Страница:
Тассельхоф вынужден был согласиться, что, коли так, Солант действительно довольно приятное место. Теперь ему надо было проникнуть в город. Новые друзья тут же познакомили Таса с несколькими малоизвестными путями и пояснили, что следует иметь альтернативный маршрут — на случай, если основную дорогу перекроет патруль.
Попрощавшись, Тас отправился попытать счастья. Маршрут номер два сработал необыкновенно удачно (мы, к сожалению, не можем раскрыть вам его, ибо нас настоятельно просили этого не делать), и через час Тассельхоф вошел в город — потный, грязный, в разорванной одежде, но зато с нетронутыми сумочками.
Очарованный несметным количеством людей и величиной города, Тас бродил по улицам до тех пор, пока у него не заболели ноги. Он видел множество рыцарей, но никто из них даже отдаленно не напоминал Герарда. Тас, конечно, не преминул бы остановить кое-кого из них и хорошенько расспросить, но побоялся встретить «теплый» прием, наподобие того, который описали его новые друзья. Хотя его весьма прельщала перспектива осмотреть все городские достопримечательности в сопровождении вооруженного эскорта и покинуть Солант через самые главные ворота, он отложил этот вариант до лучших времен и продолжил свои поиски.
К заходу солнца Тас начал серьезно досадовать на Герарда за то, что тот не появляется. Устав от бесплодных прогулок по улицам и от докучной игры в прятки с часовыми (поначалу весело, но быстро надоедает), Тас мрачно решил, что сейчас он сядет и будет отдыхать, пусть Герард сам его ищет. И устроился в тени большой статуи около фонтана, поближе к центральной улице, справедливо решив, что так он лучше будет видеть горожан и Герард волей-неволей найдет его.
Он сидел, уткнув подбородок в ладошку, и думал, какую из гостиниц ему предпочесть, чтобы пообедать, как вдруг у городских ворот мелькнул кто-то очень ему знакомый. Это не был Герард, но этот «кто-то» был еще лучше. Тассельхоф с радостным криком вскочил на ноги.
— Золотая Луна! — закричал он, размахивая руками.
Действительно, как раз в эту самую минуту через главные ворота шествовала Золотая Луна, облаченная в белые одежды Первой Наставницы Цитадели Света. Часовой, который сопровождал ее, что-то сказал, и Золотая Луна кивком поблагодарила его. Он отдал честь и вернулся к своим обязанностям. Следом за Золотой Луной ковыляла маленькая, неряшливого вида фигурка, с трудом приноравливаясь к широкому шагу женщины. Но Тас был так счастлив видеть Золотую Луну, что не только не замечал никого рядом, но даже забыл о Герарде. Если кто и мог спасти его от всяких Даламаров с Палинами, так это только Золотая Луна.
Тас перебежал оживленную улицу. Налетая на прохожих и увиливая от стражей порядка, он уже собирался, как обычно, кинуться в объятия Золотой Луны, но вдруг недоумевающе замер на месте.
Это действительно была Золотая Луна, но в то же время и не она. Внешне она была такой же юной, такой же красивой, прекрасные волосы сохраняли серебристо-золотой цвет. Но теперь эти волосы повисли неопрятными прядями, а в глазах застыло выражение странной сосредоточенности, как будто она пребывала где-то очень далеко. Белые одежды были покрыты пылью, подол обтрепался. Она едва не падала от усталости, но продолжала целеустремленно идти, опираясь на посох. Маленькая фигурка не отставала от нее ни на шаг.
— Золотая Луна? — неуверенно спросил Тассельхоф.
Она не остановилась, хотя глянула в его сторону.
— Здравствуй, Тас, — обронила она рассеянно.
Вот так. «Здравствуй, Тас». Нет чтобы сказать: «Как я рада тебя видеть!» или «Где это ты был столько времени, Тасик?» Ничего подобного. «Здравствуй, Тас», и все.
Но зато неожиданное внимание проявила маленькая фигурка, шагавшая рядом с Золотой Луной и выказывавшая все признаки радости.
— Непоседа!
— Конундрум! — воскликнул Тас, разглядев черты гнома под густым слоем пыли.
Они обменялись рукопожатием.
— Что ты здесь делаешь? — живо спросил Тас. — Последний раз, когда я тебя видел, ты составлял карту Зеленого Лабиринта. Кстати, когда я в прошлый раз видел Зеленый Лабиринт, он был в огне.
Слишком поздно Тас понял, что такие душераздирающие новости не стоит сообщать, предварительно не подготовив слушателя.
— В огне! — ахнул гном. — Цель Всей Моей Жизни! В огне!
Схватившись за сердце, гном привалился к стене ближайшего дома. Тас остановился и стал махать перед его лицом шляпой, стараясь не терять из виду Золотую Луну. Не заметив происшествия с гномом, она продолжала упорно идти вперед. Когда Конундрум очухался, Тас схватил его за руку и повлек вслед за Золотой Луной.
— Ну, чего ты, — успокаивающе бормотал Тас, поддерживая гнома, который едва переставлял ноги. — Ты только подумай, когда они начнут снова строить Лабиринт, то сразу же придут к тебе, ведь такая карта есть только у тебя!
— Точно! — воскликнул Конундрум и мгновенно ожил. — Ты абсолютно прав. — Он чуть было опять не застрял, пытаясь достать что-то из походного мешка, но Тас торопливо повлек гнома дальше.
— Между прочим, как вы оба оказались в Соланте? — спросил кендер, стремясь отвлечь гнома от мыслей о Зеленом Лабиринте.
Конундрум угостил Таса роскошным рассказом о крушении «Непотопляемого», о том, как он и Золотая Луна оказались на пустынном берегу и с тех пор брели пешком.
— Ты не поверишь, — Конундрум понизил голос до трагического шепота, — но она идет следом за мертвецами!
— Ну и что? Я только что вышел из леса, в котором этих мертвецов было полным-полно.
— Да ты что? В самом деле? — Гном недоверчиво уставился на кендера.
— Я теперь с этими неупокоенными легко управляюсь! — Тас с беспечным видом махнул рукой. — Там и скелетов всяких сколько хочешь, и оторванных рук и ног, и призраков, звякающих цепями… никаких проблем для опытного путешественника. У меня есть специальная Магическая Ложка, которую дал мне мой дядюшка Пружина. Если хочешь посмотреть, то…
И Тас принялся шарить в своих сумочках, но застыл на месте, наткнувшись на обломки магического устройства.
— Лично я думаю, что эта женщина ненормальная, повернутая, с приветом и мозги набекрень, — понизив голос, говорил в это время Конундрум.
