Уэйс Маргарет. Драконы осенних сумерек (Сага о Копье - 1, книга 1)

   - Нет...
   - Отдохни, маленький кендер, - посоветовал ему пегас. - Смертные не созданы для полетов: этот сон послан вам для вашего же блага. Еще не хватало, чтобы вы испугались и упали вниз...
   - Я не упаду, - возразил Тас и снова зевнул. Его голова склонялась все ниже. Теплая шея пегаса так и манила прильнуть щекой к мягкому душистому меху. - Я не испугаюсь, - пробормотал он сонно. - Я никогда ничего не боюсь... И уснул.
   Вздрогнув, полуэльф проснулся и обнаружил, что лежит на зеленом лугу, а над ним, глядя вдаль, на восток, стоит вожак крылатых коней. Танис приподнялся и сел.
   - Где это мы? - спросил он. - Это не город... - Огляделся и добавил: Погоди, но мы даже не пересекли горы!..
   Пегас обернулся к нему.
   - Мне очень жаль, - сказал он. - Мы не сможем доставить вас к горам Восточной Стены. Там, на востоке, затевается величайшее бедствие... Тьма висит в воздухе, тьма, какой я не видел на Кринне бессчетные... -Осекшись, он опустил голову и стал беспокойно рыть землю копытом. Потом сказал: - Я не осмелился лететь дальше...
   - Где же мы? - растерянно повторил полуэльф. - И... Где остальные пегасы?
   - Я отослал их домой, а сам остался охранять ваш сон. Теперь вы просыпаетесь, и я вас покину. - Он сурово поглядел на Таниса. - Я не знаю, что пробудило к жизни великое зло, грозящее Кринну. Я хочу верить, что не ты со своими спутниками тому виной... И он развернул громадные крылья.
   - Да погоди же! - Танис вскочил на ноги. - Какое... - Но пегас взвился ввысь, сделал два круга и стремглав полетел к западу. - Какое зло?.. - угрюмо спросил Танис вслед удалявшемуся коню. Вздохнул и осмотрелся кругом.
   Его друзья по-прежнему крепко спали, лежа в траве. Пытаясь сориентироваться, Танис обвел глазами горизонт Уже светало; солнце готово было проглянуть на востоке. Танис стоял посреди широкой равнины. Нигде, сколько хватал взгляд, не было видно ни деревца - одни луга без конца и края.
   Раздумывая про себя, какое такое "зло на востоке" имел в виду пегас, Танис уселся ждать восхода солнца и пробуждения спутников. Он не слишком беспокоился насчет того, где именно они находились: уж кто-кто, а Речной Ветер, должно быть, знал свою страну наизусть до последней травинки. Танис растянулся на земле и стал смотреть на восток, чувствуя, что странный колдовской сон освежил и укрепил его так, как того с ним не бывало уже много ночей... И вдруг... Танис резко сел: блаженного ощущения как и не бывало, наоборот - точно невидимая рука стиснула его горло. Там, впереди, навстречу восходящему солнцу змеились толстые столбы жирного черного дыма!.. Вскочив, Танис подбежал к Речному Ветру и осторожно тронул его за плечо, пытаясь разбудить варвара и не потревожить при этом Золотую Луну.
   - Тихо!.. - шепнул Танис, предупреждающе прижимая палец к губам и кивая на спящую девушку. Речной Ветер заморгал спросонья, но заметил мрачное выражение лица полуэльфа, и остатки сна тотчас слетели с него. Он бесшумно поднялся и, оглядываясь, пошел за Танисом.
   - Что происходит? - шепнул он. - Мы - на Равнинах Абанасинии, и до гор Восточной Стены еще почти день пути. Моя деревня к востоку отсюда... Танис молча вытянул руку к востоку, и Речной Ветер умолк, а потом хрипло, отчаянно вскрикнул, заметив дым. Золотая Луна тотчас проснулась. Приподнявшись на локте, она нашла глазами Речного Ветра, и сонное недоумение в ее взгляде сменилось растущей тревогой. Оглянувшись, она наконец увидела, что же так ужаснуло его.
