Уэстон Софи. Поцелуй бабочки

   Лиза вспыхнула.
   – Если только ты не тратишь свое состояние еще на что-нибудь. – Его глаза сразу же сузились. -У тебя проблемы с наркотиками?
   Она забыла о своем самочувствии и, оскорбленная, спрыгнула с софы.
   – Конечно же, нет.
   – Тогда куда уходят деньги?
   – Это разве твое дело?
   – Татьяна доверяет тебе, – ровно сказал Николай. – И это позволяет мне быть уверенным, что ее доверие не обмануто.
   – О!
   Вернулись к тому, с чего начали, подумала Лиза. Она, должно быть, ослабла больше, чем предполагала, потому что выносить это дольше не могла. Вздохнув, она решила выложить ему всю правду.
   – Я помогаю маме и сестре, – тихо сказала она. -Они не расточительны. Но моя профессия – это игра, которая под силу молодым мужчинам, и неизвестно, сколько я еще смогу заработать. Я купила им дом по очень маленькой закладной. Вот куда уходит большая часть моих денег.
   Она в изнеможении откинулась на диванные подушки, словно только что пробежала пять миль. Чувство, похожее на поражение.
   Николай долго молчал. Затем, к ее изумлению, медленно произнес:
   – Звучит так, словно ты собираешься бросить свое занятие. Тебя оно не привлекает?
   Лиза колебалась. Но говорить правду этим утром казалось неизбежным.
   – Ну почему же? Мне нравится этим заниматься. И, конечно, это позволяет оплачивать мои счета. Или по крайней мере... – Она внезапно осеклась.
   Николай ждал, но Лиза молчала.
   – Ты соткана из тайн, Лиза Ромэйн. Непроизвольно она представила, что этот мужчина знает все ее секреты. Но нет! Он не знает их, убеждала она себя, а то бы использовал свое знание против нее. Лиза на миг увидела его стоящим в алой гостиной Джоан и представила себе, как он вмешивается во все, что касается Кит и мамы. Лизу передернуло.
   – Надеюсь, – сказала она с чувством. Он нахмурился.
   – Ты не очень доверчива?
   – Получается, мы оба недоверчивы, – сделала вывод Лиза.
   Николай был захвачен врасплох.
   – Слушай. Хочу заключить с тобой сделку, – помолчав, сказал он. – Я не буду запрещать Татьяне сдавать тебе комнату. И не буду вмешиваться. Но в свою очередь...
   – Да?
   Он колебался.
   – Я хочу иметь возможность звонить тебе время от времени.
   Она резко вскинулась.
   – Это не касается нас, – поспешно уточнил Николай. – Только Татьяны – если у нее будут проблемы. Она уже немолода. Наша семья живет во Франции. Ты же живешь рядом с ней.
   Лиза возмущенно взглянула на него.
   – Ты хочешь, чтобы я шпионила за Татьяной? Он прикусил губу.
   – Лучше сказать, заботливо наблюдала за ней.
   – Но., ты же мне не доверяешь.
   – Мое отношение к тебе, – ласково сказал он, – лучше охарактеризовать как разнообразное.
   – Отлично, тогда...
   – Еженедельный звонок, – мягко сказал он, – поможет наблюдать и за тобой. Не понимаешь? Наступила длительная тишина.
   – Думаю, это один из твоих хитрых планов, медленно сказала Лиза.
   Николай вкрадчиво улыбнулся.
   – Это в твоих интересах. Согласна? Внезапно она почувствовала, что делает самую рискованную вещь в своей жизни, хотя для опасений не было никаких причин. И загадочное выражение его лица только увеличивало ее настороженность. Но Лиза сказала себе: будь что будет. И глубоко вздохнула.
   – Согласна.

Глава 6

   – Вот и хорошо, – сказал Николай. Он поднялся и произнес совсем другим тоном:
   – Теперь начнем все сызнова. – И протянул руку.
   Лиза смущенно подняла взгляд. Он схватил ее руку и энергично потряс.
   – Николай Иванов. Как дела? Лиза вырвала руку.
