Уэстон Софи. Идиллия в Оксфорде

   Что случилось бы, если бы я все-таки вручил ей визитную карточку? Она дала бы мне свой номер телефона? Согласилась бы встретиться? Может даже, сейчас была бы со мной?»
   От этой мысли его бросило в жар.
   «Но куда бы мы с ней поехали?»
   Вопрос безумно его возбудил. Стивен даже в лице изменился. Но его спутники, увлеченные обсуждением закона о занятости, ничего не заметили.
   «И это к лучшему, – подумал Стивен, разрушая созданную в воображении картину. – Я все тот же непрошибаемый Стивен Кониг с кучей обязанностей и обязательств. Мне некогда улаживать свою личную жизнь.
   Но как бы хотелось. Если б только…»
   Разговор оборвался.
   – Стивен, ты что-то сказал? – недоуменно переспросил Мартин Таммери.
   Улыбка Стивена была полна самоиронии.
   – Только то, что все удовольствие достается капитану Бладу.
 
   Пеппер обнаружила, что быть бедной на удивление легко. Частенько даже забавно. А самое лучшее – ей не приходится больше думать о том, что скажет бабушка по поводу ее решений.
   Раньше она останавливалась исключительно в пятизвездочных отелях, причем номер заказывала заранее исполнительная Кармен. Так что поиск недорогой гостиницы оказался для Пеппер настоящим приключением.
   К счастью, все прошло хорошо. Ей даже удалось договориться с консьержкой, заявившей, что в номер можно будет вселиться только после полудня.
   – Я ужасно устала. Мне нужно отоспаться за целую неделю, – возразила Пеппер, широко зевнув. Она достала единственную оставшуюся у нее кредитную карточку. – Я и вчерашнюю ночь оплачу, если хотите. Просто дайте мне где-нибудь прилечь.
   Или зевок подействовал, или консьержка тоже оказалась склонной к неожиданным проявлениям доброты, но через десять минут Пеппер лежала с закрытыми глазами на жесткой кровати.
   – Одна проблема решена, – сонным голосом пробормотала она. – Какой удар для Мэри Эллен Калхаун.
   Пеппер проспала до самого вечера. Затем встала, немного прогулялась по темным улицам, вернулась и снова рухнула в постель.
   На следующее утро она чувствовала себя другим человеком. Особой надежды она не испытывала. Зато в ней проснулось любопытство. Пират с самолета сказал, что она способна на все. Он прав?
   После отличного ночного сна она готова была это проверить. У нее даже сложился план. Надо выйти, купить себе сотовый телефон и сразу же им воспользоваться.
   Похоже, решение проблем было ее коньком. К концу дня один из ее старых знакомых согласился посмотреть бизнес-план «Мансарды». Еще один пообещал свести ее с нужными людьми. Она нашла временную работу, чтобы продержаться следующие несколько недель. Это была скромная должность оператора ПК, но зато не придется тратить заначку… или маяться бездельем, обдумывая едкие слова бабушки.
   А также Пеппер сделала то, чего сама от себя не ожидала. Она нашла фамилию адвоката маминых родственников. Пришлось порыться в старых файлах на ее портативном компьютере, и вот он – ответ на письмо, которое адвокат прислал ей к двадцатипятилетию.
   – Напиши, что ты не хочешь иметь с ними никаких дел, – велела ей Мэри Эллен.
   И Пеппер подчинилась. Так что теперь ей было совестно обращаться к нему за советом. Но комплимент пирата помог ей преодолеть свою робость. Она позвонила адвокату.
   Он был холоден с ней, но согласился встретиться.
   – Какой сюрприз, – заявил адвокат, как только она вошла. – Миссис Калхаун утверждала, будто вы не желаете видеть никого из семьи Даре.
   – Это дело прошлого.
   На его лице было написано недоверие.
   – Меня лишили наследства, – без обиняков заявила Пеппер.
   – Ага. – Он поджал губы. – Так чего же вы хотите от семейства Даре?