   - Нет, - прошептала Золотая Луна. И закричала: - Нет!.. - Вскочила и торопливо принялась собирать рассыпавшиеся вещи.
   Ее крик разбудил всех остальных.
   - Что?.. - так и подскочил Карамон.
   - Деревня, - негромко пояснил Танис, указывая рукой. - Их деревня горит. Кажется, эти армии движутся быстрее, чем мы предполагали...
   - Не в том дело, - сказал Рейстлин. - Помнишь, что говорили жрецы-дракониды? Они, дескать, проследили путь жезла до деревушки на Равнинах...
   - Мой народ... - пробормотала Золотая Луна. Силы внезапно оставили ее, и она обмякла в объятиях Речного Ветра, неотрывно глядя на дым. - Мой отец...
   - Ну что ж, надо идти. - Карамон беспокойно озирался по сторонам. - А то отсвечиваем тут, точно самоцвет в пупке танцовщицы...
   - Да, - сказал Танис. - Надо убираться отсюда. Но куда? - спросил он Речного Ветра.
   - В земли кве-шу, - голос Золотой Луны никаких возражений не допускал. Нам все равно в ту сторону. Горы Восточной Стены начинаются как раз за моей деревней... И она зашагала вперед, раздвигая высокие травы. Танис оглянулся на Речного Ветра.
   - Марулица! - окликнул тот принцессу. Догнав Золотую Луну, он поймал ее за руку. - Никх пат-такх мерила?! - проговорил он сурово.
   Она посмотрела на него снизу вверх, и в утреннем свете ее глаза были подобны синему льду.
   - Нет, - проговорила она решительно. - Я иду в мою деревню. Это мы с тобой виноваты, если там что-то случилось. И пускай нас там ждут хоть тысячи этих чудовищ. Я умру вместе с моим народом... Так, как мне надлежало... Ее голос сорвался. У Таниса, смотревшего на нее, сердце защемило от жалости.
   Речной Ветер обнял Золотую Луну, и они вместе пошли навстречу восходившему солнцу.
   Карамон прокашлялся.
   - Надеюсь, их там все-таки не тысячи, - буркнул он, вскидывая на плечо оба дорожных мешка - брата и свой. - Погодите-ка! - воскликнул он изумленно. - Да они полнехоньки!.. - Заглянул в мешок и радостно объявил: - Еда! На несколько дней! И... Эге, мой меч снова в ножнах!
   - Хоть об этом волноваться не надо будет, - мрачно подытожил Танис. -Ты в порядке, Стурм?
   - Да, - ответил рыцарь. - Этот сон пошел мне на пользу.
   - Значит, вперед! Флинт, где Тас? - Обернувшись, Танис едва не налетел на кендера, стоявшего как раз у него за спиной.
   - Бедненькая Золотая Луна, - тихо сказал Тас.
   Танис похлопал его по плечу:
   - Может, еще не все так плохо, как мы тут вообразили... - И полуэльф двинулся следом за варварами сквозь волнующиеся травы. - Может, воины отогнали их прочь и то, что мы видим, - дымы победных костров?.. Тассельхоф вздохнул и поднял на Таниса большие карие глаза.
   - Ох и скверный из тебя лгунишка, Танис, - сказал кендер. Он уже предчувствовал, что это будет долгий, долгий денек.
   Сумерки... Бледное солнце спускалось за горизонт. Отгорел золотой закат, сменившись бесприютной ночной темнотой. Сбившись в тесную кучку, спутники жались к огню... Но на всем Кринне не нашлось бы костра, способного отогреть их заледеневшие души. Никому не хотелось разговаривать; все молчали, уставившись в огонь, пытаясь понять то, что им довелось нынче увидеть... Пытаясь осмыслить бессмысленное.
   Танис в своей жизни повидал немало ужасного... Но разгромленная деревня кве-шу вечно будет стоять перед его мысленным взором как символ насилия и горя, причиняемого войной.