   – Слишком наигранно, – презрительно заметила она.
   – А что плохого? Не любишь играть, Лиза Ромэйн?
   – Не с тобой, – сказала Лиза, и это было искренне.
   Он мягко рассмеялся.
   – Воспринимаю это как комплимент. Она поднялась.
   – Воспринимай, как нравится. Я ухожу. Я сдержу обещание только потому, что люблю Татьяну и, думаю, ты тоже. Но это все. Больше никаких слежек. Никаких игр. Ясно?
   Николай побелел от злости.
   – Ясно, – хмыкнул он.
   Лиза бездарно провела выходные. Она убрала комнату, прочитала прогнозы на неделю, которые доставили экономисты в пятницу днем, сделала некоторые наброски. И каждый раз, когда поднимала глаза от работы, каждый раз, когда смотрела в отполированную дверцу шкафа, видела лицо Николая Иванова.
   – Это потому, что он меня бесит, – сказала она своему отражению в зеркале в ванной.
   Но это было не так, и она это знала. Многие мужчины доводили ее до бешенства. Но она не видела лицо Алека Палмера, каждый раз закрывая глаза. Даже Терри Лонг, о котором она периодически думала, не преследовал ее так.
   А с Николаем все было по-другому. Он проник ей под кожу со своим высокомерием, насмешливостью – и этой неотразимой привлекательностью. Он слушал ее так, словно она говорила что-то очень значимое для него.
   – Торговля, – громко произнесла Лиза. И это ей было известно. Терри говорил ей, что она чудесна, у нее есть талант. Фактически Лиза выбралась из бедности и получила минимальное образование, у нее была только сообразительность. Он называл ее своей маленькой дикаркой. Но когда она оказалась в его кровати, она стала его ягненком.
   Лиза, вздрогнув, закрыла глаза. Ей было восемнадцать, и она была влюблена, но все же нет прощения ее глупости. Когда Терри предложили работу в Нью-Йорке, она узнала его истинное отношение к ней.
   – О, брось, Лиза. Ты же понимаешь, это было просто забавой, – сказал он с широкой лживой улыбкой.
   Лиза не знала, что сказать. Ее молчание разозлило Терри.
   – Ты думала, что я женюсь на тебе? – Он громко рассмеялся.
   – Ты говорил, мы подходим друг другу, – смущенно напомнила она, по-прежнему не веря в случившееся. – Говорил, что очень любишь меня.
   Терри поморщился от ее наивности.
   – Конечно, говорил. Все мужчины так говорят, не принимай все слепо за истину.
   – Так, значит, ты притворялся?
   – Рабочий класс воспринимает все слишком буквально, – выразил он свое недовольство. – Это была торговля, дорогая. Торговля.
   Запинаясь, она спросила его:
   – Я хоть нравлюсь тебе?
   – Но не тогда, когда ты такая обидчивая, – ответил Терри, на этот раз искренне.
   – Тогда зачем ты тратил время?
   – Ты забавная, – просто ответил он.
   – Понимаю, – сухо сказала она. – Ненужная, но забавная.
   Он усмехнулся.
   – Еще и грубая. – Терри считал это комплиментом.
   Лиза тогда решила для себя, что ей на самом деле нужно быть грубой, это казалось ей единственным способом выживания.
   Это не изменило ее радикально. Она по-прежнему нравилась мужчинам, но была уверена, что ее сердце останется бесстрастным.
   Лиза была довольна, что избрала подобный стиль поведения. Она не предавала себя. С родственниками была нежная, любящая и веселая. Когда была не с ними, становилась въедливой и резкой.
   Так было до тех пор, пока в ее жизнь не ворвался Николай Иванов с его самоуверенностью и неотразимым взглядом. И это смешало все ее убеждения, которые она вырабатывала годами.
   Тебе действительно не нужен мужчина? Бесцеремонный голос продолжал звучать в ее подсознании, насмехаясь над ней.
   – Проклятие, – подытожила Лиза.
   Николай позвонил деду.
   – Я остаюсь, – кратко сказал он. Сердце Поля упало. Он не ожидал этого.