— Я думаю, ты прав, — взглянув на Золотую Луну и вздохнув, согласился Тас. — Она ведет себя не так, как должна себя вести та Золотая Луна, которую я знаю. Та Золотая Луна ни за что не позволила бы двум злющим магам отправить милого кендера просто так, за здорово живешь, под пяту жуткого гиганта. — Тас потрепал гнома по руке. — Ужасно хорошо, что ты теперь о ней заботишься.
Но Конундрум неожиданно опустил глаза и махнул рукой.
— Не хочу вводить тебя в заблуждение, — сказал он. — Я бы ни за что не стал этим заниматься, если бы не деньги. Вот посмотри сюда. А?
С опаской оглянувшись, чтобы проверить, не околачивается ли поблизости какой-нибудь карманный воришка, гном достал из мешка внушительных размеров кошелек, туго набитый монетами. Тассельхоф выразил свое восхищение и потянулся потрогать монетки. Гном строго хлопнул его по ладони и быстро засунул кошелек обратно.
— И не вздумай им интересоваться! — сурово погрозил он пальцем.
— Я деньгами вообще не интересуюсь, — беззаботно отозвался Тас, потирая покрасневшие костяшки пальцев. — Их тяжело таскать, и вообще, на что они мне? Вот, например, у меня есть яблоки. И никто не спросит, откуда они у меня. А если бы я вздумал покупать их, ко мне тут же пристали бы с вопросами: не украл ли я деньги? Нет, лучше сразу яблоки. Ты согласен?
— При чем тут какие-то несчастные яблоки? Или какие-то дурацкие ложки? — завопил Кондундрум, размахивая коротенькими ручками.
— Но ты первый начал, — возразил Тас, однако вспомнив, сколь раздражительны бывают гномы, вежливо переменил тему разговора. — Кстати, а откуда у тебя эти деньги?
— Их дают ей, — мигом успокоившись, принялся объяснять гном и махнул рукой в сторону Золотой Луны. — Куда бы мы ни пришли, люди дают ей деньги, или предлагают переночевать у них, или кормят и поят. К ней все ужасно добры. И ко мне тоже… Раньше вечно приставали с глупыми вопросами типа: «Кто заплатит за поломку этой вещи?», или «Это так и должно дымиться?», или что-нибудь еще в этом роде. А когда я с Золотой Луной, мне таких глупостей никто не говорит. Наоборот, они и мне предлагают холодный эль, и разную еду, и ночлег, и даже деньги. Ей они совсем не нужны. Она их мне отдает. Ее деньги я тоже прячу сюда. — Конундрум опять разволновался. — Ведь на починку «Непотопляемого» наверняка уйдет уйма монет. Я думаю, он был застрахован на случай небольшой поломки, а не катастрофического разрушения.
Тас почувствовал, что разговор уходит в совсем не интересную область, и поспешил прервать гнома.
— Между прочим, куда мы идем?
— У нее какое-то дело к рыцарям, — отмахнулся Конундрум. — Надеюсь, к живым, хотя не уверен в этом.
Ты представить себе не можешь, как мне надоело все время слушать про мертвецов.
— Рыцари! — обрадовался Тассельхоф. — У меня тоже дело к рыцарям!
В эту самую минуту Золотая Луна остановилась, растерянно оглядываясь и, похоже, не зная, куда ей идти. Тассельхоф оставил гнома, углубившегося в тему страхового бизнеса, и направился к Золотой Луне, полагая, что ей требуется помощь.
Но она не обратила на него никакого внимания, а остановила незнакомую женщину, которая, судя по накидке с вышитой на ней красной розой, была Соламнийским Рыцарем. Женщина ответила на какой-то вопрос Золотой Луны и спросила, что привело ее в Солант.
— Меня зовут Золотая Луна, я целительница Цитадели Света, — последовал ответ. — Мне необходимо обратиться к Совету Рыцарей.
— А я госпожа Одила, Рыцарь Розы, — представилась в свою очередь женщина и поклонилась. — Мы слышали о Золотой Луне из Цитадели Света. Весьма почтенная женщина, достойная всякого уважения. Вы, по-видимому, ее дочь?
— Да, — помолчав, со вздохом ответила Золотая Луна. — Я ее дочь.
Госпожа Одила снова поклонилась.
— Добро пожаловать в Солант, дочь Золотой Луны. Совету Рыцарей необходимо решить много вопросов, но они будут рады случаю получить известия от целителей Цитадели Света. Особенно после того ужасного нападения на остров Шэлси.
— Какого нападения? — Золотая Луна внезапно так побледнела, что Тассельхоф поспешил сочувственно сжать ее руку.
— Хотите, я вам расскажу? — предложил он.
— Боже милостивый, да ведь это же кендер! — воскликнула госпожа Одила таким тоном, каким она могла бы воскликнуть: «Боже милостивый, да ведь это же говорящий клоп!» В мгновение ока она ухватила кендера за руку и встала между ним и Золотой Луной. — Не беспокойтесь, госпожа целительница! Эти маленькие негодяи такие приставучие! Заберите-ка его, пока…
— Я вам никакой не маленький негодяй! — негодующе вскричал Тассельхоф. — Я здесь с Золотой Луной! То есть с ее дочерью. Я друг матери этой женщины!
— А я ее менеджер, — с важностью встрял Конундрум. — Если вы намерены пожертвовать некоторую сумму…
— Что за нападение на Цитадель Света? — в отчаянии спрашивала меж тем Золотая Луна кендера, — Это правда, Тас? Что там случилось?
— Все началось как раз тогда, когда… Извините меня, но вы же видите, что я разговариваю с Золотой Луной! — вскричал Тас, уже барахтаясь в руках стражника.
— Оставьте его, прошу вас. Он действительно со мной, — твердо сказала Золотая Луна. — Я за него отвечаю.
Стражник чрезвычайно удивился, но не посмел возразить почтенной целительнице Цитадели Света. Он глянул на госпожу Одилу, та пожала плечами и вполголоса заметила:
— Не беспокойтесь. Я прослежу, чтобы его удалили из города не позже завтрашнего дня.
Тас тем временем уже приступил к своей истории.
— Все началось как раз тогда, когда я вошел к Палину в комнату, потому что решил быть благородным, и вернуться в прошлое, и дать той ноге наступить на меня, только потом я передумал. Видишь ли, все-таки, если посмотреть…
— Тас! — перебила его женщина и хорошенько встряхнула за плечи. — Ты говорил о нападении.
— Ах, да. Ну, в общем, мы с Палином побеседовали, и тут я выглянул в окно и увидел, что на Цитадель летит огромный дракон.
— Что за дракон? — Золотая Луна испуганно прижала руку к сердцу.
