса и не представлял себе другой жизни, кроме сражений и походов, засад и погонь. Тем более что и ростом, и силой он пошел в отца и возвышался, подобно несокрушимой скале, не только среди своих соплеменников, но и на фоне фермеров Клана Терпения, чьи внушительные размеры давно уже вошли в поговорку на Дайре.
Первыми и на всю жизнь любимыми игрушками сына знаменитого воина стали шлем, щит и кольчуга отца. Чуть позже к ним добавились более опасные лук, меч и боевой топор. Неудивительно, что будущий Воевода еще мальчишкой в совершенстве овладел всеми возможными видами оружия, а также научился использовать в бою камни, палки, веревки и любой другой подручный материал. Да и голыми руками мог справиться с вооруженным противником.
В шестнадцать лет Вислед был принят в только что образованный пограничный отряд, взявший на себя обязанности по охране Озерной Долины от всевозможных налетчиков и любителей грабежа. И уже через три года стал командиром этого отряда. А последние десять лет он носил звание Воеводы Клана Тревоги и отвечал за безопасность всего Западного Союза.
И все эти годы Виследу помогал, а иногда и просто выручал его предводитель боевых магов Молчар. Невысокий и худой, не носящий в отличие от Воеводы бороды, маг пришел к пониманию своего места в жизни куда более длинным путем. Его отец был неплохим охотником, но он погиб в схватке с парой горных острозубов много лет назад и не успел поучаствовать в воспитании тогда совсем еще крошечного сына.
Зато мать Молчара — Сайла заслуживает подробного рассказа. Хотя бы потому, что была она превосходной колдуньей, признаваемой за равную магами-мужчинами. Что само по себе являлось большой редкостью на Дайре. Считалось, что женщины просто не обладают необходимыми для этого способностями и в лучшем случае могут стать какими-нибудь предсказательницами или фокусницами, развлекающими толпу на городских рынках.
В действительности дело обстояло намного сложнее. Природных способностей к магии у женщин было ничуть не меньше, чем у мужчин. Например, добрую половину лекарей Клана Сострадания составляли женщины-целительницы. И многие из них были неплохими магами.
Неплохо жили колдуньи и в Клане Наслаждения. Местные красавицы готовы были отдать любые деньги, чтобы изменить форму носа или увеличить размер глаз. Не говоря уже об изменении некоторых других частей тела. Большой популярностью пользовались также приворотные зелья и им подобные волшебные средства. И этим разделом магии занимались за редким исключением именно женщины.
Кроме того, волшебницам всегда были рады на Острове Мечты. Здесь, правда, имелись свои сложности. Если колдунья оказывалась к тому же еще и привлекательной женщиной, она рисковала вызвать к себе неудовольствие Владычицы Иды. Хозяйка острова — могущественная волшебница и признанная красавица — терпеть не могла конкуренции и никому не позволила бы соперничать с собой сразу в двух ее главных достоинствах.
Но в других кланах магия и в самом деле оставалась исключительно мужским занятием.
И на это имелся целый ряд причин. Во-первых, зависимая роль женщины в обществе. Мужчины-маги не позволили бы женщине занять место рядом с ними, даже если бы она не уступала им в мастерстве. Мало того, они посчитали бы такое положение оскорбительным для себя и не остановились бы ни перед чем, чтобы его исправить.
Во-вторых, слишком много забот ложилось на женские плечи. Даже в относительно благополучном Клане Высокомерия, не говоря уже о Клане Жестокости. И у них просто не оставалось времени на другие занятия.
И наконец, в-третьих. Предположим, у какой-нибудь девушки обнаружились природные магические способности. Но они так и останутся нераскрытыми, потому что ей вряд ли удастся найти наставника, который согласится обучать женщину благородному искусству магии.
Тем более удивительно и достойно восхищения упорство Сайлы, несмотря ни на какие препятствия ставшей колдуньей. Правда, ей пришлось для этого уйти из родного Клана Надежды и пять лет быть простой служанкой у одного из Старейшин Клана Тревоги, не получая за свою работу ничего, кроме скудной еды и обильных ежедневных упреков. Но девушка не сдавалась, и в конце концов Старейшина согласился стать ее учителем. Возможно, он надеялся, что магическая наука окажется чересчур сложной для надоедливой девчонки и она сама откажется от продолжения обучения. Или может быть, выйдет замуж и забудет о своих глупых мечтах.
Но Сайла продолжала заниматься и с каждым новым уроком испытывала все меньше трудностей и получала все больше удовольствия. А через три года Старейшина с удивлением обнаружил, что уже не сможет научить свою ученицу ничему новому. А Сайла еще несколько лет брала уроки у самого Верховного Мага Клана и добилась своего. Ее признали магом сразу второй ступени, минуя первую.
Лишь после этого она вышла замуж. За простого охотника, а не за мага, хотя были у нее и такие варианты. Два колдуна в одной семье показались Сайле излишней роскошью. А сама она прекращать занятия магией не собиралась.