   – Экспедиция на Борнео?
   – Господи, нет. У женщины, которая живет у Татьяны, есть какая-то тайна. Я не уеду из Лондона, пока не узнаю всего.
   – О. – Поль усваивал сказанное. – Но ты вчера говорил, что Харрисон был удовлетворен ее договором аренды.
   Николай фыркнул.
   – Она слишком умна, чтобы сделать что-то нелегально.
   Повисло недолгое молчание. Затем Поль деликатно спросил его:
   – Николай, ты уверен, что не переусердствуешь? В конце концов, это дело Татьяны, кому она сдает свой дом.
   – Я закончу то, что начал, – отрезал Николай. Дед медленно произнес:
   – Ты там не увлекся сбором доказательств в пользу твоего убеждения?
   – Какого? – нетерпеливо спросил Николай.
   – Что все женщины подчинятся, стоит только быть с ними потверже, как ты сказал когда-то.
   На миг Николай потерял дар речи. Затем он вспомнил их разговор на свадьбе.
   – У тебя отличная память, – сказал он деду. – Я не дал бы и пенни за того мужчину, который бы был твердым с Лизой Ромэйн.
   – О? – Тон деда стал бодрее. – Это любопытно. Возможно, Татьяна пригласит ее к нам, если мы попросим. Твоя бабушка будет рада познакомиться с ней.
   Николай не был дураком.
   – Даже не думай об этом, – мягко предупредил он деда. – Моя девушка. Моя забота. Не вмешивайся.
   На утреннем летнем небе появилось солнце. Оно проникло в Лизино окно сквозь зеленый гобелен. Тепло едва не соблазнило ее бросить намеченное дело: провести ревизию своему гардеробу. Но Лиза не позволила себе отступить.
   Ситуация была безнадежна. Посоветовавшись о порванном жакете с матерью, она поняла, что его починить нельзя. У Лизы остался всего один деловой пиджак. И ни одной летней вещи, которую можно было бы надеть на работу.
   Николай Иванов прав. Она оборванка. Конечно, и другие говорили то же самое. Но по некоторым причинам именно его замечание более всего запомнилось. И это было обидно.
   Она достала потертые шорты и футболку и отставила кружку с кофе в сторону. Еще раз, нахмурившись, бросила взгляд на выбранный наряд. В саду бывали и другие люди, но никто, кроме нее, не имел привычки сидеть на влажной траве, прислонившись к стволу букового дерева.
   Никто, за исключением Татьяны. Завидев Лизу, она поднялась с земли и оказалась в поношенных рабочих брюках из грубой бумажной ткани; на голове платочек стоимостью в несколько сот фунтов стерлингов.
   – Ты выглядишь озабоченной. Что-то произошло?
   Лиза откровенно поведала ей свои печали.
   – Ах, – сказала Татьяна, – я думала об этом. Ты не ходила в благотворительные магазины? Лиза поникла.
   – Надеялась избежать этого. Моя мама ходила в эти магазины, когда мы были детьми.
   – Благотворительность и благотворительность, убежденно сказала Татьяна. – Отправляйся в одно из тех роскошных мест, где богатая молодежь оставляет наряды, надетые пару раз, и ты сможешь подобрать себе там симпатичные вещички. Учитывая, что ты такая стройная.
   – И где я найду такое роскошное место? Татьяна улыбнулась ее простодушию.
   – Здесь. Холланд-Парк. Кенсингтон. Челси. Если ты побродишь по Королевской улице, то найдешь несколько таких магазинчиков.
   – Не слишком приятная прогулка, – угрюмо заметила Лиза.
   Но Татьяна была другого мнения.
   – Это довольно увлекательно. Я только вымою руки, и мы отправимся.
   Лиза, смеясь, подняла руки.
   – Как скажете, мадам. Только сначала позвоню домой. Мне обязательно нужно заехать туда.
   Но Джоан убедила Лизу, что Кит нужно побыть одной. Мистер Фелдштайн позвонил и прислал кое-кого из группы ассистентов. Кит поела немного риса и овощей и затем уехала вместе с ними.
