Уоллес Эдгар Ричард Горацио. Мертвые глаза Лондона

   — Говорите.
   — Не забудьте, что вы дали мне слово.
   — Теперь, Гроген, вы обижаете меня.
   — Извините.
   — Так кто же?
   — Камердинер Стефана, мой бывший сосед по камере. Его зовут Страусс.
   — Знаю его. Трижды был осужден. Как Джедд решился его взять к себе в услужение?
   — Это дело Стефана, мистер Хольт.
   — Вы правы. Продолжайте.
   Инспектор встал и прошелся по палате.
   — Я опытный шулер и привык заглядывать, нет ли у партнера запасного туза в рукаве. Поэтому я пришел на час раньше назначенного времени и спрятался напротив дома Джедда. До восьми часов ни один гость не приехал. Мне не хотелось быть первым: это мове тон, как говорят французы. В половине девятого на улицу вышел Стефан и стал оглядываться, но меня не увидел. Отсутствие гостей показалось мне подозрительным: ведь англичане, в отличие от французов, пунктуальны. Джедд ушел в дом. Я так проголодался, что хотел уже рискнуть и последовать за ним, но тут к воротам Стефана подъехал автомобиль, и они автоматически открылись, а затем закрылись. Я влез на ограду и заглянул во двор, чтобы узнать, кто приехал. И знаете, кого я увидел? Того самого человекообразного слона, который пытался меня укокошить за день до этого!
   — «Большой Джек»?
   — Он мне не представился.
   — Неужели вы его не знаете, Фред? Ведь его опасается весь преступный мир Лондона, — заметил Хольт, усаживаясь на край постели Грогена.
   — Вам отлично известно, инспектор, что я никогда не входил ни в какую группу и всегда гордился тем, что не имею ни рабов, ни хозяев. Так что я гораздо лучше знаком с вами, чем с собратьями по ремеслу.
   — Вы вошли к Джедду?
   — Сами понимаете, что у меня сразу пропал аппетит и разгорелось любопытство. Я пристроился на ограде поудобнее и навострил уши, не переставая смотреть во все глаза. Шофер отогнал машину в гараж, а «Большой Джек», как вы его называете, стоял на месте и чего-то ждал. Во дворе появился Стефан. «Я готов», — сказал слепой. «Он не пришел, — ответил Джедд. — Наверное, почуял западню». Джек спросил, что ему теперь делать. Стефан повел слепого в дом, что-то нашептывая ему на ухо. Дверь закрылась, и на этом спектакль окончился. Я спустился на тротуар. Все было ясно: Джедд решил меня убить, чтобы не платить денег. Теперь я уже никак не был заинтересован хранить его секреты и отправился к вам.
   — Почему домой, а не в Скотленд-Ярд?
   — Во-первых, дело было срочное, а во-вторых, конфиденциальное.
   — Понятно.
   Гроген поморщился от боли.
   — Хотите передохнуть? — спросил Ларри.
   — Нет. История уже приближается к концу. Когда я поднялся на лифте к вашей квартире и хотел нажать кнопку звонка, на меня неожиданно напали сзади. Я получил удар по голове, ножевую рану в спину — и потерял сознание. Думаю, что это и было то поручение, которое Стефан давал «Большому Джеку». Слепой мог добраться до вашего дома на машине, пока я шел пешком.
   — Как Стефан мог догадаться, что вы пошли именно ко мне?
   — Не знаю. Действительно, это странно. Слежки за мной не было. Я, как всегда, проверял это…
   — Мистер Хольт, — сказала Диана, — вы как-то получили письмо с угрозами. Помните?
   — Да. Оно было написано тем же почерком, что и приглашение Грогену прийти в «Приют для слепых».
   — Я уверена, что «Большой Джек» приехал исполнить угрозу и искал вас, а не Фреда. Просто его подвела слепота.
   — Тогда выходит, что Гроген меня спас: на этой койке должен был бы лежать я, — проговорил сыщик.
   — Когда я отсюда выкарабкаюсь, с вас ужин в ресторане, мистер Хольт.
   — Хорошо, — смеясь, пообещал Ларри.