Но второй волшебник в доме Сайлы все-таки появился. Ее сын Молчар унаследовал способности матери. И имел возможность учиться магии, не выходя из дома. К пятнадцати годам юноша уже стал магом первой ступени, а его мать почти одновременно с ним получила высшую третью ступень и место в Совете Старейшин.
Вот тут и произошел разрыв между сыном и матерью. В магии Сайлу интересовали вопросы далекие от повседневной жизни — тайны вещества, пространства и времени, прошлого и будущего, а также проблемы мгновенного перемещения и обмена мыслями на большом расстоянии. Молчар поначалу помогал матери в ее занятиях. Но все переменилось в тот день, когда они приехали погостить в родной город Сайлы — Рину.
По печальному совпадению двумя днями ранее этот порт Клана Надежды подвергся нападению морских разбойников из Клана Злобы. На всю жизнь запомнил юный Молчар разрушенные здания, залитые кровью мостовые и леденящие душу рассказы уцелевших горожан о зверствах пиратов. Не мог он забыть и лица знаменитого, всеми уважаемого мага, посвятившего жизнь изучению моря. Пожилой волшебник познал все тайны глубин, умел разговаривать с рыбами, подолгу находиться под водой без дыхания, но со всеми своими знаниями не смог помочь родному городу защититься от захватчиков. Более несчастного человека Молчар не встречал ни до, ни после этого, хотя никто не осмелился бы сказать, что он видел в своей жизни мало печальных и страшных событий.
И юноша твердо решил, что никогда не окажется на месте этого волшебника. Если в мире творятся такие ужасные вещи, долг каждого человека, обладающего магическим даром, помочь тем, кто не способен постоять за себя. С того памятного дня Молчар забросил все прежние свои интересы и занялся изучением боевой магии. Благодаря своим удивительным способностям и упорству он добился впечатляющих результатов. Уже через пять лет никто не мог сравниться с ним в умении сразить врага в магическом поединке.
Мать поначалу не обратила внимания на новое увлечение Молчара, объясняя его для себя юношеской горячностью сына. А когда поняла, что он всерьез и надолго встал на путь боевого мага, менять что-либо было уже поздно. Молчару стали неинтересны занятия матери. А Сайла не могла помогать сыну, так как считала убийство человека (пусть даже негодяя, палача или насильника) делом, недостойным истинного мага.
Так тихо и спокойно, но бесповоротно разошлись дороги матери и сына. Изредка они встречались на Совете Старейшин, обменивались приветствиями и расходились по своим делам, не сказав друг другу теплого слова.
Вероятно, молодого мага тяготил разрыв с матерью, но поставленная им перед собой цель отнимала слишком много сил и не оставляла времени для сожалений. Достигнув вершин боевой магии, он вскоре убедился, что один человек, пусть даже умелый, отважный и неутомимый, не в состоянии обеспечить мир и спокойствие целому клану. И теперь хотел создать небольшой отряд боевых магов и обучить их так, чтобы они смогли заменить собой огромную армию.
Он начал собирать среди учеников магов способных молодых людей и объездил с этой целью все союзные кланы. Посетил даже Остров Мечты и произнес страстную речь перед местными молодыми магами, хотя и не надеялся встретить здесь понимание. И один из них, странный застенчивый юноша, решился бросить все и последовать за Молчаром. Конечно, он был далеко не самым многообещающим учеником боевого мага. Но Молчар понимал, как нелегко далось ему это решение, и терпеливо объяснял ему даже такие элементарные вещи, которые юношам из других кланов, не испытывающим врожденного отвращения к военному делу, казались очевидными и понятными любому ребенку. Например, бесполезность убеждения врага в его неправоте или необходимость причинить ему боль для защиты собственной жизни. При этом мальчишка был вовсе не безнадежным как маг, и, видя его упорство и стремление постичь чуждую для него науку, Молчар не мог, да теперь уже и не хотел избавиться от него.
Хвала Предкам, остальные ученики не доставляли магу таких хлопот. Обучение продвигалось очень быстро, и к началу войны в распоряжении Молчара было четыре десятка неплохо подготовленных боевых магов. Будь у него в запасе еще два-три года, Молчар успел бы подготовить их так, что за исход битвы можно было бы не волноваться. Но сейчас маг прекрасно понимал, что даже их объединенные с воинами Виследа усилия могут оказаться недостаточными для победы.
— Ну, удачи тебе, Воевода! Пойду готовиться к представлению. — Молчар хлопнул Виследа по широкой спине и тоже не удержался от подначки: — Будут обижать — зови на помощь.
— И тебе удачи, колдун. Если публика будет недовольна — крикни меня. Я умею ходить на руках. А мой черный камень, — он поиграл перстнем на правой руке, — может угадывать желания и находить спрятанные вещи.
— Нет уж, — лукаво усмехнулся маг. Он не мог допустить, чтобы последнее слово в их шуточном споре осталось за Воеводой. — Акробатов и фокусников у меня и без тебя хватает. А для клоуна ты слишком свирепо выглядишь. Лучше последи за публикой, чтобы не безобразничали и не занимали чужие места.
