Страница:
— Ты снова фантазируешь.
— Но ведь ты же не собираешься навсегда поселиться в Кумера-Кроссинг? — Лаура и сама не понимала, почему этот разговор так важен для нее.
— Так же, как и ты. Я вообще удивляюсь, каким ветром тебя сюда занесло.
— Каким бы ни занесло, я уже полюбила эти места, — ответила Лаура. Ее лицо приняло мечтательное выражение. — Свобода, простор, покой. Мне порой кажется, что я готова пешком обойти всю пустыню, — пошутила она. — Впрочем, я вполне могу взять парочку верблюдов и отправиться в путешествие, как та женщина… Ну, она еще написала книжку о своих приключениях…
— Робин Дэвидсон. А книга называется «Пути».
Она о ее 1700-мильном путешествии через всю Австралию. Робин получила за нее литературную премию.
— Ты очень образован, Эван. — Она смотрела на столик, но думала совсем о другом.
— Да.
— Ты писатель? Известный автор?
Его взгляд дал ей понять, что она заступила за черту дозволенного.
— Лаура, давай расставим точки над «i». Я — простой плотник.
Она испугалась, что он разозлился.
— Извини. Я не должна была так настойчиво любопытствовать.
— Эй! — Ему очень не понравилось, что вместе с веселым выражением с ее лица сошли и все краски. — Я тоже прошу прощения за излишнюю резкость. Кто тебя так глубоко обидел, Лаура? Так сильно напугал? Прости, что теперь я проявляю любопытство, но если я не спрошу, то никогда не узнаю.
Ее глаза подернулись дымкой.
— Зачем тебе знать?
— В твоем облике есть что-то очень трогательное, подкупающее, — искренне ответил он. — Я просто хочу тебя защитить, поэтому должен знать, с чем могу столкнуться. С твоим дружком, который, ты уверена, будет тебя искать?
— Все в порядке, Эван. Меня не нужно ни от чего защищать. — Но он видел, как она напряглась.
— Конечно, конечно. Именно от чувства полной безопасности ты так дрожишь. Я в любом случае намерен приглядывать за тобой. Не волнуйся, платы я не потребую, разве что однажды пригласишь меня на обед. Ты умеешь готовить?
Лаура печально улыбнулась и покачала головой.
— Когда-то не сомневалась, что умею. Теперь я уже ни в чем не уверена.
— Да, твоя самооценка явно нуждается в немедленном пересмотре.
— Почему ты так решил?
— Потому что вряд ли бы это было более очевидно, даже если бы об этом напечатали в передовице центральной газеты.
— Ты репортер? Корреспондент?
Эван напрягся, но старался сохранить невозмутимость.
— Продолжаете ваше дознание, мисс Грэхем?
— Все-все, Эван, больше не буду. Просто я точно знаю, что сегодня мы увиделись с тобою впервые, но отчего-то твое лицо кажется мне знакомым. Ты когда-нибудь носил бороду?
— Нравится? — Он провел ладонью по поверхности столика из красного кедра, затем выкатил бордовое кожаное кресло на колесиках.
— Скажи мне правду, Эван.
— Лаура, каждый мужчина хоть раз в жизни отпускает усы и бороду. С моей попытки прошли годы и годы.
— И все-таки я почему-то вижу тебя с бородой…
Кажется, это была обложка какой-то книги…
По его взгляду Лаура поняла, что не ошиблась, хотя Эван насмешливо ответил:
— Не «горячо» и даже не «тепло», Лаура. Ты ошиблась. — Она не ошиблась. На обложке его книги об Антарктике была его фотография с бородой. — Итак, мы обошли весь магазин. Что тебе понравилось?
— Кресло. Столик из кедра.
— Хороший выбор — они подходят друг другу по цвету. Что еще?
— Спальный гарнитур…
— Вы со своим дружком вместе покупали мебель? — вдруг спросил он.
Лаура опешила.
— Почему ты упорно называешь его «дружком»?
А вдруг это мой муж? — Она пристально смотрела в лицо Эвана блестящими от возбуждения глазами.
— Не думаю. Ведь ты бы мне сказала, будь ты замужем, да? — Он ответил ей не менее пристальным взглядом. — Я еще не встречал женщины, которая выглядела бы так невинно, так неискушенно…
— А вдруг я притворяюсь?
Повисла пауза, как будто Эван обдумывал ее вопрос.
— Не думаю. Ты мне кажешься молодой женщиной, которую с детства любили и лелеяли, а потом она оказалась в ситуации, к которой совершенно не была готова, и не смогла справиться с ней. Ты очень хочешь снова обрести себя и твердо встать на ноги. Это твой дружок, кто так подавлял тебя?
— Можно сказать, что да. — Голос Лауры дрогнул.
— Тогда понятно, почему ты была несчастлива с ним. И почему тебе комфортно со мной. Ведь это так?
Лаура покраснела до корней волос.
— Да.
— Ты подспудно тянешься к мужчинам постарше. Вероятно из-за того, что ты очень любила своего отца.
— Да, да и да. Как мне может быть не комфортно в твоем обществе, если ты добрый, надежный, умный, с чувством юмора. Очень привлекательный. Продолжать? Но не думай, что я намерена злоупотреблять твоим расположением, просто хочу надеяться, что мы станем друзьями.
— Мы уже друзья. Вернее, я — Большой Брат, а ты — Лаура, соседская девчонка. А если серьезно, то оба мы вынуждены что-то скрывать, жить с оглядкой… Как насчет стульев? У меня дома есть парочка, которая очень подойдет к твоим приобретениям.
— Ты сам их сделал? — Она подняла к нему лицо, на котором отражалось неподдельное восхищение.
— Сам.
— Тогда я польщена вдвойне. Я же слышала, что говорил Зак о вещах, сделанных тобой.
— Считай это подарком на новоселье, — любезно произнес он.
— Но, Эван…
— Платить будешь все-таки наличными? Тебе хватит? — пресек он дальнейшую дискуссию.
— Надеюсь, что да.
— Кофейный столик я приведу в порядок, и на нем не будет ни одной трещинки. А как насчет вешалки в прихожую? Поскольку зимняя одежда в этих краях не нужна, будешь вешать на нее свои шляпы. Вот они тебе точно понадобятся, чтобы защитить твою нежную кожу. Еще может понадобиться плащ, хотя я и не помню, когда здесь в последний раз шел дождь. Итак, когда бы ты хотела получить мебель?
— Если можно, то прямо завтра.
— Я уверен, что можно. А я помогу разгрузить и расставить.
— Буду очень признательна.
Несколько мгновений они смотрели в глаза друг другу, затем Эван нежно провел пальцем по ее щеке. Он давно хотел сделать это и не справился с собой. На ощупь ее кожа оказалась нежной, как лепесток магнолии.