— Берилл, конечно. Та самая, которая раньше наслала на меня проклятие. Я это точно знаю, потому что у меня внутри все съежилось и скрючилось, даже в животе. И у Палина тоже. Мы попробовали спастись с помощью магического устройства, но Палин как раз сломал его. А Берилл уже налетела на Цитадель, и с ней много других драконов и драконидов попрыгало с неба, и люди стали бегать и кричать. Ну точно как в Тарсисе. Помнишь, Золотая Луна? Когда на нас напали красные драконы, и на меня обрушился дом, и мы потеряли Таниса и Рейстлина?
— О, мои ученики! — прошептала Золотая Луна, едва держась на ногах. — Как же мои ученики?
— Целительница, пожалуйста, присядьте, — заботливо предложила Золотой Луне госпожа Одила и подвела ее к низкой скамье у фонтана.
— Может ли это быть правдой? — подняла на нее вопрошающие глаза целительница.
— Вынуждена огорчить вас, но, как это ни странно, рассказ кендера соответствует действительности. Мы получили донесения от соламнийского гарнизона, расквартированного на острове Шэлси, в которых сообщалось о нападении Берилл и других драконов на Цитадель. Это послужило причиной многих разрушений, но большинство людей уцелело, они сумели спастись в центральной части острова.
— Благодарю Единого Бога, — прошептала Золотая Луна.
— Что вы сказали, целительница? — переспросила пораженная госпожа Одила. — Что вы такое говорите?
— Я не помню, — неуверенно ответила Золотая Луна. — Что именно я сказала?
— Вы сказали «Благодарю Единого Бога»! Мы не слышали о возвращении Богов на Кринн. — Госпожа Одила выглядела чрезвычайно заинтересованной. — Может быть, вам что-нибудь об этом известно?
— Хотела бы я, чтобы мне что-нибудь об этом стало известно, — тихо проговорила Золотая Луна. Глаза ее рассеянно смотрели вдаль. — Понятия не имею, почему я так сказала.
— И я тоже спасся, — громко вставил Тас, намереваясь отвлечь ее от грустных мыслей. — Вместе с Палином. Это было так здорово! Палин бросил в драконидов обломки нашего артефакта, и вышла такая отличная магия! И мы побежали к серебряной лестнице, а кругом дым так и клубился по всему Зеленому Лабиринту…
При новом упоминании о страшной судьбе Цели Всей Его Жизни Конундрум засопел и тяжело опустился рядом с Золотой Луной.
— И тут Даламар спас нас! — объявил Тас — Вот только что мы стояли на самом краю серебряной лестницы, а тут бац — и мы уже в Башне Высшего Волшебства в Палантасе. Только она уже не в Палантасе. Хотя все еще Башня Высшего Волшебства.
— Ну и враль же ты! — почти восхищенно протянула госпожа Одила, и Тас поспешил принять это за комплимент.
— Благодарю вас, — скромно поклонился он, — но я тут пока еще ни слова не придумал. Я и вправду нашел Даламара и Башню. Они ведь давно потерялись, я так понимаю?
— И я бросила их в такой беде, — говорила меж тем Золотая Луна, будто про себя, не обращая никакого внимания на болтовню кендера. — Я оставила моих людей в то время, когда на них напали драконы. Голоса мертвецов зовут меня куда-то… Я должна следовать за ними!
— Вы слышите, что она говорит? — спросил гном, тыкая Одилу пальцем в бок. — Мертвецы разные. Голоса всякие. Это ведь она с ними разговаривает, знаете? Она сумасшедшая. Настоящая сумасшедшая. — И он полез в походный мешок за своим кошельком. — Если вы намерены сделать небольшое пожертвование… Имейте в виду, ваш взнос исключается из суммы, подлежащей налогообложению.
Госпожа Одила смотрела на них так, будто все они нуждались в небольших пожертвованиях. Но когда леди-рыцарь перевела глаза на Золотую Луну и увидела охватившую целительницу усталость, выражение ее лица смягчилось. Она обняла Золотую Луну за плечи и помогла ей подняться.
— Вы пережили сильное потрясение, целительница. Вы совершили далекое путешествие и в довольно странной компании. Пойдемте со мной. Я отведу вас к Звездочету Микелису.
— О, я же знакома с ним! — обрадованно воскликнула Золотая Луна, но тут же вздохнула. — Хотя сейчас он не узнает меня.
Госпожа Одила повела ее прочь. Тас и Конундрум торопливо вскочили и последовали за ними. Услышав их шаги, госпожа Одила оглянулась с таким видом, что Тас сразу понял, чем ему это грозит. Когда на лице у рыцаря появляется подобное выражение, совершенно ясно, что он собирается вызвать часовых, дабы они упрятали кое-кого в тюрьму. Этим «кое-кем», конечно, будет он сам. И Тас поспешил высказаться первым.
— Кстати, госпожа Одила, вы не знаете рыцаря по имени Герард Ут-Мондар? Видите ли, я разыскиваю его.
Одила, уже открывшая рот, чтобы и в самом деле позвать часового, изумленно уставилась на кендера.
— Что ты сказал?
— Герард Ут-Мондар. Вы знаете его?
— Предположим, знаю. Извините меня, целительница, я на минутку вас оставлю. Это не займет много времени. — И госпожа Одила присела на корточки перед Тасом и внимательно заглянула ему в глаза. — Опиши-ка его мне.
— Ну, волосы у него такого цвета, как те пшеничные лепешки, что пекла Тика, и сначала лицо кажется безобразным, но почему-то потом, когда вы к нему привыкнете, оно становится уже не таким безобразным, особенно когда вы вспомните, что он спас вас от Рыцарей Тьмы. А глаза у него, как… Ну, есть еще такие цветы, как их там?
— Синие, как васильки, — протянула Одила. — Пшеничные лепешки и васильки. Да, ты неплохо его описал. Но откуда ты его знаешь?
— А как же, мы с ним закадычные друзья. Мы вместе путешествовали в Квалинести и…
— Ах, вот где он был! — Одила не сводила внимательных глаз с кендера. — Твой друг Герард здесь, в Соланте. И должен предстать перед Советом Рыцарей. Его подозревают в шпионаже.
— Это что, такая болезнь? Ух, как жаль. А где он сейчас? Я уверен, он ужасно обрадуется, если увидит меня.
— Пожалуй, такая встреча была бы интересной. Стража, уведите этих двоих. Я полагаю, что гном тоже участвует в вашей затее?
— Да, разумеется. — Тас крепко схватил Конундрума за руку. — Он наш казначей.
— Молчи про деньги! — сварливо прошипел Конундрум, запахиваясь в свои одежки.
— Тут какая-то путаница, — громко зашептал ему Тассельхоф. — Но ты не волнуйся, Конундрум. Я все устрою.
