Страница:
Я неотступно следил за экранами.
– Чего они хотят?
– Просто встать у окон.
– Черт возьми, – буркнул я. Ну почему эти идиоты не пошли вылавливать снайперов на крыше? – Черт возьми…
– Я не виноват, – заныл Истпул. – Я не знал, что они…
– Молчите, молчите! – Я пытался думать, пытался решить, что делать. Он не мог отказать им, это выглядело бы подозрительно. – Слушайте, – сказал я. – Пусть становятся, где хотят, но не в этом кабинете. Так и скажите.
Истпул согласно кивнул, быстро и нервно.
– Да, – сказал он в трубку. – Передайте, что я не возражаю. Один из вас пусть проводит их. Но я не хочу, чтобы кто-то был здесь. Только не в моем кабинете.
Я смог прочитать по губам охранника, как он говорит: «Да, сэр». Истпул повесил трубку, и охранник тоже. Охранник повернулся к полицейским, что-то сказал им, а затем обошел вокруг стойки, намереваясь провести их в служебные помещения.
Я посмотрел на экран с изображением хранилища – там девушка наконец закончила свои труды. С полными руками бумаг она повернулась к двери.
Я снова ткнул Истпула револьвером.
– Звоните в хранилище! Я хочу поговорить с этой девушкой.
– Никакого телефона в…
– В приемную! В приемную! Ради бога, звоните!
Он потянулся к телефону. Теперь уже девушка была не в поле зрения камеры. На экране с изображением приемной я увидел, как она проходит через дверь. Стопка бумаг в ее руках была толщиной дюйма три, такая же, примерно, как две обычные книги, но, конечно, сбита несколько свободнее. Там было около ста пятидесяти листов бумаги.
Истпул набирал трехзначный номер. Охранник в приемной повернул голову, когда вошла девушка, увидел стопку бумаги, которую она несла, и вскочил на ноги, чтобы помочь открыть ей дверь в холл.
Я все время тыкал Истпула в бок револьвером.
– Быстрее! – повторял я. – Быстрее!
Охранник и девушка приближались к объективу камеры, через секунду их не будет видно.
– Живее, – торопил я. Мне хотелось стрелять во все, что я видел: в Истпула, в телевизионные экраны, в астронавтов на улице…
– Телефон звонит, – пролепетал Истпул, все еще не пришедший в себя, все еще пытающийся показать, что он помогает. И как раз перед тем, как охранник скрылся из виду, я увидел, что он оглянулся через плечо на телефон.
Но он был вежлив, это уж точно. Прежде всего – дама. Он не останавливался, он исчез. Исчезла и девушка.
– Он звонит, – повторил в отчаянии Истпул, и мне показалось, что он сейчас заплачет.
Охранник появился снова, один, он шел к телефону. Я нагнулся и хлопнул свободной рукой по рычагу телефона, прервав связь. На экране охранник взял трубку. Можно было видеть, как он несколько раз повторяет «алло» с недоуменным и обиженным видом.
Истпул весь трясся и готов был свалиться со стула. Уставясь на меня, он повторял:
– Я пытался! Я пытался! Я делал все, что вы говорили, я старался!
– Молчать, молчать, молчать! – Те полицейские давно уже во внутренних помещениях конторы. Том и девушка непременно пройдут по всем кабинетам, а Том ничего не знает об этих трех полицейских.
Истпул дышал учащенно, со свистом. На шести экранах все было нормально. Я внимательно смотрел на них, покусывая верхнюю губу, и наконец произнес:
– Телефон на их пути… Каким путем они пойдут назад?
Истпул непонимающе уставился на меня.
– Черт вас побери, каким путем они пойдут?
– Я пытаюсь сообразить!
– Если что-нибудь случится, – предупредил я его, тряхнув револьвером, – черт побери, если что-нибудь случится, вы умрете первым.
Трясущейся рукой он потянулся к телефону.
Что она делает там, черт возьми?
Я посмотрел на часы, но это не помогло, потому что я не заметил время, когда она вошла. Может быть, пять минут назад, может, десять. Казалось, прошла неделя.
Парад. Если она не поторопится, мы пропустим парад, и тогда все пойдет прахом.
Я смотрел на часы еще два раза, прежде чем дверь приемной хранилища открылась. Меня не было видно изнутри, и слава богу, потому что охранник подошел к двери, чтобы открыть ее перед девушкой. «До встречи», – сказал он тем нежным тоном, которым обычно разговаривают с миловидными женщинами.
– Спасибо, – поблагодарила она. Ее голос показался мне явно испуганным, но охранник не сделал из этого никаких выводов – по крайней мере, опасных для меня.
Она вышла в коридор и посмотрела на меня измученным взглядом, а охранник закрыл за ней дверь. Я услышал, как зазвонил его телефон. Это ничего не значит, подумал я.
В руках девушка держала пачку документов.
– Все? – спросил я.
– Да. – Голос у нее был очень тихий, будто она говорила из другой комнаты.
– Тогда идемте.
Мы направились обратно в кабинет Истпула той же дорогой. Шум парада по-прежнему доносился сквозь открытые окна, служащие так же теснились у всех окон, повернувшись к нам спиной, – все было, как прежде.
В конце коридора была закрытая дверь. Я уже открывал ее, проходя здесь, а теперь, когда руки девушки были заняты, я должен был это сделать. Ну, я и открыл – и тут же подумал об отпечатках пальцев.
Попасться на такой штуке было бы чертовски глупо, особенно если учесть мою профессию…
– Подождите секунду, – сказал я.
Она остановилась, будто наткнувшись на какое-то препятствие. Я вернулся к двери и провел ладонью по ручке, затем открыл дверь и сделал то же самое с другой стороны, когда какое-то движение привлекло мое внимание. Я посмотрел в дальний конец коридора – туда входил охранник, которого я видел в приемной конторы, и с ним трое полицейских в форме.
Я нырнул обратно в комнату и закрыл дверь. Я был уверен, что они не видели меня. Еще раз протерев внутреннюю ручку двери, я повернулся к мисс Эмерсон, взял ее за руку и быстро пошел вперед. Она удивленно хотела что-то спросить, но я опередил, сказав тихо и быстро:
– Ничего не делайте, ничего не говорите. Просто идите.
Окна находились справа, там толпились служащие. Но громко звучавшая музыка заглушала наши шаги. Никто не видел и не слышал нас.
Слева находилась ниша, заставленная копировальным оборудованием; ряд каталожных шкафчиков частично отгораживал ее от остальной части комнаты. Я повернул туда, увлекая за собой и мисс Эмерсон.
– Подождем здесь, – сказал я. – Присядьте. Я не хочу, чтобы вас заметили.