   — Что вы собираетесь делать с Джеддом?
   — Пока что не мешало бы устроить у него обыск.
   — Тогда я хочу преподнести вам небольшой подарок. Потребуйте у медсестры мою одежду. В правом кармане брюк лежат ключи от дома Стефана. Это копии, которые заказал для меня Страусс. Только в другие карманы не заглядывайте.
   Инспектор встал.
   — Спасибо, Фред. У меня к вам остался только один вопрос.
   — Какой?
   — Откуда вы взяли черные запонки с узором из бриллиантов? Те, что вы сдали в ломбард мистера Эмдена?
   — Мне бы не хотелось об этом говорить, — замялся Гроген.
   — Придется. Иначе я не смогу отвести от вас подозрение в соучастии в убийстве. Хотя и знаю, что такие дела не по вашей части.
   Лицо Грогена стало белее бинтов, покрывавших его голову.
   — Их дал мне Страусс.
   — Дал?
   — По моей усиленной просьбе, — признался Фред. — Быть честным человеком — очень дорогое удовольствие, мистер Хольт.
   — А откуда они у Страусса?
   — Прилипли к его рукам, когда он вытирал пыль с коллекции мистера Джедда.
   Ларри и Диана переглянулись.
   — Снова Джедд, — проговорил сыщик.
   Мисс Уорд кивнула и закрыла свою тетрадь.

Глава 18

   На следующее утро Ларри и Диана встали рано.
   Санни подал им завтрак.
   Мисс Джеймс еще спала.
   — Я бы очень хотел, чтобы вы ушли из Скотленд-Ярда, — сказал Хольт.
   — Из меня получился плохой секретарь? — удивилась мисс Уорд.
   — Что вы! Великолепный!
   — Так почему же вы меня прогоняете?
   Ларри смутился.
   — Я не прогоняю вас, Диана. Наоборот, мне бы очень хотелось с вами не расставаться, — пробормотал он.
   — Тогда вы — самый непоследовательный сыщик на свете! Вы требуете от меня невозможного: чтобы я ушла, не уходя. Как вас понимать?
   — Я предлагаю вам перейти на другую… должность.
   — А какие у меня будут обязанности?
   — Дарить инспектору Хольту счастье и делить с ним радости и горести жизни.
   Девушка покраснела.
   — Вы делаете мне предложение?
   — Да, Диана. Я люблю вас… И хочу на вас жениться. Уйди отсюда, черт бы тебя побрал!
   Последние слова относились к слуге, который приоткрыл дверь и подслушивал.
   — Простите меня, этот Санни вечно сует нос в мои дела…
   Мисс Уорд улыбнулась.
   — По-моему, это его прямая обязанность. Разве не так?
   Ларри поднял руки.
   — Если вы так говорите, то, значит, так оно и есть.
   Хольт опустил руки и положил одну из них на пальцы девушки.
   Она не возражала.
   — Могу ли я… надеяться?
   Диана засмеялась.
   Ларри отдернул руку и покраснел.
   — Положите… обратно… Извините меня. Я увидела свое отражение в кофейнике… И поняла, что совсем не похожа на девушку, которой можно сделать предложение. Вот если бы вы… ты подождал, пока я сделаю прическу…
   Хольт обнял ее и поцеловал.
   Она ответила ему тем же.
   Санни снова заглянул в комнату — и тихо закрыл дверь.
   — Черт возьми, — бормотал он, шагая по коридору на кухню, — пора искать себе другого хозяина. Но где найдешь такого хорошего?
   — Ты должен мне обещать… — проговорила тем временем Диана и умолкла.
   — Все, что хочешь, — ответил Хольт, не ожидая продолжения.
   — Поклянись, что никогда не бросишь меня, что бы ни произошло.
   — Клянусь. А ты?
   — И я тоже.
   …Когда они пришли в Скотленд-Ярд, там их ожидал слепой старичок под охраной агента в штатском.
   — Лью? Зачем он здесь? — спросил инспектор.
   — Простите, мистер Хольт, я распорядилась от вашего имени доставить его сюда, — сказала мисс Уорд.
