Страница:
— Рассеян? Поэтому вы так безграмотно следили за мной? Никогда не доверяйтесь словам нанимателя.
— Я это уже понял. Вы профессионал?
— В чем?
— Быстро вы меня раскусили, да и ударчик у вас…
— Что вам еще говорили?
— Больше ничего.
— Советую вам бросить эту затею. Еще раз замечу вас, будет хуже.
— А револьвер? Меня же лишат лицензии…
Я вынул из барабана патроны, бросил ему его пушку, повернулся и ушел.
Несколько минут я еще понаблюдал из машины за домом, но горе-сыщик Грег Барретт, частный детектив, так и не появился.
Я завел мотор и поехал к Флоренс Верой. Через десять минут моя машина остановилась на Ричмонд-сквер перед ее домом.
5
Глава V
1
— Я это уже понял. Вы профессионал?
— В чем?
— Быстро вы меня раскусили, да и ударчик у вас…
— Что вам еще говорили?
— Больше ничего.
— Советую вам бросить эту затею. Еще раз замечу вас, будет хуже.
— А револьвер? Меня же лишат лицензии…
Я вынул из барабана патроны, бросил ему его пушку, повернулся и ушел.
Несколько минут я еще понаблюдал из машины за домом, но горе-сыщик Грег Барретт, частный детектив, так и не появился.
Я завел мотор и поехал к Флоренс Верой. Через десять минут моя машина остановилась на Ричмонд-сквер перед ее домом.
5
Дверь мне открыла миловидная женщина в легком шелковом халатике, лет тридцати, не больше.
— Мисс Верон? Флой Верой?
— Ну да, конечно же. Да что вы стоите? Проходите!
Она была излишне темпераментна и подвижна.
Я прошел в холл. Флой обогнала меня и провела в небольшую комнату, которую, кажется, не прибирали с момента въезда в нее. Но хозяйку это ничуть не смущало.
Она вытянула руку и указала пальцем в дальний угол.
— Вот он. Я совершенно не могу жить без музыки.
Кроме приемника, стоящего на пыльной тумбочке, я ничего не увидел.
— Извините, мисс, но ничем вам помочь не могу. Я ничего не смыслю в радио.
— Тогда какого черта вам здесь надо? Ее зеленые глаза округлились, и она уперлась маленькими кулачками в бедра.
У меня мелькнула идея. Я достал визитную карточку Барретта и протянул ее девушке. Она равнодушно скользнула по ней глазами, даже не взяв в руки.
— Какой еще детектив? При чем здесь я?
— Вы подруга покойной Джесики Корбет, — начал я вкрадчивым тоном. — Я занимаюсь расследованием ее убийства.
— Ах, вот оно что?! — С крика она перешла на мелодичный перезвон. — А что же полиция?
— У них плохо получается. Я работаю параллельно.
— Жаль!
— Что жаль?
— Что вы не можете починить мой приемник. Без музыки я умираю от скуки.
— Мы отвлеклись.
— Ах, да, полиция! Полиция действительно была. Этот дурацкий допрос, и… Вы что думаете, у вас получится лучше? Чем у того голубоглазого лейтенанта? Впрочем, вы тоже голубоглазый. Может быть, у всех сыщиков голубые глаза? Тогда я за сыщиков!
— Откуда вы знаете про лейтенанта? Это он вас допрашивал?
— Ну, конечно же… Ох, боже мой, да вы садитесь, я совсем закрутилась. Ничего не соображаю, особенно по утрам… Хотите выпить?
— Нет, благодарю.
— Колоссально! Сыщик с голубыми глазами, да еще не пьет по утрам. Идеальный герой из криминального романа. Ну, а как насчет женщин? Все они, конечно, падают при вашем появлении. А под мышкой у вас длинный-предлинный пистолет, который убивает слона с двадцати шагов…
— Это сказка про лейтенанта. Ну, а еще что-нибудь интересное вы мне можете рассказать о нем и о Джис?
— Нет. Он-то мне не понравился. И вы мне тоже начинаете надоедать. Только тоску наводите своим нытьем. Садитесь.
Я присел на стул, а моя собеседница забралась с ногами на кушетку.
— Ладно, слушайте. Я приехала в отель к Джис r тот день… ну, после того, как ее убили. У ее номера стояли полицейские. Я спросила у них: «В чем дело?» — и они меня тут же впихнули в номер. Там и был этот лейтенант. Он разговаривал с Элом. Узнав, кто я, попросил меня присесть и подождать. Я так была растеряна, что повиновалась и не стала ничего выяснять. Эл был бледен. На нем лица не было.
— Вы помните, о чем они говорили?
— Конечно. Лейтенант… Как же его…
— Атвуд. Рэй Атвуд.
— Да, да, Атвуд. Именно так он мне потом представился. Он спрашивал у Эла, где он провел ночь. Эл был возмущен. Мол, не его дело, где он проводит ночи. Эл в открытую презирал Атвуда, это бросалось в глаза. Но лейтенант не обращал на это внимание. Атвуд сказал Элу, что тот обязан отвечать на вопросы, так как речь идет об убийстве. Еще он его спрашивал, когда Эл приходил в отель последний раз. Эл сказал, что не был там вообще и что они с женой встречались на вилле. И он не намерен бегать к жене в номер, как к уличной девке, и вообще отвечать на дурацкие вопросы легавых не собирается. Обложив его как следует, Эл ушел, хлопнув дверью.
— И они не задержали его?
— Нет. Какой-то полицейский хотел было броситься вдогонку, но Атвуд остановил его. «Не трогай этого психа, — сказал он, — никуда он не денется. Какой дурак убежит от миллионов, он к ним прикован. Мы его возьмем в любую минуту».
— О чем Атвуд спрашивал вас?
— О Джис. Когда я ее видела в последний раз. Ну, я рассказала, что заходила к ней вчера и мы договорились утром идти в бассейн. Вот я пришла, а тут…
— Вы-то сами верите, что Джссику убил Элвис?
Она замерла с открытым ртом. Секунду помолчала, лицо вдруг стало серьезным, что совершенно не вязалось с ее темпераментом.
— Не уверена.
— Сэд Марчес был ее любовником? Она бросила на меня колючий взгляд.
— С чего вы взяли?
— Я знаю это. Не стоит заботиться о чести покойницы.
Флоренс долго смотрела на меня испытующим взглядом.
— А при чем тут Марчес? — неожиданно спросила она, пока я ждал ответа.
— Есть предположение, что Элвис у бил ее из ревности к Сэду.
— Он ничего не знал, — сорвалось у Флой.
— Вы в этом уверены?
— Конечно. Если бы знал, он ее просто бросил бы. И все. Не такой он дурак, чтобы убивать жену из ревности. Глупости! У него таких, как Джис, полно было, женщины за ним табуном ходили.