И они разошлись, весело хохоча. Ну, может, слишком весело и беззаботно для такой немудреной шутки, чтобы обмануть друг друга. У обоих на душе было неспокойно.
В принципе у Молчара пока не было работы. Зор приказал не пускать в ход магию, пока не обнаружат себя колдуны врага. Магическое оружие, как и стрелы, нельзя расходовать безоглядно. Дело в том, что чародеи кланов используют энергию эмоций человека, точнее, одного тотемного чувства — тревоги, страха, любви — в зависимости от клановой принадлежности колдуна. Высасывать из бойцов силы перед битвой — равносильно самоубийству. Поэтому Молчару и его людям приходилось рассчитывать только на собственные запасы. Это колдуны Восточных могли позволить себе иметь с десяток, а то и больше доноров, используя их жизненные силы для своих заклинаний.
Иногда чародеи увлекались и выкачивали их эмоции полностью. О том, что происходило после этого с несчастными, Молчар старался не вспоминать. Еще будучи начинающим магом, он впервые увидел живые куклы — результат неосторожных действий своих коллег. И поклялся, что сам никогда не опустится до такого бесчеловечного способа колдовства.
А значит, надеяться в бою надо не на силу, а скорее на точность и неожиданность ударов. Весь вчерашний день его ребята потратили на устройство ловушек, заполняя их заранее накопленной энергией, а сейчас готовили защитные заклятия, чтобы в нужный момент прикрыться ими, как щитами, от ударов противника.
Молчар остановился на опушке леса. Этот заросший кустами пригорок он выбрал своей боевой позицией. Рядом два его помощника мысленно связывались с остальными магами, разбросанными по всему восточному краю леса. Все были готовы. Все ждали.
Глава 2. КРОВЬ, СТРАДАНИЯ, БОЛЬ И ПЛАН
Магистр Эрм все медлил с сигналом о наступлении. А может, это правда, что всем здесь распоряжаются проныры из непонятно откуда взявшегося Клана Коварства, а дядя и другие вожди кланов только выполняют их приказы? Нет, не может подчиняться чужакам родной брат отца Турвина, непобедимого Энгтура, прозванного Карающей Десницей клана в те давние времена, когда у него еще была правая рука.
Отец послал Турвина на войну с наказом приумножить славу клана, а он прохлаждается в резерве, рядом с лекарями и обозниками. Он, конечно, не хотел бы оказаться среди участников первой атаки, большинство из которых осталось лежать на подступах к лесу обожженными, исколотыми стрелами, раздавленными неожиданно рухнувшими деревьями или засыпанными землей во внезапно открывшихся ямах. Кажется, на дне ям еще были заостренные колья. Но немногие, добравшиеся до лазарета, не в состоянии рассказать о пережитом. Они лишь кричат от ужаса и боли.
Что ж, эти парни в лесу оказались не такими слюнтяями, как он думал. Тем почетнее будет победа, Интересно посмотреть, каковы они в открытом бою. К тому же у колдунов Восточных Кланов нашлось чем ответить на неожиданный удар. Падающие с неба камни смотрелись очень красиво. И кричали раздавленные валунами Западные ничуть не тише. В нескольких местах удалось поджечь деревья, и теперь колдуны изо всех сил старались раздуть пожар по всему лесу. А ударный Второй Несокрушимый Легион Клана Ненависти уже прорвался к опушке и вступил в рукопашную. Ну, теперь-то пора?
Он оглянулся на дядю, но Магистр спокойно беседовал с советником из Клана Коварства и не замечал его нетерпения. В это время мимо промчался отряд кочевников на низкорослых двурогих скакунах. Они направлялись к северной окраине леса с намерением обогнуть его и выйти в тыл оборонявшимся. «На своем Урагане я без труда догоню их», — вдруг решил молодой рыцарь, и его ноги, будто сами по себе, пришпорили коня. Соседние лошади тоже дернулись вперед, не дожидаясь команд всадников.
— Вернись назад, рыцарь! — услышал Турвин за спиной строгий голос, но не дяди, а советника.
Издав в ответ боевой клич своего рода, он еще сильней подстегнул своего любимца.
Часть всадников остановились, но Турвин не без удовольствия услышал позади топот по крайней мере десяти лошадей.
ХЕПСИР И ЗОР
Хелсир проснулся внезапно, словно от толчка. Как будто кто-то, проходя мимо, случайно задел его. Он поднял голову и огляделся. Пещера была пуста, только у дальней стены догорал костер. Спутники Хелсира, Зор и его друг Бартах, не спали, по-видимому, уже давно и сейчас вышли наружу. Так что толкнуть молодого мага никто не мог. Отчего же тогда он проснулся?Отгадка заставила его вздрогнуть и прогнала остатки сна. Ну конечно же! Маг Клана Тревоги не мог не почувствовать приближения опасности. Значит, началось. Они уже два дня ожидали здесь, на склоне Граничного Хребта, сигнала об атаке Восточных Кланов и вот, кажется, дождались. Поэтому и не спят его старшие товарищи. Они опытнее Хелсира и раньше ощутили тревогу.