Зная, что слова «я все устрою» в истории Кринна всегда означали большие неприятности для любого, кто связался с кендером, Конундрум приуныл.
23. Совет Рыцарей Соламнии
Попрощавшись, Тас отправился попытать счастья. Маршрут номер два сработал необыкновенно удачно (мы, к сожалению, не можем раскрыть вам его, ибо нас настоятельно просили этого не делать), и через час Тассельхоф вошел в город — потный, грязный, в разорванной одежде, но зато с нетронутыми сумочками.
Очарованный несметным количеством людей и величиной города, Тас бродил по улицам до тех пор, пока у него не заболели ноги. Он видел множество рыцарей, но никто из них даже отдаленно не напоминал Герарда. Тас, конечно, не преминул бы остановить кое-кого из них и хорошенько расспросить, но побоялся встретить «теплый» прием, наподобие того, который описали его новые друзья. Хотя его весьма прельщала перспектива осмотреть все городские достопримечательности в сопровождении вооруженного эскорта и покинуть Солант через самые главные ворота, он отложил этот вариант до лучших времен и продолжил свои поиски.
К заходу солнца Тас начал серьезно досадовать на Герарда за то, что тот не появляется. Устав от бесплодных прогулок по улицам и от докучной игры в прятки с часовыми (поначалу весело, но быстро надоедает), Тас мрачно решил, что сейчас он сядет и будет отдыхать, пусть Герард сам его ищет. И устроился в тени большой статуи около фонтана, поближе к центральной улице, справедливо решив, что так он лучше будет видеть горожан и Герард волей-неволей найдет его.
Он сидел, уткнув подбородок в ладошку, и думал, какую из гостиниц ему предпочесть, чтобы пообедать, как вдруг у городских ворот мелькнул кто-то очень ему знакомый. Это не был Герард, но этот «кто-то» был еще лучше. Тассельхоф с радостным криком вскочил на ноги.
— Золотая Луна! — закричал он, размахивая руками.
Действительно, как раз в эту самую минуту через главные ворота шествовала Золотая Луна, облаченная в белые одежды Первой Наставницы Цитадели Света. Часовой, который сопровождал ее, что-то сказал, и Золотая Луна кивком поблагодарила его. Он отдал честь и вернулся к своим обязанностям. Следом за Золотой Луной ковыляла маленькая, неряшливого вида фигурка, с трудом приноравливаясь к широкому шагу женщины. Но Тас был так счастлив видеть Золотую Луну, что не только не замечал никого рядом, но даже забыл о Герарде. Если кто и мог спасти его от всяких Даламаров с Палинами, так это только Золотая Луна.
Тас перебежал оживленную улицу. Налетая на прохожих и увиливая от стражей порядка, он уже собирался, как обычно, кинуться в объятия Золотой Луны, но вдруг недоумевающе замер на месте.
Это действительно была Золотая Луна, но в то же время и не она. Внешне она была такой же юной, такой же красивой, прекрасные волосы сохраняли серебристо-золотой цвет. Но теперь эти волосы повисли неопрятными прядями, а в глазах застыло выражение странной сосредоточенности, как будто она пребывала где-то очень далеко. Белые одежды были покрыты пылью, подол обтрепался. Она едва не падала от усталости, но продолжала целеустремленно идти, опираясь на посох. Маленькая фигурка не отставала от нее ни на шаг.
— Золотая Луна? — неуверенно спросил Тассельхоф.
Она не остановилась, хотя глянула в его сторону.
— Здравствуй, Тас, — обронила она рассеянно.
Вот так. «Здравствуй, Тас». Нет чтобы сказать: «Как я рада тебя видеть!» или «Где это ты был столько времени, Тасик?» Ничего подобного. «Здравствуй, Тас», и все.
Но зато неожиданное внимание проявила маленькая фигурка, шагавшая рядом с Золотой Луной и выказывавшая все признаки радости.
— Непоседа!
— Конундрум! — воскликнул Тас, разглядев черты гнома под густым слоем пыли.
Они обменялись рукопожатием.
— Что ты здесь делаешь? — живо спросил Тас. — Последний раз, когда я тебя видел, ты составлял карту Зеленого Лабиринта. Кстати, когда я в прошлый раз видел Зеленый Лабиринт, он был в огне.
Слишком поздно Тас понял, что такие душераздирающие новости не стоит сообщать, предварительно не подготовив слушателя.
— В огне! — ахнул гном. — Цель Всей Моей Жизни! В огне!
Схватившись за сердце, гном привалился к стене ближайшего дома. Тас остановился и стал махать перед его лицом шляпой, стараясь не терять из виду Золотую Луну. Не заметив происшествия с гномом, она продолжала упорно идти вперед. Когда Конундрум очухался, Тас схватил его за руку и повлек вслед за Золотой Луной.
— Ну, чего ты, — успокаивающе бормотал Тас, поддерживая гнома, который едва переставлял ноги. — Ты только подумай, когда они начнут снова строить Лабиринт, то сразу же придут к тебе, ведь такая карта есть только у тебя!
— Точно! — воскликнул Конундрум и мгновенно ожил. — Ты абсолютно прав. — Он чуть было опять не застрял, пытаясь достать что-то из походного мешка, но Тас торопливо повлек гнома дальше.
— Между прочим, как вы оба оказались в Соланте? — спросил кендер, стремясь отвлечь гнома от мыслей о Зеленом Лабиринте.
Конундрум угостил Таса роскошным рассказом о крушении «Непотопляемого», о том, как он и Золотая Луна оказались на пустынном берегу и с тех пор брели пешком.
— Ты не поверишь, — Конундрум понизил голос до трагического шепота, — но она идет следом за мертвецами!
— Ну и что? Я только что вышел из леса, в котором этих мертвецов было полным-полно.
— Да ты что? В самом деле? — Гном недоверчиво уставился на кендера.
— Я теперь с этими неупокоенными легко управляюсь! — Тас с беспечным видом махнул рукой. — Там и скелетов всяких сколько хочешь, и оторванных рук и ног, и призраков, звякающих цепями… никаких проблем для опытного путешественника. У меня есть специальная Магическая Ложка, которую дал мне мой дядюшка Пружина. Если хочешь посмотреть, то…
И Тас принялся шарить в своих сумочках, но застыл на месте, наткнувшись на обломки магического устройства.
— Лично я думаю, что эта женщина ненормальная, повернутая, с приветом и мозги набекрень, — понизив голос, говорил в это время Конундрум.
— Я думаю, ты прав, — взглянув на Золотую Луну и вздохнув, согласился Тас. — Она ведет себя не так, как должна себя вести та Золотая Луна, которую я знаю. Та Золотая Луна ни за что не позволила бы двум злющим магам отправить милого кендера просто так, за здорово живешь, под пяту жуткого гиганта. — Тас потрепал гнома по руке. — Ужасно хорошо, что ты теперь о ней заботишься.