— Что ж, пойдем отсюда. — Он с трудом, но вернулся к роли Большого Брата. — Нам нужно зайти еще в универмаг и купить всякие там кастрюльки-сковородки. Хотя мне кажется, что ты вообще не ешь.
— Ем. Не думай, пожалуйста, что у меня какие-то проблемы с аппетитом.
— Да ты весишь как перышко! Но за этим я тоже прослежу.
За ужином она рассказала Саре о том, как прошел ее день. Лаура приготовила цыпленка с орехами кешью и имбирем и отварила к нему китайскую лапшу.
— М-м-м… великолепно! Мне будет не хватать тебя, Лаура, когда ты переедешь в коттедж Лоусонов. — Сара посмотрела на нее с улыбкой. — Это так приятно, когда по возвращении с работы тебя дожидается вкусный ужин. Ты — великолепный кулинар. Харриет намеревается открыть ресторан, так почему бы вам не объединить ваши таланты?
— Она собирается открыть ресторан в Кумера-Кроссинг?
— Кайл уверен, что эта идея будет иметь успех.
У нас есть два кафе, но они продают только легкие закуски и сэндвичи. А Харриет не просто хороший повар, у нее еще есть и фантазия. Она привозила рецепты отовсюду, где бывала, — из Таиланда, Индии…
— Какая же она молодец! Закончила одну карьеру, начала другую.
— А чем ты намерена заниматься, пока будешь жить здесь?
— Эван спросил меня о том же.
— И что ты ему ответила?
— Что так далеко я не заглядывала. Сара, я не сказала ему, что замужем, не смогла. Я поступила не правильно? Знаешь, он такой проницательный сразу понял, что я от кого-то сбежала. Но он считает, что Колин — всего лишь «дружок».
— Это потому что у тебя такой вид…
— Слишком невинный? — уныло спросила Лаура. Вот и Эван так говорит…
— Да, глядя на тебя, никто даже предположить не может, через какой ад тебе пришлось пройти.
Немудрено, что Эван ошибся. Как вы поладили?
— Я ожидала совсем другого, исходя из ваших рассказов. Он представлялся мне отчужденным, неприветливым.
— А как ему быть другим при повышенном внимании здешних барышень? Они все просто заворожены им. Жаль, что он редко улыбается, потому что…
— ..когда он улыбается, это как будто солнце выходит из-за туч. У него замечательная улыбка. Но мне кажется, Эван Томпсон — его ненастоящее имя.
Сара склонила голову набок.
— Ходят разные слухи, но, конечно же, он не плотник, хотя его изделия мне очень нравятся.
— Он обещал подарить мне два стула, сделанные им.
— Это может стать началом коллекции, — поддразнила Сара. — Знаешь, мне кажется, общение с Эваном пошло тебе на пользу — ты выглядишь более расслабленной.
— Я и чувствую себя так.
— Вот и отлично. Когда почувствуешь себя достаточно сильной, ты сможешь заняться разводом.
Хотя это будет и нелегко.
— Год, который я прожила с Колином, породил во мне много страхов и сомнений.
Сара взяла Лауру за руку.
— Теперь у тебя есть друзья, которые всегда придут на помощь. Есть Эван. И мужчине типа Колина вряд ли достанет отваги стать на пути такого человека. Но ты должна выбрать момент и рассказать Эвану правду.
— Да. Тем более я уверена, что Колин уже разыскивает меня. Наверняка он сперва решит, что я скрываюсь где-нибудь в Новой Зеландии, будет допытываться у матери…
— Ты ей сказала, где ты?
— Нет. Я решила, что для мамы будет безопаснее не знать. Прежде чем уехать, я написала ей длинное письмо, в котором постаралась объяснить, что очень несчастлива, хотя и не стала описывать все злодеяния Колина. Это так унизительно, так стыдно…
— Лаура, ты не совершила ничего плохого. — Сара пыталась убедить ее в этом уже далеко не в первый раз.
— Я должна была сбежать намного раньше, а я целый год терпела унижения и побои, жила в постоянном страхе, чувствуя, как деградирую. Я должна была быть сильнее. Вот ты такая уверенная, такая целеустремленная…
— Ты ошибаешься, Лаура. Не такая уж я непобедимая и несгибаемая, как ты думаешь. В свое время я наделала немало ошибок, много лет в моей душе царил ад. Я оправдывала свою нерешительность тем, что, мол, это может причинить боль другим людям…
Лаура смотрела на Сару и видела перед собой красивую белокурую женщину с черными глазами, в облике которой ничего не говорило о слабости или неуверенности. Она производила впечатление сильной, уверенной в себе личности.
— Ты бы никогда не позволила мужчине унижать себя сексуально или эмоционально. У тебя есть внутренняя уверенность, которой мне так недостает.
— Просто ты еще очень молода, Лаура. Этим и воспользовался Колин. Будь ты хотя бы на несколько лет постарше, ему вряд ли удалось бы тебя одурачить. Но обстоятельства сыграли ему на руку. В момент вашей встречи ты была одинока, потеряна, нуждалась в поддержке — твой любимый отец погиб, мама вышла замуж и уехала. Колин причинил тебе много зла. Каким же жестоким негодяем он оказался! Сколько раз мы встречались на различных мероприятиях, а я и представить себе не могла, что скрывается за фасадом вашего такого благополучного с виду брака. — Сара покачала головой.
— Он даже мою мать смог обмануть. Думаю, она сейчас теряется в догадках, что могло толкнуть меня на такой отчаянный шаг. Колин наговорил ей столько лжи. Он может быть таким убедительным, да ты и сама знаешь… Он сказал матери, что я никак не могу освоиться в роли жены и хозяйки дома такого известного и преуспевающего врача, как он.
Человека, который каждый день спасает жизни людей. Знаешь, он не только говорит, но и думает о себе с таким пафосом. Мне же он неустанно выказывал свое презрение, говорил, что меня растили как тепличный цветок, называл маленькой папочкиной дочкой. Я действительно очень любила своих родителей…
— Лаура, это так понятно. Ты выросла в счастливой семье, где царили любовь и забота друг о друге, и, конечно же, не была готова к встрече с таким психически неуравновешенным и жестоким человеком, как Колин. Но поверь, я тоже знаю немало о беззащитности и унижении. Когда-нибудь я расскажу тебе о своей жизни. Кстати, а почему ты не ешь?
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
— Но ведь ты же не собираешься навсегда поселиться в Кумера-Кроссинг? — Лаура и сама не понимала, почему этот разговор так важен для нее.
— Так же, как и ты. Я вообще удивляюсь, каким ветром тебя сюда занесло.