   Инспектор отпер комнату № 47 и велел агенту ввести туда слепого.
   — А ты сможешь от него чего-нибудь добиться?
   — Думаю, что смогу. Все-таки я кое-чему научилась в больнице для слепых… Мне срочно нужен полисмен в форме.
   Ларри велел агенту привести полицейского.
   Диана посадила Лью на стул.
   — Похоже, что я арестован, — пробормотал слепой.
   Девушка положила руки на виски старика и повернула его голову к правому плечу, затем к левому, потом прямо.
   — Нет? Я свободен?
   Мисс Уорд наклонила его голову вперед.
   — Да? Значит свободен… Кто вы?
   Диана положила пальцы слепого на свою щеку.
   — Женщина, — произнес он. — Что вам нужно?
   Девушка дала старику ощупать пистолет, который затем приложила к его уху.
   — Да, меня сделали глухим именно таким способом, — сказал Лью.
   Агент привел полисмена.
   Мисс Уорд коснулась пальцем губ слепого.
   — Вы хотите, чтобы я рассказал об этом?
   Диана снова заставила его кивнуть головой.
   — Я боюсь. Меня могут за это убить.
   Девушка покачала голову слепого из стороны в сторону и положила его руку на мундир полицейского.
   Он ощупал грубую ткань и форменные пуговицы.
   — Полисмен. Я под охраной. Значит, я могу рассказать, не опасаясь за свою жизнь?
   Мисс Уорд наклонила голову Лью.
   Старик облегченно вздохнул и начал:
   — У меня был брат Джим. Он был зрячим, но его с детства заставляли притворяться слепым и просить милостыню. Мы росли вместе с ним и с «Большим Джеком», который, как и я, слеп от рождения. Джим много лет учил нас ориентироваться в пространстве, чтобы мы могли нормально жить в мире зрячих. Когда мы научились ходить без палочки, узнавая направление по малейшему звуку, изменению температуры, движению воздуха и многому другому, то стали по ночам обкрадывать богатые квартиры. Главарем вскоре стал «Большой Джек». Наша шайка получила прозвище «мертвые глаза Лондона»: Джим скрывал, что он не слепой. Потом у нас появились хозяева. Я не знаю их имен. Джек всегда говорил «они». Теперь нам приходилось заниматься такими делами, которые мне очень не нравились. Например, время от времени мы должны были выносить из одного дома трупы и бросать их в Темзу… Четыре года назад мой брат пропал. Я думаю, что его убил Джек, а приказали это сделать «они». Джек всегда выполняет все, что «они» скажут. Я очень боюсь его и поэтому все эти четыре года молчал. А недавно решился и подбросил в карман очередного трупа записку: «Его убили „мертвые глаза Лондона“. Лучше было бы написать „Большой Джек“, но это я уже потом сообразил. В ту же ночь я проболтался во сне о записке, а Джек услышал. Меня долго мучили, пока я во всем не признался. Тогда мне обожгли пальцы и порвали барабанные перепонки, чтобы я не мог ни слышать, ни читать и не выдал „их“. Не знаю, почему „они“ не убили меня… Вот и все, что я могу рассказать. Если найдете тех, кто убил моего брата и превратил меня в тот живой труп, который вы перед собой видите, то, прошу вас, сообщите об этом мне. Я хочу знать, что смог отомстить за несчастного Джима…
   Ларри велел отвезти Лью обратно в больницу и приставить к нему усиленную охрану.
   Диана дала агенту деньги, чтобы он по дороге купил старику фруктов и конфет.
   Оставшись наедине с Хольтом, она сказала:
   — По-моему, пора выписывать ордер на арест Джедда.
   — Какое обвинение ты хочешь ему предъявить?
   — Убийство Гордона Стюарта.
   — Я не могу этого сделать, — грустно произнес Ларри.
   — Почему?
   — От меня потребуют доказательств.
   — Их более чем достаточно! — горячо проговорила девушка.
   — Стефан наймет хорошего адвоката, который не оставит от всего, что мы можем представить суду, камня на камне.