Она присела, но нашла это слишком неудобным и секундой позже переменила позу, встав на колени. Она стояла на коленях надменно, выпрямив спину, подобно мученику раннего христианства, готовому принять смерть.
Я сел на корточки и выглянул из-за угла крайнего каталожного шкафчика. Дам полицейским возможность пройти мимо и пойду за ними… Если они направляются в кабинет Истпула, я по крайней мере буду позади них и смогу хоть что-нибудь сделать…
Знает ли Джо о том, что здесь полицейские? Должен, он ведь видел, как они вошли…
Что он теперь делает? Может быть, сбылись мои страхи и он блуждает по кабинетам в поисках меня?
Появились охранник и трое полицейских. На одном из столов, который они уже прошли, зазвонил телефон. Все четверо остановились прямо передо мной и стали негромко разговаривать.
На втором звонке одна из девушек у окна неохотно повернулась, вздохнула и не торопясь пошла к телефону.
Полицейские решили, что один останется в этой комнате. Остальные пошли дальше, а он приблизился к окну, расчистил себе место и стал смотреть вниз.
Тем временем девушка ответила на звонок телефона.
– Алло? – Она помолчала, на глазах становясь все более деловой и энергичной. – Мистер Истпул? Да, сэр. – Еще одна пауза. Она огляделась и покачала головой. – Нет, сэр, она еще не проходила здесь. – Вторая пауза. – Да, сэр. Разумеется, я сделаю. – Она повесила трубку и торопливо вернулась к окну.
В чем дело? Какого черта звонит Истпул? Где Джо? Что происходит?
И мне совсем не нужен был этот полицейский…
Но он, конечно, никуда не делся. Выпрямившись и посмотрев поверх каталожных шкафчиков, я увидел его стоящим у окна – его спина была прямо передо мной. Если он останется в таком положении, то есть еще шанс.
Я снова присел и повернулся к мисс Эмерсон.
– Послушайте. Я не хочу, чтобы началась пальба…
– И я тоже, – сказала она столь искренне, что мне стало смешно.
– Мы сейчас встанем и пойдем, – сказал я ей. – Не суетитесь, не шумите, не привлекайте ничьего внимания.
– Хорошо, сэр.
– Ладно. Идемте.
Я помог ей подняться с колен, она нервно улыбнулась мне в знак благодарности. Между нами начали устанавливаться человеческие отношения. Мы прошли по кабинету и покинули его никем не замеченные.
Глава 10
– Чего они хотят?
– Просто встать у окон.
– Черт возьми, – буркнул я. Ну почему эти идиоты не пошли вылавливать снайперов на крыше? – Черт возьми…
– Я не виноват, – заныл Истпул. – Я не знал, что они…
– Молчите, молчите! – Я пытался думать, пытался решить, что делать. Он не мог отказать им, это выглядело бы подозрительно. – Слушайте, – сказал я. – Пусть становятся, где хотят, но не в этом кабинете. Так и скажите.
Истпул согласно кивнул, быстро и нервно.
– Да, – сказал он в трубку. – Передайте, что я не возражаю. Один из вас пусть проводит их. Но я не хочу, чтобы кто-то был здесь. Только не в моем кабинете.
Я смог прочитать по губам охранника, как он говорит: «Да, сэр». Истпул повесил трубку, и охранник тоже. Охранник повернулся к полицейским, что-то сказал им, а затем обошел вокруг стойки, намереваясь провести их в служебные помещения.
Я посмотрел на экран с изображением хранилища – там девушка наконец закончила свои труды. С полными руками бумаг она повернулась к двери.
Я снова ткнул Истпула револьвером.
– Звоните в хранилище! Я хочу поговорить с этой девушкой.
– Никакого телефона в…
– В приемную! В приемную! Ради бога, звоните!
Он потянулся к телефону. Теперь уже девушка была не в поле зрения камеры. На экране с изображением приемной я увидел, как она проходит через дверь. Стопка бумаг в ее руках была толщиной дюйма три, такая же, примерно, как две обычные книги, но, конечно, сбита несколько свободнее. Там было около ста пятидесяти листов бумаги.
Истпул набирал трехзначный номер. Охранник в приемной повернул голову, когда вошла девушка, увидел стопку бумаги, которую она несла, и вскочил на ноги, чтобы помочь открыть ей дверь в холл.
Я все время тыкал Истпула в бок револьвером.
– Быстрее! – повторял я. – Быстрее!
Охранник и девушка приближались к объективу камеры, через секунду их не будет видно.
– Живее, – торопил я. Мне хотелось стрелять во все, что я видел: в Истпула, в телевизионные экраны, в астронавтов на улице…
– Телефон звонит, – пролепетал Истпул, все еще не пришедший в себя, все еще пытающийся показать, что он помогает. И как раз перед тем, как охранник скрылся из виду, я увидел, что он оглянулся через плечо на телефон.
Но он был вежлив, это уж точно. Прежде всего – дама. Он не останавливался, он исчез. Исчезла и девушка.
– Он звонит, – повторил в отчаянии Истпул, и мне показалось, что он сейчас заплачет.
Охранник появился снова, один, он шел к телефону. Я нагнулся и хлопнул свободной рукой по рычагу телефона, прервав связь. На экране охранник взял трубку. Можно было видеть, как он несколько раз повторяет «алло» с недоуменным и обиженным видом.
Истпул весь трясся и готов был свалиться со стула. Уставясь на меня, он повторял:
– Я пытался! Я пытался! Я делал все, что вы говорили, я старался!
– Молчать, молчать, молчать! – Те полицейские давно уже во внутренних помещениях конторы. Том и девушка непременно пройдут по всем кабинетам, а Том ничего не знает об этих трех полицейских.
Истпул дышал учащенно, со свистом. На шести экранах все было нормально. Я внимательно смотрел на них, покусывая верхнюю губу, и наконец произнес:
– Телефон на их пути… Каким путем они пойдут назад?
Истпул непонимающе уставился на меня.
– Черт вас побери, каким путем они пойдут?
– Я пытаюсь сообразить!
– Если что-нибудь случится, – предупредил я его, тряхнув револьвером, – черт побери, если что-нибудь случится, вы умрете первым.
Трясущейся рукой он потянулся к телефону.
Том
Я долго стоял в коридоре. Должно быть, я перебрал пятьдесят вариантов бед, пока ждал, и ни одного варианта удачи…Что она делает там, черт возьми?
Я посмотрел на часы, но это не помогло, потому что я не заметил время, когда она вошла. Может быть, пять минут назад, может, десять. Казалось, прошла неделя.
Парад. Если она не поторопится, мы пропустим парад, и тогда все пойдет прахом.