Зор и Бартах стояли у края скалы, смотрели вдаль и негромко разговаривали. Молодой маг подошел к ним и тоже поглядел вниз в долину. Солнце еще не взошло. Окружающая хребет каменистая степь была пустынна, а дальше разглядеть что-нибудь мешал туман, окутавший Озеро Слез. Все-таки Верховный Маг расположил свой наблюдательный пункт слишком далеко от места сражения, но он, как и все люди его клана, в горах чувствовал себя уверенней, чем на равнине. Здесь и дышалось легче, и мысли строились более четко и последовательно, и чары плелись намного быстрее.
— Дружок, чем смеяться над слабостями старика, ты бы лучше узнал, как дела на перевале, — не оборачиваясь, сказал Зор.
Хелсир смутился. Он до сих пор еще не привык к тому, что прочитать его мысли для учителя проще, чем для охотника — разобраться в звериных следах на свежем снегу. Впрочем, ни о чем обидном для Верховного Мага он, кажется, не думал.
Юноша быстро связался со стражами перевала. Там все было спокойно. И он снова посмотрел на озеро и Береговой Лес, в котором укрылись воины Союза Западных Кланов, а затем перевел взгляд на возвышающийся над степью Сторожевой Холм. Зоркие глаза Хелсира и без помощи магии различили поднимающуюся над его вершиной тонкую струйку дыма. Это дозорные зажгли сигнальный огонь. Значит, враг приближается.
Вряд ли огонь был виден из леса, но в этом и не было необходимости. Там тоже имелись колдуны — боевые маги Клана Тревоги. И о наступлении противника они узнали, вероятно, еще раньше, чем их вождь. Сигнал предназначался скорее твердолобым окрестным фермерам из Клана Терпения, несмотря на приказ Старейшины отказавшимся бросить дом и хозяйство и увозить свои семьи в глубь страны. Может, хоть теперь они одумаются. Всем известно, что дикие орды Клана Жестокости редко берут пленников, особенно мужчин. Да и попасть в лапы головорезов из Кланов Злобы или Ненависти немногим лучше. Такие имена не даются случайно. Они очень точно передают характер людей этих кланов, их нравы и сам смысл существования. Но пусть сначала убийцы и грабители попробуют прорвать оборону Западных Кланов.
Хелсир потянулся дозорными заклятиями к лесу. Он почувствовал, как лагерь проснулся и начал готовиться к бою, ощутил осторожную, но уверенную работу магов, спокойную решительность Воеводы Виследа, напряженное ожидание воинов. Затем он обнаружил мысленное присутствие где-то рядом своего наставника и поспешил направить заклятия дальше в степь, но тут же пожалел об этом. Тяжелая волна ненависти, жажды крови и других не менее отвратительных эмоций накатила на него и чуть не лишила сознания. Он еле успел закрыться.
— А вот к ним тебе забираться пока рановато, мой мальчик, — с мягкой укоризной посмотрел на него Зор. — И силенок у тебя еще не хватает, и обнаруживать себя раньше времени не стоит. А то начнут нас огнем поджигать да камнями забрасывать. Нам придется им ответить, и пойдет потеха. Ни на что другое времени у нас не хватит. А мне нужно за боем наблюдать. Так что займись-ка ты лучше чем-нибудь безопасным. Например, завтрак нам приготовь.
Юноша опустил голову и направился в пещеру. Что ж, он сам виноват. Сейчас не время блистать своими способностями. Приближается кровавая битва, и он не будет больше мешать своему наставнику.
«Правильно, сынок, — зазвучал у него в голове голос Зора. — Не обижайся, но на этот раз ты и вправду перестарался. А главное — привыкай не рисковать понапрасну. Ты еще пригодишься клану».
Сам Верховный Маг продолжал осторожную разведку, пытаясь выяснить численность и состав вражеского войска. Похоже, собрались почти все Восточные Кланы. Значит, нашелся-таки способ объединить их. Интересно было бы узнать, кто и как ухитрился это сделать. Но это потом, после боя. Сейчас важно, что Молчар и его люди не ошиблись — это не обычная приграничная стычка. К долине приближалось огромное войско. Но даже Зор не ожидал, что их будет настолько много. Как же устоять против такой страшной силы?
В воинах своего клана Верховный Маг не сомневался. Его ребята — лучшие разведчики на всей Дайре. Может быть, в открытой сшибке лоб в лоб на равнине они и уступят кому-нибудь. Но там, в лесу, как и в горах, каждый из них стоит пятерых. И уже не раз доказывал это. Нет, они не подведут.