   — Не может быть! Ведь все совершенно ясно…
   — Ты будешь обвинителем, а я — адвокатом, — предложил Ларри. — Давай судить Джедда. Начинай…
   Мисс Уорд села за стол инспектора.
   — Во-первых, в руке Стюарта был зажат обломок черной запонки с узором из бриллиантов. Точно такие же запонки были в коллекции Джедда. Что скажет на это адвокат?
   — Он спросит, на каком основании вы утверждаете, что у Стефана были такие запонки.
   — Их украл Страусс в доме Джедда!
   — Откуда вы это знаете? Вы допрашивали Страусса?
   — Нет, — признала Диана. — Так давайте допросим!
   — А мой подзащитный утверждает, что у него таких запонок никогда не было. Вина Стефана еще не доказана, а Страусс трижды сидел в тюрьме. Почему вы верите слову рецидивиста больше, чем слову честного человека? Тем более — одного из самых уважаемых деловых людей Лондона!
   — Эти запонки получил от Страусса Фред Гроген…
   — Который пользуется заслуженной репутацией вора и шулера. Не передергивает ли он карты и в этом случае? Но даже если бы Гроген был образцом честности и благородства, что он мог бы подтвердить? Что получил запонки от Страусса. А где тот их взял, Фред знает только со слов самого же Страусса. Мало ли где он их украл…
   — Значит, запонка в руке мертвого Стюарта ничего нам дать не может?
   — Если бы мы обнаружили второй обломок в кармане у Стефана, то имели бы право спросить, откуда он там взялся, — пояснил сыщик. — Но мы его пока что не нашли.
   — А завещание мистера Гордона, под которым он приписал: «Меня заманили в западню»?
   — Где здесь упоминается доктор Джедд?
   — Нигде, — упавшим голосом проговорила девушка.
   С минуту она молчала.
   — А записка слепого Лью? Там нет имени Джедда, но названа шайка «мертвые глаза Лондона».
   — Как вы докажете, обвинитель, что мой подзащитный имеет к этой шайке хоть какое-то отношение?
   — Фред видел Джедда с «Большим Джеком»!
   — Опять Фред Гроген? Господа присяжные заседатели, все обвинение, по-видимому, построено на показаниях воров, которые мечтают ограбить дом богатого коллекционера и поэтому стремятся оклеветать хозяина. Пустой дом обворовать легче.
   Мисс Уорд долго и напряженно размышляла.
   Хольт молча любовался ею.
   — Все, что мы можем уверенно утверждать, сходится не на Стефане, а на «Большом Джеке», — медленно проговорила она наконец. — А его связь с Джеддом еще надо доказать…
   — Значит, ордер на арест Стефана пока выписывать не будем. Иначе нас обвинят в непрофессионализме.
   — Что же делать?
   — Запроси информацию о докторе Джедде откуда только возможно. И побудь здесь, пока не соберешь все сведения о нем.
   — А ты?
   Ларри обнял и поцеловал девушку.
   — Мне надо отлучиться по чрезвычайно срочному делу. Я скоро вернусь. До встречи.

Глава 19

   Примерно через час после событий, описанных в предыдущей главе, около дома Джедда остановился фургончик.
   В нем сидели двое мужчин, одетых в форму рабочих Управления городского газового хозяйства.
   Один из них спросил напарника:
   — У вас есть ордер на обыск, инспектор?
   — Да, — последовал ответ.
   — Тогда к чему же этот маскарад?
   — Для меня очень важно, чтобы хозяин не знал о том, что у него был обыск.
   — Его нет дома?
   — Он у себя в конторе. Только что проверяли по телефону.
   — А если он вдруг нагрянет, когда мы будем еще там?
   — Тогда, Гарвей, мы скажем, что газовые трубы у него в доме в порядке. И попросим на чай.
   — Понятно.
   Они подошли к двери, и Хольт позвонил.
   Им открыл слуга Джедда.
   — Газовая служба, — сказал сержант.
   Ларри и Гарвей вошли в дом и закрыли за собой дверь.
   Сыщик снял форменное кепи газовщика и спросил:
   — Вы меня узнаете, Страусс?