Но Конундрум неожиданно опустил глаза и махнул рукой.
— Не хочу вводить тебя в заблуждение, — сказал он. — Я бы ни за что не стал этим заниматься, если бы не деньги. Вот посмотри сюда. А?
С опаской оглянувшись, чтобы проверить, не околачивается ли поблизости какой-нибудь карманный воришка, гном достал из мешка внушительных размеров кошелек, туго набитый монетами. Тассельхоф выразил свое восхищение и потянулся потрогать монетки. Гном строго хлопнул его по ладони и быстро засунул кошелек обратно.
— И не вздумай им интересоваться! — сурово погрозил он пальцем.
— Я деньгами вообще не интересуюсь, — беззаботно отозвался Тас, потирая покрасневшие костяшки пальцев. — Их тяжело таскать, и вообще, на что они мне? Вот, например, у меня есть яблоки. И никто не спросит, откуда они у меня. А если бы я вздумал покупать их, ко мне тут же пристали бы с вопросами: не украл ли я деньги? Нет, лучше сразу яблоки. Ты согласен?
— При чем тут какие-то несчастные яблоки? Или какие-то дурацкие ложки? — завопил Кондундрум, размахивая коротенькими ручками.
— Но ты первый начал, — возразил Тас, однако вспомнив, сколь раздражительны бывают гномы, вежливо переменил тему разговора. — Кстати, а откуда у тебя эти деньги?
— Их дают ей, — мигом успокоившись, принялся объяснять гном и махнул рукой в сторону Золотой Луны. — Куда бы мы ни пришли, люди дают ей деньги, или предлагают переночевать у них, или кормят и поят. К ней все ужасно добры. И ко мне тоже… Раньше вечно приставали с глупыми вопросами типа: «Кто заплатит за поломку этой вещи?», или «Это так и должно дымиться?», или что-нибудь еще в этом роде. А когда я с Золотой Луной, мне таких глупостей никто не говорит. Наоборот, они и мне предлагают холодный эль, и разную еду, и ночлег, и даже деньги. Ей они совсем не нужны. Она их мне отдает. Ее деньги я тоже прячу сюда. — Конундрум опять разволновался. — Ведь на починку «Непотопляемого» наверняка уйдет уйма монет. Я думаю, он был застрахован на случай небольшой поломки, а не катастрофического разрушения.
Тас почувствовал, что разговор уходит в совсем не интересную область, и поспешил прервать гнома.
— Между прочим, куда мы идем?
— У нее какое-то дело к рыцарям, — отмахнулся Конундрум. — Надеюсь, к живым, хотя не уверен в этом.
Ты представить себе не можешь, как мне надоело все время слушать про мертвецов.
— Рыцари! — обрадовался Тассельхоф. — У меня тоже дело к рыцарям!
В эту самую минуту Золотая Луна остановилась, растерянно оглядываясь и, похоже, не зная, куда ей идти. Тассельхоф оставил гнома, углубившегося в тему страхового бизнеса, и направился к Золотой Луне, полагая, что ей требуется помощь.
Но она не обратила на него никакого внимания, а остановила незнакомую женщину, которая, судя по накидке с вышитой на ней красной розой, была Соламнийским Рыцарем. Женщина ответила на какой-то вопрос Золотой Луны и спросила, что привело ее в Солант.
— Меня зовут Золотая Луна, я целительница Цитадели Света, — последовал ответ. — Мне необходимо обратиться к Совету Рыцарей.
— А я госпожа Одила, Рыцарь Розы, — представилась в свою очередь женщина и поклонилась. — Мы слышали о Золотой Луне из Цитадели Света. Весьма почтенная женщина, достойная всякого уважения. Вы, по-видимому, ее дочь?
— Да, — помолчав, со вздохом ответила Золотая Луна. — Я ее дочь.
Госпожа Одила снова поклонилась.
— Добро пожаловать в Солант, дочь Золотой Луны. Совету Рыцарей необходимо решить много вопросов, но они будут рады случаю получить известия от целителей Цитадели Света. Особенно после того ужасного нападения на остров Шэлси.
— Какого нападения? — Золотая Луна внезапно так побледнела, что Тассельхоф поспешил сочувственно сжать ее руку.
— Хотите, я вам расскажу? — предложил он.
— Боже милостивый, да ведь это же кендер! — воскликнула госпожа Одила таким тоном, каким она могла бы воскликнуть: «Боже милостивый, да ведь это же говорящий клоп!» В мгновение ока она ухватила кендера за руку и встала между ним и Золотой Луной. — Не беспокойтесь, госпожа целительница! Эти маленькие негодяи такие приставучие! Заберите-ка его, пока…
— Я вам никакой не маленький негодяй! — негодующе вскричал Тассельхоф. — Я здесь с Золотой Луной! То есть с ее дочерью. Я друг матери этой женщины!
— А я ее менеджер, — с важностью встрял Конундрум. — Если вы намерены пожертвовать некоторую сумму…
— Что за нападение на Цитадель Света? — в отчаянии спрашивала меж тем Золотая Луна кендера, — Это правда, Тас? Что там случилось?
— Все началось как раз тогда, когда… Извините меня, но вы же видите, что я разговариваю с Золотой Луной! — вскричал Тас, уже барахтаясь в руках стражника.
— Оставьте его, прошу вас. Он действительно со мной, — твердо сказала Золотая Луна. — Я за него отвечаю.
Стражник чрезвычайно удивился, но не посмел возразить почтенной целительнице Цитадели Света. Он глянул на госпожу Одилу, та пожала плечами и вполголоса заметила:
— Не беспокойтесь. Я прослежу, чтобы его удалили из города не позже завтрашнего дня.
Тас тем временем уже приступил к своей истории.
— Все началось как раз тогда, когда я вошел к Палину в комнату, потому что решил быть благородным, и вернуться в прошлое, и дать той ноге наступить на меня, только потом я передумал. Видишь ли, все-таки, если посмотреть…
— Тас! — перебила его женщина и хорошенько встряхнула за плечи. — Ты говорил о нападении.
— Ах, да. Ну, в общем, мы с Палином побеседовали, и тут я выглянул в окно и увидел, что на Цитадель летит огромный дракон.
— Что за дракон? — Золотая Луна испуганно прижала руку к сердцу.