   Теперь у Лизы не было предлога, чтобы не идти по магазинам.
   В конце концов, она даже почувствовала, что получает от этого удовольствие. Лиза никогда прежде не ходила за покупками как на прогулку. Обычно она покупала себе вещи в перерыв на ленч.
   Татьяна взяла на себя роль гида. Лиза притормозила возле облегающего серого костюма. Вельвет популярен во все времена, но лиф несколько старомоден, выразила она свои сомнения.
   – Взгляни на меня, – сказала она, поворачиваясь к зеркалу. – Просто кошечка в стиле Мерилин Монро.
   – И ты еще недовольна? – Татьяна осуждающе тряхнула головой. – Если у тебя есть что показать, так выставляй напоказ.
   Лиза покраснела.
   – Извини, говорю то, что думаю. – Вид у Татьяны был совсем не виноватый. Она взяла разноцветный шелковый шарф и повязала его вокруг талии Лизы. – Мы с Ники в чем-то похожи, – небрежно добавила она.
   Теперь Лиза просто запылала. Она была настолько смущена замечанием подруги, что купила без всякого протеста этот костюм, блузку, льняной жакет и шарф.
   Они привезли покупки домой. Лиза с облегчением повесила их в шкаф и принесла в сад чай, но Татьяна была неугомонна.
   – Иди и прими ароматную ванну, – твердо сказала она. – Затем поднимайся и устрой мне показ моды. Я приготовлю ужин.
   – Но...
   – Я эксперт или нет? – настаивала Татьяна.
   – Ты эксперт. Сдаюсь, – поспешно согласилась Лиза.
   И ушла.
   Когда Лиза через десять минут, пританцовывая, поднималась по лестнице, одетая в серый костюм с шарфиком вокруг талии, первым человеком, который наблюдал за этим дефиле, был Николай. Она остановилась как вкопанная, вся ее уверенность и веселость мгновенно испарились.
   – О! Прошу прощения, – в смятении произнесла она. – Я и не знала. Думала, что Татьяна одна. Я исчезаю.
   Но Николай, который только что вошел, произнес мягко:
   – Не уходи.
   Николай был ошеломлен. Он видел ее сонной и непричесанной. Он видел ее настороженной и утомленной работой. Он видел ее враждебной и непослушной, и даже ранимой. Но он никогда не видел ее такой, какой она была сейчас.
   Прямые линии костюма тонко очерчивали фигуру. Тяжелый шелк был похож на расплавленное стекло, оттеняющее кожу цвета слоновой кости, золотые волосы, неожиданный янтарный блеск в зеленых глазах.
   – Ты прекрасно выглядишь, – восхищенно произнес он.
   Лиза отвела взгляд в сторону. Ее сердце странно забилось.
   – Ты имеешь в виду, что на этот раз я выгляжу почти респектабельно, – срывающимся голосом сказала она. – Татьяна...
   – Она разговаривает по телефону.
   – Я вернусь, когда она освободится. – Лиза повернулась к двери.
   – Не уходи из-за меня, – поспешно сказал Николай. – Мне уже нужно идти, я заскочил на минутку.
   Он не сказал, что его бы здесь не было, если бы Татьяна не позвонила. В какую игру играет его тетушка, он не знал, но было ясно, что это происходило не с молчаливого согласия Лизы.
   – Нет, – тряхнула она головой. – Скажи Татьяне, что я была здесь.
   Лиза ушла. Николай, подойдя к окну, наблюдал, как она спускается по спиральной лестнице.
   Почему он раньше не замечал ее грациозных движений? Вечернее солнце переливалось в ее золотых волосах. Он вновь почувствовал опасный толчок сердца.
   Когда в комнату вернулась Татьяна, он объявил:
   – Нам нужно поговорить...
   Новое появление Лизы было встречено одобрительными возгласами, но смутить ее не удалось. В середине дня появился Сэм Восс.
   – Очень хорошо, – засуетился он, касаясь рукава темно-желтой шелковой блузки. – Надеюсь, что у тебя еще есть что-то длинное и нарядное.