— Значит, лейтенант ошибся?
— Мне кажется, Эл наступил ему на мозоль, и у Атвуда взыграло честолюбие. Он решил показать свое "я". Он просто не смог найти настоящего убийцу и все свалил на Старка.
— Да вы сами блестящий детектив. В ваших предположениях все логично.
Флой была явно польщена. А большего мне и не надо.
— И кто же, по-вашему, убил Джис?
— Возможно, Сэд. Но я ничего не утверждаю. Ее вывод поразил меня.
— Зачем же Сэду убивать жену Элвиса?
— А чтобы она не проболталась.
— О чем? Рассказав мужу про любовника? Но это же безрассудство.
— А это как посмотреть. Плевать ей было на Эла. Она понимала, что он с ней не разведется, потому что в таком случае ему пришлось бы выплачивать ей крупную ренту и идти в кабалу к опекуну.
— Вот вам и повод для убийства.
— Разве это повод? Он жил, как хотел. На кой черт ему впутываться в грязное дело? Если ж на то пошло, заплатил бы сотню бродяге, тот ее в бассейне утопил бы. И потом, Элвис был трусом. Он просто не способен на такое. А Сэд мог. Железный, парень.
— А если был кто-то третий? Что заставляет вас подозревать Марчеса?
— А я видела его. В тот день, когда убили Джис, я ушла от нее в 11 вечера. Когда я выходила из отеля, он как раз подъехал, причем в машине Эла. Поэтому я и подумала, что приехал Эл. У меня сразу же мелькнула мысль предупредить подругу. Я знала, что она ждет Сэда. А это и был Сэд.
— Вы не перепутали?
— Вообще-то их трудно спутать, меня сбили с толку машина и костюм. К тому же шляпа была надвинута на глаза. И только когда Сэд поднялся по ступенькам, я узнала его. Он специально подделывался под Эла, опасался, что пойдут сплетни, а это крах. И, надо сказать, Сэд прекрасно справлялся с ролью Эла. Ведь недаром портье сказал, что вечером приходил Эл, а не кто-то другой. И еще. Сэд приехал в 11, а в 12 нашли труп Джис в пеньюаре. Чего уж тут голову ломать!
— Вы сказали об этом Атвуду?
— Еще чего! Пусть сам голову ломает. Если у него мозги набекрень и он внушил себе, что убийца Эл, то его уже не переубедить. Ему так хочется.
— Никак не могу взять в толк, зачем было Марчесу убивать Джесику?
Она удивленно посмотрела на меня, будто этот вопрос был совершенно неуместен.
— Однажды, — я слышала это своими ушами, — Джис сказала ему: «Если ты не принесешь мне сегодня денег, я все расскажу Элу». Она при мне разговаривала с ним по телефону…
— Значит, Джис тянула из Марчеса деньги? А разве…
— Эл не давал ей ни гроша, — прервала меня Флой, — он вообще для нее ничего не делал. Джис для него была просто жена для светской хроники.
— Допустим, она рассказала бы Старку о своей связи с Марчесом. И что же?
— Эл вышвырнул бы его на улицу, как собачонку, и стер бы в порошок. Вот ему бы он этого не простил.
— Значит, Джис шантажировала Марчеса и он давал ей деньги?
— А на что бы она одевалась, развлекалась и вела беззаботный образ жизни? Сэду, очевидно, это порядком надоело. Да и сам он тоже намеревался жениться, а Джис его связывала порукам и ногам.
— Жениться? На ком же?
— На Рут Анинг.
— Вы говорите о сестре нотариуса Старков — Вика Анинга?
— Да. Насколько мне известно, Рут получила от Сэда обручальное кольцо и они собирались объявить о помолвке. Но Сэд медлил. Возможно, из-за Джис.
Я встал.
— Ну и задачку вы мне задали, Флой. Тут есть над чем поломать голову.
— Уже уходите?
— Да. Благодарю вас, мне пора.
— Жаль. И приемник не работает. Вы заходите еще. Мы с вами быстро раскопаем все тайны.
— Не сомневаюсь. У вас талант. Забегу как-нибудь при случае.
В машине я, наконец, смог отдохнуть от звонкого щебетания Флой Верон. Все ее доводы были логичны и небеспочвенны. Вполне возможно, что Сэд Марчес и есть убийца. Пользуясь моей машиной и одеждой, он мог подражать мне во всем. Персонал отеля не сомневался, что Джис посещает ее муж. Вот и версия.
Я завел двигатель и поехал домой.
— Мисс Верон? Флой Верой?
— Ну да, конечно же. Да что вы стоите? Проходите!
Она была излишне темпераментна и подвижна.
Я прошел в холл. Флой обогнала меня и провела в небольшую комнату, которую, кажется, не прибирали с момента въезда в нее. Но хозяйку это ничуть не смущало.
Она вытянула руку и указала пальцем в дальний угол.
— Вот он. Я совершенно не могу жить без музыки.
Кроме приемника, стоящего на пыльной тумбочке, я ничего не увидел.
— Извините, мисс, но ничем вам помочь не могу. Я ничего не смыслю в радио.
— Тогда какого черта вам здесь надо? Ее зеленые глаза округлились, и она уперлась маленькими кулачками в бедра.
У меня мелькнула идея. Я достал визитную карточку Барретта и протянул ее девушке. Она равнодушно скользнула по ней глазами, даже не взяв в руки.
— Какой еще детектив? При чем здесь я?
— Вы подруга покойной Джесики Корбет, — начал я вкрадчивым тоном. — Я занимаюсь расследованием ее убийства.
— Ах, вот оно что?! — С крика она перешла на мелодичный перезвон. — А что же полиция?
— У них плохо получается. Я работаю параллельно.
— Жаль!
— Что жаль?
— Что вы не можете починить мой приемник. Без музыки я умираю от скуки.
— Мы отвлеклись.
— Ах, да, полиция! Полиция действительно была. Этот дурацкий допрос, и… Вы что думаете, у вас получится лучше? Чем у того голубоглазого лейтенанта? Впрочем, вы тоже голубоглазый. Может быть, у всех сыщиков голубые глаза? Тогда я за сыщиков!
— Откуда вы знаете про лейтенанта? Это он вас допрашивал?
— Ну, конечно же… Ох, боже мой, да вы садитесь, я совсем закрутилась. Ничего не соображаю, особенно по утрам… Хотите выпить?
— Нет, благодарю.
— Колоссально! Сыщик с голубыми глазами, да еще не пьет по утрам. Идеальный герой из криминального романа. Ну, а как насчет женщин? Все они, конечно, падают при вашем появлении. А под мышкой у вас длинный-предлинный пистолет, который убивает слона с двадцати шагов…
— Это сказка про лейтенанта. Ну, а еще что-нибудь интересное вы мне можете рассказать о нем и о Джис?