   Девушка вспыхнула.
   – Не денег, если вы об этом, – возмущенно возразила она. – Я сама способна о себе позаботиться. Но… я подумала… если кто-нибудь из моих родственников захочет меня увидеть, я еще некоторое время поживу в Лондоне. Мы могли бы посидеть где-нибудь и выпить кофе. И все.
   – Ясно. – Адвокат задумался.
   Она через силу добавила:
   – Понимаете, я ведь маму совсем не помню. А потом… то есть, недавно я задумалась об этом. И мне хотелось бы встретиться со своей тетей. Эта вражда тянется слишком долго. Я даже не знаю, с чего все началось.
   Впервые адвокат улыбнулся.
   – Я спрошу, – пообещал он.
   Должно быть, он сразу же связался с ее родственниками. Вечером того же дня в номере гостиницы зазвонил телефон.
   – Пеппер? – воскликнул радостный голос. – Ой, прямо не верится. Как здорово поговорить с тобой после всех этих лет.
   – Кто это?… – начала Пеппер и неожиданно умолкла.
   Голос был ей знаком. Ей до сих пор снились сны, в которых этот же голос говорил ей: «Ну что с того, что перепачкаешься? Зато зимородков увидишь».
   – Изабель? – недоверчиво спросила Пеппер.
   Она считала, что это всего лишь сон. Так говорила ей бабушка. Или детские фантазии о выдуманных друзьях. Мэри Эллен даже грозилась отвести ее к психиатру («Чтобы ты избавилась от этих снов раз и навсегда»).
   – Иззи? Иззи, это ты?
   Смех Иззи совершенно не изменился. В воспоминании, которое Мэри Эллен называла дурацкой фантазией, они с Пеппер встречались в детстве. Восьмилетняя Иззи была чумазой, как поросенок; Пеппер, которой было тогда лет десять, одетая с иголочки, тоже мечтала влезть в грязь.
   – Ага, это я, – ответила Изабель Даре. – Я так поняла, ты надолго приехала. Хочешь заскочить к нам?
   В зеркале напротив Пеппер видела, что улыбается до ушей. Воспоминание доставило ей радость. И даже рассмешило.
   – Чтобы снова лазить по канавам?
   – Ага, значит, ты не забыла! – Иззи издала восторженный возглас. – Еще лучше. У нас есть свободная комната, которая, к счастью, не занята. Хочешь пожить у кузин?
   И Пеппер подумала: «Дом!».
 
   Она никогда не жила в одной квартире с ровесницами. Это было что-то новенькое.
   Джемайма разгуливала по квартире в одном белье, с накрученными на бигуди волосами, пока сестры обменивались планами на ближайший день. Они с беззаботной легкостью делились одеждой, обязанностями по дому и приглашениями. Они кидались в драку из-за обезжиренного йогурта. Они читали вслух гороскопы за завтраком в воскресенье. Они без спора оплачивали счета, зато спорили до хрипоты из-за того, чья очередь мыть чашки из-под кофе. Пеппер целую неделю не верила своим глазам, но затем все-таки высказалась:
   – Я жила в Нью-Йорке, Париже и Милане. Но нигде не видела такого бардака.
   – Всегда полезно узнать что-то новое, – усмехнулась Иззи.
   Но Джемайма осталась серьезной.
   – Не может быть. Ты же была студенткой, да? Все студенты живут точно так же.
   – Только не я. У меня был электронный органайзер. И горничная.
   – Горничная? – воскликнули кузины в один голос.
   – Ну, кому-то ведь надо было убираться.
   – Мы сами убираемся, – решительно заявила Джемайма.
   – Если только Джей-Джей не устраивает вечеринку для своих крутых приятелей, – возразила неугомонная Иззи. – Тогда мы нанимаем декоратора. А потом бригаду уборщиков.
   Джемайма швырнула в нее подушку.
   Вскоре Пеппер поняла, что в этом шуточном упреке была доля правды. Друзья Иззи были обычными людьми, но Джемайма очень серьезно подходила к выбору приятелей.