   — Инспектор Хольт! — воскликнул потрясенный слуга.
   — Опять взялись за старые дела?
   — Клянусь вам…
   — Не клянитесь. Кто обокрал доктора Джедда и передал драгоценности Грогену?
   — Фред у меня их отобрал!
   — Вот вы и признались в том, что у доктора драгоценности украли вы! Желаете получить четвертый срок?
   Страусс позеленел от страха.
   — Пощадите, инспектор! Больше пальцем ни к чему не прикоснусь!
   — Хорошо. Я не трону вас. Но при одном условии…
   — Каком?
   — Вы никому не скажете о том, что мы были здесь и осмотрели дом. Вот ордер на обыск.
   — Ни звука не пророню, мистер Хольт!
   — Тогда идите в свою комнату. Вы никого не видели и ничего не слышали.
   Страусс ушел.
   Сыщик осмотрел дом.
   Там были роскошно обставленные комнаты и большой зал, в котором висели картины известных художников.
   Ларри внимательно обследовал стены и полы.
   Он искал потайную дверь и вскоре обнаружил ее за ковром, висевшим в зале.
   Один из ключей Фреда подошел к замку. За дверью оказалась винтовая лестница.
   — Скорее, Гарвей! Если нас застанут внизу, то все мои планы рухнут!
   Инспектор и сержант торопливо спустились в подвал, освещая себе путь фонариками.
   Заметив на стене выключатель, Хольт включил свет.
   Прямо перед ними стоял огромный насос, вроде тех, которые применяют для очистки водохранилищ.
   От него отходили две толстые трубы и электрический кабель.
   Одна из труб уходила в стену подвала, другая была опущена открытым концом в бетонный колодец глубиной около четырех метров.
   В колодце было сухо.
   На дне его лежали тяжелые ножные кандалы.
   — Откуда они здесь? — удивился сержант.
   Не отвечая, Ларри быстро спустился в колодец по металлическим скобам, вмонтированным в его стенку.
   Подняв кандалы, он убедился в том, что они прикованы ко дну.
   — Так я и думал, — прошептал Хольт.
   Он вытащил из кармана полученную от Грогена связку ключей и, пробуя их по очереди, подобрал тот, которым открывались замки кандалов.
   Затем инспектор отделил этот ключ от связки и спрятал его под нижней скобой.
   — Это и есть та западня, в которой умер Гордон Стюарт, — сказал Ларри.
   — Вы великий сыщик, мистер Хольт! — воскликнул сержант. — Как вы догадались, что нужно провести обыск в этом доме, что тут потайная дверь и вот этот колодец, и что именно здесь погиб канадский миллионер?
   — Сейчас не время рассуждать, надо поскорее выходить отсюда.
   Хольт выключил в подвале свет.
   Они вернулись через потайную дверь в роскошный зал, а оттуда — в вестибюль.
   Хольт облегченно вздохнул и вытер пот со лба.
   — Позвать Страусса? — спросил Гарвей. — Или у вас есть ключ и от наружной двери?
   — Есть. Но уходить я пока не собираюсь.
   — Что же мы будем делать?
   — Осмотрим гараж мистера Джедда. Меня интересует автомобиль, на котором привезли Стюарта из «Мекреди-театра». Думаю, что вот эта боковая дверь ведет во двор. Проверьте, сержант.
   — Вы не ошиблись, — сказал Гарвей.
   Они прошли через двор в гараж.
   Над ямой, предназначенной для осмотра и ремонта ходовой части, стояла машина доктора.
   Хольт осмотрел помещение и автомобиль, затем полез в яму.
   Сержант не отставал от инспектора.
   В боковой стенке ямы они обнаружили дверцу.
   — Шкафчик для инструментов? — тихо спросил Гарвей.
   Ларри покачал головой и, отворив дверцу, посветил туда фонариком.
   В тесной, совершенно темной камере на убогой кровати лежала женщина.
   Рядом с ней стоял «Большой Джек».
   Он повернул голову в сторону входа, напряженно прислушиваясь.
   Хольт и Гарвей вынули из карманов пистолеты и вошли в каморку.