— Нет. Он-то мне не понравился. И вы мне тоже начинаете надоедать. Только тоску наводите своим нытьем. Садитесь.
Я присел на стул, а моя собеседница забралась с ногами на кушетку.
— Ладно, слушайте. Я приехала в отель к Джис r тот день… ну, после того, как ее убили. У ее номера стояли полицейские. Я спросила у них: «В чем дело?» — и они меня тут же впихнули в номер. Там и был этот лейтенант. Он разговаривал с Элом. Узнав, кто я, попросил меня присесть и подождать. Я так была растеряна, что повиновалась и не стала ничего выяснять. Эл был бледен. На нем лица не было.
— Вы помните, о чем они говорили?
— Конечно. Лейтенант… Как же его…
— Атвуд. Рэй Атвуд.
— Да, да, Атвуд. Именно так он мне потом представился. Он спрашивал у Эла, где он провел ночь. Эл был возмущен. Мол, не его дело, где он проводит ночи. Эл в открытую презирал Атвуда, это бросалось в глаза. Но лейтенант не обращал на это внимание. Атвуд сказал Элу, что тот обязан отвечать на вопросы, так как речь идет об убийстве. Еще он его спрашивал, когда Эл приходил в отель последний раз. Эл сказал, что не был там вообще и что они с женой встречались на вилле. И он не намерен бегать к жене в номер, как к уличной девке, и вообще отвечать на дурацкие вопросы легавых не собирается. Обложив его как следует, Эл ушел, хлопнув дверью.
— И они не задержали его?
— Нет. Какой-то полицейский хотел было броситься вдогонку, но Атвуд остановил его. «Не трогай этого психа, — сказал он, — никуда он не денется. Какой дурак убежит от миллионов, он к ним прикован. Мы его возьмем в любую минуту».
— О чем Атвуд спрашивал вас?
— О Джис. Когда я ее видела в последний раз. Ну, я рассказала, что заходила к ней вчера и мы договорились утром идти в бассейн. Вот я пришла, а тут…
— Вы-то сами верите, что Джссику убил Элвис?
Она замерла с открытым ртом. Секунду помолчала, лицо вдруг стало серьезным, что совершенно не вязалось с ее темпераментом.
— Не уверена.
— Сэд Марчес был ее любовником? Она бросила на меня колючий взгляд.
— С чего вы взяли?
— Я знаю это. Не стоит заботиться о чести покойницы.
Флоренс долго смотрела на меня испытующим взглядом.
— А при чем тут Марчес? — неожиданно спросила она, пока я ждал ответа.
— Есть предположение, что Элвис у бил ее из ревности к Сэду.
— Он ничего не знал, — сорвалось у Флой.
— Вы в этом уверены?
— Конечно. Если бы знал, он ее просто бросил бы. И все. Не такой он дурак, чтобы убивать жену из ревности. Глупости! У него таких, как Джис, полно было, женщины за ним табуном ходили.
— Значит, лейтенант ошибся?
— Мне кажется, Эл наступил ему на мозоль, и у Атвуда взыграло честолюбие. Он решил показать свое "я". Он просто не смог найти настоящего убийцу и все свалил на Старка.
— Да вы сами блестящий детектив. В ваших предположениях все логично.
Флой была явно польщена. А большего мне и не надо.
— И кто же, по-вашему, убил Джис?
— Возможно, Сэд. Но я ничего не утверждаю. Ее вывод поразил меня.
— Зачем же Сэду убивать жену Элвиса?
— А чтобы она не проболталась.
— О чем? Рассказав мужу про любовника? Но это же безрассудство.
— А это как посмотреть. Плевать ей было на Эла. Она понимала, что он с ней не разведется, потому что в таком случае ему пришлось бы выплачивать ей крупную ренту и идти в кабалу к опекуну.
— Вот вам и повод для убийства.
— Разве это повод? Он жил, как хотел. На кой черт ему впутываться в грязное дело? Если ж на то пошло, заплатил бы сотню бродяге, тот ее в бассейне утопил бы. И потом, Элвис был трусом. Он просто не способен на такое. А Сэд мог. Железный, парень.
— А если был кто-то третий? Что заставляет вас подозревать Марчеса?
— А я видела его. В тот день, когда убили Джис, я ушла от нее в 11 вечера. Когда я выходила из отеля, он как раз подъехал, причем в машине Эла. Поэтому я и подумала, что приехал Эл. У меня сразу же мелькнула мысль предупредить подругу. Я знала, что она ждет Сэда. А это и был Сэд.
— Вы не перепутали?
— Вообще-то их трудно спутать, меня сбили с толку машина и костюм. К тому же шляпа была надвинута на глаза. И только когда Сэд поднялся по ступенькам, я узнала его. Он специально подделывался под Эла, опасался, что пойдут сплетни, а это крах. И, надо сказать, Сэд прекрасно справлялся с ролью Эла. Ведь недаром портье сказал, что вечером приходил Эл, а не кто-то другой. И еще. Сэд приехал в 11, а в 12 нашли труп Джис в пеньюаре. Чего уж тут голову ломать!
— Вы сказали об этом Атвуду?
— Еще чего! Пусть сам голову ломает. Если у него мозги набекрень и он внушил себе, что убийца Эл, то его уже не переубедить. Ему так хочется.
— Никак не могу взять в толк, зачем было Марчесу убивать Джесику?
Она удивленно посмотрела на меня, будто этот вопрос был совершенно неуместен.
— Однажды, — я слышала это своими ушами, — Джис сказала ему: «Если ты не принесешь мне сегодня денег, я все расскажу Элу». Она при мне разговаривала с ним по телефону…
— Значит, Джис тянула из Марчеса деньги? А разве…
— Эл не давал ей ни гроша, — прервала меня Флой, — он вообще для нее ничего не делал. Джис для него была просто жена для светской хроники.
— Допустим, она рассказала бы Старку о своей связи с Марчесом. И что же?
— Эл вышвырнул бы его на улицу, как собачонку, и стер бы в порошок. Вот ему бы он этого не простил.
— Значит, Джис шантажировала Марчеса и он давал ей деньги?
— А на что бы она одевалась, развлекалась и вела беззаботный образ жизни? Сэду, очевидно, это порядком надоело. Да и сам он тоже намеревался жениться, а Джис его связывала порукам и ногам.
— Жениться? На ком же?
— На Рут Анинг.
— Вы говорите о сестре нотариуса Старков — Вика Анинга?
— Да. Насколько мне известно, Рут получила от Сэда обручальное кольцо и они собирались объявить о помолвке. Но Сэд медлил. Возможно, из-за Джис.