Я смотрел на часы еще два раза, прежде чем дверь приемной хранилища открылась. Меня не было видно изнутри, и слава богу, потому что охранник подошел к двери, чтобы открыть ее перед девушкой. «До встречи», – сказал он тем нежным тоном, которым обычно разговаривают с миловидными женщинами.
– Спасибо, – поблагодарила она. Ее голос показался мне явно испуганным, но охранник не сделал из этого никаких выводов – по крайней мере, опасных для меня.
Она вышла в коридор и посмотрела на меня измученным взглядом, а охранник закрыл за ней дверь. Я услышал, как зазвонил его телефон. Это ничего не значит, подумал я.
В руках девушка держала пачку документов.
– Все? – спросил я.
– Да. – Голос у нее был очень тихий, будто она говорила из другой комнаты.
– Тогда идемте.
Мы направились обратно в кабинет Истпула той же дорогой. Шум парада по-прежнему доносился сквозь открытые окна, служащие так же теснились у всех окон, повернувшись к нам спиной, – все было, как прежде.
В конце коридора была закрытая дверь. Я уже открывал ее, проходя здесь, а теперь, когда руки девушки были заняты, я должен был это сделать. Ну, я и открыл – и тут же подумал об отпечатках пальцев.
Попасться на такой штуке было бы чертовски глупо, особенно если учесть мою профессию…
– Подождите секунду, – сказал я.
Она остановилась, будто наткнувшись на какое-то препятствие. Я вернулся к двери и провел ладонью по ручке, затем открыл дверь и сделал то же самое с другой стороны, когда какое-то движение привлекло мое внимание. Я посмотрел в дальний конец коридора – туда входил охранник, которого я видел в приемной конторы, и с ним трое полицейских в форме.
Я нырнул обратно в комнату и закрыл дверь. Я был уверен, что они не видели меня. Еще раз протерев внутреннюю ручку двери, я повернулся к мисс Эмерсон, взял ее за руку и быстро пошел вперед. Она удивленно хотела что-то спросить, но я опередил, сказав тихо и быстро:
– Ничего не делайте, ничего не говорите. Просто идите.
Окна находились справа, там толпились служащие. Но громко звучавшая музыка заглушала наши шаги. Никто не видел и не слышал нас.
Слева находилась ниша, заставленная копировальным оборудованием; ряд каталожных шкафчиков частично отгораживал ее от остальной части комнаты. Я повернул туда, увлекая за собой и мисс Эмерсон.
– Подождем здесь, – сказал я. – Присядьте. Я не хочу, чтобы вас заметили.
Она присела, но нашла это слишком неудобным и секундой позже переменила позу, встав на колени. Она стояла на коленях надменно, выпрямив спину, подобно мученику раннего христианства, готовому принять смерть.
Я сел на корточки и выглянул из-за угла крайнего каталожного шкафчика. Дам полицейским возможность пройти мимо и пойду за ними… Если они направляются в кабинет Истпула, я по крайней мере буду позади них и смогу хоть что-нибудь сделать…
Знает ли Джо о том, что здесь полицейские? Должен, он ведь видел, как они вошли…
Что он теперь делает? Может быть, сбылись мои страхи и он блуждает по кабинетам в поисках меня?
Появились охранник и трое полицейских. На одном из столов, который они уже прошли, зазвонил телефон. Все четверо остановились прямо передо мной и стали негромко разговаривать.
На втором звонке одна из девушек у окна неохотно повернулась, вздохнула и не торопясь пошла к телефону.
Полицейские решили, что один останется в этой комнате. Остальные пошли дальше, а он приблизился к окну, расчистил себе место и стал смотреть вниз.
Тем временем девушка ответила на звонок телефона.
– Алло? – Она помолчала, на глазах становясь все более деловой и энергичной. – Мистер Истпул? Да, сэр. – Еще одна пауза. Она огляделась и покачала головой. – Нет, сэр, она еще не проходила здесь. – Вторая пауза. – Да, сэр. Разумеется, я сделаю. – Она повесила трубку и торопливо вернулась к окну.
В чем дело? Какого черта звонит Истпул? Где Джо? Что происходит?
И мне совсем не нужен был этот полицейский…
Но он, конечно, никуда не делся. Выпрямившись и посмотрев поверх каталожных шкафчиков, я увидел его стоящим у окна – его спина была прямо передо мной. Если он останется в таком положении, то есть еще шанс.
Я снова присел и повернулся к мисс Эмерсон.
– Послушайте. Я не хочу, чтобы началась пальба…
– И я тоже, – сказала она столь искренне, что мне стало смешно.
– Мы сейчас встанем и пойдем, – сказал я ей. – Не суетитесь, не шумите, не привлекайте ничьего внимания.
– Хорошо, сэр.
– Ладно. Идемте.
Я помог ей подняться с колен, она нервно улыбнулась мне в знак благодарности. Между нами начали устанавливаться человеческие отношения. Мы прошли по кабинету и покинули его никем не замеченные.
Глава 10
Увидев друг друга, они начали говорить одновременно. Том открыл дверь и ввел секретаршу в кабинет Истпула, а Джо рванулся с того места, откуда лихорадочно изучал все экраны сразу.
– Там полицейские!.. – воскликнул Том.
– Где, черт!.. – воскликнул Джо.
Оба замолчали. Атмосфера была настолько напряженной, что любой из них мог вот-вот забиться в истерике.
Джо показал на телефон, стоявший на столе Истпула.
– Я пытался дозвониться до тебя, – сказал он. – Я видел, как они вошли.
Том закрыл за собой дверь. Он направился к Джо, бормоча с запинками:
– Я чуть было не наткнулся прямо на них. Что они делают?
– Обеспечивают безопасность астронавтов.
Том скорчил гримасу.
– Боже! – воскликнул он. Затем, внезапно вспомнив, сказал: – Астронавты! Мы же не должны пропустить конец парада!
Джо поспешил к окну и посмотрел вниз. Бумажный снегопад был еще в двух кварталах от них.
– Все в порядке, – сообщил он.
– Хорошо, – кивнул Том. Он вынул из заднего кармана брюк пластиковую сумку для белья. В сложенном виде она напоминала пачку сигарет. Встряхнув, он раскрыл ее, и она стала достаточно объемистой, чтобы вместить пару простыней и смену белья.
Тем временем Джо прошел во вторую часть комнаты, за белую решетку. Там была дверь, рядом со стенным баром. Он толчком открыл ее, включил свет и обнаружил маленькую ванную комнату со всеми аксессуарами. Точно такую, какая была изображена на синьке в управлении полиции. Раковина, туалет, душ. Все выглядело дорогим, включая и краны для горячей и холодной воды в форме золотых гусей: вода, очевидно, вытекала из их раскрытых клювов, а регулировка производилась распростертыми крыльями.