   – Все потому, что она манекенщица, – пояснила Иззи, когда они с Пеппер остались наедине. – Это она сейчас так живет. Но ее агент говорит, что она может сделать отличную карьеру. Для этого и нужны знакомства.
   – Я знаю, что такое полезные знакомства, – с чувством ответила Пеппер. – Я сейчас работаю над проектом новой сети магазинов. Бизнес-план прекрасен. Осталось только денег достать. Все те же знакомства!
   Впервые она решилась на откровенность. Но рассказала далеко не все. Никаких «увальней» и «оплаченных свиданий». Зато поведала о том, почему ушла из компании. И о своем решении поехать в Лондон.
   – А если все накроется, я смогу поработать консультантом, – легкомысленно подытожила Пеппер. – Именно этим и занимаются неудачливые предприниматели между своими проектами.
   – Расскажи о «Мансарде», – потребовала Джемайма, обожающая магазины.
   Пеппер просияла. Она была без ума от своего проекта.
   – Это два зайца одним выстрелом. Самое главное, что поход за покупками превращается в развлечение. Все должно быть удобно, приятно, и красиво. То есть, мы превращаем магазин в пещеру сокровищ. Ты не просто перебираешь вешалки, ты совершаешь открытия. Как будто роешься на старом чердаке.
   Джемайма поджала губы.
   – Разве покупатели не должны обслуживаться как можно быстрее, и набирать столько товаров, сколько смогут унести?
   – Они станут покупать. Касса же там будет. Но у клиентов должна быть возможность спокойно полюбоваться вещами, прежде чем делать выбор. Они будут оставлять сумки и верхнюю одежду у двери. Их будут угощать кофе. Они смогут посидеть и посмотреть на товары.
   Джемайму это не убедило.
   – Такая куча усилий, чтобы продать одну-единственную вещь.
   – Да, но большинство клиентов купят не одну вещь. И они будут уносить с собой каталоги. Мы будем разговаривать о моде. И создадим свой круг постоянных покупателей. Думаю, нам стоит устраивать «девичники». Эксклюзивные показы для близких друзей после работы.
   Иззи восторженно ее поддержала.
   – Великолепно. Покупки и развлечения в одном флаконе!
   Пеппер кивнула.
   – Именно так все и задумывалось.
   – Но сама же ты не ходишь по магазинам и не любишь вечеринки, – возразила на это Джемайма.
   – Ну и что? Вокруг столько людей, которые совершенно на меня не похожи. Я же знаю, чего хотят остальные женщины.
   И все-таки Джемайму это не убедило.
   – А что это будет за одежда?
   – Ну, разная. В зависимости от сезона и направления моды.
   – То есть, ты еще сама не знаешь, – хмыкнула Джемайма.
   Пеппер взвилась, как ужаленная.
   – Все я знаю. У меня уже есть пара дизайнеров. Я все им подробно объяснила.
   Джемайма вздернула нос.
   – Может, ты не хочешь верить, – с чувством продолжила Пеппер, – но большинство вещей в универмагах предназначены для подростков, которые не чувствуют холода, никогда не сидят на одном месте и строят из себя сексуальных хищников. Нужно же кому-то продавать одежду для нормальных людей. Вот я и заполню эту нишу.
   – Ты говоришь о «синдроме пятидесятого размера», – фыркнула Джемайма.
   Пеппер окинула ее сердитым взглядом.
   – А что плохого в пятидесятом размере? Разве ты не знаешь, сколько таких женщин?
   Джемайма открыла было рот, взглянула на Пеппер и снова закрыла.
   – С пятидесятым размером одна беда, – воскликнула Пеппер. – Это не модно. Я сделаю «Мансарду» такой модной, что ни одна из покупательниц не станет стыдиться своего тела, какой бы размер она ни носила.
   Джемайма закатила глаза.
   – Мечтать не вредно.
   Но Пеппер была непоколебима.