   — Кто здесь? — спросил слепой бандит. — Я не узнаю ваших шагов…
   — Инспектор Хольт, — представился Ларри. — Вы арестованы. А вечером я арестую в «Мекреди-театре» мистера Джедда. Следуйте за мной.
   «Большой Джек» взревел и просился к двери.
   Ларри схватил сержанта за ту руку, в которой у него был пистолет, а сам дважды выстрелил в потолок.
   Отшвырнув полицейских, Джек выскочил наружу и убежал.
   — Почему вы помешали мне задержать его? — спросил Гарвей.
   — Я объясню вам позже. А сейчас давайте выясним, кто эта женщина.
   Ей было на вид около пятидесяти.
   Одежда и тело ее были очень грязны.
   — Как вас зовут?
   Ответа не последовало. Женщина была без сознания.
   — Сержант, принесите воды. В углу гаража есть кран.
   Ларри смочил седые виски неизвестной и побрызгал ей в лицо.
   Она открыла глаза.
   — Господи, как вы меня напугали! Я так боюсь выстрелов!
   — Как вас зовут? — повторил Хольт.
   — Эмма, — ответила она слабым голосом.
   — Это ваше имя. А фамилия?
   — Полностью меня зовут Эмма Уорд.
   Ларри вздрогнул.
   — Значит, вы — тетка Дианы Уорд?
   — Так она меня называла. На самом деле я приемная мать Дианы. Только ее настоящее имя — Кларисса. Кларисса Стюарт. Мистер Гордон Стюарт обещал мне много денег, если я найду его дочь. Вы не знаете, где она?
   — Знаю, — с трудом выговорил Хольт.
   …Гарвей помог Эмме выбраться из ямы и умыться.
   Пять минут спустя они уже сидели в фургончике Управления газового хозяйства.
   Сержант повел машину в Скотленд-Ярд.
   …«Большой Джек» вошел в кабинет директора Приюта для слепых.
   — Почему ты здесь? — спросил Джон Дирборн. — Ты должен быть около той женщины. Так я тебе приказал?
   — Да, сэр. Но меня там чуть не арестовали.
   Директор вскочил с кресла.
   — Кто?
   — Инспектор Хольт. Он стрелял в меня, сэр, когда я убегал от него.
   — А где женщина?
   — Осталась там, сэр.
   — Хольт видел ее?
   — Наверное, сэр.
   Дирборн ударил кулаком по столу.
   — Почему ты не убил его?
   — Он был не один, сэр. Стреляли в меня двое, но, к счастью, ни один не попал. И, кроме того, я понял, что должен срочно предупредить вас.
   — О чем?
   — Сегодня вечером инспектор собирается арестовать господина Стефана в «Мекреди-театре». Так он сказал…
   — Благодарю тебя, Джек. Ты всегда верно служил нам, как преданный пес. И заслужил награду…
   «Большой Джек» с просветлевшим лицом шагнул вперед.
   Джон Дирборн выхватил из кармана пистолет и выстрелил.
   Слепой упал, как подкошенный.
   Пуля попала в сердце.
   Директор быстро скинул с себя одеяние священника, под которым оказался черный смокинг, отшвырнул темные очки, схватил чемодан и выбежал из кабинета.

Глава 20

   По дороге в Скотленд-Ярд Ларри долго молчал, погрузившись в невеселые размышления.
   Он сделал предложение своей секретарше Диане Уорд. Захочет ли стать его женой Кларисса Стюарт, наследница канадских миллионов?
   И что он может ей предложить кроме скромного жалованья да ежедневного страха за его жизнь впридачу?
   Конечно, она дала слово, но теперь лучше забыть об этом…
   — Господа, вы в самом деле из полиции? — спросила Эмма.
   — Да, — ответил Гарвей.
   — А почему же вы так странно одеты?
   — Как приказано.
   — А где моя Кларисса?
   Услышав это имя, Хольт вернулся к действительности.
   — Что вы говорите? — переспросил он.
   — Где Кларисса?
   — Здесь.
   Машина остановилась у входа в Скотленд-Ярд.