Том повернулся к секретарше, держа сумку раскрытой.
– Бросайте сюда.
Пока она бросала облигации в сумку, Джо вернулся после осмотра ванной и сказал Истпулу:
– Вставайте.
Истпул уже научился быть покорным, но еще не отупел настолько, чтобы перестать бояться. Вставая, он спросил:
– Что вы…
– Не беспокойтесь, – усмехнулся Джо. – Вы были хорошим мальчиком, с вами ничего не случится. Мы просто должны запереть вас на замок, пока будем выбираться отсюда.
Том перекинул сумку через плечо.
Джо поманил секретаршу пальцем.
– Вы тоже, душенька, – сказал он. – Идемте.
Джо довел их до ванной комнаты и пропустил внутрь впереди себя. Затем вынул из набедренного кармана наручники и сказал Истпулу:
– Дайте вашу правую руку.
Джо надел наручник на правое запястье Истпула и сказал:
– Встаньте на колени. Здесь, рядом с раковиной. – Когда Истпул повиновался с испуганным и смущенным видом, Джо повернулся к секретарше: – Вы тоже. Встаньте на колени рядом с ним.
После того как девушка встала на колени, Джо присел и подтянул правую руку Истпула так, чтобы просунуть наручники вокруг отводной трубы под раковиной. Затем он взял левое запястье секретарши и потянул его вперед, чтобы надеть второй наручник. Истпул и секретарша смотрели в пол; на коленях, с опущенными глазами, они были похожи на кающихся грешников.
Джо выпрямился и удовлетворенно кивнул. Они не выйдут из этой комнаты без посторонней помощи.
– Вы выйдете через несколько минут, – громко сказал он. – Я оставлю свет включенным.
Джо вышел, но приостановился, опершись на дверную ручку.
– Не кричите, – посоветовал он. – Единственные, кто вас услышат, это мы, а мы не придем к вам на помощь.
Как только Джо закрыл дверь, Том перевернул сумку для белья, схватив ее за конец, и вытряхнул облигации на стол.
Джо торопливо шел к нему.
– Они закрыты.
– Знаю. – Том посмотрел на телевизионные экраны, но на них не было ничего необычного.
– Замочной скважины там нет, – сообщил Джо, – так что они не смогут увидеть, чем мы занимаемся.
– Тем лучше для них, – сказал Том. – Как идет парад?
– Я посмотрю.
Сейчас они приступили к той части операции, которая в свое время вызвала больше всего споров. Идея принадлежала Тому, и Джо долго с ней не соглашался, но потом и он пришел к выводу, что этот вариант решает все проблемы.
Джо направился к окну, чтобы посмотреть на парад, а Том взял тонкую пачку облигаций – штук десять. На верхней облигации была четкая надпись: «Оплатить предъявителю», а сумма ее составляла семьдесят пять тысяч долларов. Том счастливо улыбнулся этой цифре и одним движением разорвал всю пачку посередине.
Джо выглянул из окна, повернул голову вправо. Он смотрел на парад, но увидел полицейского в одном из окон этого этажа.
Полицейский смотрел в его направлении и, увидев Джо, помахал рукой. Джо кивнул, помахал в ответ и убрал голову.
Том рвал облигации на все меньшие и меньшие кусочки, работая быстро, но тщательно. Джо подошел к столу, с сожалением посмотрел на стопку бумаги и сказал:
– Меньше квартала от нас.
– Помоги-ка мне.
Джо взял дюжину облигаций и загляделся на них.
– Эта стоит сто тысчонок, – вздохнул он.
– Быстрее, Джо.
– Да, да. – Печально улыбаясь, качая головой, он начал рвать облигации.
На улице шум парада становился все громче, в основном шумела толпа, почти перекрывая звуки оркестров. Повернув голову, метнув быстрый взгляд на стол, Том увидел, как клочки бумаги начали падать вниз. А у них было изорвано не больше четверти облигаций.
Оба стояли и рвали бумагу. Снизу доносились крики и вопли. Затем совсем другим, прерывистым ритмом, застучала нога в дверь ванной.
Они посмотрели друг на друга. Том сказал:
– Она может открыться?
– Боже…
Джо бросил бумагу, которую держал в руках, и побежал в другой конец кабинета. Истпул сильно и равномерно стучал в дверь, вероятно, каблуком ботинка. Сама дверь казалась достаточно прочной, чтобы выдержать эти удары, но крючок мог соскочить в любой момент.
Больше всего Джо хотелось открыть дверь и самому постучать по кое-кому, но тогда не исключалось, что Истпул и девушка смогут увидеть, чем занимается Том. А суть-то заключалась в том, что все должны думать, будто грабители унесли облигации с собой.
Джо осмотрелся, схватил стул и подставил его под дверную ручку. Ударом ноги попрочнее заклинил стул, отступил назад и посмотрел на результаты. Внутри Истпул продолжал стучать в дверь, но ни ручка, ни стул даже не подрагивали.
Том по-прежнему рвал бумагу возле стола Истпула. Джо, вернувшись, сообщил:
– Закрепил. Теперь не откроется.
– Хорошо.
На столе скопилась горка бумаги – неровные клочки не больше квадратного дюйма. Джо схватил две горсти, отнес к окну и сначала чуть высунул голову, чтобы посмотреть на другого полицейского, все еще маячившего справа от него. Тот смотрел в другую сторону, следил за крышей на противоположной стороне улицы.
Внизу сквозь тысячи падающих клочков бумаги Джо разглядел три открытых автомобиля, двигавшихся друг за другом, в каждом сидел на заднем сиденье астронавт, махал рукой и улыбался. Головная машина еще не поравнялась со зданием, и все они двигались очень медленно, делая не больше трех миль в час. Воздух был полон приветственных криков и бумаги.
Джо ухмыльнулся и швырнул из окна свою горсть разорванных облигаций. Вся масса начала падать как снежок, но сразу же рассыпалась, кусочки перемешались с лавинообразным потоком серпантина.
У Тома начали болеть большие пальцы и запястья. Облигации были напечатаны на плотной бумаге, а рвал он их как можно быстрее, по несколько штук. Сейчас он решил передохнуть, схватил горсть обрывков и повернулся к окну.
Джо как раз возвращался.
– Будь осторожен, когда станешь бросать, – предупредил он. – Там справа стоит полицейский. Он помахал мне рукой.
– Буду осторожен.
Том швырнул клочки, не показываясь из окна и не пытаясь увидеть полицейского в другом окне. Когда он вернулся, Джо набирал кучу крупных обрывков. Том поспешно сказал:
– Нет, не эти. Поменьше, поменьше. Эти еще не готовы.
Джо кивнул в сторону окна.