— Берилл, конечно. Та самая, которая раньше наслала на меня проклятие. Я это точно знаю, потому что у меня внутри все съежилось и скрючилось, даже в животе. И у Палина тоже. Мы попробовали спастись с помощью магического устройства, но Палин как раз сломал его. А Берилл уже налетела на Цитадель, и с ней много других драконов и драконидов попрыгало с неба, и люди стали бегать и кричать. Ну точно как в Тарсисе. Помнишь, Золотая Луна? Когда на нас напали красные драконы, и на меня обрушился дом, и мы потеряли Таниса и Рейстлина?
— О, мои ученики! — прошептала Золотая Луна, едва держась на ногах. — Как же мои ученики?
— Целительница, пожалуйста, присядьте, — заботливо предложила Золотой Луне госпожа Одила и подвела ее к низкой скамье у фонтана.
— Может ли это быть правдой? — подняла на нее вопрошающие глаза целительница.
— Вынуждена огорчить вас, но, как это ни странно, рассказ кендера соответствует действительности. Мы получили донесения от соламнийского гарнизона, расквартированного на острове Шэлси, в которых сообщалось о нападении Берилл и других драконов на Цитадель. Это послужило причиной многих разрушений, но большинство людей уцелело, они сумели спастись в центральной части острова.
— Благодарю Единого Бога, — прошептала Золотая Луна.
— Что вы сказали, целительница? — переспросила пораженная госпожа Одила. — Что вы такое говорите?
— Я не помню, — неуверенно ответила Золотая Луна. — Что именно я сказала?
— Вы сказали «Благодарю Единого Бога»! Мы не слышали о возвращении Богов на Кринн. — Госпожа Одила выглядела чрезвычайно заинтересованной. — Может быть, вам что-нибудь об этом известно?
— Хотела бы я, чтобы мне что-нибудь об этом стало известно, — тихо проговорила Золотая Луна. Глаза ее рассеянно смотрели вдаль. — Понятия не имею, почему я так сказала.
— И я тоже спасся, — громко вставил Тас, намереваясь отвлечь ее от грустных мыслей. — Вместе с Палином. Это было так здорово! Палин бросил в драконидов обломки нашего артефакта, и вышла такая отличная магия! И мы побежали к серебряной лестнице, а кругом дым так и клубился по всему Зеленому Лабиринту…
При новом упоминании о страшной судьбе Цели Всей Его Жизни Конундрум засопел и тяжело опустился рядом с Золотой Луной.
— И тут Даламар спас нас! — объявил Тас — Вот только что мы стояли на самом краю серебряной лестницы, а тут бац — и мы уже в Башне Высшего Волшебства в Палантасе. Только она уже не в Палантасе. Хотя все еще Башня Высшего Волшебства.
— Ну и враль же ты! — почти восхищенно протянула госпожа Одила, и Тас поспешил принять это за комплимент.
— Благодарю вас, — скромно поклонился он, — но я тут пока еще ни слова не придумал. Я и вправду нашел Даламара и Башню. Они ведь давно потерялись, я так понимаю?
— И я бросила их в такой беде, — говорила меж тем Золотая Луна, будто про себя, не обращая никакого внимания на болтовню кендера. — Я оставила моих людей в то время, когда на них напали драконы. Голоса мертвецов зовут меня куда-то… Я должна следовать за ними!
— Вы слышите, что она говорит? — спросил гном, тыкая Одилу пальцем в бок. — Мертвецы разные. Голоса всякие. Это ведь она с ними разговаривает, знаете? Она сумасшедшая. Настоящая сумасшедшая. — И он полез в походный мешок за своим кошельком. — Если вы намерены сделать небольшое пожертвование… Имейте в виду, ваш взнос исключается из суммы, подлежащей налогообложению.
Госпожа Одила смотрела на них так, будто все они нуждались в небольших пожертвованиях. Но когда леди-рыцарь перевела глаза на Золотую Луну и увидела охватившую целительницу усталость, выражение ее лица смягчилось. Она обняла Золотую Луну за плечи и помогла ей подняться.
— Вы пережили сильное потрясение, целительница. Вы совершили далекое путешествие и в довольно странной компании. Пойдемте со мной. Я отведу вас к Звездочету Микелису.
— О, я же знакома с ним! — обрадованно воскликнула Золотая Луна, но тут же вздохнула. — Хотя сейчас он не узнает меня.
Госпожа Одила повела ее прочь. Тас и Конундрум торопливо вскочили и последовали за ними. Услышав их шаги, госпожа Одила оглянулась с таким видом, что Тас сразу понял, чем ему это грозит. Когда на лице у рыцаря появляется подобное выражение, совершенно ясно, что он собирается вызвать часовых, дабы они упрятали кое-кого в тюрьму. Этим «кое-кем», конечно, будет он сам. И Тас поспешил высказаться первым.
— Кстати, госпожа Одила, вы не знаете рыцаря по имени Герард Ут-Мондар? Видите ли, я разыскиваю его.
Одила, уже открывшая рот, чтобы и в самом деле позвать часового, изумленно уставилась на кендера.
— Что ты сказал?
— Герард Ут-Мондар. Вы знаете его?
— Предположим, знаю. Извините меня, целительница, я на минутку вас оставлю. Это не займет много времени. — И госпожа Одила присела на корточки перед Тасом и внимательно заглянула ему в глаза. — Опиши-ка его мне.
— Ну, волосы у него такого цвета, как те пшеничные лепешки, что пекла Тика, и сначала лицо кажется безобразным, но почему-то потом, когда вы к нему привыкнете, оно становится уже не таким безобразным, особенно когда вы вспомните, что он спас вас от Рыцарей Тьмы. А глаза у него, как… Ну, есть еще такие цветы, как их там?
— Синие, как васильки, — протянула Одила. — Пшеничные лепешки и васильки. Да, ты неплохо его описал. Но откуда ты его знаешь?
— А как же, мы с ним закадычные друзья. Мы вместе путешествовали в Квалинести и…
— Ах, вот где он был! — Одила не сводила внимательных глаз с кендера. — Твой друг Герард здесь, в Соланте. И должен предстать перед Советом Рыцарей. Его подозревают в шпионаже.
— Это что, такая болезнь? Ух, как жаль. А где он сейчас? Я уверен, он ужасно обрадуется, если увидит меня.
— Пожалуй, такая встреча была бы интересной. Стража, уведите этих двоих. Я полагаю, что гном тоже участвует в вашей затее?
— Да, разумеется. — Тас крепко схватил Конундрума за руку. — Он наш казначей.
— Молчи про деньги! — сварливо прошипел Конундрум, запахиваясь в свои одежки.
— Тут какая-то путаница, — громко зашептал ему Тассельхоф. — Но ты не волнуйся, Конундрум. Я все устрою.
Зная, что слова «я все устрою» в истории Кринна всегда означали большие неприятности для любого, кто связался с кендером, Конундрум приуныл.