   Когда он начинал вспоминать, ему всякий раз представали лишь разрозненные картины; охватить целое разум отказывался. Особенно же ярко ему почему-то запомнились оплавленные камни. Они так и стояли у него перед глазами. А сновидения добавляли обугленные тела, застывшие между дымящимися камнями... Каменные стены, величавые храмы, просторные дома и мощеные дворы перед ними все это оплыло, точно масло в жаркий летний денек. Камни еще курились, хотя с момента нападения прошло, по-видимому, уже более суток. Как если бы все поселение разом объяло добела раскаленное, испепеляющее пламя... Но кто видел на Кринне огонь, способный расплавить скалу?..
   Еще ему помнился какой-то скрип. Услышав этот звук и удивившись ему, Танис с упорством маньяка принялся выяснять, откуда же он идет... Единственный звук, раздававшийся в безмолвных руинах мертвого поселения. Танис бежал и бежал на этот скрип, а потом увидел, откуда он доносился. И кричал, призывая остальных, пока они не собрались к нему. И не встали рядом, глядя на остатки расплавленной площади.
   Каменные потеки волнами застыли у ее краев. А посередине - среди выжженной травы - высилось грубое подобие виселицы.
   Какая-то невероятная сила вогнала в опаленную землю два толстых столба, расщепив при этом их основания. В десяти футах над землей виднелась перекладина. Дерево было изодрано и обуглено, на нем сидели стервятники. Вниз свешивались три железные цепи со звеньями, оплавившимися от жара. Это они скрипели, раскачиваясь на ветру. На каждой цепи болтался подвешенный за ноги труп. Трупы не принадлежали человеческим существам. Это были хобгоблины.
   А наверху омерзительного сооружения торчал щит, пригвожденный к перекладине куском сломанного клинка. На щите были кое-как накарябаны слова, гласившие на исковерканном Общем:
   "Вот что случается с теми, кто, вопреки моему приказу, берет пленников. Убивай - или сам будешь убит!"
   И подпись: "Верминаард".
   Верминаард?.. Танису это имя ничего не говорило... И были еще картины. Золотая Луна стоит посреди развалин отцовского дома, пытаясь сложить воедино разбитую вазу... Собачонка - единственная живая тварь во всем селении, свернувшаяся у мертвого тела ребенка... Карамон наклонился погладить собачку, и та сперва сжалась в комочек, потом лизнула руку богатыря... И стала облизывать лицо ребенка, с надеждой поглядывая на Карамона... Она думала, что человек вот сейчас все поправит, что товарищ ее игр вновь оживет, будет смеяться и бегать... Огромная ладонь Карамона, нежно гладящая мягкий собачий мех... Речной Ветер поднимает камень с земли и неизвестно зачем держит его в руках, озирая селение - свое селение, которого не было больше на свете... Стурм неподвижно стоит перед виселицей, разглядывая щит. Губы рыцаря беззвучно шевелятся, произнося то ли молитву, то ли некий обет... Скорбные морщины на лице гнома, повидавшего за свою долгую жизнь столько горького и тяжелого. Он нашел кендера тихо плачущим в уголке и долго стоял среди развалин, обнимая Тассельхофа и гладя его по спине... А Золотая Луна все пыталась отыскать выживших. Она ползала в обугленных руинах, выкрикивала имена и вслушивалась в затихающее эхо, пока не охрипла. Наконец Речному Ветру удалось убедить ее в том, что толку не будет. Если даже кто-нибудь и уцелел, все давным-давно бежали отсюда. Танис стоял посередине поселка, глядя на кучки пыли с лежащими среди них головками стрел: все это были прежде тела драконидов... Потом холодная рука коснулась его, послышался шепчущий голос мага:
   - Танис, надо идти. Здесь мы ничего больше сделать не можем, но мы должны поспеть в Кзак Царот. Тогда мы им отомстим.
   ...И они покинули селение кве-шу. Они шли допоздна; никому не хотелось привала, каждый стремился измучить себя самого до предела, с тем чтобы, закрыв наконец глаза, не мучиться страшными сновидениями.
   Но спастись от кошмаров так и не удалось...
   13. ХМУРЫЙ РАССВЕТ. МОСТЫ ИЗ ЛИАН НАД ЧЕРНОЙ ВОДОЙ
   ...Когтистые лианы вцепились Танису в горло... Он яростно отбивался от них, пока наконец не проснулся и не понял, что это Речной Ветер тряс его в темноте.