Зато с союзниками дела обстояли гораздо хуже. Рудокопов, живущих слишком обособленно, чтобы входить в состав какого-либо клана, пришло очень мало. Владеющие рудниками торговцы из Клана Алчности не позволили отрывать своих работников от дела, а тем, кто пытался уйти без разрешения, пригрозили огромными штрафами. Пренебречь такими угрозами могли лишь немногие не обремененные семьями Рудокопы. Остальные остались на рудниках. Нужно же как-то кормить семью. Почти каждый из них и так был должен хозяевам.
Но и те из союзников, кто откликнулся на призыв Зора, не внушали особого оптимизма.
Здоровенные мужики из Клана Терпения способны выдержать любую атаку, но при этом туго соображают, действуют сами по себе и вообще не любят воевать. Собранные Белом ополченцы, наоборот, рвутся в бой и, возможно, представляли бы собой реальную силу, если бы не теряли так легко голову и хоть иногда слушались приказов.
А Клан Мечты? Лишь один из пятерых мужчин этого племени способен без отвращения взять в руки оружие, но и из них большинство годится лишь для стрельбы из лука. Да и это они делают хуже других, а если случайно попадут в цель, долго потом будут мучиться угрызениями совести. Как же, причинить боль живому человеку! В другое время Зор порадовался бы их миролюбивому характеру, но сейчас он предпочел бы иметь дело с менее чувствительными людьми.
Впрочем, подданные владычицы Иды и не могли бы сыграть в предстоящей битве более значительную роль. Их собралось всего несколько десятков, не больше, чем лекарей из Клана Сострадания. От целителей как раз сегодня многое будет зависеть. Даже с учетом всех добровольцев защитники долины сильно уступали врагам в численности. И, зная необученность и разношерстность своего войска, Верховный Маг не сомневался — потерь будет очень много.
Да, невесело. Вся надежда на Воеводу и, как всегда, на магию.
Зор не позволил своим опасениям перерасти в нечто, недостойное предводителя клана.
Не первый год Восточные пытаются прорваться в долину. Не один десяток набегов закончился на северном берегу Озера Слез. (С юга озеро невозможно обойти — до самого моря тянутся непролазные болота.) Сотни отважных воинов полегли здесь, защищая единственный проход в долину, так что слез в озере и вправду много. Но есть у него и другое название — враги прозвали его Злым Озером. Ни разу захватчики не продвинулись дальше Серебряного Ручья, впадающего в озеро чуть западнее Берегового Леса. Не пройдут и сейчас. Во всяком случае, пока он жив.
МОЛЧАР И БИСЛЕД
— Все по местам! Из леса не высовываться, без приказа не стрелять. Подождем, пока они не пройдут ловушки. — Воевода отдавал приказания негромко, но с привычной уверенностью, успевая при этом руками указать отрядам их позиции, улыбкой ободрить бойцов, едва уловимыми жестами и выражением лица объяснить, чего он от них ждет. — Коннице собраться на опушке у излучины ручья. Колдунам предупреждать о своих фокусах командиров отрядов. Обо всем непонятном сразу же сообщать мне или Молчару.Стоящий рядом с Виследом старший боевой маг едва заметно усмехнулся. Нет, Воевода все делает правильно. Ловушек у них заготовлено порядочно, и магических, и попроще. Стрелы тоже следует поберечь — стервятников в этот раз налетело втрое против обычного. Всадникам в лесу вообще делать нечего. Они понадобятся, если степняки задумают прорваться через пустыню. А уж накрыть впопыхах кого-нибудь из своих огненной стеной — и вовсе последнее дело. Все правильно.
Просто Воевода не сдержался и назвал подчиненных Молчара фокусниками. Все-таки старый рубака нервничает. На самом деле они отлично ладили с Воеводой. Но в глубине души каждый считал работу другого детской забавой, а настоящим защитником долины себя. Вот только сегодня попотеть придется обоим.
Многолетнее ревнивое соперничество не мешало Воеводе и боевому магу вместе выполнять важную работу — защищать клан от врагов. И, несмотря на постоянные взаимные подначки и порой довольно грубые шутки, оба прекрасно понимали, что поодиночке они были бы гораздо слабее и вряд ли смогли бы так часто хвастаться друг перед другом своими успехами.
По характеру и образу жизни Молчар и Вислед были очень похожи. Оба не любили шумные сборища. С незнакомыми людьми держались замкнуто, в разговор вступали неохотно и больше слушали собеседника, чем говорили сами. Зато в кругу боевых друзей могли и рассказать смешную историю, и спеть веселую песню, и просто подурачиться, словно были они зелеными необстрелянными юнцами, а вовсе не заслуженными, много повидавшими ветеранами. Но в бою и тот и другой становились властными, решительными, жесткими по отношению к людям, с которыми еще накануне беззаботно веселились или делили в походе последний кусок хлеба. Они требовали от своих подчиненных железной дисциплины и строго наказывали за ошибки и промахи. Впрочем, те и не держали на них зла, понимая, что их командиры всей своей жизнью заслужили такое право.