— Каким бы ни занесло, я уже полюбила эти места, — ответила Лаура. Ее лицо приняло мечтательное выражение. — Свобода, простор, покой. Мне порой кажется, что я готова пешком обойти всю пустыню, — пошутила она. — Впрочем, я вполне могу взять парочку верблюдов и отправиться в путешествие, как та женщина… Ну, она еще написала книжку о своих приключениях…
— Робин Дэвидсон. А книга называется «Пути».
Она о ее 1700-мильном путешествии через всю Австралию. Робин получила за нее литературную премию.
— Ты очень образован, Эван. — Она смотрела на столик, но думала совсем о другом.
— Да.
— Ты писатель? Известный автор?
Его взгляд дал ей понять, что она заступила за черту дозволенного.
— Лаура, давай расставим точки над «i». Я — простой плотник.
Она испугалась, что он разозлился.
— Извини. Я не должна была так настойчиво любопытствовать.
— Эй! — Ему очень не понравилось, что вместе с веселым выражением с ее лица сошли и все краски. — Я тоже прошу прощения за излишнюю резкость. Кто тебя так глубоко обидел, Лаура? Так сильно напугал? Прости, что теперь я проявляю любопытство, но если я не спрошу, то никогда не узнаю.
Ее глаза подернулись дымкой.
— Зачем тебе знать?
— В твоем облике есть что-то очень трогательное, подкупающее, — искренне ответил он. — Я просто хочу тебя защитить, поэтому должен знать, с чем могу столкнуться. С твоим дружком, который, ты уверена, будет тебя искать?
— Все в порядке, Эван. Меня не нужно ни от чего защищать. — Но он видел, как она напряглась.
— Конечно, конечно. Именно от чувства полной безопасности ты так дрожишь. Я в любом случае намерен приглядывать за тобой. Не волнуйся, платы я не потребую, разве что однажды пригласишь меня на обед. Ты умеешь готовить?
Лаура печально улыбнулась и покачала головой.
— Когда-то не сомневалась, что умею. Теперь я уже ни в чем не уверена.
— Да, твоя самооценка явно нуждается в немедленном пересмотре.
— Почему ты так решил?
— Потому что вряд ли бы это было более очевидно, даже если бы об этом напечатали в передовице центральной газеты.
— Ты репортер? Корреспондент?
Эван напрягся, но старался сохранить невозмутимость.
— Продолжаете ваше дознание, мисс Грэхем?
— Все-все, Эван, больше не буду. Просто я точно знаю, что сегодня мы увиделись с тобою впервые, но отчего-то твое лицо кажется мне знакомым. Ты когда-нибудь носил бороду?
— Нравится? — Он провел ладонью по поверхности столика из красного кедра, затем выкатил бордовое кожаное кресло на колесиках.
— Скажи мне правду, Эван.
— Лаура, каждый мужчина хоть раз в жизни отпускает усы и бороду. С моей попытки прошли годы и годы.
— И все-таки я почему-то вижу тебя с бородой…
Кажется, это была обложка какой-то книги…
По его взгляду Лаура поняла, что не ошиблась, хотя Эван насмешливо ответил:
— Не «горячо» и даже не «тепло», Лаура. Ты ошиблась. — Она не ошиблась. На обложке его книги об Антарктике была его фотография с бородой. — Итак, мы обошли весь магазин. Что тебе понравилось?
— Кресло. Столик из кедра.
— Хороший выбор — они подходят друг другу по цвету. Что еще?
— Спальный гарнитур…
— Вы со своим дружком вместе покупали мебель? — вдруг спросил он.
Лаура опешила.
— Почему ты упорно называешь его «дружком»?
А вдруг это мой муж? — Она пристально смотрела в лицо Эвана блестящими от возбуждения глазами.
— Не думаю. Ведь ты бы мне сказала, будь ты замужем, да? — Он ответил ей не менее пристальным взглядом. — Я еще не встречал женщины, которая выглядела бы так невинно, так неискушенно…
— А вдруг я притворяюсь?
Повисла пауза, как будто Эван обдумывал ее вопрос.
— Не думаю. Ты мне кажешься молодой женщиной, которую с детства любили и лелеяли, а потом она оказалась в ситуации, к которой совершенно не была готова, и не смогла справиться с ней. Ты очень хочешь снова обрести себя и твердо встать на ноги. Это твой дружок, кто так подавлял тебя?
— Можно сказать, что да. — Голос Лауры дрогнул.
— Тогда понятно, почему ты была несчастлива с ним. И почему тебе комфортно со мной. Ведь это так?
Лаура покраснела до корней волос.
— Да.
— Ты подспудно тянешься к мужчинам постарше. Вероятно из-за того, что ты очень любила своего отца.
— Да, да и да. Как мне может быть не комфортно в твоем обществе, если ты добрый, надежный, умный, с чувством юмора. Очень привлекательный. Продолжать? Но не думай, что я намерена злоупотреблять твоим расположением, просто хочу надеяться, что мы станем друзьями.
— Мы уже друзья. Вернее, я — Большой Брат, а ты — Лаура, соседская девчонка. А если серьезно, то оба мы вынуждены что-то скрывать, жить с оглядкой… Как насчет стульев? У меня дома есть парочка, которая очень подойдет к твоим приобретениям.
— Ты сам их сделал? — Она подняла к нему лицо, на котором отражалось неподдельное восхищение.
— Сам.
— Тогда я польщена вдвойне. Я же слышала, что говорил Зак о вещах, сделанных тобой.
— Считай это подарком на новоселье, — любезно произнес он.
— Но, Эван…
— Платить будешь все-таки наличными? Тебе хватит? — пресек он дальнейшую дискуссию.
— Надеюсь, что да.
— Кофейный столик я приведу в порядок, и на нем не будет ни одной трещинки. А как насчет вешалки в прихожую? Поскольку зимняя одежда в этих краях не нужна, будешь вешать на нее свои шляпы. Вот они тебе точно понадобятся, чтобы защитить твою нежную кожу. Еще может понадобиться плащ, хотя я и не помню, когда здесь в последний раз шел дождь. Итак, когда бы ты хотела получить мебель?
— Если можно, то прямо завтра.
— Я уверен, что можно. А я помогу разгрузить и расставить.
— Буду очень признательна.
Несколько мгновений они смотрели в глаза друг другу, затем Эван нежно провел пальцем по ее щеке. Он давно хотел сделать это и не справился с собой. На ощупь ее кожа оказалась нежной, как лепесток магнолии.
— Что ж, пойдем отсюда. — Он с трудом, но вернулся к роли Большого Брата. — Нам нужно зайти еще в универмаг и купить всякие там кастрюльки-сковородки. Хотя мне кажется, что ты вообще не ешь.
— Ем. Не думай, пожалуйста, что у меня какие-то проблемы с аппетитом.
— Да ты весишь как перышко! Но за этим я тоже прослежу.