   - Что?.. - спросил Танис, садясь.
   - Тебе что-то снилось, - мрачно ответил житель Равнин. - Я решил разбудить тебя, пока на твои крики не подоспело их войско...
   - Спасибо, - пробормотал Танис. - Мне стыдно, что я... - он мотнул головой, стряхивая остатки кошмара. - Далеко еще до рассвета?
   - Несколько часов, - устало ответил Речной Ветер и вернулся туда, где сидел до того, прижавшись спиной к скрюченному стволу корявого дерева. Рядом с ним спала на земле Золотая Луна. Вот она начала вздрагивать, бормоча и постанывая во сне, словно раненое животное... Речной Ветер стал гладить ее бледно-золотые волосы, и постепенно она успокоилась.
   - Что ж ты раньше меня не разбудил? - попенял ему Танис. И поднялся, растирая ладонями шею и плечи. - Давно уже мой черед сторожить... Речной Ветер спросил с горечью:
   - Ты думаешь, я смог бы уснуть?
   - Ты должен непременно поспать, - ответил Танис. - Иначе не сможешь быстро идти и будешь задерживать всех.
   - Люди моего племени способны шагать много дней, не нуждаясь во сне, сказал Речной Ветер. Стеклянными, потускневшими глазами смотрел он прямо перед собой в пустоту. Танис хотел было заспорить с ним, но передумал и смолчал, только вздохнул. Он знал, что той муки, которую испытывал варвар, ему самому в полной мере все равно не понять. Гибель друзей и семьи... Всего привычного уклада жизни... Нет, разум положительно отказывался такое воспринимать. Танис оставил Речного Ветра и направился туда, где в стороне трудился над кусочком дерева Флинт.
   - Может, хоть ты немного поспишь? - сказал он гному. - Я бы посторожил... Флинт кивнул.
   - Да уж я слышал, как ты вопил... - Убрал кинжал в ножны и сунул деревяшку в сумку. - Небось кве-шу защищал?
   Воспоминание о кошмаре заставило Таниса нахмуриться. Ночь была холодна; он поплотнее закутался в плащ и натянул на голову капюшон.
   - Как по-твоему, где мы находимся? - спросил он Флинта.
   - Житель Равнин говорит, мы на какой-то Восточной Дороге Мудрецов, -ответствовал гном. - Похоже, один из древних большаков: его проложили еще до Катаклизма.
   - Наверное, вряд ли стоит надеяться, что эта дорога прямо приведет нас в Кзак Царот?..
   - По-моему, Речной Ветер тоже так не думает, - сонно пробормотал гном. И растянулся на холодной земле, заворачиваясь в одеяло. - Говорит, сам он шел по ней не так долго... Но, во всяком случае, через горы она нас переведет.
   Смачно зевнув, он повернулся набок и положил голову на свернутый плащ.
   Танис глубоко вздохнул... Ночь, похоже, выдалась мирная. В своем паническом бегстве из земли кве-шу они умудрились-таки не налететь ни на гоблинов, ни на драконидов. По мнению Рейстлина, дракониды напали на поселок, охотясь за посохом, а вовсе не в порядке приготовления к битве. Ударили - и ушли... "И время, отпущенное нам Хозяйкой Леса, еще не истекло, - подумалось Танису. - Попасть за два дня в Кзак Царот. Один день уже миновал..." Дрожа от холода, полуэльф прошел назад, к Речному Ветру, и присел рядом с ним.
   - Можешь ли ты сказать, - спросил он, - сколько нам еще идти? И в какую сторону?
   - Могу, - кивнул Речной Ветер и принялся тереть воспаленные глаза. -На северо-восток, к Новому морю. По слухам, разрушенный город находится именно там. Я, правда, сам ни разу там не был... - Замолчав, он нахмурился, тряхнул головой и повторил: - Нет, я никогда там не бывал.
   - А дойдем завтра за день? - спросил Танис.