Вислед с раннего детства знал, что станет воином. Он родился в семье великого героя Клана Тревоги — богатыря Харвиса и не представлял себе другой жизни, кроме сражений и походов, засад и погонь. Тем более что и ростом, и силой он пошел в отца и возвышался, подобно несокрушимой скале, не только среди своих соплеменников, но и на фоне фермеров Клана Терпения, чьи внушительные размеры давно уже вошли в поговорку на Дайре.
Первыми и на всю жизнь любимыми игрушками сына знаменитого воина стали шлем, щит и кольчуга отца. Чуть позже к ним добавились более опасные лук, меч и боевой топор. Неудивительно, что будущий Воевода еще мальчишкой в совершенстве овладел всеми возможными видами оружия, а также научился использовать в бою камни, палки, веревки и любой другой подручный материал. Да и голыми руками мог справиться с вооруженным противником.
В шестнадцать лет Вислед был принят в только что образованный пограничный отряд, взявший на себя обязанности по охране Озерной Долины от всевозможных налетчиков и любителей грабежа. И уже через три года стал командиром этого отряда. А последние десять лет он носил звание Воеводы Клана Тревоги и отвечал за безопасность всего Западного Союза.
И все эти годы Виследу помогал, а иногда и просто выручал его предводитель боевых магов Молчар. Невысокий и худой, не носящий в отличие от Воеводы бороды, маг пришел к пониманию своего места в жизни куда более длинным путем. Его отец был неплохим охотником, но он погиб в схватке с парой горных острозубов много лет назад и не успел поучаствовать в воспитании тогда совсем еще крошечного сына.
Зато мать Молчара — Сайла заслуживает подробного рассказа. Хотя бы потому, что была она превосходной колдуньей, признаваемой за равную магами-мужчинами. Что само по себе являлось большой редкостью на Дайре. Считалось, что женщины просто не обладают необходимыми для этого способностями и в лучшем случае могут стать какими-нибудь предсказательницами или фокусницами, развлекающими толпу на городских рынках.
В действительности дело обстояло намного сложнее. Природных способностей к магии у женщин было ничуть не меньше, чем у мужчин. Например, добрую половину лекарей Клана Сострадания составляли женщины-целительницы. И многие из них были неплохими магами.
Неплохо жили колдуньи и в Клане Наслаждения. Местные красавицы готовы были отдать любые деньги, чтобы изменить форму носа или увеличить размер глаз. Не говоря уже об изменении некоторых других частей тела. Большой популярностью пользовались также приворотные зелья и им подобные волшебные средства. И этим разделом магии занимались за редким исключением именно женщины.
Кроме того, волшебницам всегда были рады на Острове Мечты. Здесь, правда, имелись свои сложности. Если колдунья оказывалась к тому же еще и привлекательной женщиной, она рисковала вызвать к себе неудовольствие Владычицы Иды. Хозяйка острова — могущественная волшебница и признанная красавица — терпеть не могла конкуренции и никому не позволила бы соперничать с собой сразу в двух ее главных достоинствах.
Но в других кланах магия и в самом деле оставалась исключительно мужским занятием.
И на это имелся целый ряд причин. Во-первых, зависимая роль женщины в обществе. Мужчины-маги не позволили бы женщине занять место рядом с ними, даже если бы она не уступала им в мастерстве. Мало того, они посчитали бы такое положение оскорбительным для себя и не остановились бы ни перед чем, чтобы его исправить.
Во-вторых, слишком много забот ложилось на женские плечи. Даже в относительно благополучном Клане Высокомерия, не говоря уже о Клане Жестокости. И у них просто не оставалось времени на другие занятия.
И наконец, в-третьих. Предположим, у какой-нибудь девушки обнаружились природные магические способности. Но они так и останутся нераскрытыми, потому что ей вряд ли удастся найти наставника, который согласится обучать женщину благородному искусству магии.
Тем более удивительно и достойно восхищения упорство Сайлы, несмотря ни на какие препятствия ставшей колдуньей. Правда, ей пришлось для этого уйти из родного Клана Надежды и пять лет быть простой служанкой у одного из Старейшин Клана Тревоги, не получая за свою работу ничего, кроме скудной еды и обильных ежедневных упреков. Но девушка не сдавалась, и в конце концов Старейшина согласился стать ее учителем. Возможно, он надеялся, что магическая наука окажется чересчур сложной для надоедливой девчонки и она сама откажется от продолжения обучения. Или может быть, выйдет замуж и забудет о своих глупых мечтах.
Но Сайла продолжала заниматься и с каждым новым уроком испытывала все меньше трудностей и получала все больше удовольствия. А через три года Старейшина с удивлением обнаружил, что уже не сможет научить свою ученицу ничему новому. А Сайла еще несколько лет брала уроки у самого Верховного Мага Клана и добилась своего. Ее признали магом сразу второй ступени, минуя первую.
Лишь после этого она вышла замуж. За простого охотника, а не за мага, хотя были у нее и такие варианты. Два колдуна в одной семье показались Сайле излишней роскошью. А сама она прекращать занятия магией не собиралась.