   – Я провела исследование рынка. И я сама ношу пятидесятый размер. Женщины только и ждут мою «Мансарду». Вот увидишь.
 
   – Простите, мастер.
   Стивен стоял у высокого окна и глядел во двор.
   Удовольствия ему это не доставляло. Другие люди видели средневековый замок с решетчатыми окнами, выходящими на роскошную бархатную лужайку. Стивен видел крошащиеся камни, засоренные водосточные трубы и цену, которую придется заплатить за ремонт крыши.
   Колледж Королевы Маргарет располагался в старинных зданиях, которые считались памятниками архитектуры. И неуклонно разрушались.
   Валерия Холмс, «вечная» секретарша мастера еще со времен студенчества Стивена Конига, взглянула на него с сочувствием. «Бедняжка», – подумала она. Он оказался типичным компромиссным вариантом: не фанатиком от науки, о котором мечтала «старая гвардия», и не энергичным любимцем прессы, которого так упорно проталкивали политиканы. В результате он не пользовался симпатией ни у одной из сторон. И прекрасно это понимал.
   Она тихонько кашлянула.
   – Мастер?
   Стивен вздрогнул и обернулся.
   – А, это ты, Валерия, – с удивлением сказал он. – Машина готова?
   Он собирался принять участие в телепередаче, и за ним обещали прислать машину. На этом условии настояла Валерия. Она знала, как он не любит быть в центре внимание. Но если ты глава колледжа, от этого никуда не деться.
   Но это была не машина, которую с такой неохотой пообещали сотрудники телеканала «Индиго». Это было нечто более тревожное.
   – Нет, мастер. Машина придет через час.
   Стивен вздохнул и провел рукой по волосам. «Надо было напомнить, чтобы он постригся, – подумала Валерия. – Зато хоть побрился с утра». Иногда, возвращаясь с утренней пробежки, он был похож на партизана из джунглей Латинской Америки.
   Он одарил Валерию своей лучшей, заговорщицкой улыбкой, и у женщины заблестели глаза. Немногим удавалось видеть эту улыбку. Большинство коллег считали главу колледжа мрачным трудоголиком.
   – Что стряслось, Вал? Или ты решила, что мне скучно одному?
   – Нет, конечно. Там…
   – Не волнуйся, я читал отчет. Очень подробный, как и всегда.
   – Спасибо. Сотрудники канала «Индиго» дали мало информации. Но…
   – Ты назвала вещи своими именами, Вал? Это будет что-то ужасное, – продолжил Стивен.
   Он вернулся к большому антикварному письменному столу, заваленному бумагами, письмами, отчетами и старыми упаковками из-под бутербродов. Валерия со вздохом взяла пустой бумажный стаканчик и несколько приглашений. Она бросила стаканчик в мусорное ведро и принялась рассеянно сортировать приглашения.
   – Дело не в программе… – начала она.
   Но Стивен наконец-то отыскал в этих дебрях ее тщательно подготовленный отчет.
   – «Как достать Луну с неба», – прочел он вслух. – Передачу ведут Гордон Рамсден…. Судя по твоим записям, полный идиот. …И консультант по продажам из Америки Пенелопа Энн Калхаун. А эта еще хуже.
   – Мастер…
   – …наследница династии Калхаунов, – продолжал он читать. – Председатель правления «Калхаун Ретейл» и вице-президент «Калхаун Картер», компании-учредителя, которую она покинула в возрасте двадцати трех лет ради учебы в школе бизнеса. Ей всего двадцать восемь, и ее мнение волнует многих. – Он оторвал взгляд от бумажного листа. – Ну да, конечно. Что она может знать о том, как воплотить в жизнь свою идею? Или о борьбе за начальный капитал? Ей этот капитал преподнесли на тарелочке. И держу пари, у нее в жизни не было ни одной идеи.
   Валерия громко сказала:
   – Стивен, там женщина в вестибюле утверждает, будто ты отец ее ребенка.
   Стивен прикусил язык и уставился на нее непонимающим взглядом.