Я встал.
— Ну и задачку вы мне задали, Флой. Тут есть над чем поломать голову.
— Уже уходите?
— Да. Благодарю вас, мне пора.
— Жаль. И приемник не работает. Вы заходите еще. Мы с вами быстро раскопаем все тайны.
— Не сомневаюсь. У вас талант. Забегу как-нибудь при случае.
В машине я, наконец, смог отдохнуть от звонкого щебетания Флой Верон. Все ее доводы были логичны и небеспочвенны. Вполне возможно, что Сэд Марчес и есть убийца. Пользуясь моей машиной и одеждой, он мог подражать мне во всем. Персонал отеля не сомневался, что Джис посещает ее муж. Вот и версия.
Я завел двигатель и поехал домой.
Глава V
1
Выйдя из ванной, я устроился в кресле и осмотрел свои руки. Они напоминали восковые поделки. Тонкая желтоватая кожа вся потрескалась, образовав безобразные складки. Ни одна папиллярная линия не обозначилась, кожа заживала очень медленно — очевидно, оттого, что я слишком часто нарушал рекомендации доктора Глайстера. Ясно одно — без перчаток ходить невозможно.
Но сменить помятую одежду было необходимо, она хоть как-то изменит мою внешность и мне перестанут говорить на каждом шагу, что со мной уже виделись. Я подошел к шкафу и распахнул дверцу. Тряпья здесь хватало. Выбрав темно-серый спортивного покроя костюм, я начал примерять его. К моему удивлению, он оказался мне велик. Пришлось взять другой, потом третий. Результат тот же. Все это пришлось побросать обратно в шкаф. Странно, но Олаф мне говорил, что вещи, привезенные мне в больницу, он не покупал, а взял из моего гардероба.
Почему же они другого размера? Конечно, я очень похудел, пока валялся на больничной койке. Возможно, он не хотел меня расстраивать и купил новые, видя, как я изменился. Пришлось отказаться от переодевания. Удалось сменить только рубашку, галстук и перчатки. Закончив с туалетом, я спустился вниз как раз в тот момент, когда адвокат переступал порог дома.
— Доброе утро, Эл.
— Привет. Ты можешь мне объяснить, куда подевался Джефф? — пошел я в атаку.
Он прошел в гостиную и, не раздеваясь, сел на диван. Лицо его было холодным.
— Я его уволил, — ответил он после долгой паузы.
— Что? С какой стати?
— Он не справился со своими обязанностями.
— Ты имеешь в виду, что я удрал от него? А зачем мне нужен шпик?
— Согласен, не нужен, поэтому я его и уволил. Ты мог погибнуть, тебя спасло чудо. Надеюсь, теперь ты понимаешь, что делать глупости непростительно. Это может стоить тебе жизни…
— Ну, хватит об этом.
— Да, ты прав, хватит. Пора заняться делом. Нас ждет мистер Чиверс. Не следует опаздывать, и прихвати с собой печать.
— Она валяется в кармане.
— Напрасно ты таскаешь ее с собой. В ней слишком большая сила, это твое лицо, терять такие вещи нельзя. Ни один документ без нее не имеет юридической силы.
— Забери ее себе.
— Возможно, так и следует сделать. Ты готов?
— Да.
— Поехали. У нас сегодня уйма дел.
Он вышел на веранду. Я последовал за ним.
Настроение было отвратительное, вес злило и раздражало. Хотелось бросить все это к чертовой матери и уехать куда-нибудь подальше. В тишину, где нет людей, денег, суеты. Возможно, в Швейцарии я сумею успокоиться.
Встреча с Чиверсом, одним из самых деловых и богатых людей Запада, была назначена в ресторане «Пройс». Свидание очень ответственное: Чиверс покупал компанию Старков. Место для подобной сделки мне показалось малоподходящим — как-никак, а речь шла о тридцати миллионах долларов. Но Олаф объяснил мне, что официальная встреча в офисе привлекла бы к себе внимание, дошло бы до прокуратуры и возникли бы подозрения.
В роскошном ресторане было многолюдно и шумно. Чиверс в отличие от своего адвоката и нотариуса, которые также присутствовали на встрече, оказался человеком веселым и общительным и совершенно не похожим на делового кита, какими их изображают фотографии в «Тайм». Он рассказал пару анекдотов, которые я не понял, а они долго смеялись. Лицо Чиверса изменилось, когда дело дошло до бумаг. Процедура была та же, что и с Вебером, вопросов ни с одной из сторон не последовало. Очевидно, все было обговорено заранее, а данная процедура рассматривалась как чисто формальная.
Когда документы были убраны со стола, принесли шампанское. Только я пил манговый сок. Еще несколько анекдотов, и встреча была закончсна. В самую последнюю минуту Олаф обратился к новому владельцу всех моих фирм.
— Мистер Чиверс, у меня к вам небольшая, но необычная просьба. Понимаю ваше нетерпение, но все же прошу вас не публиковать в прессе сообщение о сделке до среды.
Чиверс опешил, и Олаф поспешил снять его недоумение.
— Нас могут неправильно понять, мистер Чиверс. Подобная сделка смахивает на банкротство, а мы сейчас как раз заключаем новый договор на покупку недвижимости. Надеюсь, вы понимаете нас. Это единственная причина.
Чиверс с облегчением вздохнул.
— О, понимаю. Я деловой человек, мистер Тэйлор и, разумеется, не возражаю. Думаю, такой пустяк не отразится на моем деле.
Мы распрощались у ресторана и разъехались в разные стороны.
— Куда теперь? — спросил я, когда мы тронулись с места.
— Есть еще дело.
— Про какую недвижимость ты ему говорил?
— Такие вещи ты должен понимать с лету. Недвижимость — это фикция. Я уже объяснил тебе, что до нашего отъезда ничего не должно просочиться наружу. Не забывай про следователя. Стоит ему прочитать в газете, что компания Старков продана, поднимется шумиха. Для Чиверса выгодная, а нам конец. Послезавтра мы улетим, вот тоща пусть грызут локти — мы уже будем слишком далеко отсюда.
Машина свернула на шоссе, ведущее в аэропорт.
— Ты решил пару дней, до самого отлета, пожить в аэропорту?
— Нет. Решить все проблемы разом. Сейчас нам предстоит еще одна встреча. Пожалуй, самая важная. Держись с достоинством.
— О чем идет речь?
— О Швейцарском банке. Владелец национального банка Эрик Штернрик прилетает через час из Бразилии, специально сделав крюк, чтобы повидаться с нами. Фактически он наш новый кладовщик. Все деньги мы переводим в его банк.
Нам пришлось ждать самолет минут сорок. Банкир из Швейцарии — мужчина неопределенного возраста с выпученными серыми глазами и невзрачной внешностью — был человеком серьезным и анекдотов не рассказывал. Внешне любезен, с бумагами скрупулезен.