Но второй волшебник в доме Сайлы все-таки появился. Ее сын Молчар унаследовал способности матери. И имел возможность учиться магии, не выходя из дома. К пятнадцати годам юноша уже стал магом первой ступени, а его мать почти одновременно с ним получила высшую третью ступень и место в Совете Старейшин.
Вот тут и произошел разрыв между сыном и матерью. В магии Сайлу интересовали вопросы далекие от повседневной жизни — тайны вещества, пространства и времени, прошлого и будущего, а также проблемы мгновенного перемещения и обмена мыслями на большом расстоянии. Молчар поначалу помогал матери в ее занятиях. Но все переменилось в тот день, когда они приехали погостить в родной город Сайлы — Рину.
По печальному совпадению двумя днями ранее этот порт Клана Надежды подвергся нападению морских разбойников из Клана Злобы. На всю жизнь запомнил юный Молчар разрушенные здания, залитые кровью мостовые и леденящие душу рассказы уцелевших горожан о зверствах пиратов. Не мог он забыть и лица знаменитого, всеми уважаемого мага, посвятившего жизнь изучению моря. Пожилой волшебник познал все тайны глубин, умел разговаривать с рыбами, подолгу находиться под водой без дыхания, но со всеми своими знаниями не смог помочь родному городу защититься от захватчиков. Более несчастного человека Молчар не встречал ни до, ни после этого, хотя никто не осмелился бы сказать, что он видел в своей жизни мало печальных и страшных событий.
И юноша твердо решил, что никогда не окажется на месте этого волшебника. Если в мире творятся такие ужасные вещи, долг каждого человека, обладающего магическим даром, помочь тем, кто не способен постоять за себя. С того памятного дня Молчар забросил все прежние свои интересы и занялся изучением боевой магии. Благодаря своим удивительным способностям и упорству он добился впечатляющих результатов. Уже через пять лет никто не мог сравниться с ним в умении сразить врага в магическом поединке.
Мать поначалу не обратила внимания на новое увлечение Молчара, объясняя его для себя юношеской горячностью сына. А когда поняла, что он всерьез и надолго встал на путь боевого мага, менять что-либо было уже поздно. Молчару стали неинтересны занятия матери. А Сайла не могла помогать сыну, так как считала убийство человека (пусть даже негодяя, палача или насильника) делом, недостойным истинного мага.
Так тихо и спокойно, но бесповоротно разошлись дороги матери и сына. Изредка они встречались на Совете Старейшин, обменивались приветствиями и расходились по своим делам, не сказав друг другу теплого слова.
Вероятно, молодого мага тяготил разрыв с матерью, но поставленная им перед собой цель отнимала слишком много сил и не оставляла времени для сожалений. Достигнув вершин боевой магии, он вскоре убедился, что один человек, пусть даже умелый, отважный и неутомимый, не в состоянии обеспечить мир и спокойствие целому клану. И теперь хотел создать небольшой отряд боевых магов и обучить их так, чтобы они смогли заменить собой огромную армию.
Он начал собирать среди учеников магов способных молодых людей и объездил с этой целью все союзные кланы. Посетил даже Остров Мечты и произнес страстную речь перед местными молодыми магами, хотя и не надеялся встретить здесь понимание. И один из них, странный застенчивый юноша, решился бросить все и последовать за Молчаром. Конечно, он был далеко не самым многообещающим учеником боевого мага. Но Молчар понимал, как нелегко далось ему это решение, и терпеливо объяснял ему даже такие элементарные вещи, которые юношам из других кланов, не испытывающим врожденного отвращения к военному делу, казались очевидными и понятными любому ребенку. Например, бесполезность убеждения врага в его неправоте или необходимость причинить ему боль для защиты собственной жизни. При этом мальчишка был вовсе не безнадежным как маг, и, видя его упорство и стремление постичь чуждую для него науку, Молчар не мог, да теперь уже и не хотел избавиться от него.
Хвала Предкам, остальные ученики не доставляли магу таких хлопот. Обучение продвигалось очень быстро, и к началу войны в распоряжении Молчара было четыре десятка неплохо подготовленных боевых магов. Будь у него в запасе еще два-три года, Молчар успел бы подготовить их так, что за исход битвы можно было бы не волноваться. Но сейчас маг прекрасно понимал, что даже их объединенные с воинами Виследа усилия могут оказаться недостаточными для победы.
— Ну, удачи тебе, Воевода! Пойду готовиться к представлению. — Молчар хлопнул Виследа по широкой спине и тоже не удержался от подначки: — Будут обижать — зови на помощь.
— И тебе удачи, колдун. Если публика будет недовольна — крикни меня. Я умею ходить на руках. А мой черный камень, — он поиграл перстнем на правой руке, — может угадывать желания и находить спрятанные вещи.