– Они проезжают мимо, Том. Машины проезжают уже мимо нас.
– Маленькие клочки, Джо, – настаивал Том. – Так чтобы ничего не было видно. – Он сгреб кучку бумаги. – Возьми вот это.
Джо раздраженно пожал плечами, взял кучку, которую собрал Том, и отнес ее к окну.
Следующую минуту или две оба стояли бок о бок у стола, разрывая последние облигации на крошечные кусочки. Затем выбросили их двумя пригоршнями в заполненный бумагой воздух, где они и растворились в общей массе. Три открытых автомобиля успели пройти мимо, но еще довольно много бумаги сыпалось из всех окон в этом квартале, поэтому вклад Тома и Джо был не заметен.
Том собрал последние несколько кусочков, оставшихся на столе, подбежал к окну и выбросил их. Джо медленно осмотрел пол и нашел полдюжины обрывков, не замеченных в спешке.
Когда Джо подошел к окну с последними клочками, Том сказал:
– Нельзя оставлять ни одного.
– Не оставим, – заверил Джо. – Ну, идем, – заторопился он, отворачиваясь от окна. – Пора убираться отсюда.
Но Том продолжал искать, хмуро глядя на пол.
– Если мы оставим хоть один клочок и его найдут, – пробормотал он, – то все раскроется. Они поймут, что мы сделали, и наши труды пойдут прахом.
– Мы все собрали, – настаивал Джо. – Кончай, пошли.
– Ха! – Том отыскал последний клочок на полпути между столом и окном. Он поспешил к окну, где снегопад бумаги уже начал редеть, и швырнул бумажку вниз. – Вот теперь все.
Джо уже открывал ящики стола. В одном из них он нашел бумагу для пишущей машинки и вытащил большую пачку. Том раскрыл голубую сумку для белья, и Джо бросил туда бумагу. В последний раз они быстро огляделись.
– О'кей, – сказал Том.
Джо посмотрел на телевизионные экраны. Все было спокойно.
– Прекрасно, – кивнул он. – Идем.
Они шли по коридору к приемной конторы и лифтам. Том демонстративно нес через плечо сумку для белья. И в этом-то и заключался смысл: нужно было, чтобы их видели выносящими добычу.
Шагая, Том сказал:
– Жаль, что мы не знаем такой дороги, где нет этих проклятых камер.
– Ну да, – согласно кивнул Джо. – Лучше бы охранники не знали, что мы идем.
– Мы можем попробовать, – сказал Том. Они подошли к двери в один из кабинетов, но Том остановился. – Тут есть камера. Почему бы нам не пойти другим путем? Может быть, удастся обойти ее с другой стороны?
– Чтобы заблудиться? И бродить до тех пор, пока нас не накроют?
– Контора не такая уж большая, – настаивал Том. – А если мы заблудимся, то просто остановим кого-нибудь и спросим дорогу.
– У тебя появляются забавные идеи, – ухмыльнулся Джо. – Ладно, давай попробуем, какого черта.
И они отправились другим путем. У них было довольно хорошо развито чувство направления, и оба имели общее представление о том, как все расположено. Если они пройдут немного вправо, дальше свернут налево, то должны выйти в приемную конторы с противоположной стороны.
Так оно и вышло – относительно направления пути к приемной. Но не принесло никакой пользы в том, что касалось телевизионных камер. На старом пути их было две, а это значило, что есть третья, и они обнаружили ее на полпути к приемной, когда оказались в комнате, где она была установлена, прямо перед объективом. В этот момент Джо чуть слышно сказал:
– Ты видишь то, что вижу я?
– Вижу, – подтвердил Том.
Они прошли через этот кабинет неторопливо, с ленцой, затем как только отошли от камеры, стали двигаться быстрее. Им было известно, что здесь никто не ходит без сопровождающих, даже полицейские в форме. А они шли без сопровождающего из кабинета Истпула. Дежурные охранники в приемной могут и не прийти к заключению, что они воры, но обязательно почуют что-то неладное и начнут тут же выяснять…
Прежде всего они попытаются позвонить боссу. Не получат ответа ни от Истпула, ни от его секретарши, и это насторожит их еще больше. Но на телефонный звонок уйдет время, возможно, столько, сколько потребуется Тому и Джо, чтобы одолеть оставшийся отрезок.
А если нет, если опоздают, что станут делать охранники?
Немедленно включат сигнал тревоги? Поскольку посетители – полицейские, то, возможно, будут чуточку более осторожны и деликатны. Они могут связаться с охранником в приемной хранилища. Могут послать кого-нибудь предупредить трех полицейских, обеспечивающих безопасность астронавтов. Могут связаться с кем-нибудь, о ком не знают Том и Джо, – там, на улице. Вариантов хватало, и любой из них грозил Тому и Джо бедой.
Они спешили, но все равно потребовалось некоторое время, чтобы пройти остаток пути к приемной, а когда они попали туда, у стойки стоял только один охранник. Тот самый, с которым они уже были знакомы. Когда они направились к лифту, охранник нервно спросил:
– Где мистер Истпул?
Том улыбнулся ему и махнул рукой.
– В своем кабинете. Все в порядке.
Джо кнопкой вызвал лифт.
Охранник, так же нервно, показал на сумку, которую нес Том:
– Мне придется осмотреть эту сумку.
– Конечно. Почему нет? – опять улыбнулся Том. Джо ждал возле дверей лифта, пока Том шел к стойке и ставил на нее сумку. Охранник, немного успокоившись, потому что они вели себя так, словно все было в порядке, тоже подошел к стойке – заглянуть в сумку. Когда он потянулся к ней. Том кивнул в сторону экранов на дальней стене и спросил:
– Тот парень, в приемной хранилища… У него такой же комплект экранов?
Охранник поднял голову.
– Разумеется, – подтвердил он.
– Он может видеть нас?
Охранник настороженно посмотрел на Тома.
– Да, может.
Джо, стоя возле лифта, очень внимательно следил за экранами – за всеми сразу. Охранник в приемной хранилища все еще читал «Дэйли ньюс». На одном из экранов, показывавших кабинеты, внезапно появился второй охранник из приемной конторы. Он быстро направлялся явно в кабинет Истпула.
Том по-прежнему своим обычным голосом сказал:
– Ну, если он может видеть нас, то, думаю, вы не хотите, чтобы я показал револьвер.
– Что? – остолбенел охранник.
– Если я вытащу револьвер, – объяснил ему Том, – он поймет, что что-то не в порядке. Тогда мне придется убить вас, чтобы мы смогли выбраться отсюда.
Со своего места у лифта Джо посоветовал охраннику:
– Не принимай это близко к сердцу, дружище. Не огорчай никого.