   Лиза всплеснула руками.
   – Зачем?
   – Затем, что ты в пятницу едешь с Харальдсеном в Глиндебурн.
   Сердце Лизы упало. Она была в хороших отношениях с Лифом Харальдсеном, министром юстиции, пару раз общалась с его женой. Но это были обычные приемы в банке.
   – Почему я? Сэм насупился.
   – Не имею представления. Указание сверху.
   – Но я ненавижу оперу. А Глиндебурн ко всему прочему это еще и опера, не так ли? – сказала Лиза.
   Она слышала невероятные истории о том, в какую западню попадает человек, который не бывал там раньше.
   Сэм, пропустив ее слова мимо ушей, озабоченно добавил:
   – О, и тебе нужна пара – мужчина, одетый в смокинг. Каковы шансы у наших ребят, как ты думаешь?
   – Те же, что и прежде, – спокойно сказала Лиза.
   Конечно же, она потеряла покой. И выплеснула все проблемы на Татьяну. Поднялась к ней с блокнотом и ручкой и села за обеденный стол.
   – Хорошо. Платье. Оно должно быть длинным?
   – Не обязательно, – ответила Татьяна. – В Глиндебурн одеваются нарядно, но сдержанно. Женщины стараются выглядеть строго, изысканно и респектабельно.
   Лиза отложила ручку и испуганно посмотрела на нее.
   – Это больше похоже на минное поле.
   – И у меня есть миноискатель, – сказала Татьяна с величественной уверенностью. – Доверься мне.
   – Я доверяюсь. Но это будет уже в пятницу. У меня нет времени на поиски экипировки, и я пойду одна в наряде Золушки, – удрученно сказала Лиза.
   – Позволь мне подобрать все необходимое. Я теперь знаю твой размер.
   Это еще больше испугало Лизу.
   – Я по-прежнему на скромном бюджете, – предупредила она Татьяну.
   – Конечно, конечно. Итак, как насчет сопровождения?
   Лизу стал душить смех, и она не могла остановиться.
   – Вот это ты наверняка не сможешь подобрать мне в магазине, – сказала она, когда перевела дух. -Роб возьмет напрокат смокинг и пойдет со мной.
   Татьяна выглядела недовольной.
   – Лучше идти с кем-то, кто знает там все ходы и выходы. Ну а с пикником что ты решила?
   У Лизы внезапно пропало всякое желание смеяться.
   – С каким пикником?
   – Видишь, что я говорила? Тебе нужен эксперт, сказала Татьяна. – Предоставь это мне. И Лиза сдалась.
   Комитет обеспечил Лизу четырьмя билетами и дорожными картами Брайтона. Остальное ей предстояло организовать самой.
   – Конечно, мы возместим все расходы. Только принесите квитанции, – сказали ей в комитете.
   – Отлично, – ворчала Лиза. Какой пикник можно устроить в антракте оперного спектакля, пусть даже этот спектакль проходит в загородном поместье, Лиза представляла себе с трудом. Татьяна взяла на себя и эти заботы.
   – Тебе нужно позвонить своим гостям и выяснить, есть ли среди них аллергики. Затем положись на меня.
   – Я не могу взваливать на тебя все заботы, – запротестовала Лиза. Она была просто убита количеством обязанностей.
   – Мне это нравится. – Татьяна изобразила "V" пальцами. – Пикник будет чудесным: еда, шампанское, что-нибудь еще... Столики, складные стулья, свечи...
   – Стоп, стоп! – в ужасе закричала Лиза. – Это похоже на военную кампанию. Татьяна даже бровью не повела.
   – И разузнай, как они хотят добираться до Глиндебурна. Если самостоятельно, то вышли им билеты, чтобы они смогли попасть в гараж. Если же нет, тебе нужно организовать транспорт из Лондона, – не унималась Татьяна. – Думаю, твои гости считают, что у тебя есть личный водитель лимузина.
   Лиза застонала.
   Татьяна была права. Без ее поддержки все бы просто рухнуло. Да еще в среду ночью Роб срочно отбыл в Копенгаген.