   Пока Эмме оформляли разовый пропуск (сэр Джон Хезон уже позаботился об изменении пропускной системы), инспектор и сержант сменили маскарадные костюмы на свою обычную одежду.
   Хольт отпустил Гарвея, предупредив, чтобы тот никуда не отлучался из Скотленд-Ярда.
   Затем Ларри позвонил Хезону и попросил его зайти в комнату № 47.
   Мисс Уорд ждала сыщика в его кабинете.
   Увидев Ларри и Эмму, она воскликнула:
   — Слава Богу!
   И хотела еще что-то сказать, но не успела: в комнату вошел главный комиссар полиции.
   — Тебя можно поздравить с успехом, Ларри? — спросил сэр Джон.
   — Поздравлять еще рано, но кое-что уже сделано, — ответил сыщик.
   — Кто эта женщина?
   — Если у тебя есть время, Джон, садись и послушай. Я надеюсь, что она расскажет нам много интересного.
   Сэр Джон Хезон удобно устроился в кресле, закинув ногу на ногу.
   Остальные последовали его примеру.
   Хольт обратился к женщине:
   — Расскажите нам, кто вы и как попали туда, где мы вас нашли.
   — Меня зовут, как я уже говорила, Эмма Уорд. Я работала в лондонской больнице, когда туда приехала рожать жена мистера Гордона Стюарта. Я принимала у нее роды. Они были трудными, и спасти мать не удалось. Умерла и одна из двух появившихся на свет девочек.
   — Каким образом вторая девочка оказалась в вашем доме? — спросил Хольт.
   — Я была когда-то замужем, но детей у меня не было. Вот и взяла себе этого ребенка, когда мать умерла. Во время родов она говорила о муже, который ее бросил и покинул Англию, не оставив даже своего адреса. Мать была сиротой. Значит, теперь новорожденная девочка тоже осталась круглой сиротой. Вот я и взяла ее себе…
   — Почему же ты меня бросила? — задала вопрос Диана.
   — Так вы и есть та сирота? — поинтересовался сэр Джон.
   — Да. Тетя Эмма воспитывала меня до двенадцати лет, а затем вдруг пропала. С тех пор я ничего о ней не знала, пока не увидела ее обручальное кольцо в руках у миссис Портленд.
   — Вот почему ты тогда упала в обморок! — воскликнул Ларри.
   — По какой же причине вы оставили двенадцатилетнего ребенка? — спросил Хезон.
   — Я ни за что бы этого не сделала, если бы все зависело только от меня. Девочка росла. Нам было все труднее прожить вдвоем на мое жалованье, и я начала приторговывать наркотиками, которые брала в больнице. Через некоторое время меня приметили главари лондонской шайки и потребовали, чтобы я похитила деньги из больничной кассы. В противном случае они угрожали разоблачением моих проделок с наркотиками. Пришлось согласиться. Когда же в моих руках оказалась большая сумма денег, я решила оставить их у себя и бежать вместе с ребенком. Но бандиты предвидели такую возможность. Меня схватили, отобрали деньги и хотели убить…
   Эмма попросила воды и жадно осушила поданный Дианой стакан.
   — Мне удалось остаться в живых только потому, что после трехдневных издевательств я рассказала о том, что вырастила дочь канадского миллионера. Они решили нажиться на этом и поняли, что без меня у них ничего не выйдет. Чтобы доказать родство девочки с Гордоном Стюартом, нужны были бы мои свидетельские показания, потому что второй ребенок родился в тот момент, когда рядом никого, кроме меня, не было.
   — Почему? — осведомился Ларри.
   — В тот день было много рожениц и больных. Персонал разрывался на части…
   — Понятно. А почему вы не зарегистрировали ребенка?
   — Я боялась, что девочку у меня отберут. Мы переехали в другой район Лондона, где нас никто не знал, и спокойно жили там до тех пор, пока ей не исполнилось двенадцать лет, и я не ввязалась в эту пакостную историю с больничной кассой. Три дня меня не было дома. Когда же бандиты пошли со мной за девочкой, ее там уже не оказалось…