— Нет уж, — лукаво усмехнулся маг. Он не мог допустить, чтобы последнее слово в их шуточном споре осталось за Воеводой. — Акробатов и фокусников у меня и без тебя хватает. А для клоуна ты слишком свирепо выглядишь. Лучше последи за публикой, чтобы не безобразничали и не занимали чужие места.
И они разошлись, весело хохоча. Ну, может, слишком весело и беззаботно для такой немудреной шутки, чтобы обмануть друг друга. У обоих на душе было неспокойно.
В принципе у Молчара пока не было работы. Зор приказал не пускать в ход магию, пока не обнаружат себя колдуны врага. Магическое оружие, как и стрелы, нельзя расходовать безоглядно. Дело в том, что чародеи кланов используют энергию эмоций человека, точнее, одного тотемного чувства — тревоги, страха, любви — в зависимости от клановой принадлежности колдуна. Высасывать из бойцов силы перед битвой — равносильно самоубийству. Поэтому Молчару и его людям приходилось рассчитывать только на собственные запасы. Это колдуны Восточных могли позволить себе иметь с десяток, а то и больше доноров, используя их жизненные силы для своих заклинаний.
Иногда чародеи увлекались и выкачивали их эмоции полностью. О том, что происходило после этого с несчастными, Молчар старался не вспоминать. Еще будучи начинающим магом, он впервые увидел живые куклы — результат неосторожных действий своих коллег. И поклялся, что сам никогда не опустится до такого бесчеловечного способа колдовства.
А значит, надеяться в бою надо не на силу, а скорее на точность и неожиданность ударов. Весь вчерашний день его ребята потратили на устройство ловушек, заполняя их заранее накопленной энергией, а сейчас готовили защитные заклятия, чтобы в нужный момент прикрыться ими, как щитами, от ударов противника.
Молчар остановился на опушке леса. Этот заросший кустами пригорок он выбрал своей боевой позицией. Рядом два его помощника мысленно связывались с остальными магами, разбросанными по всему восточному краю леса. Все были готовы. Все ждали.
Глава 2. КРОВЬ, СТРАДАНИЯ, БОЛЬ И ПЛАН
ТУРВИН
Единорог Турвина явно застоялся. Он то ковырял бивнем жирную, разбитую сапогами пехотинцев землю, то терся боком об ствол дерева, словно пытаясь сбросить с себя седло, то принимался кружиться на одном месте. Молодой рыцарь Клана Высокомерия сдерживал скакуна, но больше для порядка. Ему тоже надоело топтаться на одном месте у подножия холма, за две тысячи шагов от леса. Отсюда и битвы-то не разглядишь.Магистр Эрм все медлил с сигналом о наступлении. А может, это правда, что всем здесь распоряжаются проныры из непонятно откуда взявшегося Клана Коварства, а дядя и другие вожди кланов только выполняют их приказы? Нет, не может подчиняться чужакам родной брат отца Турвина, непобедимого Энгтура, прозванного Карающей Десницей клана в те давние времена, когда у него еще была правая рука.
Отец послал Турвина на войну с наказом приумножить славу клана, а он прохлаждается в резерве, рядом с лекарями и обозниками. Он, конечно, не хотел бы оказаться среди участников первой атаки, большинство из которых осталось лежать на подступах к лесу обожженными, исколотыми стрелами, раздавленными неожиданно рухнувшими деревьями или засыпанными землей во внезапно открывшихся ямах. Кажется, на дне ям еще были заостренные колья. Но немногие, добравшиеся до лазарета, не в состоянии рассказать о пережитом. Они лишь кричат от ужаса и боли.
Что ж, эти парни в лесу оказались не такими слюнтяями, как он думал. Тем почетнее будет победа, Интересно посмотреть, каковы они в открытом бою. К тому же у колдунов Восточных Кланов нашлось чем ответить на неожиданный удар. Падающие с неба камни смотрелись очень красиво. И кричали раздавленные валунами Западные ничуть не тише. В нескольких местах удалось поджечь деревья, и теперь колдуны изо всех сил старались раздуть пожар по всему лесу. А ударный Второй Несокрушимый Легион Клана Ненависти уже прорвался к опушке и вступил в рукопашную. Ну, теперь-то пора?
Он оглянулся на дядю, но Магистр спокойно беседовал с советником из Клана Коварства и не замечал его нетерпения. В это время мимо промчался отряд кочевников на низкорослых двурогих скакунах. Они направлялись к северной окраине леса с намерением обогнуть его и выйти в тыл оборонявшимся. «На своем Урагане я без труда догоню их», — вдруг решил молодой рыцарь, и его ноги, будто сами по себе, пришпорили коня. Соседние лошади тоже дернулись вперед, не дожидаясь команд всадников.
— Вернись назад, рыцарь! — услышал Турвин за спиной строгий голос, но не дяди, а советника.
Издав в ответ боевой клич своего рода, он еще сильней подстегнул своего любимца.
Часть всадников остановились, но Турвин не без удовольствия услышал позади топот по крайней мере десяти лошадей.