За ужином она рассказала Саре о том, как прошел ее день. Лаура приготовила цыпленка с орехами кешью и имбирем и отварила к нему китайскую лапшу.
— М-м-м… великолепно! Мне будет не хватать тебя, Лаура, когда ты переедешь в коттедж Лоусонов. — Сара посмотрела на нее с улыбкой. — Это так приятно, когда по возвращении с работы тебя дожидается вкусный ужин. Ты — великолепный кулинар. Харриет намеревается открыть ресторан, так почему бы вам не объединить ваши таланты?
— Она собирается открыть ресторан в Кумера-Кроссинг?
— Кайл уверен, что эта идея будет иметь успех.
У нас есть два кафе, но они продают только легкие закуски и сэндвичи. А Харриет не просто хороший повар, у нее еще есть и фантазия. Она привозила рецепты отовсюду, где бывала, — из Таиланда, Индии…
— Какая же она молодец! Закончила одну карьеру, начала другую.
— А чем ты намерена заниматься, пока будешь жить здесь?
— Эван спросил меня о том же.
— И что ты ему ответила?
— Что так далеко я не заглядывала. Сара, я не сказала ему, что замужем, не смогла. Я поступила не правильно? Знаешь, он такой проницательный сразу понял, что я от кого-то сбежала. Но он считает, что Колин — всего лишь «дружок».
— Это потому что у тебя такой вид…
— Слишком невинный? — уныло спросила Лаура. Вот и Эван так говорит…
— Да, глядя на тебя, никто даже предположить не может, через какой ад тебе пришлось пройти.
Немудрено, что Эван ошибся. Как вы поладили?
— Я ожидала совсем другого, исходя из ваших рассказов. Он представлялся мне отчужденным, неприветливым.
— А как ему быть другим при повышенном внимании здешних барышень? Они все просто заворожены им. Жаль, что он редко улыбается, потому что…
— ..когда он улыбается, это как будто солнце выходит из-за туч. У него замечательная улыбка. Но мне кажется, Эван Томпсон — его ненастоящее имя.
Сара склонила голову набок.
— Ходят разные слухи, но, конечно же, он не плотник, хотя его изделия мне очень нравятся.
— Он обещал подарить мне два стула, сделанные им.
— Это может стать началом коллекции, — поддразнила Сара. — Знаешь, мне кажется, общение с Эваном пошло тебе на пользу — ты выглядишь более расслабленной.
— Я и чувствую себя так.
— Вот и отлично. Когда почувствуешь себя достаточно сильной, ты сможешь заняться разводом.
Хотя это будет и нелегко.
— Год, который я прожила с Колином, породил во мне много страхов и сомнений.
Сара взяла Лауру за руку.
— Теперь у тебя есть друзья, которые всегда придут на помощь. Есть Эван. И мужчине типа Колина вряд ли достанет отваги стать на пути такого человека. Но ты должна выбрать момент и рассказать Эвану правду.
— Да. Тем более я уверена, что Колин уже разыскивает меня. Наверняка он сперва решит, что я скрываюсь где-нибудь в Новой Зеландии, будет допытываться у матери…
— Ты ей сказала, где ты?
— Нет. Я решила, что для мамы будет безопаснее не знать. Прежде чем уехать, я написала ей длинное письмо, в котором постаралась объяснить, что очень несчастлива, хотя и не стала описывать все злодеяния Колина. Это так унизительно, так стыдно…
— Лаура, ты не совершила ничего плохого. — Сара пыталась убедить ее в этом уже далеко не в первый раз.
— Я должна была сбежать намного раньше, а я целый год терпела унижения и побои, жила в постоянном страхе, чувствуя, как деградирую. Я должна была быть сильнее. Вот ты такая уверенная, такая целеустремленная…
— Ты ошибаешься, Лаура. Не такая уж я непобедимая и несгибаемая, как ты думаешь. В свое время я наделала немало ошибок, много лет в моей душе царил ад. Я оправдывала свою нерешительность тем, что, мол, это может причинить боль другим людям…
Лаура смотрела на Сару и видела перед собой красивую белокурую женщину с черными глазами, в облике которой ничего не говорило о слабости или неуверенности. Она производила впечатление сильной, уверенной в себе личности.
— Ты бы никогда не позволила мужчине унижать себя сексуально или эмоционально. У тебя есть внутренняя уверенность, которой мне так недостает.
— Просто ты еще очень молода, Лаура. Этим и воспользовался Колин. Будь ты хотя бы на несколько лет постарше, ему вряд ли удалось бы тебя одурачить. Но обстоятельства сыграли ему на руку. В момент вашей встречи ты была одинока, потеряна, нуждалась в поддержке — твой любимый отец погиб, мама вышла замуж и уехала. Колин причинил тебе много зла. Каким же жестоким негодяем он оказался! Сколько раз мы встречались на различных мероприятиях, а я и представить себе не могла, что скрывается за фасадом вашего такого благополучного с виду брака. — Сара покачала головой.
— Он даже мою мать смог обмануть. Думаю, она сейчас теряется в догадках, что могло толкнуть меня на такой отчаянный шаг. Колин наговорил ей столько лжи. Он может быть таким убедительным, да ты и сама знаешь… Он сказал матери, что я никак не могу освоиться в роли жены и хозяйки дома такого известного и преуспевающего врача, как он.
Человека, который каждый день спасает жизни людей. Знаешь, он не только говорит, но и думает о себе с таким пафосом. Мне же он неустанно выказывал свое презрение, говорил, что меня растили как тепличный цветок, называл маленькой папочкиной дочкой. Я действительно очень любила своих родителей…
— Лаура, это так понятно. Ты выросла в счастливой семье, где царили любовь и забота друг о друге, и, конечно же, не была готова к встрече с таким психически неуравновешенным и жестоким человеком, как Колин. Но поверь, я тоже знаю немало о беззащитности и унижении. Когда-нибудь я расскажу тебе о своей жизни. Кстати, а почему ты не ешь?
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Фургон с мебелью прибыл прямо с утра.
— Осторожнее, Сноуи! — то и дело кричал Зак своему молодому помощнику. Парнишка явно не имел склонности к работе грузчика — он то и дело либо ломал что-нибудь, либо ушибался. Вот и сейчас на его лбу красовалась фиолетовая шишка, похожая на сливу, после вчерашнего поединка со шкафом. Зак с радостью избавился бы от такого помощника, но Сноуи был племянником его жены.
— Проблемы? — На веранде своего дома появился Эван Томпсон.
— Не без этого, — раздраженно ответил Зак.
— Подождите, я сейчас помогу.
— Спасибо, приятель, — голос Зака стал явно приветливее.
Эван вернулся к прерванному телефонному разговору и с облегчением распрощался со своим литературным агентом, который едва ли не каждый день интересовался, когда Эван закончит книгу.