   - Говорят, Новое море в двух днях пути от угодий кве-шу. - Варвар вздохнул. - Если Кзак Царот действительно существует, отчего бы и не дойти туда за день? Хотя дорога, как я слышал, болотиста и труднопроходима... Он закрыл глаза. Рука его продолжала рассеянно гладить волосы Золотой Луны. Танис больше не обращался к нему, надеясь, что варвар все-таки сумеет заснуть. Тихонько поднявшись, полуэльф перебрался под дерево и стал смотреть в темноту. И наказал себе поутру спросить Тассельхофа, нет ли у того карты этих мест.
   ...Карта у кендера и в самом деле нашлась, вот только толку от нее было маловато, ибо относилась она ко временам до Катаклизма. На ней вовсе не было Нового моря, поскольку оно образовалось лишь тогда, когда сушу разорвал гигантский провал и в него ворвались волны Бурного океана. Но, так или иначе, Кзак Царот был обозначен, и притом не так уж далеко от большака, помеченного как Восточная Дорога Мудрецов. А значит, они доберутся туда после полудня если только дорога не окажется вовсе уж непроходимой.
   Путники позавтракали - вернее, с трудом заставили себя проглотить кое-какую еду. Рейстлин вскипятил на огне свою мерзко пахнущую настойку. Его странные глаза все время возвращались к жезлу Золотой Луны.
   - Сколь драгоценен он стал, - сказал маг тихо. - Особенно теперь, когда за него заплачен выкуп кровью невинных...
   - А стоит ли он того? Стоит ли он жизней моего народа?.. - Золотая Луна тупо смотрела на бурый, ничем не примечательный с виду посох. Минувшая ночь зримо состарила ее, под глазами залегли темные круги. Никто ей не ответил; все отводили глаза. Речной Ветер вдруг поднялся и один пошел в лес. Вскинув глаза. Золотая Луна дернулась было за ним... Но вновь опустила голову на руки и тихо заплакала. - Он винит себя... - с трудом выговорила она. - А я не могу помочь ему... Он ни в чем не виноват...
   - Никто не виноват, - подходя к ней, сказал Танис. Положил руку ей на плечо, ощутил Ладонью сведенные судорогой мышцы и попытался их растереть. Нам не дано разобраться в этом. Мы можем только идти... И уповать, что в Кзак Цароте получим ответ.
   Кивнув, она вытерла глаза, глубоко вздохнула и высморкалась в поданный Тассельхофом платок.
   - Ты прав, - трудно сглотнув, сказала она. - Иначе мой отец стыдился бы меня... Мне следует помнить о том, что я - Дочь Вождя...
   - Нет, - донесся из тени низкий голос вернувшегося Речного Ветра. -Теперь ты - Вождь.
   Ахнув, Золотая Луна неловко поднялась на ноги и устремила на него взгляд широко распахнутых глаз.
   - Д-да, это так, - запинаясь, проговорила она. - Но... Это бессмысленно... Нашего народа больше нет...
   - Я видел следы, - сказал Речной Ветер. - Кое-кто все-таки убежал. Быть может, они отсиживаются в горах. Они вернутся, и ты будешь ими править.
   - Наше племя... Вновь будет жить? - Ее лицо просияло.
   - Их немного. Я не знаю, скольким удалось уцелеть. Все зависит от того, погнались ли за ними дракониды в горы... - Речной Ветер пожал плечами. - Но, так или иначе, ты - Вождь, а я... - в его голосе появилась горечь, - а я буду... Мужем Вождя.
   Золотая Луна вздрогнула, словно он ударил ее. Потом покачала головой: Нет, Речной Ветер. Мы с тобой уже говорили...
   - В самом деле? - перебил он. - Знаешь, о чем я думал ночью? Я много лет странствовал... Я думал о тебе как о женщине и не понимал... - Он сглотнул и перевел дух. - Я оставил дома Золотую Луну. Я вернулся и встретил Дочь Вождя...
   - А у меня был выбор? - воскликнула она гневно. - Мой отец тяжело заболел, и я была вынуждена править, иначе всю власть прибрал бы к рукам Верховный Шаман. Да знаешь ли ты, что это такое - быть Дочерью Вождя? Сидеть за столом и гадать, который кусочек отравлен! Каждый день биться за то, чтобы в казне водилась хоть какая-никакая плата воинам, иначе Шаман тут же изобретет предлог свергнуть меня! Бессильный отец сидит и бормочет... Пускает слюни... А я должна быть Дочерью Вождя! Все время, каждый день!..