Охранник испугался, но он был профессионалом. Он не делал никаких движений, которые могли бы насторожить коллегу в приемной хранилища. Не теряя присутствия духа, он сказал:
– Вам не выбраться из этого здания.
– Деньги ведь не твои, дружище, а жизнь твоя, – спокойно заметил Джо.
– Выйдите из-за стойки, – приказал Том. – Вы пойдете с нами.
Охранник не двигался. Он облизывал губы, моргал, но мужество его не покидало.
– Бросьте это. Просто оставьте сумку на стойке и убирайтесь. Никто не погонится за вами, если с вами нет товара.
Поднялся лифт. Его дверь раскрылась, и Джо заторопился.
– Кончай, дружище. Не трать время. Мы бы предпочли уладить все тихо, но если нам придется…
Охранник неохотно направился к откидной планке в конце стойки, поднял ее и вышел. На экране было видно, что охранник в приемной хранилища все так же читает газету. Он еще не заметил, что приемная конторы остается без присмотра. Когда заметит и заподозрит что-то, ему все равно потребуется минута-две на принятие решения.
Лифт был пуст. Джо держал дверь открытой и следил за экранами. Том, с сумкой в руке, вел охранника.
– Если вы берете заложника, – сказал охранник, – то рискуете тем, что вам придется кого-нибудь застрелить.
Он имел в виду себя, и принимая во внимание все обстоятельства, был удивительно спокоен. Джо прикрикнул:
– Живее в лифт!
Втроем они вошли в лифт, и Джо нажал на кнопку первого этажа. Дверь закрылась, они поехали вниз, и охранник опять заговорил:
– Вы еще можете выкрутиться из этого дела. Спускайтесь на первый, оставьте мне сумку и сматывайтесь; к тому времени, когда я вернусь наверх, вы уже будете далеко. А раз вы ничего не взяли, кто станет вас искать?
Ответ на этот вопрос они знали лучше него, но промолчали. Том следил за охранником, а Джо – за табло, на котором вспыхивали номера этажей.
– Послушайте, – не унимался охранник. – С заложником вы рискуете перестрелкой. Плюс похищение: формально это похищение человека.
Лифт проезжал мимо четвертого этажа. Джо потянулся и нажал на кнопку с отметкой «2». Охранник, видя это, нахмурился. Он не знал, что сейчас будет.
Лифт остановился на втором этаже. Джо вынул из кобуры охранника пистолет и сказал:
– Топай.
– Вы не собираетесь…
– Нет, не собираемся, – подтвердил Джо. Голос его звучал резко и торопливо. – Просто топай.
– Там полицейские!.. – воскликнул Том.
– Где, черт!.. – воскликнул Джо.
Оба замолчали. Атмосфера была настолько напряженной, что любой из них мог вот-вот забиться в истерике.
Джо показал на телефон, стоявший на столе Истпула.
– Я пытался дозвониться до тебя, – сказал он. – Я видел, как они вошли.
Том закрыл за собой дверь. Он направился к Джо, бормоча с запинками:
– Я чуть было не наткнулся прямо на них. Что они делают?
– Обеспечивают безопасность астронавтов.
Том скорчил гримасу.
– Боже! – воскликнул он. Затем, внезапно вспомнив, сказал: – Астронавты! Мы же не должны пропустить конец парада!
Джо поспешил к окну и посмотрел вниз. Бумажный снегопад был еще в двух кварталах от них.
– Все в порядке, – сообщил он.
– Хорошо, – кивнул Том. Он вынул из заднего кармана брюк пластиковую сумку для белья. В сложенном виде она напоминала пачку сигарет. Встряхнув, он раскрыл ее, и она стала достаточно объемистой, чтобы вместить пару простыней и смену белья.
Тем временем Джо прошел во вторую часть комнаты, за белую решетку. Там была дверь, рядом со стенным баром. Он толчком открыл ее, включил свет и обнаружил маленькую ванную комнату со всеми аксессуарами. Точно такую, какая была изображена на синьке в управлении полиции. Раковина, туалет, душ. Все выглядело дорогим, включая и краны для горячей и холодной воды в форме золотых гусей: вода, очевидно, вытекала из их раскрытых клювов, а регулировка производилась распростертыми крыльями.
Том повернулся к секретарше, держа сумку раскрытой.
– Бросайте сюда.
Пока она бросала облигации в сумку, Джо вернулся после осмотра ванной и сказал Истпулу:
– Вставайте.
Истпул уже научился быть покорным, но еще не отупел настолько, чтобы перестать бояться. Вставая, он спросил:
– Что вы…
– Не беспокойтесь, – усмехнулся Джо. – Вы были хорошим мальчиком, с вами ничего не случится. Мы просто должны запереть вас на замок, пока будем выбираться отсюда.
Том перекинул сумку через плечо.
Джо поманил секретаршу пальцем.
– Вы тоже, душенька, – сказал он. – Идемте.
Джо довел их до ванной комнаты и пропустил внутрь впереди себя. Затем вынул из набедренного кармана наручники и сказал Истпулу:
– Дайте вашу правую руку.
Джо надел наручник на правое запястье Истпула и сказал:
– Встаньте на колени. Здесь, рядом с раковиной. – Когда Истпул повиновался с испуганным и смущенным видом, Джо повернулся к секретарше: – Вы тоже. Встаньте на колени рядом с ним.
После того как девушка встала на колени, Джо присел и подтянул правую руку Истпула так, чтобы просунуть наручники вокруг отводной трубы под раковиной. Затем он взял левое запястье секретарши и потянул его вперед, чтобы надеть второй наручник. Истпул и секретарша смотрели в пол; на коленях, с опущенными глазами, они были похожи на кающихся грешников.
Джо выпрямился и удовлетворенно кивнул. Они не выйдут из этой комнаты без посторонней помощи.
– Вы выйдете через несколько минут, – громко сказал он. – Я оставлю свет включенным.
Джо вышел, но приостановился, опершись на дверную ручку.
– Не кричите, – посоветовал он. – Единственные, кто вас услышат, это мы, а мы не придем к вам на помощь.
Как только Джо закрыл дверь, Том перевернул сумку для белья, схватив ее за конец, и вытряхнул облигации на стол.
Джо торопливо шел к нему.
– Они закрыты.
– Знаю. – Том посмотрел на телевизионные экраны, но на них не было ничего необычного.
– Замочной скважины там нет, – сообщил Джо, – так что они не смогут увидеть, чем мы занимаемся.
– Тем лучше для них, – сказал Том. – Как идет парад?
– Я посмотрю.
Сейчас они приступили к той части операции, которая в свое время вызвала больше всего споров. Идея принадлежала Тому, и Джо долго с ней не соглашался, но потом и он пришел к выводу, что этот вариант решает все проблемы.