   Вал продолжила:
   – Привратник сказал, что она требует встречи с тобой. Он уже устал ее выпроваживать, но она никак не уходит.
   Стивен молчал.
   Она повысила голос:
   – Стивен, там студенты внизу. Мимо постоянно ходят люди. Подумай, какой разразится скандал!
   Он поморщился.
   – Простите, мастер, – сказала Валерия, убедившись, что сумела привлечь его внимание.
   В первое мгновение он ничего не ответил. Но насмешливое выражение сползло с его лица.
   Наконец, он произнес:
   – У этой женщины есть имя?
   – Кортни. Больше она ничего не сказала.
   – Ага.
   – Я сказала привратнику, что вы очень заняты. Что у вас встреча в Лондоне. Что она должна была позвонить и договориться заранее. А она ответила, что никуда отсюда не уйдет.
   – Да, – согласился он все с тем же каменным выражением. – Она не уйдет.
   Значит, он ее знает! Может, и остальное правда?
   Почему-то Валерия так не думала. Стивен Кониг был непростым человеком, но она готова была поручиться жизнью, что он никогда не бросил бы собственного ребенка.
   Он сказал:
   – Сколько времени у меня осталось до встречи с Пенелопой Энн Калхаун, на которой она объяснит всем, почему из изобретателей получаются плохие бизнесмены?
   Валерия фыркнула. Стивен Кониг был и изобретателем, и бизнесменом. Причем одинаково успешным во всем.
   – Ну?
   – Машина придет в одиннадцать.
   Он кивнул, помрачнев.
   – Отлично. Я сделал несколько записей. Статистические данные и прочая чепуха. – Он бросил ей дискету. – Здесь. Распечатаешь для меня, ладно? А я спущусь вниз и поговорю с миссис Андервуд.
   – Миссис… ой.
   – Ее зовут, – медленно произнес Стивен, – Кортни Андервуд. Она была женой Тома. Ты его наверняка помнишь. Здоровый такой парень, скалолаз, изучал химию. Он погиб в Андах четыре года назад.
   – Конечно, помню, – буркнула Валерия.
   – Я крестный отец его дочки, – сказал он, сжалившись над ней. – Я не видел ни девочку, ни ее мать уже несколько лет. Том и Кортни не горели желанием общаться со мной.
   – Ясно.
   – Успокоилась? – с иронией поинтересовался Стивен.
   Валерия фыркнула.
   – Меня это не касается, – надменно ответила она. Но да, втайне она испытала облегчение. Втайне. Здесь только скандала не хватало вдобавок к прочим неприятностям. И Стивен этого не заслужил, он ведь так много работает.
   Он одарил ее бледной тенью своей былой улыбки.
   – Ты врешь, Вал. Но не обращай внимания. Я ее выставлю. А потом поеду в студию, чтобы сделать рекламу нашему колледжу. Только не забудь распечатать мои записки.
   Стивен вышел из кабинета и побежал вниз по каменной лестнице с такой же легкостью, как и в студенческие времена.
   Валери выбежала на площадку и крикнула ему вслед:
   – Мастер… а как файл называется?
   Он не остановился. Но взглянул вверх, запрокинув голову, и его глаза весело заблестели. «Боже, какой же он сексуальный, когда не замыкается в себе», – подумала Валерия.
   – Ерунда.
   Стивен выбежал через переднюю дверь в дождливое весеннее утро.
 
   Миссис Кортни Андервуд была очаровательна как всегда. Стивен понял это с первого взгляда. Он остановился в дверях будки привратника, на мгновение оставшись незамеченным.
   Кортни что-то оживленно втолковывала привратнику. «А она совсем не изменилась с того дня, когда сказала, что выходит замуж за Тома», – подумал Стивен. Мягкие темные волосы блестят, как жидкая смола, чувственные губки слегка надуты. Привратник выглядел ошарашенным.
   Стивен мог только ему посочувствовать. Он прекрасно знал об умении Кортни обезоружить любого мужчину. И привратник этого не заслужил.