   – Сэм сделал это специально, – злилась Лиза. -Он хочет мне все испортить.
   – Очень может быть. – Татьяна была невозмутима. – Обернем это в твою пользу. Я считаю, что тебя должен сопровождать опытный человек.
   – Ты? – с надеждой спросила Лиза. – Не понимаю, почему это должен быть мужчина? Татьяна покачала головой.
   – Поверь мне, тебе будет лучше с мужчиной. И я знаю одного отличного парня.
   – О, хорошо. Кто? – И тут Лиза догадалась. -Нет!
   – Ники и Влад бывали в Глиндебурне со школьной скамьи, – настаивала Татьяна, сдерживая улыбку, – их родители помешаны на опере. Кто будет тебе полезен, так это Ники.
   Лиза была в растерянности. С одной стороны, она пообещала себе, что больше не увидит Николая Иванова. С другой стороны, понимала, что только Николай способен помочь ей взять барьер Глиндебурна.
   – Хорошо, – мрачно сказала она. – Но я это делаю только из-за моей карьеры.
   Лиза стояла в дамской комнате и с мрачным недоверием рассматривала себя в зеркале.
   – Ух ты! – изумилась секретарша Сэма, притормозив на полпути. – Ты выглядишь как кинозвезда.
   Лиза пристально изучала свое отражение. Татьяна выбрала платье из переливчатой ткани – от слегка бронзового до минерально-зеленого. А рукава... Рукав был только один, отсутствие второго позволяло всем желающим обозреть прелестное обнаженное плечико. Совершенная фантастика.
   Лиза никогда не надевала ничего подобного. И почему-то никогда не чувствовала себя такой обнаженной, как в этом изысканном наряде. Мысль, что Николай увидит ее в таком платье, бросала ее то в жар, то в холод.
   – Мне не нужно надевать бюстгальтер, – тихо проговорила она.
   Секретарша расхаживала вокруг нее.
   – Ли, скажу тебе больше: тебе не нужно надевать и трусики, – объявила она.
   Лиза слегка обернулась, бросая через плечо взгляд на спину. Подруга права. Вырез был слишком низким.

Глава 7

   Машина Николая проезжала по узким улицам Сити. Он был не в лучшем настроении. Николай, естественно, хотел вновь увидеть Лизу. Он собирался увидеть ее вновь. Но Татьянину затею оба расценили как вмешательство. И, конечно, не могло быть и речи о том, чтобы считать эту встречу свиданием – среди сотни посетителей оперы, в компании с мистером и миссис Харальдсен.
   Он взял телефон и связался с "Нэпиер Краус".
   – Можете передать мисс Ромэйн, что я буду через пять минут?
   Взятый напрокат "лексус" Николая подъехал к мраморным ступенькам здания, в котором располагался банк, и он нетерпеливо взглянул наверх. Длинноногая блондинка балансировала напротив балюстрады, в остальном местность была пустынна.
   Блондинка была, очевидно, моделью. Где-то рядом должен скрываться фотограф или продюсер из кинокомпании. Может быть, Лиза ждет его внутри, подумал он. Надо поскорей ее отыскать, прежде чем машину отбуксируют с нелегальной стоянки.
   Он выключил фары, заглушил мотор и выпрыгнул из машины. И только когда сделал первый шаг, его вдруг осенило. Он увидел, как блондинка повернулась и направляется к нему...
   Лиза тревожно посмотрела на подъехавшую машину. В ней сидел только один человек, и он не был одет в униформу. Она-то думала, что лимузином будет управлять Альфред. Но, похоже, Николай сам повезет ее.
   Харальдсены отправились в Глиндебурн самостоятельно. Кажется, ей придется быть вдвоем с Николаем в тесном пространстве машины. Лиза готова была нырнуть обратно в здание.
   Но Николай уже вышел из машины и поднялся по ступенькам. Было слишком поздно.
   – Ты выглядишь необычно, – сказал он вместо приветствия.
   Казалось, он не был этому рад.