Джо направился к окну, чтобы посмотреть на парад, а Том взял тонкую пачку облигаций – штук десять. На верхней облигации была четкая надпись: «Оплатить предъявителю», а сумма ее составляла семьдесят пять тысяч долларов. Том счастливо улыбнулся этой цифре и одним движением разорвал всю пачку посередине.
Джо выглянул из окна, повернул голову вправо. Он смотрел на парад, но увидел полицейского в одном из окон этого этажа.
Полицейский смотрел в его направлении и, увидев Джо, помахал рукой. Джо кивнул, помахал в ответ и убрал голову.
Том рвал облигации на все меньшие и меньшие кусочки, работая быстро, но тщательно. Джо подошел к столу, с сожалением посмотрел на стопку бумаги и сказал:
– Меньше квартала от нас.
– Помоги-ка мне.
Джо взял дюжину облигаций и загляделся на них.
– Эта стоит сто тысчонок, – вздохнул он.
– Быстрее, Джо.
– Да, да. – Печально улыбаясь, качая головой, он начал рвать облигации.
На улице шум парада становился все громче, в основном шумела толпа, почти перекрывая звуки оркестров. Повернув голову, метнув быстрый взгляд на стол, Том увидел, как клочки бумаги начали падать вниз. А у них было изорвано не больше четверти облигаций.
Оба стояли и рвали бумагу. Снизу доносились крики и вопли. Затем совсем другим, прерывистым ритмом, застучала нога в дверь ванной.
Они посмотрели друг на друга. Том сказал:
– Она может открыться?
– Боже…
Джо бросил бумагу, которую держал в руках, и побежал в другой конец кабинета. Истпул сильно и равномерно стучал в дверь, вероятно, каблуком ботинка. Сама дверь казалась достаточно прочной, чтобы выдержать эти удары, но крючок мог соскочить в любой момент.
Больше всего Джо хотелось открыть дверь и самому постучать по кое-кому, но тогда не исключалось, что Истпул и девушка смогут увидеть, чем занимается Том. А суть-то заключалась в том, что все должны думать, будто грабители унесли облигации с собой.
Джо осмотрелся, схватил стул и подставил его под дверную ручку. Ударом ноги попрочнее заклинил стул, отступил назад и посмотрел на результаты. Внутри Истпул продолжал стучать в дверь, но ни ручка, ни стул даже не подрагивали.
Том по-прежнему рвал бумагу возле стола Истпула. Джо, вернувшись, сообщил:
– Закрепил. Теперь не откроется.
– Хорошо.
На столе скопилась горка бумаги – неровные клочки не больше квадратного дюйма. Джо схватил две горсти, отнес к окну и сначала чуть высунул голову, чтобы посмотреть на другого полицейского, все еще маячившего справа от него. Тот смотрел в другую сторону, следил за крышей на противоположной стороне улицы.
Внизу сквозь тысячи падающих клочков бумаги Джо разглядел три открытых автомобиля, двигавшихся друг за другом, в каждом сидел на заднем сиденье астронавт, махал рукой и улыбался. Головная машина еще не поравнялась со зданием, и все они двигались очень медленно, делая не больше трех миль в час. Воздух был полон приветственных криков и бумаги.
Джо ухмыльнулся и швырнул из окна свою горсть разорванных облигаций. Вся масса начала падать как снежок, но сразу же рассыпалась, кусочки перемешались с лавинообразным потоком серпантина.
У Тома начали болеть большие пальцы и запястья. Облигации были напечатаны на плотной бумаге, а рвал он их как можно быстрее, по несколько штук. Сейчас он решил передохнуть, схватил горсть обрывков и повернулся к окну.
Джо как раз возвращался.
– Будь осторожен, когда станешь бросать, – предупредил он. – Там справа стоит полицейский. Он помахал мне рукой.
– Буду осторожен.
Том швырнул клочки, не показываясь из окна и не пытаясь увидеть полицейского в другом окне. Когда он вернулся, Джо набирал кучу крупных обрывков. Том поспешно сказал:
– Нет, не эти. Поменьше, поменьше. Эти еще не готовы.
Джо кивнул в сторону окна.
– Они проезжают мимо, Том. Машины проезжают уже мимо нас.
– Маленькие клочки, Джо, – настаивал Том. – Так чтобы ничего не было видно. – Он сгреб кучку бумаги. – Возьми вот это.
Джо раздраженно пожал плечами, взял кучку, которую собрал Том, и отнес ее к окну.
Следующую минуту или две оба стояли бок о бок у стола, разрывая последние облигации на крошечные кусочки. Затем выбросили их двумя пригоршнями в заполненный бумагой воздух, где они и растворились в общей массе. Три открытых автомобиля успели пройти мимо, но еще довольно много бумаги сыпалось из всех окон в этом квартале, поэтому вклад Тома и Джо был не заметен.
Том собрал последние несколько кусочков, оставшихся на столе, подбежал к окну и выбросил их. Джо медленно осмотрел пол и нашел полдюжины обрывков, не замеченных в спешке.
Когда Джо подошел к окну с последними клочками, Том сказал:
– Нельзя оставлять ни одного.
– Не оставим, – заверил Джо. – Ну, идем, – заторопился он, отворачиваясь от окна. – Пора убираться отсюда.
Но Том продолжал искать, хмуро глядя на пол.
– Если мы оставим хоть один клочок и его найдут, – пробормотал он, – то все раскроется. Они поймут, что мы сделали, и наши труды пойдут прахом.
– Мы все собрали, – настаивал Джо. – Кончай, пошли.
– Ха! – Том отыскал последний клочок на полпути между столом и окном. Он поспешил к окну, где снегопад бумаги уже начал редеть, и швырнул бумажку вниз. – Вот теперь все.
Джо уже открывал ящики стола. В одном из них он нашел бумагу для пишущей машинки и вытащил большую пачку. Том раскрыл голубую сумку для белья, и Джо бросил туда бумагу. В последний раз они быстро огляделись.
– О'кей, – сказал Том.
Джо посмотрел на телевизионные экраны. Все было спокойно.
– Прекрасно, – кивнул он. – Идем.
Они шли по коридору к приемной конторы и лифтам. Том демонстративно нес через плечо сумку для белья. И в этом-то и заключался смысл: нужно было, чтобы их видели выносящими добычу.
Шагая, Том сказал:
– Жаль, что мы не знаем такой дороги, где нет этих проклятых камер.
– Ну да, – согласно кивнул Джо. – Лучше бы охранники не знали, что мы идем.
– Мы можем попробовать, – сказал Том. Они подошли к двери в один из кабинетов, но Том остановился. – Тут есть камера. Почему бы нам не пойти другим путем? Может быть, удастся обойти ее с другой стороны?