   «В отличие от меня», – поморщившись, подумал Стивен.
   Он шагнул вперед.
   – Все в порядке, мистер Джексон. – Я сам разберусь.
   Кортни обернулась с проворством змеи.
   «Совсем как в прежние времена, – заметил Стивен, стараясь удержаться от гримасы. – Кортни любит, чтобы у нее все было под контролем. Она терпеть не может, когда что-то… или кто-то… застает ее врасплох».
   Она быстро опомнилась.
   – Стивен! Дорогой!
   Двое студентов, выгребающие почту из ящиков, беззастенчиво уставились на мастера и прекрасную незнакомку.
   Кортни бросилась к нему в объятия, не обращая внимания на зрителей. «Нет, – мрачно подумал Стивен, – наслаждаясь вниманием зрителей. О, да, Кортни в своем репертуаре».
   Неожиданно он вспомнил свою золотую Венеру, взволнованную, смущенную и не сознающую собственной привлекательности. Почему-то это воспоминание придало ему сил.
   – Привет, Кортни, – бросил он бесстрастным тоном.
   – «Привет, Кортни», – передразнила она, отстранившись и с упреком взглянув ему в глаза. – И это все? После всех этих лет?
   Вдобавок к своему заявлению она запустила руки под его темно-серый пиджак. Он чувствовал, как кончики ее пальцев обжигают кожу через накрахмаленную рубашку.О, да, она все такая же. С лилейной кожей и длинными, длинными ресницами. С глазами, в которых так часто блестят сверкающие, словно бриллианты, слезы, но не никогда проливаются, чтобы веки не краснели. А ее рот уже приоткрылся для поцелуя.
   Стивен так ее и не поцеловал.
   Было время, когда у него дух захватывало при виде этих сияющих, ясных глаз. И она знала об этом. Кортни была уверена, что красавицам позволено все. Когда она уехала в Индию с богатым, бесшабашным Томом, Стивен думал, что никогда не оправится от этого удара.Но с тех пор прошло пятнадцать лет. Даже Кортни, которая всегда видела лишь то, что хотела видеть, должна понять, что Стивен Кониг сорвался с ее крючка.
   «А я сорвался с крючка, – сердито сказал себе Стивен. – Да, сорвался».
   Он отбросил ее руки и попятился.
   – Давай лучше поднимемся в мою комнату.
   – Звучит заманчиво.
   Стивен ничем не выдал раздражения.
   – Рано радуешься. Это всего лишь рабочий кабинет.
   Он вывел ее во двор. Вокруг толпились студенты. С развевающимися на ветру шарфами, они несли в руках стопки книг или катили свои велосипеды.
   – Как мне это знакомо, – оглядываясь по сторонам, заметила Кортни.
   Стивен задохнулся от ярости.
   – Ты меня удивляешь.
   Она окинула его смущенным взглядом.
   – Что ты имеешь в виду?
   Стивен подождал мгновение, чтобы взять себя в руки.
   – Насколько я помню, ты приезжала в Мэгги всего один раз, – резко сказал он. – На балу в День поминовения. Ты помнишь? Когда ты подцепила Тома?
   – Стивен! – Казалось, она поражена до глубины души. – Неужели ты до сих пор сердишься? После всех этих лет? – Удивление, да. Но и радость тоже.
   Стивен готов был себя убить.
   Он ответил с сарказмом:
   – Всего лишь восстанавливаю порядок событий.
   Кортни рассмеялась. Раньше Стивен считал этот девичий смех очаровательным. Теперь же он действовал ему на нервы.
   – О, Стивен! Все так же цепляешься к мелочам.
   – Это факты, и они важны, – возразил он.
   Кортни раздраженно сдвинула брови. На мгновениеееочарование улетучилось. «Это что-то новенькое», – подумал Стивен. Ну конечно, он ведь никогда раньше не спорил с ней.
   Ровным голосом он сказал:
   – Ты никогда не приезжала в колледж. Более того, тебя бесило, что я здесь учусь. Помню, как ты язвила, что встречаешься со студентом. Так что давай не будем переписывать прошлое. – Он указал на маленькую кирпичную арку. – Сюда.