Мы устроились в холле второго этажа за журнальным столиком. Олаф представил меня как нового клиента Швейцарского банка.
— Да. Мистер Старк уже стал нашим клиентом. Председатель Национального калифорнийского банка мистер Вебер перевел капитал на наш счет.
Его акцент действовал мне на нервы. К тому же он еще и шепелявил.
— Но это еще не весь капитал. К. среде ждите пополнение в тридцать миллионов от компании Чиверса.
Штернрик обнажил свои лошадиные зубы, изображая улыбку.
— Да, да, я в курсе. Хотелось бы ознакомиться с документами.
Теперь сверкал улыбкой адвокат.
— Вся документация у меня с собой. Мы бы хотели, мистер Штернрик, чтобы вы ее забрали.
Олаф достал из портфеля папку и разложил бумаги на столе.
— Вот, пожалуйста, соглашение с мистером Вебером, которое он уже выполнил. Это купчая на фирмы мистера Старка и обязательства о переводе денег на наш счет в Швейцарии.
Штернрик долго изучал бумаги, затем спросил:
— Мне все понятно, кроме одной детали. В графе владельца стоят две подписи. Ваша, мистер Старк, и ваша, мистер Тэйлор. Это может означать только то, что вы совладельцы, или мистер Тэйлор всего-навсего опекун?
— Совершенно верно. Согласно завещанию Старка-старшего, я опекун Элвиса Старка. Разумеется, я не имею права распоряжаться деньгами по своему усмотрению, но и мистер Старк не может проводить крупные финансовые операции без моего ведома и без общего согласования.
— Понимаю. Могу ли я видеть завещание Юджина Старка?
— Разумеется. Приобщите его к документам. Копию я оставлю себе как поверенный в делах.
Он достал еще один лист из папки и подал банкиру. Тот долго его читал, будто текст был написан по-китайски.
— Здесь сказано, что вы являетесь опекуном и поверенным мистера Старка до тех пор, пока он не женат и не имеет наследников.
— Совершенно верно. Старк-младший не женат, и у него нет детей.
— Завещание датировано шестым января сего года. Не скажете ли вы, когда скончался его составитель?
— Юджин Старк, мир его праху, покинул нашу грешную землю двадцатого числа, через две недели после составления завещания.
— Все ясно. Больше у меня вопросов нет. Документы я забираю с собой?
— Разумеется.
— Это — правильное решение. Он сложил бумаги в свой портфель.
— Когда вас ждать в Женеве?
— Мы вылетаем в среду. Послезавтра.
— Если у вас не заказаны еще билеты, могу рекомендовать наш самолет. Он вылетает в десять утра в среду. Удобен тем, что летит без посадок до конечного пункта.
— Весьма вам признателен.
— Отлично. Я забронирую для вас два места. — Он встал. -До встречи в Женеве.
Как только мы сели в машину, я передал Олафу печать.
— Забери эту погремушку. Она мне оттягивает карман. Превратил меня в безмолвную куклу. Только и делаю, что штампую бумажки. Стук, стук, стук, как дятел.
— Чего же здесь обидного? Так и должно быть. Ты хозяин, я твой поверенный и занимаюсь всем оформлением дел, а ты только киваешь головой.
— Так, значит, если я женюсь, ты перестанешь быть моим опекуном? Тэйлор нахмурил лоб.
— Ты думаешь, это очень приятная работа? Или, может быть, ты считаешь, что я рассчитываю на твои деньги? Денег у меня хватает. Твой отец был моим другом, и он доверил мне твою судьбу. Это не его и не моя прихоть. Это трезвое решение построено на том, чтобы капитал не был пущен на ветер. Ведь я тебе рассказал, чем ты занимался при его жизни. И запомни, Эл: ты сын моего друга, и я твое доверенное лицо, твой адвокат. Самое главное для меня — это сделать тебя счастливым человеком, но это там, потом, а сейчас надо выпутаться из капкана. Все, что я делаю, кручусь юлой, все это ради тебя. Пойми это!
— Ладно, Олаф, не кипятись. Я сегодня очень устал. Отвези меня домой.
Весь путь мы проехали молча.
Когда машина остановилась у ворот виллы, Олаф сказал:
— Тебе нужно отдохнуть. Завтра собери вещи. Только самое необходимое. Я займусь мелочами, их еще очень много. Надо оформить выездные документы и так далее. Для проформы нужны путевки в санаторий в Берне. Короче говоря, мы уже одной ногой там.
— Ладно. Позвони завтра. Все обсудим. Я вышел из машины. Он окликнул меня, когда я открыл калитку.
— Послушай, Эл. Еще одно. Ты меня извини, но думаю, что ты все поймешь правильно. Я остановился.
— Когда я уволил Джеффа, я нанял сыщика следить за тобой. Так вот, этот парень пропал. И вообще я потом пожалел об этом.
— Успокойся. Я расколол твоего детектива в тот же день. Он пропал потому, что ему нечего тебе сказать, а пять сотен возвращать ему тоже неохота. Забудь о нем.
— Дело не в деньгах. И мне плевать, куда он делся, тут другое. Сегодня в аэропорту я видел его. Возможно, это случайная встреча, но если нет, то неясно, на кого он работает. Я усмехнулся.
— Сам на себя. Малый обиделся на меня. И боится к тому же, что я сделаю ему паршивую рекламу. Я его немного пугнул и оставил себе небольшой залог — лишил его всех деловых визиток. Он безвреден.
— Будь все же повнимательней. Прошу тебя, не крутись на людях. Сиди дома.
— До завтра.
Я вошел в калитку и направился к дому.
Дома я сидеть не собирался. До отъезда остались считанные часы, а я еще не разобрался со своим прошлым. Я должен знать все и выяснить это сам, а не слушать о себе небылицы, которым не верю.
Минуя дом, я прошел к гаражу и выгнал из него свой «кадиллак».
После моей встречи с Флой меня очень заинтересовал лейтенант Рэй Атвуд. Личность, сыгравшая не последнюю роль в моем деле и наверняка весьма осведомленная. Вряд ли он теперь узнает меня, к тому же дело передано прокуратуре, и он для меня не опасен. Но лейтенант был важной фигурой до катастрофы, а потом куда-то исчез. Именно с ним я и решил повидаться в первую очередь.
Было около семи вечера, когда я выехал на городское шоссе. Я прибавил скорость.
Когда я вошел в главное полицейское управление, на меня никто не обратил внимания. Дежурный офицер за парапетом разговаривал по телефону, а два полицейских, сидящих на скамейке в холле, что-то бурно обсуждали. У лифта висели указатели и план здания. Я не стал докучать стражам порядка своими вопросами, а подойдя к стенду, выяснил, что отдел по расследованию убийств находится на третьем этаже. В этот момент подошла кабина лифта. В нее вошел я и следом сурового вида сержант. Он так же, как и я, вышел на третьем этаже.