   Она замолчала - слезы душили ее. На лице Речного Ветра не дрогнул ни единый мускул. Он смотрел куда-то поверх ее головы.
   - Надо идти, - сказал он холодно. - Скоро рассвет.
   ...Однако всего через несколько миль исковерканная древняя дорога оборвалась посреди топкого болота буквально у них под ногами.
   Некоторое время они с тревогой следили за тем, как все сильнее хлюпала мокрая земля, как рослые, могучие деревья горных лесов уступали место больной, скрюченной болотной растительности. И вот солнце поглотил зловещий туман, сделалось трудно дышать. Рейстлин закашлял и прикрыл рот платком. Путешественники внимательно ступали по камням разрушенной мостовой, остерегаясь топкой, не внушающей доверия почвы.
   Флинт и Тассельхоф шагали впереди всех; и вдруг гном издал ужасный вопль и почти целиком провалился в трясину - над поверхностью осталась одна его голова.
   - На помощь! Спасите гнома! - завопил Тас, и к нему тотчас сбежались все остальные.
   - Тону!.. - в ужасе кричал Флинт, барахтаясь в черной жиже. - Меня засасывает!..
   - Не шевелись, - предостерег Речной Ветер. - Ты провалился в окно. Никому не подходить! - Это относилось к Стурму, прыгнувшему было вперед. -Сам погибнешь и его не спасешь. Живо тащите какой нибудь сук!
   Карамон ухватил молодое деревце, поглубже вздохнул, крякнул - и выдернул его из земли. Только и слышно было, как лопались корешки. Растянувшись на земле, Речной Ветер протянул деревце гному. Флинт, до кончика носа погруженный в трясину, рванулся что было сил и сумел ухватить его. Варвар потянул деревце на себя, вытаскивая гнома на поверхность.
   - Танис, смотри! - Кендер так и вцепился в полуэльфа, указывая вытянутой рукой. Змея толщиной в руку Карамона скользила в болотной грязи как раз там, где только что барахтался гном.
   - Нам здесь не пройти, - глядя на топь, сказал Танис. - Может, поищем другой путь?..
   - Нет времени, - поблескивая золотыми глазами, прошептал Рейстлин.
   - И потом, другого пути нет, - сказал Речной Ветер. Его голос звучал как-то странно. - Но здесь пройти можно... Я знаю дорогу.
   - Как? - повернулся к нему Танис. - По-моему, ты говорил, что...
   - Я все-таки был здесь, - глухо отозвался житель Равнин. - Не помню когда, но я точно здесь был. Я знаю, как перейти болото. Эта тропа ведет в... - Он облизнул губы.
   - В разрушенный город, где властвует зло? - не дождавшись продолжения, спросил Танис угрюмо.
   - В Кзак Царот! - прошипел Рейстлин.
   - Ну конечно, - тихо сказал Танис. - Теперь все ясно. Действительно, где же еще искать разгадку тайны жезла, как не в том самом месте, где он был тебе вручен!
   - Надо спешить! - настойчиво повторил Рейстлин. - Мы должны попасть туда до полуночи!
   Дальше их вел Речной Ветер. Он обходил черные топи, разыскивая твердую землю. Выстроившись гуськом, друзья забирались все дальше и дальше от старого большака, в глубь болота. Прямо из воды поднимались деревья, которые варвар называл "железным когтем". Их обнаженные корни переплетались в грязи. С ветвей, пересекая еле видимую тропу, свешивались лианы. Туман сгустился до такой степени, что всего в нескольких футах ничего не было видно. Маленький отряд двигался медленно, тщательно пробуя перед собой землю. Один неверный шаг - и путника непременно поглотила бы зловонная трясина, пузырившаяся и справа, и слева... Потом тропа и вовсе пропала в гнилой черной воде.
   - Ну и что теперь? - мрачно спросил Карамон.