Через минуту он уже открывал низкую калитку из штакетника.
На крылечке в открытом желтом сарафане стояла Лаура. Ее густые темные волосы были собраны в низкий узел на затылке, открывая совершенной формы маленькие ушки, высокие скулы и длинную шею.
— Доброе утро! — Неужели ем ухватило одного дня, чтобы увлечься этой женщиной?
— Доброе утро, Эван, — ответила она так радостно, что покрытое броней сердце Эвана дрогнуло. Очень любезно с твоей стороны прийти на помощь.
— Я бы пришел еще раньше, но должен был ответить на несколько звонков. Итак, в чем проблема, Зак?
Зак бросил выразительный взгляд на племянника, безуспешно сражавшегося с входной дверью.
— Возьми диван за тот конец, Эван, и помоги занести.
— Без проблем.
— Между прочим, я никогда не мечтал работать грузчиком, — пробормотал Сноуи, уступая место Эвану. — Я говорил матери, но она в ответ назвала меня ленивой задницей. Так и сказала!
Эван рассмеялся, а Зак сердито крикнул:
— Прикуси язык, парень! И помоги же хоть чем-нибудь! Перенеси мелкие вещи.
— Я помогу тебе, — с мягкой улыбкой предложила Лаура, полная сочувствия к незадачливому парню.
— Не надо, мисс. — Под россыпью веснушек парнишка сделался пунцовым от смущения. — Вы ничего не должны делать. Тем более что Зак все равно сдерет с вас деньги.
— Лаура, что ты сделала с несчастным парнишкой? — с улыбкой спросил Эван, когда мебельный фургон уехал. — Он умудрился причинить ущерб практически каждой вещи и при этом влюбиться в тебя по уши.
Лаура смущенно улыбнулась.
— Я просто была к нему снисходительна. Ну не приспособлен человек к такой работе, что поделать?
— Да, как грузчик Сноуи безнадежен. Может быть, ему следует поискать работу на одной из ферм? Между прочим, все говорят, что он очень хорошо управляется с лошадьми. Он сам говорил мне, что любит работать на свежем воздухе. Я, пожалуй, поговорю с Митчем Клейдоном. Клейдоны ты обязательно познакомишься с ними — владеют скотоводческой фермой Марджимба. Это вторая по значимости и богатству семья после Маккуинов.
Маккуины всегда отдавали предпочтение разведению овец, но Уаннамурра — лишь маленькая часть их огромной империи. Ты должна была слышать о Маккуинах от Сары.
— Слышала, но не очень много. — Лаура разложила на диване несколько подушек и с удовлетворением огляделась. — Сара в основном занята тем, что слушает меня и старается мне помочь. Я дважды встречала Кайла, и они с Сарой показались мне прекрасной парой. Они очень любят друг друга, но по некоторым замечаниям мне показалось, что там не все гладко и в шкафу имеется парочка скелетов.
Сара мне намекнула, что вскоре произойдет кое-что интересное.
Эван пожал плечами и легко переставил книжную полку.
— Ни для кого не секрет, что Сара не ладит с бабкой Кайла — могущественной Рут Маккуин.
— Я слышала, что это очень грозная леди.
— Не то слово. — Красивые губы Эвана сжались в тонкую линию. Старейшина клана Маккуинов при встрече произвела на него отталкивающее впечатление. В своей жизни он повидал таких людей — безжалостных в своей безнаказанности, жестоких, высокомерных.
— Но ведь Сара скоро станет членом семьи? :
— Да. — Взгляд Эвана остановился на Лауре. Он чувствовал, как в нем крепнет желание защищать ее, оберегать, опекать. Может быть, все дело в том, что она такая маленькая и хрупкая, особенно по сравнению с ним, возвышающимся над ней как башня? — Сара рассказывала тебе, что они с Кайлом дружили с самого детства? Это настоящая история любви. Все в городе знают ее.
— Честно говоря, Сара не очень много рассказывала о себе. Прежде всего, она хочет помочь мне.
— Помочь в чем?
— Снова встать на ноги. — С естественной грациозностью Лаура опустилась на диван. — Сара очень сильная личность. По сравнению с ней я просто… кисель.
Эван чуть передвинул кофейный столик, затем взял кресло и сел напротив Лауры.
— У нас у всех есть слабые места, Лаура. Мне кажется, что несмотря на всю свою силу, Сара тоже несет в своей душе какое-то тяжелое бремя.
— Как бы там ни было, у нее есть главное — любовь и поддержка Кайла. Стоит только посмотреть на них, и можно с уверенностью сказать, что их брак будет счастливым.
— А ты не думала выйти замуж за своего дружка, Лаура?
— О чем ты? — испугалась она.
— Если все было так плохо, почему ты была с ним?
— Не знаю, — искренне ответила Лаура, нервно ломая пальцы.
— Зато я знаю. Ты еще очень молода. Ты еще только становишься той женщиной, которой тебе суждено стать. А когда мы молоды, кто из нас не совершает ошибок? Человек набирается мудрости в течение всей своей жизни.
Прерывисто вздохнув, Лаура кивнула.
— Теперь-то я многое начинаю понимать. Прежде всего, я утратила защиту своего отца…
— Защиту? — Темные глаза пристально впились в ее лицо.
— Понимаешь, я не очень приспособлена к жизни, Эван. Ты и сам догадался, что я нуждаюсь в совете, поддержке. Знаю, что должна быть сильнее, самостоятельнее, научиться защищать себя, но такое не происходит за одну ночь. Мне нужно время, чтобы научиться всему этому, найти свое место в жизни. Моя подруга Элли в шутку называла меня Спящей Красавицей.
— Которая, похоже, пока не нашла своего принца.
— А существуют ли они, эти принцы? — Но Лаура уже знала ответ. Сидящий напротив мужчина однажды станет им для женщины, которую полюбит.
— Мой ответ — да, Лаура. Ты сама говорила мне, что восхищалась своим отцом, боготворила его.
Разве он не был принцем для твоей матери? Разве твои родители не были счастливы?
— Были. Они были очень счастливы. — Лаура горестно вздохнула. — Мой отец был… самым лучшим человеком на свете.
— Почему бы тебе не поговорить обо всем этом с матерью?
— Она живет в Новой Зеландии. Через несколько лет после смерти отца она вышла замуж за фермера, занимающегося разведением овец, и переехала к нему. Испытав счастье в первом браке, она не сомневалась, что обретет его и во втором. Мама из тех, кто не может жить без мужской поддержки.
— Разве не большинство женщин таковы?
— Не знаю. Но по мне — лучше быть одной, чем несчастливой с кем-то.
— И ты уверена, что со своим дружком была бы несчастлива? Кстати, я так и не услышал его имени.