– Чтобы заблудиться? И бродить до тех пор, пока нас не накроют?
– Контора не такая уж большая, – настаивал Том. – А если мы заблудимся, то просто остановим кого-нибудь и спросим дорогу.
– У тебя появляются забавные идеи, – ухмыльнулся Джо. – Ладно, давай попробуем, какого черта.
И они отправились другим путем. У них было довольно хорошо развито чувство направления, и оба имели общее представление о том, как все расположено. Если они пройдут немного вправо, дальше свернут налево, то должны выйти в приемную конторы с противоположной стороны.
Так оно и вышло – относительно направления пути к приемной. Но не принесло никакой пользы в том, что касалось телевизионных камер. На старом пути их было две, а это значило, что есть третья, и они обнаружили ее на полпути к приемной, когда оказались в комнате, где она была установлена, прямо перед объективом. В этот момент Джо чуть слышно сказал:
– Ты видишь то, что вижу я?
– Вижу, – подтвердил Том.
Они прошли через этот кабинет неторопливо, с ленцой, затем как только отошли от камеры, стали двигаться быстрее. Им было известно, что здесь никто не ходит без сопровождающих, даже полицейские в форме. А они шли без сопровождающего из кабинета Истпула. Дежурные охранники в приемной могут и не прийти к заключению, что они воры, но обязательно почуют что-то неладное и начнут тут же выяснять…
Прежде всего они попытаются позвонить боссу. Не получат ответа ни от Истпула, ни от его секретарши, и это насторожит их еще больше. Но на телефонный звонок уйдет время, возможно, столько, сколько потребуется Тому и Джо, чтобы одолеть оставшийся отрезок.
А если нет, если опоздают, что станут делать охранники?
Немедленно включат сигнал тревоги? Поскольку посетители – полицейские, то, возможно, будут чуточку более осторожны и деликатны. Они могут связаться с охранником в приемной хранилища. Могут послать кого-нибудь предупредить трех полицейских, обеспечивающих безопасность астронавтов. Могут связаться с кем-нибудь, о ком не знают Том и Джо, – там, на улице. Вариантов хватало, и любой из них грозил Тому и Джо бедой.
Они спешили, но все равно потребовалось некоторое время, чтобы пройти остаток пути к приемной, а когда они попали туда, у стойки стоял только один охранник. Тот самый, с которым они уже были знакомы. Когда они направились к лифту, охранник нервно спросил:
– Где мистер Истпул?
Том улыбнулся ему и махнул рукой.
– В своем кабинете. Все в порядке.
Джо кнопкой вызвал лифт.
Охранник, так же нервно, показал на сумку, которую нес Том:
– Мне придется осмотреть эту сумку.
– Конечно. Почему нет? – опять улыбнулся Том. Джо ждал возле дверей лифта, пока Том шел к стойке и ставил на нее сумку. Охранник, немного успокоившись, потому что они вели себя так, словно все было в порядке, тоже подошел к стойке – заглянуть в сумку. Когда он потянулся к ней. Том кивнул в сторону экранов на дальней стене и спросил:
– Тот парень, в приемной хранилища… У него такой же комплект экранов?
Охранник поднял голову.
– Разумеется, – подтвердил он.
– Он может видеть нас?
Охранник настороженно посмотрел на Тома.
– Да, может.
Джо, стоя возле лифта, очень внимательно следил за экранами – за всеми сразу. Охранник в приемной хранилища все еще читал «Дэйли ньюс». На одном из экранов, показывавших кабинеты, внезапно появился второй охранник из приемной конторы. Он быстро направлялся явно в кабинет Истпула.
Том по-прежнему своим обычным голосом сказал:
– Ну, если он может видеть нас, то, думаю, вы не хотите, чтобы я показал револьвер.
– Что? – остолбенел охранник.
– Если я вытащу револьвер, – объяснил ему Том, – он поймет, что что-то не в порядке. Тогда мне придется убить вас, чтобы мы смогли выбраться отсюда.
Со своего места у лифта Джо посоветовал охраннику:
– Не принимай это близко к сердцу, дружище. Не огорчай никого.
Охранник испугался, но он был профессионалом. Он не делал никаких движений, которые могли бы насторожить коллегу в приемной хранилища. Не теряя присутствия духа, он сказал:
– Вам не выбраться из этого здания.
– Деньги ведь не твои, дружище, а жизнь твоя, – спокойно заметил Джо.
– Выйдите из-за стойки, – приказал Том. – Вы пойдете с нами.
Охранник не двигался. Он облизывал губы, моргал, но мужество его не покидало.
– Бросьте это. Просто оставьте сумку на стойке и убирайтесь. Никто не погонится за вами, если с вами нет товара.
Поднялся лифт. Его дверь раскрылась, и Джо заторопился.
– Кончай, дружище. Не трать время. Мы бы предпочли уладить все тихо, но если нам придется…
Охранник неохотно направился к откидной планке в конце стойки, поднял ее и вышел. На экране было видно, что охранник в приемной хранилища все так же читает газету. Он еще не заметил, что приемная конторы остается без присмотра. Когда заметит и заподозрит что-то, ему все равно потребуется минута-две на принятие решения.
Лифт был пуст. Джо держал дверь открытой и следил за экранами. Том, с сумкой в руке, вел охранника.
– Если вы берете заложника, – сказал охранник, – то рискуете тем, что вам придется кого-нибудь застрелить.
Он имел в виду себя, и принимая во внимание все обстоятельства, был удивительно спокоен. Джо прикрикнул:
– Живее в лифт!
Втроем они вошли в лифт, и Джо нажал на кнопку первого этажа. Дверь закрылась, они поехали вниз, и охранник опять заговорил:
– Вы еще можете выкрутиться из этого дела. Спускайтесь на первый, оставьте мне сумку и сматывайтесь; к тому времени, когда я вернусь наверх, вы уже будете далеко. А раз вы ничего не взяли, кто станет вас искать?
Ответ на этот вопрос они знали лучше него, но промолчали. Том следил за охранником, а Джо – за табло, на котором вспыхивали номера этажей.
– Послушайте, – не унимался охранник. – С заложником вы рискуете перестрелкой. Плюс похищение: формально это похищение человека.
Лифт проезжал мимо четвертого этажа. Джо потянулся и нажал на кнопку с отметкой «2». Охранник, видя это, нахмурился. Он не знал, что сейчас будет.
Лифт остановился на втором этаже. Джо вынул из кобуры охранника пистолет и сказал:
– Топай.
– Вы не собираетесь…
– Нет, не собираемся, – подтвердил Джо. Голос его звучал резко и торопливо. – Просто топай.