   - Вот это, - указал вперед Речной Ветер.
   К стволу дерева был привязан висячий мост, грубо сплетенный из лиан. Подобно паутине, тянулся он над водой.
   - Кто его построил? - спросил Танис.
   - Не знаю, - ответил Речной Ветер. - Они здесь повсюду, там, где тропа становится совсем непроходимой.
   - Я же говорил, что Кзак Царот недолго оставался необитаемым, -прошептал Рейстлин.
   - Ну что ж... Дареному коню в зубы не смотрят, - ответил Танис. -Хоть плыть не придется, и на том спасибо.
   Переправа оказалась не из приятных. Лианы сплошь обросли скользким мхом, идти приходилось со всей осторожностью. Вдобавок при малейшем прикосновении все сооружение начинало раскачиваться самым пугающим образом, и в особенности, когда по нему кто-нибудь шел. Кое-как путники перебрались на ту сторону, но только затем, чтобы почти сразу попасть на следующий мост.
   И все время под ними и вокруг была все та же бездонная черная топь, откуда за ними алчно следили глаза каких-то существ... И вот твердая земля кончилась в очередной раз, но плетеного моста не было видно, только жидкая грязь.
   - Здесь мелко, - пробормотал Речной Ветер. - Идите за мной и ступайте только в мои следы.
   И он медленно двинулся вброд, нащупывая дорогу. Остальные двигались за ним след в след, опасливо вглядываясь в воду. Какие-то твари, невидимые и неведомые, скользили внизу, задевая их ноги. Когда они наконец выбрались на сушу, сапоги у всех были покрыты толстым слоем омерзительно пахнущей слизи. Однако было похоже, что худшая часть перехода осталась-таки позади. Болотная растительность поредела, и даже солнце проглянуло сквозь зеленоватый туман.
   Чем дальше продвигались они к северу, тем надежнее делалась почва. Около полудня Танис обнаружил даже клочок совсем сухой земли у подножия векового дуба; здесь и расположились на отдых. Закусывая, путешественники вспоминали пройденное болото и вслух радовались тому, что оно, кажется, кончилось... Только Золотая Луна и Речной Ветер не произнесли ни единого слова.
   Флинт трясся от холода в промокшей одежде и жаловался на боли в суставах. Танис поневоле забеспокоился: он знал о ревматизме старого гнома. Как бы не сбылись опасения Флинта, боявшегося стать им обузой в пути... Отозвав кендера в сторонку, Танис негромко сказал ему:
   - Насколько я знаю, в одной из твоих сумок есть кое-что, отчего гном сразу пойдет на поправку...
   - Конечно, конечно, Танис! - просиял тот. Порылся в одном кошеле, потом в другом и наконец извлек поблескивающую серебряную фляжку: -Бренди! Лучшее бренди Отика.
   - И я полагаю, - усмехнулся Танис, - за него навряд ли уплачено...
   - Я обязательно заплачу, - обиделся кендер. - В следующий раз.
   - Ну да, непременно. - Танис похлопал его по плечу. - Будь добр, поделись с Флинтом! - И тут же предупредил: - Только не очень усердствуй. Согреется - и будет с него.
   - Как скажешь. И мы опять пойдем первыми - мы, могучие воины! -засмеялся Тас. Он вприпрыжку направился к гному, а Танис вернулся к остальным. Они молча прятали остатки еды, собираясь снова двинуться в путь.
   "Всем нам не помешал бы глоток лучшего бренди Отика", - подумалось Танису. От его внимания не укрылось, что Золотая Луна и Речной Ветер с самого утра не сказали друг другу ни единого слова. Тень, пролегшая между ними, распространилась на всех. Танис попытался придумать хоть что-нибудь, что облегчило бы их муку, но так и не смог. Оставалось только надеяться, что время исцелит раны... После привала они еще около часа шли вперед по тропе. Теперь отряд продвигался быстрее, ибо самое сердце заболоченной чащи было уже пройдено... Но стоило им начать забывать о трясине, как твердая земля безо всякого предупреждения снова оборвалась. Измученные путники опять побрели через вонючую грязь, с трудом сдерживая тошноту.