По обе стороны от лифта шел длинный коридор с множеством дверей. В этих лабиринтах нетрудно заблудиться. Я решил не рыскать по зданию и обратился к сержанту, который еще не успел скрыться.
— Извините, вы не подскажете мне, где находится отдел по расследованию убийств?
Лицо его оставалось холодным, и он ответил вопросом на вопрос.
— Кто вам нужен?
— Лейтенант Атвуд.
Какое-то время он внимательно изучал меня, хотел что-то сказать, но, передумав, кивнул мне. Я этот жест понял так, что должен следовать за ним. Что я и сделал.
Его широченная спина маячила передо мной, загораживая узкий проход. Несколько раз мы сворачивали то влево, то вправо и, наконец, вышли в какой-то холл, где стояли стол и кресла. Сержант остановился и кивнул на стену.
— Большим я вам помочь не могу, — пробурчал он и исчез в лабиринте.
В углу стоял флаг США, вдоль стены бордюр с вазонами, полными цветов. На стенде — две фотографии в траурной рамке.
Я подошел ближе и прочел надпись под первой фотографией, на ней был изображен полицейский в форме.
Строгий взгляд, скорее, даже злой; черные волосы, рубленые черты лица. Вряд ли общение с таким человеком могло доставить удовольствие.
Рядом висел второй портрет в черной рамке, и такая же сухая надпись под снимком.
— Чем вас заинтересовал этот портрет? — услышал я за спиной ровный низкий голос.
Я обернулся. Человек, стоящий в двух шагах от меня, показался мне знакомым. Особенно глаза. От людей с такими глазами можно ожидать чего угодно.
— Не узнаете? Я Морис Баклайн. Следователь прокуратуры. Помните, я приходил к вам в больницу и мы договорились, что вы позвоните, как только вам станет получше?
— Да, я это помню. Но больше ничего. Поэтому и нс звоню. Не ожидал увидеть вас здесь. Это же полицейское управление, а не дворец правосудия.
Он улыбнулся.
— Мы делаем одно дело. Наши интересы пересекаются, и мне частенько приходится здесь бывать. Ну, а что вас привело сюда?
— Любопытство. Вы же знаете, что я пострадал в аварии, а потом выяснилось, что я причастен к преступлению, газеты мало что знают, да и вообще я им не очень доверяю, вот и решил зайти поговорить с осведомленным человеком, а он, как выясняется, погиб.
— Вы пришли, чтобы…
— Да. Хотел повидать Рэя Атвуда. Ведь это он вел дело Старка?
— Вы правы. Но Атвуд погиб в той катастрофе, и дело передали нам.
— Минуточку. В газетах говорилось о гибели сержанта. Об Атвуде не было ни строчки…
— Правильно. Тогда мы его и не искали, никто не знал, что он был вместе с Креслоу. Все были уверены, что лейтенант в отпуске. Нашли его только два дня назад. Оказывается, он тоже упал в пропасть.
— Как же его нашли, если не искали?
— Нашли его рыбаки. Выловили в реке у подножия пропасти. Труп зацепился за корягу и поэтому не всплыл и его не снесло течением. От бедняги осталось сплошное месиво. Скорее всего, его выбросило из машины ударной волной.
— Кто же его опознал?
— Жена. И потом — содержимое карманов, его документы, одежда и так далее.
— Каким образом он мог оказаться в пропасти?
Но сменить помятую одежду было необходимо, она хоть как-то изменит мою внешность и мне перестанут говорить на каждом шагу, что со мной уже виделись. Я подошел к шкафу и распахнул дверцу. Тряпья здесь хватало. Выбрав темно-серый спортивного покроя костюм, я начал примерять его. К моему удивлению, он оказался мне велик. Пришлось взять другой, потом третий. Результат тот же. Все это пришлось побросать обратно в шкаф. Странно, но Олаф мне говорил, что вещи, привезенные мне в больницу, он не покупал, а взял из моего гардероба.
Почему же они другого размера? Конечно, я очень похудел, пока валялся на больничной койке. Возможно, он не хотел меня расстраивать и купил новые, видя, как я изменился. Пришлось отказаться от переодевания. Удалось сменить только рубашку, галстук и перчатки. Закончив с туалетом, я спустился вниз как раз в тот момент, когда адвокат переступал порог дома.
— Доброе утро, Эл.
— Привет. Ты можешь мне объяснить, куда подевался Джефф? — пошел я в атаку.
Он прошел в гостиную и, не раздеваясь, сел на диван. Лицо его было холодным.
— Я его уволил, — ответил он после долгой паузы.
— Что? С какой стати?
— Он не справился со своими обязанностями.
— Ты имеешь в виду, что я удрал от него? А зачем мне нужен шпик?
— Согласен, не нужен, поэтому я его и уволил. Ты мог погибнуть, тебя спасло чудо. Надеюсь, теперь ты понимаешь, что делать глупости непростительно. Это может стоить тебе жизни…
— Ну, хватит об этом.
— Да, ты прав, хватит. Пора заняться делом. Нас ждет мистер Чиверс. Не следует опаздывать, и прихвати с собой печать.
— Она валяется в кармане.
— Напрасно ты таскаешь ее с собой. В ней слишком большая сила, это твое лицо, терять такие вещи нельзя. Ни один документ без нее не имеет юридической силы.
— Забери ее себе.
— Возможно, так и следует сделать. Ты готов?
— Да.
— Поехали. У нас сегодня уйма дел.
Он вышел на веранду. Я последовал за ним.
Настроение было отвратительное, вес злило и раздражало. Хотелось бросить все это к чертовой матери и уехать куда-нибудь подальше. В тишину, где нет людей, денег, суеты. Возможно, в Швейцарии я сумею успокоиться.
Встреча с Чиверсом, одним из самых деловых и богатых людей Запада, была назначена в ресторане «Пройс». Свидание очень ответственное: Чиверс покупал компанию Старков. Место для подобной сделки мне показалось малоподходящим — как-никак, а речь шла о тридцати миллионах долларов. Но Олаф объяснил мне, что официальная встреча в офисе привлекла бы к себе внимание, дошло бы до прокуратуры и возникли бы подозрения.
В роскошном ресторане было многолюдно и шумно. Чиверс в отличие от своего адвоката и нотариуса, которые также присутствовали на встрече, оказался человеком веселым и общительным и совершенно не похожим на делового кита, какими их изображают фотографии в «Тайм». Он рассказал пару анекдотов, которые я не понял, а они долго смеялись. Лицо Чиверса изменилось, когда дело дошло до бумаг. Процедура была та же, что и с Вебером, вопросов ни с одной из сторон не последовало. Очевидно, все было обговорено заранее, а данная процедура рассматривалась как чисто формальная.