— Эван, я все еще не могу говорить о нем. — Одно имя Колина нагоняло на нее страх.
— Но тебе надо с кем-то поговорить об этом, выговориться! Ты Саре доверяешь?
— Да. Ведь она женщина, к тому же очень понимающая. Я считаю, что мне очень повезло, что у меня есть такой друг.
— Ты давно ее знаешь?
— Около года, — не стала лгать Лаура. — И не ошиблась в ней. Хотя люди часто кажутся совсем не такими, каковыми являются на самом деле.
— Мне послышался намек?
— Вообще-то нет, но раз ты сам затронул эту тему… В первый момент ты показался мне очень жестким… хотя нет, это не совсем точные слова.
— Жестким?
— Не в смысле грубым, — Лаура слега порозовела, — а в смысле готовым встретить опасность лицом к лицу, ответить на вызов, который бросает тебе жизнь.
Эван рассмеялся, но как-то невесело.
— Лаура, я тоже бываю неуверенным, внутренне опустошенным — Но ты преодолеваешь это и продолжаешь жить. Как тебе это удается?
Взгляд прекрасных зеленых глаз Лауры показался ему каким-то затравленным.
— Почему ты чувствуешь себя такой несчастной? Только из-за страха, что могла связать свою жизнь с неподходящим человеком?
Лаура схватила сапфирово-голубую подушку и положила себе на колени.
— Ты когда-нибудь любил, Эван? Или считал, что любишь?
Губы Эвана насмешливо искривились.
— Полагаю, к тридцати восьми годам кое-какой опыт у меня должен быть.
— Это та женщина, которую я тебе напомнила?
Выражение лица Эвана снова стало мрачным.
— Ты совершенно на нее не похожа, разве что фигурой — маленькой и хрупкой. Да еще тем, как отбрасываешь с лица волосы.
— Ты любил ее?
— Вопросы, вопросы…
— Если ты можешь меня спрашивать, то и я могу.
— Я любил женщину, которой ее считал. Но она никогда не была такой, — сказал Эван. Темные глаза его были непроницаемы.
— Прошу прощения. — Лаура уже поняла, что эта женщина причинила ему сильную боль. — И с тех пор ты ни в кого не влюблялся?
— Во всяком случае, в вас я решительно не намерен влюбляться, мисс, — насмешливо изрек Эван.
— Знаю. — Голос Лауры дрогнул, потому что странный блеск в глазах Эвана заставил ее усомниться в его словах. — Я и сама еще очень долго не захочу никаких длительных отношений с мужчиной. Может быть, никогда. И все-таки странно, почему я так свободно чувствую себя в твоем обществе?
— А кто твой дружок по профессии?
— Доктор. Врач. — Ответ выскочил сам по себе, и не было никакой возможности взять свои слова обратно.
— Правильно ли я расслышал? Доктор? — Эван нахмурился. — Я всегда считал, что призвание докторов — помогать людям, облегчать их страдания. Я встречал среди докторов настоящих героев… Может быть, ты просто испугалась, что не сможешь быть женой доктора?
— Может быть, я просто поняла, что вообще не готова к роли жены?
— Вряд ли. Не принижай себя, ты не должна этого делать.
— Я многого не должна была делать, Эван. — Лаура вздохнула и попыталась улыбнуться. — Например, сидеть здесь с тобой в то время, как мы должны работать.
— О работе не беспокойся. — Эван поднялся, сразу заполнив собой все пространство маленькой гостиной. — Позволь мне сказать тебе только одно, Лаура. Больше никогда не допускай в свою жизнь никого, кто так безжалостно высасывает из тебя уверенность.
— Некоторое время назад именно такое решение я и приняла. Более того, я хочу заняться дзюдо или каратэ.
— Что? И как ты себе это представляешь? — Он засмеялся, окинув взглядом ее воздушную фигурку.
— Если я буду сильнее, то и увереннее, — совершенно серьезно ответила Лаура. — Я произвожу впечатление слишком мягкой и хрупкой, а для многих это синоним слабости.
— Ерунда! Прежде всего, ты красива…
— Ну и что! Сара тоже красива, но при взгляде на нее сразу понимаешь, что она сильная личность.
Я восхищаюсь ею.
— Лаура, дорогая, ты слишком критично относишься к себе. По-моему, кто-то очень хорошо поработал над твоим сознанием. Неужели этот жалкий докторишка?
Лаура усмехнулась.
— Увы. И это если учесть, что он отнюдь не обладатель черного пояса…
— Зато я обладатель, — мимоходом заметил Эван. — Я с юности увлекался восточными боевыми искусствами. Они предполагают самодисциплину, аскетизм, овладение сложной техникой и непрерывную работу над собой, и мне это нравится. Однажды на тренировке моим спарринг-партнером оказалась молодая девушка — маленькая, хрупкая, как ты. Я очень боялся причинить ей боль. К концу тренировки я был повержен, но проникся к ней глубоким уважением.
— Научи меня. — Глаза Лауры вспыхнули.
— Ни за что. — Эван знал, что не должен касаться ее ни при каких условиях. — Я могу ненароком причинить тебе боль.
— А как же твоя спарринг-партнерша?
— Она долго тренировалась. Ты не представляешь себе, какими болезненными бывают падения.
Знаю, хотелось сказать Лауре. Мысленно она уже видела, как дает отпор Колину парой профессиональных приемов.
— Научи меня хотя бы нескольким приемам.
— Лаура, Лаура… Какие демоны обуревают тебя?
Но какими бы они ни были, ты должна справиться с ними психологически.
— И все же я буду чувствовать себя увереннее, если научусь защищаться.
Эван озадаченно смотрел на нее сверху вниз.
Неужели кто-то мог причинить физическую боль этому хрупкому созданию?
— А если бы я была твоей младшей сестрой, ты бы научил меня? — Зеленые глаза сверкали от возбуждения. Похоже, идея с каратэ прочно засела в ее милой головке. — Или любимой кузиной?
— Я подумаю, Лаура.
— Знаешь, я когда-то занималась балетом, — выдвинула она еще один аргумент.
— И?
— Все балетные танцоры очень выносливы. Я очень неплохо танцевала, но, когда в четырнадцать лет встала перед выбором — балет или музыка, выбрала музыку.
Эван вспомнил, что еще при первом знакомстве, когда они обменялись рукопожатием, он отметил, какая у нее неожиданно сильная рука, несмотря на внешнюю хрупкость.
— Осторожнее, Сноуи! — то и дело кричал Зак своему молодому помощнику. Парнишка явно не имел склонности к работе грузчика — он то и дело либо ломал что-нибудь, либо ушибался. Вот и сейчас на его лбу красовалась фиолетовая шишка, похожая на сливу, после вчерашнего поединка со шкафом. Зак с радостью избавился бы от такого помощника, но Сноуи был племянником его жены.