23. Совет Рыцарей Соламнии
Тяжелая усталость, вызванная долгим путешествием, навалилась на Золотую Луну. Усталость была такой, будто ее новое тело перестало быть молодым и сильным, а стало таким же слабым и немощным, каким было прежнее. Она пользовалась им, как пользовалась бы деревянными костылями, чтобы дойти туда, куда звала ее странная судьба. Это тело каждый день без устали проходило большие расстояния. Оно было молодым и прекрасным, его красота приводила людей в восторг и побуждала оказывать Золотой Луне необходимую помощь. Фермеры предоставляли ей ночлег в своих скромных жилищах и давали место в повозках. Знатные господа приглашали ее в свои замки и предлагали продолжить путь в их богатых каретах. Благодаря этому прекрасному телу она добралась до Соланта гораздо быстрее, чем ожидала.
Золотая Луна думала, что это ее молодость и красота покоряют встречных, но она заблуждалась. И фермеры, и знатные господа, конечно, замечали ее необыкновенную красоту, но потом, заглянув ей в глаза, видели такую глубокую грусть, что были искренне растроганы. Они замечали в ее глазах близкую им тревогу, свое желание обрести веру, получить ответы на вопросы, задаваемые жизнью.
Госпожа Одила привела усталую путницу в старинное здание, где обычно заседал Совет Рыцарей, и устроила в уютной комнатке с горящим камином. Она велела принести воды, чтобы путешественница могла привести себя в порядок, а также еды и питья. Убедившись, что целительница устроена удобно и ни в чем больше не нуждается, госпожа Одила удалилась. Она послала гонца в Храм Магов с известием о прибытии Золотой Луны, а сама отправилась взглянуть на своих подопечных, Тассельхофа и Конундрума.
Золотая Луна ела и пила, не чувствуя никакого вкуса, она просто поглощала пищу, как печь поглощает топливо. Ее новое тело требовало этого, как требует огонь хвороста, и пока она вынуждена была уступать его желаниям. Ей предстояло продолжать свой нелегкий путь, следовать за бледной рекой мертвых, которая захлестывала ее ледяным течением. Она невольно искала в этом потоке лица тех, кого знала прежде: Речного Ветра, Тики, Карамона, собственной любимой дочери и всех тех друзей, которые ушли, оставив ее одну в этом мире. Она не находила их, ибо каждая душа была лишь каплей в бесконечной призрачной реке.
Несмотря на усталость, тело Золотой Луны оставалось сильным, однако дух ее ослабел. Она признавалась себе, что похожа на пламя свечи, трепещущее в богато украшенном светильнике. Пламя умирает, последние капли воска расплавлены, фитиль сгорел до последнего дюйма. Но перед тем как погаснуть, свеча горит ярче прежнего, а видеть этого Золотая Луна не могла.
Единый Бог. Она не помнила, когда ей рассказали о Нем. Но она видела сны. Вернее, один и тот же сон, сон о Едином Боге, сон, который снился ей постоянно…
В этом сне Золотая Луна опять видела себя в том самом Храме Богов в древнем городе Кзак Царот. С голубым хрустальным жезлом в руках она стояла перед статуей Мишакаль, Богини-Целительницы. В одной руке Богиня, казалось, что-то держала, но на самом деле ладонь была пуста. Золотая Луна так же, как и много лет назад, протягивала статуе жезл. Но в тот раз Богиня приняла его, и Золотая Луна тотчас поняла, как сильна любовь Богов к своим детям. Во сне же, едва она протягивала Богине жезл, он трескался и рассыпался на мелкие осколки, изрезывая в кровь ее руку. И радость Золотой Луны сменялась страхом, не исчезавшим и после пробуждения.
Она долго размышляла над значением этого сна, но не могла растолковать его. Мысли путались у нее в голове, сменяя одна другую, словно змея, глотающая свой хвост. Золотая Луна закрывала глаза, в страхе прижимала к ним ладони, пытаясь остановить вращение этого страшного колеса.
— Вы дочь Золотой Луны? — услышала она тревожный голос.
Она уронила руки на колени, подняла глаза и увидела перед собой Звездочета Микелиса. Они уже встречались прежде. Он приезжал получить знания в Цитадель Света и стал там одним из лучших учеников, способным и добрым целителем. Уроженец Соламнии, Микелис вернулся на родину, в Солант, и теперь возглавлял здесь Храм Света. В годы его учебы они подолгу беседовали друг с другом, сейчас же Золотая Луна с горечью отметила, что он не узнает ее.
— Прошу прощения, — продолжал Микелис, — я не хотел беспокоить вас, дочь моя. Я бы не осмелился войти, не постучав, но госпожа Одила сказала, что она тревожится о вашем самочувствии.
Он окинул недоуменным взглядом пустые тарелки и корзину для хлеба. Золотая Луна ела за двоих.
— Благодарю вас, Звездочет Микелис, — сказала целительница. — Вы не побеспокоили меня. Но я проделала долгий путь и очень устала. К тому же меня очень расстроило известие о нападении на Цитадель Света. Я не знала об этом…
— Несколько человек погибли там, — сказал Микелис, усаживаясь рядом. — Мы скорбим о них, но твердо надеемся, что их души оставили наш мир для лучшего… Дочь моя, как вы себя чувствуете? Может быть, я могу для вас что-нибудь сделать?
При словах о душах погибших Золотая Луна огляделась по сторонам. Призраки заполняли комнату, они безостановочно сновали вокруг, стремясь прикоснуться к ней. Ни один из них не оставался на месте подолгу. Они все время сменяли друг друга, возвращаясь в свою бледную реку, двигающуюся на север.
— Нет, благодарю вас, — смущенно произнесла он. — Меня расстроили эти новости.
Она не стала ему ничего объяснять. Микелис добрый и отзывчивый человек, но он не поймет, если она заговорит о душах умерших, о том, как они сейчас мечутся здесь, словно несчастные пленники в темнице.
— Я должен исполнить печальную обязанность, — продолжал он, — и сказать вам, что мы ничего не знаем о судьбе вашей матери. Но мы считаем это добрым знаком: это позволяет надеяться, что она не погибла при нападении на Цитадель.
— Она не погибла, — резко сказала Золотая Луна, решив более не медлить с признанием. Этот страшный поток не станет ее ждать. — Золотая Луна не погибла при нападении, потому что ее к тому времени уже не было в Цитадели Света. Она бежала. И оставила своих учеников и больных на произвол судьбы, один на один с драконами.
Звездочет Микелис выглядел обескураженным, затем в его глазах сверкнуло негодование.
— Дочь моя, не подобает так неуважительно говорить о собственной матери.