   Он чувствовал на себе взгляд Кортни. Она мягко заметила:
   – Ты ошибаешься. Мне не нужно ничего переписывать. Я помню… все.
   Это слово, произнесенное тихим шепотом, предназначалось только для его ушей, словно тайная ласка. Стивен помнил эту уловку. Даже удивительно, как быстро в нем вспыхнула прежняя бессильная ярость.
   Он стиснул зубы. За последние пятнадцать лет он отвык от «фокусов» Кортни.
   – Я рад это слышать.
   Она схватила его за руку и заставила остановиться у защищающей от ветра старой стены. Стивен взглянул на нее. Ее глаза были широко распахнуты.
   – Я помню этот бал, – промурлыкала Кортни, глядя на его губы. – Как будто это было вчера. Разве мы не целовались с тобой здесь?
   Она сменила духи. Запах был насыщенным и слишком пряным, словно в опиумном притоне. У Стивена закружилась голова. Он резко выдохнул.
   Кортни улыбнулась.
   – Видишь? Я помню.
   О да, она прекрасно помнит свои дьявольские игры. Каждый раз, когда он встречался с ней с тех пор, она бросала его на колени каким-нибудь беззаботным замечанием, тайным обещанием близости. Со временем он перестал видеться с Томом. Проще было вообще перестать встречаться, чем постоянно чувствовать себя предателем.
   – Убедился?
   Стивен попятился.
   – Мы никогда не целовались под этой аркой, – резко сказал он. – Она ведет в резиденцию главы колледжа. Двадцать лет назад я никогда не приходил сюда. Это было запрещено.
   Он с отвращением отвернулся. Кортни, без сомнения, загладит свою оговорку. Ей всегда это удавалось. Но ему не хотелось выслушивать ее оправдания.
   Он отомкнул резную калитку и направился к дому мастера. Это было старейшее здание в колледже, средневековая башня с каменной винтовой лестницей и наводящими ужас горгульями. Обычно Стивен улыбался им, проходя мимо. Сейчас он даже не посмотрел в их сторону.
   Он заглянул в комнату секретарши.
   – Миссис Андервуд несколько минут проведет в моем кабинете, Валерия. Ты не могла бы сварить кофе? И сообщи, пожалуйста, когда придет машина.
   Он открыл дверь кабинета и остановился, пропуская Кортни вперед. Новые духи были очень пахучими. Просто душили.
   Стивен пересек комнату, чтобы открыть окно.
   – Итак… присаживайся, – предложил он, стараясь держаться от Кортни как можно дальше. – Не ожидал тебя увидеть. Что ты делаешь в Оксфорде?
   Кортни была далеко не дура. Она сразу поняла, что Стивен нарочно отгородился от нее роскошным дубовым столом. В ее глазах сверкнули слезы.
   – Не обижай меня, Стивен.
   «Ее голос остался прежним», – с раздражением подумал Стивен. В промежутке между девятнадцатью и двадцатью четырьмя годами он безумно возбуждался от этих звуков. Сейчас ему тридцать девять, и через сорок девять минут ему ехать на телестудию. А эта легкая хрипотца по-прежнему сводит его с ума.
   После всех этих лет! Как можно быть таким идиотом? Он решил забыть о вежливости.
   – Чего ты хочешь, Кортни?
   Она взмахнула своими роскошными ресницами. Пятнадцать лет назад его бы бросило в пот. Но за прошедшие годы Стивен встречал многих женщин. Теперь он понимал, что это всего лишь маленькая уловка, которой Кортни пользовалась, когда ей это было удобно. Где же его взволнованная богиня, у которой не было никаких уловок? Эта мысль поразила его своей силой.
   Кортни даже не заметила, что он ее больше не слушает.
   – О, Стивен, – вздохнула она. – Ты все еще обижаешься после всех этих лет?
   Стивен взглянул на часы.