— Проблемы? — На веранде своего дома появился Эван Томпсон.
— Не без этого, — раздраженно ответил Зак.
— Подождите, я сейчас помогу.
— Спасибо, приятель, — голос Зака стал явно приветливее.
Эван вернулся к прерванному телефонному разговору и с облегчением распрощался со своим литературным агентом, который едва ли не каждый день интересовался, когда Эван закончит книгу.
Через минуту он уже открывал низкую калитку из штакетника.
На крылечке в открытом желтом сарафане стояла Лаура. Ее густые темные волосы были собраны в низкий узел на затылке, открывая совершенной формы маленькие ушки, высокие скулы и длинную шею.
— Доброе утро! — Неужели ем ухватило одного дня, чтобы увлечься этой женщиной?
— Доброе утро, Эван, — ответила она так радостно, что покрытое броней сердце Эвана дрогнуло. Очень любезно с твоей стороны прийти на помощь.
— Я бы пришел еще раньше, но должен был ответить на несколько звонков. Итак, в чем проблема, Зак?
Зак бросил выразительный взгляд на племянника, безуспешно сражавшегося с входной дверью.
— Возьми диван за тот конец, Эван, и помоги занести.
— Без проблем.
— Между прочим, я никогда не мечтал работать грузчиком, — пробормотал Сноуи, уступая место Эвану. — Я говорил матери, но она в ответ назвала меня ленивой задницей. Так и сказала!
Эван рассмеялся, а Зак сердито крикнул:
— Прикуси язык, парень! И помоги же хоть чем-нибудь! Перенеси мелкие вещи.
— Я помогу тебе, — с мягкой улыбкой предложила Лаура, полная сочувствия к незадачливому парню.
— Не надо, мисс. — Под россыпью веснушек парнишка сделался пунцовым от смущения. — Вы ничего не должны делать. Тем более что Зак все равно сдерет с вас деньги.
— Лаура, что ты сделала с несчастным парнишкой? — с улыбкой спросил Эван, когда мебельный фургон уехал. — Он умудрился причинить ущерб практически каждой вещи и при этом влюбиться в тебя по уши.
Лаура смущенно улыбнулась.
— Я просто была к нему снисходительна. Ну не приспособлен человек к такой работе, что поделать?
— Да, как грузчик Сноуи безнадежен. Может быть, ему следует поискать работу на одной из ферм? Между прочим, все говорят, что он очень хорошо управляется с лошадьми. Он сам говорил мне, что любит работать на свежем воздухе. Я, пожалуй, поговорю с Митчем Клейдоном. Клейдоны ты обязательно познакомишься с ними — владеют скотоводческой фермой Марджимба. Это вторая по значимости и богатству семья после Маккуинов.
Маккуины всегда отдавали предпочтение разведению овец, но Уаннамурра — лишь маленькая часть их огромной империи. Ты должна была слышать о Маккуинах от Сары.
— Слышала, но не очень много. — Лаура разложила на диване несколько подушек и с удовлетворением огляделась. — Сара в основном занята тем, что слушает меня и старается мне помочь. Я дважды встречала Кайла, и они с Сарой показались мне прекрасной парой. Они очень любят друг друга, но по некоторым замечаниям мне показалось, что там не все гладко и в шкафу имеется парочка скелетов.
Сара мне намекнула, что вскоре произойдет кое-что интересное.
Эван пожал плечами и легко переставил книжную полку.
— Ни для кого не секрет, что Сара не ладит с бабкой Кайла — могущественной Рут Маккуин.
— Я слышала, что это очень грозная леди.
— Не то слово. — Красивые губы Эвана сжались в тонкую линию. Старейшина клана Маккуинов при встрече произвела на него отталкивающее впечатление. В своей жизни он повидал таких людей — безжалостных в своей безнаказанности, жестоких, высокомерных.
— Но ведь Сара скоро станет членом семьи? :
— Да. — Взгляд Эвана остановился на Лауре. Он чувствовал, как в нем крепнет желание защищать ее, оберегать, опекать. Может быть, все дело в том, что она такая маленькая и хрупкая, особенно по сравнению с ним, возвышающимся над ней как башня? — Сара рассказывала тебе, что они с Кайлом дружили с самого детства? Это настоящая история любви. Все в городе знают ее.
— Честно говоря, Сара не очень много рассказывала о себе. Прежде всего, она хочет помочь мне.
— Помочь в чем?
— Снова встать на ноги. — С естественной грациозностью Лаура опустилась на диван. — Сара очень сильная личность. По сравнению с ней я просто… кисель.
Эван чуть передвинул кофейный столик, затем взял кресло и сел напротив Лауры.
— У нас у всех есть слабые места, Лаура. Мне кажется, что несмотря на всю свою силу, Сара тоже несет в своей душе какое-то тяжелое бремя.
— Как бы там ни было, у нее есть главное — любовь и поддержка Кайла. Стоит только посмотреть на них, и можно с уверенностью сказать, что их брак будет счастливым.
— А ты не думала выйти замуж за своего дружка, Лаура?
— О чем ты? — испугалась она.
— Если все было так плохо, почему ты была с ним?
— Не знаю, — искренне ответила Лаура, нервно ломая пальцы.
— Зато я знаю. Ты еще очень молода. Ты еще только становишься той женщиной, которой тебе суждено стать. А когда мы молоды, кто из нас не совершает ошибок? Человек набирается мудрости в течение всей своей жизни.
Прерывисто вздохнув, Лаура кивнула.
— Теперь-то я многое начинаю понимать. Прежде всего, я утратила защиту своего отца…
— Защиту? — Темные глаза пристально впились в ее лицо.
— Понимаешь, я не очень приспособлена к жизни, Эван. Ты и сам догадался, что я нуждаюсь в совете, поддержке. Знаю, что должна быть сильнее, самостоятельнее, научиться защищать себя, но такое не происходит за одну ночь. Мне нужно время, чтобы научиться всему этому, найти свое место в жизни. Моя подруга Элли в шутку называла меня Спящей Красавицей.
— Которая, похоже, пока не нашла своего принца.
— А существуют ли они, эти принцы? — Но Лаура уже знала ответ. Сидящий напротив мужчина однажды станет им для женщины, которую полюбит.
— Мой ответ — да, Лаура. Ты сама говорила мне, что восхищалась своим отцом, боготворила его.
Разве он не был принцем для твоей матери? Разве твои родители не были счастливы?
— Были. Они были очень счастливы. — Лаура горестно вздохнула. — Мой отец был… самым лучшим человеком на свете.
— Почему бы тебе не поговорить обо всем этом с матерью?
— Она живет в Новой Зеландии. Через несколько лет после смерти отца она вышла замуж за фермера, занимающегося разведением овец, и переехала к нему. Испытав счастье в первом браке, она не сомневалась, что обретет его и во втором. Мама из тех, кто не может жить без мужской поддержки.