— Но я знаю , что она бежала, — безжалостно продолжала женщина, — знаю потому, что я не дочь Золотой Луны. Как вам должно быть известно, Звездочет Микелис, у Золотой Луны было две дочери, одна из них… умерла… Я Золотая Луна. Я прибыла в Солант, чтобы рассказать Совету Рыцарей свою историю, чтобы они помогли мне и тем обезопасили себя. Я не сомневаюсь, — добавила она устало, — до вас уже дошли слухи о моем «чудесном» преображении.
Золотая Луна думала, что это ее молодость и красота покоряют встречных, но она заблуждалась. И фермеры, и знатные господа, конечно, замечали ее необыкновенную красоту, но потом, заглянув ей в глаза, видели такую глубокую грусть, что были искренне растроганы. Они замечали в ее глазах близкую им тревогу, свое желание обрести веру, получить ответы на вопросы, задаваемые жизнью.
Госпожа Одила привела усталую путницу в старинное здание, где обычно заседал Совет Рыцарей, и устроила в уютной комнатке с горящим камином. Она велела принести воды, чтобы путешественница могла привести себя в порядок, а также еды и питья. Убедившись, что целительница устроена удобно и ни в чем больше не нуждается, госпожа Одила удалилась. Она послала гонца в Храм Магов с известием о прибытии Золотой Луны, а сама отправилась взглянуть на своих подопечных, Тассельхофа и Конундрума.
Золотая Луна ела и пила, не чувствуя никакого вкуса, она просто поглощала пищу, как печь поглощает топливо. Ее новое тело требовало этого, как требует огонь хвороста, и пока она вынуждена была уступать его желаниям. Ей предстояло продолжать свой нелегкий путь, следовать за бледной рекой мертвых, которая захлестывала ее ледяным течением. Она невольно искала в этом потоке лица тех, кого знала прежде: Речного Ветра, Тики, Карамона, собственной любимой дочери и всех тех друзей, которые ушли, оставив ее одну в этом мире. Она не находила их, ибо каждая душа была лишь каплей в бесконечной призрачной реке.
Несмотря на усталость, тело Золотой Луны оставалось сильным, однако дух ее ослабел. Она признавалась себе, что похожа на пламя свечи, трепещущее в богато украшенном светильнике. Пламя умирает, последние капли воска расплавлены, фитиль сгорел до последнего дюйма. Но перед тем как погаснуть, свеча горит ярче прежнего, а видеть этого Золотая Луна не могла.
Единый Бог. Она не помнила, когда ей рассказали о Нем. Но она видела сны. Вернее, один и тот же сон, сон о Едином Боге, сон, который снился ей постоянно…
В этом сне Золотая Луна опять видела себя в том самом Храме Богов в древнем городе Кзак Царот. С голубым хрустальным жезлом в руках она стояла перед статуей Мишакаль, Богини-Целительницы. В одной руке Богиня, казалось, что-то держала, но на самом деле ладонь была пуста. Золотая Луна так же, как и много лет назад, протягивала статуе жезл. Но в тот раз Богиня приняла его, и Золотая Луна тотчас поняла, как сильна любовь Богов к своим детям. Во сне же, едва она протягивала Богине жезл, он трескался и рассыпался на мелкие осколки, изрезывая в кровь ее руку. И радость Золотой Луны сменялась страхом, не исчезавшим и после пробуждения.
Она долго размышляла над значением этого сна, но не могла растолковать его. Мысли путались у нее в голове, сменяя одна другую, словно змея, глотающая свой хвост. Золотая Луна закрывала глаза, в страхе прижимала к ним ладони, пытаясь остановить вращение этого страшного колеса.
— Вы дочь Золотой Луны? — услышала она тревожный голос.
Она уронила руки на колени, подняла глаза и увидела перед собой Звездочета Микелиса. Они уже встречались прежде. Он приезжал получить знания в Цитадель Света и стал там одним из лучших учеников, способным и добрым целителем. Уроженец Соламнии, Микелис вернулся на родину, в Солант, и теперь возглавлял здесь Храм Света. В годы его учебы они подолгу беседовали друг с другом, сейчас же Золотая Луна с горечью отметила, что он не узнает ее.
— Прошу прощения, — продолжал Микелис, — я не хотел беспокоить вас, дочь моя. Я бы не осмелился войти, не постучав, но госпожа Одила сказала, что она тревожится о вашем самочувствии.
Он окинул недоуменным взглядом пустые тарелки и корзину для хлеба. Золотая Луна ела за двоих.
— Благодарю вас, Звездочет Микелис, — сказала целительница. — Вы не побеспокоили меня. Но я проделала долгий путь и очень устала. К тому же меня очень расстроило известие о нападении на Цитадель Света. Я не знала об этом…
— Несколько человек погибли там, — сказал Микелис, усаживаясь рядом. — Мы скорбим о них, но твердо надеемся, что их души оставили наш мир для лучшего… Дочь моя, как вы себя чувствуете? Может быть, я могу для вас что-нибудь сделать?
При словах о душах погибших Золотая Луна огляделась по сторонам. Призраки заполняли комнату, они безостановочно сновали вокруг, стремясь прикоснуться к ней. Ни один из них не оставался на месте подолгу. Они все время сменяли друг друга, возвращаясь в свою бледную реку, двигающуюся на север.
— Нет, благодарю вас, — смущенно произнесла он. — Меня расстроили эти новости.
Она не стала ему ничего объяснять. Микелис добрый и отзывчивый человек, но он не поймет, если она заговорит о душах умерших, о том, как они сейчас мечутся здесь, словно несчастные пленники в темнице.
— Я должен исполнить печальную обязанность, — продолжал он, — и сказать вам, что мы ничего не знаем о судьбе вашей матери. Но мы считаем это добрым знаком: это позволяет надеяться, что она не погибла при нападении на Цитадель.
— Она не погибла, — резко сказала Золотая Луна, решив более не медлить с признанием. Этот страшный поток не станет ее ждать. — Золотая Луна не погибла при нападении, потому что ее к тому времени уже не было в Цитадели Света. Она бежала. И оставила своих учеников и больных на произвол судьбы, один на один с драконами.
Звездочет Микелис выглядел обескураженным, затем в его глазах сверкнуло негодование.
— Дочь моя, не подобает так неуважительно говорить о собственной матери.
— Но я знаю , что она бежала, — безжалостно продолжала женщина, — знаю потому, что я не дочь Золотой Луны. Как вам должно быть известно, Звездочет Микелис, у Золотой Луны было две дочери, одна из них… умерла… Я Золотая Луна. Я прибыла в Солант, чтобы рассказать Совету Рыцарей свою историю, чтобы они помогли мне и тем обезопасили себя. Я не сомневаюсь, — добавила она устало, — до вас уже дошли слухи о моем «чудесном» преображении.