Когда документы были убраны со стола, принесли шампанское. Только я пил манговый сок. Еще несколько анекдотов, и встреча была закончсна. В самую последнюю минуту Олаф обратился к новому владельцу всех моих фирм.
— Мистер Чиверс, у меня к вам небольшая, но необычная просьба. Понимаю ваше нетерпение, но все же прошу вас не публиковать в прессе сообщение о сделке до среды.
Чиверс опешил, и Олаф поспешил снять его недоумение.
— Нас могут неправильно понять, мистер Чиверс. Подобная сделка смахивает на банкротство, а мы сейчас как раз заключаем новый договор на покупку недвижимости. Надеюсь, вы понимаете нас. Это единственная причина.
Чиверс с облегчением вздохнул.
— О, понимаю. Я деловой человек, мистер Тэйлор и, разумеется, не возражаю. Думаю, такой пустяк не отразится на моем деле.
Мы распрощались у ресторана и разъехались в разные стороны.
— Куда теперь? — спросил я, когда мы тронулись с места.
— Есть еще дело.
— Про какую недвижимость ты ему говорил?
— Такие вещи ты должен понимать с лету. Недвижимость — это фикция. Я уже объяснил тебе, что до нашего отъезда ничего не должно просочиться наружу. Не забывай про следователя. Стоит ему прочитать в газете, что компания Старков продана, поднимется шумиха. Для Чиверса выгодная, а нам конец. Послезавтра мы улетим, вот тоща пусть грызут локти — мы уже будем слишком далеко отсюда.
Машина свернула на шоссе, ведущее в аэропорт.
— Ты решил пару дней, до самого отлета, пожить в аэропорту?
— Нет. Решить все проблемы разом. Сейчас нам предстоит еще одна встреча. Пожалуй, самая важная. Держись с достоинством.
— О чем идет речь?
— О Швейцарском банке. Владелец национального банка Эрик Штернрик прилетает через час из Бразилии, специально сделав крюк, чтобы повидаться с нами. Фактически он наш новый кладовщик. Все деньги мы переводим в его банк.
Нам пришлось ждать самолет минут сорок. Банкир из Швейцарии — мужчина неопределенного возраста с выпученными серыми глазами и невзрачной внешностью — был человеком серьезным и анекдотов не рассказывал. Внешне любезен, с бумагами скрупулезен.
Мы устроились в холле второго этажа за журнальным столиком. Олаф представил меня как нового клиента Швейцарского банка.
— Да. Мистер Старк уже стал нашим клиентом. Председатель Национального калифорнийского банка мистер Вебер перевел капитал на наш счет.
Его акцент действовал мне на нервы. К тому же он еще и шепелявил.
— Но это еще не весь капитал. К. среде ждите пополнение в тридцать миллионов от компании Чиверса.
Штернрик обнажил свои лошадиные зубы, изображая улыбку.
— Да, да, я в курсе. Хотелось бы ознакомиться с документами.
Теперь сверкал улыбкой адвокат.
— Вся документация у меня с собой. Мы бы хотели, мистер Штернрик, чтобы вы ее забрали.
Олаф достал из портфеля папку и разложил бумаги на столе.
— Вот, пожалуйста, соглашение с мистером Вебером, которое он уже выполнил. Это купчая на фирмы мистера Старка и обязательства о переводе денег на наш счет в Швейцарии.
Штернрик долго изучал бумаги, затем спросил:
— Мне все понятно, кроме одной детали. В графе владельца стоят две подписи. Ваша, мистер Старк, и ваша, мистер Тэйлор. Это может означать только то, что вы совладельцы, или мистер Тэйлор всего-навсего опекун?
— Совершенно верно. Согласно завещанию Старка-старшего, я опекун Элвиса Старка. Разумеется, я не имею права распоряжаться деньгами по своему усмотрению, но и мистер Старк не может проводить крупные финансовые операции без моего ведома и без общего согласования.
— Понимаю. Могу ли я видеть завещание Юджина Старка?
— Разумеется. Приобщите его к документам. Копию я оставлю себе как поверенный в делах.
Он достал еще один лист из папки и подал банкиру. Тот долго его читал, будто текст был написан по-китайски.
— Здесь сказано, что вы являетесь опекуном и поверенным мистера Старка до тех пор, пока он не женат и не имеет наследников.
— Совершенно верно. Старк-младший не женат, и у него нет детей.
— Завещание датировано шестым января сего года. Не скажете ли вы, когда скончался его составитель?
— Юджин Старк, мир его праху, покинул нашу грешную землю двадцатого числа, через две недели после составления завещания.
— Все ясно. Больше у меня вопросов нет. Документы я забираю с собой?
— Разумеется.
— Это — правильное решение. Он сложил бумаги в свой портфель.
— Когда вас ждать в Женеве?
— Мы вылетаем в среду. Послезавтра.
— Если у вас не заказаны еще билеты, могу рекомендовать наш самолет. Он вылетает в десять утра в среду. Удобен тем, что летит без посадок до конечного пункта.
— Весьма вам признателен.
— Отлично. Я забронирую для вас два места. — Он встал. -До встречи в Женеве.
Как только мы сели в машину, я передал Олафу печать.
— Забери эту погремушку. Она мне оттягивает карман. Превратил меня в безмолвную куклу. Только и делаю, что штампую бумажки. Стук, стук, стук, как дятел.
— Чего же здесь обидного? Так и должно быть. Ты хозяин, я твой поверенный и занимаюсь всем оформлением дел, а ты только киваешь головой.
— Так, значит, если я женюсь, ты перестанешь быть моим опекуном? Тэйлор нахмурил лоб.
— Ты думаешь, это очень приятная работа? Или, может быть, ты считаешь, что я рассчитываю на твои деньги? Денег у меня хватает. Твой отец был моим другом, и он доверил мне твою судьбу. Это не его и не моя прихоть. Это трезвое решение построено на том, чтобы капитал не был пущен на ветер. Ведь я тебе рассказал, чем ты занимался при его жизни. И запомни, Эл: ты сын моего друга, и я твое доверенное лицо, твой адвокат. Самое главное для меня — это сделать тебя счастливым человеком, но это там, потом, а сейчас надо выпутаться из капкана. Все, что я делаю, кручусь юлой, все это ради тебя. Пойми это!
— Ладно, Олаф, не кипятись. Я сегодня очень устал. Отвези меня домой.
Весь путь мы проехали молча.