— Разве не большинство женщин таковы?
— Не знаю. Но по мне — лучше быть одной, чем несчастливой с кем-то.
— И ты уверена, что со своим дружком была бы несчастлива? Кстати, я так и не услышал его имени.
— Эван, я все еще не могу говорить о нем. — Одно имя Колина нагоняло на нее страх.
— Но тебе надо с кем-то поговорить об этом, выговориться! Ты Саре доверяешь?
— Да. Ведь она женщина, к тому же очень понимающая. Я считаю, что мне очень повезло, что у меня есть такой друг.
— Ты давно ее знаешь?
— Около года, — не стала лгать Лаура. — И не ошиблась в ней. Хотя люди часто кажутся совсем не такими, каковыми являются на самом деле.
— Мне послышался намек?
— Вообще-то нет, но раз ты сам затронул эту тему… В первый момент ты показался мне очень жестким… хотя нет, это не совсем точные слова.
— Жестким?
— Не в смысле грубым, — Лаура слега порозовела, — а в смысле готовым встретить опасность лицом к лицу, ответить на вызов, который бросает тебе жизнь.
Эван рассмеялся, но как-то невесело.
— Лаура, я тоже бываю неуверенным, внутренне опустошенным — Но ты преодолеваешь это и продолжаешь жить. Как тебе это удается?
Взгляд прекрасных зеленых глаз Лауры показался ему каким-то затравленным.
— Почему ты чувствуешь себя такой несчастной? Только из-за страха, что могла связать свою жизнь с неподходящим человеком?
Лаура схватила сапфирово-голубую подушку и положила себе на колени.
— Ты когда-нибудь любил, Эван? Или считал, что любишь?
Губы Эвана насмешливо искривились.
— Полагаю, к тридцати восьми годам кое-какой опыт у меня должен быть.
— Это та женщина, которую я тебе напомнила?
Выражение лица Эвана снова стало мрачным.
— Ты совершенно на нее не похожа, разве что фигурой — маленькой и хрупкой. Да еще тем, как отбрасываешь с лица волосы.
— Ты любил ее?
— Вопросы, вопросы…
— Если ты можешь меня спрашивать, то и я могу.
— Я любил женщину, которой ее считал. Но она никогда не была такой, — сказал Эван. Темные глаза его были непроницаемы.
— Прошу прощения. — Лаура уже поняла, что эта женщина причинила ему сильную боль. — И с тех пор ты ни в кого не влюблялся?
— Во всяком случае, в вас я решительно не намерен влюбляться, мисс, — насмешливо изрек Эван.
— Знаю. — Голос Лауры дрогнул, потому что странный блеск в глазах Эвана заставил ее усомниться в его словах. — Я и сама еще очень долго не захочу никаких длительных отношений с мужчиной. Может быть, никогда. И все-таки странно, почему я так свободно чувствую себя в твоем обществе?
— А кто твой дружок по профессии?
— Доктор. Врач. — Ответ выскочил сам по себе, и не было никакой возможности взять свои слова обратно.
— Правильно ли я расслышал? Доктор? — Эван нахмурился. — Я всегда считал, что призвание докторов — помогать людям, облегчать их страдания. Я встречал среди докторов настоящих героев… Может быть, ты просто испугалась, что не сможешь быть женой доктора?
— Может быть, я просто поняла, что вообще не готова к роли жены?
— Вряд ли. Не принижай себя, ты не должна этого делать.
— Я многого не должна была делать, Эван. — Лаура вздохнула и попыталась улыбнуться. — Например, сидеть здесь с тобой в то время, как мы должны работать.
— О работе не беспокойся. — Эван поднялся, сразу заполнив собой все пространство маленькой гостиной. — Позволь мне сказать тебе только одно, Лаура. Больше никогда не допускай в свою жизнь никого, кто так безжалостно высасывает из тебя уверенность.
— Некоторое время назад именно такое решение я и приняла. Более того, я хочу заняться дзюдо или каратэ.
— Что? И как ты себе это представляешь? — Он засмеялся, окинув взглядом ее воздушную фигурку.
— Если я буду сильнее, то и увереннее, — совершенно серьезно ответила Лаура. — Я произвожу впечатление слишком мягкой и хрупкой, а для многих это синоним слабости.
— Ерунда! Прежде всего, ты красива…
— Ну и что! Сара тоже красива, но при взгляде на нее сразу понимаешь, что она сильная личность.
Я восхищаюсь ею.
— Лаура, дорогая, ты слишком критично относишься к себе. По-моему, кто-то очень хорошо поработал над твоим сознанием. Неужели этот жалкий докторишка?
Лаура усмехнулась.
— Увы. И это если учесть, что он отнюдь не обладатель черного пояса…
— Зато я обладатель, — мимоходом заметил Эван. — Я с юности увлекался восточными боевыми искусствами. Они предполагают самодисциплину, аскетизм, овладение сложной техникой и непрерывную работу над собой, и мне это нравится. Однажды на тренировке моим спарринг-партнером оказалась молодая девушка — маленькая, хрупкая, как ты. Я очень боялся причинить ей боль. К концу тренировки я был повержен, но проникся к ней глубоким уважением.
— Научи меня. — Глаза Лауры вспыхнули.
— Ни за что. — Эван знал, что не должен касаться ее ни при каких условиях. — Я могу ненароком причинить тебе боль.
— А как же твоя спарринг-партнерша?
— Она долго тренировалась. Ты не представляешь себе, какими болезненными бывают падения.
Знаю, хотелось сказать Лауре. Мысленно она уже видела, как дает отпор Колину парой профессиональных приемов.
— Научи меня хотя бы нескольким приемам.
— Лаура, Лаура… Какие демоны обуревают тебя?
Но какими бы они ни были, ты должна справиться с ними психологически.
— И все же я буду чувствовать себя увереннее, если научусь защищаться.
Эван озадаченно смотрел на нее сверху вниз.
Неужели кто-то мог причинить физическую боль этому хрупкому созданию?
— А если бы я была твоей младшей сестрой, ты бы научил меня? — Зеленые глаза сверкали от возбуждения. Похоже, идея с каратэ прочно засела в ее милой головке. — Или любимой кузиной?
— Я подумаю, Лаура.
— Знаешь, я когда-то занималась балетом, — выдвинула она еще один аргумент.
— И?
— Все балетные танцоры очень выносливы. Я очень неплохо танцевала, но, когда в четырнадцать лет встала перед выбором — балет или музыка, выбрала музыку.
Эван вспомнил, что еще при первом знакомстве, когда они обменялись рукопожатием, он отметил, какая у нее неожиданно сильная рука, несмотря на внешнюю хрупкость.