   – Заслуга моего стилиста, – легкомысленно сообщила Лиза. – Платье выбирала Татьяна.
   – Татьяна? – Это прозвучало возмущенно. – Но я говорил ей... – Он резко замолчал.
   Лиза не придала этому значения. Она начала осторожно спускаться. Туфли, выбранные Татьяной, были выше и уже, чем она обычно носит. У нее появилось искушение схватить Николая за руку, чтобы не потерять равновесие.
   Он казался раздраженным.
   – Нам лучше поторопиться. Ты же не хочешь, чтобы твои гости приехали раньше тебя.
   Николай сбежал вниз по ступенькам и придержал дверцу машины. Лиза сосредоточенно спустилась по лестнице, рискуя зацепиться туфлей за длинный подол платья.
   Опустившись на сиденье, она повернулась, чтобы пристегнуться ремнем безопасности, – и на платье появился разрез от лодыжки до бедра. Николай увидел черные колготки – такие тонкие, что, казалось, они растают, стоит на них слегка подуть. Он и представить не мог ее в чем-то таком утонченном. Ему это не понравилось. И сбило его с толку.
   Через час они выехали из Лондона. Лиза теперь понимала, что Татьяна была права, настаивая на том, что ей нужен опытный человек. Самое ужасное, что этим человеком был Николай. Он не доверял ей, о чем и объявил при первой же встрече. Он презирает ее и не скрывает этого. Когда-то Лиза могла сказать себе, что ей это безразлично. Но сейчас...
   Через некоторое время дорожный знак показал, что они проехали Брайтон. Николай снизил скорость и пристально взглянул на свою пассажирку. Лиза сегодня была другой. И дело не только в одежде, хотя наряд и изменил ее почти до неузнаваемости. Платье делало ее выше, строже... И почему-то более уравновешенной, чем обычно. Но не платье, не туфли и не аметистовые серьги Татьяны изменили ее. Все дело было в том, как она держалась.
   Чувствовалось что-то неладное. Николай был в замешательстве.
   Он медленно произнес:
   – Думаю, мне следует быть вежливее с тобой. Скрывая тревогу, Лиза резко произнесла:
   – Зачем изменять жизненным принципам? Николай успокоился. С возвращением, молча возликовал он.
   – Почему бы тебе не возвратиться обратно во Францию? – продолжала Лиза. – Ты же не выносишь меня.
   – Не раньше, чем я узнаю то, что мне надо. Лиза пожала плечами.
   – Хорошо, тогда не утруждай себя вежливостью. Я плохо воспринимаю лицемерную благовоспитанность.
   Николай внимательно смотрел на ее сверкающие золотом волосы. Слабый запах яблока, казалось, стал сильнее, стоило ей тряхнуть головой. Свежий легкий парфюм абсолютно гармонировал с ее сегодняшним образом и волновал его.
   Смущенный, он проговорил, искоса поглядывая на Лизу:
   – Не думаю, что это единственная вещь, из-за которой ты чувствуешь себя неудобно. Она тихо произнесла:
   – Ты прав. Например, эта поездка. Я никогда не была в Глиндебурне. Боюсь оказаться в глупом положении.
   – Да, Татьяна говорила, – спокойно подтвердил он. – Не беспокойся, для многих гостей это будет впервые.
   – Так проинструктируй меня, – сказала она после непродолжительной паузы. Николай слегка улыбнулся.
   – Итак, дом окружают три холма. Здание очень красивое и старое, огромный сад похож на лучшие сады Лондона. Я всегда считал, что построить оперный дом на старой пашне – весьма экстравагантно, но сейчас там новый зал с прекрасной акустикой.
   Лиза покачала головой.
   – Безумное место для театра.
   – Точно. Вот почему оперы начинаются так рано.
   Лиза вспомнила:
   – В билетах указано, что начало в половине седьмого – Потому что это Яначек, "Катя Кабанова", опера небольшая. Моцарт начался бы в пять. Программа дня разделена на две части. Первая часть, до ужина, на час или на полчаса. Есть несколько ресторанов, где можно поесть, но традиционно проводится пикник в саду.