Когда машина остановилась у ворот виллы, Олаф сказал:
— Тебе нужно отдохнуть. Завтра собери вещи. Только самое необходимое. Я займусь мелочами, их еще очень много. Надо оформить выездные документы и так далее. Для проформы нужны путевки в санаторий в Берне. Короче говоря, мы уже одной ногой там.
— Ладно. Позвони завтра. Все обсудим. Я вышел из машины. Он окликнул меня, когда я открыл калитку.
— Послушай, Эл. Еще одно. Ты меня извини, но думаю, что ты все поймешь правильно. Я остановился.
— Когда я уволил Джеффа, я нанял сыщика следить за тобой. Так вот, этот парень пропал. И вообще я потом пожалел об этом.
— Успокойся. Я расколол твоего детектива в тот же день. Он пропал потому, что ему нечего тебе сказать, а пять сотен возвращать ему тоже неохота. Забудь о нем.
— Дело не в деньгах. И мне плевать, куда он делся, тут другое. Сегодня в аэропорту я видел его. Возможно, это случайная встреча, но если нет, то неясно, на кого он работает. Я усмехнулся.
— Сам на себя. Малый обиделся на меня. И боится к тому же, что я сделаю ему паршивую рекламу. Я его немного пугнул и оставил себе небольшой залог — лишил его всех деловых визиток. Он безвреден.
— Будь все же повнимательней. Прошу тебя, не крутись на людях. Сиди дома.
— До завтра.
Я вошел в калитку и направился к дому.
Дома я сидеть не собирался. До отъезда остались считанные часы, а я еще не разобрался со своим прошлым. Я должен знать все и выяснить это сам, а не слушать о себе небылицы, которым не верю.
Минуя дом, я прошел к гаражу и выгнал из него свой «кадиллак».
После моей встречи с Флой меня очень заинтересовал лейтенант Рэй Атвуд. Личность, сыгравшая не последнюю роль в моем деле и наверняка весьма осведомленная. Вряд ли он теперь узнает меня, к тому же дело передано прокуратуре, и он для меня не опасен. Но лейтенант был важной фигурой до катастрофы, а потом куда-то исчез. Именно с ним я и решил повидаться в первую очередь.
Было около семи вечера, когда я выехал на городское шоссе. Я прибавил скорость.
Когда я вошел в главное полицейское управление, на меня никто не обратил внимания. Дежурный офицер за парапетом разговаривал по телефону, а два полицейских, сидящих на скамейке в холле, что-то бурно обсуждали. У лифта висели указатели и план здания. Я не стал докучать стражам порядка своими вопросами, а подойдя к стенду, выяснил, что отдел по расследованию убийств находится на третьем этаже. В этот момент подошла кабина лифта. В нее вошел я и следом сурового вида сержант. Он так же, как и я, вышел на третьем этаже.
По обе стороны от лифта шел длинный коридор с множеством дверей. В этих лабиринтах нетрудно заблудиться. Я решил не рыскать по зданию и обратился к сержанту, который еще не успел скрыться.
— Извините, вы не подскажете мне, где находится отдел по расследованию убийств?
Лицо его оставалось холодным, и он ответил вопросом на вопрос.
— Кто вам нужен?
— Лейтенант Атвуд.
Какое-то время он внимательно изучал меня, хотел что-то сказать, но, передумав, кивнул мне. Я этот жест понял так, что должен следовать за ним. Что я и сделал.
Его широченная спина маячила передо мной, загораживая узкий проход. Несколько раз мы сворачивали то влево, то вправо и, наконец, вышли в какой-то холл, где стояли стол и кресла. Сержант остановился и кивнул на стену.
— Большим я вам помочь не могу, — пробурчал он и исчез в лабиринте.
В углу стоял флаг США, вдоль стены бордюр с вазонами, полными цветов. На стенде — две фотографии в траурной рамке.
Я подошел ближе и прочел надпись под первой фотографией, на ней был изображен полицейский в форме.
«Брэйв Креслоу — сержант, 36 лет. Погиб при исполнении служебного долга».Так, значит, вот он какой, этот сержант Креслоу, который гнался за мной и попал в ту же мясорубку, что и я! Вряд ли я мог тогда предположить, удирая от сержанта, что через пару месяцев буду разглядывать его портрет в черной рамке.
Строгий взгляд, скорее, даже злой; черные волосы, рубленые черты лица. Вряд ли общение с таким человеком могло доставить удовольствие.
Рядом висел второй портрет в черной рамке, и такая же сухая надпись под снимком.
«Рэй Атвуд — лейтенант, 32 года. Погиб при задержании опасного преступника».У этого парня было волевое лицо. но в глазах пряталась хитрость и почти озорная усмешка, не вязавшаяся с его голливудской внешностью. Любопытный человек был этот лейтенант. Жаль, что мне не доведется с ним увидеться. Странно, что о его гибели ничего не сообщалось в газетах…
— Чем вас заинтересовал этот портрет? — услышал я за спиной ровный низкий голос.
Я обернулся. Человек, стоящий в двух шагах от меня, показался мне знакомым. Особенно глаза. От людей с такими глазами можно ожидать чего угодно.
— Не узнаете? Я Морис Баклайн. Следователь прокуратуры. Помните, я приходил к вам в больницу и мы договорились, что вы позвоните, как только вам станет получше?
— Да, я это помню. Но больше ничего. Поэтому и нс звоню. Не ожидал увидеть вас здесь. Это же полицейское управление, а не дворец правосудия.
Он улыбнулся.
— Мы делаем одно дело. Наши интересы пересекаются, и мне частенько приходится здесь бывать. Ну, а что вас привело сюда?
— Любопытство. Вы же знаете, что я пострадал в аварии, а потом выяснилось, что я причастен к преступлению, газеты мало что знают, да и вообще я им не очень доверяю, вот и решил зайти поговорить с осведомленным человеком, а он, как выясняется, погиб.
— Вы пришли, чтобы…
— Да. Хотел повидать Рэя Атвуда. Ведь это он вел дело Старка?
— Вы правы. Но Атвуд погиб в той катастрофе, и дело передали нам.
— Минуточку. В газетах говорилось о гибели сержанта. Об Атвуде не было ни строчки…
— Правильно. Тогда мы его и не искали, никто не знал, что он был вместе с Креслоу. Все были уверены, что лейтенант в отпуске. Нашли его только два дня назад. Оказывается, он тоже упал в пропасть.
— Как же его нашли, если не искали?
— Нашли его рыбаки. Выловили в реке у подножия пропасти. Труп зацепился за корягу и поэтому не всплыл и его не снесло течением. От бедняги осталось сплошное месиво. Скорее всего, его выбросило из машины ударной волной.
— Кто же его опознал?
— Жена. И потом — содержимое карманов, его документы, одежда и так далее.
— Каким образом он мог оказаться в пропасти?